С.ДОРЕНКО: 8 часов 38 минут. Четверг, 7 июля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая это программы.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Вот 55-й несколько раз пишет: «Сергей, ну почему наших зовут “космонавты”, а их — “астронавты”? Ну достало уже!» А вы ещё знаете, 55-й, китайцев зовут «тайконавты». Понимаешь?

А.ОНОШКО: У китайцев всё наоборот.

С.ДОРЕНКО: «Та» — это как Великий предел.

А.ОНОШКО: Да? Я не знала.

С.ДОРЕНКО: Ну да. Ну как? Тайцзицюань — это кулак Великого предела.

А.ОНОШКО: Так там же омонимов очень много. Там этих «та», да ещё с разными тонами, сколько может быть всяких.

С.ДОРЕНКО: Может. Ну хорошо. Значит, тайконавты, астронавты и космонавты. Почему? Потому что ни одна нация не хочет уступить первенство в космосе, и каждый называет по-своему, рассчитывая, что через тысячу лет…

А.ОНОШКО: Останется только одно слово.

С.ДОРЕНКО: Останется одно слово, и это слово будет их слово, а все остальные…

А.ОНОШКО: Это слово будет — кгхкгхкгх. Через тысячу лет оно будет примерно вот такое, я думаю.

С.ДОРЕНКО: (Смеётся.) Ты изображаешь модем конца девяностых.

А.ОНОШКО: Мне кажется, что это самое…

С.ДОРЕНКО: Она изображает модем конца девяностых. Настёна, как смешно! Слушай. Сборная Португалии стала первым финалистом чемпионата Европы по футболу. Помнишь, наши болели за Уэльс и так далее?

«А укронавты?» Нет, укронавты… урконавты должны быть. Урконавты, мне кажется, да. И ещё космонивт и астронувт — можно так сделать. Укронавты… нет, урконавты. Урконавт — мне кажется, вот это самое правильное.

Слушайте, я хотел… Да! Кстати, Эд из Ярославля напоминает нам (и я очень благодарен), что продюсеры сериала «Игра престолов» перенесли дату выхода в эфир очередного седьмого сезона, потому что мы рассчитывали в апреле увидеть, а оказывается, что — нет, не в апреле. То есть седьмой сезон выйдет не в апреле. Наше сиротство — страшное, я бы сказал, сиротство — продлится чуть дольше. Из-за того, что слишком солнечная погода, а по фильму на Севере наступает зима, ты помнишь…

А.ОНОШКО: И надо, чтобы человек полностью себя ассоциировал, да?

С.ДОРЕНКО: Нет, по фильму на Севере уже наступает зима — вот это «зима близится, зима близится». Она наступает в конце шестого сезона. Поэтому они сейчас начали снимать, но солнце слишком…

А.ОНОШКО: Сергей, я 20 минут от первой серии уже посмотрела, первого сезона.

С.ДОРЕНКО: Какая ты молодец! И что?

А.ОНОШКО: Пришла к выводу, что, наверное, надо сделать над собой усилие и попытаться смотреть дальше. Ну, это такая вещь…

С.ДОРЕНКО: Нет, надо снова. Теперь надо сделать следующее. Теперь нужно тебе забыть, что ты посмотрела первые 20 минут, сесть и снова, потому что нельзя… Настя, ну нельзя с 20-й минуты начинать. Сначала, понятно?

А.ОНОШКО: Так пора ложиться спать мне всегда, уже когда я начинаю…

С.ДОРЕНКО: А ты ночью, когда дети спят, смотри.

А.ОНОШКО: В том-то и дело, что мне пора ложиться уже. Я не могу, мне же на работу на следующее утро обычно. Чтобы не опаздывать.

С.ДОРЕНКО: Ну, иногда тебе не на работу, ты же одну неделю пропускаешь. Вот на следующей неделе ложишь детей…

А.ОНОШКО: Тогда я просто падаю обычно к девяти — и всё.

С.ДОРЕНКО: И начни с первой серии снова, с подхватом, чтобы не было такого, что ты по 10 минут смотришь. Первую серию посмотри полностью.

А.ОНОШКО: Полностью?

С.ДОРЕНКО: Конечно. Потом — вторую. А потом — уже спать, если сможешь.

Ну давайте вернёмся к Португалии. Кто смотрит? Все смотрят футбол, правильно? Все же смотрят футбол. Давайте обменяемся мнениями. 73-73-948. Что там с футболом? Кто смотрел футбол? Португалия — с кем она будет играть, как вам кажется? Алло. Здравствуйте. С Германией или Францией?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Владислав меня зовут. Надеюсь, будет играть с французами. Они поживее, как-то пободрее бегают, чем немцы.

С.ДОРЕНКО: Поинтереснее. А почему люди недолюбливают французов, а любят немцев? Скажите, вот почему?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потому что в команде Франции от Франции мало что осталось. Там два белых человека, по-моему.

С.ДОРЕНКО: А вы считаете, что если человек не белый, то он не француз?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, он не француз, а он негр.

А.ОНОШКО: И? Поэтому он не имеет права играть в футбол? Или что?

С.ДОРЕНКО: Я не очень это понимаю, честно.

А.ОНОШКО: Он не должен играть в футбол?

С.ДОРЕНКО: Он француз, в любом случае он француз. Как будто вы ветеринар, как будто вы разведением людей занимаетесь. Он француз. Ну, француз. Какая разница, какого цвета?

А.ОНОШКО: Паспорт у него французский же.

С.ДОРЕНКО: У него французский паспорт. Понимаете, в чём дело? Мне кажется, проблема русского восприятия заключается в том, что мы не воспринимаем людей как гражданские буржуазные нации. Ввиду того, что мы действительно феодальные люди… Наша страна — феодальная страна. Она неофеодальная, но неважно. Ввиду этого мы отказываемся воспринимать буржуазные нации, гражданские нации как понятие, мы вообще его не понимаем. Мы не понимаем, что такое буржуазная гражданская нация. Мы — феодальная нация… феодальный народ, вернее. Феодальной нации не существует. Мы — феодальный народ, понимаешь.

А.ОНОШКО: Многонациональный тоже, между прочим.

С.ДОРЕНКО: Это не имеет значения. Это многоэтничный, не многонациональный. Давай избежим этого для понимания того, что происходит, почему нам французы не нравятся, потому что они чёрные. Я тебе объясню. Мы — многоэтничный феодальный народ. Многоэтничный.

А.ОНОШКО: Да. Но у нас есть сборная тоже.

С.ДОРЕНКО: «Полиэтничный» назовём всё-таки давай. Мы — полиэтничный феодальный народ. Нации у нас вообще нет, её нет, потому что нация возникает в буржуазном строе, которого в России никогда не было и никогда, вероятно, не будет. Мы всегда будем феодальной державой. А почему ты делаешь страшные глаза?

А.ОНОШКО: А почему так?

С.ДОРЕНКО: Это невозможно.

А.ОНОШКО: Почему?

С.ДОРЕНКО: Это невозможно, потому что у нас нет движущей силы переустроения общества. Видишь, я слово «революция» теперь запрещаю сам себе, потому что оно опасное и может вызвать какие-то…

А.ОНОШКО: Бурю революций, конечно. Сейчас вы скажете неосторожно…

С.ДОРЕНКО: Да, бурю революций. Для переустроения, переустройства общества должна быть движущая сила, нарождающиеся ситуайены. В России их нет, никогда не было и не будет.

А.ОНОШКО: А кто возмущается ботинками. Это не они?

С.ДОРЕНКО: Нет, нет. Про ботинки чуть позже.

А.ОНОШКО: А белоленточники?

С.ДОРЕНКО: Нет, нет.

А.ОНОШКО: Не они? Почему?

С.ДОРЕНКО: Нет. Это шестидесятники, это ноющие шестидесятники-яблочники. Нет, это всё не то. Нет силы, не существует в России силы, которая могла бы возглавить идейно, понятийно, лозунгово, готовностью жертвовать жизнью за перестроение общества в интересах буржуазной демократии. Её не существует. Мы — феодальная держава, полиэтничная, которая такой и будет всегда. Ну, я так думаю. Понятно?

А.ОНОШКО: Понятно.

С.ДОРЕНКО: Французы, безусловно…

А.ОНОШКО: Преодолели это в 1789 году.

С.ДОРЕНКО: В 1789-м, абсолютно. А потом ещё весь XIX век их трясло: Парижская коммуна…

А.ОНОШКО: Колонизируя Африку.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. Там Парижская коммуна и много чего — их продолжало трясти. Собственно, в XX веке тоже. Продолжает и сейчас: они постоянно бастуют там по какому-нибудь поводу и так далее. У французов есть буржуазная нация. Буржуазная нация не основана на цвете кожи, а она основана на общих горизонтах истории и на общей ответственности за свою страну. Цвет кожи не имеет никакого значения. Но для русских имеет, потому что русские — феодальное полуэтничное государство, понимаешь, в котором разведение людей, генетическое разведение в ветеринарном смысле, безусловно, имеет значение. Поэтому русский человек говорит, что он больший француз, чем африканец, чем выходец из Африки, потому что он по крови ближе.

А.ОНОШКО: Как ему кажется.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Он по крови ближе к французу, чем африканец. Ну, посмотрите сами, поставьте рядом русского, француза и африканца — три человека. Кто больше похож — русский с французом или африканец? Вот этот ветеринарный взгляд на людей неправилен в корне, потому что государства и общества современные не строятся на основе ветеринарной науки — нет, конечно.

А.ОНОШКО: Можно выбраковывать кого-нибудь.

С.ДОРЕНКО: В разведении коров, в разведении кроликов, в разведении собак ветеринарный подход принят, общепринят и распространён. В разведении людей, к которому стремятся русские слушатели… К сожалению, стремятся русские слушатели. Это считается ретроградным и даже преступным подходом. Понимаете, да? Ваш подход преступен, и преступен потому, что он расистский.

73-73-948. Хорошо, давайте продолжать про футбол. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я смотрел футбол, я это всё смотрел, слежу. Я думаю, будут играть французы с португальцами, и выиграет Франция, Франция будет чемпионом.

С.ДОРЕНКО: Нет-нет, французы не играли с португальцами. Уэльс сыграл с португальцами.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Будут.

А.ОНОШКО: «Будут играть с португальцами», — сказал наш слушатель.

С.ДОРЕНКО: А! Простите меня, пожалуйста. Всё равно слышно вас было слабовато, качество звука было не ахти. Да, здравствуйте. Прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Снова здравствуйте.

С.ДОРЕНКО: Что будет дальше?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я всё-таки хотел оставить пару реплик. Во-первых, про Гюстава Лебона — француза, который вам полностью противоречил в вопросах породы и так далее.

С.ДОРЕНКО: Против Лебона я выступить не смею, но прошу вас всё-таки из Лебона что-нибудь процитировать, раз уж вы так…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Про гражданскую нацию, которая в России всё-таки была при Советском Союзе.

С.ДОРЕНКО: Что вы говорите?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, вполне себе.

С.ДОРЕНКО: Поясните. Я здесь готов спорить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, был интернационализм, а во-вторых — идеология, которой сейчас нет. Вот сейчас нет, а тогда была.

С.ДОРЕНКО: Идеология? Вы знаете, я не застал. Сколько вам лет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, мне 28.

С.ДОРЕНКО: Вы не застали тоже. И я не застал. Вы не застали этой идеологии. И я не застал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я застал идеологию, соответственно, которая идёт нам сквозь фильмы, сквозь книги…

С.ДОРЕНКО: Нет-нет, это фальшь насквозь. Послушайте меня. Я жил так осознанно примерно, начиная с альбома Revolver (Beatles). Вот начиная с этого, я более или менее что-то помню. И Let It Be (Beatles) я уже помню, вот эти вещи, оттуда я уже начинаю помнить. И я вам скажу, что нас загоняли на собрания, загоняли под страхом. То есть на самом деле это был фальшак. Ну, это то, что я помню.

А.ОНОШКО: Это было неинтересно.

С.ДОРЕНКО: Нет, это был реальный фальшак.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это уже закат Советского Союза, который начался после смерти Сталина.

С.ДОРЕНКО: В том-то и дело.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А до того была у нас нация…

С.ДОРЕНКО: Когда мы читаем Зощенко, Ильфа и Петрова, например — вот эту разрешённую тогда, умеренно разрешённую иронию Ильфа и Петрова, Зощенко, — то мы понимаем, что тоже, возможно, это был фальшак.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, если возвращаться к критике гражданской нации как таковой, то как раз она у Лебона вполне себе и есть. Он как раз говорит о том, что люди по природе своей разные, и по крови. Согласитесь, если вы создаёте стаю…

С.ДОРЕНКО: Лебон был заражён в то время…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если свора вам нужна, то вы говорите: «Какая разница, какие у меня собаки? Возьму-ка я борзых и чихуахуа».

С.ДОРЕНКО: Чиуауа.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы говорите: «Каких выдрессирую — так оно и будет».

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, Лебон всё-таки жил в эпоху…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы можете дрессировать как угодно, но свора хорошей не получится.

С.ДОРЕНКО: Лебон творил и жил в эпоху, когда иные люди вообще черепа измеряли и в концлагеря отправляли.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда ещё нарождались институты демократии…

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам большое за вашу потрясающую интеллектуальность. Я остаюсь при своём мнении. Несмотря на то, что Лебон, конечно, хорош, к Лебону мы часто обращаемся, но мне кажется, что это была эпоха — середина века предыдущего, — когда много было расизма. Это всё уже преодолено. Это всё было преодолено однажды потом, поэтому возвращаться туда, как бы за ту черту, мне кажется, не совсем правильным. Мы там должны выискивать что-то клёвое, но точно понимать, какой путь прошло человечество после середины прошлого века. А человечество прошло какой-то путь. А вы как бы принципиально отказываетесь рассматривать этот путь. А?

А.ОНОШКО: Правильно, да.

С.ДОРЕНКО: Я остаюсь при своём мнении, тем не менее. Да, и в Советском Союзе единственное настоящее — это была война. Это было абсолютно настоящее, абсолютно не фальшивое. До войны и после войны мы находим тут и там свидетельства, что это была ложь. Ну, ложь просто. Почитайте Андрея Платонова, почитайте Ильфа и Петрова, почитайте Зощенко. Почитайте какие-то разрешённые свидетельства через шутов, шутовских персонажей, которых выводил на сцену Шолохов. Посмотрите на некие намёки (хотя тогда это было и страшно), что всё это фальшь и гнилость изначально. А в войну там сыграли другие механизмы. Нации нет и не было. Я думаю, что и не будет. Вот я думаю, что гражданской нации в России никогда не будет ввиду нашей приверженности феодализму.

Хорошо, возвращаемся к Франции и Германии. Алло. Здравствуйте. Да, слушаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ой! Доброе утро, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Ой!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ура-ура! Женщине дали высказаться по футболу.

С.ДОРЕНКО: Давайте по футболу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я — как та обезьяна — вечером буду разрываться, потому что, с одной стороны, я против фашистов, а с другой стороны — против негров. Это, конечно, шутка.

С.ДОРЕНКО: Такая шутка…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На самом деле не буду болеть ни за тех, ни за других. И знаете, по какой причине?

С.ДОРЕНКО: По какой?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, нет симпатичных мужчин ни там, ни там.

С.ДОРЕНКО: А вот интересный подход!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Несмотря на то, что я являюсь мамой профессионального футболиста, вот везу его на тренировку, но тем не менее у меня вот такой чисто женский подход.

С.ДОРЕНКО: Чисто женский. Скажите, вот чего они лишены? Стать есть, спортивная закалка какая-то, суровость во взоре — всё это есть. А чего же вам не хватает конкретно? Да, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, ну не мой стандарт красоты.

С.ДОРЕНКО: Опишите, пожалуйста, ваш.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мужчина высокий. Скажем, Сергей, если бы вы играли, я бы вам простила отсутствие мастерства.

