С.ДОРЕНКО: 8 часов 37 минут. Понедельник, 20 июня. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы. Здравствуйте.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: «Давайте минуту помолчим». Вы знаете, давайте минуту поговорим в память о детях. И дальше больше минуты мы поговорим. Дмитрий говорит: «Давайте минуту молчания». Мы на радио. Мы понимаем, что такое минута молчания, но мне кажется, тут как раз нужна минута говорения, ведь нам нужно понять причины, и нам надо понять более или менее, почему это с нами так происходит.

Д.КНОРРЕ: Да, и не одна минута.

С.ДОРЕНКО: И не одну минуту, конечно. Смотрите, Сергей Собянин в связи с гибелью 15 детей во время сплава на Сямозере объявил 20 июня днём траура. Об этом он написал в своём микроблоге. Также в понедельник в знак скорби будут приспущены государственные флаги в Карелии. 19 июня стало известно, что 14 погибших, а сейчас уже 15 погибших. Продолжают там вертолёты облетать берег, чтобы понять сколько. Понимаешь, степень бесконтрольности в этом лагере, если я правильно понимаю, такова, что люди не могут точно сказать, сколько, кого, чего, кто кого считал. Никто никого… Понимаешь, да?

Д.КНОРРЕ: Потрясающе…

С.ДОРЕНКО: Да, именно. Пока есть список погибших, но он, вероятно, неполный, потому что у меня здесь 14 детей.

Д.КНОРРЕ: У них нет списка тех, кто пошёл в поход, или они просто не предоставляют эти списки детей, которые должны быть? Боятся? Я не знаю что.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Балакирев Арсений, 12 лет… Вот погибшие точно, тела, уже всё. Их, кстати, МЧС сейчас утром привёз для опознания сюда. Балакирев Арсений, 12 лет; Воронов Владислав, 12 лет; Гришин Денис, 12 лет; Дудоров Василий, 13 лет; Заслонов Всеволод, 12 лет; Киселёв Даниил, 12 лет; Ходосевич Максим, 12 лет; Макарова Мария, 12 лет; Некрасов Артём, 12 лет; Романов Евгений, 13 лет; Фомин Игорь, 12 лет; Шевадров Геннадий, 13 лет; Широких Амалия, 12 лет; Кочнева Арина, 12 лет. Вы видите, что… И ещё один, я не знаю его имени, ещё один — уже 15 погибших. Я не знаю имени пятнадцатого, но вы видите, что 13-летних немножко, а в основном 12 лет ребята. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Это Фрог.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте, Фрог.

Д.КНОРРЕ: Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В 1991-м я закончил Московское речное, поэтому имею некоторое представление о безопасности эксплуатации речного флота и поведении людей.

С.ДОРЕНКО: Расскажите нам.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То, что я слышал. Жилеты безопасности, плавательные, вот эти спасательные штуки — они должны быть чёткого размера, потому что если спасательный жилет больше, большего размера, то ты из него просто выскакиваешь, как огурец из банки, когда ты оказываешься в воде.

С.ДОРЕНКО: Человек может выскользнуть из него.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И ещё такое дело. Есть такое выражение «бритва Хэнлона»: не надо искать злой умысел там, где всё вполне объясняется разгильдяйством и невежеством. Я думаю, что здесь ситуация ровно такая. Люди просто совсем безответственно подошли к своей работе.

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, у меня чуть другая… Ну, я много прочитал за сегодня, и у меня чуть другое сложилось мнение, Фрог: там люди бравировали безответственностью. То есть это был рейнджерский лагерь, и там готовили рейнджеров, спасателей. И там, например, год назад и далее были публикации (по этому самому лагерю) о том, что уходили в палатки вожатые и чуть не матом кричали на девочек этих 12–13-летних, чтобы они жрали, что хотели, и камнями открывали консервные банки. То есть там была некоторая атмосфера бравады трудностями якобы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если это так, то это, конечно, ужасно. Хотя, конечно, приходит на память вот это название то ли акции, то ли лагеря — «Остаться в живых», которое у них очень популярно было. На самом деле, если дети были поставлены в такие условия, в частности по воде я имею в виду, то есть не было жилетов безопасности, а лодки были, так сказать… Возможно, они с перегрузом шли.

С.ДОРЕНКО: Частично. Вы знаете, жилеты были не на всех.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И это тоже. То есть на самом деле это абсолютная халатность в исполнении своих обязанностей. И вспоминается, конечно, паром «Булгария». Помните эту штуку, да?

С.ДОРЕНКО: Паром «Булгария».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Когда эти бухарики, так сказать, на полном ходу заложили циркуляцию и просто утопили пароход и детей. Это просто жесть. Может быть, и там тоже? Поскольку они были с бравадой вот такой, может быть, там тоже бухарики были.

С.ДОРЕНКО: С бравадой. Я остановлюсь на этом, если позволите, чуть подробнее. Ребята, мы поговорим об этом, мы всем дадим высказаться. Подождите. Мы выскажемся по этому вопросу. Я вам хочу сказать, что детей убивали люди, которые не первый год бравируют своей особенностью какой-то вот такой… Я не знаю, как это назвать. Ну, как бы это особенность этого лагеря. Особенностей этого лагеря несколько. Во-первых, они выигрывают десятки миллионов рублей на тендерах московского правительства, то есть этот лагерь на очень хорошем счету у московского правительства.

Д.КНОРРЕ: И в связи с этим нужно выполнить план на лето. И нам бывший сотрудник, бывший куратор, инструктор Кирилл рассказал вчера, что сотрудники базы отдыха рассказали, что их заставляли совершать сплавы в шторм. То есть он говорит: «Было предупреждение, и мы должны были выдвигаться. Я не разрешил. Они обижались. Им-то нужно было выполнить программу от каких-то министерств любым способом, а инструкторы и вожатые просто боятся, потому что набирают студентов…» В общем, и так далее, и так далее. Можно у нас почитать.

С.ДОРЕНКО: Я вам почитаю… Спасибо большое, ребята. Я просто забыл имя. Мне кто-то в Facebook кинул ссылку. Спасибо огромное за ссылку. Один из моих друзей в Facebook. Сейчас, секундочку… По-моему, это год назад было. Ровно год назад.

«Жалуются все. Дети в Сямозере часто ночью ночуют практически под открытым небом. Некоторые уже заболели пневмонией. Они жалуются всем, кому только могут, плачут и просятся домой». Это год назад. Год назад! Поймите, они сейчас убили 15 детей, а год назад — вот эта публикация, с которой я вас сейчас знакомлю.

Значит, смотрите: «А главу Эссойльского сельского поселения, — который там старший, — Андрея Ореханова на территорию этого лагеря даже не пустили. Он обещал вернуться с чиновниками и силовиками», — ну, с милицией. Он сказал, что вернётся с полицией. «Дети в “Сямозере” часто ночуют практически под открытым небом. Некоторые уже заболели пневмонией. На очередной комиссии по безопасности при районной администрации обсуждали жалобы, поступившие из детского лагеря: дети из Москвы и Петрозаводска звонят своим родителям, жалуются на плохое обращение».

Астахов! Я хотел бы, чтобы Астахов это послушал. Это год назад было, Астахов. Астахов, как ваша вилла в Ницце? Всё ли у вас хорошо на вилле в Ницце? В Ницце хорошо вам отдыхалось, правильно? Ну, в смысле — там вкусно всё было, хорошо, тепло, правда же? Ну вот. Астахов, год назад вот эта публикация была. Вы этот год чем занимались? Отдыхали в Ницце, мой дорогой, а? Просто вопрос к Астахову — и всё.

«Дети из Москвы и Петрозаводска звонят своим родителям, жалуются на плохое обращение и просят забрать их домой. Жаловались и жители деревни Сяргилахта — парк-отель незаконно захватил и огородил территорию местного пляжа, — деревенские не могут пройти к пляжу, — ведёт там стройку и не допускает на пляж местных жителей. Забор находится под напряжением…»

Д.КНОРРЕ: Ничего себе!

С.ДОРЕНКО: Забор находится под напряжением! Ток электрический по забору идёт. «Но есть калитка, которая закрывается на… проволочку. Несомненно, это лучшая защита против самовольного ухода детей. Кроме того, недовольство выражают и продавцы посёлка Эссойла — к ним парамитройками приходят дети и требуют продать им сигареты и спиртное. Проблема явно нуждается в немедленном решении. Главу Эссойльского сельского поселения Андрея Ореханова не пустили на территорию, объяснив тем, что “по медицинским показателям он не имеет права заходить на территорию”».

Дальше. «Ежегодно на территории парк-отеля творится сплошное безобразие». Я читаю годичной давности статью об этом лагере. Годичной! То есть год можно было предпринимать усилия, целый год можно было предпринимать усилия, но ни Астахов, ни соответствующий департамент московского правительства ничего не сделал.

«На это невозможно смотреть. Администрация нашего поселения совместно с районной администрацией пригласила комиссию, в состав которой вошли представители Роспотребнадзора, ФСБ, полиции, Министерства здравоохранения, а также Карельского союза защиты детей». Вошли они туда с ФСБ год назад.

Д.КНОРРЕ: И вышли.

С.ДОРЕНКО: «Зайдя на территорию лагеря, был шокирован: помимо цивилизованных корпусов (здание бывшего пионерского лагеря), там стояли сиротливые рваные палатки. Внутри постельное белье сырое, в некоторых палатках постельные принадлежности отсутствуют, — дети спят одетыми. — Стоят палатки больших размеров, где поставлено по семь двухъярусных кроватей. На многих спальных местах нет матрасов, нет подушек. Дети, возможно, спали на голых металлических прутьях. Узнав, кто я, дети сказали, что творится в лагере, некоторые начали плакать, просили забрать их оттуда и отправить домой. Говорили, что они голодные, им очень холодно. Многие, проведя несколько ночей в холодных палатках, сильно простудились. Показали видеосъёмки с телефона, на которых видно, как вожатые обращаются с детьми — нецензурно выражаются, нецензурно угрожают, — детям, и это всё снято на мобильные телефоны. — С детьми работают практиканты, а медработник приезжает на осмотр детей один раз в неделю. Такой “отдых” легко может закончиться трагедией», — пишет год назад пресса, один год назад! Этой статье год. «Такой “отдых” легко может закончиться трагедией».

«Как рассказала одному из новостных интернет-ресурсов жительница Петрозаводска, её дочь пробыла в лагере лишь три дня из 21 запланированного. Сразу после приезда неподготовленных детей отправили в двухдневный поход, который включал в себя рафтинг и ночёвки в лесу». Да, кстати, я напоминаю, в это время было +5 ночью. Ночью было +5 там, в Карелии. Детей бросили в поход. Дети спали… ну, не спали, а сидели в мокрых палатках, в мокрых спальных мешках при температуре +5.

«Девочек 12–13 лет заставили готовить пищу на костре и мыть котлы, вожатые в это время спали в палатках. Во время рафтинга вожатый кричал на детей “гребите, суки” и курил прямо в рафте, а на привале заставил девочек камнем открывать консервные банки».

Это было специфическое… Было. Я надеюсь, что его закроют. Я говорю «было», потому что я надеюсь, что его закроют. Это было…

Д.КНОРРЕ: А почему его раньше не закрыли? Почему? Туда пришли правоохранительные органы.

С.ДОРЕНКО: Ребята, вот этой статье один год. Туда глава района прорвался с районным фээсбэшником.

Д.КНОРРЕ: И ничего не смог сделать.

С.ДОРЕНКО: Смотрите, только под крышей районного фээсбэшника глава района год назад туда прорвался, потому что его не пускали, ему запрещали ходить. И он прорвался, тем не менее. И на основании визита главы района эта статья — год назад. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я хотела по поводу тендеров, как они выигрывают в образовании.

С.ДОРЕНКО: Скажите, пожалуйста.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ведь всё же на бумаге — все эти палатки, все эти меры безопасности. Их ведь достаточно в настоящее время, если мы говорим о Москве, только указать, а совершенно необязательно их иметь.

С.ДОРЕНКО: Вот как это? Расскажите нам поподробнее. Что значит «указать»? То есть вы…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы пишете бумагу. Самое главное, что должно быть в этой бумаге — это вы должны указать правильные цели. Ну, целей может быть много, например: развитие патриотических чувств, знакомство с природой, например, Карелии, если мы говорим об этом озере.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, можно вас прервать на секундочку? У вас есть время? Вы можете говорить с нами чуть пошире?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Смотрите. Я, когда ездил в Венесуэлу в 1988 году, ещё при советской власти, писал, что я направляюсь туда с целью пропаганды решений январского съезда 1987 года, январского Пленума ЦК КПСС.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, вы говорили об этом, я помню.

С.ДОРЕНКО: Так же и в московском правительстве вы пишете просто бумагу, в которой пишете, что цель — это патриотизм и пропаганда решений Пленума ЦК КПСС. То же самое.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, «подготовка к жизни», «развитие физических качеств», «развитие волевых качеств», но всё это в соответствии с федеральными государственными образовательными стандартами. Очень важно указать, что обязательно в соответствии со стандартами, например, дополнительного образования соответствующего направления, их несколько. А после этого там есть обязательный такой раздел — материальное обеспечение. И вы, например, говорите о том, что у вас имеется 12 двухэтажных корпусов, всем оборудованных, перечисляете количество кроватей. И вы говорите для того, чтобы вам выиграть этот тендер, что вы должны, например, пропустить за лето (я условно говорю) 500 человек.

С.ДОРЕНКО: Например.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, например, да. И вы говорите о том, что у вас, конечно же, на руках (они прилагаются обязательно) бумаги, которые подтверждают, что вы получили разрешение и от МЧС, и от пожарников, и от СЭС. Все эти бумаги, как правило, в порядке. Я не знаю, как они получаются в Карелии, но в Москве их реально получить.

