С.ДОРЕНКО: Слушайте, Сергей Семёнович Собянин приехал. И я попросил, чтобы по возможности его привели к нам в студию прямо мгновенно решительно сейчас, потому что каждая минута дорога.

А.ОНОШКО: Вот он входит.

С.ДОРЕНКО: Каждая минута дорога! Сергей Семёнович, здравствуйте!

А.ОНОШКО: Здравствуйте.

С.ДОРЕНКО: Каждая минута дорога, и люди настолько жадно хотят с вами общаться, настолько жадно хотят услышать, что я прошу начать чуть раньше, если это возможно. Присаживайтесь, пожалуйста. Да, давайте микрофон, всё сделаем. Где у нас? Давайте перекоммутируемся. Настя, дай-ка мне свой микрофон. Всё, я ушёл сюда. Вы меня перекоммутируйте, пожалуйста. Сейчас мы всё сделаем, секундочку. Дело в том, что я всосался там в чужой микрофон, потому что он на самом деле лучший. Вот этот, ваш — самый лучший микрофон по тембру. Ну так вот. Мы просили вопросы всё-таки давать, когда Сергей Семёнович уже появится здесь, в студии, когда Сергей Семёнович к нам придёт. Давайте вы меня ещё подключите и сюда тоже. Это будет очень правильно. Выкиньте это. Это самый правильный выход. Спасибо. Хорошо.

Сергей Семёнович, я просил вопросы задавать по всем нашим средствам, прямо когда вы придёте. Но прежде хотелось бы какие-то общие итоги. Мы видим гигантскую реконструкцию в городе. Насколько я понимаю, не первый год ведётся масштабная реконструкция, но в этом как-то всем бросилась в глаза особенно. Во сколько раз серьёзнее в этом году, чем в любом другом? Во сколько раз?

С.СОБЯНИН: В этом году она не больше по объёму, чем было в прошлом году, но в этом году сконцентрирована в центральной части города на таких улицах, как Новый Арбат, Тверская, Моховая, поэтому это бросается в глаза.

С.ДОРЕНКО: Скажите, к какому числу вам обещали они закончить? Всё же в последнюю ночь будут делать, правильно?

С.СОБЯНИН: Сергей, это не так. Вообще по контракту благоустройство большинства улиц — не всех, но большинства — должно было закончиться до 25 августа. Как вы видите, основные улицы открыты уже сегодня, идут буквально мелкие работы.

С.ДОРЕНКО: Да, это верно.

С.СОБЯНИН: Большинство улиц — наоборот, идут с опережением графика. Что касается того, много это или мало, и сколько это продлится, и почему это всё происходит. Сергей, я удивился, почитав мемуары наших предшественников. Оказывается, благоустройству города в том виде, как мы его понимаем, в этом году исполняется 130 лет. 130 лет тому назад городская дума приняла историческое решение, по которому освободила домовладельцев от обязанности благоустраивать улицы. Раньше это было обязанностью горожан — обустраивать перед своим домом мостовые, набережные и тротуары. И 130 лет назад было принято решение, что город берёт это на себя и наконец начинает благоустраивать нашу Москву.

С.ДОРЕНКО: Потрясающе.

С.СОБЯНИН: Чиновники поехали по всему миру, начали изучать опыт — в первую очередь, конечно, в Европу. Приехав, сделали доклад о том, что лучше, чем шведский и финский камень (гранит), ничего нет и что надо гранитом обустраивать улицы. Самое поразительное, Сергей, что в первую очередь были намечены именно те улицы, которые мы сегодня обустраиваем.

С.ДОРЕНКО: Сейчас делаем.

С.СОБЯНИН: В том числе и Камергерский, в том числе и Никольская, в том числе и Театральная площадь, и Мясницкая улица, и так далее.

С.ДОРЕНКО: Скажите, а гранит тогда брали где? Вы сейчас с Урала возите?

С.СОБЯНИН: Насколько я могу понять, его возили из Финляндии и Швеции.

С.ДОРЕНКО: Из Финляндии и Швеции, хотя у нас полно рядом на Кольском полуострове.

С.СОБЯНИН: В то время, видимо, эти месторождения не были открыты.

С.ДОРЕНКО: Какой-то знаменитейший, старейший на планете гранит пошёл сейчас в ход. Настя, удивись: 350 миллионов лет каждому камню, по которому ты топчешься, поняла? 350 миллионов лет!

А.ОНОШКО: А вы знаете, что есть курс «Палеонтология метрополитена»? Вы знаете об этом?

С.ДОРЕНКО: Да?

А.ОНОШКО: В метро есть куски (и любители это нашли), где в срезах видны какие-то насекомые и так далее — в мраморе, в граните, который используется. Так что я не удивляюсь.

С.СОБЯНИН: Миллионы лет тому назад.

С.ДОРЕНКО: А вы знаете, что в 90-е подобная вещь была? Вот вы говорите, что 130 лет как уже не обязаны владельцы. В 90-е, я помню точно, мэрия обязывала, например, с декабря делать праздничное убранство к Рождеству и к Новому году: освещение, вот эти все ёлки с гирляндами, витрины.

С.СОБЯНИН: Сергей, это абсолютно правильное решение. И вообще, если говорить о физическом благоустройстве, то, конечно, это должен делать город. В разное время принимались разные решения о том, что домовладельцы должны участвовать в уборке территории, которая находится перед их зданиями. Это, кстати, принято во многих европейских городах.

С.ДОРЕНКО: Я только что, вот сейчас, выхожу… Рано-рано утром меня гоняла семья за круассанами. Я почесал за круассанами. Куча блондинок, вы не поверите — не таджиков никаких, а куча блондинок — стоят и мылом натирают тротуары вокруг себя. Хозяйки вот этих кафе.

С.СОБЯНИН: Абсолютно верно. И в Москве в разные периоды времени тоже принимались такие решения. Но в конце концов убедились в том, что на те налоги, которые мы собираем в городе, лучше сделать это централизованно. Особенно это важно для зимы, когда кто-то убрал возле себя снег, кто не убрал, кто-то посыпал солью, кто-то нет. Это ни к чему хорошему не приводит.

С.ДОРЕНКО: Бессистемность. С нами Сергей Семёнович Собянин, мэр города Москвы. У нас перерыв на новости. Сразу после новостей мы немедленно вернёмся. Погнали!

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. Четверг, 16 августа. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая этой программы. Здравствуйте, Анастасия.

А.ОНОШКО: 18 августа сегодня, а не 16-е.

С.ДОРЕНКО: 18-е? Простите. С Днём авиации! Сталинский День авиации сегодня. У нас в гостях мэр города Москвы Сергей Собянин. Сергей Семёнович, рады приветствовать.

А.ОНОШКО: Здравствуйте.

С.СОБЯНИН: Добрый день.

С.ДОРЕНКО: Ребята, по-прежнему govoritmskbot: +79258888948. И Twitter: @govoritmsk. Пожалуйста.

«Для разминки в эфире с Собяниным спросите мэра об обновлении фасадов в спальных районах», — спрашивает Игорь. Знаете, есть концептуальные вопросы, длинно концептуальные, а есть дёрганные, но это крик конкретного района. Я думаю, что нам надо чередовать, может быть, и те, и те. Обновление фасадов.

С.СОБЯНИН: Сергей, как вы скажете.

С.ДОРЕНКО: Давайте вот так, потому что Игорь спрашивает про обновление фасадов.

С.СОБЯНИН: По обновлению фасадов в спальных районах. Есть принятый закон о капитальном ремонте, и есть перечень обязательных работ в капитальном ремонте, который утверждён постановлением Правительства Российской Федерации как рекомендованный перечень для этих работ. Там нет фасадов. Там есть инженерные коммуникации, есть какие-то конструкции, но фасадов там нет.