С.ДОРЕНКО: Серьёзно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А отсутствие красоты я могу простить только Месси.

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха! Спасибо. Я понял, чего не хватает этим людям.

А.ОНОШКО: Чего же?

С.ДОРЕНКО: Обаяния.

А.ОНОШКО: Обаяния личного?

С.ДОРЕНКО: Не знаю, не знаю. Ну, видимо. А исландцы?

А.ОНОШКО: Вот мы только что ругали Кокорина с Мамаевым. И вот сейчас выигрывает Португалия с Криштиану Роналду, который бесконечно стрижки какие-то себе меняет, участвует во всяких громких скандалах и забивает голы при этом.

С.ДОРЕНКО: «Нибелунги круче арабов», — пишет Рамси. Послушайте, нибелунги, если вы обратите внимание на историческую правду… Я сейчас очень боюсь ошибиться, я зарубежную литературу давненько сдавал, но нибелунги жили в современной Франции. Вы, Рамси, просто обратите внимание на это, пожалуйста. Племя нибелунгов…

А.ОНОШКО: «Это мифический древний род карликов, владетелей и хранителей древних сокровищ на землях по реке Рейн».

С.ДОРЕНКО: Нет! Что? Не смеши меня! Не смеши меня! Это германская поэма о нибелунгах, «Песнь о Нибелунгах», где была Кримхильда и её сестрица. Это германцы, которые жили на этот самом…

А.ОНОШКО: В Восточной Европе.

С.ДОРЕНКО: В восточной части Франции.

А.ОНОШКО: И пытались сдружиться с гуннами.

С.ДОРЕНКО: Это франки. Нибелунги — это франки. Германское племя франков, которое жило в нынешней Восточной Франции — мне кажется, на Рейне, с этой стороны Рейна, потому что они на Рейне сдерживали других. Они не давали переправиться через Рейн — значит, они жили по западную сторону Рейна. Понятно, о чём я говорю? Значит, они жили с западной стороны Рейна — они жили во Франции. Вот и всё.

А.ОНОШКО: Я в последнее время всё думаю: имеет ли это значение для нас всех сейчас, когда они не живут уже?

С.ДОРЕНКО: Когда вы говорите «нибелунги», вы имеете в виду германское племя франков, жившее по эту сторону Рейна, во Франции. Правильно я рассуждаю? Я ваш расизм разобью. Я не расист, я антирасист. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я слушаю Доренко…

С.ДОРЕНКО: Да!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: …и удивляюсь…

С.ДОРЕНКО: Что вы говорите?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: …как сын офицера-лётчика смог переродиться и стать антисоветчиком.

С.ДОРЕНКО: Антисоветчиком я стал? Или он стал? Он — Доренко.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доренко, именно Доренко стал.

С.ДОРЕНКО: А когда он стал антисоветчиком? Вы проследили эту ситуацию всё-таки? Когда он стал?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А чего следить ситуацию о том, что фальшь была до войны? До войны Сталин построил государство, которое сломало хребет всей Европе!

С.ДОРЕНКО: Нет вопросов!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А он говорит о том, что это фальшь была! Никакой фальши не было! Мне 80 лет, и я помню всё. И не надо…

С.ДОРЕНКО: 80? А какого же вы года? Вы не может помнить…

А.ОНОШКО: 1936 года.

С.ДОРЕНКО: Секундочку! 1936 года. Вам в 1940-м было четыре годика. Вы не можете помнить до войны, не можете. Как вы можете помнить?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я помню войну как пять пальцев. Мне было пять лет в начале войны.

А.ОНОШКО: Так война — это другое всё-таки.

С.ДОРЕНКО: Пять лет, правильно. Но до войны вы не можете помнить. Как вы можете помнить до войны? Объясните мне, пожалуйста, как вы можете помнить до войны? Ну пожалуйста, будьте же добросовестны. Я помню с выхода диска Revolver, вот уже с Revolver я всё помню. До Revolver плохо помню, с Revolver хорошо помню всю историю. Пожалуйста, вы можете меня спросить про все остальные диски и так далее. Понятно? Revolver — это же 1967-й, правильно? Помню!

А.ОНОШКО: Не знаю.

С.ДОРЕНКО: Посмотри: Revolver, диск Beatles. Ну что, трудно? «Песнь Нибелунгов» посмотрела?

А.ОНОШКО: «Револьвер, Битлз».

С.ДОРЕНКО: «Биатлес» напиши. Ну что ты будешь делать!

А.ОНОШКО: «Револьвер» — группа.

С.ДОРЕНКО: Да не группа, господи! Ансамбль!

А.ОНОШКО: Седьмой альбом 1966 года.

С.ДОРЕНКО: Седьмой студийный Beatles, 1966-го.

А.ОНОШКО: 5 августа! Как вы могли забыть?

С.ДОРЕНКО: 5 августа 1966 года. Я всё помню, товарищи, всё помню, начиная с 1966 года.

А.ОНОШКО: А вам сколько было лет?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Поехали дальше!

В ДВИЖЕНИИ

С.ДОРЕНКО: «В движении», ребята. Поехали! Хорошо. Сейчас у меня Москва… Я только что смотрел для Насти Псков, Малоярославец, вот эти вещи смотрел для Насти. Сейчас Москву найду. Чёрт, 3 балла!

А.ОНОШКО: Не закрывается теперь.

С.ДОРЕНКО: 3 балла. Шикарно! Все разъехались. Шикарно наконец! Перед Ленинградкой стоит, перед Волоколамкой стоит — мы говорим о внешнем МКАДе. Перед Реутовым затруднения, но как-то катится. Варшавка очень плохо въезжает в город. В Чертанове Северном тоже очень плохо, протекает наверх. И на Андропова не сворачивайте ни в коем случае с Каширки, потому что перед вами счастье сверкает — дальше свободно! Но некоторые сворачивают на Андропова — и это неправильно, нет. Хорошо. Значит, что ещё? А, всё. Нормально всё. Я сказал «3 балла»? 3 балла, ребята! Город шикарно едет!

73-73-948. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас. Где вы? (Говорит по-испански.) А? Не хочет. Нет, они не хотят. Настя, ты расскажи мне о движении. Что ты знаешь про движение?

А.ОНОШКО: Движение, вероятно, очень хорошее, потому что все разъехались на дачи и на юга.

С.ДОРЕНКО: Все сгинули. Погнали! Всё, новости.

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. Четверг, 7 июля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая это программы. Здравствуйте, Анастасия.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем.

С.ДОРЕНКО: Слушай, ну так что, мы ботинки обсуждаем? Мне очень интересно вот про это. СМИ сообщают… Это из новостей наших. СМИ сообщают о смерти в Соединённых Штатах экс-полковника российской разведки Александра Потеева. Помнишь Потеева?

А.ОНОШКО: Смутно.

С.ДОРЕНКО: Смутно? Я тебе напомню. Он Аню Чапман отдал в зверские руки насильников и убийц, цээрушников, фэбээровцев.

А.ОНОШКО: Это он?

С.ДОРЕНКО: Да, Александр Потеев. Я припоминаю, что он работал в лесу, это в Ясеневе.

А.ОНОШКО: В СВР?

С.ДОРЕНКО: Да, в СВР. И я припоминаю, что он слил целую группу наших разведчиков, среди которых числилась модная кокетка, прикольный фотограф и ещё… Я вообще считаю разведчиков дармоедами, если честно.

А.ОНОШКО: А я тоже хочу стать разведчиком. Это прямо про меня: модная кокетка и фотограф. А что там надо делать?

С.ДОРЕНКО: Нет, ну серьёзно. Как хороша жизнь разведчика!

А.ОНОШКО: Возить паспорта?

С.ДОРЕНКО: Единственное, что ты всё время врёшь. А так, в принципе, жизнь разведчика прелестна. И я тебе объясню почему. Ума большого не надо.

А.ОНОШКО: А что надо делать? Надо ждать сигнала из Центра?

С.ДОРЕНКО: Нет, надо жить по секрету. Когда ты была девочкой, секреты закапывала в песочек?

А.ОНОШКО: Обязательно. У меня до сих пор несколько лежат где-то во дворе 87-го дома.

С.ДОРЕНКО: Археологи будущего их найдут. Слушай меня. Ну серьёзно, вот что такое разведчик? Давай серьёзно. Я считаю, что…

А.ОНОШКО: Он собирает информацию.

С.ДОРЕНКО: Нет, подожди. Он должен приносить пользу Родине. Какую?

А.ОНОШКО: Информацию собирать.

С.ДОРЕНКО: Да никакой у него нет информации! На самом деле серьёзный аналитик, который изучает газеты местные…

А.ОНОШКО: И этого достаточно?

С.ДОРЕНКО: …который изучает местные соцсети, кто и где в соцсетях что написал, местный аналитик, который изучает, кто куда движется, абсолютно точно всё понимает. Какой разведчик нафиг? Разведчик должен обладать интеллектом? Посмотри на Анну Чапман.

А.ОНОШКО: А она где сейчас у нас? Она космосом занималась.

С.ДОРЕНКО: Нет, я спрашиваю: где там интеллект? Разведчик должен обладать…

А.ОНОШКО: Вот я тоже говорю: и я смогла бы.

С.ДОРЕНКО: Смотри, если бы мы с тобой разведывали, мы бы могли анализировать походу. Мы бы с кем-то встретились и сказали: «Ага, в этот раз он поморщил нос при фразе такой-то. Вероятно, это означает, по ощущению, то-то». А теперь слушай. Вот та группа разведчиков, в которой самый выдающийся был чувак, который в Перу ездил фотографировать какого-то президента. Всё! Анна Чапман, которая фотографировала…

А.ОНОШКО: Нет, там была семья из Германии, которая растила детей. 18 лет они думали, что они немцы, а оказалось, что мама с папой едут в Москву на пенсию, и они на самом деле русские, и всем надо возвращаться.

С.ДОРЕНКО: Да, немцы никакие абсолютно. Ну хорошо. Значит, Анна Чапман, которая где-то фотографировалась с молочными железами, вытаскивая молочные железы. Ну и что? Вот что умного-то, я не пойму?

А.ОНОШКО: Она везла паспорта.

С.ДОРЕНКО: Куда?

А.ОНОШКО: Ну, её же взяли с паспортами чужими.

С.ДОРЕНКО: А, она курьером типа была?

А.ОНОШКО: Она курьером была.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. А мне не верится, что разведчики приносят какую-то пользу. Я абсолютно убеждён, что в СВР… я думаю, что в СВР есть аналитики, которые приносят пользу.

А.ОНОШКО: Они и приносят пользу, не выходя из своего леса.

С.ДОРЕНКО: Не выходя в леса, сидят в хорошем интернете…

А.ОНОШКО: Если он у них есть, конечно.

С.ДОРЕНКО: Есть наверняка. И они приносят реальную действительную пользу — аналитики. И я также уверен, что существуют те, которые со всякими мужичками, приближёнными к разведке или к силовикам, тоже анализируют — аналитики. Вот от этих есть польза. А те, которые сидят в поле — ну никакой не может быть пользы, потому что их главная задача — врать.

А.ОНОШКО: Маскироваться.

С.ДОРЕНКО: Их главная задача — врать. Ну, они врут постоянно, что они… «Звать меня Джон Смит». И с утра до вечера главная его задача — врать.

А.ОНОШКО: Не проговориться и не закричать во сне по-русски «мама».

С.ДОРЕНКО: И не закричать слово «мама».

А.ОНОШКО: При родах.

С.ДОРЕНКО: При родах, да-да-да. Никакой другой задачи у него нет, понятно? Когда-то, когда разразится война, этого нашего разведчика отправят с гранатой под танк.

А.ОНОШКО: Офицером.

С.ДОРЕНКО: Он где-нибудь под Вашингтоном ляжет с гранатой под танк. Это единственная цель, для которой он годится. Вторая цель, для которой годится разведчик, в принципе, и я говорил об этом, — это вырастить президента Соединённых Штатов. Ты знаешь, это мой мегапроект. Если бы я возглавил российскую разведку, я бы поставил задачу: вырастить президента Соединённых Штатов Америки. Я бы забросил…

А.ОНОШКО: Из уже имеющихся семян?

С.ДОРЕНКО: Нет.

А.ОНОШКО: Несколько же семей там конкурируют за власть, в Соединённых Штатах.

С.ДОРЕНКО: Я забросил бы туда несколько семей, 50 семей забросил бы — юношей и девушек.

А.ОНОШКО: С семенами?

С.ДОРЕНКО: Нет… Ну да, естественно. Значит, смотри. 50 семей, 100 человек я бы забросил — хороших, из детей полковников КГБ, тутошних. Дети полковников ФСБ, дети полковников СВР — детей хороших взял бы. Дальше…

А.ОНОШКО: Их надо сразу в хорошие колледжи там устраивать, чтобы они были…

С.ДОРЕНКО: Да, в хорошие колледжи — это первый ход.

А.ОНОШКО: Общества, клубные куртки.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно, в хорошие колледжи.

А.ОНОШКО: А как мы это обеспечим?

С.ДОРЕНКО: Они там должны быть антироссийски настроенными, чтобы их выбрали в президенты США. Понимаешь, в чём дело? То есть они должны всё время кричать что-то про Россию плохое: «Изолировать Россию!», «Ввести санкции!» — и так далее.

А.ОНОШКО: А легенду вы какую придумаете?

С.ДОРЕНКО: Легенды никакой не надо.

А.ОНОШКО: А откуда они появились?

С.ДОРЕНКО: Они родились там! В том-то и дело, что они должны родиться на территории США.

А.ОНОШКО: От кого?

С.ДОРЕНКО: От русских разведчиков. Ты понимаешь или нет? Ты не хочешь понять.

А.ОНОШКО: А когда будут спрашивать: «А кто ваши родители?» — они будут говорить: «А наши родители русские разведчики, которые недавно сюда приехали». Или что они должны? Должна быть легенда.

С.ДОРЕНКО: Нет, мы забрасываем молодые пары.

А.ОНОШКО: Так. А откуда взялась эта пара?

С.ДОРЕНКО: Им по 22, по 23. Они взялись из Бауманки, отовсюду, из университетов русских.

А.ОНОШКО: Молодые учёные, например, да?

С.ДОРЕНКО: Молодые учёные, но все они должны быть из школы ФСБ — не которые на «геликах», а которые без «геликов», такие настоящие. По 22–23 года. Мы их забрасываем через México Lindo у Querido, например. Они заходят в Соединённые Штаты. Там они натурализуются. Там они получают документы. Может быть, мы краденные какие-то… Здесь убьём пару американцев и дадим им паспорта. Понимаешь, о чём я говорю? Значит, они заходят уже… Джон Смит — он уже изначально Джон Смит из Оклахомы, нет вопросов. Понятно?

А.ОНОШКО: Это очень сложная задача. Ну ладно. А откуда у него деньги на хороший колледж? Как возьмут его ребёнка в хороший колледж?

С.ДОРЕНКО: Поскольку из Оклахомы все туповатые и говнистые…

А.ОНОШКО: Будет очень сложно, я поняла.

С.ДОРЕНКО: Это не сложно. Натурализоваться в качестве выходца из Оклахомы не сложно, потому что они туповатые. Ты всё время молчишь, вращаешь глазами, и все думают: «Вот идиот! А, да, кстати, он же из Оклахомы».

А.ОНОШКО: Это как Гомер из «Симпсонов» иногда…

С.ДОРЕНКО: Ну так слушай дальше. Дальше слушай! Они там натурализуются, переезжают типа из Оклахомы в Чикаго и там рожают ребёнка. Это и будет будущий президент Америки!

А.ОНОШКО: А деньги-то у них откуда на хороший колледж? Как их возьмут? Там же рвань всякую не берут?

С.ДОРЕНКО: Нефть, русская нефть! Русская нефть, дорогая! Будут пересылать.