С.ДОРЕНКО: Можно получить — за благосклонность каким-то образом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну да.

С.ДОРЕНКО: Ну да. Мы же такой Пакистан, две звезды.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, мы же такой Пакистан. Скажем, в данном случае, насколько я понимаю, допустим, человек, который… Ну, этого никто не делает. Сергей, понимаете, этого просто никто не делает. То есть я сильно удивлюсь, если вдруг выяснится, что представитель московского департамента образования выезжал в «Сямозеро» и лично пересчитывал количество спальных мешков.

С.ДОРЕНКО: Но каждый год большие деньги платят, это не шутка.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И я даже, наверное, могу предположить (это же, конечно, я точно не знаю, но я могу предположить), даже кто эти деньги получает.

С.ДОРЕНКО: Ну, кто? Скажите. А! Простите. Ну, предположите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я могу предположить, что это получают организаторы лагеря.

С.ДОРЕНКО: В этом году…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И вот эти практиканты. Вот в отношении практикантов я, кстати говоря, ничего бы не стала говорить. Это давнишняя, ещё с советских времён и, кстати говоря, очень хорошая практика, когда в пионерских лагерях (и в нынешних вариантах пионерских лагерей) работали практиканты — студенты третьих курсов педагогических вузов.

С.ДОРЕНКО: Они, может быть, как раз наименее циничны даже, мне кажется.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Поэтому мне удивительно, когда говорит… Но, с другой стороны, не удивлюсь, потому что ещё в советское время был упущен и разбазарен престиж профессии педагога. С этой точки зрения никто даже и не подумал, что, в общем, педагог и врач — это несколько другие профессии.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Скажите, пожалуйста… Я теперь вдруг взялся искать, но не нашёл немедленно. У меня была публикация (я прочитал её сегодня утром) о том, что московское правительство 45 миллионов рублей в этом году перечислило (только я не понял — за одну смену или за всё лето) этому лагерю конкретному. Может быть такое? Или это на все лагеря? Я, может быть, ошибся.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я тоже не могу ответить на этот вопрос. Но вообще, скажем, если мы говорим об организации московских городских лагерей, то я хочу вам сказать, что московское правительство платит… я не могу сказать, что большие, но достойные деньги. И, в принципе, условно говоря, в январе я как преподаватель знаю, что в июне я буду работать в городском лагере, который находится при школе. И если я подаю соответствующие заявки, то у меня дети могут и в бассейн ходить, и ездить (во всяком случае, раньше) на школьном автобусе по Москве, по Подмосковью, на специально оборудованном, и питание. Нет, 45 — конечно, это всё-таки жёсткая такая цифра, а особенно для Карелии.

С.ДОРЕНКО: Многовато, многовато. Нет? Может быть, я чуточку… Я ещё поищу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Просто, не видя документов, что мы сейчас будем об этом гадать?

С.ДОРЕНКО: Нет, это в прессе. Я сейчас поищу, и тогда, если вы будете ещё с нами, послушаете, я скажу об этом. Я видел… Секундочку. «Компания Решетовой выигрывала тендеры карельского минсоцздрава на организацию детского отдыха. Всего, — например, — с 2011 года было подписано 19 контрактов на сумму 146 миллионов рублей». 146 миллионов рублей, вот послушайте. Эта компания на очень хорошем счету. Эта компания, которая именно сейчас убила 15 детей. Я вижу… Секундочку. Например: «В 2014 году компания Решетовой получила выручку в 30 миллионов рублей». Нет-нет, как раз 45 миллионов рублей, про которые я говорил, не представляются большой суммой на фоне того, что я сейчас читаю. Выручка — 30 миллионов рублей. «А чистая прибыль “Парк-отеля “Сямозеро” составила в 2014 году 9,5 миллиона рублей. Предприятие регулярно выигрывало тендеры департамента труда и социальной защиты населения Москвы на оказание детского отдыха».

Вот ещё! Извините, я возвращаюсь к цифре. Спасибо за терпение. Нашёл это в «Газете. Ru»: «В 2016 году, — в этом году, — столичный департамент, — труда и социальной защиты населения Москвы на оказание детского отдыха, — заключил контракт на 46 миллионов рублей, — в этом году, — а в 2015-м — три контракта на общую сумму 43 миллиона рублей». То есть в прошлом году этому парк-отелю выплатило 43 миллиона рублей московское правительство, а в этом году московское правительство выплатило 46 миллионов рублей. Вернёмся…

В ДВИЖЕНИИ

С.ДОРЕНКО: Понятно, что мы вернёмся к теме. Понятно, что мы будем обсуждать это долго сегодня, потому что тем более одной в этой теме.

Хорошо, смотрите, что с Москвой. 4 балла. На въезд в Москву ужасно всё. Где-то с 4 до 7 по циферблату на внутреннем Третьем транспортном большие проблемы. Кроме этого, перед Ленинградкой проблемы на МКАДе, перед Волоколамкой на внешке — на въезд. Огромная пробка, гигантская! Я её видел в 6:20, я сегодня позже ехал. В 6:20 гигантская пробка на въезд по Новой Риге, потому что там изысканно оставили метров сто без асфальта, но с огромными надолбами.

Д.КНОРРЕ: Но с камешками.

С.ДОРЕНКО: И люди тормозят, конечно, и потом ползут 10 километров в час. Пробка гигантская, огромная! Это специальную какую-то западню такую устроили. Минка тоже плохо въезжает. Новости.

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. Понедельник, 20 июня. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы. Здравствуйте, Даша.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Игорь говорит: «А про убитого охранника вы уже рассказали? В этом лагере на Сямозере был убит охранник в 2011 году». Действительно, замдиректора в пьяной драке убил топором охранника, зарубил. И он сейчас отбывает 13 лет наказания. В смысле — замдиректора зарубил охранника. «Я был в этом лагере, — пишет Игорь. — Там никаких заборов под напряжением нет. Стальных прутьев вместо кроватей тоже нет». Игорь, я вас очень прошу, не опровергайте свидетельства других людей, которые люди честные, заботливые и опечаленные так же, как и мы. Понимаете, не отвергайте. Вот вы не видели, а глава района заходил туда при помощи фээсбэшника и полиции, и он видел, и он говорит. Зачем нам его опровергать и плевать в его слова? Зачем это? «Там бардак главным образом из-за того, — пишет Игорь, — что детдомовских детей…» А, нет. «Детдомовские дети приезжают, — как раз по московским путёвкам, — которые и воруют у городских, и избивают городских».

Игорь, я вас очень прошу нам позвонить, если вы нас слышите сейчас. Мне нужны сейчас люди, которые, да, там были. Не звоните все, пожалуйста. Нет, не звоните все. Чуть позже мы вернёмся ко всем. Сейчас я очищаю линию. Нет, не звоните все! Не надо звонить всем. Спасибо. Не надо звонить всем. Если вы были на этом Сямозере, если вы были в этом лагере… Игорь, для вас держу линию. Ваши дети были в этом лагере, вы были в этом лагере… Игорь вот был в этом лагере, и он нам об этом пишет. Позвоните, пожалуйста, если вы были в этом лагере конкретном или ваши дети были в этом конкретном лагере — именно в этом лагере, не в каком-то ещё лагере, а в этом лагере, то тогда позвоните: 73-73-948. Если нет… Игорь! Игорь, ну что вы же не набираете? Игорь теперь не набирает. «Когда мы в походы на байдарках ходили, спасжилеты не брали. Они место в рюкзаке занимают для еды, поэтому мы старались их не брать».

Д.КНОРРЕ: А разве спасательные жилеты не должны быть на человеке, когда он сплавляется, например, на байдарках?

С.ДОРЕНКО: А это тем более неудобно, как говорит нам Григорий из Санкт-Петербурга, тем более неинтересно. Ну, потому что сразу неловко себя чувствуешь, и всё это, и вот так как-то. 73-73-948. Хорошо. Игорь, если надумаете, позвоните, пожалуйста. Снова дайте мне знать. Я готов для вас подержать. Снова дайте мне знать, если вы надумаете позвонить. Или, может быть, вы сейчас отвлеклись? Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Доброе утро, Дарья.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

Д.КНОРРЕ: Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я ездил десять лет на Сямозеро отдыхать — и зимой, и летом в том числе. Я объехал там всю округу. Я не отдыхал именно в этом лагере.

С.ДОРЕНКО: В этом конкретном лагере, да, но вы знаете ситуацию там?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Причин трагедии две — ну, объективная и субъективная. Субъективная — озеро мелкое, и малейший ветер вызывает большую волну. То, что говорили, что 14 метров в секунду… Ну, я туда ездил с парусным катамараном, это довольно устойчивое судно. 5 метров в секунду — это предел, для меня по крайней мере. 14 метров в секунду — ну, это большие лодки будет переворачивать.

С.ДОРЕНКО: Так там давали прогноз — порывы до 20 метров в секунду.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, это смерть однозначно.

С.ДОРЕНКО: Я хотел обратить внимание слушателей, потому что в советское время прогнозы более или менее все были одинаковые (метры в секунду), а сейчас дают всё на раскоряку, не пойми чего — километры в час, метры в секунду. 20 метров в секунду — это очень серьёзный ветер. Понимаете, да? В километрах в час это…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да даже 10 — это уже серьёзно.

С.ДОРЕНКО: Очень серьёзно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В 2010 году ветер у меня переломил мачту. Мачта — это труба восьмидесятка из Д16 калёной. И переломил, как спичку. Ну, это так, чтобы понимать, о чём речь идёт. Это субъективная причина. А объективная причина — это жадность.

С.ДОРЕНКО: Ну, жадность. Жадность и то, что это катилось, как по рельсам. Понимаете, оно как-то само катилось и катилось, и год за годом люди получали прибыль. В прошлом году… В каком году, я сейчас говорил? В 2014-м прибыль составила около 10 миллионов рублей. Понимаете, люди, имея несколько таких лагерей, могли спокойно сами жить в Испании.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, почти так и есть. Я просто там знаю людей и знаю, если так можно выразиться, отельеров. Тенденция одна и та же у всех. Я поэтому и перестал туда ездить из-за их жадности.

С.ДОРЕНКО: «20 метров в секунду — это 72 километра в час», — говорит Михаил. Чёрт его знает, Михаил. Я по детским своим впечатлениям в метрах в секунду измеряю. Я помню, как в Комсомольске-на-Амуре лично я шёл в школу, и лично у меня на глазах на перекрёстке… Я шёл, держась за стену, в школу. Лично у меня на глазах на перекрёстке ветер уложил уазик. Уазик просто — бряк! — и лёг набок. Вот это было 27 метров в секунду. Я видел упавший уазик сам. А я дальше продолжал. И мне было, кстати, 12 лет. Я дальше продолжал идти, держась за стену, — и дошёл-таки до школы!

Д.КНОРРЕ: А как вы держались за стену?

С.ДОРЕНКО: Да так вот, прислонившись, согнувшись я шёл. 27 метров в секунду, прикинь? Уазики падают, а школьники идут, учатся. Потом они идут в университет. Потом они едут…

Д.КНОРРЕ: Тоже под ураганным ветром.

С.ДОРЕНКО: И в конечном итоге они дорастают до радио. Почему они дорастают до радио? Потому что они идут против ветра. И всё. Понимаешь? Вот так.

Я хотел сказать, что KareliaOpen — вот эта компания, которая организует детский и взрослый отдых в Карелии, — что она из себя представляет, судя по их записям? Нам звонила педагог, московский педагог, учительница, которая говорит, что она знает, как подаются эти заявки на гранты… не на гранты, а на финансирование московским правительством. Она говорит: «Я знаю. Там на бумагах, и никто ничего не проверяет», — с её точки зрения. Вот на бумаге KareliaOpen представляет собой «динамично развивающийся центр туристско-рекреационного комплекса Карелии. Чередование активитетов (пеший туризм, сплав на рафтах, трофи на внедорожниках, яхтовый переход на Соловки) и мест пребывания, а также общая широкая вариативность программ положительно сказываются на восприятии и эмоциях туристов, увозящих самые тёплые воспоминания и впечатления о Карелии, укрепляют позитивный имидж одной из туристических жемчужин России и позволяют увеличить срок пребывания туриста в Карелии со среднестатистических 2–3 суток до 10–15 дней». Вот что мы знаем… Вот как сами себя, как директор Елена Васильевна Решетова представляет.

Д.КНОРРЕ: Конечно, они не будут писать про заборы под током.

С.ДОРЕНКО: Да. Добыть эту Решетову невозможно, ни у кого нет с ней связи. Компания Решетовой получила в 2014 году, напоминаю, ровно от этого «Парк-отеля “Сямозеро”», где 15 детей погибли, ровно от него получила прибыль 9,5 миллиона рублей. И она постоянно выигрывает тендеры департамента труда и социальной защиты населения Москвы московского правительства, регулярно выигрывает тендеры. 73-73-948. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Вот вы читали, какие в прошлом году были случаи.

С.ДОРЕНКО: Да, год назад была публикация.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, если год назад была публикация, и такая халатность… Вы же знаете, вы же видели по телевизору, как мэр Собянин сидит, как Аттила, принимает и говорит: «Вот лагерь. Хорошо», — приняли лагерь, и всё такое. С разрешения правительства это же всё произошло, правильно?

С.ДОРЕНКО: Ну да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В этой сумме, которую они называют, они ещё не называют, какая сумма откатов. Понимаете? И такой человек, который каждый год выигрывает какой-то тендер, и погибают люди, и замдиректора топором убивает какого-то учителя…

С.ДОРЕНКО: Охранника.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, охранника.

С.ДОРЕНКО: В пьяной драке, послушайте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как можно? Как этот лагерь до сих пор существует и плюс ещё каждый год тендеры выигрывает?

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, надо также обратить претензии, мне кажется, не только к московскому правительству — обязательно к московскому правительству! — но и к Астахову. Астахов должен следить, мониторить такие публикации.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я с вами согласен, но вы только об Астахове говорите, что он виновен.

