С.ДОРЕНКО: 8 часов 39 минут. Пятница. 1 апреля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! «Говорит Москва»! Дарья Кнорре, ведущая этой программы. Здравствуйте, Даша.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: «Всех с Днем дурака. Улыбнитесь. Хорошего эфира». Спасибо, Оскар. Оскар говорит, «с Днем дурака», а я думаю, что это наш профессиональный праздник. «Обидели Рогозина борцы с коррупцией», — пишет нам Александр. «Закрывают три последних центра для незрячих». Сегодня поговорим об этом, Дмитрий. «Денег нет, а ведь слепых 280 тысяч. Пристыдите, пожалуйста». Пристыдим обязательно. «Доброе утро. Чтоб тебе 1 апреля… Меня уже в 5 утра разыграли». А мы не будем вас разыгрывать. Я не люблю 1 апреля разыгрывать.

Д.КНОРРЕ: Разыгрывать надо не 1 апреля.

С.ДОРЕНКО: Постоянно надо разыгрывать. Дело в том, что все эти шутки первоапрельские, в общем, многовековые.

Д.КНОРРЕ: Такие, бородатые.

С.ДОРЕНКО: Это как наступать на грабли в каком-нибудь фильме.

Д.КНОРРЕ: Черно-белом немом.

С.ДОРЕНКО: В черно-белом немом, а потом у Гайдая то же самое, кто-то несет бревно или лестницу и обязательно разворачивается и бьет соседа. Все такие клоунские шутки. Хотите что-то смешное для 1 апреля? Вот вам смешное. Американская группа.

(музыка)

С.ДОРЕНКО: Нет, это английская группа. Или американская?

Д.КНОРРЕ: Не знаю. …saints

С.ДОРЕНКО: «Злые святые». Это «Плот» Юрия Лозы.

Д.КНОРРЕ: Точно, господи.

С.ДОРЕНКО: «На маленьком плоту»…

Д.КНОРРЕ: Я сижу и не понимаю, что это за мелодия. Она у меня два дня крутилась после этих сообщений.

С.ДОРЕНКО: «На маленьком плоту…»

Д.КНОРРЕ: «Все сожаления я отбросил», что такое он поет.

С.ДОРЕНКО: «Все сожаления я отбросил, на маленьком плоту наяриваю». И все. Юрий Лоза посрамлен теперь дважды. Во-первых, потому что он обкакал западную эстраду всю торжественно. А теперь, вдобавок, западная эстрада взяла его и перепела спокойно, «на маленьком плоту». С ненавистью, а не с любовью. Юрий Лоза их ногой, ногой, ногой. А они такие, как теленок с мокрым носом, лезут к Лозе поискать вымя, Лоза, где твоя вымя. Разве это не прекрасно? Миролюбие западного мира, миролюбие западного сознания. Лоза им: пошли вон, негодяи, вы не в ноты поете. «На маленьком плоту, та-ри-та-ри…» Ха-ха-ха...

Д.КНОРРЕ: Yuriy Losa.

С.ДОРЕНКО: Yuriy Losa. Хорошо. Слушай, убили Циликина. Это еще одна история. Журналист Дмитрий Циликин найден убитым в своей квартире в Петербурге, сообщает «Фонтанка». На самом деле это все перепечатали. По правде сказать, есть те журналисты, за которыми я гоняюсь, читаю все, что ими написано. Только сейчас не могу вспомнить, за кем я гоняюсь, но есть два-три человека, которых я не пропущу.

Д.КНОРРЕ: Наверное, Колесников.

С.ДОРЕНКО: Нет, конечно. Борис Межуев, мне кажется, очень интересно пишет, потом вот эта девочка, которую мы приглашали сюда, это потрясающая, из «Ведомостей», совершенно запредельная.

Д.КНОРРЕ: А… Да.

С.ДОРЕНКО: Катя… Сейчас не вспомню. Она совсем потрясающая, я никогда ее не пропущу. И так далее. То есть, есть два-три имени, которые я никогда не пропущу.

Д.КНОРРЕ: Шульман.

С.ДОРЕНКО: Катя Шульман. Ребят, если увидите где-то это имя, Катя Шульман, абсолютно никогда не пропускайте, сразу читайте. Читайте два раза лучше, потому что с первого раза необязательно поймете. Может быть, с десятого раза поймете, неважно. Так вот Дмитрий Циликин, его убили. Говорят, что он очень прямо работал везде и так далее. Я его никогда не читал. «Эхо Петербурга», «Пятый канал», «Ведомости», «Коммерсантъ», «Известия», «Эксперт», «Профиль», Vogue и Elle. Elle – это…

Д.КНОРРЕ: Журнал о моде.

С.ДОРЕНКО: …журнал о женском оргазме.

Д.КНОРРЕ: В том числе.

С.ДОРЕНКО: Он был специалистом, может быть, по женскому оргазму, не знаю. Его убили. Очень обидно, он истек кровью и что-то такое неприятное. Слушай, еще судьба журналиста парадоксальная. Я вчера присутствовал практически при расправе над журналистом Ковтуном, Слава Ковтун, который приезжает из Киева.

Д.КНОРРЕ: Я видела в вашем Instagram.

С.ДОРЕНКО: Я выложил в Instagram, Twitter, Facebook. Что было? Мы были на программе «Время покажет». Я пытаюсь вам объяснить… Вы знаете, на детских утренниках дети, которые сидят в зале, думают, что Карабас-Барабас действительно злой. Это детскому сознанию очень свойственно. Детское сознание целостное. Надо сказать, что сознание почти всех народов детское. У русского народа, безусловно, как мне представляется, сознание тоже детское, как и у всех народов. И оно целостное. Детскому сознанию не свойственно разделить сцену и жизнь. А шоу – это сцена. Не противоречиво играют украинцы на сцене роли злобных обличителей. Не противоречиво. Но при этом, надо сказать, что мы со Славой Ковтуном, например, перед этим пили чай, причем все вместе. Я должен подметить, что сидел господин из Донбасса, который очень хорошо знает Славу Ковтуна, киевского эксперта, пил чай. Я сидел, поляк приходил. Наш поляк Якоб, прекрасный, который во «Время покажет» всегда изобличает Россию. С Якобом мы обсуждали несколько параметров, в основном, честно говоря, девок, в хорошем смысле. У меня на майке была очередная девка, разговор перешел на стати, вообще стати, какова женщина на бегу, какова женщина на ходьбе. Огонь, вода и женщина, что еще можно наблюдать бесконечно. И вот мы обсуждали с поляком, собственно, баб, в хорошем смысле. Потом вся эта канитель входит в студию и начинает лаяться, как звери, совершенно лаяться страшно. Краснеют все, у всех красные черепа, у меня тоже, я кричу на них «параноики, сволочи, с вами невозможно разговаривать». Ну, как невозможно разговаривать, когда мы только что пили чай? Конечно, возможно. Дело в том, что это шоу, в котором мы должны заострить позиции.

Д.КНОРРЕ: Безусловно.

С.ДОРЕНКО: А дети, сидящие дома у телевизоров, думают, что это, собственно говоря, конфликт людей, которые, безусловно, после шоу пойдут друг друга резать, ножи уже… Падает занавес, и актеры начинают резать друг друга, убивать и все такое. Я думаю, что примерно так. На самом деле это не так. На самом деле мы уставшие. Уставшие, но довольные мы возвращались домой. Уставшие мы идем в гримерку, нам дает Юля, гример, вот эта прекрасная, очень красивая… Она была «Мисс Орск», а Орск – это Оренбург. Нас окружают оренбуржцы. Она дает тебе салфетку влажную, ты смываешь эту пакость, которую тебе намазали на лицо, этой салфеткой, устало, глюкая сапогами, идешь домой к машине. Вот и все. Потом я сажусь в свой автобус, я вчера был на Caravella, и вдруг вижу, что Славу Ковтуна, который только что с нами изобличал, его обсыпали какой-то мукой страшно, клеем каким-то, яйца там битые. В общем, все это прилипло, и ему неприятно физически, что его обсыпали.

Д.КНОРРЕ: Противно, конечно.

С.ДОРЕНКО: Противная сама субстанция, неприятная. Я подъехал. Быстро не получалось, потому что огромная пробка у 17-го подъезда. Я открыл окно в автобусе и спросил его: Слава, что это, что было? Он говорит: двое. Я говорю: кто, на что похоже? Он говорит: они с флагом Новороссии. Потом еще один человек мне подтвердил, что они были с флагом Новороссии. То есть это Новороссии… И в этот момент один из людей из движения Новороссии с телефоном говорил Славе, который обсыпанный весь, оплеванный, говорил: вы же сами себе это устроили, вы же сами, вам нравится? Один из участников программы.

Д.КНОРРЕ: Я думала, подошел тот, кто…

С.ДОРЕНКО: Нет, он сидел в программе на втором или третьем ряду, он молчал, этот участник.

Д.КНОРРЕ: А теперь говорит: сами виноваты.

С.ДОРЕНКО: В ту же секунду он подошел к Славе обсыпанному и он стал говорить: вы же сами себя обсыпали, вы же сами заказали эту провокацию, вам нравится? Вам нравится ваше положение? Вам нравится себя обсыпать? То есть он стал еще и издеваться. Я считаю, что это… Тот человек, который интервьюировал Славу и говорил «вам нравится, вам нравится», он из Харькова сам, я его знаю очень хорошо. Он из Харькова. Он однажды гордился при мне, как они опрокидывают цветы на месте расстрела Немцова. Они атакуют место расстрела Немцова и разбрасывают там цветы, сбрасывают в речку, опрокидывают венки. То есть они мастера таких акций. Я был неприятно изумлен. Во-первых, тому, что произошло. Во-вторых, безусловно, я был неприятно изумлен реакции людей в соцсетях, которые говорили, что он заслужил, потому что он против России. А почему, если человек против России, обязательно его подвергать диффамации?

Д.КНОРРЕ: Сергей, естественно. Если два года объясняли, что надо ненавидеть.

С.ДОРЕНКО: Обязательно диффамация должна быть, потеря лица? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей, Даша. Вообще, конечно, уровень политической дискуссии, которая присутствует в этих шоу, давно уже подвел меня к тому, что я перестал их смотреть. Потому что чувство брезгливости и неприятия всего этого. Потому что на них на самом деле происходит разжигание, они начинают доставать палки, начинают друг в друга плевать.

С.ДОРЕНКО: Но иначе они не смотрят. Понимаете, в чем дело? А иначе они не смотрят.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Задача этих шоу вообще заключается в чем? В том, чтобы люди смотрели, или в том, чтобы они все-таки разбирались и просвещались? Сергей, это же очевидные вещи.

С.ДОРЕНКО: Задача любого СМИ – это внимание.

Д.КНОРРЕ: Рейтинг.

С.ДОРЕНКО: Внимание продается за эмоцию. За интеллект очень трудно продать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я так чувствую, что Петру Толстому и Владимиру Рудольфовичу не дают покоя лавры Ларри Кинга, они хотят тоже похожими быть.

С.ДОРЕНКО: Нет, Ларри был интеллектуалом всегда, во всех шоу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В том то и дело, что когда начинаем сравнивать, то просто отстой.

С.ДОРЕНКО: Там же разные жанры. Мы не должны сравнивать эти жанры. Давайте говорить об этих шоу и о том, что они разжигают. 73-73-948. Я скажу вам, что такое вообще СМИ. СМИ, задача любого шоу… Александр Фельдман… «Чтобы пипл хавал». Нет. Не в этом задача шоу. Позвольте мне без сарказма очень четко сказать вам, в чем задача любого шоу. Купить внимание. Шоу хочет купить внимание. Вообще говоря, ваше внимание – это деньги современности. Я уже говорил об этом, деньги современности – есть внимание. Вам достаточно просто смотреть на что-то, и это уже деньги современности. Вы даете внимание, вам за это в обмен дают эмоции на телевидении, конечно.

Д.КНОРРЕ: А эмоции – это треш.

С.ДОРЕНКО: Треш, абсолютно. Но если вы хотите интеллектуальную продукцию, пожалуйста, заглубитесь на своих планшетах, на своих компьютерах, почитайте монографии серьезные, исследования. Но вы же не читаете серьезные монографии.

Д.КНОРРЕ: Я бы поспорила с вами, потому что все-таки должны быть какие-то интеллектуальные, но простым языком объясняющие программы, разные темы, разные проблемы. Такое было, кстати, а сейчас этого нет вообще на телике.