С.ДОРЕНКО: Пенополиуретаном каким-то обшивают?

С.СОБЯНИН: Не важно каким. Вообще ремонта фасадов там нет. Поэтому мы приняли в Москве решение о том, что в систему капитального ремонта включить и ремонт фасадов. И для этого выделяем из бюджета дополнительные субсидии Фонду капитального ремонта, чтобы закрыть эти работы. Поэтому при капитальном ремонте мы будем ремонтировать и фасады.

С.ДОРЕНКО: Я хотел спросить, снова вернуться к большому ремонту, который мы видим. С одной стороны — сердце радуется, с другой стороны — есть чувство тревоги. И тревоги вот от чего. Мы немножко поджимаемся, сами люди. Ну, знаете, смотришь, сколько стоит. Раньше не смотрел, сколько стоит сыр, а сейчас смотрю, сколько стоит сыр. Сыр — как красная икра. Можно чокнуться. Ну, я имею в виду швейцарский. Я начинаю посматривать на цены. И когда я вижу, как Москва — ах! — вдруг делает полгорода в граните (а я примерно понимаю, что это стоит каких-то совсем запредельных денег), немножко страшно. Вам не страшно?

С.СОБЯНИН: Нет, мне не страшно, Сергей. Благоустройство города — вообще одна из самых главных городских функций. Из всех функций… Мы отвечаем за образование, за здравоохранение, но благоустройство города — это то, что за порогом вашего дома, и отвечает город. Так вот, на обустройство улиц мы расходуем около 2 процентов городского бюджета. Всего лишь 2 процента. Согласитесь, это не так много для такого города. Хотя, наверное, необходимо было бы расходовать гораздо больше.

С.ДОРЕНКО: 2 процента. А мне казалось…

С.СОБЯНИН: Вопрос масштаба. Вы поделите на 12 миллионов жителей те расходы, которые есть, или поделите на 25 миллионов, которые живут в агломерации, — и вы получите примерно такой же объём, как тратит любой провинциальный город.

С.ДОРЕНКО: На месте гостиницы «Россия» когда будет вот этот парк, о котором нам рассказывают? И в «Активном гражданине» нам, кстати, рассказывали об этом, на сайте, и мы смотрели. И там совсем что-то… Вы знаете, что говорят, что будто будут кондиционеры какие-то прямо на воздухе, в открытом пространстве, что удивительно.

С.СОБЯНИН: Нет. В открытом пространстве кондиционеры?

С.ДОРЕНКО: Я удивился, когда прочитал это. Там же будут вроде разные природные зоны.

С.СОБЯНИН: Будет в 2018 году закончено строительство парка полностью. В 2017 году основные работы уже будут завершены, имеются в виду рельефные работы. К 2018 году, я надеюсь, подтянем и строительство филармонии. Хотя это и отдельный объект, но он очень инкорпорирован в ландшафтную среду — ландшафт переходит на кровлю филармонии. Над этой кровлей ещё формируется стеклянная «кора», куда будет запускаться воздух из метрополитена для того, чтобы создать там микроклимат под этой «корой».

С.ДОРЕНКО: А, вот как. Понятно.

С.СОБЯНИН: Да. То есть зимой там будет тёплый воздух, а летом — более прохладный.

С.ДОРЕНКО: Рядом с английским послом, резиденцией английского посла на Болотном острове, напротив Кремля практически, начинается какая-то стройка. Это тоже на годы? Знаете, почему спрашиваю? Я просто объясню. Всё время готовишься к жизни, «вот-вот и заживём». Так когда жить начнём?

А.ОНОШКО: Вот это крупное благоустройство — это конечный процесс или нет?

С.ДОРЕНКО: Хотелось бы начать жить. Когда там закончат?

С.СОБЯНИН: Город — это живой организм. Он постоянно перестраивается, обустраивается и так далее. Но вы видите, что в центральной части города этих строек всё меньше и меньше, меньше и меньше. Если раньше вообще в центре города вводилось две трети всего, что мы строим в городе, то сегодня вводится, может быть, процентов десять.

С.ДОРЕНКО: Имеется в виду точечная застройка?

С.СОБЯНИН: Вообще любая. Вы посмотрите, сколько настроено в центре. Сегодня, если вы заберётесь на крышу высотного дома и посмотрите вокруг, то вы увидите единичные башни кранов.

А.ОНОШКО: Но они есть.

С.СОБЯНИН: Конечно, ещё есть. В том числе и на той площадке, о которой вы говорите. Вы посмотрите, что там делалось до этого. Там лет десять или пятнадцать была просто помойка в центре города.

С.ДОРЕНКО: Да, это правда.

С.СОБЯНИН: Ну, в центре города не могут быть такими депрессивными территории.

С.ДОРЕНКО: За пару лет они построятся там?

С.СОБЯНИН: Нет. За пару лет — нет. Но я думаю, года за три, за четыре построят.

С.ДОРЕНКО: Построятся. Скажите, пожалуйста… Настя сотрудничает с Архнадзором. Ну как сотрудничает? В качестве сочувствующей.

А.ОНОШКО: Да.

С.СОБЯНИН: И я сочувствую.

С.ДОРЕНКО: Правда?

А.ОНОШКО: Да?

С.СОБЯНИН: Конечно. Я самый главный сочувствующий.

А.ОНОШКО: Хорошо. В городе планомерно сносятся под видом реконструкции…

С.ДОРЕНКО: Это лозунг. Ты спроси, со знаком вопроса.

А.ОНОШКО: Хорошо.

С.ДОРЕНКО: Начала выкрикивать лозунги Настя.

С.СОБЯНИН: Планомерно строится.

А.ОНОШКО: Я перечислю: даниловские бани, вот этот бассейн в «Лужниках»… Ну, много.

С.ДОРЕНКО: Всё, всё.

А.ОНОШКО: Вы контролируете?

С.СОБЯНИН: Бассейн в «Лужниках»?

А.ОНОШКО: Ну, его полностью снесли. Открытый был там.

С.СОБЯНИН: А что вы предлагали в бассейне в «Лужниках» сделать? Там просто ветхое здание, которое не подлежало никакой реконструкции. Мы какие-то элементы, барельефы восстанавливаем, стилизацию восстанавливаем этого объекта. Можно, конечно, было оставить в таком виде, как он и есть. Он стоял прекрасно там лет пятнадцать в таком состоянии. Это первое.

И второе — что касается «Лужников». То, что можно сохранять, мы сохраняем. Возьмите сам стадион «Лужники». Можно было его снести и построить на этом месте новый современный стадион, но мы же этого не сделали. Так гораздо…

А.ОНОШКО: Ну, «Динамо» там новый практически. Там три четверти на «Динамо», нет? Исторического такого наследия. В рамках подготовки…

С.СОБЯНИН: Где? На стадионе?

С.ДОРЕНКО: На стадионе «Динамо».

А.ОНОШКО: Постройки, да.

С.СОБЯНИН: А при чём тут «Динамо»? Я про «Лужники» говорю.

С.ДОРЕНКО: Мы про «Лужники».

А.ОНОШКО: Хорошо, ладно. Я перепутала.

С.СОБЯНИН: Мы сохранили все фасады, сохранили контур. Что касается «Динамо», то тоже сохранили одну из стен «Динамо», сохранили барельефы.

А.ОНОШКО: Вы контролируете этот процесс в любом случае?

С.СОБЯНИН: Конечно. И когда я слышу, что мы уничтожаем старину в Москве, для меня это просто удивительно.