С.ДОРЕНКО: Нет, не только, не только!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А вы подойдите туда, где мэрия московская, и смотрите — все заместители выходят, как будто они живут в Африке. Понимаете?

С.ДОРЕНКО: Поясните, почему в Африке.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А я вам объясняю. Потому что эти люди выходят такие тёмные все, как будто они живут там и под банановым деревом бамбук курят целыми днями. Понимаете? Вот они на выходные летают и сюда, летают туда и сюда. Поэтому и происходит вот это.

С.ДОРЕНКО: А, то есть у них вид загоревших и успешных людей, вы имеете в виду?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну да, конечно.

С.ДОРЕНКО: Понятно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, один маленький такой пример я вам приведу. У нас дом — Грохольский переулок, дом 8/3. Выиграл тендер на капитальный ремонт дворник. Бывает так, скажите, пожалуйста?

С.ДОРЕНКО: Нет, я такого не слыхал. Это очень мудрёно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А я вам вот и говорю.

С.ДОРЕНКО: Это значит, что под него списывают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот это я вам и говорю. Потому что человек, который своего сына толкнул туда за деньги, в мэрию, как какого-то помощника… Тендеры и выигрывают вот так.

С.ДОРЕНКО: Потрясающе! Спасибо за звонок. Говорят, что в Петербурге в эти дни тоже был ураган. Нам несколько человек написали об этом. Григорий из Санкт-Петербурга… И перед этим тоже писал человек, который говорит, что у него собаку сносил ветер. Ветер был такой…

Д.КНОРРЕ: Ну, там же крышу снесло стадиона «Крестовский».

С.ДОРЕНКО: Да. «И ветер был такой, — говорит наш слушатель в Петербурге, — что собаку у меня на прогулке сносило». «У вас хорошая обтекаемость», — говорит Алексей. Чего это у меня обтекаемость? У меня не обтекаемость. А, обтекаемость — имеется в виду, когда я шёл против ветра? Ну, знаешь, пополам сложишься — вот тебе и вся обтекаемость. Что тут обтекаемость? Хорошо.

«Я был в Карелии в похожем лагере, — говорит 123-й. — Сплавлялись на рафтах. Мне было 17, но были ребята и младше. В лодке 8–10 человек, включая инструктора — парень, 22 года. Многие выпадали из рафта по ходу — их сразу вылавливали. Воспринималось всё с юмором». Скажите, 123-й, а на вас были спасательные жилеты, вот это всё? Знаете, рафтинг я понимаю, но я также понимаю… Я видел рафтинг на YouTube, а сам никогда не участвовал. У меня друг один ходил, но в Канаде. И я потом смотрел несколько раз на YouTube. Мне кажется, что если там миллион спасательных мер, всевозможные люди страхуют на берегу, если камеры всюду онлайн, реальное наблюдение, то, конечно, можно. Но хотя и так страшно, даже так страшно — можно брякнуться черепушкой о какой-нибудь камень. Ну его на фиг. Ну, это в реках, я смотрю спортивный рафтинг. А в озере именно искать шторма? Они же знали, погодные предупреждения были. Один из педагогов говорит: «Я сказал, что запрещаю, но руководством было принято решение — запрет игнорировать». Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Добрый день. Дело в том, что я в этом месте уже лет десять провожу. В смысле — не ребёнком, а посетителем коттеджных посёлков.

С.ДОРЕНКО: Взрослым.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если говорить про это место, то это, скорее всего, комплекс «Радуга». Там был пионерлагерь, который принадлежал «Тяжмашу». Потом получилась такая ситуация, что местный воротила под фамилией Белуга создал такую компанию, чтобы прихватить этот лагерь. Он написал в местной газете целую статью, что будет это здравница всемирная и там будет вообще крайне хорошо. Под эту фишку они с администрацией Петрозаводска и Карелии эту сделку сделали, а лагерь как был дохлый, так и есть.

С.ДОРЕНКО: Расскажите, по вашему мнению, сколько людей там могли быть (мы с вами не имеем права, мы не в суде) материально заинтересованы во всём это? Воротила — раз.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И в администрации. Пожалуй, всё. Там на самом деле очень хорошо, там нет никакой колючей проволоки. Это напрасно люди говорят на эту тему. Там реально… Ну, как дачнику мне там вообще очень здорово. Там есть такие как бы места, как Шервуд. Дети лазят за небольшие деньги, скажем так, по каким-то верёвкам, по бочкам. Мой ребёнок там просто восхищён. По поводу того, что дети бог знает в каких условиях живут — я этого всего не видел. Ну, корпуса там старые. Я-то считаю, что могли бы решить этот вопрос, как и обещали. После того как местные люди увидели, скажем, в Петрозаводске эту ситуацию, то на каком-то заборе было написано «Белуга — ворюга». На самом деле вот москвичи звонят и говорят вообще пространственно про эту ситуацию. Нужно именно давать ответить людям из Эссойлы, допустим, «Сямозера» и самого Петрозаводска, которые пострадали.

С.ДОРЕНКО: А вы не Игорь, который нам писал? Вы другой человек? Игорь нам писал. Это вы?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, нет. Я Олег. Дело в том, что я там буду 1-го числа, это у нас как бы традиция, скажем так. И я точно знаю, что у них есть, скорее всего, с Худилайненом…

С.ДОРЕНКО: Пропал звук.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как мне сказали, у них даже квартиры были ещё десять лет назад на одной площадке. Они там имели право договориться в этих делах.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поэтому всякие проверки…

С.ДОРЕНКО: Да проверки ничего не дадут.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И то, что представитель администрации никак не мог попасть. Ну, туда просто так не подберёшься, потому что они ходили по этой территории, показывали в нашу сторону и говорили: «Чтобы этих тут вообще не было». То есть, в принципе, они захватывали этот красивый полуостров для того, чтобы захватить эту землю и построить там вообще элитные коттеджи. А лагерь — это вообще им не интересно. Поэтому на самом деле я, к сожалению, думаю, что дальше разговора это никуда не пойдёт.

С.ДОРЕНКО: Я понял, спасибо. Понимаете, проблема… Но я ещё должен дать высказаться. Мне кажется, проблема в том, что, вообще говоря, у нас полное отсутствие доверия. Например, давай подумаем, Даша. Смотри. Вот человек Олег туда ездит каждый год 1 июля. Он там уже знает, он там свой. А знает он лучше местных, потому что местные зациклены на каких-то своих шаблонных представлениях, а Олег приезжает из Москвы каждый год, и он понимает, что там происходит. Олег говорит, что захватывалась земля для элитных коттеджей и для себя лично. Там люди вхожие в высокие кабинеты. Лагерь сам по себе — для отмазки, что-то такое. А захват земли шёл с другой целью: прекрасные пляжи, полуостров и прочее. Это, вероятно, так. Мы склонны думать, что это правда. Дальше. Олег склонен думать, что поговорят, поболтают и забудут, потому что любые проверки будут…

Д.КНОРРЕ: Бесполезны.

С.ДОРЕНКО: Бесполезны. Потому что в России вообще… Мы полагаем, мы так думаем. Я не говорю, что это так, но я говорю, как мы думаем. Мы думаем, что в России любые проверки абсолютно бесполезны.

Д.КНОРРЕ: И, думая так, мы никуда не обращаемся и…

С.ДОРЕНКО: Почему? Потому что мы знаем, что Россия — страна бесправия и коррупции.

Д.КНОРРЕ: Судя по тому, что даже после статьи главы администрации не было возбуждено никакое дело и никуда это вообще не пошло дальше — да, напрашивается такой вывод.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Всём всё равно. Люди делают деньги, личные деньги. Всем на всё плевать. Это мы точно понимаем, да? Это мы точно понимаем про себя. Ну а что нам добавить можно? Давайте жаловаться. А кому жаловаться?

Д.КНОРРЕ: И кто будет жаловаться?

С.ДОРЕНКО: Кому жаловаться? Кому? Немцам? Нет. Русским. Мы пожалуемся русским, нашим властям. Они продажные, коррупционные, думают только о себе, им абсолютно безразлична наша жизнь, наше здоровье, им это абсолютно безразлично. Следовательно, жаловаться надо кому? Никому. Некому жаловаться.

Д.КНОРРЕ: А некому потому, что… Я так понимаю, что там были в основном дети-сироты и дети из неблагополучных семей.

С.ДОРЕНКО: Но не только. Видишь, какие-то же убегали дети. Вот мама какой-то девочки говорит, что она три дня пробыла и убежала. Значит, там были не только неблагополучные дети. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Вы знаете, я вот хотел бы прокомментировать…

С.ДОРЕНКО: Вас слабо слышно. Откуда вы звоните?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я звоню из Москвы. Я хотел бы прокомментировать по поводу этих тендеров, так как занимаюсь госзакупками в образовании.

С.ДОРЕНКО: Попробуйте чуть громче говорить, это очень интересно. Да, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И там ситуация не такая, как описала женщина, которая звонила по поводу закупок.

С.ДОРЕНКО: Да, мадам педагог.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там просто выигрывает тот, кто даёт дешевле, ну понятно — цены ниже. То есть страдает качество за счёт этого. А насчёт проверок, например, департаментом образования Москвы, то я вам скажу, что учреждения, которые берут на себя ответственность принимать детей летом, их проверяют безбожно, трясут постоянно. Понимаете, тут нет такого, чтобы бросили куда-то детей.

С.ДОРЕНКО: Проверяют.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Другое дело — почему в Карелии? То есть по всей стране, понятно, не направишь всех, чтобы от департамента образования, например, Москвы или Омска по всем лагерям ездить. Местные власти должны отвечать за то, что… Они разрешение дают людям, чтобы они принимали детей.

С.ДОРЕНКО: Понимаете, возникает всё равно проблема, потому что местному начальнику района было запрещено входить. И обоснование…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, извините. Смотрите, вот они получают лицензию на эту деятельность. Они же лицензию должны получать?

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там МЧС должно быть. Помните, горело когда-то там что-то, куча народу погибла… Я не помню где.

Д.КНОРРЕ: «Хромая лошадь».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Лицензия была?

С.ДОРЕНКО: Подождите, ну вы же знаете, как у нас дела делаются?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Знаю. Так вот с них снимайте головы! Нужно снимать головы с этих людей.

С.ДОРЕНКО: Да не с кого снимать головы — круговая порука. Абсолютно не с кого. Ну, с кого снимать голову?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На местном уровне.

С.ДОРЕНКО: Да нет, там и на местном уровне — все они вместе в школе учились, вместе пили в университете. Круговая порука, и все хорошие люди в общем. Понимаете?

Д.КНОРРЕ: Нет, я думаю, что после этой трагедии всё-таки полетят какие-то головы.

С.ДОРЕНКО: Да какие головы полетят? Это не имеет никакого отношения.

Д.КНОРРЕ: Вот Пучков говорит «закрыть оздоровительный лагерь так называемый».

С.ДОРЕНКО: Ну, закрыть, а рядом другой открыть. Хорошо. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Михаил.

С.ДОРЕНКО: Михаил, отсутствует полное доверие. Мы ровно не понимаем, что делать, потому что мы точно понимаем, что ничего не будет сделано и ровно это же самое случится снова, снова и снова, и всегда. Это мы точно понимаем. Вот и всё.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Левиафан.

С.ДОРЕНКО: Левиафан.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: О причинах вообще будем говорить? Полчаса говорим, опять месим воду…

С.ДОРЕНКО: Да я умоляю! Нет, не надо нас так критиковать. Прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Причина — это отсутствие разделения властей, которое вы не принимаете. Если бы оно было, если бы человек был субъектом права (допустим, родитель или журналист даже), то после такой публикации в течение двух суток год назад — подача в суд.

С.ДОРЕНКО: Михаил, нет субъектов. Вы сказали «субъект». Человек не может быть субъектом. В России субъект один.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так я и говорю, вот причина. Не какие-то спасатели. Вот она, причина глобальная.

С.ДОРЕНКО: Причина в том, что субъектов нет, их нет. Ну, субъектов нет вообще! Нет субъектов! Субъект один.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я и говорю, что их нет. И вы говорите. Во-первых, такие сплавы должны быть с вертолётом однозначно, как это происходит на Западе. Если вертолёт не может подняться, значит и сплава не должно быть. Но у нас проблема опять в судах и в органах. Это всё под московским правительством. Любые московские суды под Лужковым, под Собяниным, тут понятно. Ни один родитель не может обратить в суд. И тут не просто стенать «ай, ой!». Корреспондент написал год назад. Немедленно в суд! Независимое следствие, всех вызывают. Тут же вызывают прямо: «Что у вас творится? Закрываем к чёртовой матери!» Это происходит в цивилизованном мире, но не у нас.

С.ДОРЕНКО: Вы зря разочарованы мной. А я вам скажу почему. Потому что у нас независимый суд означает независимую торговлю законом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так они сегодня торгуют больше, чем они бы торговали, если бы они знали, что их не покрывают.

С.ДОРЕНКО: Неправда!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они больше торгуют сегодня.

С.ДОРЕНКО: Нет. Когда они были независимые и несменяемые, они открывали магазин у себя в кабинете. Магазин.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но сейчас то же самое. Егорова как сидела, так и сидит.

С.ДОРЕНКО: Нет. Сейчас гэбуха присматривает. Конкретно в моём деле мне говорили, что продать дело не могут, и показывали погоны.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, это ваше дело. Понимаете, это вам говорили. Вы известная личность, на вас никто не хочет руки марать. Ещё попасться на вас — вы потом ославите.

С.ДОРЕНКО: Тем не менее. Причины мы обсудим. Давайте обсудим причины. У нас сейчас минута осталась. Я, к сожалению, не могу продолжить разговор. Михаил прав и не прав одновременно, с моей точки зрения. Я говорю о своей точке зрения. Михаил говорит, что субъекта права у нас нет вообще ни одного. Правильно. В России есть один субъект.