А.ОНОШКО: А формальный признак в Америке? А легенда какая? Откуда деньги?

С.ДОРЕНКО: Пересылать, пересылать.

А.ОНОШКО: А легенда? Чем они занимаются? Частное преподавание?

С.ДОРЕНКО: Ну, чем-то занимаются.

А.ОНОШКО: Резьбой по дубу?

С.ДОРЕНКО: Да, друг другу преподают что-то. У нас же 50 семей — они друг другу внутренне как-то преподают, получают деньги, декларируют, платят налоги и рожают ребёнка. Наша цель, первая ступень… Я должен долго работать президентом русской разведки, шефом русской разведки. Значит, наша цель — провести в губернаторы. Хотя бы из этих 50 рождённых… Мы 50 семей забросили. Нет, пусть они рожают по три, по четыре человека.

А.ОНОШКО: По два, по три.

С.ДОРЕНКО: По три, по четыре человека они должны рожать. Дальше смотри…

А.ОНОШКО: Не все могут оказаться удачными.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Кто-то не пойдёт в разведку, кто-то откажется, какие-то найдутся идиоты.

А.ОНОШКО: Вернутся в Россию.

С.ДОРЕНКО: Дальше. Хотя бы мы должны сделать 20 губернаторов — в половине Соединённых Штатов. В половине штатов 20 губернаторов. Потом эти 20 губернаторов сходятся в неумолимой страшной борьбе.

А.ОНОШКО: Схлестнутся.

С.ДОРЕНКО: Как в «Голодных играх», сходятся они в борьбе за президентский пост. И наконец наш президент из СВР становится президентом Соединённых Штатов. Понятно?

А.ОНОШКО: А вспомнит ли он, откуда он на самом деле, к этому моменту?

С.ДОРЕНКО: Надо постоянно пропитывать мозг нашей пропагандой. Постоянно!

А.ОНОШКО: Как? Как в том самом фильме «Да здравствует Цезарь!», чтобы подводная лодка периодически всплывала и какой-нибудь актёр садился?

С.ДОРЕНКО: Вот для чего нам нужна разведка — родить президента США. Понятно? А дальше — всё, это наша страна будет уже. Ну, будет наша страна.

А.ОНОШКО: То есть там начнётся вот эта послевоенная разруха, которая у нас до сих пор, и никак мы её не преодолеем?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Это будет наша страна.

А.ОНОШКО: Мы будем вспоминать фашистских захватчиков, ездить с георгиевскими ленточками…

С.ДОРЕНКО: Все будут нашими. Нью-орлеанский джаз будет наш, русский джаз. Всё будет наше абсолютно! И всё такое.

А.ОНОШКО: Мы будем клясть апартеид вместе с нью-орлеанскими неграми.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Вот в этом есть задача. А теперь слушай дальше. Ну, это же история про человека. И вот эту самую задачу разрушил Александр Потеев, который здесь сидел. Крот, предатель! Он сидел здесь в лесу и всё нам разрушил. Агентство «Интерфакс» ссылается на собственные источники. Какие?

А.ОНОШКО: Собственные источники?

С.ДОРЕНКО: В агентстве «Интерфакс» половина состава работает в ФСБ, понятно?

А.ОНОШКО: Правда?

С.ДОРЕНКО: Ну, наверное. А что за «собственные источники»? Сотрудники «Интерфакса» и есть сотрудники ФСБ, СВР и так далее. Я тебе объясню почему, такая у меня страшная догадка. Потому что ФСБ, КГБ и СВР никогда не работали в лоб. Например, если говорить про журналистику, в советское время в ТАСС, в «тазу», журналистов КГБ… ну, офицеров КГБ — журналистов…

А.ОНОШКО: Все знали.

С.ДОРЕНКО: …не было!

А.ОНОШКО: Ах, их не было?

С.ДОРЕНКО: В «тазу» не было.

А.ОНОШКО: Почему?

С.ДОРЕНКО: Потому что это слишком в лоб. Для этого специально было создано АПН — Агентство печати «Новости» (ныне «РИА Новости»). Специально.

А.ОНОШКО: И там были только одни разведчики?

С.ДОРЕНКО: Только кэгэбисты были. В ФСБ были только гэбисты, я тебе отвечаю.

А.ОНОШКО: Удивительно!

С.ДОРЕНКО: Больше того, АПН обладало…

А.ОНОШКО: Как глупо. А почему?

С.ДОРЕНКО: АПН обладало таким softlight-имиджем. Прямо там, в АПН, был бар для иностранцев, куда пропуск мне сделал мой товарищ-приятель из КГБ.

А.ОНОШКО: А вам там было нечего делать, потому что вы не иностранец.

С.ДОРЕНКО: Я не иностранец, но он говорит: «Хочешь сделаю тебе пропуск в бар АПН?» — Агентство печати «Новости», это «РИА Новости». Я говорю: «Сделай, пожалуйста».

А.ОНОШКО: И что там было? Вы туда ходили хоть раз?

С.ДОРЕНКО: Ну, там подавали хороший кофе. Там действительно сидели иностранцы, ты будешь смеяться.

А.ОНОШКО: Там пахло сигаретами Marlboro и всё такое?

С.ДОРЕНКО: Да, абсолютно верно. Как ты узнала? Совершенно верно.

А.ОНОШКО: А у меня мама переводчиком работала, и я в гостиницах бывала.

С.ДОРЕНКО: При АПН был бар специальный, и пропуск в этот бар я получил годовой (тебя пропускали сначала в АПН, а потом в бар) от сотрудника КГБ СССР. То есть весь АПН («РИА Новости» нынче) вёл КГБ, понимаешь? И когда ты за рубежом встречала агентов КГБ (ну, все знали), они были не Гостелерадио СССР и не ТАСС, не агентства ТАСС, а они были апээновцы или известинцы. «Известия» тоже были гэбушной газетой.

А.ОНОШКО: А сейчас у нас кто?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. «Известия» были гэбушной газетой, и «РИА Новости» нынешние. Понятно, о чём я говорю?

А.ОНОШКО: Да!

С.ДОРЕНКО: То есть они всегда идут боковушечкой, боковым коридором, они никогда не идут прямо — ФСБ, КГБ и СВР. Потому что если прямо в лоб…

А.ОНОШКО: А АПН — это не прямо? Я вот не пойму.

С.ДОРЕНКО: Нет, не прямо. Это считалось softlight, какая-то такая полуправительственная, полуобщественная организация. И никто не мог догадаться на Западе, что это КГБ, понимаешь.

А.ОНОШКО: (Смеётся.)

С.ДОРЕНКО: Слушай. Потеев сдал американцам группу российских бездельников… разведчиков, простите, после чего бежал в США и был заочно осуждён на родине за государственную измену. Вместе с тем другой источник не исключил, что это может быть дезинформация…

А «Интерфакс» подходит почему под КГБ? Потому что это частное предприятие. «Интерфакс» — частное, ты же знаешь.

А.ОНОШКО: И что, нельзя тогда?

С.ДОРЕНКО: Они его создали, дорогая, где-то в начале девяностых и рассылали факсы всем.

А.ОНОШКО: Поэтому оно так и называется?

С.ДОРЕНКО: Конечно.

А.ОНОШКО: Не может быть!

С.ДОРЕНКО: Во всех редакциях стояли факсы. И один факс специально покупался под «Интерфакс», целый факс покупался под «Интерфакс». И рулоны бумаги ползли на пол, ползли на пол, ползли на пол! Это был «Интерфакс». Значит, дальше…

А.ОНОШКО: Это как сейчас Twitter, да?

С.ДОРЕНКО: Да, абсолютно. Например, заходила референтка к ведущему новостей — к Саше Гурнову или к Свете Сорокиной, или к Юре Ростову. И он ей говорил: «Наташенька, сбегай за “Интерфаксом”». И она бежала на другой этаж, бегом ножками, каблучки — цок-цок-цок! И она притаскивала ему несколько рулонов «Интерфакса». Это «сбегать за “Интерфаксом”» называлось.

А.ОНОШКО: Ничего себе.

С.ДОРЕНКО: Я тебя умоляю, конечно. Если он ведущий сегодняшнего выпуска, то «Интерфакс» таскали к нему, а все остальные ничего не знали. Ну, если Юрка ведёт, значит Юрка и читает.

А.ОНОШКО: Он один прочитал и один всем рассказал?

С.ДОРЕНКО: Да. Так, чтобы все открыли экран компьютера и все почитали — так не бывало. А было, что «Интерфакс» притаскивают только ему. Ты понимаешь?

А.ОНОШКО: Как интересно.

С.ДОРЕНКО: Это было в 1991 году, в 1992-м. В 1994-м уже появился «Интерфакс» через Windows 3.1, через специальный передатчик, то есть уже можно было на компьютере читать. А прежде это был просто факс. Поэтому «Интерфакс» идеально подходит как структура, приближённая к СВР и КГБ — вообще гэбушная, короче. «Интерфакс» подходит как гэбушная контора. Поэтому когда «Интерфакс» ссылается на свои собственные источники в СВР, мы понимаем точно, что эти источники — просто дядя Вася, который какой-нибудь зампред «Интерфакса», замначальника, который и есть товарищ полковник.

Значит, Потеев сдал. Другой источник не исключил, что это может быть дезинформация, направленная на то, чтобы «о предателе просто забыли».

А.ОНОШКО: А может быть, он кое-что над собой сделал?

С.ДОРЕНКО: Может быть, американцы сказали, что он умер, нарочно, а сами сделают ему пластическую операцию и по программе о защите свидетелей отправят его под Сиэтл куда-нибудь на лесорубку. Может такое быть?

А.ОНОШКО: Да. Но мне кажется, мужчине просто бороду достаточно отпустить.

С.ДОРЕНКО: Ты помнишь, что Декстер переехал на лесорубку куда-то в Сиэтл или в Вайоминг? Ты «Декстера» не смотрела, дорогая?

А.ОНОШКО: Можно на Аляску переехать.

С.ДОРЕНКО: Она не смотрела «Декстера». Это дикий человек. 27-го…

А.ОНОШКО: Похожая на Россию.

С.ДОРЕНКО: Что?

А.ОНОШКО: Аляска.

С.ДОРЕНКО: Десять человек он слил. Скажи, пожалуйста…

А.ОНОШКО: А может, на Гавайи? Это тоже Соединённые Штаты Америки.

С.ДОРЕНКО: На Гавайи поехал бы я.

А.ОНОШКО: И я.

С.ДОРЕНКО: (Смеётся.) Ой, какая ты смешная! Хорошо. Значит, слушай меня. А ты бы за то, чтобы уничтожать предателя?

А.ОНОШКО: Чтобы его выследить и всё-таки додавить гадину?

С.ДОРЕНКО: Уничтожить. Например, начать его кормить холестериновой курицей какой-нибудь с антибиотиками, причём ножками, бёдрышками кормить.

А.ОНОШКО: Нет, одной кожей.

С.ДОРЕНКО: Ты бы поехала, Настя, мы бы заслали тебя в Соединённые Штаты. Ты бы познакомилась с предателем Потеевым. Ты бы сказала: «Предатель Потеев, здравствуйте! Я вас обожаю!» Ты бы познакомилась с ним, стала бы его женою…

А.ОНОШКО: Нет!

С.ДОРЕНКО: А женщинам-разведчицам приходится отдаваться по долгу службы.

А.ОНОШКО: Нет-нет-нет! Парами отправляют. Нет-нет, я всё знаю.

С.ДОРЕНКО: Нет, дорогая! Если женщина-разведчица понравилась какому-нибудь носителю секретов или секретной информации, даже если она в браке состоит с русским разведчиком, ей, наверное, мне кажется, надо вступить в связь.

А.ОНОШКО: Ну что вы? Я думаю, что это какие-то такие легендарные личности, вроде бы они без супругов, во-первых…

С.ДОРЕНКО: Ты приготовься. Я тебя очень прошу приготовиться. Я тебя очень прошу.

А.ОНОШКО: Ну и потом, вряд ли я могу сильно кому-то понравиться.

С.ДОРЕНКО: Подожди. Когда семья за ужином, если это семья разведчиков… Семья за ужином садится, и ты, предположим, жена-разведчица. Ты майор, товарищ майор. А твой муж, например, товарищ подполковник. И он тебе говорит: «Товарищ майор, на вас положил глаз сотрудник Министерства торговли Соединённых Штатов».

А.ОНОШКО: Это как режиссёры говорят: «А вы готовы сняться обнажённой? Хотите сниматься? Будьте готовы».

С.ДОРЕНКО: «Товарищ майор, прошу вас со всей серьёзностью к этому отнестись. А как же? Вы должны вступить в половую связь с представителем враждебной этой самой… и выпытать секреты». И ты должна согласиться, тебе подполковник приказывает. А что? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

С.ДОРЕНКО: Вы разведчик?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел уточнение по бару сделать: он принадлежал не АПН, а МИДу, пресс-центр МИДа там находился. И работал он до часу ночи и был популярен, потому что за рубли продавал всё что хочешь. Так что тут у вас произошла накладочка.

С.ДОРЕНКО: Но он же был там внутри. Нет-нет, подождите, я проходил внутрь АПН.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там находился пресс-центр МИД СССР со времён олимпиады, и принадлежало это… Там отдельный вход. И он принадлежал МИДу, Управлению информации и печати МИДа.

С.ДОРЕНКО: Ну хорошо. У меня был пропуск туда. Что же плохого в этом? Не ругайте меня, пожалуйста.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, ну вы…

С.ДОРЕНКО: Я говорю, что я ходил в АПН. Я ходил в АПН, у меня был специальный пропуск. Совершенно справедливо. Спасибо большое. Настенька…

А.ОНОШКО: Да!

С.ДОРЕНКО: Ты должна приготовиться к подвигу. К подвигу! В том числе и…

А.ОНОШКО: Нет, бывают же актрисы, которые не снимаются обнажёнными. Не надо меня, пожалуйста!

С.ДОРЕНКО: Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Buenos días!

С.ДОРЕНКО: Buenos días! Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это Андрей, Ленинградский военный округ в своё время. Я хочу сказать, а не совпадение ли это, стечение обстоятельств, вообще параллельно связанные эти события с Потеевым — допустим, снятие расследования с Клинтон. Ведь сейчас найден повешенный в камере этот хакер, который скрыл её почту. Понимаете, два события таких…

С.ДОРЕНКО: Я попытаюсь их связать. Спасибо.

А.ОНОШКО: В смысле? Вместо хакера повесили кого-то другого?

С.ДОРЕНКО: Хорошо, а вы выступаете за то, чтобы предателей находить и казнить за рубежом? Вы за, вам это нравится — 134-21-35; не очень нравится — 134-21-36. Вероятно, Потеев умер, Потеев, который был во цвете лет. Набери, пожалуйста (в смысле, он не должен был по старости умереть) «Александр Потеев» в «Вики».

А.ОНОШКО: Ой, да мало ли… Что мы считаем подходящим возрастом?

С.ДОРЕНКО: Инсульт молодеет. Напиши «Александр Потеев». Он как предатель наверняка не пил. Я думаю, что все предатели наверняка не пьют. Я думаю, что все предатели наверняка не курят нарочно. Полеев? Нет, Потеев! Господи! Предатель.

А.ОНОШКО: Александр Николаевич? Брестская область… бывший полковник…

С.ДОРЕНКО: Он наверняка не пил, не курил и бегал трусцой, нарочно бегал.

А.ОНОШКО: Да-да!

С.ДОРЕНКО: Что?

А.ОНОШКО: Он белорус.

С.ДОРЕНКО: Он белорус, 1952 года рождения, из Лунинеца (Брестская область, БССР), бывший полковник Российской Службы внешней разведки…

А.ОНОШКО: Всего 64 года. А чего? Пожил уже.