С.ДОРЕНКО: «Задача любого шоу – продать его зрителю». Евгений, но давайте еще глубже пойдем. Евгений, я вас очень прошу пойти глубже, а именно, я вам предлагаю схему. Задача шоу - получить внимание. Внимание – это деньги современности. Что же можно продать за внимание? У вас, у слушателей, есть внимание, это ваша валюта. Вы этой валютой покупаете что? Вы покупаете интеллектуальный разговор, вы покупаете эмоции и так далее. Есть люди, которые идут за БДСМ, где их обижают, Love to Hate, любят ненавидеть очень много людей. Поэтому извините. Давайте поговорим об этом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Я считаю, что такие шоу направлены на разжигание вражды между двумя народами. И считаю, что сионисты во главе с Соловьевым…

С.ДОРЕНКО: Нет, я не хочу опускаться до такого уровня, сионисты.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Роман, Саров. Я уже 25 лет работаю на телевидении и, честно говоря, мне уже стыдно за то, что происходит, поэтому сам я ушел в культурную программу, где ничего такого нет. Вот вы говорите, продать внимание.

С.ДОРЕНКО: Мы должны заработать внимание. Внимание - это валюта зрителя.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Но телевидение сейчас идет по легкому пути.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Показывая голую жо… у нее будет высокий рейтинг.

С.ДОРЕНКО: Давайте не ругаться, но тем не менее. Показывая высокий рейтинг, но недолго.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, недолго. А это реально раскручивается.

С.ДОРЕНКО: Телевидение продает эмоции.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но оно продает низкие эмоции. Почему оно не хочет приложить усилия, чтобы продать высокие эмоции?

С.ДОРЕНКО: Как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Роман.

С.ДОРЕНКО: Роман, возвращаясь к началу разговора. Высокие эмоции можно продать узкому кругу, только узкому кругу. Вы же не продадите на 20 миллионов серьезный интеллектуальный разговор, 20 миллионов потребителей. Если вы соберетесь в зале, где 20 человек, вы можете продать абсолютно интеллектуальную продукцию, но если вы будете говорить для 20 миллионов, вы должны говорить что-то абсолютно понятное: секс, насилие, смерть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понятно, да. Но когда телевидение предлагает только этот прайм тайм, возникает проблема. Оно не предлагает прайм тайм другого - вот в чем проблема.

С.ДОРЕНКО: Не может. Не может, потому что это такой жанр, это такая сцена для 20-30 миллионов человек. Там не может быть интеллектуальной, задушевной беседы, с моей точки зрения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там может быть слоеный пирог.

С.ДОРЕНКО: Вы понимаете, это каналы, которые сверстаны для потребителя нон-стоп. Они не могут быть пирогом. Пирог заключается в следующем: после того, как вы посмотрели этот канал, вы достали какую-то книгу Тарле и почитали что-то. Слоеный пирог создаете вы в своей жизни. Телевидение продает вам довольно неопасные эмоции… нет, опасные эмоции. Телевидение продает вам опасные эмоции. Ваша жизнь состоит из всего, но она не всегда эмоциональна. Как олени за солью, вы идете за эмоцией. И вы приходите за эмоцией к телевидению, которое вам эти эмоции продает. Что же в этом плохого, я не понимаю. Телевидение не может продать вам интеллектуальный, задушевный разговор, на телевидении счет идет на секунды, хороший sound buy, 20 секунд, это должен быть выкрик, вот эти 20 секунд. Эти подонки вообще ничего не понимают! Как с ними можно разговаривать?! Они бьются в паранойе! Это я вчера выкрикивал. Вчерашний мой выкрик: эти подонки вообще ничего не понимают, они бьются в паранойе! Смотрите, их глаза налиты кровью! Разве они понимают человеческую речь?! Они вообще просто хотят нашей смерти! Вот сейчас я сказал свой вчерашний примерный sound buy. Sound buy 20 секунд. Я уложился сейчас в 16 секунд.

Д.КНОРРЕ: Понятно, Сергей, но дело в том, что пирога-то не получается. Нам предлагают вот эти эмоции. Телевизор больше ничего не предлагает, а раньше предлагал. И люди, которые хотели смотреть интеллектуальные передачи, они смотрели интеллектуальные передачи, после 12-ти, я не знаю, когда угодно. А сейчас только это. В этом проблема.

С.ДОРЕНКО: Ведь мы говорим тоже о расширении огромном, взрывообразном количестве информации, в том числе эмоционального сигнала, взрывообразно расширяется. Если в старое время была еще литературка для интеллектуалов, был журнал «Крестьянка» и «Работница» для баб, там были выкройки и рецепты…

Д.КНОРРЕ: Burda была еще.

С.ДОРЕНКО: Там были выкройки и рецепты блюд из моркови. Количество информации было минимальное. Ты обязана была прочитать всю классику 19 века, просто обязана и точка. Это не обсуждалось. Ты обязана была добыть хоть на ночь Ахматову, переночевать с «Собачьим сердцем» Булгакова, распечатанным на пишущей машинке. То есть количество информации было микроскопическое по сравнению с сегодняшним днем, маленькое. Все знали все одинаковое. Была стандартная информация. Стандартная. Понимаешь?

Д.КНОРРЕ: Я понимаю, что сейчас есть интернет, и с ним трудно конкурировать.

С.ДОРЕНКО: Сейчас информация нестандартна, ее много, она взрывообразно расширяется. Я хочу вернуться к этой теме после девяти. Чего мы ждем от телевидения? Я абсолютно настаиваю: телевидение хочет внимания. Вообще любое медиа хочет внимания. Внимания. А внимание покупается за эмоции, а эмоции, самые близкие, самые широкие - это страх, смерть, секс. Есть же совсем понятные товары. Понимаешь?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: В движении.

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 8 минут. У нас разговор, который вызвал необычайный всплеск интереса. Разговор вот о чем. Вчера после программы, на который мы очень кричали друг на друга, я был на этой программе, «Время покажет» на Первом канале, после этой программы подвергся нападению один из участников Вячеслав Ковтун, политолог из Киева, который приезжает оттуда специально для участия в телешоу. Насколько я понимаю, он говорит искренне, однако эмоционально, может быть, чуточку преувеличенно или, во всяком случае, подходяще для шоу.

Д.КНОРРЕ: Заостряя.

С.ДОРЕНКО: Заостряя. Потому что в шоу мы обязательно представляем эмоции, потому что мы хотим купить внимание, заполучить внимание. Внимание – это валюта современности. Внимание - это деньги современности. Стоит вам уделить чему-то внимание, считайте, что вы платите. Это сразу деньги, ну, опосредованно, конечно. Зомби: «Я читаю вас в Telegram». Мне очень приятно об этом сообщить. Знаете, почему? Потому что я больше у вас узнаю в Telegram, во-первых. Во-вторых, я могу ответить иногда, например, «пошел…» написать, что-нибудь такое нежное. Я могу ответить вам в Telegram, что я иногда и делаю. И еще я вижу ваши аватарки, что само по себе клево. 7-925-88-88-948 наш телефон для Telegram. Этот же телефон годится и для смс, когда до него доходят руки. И мы по-прежнему читаем вас на сайте govoritmoskva.ru и в Twitter govoritmsk. Но должен сказать, что я сейчас увлечен Telegram настолько, что он у меня во весь экран. «Мой карман решил прислать вам стикеры. Прошу прощения». А я думал, это вы развлекаетесь, Зомби. Зомби прислал нам около 40 стикеров прекрасных. Это карман отсылал все время. Отлично. «Сергей, это очень интересно, что вы нам рассказали. У людей сейчас когнитивный диссонанс начнется». Дело в том, что шоу требует внимания, значит, продает эмоции. Но дети в зале думают, что Карабас-Барабас, безусловно, плохой персонаж и надо его подловить у двери театра, чтобы насовать ему хорошенько по носу. А зачем? Этот господин отправляется к себе домой к жене и детям, он добрый человек, он будет читать им на ночь сказки. Зачем вы звереете? Мне говорят: да, но вы нас вызверяете, сволочи. Давайте рассудим. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Дмитрий. Периодически смотрю передачи с участием этого представителя Украины.

С.ДОРЕНКО: Ковтуна.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Когда я думаю о событиях на Донбассе, я понимаю, что мирных людей убивают, которые там. Вся вот эта… Поощрение этой позиции я воспринимаю, как пляску на костях, Ковтуна, как немножко недогеббельс.

С.ДОРЕНКО: Мне тоже неловко. Вот вчера, например, была показана вот эта предсмертная запись адвоката, которого убили впоследствии в лесу, вывезли и убили, националисты наверняка украинские, за то, что он защищал русского человека. И в этот момент Ковтун стал кричать, например, «а где доказательства?!» Послушайте меня, будьте человечнее, чуточку человечнее. Но, с другой стороны, он защищает команду как бы. У него есть как бы команда, которая слепо… Высшая нравственность для команды – защищать команду. И все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но тогда надо отвечать за идеалы, тогда нужно за все отвечать, что относится к этой команде. Оправдывая преступления такого рода… Я воспринимаю, что на Донбассе со стороны Украины, из залпового огня обстреливали мирное население, это военное преступления. Пытаясь это оправдать, ты становишься соучастником военного преступления, а не то, что просто кто-то кого-то по пьяни убил, и ты пожалел этого пьяного. Это другого масштаба событие.

С.ДОРЕНКО: Согласен. Я хотел только, извините, предложить вам чуточку по-русски говорить. Мы говорим «в бассейне», то есть «в Донбассе». Украинцы говорят «на бассейне».

Д.КНОРРЕ: Да, «на бассейне».

С.ДОРЕНКО: Они говорят «на бассейне», а русские говорят «в бассейне». Поэтому «в Донбассе, в Кузбассе» и так далее. «Пару раз я видел Ковтуна у нас в гостях… Мы отвечаем за безопасность гостей». На самом деле Первый канал вчера вызвал полицию.

Д.КНОРРЕ: Но не поймали, конечно.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Первый канал не должен разрешать, чтобы на его гостей нападали.

Д.КНОРРЕ: Это правильно.

С.ДОРЕНКО: Если Первый канал будет разрешать, чтобы на гостей нападали, то это будет…

Д.КНОРРЕ: Никто не будет.

С.ДОРЕНКО: Конечно, никто не придет и вообще это покажет слабость Первого канала. Конечно, Первый канал должен доказывать, что его гости под его защитой. «Украинцы так не говорят», - Арт говорит. Арт Варисевич, украинцы говорят «на Донбассе», то есть «на бассейне», почему-то так говорят. И, конечно, в Нью-Джерси украинцы одесского происхождения говорят: Сережа, идем на бассейн, у нас на бассейне сегодня шашлык. И так далее. Мы говорим «в бассейне», «в Донбассе», «на Украине». «Спасибо за разоблачение смыслов телешоу перед слушателями». Вы знаете, я считаю, что телешоу должно заострять. Послушайте меня. Начинается кино… Кто-то мне писал, простите, очень быстро идет сообщение даже в Telegram, огромное количество сообщение, настолько быстрое, что у меня все спускается вниз. Там было «интеллектуалы смотрят сериалы», было такое предположение, в частности, вас хвалили, что смотрите «Карточный домик». Ребят, а с чего начинается сериал?

Д.КНОРРЕ: Как и любой фильм.

С.ДОРЕНКО: С убийства или с изнасилования.

Д.КНОРРЕ: Ну, да. «Карточный домик» так начинался.

С.ДОРЕНКО: «Карточный домик». Я сейчас не помню первые кадры, но сразу он закрутил с этой журналисточкой и сразу ее сбросил под поезд метро. Правильно?

Д.КНОРРЕ: Практически сразу.

С.ДОРЕНКО: Скоро сбросил ее под поезд метро. То есть убийство. Еще он убил своего партнера, дал ему задохнуться, и так далее. С чего начинается вообще любое шоу? Представьте себе, что жизнь состоит не из этого, жизнь состоит из других вещей. Вот вы когда говорите, давайте показывать жизнь более мирной, я отвечаю, а как мирной, по-настоящему? По-настоящему? Прямо по правде?

Д.КНОРРЕ: Ну да.

С.ДОРЕНКО: Нет. Я отвечаю, никто это не будет смотреть.

Д.КНОРРЕ: Я убеждена, что должно быть разнообразие на телевидение. Если вы показываете только шоу, люди будут воспринимать…

С.ДОРЕНКО: Как норму.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Их не тянет на обычную жизнь. Моя обычная жизнь заключается в том, что я просыпаюсь в 4.40, а будильник у меня на 5.15. Я в 4.40 просыпаюсь, я думаю, что мне надо подождать, потому что на фиг рано вставать, вскакивать, потом глаза будут красные и будет тяжело, если раньше встану. Я последние 35 минут заставляю себя спать. Если ты права, то это должно войти в шоу. 35 минут люди, которые смотрят телевизор, должны смотреть, как Доренко пытается…

Д.КНОРРЕ: Вы сейчас заостряете, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Нет, я не заостряю. Я пытаюсь показать тебе неинтересность рутины. Рутина не интересна.

Д.КНОРРЕ: Есть проблема, она реальная вполне…

С.ДОРЕНКО: Кряхтя, стараясь не шаркать тапочками и вообще стараясь не шаркать…

Д.КНОРРЕ: Вообще-то это интересно, если честно.