Д.КНОРРЕ: Да. И Михаил говорит, что пока так будет, ничего не изменится.

С.ДОРЕНКО: У нас страна антисубъектная. Мы не субъекты вообще ничего.

Д.КНОРРЕ: И мы должны с этим смириться?

С.ДОРЕНКО: Нет, мы должны… Да, мы должны это принять и полюбить Россию в её таковости, самости и сугубости.

Д.КНОРРЕ: Полюбить себя такую, как…

С.ДОРЕНКО: В её таковости, самости и сугубости мы её любим. Мы не субъекты.

Д.КНОРРЕ: Ну, тогда смириться с трагедиями, которые происходят.

С.ДОРЕНКО: Субъект здесь один — человек, сидящий на троне, кто бы он ни был, неважно кто. Сел на трон — субъект. Все остальные лишены субъектности. В этом и страна. Страна населена одним человеком. Россия населена одним человеком. Понятно?

Д.КНОРРЕ: Ужас!

С.ДОРЕНКО: Новости.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Мы продолжаем. Я хочу сказать о самом спасении. Я знаю, что МЧС не поставили… то есть о рафте, об этом сплаве руководство лагеря, вожатые не поставили в известность МЧС, а они обязаны.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Ну, вроде бы обязаны, но они не поставили. Как происходило спасение? Оно происходило ужасно. «Сложно поверить, — пишет “Газета. Ru”, — но о происшедшем в субботу ЧП стало известно только в воскресенье. Сообщила об инциденте одна из пострадавших — 12-летняя девочка из Москвы». Девочка 12-летняя случайно доплыла до берега, вышла на берег, выползла на берег и отключилась, потеряла сознание.

Д.КНОРРЕ: Да, и лежала там до утра без сознания.

С.ДОРЕНКО: Да, она пролежала. Смотрите, девочка одна в субботу выплыла, сообщила о трагедии… Нет, сначала выплыла, потом потеряла сознание и лежала до утра. Потом утром очнулась и побрела до ближайшего посёлка. Пришла к какой-то женщине, которая там держит питомник собачий. Работники её увидели и вызвали спасателей. До этого момента выжившие дети находились на берегу в ожидании помощи более 12 часов — те, кто выжил.

Д.КНОРРЕ: Да, ещё эта девочка нашла парня, который не мог передвигаться самостоятельно, запомнила это место, где он находится, и смогла вернуться оперативно туда, когда уже пришла в населённый пункт.

С.ДОРЕНКО: Да. Двое вожатых задержаны. Вадим Виноградов из Санкт-Петербурга, работавший с детьми в лагере… И так далее, и так далее, и так далее. Понятно, да?

Я хотел бы… Михаил совершенно справедливо попросил нас обобщить, не идти по частностям. Давайте так — по частностям. Виновато руководство лагеря — раз. Ну, давайте просто перечислим. Виновато руководство лагеря — раз. Конечно. Виноваты районные власти, где всё это проходило. Хотя районные власти, как вы знаете…

Д.КНОРРЕ: Пытались что-то сделать.

С.ДОРЕНКО: …трагически пытались что-то сделать, но их оттуда гнали поганой метлой. И руководитель района смог проникнуть на территорию лагеря год назад, только мобилизовав ФСБ и полицию местную, которая его проводила и потребовала, чтобы его впустили. Он увидел там чудовищные вещи, которые год назад были описаны в прессе и которые никак не озаботили ни господина Астахова, ни московское правительство. То есть бил тревогу руководитель района, но это никого не озаботило. Год назад он бил тревогу. Он говорил слово «трагедия». «Это приведёт к трагедии», — говорил руководитель района. Понятно, да? Но сама Республика Карелия всё это приветствовала, всё это было хорошо.

Давай так. Значит, руководство лагеря. Руководство района ответственно, но оно билось действительно за детей. Дальше — руководство Республики Карелия, которое давало все эти лицензии, и всё это густо смазано было наверняка какими-то favors. Дальше — московский департамент, который…

Д.КНОРРЕ: Социальной защиты и чего-то такого.

С.ДОРЕНКО: Чего-то такого, да-да-да. Департамент труда и социальной защиты населения Москвы. Это департамент, который а) отправлял туда детей; б) давал хорошие деньги лагерю. В этом году контракт на 46 миллионов рублей. Московский департамент и, позвольте сообщить, правительство Москвы в целом ответственно за это. Да? Дальше поехали. МЧС, которому не сообщили. У них никаких своих наблюдателей? Они должны требовать этого и качать какие-то права или нет? Что значит «не сообщили»? МЧС, с моей точки зрения, должно контролировать, каким-то образом патрулировать, понимать…

Д.КНОРРЕ: Нет, ну они не могут же патрулировать каждую секунду.

С.ДОРЕНКО: Могут обзвонить.

Д.КНОРРЕ: Нет, они же предупреждали, рассылали…

С.ДОРЕНКО: Девушка-прапорщик из МЧС говорит: «Отменить мероприятия. Ожидается штормовое предупреждение». По детским учреждениям можно просто позвонить: «Телефонограмма. Разрешите записать вашу фамилию».

Д.КНОРРЕ: МЧС, по традиции, рассылает эсэмэски о том, что…

С.ДОРЕНКО: «Разрешите записать вашу фамилию, что вы приняли эту информацию», — МЧС по детским учреждениям. Этого сделано не было. МЧС сейчас требует закрыть лагерь. МЧС говорит, что их не предупредили. Я всё понимаю, но МЧС не перестраховалось. Нет, такого нет. Ну, прямо мы это понимаем, что перестраховки не было со стороны МЧС. МЧС сказало: «Ага…»

Д.КНОРРЕ: А они должны как? Предупреждать всех, находящихся на берегу, все бесплатные организации, все государственные организации или все частные организации? Ну, как МЧС реагировать?

С.ДОРЕНКО: Басмач хочет позвонить нам и рассказать о деятельности этого департамента. 76-й, Басмач, разрешите я вам подержу линию. Ребята, давайте сейчас дадим Басмачу позвонить. Он должен нам рассказать… Не звоните, пожалуйста, не звоните. Басмач, 76-й, позвоните, пожалуйста. Басмач, 76-й, который имеет отношения с этим департаментом. Только с 76-го телефона и звоните, ладно? По-моему, это Басмач. Нет? Подождите, секундочку. Нет, это не Басмач никакой. 76-й, но только код у вас должен быть правильный, правда же? Хорошо. Ну и что? Я прошу позвонить Басмача и очистить линию, а всем пофиг, да? Это прикольно. Да нет, это не тот Басмач. Это 905-й Басмач, а мне нужен 909-й Басмач. Всё, хорошо. Ребята, ребята, давайте, подождите секундочку. Ну, Басмач мог нам написать сообщение (он мне в Facebook написал), после чего мог просто переключиться.

«Дам вам небольшую справку, — также пишет в Facebook Павел Фролов. Если позволите, я прочитаю, — небольшую справку по “Парк-отелю “Сямозеро”, чтобы вы понимали, откуда ноги растут. Был один господин Решетов (фамилию я его не знаю), который с 90-х годов уехал из Запорожья, с Украины, в Карелию и начал строить свою карьеру и бизнес. Итогом его кипучей деятельности к 2005 и 2006 году стал бизнес, который насчитывал одну гостиницу в Петрозаводске, одну гостиницу в Беломорске, базу отдыха на Сямозере, а также несколько активов в Дмитрове. В 2005–2006 году этот господин погиб в ДТП, — вот этот господин из Запорожья, господин Решетов. — Вся его небольшая империя ушла жене. И вот тут начинается всё интересное. Женщина не очень понимала, как вести бизнес, и к 2011 году она привела его в плохое состояние», — вот эту всю империю. Ну, что значит «империю»? Ещё раз: гостиница в Петрозаводске, гостиница в Беломорске, вот эта база отдыха на Сямозере и несколько подобных активов в Дмитрове. К 2011 году у госпожи Решетовой пошатнулись дела, и в 2012 она начала очень сильно рубиться за тендеры на отдых детей, потому что тендеры — это гарантированное финансирование.

Д.КНОРРЕ: Прибыль.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что это как раз уже звонит Басмач. Басмач, здравствуйте. Это вы?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Сергей, добрый день.

С.ДОРЕНКО: Басмач, секунду, секунду, секунду! Вы на связи. Дайте я дочитаю, пожалуйста, справку, которую нам даёт Павел Фролов. Значит, смотрите: «Она начала рубиться за тендеры на отдых детей. “Побольше доить, поменьше кормить” — вот её принцип. Я получил всю информацию от её родственника. Её родственник рассказывал о её бизнесе мне лично», — пишет нам один из слушателей. Да, Басмач, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что я судился в последний раз… Мне как участнику дают путёвки туда. В общем, там здания принимает этот департамент (комиссия) в таком состоянии, что ну просто там проживать невозможно! Например, стены трясутся из гипсокартона. Например, мы слышали всё время, как бабушка и дедушка в соседнем номере спорят, где чьи челюсти, путают. Абсолютно слышно всякие звуки.

С.ДОРЕНКО: Этот самый департамент?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. То же самое и с детьми там происходит. У меня племянница ездила отдыхать в лагерь в Подмосковье. Я не помню, где лагерь, но рядом туберкулёзный санаторий для тех, кто вышел из другого лагеря, более взрослого. И там эти люди, которые детьми занимаются, воспитатели, они с топорами просто спали под подушкой, потому что эти бывшие так называемые заключённые лазили везде. Спасибо большое.

С.ДОРЕНКО: Да, спасибо. Хорошо. Слушайте, у меня есть вопрос на голосование. Скажите, пожалуйста, по истории на Сямозере, где 15 детей погибли… 15 по-прежнему? Посмотри агентства, обнови информацию. Может быть, что-то новое ужасное пришло. Нет, я имею в виду — наши вот эти новостные. Что-нибудь новое по новостям пришло или нет? Значит, 15 по-прежнему. Но ещё вертолётами облетают берега и ищут ещё каких-нибудь детей, потому что трудно понять, сколько выжило. Их 12 часов вообще никто не искал, они 12 часов лежали без сознания на берегу, многие ранены, серьёзные травмы и так далее.

Д.КНОРРЕ: Вот по последним данным СКР, 14 детей утонули, удалось обнаружить тела 13, поиски ещё одного погибшего продолжаются. То есть — 15.

С.ДОРЕНКО: Продолжаются. Но всего погибших 15.

Д.КНОРРЕ: 12 пострадавших.

С.ДОРЕНКО: «Состояние пострадавших в Карелии детей позволяет перевезти их в Москву», — Худилайнен говорит, глава Республики Карелия. Худилайнен, который возглавляет республику, в которой считалось, что это лагерь хороший. То есть человек, имя которого, конечно, замарано абсолютно серьёзно, с моей точки зрения, сегодня. Понятно, что он или плохо управляет республикой… или плохо по глупости, или плохо и зловеще. То есть, может быть, он участвует в коррупции — и тогда он имеет прибыль с плохого управления. А если он не участвует в коррупции, то он просто не очень хороший управляющий.

Ну вот, смотрите, у меня простой вопрос на голосование. Мы узнали о том, что произошло в Карелии с детьми. 15 детей погибло, вот эта вся история. Скажите, пожалуйста, мы точно понимаем, что теперь такое не повторится? 134-21-35 — да. 134-21-36 — нет. Мы точно понимаем, что сейчас будут приняты меры, исчерпывающие меры, после чего подобное ни в одном лагере не повторится? 134-21-35 — да, не повторится. 134-21-36 — нет. Вот и всё голосование. Я-то точно знаю, что повторится.

Д.КНОРРЕ: А повторится именно в лагерях детских или в принципе?

С.ДОРЕНКО: Да везде повторится.

Д.КНОРРЕ: Да, повторится везде.

С.ДОРЕНКО: Везде, потому что Россия…

Д.КНОРРЕ: «Хромая лошадь»…

С.ДОРЕНКО: «Хромая лошадь». Россия — хромая лошадь, безусловно, да, да, да. Мы точно понимаем, что будут приняты исчерпывающие меры по результатам вот этой карельской трагедии, будут предприняты исчерпывающие меры, окончательно исчерпывающие меры, в результате которых мы получим гарантии, что подобное не повторится? А там человеческий фактор всюду. Понятно, да? На всех уровнях человеческих фактор там, в этой трагедии. То есть это рукотворная трагедия. Можно было бы её избежать легко, и нужно было избежать. Будут предприняты исчерпывающие меры и это не повторится? Мы в этом уверены, да — 134-21-35. Нет, мы в этом не уверены — 134-21-36. У меня пока 2 процента на 98, вот такое голосование идёт. Тем не менее, 2 процента. Это значит, что часть людей считает, что исчерпывающие меры будут приняты и подобное никогда не повторится, уверены в этом.

73-73-948. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Николай. Я давно живу и помню, когда книжки детям распространяли, где дети замёрзли, тонули, переплыли реку, разожгли костёр — и летит Сталин их спасать. И всё время говорили: «Это отец». Столько было книжек, довоенных особенно, где красочные картинки, раскраски, где Сталин действительно летит спасать. Это было. А знаете, какой первый памятник снесла в Санкт-Петербурге революционная матросня?

С.ДОРЕНКО: Нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это Пётр, спасающий раненого моряка. Помните этот знаменитый памятник?

