С. РЫБКА: В гостях программы «Иностранцы» сегодня глава представительства Евросоюза в Российской Федерации Вигаудас Ушацкас. Можно сразу в лоб наиболее простой вопрос? Те ограничения, которые вводятся в Российской Федерации импорта продукции из Европы, они в Европе кому-то интересны сегодня? На первых полосах, что Россия вводит санкции, меры в отношении Европы. Кто-то готовит ответную реакцию на подобные решения. Как реагирует Европа?

В. УШАЦКАС:  Конечно, мы следим за решениями, которые принимаются таким важным партнёром для Европейского Союза, которым является Российская Федерация. И об этом пишут и говорят ваши коллеги, как и говорят производители, говорят и политики. Мы сожалеем, что такие меры были приняты.

С. РЫБКА: Вы готовы называть эти меры санкциями в отношении Европы?

В. УШАЦКАС:  Я сейчас не помню как официально называется в указе президента и правительства, но очевидно, что санкции будут иметь негативные последствия. Мне кажется, что таким образом наказывается потребитель, простой российский человек, имея в виду, что где-то 40% всех импортных продовольственных товаров приходит из Европейского Союза.

С. РЫБКА: Не только о продуктах речь идёт?

В. УШАЦКАС:  Сейчас говорю о продовольственных продуктах.

С. РЫБКА: Это чьи данные?

В. УШАЦКАС:  Данные ООН, которые иллюстрируют, что почти 40% всех импортных продовольственных товаров, которых приходят в рынок России, он приходит из Европейского Союза. Так что, это будет наказание и потребителю, который видимо по правилам свободной торговли, свободного рынка выбирает, что самое вкусное, что самое лучшее. И, конечно, второе – это будут последствия в отношении России, в том смысле, что подрывает репутацию России как надёжного торгового партнёра. И последнее – мы сделаем полную оценку. Мы думаем, что это не соответствует правилам Всемирной торговой организации. Будем принимать решения.

С. РЫБКА: Простите, вы сейчас говорите о том, как эти решения скажутся на самой России. Я-то у вас спрашивал, как это может сказаться на Европе? Как реагируют производители? Влияет ли это на решение Европы в части санкций в отношении России. Европа как-то отреагирует?

В. УШАЦКАС:  Во-первых, конечно, это будет иметь влияние, потому что мы говорим о существенных суммах. Мы говорим где-то о 12 миллиардах экспорта. Мы ещё не проанализировали каждый предмет тех конкретных товаров, которые станут объектом санкций, но это может достигнуть 12 миллиардов евро – 10% всего экспорта того, что мы экспортируем в Россию, может достигнуть 12%.

С. РЫБКА: В связи с этим Европа планирует принимать какие-то меры? Переориентировать собственные рынки, или ослаблять те санкции в отношении России, которые уже приняты? Вы могли бы сказать о реакциях? Чего можно ожидать?

В. УШАЦКАС:  Самые прямые последствия почувствует российский потребитель. Это будет подрыв репутации России как ненадёжного партнёра по торговле. Конечно, производители. Мы после оценки этих мер, будем принимать решение, чтобы защитить интересы наших производств. И последнее, что показывает пример других стран, например, Литвы, у которой когда-то торговля с Россией была 80%, сейчас 15%. Так что, производители всегда будут действовать по правилам рынка. К сожалению, наверное, они должны будут принимать решение, чтобы достичь другие рынки.

С. РЫБКА: Вы упомянули Литву. Могу ошибаться в датах, в 1990 году Советский Союз вводил продовольственную блокаду по отношению к Литве. После этого эксперты говорили о том, что производители сельскохозяйственной продукции в Литве, наоборот, воспряли, стимулировались, и сельскохозяйственный рынок в Литве стал развиваться ещё интенсивнее после того, как она оказалась в «советской блокаде». Вы допускаете, что России возможно нечто подобное? Россия будет рассчитывать только на себя, за счёт этого нашего сельхозпроизводители устремятся вверх.

В. УШАЦКАС:  Это немножко другие сравнения. Потому что мы говорим и о производстве, но об экспорте. Правильно, что в 90-х годах, когда была принята блокада литовских продуктов, наши производители нашли другие рынки, поэтому, к сожалению, с моей точки зрения, товарооборот упал от 80% до 15%.

С. РЫБКА: Этого было недостаточно?

В. УШАЦКАС:  Я думаю, это достаточно для того, чтобы иметь разные альтернативы. Но вы спрашиваете каким образом это повлияет на российскую экономику, поможет ли производству. Это может помочь. Но мы живём не в закрытом мире. К сожалению, мы видим, что эти шаги ограждения, изоляции России, они в мире глобальной экономики, в мире взаимозависимости – это шаг в XVIII век.