С.ДОРЕНКО: Что интересно? Что я 35 минут лежал?

Д.КНОРРЕ: Да, это интересно вашим поклонникам, тем, кто вас слушает, кто хочет узнать, как вы живете.

С.ДОРЕНКО: Нет. Они не могут это 35 минут подряд смотреть. Они не могут 35 минут подряд смотреть, как я пытаюсь смежить очи.

Д.КНОРРЕ: А «Дом-2», который 24 часа в сутки люди смотрели, как человек ходит просто в туалет…

С.ДОРЕНКО: Не могут, нет, это бесталанно. Бесталанно. Наконец, звучит звонок. Я выключаю будильник, на который у меня тихая медитативная музыка специально, чтобы весь дом не перебудить. Звонок. Я его выключаю, после чего я нахожу жены плечо, целую ее в плечо и встаю. Потом я иду куда? На унитаз. Что, вы хотите это увидеть в шоу? Вы хотите увидеть в шоу, как я сижу, посапывая и листая Facebook, frend-ленту, 10 минут подряд, сидя на унитазе и забыв, зачем я сел?

Д.КНОРРЕ: Если вы говорите об аудитории, на которую работает, например, канал, который показывает эти шоу…

С.ДОРЕНКО: Вам нужны выжимки.

Д.КНОРРЕ: Да. Они хотят смотреть это, хотят смотреть сортирные истории.

С.ДОРЕНКО: Вы хотите выжимку, вы хотите пружину распрямляющуюся. Вы хотите бешеный сюжет. Вы хотите сразу бешеный сюжет.

Д.КНОРРЕ: Нет, нас к этому приучили. Нас просто к этому приучили.

С.ДОРЕНКО: Что такое шоу? Шоу – это искусственно отжатый сюжет, набитый до конца, до бесконечности эмоциями. Если это политическое шоу, значит, это набито бесконечно эмоциями по поводу политики. Понимаешь?

Д.КНОРРЕ: Я понимаю, но телевидение - это же не только шоу. Или все, или они отдали интеллектуальную часть и контенты интернету окончательно?

С.ДОРЕНКО: Конечно.

Д.КНОРРЕ: Ну, так вы же говорите о 20 миллионах. Вы говорили об аудитории Первого канала. Но не все 20 миллионов подключены к интернету. В основном это Москва или Питер, крупные города. А Первый канал работает как раз на людей, у которых нет интернета, которые смотрят только эти шоу.

С.ДОРЕНКО: Нет. Я тебе могу сказать, что люди в России, в большой России, которые смотрят эти шоу, давятся мучительно от рутины, оттого, что трамвай последние 30 лет ходит по этой окаянной улице, ненавистный уже трамвай, оттого, что собака или кошка соседа гадит на половик, все это бесконечно. Рутина убивает людей. Они идут к шоу, они идут в «Пусть говорят», они идут в «Время покажет», потому что это единственная, собственно говоря, жизнь. Их единственная жизнь – это имитация жизни. Никакой другой жизни у них нет. Они живут в рамках рутины, бесконечной рутины. Они скоро начнут красить яйца, потом варить холодец, потом пойдут на могилку. Это рутина. И так они делают 30, 40, 50 лет, 80 лет подряд. Это смерть, это длинная смерть. Где же они получают глоток воздуха? Сказать, где? По телевизору! По телевизору, на фальшаке. Единственная их жизнь – это фальш. Единственная. Все остальное удручающе, убийственно, омерзительно. Понятно? Все остальное невыносимо, рутинно. Вот вам американское.

(видео)

С.ДОРЕНКО: Вот шоу, американское шоу, пожалуйста. Люди живут рутиной. Они лечат позвоночник постоянно, они лечат свой желудок, они понимают, что у них скоро начнется рак молочной железы или еще чего-то. Они понимают, что у них скоро будет рак легкого. Они понимают, что все не так, все плохо и вообще все ужасно и так далее. Они включают телевизор и говорят, «боже, вот она, жизнь», и они смотрят фальш, как жизнь.

Д.КНОРРЕ: Весь контент сгруппирован в рамках шоу. Это шоу по поводу того, что мы скоро все умрем от рака, нельзя есть мясо, это все доведено до абсурда, что надо есть только вареную говядину. Потом орут также про политику. Потом они начинают танцевать, петь, соревноваться.

С.ДОРЕНКО: Я скажу тебе, может быть, парадоксальную вещь, но единственная жизнь рутинного человека после его любви в восьмом классе… С ним случилась любовь в восьмом классе, после этого вообще ничего не случалось. Больше того, половина женщин в нашей стране в восьмом классе любили Рики Мартина, который педе… в хорошем смысле. Половина женщин в этой стране, во всяком случае, 30-летних, в седьмом классе любили Рики Мартина, который гомосексуалист, но это не имеет значения.

Д.КНОРРЕ: Но мы же не знали. Мы не знали.

С.ДОРЕНКО: Даже ваше первое настоящее чувство было ложью! Вообще ложь – это и есть ваша жизнь. Единственное приятное в вашей жизни – это ложь. Все остальное просто рутина. Кровью харкать или жить ложью, чем вы хотите?

(видео)

С.ДОРЕНКО: Пожалуйста, я вам даю, что такое настоящее большое шоу, большое Light Night Show Стивена Колберта. Вы хотите жить правдой, как вы сидите на унитазе по 20 минут, это и есть правда. Или как вы моете пол, это и есть правда. Или как вы убираете за детьми игрушки, смахивая прядь, или как вы на завтрак готовите мужу пожрать. Это и есть правда. Ты хочешь жить этой правдой? Да ты сдохнешь от этой правды. Да ты до сорока не доковыляешь на этой правде. Ты хочешь лжи! Ты хочешь лжи и ты ее получишь. Ты идешь в шоу и ты получаешь ложь. Вот где счастье. Счастье ты только от лжи и получается. Правильно или нет?

Д.КНОРРЕ: Да, до известной степени.

С.ДОРЕНКО: Спасибо, наконец-то. Мы хотим лжи, мы хотим эмоций, лживых, концентрированных, не наших, чужих эмоций чувств, хотим жить чужой жизнью, выдуманной. Мы хотим мечтать о Брэде Питте, мы хотим думать о жопе Кардашьян. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, здрасьте. Если позволите, разовью вашу мысль дальше. «Мастер и Маргарита». Пример замечательного шоу: ну, что, господа, сдавайте валюту. Это первое. Второе – «Один день Ивана Денисовича». Разговор Цезаря и, по-моему, еще одного заключенного из Москвы, когда они рассказывают Эйзенштейне и, по-моему, Цезарь спрашивает о том, что черви в мясе, такого же, он говорит, быть не может. И оппонент ему отвечает: то, что на телевидении другими методами (или более гипертрофированными методами) не покажешь. Вот как-то так. То есть смотреть не будут. Это еще все идет, видимо, с зарождения телевидения, скорее всего, с зарождением информационных поводов.

С.ДОРЕНКО: Люди хотят лжи. Люди хотят чужой жизни, потому что их жизнь рутинна, постыдна и она постыла. Постыла. Настоящая правда таится только в шоу, больше нигде нет правды. Правда в том, что ты стоишь в Мытищах в пробке, вот твоя правда. Стоишь в Мытищах в пробке в старой машине, которую давно пора поменять – вот правда.

Д.КНОРРЕ: Сергей, я понимаю, но есть по-настоящему серьезные темы, которые не нуждаются в том, чтобы их приукрашивать, заострять и так далее, их нужно обсуждать, но просто на спокойном, серьезном уровне. Например, теракты.

С.ДОРЕНКО: Невозможно. Люди не хотят думать. Люди не хотят думать дольше 20 секунд подряд. Люди не читают тексты. Ты знаешь компьютерное исследование, как идет зрачок человека по тексту. Примерно буквой F читается верх, читается от начала до конца страница, потом глаз скользит по левой стороне страницы вниз, чуть-чуть отсекает в сторону вот эту маленькую в букве F полосочку и дальше улетает вниз, ища ключевые слова. Ключевые слова мы ищем. Ты знаешь, что наше зрение видит не то, что на самом деле существует, а то, что мозг до 80 процентов в привычной обстановке, когда ты приходишь домой, там можно поставить слона, ты его не увидишь, потому что до 80 процентов всей информации твой мозг просто дорисовывает за тебя. Мозг не хочет лишней работы. Он знает, что ты пришла в дом, и он дорисовывает обычный твой дом. Понятно? Ты его не видишь вообще. Ты никогда не видишь своего дома, ты не видишь своего мужа, ты не видишь своих родителей. Ты их не видишь, их дорисовывает чертов мозг. Понятно?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Вот и все. Ты видишь только тогда, когда рука из телевизора высовывается и трясет тебя за горло, за горло душит тебя рука из телевизора. Вот тогда ты ее видишь. Ты говоришь: мать честная, ну, они зажгли, вот идиоты. Тогда ты смотришь. А все остальное взгляд дорисовывает, мозг дорисовывает, даже звуки дорисованы, потому что мозг не хочет лишнего, работать, у него уже есть эта матрица.

Д.КНОРРЕ: Так войти в интернет и почитать текст интеллектуальный – это лишняя работа. Проще же посмотреть по телику. Когда нам нужна какая-то пища для ума, вы говорите, «мы идем в интернет», это сложнее, чем включить кнопку, и все, сразу тебе поток.

С.ДОРЕНКО: «Нас давно за детей считают», - пишет Алекс в Telegram. Что значит, считают? А вы и есть. А кто вы есть? «Савельева в студию», - говорит Стослав. Да, Савельев говорит, что мозг не хочет работать, потому что мозг расходует на думанье до 25 процентов всей энергии человеческого существа. То есть примерно четверть энергии человеческого существа уходит на обдумывание в стрессовых ситуациях. Мозг, во-первых, уменьшается. Ты знаешь, у нас мозг сегодня меньше, чем у неандертальцев. Средний мозг неандертальца 1520 граммов.

Д.КНОРРЕ: Так дело же не в размере.

С.ДОРЕНКО: В том числе и в размере. Потенциальный объем хорда важен, объем оперативки.

Д.КНОРРЕ: Это как раньше, был диск, была дискета огромная, сейчас маленькая флешка.

С.ДОРЕНКО: За последние 30-40 тысяч лет мозг человека уменьшился, потому что стрессовых ситуаций стало меньше. А весь остальной мир наш мозг дорисовывает. Ты приходишь в один и тот же дом, и ты дорисовываешь, потому что у тебя картинка уже сохраненная есть, у тебя есть матрица. Ты дорисовываешь и дело с концом. Продолжаем говорить об этом. Люди, которые бьют актера после шоу, хотят просто продолжать… Значит, они сверхдети. Сверхдети. Они хотят продолжения шоу. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Роман. Вы затронули один из объектов, не только привлечь, так сказать, аудиторию, которая, к сожалению, сейчас обрабатывается, потому что в России нет независимых СМИ. Ну и отвлечь от чего-то глобального, что непосредственно влияет на их повседневную жизнь… бытовуха, которая непосредственно зависит от тех пропагандистов, которые сейчас обрабатывают. Ковтун… У нас не меньше страдает ваших коллег. Вспомните того же Бекетова.

С.ДОРЕНКО: Да, Бекетов. Его устранили, в сущности, из жизни, Бекетова, за Химкинский лес и за борьбу с химкинской мафией.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Видном одного правозащитника структуры ЖКХ забили битами, об этом не тоже не освещалось. И таких эпизодов очень много, в том числе в регионах.

С.ДОРЕНКО: Это правда. Я вам хочу сказать, что на самом деле я, работая с 1985 года, я знаю простую вещь, что можно сколько хочешь орать на президента, но если ты обидишь мясника из соседней лавки, тебя просто убьют. Просто убьют. На президента можно орать всегда, это всегда святое, на президента можно орать день и ночь, 24 часа в сутки – ничего не будет. Все будут пожимать плечами, ну, да. А если ты заденешь участкового или мясника, или наркоторговца из квартала, просто убьют и дело с концом. «Верните Гордона с «Квантовой физикой», вот очень хорошее высказывание», - Владимир. «Верните Гордона с «Квантовой физикой» после 12. Ничего не понимал, но мне нравилось». Это, вообще говоря, тоже одна из распространенных эмоций: слушать, как зачарованный пес, как конь, как попугай, слушать умную речь, вообще ничего не понимая, с огромным уважением, думая так, его же пустили эту пороть ахинею, а меня нет, значит, он умный. А раз он умный, дай-ка я его послушаю. Впрочем, я ничего не понимаю, но приятно же умного человека послушать. «Новости».

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: Иван из Рязани просит нас проголосовать. Ему кажется существенным, в частности, независимость СМИ. Я хочу сказать, что СМИ не бывает независимых вообще нигде в мире. Другое дело, что СМИ бывают аккуратны в проталкивании своих интересов, во-первых. Во-вторых, СМИ бывают множественны настолько, что трудно заметить зависимость. Условно говоря, если каналов тысяча, тысяча зависимых каналов, то ты понимаешь, какие умолчания делает каждый из этих каналов. На самом деле проблема множественности.