С.ДОРЕНКО: Очень интересно. Я не помню, нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Этот случай вы можете найти в интернете. Пётр, наводнение, и он где-то там спасает раненого моряка, матроса. И матросня говорила: «Этого не может быть, это жуткий пиар. Этого не может быть! Не может царь спасать своего матроса. Не может!» — а он должен спасать якобы себя. Ну, это было, это реальный случай из жизни, в летописях где-то было. И памятник где-то был, стоял в Санкт-Петербурге, и его снесли первым.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, а вот мне Степан пишет: «Такие трагедии будут продолжаться всегда, пока не погибнут дети чиновников». Степан, дело в том… Степан, вы совершенно заблуждаетесь насчёт природы вещей. Понимаете, мы говорили с вами, Степан, здесь, из этой студии (правда, тогда была другая станция), в 2008-м или в 2009 году. Мы говорили, что пьяные полицейские, пьяная милиция, пьяное МВД и прокуроры давят детей, где-то в Подольске раздавили ребёнка и прочее. И тогда было сказано, что будут пьяные полицейские давить детей столько, пока они не раздавят ребёнка полицейского. Это страшное пророчество сбылось: пьяные полицейские давят детей полицейских. Вы не понимаете природы вещей. Это неостановимо. Это будет нарастать всегда. Понятно? Это всегда будет нарастать, нарастать и нарастать. Этого будет только больше. Его не может быть меньше, потому что такова природа вещей, понимаете. Большее станет ещё большим, а затем превратится в свою противоположность, достигнув полноты свойств, обратится противоположностью.

Я останавливаю это голосование, потому что у меня цифры не меняются. Уже на самом деле полтысячи человек позвонили, и я цифры вижу те же самые: 2 процента наших слушателей… Напиши мне, пожалуйста. На основании трагедии в Карелии будут сделаны выводы, которые сделают невозможным повторение подобной трагедии: да — 2 процента; нет — 98 процентов. 98 процентов считают, что никакие такие выводы не будут сделаны.

73-73-948. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Сергей. Я сейчас радио выключаю.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Да, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я сам волжский, как вы понимаете.

С.ДОРЕНКО: Волжский, я знаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я вам про лагеря могу сказать. У нас таких лагерей очень много. Я сам рыбачу там. У них даже фельдшеров нет, в этих палаточных городах.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Бывает, приезжаешь — порез, перелом, чтобы что-то сделать, когда мимо проезжаешь.

С.ДОРЕНКО: Так нет, сказано, что к ним раз в неделю приезжал медработник. Раз в неделю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, нет у них там ничего. Очень много сектантов: пятидесятники, всякие свидетели Иеговы, неблагополучных берут детей. Мы им там рыбу подбрасываем. На самом деле условия там, конечно, нехорошие.

С.ДОРЕНКО: Кстати говоря… Извините, извините.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я у вас немножко времени займу. 10–15 лет назад у нас на Волге такой случай был. В пионерском лагере погибла внучка подружки моей матери. Там стрежень, такое очень большое течение, и там тоже больше десяти детей погибло, утонуло.

С.ДОРЕНКО: Слушайте. «Миллионы детей отдыхают в лагерях, — пишет мне Александр Минкин, — а погибло только 15. Это меньше, чем под колёсами автомобилей». Не погибают дети закономерно или чудом? Вот же вопрос. А? Что ты мне во «ВКонтакте» кинула сейчас?

Д.КНОРРЕ: Я сейчас кинула вам ссылку на пост девушки, которая работала в этом лагере в качестве…

С.ДОРЕНКО: Давай я открою твою ссылку. Сейчас открою. Она у меня не открывается. А, нет, открывается, открывается наконец. Только мне надо прописаться во «ВКонтакте». Расскажи, расскажи. Спасибо, вот так, хорошо. Ксюша Лис пишет во «ВКонтакте»: «Это история маленького города с большим скандалом. Всем известна трагедия, случившаяся на территории Пряжинского района на Сямозере. Погибли дети!» — и так далее.

Д.КНОРРЕ: Там дальше надо.

С.ДОРЕНКО: «Наша одногруппница, Васильева Людмила — студентка Петрозаводского педагогического колледжа, — она тоже погибла. — Она училась на третьем…» Погибла, да? Была. Была она в этой трагедии. Непонятно, погибла или нет. «Нам было сказано Шевелевой Натальей Валерьевной, цитирую: “Если по каким-то причинам вы уедете из лагеря, даже если это ЧП, я буду ставить вопрос о вашем отчислении”». То есть их заставляли работать в лагере. «Девочки работали, не имея никакой подготовки. Хочется отметить, что директор в первый же день попросила нас красить стулья и скамейки — “мы должны внести свой вклад в лагерь, так как это будет наш дом”. На всех детей, а их более 300, работает один медик, который не имеет вообще никаких медикаментов. На любые вопросы директору лагеря о безопасности она отвечала: “Мы — единственный лагерь на территории России с таким статусом. У нас всё в порядке”. Девочки говорят, что им приходилось выносить кровати из зданий перед какими-то проверками». То есть какие-то плохие кровати, бог весть, без матрасов кровати, которые описывает глава района.

Дальше. «Мы ехали в лагерь вожатыми, но мы просто студентки. Мы не умеем управлять лодками, не умеем выживать, никаких экстремальных ситуаций мы не проходили. Нам было сказано, что мы должны обеспечить отдых детей. А теперь говорят, что виноваты студенты. Виноваты Решетова и Виноградова, которые оказывали давление на студентов, грозясь их уволить. Мы хотим, чтобы все знали правду. Эти люди сделают всё, чтобы избежать ответственности. Студенты не были инструкторами и не понимали, как вести себя в воде», — и так далее, и так далее. Девочка из Петрозаводска рассказывает, как их грозились отчислить, если они…

Я хочу сказать, без всякого сомнения, система недоверия, система безответственности (и важно вернуть Михаилу, который нам сказал о субъектности) и система антисубъектности… У нас нет субъектности. У нас её нет. У нас реально субъект в стране один человек.

Д.КНОРРЕ: Это понятно. Вот Михаил предлагает обобщать и говорить о субъектности каждый раз. Но мне кажется, может быть, всё-таки в таком случае смириться, как вы предлагается, и обращаться к каждому конкретному случаю?

С.ДОРЕНКО: Я-то конкретно считаю, что как бы в государстве нет субъектов, тебе не к кому обратиться, говорить не с кем. В стране не с кем разговаривать, кроме одного человека.

Д.КНОРРЕ: С которым невозможно поговорить.

С.ДОРЕНКО: Нет, с которым трудно поговорить. Трудно поговорить, но бывает, что поговоришь — ну, прямая линия. В стране живёт один человек, с которым вообще стоит разговаривать. Со всеми остальными разговаривать не стоит, потому что они либо холуи, либо вообще не при деле, вообще не в теме. Тогда зачем разговаривать, о чём с ними можно разговаривать? С людьми не в теме зачем разговаривать? С холуями тоже вроде бы незачем разговаривать, потому что надо говорить с одним человеком. Человек в стране один. Второго человека в стране не существует. Нет второго. Нет! Номера два не существует.

Д.КНОРРЕ: Ждём тогда месседж от этого единственного человека.

С.ДОРЕНКО: Этот единственный человек сказал: «Разобраться». Разберутся. В следующий раз он опять скажет: «Разобраться». Он не может следить за каждым пионерлагерем.

Д.КНОРРЕ: Это понятно.

С.ДОРЕНКО: Все остальные заняты собственным личным спасением, спасением себя конкретно, личной защитой себя во враждебном окружении — все остальные люди в России. Каждый отец семейства заботится о семействе в условиях враждебного окружения и личным спасением. Вот так и живём, и это нормально. Мы антисубъектны. Мы не субъекты.

Д.КНОРРЕ: Каждую секунду рискуя умереть.

С.ДОРЕНКО: В этом смысле у нас всё понятно. И понятно, кто виноват. Мы все виноваты. Поехали дальше.

В ДВИЖЕНИИ

С.ДОРЕНКО: Ну, я так считаю. Не знаю, мне кажется, что это похоже на правду. Нет? Как ты считаешь?

Д.КНОРРЕ: Не знаю. Не уверена.

С.ДОРЕНКО: Не уверена? Ты считаешь, что субъектны?

Д.КНОРРЕ: Не уверена в том, что мы виноваты.

С.ДОРЕНКО: А кто виноват? Ну, мы и виноваты. Не знаю.

Д.КНОРРЕ: Мы себя в этом так убеждаем каждый раз.

С.ДОРЕНКО: Можно спиться, а можно уехать в эмиграцию. Вариантов два на самом деле: можно спиться, а можно уехать в эмиграцию.

Д.КНОРРЕ: Мы сами себя каждый раз убеждаем, что только два выбора, и всё.

С.ДОРЕНКО: Да. А никаких других у нас нет. 4 балла в Москве. Новости.

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Понедельник, 20 июня. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы. Здравствуйте.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Позвольте я прочитаю всё-таки сообщения, потому что сообщений очень много, и было бы несправедливо… «Поддерживаю звонившую, — имеется в виду педагог, которая звонила в самом начале. — Можно предоставить в московское правительство ещё гарантийное письмо или договор о предоставлении всего инвентаря третьей стороной. Обычно ничего не проверяется. И цена не играет роли при выигрыше в тендере», — говорит Виталий. А что играет, Виталий? Знакомства? «Все походы, карты и маршруты должны согласовываться, но, видимо, не были согласованы», — это продолжает Виталий, который разбирается в этом детском бизнесе, деле, не знаю.

«Читайте, пожалуйста, Ся́мозеро». Надо ударение на «я» — Ся́мозеро. Ну, хорошо, Ся́мозеро. Я не знаю, я постараюсь. Так, хорошо. Секундочку. «Петербуржцы засняли смерч над Финским заливом, прошёл вчера». Да, у вас там непогода. «Виноваты родители». Да, действительно, в отсутствие общества, в отсутствие государства виноваты родители. Это правда, Алексей. Это правда. Родители остаются наедине с ситуацией, и родители должны больше всех беспокоиться, потому что никаких других институтов не существует.

Д.КНОРРЕ: То есть они должны были погуглить, посмотреть отзывы?

С.ДОРЕНКО: Родители должны были не отправлять. Во-первых, не отправлять. Во-вторых, отправив, постоянно навещать. Ну и так далее. «Я сейчас слушаю вас и понимаю, что по-настоящему ненавижу руководство лагеря…» — и так далее, и так далее, говорит Пыжик. Не надо ненавидеть. Надо принять Россию в её таковости, самости и…

Д.КНОРРЕ: И в сугубости.

С.ДОРЕНКО: …и сугубости. Это моя формула, и я её всё время забываю. Мне её Настя Оношко подсказывает иногда, а сейчас Даша.

Д.КНОРРЕ: Я тоже заучила, да.

С.ДОРЕНКО: Надо принять и полюбить Россию в её таковости, самости и сугубости (вот это очень правильно) — и тогда вам станет легче чуть-чуть, и всё будет хорошо.

«Вожатые 1997 года рождения, обратите на это внимание». Да, Алексей. Но дело даже не в возрасте. Понятно, да? Возраст вожатых. Но главное, что вожатые пишут, что они вообще не понимали, что делать с рекой и что делать с водой, никто никогда их не учил. То есть этих вожатых, студенточек петрозаводских, бросили сначала красить стулья и мебель, а затем, когда приехали дети, их бросили в эти походы водные. И они говорят: «Нас никто не учил».

Секундочку. «С пожарной ёмкостью только что в сторону Подольска и Щербинки от пересечения МКАД и М4 пролетел вертолёт МЧС», — сообщает Александр. Спасибо. Ещё: «В Питере МЧС очень настойчиво присылает SMS при ожидании ветерка чуть выше нормального». Это в частности в Питере. Хорошо.

Ещё: «Повторится. И не раз. К сожалению, уже 25 лет в стране всем пофиг». Правда? А почему, с вашей точки зрения, 25 лет? А с 1980-го по 1990-й не было пофиг, Замкадыш? Это пишет Замкадыш. С 1980-го по 1990-й не было пофиг, нет? Да всё было пофиг всё время! О чём вы говорите мне? Замкадыш, дорогой мой, давайте вспомним. Ну вспомните, всегда всё было пофиг! Не пофиг было, если вы вякните что-нибудь против власти — всё, сразу бошку отвинчивают! О чём вы говорите? Или что-нибудь против идеологии в Советском Союзе. В Советском Союзе ещё была идеология. А сейчас пофиг на идеологию, сейчас только против церкви.

В Советском Союзе я в первом классе сказал, что слово «рабочий» проверяется словом «раб» — пожалуйста, моих родителей приглашали к завучу. Я сказал, что слова «рабочий» и «раб» однокоренные, однокорневые, и слово «рабочий» можно проверить словом «раб», ну, первую гласную — всё, родителей таскали! О чём вы говорите? Вот в Советском Союзе было отличие… Сейчас, я думаю, примерно на этом же уровне, где ЦК КПСС — церковь православная. То же самое — нельзя ничего сказать. Если сказал — родителей потащат, выволочка будет на высшем уровне! Так мне кажется, я не знаю. Поэтому я детей научу ни слова, ни полслова про церковь! — ни полслова, как про ЦК КПСС.

Д.КНОРРЕ: Это правильно.

С.ДОРЕНКО: Ну их на хрен! Ни полслова. Пусть они горят в аду, пожалуйста. Без нас. До свидания! Понятно? Только молчание, обет молчания, омерта — мы молчим. Но против власти нельзя было говорить — тебе сразу отворачивали бошку в Советском Союзе. Полслова. Я говорил, у меня Володька кидал в портрет Брежнева нож…

Д.КНОРРЕ: И всё, да? До свидания?

С.ДОРЕНКО: Конечно. Негров ножами гонял — всё было разрешено, пожалуйста, гоняй. А кидать в портрет Брежнева… Пару раз нож кинул — пришли, зафиксировали, уволили… то есть отчислили из университета.

Д.КНОРРЕ: Ну, это ещё и ничего.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно легко отчислили из университета пьяного нашего Вовочку из Донецка. Вывод простой: ни полслова против любой власти и ни полслова против идеологии. Всё. А дальше живи, как хочешь, пожалуйста, но — молчи!