С. РЫБКА:  Вы также сказали чуть ранее, что доверие к России как  к торговому партнёру будет подорвано. Означает ли это, что в ситуации, если Россия примет решение отменить эти ограничения, ей будет труднее вернуться на этот рынок, и на этом рынке существовать, взаимодействовать с поставщиками?

В. УШАЦКАС:  Всё в жизни релятивно, всё временно. Я думаю, что самое главное, мы не должны забыть, разговаривая о торговых отношениях, о санкциях, которые вводятся со стороны России, о санкциях, которые мы ввели в России, наши санкции – это не самоцель – они направлены на то, чтобы поменять действия партнёра. Когда мы разговариваем о торговых отношениях – это второстепенно.

С. РЫБКА: Зачем тогда использовать эти механизмы, если это второстепенно?

В. УШАЦКАС:  Потому что, самое главное, что мы хотим работать с Россией, мы хотим возобновить то доверие, которое мы потеряли из-за того, что Россия не соблюдала международных правил, и не соблюдала основополагающих принципов, как уважение территориальной целостности вашего братского  народа Украины, братского государства Украины. И поэтому мы ввели эти санкции. И сейчас самое главное, чтобы мы сели к разговору, и чтобы мы могли работать совместно для того, чтобы деэскалировать ситуацию в Украине, а не наоборот.

С. РЫБКА: Сейчас можно прочесть публикации у коллег о том, что буквально в ближайшие дни ЕС готов сесть за стол переговоров с Российской Федерацией по вопросу Украины. У вас есть подробности относительно этого? Каков формат этих переговоров? Где это может быть проведено?

В. УШАЦКАС:  Во-первых, формат уже происходит, потому что мы всегда выступали за то, что кризис в Украине должен решаться политическим путём.

С. РЫБКА:  Но так долго уже звучат эти слова.

В. УШАЦКАС:  К сожалению, со стороны России не было конкретных шагов, которые были направлены к прекращению огня, к разоружению незаконных вооружённых формирований и прекращении поставок вооружения. О чём было сказано, и договорённости об этом были достигнуты в Женеве два месяца тому назад.

С. РЫБКА: Оперируя глаголами, скажите, что Россия должна предпринять? Россия должна сделать следующее.

В. УШАЦКАС: Во-первых, мы приветствуем то, что возобновилась работа контактной группы, где представители ОБСЕ, послы России и Украины и работают. Позитивно то, что наблюдатели ОБСЕ сейчас уже находятся в двух пограничных пунктах. Но надо, чтобы вся граница была просматриваема наблюдателями и пограничниками с украинской и российской стороны.

С. РЫБКА: Знаете о той истории, что более 400 украинских военных прибыли на территорию РФ. Часть из них вернулась на Украину, часть ещё находится на нашей территории. И, как известно, иностранные журналисты были приглашены для того, чтобы освещать эти события, и они отказались это делать. Вы могли бы это прокомментировать?

В. УШАЦКАС: Я не могу говорить от имени свободных журналистов свободных стран и свободных радиостанций и телевидения. Я предлагаю вам направить эти вопросы им, по каким причинам они не приняли этого приглашения. У нас печать и власть отдельны.

С. РЫБКА: Как скажете.

В. УШАЦКАС:  Так является в простой демократической стране.

С. РЫБКА: Есть ещё один вопрос по поводу тех продовольственных ограничений, которые вводит Россия. Вы упомянули возможное участие ВТО в этой ситуации. То есть, ВТО может оказать какое-то давление на Россию, просто указать на то, что нарушаются какие-то договорённости, и заставить Россию отказаться от этой продовольственной блокировки?

В. УШАЦКАС: Европейский Союз, и наши партнёры в России хорошо это знают, всегда руководствуется международным правом и договорённостями, которые были достигнуты. И мы после конкретного детального рассмотрения примем решение.

С. РЫБКА: Сколько это может занять времени?

В. УШАЦКАС: Я думаю, что наши эксперты уже работают по этому вопросу.

С. РЫБКА: Речь идёт о месяцах? За это время мы успеем ощутить эффект от принятых решений, или  решения могут быть приняты максимально оперативно, и от России потребуют чего-то?

В. УШАЦКАС:  Я не хотел бы предугадывать, сколько времени пройдёт. Но я думаю, мы говорим о часах и днях, но не о месяцах.