А.ОНОШКО: Ну, даниловские бани…

С.СОБЯНИН: Мы восстановили 600 памятников старины. Это действительно памятники, которые стоят на учёте как памятники. 40 процентов памятников Москвы были либо руинированные, либо находились в таком состоянии, что через какое-то время мы бы просто их потеряли. 40 процентов памятников Москвы. Мы за пять лет вот эту величину уменьшили в два раза — в два раза! — отреставрировав 600 памятников. Никто никогда за всю историю Москвы не реализовал такой объём работ по восстановлению памятников архитектуры Москвы, никогда — ни при Сталине, ни при Ленине, ни при царе Горохе, и в советское время.

С.ДОРЕНКО: «Планируется ли расселение коммуналок в ближайшее время?» — спрашивает Анатолий. Куда можно обратиться по уточнению этого вопроса — по его адресу, допустим? Вот куда он должен пойти, чтобы уточнить, его будут расселять или нет?

С.СОБЯНИН: В Департамент жилищно-коммунального хозяйства можно обратиться и узнать, есть ли в графике снос этого дома. При сносе и расселении граждан мы расселяем их таким образом, чтобы там уже коммуналки не образовывались.

С.ДОРЕНКО: Понятно. Скажите, пожалуйста, по поводу… Знаете, есть такая традиция — защищать малоимущих. Я тут присутствовал при разговоре, когда всё время все говорили про бабушку, какую-то выдуманную бабушку, а на самом деле сидели мужчины за шестьдесят и были дедушками, в одном из разговоров. Предположим, что есть бабушка — бабушка, которой досталась квартира на Арбате. Понимаете, переезжать куда-нибудь в Чертаново ей трагически нельзя, потому что кастовое сознание москвичей делится ещё и так — кто до Бульварного кольца, до какого кольца. Переезжать нельзя. Повышается квартплата. Повышаются выплаты… или не повышаются, а существенные выплаты на капремонт. Что делать? То есть концепция сегодняшнего города предполагает, что вы хотите, чтобы она продала эту дорогую квартиру и уехала?

С.СОБЯНИН: Сергей, ни в коем случае. Наоборот. То, что касается платежей, связанных со стоимостью дома. Плату за капремонт платят везде — и на окраине, и в центре города — одинаково, исходя из квадратного метра.

С.ДОРЕНКО: 15 рублей.

С.СОБЯНИН: А налог на имущество платится, исходя из стоимости вашего жилья. Поэтому те, кто живут в центре и у кого стоимость жилья выше, будут платить больше, чем те, которые живут на окраине города. Поэтому когда вы говорите о бабушке, которая живёт в центре, то это как раз тот вопрос, который касается налога на имущество. Но мы приняли решение, по которому пенсионеры платить налог на имущество не будут, поэтому это бабушки не касается, поэтому она может жить спокойно.

С.ДОРЕНКО: Не касается. Кстати, с 15 рублями на капремонт. Это много, мало? Это сколько? Вот когда мы изучали этот вопрос…

С.СОБЯНИН: Можно рассказывать или рассуждать, много это или мало. Мы создали конкретный проект и вступили в систему уже конкретных работ по ремонту домов. В этом году будет ремонтироваться уже около 2 тысяч домов. И несколько сотен уже будут отремонтированы до конца года. Так вот, около 300 объектов, которые мы выставляем на конкурсы по капитальному ремонту, — нет подрядчиков. Они не хотят идти по тем ценам, которые мы им предлагаем.

С.ДОРЕНКО: Вдруг они жадные? Может быть, норма прибыли невелика?

С.СОБЯНИН: Мы же делаем открытые конкурсы. Пожалуйста, приходите те, кто желает. Нет желающих идти! Поэтому эта цена невысокая. Когда говорят «вот посмотрите, в других регионах цена намного ниже», — так посмотрите, какой перечень работ они осуществляют. Перечень работ, которые они делают по дому, конкретно в их программе, которые они делают в этом году, в следующем году будут делать и через год, он кратно меньше, чем тот объём работ, которые мы делаем. Понимаете, вопрос же не только в стоимости единицы ремонта, но и в перечне тех работ, которые осуществляются.

С.ДОРЕНКО: Может, каких-нибудь белорусов подтянуть?

С.СОБЯНИН: Да мы не против, пожалуйста. Хоть белорусы, хоть таджики — нам всё равно. Главное, чтобы пришёл подрядчик и работал. Но их нет. Поэтому это говорит о том, что мы уже находимся на пределе. Большинство домов мы расторговали, но последние торги, которые проводили, — уже нет подрядчиков.

С.ДОРЕНКО: И что? Город будет доплачивать? Или всё-таки какое-то другое решение?

С.СОБЯНИН: Кстати, город и доплачивает.

С.ДОРЕНКО: Уже доплачивает?

С.СОБЯНИН: Уже доплачивает. Мы платим за всех льготников. Мы платим за фасады. Мы платим в значительной степени, продолжая систему замены лифтового хозяйства. Вот сколько мы платили денег до введения платы — столько город и платит. Просто к этим деньгам ещё присовокупились деньги граждан. И таким образом мы значительно ускорили объёмы работ.

А.ОНОШКО: Есть сносимые серии, и их план сноса известен. А есть ещё много-много так называемых несносимых серий. Будет ли пересматриваться этот план? И если да, то когда?

С.СОБЯНИН: Настя, так они и называются «несносимые».

А.ОНОШКО: То есть никогда-никогда? Ну, они просто очень похожи на те, что сносимые, поэтому люди интересуются.

С.СОБЯНИН: Похожи, но не являются аварийными.

А.ОНОШКО: Всё, понятно.

С.СОБЯНИН: Если они будут признаны аварийными, город обязан будет их снести и граждан переселить. До тех пор, пока они не признаны аварийными, это просто жильё, в котором граждане проживают. Но есть возможность, и я думаю, что эта возможность будет развиваться в дальнейшем, — это программы комплексной реновации районов Москвы, когда инвестор приходит и говорит: «Я хочу изменить этот район, построить здесь современные дома и убрать старые существующие постройки». Но для этого нужно согласие всех граждан. Когда мы сносим дома даже сносимых серий, это мучительный и долгий процесс. Кто-то согласен, кто-то не согласен. Кому-то нравится то, что мы предлагаем, а кому-то не нравится. Почему эта программа затягивается на годы? Потому что каждый дом — это большая проблема с переселением. Если не будет в России создан эффективный механизм переселения, когда большинство (95–99 процентов) граждан, проживающих в доме, согласны и идёт автоматический снос…

С.ДОРЕНКО: «Мы же хотим чуть-чуть в плюс», — вот я так скажу. Вы мне скажете: «Серёжа, давай ты переселишься». Я скажу: «Сергей Семёнович, ну хоть 10 метров мне, так сказать… Ну, чуть-чуть, какой-то стимул»

С.СОБЯНИН: Я с этим полностью согласен.

А.ОНОШКО: Вот было 18 метров…

С.СОБЯНИН: В доме проживает 100 семей. 90 семей из 100 сказали: «Мы согласны с той ценой, которую нам предлагают, — ну, условно, даже не с квадратными метрами, а с ценой, — за нашу “двушку”. Мы согласны».

С.ДОРЕНКО: Плюс какое-то беспокойство, да.

С.СОБЯНИН: Плюс хоть сколько хотите, хоть 200 процентов беспокойства. Ну, договорились, 90 процентов семей. Пришёл инвестор и говорит: «Да, я согласен», — и зашёл со стройкой. А 10 процентов сказали: «А мы не согласны. И мы будем жить. Нас вообще всё устраивает. Давайте нам 500 процентов — или мы не согласны». И что дальше? А дальше — всё. Дальше стройка остановилась, инвестор разорился, реновация вот этого ветхого жилья прекратилась.