С.ДОРЕНКО: Может, да? Хватит. Хватит! (Смеётся.) Значит, 87 процентов за то, чтобы казнить таких, у меня сейчас. Те, кто говорят, что «да, надо казнить» — 134-21-35. Те, кто говорят, что «нафиг-нафиг» — 134-21-36. Надо казнить Потеева — 134-21-35. Нет, ну он слил наших ребят, которые жили хорошей жизнью на командировочные там, в Америке, и косили, что они американцы.

А.ОНОШКО: И теперь Анна Чапман не может поехать в Америку.

С.ДОРЕНКО: За такие вещи надо казнить немедленно. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Вы знаете, я к разведке не имею отношения. По мне, конечно, казнить. Но я вам могу рассказать один случай — правда, не про СВР, а про ГРУ, чему был свидетелем. Привезли в здание ГРУ оборудование, чтобы ремонтировать здание. Вы знаете, человек, который принимает, говорит конкретно: «В Пе́ру умер какой-то лидер партии».

С.ДОРЕНКО: Перу́.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И говорит: «Пойми, сейчас не до вас. Все на ушах, все заняты. И вообще отстаньте от нас! Завтра будем разбираться». Я не знаю, какой лидер какой-то буржуазной партии в Пе́ру, и при чём здесь ГРУ.

С.ДОРЕНКО: В Перу́. Простите, Перу́, потому что не понятно, о чём вы говорите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это всё наблюдалось, прямо вот глазами было видно, что все стоят на ушах, что им ни до кого, а только этим вопросом надо заниматься.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. 73-73-948. Ну, Перу́ просто, потому что я не понял…

А.ОНОШКО: И растерянный рабочий стоит посредине и не знает, куда ему идти и что ему делать.

С.ДОРЕНКО: «Про нелегалов-разведчиков чудный сериал “Американцы”». Я не стал смотреть, потому что там женщина безумная всё время кричит: «Я должна служить Родине!» И это настолько фальшиво, что я не стал смотреть. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей и Настя, здравствуйте. Это Владимир из Дубая.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Владимир, ну вы-то как разведчик разведчику доверьтесь. Как у вас там, у разведчиков?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да легко. По роду деятельности приходилось много сталкиваться с означенными ребятами, которые пытались поступить в Академию Советской Армии так называемую. Знаете, это контора ГРУ, которая готовит разведчиков. Экзамен назначался на 8 утра. Люди приезжали, а экзаменовать начинали в 11. К этому времени они уже были проголодавшиеся. В какой-то момент начинали подавать по рюмочке водки до состояния полного опьянения, чтобы посмотреть, как человек себя ведёт пьяным — развязывается, не развязывается и так далее. Приятель мой, который поступал — его не взяли, и не взяли по одно причине. Поступил-то он хорошо, а уши были характерно оттопыренные и очень узнаваемые — не прошёл.

С.ДОРЕНКО: Нет, уши могут быть оттопыренные и у ирландца.

А.ОНОШКО: Нет, запоминающаяся внешность.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Другой всё-таки прошёл туда и уехал на Кубу, соответственно, под дипприкрытием. Работа заключалась в следующем: весь месяц надо было менять паёк, тушёнку, на кубинский ром, 29-го числа идти в библиотеку и взять подшивку газет, выбрать заголовки и отправить как оперативное донесение в Москву.

С.ДОРЕНКО: Во! Газеты!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Третий в Венесуэле — совершенно шикарно! Присылает в посольство или в советский МИД новый образец паспорта венесуэльского, который скоро будет, но с биркой, чтобы его нельзя было использовать — сквозная дыра сквозь паспорт.

С.ДОРЕНКО: Боже милостивый!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И пишет оперативное донесение: «Оперативным путём добыт новый образец…»

С.ДОРЕНКО: «Добыто», да-да-да. Да бездельники! Я был знаком с несколькими разведчиками в Анголе и в последствие — полные бездельники! 86 процентов за то, чтобы казнить предателя Потеева; 14 — нет, пофиг.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: «Как много болтливых псевдоразведчиков. Потому и профукали страну», — говорит Алексей.

А.ОНОШКО: Разболтали все секреты, и все стали жить лучше за нас из-за этого.

С.ДОРЕНКО: Самый страшный секрет был — как хорошо жить. Мы его знали, но сами жили плохо, совершенно верно. Очень смешно, молодец.

А.ОНОШКО: А про «Грефа — женщину» мы расскажем?

С.ДОРЕНКО: «Греф — женщина».

А.ОНОШКО: Да, «женщина — Греф».

С.ДОРЕНКО: Товарищи, через тире написано…

А.ОНОШКО: В «Ведомостях».

С.ДОРЕНКО: В «Ведомостях». «Ведомости».

А.ОНОШКО: Немножечко оплошали.

С.ДОРЕНКО: Слушай меня. «Ведомости» напечатали следующее: «Сбербанк может возглавить женщина — Греф». Ха-ха-ха! Через тире, товарищи: «женщина — Греф». И вот мы сидим и думаем: кто же эта «женщина — Греф»? Может быть, это уже имеющаяся «женщина — Греф»? Может быть, это та «женщина — Греф», которая возглавляет…

А.ОНОШКО: Может быть, грядущая «женщина — Греф»? Мы не знаем. Может, нас к чему-то готовят?

С.ДОРЕНКО: Сегодня публикация… Это Денис Соколов прислал? Кто это?

А.ОНОШКО: Денис Соколов репостил. Он на самом деле глава отдела аналитики Cushman & Wakefield, такой риэлтерской компании. Он делает репост «Ведомостей».

С.ДОРЕНКО: Прекрасный Денис Соколов репостнул это у себя в Facebook, мы получили: «Сбербанк может возглавить женщина — Греф». И мы будем теперь внимательно присматриваться, что же произойдёт. Может быть Греф станет женщиной?

А.ОНОШКО: Вот я подводила вас к этой мысли.

С.ДОРЕНКО: Может быть, он начнёт гормональную терапию какую-то?

А.ОНОШКО: Вслед за сёстрами Вачовски. Засилье женщин!

С.ДОРЕНКО: Был «мужчина — Греф», а потом — «женщина — Греф». Про Кубань в какой газете ты читала сейчас?

А.ОНОШКО: В «Российской газете». «Фанагория» — вот я не знала о таком названии.

С.ДОРЕНКО: Михаил: «Про Кубань в какой газете?» В «Российской газете». Слушайте, давайте вернёмся… Да, у Фрога, кстати, сегодня день рождения. Пока ты вела этот самый… Что ты делала?

А.ОНОШКО: Многословный…

С.ДОРЕНКО: Многословный, бесконечный обзор печати.

А.ОНОШКО: Про разведчиков? Я думала, вы про меня сейчас скажете.

С.ДОРЕНКО: Я смотрел у себя в Facebook. Оказывается, у Фрога, который у меня друг, у него день рождения. Фрог, мы очень рады, мы вас поздравляем.

«Отдел расследований Фонда борьбы с коррупцией обратил внимание на одну из фотографий премьер-министр Дмитрия Медведева, где он запечатлён в необычных на вид ботинках». Действительно, носки у ботинок, носочки, мысочки, я бы сказал… Вот эта часть ботинка называется «мыс», сверху который. Мыс лакированный, а сверху как бы наброшены матовые части. Это, оказывается, Jimmy Choo за 50 тысяч рублей — туфельки у Медведева. Ну и что?

А.ОНОШКО: Мне очень понравились, красивые такие, стильные.

С.ДОРЕНКО: Я с удивлением… А мне не понравились, я такие не ношу.

А.ОНОШКО: А вы хотели бы, чтобы он в New Balance пришёл?

С.ДОРЕНКО: Да, New Balance, Skechers какие-нибудь.

А.ОНОШКО: New Balance — это для богатых людей обувь.

С.ДОРЕНКО: New Balance, Skechers или MBT кроссовки. Ты знаешь, что у меня MBT, Masai Boots?

А.ОНОШКО: Да? Я такого не знаю.

С.ДОРЕНКО: Да. MBT, дорогая.

А.ОНОШКО: Всё, надо на AliExpress…

С.ДОРЕНКО: Походка масая. Швейцарские.

А.ОНОШКО: А походка масая — это как?

С.ДОРЕНКО: С перекатом, как будто ты дурачок. Идёшь с перекатом, с пяточки на носочек.

А.ОНОШКО: Вы мне прямо новый мир открываете. Я пойду смотреть.

С.ДОРЕНКО: Дорогая, посмотри сейчас MBT. Ну открой!

А.ОНОШКО: Давайте.

С.ДОРЕНКО: Напиши «MBT кроссовки».

А.ОНОШКО: Эм би ти… Сейчас. И сколько они стоят?

С.ДОРЕНКО: Значит, блогеры уже разобрались, что ботинки Jimmy Choo Медведева не 50 стоят, а всего лишь 30 тысяч. Жалкие 30 тысяч! Господи помилуй! Что за разговор? Настя? MBT. Да что ты New Balance смотришь!

А.ОНОШКО: Швейцарская.

С.ДОРЕНКО: Это ортопедическая обувь.

А.ОНОШКО: Она ортопедическая или нет?

С.ДОРЕНКО: Ортопедическая. На Пятницкой продаётся, я езжу на Пятницкую. Ты видишь, с перекатом?

А.ОНОШКО: Ой, а у них какие-то странные подошвы, как будто лодочка.

С.ДОРЕНКО: Ты в них не можешь стоять ровно, а ты всё время в них пританцовываешь. Я сейчас хожу не в MBT, но когда у меня были MBT, я всё время здесь пританцовывал.

А.ОНОШКО: Серые такие, что ли?

С.ДОРЕНКО: Да, это были MBT.

А.ОНОШКО: Господи!

С.ДОРЕНКО: Конечно. Слушай… Ну всё, ну всё, ну всё! Давай к Медведеву. Ты считаешь нормальным, правильным, что он в дорогой обуви?

А.ОНОШКО: Ну, я думаю… А что ещё вы хотели? Вы что, хотели, чтобы он в сандалиях за тысячу рублей сидел, или что?

С.ДОРЕНКО: Что плохого? Он должен в какой обуви ходить? 73-73-948. Что тут плохого, если он в дорогой обуви? 30 тысяч — между прочим, это всего 500 долларов. Это жалкие 500 долларов! А? Нет, это много.

А.ОНОШКО: 400 фунтов.

С.ДОРЕНКО: Чёрт, у меня нет такой обуви! У меня нет такой обуви.

А.ОНОШКО: Ну, купите — и будет.

С.ДОРЕНКО: У меня одни туфли, я их купил в январе 2005 года. Одни, других нет, у меня одни-единственные. Я их надеваю раз в четыре года, раз в шесть лет…

А.ОНОШКО: Ну, вы купите теперь уже себе, позвольте.

С.ДОРЕНКО: Нет, я не могу, я не посмею.

А.ОНОШКО: На мотоцикле как раз будет дело проехать до ГУМа и обратно. С пакетиком поедете.

С.ДОРЕНКО: Нет, на мотоцикле специальная обувь. Нормально, что Медведев в дорогой обуви? У меня такой нет обуви, но он всё-таки представляет великую страну, я бы сказал — великую обувную державу. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я думаю, что больший респект он вызвал бы у общественности, если бы был в тимберлендах. Мне кажется, что те, кто его не любили до этого, полюбили бы резко — во всяком случае я. Я поклонник тимберлендов.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, а какие вам нравятся? Сейчас есть такие с брезентовым верхом, такие Африка-Африка стиль, высокие, до половины икры, и такие очень тяжёлые, но при этом брезент поверх ткани. Офигенские!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, у меня несколько пар. У меня есть одни женские на высоких каблуках.

С.ДОРЕНКО: Вообще!..

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потом у меня есть классические рыжие, как у нигеров самых чётких.

С.ДОРЕНКО: Но мы же не покупаем за 500 долларов всё равно. Сколько стоят ваши тимберленды?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А ещё тимберленды розовенькие такие, я в Австрии покупала.

С.ДОРЕНКО: Простите, сколько в деньгах?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В деньгах это было на те деньги, по-моему, 120 евро на распродаже.

С.ДОРЕНКО: Ну, я и говорю — 100 фунтов.

А.ОНОШКО: А разве там у них есть обувь, которую можно с костюмом носить?

С.ДОРЕНКО: Нет. Ребята, слушайте, то, что Медведев в дорогой обуви, кого-нибудь парит? Ну серьёзно, я просто хочу уточнить. 73-73-948. А в какой он должен ходить-то? Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Сергей. Александр, Москва. Вы знаете, я вот послушал и умилился просто. Всего за 50 тысяч рублей?

С.ДОРЕНКО: Нет, за 30! Как выяснилось, блогеры оспорили и сказали, что и за 30 можно купить.

А.ОНОШКО: Может, он в Kupikupon купил.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: За 30? Тем более.

С.ДОРЕНКО: 500 долларов.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы представляете — премьер. У нас футболисты по 18 миллионов на шампанское тратят. Я лично стал получше относиться к нашему премьеру. Это же копеечка. Я могу себе позволить такую обувь — пару раз пооткладывать из зарплаты, купить и гордиться, что она у меня есть.

С.ДОРЕНКО: Модель, надо честно сказать, ужасная. Модель ужасная, кошмарная!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А я не видел, честно говоря.

С.ДОРЕНКО: А вы посмотрите, сейчас зайдите — «ботинки Медведева».

А.ОНОШКО: Почему? А мне понравилась!

С.ДОРЕНКО: Посмотрите. Модель ужасная, я бы сказал — оскорбительная. Мне кажется, что он в качестве епитимии носит. Может быть, это епитимия?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну давайте обсуждать тогда его безвкусие.

С.ДОРЕНКО: Нет, это не безвкусие, а это епитимия. О чём вы говорите? Петров пост, и он решил в Петров пост в качестве епитимии истязать плоть этими ботинками абсолютно ужасными.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Жуткими ботинками! Я непременно посмотрю. Я даже в ГУМ схожу и погляжу на них.

С.ДОРЕНКО: Нет, сейчас посмотрите в интернете у себя на мобильном телефоне. Просто посмотрите «Медведев, ботинки». Вы увидите, что он в качестве епитимии специально истязает плоть, нарочно. Конечно! Представляете, он ходит, ущемляя собственное… А это же больно, это же страшно, это же невозможно! Он когда смотрит, думает: «Боже! Нет, я обещал, я вытерплю ещё неделю». И ходит, и мучается!

С.ДОРЕНКО: Давай, Настя! Видишь, я звук не выключил нарочно. Опять звук не включил. Ну ладно, поехали. Смотри: «В России живёт 50 миллионов гопников». Вот это гопничество… Я стал изучать эту тему с тех пор, как наши футболисты оказались в компании русских гопников в Монако. Но богатые гопники — это не редкость, это очень часто, это правильная вещь.

А.ОНОШКО: Вот Криштиану Роналду тоже может считаться богатым гопником?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. А почему он гопник?

А.ОНОШКО: Он же из бедноты.

С.ДОРЕНКО: А?

А.ОНОШКО: Гопник — это же синоним бедноты или нет?

С.ДОРЕНКО: Значит, есть доклад… Давайте научно подойдём — не просто лопотать, а давайте научно подойдём. «В Докладе Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования…» Учтивый Психопат пишет: «Ему Путин даёт ботинки разнашивать». (Смеётся.) Учтивый Психопат, вы блистательны! Ему Путин даёт ботинки разнашивать — и бедный Медведев, естественно, поджав носочки, разнашивает, разнашивает, разнашивает… А потом Владимир Владимирович забирает и говорит: «Так, всё, давай, я забираю, Дима».