Однажды я читал лекцию по этому вопросу в Боготе, Колумбия, и они меня спросили: а что значит множественность и что такое независимость? Я сказал: понимаете, вот у нас есть группы… Тогда еще были. Нет, они были уже уничтожены. Это был может быть 2002 год, не помню, или 2000. Я говорю: они уже уничтожены. Но был Гусинский и Березовский, с ними можно было бороться как? Их уничтожить — первый способ. А второй — сделать их тысячу — тысячу Гусинских, тысячу Березовских. Оба способа борются с олигахратом в прессе. Если тысяч Гусинских и тысяча Березовских, то понятно, что это уже совершенно другая картина прессы. Хорошо, десять Гусинских и Березовских. Это уже совершенно другая картина прессы, каналов тогда становится так много, что ты не понимаешь, где фигура умолчания. Например, канал Березовского опускает вот эти аспекты, ну, просто молчит. А канал Гусинского дает эти аспекты, однако опускает некоторые другие. А канал, условно говоря, Фридмана например, если бы он таковой был, опускал бы еще какие-то аспекты. А канал Аликперова опускал бы другие аспекты, но вычленял бы более важные. И когда бы их было десять, даже десять, мы бы имели плюралистичную картину, в которой, если мы не дети, мы умели бы выцепить важное.

Д.КНОРРЕ: Но есть информация, которую опускают все каналы.

С.ДОРЕНКО: Нет, тогда каналов два. Если все каналы делают одинаково, то каналов становится два. Какие, назови их. Наши, не наши.

Д.КНОРРЕ: Так, так и есть у нас.

С.ДОРЕНКО: Когда все каналы подчинены единой воле, то каналов становится два. Причем они равновеликие. То есть, например, с одной стороны 30 телеканалов, ну, хорошо, 10 телеканалов, а с другой стороны шепот противника, шепчет, каналов ровно два. Первый, второй, третий, четвертый, десятый — это один канал, чтобы они ни делали, они всегда будут один канал. Независимо от денег, которые на них потрачены, один канал. А второй канал — это шепот, который им противостоит.

Д.КНОРРЕ: У нас так и есть.

С.ДОРЕНКО: И он ровно равновелик, шепот равновелик. Независимо от того, сколько на него денег потрачено. Например, на 10 каналов потрачено 10 миллиардов долларов, а на шепот потрачена 1 копейка, значит, копейка в данном случае ровна 10 миллиардам долларов.

Д.КНОРРЕ: Я согласна.

С.ДОРЕНКО: Каналов всегда будет два. Меньше двух не бывает.

Д.КНОРРЕ: На второй не все смотрят.

С.ДОРЕНКО: Второй смотрят те, кто хочет. Люди не хотят, они хотят потреблять «сому» в любом случае.

Д.КНОРРЕ: Объясните.

С.ДОРЕНКО: «Сома». Я никогда не читал по-русски. А как будет «Прекрасный новый мир»? Там не сому они разве пили, нет? У Хаксли.

Д.КНОРРЕ: Не знаю.

С.ДОРЕНКО: У Хаксли, по-моему, они пили сому. Нет? Я не читал этого романа по-русски, к сожалению, никогда не видел его на русском языке. «О, прекрасный новый мир», Олдос Хаксли. Я читал его, и мне кажется, что там жидкость называется «сомо». Поэтому, пожалуйста, кто не пьет сому, тот видит два канала всегда.

Возвращаемся к нашим темам. Вы хотите говорить только об этом? Эй, публицисты! Мы же с вами не о публицистике. Мы же идем по новостям, правда же? «Сомы, граммы, нету драм», — вот Светало говорит. «О дивный чудный мир». Я читал этот роман впервые на португальском, поэтому, простите. «Какая ссылка на ваш Telegram?». Никакой ссылки, Питер, вы уже нам пишете, вот вам и ссылка. Вы нам пишите, Питер, ссылка состоялась я бы сказал.

Есть несколько новостей забавных. Активисты «СтопХама»… Это в продолжение нашей беседы. Вы знаете, что Дмитрий Чугунов звонил нам сюда, мы с ним разговаривали. ОМОН взялся за «СтопХам», «СтопХам» взялся за ОМОН. Люди из «СтопХама», в подтверждение того, что они действительно люди идейные… Знаете, может быть некоторые из вас с презрением относятся к провластным движениям, созданным при содействии власти, вам кажется, что это что-то ненастоящее, фальшивое. Но вот я вам говорю, что люди, став общественно активными, любые люди… Есть некий закон, они начинают как бы, с их точки зрения, становиться людьми миссии вне зависимости от генезиса. Это очень важно. «СтопХам» увидел, что ОМОН стоит с нарушением, пришел поговорить. Люди пришли поговорить к ОМОНу, сказать: вы стоите с нарушением. Это правда. И больше того, нет никакой необходимости.

Д.КНОРРЕ: Откуда мы знаем, есть она или нет?

С.ДОРЕНКО: Они пришли их убеждать, что можно припарковаться нормально, не обязательно создавать трудности для города, что, кажется, входит в задачи ОМОНа, как мне представляется, ОМОН должен обязательно бычить. Они их заломали, спрятали в своем автобусе.

Д.КНОРРЕ: Ну, и правильно.

С.ДОРЕНКО: Кто правильно поступил?

Д.КНОРРЕ: ОМОН абсолютно правильно.

С.ДОРЕНКО: ОМОН правильно поступил с точки зрения ОМОНа?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: ОМОН должен бычить и мешать городу?

Д.КНОРРЕ: Нет, вы всегда приводите в пример полицейских в Америке, к которым нельзя просто так подойти.

С.ДОРЕНКО: В отличие от нашего ОМОНа, полицейские в Америке может быть и застрелили бы «СтопХам».

Д.КНОРРЕ: Вот! Поэтому омоновцы очень гуманны, я считаю.

С.ДОРЕНКО: Омоновцы должны бычить, всем мешать, и городу мешать.

Д.КНОРРЕ: Технично и тихо запихнули их в свой ПАЗик и увезли, все, никаких проблем.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Про водителей сегодня много. Акцизы на бензин взлетели. Я хочу людей, которые были на заправке. Вы сегодня были на заправке. 73-73-948. Вы же знаете, что с 1 апреля, сегодня цены должны были поднять или что. Акцизы на бензин и дизельное топливо увеличились. Вы сегодня были на заправке. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, здравствуйте. Меня Павел зовут. Заправился буквально полчаса назад, ничего не изменилось. Заправлялся на «Газпроме», я там всегда заправляюсь. Ничего не изменилось, как были цены, так и есть. Там еще сейчас двойные даже бонусы платят, возвращается на карту в два раза больше денег.

С.ДОРЕНКО: А «Газпром» — это бывший…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это бывший ЮКОС.

С.ДОРЕНКО: А, это бывший ЮКОС, заправки. Чего-то я как-то стремаюсь на них заправляться.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю. Бензин хороший. Про солярку ничего не могу сказать, а бензин нормальный.

С.ДОРЕНКО: Я стремаюсь. Я всегда их боялся, и ЮКОСа тоже. Когда-то вдруг потом я в Ставрополье вынужден был, не было заправок других, заправился. И правильно я стремался, потому что плохо было, бензин был плохой.

Д.КНОРРЕ: Правда? А как это отражается?

С.ДОРЕНКО: Вот я хочу сказать всем бензинопроизводителям. Ты живешь долго, ну, более-менее, да?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Значит, ты совершаешь несколько поступков, о которых потом жалеешь. И потом в течение десятилетий ты этих поступков избегаешь. Например, в девяносто четвертом году в ноябре я заправился на ЛУКОЙЛе, который сразу за МКАДом на рублевке был справа. На Рублевку выезжаешь и справа ЛУКОЙЛ. Потом они его перепродавали, что-то такое. Заправился дизелем, соляркой. В ноябре. Солярка эта замерзла. У меня был Mitsubishi L200.

Д.КНОРРЕ: Кошмар.

С.ДОРЕНКО: Солярка эта замерзла. Мне пришлось кипятком отливать двигатель, топливопроводы, в общем, намучиться пришлось. Я два года больше на ЛУКОЙЛе не заправлялся. После чего я все-таки это сделал снова в девяносто шестом году, и снова солярка замерзла.

Д.КНОРРЕ: Кошмар.

С.ДОРЕНКО: С девяносто шестого года при виде вывески ЛУКОЙЛ я нажимаю на газ и отворачиваюсь, морду полевее делаю, чтобы их не видеть вообще, никогда больше. Кроме тех трасс, где, извини, они монополисты. Когда выезжаешь на М-6 или на М-1 и только заправки ЛУКОЙЛ, ну, и хрен ли делать, приходится заправляться.

Д.КНОРРЕ: Но сейчас какие-то другие же стандарты.

С.ДОРЕНКО: Точно так же с ЮКОСом. В 2003 году, осенью, я заправил свою «Волгу» по кличке «Кондолиза Райс» бензином на ЮКОСе в Ставрополье. Бензин был дрянь. Движок стучал, клапана стучали. После чего с 2003 года все, что напоминает мне ЮКОС, и даже ее наследники, впоследствии купившие заправки ЮКОСа люди, никогда, близко даже не подойду.

Д.КНОРРЕ: Только BP.

С.ДОРЕНКО: Почему BP? BP — это московский завод.

Д.КНОРРЕ: Ну и что?

С.ДОРЕНКО: Мне улыбаются шатенки голубоглазые на трассе, например. Есть несколько шатеночек, которые все время очень по-матерински говорят мне: хочешь перекусить? Может бутер? Я всегда говорил: у меня пузо здоровое. Они всегда говорят: нет, вы очень хорошо выглядите. Вот ровно за это я приезжаю на заправку трассы, ровно за это, больше ни зачем. Есть одна смена шатенок, а другая смена блондинок. Если в смену шатенок я не попадаю, в смену блондинок, я считаю, что этот день потрачен зря, зря заправлялся. А?

Д.КНОРРЕ: BP, ради кофе и каких-нибудь пончиков.

С.ДОРЕНКО: Нет, BP, там сейчас какие-то киргизки заправляют.

Д.КНОРРЕ: Кстати, да.

С.ДОРЕНКО: Они какие-то невыразительные. Они как индейцы сиу. И тетки, которые стоят за прилавком, тоже индейцы сиу поставили. Притом, что я сам сиу, мне не нравится. Мне хочется, чтобы какая-нибудь очаровательная шатенка голубоглазая уговаривала меня съесть бутер, вот как-то так мне хотелось бы, поэтому я на трассе лучше. Договорились? Люди, кто заправлялся сейчас, все то же самое, да? 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Роман. Вот эта заправка интересная, ЛУКОЙЛ на Рублевке, она долгое время очень поражала. Дело в том, что когда им показываешь карточку ЛУКОЙЛ (сейчас может быть по-другому, я говорю, как было раньше), они говорили: вы знаете, она здесь не работает, мы не совсем настоящий ЛУКОЙЛ. То есть это был ЛУКОЙЛ, да не ЛУКОЙЛ, то есть она была какая-то ложная.

С.ДОРЕНКО: В девяносто четвертом году у меня там замерзла солярка, после чего я, естественно, избегаю этих заправок. А зачем? Я же как собака Павлова, меня один раз долбанули по носу палкой, я чего, второй раз полезу? Не надо. Следующие 30 лет я намерен у них не заправляться. Тем более этот Барков на площади Гагарина, то ли убил, то ли его убили, какие-то врачихи, то ли молодые, то ли старые, на какой-то микроскопической машине. Ну ее на хрен, зачем это надо? Мы здоровые люди умственно, зачем нам это нужно? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

С.ДОРЕНКО: Все пишут: цены старые.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поддержку то, что цены остались теми же. Заправлялся в феврале на ЛУКОЙЛе…

С.ДОРЕНКО: В феврале не надо, сейчас. Это программа не про ЛУКОЙЛ, ну их на фиг. Давайте говорить о другом. Я говорю простые вещи. Кто заправлялся сегодня, где этот акциз, где эти два рубля? Вы сегодня заправлялись, сейчас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вот только собираюсь. Естественно, проигнорирую ЛУКОЙЛ.

С.ДОРЕНКО: Я умоляю! Эта передача не про ЛУКОЙЛ, ребят, вас переклинило. Давайте я отбивку дам. Отбивка мистическим образом означает, что вы больше это слово произносить не будете. Договорились?