А.ОНОШКО: Такие истории есть.

С.СОБЯНИН: Вот пока не будет создан эффективный механизм, когда такие конфликтные ситуации можно быстро разрешать, никогда масштабной реновации жилья ни в одном городе России не будет.

А.ОНОШКО: А вы работаете над сознанием такого механизма?

С.СОБЯНИН: Да.

С.ДОРЕНКО: Есть какой-то процент обструкционистов, которые просто «нет, и всё».

А.ОНОШКО: А он всегда будет.

С.СОБЯНИН: И это блокирует весь процесс.

А.ОНОШКО: Но вы правильно сказали, что если дать большие и хорошие плюсы… Вот было 18 метров, а стало…

С.ДОРЕНКО: Вот в Китае, например, стоит домик, там строят шоссе.

А.ОНОШКО: Да, видели эти все фотографии.

С.ДОРЕНКО: Хорошо, отлично. Нет, его сейчас очень легко там сносят, и всё, понимаешь.

А.ОНОШКО: Сейчас уже сносят, а раньше…

С.СОБЯНИН: Сергей, я приведу пример, как это делается в Гонконге. Если 90… даже не 90, а 80 процентов граждан, проживающих в этом доме, согласились с той ценой, которая им предлагается в виде компенсации за сносимое жильё, то 20 процентов подпадают под автоматическое отселение по этой же цене. И дальше вступает в силу решение суда, приставов и так далее. И каждому перечисляются на счёт деньги, определённые большинством проживающих в этом доме.

А.ОНОШКО: А могут ли они в новом доме купить квартиру?

С.СОБЯНИН: Я не говорю, что такое должно быть принято у нас в стране, но просто как пример.

С.СОБЯНИН: Было бы несправедливо, если бы мы обидели дольщиков. Я понимаю, что дольщики — активисты, и каждый кидает по пять сообщений. Новогиреевская, Перово, Некрасовка-Парк — нет горячей воды шесть месяцев. Некрасовка-Парк — может быть, это и не дольщики. В Некрасовке-Парк нет шесть месяцев уже горячей воды. Знаете, какой у меня вопрос? Может быть, мы подготовим какой-то список вот этих вопросов?

С.СОБЯНИН: Сергей, конечно. Есть конкретные вопросы по конкретным домам. Город большой, проблем много. Пожалуйста. Если вам поступают на студию какие-то конкретные вопросы, вы пересылайте нам, и мы будем их конкретно отрабатывать.

С.ДОРЕНКО: Давай вот так. «“Терлецкий парк” (ранее — ЖК “Московские окна”) строится 12 лет». Дикое количество обиженных людей — я так понимаю, не совсем бедных, потому что они собрали на квартиру деньги.

А.ОНОШКО: А может, они в аренде сидят и ждут всё-таки сданного объекта, Сергей. Может быть, в ипотеке сидят.

С.ДОРЕНКО: Ну, может быть. Но их очень много. А вот если вообще говорить о проблеме — не о конкретном адресе, а о проблеме вот этих дольщиков, которые по-прежнему недовольны?

С.СОБЯНИН: Если предыдущая волна кризиса породила в Москве около 2 тысяч обманутых дольщиков, официально признанных, то вот эта волна, которая сегодня прошла… И она тоже достаточно болезненно отразилась на секторе жилищного строительства. Официально обманутых дольщиков пока нет. Есть затянутые сроки строительства. Есть проблемы домов, где дольщики оформлялись бог весть как, и у них каких-то законных прав нет считаться дольщиком. Есть разные варианты. Но официально обманутых дольщиков, которые появились в этот кризис, практически сегодня нет. Хотя и есть целая серия домов или небольших кварталов, которые являются проблемными и которые мы мониторим и смотрим, чтобы они не превратились в ситуацию, когда есть обманутые дольщики. Слава богу, в этом году Государственная Дума приняла решение, по которому на застройщика, который обманывает дольщиков, не просто накладываются какие-то экономические санкции и штрафы, а он подлежит уголовному преследованию. Это ещё очень хороший дополнительный рычаг воздействия на недобросовестных застройщиков.

С.ДОРЕНКО: Говорят много о «Мякинино». Ребята, вы просто вчера пропустили новость: станция метро «Мякинино» не закрывается, всё нормально. Потому что там Павшинская пойма, и они страшно переживают. А можно узнать, в чём собственно была проблема? Из сообщений понятно, что застройщик и владелец «Крокуса» что-то недоделал, уже семь лет недоделывает. А в чём проблема? Вот теперь он доделает что?

С.СОБЯНИН: В основном там даже не физические работы, а сбор документов и сдача в эксплуатацию этого объекта. То есть надо было подобрать документы, сдать в эксплуатацию, получить разрешение на ввод. Без этих документов метрополитен не имеет права эксплуатировать ни станцию, ни метро в целом. Любое ЧП, которые там случится, — работники метрополитена, руководство метрополитена автоматом пойдёт в тюрьму в силу того, что станция не сдана как положено. Застройщик обязан это сделать. И есть масса гарантийных писем, когда нам из года в год обещали: «Да, мы сделаем. Да, мы сдадим».

С.ДОРЕНКО: А вдруг сейчас опять лгут?

С.СОБЯНИН: Ну, я надеюсь, что уже не лгут.

С.ДОРЕНКО: Нет, да? Всё, уже совсем серьёзные переговоры. Потому что я…

С.СОБЯНИН: Тем более ситуация перешла (если это раньше было подспудно — мы переписывались, приглашали на совещания, писали протокола), вышла теперь в публичную плоскость, и ни той, ни другой стороне отступать уже некуда, что называется. Так что я надеюсь, что в этом скандале есть и свой плюс, когда отступать уже некуда, и все эти недоделки или проблемы будут устранены.

С.ДОРЕНКО: Ещё раз повторяем, это вчерашняя новость: Сергей Семёнович Собянин у себя сообщил в Twitter (во всяком случае, я в Twitter прочитал) о том, что «Мякинино» закрывается не будет, нет.

С.СОБЯНИН: Но при этом застройщик должен устранить все замечания, которые ему высказаны.

С.ДОРЕНКО: Промзоны. Вот меня спрашивают про Бусиново в частности, сейчас написали: «Что будет с промзонами? Нас беспокоит в частности Бусиново». А Мнёвники? А магистральные улицы? Там же…

С.СОБЯНИН: Сергей, у нас огромное количество депрессивных промышленных территорий, огромное количество — порядка 10 процентов Москвы в таком запущенном состоянии.

С.ДОРЕНКО: А может, это и хорошо? Если понатыкать домов, так и ездить негде будет.

С.СОБЯНИН: Чем дальше дома от Москвы, тем труднее ездить, а не легче, тем больше километров нужно проехать, тем больше расстояние до метро, тем больше пробок на дорогах.

А.ОНОШКО: То есть вектор на жилое освоение промзон?