Слушай, ещё раз: «Есть доклад, — внимание, сейчас напрягись! — Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, посвящённого молодёжным субкультурам в современной России и их социализирующему потенциалу, 72 страницы. Автор доклада, О.В. Куропаткина (Зеленова), понимает под “субкультурой” в широком смысле “часть культуры, которая по ценностям и внешним формам отличается от культуры общественного большинства”». Есть большинство, а есть часть культуры, которая по своим ценностям и внешним формам отличается от большинства. Понятно?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: «Основные опознавательные признаки субкультуры — это особое мировоззрение, увлечения, внешний вид, отношение к обществу и так далее». Понятно?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: А теперь смотри, дальше поехали. Ну, какие существуют субкультуры как таковые? Давай просто посмотрим. Субкультурные группы, функционирующие как общины-общежития. То есть это люди, удаляющиеся от мира в специальное место, в какой-то лагерь, и они там живут, и всё на свете. Второе: сообщества, участники которых регулярно собираются для совместной деятельности, разделяют общие ценности и довольно жёсткие правила. То есть они в жизни рассыпаются, а потом, например, в пятницу…

А.ОНОШКО: Байкеры какие-нибудь. И съезжаются.

С.ДОРЕНКО: В пятницу вечером они съезжаются, это их сообщество. А потом опять рассыпаются. Это второй тип субкультур. Третий: группы, которые объединены общими увлечениями, но необязательно собираются вместе. Понятно, да?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Они не собираются вместе, есть такие тоже. Это кто? Филателисты какие-нибудь…

А.ОНОШКО: Рыбаки.

С.ДОРЕНКО: Рыбаки и невероятное количество всяких интернет-групп, которые необязательно собираются вместе. Четвёртое: сообщества, которые объединяет прежде всего стиль жизни и внешний вид. Это которые вообще никак не контачат, но ходят одинаково одетые. Типа хипстеры какие-нибудь, да?

А.ОНОШКО: Ну да, наверное.

С.ДОРЕНКО: Одинаково одетые и примерно узнают друг друга.

А.ОНОШКО: По бороде, узким штанам и кедам с самокатом.

С.ДОРЕНКО: Вот, собственно, и всё. Дальше. Второй вид (сообщества, участники которых регулярно собираются вместе для совместной деятельности) разделяют общие ценности и довольно жёсткие правила. К ним относится субкультура «гопников». Что такое «гопники»? Внимание, сейчас не падайте! Численность — до 50 миллионов человек. Настя?

А.ОНОШКО: Это очень много. Это всё взрослое население.

С.ДОРЕНКО: До 50 миллионов человек — гопники в России. Из которых 21–24 миллиона — подростки до 18 лет.

А.ОНОШКО: А остальные?

С.ДОРЕНКО: То есть примерно половина гопников — это подростки. «Субкультура в современном виде оформилась в СССР в конце 80-х годов, хотя имеет давние традиции (так называемая уличная шпана в СССР). Слово “гопник” происходит либо от слова “гоп-стоп” (на воровском жаргоне это “грабёж”), либо от аббревиатуры 20-х годов ГОП — Городское общежитие пролетариата. Сами гопники в отдельную группу себя обычно не выделяют, предпочитая называть себя “пацанами”». Когда их спрашивают: «Скажите, вы кто?» — они говорят: «Мы — пацаны».

«Группируются вокруг двора и района. В каждом таком объединении есть свой вождь, районный князёк, подчиняющийся, в свою очередь, “старейшинам” — вышестоящим криминальным структурам. “Район” гопники агрессивно защищают от “чужих”, особенно от неформалов и “чёрных”, — так называемых “чёрных”, в кавычках. — Нападают всегда группой. Важность компании единомышленников возведена в культ: любой подвиг хорош, только если его увидели и оценили товарищи. Стиль поведения — наглый, грубый и агрессивный».

Несмотря на то, что это «реальные пацаны» и девушек как бы не должно быть, но туда входят девушки на правах «подруг»: «Они разделяют ценности гопников. Девушки, как правило, из бедных семей и без полного среднего образования. Гопники носят дешёвые спортивные костюмы, кеды и кепки — «таблетки» или бейсболки. Причёска — короткая стрижка. Слушают «блатную песню». Среди них выделяются «чавы» и «полугоп». Чавы — это которые носят то же самое, спортивную форму, но фирму́.

А.ОНОШКО: Подороже.

С.ДОРЕНКО: А полугоп — это те, кто выбился в люди, носит костюмы, но говорит на их языке, на жаргонном блатном языке.

А.ОНОШКО: Кажется, что мы живём в другом мире.

С.ДОРЕНКО: Скажите, пожалуйста, вы можете сообщить о себе, что вы гопник вот в этом описании? Вы гопник? То есть вы услышали сейчас описание и можете сказать «я гопник»? 134-21-35 — да. 134-21-36 — нет. Что?

А.ОНОШКО: Вы давно видели гопников в последний раз?

С.ДОРЕНКО: Я?

А.ОНОШКО: Да. Подумайте.

С.ДОРЕНКО: Я среди них живу. Как я мог их не видеть? Глаза закрыть, что ли, и наощупь ходить?

А.ОНОШКО: А я их не вижу.

С.ДОРЕНКО: Я умоляю! Я спускаюсь по лестнице — в фойе стоят гопники. Я выхожу на крыльцо — вокруг крыльца курят гопники. Ты что? Я еду на заправку — там заправляются гопники. Ты что, смеёшься, что ли?

А.ОНОШКО: Я сейчас судорожно для вас ищу, не могу вспомнить фамилию художника, который как раз рисует маслом очень интересно этих гопников на фоне магазина «Дикси» в спортивных костюмах.

С.ДОРЕНКО: Ну?

А.ОНОШКО: И не могу найти. Когда найду, можете делать репост.

С.ДОРЕНКО: Но есть же полугоп. Полугоп — это русский политический мир во многом, это люди, которые надели костюмы, но сохраняют мышление и лексику тюрьмы.

А.ОНОШКО: Да, вот таких я слышала, да-да-да. И видела.

С.ДОРЕНКО: Нет, о чём ты говоришь? «Полугопы — респектабельные представители среднего класса, старающиеся ничем внешне не отличаться от обычных людей, однако сохранившие нагловатую и агрессивную самоуверенность, ограниченность, крайний прагматизм, культ компании “реальных пацанов” и полутюремный жаргон». Разве полугопы — это не весь русский политический мир, не весь управленческий мир? Полугопы — респектабельные представители, старающиеся не выделяться, но сохранившие нагловатую и агрессивную самоуверенность, ограниченность, крайний прагматизм, культ компании «реальных пацанов» и тюремный жаргон. Это весь бизнес русский. Гопники — это и есть русский бизнес.

Я останавливаю это голосование. Вы можете сообщить о себе, что вы гопники — 32 процента. Нет, это не так — 68 процентов. 32 процента. 73-73-948. Фрог, здравствуйте. С днём рожденьица вас!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей, Здравствуйте, Настя. Спасибо большое! Я хотел сказать о том, что премия «Шансон года» периодически вручается в Кремле.

А.ОНОШКО: Ну, они арендуют Кремлёвский дворец.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И это очень здорово маркирует наше общество.

А.ОНОШКО: А что в этом такого? Вы тоже можете арендовать, если у вас найдутся деньги.

С.ДОРЕНКО: Ну, это коммерческое, мне кажется, абсолютно, да.

А.ОНОШКО: Не вижу ничего плохого.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что им это очень нравится.

С.ДОРЕНКО: Ну, может быть, может быть. Слушай. «Новый “Божий ангел, зимний утром”… Меня, как певицу и композитора… Сергей Береговой…»

А.ОНОШКО: Что?

С.ДОРЕНКО: Да нет. Нам прислал…

А.ОНОШКО: Вы себя продвигаете через наш эфир?

С.ДОРЕНКО: Нам только что один слушатель прекрасный прислал песню свою, и очень смешно. Ну смешно же?

ПЕСНЯ «БОЖИЙ АНГЕЛ, ЗИМНИМ УТРОМ…»

А.ОНОШКО: Это пример гопничества среди наших слушателей?

С.ДОРЕНКО: Пожалуйста, сходи к ребятам, спроси, нет ли там мата и есть ли на YouTube эта песня.

А.ОНОШКО: А что я им скажу? Песня какая? Откуда? О чём мы говорим?

С.ДОРЕНКО: «Божий ангел, зимним утром».

А.ОНОШКО: Сейчас спрошу.

С.ДОРЕНКО: Пожалуйста, спроси. Ребята, махните мне рукой, если там нет мата и можно её воспроизводить, потому что я очень боюсь, я рискую.

А.ОНОШКО: Мне сбегать?

С.ДОРЕНКО: Они, наверное, меня слышат. А может, и не слышат, кстати.

А.ОНОШКО: Слушают, слушают, я знаю точно.

С.ДОРЕНКО: Ну спроси, Настёна.

А.ОНОШКО: А нам недостаточно того, что мы сейчас услышали? (Смеётся.) Сергей, мне кажется, вполне уже хватит.

С.ДОРЕНКО: Мне хотелось по-настоящему насладиться. Ну сходи же, я прошу тебя в десятый раз!

А.ОНОШКО: Ну ладно, пошла.

С.ДОРЕНКО: Нет ли там мата? Проверили песню или нет? Потому что сами понимаете… А также призывов к революции, ещё чего-то. Что ещё приравнивается к мату у нас? Призыв к революции и какие-то выпады в пользу несовершеннолетних. А? Нет мата?

А.ОНОШКО: Это Ахматову поёт, поэтому там нет.

С.ДОРЕНКО: (Смеётся.) С вашей Ахматовой, с вашей интеллигенцией никогда не знаешь. Всё-таки мы исполним эту песню, товарищи. Секундочку. «Божий ангел, зимним утром».

ПЕСНЯ «БОЖИЙ АНГЕЛ, ЗИМНИМ УТРОМ…»

А.ОНОШКО: Сергей, что это такое? А кто это? Откуда это?

С.ДОРЕНКО: Ну это же прекрасно! Подожди. Ну всё, я останавливаю, хорошо. Настя протестует.

А.ОНОШКО: Да, что-то…

С.ДОРЕНКО: Скажи, это же прекрасно. Мы же обсуждаем гопничество. Вот тебе пожалуйста — Ахматова превращается в гопничество. «Кровь пошла из ушей», — пишут. (Смеётся.)

А.ОНОШКО: Я вам, Сергей, сейчас набросаю картинок, если вы будете вывешивать результат голосования, чтобы сопроводить это иллюстрацией. Посмотрите, вот эта вам нравится?

С.ДОРЕНКО: Мы же обсуждаем гопничество, дорогая! Ну так что? Это же оно и есть. Гопничество есть единственная здоровая сила нашего общества, мне кажется. Единственная здоровая сила нашего общества — гопничество, конечно. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Здравствуйте, Настя. По поводу…

С.ДОРЕНКО: Как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Александр.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, Учтивый Психопат пишет, что предыдущая женщина, которая пела, была Эдита Пьеха, это была Эдита Пьеха до обработки звукорежиссёром.

А.ОНОШКО: Это была женщина?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хоть не Мирей Матьё.

А.ОНОШКО: Так это мужчина, по-моему, пел. Нет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я сам вообще из Бурятии, из Улан-Удэ. Там феномен гопничества развит очень широко, он там имеет такие причудливые формы и переплетается вообще с сельским жителем, который, приезжая в Москву, из так называемых… Гопничество это обретает такую химеру! Пять лет я уже живу в Москве. Я скажу вам, что местные гопники, которые московские, не подмосковные — они просто профессура. Потому что те, которые у нас, очень жёсткие товарищи. А здесь в Москве я ещё заметил, что так называемые футбольные фанаты — это тоже такая своеобразная химера ультраправых, каких-то скинхедов, которые в девяностые уже выродились. Костяк гоповской, безусловно. Плюс это ещё такая неформальная субкультура.

С.ДОРЕНКО: Скажите, пожалуйста, это ведь и есть становая жила, некий становой хребет России — гопники. Разве нет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, безусловно.

С.ДОРЕНКО: А на ком страна держится?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И были они, я так думаю, ещё до Советского Союза — лихие ребята, которые бандами на дорогах с кистенём выходили.

С.ДОРЕНКО: Да. На чём страна держится? Ведь не на очкариках, нет, не на пианистах, нет. Она держится на гопниках. Вся страна держится на гопниках.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А сейчас гопники дорвались во многом до власти. Кстати, фильм «Жмурки», если вы смотрели, как раз об этом говорит, как воровской элемент из гопоты перерастает в государственного чиновника.

С.ДОРЕНКО: Да-да-да. Хорошо, спасибо.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И там очень блистательно играют и Дюжев, и Панин вот этих с прямыми чёлочками товарищей, которые свою стилистику не утратили даже со временем.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. «Ору! — пишет Учтивый Психопат. — Ору! Расстрига сказал в эфире “Говорит Москва”, что я блистателен. Но я ведь всего лишь…» Ну ладно. Ребята, мы вас читаем в Twitter. По крайней мере, я вижу в Twitter. И спасибо большое, огромное. Я сейчас воспользуюсь возможностью сказать спасибо огромное за ссылки, которые вы присылаете в Facebook мне, потому что это бывают полезные ссылки, по которым мы потом работаем, берём их как темы. Спасибо. Шлите ещё, пишите исчо.

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. Четверг, 7 июля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая это программы. Здравствуйте, Настя.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Настя, мы должны посмотреть доллар. Секундочку, секундочку, секундочку… Я сейчас посмотрю. Давай быстренько доллар, доллар, доллар… Сейчас посмотрим. Значит, что там у нас? 64,08 — это лучше, чем вчера. Мы его вчера видели с тобой на 64…

А.ОНОШКО: А я уже путаюсь. А что у нас лучше, а что хуже?

С.ДОРЕНКО: Лучше — это когда рубль сильный. А! Я знаю, ты же зарядилась вся в доллары и ждёшь, когда рубль рухнет.

А.ОНОШКО: Ну, я думаю… Я уже перестала ждать.

С.ДОРЕНКО: Рубль рухнет, но не сейчас и не в этом году. Он исторически рухнет, потому что он исторически рушится.

А.ОНОШКО: Я каждый раз думаю: надо ли недвижимость покупать?

С.ДОРЕНКО: Сейчас?

А.ОНОШКО: Да. Если всё это провалится в долларовом эквиваленте…

С.ДОРЕНКО: Понимаешь, в чём дело? Я не знаю… Исторически — надо.

А.ОНОШКО: Для того чтобы жить, понятно.

С.ДОРЕНКО: Давай представим себе, что ты живёшь… что ты старше и имеешь возможность поехать на машине времени. Давай просто про недвижимость я тебе расскажу. Ты старше. Тебе, например, 50.

А.ОНОШКО: Да, например.

С.ДОРЕНКО: Или, например, тебе 60, не знаю. Ну, в девяностых жила…

А.ОНОШКО: Мне было 30.

С.ДОРЕНКО: Например, тебе в 1990-м было 30, ты 1960 года рождения, соответственно. И ты была деятельной. У тебя сейчас есть возможность вернуться вспять. В девяносто втором… нет, в третьем году квартира в кирпичной хрущёвке — двушка, в хорошем тихом районе, пешком от метро 10 минут — стоила 35 тысяч долларов.

А.ОНОШКО: Да я помню эти цены.

С.ДОРЕНКО: 35 — это на свободном рынке. Нет, в 1994-м. А в 1992-м трёшка — 7 минут ходьбы от метро «Молодёжная», в современном доме, тогда 16-этажные были — стоила 45 тысяч долларов, которая сейчас стоит, наверное, может быть, 15–18 миллионов рублей.

А.ОНОШКО: Это значит долларов у нас… 200 тысяч?

С.ДОРЕНКО: Сейчас она стоит 300–350, а стоила 45. Понятно, да? А недавно стоила 600–700.

А.ОНОШКО: Да, я помню.

С.ДОРЕНКО: В результате, если ты на машине времени имеешь возможность съездить назад… Вот что бы сделал я, если бы я оказался в 1989 году… в 1988 году?

А.ОНОШКО: Что?