«Жизнь — всегда чудо, а смерть — закономерность», — говорит Лариса. Лариса, Лариса! «Умереть не так-то просто», — сказал Габриэль Гарсиа Маркес. Я вам цитатой на цитату, я легко. «Виноватые чиновники сейчас защищают документооборот, чтобы избежать ответственности», — рассказывает Георгий. «А ещё можно спиться в эмиграции». Я сказал, что у нас варианты гражданского протеста… На самом деле у русских вариантов гражданского протеста три.

Д.КНОРРЕ: Внешняя и внутренняя эмиграция.

С.ДОРЕНКО: Нет, их три на самом деле. Ещё разбойничество.

Д.КНОРРЕ: А!

С.ДОРЕНКО: У русских политическая оппозиция выливается в разбойничество: Дубровский, капитан Копейкин…

Д.КНОРРЕ: Капитан Копейкин — прекрасный!

С.ДОРЕНКО: Капитан Копейкин — прекрасный абсолютно. Но это же миф некий — капитан Копейкин, — распространённый в XIX веке. Ну или приморские партизаны. У русских разбойничество, алкоголизм и эмиграция — три способа политической оппозиции. Это всё — политическая оппозиция. Хорошо.

«Мы сами виноваты, потому что мы невнимательно относимся к гражданским обязанностям, не ходим на выборы и так далее», — говорит Степан. Не знаю. «Антон Чехов, “Остров Сахалин”: “Если в камере вонь или нет никому житья от воровства, или поют грязные песни, то виноваты в этом все, то есть никто”», — говорит Антон Павлович Чехов. «Виноваты все, то есть никто». Чехов правильно описал XXI век. Видите, какой безусловно точный автор. «Виноват всегда тот, кто сам себя считает пострадавшим», — почему-то Кирк нас учит «теории победителей». «Рафтинг и байдарка — экстремальные виды спорта, поэтому нужно быть особенно подготовленным». «Ни один школьный поход в соседний музей не обходится без МЧС, “скорой”, милиции и ГАИ. Все предупреждены, все ставят подписи и так далее. Всё очень строго», — говорит Алексей.

Д.КНОРРЕ: Это, видимо, в Москве.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю где. Это, может быть, в Москве. «Замкадыш? Не оскорбляйте жителей Замкада», — говорит мне Эмин. Эмин, он подписывается — Замкадыш. Это имя, ник. Вот вы — Эмин, а он — Замкадыш. Вы смекнули? Вы подписываетесь — Эмин, а он подписывается — Замкадыш. Что мне делать? Как я его должен назвать? Давайте я вас буду звать Замкадыш, а его Эмин? Тогда Замкадыш-Эмин написал нам вот это. Понимаете? Хорошо.

«Всем всё было пофиг. Вспомните Анатолия Сливко». «У нас в Самаре спасательные жители лежат на кораблях прогулочных в деревянных ящиках. Такое ощущение, что во время аварии они уйдут на дно раньше, чем до них доберётся большинство. Когда мы плыли на таком прогулочном, то в мозгу я постоянно прорабатывал свои действия, как добраться до них». «Надо Суслова Михаила Андреевича воскресить». А зачем вам воскрешать Михаила Андреевича? Суслов Михаил Андреевич сотнями ходит всюду. Суслов вечно жив, он всегда с нами.

«Не бывает самости без субъектности». Бывает самость без субъектности. Россия в самости и сугубости живёт без всякой субъектности. «На практике МЧС-рассылка в недостоверных сообщениях о штормовых предупреждениях вызывает реакцию недоверия». А, то есть МЧС часто рассылает рассылку, что есть штормовое предупреждение, и это обычно болтовня? Это пишет нам Максим. «Я была пионервожатой в “Море”, — говорит Лариса. — Жалела детей семи лет, сидящих под карантином, и водила их тайно купаться на мыс». Ну, хорошо, Лариса. «Виноват план. Пока не будет вытравлена палочная система, такое будет повторяться», — говорит Александр. Александр, никто не виноват. «Шутка же!» — говорит Эмин. Хорошо, Эмин, шутка и шутка.

«Посадят кого-нибудь?» Обязательно посадят. Обязательно посадят! А можно привязать ногу за ногу к двум коням бешеным, диким, надавать им хорошо плетей — и разорвать человека двумя конями. А можно привязать между двух берёз и разорвать за ноги, как это делали…

Д.КНОРРЕ: Ольга.

С.ДОРЕНКО: Да, как наши предки делали — разорвать двумя берёзами. Всё это можно сделать, Игорь. Вообще вопросов нет! Главное, что это ни к чему не приведёт. Понятно? Вообще ни к чему не приведёт! Можно расстрелять из крупнокалиберного пулемёта, например, виновных — и вообще ни к чему не приведёт, поймите. Просто поймите, что закон, приводящий к трагедиям, закон, который нас приводит к трагедиям, лежит глубже вот этой вашей возни по поверхности. Понимаете? Вы ползаете по поверхности. Вы не понимаете, в чём проблема. Проблему понимаю один я — всё, больше никто.

Д.КНОРРЕ: Ну, это безнадёга какая-то, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Нет, серьёзно.

Д.КНОРРЕ: Это безнадёга, правда.

С.ДОРЕНКО: Проблему понимаю я. Мне так одиноко среди вас, честное слово! Мне так среди вас одиноко (в хорошем смысле). Вы думаете, что расстрелами можно научить людей уважать человеческую личность? Нет.

Д.КНОРРЕ: Просто хочется хоть какой-нибудь сатисфакции.

С.ДОРЕНКО: Не будет сатисфакции.

Д.КНОРРЕ: Почему? Если ты понимаешь, что ничего изменишь…

С.ДОРЕНКО: Нужна субъектность персоны и появление гражданского общества.

Д.КНОРРЕ: Но вы говорите, что это невозможно.

С.ДОРЕНКО: Нет ни того, ни другого. И это невозможно в России. Невозможно!

Д.КНОРРЕ: Вот. Тогда хоть что-нибудь.

С.ДОРЕНКО: Россия 500 годами своей жизни… России с Московского княжества сколько лет? Давай с Василия какого-нибудь Третьего возьмём. Возьмём XVI век. Двадцатый первый… 500 лет.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Россия 500 лет существует, вот это Московское княжество с момента экспансии… Сейчас скажу: Московское княжество в момент экспансии начинает быть той Россией, которой она стала — вот той Россией со своими византийско-ордынскими, а затем пруссаческими корнями, пришедшими при Романовых. Византийство, ордынство и пруссачество. Вот эта 500-летняя Россия доказывает, что никогда ничего не изменится. Всё, успокойтесь и полюбите её в сугубости, таковости и самости.

С.ДОРЕНКО: 64,19, между тем. Я очень хвалю. Видите, остаётся только наслаждаться. 64,19. 64,18 сейчас.

Д.КНОРРЕ: Рубль.

С.ДОРЕНКО: Рубль. Рубль молодцом!

Д.КНОРРЕ: Рублик!

С.ДОРЕНКО: 72,82 — евро, пожалуйста. Нефтица, голубушка, которая от нас вообще никак не зависит, как вы знаете. То есть могут работать, не работать, вообще сесть все в гамаки, сидеть, пить дайкири и петь «Сняла решительно пиджак наброшенный». Никак ничего не зависит от русских вообще! Но нефть сама по себе дорожает. Всё зависит от Америки, от Китая, а к нам не имеет никакого отношения. Она дорожает, а значит — всё хорошо. И хорошо.

Д.КНОРРЕ: От самой этой мысли нам хорошо.

С.ДОРЕНКО: Нам нужно, чтобы на небе было такое табло, в небесах, знаешь, какое-то плавающее…

Д.КНОРРЕ: Из облаков, из облаков.

С.ДОРЕНКО: Да, из облаков. Должно плавать табло такое, и русские, лёжа в гамаках, должны смотреть, какова цена нефти. Всё, больше ничего не надо. Нефть добывают, как ты знаешь, какие-то эмигранты из Украины, которые хлещут плётками таджиков там, где-то под Тюменью. И к нам это опять не имеет никакого отношения! Понятно, да? Она течёт по трубам, которые построили советские люди, которые к нам не имеют никакого отношения, как хорошо известно. Советские люди построили трубы, «Уренгой — Помары — Ужгород». Построили какие-то трубы советские люди. Потом советские люди исчезли, их нет, они вымерли. Куда делись — никто не знает. Туда пришли украинцы — в Западную Сибирь. Чеченцы, украинцы, дагестанцы, армяне и множество таджиков, которые добывают нефть. Как они её добывают — чёрт его знает! Мы не знаем. Ну, как-то добывают. Она сама оттуда вылезает, эта нефть, и всё. А мы сидим в гамаках, поём «Сняла решительно пиджак наброшенный» и любуемся курсом рубля. Правильно? И никаких вопросов нам вообще не надо задавать, у нас всё хорошо.

1,1347 — пожалуйста, доллар/евро. Мы же видели в начале прошлой неделе на 1,1221, а в конце прошлой недели — 1,1228. А сейчас — 1,1347. Видишь, еврыч подрос как хорошо, на фигуру. Это прекрасно. И это опять к нам никакого не имеет отношения. Прямо влияет на нашу жизнь, но от нас вообще никак не зависит.

Д.КНОРРЕ: На настроение влияет как минимум.

С.ДОРЕНКО: Мы устроили свою жизнь таким образом, что наша жизнь зависит от этого, но мы повлиять на это никак не можем. Вот это и хорошо. В этом есть какое-то смирение. Раньше у нас была гордыня — мы думали: «Может, надо работать?» Это была гордыня, безусловно. Сейчас точно понятно, что работать не надо. Не надо работать! Всё! Всё хорошо. Никто не работает!

Слушайте, профессор MIT… MIT — это Массачусетский этот самый… институт технологический, Массачусетский технологический… Он вообще-то Institute of Technology. Значит, он выступил перед… А, это на Петербургском форуме он выступил перед Грефом. Там Греф сидел, и в какой-то момент Греф стал расстраиваться и сделался плаксивым, умоляя профессора Массачусетского технологического не выступать дальше, никаких слов не говорить. А я не дам этого в эфир! Я не дам этого в эфир, потому что профессор начинает критиковать российское устройство жизни. Я это в эфир не дам. Но я дам часть вопрошающую, у профессора есть часть вопрошающая. Вам, безусловно, понравится. Секундочку.

Он говорит, почему русские… Главный смысл его лекции. Он выступает на круглом столе, на секции, которую вёл Сбербанк, в Петербурге сейчас на форуме. «В России нужно видеть отличия изобретений и инноваций», — сказал профессор. Позвольте мне суммировать коротко, что он сказал отчасти, потому что я хочу сократить. «Нужно видеть отличия изобретений и инноваций». Профессор говорит, что русские изобретают, но внедрить это никогда не могут и никогда не смогут. Не могут и не смогут.

Д.КНОРРЕ: То есть — есть Кулибины, которые что-то изобретают…

С.ДОРЕНКО: Нет, абсолютно пофиг, потому что это никогда…

Д.КНОРРЕ: Никому не нужно.

С.ДОРЕНКО: …никогда никуда не будет внедрено, говорит профессор.

ФРАГМЕНТ ЗАПИСИ

ЛОРЕН ГРЭХЭМ: Ничего похожего раньше не было. Мы вас поздравляем: если вы смогли это сделать — вы изобретатель! Однако инноватор — это гораздо большее. Инновационность означает: взять этот продукт или процесс и сделать его коммерчески успешным, причём успешным не только для вас, для изобретателя, но и для общества, где вы его внедрили. Противоречие и странность состоит в том, что у русских изумительно получается изобретать и очень плохо получается заниматься инновациями. Позвольте привести вас несколько примеров.

Русским учёным принадлежат две Нобелевские премии для разработки в области лазерных технологий, но сейчас нет ни одной российской компании, которая занимала бы сколько-нибудь значительное место на рынке лазерных продуктов и технологий.

Электрические лампочки в России изобрели до Томаса Эдисона. По сути, Томас Эдисон вообще у Яблочкова, у русского учёного, позаимствовал эту идею. Но затем американские компании захватили этот рынок, и никакая российская компания с ними не стала конкурировать.

Попов, русский учёный, передавал информацию по радиоволнам до Маркони, но сегодня у России нет сколько-нибудь заметных успехов на рынке радиоэлектроники на международном рынке.

Россия первой запустила искусственный спутник Земли, но сегодня у России менее 1 процента международного рынка телекоммуникаций.

Россия первой создала руками Сергея Лебедева электронный цифровой компьютер в Европе, но кто покупает российские компьютеры сегодня?

И вот вам ещё один пример — он вообще малоизвестен: нефтяная индустрия в последние годы пережила революцию технологий гидроразрыва пласта. Практически никто не помнит, что этот процесс изобрели русские. Я вам могу показать научные статьи начала 50-х годов, где они абсолютно на 100 процентов нарисовали процесс гидроразрыва нефтяного пласта. С этой технологией никто ничего не сделал.

Я могу этот список продолжать и продолжать. Почему? Это исключительно важный вопрос. Почему у русских так хорошо получается разрабатывать научные технологические идеи и так плохо получается извлекать из них экономическую выгоду? Ответ кроется не в отсутствии талантов или…

С.ДОРЕНКО: А мы не дадим ему отвечать! Не дадим, потому что он начинает критиковать политическое устройство России. Хорошо, мы не дадим его отвечать. Профессор… А мне говорят, что он из Columbia. Может быть, он читает в Columbia. Дайте всё-таки ему быть и в Массачусетском институте технологий… технологическом, в MIT. В MIT ему тоже дайте почитать что-нибудь. Ну что вы так уж сильно его ущемляете?