С. РЫБКА: По поводу того, как долго уже длится расследование драматического инцидента с малазийским «Боингом» на Украине. Евросоюз ожидает какого-то конкретного решения, конкретнейшего ответа кто виновен в произошедшем, указание на конкретную сторону, которая в этом виновна, или в таком общеполитическом смысле это сегодня уже утратило значение?

В. УШАЦКАС: Нет, конечно, не утратило. Имею в виду, что погибло почти 300 человек, большинство из них граждане Европейского Союза. То, что самолёт был подстрелен, то, что ещё не все останки были найдены, конечно, является одним из самых больших раздражителей, которые имеют влияние и на то, как оценивает ЕС то, что происходит в восточной Украине.

С. РЫБКА: И в итоге результаты этого расследования будут иметь поворотный момент? После этого санкции, принимаемые Европой или США, они станут настолько жёсткими, что России придётся корректировать собственную политику?

В. УШАЦКАС:  Поворотные решения уже были приняты 30 июля этого года. После того, как был подстрелен самолёт MH-17, и это имело большое влияние из-за того, что не было сотрудничества со стороны группировок. И поначалу не было полного содействия.

С. РЫБКА:  Наблюдатели, люди, которые должны проводить расследование, представители малазийской авиакомпании – всем была предоставлена возможность явиться в этот район. Однако, они подверглись обстрелам, как утверждается, не со стороны ополченцев.

В. УШАЦКАС:  Мы все хорошо помним, как в первые дни, когда уже приехала миссия ОБСЕ, как сепаратисты не дали возможность, чтобы полностью осмотреть территорию, где находился подстреленный самолёт.

С. РЫБКА: Вы утверждаете, что сепаратисты не дали этой возможности, другие СМИ утверждают, что обстрелы велись со стороны украинских силовиков.

В. УШАЦКАС: Я говорю то, что я видел, и то, что, к сожалению, не показывало ваше телевидение, а показывали западные телестанции. И какие рапорты мы получили от независимых объективных организаций, членом которой является Россия. То есть, организации по безопасности и сотрудничеству в Европе.

С. РЫБКА: В продолжение авиационной темы, уже без драматического компонента. Сейчас речь идёт о том, что воздушное пространство над Россией может быть закрыто для самолётов европейских авиакомпаний. Примерно такие же рассуждения звучат в Европе – предложение закрыть европейское небо для российских авиакомпаний. Как полагаете, на этом направлении как скоро могут быть приняты решения?

В. УШАЦКАС:  Я бы не хотел комментировать намерений.

С. РЫБКА: Тогда возможные последствия?

В. УШАЦКАС:  Возможные последствия, конечно, были бы негативные. Потому что это не только является частью наших межправительственных соглашений, но также и коммерческих соглашений. И, конечно, они имели  бы непосредственные последствия и для российской стороны.

С. РЫБКА: Вы допускаете, что речь может идти о полном закрытии воздушного пространства? Есть рассуждение о том, что могут быть проложены какие-то иные воздушные коридоры, а может быть, пространство блокировано окончательно, что, согласитесь, мера совсем серьёзная. Что более вероятно?

В. УШАЦКАС:  Самое важное – это не спекулировать вероятностью, создавать совсем ненужный эмоциональный поток всяких угроз по отношению к России, или в отношениях между ЕС и Россией. Как раз, что нужно в данный момент – это совместно содействовать для деэскалации, стабилизации ситуации в восточной Украине по прекращению поставок вооружения и боевиков со стороны России в Украину, разоружение незаконных вооружённых формирований, и, конечно, прекращение огня для того, чтобы создать условия для переговоров внутри Украины.

С. РЫБКА: Как в этой ситуации может действовать Россия, при условии, что позиция абсолютно ясна и конкретна. Россия не поставляет вооружение на юго-восток Украины, Россия не содействует боевикам и не поставляет туда иных грузов, кроме гуманитарных. Всё, позиция России подчёркнута жирной чертой. Если Россия стоит на этом и не сходит с этой позиции, это окончательный тупик, дальше будут наращиваться санкции?

В. УШАЦКАС: Я надеюсь, что это не окончательный тупик, надеюсь, что появится и политическое сознание, и политическая воля с обеих сторон, чтобы перейти те барьеры и те доктрины, которыми руководствуемся, для того, чтобы действуя совместно, мы могли бы помочь стабилизации ситуации в Украине, и таким образом делать влияние для долгосрочных отношений между ЕС и Россией, как и между Россией и такой близкой, братской страной как Украина.