С.ДОРЕНКО: Что бы я сделал? Я бы купил на всё… Я бы собрал все деньги, взаймы, у друзей, всюду-всюду-всюду, и я бы купил на всё пару домов в Великобритании, потому что тогда Тэтчер дала всем кредит на приобретение собственного жилья. Была движуха такая — Тэтчер дала всем кредит, причём кредит копеечный абсолютно, копеечный просто. И вот перед этим. И все могли купить дом. Сначала цены были очень дешёвые, очень низкие. А дальше они, никогда не останавливаясь, росли. Всегда росли. Понятно, да? Я бы купил, безусловно, дом в Великобритании и несколько квартир в Великобритании в хороших районах.

Если бы я мог вернуться в 1992 год, я бы купил квартиры в самых больших красивых сталинках в Москве и тоже всё равно в Великобритании, обязательно в Великобритании. Если бы я мог вернуться в какой-нибудь 1998 год, после кризиса… Это не очень честно. Ну хорошо, после кризиса, 1998-й после августа. Если бы я мог вернуться и у меня были бы деньги (а их тогда ни у кого не было), я бы купил в Москве обязательно и обязательно в Великобритании, в Лондоне. Если бы вернуться в 2003-й, я бы купил в Москве ещё, но очень мало, и обязательно в Великобритании. Если бы вернуться в 2006-й, я бы продал всё в Москве, всё начисто бы продал в Москве, нафиг! С 2006-го по 2007-й я бы скинулся в Москве…

А.ОНОШКО: И на вырученные деньги ещё бы одну квартиру в Великобритании купили.

С.ДОРЕНКО: Да, абсолютно верно. Я бы скинул всё в Москве в 2006–2007-м и ещё купил бы в Великобритании. Понятно, да? Таким образом, если у тебя сейчас идея какая-то инвестиционная, мать, надо очевидно брать в Великобритании. Если ты хочешь, чтобы росла сама квартира — в Кишинёве. Если ты хочешь получать хорошую прибыль от квартиры…

А.ОНОШКО: А сама находиться…

С.ДОРЕНКО: Да, да, да! Если buy to let, то ты должна купить в Кишинёве, потому что кишинёвская квартира приносит 10 процентов, то есть отбивается за 10 лет. Кишинёвская квартира приносит 10 процентов, а московская, или цюрихская, или женевская приносят 2–3 процента — это полный фуфел. То есть она как бизнес ничего не даёт, московская квартира ничего не даёт. Это глупость. Ну, идиоты только берут. Чтобы buy to let, «купи, чтобы сдавать» — только идиоты, потому что она даёт меньше 4 процентов. А в Кишинёве — 10 процентов.

Если ты берёшь для капитализации, для роста капитализации — бери в Лондоне. Если ты берёшь для отдачи по сдаче квартиры в наём — бери в Кишинёве, в Джакарте и в Боготе (10–11 процентов). Москва не катит ни так, ни сяк. Ни для сдачи Москва не нужна никому, потому что это чушь полная — 2–3 процента несчастные, вонючие, боже милостивый. Ни для сдачи не нужна, ни для роста капитализации, потому что в следующие 9 лет будет шатать эти квартиры, и никуда они не вырастут, а если и вырастут, то незначительно. Это долгий кризис, L-образный кризис. Понятно, да? Долгий кризис! За следующие годы ничего не изменится. Если только ты покупаешь, чтобы жить и не собираешься эмигрировать — тогда купи в Москве. Сейчас уже можно покупать.

А.ОНОШКО: Понятно, да.

С.ДОРЕНКО: Целей покупки квартиры всего три: рост капитализации, сдача в наём и чтобы жить. Москва годится — только чтобы жить, и то очень условно. Ни рост капитализации, ни чтобы сдавать — в Москве покупать не следует, это глупость. Verstehen Sie?

А.ОНОШКО: Да. Jawohl!

С.ДОРЕНКО: Молодец!

С.ДОРЕНКО: Несколько новостей, которые касаются движения. «Минтранс признал некачественными 90 процентов федеральных трасс в России». 90 процентов, Настя.

А.ОНОШКО: 90 процентов. Ну, он молодец, ведь честно же сказал, и мы с вами можем подтвердить — правильно? — и присягу дать, клятву.

С.ДОРЕНКО: Почему не 100?

А.ОНОШКО: Ну, Москва, видимо, полотном своим как-то перекрывает, не продавленным. Нет?

С.ДОРЕНКО: Нет, извини. Смысл в том, что мы сейчас говорим… Ты просто не уловила, что я сказал: федеральные трассы. В Москве нет федеральных трасс.

А.ОНОШКО: Ну как же нет?

С.ДОРЕНКО: А это что, федеральные трассы?

А.ОНОШКО: Ну что вы? Конечно. Например, улица Косыгина — это федеральная трасса.

С.ДОРЕНКО: Что ты говоришь?

А.ОНОШКО: Да! Поэтому нельзя парковку там устраивать.

С.ДОРЕНКО: Федеральная трасса?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Я балдею! Это внутри Москвы, да?

А.ОНОШКО: Да, там федеральная трасса.

С.ДОРЕНКО: Кремль — федеральная трасса?

А.ОНОШКО: «Спецтрассы» называются.

С.ДОРЕНКО: Спецтрассы, а не федеральные трассы! Федеральная трасса…

А.ОНОШКО: Нет, я даже сейчас переписку специально… Мы сейчас обсуждаем парковку у Дворца пионеров. В частности, там есть такая формулировка, что нельзя сделать, на тротуаре углубить, потому что там…

С.ДОРЕНКО: Спецтрасса! Настя, не путай!

А.ОНОШКО: Федеральная. Ну хорошо.

С.ДОРЕНКО: Это не федеральная трасса!

А.ОНОШКО: Всё.

С.ДОРЕНКО: Федеральная трасса — это «Москва — Петербург», которая отсутствует, её не существует.

А.ОНОШКО: Ну так её же нет.

С.ДОРЕНКО: Федеральная трасса «Москва — Юг» (вот этот Ростов) — её не существует, как мы хорошо знаем, там маленькие участочки построены. Федеральная трасса «Москва — Волгоград — Астрахань» (М6) — её не существует, как мы хорошо знаем, там яма на яме, колдобина на колдобине.

А.ОНОШКО: А, правительственная трасса, не федеральная, да. Извините.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно. Федеральные трассы — вот они. На тебе! Федеральная трасса на Нижний Новгород: Казань, затем Псков и так далее. Или на Уфу: Уфа — Екатеринбург — Омск — Новосибирск. Это федеральная трасса. Ответ: её не существует.

А.ОНОШКО: Ну, там же есть кусочки хорошие? Вот если их все склеить, получится…

С.ДОРЕНКО: МКАД — федеральная трасса. МКАД! Может быть, МКАД и составляет…

А.ОНОШКО: Вытянул?

С.ДОРЕНКО: А?

А.ОНОШКО: Да?

С.ДОРЕНКО: Что?

А.ОНОШКО: Вытянул всех и 10 процентов хороших дорог сделал. МКАД составляет 10 процентов от федеральных трасс.

С.ДОРЕНКО: Меня возвращают к теме квартир: «Зачем Шувалов скупает квартиры?» Ну, только не инвестиционно, потому что это чушь.

А.ОНОШКО: Нет, они сказали, что если получится один этаж сделать, потому что они его продадут…

С.ДОРЕНКО: Инвестиционно это чушь. Значит, покупает для кого-то из детей и так далее. Инвестиционно нельзя покупать в Москве. Для сдачи в наём нельзя покупать в Москве. Поэтому когда вам кто-то говорит, что покупает в Москве инвестиционно, значит это либо гопник из колхоза, который здесь набрал денег и покупает этажами… При Лужкове московское правительство так делало, потому что они гопники. Потому что правильнее для капитализации покупать в Лондоне, а для сдачи в наём — в Боготе, в Джакарте или Кишинёве. По 10 процентов-то лучше получать, чем по 2, согласитесь? Ну, вы же согласны, правильно? 10 лучше, чем 2?

А.ОНОШКО: А почему вы не думаете, что в Лондоне цены остановятся тоже?

С.ДОРЕНКО: Я не говорю, что они не остановятся. Я просто знаю, что они 30 лет подряд лупят вверх, вот и всё. Если что-то происходило 30 лет подряд, почему это не должно происходить и дальше? Слушайте, никто не хочет обсуждать Минтранс, давайте обсуждать квартиры. О’кей! Я знаю, квартиры — это единственное, что вас держит наплаву и сообщает вам чувство собственного достоинства. Ваши квартиры, ваши халупы стоят денег!

А.ОНОШКО: Я живу в квартире — следовательно, я существуют.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. Ваша халупа что-то стоит. Ни хрена она не стоит! Алло. Здравствуйте. Да, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Вот я покупал квартиру год назад… Город на реке — знаете такой?

С.ДОРЕНКО: Нет.

А.ОНОШКО: Санкт-Петербург?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Тушино, стадион «Спартак».

С.ДОРЕНКО: А! Интересно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А сейчас она 14 миллионов.

С.ДОРЕНКО: Вот пишут: «В Кении недвижимость же растёт?» Вот пожалуйста. Спасибо.

А.ОНОШКО: Тридцатый год подряд растёт.

С.ДОРЕНКО: В Кении растёт. Кения растёт. Но где Кения? Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Это Альбертыч. Слушайте, могу опровергнуть всё, что вы говорили про квартиры и про московскую недвижимость, на своём примере.

С.ДОРЕНКО: Я бы очень хотел этого.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот слушайте. Помните кризис 1998 года? В 1999-м я покупаю в Москве для дочери квартиру за 16 тысяч долларов.

С.ДОРЕНКО: Ох, как это хорошо!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потом было 16. Потом она стала стоить под 200. Сейчас цены упали, но миллиончиков за пять, за четыре, грубо говоря, я её могу продать. Вот вам и это самое… Сдавал её — тысяча долларов в месяц, то есть 12 тысяч долларов за год. Полтора года — и я квартиру отбил. Вот вам и пожалуйста.

С.ДОРЕНКО: Ну да. За полтора года вы отбили, а теперь она даром. Но всё-таки в Кишинёве десять… Подождите, почему же? А, ну да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, вы считаете сегодняшними мерками, а на тогдашний момент подумайте.

С.ДОРЕНКО: Ну хорошо, давайте сегодня. Вот мы же сейчас даём совет сегодня? Сейчас люди на низком старте, а мы им в спину советуем, как тренеры. Давайте нашепчем. Вот сегодня что делать — покупать или нет? Настя спрашивает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, в принципе, покупать, но ещё очень хорошо по ценам утаптывать собственников.

С.ДОРЕНКО: Ну, как утопчешь?

А.ОНОШКО: Это 10 процентов.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Приходишь к нему… То есть ищешь даже не подешевле, а то, что тебе нравится, то, что тебе хочется, то, что тебе подходит. Приходишь к собственнику и начинаешь его утаптывать на миллиончик-другой. Единственное, что у нас люди жлобы, и они будут…

С.ДОРЕНКО: Удавятся.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: «У меня стоила квартира, например, десять миллионов. Как же я тебе её продам за семь?» Но из когорты 5, 10, 15 собственников кто-то один найдётся, кому надо срочно-срочно и очень нужно. Когда вы приходите с живыми деньгами и кладёте на стол стопку в два раза меньше, чем он просит…

А.ОНОШКО: Ему тяжело отказать, это понятно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот обязательно найдётся тот, который…

С.ДОРЕНКО: Ой, не верю я! Вот вы говорите, но такой человек на рынке будет один на тысячу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да наплевать! Нет, не на тысячу, но на десяток-полтора он будет, потому что у кого-то есть срочные проблемы, которые нужно решать. Это могут быть вопросы здоровья, например. Это могут быть вопросы жизни и смерти практически.

А.ОНОШКО: Или отъезда какого-нибудь.

С.ДОРЕНКО: Так это же вы тогда мироед!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, мироед не мироед…

С.ДОРЕНКО: Мироед.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но вы же свои цели преследуете?

С.ДОРЕНКО: Я понимаю, но это же мироедство.

А.ОНОШКО: А что такое мироедство?

С.ДОРЕНКО: Открой, пожалуйста, значение слова «мироед».

А.ОНОШКО: Что-то случилось и «Яндекс» плодит…

С.ДОРЕНКО: Потому что это «Яндекс»!

А.ОНОШКО: Нет, это Chrome. Chrome пытается…

С.ДОРЕНКО: Пиши «мироед, значение слова». Напиши «мироед».

А.ОНОШКО: Ми-ро-ед.

С.ДОРЕНКО: Надо пользоваться Google в поисковой машине. «Мироед, значение слова». Пожалуйста, что такое «мироед»?

А.ОНОШКО: Мироеды — деревня.

С.ДОРЕНКО: Нет-нет.

А.ОНОШКО: «Человек, живущий за счёт чужого труда. Известно, что “мироед” на всей Руси составляет одно из самых позорных названий, а этим именем величают не только какого-нибудь…»

С.ДОРЕНКО: «…земского или сотского, но и всякого мужика…» Ну открой же, господи! Она даже открыть не хочет!

А.ОНОШКО: Вот, я открыла. Пожалуйста. А где?

С.ДОРЕНКО: Мироед. Одушевлённое, мужской род…

А.ОНОШКО: Эксплуататор, кулак, жила…

С.ДОРЕНКО: Тихо! Эксплуататор, жила, шкуродёр, рабовладелец.

А.ОНОШКО: Ну, это хорошо, хорошо. Я согласна.

С.ДОРЕНКО: «…“мироед” на всей Руси составляет одно из самых позорных названий, а этим именем величают не только какого-нибудь старосту, земского или сотского, но и всякого мужика, разжиревшего на мирской счёт», — пишет Добролюбов.

А.ОНОШКО: Ну а если денег нет? Как ты ещё можешь разжиреть?

С.ДОРЕНКО: Дальше. Секундочку, дай почитаю ещё. «Кузьмич ― известный ихний мироед, во всю свою жизнь не дававший пощады ни одному бедняку, сдиравший последнюю рубаху с нищего, грабивший живого и мёртвого».

А.ОНОШКО: Нищий — это продавец московской квартиры, а Кузьмич — тот, который хочет её купить.

С.ДОРЕНКО: «Истинный мироед зачался одновременно с упразднением крепостного права, но настоящим образом он оперился, оформился и расцвёл благодаря сивушной реформе», — пишет Салтыков-Щедрин. «Мироед» — это плохое слово.

А.ОНОШКО: Ну, уже как-то забылось.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, мироед обязательно должен быть рукосуй.

А.ОНОШКО: Боже мой, нет! Это что такое?

С.ДОРЕНКО: А что такое «рукосуй»? Давай пиши сразу «рукосуй».

А.ОНОШКО: Здесь вот надо?

С.ДОРЕНКО: Здесь пиши «рукосуй». Мне кажется, мироед одновременно должен быть рукосуем.

А.ОНОШКО: Это что-то неприличное.

С.ДОРЕНКО: Рукосуй, рукосуй.

А.ОНОШКО: Мне кажется, такого нет слова.

С.ДОРЕНКО: Рукосуй? Есть слово. Как нет? Конечно, есть. На Enter нажми, дорогая, на Enter!

А.ОНОШКО: Дело в том, что всё зависло, как-то задрожало.

С.ДОРЕНКО: Нет, рукосуй. «В “Википедии” может быть статья с названием “рукосуй”, но вы её ещё не написали».

А.ОНОШКО: Мы можем создать эту статью.

С.ДОРЕНКО: Напиши здесь «рукосуй, значение слова».

А.ОНОШКО: Вот.

С.ДОРЕНКО: Ну пожалуйста! Ну что ж ты делаешь? «Рукосуй» и «мироед» — мне кажется, вот это сразу вызывает двойное отвращение. Нет? Давай «рукосуй, значение». Общий словарь русского языка. Ну?

А.ОНОШКО: Неуклюжий человек, ротозей.