Дело в том, говорит Дмитрий, что как только был объявлен акциз в январе же и повысили цены, вот в чем дело. Цены старые сейчас, потому что их повысили в январе, объясняет нам Дмитрий. Кто-нибудь еще опытный позвоните, что связано с нефтью и ценами на бензин, может быть вы работаете в нефтянке. Цены повысили еще в январе, как только вообще стало известно про акциз, предупреждает нас Дмитрий. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сейчас проезжал, цены все те же самые. Они перед новым годом, в ноябре, поднялись, и, в общем-то, так и стоят. Прилетел вчера из Новосибирска, там цены примерно в среднем на 2 рубля пониже, чем в Москве.

С.ДОРЕНКО: На два рубля. Видите? А за счет чего? Топливо лучше, хуже?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там не заправлялся, не знаю. Я там был по работе, к сожалению, за рулем не сидел, не знаю, не заправлялся и не спрашивал.

С.ДОРЕНКО: Ребят, давайте мне специалиста, пожалуйста, кто работает на заправках, в нефтянке, вот это. Сейчас все не звоните, нет. Я методично отбиваю звонки. Я прошу не звонить, нет, не звонить. Освободите линию, пожалуйста. Кто работает на заправке, в нефтянке и так далее. 73-73-948. Владимир из Дубая работает на заправке, он в ней живет. Владимир, вы живете в заправке?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Только не в российской, к сожалению, но я в нефтянке работаю уже лет 20, поэтому могу сказать. Сейчас на заправках, сегодня, продается топливо, которое завезли вчера, позавчера, неделю назад. Оно завезено по старым ценам со старым налогообложением. Новая поставка, как только придет новая цистерна сливаться, это уже будет плюс акциз 2 рубля или 3.

С.ДОРЕНКО: Они могут постепенно? Вот «Роснефть», пишет мне Медвич, за месяц подняла на 1,5 рубля. Постепенно поднимала, может быть такое?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, постепенно — само собой. Если вам говорит государство: так, теперь ты с клиента берешь еще 2 рубля, которые мне отдаешь, это не твои деньги, это акциз, ты с него берешь, мне отдаешь. То у меня повод клиенту сказать: подорожало, да, но это же не я придумал. Как же так? Но я скажу: я же объяснял, это же не я, это же государство.

С.ДОРЕНКО: В Омске цены повысили две недели назад, пишет Пал Патин. Спасибо. «”Башнефть” возле Ногинска, 36,40 девяносто пятый». Отлично, отлично. Сегодня должны быть еще вчерашние цены, так как закупок по новым ценам еще не было. «У нас цены тоже на 2 рубля ниже, чем в Москве», — пишет Иван из Рязани. Иван, а качество? Ослиная моча может быть еще дешевле, но мы не хотим ослиную мочу, понимаете в чем дело. Ты не читала, какая доля акцизов государства в цене одного литра?

Д.КНОРРЕ: Нет, не читала.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, что 13 рублей. Сейчас будет 15 рублей. Мы платим чисто государству. Доля акцизов в стоимости бензина. Мне кажется, была 13 рублей, а теперь будет 15. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Сегодня был на заправке в Сергиев-Посаде, «Роснефть», они сказали бензин подорожает только к вечеру.

С.ДОРЕНКО: Сегодня к вечеру?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Вы не помните, какая доля акцизов в стоимости одного литра бензина? Я припоминаю, что была 13 рублей, но теперь будет 15. То есть когда вы платите 36, ну, хорошо, 38, например, рублей, давайте 40, то вы, соответственно, 25 платите компании и 15 стране, которая за это показывает вам что? Что-то приятное.

Д.КНОРРЕ: Да, что-то такое, доброе и вечное.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Заправка. Я работаю.

С.ДОРЕНКО: Вы работаете? Да ладно, хохмить-то.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Серьезно говорю.

Д.КНОРРЕ: 18 процентов от конечной цены товара, то есть 6 рублей с литра бензина, налог на добавленную стоимость.

С.ДОРЕНКО: Можно посмотрю еще раз? НДС, налог на добавленную стоимость, составляет 18 процентов, то есть 6 рублей… Нет, все акцизы. Посмотри, пожалуйста, в сумме, потом, когда они пересчитают. На самом деле все акцизы полностью, вот что берет государство на всех стадиях. Если я правильно понимаю, то будет 15 рублей брать государство с каждого литра. «Так ли дорог дорогой бензин?», вот эта статья. Это горячая линия ЛУКОЙЛа, кстати. Махнев — генеральный директор «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефтепродукт». Нижневолжск — это Волгоград, я так думаю. Такой город есть — Нижневолжск. Вот, кстати, подходящее название для Волгограда. Посмотришь потом, договорились?

Д.КНОРРЕ: Да, да, да.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что будут к вечеру уже дорогие…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Денис. У меня друг, у него 5 бензозаправок. На самом деле не 15. Он посчитал, 17 рублей получается, взятки, со всем этим 17 рублей получается.

С.ДОРЕНКО: Со взятками. То есть он учел взятки?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, учел взятки. Может 15, но в общем получается 17 на самом деле. Повысят, он говорит, через неделю.

С.ДОРЕНКО: Спасибо, Денис. У Дениса есть знакомый, у которого 5 заправок. Он посчитал, что 17 со всеми расходами, он отдает государству и так далее, во взятках и в легальных акцизах. Если будет 40, то, соответственно, 23 отдается нефтекомпании, нефтедобыче, нефтепереработке, а 17 отдается государству в виде легальных акцизов и взяток, утверждает Денис. Надо где-то подмазать, не подмажешь — не поедешь. Давайте «В движении» и мы продолжим разговор о водителях.

В ДВИЖЕНИИ

Я хотел вас развеселить сегодня статьей. Росавтодор объяснил вредность хороших дорог. Ремонт дороги. В Симферополе есть просто провалившаяся огромная дырка какая-то в дороге.

Д.КНОРРЕ: Фотографии впечатляют.

С.ДОРЕНКО: Красивый красный, какой-то парчой закрытый, вообще шикарный. Чиновники считают, это передает ТАСС, что количество аварий на участках хорошего качества, если асфальт хороший, может быть выше, чем на плохих. Больше того, они подводят статистику, есть обоснования, ребят, это не просто так. «Повышение транспортно-эксплуатационного состояния федеральных автомобильных дорог приводит к увеличению аварийности на отдельных участках». То есть когда дорога хорошая, у людей вроде бы как вожжа под хвост.

Д.КНОРРЕ: Они разгоняются, расслабляются.

С.ДОРЕНКО: А когда дорога плохая, например, шашечками идут, например, ямы, причем глубокие, до ступицы, до середины колеса, то люди стараются ездить аккуратно, 5 километров в час, 10 километров в час на некоторых участках, и это хорошо. Да, выезжают на встречную полосу, повышают скоростной режим. По данным Росавтодора, количество ДТП на федеральных трассах в минувшем году снизилось на 11 процентов, число погибших в авариях упало на 15 процентов. Видишь, как хорошо. Потому что трассы хуже стали. Если бы были трассы хорошими, то люди бы лихачили, люди бы совершали необдуманные поступки. А поскольку люди попадают на очень плохие дороги, они снижают аварийность и все на свете. Смотрите. По данным лидера партии «Автомобильная Россия» Вячеслава Лысакова (это чувак из Думы, мне кажется), наоборот — из-за плохого состояния 20 процентов всех аварий. А Росавтодор считает, что из-за плохого меньше аварий, чем хуже дороги, тем меньше аварий и тем меньше жертв. А Лысаков считает, что наоборот.

Росавтодор потратит на развитие дорожной сети 97 миллиардов рублей в шестнадцатом году. Ранее планировалось, что 140. Но теперь решили, что 97 достаточно, потому что дороги должны быть как можно хуже.

А какой наш ответ? Мы понимаем, что они кретины. В хорошем смысле. Мы не пытаемся обидеть. Конечно, они кретины. Но что мы можем противопоставить?

Д.КНОРРЕ: Ничего.

С.ДОРЕНКО: Я знаю, что мы можем.

Д.КНОРРЕ: Что?

С.ДОРЕНКО: Колеса 21 дюйм.

Д.КНОРРЕ: То есть мощные, огромные колеса. Но они же не на все встанут.

С.ДОРЕНКО: Чем больше ямы, тем больше должны быть наши колеса. Правильно? Значит 21 дюйм.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Фрог, хорошие колеса на 21 дюйме какие-нибудь нужны?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что если яма по госту, то, конечно, да, не оторвет тогда. А вот если ямы не по госту, то будет все равно трудно.

С.ДОРЕНКО: Ямы. Ответ: большее колесо. Правильно? А как еще?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно точно, да, этим побеждается.

С.ДОРЕНКО: Наш ответ. Мы понимаем, что всюду засада. Мы понимаем, что всюду коррупция. Мы понимаем, что всюду мерзость. В хорошем смысле. Я же не спорю с этим ни в коем случае, вы же видите, что я согласен жить в мерзости. Я согласен, и я шныряю как бы между капельками. Да? Кто это рассказывал? Кто-то рассказывал. Прекрасный рассказ про одного из наркомов сталинских. Микоян.

Д.КНОРРЕ: Конечно, это анекдот знаменитый.

С.ДОРЕНКО: Это анекдот, но это фактический анекдот. Ему нужно было дойти до его лимузина, в Кремле, под дождем, говорят: давайте, мы вам зонтик. Он говорит: а я между капельками. Значит, вот мы должны жить между капельками, в этой связи просто покупать машины с большими колесами.

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. В подтверждение наших слов наш известный Андрей Спасатель пишет: «На моем Ford F350 стоят super swamper, 38 дюймов, я вообще ни чувствую. Полет нормальный». Это бигфут, знаешь, с гигантскими колесами?

Д.КНОРРЕ: Круто.

С.ДОРЕНКО: А уверенность в движении не очень большая, правильно, Андрей? Я имею в виду, на 200 километрах в час, наверное, не поймаешь его ни фига.

Д.КНОРРЕ: Да, руль теряется.

С.ДОРЕНКО: С семидесяти километров в час его начинаешь ловить, как мне представляется. Про опасных водителей, ребята, быстро скажу и все. Нет, сначала про рубль. Где рубль? «Одесса вас слушает», — говорит Лекака. Здравствуй, Одесса.

66,98. Кто ждал гибели рубля?

Д.КНОРРЕ: Я ждала.

С.ДОРЕНКО: Кнорре ждала гибели рубля. Она купила 10 долларов.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Кнорре купила 10 долларов и ждала гибели рубля.

Д.КНОРРЕ: На последние, отложенные.

С.ДОРЕНКО: Чтобы упиться властью.

Д.КНОРРЕ: Богатством.

С.ДОРЕНКО: Упиться глумлением над Россиюшкой. Нет, рубль молодцом, рубль давит Кнорре, молодец. 66.97, ребята.

Д.КНОРРЕ: Задавил.

С.ДОРЕНКО: Все, да?

Д.КНОРРЕ: Абсолютно.

С.ДОРЕНКО: 10 долларов! Отдайте их мне, ваши 10 долларов. 76,23 — это евро. 66,97 — это доллар. Очень сильный рубль. 40,13 — это нефть. 1,1383. Вы видите, евро постепенно идет туда, куда ему указал видный гуманитарный деятель современной России, это я. Я ему указал на 1,18.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Он медленно идет на 1,18. 1,1383, почти 1,14, товарищи. Мы спорили с одним парнем. Европеец, не наш. Не наш европеец в смысле. Он говорил: пойдет на паритет. Я так боялся. Он говорит: пойдет на 1,05. Гениально абсолютно. Было 1,14, топтались 1,14-1,12. Сколько уже лет, не знаю, два года назад что ли. И он мне говорит: пойдет на 1,05, дальше не пойдет. И вот он прав оказался. Надо слушать европейцев. Во всем слушай европейцев. Лучше евреев.

Д.КНОРРЕ: Понятно.

С.ДОРЕНКО: У меня был знакомый венгерский еврей, который поселился в Италии. Боже милостивый! Он за полгода знал все, что будет на биржах. За полгода! Никакой ни спаниель, ни сеттер, ничего.

Д.КНОРРЕ: Тут, мне кажется, только интуиция.

С.ДОРЕНКО: Нужен обязательно еврей. Причем, я говорю, у меня был венгерский еврей, поселившийся в Италии. Обалденный чувак! Все, он ушел на пенсию. Я ему пытаюсь звонить иногда, типа, старик, ну что там? Нет, говорит: все, я на пенсии.

Д.КНОРРЕ: Отошел от дел.

С.ДОРЕНКО: Конечно, он срубил бабок будь здоров. На 1,18 пойдет, потому что смягчение, никакого качественного, количественного — ничего.

Д.КНОРРЕ: Говорят, рубль рухнет скоро опять.

С.ДОРЕНКО: Обязательно рухнет. Помни простую вещь, которую я много раз уже повторял. В восемьдесят пятом году давали за доллар четыре - пять рублей. До перестройки. В восемьдесят четвертом году. Сейчас за доллар дают 67 тысяч рублей. Почему?

Д.КНОРРЕ: Потому что произошла девальвация.