С. РЫБКА: Если говорить о взаимодействии между различными странами, которые так или иначе, вовлечены в эту историю, как происходящее влияет на отношения Европы и США в эти дни? Они движутся навстречу друг другу, всё ближе и теснее становятся эти отношения? Я имею в виду и бизнес-контакты, в том числе, не только политические.

В. УШАЦКАС:  Очевидно, что в факте угроз, с которыми сталкивается Европа и Украина, отношения между ЕС и США только укрепляются, потому что мы разделяем общее видение, общий подход, и уважаем международное право, уважаем право существования украинского государства. И такие шаги со стороны России только больше цементируют трансатлантические отношения между Евросоюзом и США.

С. РЫБКА: В этих условиях, когда Россия вводит ограничения на поставки продуктов из Европы, можно ли говорить, что Европа в поисках новых рынков двинется навстречу США в этой ситуации? Возможно трансатлантически по этой линии крепко взаимодействовать?

В. УШАЦКАС:  Мы не руководствуемся плановой экономикой, чтобы там делали какие-то указания кому разрешить продавать свои товары или куда направлять эти товары. Это всё решают наши производители, которые занимаются торговлей. И мы верим в силу свободной торговли, на этом создался Европейский Союз. Мы хотели ещё до этого конфликта и заинтересованы развивать отношения с Россией на основе принципов свободной торговли. К сожалению, мы видим сейчас новую тенденцию – исключение становится уже правилом этих торговых барьеров, ограничений, и изоляцией со стороны России.

С. РЫБКА: Кто первый начал движение в отношении изоляции? Кто первым ввёл санкции?

В. УШАЦКАС:  Ребята, слушайте, а кто первый не уважал территориальную целостность, суверенность общего соседа – Украины? Это была Россия. Если мы хотим создавать наши отношения, которые были бы стабильными, которые служили бы в интересах наших жителей и граждан, мы должны руководствоваться правом. И, к сожалению, ваша страна, ваше руководство не уважало одно из основополагающих правил существования независимой, территориально цельной Украины.

С. РЫБКА: Как удалось подавить уважение к решению жителей Крыма, которые на референдуме высказались за того, что хотят быть в составе России?

В. УШАЦКАС: Потому что референдум был нелегальный, он не предусматривался в Конституции и в законах Украины.

С. РЫБКА: Свержение действующей президентской власти  тоже не предусматривалось.

В. УШАЦКАС: Вы спросили меня по Крыму, я отвечу вам. И второе, что референдум не соответствовал никаким, даже базовым международным правилам и прецедентам, или что случилось в других странах. Потому что не было ни международных наблюдателей.

С. РЫБКА: Они приглашались.

В. УШАЦКАС:  Какой себя уважающий наблюдатель туда поедет?

С. РЫБКА: Но на выборы президента Украины в Киев приехали наблюдатели.

В. УШАЦКАС: Они поехали, потому что это были легальные выборы президента Украины.

С. РЫБКА: Они произошли в результате государственного переворота.

В. УШАЦКАС:  Президент Путин признал президента Порошенко, когда его выбрали. А выборы в Крыму международное сообщество не признало и не будет признавать. Это будет иметь большие последствия.

СЛУШАТЕЛЬ: А кто определился когда-то с суверенитетом Югославии? Помните? Кто напал на Югославию? Какие-то двойные стандарты происходят у нас.

С. РЫБКА: Многие на sms-портале просят вас высказаться по вопросу Косово.

В. УШАЦКАС: Этот вопрос часто предоставляется российской аудиторией. Слава Богу, что мы не можем сравнивать Косово и Крым. Когда произошла операция в Косово, это было после того, когда больше чем 1 миллион людей покинули Косово, больше чем 100 тысяч людей было убито. Такого в Крыму не было. Так что давайте даже не будем сравнивать.  Мы не можем сравнивать гуманитарную катастрофу, в которую попало Косово 15 лет назад. Сколько раз поднимался вопрос в ООН? Ноль раз.

С. РЫБКА: Если бы на разрешение крымского вопроса было потрачено больше времени, если бы вопрос ставился на каких-то собраниях и ассамблеях в ООН, возможно, и референдум в Крыму и какие-то последующие действия были бы легитимными?

В. УШАЦКАС:  Я не хочу спекулировать. Я просто говорю, что  мы не можем сравнивать гуманитарную катастрофу, которая происходила в бывшей Югославии, в Косово, с тем, что произошло в Крыму. Там ни один человек не пострадал. И поэтому такие сравнения совсем не совместимы.

С. РЫБКА: Благодарю вас за ответы. У нас в гостях был глава представительства Евросоюза в Российской Федерации Вигаудас Ушацкас.