С.ДОРЕНКО: Чего это? Да ты что? Неправда!

А.ОНОШКО: Вот из Щедрина, пожалуйста: «Предполагается, что ежели ты никого не обижаешь, то это значит, что ты слабосильная, ничего не значащая дрянь, которую всякий может обидеть. И что, стало быть, ты “дурак”, “разиня” и “рукосуй”».

С.ДОРЕНКО: Да нет! Рукосуй другое значит.

А.ОНОШКО: Нет, вот это и значит.

С.ДОРЕНКО: Рукосуй другое значит!

А.ОНОШКО: Ну что? Неуклюжий человек, ротозей. «Рукосуй рукавицы за пазухой, а других ищет».

С.ДОРЕНКО: Рукосуй? Оказывается… А я всё время…

А.ОНОШКО: Вот теперь будете ругать своего садовника рукосуем.

С.ДОРЕНКО: Оказывается, рукосуй — это взяточник. Нет, Минкин! Рукосуем я называю… Минкин мне пишет, что это взяточник. Рукосуй — это человек, который руки суёт, трогает других.

А.ОНОШКО: Господи… Нет!

С.ДОРЕНКО: Да! Я знал одного мужчину, он всех женщин в коллективе трогал за сиськи.

А.ОНОШКО: Ну, это другое слово.

С.ДОРЕНКО: Трогал за сиськи — рукосуй! Это рукосуй. Я тебе говорю. И щипал за задницу. «Рукосуй» называется. Это называется…

А.ОНОШКО: А больно щипал?

С.ДОРЕНКО: А?

А.ОНОШКО: Хо-хо-хо-хо-хо!

С.ДОРЕНКО: Хо-хо-хо-хо-хо. О-хо-хо. Сотрудниц щипал за задницу и трогал за грудь.

А.ОНОШКО: Ни разу не получил ногой в пах за это, нет?

С.ДОРЕНКО: Ещё раз. А?

А.ОНОШКО: Не получил ногой в пах ни разу?

С.ДОРЕНКО: Нет. Все считали, что это правильно, потому что он действительно великий человек и должен совать руки, ничего страшного. Мне кажется… А? Ничего страшного! Значение «рукосуй»… Боже милостивый, я употребляю это слово неправильно! Оказывается, рукосуй — это неуклюжий человек. Почему неуклюжий?

А.ОНОШКО: А вы своему садовнику один раз скажите.

С.ДОРЕНКО: Почему он неуклюжий, когда он мнёт всем молочные железные? Я знаю его, он очень уклюжий.

А.ОНОШКО: Значит, это не рукосуй, а мироед.

С.ДОРЕНКО: Значит, он мироед? Ну хорошо. Ладно, хорошо. Минкин, вот ты разбираешься в русском языке. Саша, ну скажи мне, пожалуйста, хорошо, а тот, который всех трогает за молочные железы в коллективе — это кто? Я думал, рукосуй. Какое слово правильное, а? Не знаешь!

73-73-948. Возвращаемся к недвижимости. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Ну, мы все мироеды, но, как вы говорите, в хорошем смысле этого слова.

С.ДОРЕНКО: В хорошем, конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потому что в магазин идёшь: кто-то столько процентов нагрузит, кто-то — столько. Вот они же все живут за счёт нас, понимаете. А с другой стороны, я на работу хожу и всё время требую: «Больше мне денег! Больше мне денег!» Я мироед.

С.ДОРЕНКО: Да-да-да. (Смеётся.) «Рукосуй правильно называется “маммолог”», — мне вот пишут.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А вообще русский язык — он же у нас великий, слава богу. И рукосуй, и рукожо… и пошёл, пошёл! Мы можем с вами много примеров привести.

А.ОНОШКО: «Больше мне денег!» — это мне понравилось.

С.ДОРЕНКО: Пора брать квартиру или нет? Слушайте, хорошо. Вопрос Насти Оношко — быстро отвечаем. Пожалуйста, я вас очень прошу проголосовать, Настюне дайте совет: уже пора покупать квартиру? Ну, ей жить негде, она петербурженка, вы знаете.

А.ОНОШКО: Может сразу в Лондоне надо покупать?

С.ДОРЕНКО: Конечно, в Лондоне нужно, естественно, но ты же здесь покупаешь, ты же здесь работает, правильно? Ты же не будешь из Лондона летать? Значит, смотрите. Пора брать квартиру, да — 134-21-35. Ждём, ещё подешевеют — 134-21-36. Пора брать квартиру, уже всё, пора брать, больше не будет дешеветь — 134-21-35 — нормально, дно достигнуто по квартирам. Нет, ещё дна не видно, ещё будем падать, падать и падать, пару лет выждать…

А.ОНОШКО: Как-то смотришь на цены актуальные, Сергей, и нет ощущения, что цены падают. То есть ты звонишь, перезваниваешь и говоришь: «Ну нет!» — а все говорят: «Ну, вот такая цена». Потом через два месяца заходишь — а цена повысилась на тот же самый объект! То есть его не покупают, а люди продолжают ставить эксперименты с повышением. Вот у меня лично сложилось такое ощущение. Хотя в отчётах я читаю, что всё падает, на 10 процентов подешевела недвижимость, но как-то это не очень заметно. Пора брать?

С.ДОРЕНКО: Пора брать — 58 процентов говорят. 58 процентов говорят, что уже пора брать, цены ниже не опустятся, пора брать. 59 процентов, Настя. 41 говорит, что ещё будут падать. Ребята, уже больше половины считают, что цены достигли дна на квартиры. Ваши квартиры сейчас подешевели, и это действительно — 57 процентов так считают. 134-21-35 — пора брать. 134-21-36 — не надо брать пока, надо ещё ждать они ещё подешевеют. 134-21-36 — ещё подешевеют. 73-73-948. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я думаю, по ценам мы достигли хрупкого дна.

С.ДОРЕНКО: Хрупкого? То есть ещё проломим? Проломим ещё. Секундочку, давайте ещё один звонок я приму. Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Надо брать, потому что цены на строительные материалы уже достигли своего минимума и растут, поэтому квартиры подорожают.

С.ДОРЕНКО: Подорожают объективно — не потому, что рынок, а потому, что стройматериалы слишком дорогие.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. По поводу федеральных трасс маленькая справочка. Московские дороги не относятся к федеральным. Все платные участки, которые есть, тоже не относятся к федеральным. Поэтому где они 10 процентов нашли хороших дорог — непонятно.

С.ДОРЕНКО: Их не существует. Значит, так. Пора брать — 48 процентов в результате. Результат голосования: пора брать квартиру в Москве — 48 процентов; 52 — они ещё подешевеют. Вот как. Погнали дальше! А, мы можем ещё?

С.ДОРЕНКО: Слушай, ГАИ Москвы хочет предоставить стритрейсерам специальное место. Мне кажется, что стритрейсерские…

А.ОНОШКО: И при входе они на органы будут подписывать завещание.

С.ДОРЕНКО: Попробуем представить себе стритрейсера. Чего он ищет в жизни? Стритрейсер ищет, конечно, адреналинового возбуждения. Если это будет специальное место с кабинками туалетов по краям, с дресс-кодом каким-то и так далее, стритрейсеров невозможно туда упаковать.

А.ОНОШКО: Заманить.

С.ДОРЕНКО: Невозможно.

А.ОНОШКО: Давайте стритрейсеров спросим, как они думают.

С.ДОРЕНКО: Пожалуйста, стритрейсеры или бывшие стритрейсеры, или знакомые стритрейсеров, позвоните, пожалуйста, и скажите нам. Стритрейсерам хотят предоставить специальное место. Я сомневаюсь, что это может сработать. Я сомневаюсь. Я думаю, что характер сущностно стритрейсерства заключается…

А.ОНОШКО: В антизаконности?

С.ДОРЕНКО: …в дерзости, в адреналине, которого нельзя достичь в специальных местах. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Валентин меня зовут. Шесть лет занимался, так сказать, нелегальными мероприятиями, делали всё на достаточно хорошем уровне в Москве. Суть заключается в следующем. Очень много ходили в администрацию и просили выделить какие-то площадки и так далее. Всё, на чём заканчивалось — это предоставление того же Мячково, того же Moscow Raceway, но просто по совершенно нереальным суммам. Например, два года назад делали мероприятие (ну так, для справки): за двое суток Мячково потребовал миллион восемьсот за аренду.

С.ДОРЕНКО: Чокнуться! А за что? Вы же не разобьёте? Там же бетонка, там же рулёжки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы делали мероприятие, можете загуглить, два года назад было, семейный дрифт-уикенд делали.

С.ДОРЕНКО: То есть, по сути дела, то, что вы говорите, означает, что стритрейсеры — по крайней мере, часть из них — готовы к специальному месту?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Многие готовы. Вопрос денег и финансов. Потому что вкладывать правительство не хочет, а хочет только всё закрывать.

С.ДОРЕНКО: А должно бы! Ведь они хотят от вас избавиться — значит, они вам должны дать аналогичные бесплатные места.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да не нужно бесплатно! Бесплатно никто не просит. Вы только сделайте адекватную стоимость, чтобы не надо было миллион восемьсот отдавать за аренду, которая, естественно, не окупится. Вот и всё.

С.ДОРЕНКО: Понимаю. Спасибо, очень интересное мнение. Новости.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Этот маленький детёныш нерпы 1 июля на Сахалине… Смотрите, я читаю по National Geographic: «На Сахалине дети до смерти забили детёныша тюленя. На Сахалине из-за жестокости людей погиб детёныш ларги». Ларга — это пёстрая нерпа. Вы можете… всюду в Facebook выложены его фотки.

«Найденное на берегу моря в городе Корсаков животное избили палками местные дети. Ларга, или пёстрая нерпа (Phoca largha) — вид тюленей, находящийся в близком родстве с обыкновенным тюленем. Популяция этих животных, обитающих в северном Тихом океане от Аляски до Японии и дальневосточного побережья России, не превышает 230 тысяч особей». Ну, они всё равно есть, остались. Есть надежда, что и в Аляске, и в Японии их не будут избивать палками.

«1 июля детёныш ларги по неизвестной причине оказался на берегу в районе сахалинского города Корсаков. По всей вероятности, он отбился от стаи и был дезориентирован. Заметив животное, люди (в том числе гуляющие с собаками), — ну, там место, где люди прогуливаются с собаками, выгуливают собак, — подходили к нему, но лишь для того, чтобы сделать селфи. Только одна женщина догадалась позвонить спасателям, — в МЧС, насколько я понимаю, да? — но они отказались приехать, сказав, что детёныш просто выбрался погреться», — поэтому приезжать не надо. Ну, просто поленились, я так понимаю.

А.ОНОШКО: Это как в Ростове, когда заливало детский центр, наводнение, там позвонили по 112, и женщина говорит: «У нас почти до потолка вода». Знаете, что ей сказали?

С.ДОРЕНКО: Нет.

А.ОНОШКО: «Выйдите на улицу».

С.ДОРЕНКО: «Выйдите на улицу». А МЧС на Сямозере, где погибли 14 детей…

А.ОНОШКО: «Они баловались».

С.ДОРЕНКО: Она просто положила трубку и не занесла в журнал даже сам факт звонка — эта женщина, которая принимала звонок, тоже из МЧС. Ну хорошо.

«Селфи-фотосессии продолжились и на следующий день, несмотря на то, что тюлень уже страдал от голода». То есть они весь день снимались, местные жители…

А.ОНОШКО: А он не мог, явно, двигаться.

С.ДОРЕНКО: А на следующий день они пришли и говорят: «Чёрт, он лежит по-прежнему. Давайте, кто не успел, сделаем селфи». «Кроме того, очевидно, что морское животное не может так долго пребывать на суше. Мало того: по словам очевидцев, тюленя палками избивали дети». Опять сообщали спасателям, что дети избивают палками тюленя, но спасатели и тут отказались реагировать.

А.ОНОШКО: Ну, они же человеческие спасатели, а не тюленей. Зачем им выезжать, двигатель будет работать?

С.ДОРЕНКО: Почему это случилось? Это типично?

А.ОНОШКО: Это к вопросу о гопничестве и, мне кажется, об избиениях.

С.ДОРЕНКО: Алло. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей Леонидович! Про стритрейсеров идёт ещё разговор?

С.ДОРЕНКО: Нет-нет, к сожалению, нет. 73-73-948. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро ещё раз. Вы знаете, мне кажется, это естественно, потому что практически никто не водит детей маленьких и не показывает, что это курочка, а это та же курочка без кожи, и ты её кушаешь. То есть, понимаете, животные у нас… я не говорю о мясоедстве, но животные у нас ниже уровнем, и это естественно. Мы носим кожу, понимаете, мы всячески их эксплуатируем: коней, коров и так далее. И почему нет? Дети вообще не осознают, для них это абсолютно нормально.

С.ДОРЕНКО: Знаете, вот глаза…

А.ОНОШКО: Всё-таки собак мы любим.

С.ДОРЕНКО: Знаете, честно, я ем мясо, например. Но если мне сказать: «Вот это корова, посмотри ей в глаза. А теперь убей и ешь», — я не буду. Ну не буду. Потому что для меня глаза, выражение глаз абсолютно важно. Вот когда на прилавке это лежит, я глаза не вижу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я хочу ещё сказать, что в любом случае ответственность за то, что люди всячески, в том числе и мясоедством, издеваются над животными — это есть и Сямозеро, и наши дети, которые умирают всячески везде.

С.ДОРЕНКО: Вы думаете, это кармическая история?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потому что по-другому невозможно. Нельзя упускать информацию… Вот люди слушают китов. Я не помню, как они называются. И киты говорят, доносят информацию, её научили читать. И Фукусима, и все эти вещи — это природа забирает своё, это просто месть. Можно, конечно, в наше время, в XXI век, сектантство некое принять нам всем, политически грамотным…

С.ДОРЕНКО: Всё-таки вы мистик. Согласитесь, что вы мистик. Он мистик. Хорошо. Мистик, который считает, что существует некая информация, тонкая информация, тонкий слой. Всегда от мистиков слышишь подобные слова. Я не знаю. Я знаю одно: если бы мне корову…

А.ОНОШКО: Нас упрекают за Фукусиму?

С.ДОРЕНКО: Я покупаю фарш в магазине, прекрасный фарш из мяса. Я покупаю другой раз и колбаски, если вдруг надо быстренько приготовить на огне, но редко. Тем не менее, я покупаю мясо. И если бы мне сказали: «Вот посмотри сначала в глаза, а потом съешь», — знаешь, кого бы я съел?

А.ОНОШКО: Курицу.

С.ДОРЕНКО: Курицу.

А.ОНОШКО: И голову бы отрубили спокойно?

С.ДОРЕНКО: Да, абсолютно. Потому что глаза курицы пустые, ну пустые абсолютно, они ничего не выражают. Но корову я бы не смог съесть, посмотрев в глаза ей, ни за что.

А.ОНОШКО: Да?

С.ДОРЕНКО: Конечно. И овцу не смог бы.

А.ОНОШКО: И овцу бы не смогли?

С.ДОРЕНКО: И козу не смогу. Ага.

А.ОНОШКО: Если особенно вы её пасли долго до этого, то конечно.

С.ДОРЕНКО: Да и свинью не смог бы!

А.ОНОШКО: Но дело не в этом. Это же как бы, если ты убиваешь…

С.ДОРЕНКО: А курицу смог бы.

А.ОНОШКО: Это же не с целью съедения, а просто побить палкой животное, которое явно страдает.