С.ДОРЕНКО: Потому что отрезали три нуля. Значит, разница: давали 5 рублей, а стали давать почти 70 тысяч рублей. Из этого что следует? Что рубль рухнет. А как ему не рухнуть, дорогая моя? Ну, конечно, он рухнет. Но не сегодня!

Ситуация с агрессивными водителями обсуждалась вчера федеральными министрами, представителями ГИБДД, страховщиками, автоэкспертами. Дмитрий Медведев поручил, осенью ГИБДД подготовила, под действиями подразумевалось, Илья Скрябин, признаки опасной езды, Максим Ликсутов. Вот эта статья.

Д.КНОРРЕ: Ключевые слова.

С.ДОРЕНКО: А мы читаем по ключевым статьям. Кучерена утверждает, суммируя все эти замечания, он распорядился создать, не смогут автоматические камеры распознать. Смысл? Они хотят бороться с опасным вождением. Как? По записи с мобильных телефонов и видеокамер других участников движения.

Ребят, я хочу спросить сейчас честно. Вот вы за рулем, большинство наших слушателей за рулем, скажите, пожалуйста, вас кто больше бесит? Вас больше бесят медленные пентюхи, соплежуи… Вас больше на дороге бесят соплежуи или казакующие безумцы? Соплежуи или безумцы, кто больше бесит? Соплежуи — 134-21-35. Безумцы — 134-21-36.

Д.КНОРРЕ: Соплежуи бесят.

С.ДОРЕНКО: Соплежуи бесят. Больше того. Вот у нас четыре ряда на Новой Риге. Во втором ряду идет соплежуй 80 километров в час. В третьем ряду идет соплежуй 87 километров в час. В четвертый ряд выезжает соплежуй, обгоняющий его на 91 километре в час. И в самом правом ряду идет соплежуй, обгоняющий всех выше означенных на 98 километрах в час.

Д.КНОРРЕ: Да, это страшно, я согласна.

С.ДОРЕНКО: На страшной скорости, 98 километров в час. При этом на трассе надо ехать 110, можно до 130. Вас кто больше бесит на дорогах?

Д.КНОРРЕ: Вторых я просто боюсь.

С.ДОРЕНКО: Я боюсь всех соплежуев. Но почему они занимают все четыре ряда? Нельзя сопли жевать в одном ряду? Специальный соплежуйский ряд. Не знаю, второй, третий, четвертый, пожалуйста. Крайний левый ряд выделить для соплежуев, пожалуйста, пусть жуют сопли. Скажите, пожалуйста, вас на дороге больше бесят соплежуи — 134-21-35. Или опасные водители так называемые — 134-21-36.

Вот я выезжаю по Новой Риге за город, я мгновенно упираюсь в соплежуя, мгновенно. Знаешь, кто это? Обычно на Новой Риге. Самка нового русского.

Д.КНОРРЕ: На Porsche.

С.ДОРЕНКО: Или на Mercedes ML250, вчера самка ехала. Какие у них еще? Range Rover. Едет обязательно самка средних лет обычно, ближе к восьмидесяти. Все, что за 35, я считаю, ближе к 80. Неважно. Она едет. И ты и так, и так фарами, но она nicht versten, она в зеркала же не смотрит.

Д.КНОРРЕ: Естественно.

С.ДОРЕНКО: Она смотрит только, где ее ждет массажист, спину промять. Туда, вперед смотрит. Ты фарами: давай, давай, давай, курица, давай, убирай, толстожопая, иди отсюда. Нет, никак. Хорошо, обгоняешь. Я их обгоняю на Volkswagen Caravelle. Моя Caravelle меньше 140 ездить не хочет.

Д.КНОРРЕ: И тут она перестраивается.

С.ДОРЕНКО: Моя Caravelle плачет, если меньше 140. Она едет там, ей все мигают, все ее объезжают. Она реально постоянно в аварийной ситуации из-за того, что она сопли жует. Понятно, да? Но это ад. А в третьем ряду едут невероятное количество «логанов». Там едет старик Пропердыкин. Смотрите, как у нас на Новой Риге устроено. В самом левом ряду самка нового русского. Потом дед Пропердыкин в третьем ряду. То есть из четырех. Во втором ряду идет грузовик-мусоровоз во главе с каким-нибудь восточно-украинским шофером. А в самом крайнем ряду соревнуются… Как называется, ну, вот такие спринтеры, Mercedes-спринтер, автобусы, короче, они соревнуются с «Газелями», они возят пассажиров.

Д.КНОРРЕ: Маршрутки.

С.ДОРЕНКО: Маршрутки! Правый ряд — соревнуются маршрутки. Часть из них «Газели», которые должны были умереть 10 лет назад, часть из них Mercedes-спринтер, которые думают, что от того, что он ревет сильно, двигатель сильно ревет, им кажется, что они быстро едут. Потом идет мусоровоз, который ведет Иван Говнов какой-то, за ним старик Пропердыкин, и, наконец, самка нового русского. Товарищи, четыре ряда! Никто не едет вообще! Идиоты! Ну, кто их накажет, а?

Д.КНОРРЕ: Плохие дороги.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Я хотел какую-нибудь мультяшную вытащить огромную пушку и всех их сносить из этих рядов. Они могли бы все пердеть в одном и том же ряду, нет, им надо по четырем распределиться. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Я хотел по поводу видеорегистраторов сообщить. С удовольствием жду, когда, наконец-то, примут закон, когда можно будет оставлять видео и таким образом наказывать нарушителей. Сейчас этого сделать нельзя.

С.ДОРЕНКО: А можно человека оштрафовать, снять на видео, как он идет 80 в левом ряду или 90, или 100? Можно? Вот это мне нравится. Вот это идея, чтобы я мог снять их, как они идут во всех рядах 90 километров в час при скорости 110 на трассе. Вот снять их и арестовать, и сослать в Краснокаменск. Понятно? В Краснокаменск всех. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, здравствуйте. Полковник. Честно говоря, на ваш вопрос, кого я больше ненавижу, я даже не могу сказать. Это было бы несправедливо по отношению к другим, я всех ненавижу одинаково.

С.ДОРЕНКО: Полковник, секундочку. Я останавливаю голосование и говорю вам результат: 60 процентов больше ненавидят соплежуев, а 40 больше лихачей. 60 на 40. Соплежуи — более опасное явление

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, лихачей больше боятся. Если бы вы поставили вопрос «кого вы больше боитесь», тогда да. Я больше, откровенно говоря, ненавижу тех, кто… Не знаю, скорее, это надо отнести именно к курицам или к самкам новых русских…

С.ДОРЕНКО: Самки новых русских. Самая отвратительная порода на дороге — это самка нового русского, я вам серьезно говорю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Машину подарили, права подарили, ездить не подарили. Куда она повернет, это совершенно невозможно себе представить, где она решит остановиться, то же самое. Я помню, как-то на Павелецкой, помните, был банк, который развалили, Кредит-Траст? Она встала на трамвайных путях. За ней собралось порядка 30 с лишним трамваев. Она пошла в косметический салон.

С.ДОРЕНКО: Вот это прекрасная тема! А у трамвая есть впереди такая штука специальная, которой можно было эротично надеть ее «Поршак».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот это вариант. Нет, это был RAV4.

С.ДОРЕНКО: Жалко. «Поршак» смотрелся бы эротичнее, безусловно. Товарищи, я вас подвожу к вашему результату. 60 процентов ненавидят соплежуев. Понятно? Быстро прочитаю. «Сергей, тормозилки на аварийках. Почему таких не нахлобучиваают?» А, есть люди, которые начинают тормозить и при этом включают аварийки.

Д.КНОРРЕ: Зачем?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Это разряд тварей, которых господь создал в неизъяснимой мудрости своей. В неизъяснимой мудрости своей господь создал какие-то мириады водителей, которые с виду кретины. Мы просто не понимаем, почему. Наверняка они умные, просто мы не понимаем. Наверное, мы глуповаты. «Самые опасные лихачи — соплежуи и неопознанные лица на тонированных по кругу “Приорах”». А, есть такие лихачи, да, да. «Те же 60 процентов любят Лозу», — говорит Жорж. Нет, 40 процентов. Вы что? У нас там Smoke on the water. Послушайте меня, вы перепутали, товарищ. У нас в машинах Smoke on the water. Мы не ездим с Лозой, вы ошибаетесь, вы просто перепутали. Секундочку, я вам поставлю. Я не могу не поставить the water. Smoke on the water, вот что у нас в машинах, когда мы едем, поэтому и двигатель тянет хорошо. Вы же не понимаете.

(музыка)

С.ДОРЕНКО: Сразу ты чувствуешь, у тебя было 180 лошадей, на первом рифе идет сразу уже где-то уже 210, потом 240, потом ты чувствуешь 315 лошадей. Далее везде полный газ и пошел.

Д.КНОРРЕ: Музыка провоцирует, это правда.

С.ДОРЕНКО: И ты натыкаешься на самку нового русского и старика Пропердыкина. Вот он поет: старик Пропердыкин, подвинь свою тушу вправо. Ты пытаешься им объяснить по-человечески, но не получается. Они же не слышат тебя. Идиоты.

Маркин хорош. Маркин выступил. Нет, тамплиеры лучше. Кто лучше, тамплиеры или Маркин? Нет, тамплиеры лучше. Вы знаете, что Эрдоган последовал моему вчерашнему сценарию?

Д.КНОРРЕ: Да. Я была в шоке просто.

С.ДОРЕНКО: Надо привыкнуть жить в шоке постоянно, потому что ты со мной работаешь. Я вчера утром сказал, что русский МИД ищет активно способов помириться с Турцией. Пожалуйста, сегодня Эрдоган призвал… Тотчас после нашей программы Эрдоган призвал к нормализации отношений. Тотчас задержали убийцу русского пилота, который спускался на парашюте. И тотчас начались действия. Понятно, да? Ребят, наши требуют там несколько параметров еще. Они должны его судить публично, этого, который стрелял в нашего пилота.

Д.КНОРРЕ: Здесь.

С.ДОРЕНКО: Зачем здесь? У себя в Турции. Они должны тоже судить публично. Мне кажется, что нужна еще какая-то расправа над пилотом истребителя, который запустил в нас ракеты. С другой стороны — может и нет, не знаю. Но этого будут судить. И пусть судят именно за убийство русского пилота. Тогда мы снова поедем в Турцию, будем там трясти этими штучками. Правильно? А так не поедем. Мой сценарий воплощается. Эрдоган молодец. Я сказал ровно, не знаю, за шесть часов до Эрдогана, что ему пора становиться в позу и ползти в нашу сторону. Тихонечко, надев рубище и посыпая голову пеплом. Правильно?

Тотчас всплывают тамплиеры. Тамплиеры были долгожителями из-за диеты, считают итальянские ученые. Они на самом деле интересны. Что вас интересует, ваша чертова жизнь или чертова Турция? Что больше вас интересует? Эти Гюльчатаи с их Ахмедами или ваша собственная чертова жизнь, объясните мне.

Д.КНОРРЕ: Наша жизнь связана непосредственно с Турцией.

С.ДОРЕНКО: Как? В какой момент?

Д.КНОРРЕ: С Анталией, куда мы возим своих детей. Потому что Турция — единственное место, где есть отели для детей.

С.ДОРЕНКО: Нет. Доминикана.

Д.КНОРРЕ: Это стремно.

С.ДОРЕНКО: Я был в Пунте-Кане. Пунта-Кана. Я был там, я ничего не помню, помню, что все время какие-то павлины ходили по участку. И там было полно американцев. И подавали все время хорошее вино за обедом. Там было полно американцев и официанты их высмеивали на испанском, полагая, что американцы идиоты. Потом я когда обратился к ним по-испански, они были пристыжены и впоследствии высмеивали других американцев, что мне нравится. Я сказал: пожалуйста, высмеивайте. Я сказал, это обязательно нужно пестовать, только не по поводу нас, потому что мы не настоящие янки, а по поводу вот соседнего столика, пожалуйста. Посмотрите, какие они смешные, толстые, мерзкие, гадкие, фу.

Д.КНОРРЕ: Но Доминикана — это слишком экзотично и далеко.

С.ДОРЕНКО: Доминикана — это прекрасно. Есть отели, без турок без всяких. Хорошо. Директор отделения неотложной медицинской помощи римской поликлиники Франческо Франчески считает, что особое правила в питании и гигиене, которым следовали рыцари-храмовники, делали их долгожителями. Когда общее население Европы жило от 25 до 40 лет… Сколько тебе, я забыл уже.

Д.КНОРРЕ: 28.

С.ДОРЕНКО: В 40 ты увидела бы внуков и умерла, все. То есть твоим детям должно было бы быть уже по 10-13 лет где-то. Тамплиеры жили до 70 и больше. В то время, когда вся Европа жила до 30-40, тамплиеры жили до 70 и больше. Оказывается, не ели мясо, просто тебе объясняю — не ели мясо. Ты когда ела мясо в последний раз?