С.СОБЯНИН: Не только жилое. Все промзоны делятся на две части. Это часть промышленных территорий, которая подлежит реновации с точки зрения создания там современных производств или оставления тех производств, которые есть. Промышленность Москвы должна быть сохранена, но она должна реально там присутствовать, потому что в большинстве промзон никакой промышленности нет. И вторая половина промтерриторий — это промтерритории, подлежащие реновации с точки зрения комплексной застройки: жильё, офисы, торговые центры. За последние пять лет мы создали десятки проектов реновации промзон. И сегодня уже…

С.ДОРЕНКО: Дайте «наколку». Где покупать сейчас жильё? Знаете, я людям говорю: ребята, вот кто живёт на реке, и там есть берега… Вот на Шелепихе есть берега, когда-то давно были усыпаны шприцами. Сейчас там бутылки, шприцы — ну, ад настоящий. Шелепиха, Фили — вот здесь. И я им говорю: братцы, вы вместо того, чтобы продавать там квартиру, купите соседнюю, потому что то, что на берег реки выходит, пусть через десять лет, но это будет лучшая земля в городе.

С.СОБЯНИН: Это самая ценная.

С.ДОРЕНКО: По реке пойдёте?

С.СОБЯНИН: Мы уже пошли. Посмотрите ЗИЛ хотя бы.

А.ОНОШКО: ЗИЛАРТ.

С.СОБЯНИН: ЗИЛ, Нагатинская пойма, Технопарк, территории, которые прилегают к ЗИЛу, стадион, который рядом находится, и вокруг него огромная промышленная территория — там уже сегодня на самом деле идёт большая стройка. Создаётся набережная, причём не такая набережная, как мы привыкли: небольшая полоска, тротуарчик, дорога, магистраль, несущиеся авто и так далее. Ничего подобного! Мы основой поток машин уводим от набережной — создаётся широкая полоса для отдыха горожан, для променада, для велосипедных дорожек. Так, как это сделано…

С.ДОРЕНКО: Как МУЗЕОН. Разве не шикарная вещь? Абсолютно. Вот в таком ключе.

С.СОБЯНИН: Ну, примерно так, да. Таким образом, создаётся новый стандарт обустройства набережной, который обеспечивает доступность горожан к реке, и не просто доступность, а общественные места отдыха возле реки. И это очень важно.

А.ОНОШКО: А водный транспорт будет там?

С.СОБЯНИН: Да, мы планируем.

А.ОНОШКО: Планируется?

С.ДОРЕНКО: Настенька… Да, кстати. Её надо тогда чуть-чуть разрыть, нет?

С.СОБЯНИН: Что?

С.ДОРЕНКО: Реки, с одной стороны, выходят из берегов. С другой стороны, их надо, наверное, доуглубить для того, чтобы там нормально пароходы… выкопать.

А.ОНОШКО: Не грузовые, а пассажирские.

С.СОБЯНИН: Там уже ходят нормально пароходы, просто рейсовый транспорт.

С.ДОРЕНКО: С нами мэр города Москвы Сергей Собянин. И я хотел сказать, что мы продолжим сразу после новостей.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: У нас в гостях мэр города Москвы Сергей Собянин. Сергей Семёнович, мы рады приветствовать вас вновь и продолжать… «Пожалуйста, ну спросите про хорду от Волоколамки до Строгина! — или Строгино, или как вы скажете. — Будет или нет?» — спрашивает нас слушатель.

С.СОБЯНИН: У нас две хорды строятся: Северо-Западная и Северо-Восточная. Северо-Западная — от Бусиновки и до Рябиновой, в районе Рябиновой. Это хорда, которая проходит рядом с вами. Мы заканчиваем один из ключевых объектов — пересечение Народного Ополчения и Берзарина, Винчестерный тоннель, который располагается друг над другом, уникальное сооружение. Мы закончим в этом году. А вся хорда, все основные работы по хорде будут закончены в 2018 году. 30 километров, разрезает город по диагонали, с дублёрами около 100 километров — сопоставимо по протяжённости улично-дорожной сети с МКАДом.

Второе направление — это Северо-Восточная хорда, которая движется от Косино и тоже до Бусиновки. Таким образом, две хорды…

С.ДОРЕНКО: Лосиный Остров остаётся?

С.СОБЯНИН: Лосиный Остров в створе железой дороги будем проходить, существующей железной дороги. Так вот, эта хорда должна строиться за счёт не только государственных, но и за счёт частных денег. У города в полном объёме денег на такое сооружение нет. Это тоже около 30 километров, то есть с дублёрами это тоже около 100 километров.

А.ОНОШКО: И будет платная в этой связи?

С.СОБЯНИН: Скорее всего, будет платная, потому что у города на строительство этого сооружения полностью денег нет. Будем привлекать деньги концессионеров.

С.ДОРЕНКО: Вот честно скажу, нас не так беспокоят (но я думаю, что и много москвичей) деньги, как беспокоят очереди. Если бы считывало номер или считывало магнитное устройство, понимаете.

С.СОБЯНИН: Скорее всего, на Северо-Восточной хорде как раз эта технология и будет применяться, потому что там слишком много будет съездов и заездов, и делать на каждом съезде или заезде специальные терминалы для оплаты практически невозможно.

С.ДОРЕНКО: Тяжеловато, да. Расширение нужно.

С.СОБЯНИН: Поэтому будет применяться, скорее всего, технология считывания с датчиков, которые будут установлены на специальных устройствах, соответственно, у вас в машине.

С.ДОРЕНКО: «Москва — это раковая опухоль, — пишет 43-й, — которая захватывает постепенно всё вокруг себя». И тотчас рядом с ним пишут: «Скажите, пожалуйста, когда вы наконец захватите Балаши́ху?» Правильное ударение — Балаши́ха, да? Так когда вы наконец захватите Балашиху?

С.СОБЯНИН: Так это всё-таки раковая опухоль или…

С.ДОРЕНКО: Один человек пишет про раковую опухоль, а другой — про Балашиху, что надо захватить. Балашиха, Мытищи, Химки — абсолютно искусственное разделение с Москвой.

С.СОБЯНИН: Я не знаю, искусственное или не искусственное. Московская область — это около 8 миллионов жителей. Это огромный субъект Российской Федерации, второй по численности после Москвы, самодостаточный, который активно развивается. Поэтому дай бог и дальше им развиваться. Москва в своих границах самодостаточна. У нас много работы и много проблем, которые дай бог нам решить в тех границах, которые на сегодняшний день есть.

С.ДОРЕНКО: Есть гигантские города: Сан-Паулу, Мехико, Пекин, Шанхай — огромные, гигантские абсолютно. Ну и так далее, мы можем перечислять. Они все развиваются по каким-то законам, по законам городских агломераций, становятся гигантскими экономиками, в сущности. Мы видим, что вокруг Сан-Франциско гигантская экономика отдельная — Окленд, Сан-Франциско, всё это. Вокруг Лос-Анджелеса гигантская экономика, гигантская агломерация. Москва задушена МКАДом. И эта Новая Москва, «аппендикс» странный…

А.ОНОШКО: Как она развивается?

С.ДОРЕНКО: В этом есть искусственность.

С.СОБЯНИН: Сергей, это такое умозрительное представление — то, что вы говорите. А теперь поднимитесь над этой агломерацией и посмотрите. Это такая же агломерация, как Сан-Паулу, как Пекинская, Шанхайская. Такая же агломерация. И реальный город не выглядит так, как вы предполагаете, что МКАД и какой-то «отросток» Новой Москвы. Ничего подобного! Реальный город выглядит совершенно по-другому. И Балашиха, и Мытищи, и другие районы, которые вы перечисляли, — это часть реального города. Не важно, в каких административных границах они находятся. Это условные границы.

Реальный город так и развивается — как огромная агломерация, в которой находится постоянно 25 миллионов человек и которая производит 24 процента российского валового национального продукта. Это крупнейшая агломерация мира, самая крупная в Европе. Не надо себя уничижать. По качеству среды, по динамике развития среди всех развивающихся агломераций, в том числе и Пекинской, Москва в этом году вышла на первое место. Поэтому давайте мы объективно будем относиться к своему родному городу и к Московской агломерации.