С.ДОРЕНКО: Потому что у меня глаза птицы (именно глаза курицы конкретно) не вызывают никакого эмоционального родства, но с тюленем абсолютно точное эмоциональное родство есть. У него абсолютно жалобные, огромные, в полголовы глаза. И дети избивали его, и это видели. Местные дети приходили и избивали его палками. Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я просто хотел сказать по поводу тюленя. Дети по сути своей жестоки. Я приведу пример чисто из своей жизни. Когда, допустим, я маленький был (я вырос в деревне), я мог свернуть шею любой курице и кошке, и всё что угодно. А сейчас я уже вырос, мне 28 лет, и я не смогу этого сделать уже никак — мне уже жалко. Не знаю, почему так происходит, но вот такой факт.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Я думаю, что дети жестоки, потому что они живут, мне кажется, в атмосфере жестокости. Нет? Это догадка. Если дети живут в атмосфере жестокости, где жестокость — норма, и где озлобленность — норма…

А.ОНОШКО: То они приходят с палками и бьют животное.

С.ДОРЕНКО: Да, они бьют маленького тюленя. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Мне кажется, всё просто: дети невоспитанные и глупые, а их родители тоже невоспитанные и тоже глупые, а вдобавок ещё и ленивые.

С.ДОРЕНКО: Нет, вдобавок ожесточённые, и вдобавок хотят испытывать превосходство. И вообще, если бы было возможно и не было бы за это наказания, они бы так и человека забили.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Позвольте ещё пару слов. Мне кажется, у детей неправильно воспитано отношение к животным. И, извините, есть разница между умерщвлением животного ради пропитания и издевательством.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня никаких не будет проблем, чтобы спокойно и достойно умертвить животное — ту же корову.

С.ДОРЕНКО: А у меня будет — из-за глаз.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но я никогда в жизни не буду издеваться над животным.

С.ДОРЕНКО: Я тоже не буду. Но, поймите, для меня ещё вдобавок выразительность глаз…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, вот эта ложная чувствительность дезориентирует, конечно.

С.ДОРЕНКО: Но посмотрите на фотографии этого тюленя… А он сфотографирован, этот тюлень.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тюленя нельзя трогать.

С.ДОРЕНКО: Понимаете, там глаза в полголовы, и они дико выразительные.

А.ОНОШКО: Как у собачки.

С.ДОРЕНКО: Какой собачки? Собачке до тюленя не дотянуться по выразительности. Это маленький, крошечный, пёстрый тюлень.

А.ОНОШКО: И ещё эти ларги — они же символ чего-то умильного.

С.ДОРЕНКО: Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте, Сергей. На меня сейчас, наверное, многие возмутятся, потому что я, в принципе, увлекаюсь охотой. У нас часто возникают вопросы, споры по поводу, например, подранки косули — например, ранили её и она лежит. Я, например, всегда просто пристреливаю. Некоторые охотники берегут патроны и начинают добивать прикладом. Я против этого, конечно.

С.ДОРЕНКО: Охота — всё-таки какой-то такой промысел…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну да. Но, конечно, избиение палками — это, я считаю…

С.ДОРЕНКО: Охота — это некий промысел, он древний и освящённый древностью.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Кому-то нравится, а кому-то не нравится. Я здесь спорить не могу.

С.ДОРЕНКО: Мне не нравится, например.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, я и не спорю здесь. Многие возмутятся, конечно. Но добивать надо просто выстрелом, я считаю. А тех, кто прикладом начинает — мы таких не уважаем. Он экономит патрон и начинает прикладом добивать.

С.ДОРЕНКО: Спасибо огромное. А я думаю, что охота за рамками всё-таки стоит.

А.ОНОШКО: Это как рыбалка и собирательство.

С.ДОРЕНКО: Я не осуждаю охотников. И вот причина какая…

А.ОНОШКО: А рыбаков?

С.ДОРЕНКО: Сам охотнический промысел существует испокон веку, всегда существовал, поэтому то, что там — это как некое другое естество человека, первое естество. Человек, когда он там, действует согласно каким-то многовековым привычкам, обычаям и так далее. Это какая-то отдельная жизнь, отдельная планета — охота.

Я не охотник и никогда бы им не был, я не смог бы стрелять в живое. Ну, я помню очень хорошо, когда мне показывали: «Вот бей косулю». А в руках у меня был карабин военный, карабин 1945 года — пятизарядный, очень хороший, мощный карабин. И я просто выстрелил… Я понимал, что если я не выстрелю, надо мной начнут смеяться. И я выстрелил просто поверх деревьев, ну, в макушки — так, чтобы вспугнуть эту косулю. Она убежала — и всё, на этом закончилась моя охота. Вот единственный раз, когда я вообще стрелял…

Нет, не единственный. Один раз я убил сову, но просто потому, что мне выпала спичка. Вот детская жестокость: пацаны просто разыграли на спичках, кто будет стрелять в сову. Сова днём тупо сидела на нижних ветках и тупо ничего не понимала. У нас был 16-й калибр. Мы потянули спички — кому доведётся стрелять в сову. Дали мне. И я чуть ли не от бедра долбанул — она упала, дохлая сова. Всё. Мне это настолько мерзким показалось, реально мерзким, но протестовать против общества я не мог. Общество смотрело, и мне завидовали, что мне выпала спичка. И общество аплодировало самому счастью стрелять. Соответственно, я понимал, что общество будет надо мной издеваться, если я не выстрелю. И я выстрелил. Испытал чувство омерзения — от самого себя, от поступка, от бессмысленности этой смерти, от гадостности. А потом, когда мне предложили стрелять в косулю, я просто выстрелил выше косули, понимаешь.

А.ОНОШКО: Ну, вы уже постарше были?

С.ДОРЕНКО: Нет, тогда же. Ну, это охота, Настя, это другой промысел. А вот когда в Корсакове, в городе, лежит тюлень, и дети прибегают с палками издеваться… То есть сущностно что они хотят? Они хотят издеваться. Их цель — показать превосходство, в том числе физическое превосходство, причинить увечья, причинить страх, боль. Какая цель этих детей?

А.ОНОШКО: Это такое региональное или это общечеловеческое, вот мальчикам свойственно? Девочки такими вещами не занимаются, кстати.

С.ДОРЕНКО: Не знаю.

А.ОНОШКО: А я точно знаю, что нет.

С.ДОРЕНКО: Какова цель? Причинить боль, страдание, унижение. Доказать через боль, страдание и унижение собственное превосходство. И в конечном итоге причинить смерть — убить. Вот цель детей. Дети счастливы от этого, они счастливы. Что это? Почему? Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сергей, вы правы. Вот в деревне есть корова у меня. В глаза смотришь и не понимаешь, как можно забить.

С.ДОРЕНКО: Да. Но вот к детям в Корсакове возвращаемся. Они приходят избивать с целью — причинить страдание, боль, унижение и смерть в конечном итоге, и доказать таким образом своё превосходство.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, у нас мало информации, чтобы мы могли какие-то выводы делать. А так дети, конечно, жестокие. Просто там это животное — тюлень. У нас просто тюленей нет, но у нас же собак забивают дети, в Москве.

С.ДОРЕНКО: Как это?

А.ОНОШКО: Я что-то не видела такого. Страшно.

С.ДОРЕНКО: Как? Расскажите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, это факт не то чтобы вчера произошёл, а вообще такие факты же есть.

С.ДОРЕНКО: Ну расскажите.

А.ОНОШКО: Нет, да ну что вы? Собак все боятся. Особенно вот эти своры, которые ходят сейчас, дикие. Кто к ним подойдёт?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не способен поднять руку на животное. А по поводу рыбалки вы говорили: как же, вот охота, рыбалка? А рыбалка проще чуть-чуть.

С.ДОРЕНКО: Они засыпают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Крыму был буквально неделю назад. Рыбу поймал, голову ей откусил, кишку вынул — съел. Всё.

С.ДОРЕНКО: Рыбьи глаза, во всяком случае, не так эмоциональны.

А.ОНОШКО: А червяка на крючок насаживать?

С.ДОРЕНКО: Послушай меня. Ты говоришь про девочек?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Вот мне говорят: «Простите, а что вы скажете про девочек, которые постоянно в интернет выкладывают издевательства с целью унижения?»

А.ОНОШКО: А, когда друг друга начинают гнобить, вы имеете в виду?

С.ДОРЕНКО: Да. Они издеваются над слабой. Все девочки становятся вкруг, издеваются над слабой, просят своих знакомых мальчиков насиловать эту девочку.

А.ОНОШКО: Боже мой…

С.ДОРЕНКО: Насиловать эту девочку с целью наказания, издевательства, поругания всякого, унижения, с целью сломить, с целью — таким образом доказать собственное превосходство. Разве это не делают девочки? В интернете разве мы не видим постоянно эти видео? О чём ты говоришь? Мы это постоянно видим, мы постоянно говорим об этом.

А.ОНОШКО: Такое бывает, но по отношению к животным я не видела никаких издевательств.

С.ДОРЕНКО: Эндрю пишет: «У меня знакомый прошёл Донбасс, наколотил 30 правосеков, но вот курице голову отрубить не может». Там, в Донбассе, наколотил 30 правосеков, а здесь, у нас, курице голову отрубить не может — считает, что это чересчур. «А я в детстве ящериц в банке зажаривал, а головы отрезал. Зачем? Не знаю», — говорит Олег. «Корса́ков — правильно говорить название этого города». Спасибо большое.

А.ОНОШКО: А ещё меня поправили: «Фанаго́рия».

С.ДОРЕНКО: Может быть. «В Магнитогорске девочка кота в стиралку засунула, видео выложила в соцсеть». Так что девочки, извините… «Этих детей бьют дома, унижают в школах. Избивая слабого, они самоутверждаются. Они не знают других способов», — говорит Ленинградец. Вот это возвращает нас к прекрасной теме, которой мы касались — побои детей. Этих детей бьют дома — вот в чём дело.

А.ОНОШКО: Скорее всего.

С.ДОРЕНКО: Господин Смирнов — кстати говоря, с которым ты спорила здесь, у нас на станции — господин Смирнов, священнослужитель, он дал интервью сейчас, новое интервью, в котором говорит, что обязательно надо наказывать, и наказывать лучше плетёным ремнём, чтобы не увечить ребёнка, когда наказываешь.

А.ОНОШКО: Понятно.

С.ДОРЕНКО: Плетёный ремень — он лёгонький и он не увечит ребёнка. Таким образом, если я правильно понимаю, господин Смирнов, речь идёт о том, чтобы унизить ребёнка. То есть увечья не будет, а унижение, слом характера. Сломленного ребёнка надо, который обязательно должен понимать, что жестокость — норма жизни, и потом избивать тюленей. Правильно?

А.ОНОШКО: А потом благодарить вас.

С.ДОРЕНКО: Господин Смирнов, я просто пытаюсь понять: я вас правильно понял или нет? Если я правильно понял, то вы ратуете за унижение и демонстрацию чувства превосходства через физическую силу, через право унижать. То есть у родителя есть право унижать, и родитель должен пользоваться правом унижать, таким образом возводя в абсолют своё превосходство — через унижение, через право попирать человеческое достоинство ребёнка и так далее? Правильно я вас понял? Спасибо огромное, господин Смирнов. Вот они — битые дети, битые.

А.ОНОШКО: Скорее всего.

С.ДОРЕНКО: Битые друг другом. Битые отцом, битые матерью-истеричкой, отцом-гопником. Их бьёт отец-гопник, их бьёт мать-истеричка, которую бьёт отец-гопник. Понятно, да?

А.ОНОШКО: Да. Ну, скорее всего, да.

С.ДОРЕНКО: Они сами бьют друг друга при малейшей возможности и унижают друг друга. И это некая карусель, яркая и красивая карусель, которая основана на круге унижения и лишения человеческого достоинства. То есть тебе постоянно толкуют, что ты дрянь, грязь, мразь и тварь. Тебе постоянно это толкуют, втолковывают, понимаешь.

А.ОНОШКО: И в итоге потом…

С.ДОРЕНКО: Ну, естественно, что тебе хочется утвердить тоже своё право на насилие. И как ты это делаешь? Ты бьёшь тюленя. Вот и всё. Круг замкнулся! Вот мы и пришли… С чего начали — к тому и пришли. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Это Гурген.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте, Гурген.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, дело в том, что у детей, в отличие, например, от представителей многих древних религий, у которых было жертвоприношение…

С.ДОРЕНКО: Выключите, пожалуйста, радиоприёмник, потому что заносит звук.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть ещё и поразительно естествоиспытательская нота: они хотят знать, что там внутри, как это устроено. Или в данном случае беззлобное, безответное животное…

С.ДОРЕНКО: Они просто избивали.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Им было интересно, почему же оно такое пассивное, почему оно не может дать им отпор. «А может быть, так устроен мир? — думали дети, избивая это животное. — Нас бьют, а мы бьём тех, кто не может дать нам ответа».

С.ДОРЕНКО: Ну не знаю. Понимаете, я естествоиспытательскую эту часть отвергаю, потому что…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Лягушата в эпоксидной смоле — мне хотелось знать, выживут ли они, и я их десятками туда упаковывал.

С.ДОРЕНКО: Боже мой, на вас невероятное количество прозрачной кров лягушек.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вероятно, это кармическое.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Поехали дальше! «В движении».

В ДВИЖЕНИИ

С.ДОРЕНКО: Ребята, я должен отчитаться по «гусю» большому. Я сейчас езжу на большом «гусе» 1200-м, который мне дали в тест-драйв в BMW Motorrad (как-то так называется), в «БМВ Русланд» мне дали эту машину. Это действительно блистательный мотоцикл, во-первых. Я расскажу о своих впечатлениях.

В пробках тяжелее, чем Triumph. Зеркала приходятся на «газели» и крупные джипы, типа Mercedes GL — вот такие крупные джипы. Но зеркала в моём «гусе» 1200-м проходят над маленькими машинами, и это удобно — не надо лавировать. Вот «газели» более или менее понятливые и поддают в сторону чуть-чуть, чтобы ты мог проехать. Дальше. Машина позволяет…

А.ОНОШКО: Слушайте, а вы умеете сворачивать зеркала… то есть можно свернуть зеркала?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Можно, но не нужно, потому что там они привинчены просто плотно ключом. Сейчас в зоне ремонта вдруг обнаруживаются какие-то прорытые дырки, какие-то вдруг рельсы, вокруг рельсы. Вот сегодня очень тяжёлая была ситуация. «Гусь» 1200-й проходит всё это так, как если бы этого не было вообще. Так же и «лежачие полицейские». Ты только должен либо привстать, либо символически упереться в подножку, перенести центр тяжести в ноги — и любые «лежащие полицейские» он проходит просто изумительно. Но я чуть-чуть снижаю из уважения к подвеске. А мог бы и не снижать.

Ещё. По скорости: чувствует себя роскошно на любой скорости. Притом скорость так же, как на BMW лучших машинах — седанах или джипах, — ты не понимаешь скорость по манере поведения аппарата. То есть 120 и 180 по движению машины самой, самого мотоцикла — ровно одинаковы.

А.ОНОШКО: Это хорошо или плохо для мотоцикла?

С.ДОРЕНКО: Это хорошо, но страшно. Ну ровно одинаково! Вот ты чуть-чуть добавляешь — и потом с огромным удивлением обнаруживаешь…

А.ОНОШКО: Картинка бежит быстрее.

С.ДОРЕНКО: Да-да-да. Нет, ты с огромным удивлением обнаруживаешь, что у тебя 180. Потому что сама машина не информирует об этом. На Triumph Bonneville меня со 120 начинает сдувать уже, просто сдувать, как листик меня начинает сдувать. И я начинаю бороться за жизнь после 120, чтобы меня не сдуло к чёртовой матери! На этом «гусе» с хорошей ветрозащитой я вообще не понимаю ничего. Гениальнейшая из машин! Но всё-таки нужно иметь навык для езды в городе. Если бы ехать в Минск или ехать в Питер, то другое дело, понимаешь. А для езды в городе это гениальнейшая из машин. Хорошо. Я думаю, что мы можем перейти уже к концу. Да или нет? Я просто не очень понимаю.

Мы провели этот выпуск. Мы пойдём и проживём его, этот четверг, 7 июля.