Д.КНОРРЕ: Давно. Недели две назад, наверное.

С.ДОРЕНКО: Правда? А я в прошлом году.

Д.КНОРРЕ: Серьезно?

С.ДОРЕНКО: Ну, я вру, конечно. Я ел баранину несколько раз. Сейчас не в этом дело. Но систематически ел мясо я только в прошлом году. А может и не в прошлом. Давно.

Д.КНОРРЕ: Серьезно, вы отказались от мяса? А от рыбы?

С.ДОРЕНКО: Я тамплиер, я ем рыбу, но редко. Тамплиеры не потребляли вообще ничего жирного. У них не было метаболического синдрома. У них не было опухолей. У них не было диабета. Они уделяли внимание гигиене, постоянно мылись. На чистых столах. Запрещали людям, которые работают в поле, подавать пищу. То есть их специальные рабы, которые подавали пищу, были с отмытыми руками все время. Ели рыбу, которую сами разводили. Не ели даже дичь. Например: пожалуйста, съешьте фазана. Она говорят: нет. — Сеня, дичь. А, наоборот: Сеня, без дичи. Что касается вина, то они предпочитали пальмовое вино. Пожалуйста, борцам со всем пальмовым. Они добавляли в вино мякоть конопли и считали, что это очень правильно. Против образования тромбов им казалось.

Д.КНОРРЕ: Может быть.

С.ДОРЕНКО: Мы не знаем. Диета и жизненные привычки объясняют необычное долголетие тамплиеров. Так что учиться у прошлого никогда не поздно, говорит Франческо Франчески.

Дальше есть статья сегодня «Дожить до бессмертия». Потрясающая статья. Я клюю на все эти статьи, потому что я думаю, что это единственная актуальная задача современного мира. Мир расслаивается на вспомогательную породу людей, на служебную расу… Ты знаешь, откуда я взял это изыскание?

Д.КНОРРЕ: Откуда?

С.ДОРЕНКО: Из директора Курчатовского института господина Ковальчука.

Д.КНОРРЕ: Ну, да, Ковальчук, вы мне рассказывали.

С.ДОРЕНКО: Ковальчук выступил, и это уже полгода как, Ковальчук выступил… Перед кем же он выступил? Ты не помнишь?

Д.КНОРРЕ: И, конечно же, я тоже забыла, да.

С.ДОРЕНКО: Это был сентябрь пятнадцатого года. Ковальчук выступил перед…. Я вспомнил, Совет Федерации! Господин Ковальчук, директор Курчатовского института выступил в Совете Федерации, сказав, что Соединенные Штаты Америки выращивают расу господ и служебную расу, служебный вид людей, который должен будет делать то, что велит раса господ. Надо сказать, что Совет Федерации рукоплескал господину Ковальчуку. Как же, там же сидят просвещенные люди, в Совете Федерации, как ты знаешь, люди большого интеллекта я бы сказал.

Д.КНОРРЕ: Безусловно.

С.ДОРЕНКО: Увидев такого титана интеллекта, как господин Ковальчук из Курчатовского института, они рукоплескали. Но раса господ будет выведена скоро, и эта раса господ будет жить до 200 лет, вот их будет отличие. Это я уже развиваю Ковальчука, простите, на основании сегодняшней публикации.

Д.КНОРРЕ: Идея не нова, в общем.

С.ДОРЕНКО: Сегодняшняя публикация. Смотрите. По данным аналитической компании IMS Health, расходы превысили на противораковые препараты в 2014 году 100 миллиардов долларов. Расходы. Дальше. Уход за больными с деменцией в 2015 году — 818 миллиардов долларов. Миллиардов долларов, внимание. В 2018 году на уход за больными с деменцией будет истрачен триллион долларов. Тем не менее, примерно от 300 миллионов человек на планете будет диабет второго типа, в это же время. И так далее. Это сегодня «Коммерсантъ. Власть», значит, на этой неделе. Суммируют исследования, которые ведутся по продлению жизни. Оказывается, в России главный по продлению жизни — МИФИ, который теологией занимается. Известное теологическое учреждение, МИФИ. У них несколько лабораторий, которые заняты геронтологическими исследованиям и продлением жизни. В связи с тем, что, я понимаю, что русские миллиардеры не согласны умирать, умирать — это пошло.

Д.КНОРРЕ: Да у нас вообще, в принципе, руководители никогда не хотели умирать, и всегда развивали эти идеи бессмертия.

С.ДОРЕНКО: Они не хотят.

Д.КНОРРЕ: И в советское время это было, программа.

С.ДОРЕНКО: Оказывается, в МИФИ есть несколько лабораторий, которые заняты проблемой физического бессмертия. Пока на лабораторных мышах, на лабораторных животных. Но рано или поздно, я думаю, что на любой стадии исследования это будет востребовано миллиардерами, для которых умирать как последний лошара, как последний бродяга, как собственный шофер, это, в общем, конечно, оскорбительно.

Д.КНОРРЕ: Абсолютно.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Все-таки надо дополнить обзор печати вчерашним «Вечерним Челябинском». Не читала «Вечерний Челябинск»? Официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин написал для «Вечернего Челябинска», поскольку он сам из Челябинска. Но датировано 1 апреля, то есть это сегодняшний «Вечерний Челябинск», но, видимо, на сайте раньше выложили. Он сказал о том, что есть самобытный путь России. «В информвойне приходится терпеть на улицах столицы русофобский актив». То есть сейчас у России есть самобытный путь, но на улицах России есть русофобы. По улицам столицы! Столицы. В Челябинске, вероятно, не ходят русофобы, нет. Может быть они там ездят просто сразу же? Это профессиональные «грантоеды, которые попали в ловушку Плана». Они, грантоеды, делают вид скорби по «сакральной жертве» Немцову. «Делают вид скорби», здесь управление может быть не бесспорное. Не бесспорное, господин Маркин, управление. Делать вид скорби — это не очень очевидное выражение в русском языке, но неважно. Дальше. Что же происходит с планом? План тысячелетний, оказывается, есть у России, который борется с грантоедами. Оборяя их или даже может быть презирая их и так далее. «Жан-Жак» — плохое кафе он сказал. Еще: ослабление России было очень важно во время горбачевской перестройки. Нужно было посеять рознь и дать понять, что в столице верховодят русофобы и бездельники. И еще: «На самом деле в Москве тоже по большей части работают выходцы из всех российских…». Короче, в Москве по большей части не русофобы. То есть сначала были русофобы, оказалось, что они в меньшинстве, в конце статьи. И самая главная тайна русского плана тысячелетнего… Почему никакие враги никогда нас не победят? Это потому что русских невозможно заразить нелюбовью к людям.

Д.КНОРРЕ: О, да.

С.ДОРЕНКО: Смотрите, почему враги не одолеют Россию, пишет Маркин. Вот здесь, мне кажется, догадка его на грани какой-то гениальности.

Д.КНОРРЕ: А вы читаете сохраненную копию? Потому что уже не открывается этот материал на «Челябинск сегодня».

С.ДОРЕНКО: Жалко. Челябинск уже спрятал. А может быть наоборот — это враги России, грантоеды, подвергли DDoS-атаке. Может быть такое. Скажите, почему враги никогда не победят нас, пишет Маркин. Потому что невозможно заразить наших людей нелюбовью к людям, к соседям. То есть мы настолько любим людей…

Д.КНОРРЕ: Нет, абсолютно. Миролюбивые, никакой агрессии, ничего.

С.ДОРЕНКО: Мы любим соседей, мы любим все национальности. Мы никогда не можем быть столкнуты в националистический угар, завершает свою статью господин Маркин. Я считаю, это очень правильно. Да? Чего ты делаешь странное лицо?

Д.КНОРРЕ: Я не пойму, вы сейчас троллите или серьезно?

С.ДОРЕНКО: Я с восхищением читаю все это. Потому что я, знаешь, сторонник господина Маркина.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Давай поговорим про жительницу Краснодара, которую оштрафовали за репост карикатур «Кукрыниксов». Смешно же? Жительница Краснодара Юлия Усач выплатит 1,5 тысячи рублей за публикацию фашистских символов. Что она сделала? Она в соцсетях, мы не знаем, где. Может быть даже в каких-нибудь «Одноклассниках», что стыдно даже, априори стыдно, но неважно. Она демонстрировала символы фашизма, а именно — выложила несколько фотографий сороковых годов и карикатуры «Кукрыниксов». А в карикатурах «Кукрыниксов»… Вы знаете, в советской пропаганде широко использовалась нацистская символика в качестве негативной.

Д.КНОРРЕ: Да. Естественно.

С.ДОРЕНКО: «Семнадцать мгновений весны», там все время в гестаповской форме люди ходят и ничего. Все время в гестаповской форме, с крестами, все, чего хочешь. Прокуратура Краснодарская усмотрела в публикациях «Кукрыниксов» пропаганду фашизма и обратилась в суд. Советский суд Краснодара признал Усач виновной. Она апеллировала в суд высшей инстанции, пробовала каким-то образом оспорить это. Но нет, ей оставили в силе приговор. Так как же быть с борьбой с нацизмом, если любые символы нацизма — это пропаганда?

Д.КНОРРЕ: «Википедия», «Кукрыниксы», пример их карикатуры, и там есть нацистский символ.

С.ДОРЕНКО: Значит, «Википедию» тоже надо каким-то образом… «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!», здесь сразу же есть красный боец со звездой, который бьет мужчину, похожего на Гитлера. Как нам представляется, слово «Гитлер» тоже пропаганда нацизма или нет? Я не знаю. Бьет мужчину штыком, он как бы его пригвождает, а тот пролезает, видно, что у него нашивка – свастика, очень неприятно. Так вот, как же быть с этим? 73-73-948. С фашизмом вроде как надо бороться, но бороться надо, не говоря ни слова. Это значит, что русское государство, а суд — это русское государство, российское государство, значит российское государство абсолютно убеждено, что, будучи явленным миру, любая свастика мгновенно побеждает и всех.

Д.КНОРРЕ: Замутняет ум.

С.ДОРЕНКО: Стоит нам показать свастику, как мы становимся мгновенно…

Д.КНОРРЕ: Вскидываем руки.

С.ДОРЕНКО: Свастика обладает, с точки зрения российского государства, настолько непреодолимым обаянием, что если русский человек увидит свастику, он тотчас делается нацистом.

Д.КНОРРЕ: Получается так.

С.ДОРЕНКО: Получается так. То есть русское государство утверждает приоритет свастики над всем. Стоит только появиться где бы то ни было свастике, мы делаемся нацистами. 73-73-948. Здравствуйте. И таким образом запрещает борьбу с нацизмом в сущности.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Нет ли здесь парадокса?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Могу только процитировать классиков: судить за головотяпство со взломом тех самых судей.

С.ДОРЕНКО: Подождите. Но это же не единственный случай. В середине марта шестнадцатого года был оштрафован член КПРФ из Читы, которого признали виновным в демонстрации нацистской символики, потому что он размещал старые советские карикатуры. Вы знаете, что это совсем новое, это явление, которое идет всюду по России. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте, Гурген.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне эта ситуация напоминает старинный анекдот про Рабиновича, которого в товарищеском суде спрашивают: а как же советская власть? — А у меня с ней земельный спор. — Что значит земельный? — Просто они хотят видеть меня в земле, а я хочу видеть их в земле.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот тоже, русский человек, видимо, от любви, идеализируя то, что ему показывают, вот этот эзопов язык или, я бы даже сказал эзопов в квадрате язык, воспринимает месседж, который идет с экранов. Вы смотрите, какими могут быть вот эти функционеры рейха. Насколько они подтянуты, насколько они харизма…

С.ДОРЕНКО: Но это же признание поражения. То есть все эти решения прокуратур и все эти решения суда говорят следующее: свастика, безусловно, будучи явленной, побеждает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. А вот это уже эстетический спор, как у Рабиновича был земельный, здесь спор эстетический.

С.ДОРЕНКО: Господин Дрек… Посмотри, что такое «дрек» на идише.

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Плохо. Вы не знаете идиша?

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Я на идише знаю два слова: дрек и тохес.

Д.КНОРРЕ: «Тохес» я тоже знаю. Что же это такое? Что-то знакомое.

С.ДОРЕНКО: Задница.

Д.КНОРРЕ: Точно. Мне рассказывали коллеги, точно.

С.ДОРЕНКО: А дрек — это дерьмо. Господин Дрек пишет: «Меня что, забанили?». Как забанили, когда я вас читаю, Дрек? Все нормально, Дрек.

Д.КНОРРЕ: Дрек, расслабьтесь.

С.ДОРЕНКО: Я знаю еще слова, кроме дрек и тохес я знаю на идише: майне шоне кецеле. Знаешь, да?