С.ДОРЕНКО: Как часто вы созваниваетесь с Воробьёвым?

С.СОБЯНИН: Каждый день или через день, но точно раз или два в неделю мы разговариваем. Периодически пьём чай, беседуем и обсуждаем наши вопросы. У меня абсолютно конструктивные, товарищеские и даже дружеские отношения с Андреем Юрьевичем. Мы вместе обсуждаем все проблемные вопросы и всегда находим компромиссные решения.

С.ДОРЕНКО: Ливнёвка — вот это тема ещё. Настя!

А.ОНОШКО: Я!

С.ДОРЕНКО: Ты собиралась перебить. Ливнёвка. Несколько раз уже были дожди. Дожди были рекордные. Нам всякий раз говорят, что они рекордные. Они, наверное, и правда рекордные. Но вода стоит, и люди с таким злорадным удовольствием подмечают, что ливнёвку неправильно построили. Что вы на это скажете?

А.ОНОШКО: Да, решётки торчат.

С.ДОРЕНКО: Решётки торчат не там.

А.ОНОШКО: Посредине лужи, на возвышении.

С.СОБЯНИН: Как построили — так и построили. Но 90 процентов всей территории Москвы — даже не 90, а 99 процентов — нормально переносят ливневые дожди. Есть какие-то проблемы, но они незначительные. В то же время около 120 территорий Москвы, локальных территорий, действительно даже в средний дождь затапливаются. Это низменные территории, где плохо уложена ливневая канализация. А есть места, где её вообще нет. Все эти места известны. Как правило, мы высылаем туда дежурные бригады «Мосводостока», чтобы…

С.ДОРЕНКО: Откачивают воду.

С.СОБЯНИН: Да, откачивать. В настоящее время проводятся проектно-изыскательские работы, и мы смотрим, что там локально можно сделать. Конечно, самое простое — заехать бульдозером и перекопать. Но это означает, что эта улица тогда будет похоронена года на два, на три. Я не думаю, что кто-то на это согласен. Поэтому мы смотрим, как локальными мероприятиями снять эту проблему.

С.ДОРЕНКО: А существует вообще технология? Я читал где-то в газетах о том, что Москва предлагает какими-то алмазными бурами до центра Земли сделать какую-то дырку.

С.СОБЯНИН: Честно говоря, я не знаю, что это за Москва, которая предлагает алмазными бурами…

А.ОНОШКО: Не видели? Это произвело впечатление.

С.ДОРЕНКО: Я читал с удивлением. Скажи, что это было.

А.ОНОШКО: Было, было! Ну что вы? Слово «алмазный».

С.СОБЯНИН: Если вы просветите меня, кто это написал…

С.ДОРЕНКО: Алмазные буры, клянусь!

С.СОБЯНИН: Именно алмазными?

С.ДОРЕНКО: Сейчас я объясню, в чём смысл. То есть саму ливнёвку дорого делать…

С.СОБЯНИН: До центра Земли? Может, лучше насквозь тогда, чтобы уже фонтанировало?

С.ДОРЕНКО: В Калифорнию, пусть туда бьёт. У нас дождь — у них льёт. То есть это не так. Но эта дорогая система, она засоряется. Туда попадают окурки, всевозможные ветки — и она засоряется.

С.СОБЯНИН: Сергей, конечно, надо постоянно заниматься, чистить канализацию. Пример — затопление Арбатского тоннеля. Что произошло? Когда на Москву, на центр Москвы обрушился ливень такой тропический, одновременно в городе велись строительные работы, и весь строительный мусор и песок смыло в эту канализацию, и её мгновенно забило.

С.ДОРЕНКО: А, вот этот песок.

С.СОБЯНИН: Поэтому мы видели неприятную ситуацию, когда центр города просто встал. Это, конечно, такая экстремальная ситуация, которая, я надеюсь, уже не повторится. Вот последний ливень, который был ещё круче, чем предыдущий, показал, что все работы выполнены качественно, ливневая канализация очищена, и таких проблем не было.

С.ДОРЕНКО: Наверное, часов двадцать лило подряд. Я, честно говоря, даже был удивлён. Часов двадцать упрямый дождь!

С.СОБЯНИН: Сергей, говорят о том, что таких дождей не было 130 лет. Ничего подобного! Таких дождей вообще не было за время метеонаблюдений. Просто 130 лет назад начались метеонаблюдения.

С.ДОРЕНКО: Системные.

А.ОНОШКО: Мы исходим из того, что они будут нарастать, и как-то мы будем предварительно, превентивно бороться? Или пока будем смотреть, наблюдать?

С.СОБЯНИН: Я надеюсь, что всё-таки это не будут системные дожди. Во-вторых, как я уже сказал, мы смотрим места, изучаем места, где мы видим такое скопление воды, для того чтобы принять дополнительные меры, насколько они там реально возможны.

С.ДОРЕНКО: «Метро в область, как считаете, дотянут? — спрашивает Андрей, 80-й. — В Щёлково очень надо нам».

С.СОБЯНИН: Вообще метро в область уже пришло. То же Мякинино в области находится, Котельники — в области. Но решить проблемы подвоза граждан, которые находятся в отдалении от МКАДа или за МКАДом, за счёт только метро невозможно. Это необходимо делать так, как во всём мире делается — за счёт железнодорожного транспорта. Слава богу, спасибо нашим предкам, которые создали систему пригородного железнодорожного сообщения в Москве. Это вообще спасение. Главное — сделать пригородное сообщение, по сути дела наземное метро: тактовое движение, комфортные поезда. И тогда не нужно будет строить никакого метро. Это слишком дорого. Плюс продление веток создаёт дополнительные проблемы с перегрузкой метро. Поэтому самое главное, приоритетное направление — это именно реконструкция пригородного сообщения. И вы видите…

С.ДОРЕНКО: Там, конечно, нужны другие поезда.

С.СОБЯНИН: Конечно, конечно! Я согласен полностью. С этого года будут приходить новые поезда на пригородное сообщение.

С.ДОРЕНКО: И нужно всё равно культуру повысить. Я, конечно, давно не был в электричках, не знаю. А вы, кстати, давно были в электричках?

С.СОБЯНИН: Я периодически бываю, потому что мы осматриваем и строящиеся, и новые линии, и запускаем новые поезда, и новый подвижной состав. Я согласен, что нового подвижного состава на пригородных электричках крайне мало. Но есть соглашения, есть договора с Пригородной компанией, что она будет активно обновлять пригородный состав, поставляя туда новые современные вагоны.

С.ДОРЕНКО: И контроль.

С.СОБЯНИН: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Потому что мы слышим то и дело о вспышках каких-то ксенофобских драк в электричке. Правда, давно уже не слышали.

С.СОБЯНИН: Система безопасности, конечно, необходима.

С.ДОРЕНКО: Система безопасности. Переходя из вагона вагон, обнаруживаешь…

С.СОБЯНИН: Система видеонаблюдения должна быть в поездах, контрольная линия. Всё это должно быть, безусловно.

С.ДОРЕНКО: Да. И этих отчаянных бравых и бедовых ребят надо как-то встречать сразу с милицией… с полицией, правда же? «Строительство Северо-Восточной хорды ведётся с нарушениями федеральных законов, без проведения экспертиз», — жалуется 97-й. Так подавайте в суд, господи! Надо же засудить их сразу мгновенно! А? Давайте.

С.СОБЯНИН: Согласен.

А.ОНОШКО: Можно я про бродячих животных спрошу?

С.ДОРЕНКО: Давай про бродячих.