Это американец Лорен Грэхэм. Он приехал в Петербург и по приглашению Германа Грефа сделал лекцию… У Сбербанка была какая-то своя конференция, и она называлась «Стань инноватором или умри». По-моему, так. «Меняйся или умри», что-то такое. Простите, давайте ему ещё дадим минуту поговорить, потому что там есть очень хорошая формула «вы хотите молоко без коровы». Американцу дадим продолжить, ладно? Давайте дадим продолжить:

ФРАГМЕНТ ЗАПИСИ

ЛОРЕН ГРЭХЭМ: …Ни в отсутствии способностей у российских инженеров и учёных. Отнюдь! Это очень хорошие профессионалы. Ответ кроется в том, что России не удавалось выстроить общество, где блестящие достижения граждан могли бы находить выход в экономическом развитии. Все руководители России со времён царизма до нынешних времён полагали, что ответ на проблемы модернизации — сама технология. Все считали, что ответ именно в технологиях, а не в социо-экономической среде, которая способствует развитию и коммерциализации технологий. Идеи как таковые — этого мало.

Моя книга называется «Одинокие идеи». Под «одинокими идеями» я понимаю идеи, которые никто не разрабатывает. А у России очень хорошо получается изобретать, но не разрабатывать. Это непонимание очень чётко мне было продемонстрировано несколько лет назад, когда я приехал в Россию с руководителями, с ведущими учёными из Массачусетского института технологий, и Герман Оскарович участвовал в этой поездке. Не Герман Оскарович сам, но многие другие россияне спрашивали, как им сравняться с MIT в разработке следующей большой сенсационной научной вещи. Но сами учёные MIT говорили, что ключ к успеху их института не просто в культуре MIT, но в культуре Бостона и США в целом.

Что это за элементы культуры такие, которые позволяют идеям разрабатываться и вливаться в коммерчески успешные предприятия? Демократическая форма правления; свободный рынок, где инвесторам нужны новые технологии; защита интеллектуальной собственности…

С.ДОРЕНКО: К сожалению, у меня не хватает времени, у меня остаётся 15 секунд до новостей. «Вы хотите молоко без коровы», — говорит профессор Лорен Грэхем. После новостей и обзора печати поговорим об этом.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Ну ладно, хорошо, мы продолжаем говорить о Лорене Грэхеме, которого пригласил наш Сбербанк выступить. Как вы знаете, он выступил таким образом, что главный его вывод… Он чужими словами сказал: «Вы хотите молоко без коровы». То есть: «Ваше общество не способно…» «Не нужны технологии, — он говорит, вы всегда хотели технологий». Всегда хотели цари русские технологий. Ты знаешь, что русские цари получают огнестрельное оружие от поляков, а поляки — от немцев. То есть мы впервые узнаём о существовании огнестрельного ружья от поляков в войнах с поляками и начинаем пытаться их купить как-то странным образом, как-то выудить, выжучить. К нам приходят технологии всегда, мы хотим технологий. И при этом, парадоксальным образом, мы — главные изобретатели. Ну, может быть, одни из главных. Сейчас уже нет. Если посмотреть список нобелевских лауреатов, русского происхождения люди есть. Но люди, живущие и работающие в России, уже, вероятно, ничего не изобретают, ну, такого значимого для человечества, потому что Россия — в этом смысле уже такая пустыня или полупустыня. Но прежде Россия была плодородной землёй для изобретений, но никогда не была плодородной землёй для инноваций.

Д.КНОРРЕ: Для того, чтобы получить деньги с этого — собственно распространить эти технологии.

С.ДОРЕНКО: Дело не в деньгах. Когда ты говоришь «деньги», я чувствую следующую за ними фразу — «фу, как вульгарно!».

Д.КНОРРЕ: Почему?

С.ДОРЕНКО: Нет, что значит «деньги»? Дело не в деньгах.

Д.КНОРРЕ: Хорошо, в распространении этой технологии в мире.

С.ДОРЕНКО: Да, дать новую ступеньку развития человечеству. Понимаешь, изобретатель колеса не хотел денег, а он хотел новой ступени развития человечества конкретно: поменьше тащить, полегче таскать, вот и всё. Изобретатель колеса. Это одна из величайших, наверное, в истории человечества технологий и инноваций — внедрение колеса.

Давай вслед за Грэхэмом разделим технологи и инновации. Технологии и изобретения будем считать одним. Вот мы с тобой изобрели, например, колесо. Мы понимаем, что у нас есть колесо. И мы, например, с этим колесом играем, просто играем. Ну, как китайцы, например, которые изобрели порох, как мы знаем, и использовали его для фейерверков, очень красивые fireworks вот эти, фейерверки. Они не понимали, как его по-другому можно использовать. Ну, мы изобрели колесо и просто с ним играем. Это то, что русские делают. Русские постоянно делают великие открытия, которые, в общем…

Д.КНОРРЕ: Такой: «О, прикольно!»

С.ДОРЕНКО: …которые, в общем, прикольные, да. Дальше это никому не нужно, это всё уходит на Запад. И дальше Россия получает изобретения русских учёных с Запада. Понятно, да? Нам не придёт в голову купить русский компьютер никогда в жизни, потому что это просто запрещено, если мы нормальные люди, хоть сколько-нибудь нормальные люди.

Д.КНОРРЕ: А у нас есть компьютеры?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Но если они появятся, то это будет запрещено строжайшим образом — наравне с варёной колбасой. Дальше. Нам не придёт в голову ездить на русских машинах, потому что их нет на самом деле, русских машин. Ну, самые русские машины — это итальянские.

Д.КНОРРЕ: Да, Fiat.

С.ДОРЕНКО: Но это итальянские машины начала 60-х годов. Русская машина — это итальянская машина.

Д.КНОРРЕ: Или сейчас французская.

С.ДОРЕНКО: Или французская, да. Вот русских машин не существует. Но если бы они существовали… А, наверное, существуют.

Д.КНОРРЕ: Была «Нива».

С.ДОРЕНКО: «Нива» — на основе всё равно итальянского. Итальянский двигатель, всё итальянское.

Д.КНОРРЕ: УАЗ.

С.ДОРЕНКО: УАЗ, может быть. УАЗ, наверное, всё-таки русский до какой-то степени, поэтому он и жрёт по 15–17 литров на 100 километров. Ну, хорошо. Я ездил на УАЗе, просто знаю, о чём говорю. Мы не хотим пользоваться ничем русским. Мы хотим пользоваться тем, что мы изобрели, но обязательно, чтобы только это нами даже и не пахло, потому что иначе это всё будет ломаться сразу.

Д.КНОРРЕ: Мы изобрели, дальше это приспособили к жизни и…

С.ДОРЕНКО: Нет, мы не приспособили. Мы это изобрели и вы выплюнули. Вот так — тьфу!

Д.КНОРРЕ: Да. И дальше на Западе это приспособили к жизни.

С.ДОРЕНКО: Нет, знаешь, как? Поскольку мы обратная сторона Луны, на Западе это прочитали где-то…

Д.КНОРРЕ: Заново изобрели.

С.ДОРЕНКО: Заново изобрели, чтобы с нами не делиться. С нами делиться никто не хочет.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Заново изобрели — по нашей подсказке — абсолютно легко. После чего внедрили и дальше отправили в Россию в качестве импортных каких-то деталей. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Доброе утро, Сергей. Можно возразить?

С.ДОРЕНКО: Прошу вас. Я очень хотел этого.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, надо возразить профессору по поводу инноваций. У меня есть один пример. Когда нужно было выпускать Т-34… Было такое время, помните, в 1941 году?

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В общем, пишут во всех источниках, что более тысячи технологических и прочих вещей было внедрено в технологию, в конструкцию. И снизили стоимость на 33 процента, ну, себестоимость производства. Так что здесь профессор не очень прав.

С.ДОРЕНКО: Нет, профессор прав, и вы правы. Но вы правы, потому что нужна война и обстоятельства, препятствующие…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нужно целеполагание. Мы же с вами всегда об этом говорим. Нужно целеполагание. Теперь я дальше хочу сказать, что мы какие-то вещи всё-таки изобрели. Другое дело, что надо менять менталитет. Но опять же тоже хочу возразить. Я не знаю, помните вы советскую открывалку для консервов? На ней было написано «27 копеек».

С.ДОРЕНКО: Которая крутится.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С деревянной ручкой.

С.ДОРЕНКО: А, которая с деревянной ручкой, роскошная. Да, помню, конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Им же до сих пор равных нет, и они работают. Если ней написано «27 копеек», значит она будет работать ещё 50 лет. А современные её китайские копии ломаются и не годятся.

С.ДОРЕНКО: Это правда.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так что здесь вы тоже не совсем правы, согласитесь.

С.ДОРЕНКО: Я не соглашусь. Вот я не соглашусь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Почему?

С.ДОРЕНКО: Я вам скажу почему. Потому что мы всё получаем… А я вам расскажу про русский утюг за 7 рублей, который я, когда приехал в Африку…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это мы всё знаем. Утюг не годится. Всё-таки Panasonic и Tefal лучше гладят, лучше результат. Утюг не годится. А вот открывалка годится.

С.ДОРЕНКО: Открывалка годится. Но представьте себе, что настанет какой-то страшный суд наций, где вы будете представлять русских, вы придёте от русских. И вы скажете после того, как выступят китайцы, американцы и так далее, вы выступите с вашей открывалкой. Ну, маловато, Серёжа, маловато!

Д.КНОРРЕ: Ха-ха!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, Серёжа, подождите. Я могу ещё что-нибудь сказать. Ну нельзя же так…

С.ДОРЕНКО: Скажите, что мы несопоставимо меньше внедряем, чем изобретаем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Без сомнения, конечно. Но мышку всё-таки изобрели военные инженеры, я забыл… В 1964 году сделали радар с мышкой.

С.ДОРЕНКО: Чапельник. Чапельник — это ухват для сковородки. Мы изобрели ещё чапельник.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, совершенно верно, чапельник. Ну, мы по известному фильму знаем про чапельник.

С.ДОРЕНКО: А вы знаете, что по чапельнику в старое время разделялся северный и южный говор. Не знаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Москва стоит строго на границе говоров. Ты знаешь, да?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: И вот у лингвистов было такое одно из кодовых слов — «чапельник»/«сковородник». Например, в Серпухове — «сковородник», а в Дмитрове — «чапельник».

Д.КНОРРЕ: Понятно.

С.ДОРЕНКО: А Москва — посерёдке.

Д.КНОРРЕ: То так, то так.

С.ДОРЕНКО: В Химках «чапельник» ещё был, условно, а в каком-нибудь Подольске — «сковородник». И всё. И так далее.

Д.КНОРРЕ: Уже «сковородник».

С.ДОРЕНКО: Ну, там же «творо́г» и «тво́рог» тоже, вот это всё. Москва в основном в зоне «тво́рога» лежит.

Д.КНОРРЕ: Да, это правда.

С.ДОРЕНКО: А «творо́г» южнее.

Д.КНОРРЕ: Почему? «Творо́г» — это севернее.

С.ДОРЕНКО: Наоборот, ты будешь смеяться: «тво́рог» северный, а «творо́г» — это уже Калуга и всё это.

Д.КНОРРЕ: То есть «творо́г» получается более провинциальный?

С.ДОРЕНКО: Более южный — «творо́г». А «тво́рог» — Москва и севернее.

Д.КНОРРЕ: «Тво́рог» — это, наоборот, что-то такое… «Тво́рог», «до́говор». Нет?

С.ДОРЕНКО: Нет. Ну правда.

Д.КНОРРЕ: Ладно…

С.ДОРЕНКО: Доверься мне в этом вопросе.

Д.КНОРРЕ: Доверяюсь.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Значит, Россия внедрять не может ничего, утверждает Грэхем. Он прав или нет? Давайте это обсудим. 73-73-948. И не будет мочь никогда, потому что Россией правят субъекты единственные — цари, генсеки и так далее, президенты, — которые хотят технологий, а это не даёт внедрений. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. У нас действительно получается только автомат Калашникова. А что касается открывалки, то она хороша на самом деле из-за стали. Я могу сказать, что я в 80-е годы работал в лаборатории МИФИ. Дело в том, что вся наука у нас в основном в то время делалась как раз именно в лабораториях академических вузов. НИИ, которых у нас было полным-полно по всей стране, получали госзаказы, под это деньги, а дальше переправляли стрелки на выполнение работ в лаборатории академических вузов. Мы их заваливали отчётами, очень много было сделано хороших научных результатов, но воспользоваться ими могли только именно как раз такие институты, типа как Массачусетский университет. Кстати, мне очень понравилось… Я тут нашёл на английском языке описание методики. По-русски я её не мог понять, а по-английски очень я разобрался, как они там всё описывают.

С.ДОРЕНКО: Спасибо, спасибо. «Перед игрой с Россией сборная Уэльса отказалась от тренировки», — это спортивная новость, которую мне пишет Макс. Сборная Уэльса не будет тренироваться перед игрой с Россией, у них будет только пробежка, они хотят экономить силы.

Д.КНОРРЕ: Может, нам тоже не тренироваться?

С.ДОРЕНКО: Нам вообще не надо тренироваться. Вообще надо прекратить тренироваться. Прекратить тренироваться! Одни нервы от этих тренировок! Какая вам разница, ребята?

Д.КНОРРЕ: Это правда. Силы расходуем, которых нет уже на 12-й минуте матча.

С.ДОРЕНКО: Через секунду поговорим про спорт.

С.ДОРЕНКО: Ну так что, давай поговорим про футбол сначала, а потом про то, что мы не поедем на олимпиаду, но, вероятно, завтра. И, вероятно, невероятно. То есть смотрите. Я быстро тогда про олимпиаду и про футбол вместе скажу, что я начитался сегодня. Аж из ушей лезет! Скорее всего, на олимпиаду нас всё-таки пустят, но не легкоатлетов, нет. То есть пустят остальных — атлетов, которые не лёгкие атлеты, которые потяжелее. Ладно?