Д.КНОРРЕ: Что-то знакомое, да. Что неприличное?

С.ДОРЕНКО: О чем ты говоришь? Моя красивая кошечка. Это надо говорить все время еврейке, если у тебя роман с еврейкой, майне шоне кецеле, они прямо тают от этого, серьезно. Моя красивая кошечка. С немкой, там не «кецеле», а «кецель», по-моему, надо говорить. Можно то же самое шептать немке, но чуть-чуть исправить, маленько, два слова. Так как же нам бороться с нацизмом? 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Мы за свастику еще?

С.ДОРЕНКО: Нет, мы против свастики. Вы кричите в окно что ли из соседнего квартала?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Вы где находитесь? У метро «Октябрьское Поле»? Я вас слышу, как будто вы в окно кричите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я где-то недалеко, на соседней улице, называется…

С.ДОРЕНКО: Господи, помилуй. А почему так кричит, как будто в окно кричит?

Д.КНОРРЕ: Человек говорит по громкой связи в автомобиле.

С.ДОРЕНКО: А! Понял. Спасибо. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Меня Алексей зовут. Вы говорите про нацизм. Канал «Россия», Соловьев ведущий в прямом эфире заявлял и по радио тоже, конкретно его цитаты, о том, что бороться с евреями, это все равно что противостоять богу.

С.ДОРЕНКО: Зачем? У нас что, обсуждение…? Не надо. Потом однажды, когда мы окажемся в больнице и у нас закончатся темы… Знаете, в больнице лежишь 21 день, темы закончились, начинаешь обсуждать всякую ахинею. Здравствуйте. Как бороться с нацизмом, если это запрещено?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Детально объяснять детям в школе, что такое нацизм, что такое свастика.

С.ДОРЕНКО: Нельзя.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И какие символы могли бы использоваться в истории ранее.

С.ДОРЕНКО: Нельзя. Как только вы показали, «Семнадцать мгновений весны», неважно, «Кукрыниксов», все, вы подсудны, вы совершили преступление.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Но на это надо изменить законодательство.

С.ДОРЕНКО: Но никто не изменит. Потому что русская власть убеждена, что свастика побеждает все, что она сильнее всего. И если ее только показать, человек становится нацистом, точка. На самом деле русская власть утверждает примат свастики и примат нацизма, как главные, всепобеждающие силы. Но они же утверждают это, потому что они говорят: нельзя это показывать. Почему нельзя показывать? Мы же хотим спорить с этим. Мы же хотим это уничтожить. Мы хотим с этим бороться. Они говорят: нельзя показывать. С этим невозможно бороться, говорят они, это сильнее нас. Нацизм сильнее нас, говорит русская власть. Если мы покажем свастику, сразу человек становится нацистом, все.

Д.КНОРРЕ: Я думаю, что это просто неточность законов. Потому что у нас запрет на пропаганду нацизма, а у нас все путают борьбу с нацизмом с пропагандой нацизма. Потому что борьба с нацизмом, естественно, подразумевает разговор об этом и, возможно, показывание каких-то символов и так далее.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Какая-то ерунда.

Д.КНОРРЕ: Но это же правда маразм какой-то.

С.ДОРЕНКО: Но это ерунда. «Это классическая шизофреническая ситуация». Спасибо, Дмитрий. Вся русская жизнь пропитана шизофренией в том смысле, как ее описывала Сельвини Палаццоли и Бейтсон. Вся русская жизнь. Как у Сельвини Палаццоли, я вам напомню, думаю, вы уже выучили наизусть: мы больше так жить не можем, и мы никогда ничего не изменим, и всякому человеку извне, который сделает нам замечание, мы дадим коллективный отпор. Мы дадим коллективный отпор любому, кто сделает нам замечание. Больше так жить не можем, никогда ничего не изменим. «Это не русская власть». А какая еще власть? Русская, российская власть запрещает демонстрировать символы нацизма даже когда ты с ними борешься.

Про нашу жизнь убогую. Какой ужас. Я читаю статистику. Оказывается, аналитический центр при правительстве РФ подготовил обзор, посвященный социально-экономическому кризису в России. В нем, в частности, говорится о том, что уменьшатся, и заметно уменьшается, средняя площадь населения. В смысле, не когда если их размазать по асфальту, средняя площадь, а имеется в виду, где они живут. Вот люди спокон веку прячутся в маленькие бетонные квартирки, которые называют домом. Где ты находишься? — Я дома. Домом они называют вот эти крошечные бетонные пещерки, такие, несовершенные. А оказывается, что они уменьшаются. Средний размер квартиры в новых многоквартирных домах в России последовательно снижался, последние 10 лет, с 69 квадратных метров до 56 по итогам четырнадцатого года, показатель упал на 19 процентов.

Д.КНОРРЕ: Когда же он успел вырасти, мне интересно. Мы всю жизнь жили в «хрущевках», 33 квадратных метра.

С.ДОРЕНКО: Он был 69, средний размер квартиры.

Д.КНОРРЕ: Когда, у кого он был?

С.ДОРЕНКО: Правду говорю. Давай верить правительству. Правительство говорит, что квартира была средняя 69 квадратных метров, стала 56. Я в начале девяностых где-то читал, что огромным отличием менталитета, в том числе американца от европейца. И когда я это читал, выходило, что у европейцев в два раза меньше площадь квартиры на душу населения по странам. Набери «площадь жилья на душу населения по странам». Я читал это в начале девяностых годов, что менталитет человека меняется в зависимости от размера пещерки, в которой он живет. И вот, в частности, почему американцы недопонимают европейцев, европейцы недопонимают американцев. И тогда писалось, в Европе приходится на душу населения квартира дома 25 метров, в разных странах по-разному, 23, 25, 27, но всегда ниже 30. А у американцев тогда, 25 лет назад, сейчас не знаю, в среднем на душу населения приходилось чуть более 50 метров квадратных. Условно, семья из четырех детей — 200 метров.

Д.КНОРРЕ: Нормально. Дом.

С.ДОРЕНКО: Имелось в виду, сколько жилого есть у американца. Было более 50 метров на душу населения. Если 5 человек в семье, значит 250 метров. Сейчас. Когда это давалось?

Д.КНОРРЕ: Это разная статистика, 2013, 2006.

С.ДОРЕНКО: Но в любом случае это не девяностый год. Сколько приходится квадратных метров на душу населения. В шестом году. Норвегия на первом месте — 74 метра. Если семья, вы можете 74 умножить на 4, я умею — 296, например, будет.

Д.КНОРРЕ: Спасибо, что вы сразу ответили.

С.ДОРЕНКО: Очень просто. 75 на 4 — будет 300, это понятно. Норвегия, если там семья из четырех человек, то у них 296 метров. США — 66 метров. Видишь, уже существенно больше 50.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Великобритания — 44. Германия — 42. Франция — 37. На душу населения. Китай — 25. Украина — 23,5 метра. Россия после Украины — 23 метра в среднем на душу населения. Это данные за разные годы, тут 2011-2013 годы в основном. Смысл в чем? Что ментальность разная. И вот нынешний новый последний доклад правительства говорит о том, что жилье уменьшается последовательно. И уменьшается на душу населения. Средний размер жилплощади в России вырос, вот они пишут, до четырнадцатого года и стал 24 квадратных метра. Нет, у нас данные есть — 23 квадратных метра.

Д.КНОРРЕ: Но это тринадцатый год.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Но мне кажется, что ментальность человека различается в зависимости от этого. У американцев 66 квадратов на человека.

Д.КНОРРЕ: Потому что сразу образ жизни.

С.ДОРЕНКО: Другое дыхание. У них семья 250 метров.

Д.КНОРРЕ: Класс!

С.ДОРЕНКО: У нас семья, я говорю о семье традиционной, с двумя детьми, у нас семья 92 метра.

Д.КНОРРЕ: Но это в лучшем случае. Это очень неплохо, если 92.

С.ДОРЕНКО: Вам кажется, что это влияет или нет? Объем жилья, размер жилья влияет на ментальность?

Д.КНОРРЕ: Конечно, влияет.

С.ДОРЕНКО: Влияет на ментальность, на поступки, на агрессивность или нет? Проголосуйте, пожалуйста. Да — 134-21-35, влияет, все-таки влияет. Нет — 134-21-36.

Д.КНОРРЕ: Достаточно вспомнить наш опыт жизни в коммуналках, насколько это влияло.

С.ДОРЕНКО: Размер жилья, площадь жилья, объем, потому что можно сделать метр высотой, потолок полтора метра можно сделать, а площадь побольше. 73-73-948. Размер жилья, да, влияет на ментальность, на способ принятия решений, на отношение с близкими, да, влияет. 93 процента так считают. Пока у меня первая сотня позвонивших. 94 процента. На самом деле подавляющее большинство. Вы хотите, чтобы я продолжал это голосование? Давайте я еще 10 секунд дам. Мне кажется, что ответ настолько очевиден, что продолжать не имеет смысла. Я останавливаю голосование. Спасибо большое. 94 на 6. Размер жилья, да, влияет, да. И в способе принятия решений.

Хорошо, а как влияет? Улучшается или ухудшается? Вот мне интересно. Например, тогда американцы что, лучше нас что ли получается или что? Или спокойнее нас или что? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Дмитрий. Сергей, конечно, влияет.

С.ДОРЕНКО: Как?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас, например, потребность по рынку, что сейчас нужно, это квартиры 27, 32 метра.

С.ДОРЕНКО: На одного человека?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, нет. Это на семью. И таких квартир сейчас строят огромное количество.

С.ДОРЕНКО: Что значит на семью? А где они будут скрываться друг от друга?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они будут ходить на работу и скрываться там друг от друга.

С.ДОРЕНКО: То есть прятаться друг от друга на работе.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да.

С.ДОРЕНКО: По корпоративам по всяким, по всяким квест-играм и так далее, правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Спасибо.

Д.КНОРРЕ: Можно прятаться на кухне.

С.ДОРЕНКО: Прятаться на кухне невозможно, потому что туда в результате все и сползаются. «Все спрятались на кухне» называется. 73-73-948. Влияет или не влияет. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если посмотреть на Японию, там вообще крошечные, и все кланяются, все такие добрые, все уступают, совсем крошечное жилье. В Англии сейчас продают студии размером, не знаю, 7 или 9 квадратных метров по-моему, все покупают.

С.ДОРЕНКО: По Англии у нас есть данные. Если у нас 23 квадратных метра на человека, по некоторым данным 24, то в Великобритании 44 квадратных метра.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю. Но все равно там строят сейчас очень крошечные вещи, как бы студенческие якобы, но их разбирают как пирожки, кредиты берут, лишь бы какая-то собственность была. Там вроде вообще жить невозможно, но все счастливы и собираются жить в таких крошечных квартирах.

С.ДОРЕНКО: Но в среднем у них больше, чем у нас, почти в два раза на человека.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это да, это как бы положено и как бы норма.

С.ДОРЕНКО: Да не положено, а фактически есть. Другое дело, что вы можете жить в Уэльсе, а не в Лондоне, правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Поехать в Уэльс или поехать в Корнуолл прекрасный, где вместе с приведениями и пиратами и корнуолльскими котами. Правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это да. Но в Берлине запрещено, конечно, там выдавать соцжилье определенной нормы, это даже наказуемо. Даже наши советские кварталы, которые … в коробках, считаются недопустимыми по норме жилья, там невозможно заселить никого.

С.ДОРЕНКО: Правда? В Германии 43 метра на душу населения приходится.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А при советской власти там было, ну, совсем немного, поэтому никто туда не заселяется, эти дома практически потихонечку сносят. Наши городки, кварталы, которые даже в Берлине были Восточном.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Я думаю, что чувство простора, безусловно, влияет на ощущение.

Д.КНОРРЕ: Это факт. Даже когда выезжаешь на две недели куда-нибудь, где просторно, и дышится легко. Уже меняется мироощущение.

С.ДОРЕНКО: Но обращает мое внимание один из людей, написавших нам в Telegram, на следующую вещь. Даже когда у них дома по тысячи метров… У наших богатых, дома очень большие. Например, на семью из трех человек 1000 метров, они все-таки строят их так, что окна в окна смотрят, населяют их 30 филиппинками, что сразу делит и оставляет им жалкие по 30-25 метров. Ну, потому что на филиппинок если поделить, то метров остается очень мало. Кроме этого они строят 3-метровые, 5-метровые заборы, которые, тем не менее, ограничивают пространство. Таким образом, современный русский человек стремится к ограничению пространства всеми силами.

Д.КНОРРЕ: Это привычка.

С.ДОРЕНКО: Даже когда у него миллиарды, он ограничивает свое пространство всеми силами, вот такова природа современного русского, заборами, слугами и, наконец, тем, что строят окна в окна. Забавно. Может это и неправда. Правда же? Мы провели этот выпуск. Мы пойдем и проживем ее, эту пятницу, 1 апреля.