А.ОНОШКО: Намечаются ли какие-нибудь радикальные меры? Вот как с парковками было, так именно в городе Москве, например, с домашними животными: чипировать, паспорта, штрафы.

С.СОБЯНИН: Платные…

А.ОНОШКО: Платные животные… Нет, это как в некоторых западных странах решается этот вопрос. Там же нет. В Австралии, например, по городу Перту не бегают своры бездомных собак, а у нас бегают до сих пор.

С.СОБЯНИН: А вы знаете, почему?

А.ОНОШКО: Почему? Потому что там 200… 300 долларов или сколько-то долларов, если ты не рассказал о судьбе своего животного.

С.СОБЯНИН: Правильно, Настя. Абсолютно правильно.

А.ОНОШКО: Вот. У нас такое будет?

С.СОБЯНИН: Как только федеральный закон такого рода будет принят, так оно и будет.

А.ОНОШКО: А локально нельзя, да?

С.СОБЯНИН: Конечно, нужна ответственность не только тех, кто содержит бездомных собак. Конечно, и они должны отвечать за свою работу…

А.ОНОШКО: Главная причина — безответственность, да.

С.СОБЯНИН: …но должны и отвечать и те, кто когда-то взял этого щенка к себе домой, подержал, а потом выбросил на улицу, и плевать он хотел на всех. А потом общество должно этого щенка отловить, поместить в приют и содержать за свои деньги. Так не должно быть.

А.ОНОШКО: То есть это не уровень города, это только федеральный закон?

С.СОБЯНИН: Это федеральный закон.

С.ДОРЕНКО: «Щербинка — это Москва. А мы видим, что там по-прежнему стоят палатки», — нам пишут. Щербинка — это Москва?

С.СОБЯНИН: Щербинка — теперь уже Москва.

А.ОНОШКО: В центре теперь столы стоят с овощами.

С.ДОРЕНКО: И там по-прежнему стоят палатки — вот этот «шалман», «халабуды» и другие слова употребляет пишущий нам Андрюха.

С.СОБЯНИН: Андрюха прав в этом отношении. Будем наводить порядок и в Щербинке.

С.ДОРЕНКО: Настя, прежде чем вы пришли, говорила, что вот эта жизнь, вот эта палаточная, странная, грязная, антисанитарная, с незаконными подключениями к электросети, мерзкая, с моей точки зрения (у нас здесь с ней спор идёт), тем не менее была какой-то булькающей, странной жизнь, которая давала ощущение какого-то бульона, жизни. А сейчас становится стерильненько и безжизненько. Настя, так? Я за неё формулирую вопрос.

А.ОНОШКО: Ну да. А теперь просто час надо закладывать жителю города для того, чтобы запастись водой или пирожком.

С.ДОРЕНКО: Я закупаюсь в больших шопинг-центрах, типа как «Ашан», «Метро», «Глобус» на Новой Риге и так далее. Настя говорит, что ей приятнее ходить по этим «крысятникам».

А.ОНОШКО: Мне не то чтобы приятнее. Если мне не хватает двух картофелин дома, я теперь должна час заложить, чтобы поехать в «Ашан». Я не могу выйти и у дома что-то купить. Плюс эти старые палаточники теперь же на этих мобильных походных столиках торгуют.

С.ДОРЕНКО: Они у её подъезда стоят теперь на столиках.

С.СОБЯНИН: Не должны стоять.

А.ОНОШКО: Не должны.

С.СОБЯНИН: И с ними тоже надо бороться. Что касается стационарной торговли, то она вообще никогда не разовьётся до тех пор, пока будут стоять нестационарные объекты. Если перед фронтом стационарных магазинов будут стоять ларьки, то они просто убьют стационарные магазины. И в конечном итоге весь город превратится в большой рынок. Так не должно быть. Так не работают. Конечно, нам хочется выйти из метро и, протянув руку, купить всё, что необходимо, и пойти дальше. Но тогда нужно иметь в виду, что город будет совсем другой.

С.ДОРЕНКО: Есть одна вещь, которую я спрашивал, мне кажется, в прошлом году, когда вы у нас были. И это по-прежнему, и эта проблема только обострилась. Всюду арестовывают сейчас в центре… задерживают («арестовывают», наверное, неправильное слово) уличных музыкантов. И даже депутаты от «Единой России» сейчас вступились за девочек, вот последних двух девочек, которых арестовали с домрой, и за них заплатили штраф.

С.СОБЯНИН: Сергей, я тоже вступился за девочек. Я считаю, что это какая-то бестолковая ситуация, когда с людьми, которые абсолютно никому не мешают, играют тихо классическую или какую-то другую музыку, поступают так жёстко. Так как этот вопрос не отрегулирован, то что брать с полиции? Она выполняет свои функции. Необходимо создать систему — понятную, простую — для того, чтобы эти ребята могли…

С.ДОРЕНКО: Оформить законодательно как-то, или что?

С.СОБЯНИН: Да. Ну, это в наших силах. И мы обязательно это в ближайшее время сделаем.

А.ОНОШКО: Слушайте, а нищие?

С.ДОРЕНКО: Хорошо бы, потому что это…

С.СОБЯНИН: Сергей, мы сделаем обязательно систему простую — так, как мы делали, например, на ярмарках выходного дня. Есть сайт, на который человек может зайти, «забить» себе место, забронировать, прийти и там торговать. Также можно будет в электронном виде зайти на сайт. Будут определённые точки, где можно…

А.ОНОШКО: Создать расписание такое, да?

С.СОБЯНИН: Да, такое расписание. Пожалуйста, заявляйся, приходи, пой и танцуй. Что хочешь, то и делай.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. «Почему коммунальные платежи в Московской области выше, чем в Москве?» Ребята, так это к Московской области, мне кажется. Там выше коммунальные платежи?

С.СОБЯНИН: Я не уверен, что это везде. Это локальные истории: в одних городах — больше, в других — меньше. Но это, конечно, не к нам вопрос. Это к тому мэру города, где они выше.

С.ДОРЕНКО: Довольно много людей из Новой Москвы пишут. Например: «Газификация Новой Москвы, деревни Давыдово?» Дальше: «Будет ли у нас метро?», «Будет ли у нас шоссе?». Одним словом, их обнадёжили, что они теперь уже Москва, повесили им значок на грудь. И они теперь хотят, чтобы Москва пришла.

С.СОБЯНИН: Ну, она и приходит.

С.ДОРЕНКО: Приходит?

С.СОБЯНИН: Конечно. Посмотрите, на территории Новой Москвы ведётся гигантская стройка.

А.ОНОШКО: А рабочие места там создаются?

С.СОБЯНИН: А можно я отвечу Сергею?

С.ДОРЕНКО: Настя! Надо её…

С.СОБЯНИН: Нет, молодец Настя. Настя, замечательный вопрос, я обязательно на него отвечу. Так вот, в настоящее время строится, реконструируется, по сути дела заново строится и Калужское шоссе, и поперечная связка между Калужкой и Киевским шоссе. Пришло метро уже, мы планируем продолжение его до Коммунарки. То есть там идёт большая стройка, реально большая стройка. Восполняем проблемы, связанные с соцкультбытом, которого хронически там не хватало: строились дома в чистом поле без школ и без детских садов.

Что касается рабочих мест. За эти годы, когда Москва получила эту территорию, было создано 80 тысяч новых рабочих мест, а количество жителей прибавилось всего лишь на 100 тысяч. То есть явный баланс в сторону того, что рабочих мест больше создаётся, чем жителей.