Д.КНОРРЕ: А лёгких атлетов вообще не пустят никаких — ни «чистых», ни «грязных»?

С.ДОРЕНКО: Лучников пустят, каких-нибудь стрелков пустят, правильно? Кто там на олимпиаде ещё? Конников каких-нибудь пустят.

Д.КНОРРЕ: Художественная гимнастика.

С.ДОРЕНКО: Художественную гимнастику пустят. Эти не обдолбанные.

Д.КНОРРЕ: Пловцы.

С.ДОРЕНКО: А пловцы разве не обдолбанные?

Д.КНОРРЕ: Хотя там тоже кого-то дисквалифицировали.

С.ДОРЕНКО: Я бы не стал плавать без ста грамм. Мне кажется, это страшно. А? Ну, серьёзно. А кто ещё не обдолбанный у нас?

Д.КНОРРЕ: Не знаю. Ну, как-то вот вроде всё.

С.ДОРЕНКО: Какие-то у нас есть не обдолбанные, короче, спортсмены.

Д.КНОРРЕ: Какие ещё летние виды спорта?

С.ДОРЕНКО: Завтра будет решение. Завтра МОК заседает. Они нам завтра выдадут решение. То ли нас проклянут, как это самое… Были случаи, всего в истории человечества было несколько раз, когда запрещено было какой-то стране участвовать. По-моему, в 1949 году было запрещено участвовать Германии — ну, там в связи с фашизмом и вся вот эта история. И теперь Советскому Союзу… то есть России, простите. Ну, это вообще. А примеров изоляции страны и запрета ей приезжать на олимпиаду вообще в полном составе мало. Их, по-моему, два или три. Два, два! Два, по-моему, примера. По-моему, Германию один раз запретили в 1949 году и чуть ли не Северную Корею… Когда-то запретили кого-то ещё. Но такого, чтобы прямо вот Россию запрещать, одну из ведущих спортивных держав мира, — такого никогда, конечно, не было. Это будет беспрецедентно. И сегодняшний «Коммерсантъ» говорит, что это маловероятно. Скорее всего, нас пустят, но — без лёгкой атлетики.

Д.КНОРРЕ: Ну, наша сборная уже всё равно деморализована, настроение уже испорчено. Как мы будем…

С.ДОРЕНКО: Без мельдония совсем не так работается.

Д.КНОРРЕ: Настроение падает.

С.ДОРЕНКО: На мельдонии совершенно было по-другому.

Д.КНОРРЕ: Весь этот прессинг, вся эта история со скандалом допинговым, мне кажется, нас окончательно уже деморализовала. И как мы поедем теперь соревноваться — не знаю.

С.ДОРЕНКО: Ну, хорошо. Давайте вернёмся на секунду к футболу. Кто разбирается хорошо в футболе? Позвоните, пожалуйста, футбольные критики — в сущности, люди, которые серьёзно следят. Нам надо сегодня победить Уэльс, насколько я понимаю, 4:0 примерно — вот так, да? Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Там будут ещё борцы и фехтовальщики, на олимпиаде. Они тоже такие, ну, которые не кушают.

С.ДОРЕНКО: Борцы будут, да-да-да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дзюдоисты тоже будут.

С.ДОРЕНКО: Прекрасно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Про футбол. Тут вопрос, знаете, какой? Уэльс — сзади у них там кто? У нас позади Москва, а у них там… ну, их столица. Уэльс первый раз участвует в чемпионате Европы, и они будут биться за каждый кусок поля.

С.ДОРЕНКО: Они проиграли англичанам.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня такое ощущение, что Уэльс победит, они победят.

С.ДОРЕНКО: А вы видели игру Уэльса с англичанами?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как же не видел?

С.ДОРЕНКО: Скажите, как они играют?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Давайте начнём с того, что они выкладываются. Они могут показать то, что у них есть. А наши ходят, потому что наши миллионеры. Среди них один Гарет Бейл миллионер, а у нас каждый второй миллионер. Просто наши ходят, а у них бегают. Они техничные. У них ещё есть, как вам сказать… У них есть шанс, что они ещё попадут в лучшие команды, чем наши, которые будут сидеть в «Зените» или в «Спартаке» за те же самые деньги.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Ещё один звонок, пожалуйста. Кто тут крупный специалист по футболу? Скажите, пожалуйста, сегодня игра у нас с Уэльсом, и нам надо наколотить им, наверное, 4:0, чтобы занять второе место в группе или что-нибудь в этом роде, да? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, здравствуйте. Денис, Москва. 20 лет уже смотрю за нашим футболом. Сам восемь лет занимался. Хочу сказать, что наш футбол не то чтобы европейский. Когда смотришь нашу игру и их игру… Вот если сравнивать с девушкой, игра нашей сборной, на этом чемпионате все эти игры — невзрачная такая девчонка, к которой даже подойти страшно. А когда смотришь игру европейских сборных — французы, англичане — ну, они играют как-то вот с огоньком, и они играют красиво. При этом хочется открыть баночку пива и тихо, аккуратненько сидеть, смотреть и получать удовольствие. А наших смотришь — постоянно какое-то напряжение. Я сам восемь лет занимался. Ну, видимо, они с другой планеты. Ну не получается у наших игроков выходить на этот уровень. То ли мозги не так работают, то ли тренеры, то ли… Не могу понять почему.

С.ДОРЕНКО: Неохота.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, немножко менталитет… Может быть, немножко и неохота. Но обратите внимание, что сейчас все зарубежные сборные, большинство состава — мулаты и чернокожие. Они атлетически сильно развитые и выносливее, чем белокожие игроки — Франция, англичане. Поэтому я считаю, что на этот уровень мы будем выходить ещё, наверное, лет как бы не сто. Не знаю, чем это объяснить. Менталитетом?

С.ДОРЕНКО: Может быть, завезти негров? Мне кажется, завезти негров каких-то, причём таких, которые быстрые, потому что у африканцев тоже есть народы, которые чрезвычайно быстрые, агрессивные, а есть народы, которые очень медленные. Вот надо завезти как раз таких самых быстрых.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, у нас огромная страна. Я думаю, надо с детского… Вот как в советское время. У нас же, когда советская сборная была… Я недавно пересматривал, как играла.

С.ДОРЕНКО: Сделать через ЭКО! Всем русским бабам делать ЭКО с семенем чёрных мужчин — каких-нибудь сенегальцев, я не знаю, каких-нибудь, может быть, нигерийцев.

Д.КНОРРЕ: А женщины не согласятся другим способом?

С.ДОРЕНКО: Нет, другим способом женщины тоже согласятся, но мы не должны их развращать.

Д.КНОРРЕ: А это разврат?

С.ДОРЕНКО: Конечно. Они будут мечтать потом об этом.

Д.КНОРРЕ: Ха-ха-ха!

С.ДОРЕНКО: И вводить нацию футболистов, которые будут мулаты все сплошные.

Д.КНОРРЕ: А может просто натурализовать?

С.ДОРЕНКО: Мулаты, красавцы! Все будем мулаты, представляешь?

Д.КНОРРЕ: Криштиану Иванов.

С.ДОРЕНКО: Да! Последние белые умрут… Я не знаю, через 80 лет последний белый будет, народившийся сегодня. А потом уже дальше пойдут одни мулаты. На Новый год… нет, весной, следующей весной народится последний белый, а потом уже пойдут сплошные мулаты. Тогда надо сделать движение какое-то. ОНФ — Объединённый негритянский фронт! Движение ОНФ — Объединённый негритянский фронт. И всё.

Д.КНОРРЕ: «Роди своей стране футболиста!»

С.ДОРЕНКО: «Роди мулата! Роди футболиста! Страна нуждается!» И всё. И сделать наконец нормальную нацию, такую футбольную нацию. Прекрасно!

«Шутки шутками, а я сейчас завершаю первый курс приёма мельдония в качестве эксперимента, — пишет Д. — Потрясающе себя чувствую, много энергии появилось», — говорит Д. Ну, хорошо. Я должен сказать, что меня одна знакомая, родственница попросила купить мельдоний в аптеке, тоже начитавшись про всё это.

Д.КНОРРЕ: Ну, понятно, да.

С.ДОРЕНКО: Я пошёл — а его нет, мельдония нет!

Д.КНОРРЕ: Надо заказывать, наверное, на eBay где-нибудь, не знаю.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Нет, его не производят нигде. О чём ты говоришь? На eBay? Его не производят нигде.

Д.КНОРРЕ: А, то есть это только наша таблеточка?

С.ДОРЕНКО: «А хорваты и испанцы, по-вашему, тоже негры?» — говорит Сергей. Всё, всё! Отъезжаем, отъезжаем, товарищи! Отъезжаем! Все бабы должны родить от испанца! Или от англичанина? Короче, нужна замена темперамента.

Д.КНОРРЕ: Испанцы посимпатичнее.

С.ДОРЕНКО: Ну, испанцы — да. Все будут — Энрике Иглесиас, Хулио Иглесиас… Как их звать-то всех? Я забываю. Рики Мартин, но он гомосексуалист. Ну, неважно. Как же называется этот артист?.. Бандерас, Бандерас! Все хотят Бандераса.

Д.КНОРРЕ: Хулио… Нет, не Хулио.

С.ДОРЕНКО: Неважно, любой Бандерас — хоть Хулио, хоть не Хулио. Бандерас!

Д.КНОРРЕ: Боже мой, какой кошмар! Я забыла имя Бандераса! Как это могло произойти?

С.ДОРЕНКО: Бандерас! Какая тебе разница? Бандерас — и точка. Все хотят Бандераса. И всё. Антонио!

Д.КНОРРЕ: Антонио! Спасибо!

С.ДОРЕНКО: Antonio Banderas! Gracias! (Говорит по-испански.)

Д.КНОРРЕ: Антон Бандерас будет. Тоха Бандерас.

С.ДОРЕНКО: Тоха, да. Тони, Тони. Ну и всё. Секундочку. «Чтобы выиграть грядущий чемпионат мира лет пять назад нужно было взять 14-летних парней, абстрагировать их, — ну, зачем абстрагировать? — и тренировать». Не надо абстрагировать. Вот как начнёте абстрагировать… Antonio Banderas! Ну всё, ну всё, ну всё! Все меня задолбали. Скажите, а вы знаете, что 10:56, а мы собираемся поговорить про олимпиаду, а ни фига нет времени?

Д.КНОРРЕ: Вот так вот.

С.ДОРЕНКО: Всё. Значит, смотри. Этот чемпионат Европы мы проиграем, профукаем торжественно, как нам не привыкать. К позору в футболе нам не привыкать. Правильно? Мы очередной раз пройдём через позор. Но этот позор настолько привычный, как какой-то харчок для какого-то опущенного человека, который без харчка вообще не может пройти. У нас же считают, что день не задался, если в него не харкнули. И русский футбол есть наш позор, есть наша диффамация, потеря лица национальная, есть некая скверная, с которой мы живём, мерзость.

Д.КНОРРЕ: В нашей таковости, сугубости…

С.ДОРЕНКО: Некая мерзость, которая добавляется к нашей таковости, сугубости и самости. Плюс мерзость. Это футбол русский. Хорошо. Мы потерпим поражение, нас высадят, мы всё профукаем, мы вернёмся сюда, от очередного харчка утрёмся, что-нибудь хорошее сделаем, с нашей точки зрения. Например, какую-нибудь манифестацию у американского посольства, мне кажется, в связи с этим, а? Если наша сборная вернётся наконец в Москву (скоро притом), никуда не выйдя в плей-офф, вообще проиграв всё, опозоренная, то мне кажется, что следует провести манифестацию у американского посольства. А заодно и у израильского. Израильское давно мы не манифестировали.

Д.КНОРРЕ: Одиночные пикеты.

С.ДОРЕНКО: Какие-нибудь одиночные пикеты, конечно. Наконец всё-таки найти супостата и врага! Я вчера почти взялся читать «День опричника», вновь перечитывать. Я вот чувствовал, что что-то такое просится, какая-то манифестация. Может быть, чернильницы кидать в американское посольство. Нет? Может быть, что-нибудь такое. Бутылки с ихней Кока-Колой!

Д.КНОРРЕ: Да просто стоять молча…

С.ДОРЕНКО: И молча ненавидеть.

Д.КНОРРЕ: Да, просто смотреть туда.

С.ДОРЕНКО: На той стороне, у рыбного ресторана. Встать напротив, там, где рыбный ресторан, стоять и молча ненавидеть. Вот, мне кажется, так. И всё, и это даст нам чувство победы. Правильно? А победа в футболе на фиг нам нужна! Погнали дальше!

В ДВИЖЕНИИ

С.ДОРЕНКО: Ах, как хорошо! Я описал картину, которая мне самому понравилась.

Хорошо. После Осташки какая-то есть дырка, Вешки называется. Там, на внешнем МКАДе, стоит пробка. С М2 въезд плохой очень. И ещё где? Да всё нормально! Москва, центр стоит. Вы знаете, её ремонтируют, поэтому центр стоит к чёртовой матери. С 11 до 2 по циферблату внешнее Садовое стоит полностью — там всё перекопано, как вы знаете. Кремлёвская набережная начисто стоит. Якиманка начисто стоит. Всё остальное шурует молодцом. Хвалю, радуюсь и вместе с вами прихожу в восторг. Сейчас поеду я… Можно я расскажу, похвалюсь? Сегодня — в День мотоциклиста — я поеду в BMW, где мне дадут на две недели, zwei, две… Видишь две?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: R nineT! BMW R nineT.

Д.КНОРРЕ: Это мотоцикл, да?

С.ДОРЕНКО: Это хороший мотоцикл — 1200 кубов, толстый бульдожек такой, cafe racer, который мне дадут две недели рассекать. Буду отчитываться, всё вам расскажу, товарищи.

Мы прощаемся с вами. Мы пойдём и проживём его, этот понедельник, 20 июня.