С.ДОРЕНКО: Скажите, пожалуйста… Вот Наташа сейчас прямо пишет, во время эфира: «Ваши фестивали и ваши уличные мероприятия — китч и безвкусица». Я хотел спросить о соцсетях и вашем отношении к тому, что пишут в соцсетях. Есть целый разряд людей, и он очень значимый, ведь важно не то, что говорится, а то, что слышится. И вот этот гул из соцсетей — заметная доля его недоброжелательна к тому, что вы делаете. Как вы относитесь к этому?

С.СОБЯНИН: Сергей, а когда вы вообще видели ситуацию, когда в соцсетях было большинство хвалебных отзывов о чём бы то ни было? Я вообще такой ситуации не помню, честно говоря.

С.ДОРЕНКО: Может быть, её организовать?

С.СОБЯНИН: Зачем? Соцсети на то и соцсети, там всегда такая достаточно агрессивная среда, и это естественно.

С.ДОРЕНКО: Вот вы думаете, что с ними надо помириться? Или в общем, так сказать, продолжать идти, а пусть…

С.СОБЯНИН: Слушайте, я и не ссорился с ними, и не собираюсь ссориться.

С.ДОРЕНКО: Может быть, их как-то «подкупить»?

С.СОБЯНИН: Я с уважением отношусь к любому мнению, которое высказывается, в том числе и в социальных сетях. Это очень важно слышать.

А что касается московских фестивалей. Да, кому-то они не нравятся, но это выражается не в том, что кто-то в сетях что-то сказал, а в том количестве москвичей и гостей столицы, которые приходят на эти фестивали. На «Путешествие в Рождество» пришло более 8 миллионов человек, на фестиваль «Московское мороженое» — 5 миллионов человек, на летний фестиваль «Московское варенье» — 8 миллионов человек. Вы представляете, какие это цифры. Это люди, которые не просто пришли, а купили или поучаствовали и так далее.

С.ДОРЕНКО: А это москвичи? Кстати, критики в соцсетях говорят: «Мы-то все на даче, а это всё — “гастеры”».

С.СОБЯНИН: Ничего подобного! Подавляющее большинство — это именно москвичи. Две трети на улицах Москвы и на фестивалях — это москвичи. Треть или 25 процентов — это не москвичи. Ну, какие не москвичи? Большинство из них — это жители Подмосковья. И, конечно, часть — это туристы, о которых мы тоже должны заботиться. Это бизнес, это экономика города. И когда мы говорим: «Нам бы побольше туристов. Вот посмотрите, как в Париже. Там круто, там огромный поток туристов! А мы не привлекаем»… Так вот мы и привлекаем. Вот они и приходят на наши улицы.

А.ОНОШКО: А зона платной парковки будет расширяться после выборов?

С.СОБЯНИН: Платная парковка? Как вы видите, мы периодически её расширяем, но это точечные решения.

С.ДОРЕНКО: Надо бы повысить цены. Есть же математика…

С.СОБЯНИН: Хорошо, Сергей. Когда вас уволят с этой студии, приходите в Департамент транспорта и повышайте, и повышайте!

А.ОНОШКО: И «влюбляйте» в себя соцсети.

С.ДОРЕНКО: А знаете, почему? Я хочу сказать, что я приезжаю в какую-то точку, раньше, в старое время, и я ищу. Сколько времени я ищу место для парковки? Вот для меня вопрос. Я готов платить, например. Ну, мне по делу, на час надо залететь куда-то. Я готов платить, хорошо. Я ищу. Сейчас я нарезаю круг за кругом вот так, как дурачок: раз, два, три… Потом думаю: нет, сделаю круг пошире. Начинаю: раз, два, три… Всё занято! Следовательно — цена низкая.

С.СОБЯНИН: Сергей, у вас мобильного приложения нет? В нём чётко видно, где сколько свободных мест.

С.ДОРЕНКО: Есть у меня «Паркинг», но я его использую для платы.

С.СОБЯНИН: А вы его используйте для поиска свободной парковки.

С.ДОРЕНКО: Тоже?

С.СОБЯНИН: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Но я считаю, что если так дело обстоит, что все платные места заняты, значит плата неправильная, значит надо увеличивать, с моей точки зрения. Хорошо, мне надо по делу…

С.СОБЯНИН: Сергей, я этот вопрос задам Департаменту транспорта. Вы вообще стали уже таким серьёзным экспертом в этой области, игнорировать ваше мнение невозможно.

С.ДОРЕНКО: Мне нужно сдать паспорт на визу в турагентство, Настя, и я кружу по 15 минут — все платные места заняты! Настя, это неправильно. На мотоцикле тяжело.

А.ОНОШКО: Ох, тяжело, тяжело… Пешком и на метро.

С.ДОРЕНКО: Настенька, я живу за городом, 20 километров от Москвы, дорогая! Мне нельзя пешком и на метро.

С.СОБЯНИН: Тогда на пригородных электричках.

А.ОНОШКО: Pokémon Go себе загрузите и будете ходить.

С.ДОРЕНКО: Спасибо тебе большое! Хорошо. «Поднимите, пожалуйста, тему безнадёжного и крупнейшего долгостроя Москвы в Царицыне. Что делать людям? Ипотечные кредиты платим, а когда сможем жить — неясно. Дольщик “Царицыно 2”». Это продолжаются дольщики.

С.СОБЯНИН: Насколько я знаю, объекты там будут завершены. Конечно, там проблемы с подрядчиком, но стройка тоже будет завершена.

С.ДОРЕНКО: «Когда будет закончено Щёлковское шоссе? Как мы устали!» — пишут.

С.СОБЯНИН: В этом году основные работы будут закончены. Щёлковское шоссе — одно из немногих, которые мы реконструировали из-за того, что попался такой подрядчик, и он нам развёз эту историю на несколько лет. Конечно, совершенно не годится ситуация. В этом году закончим основные работы.

С.ДОРЕНКО: Смотрите, ещё есть… Опять Некрасовка, Молжаниново. «Были ли вы когда-нибудь в Молжанинове? Тут открытые колодцы, тут какой-то ад, тут XIX век!» Молжаниново, очень жалуются. Конкретные вопросы из конкретных районов. Вы понимаете, вот есть какая-то проблема в том, что вы, с точки зрения народного мнения, с политической точки зрения тоже, вы один. Вот если бы…

С.СОБЯНИН: Сергей, это не так.

С.ДОРЕНКО: Вот кому шкуру драть за это? Они все к вам пристают, а надо — к префектам

С.СОБЯНИН: Зайдите на сайт «Наш город». Там зарегистрировалось уже около 700 тысяч москвичей, которые активно помогают решать вот такого рода проблемы. Они заходят, оставляют официальные заявления, фотографии. И начинает счётчик отсчитывать, когда это заявление будет удовлетворено, когда эта проблема будет решена.

А.ОНОШКО: Я подтверждаю! Я несколько раз пользовалась этим. Просто на mos.ru с телефона заходишь, отправляешь фотографию — и через день или на следующий день звонят взволнованные голоса и спрашивают, как исправить.

С.СОБЯНИН: Спасибо, Настя.

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам огромное. Ну хорошо, Настя передовая такая.

А.ОНОШКО: Я в городе живу.

С.ДОРЕНКО: Я тоже участвую. Я голосую в «Активном гражданине», Настя, чтобы отмыться. Хорошо. У нас в гостях был мэр города Москвы Сергей Собянин. Спасибо большое.

С.СОБЯНИН: Спасибо. Настя, Сергей, спасибо. Спасибо, москвичи. Всего доброго!

С.ДОРЕНКО: Спасибо. До свидания!

Ну что? А мы заканчиваем этот выпуск. Мы пойдём и проживём его, этот четверг, 18 августа.