С.ДОРЕНКО: 8 часов 37 минут. Вторник, 27 сентября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая этой программы.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем!

С.ДОРЕНКО: «Алтушка — 10 баллов»; «Как вам данные объективного контроля? Куда делся украинский штурмовик? Объективных данных прошлого года… За дураков нас держат». Это всё про Boeing, который сбили. Легионе-СПБ: «Куда удалили мой коммент?» Я удаляю комменты, да. Я хожу с ножницами и подрезаю садик. Хочу и подрезаю, это же мой садик.

Папа Франциск назвал журналистику слухов одной их форм терроризма. Я думал над этим. Журналистика, в основе которой лежат сплетни или слухи, это форма терроризма. Таким образом, СМИ навязывают населению стереотипы или, например, разжигают страх перед мигрантами, заявил Папа римский Франциск. Он обратился к национальной гильдии журналистов некоторое время назад. Это не сегодняшнее. Но я думаю, в связи с отставкой Бастрыкина.

А.ОНОШКО: О которой сегодня ни в одном печатном издании я не вижу.

С.ДОРЕНКО: Но вчера все заявили об отставке. Ну, не все, многие заявили об отставке.

А.ОНОШКО: А за неделю до этого, помните, про Маркина «был ветер».

С.ДОРЕНКО: Да. Был ветер. Маркин сказал, что он не комментирует никаких отставок. Потом он все-таки подал в отставку.

А.ОНОШКО: А все почему-то поняли, что он уйдет вслед за Бастрыкиным.

С.ДОРЕНКО: Если бы Папа Франциск вдруг удостоил меня пяти минут, я бы сказал: Папа. Он бы сказал: что сынок? Я бы сказал: Папа, а как жить в информационно закрытом обществе, где всё тайна?

А.ОНОШКО: Где нет слухов.

С.ДОРЕНКО: Где всё — не ваше дело. Нет, как раз там и появляются слухи. Ты спрашиваешь: скажите, пожалуйста… — Не ваше дело. Ты говоришь: а я хотел поинтересоваться. А тебе говорят: как надо будет — тебе скажут, ты иди пока, гуляй.  

А.ОНОШКО: Какой процент слухов оказывается потом правдой? Ваш жизненный информационный опыт подсказывает вам что?

С.ДОРЕНКО: Нет дыма без огня, ты имеешь в виду?

А.ОНОШКО: Да. Я пришла к этому, сидя здесь почти восемь лет и наблюдая все эти слухи, я поняла, что они всегда практически правда.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Давай проголосуем. Папа Франциск сказал, что журналистика слухов — это терроризм. И в то же время в информационно закрытых обществах, как мне представляется, слухи возникают обязательно: от таксистов до журналистов, до парламентариев и так далее. Слухи возникают обязательно, потому что не понятен механизм принятия решений и не понятно, что будет, а, главное, что нам говорят «это нас не касается и кода надо нам скажут». Поэтому, конечно, мы начинаем придумывать. И вдобавок эти слухи по вашему жизненному опыту, как правило, правда: да — 134-21-35; нет — 134-21-36. Повспоминайте, какие были слухи о вас. Слухи, как правило, правда — 134-21-35; 134-21-36 — нет, как правило, неправда.

А.ОНОШКО: Говорили «они разводятся», а на самом деле нет.

С.ДОРЕНКО: Говорили «он такой», а оказывается нет. Сильно пьет.

А.ОНОШКО: А потом оказывается, что нет.

С.ДОРЕНКО: Вообще не пил ни разу.

А.ОНОШКО: Просто выглядит не очень.

С.ДОРЕНКО: Нет, оказывается, что у него с сердцем проблемы и так далее. Слухи, как правило, правда — 134-21-35; нет — 134-21-36. Когда у меня неровное число будет, я остановлю. 69% на 31%. 69% — слухи верны. Бастрыкин вчера уходил в отставку, подавал заявление, и всё это звучало очень четко и очень понятно. Потом было сказано, что нет, потом было сказано, что да, а в результате мы думаем, что все-таки — да. Кто-нибудь из Следственного комитета или из смежных ведомств позвоните, пожалуйста. 73-73-948. Скажите, все-таки Бастрыкин уходит или нет. Это связано с МГБ или нет? Это связано с вливанием новым Следственного комитета в прокуратуру или нет? Давайте попробуем обсудить слухи. Силовики, позвоните, пожалуйста. 73-73-948. «У Высоцкого есть песня про слухи», — говорит мне Владимир Гамалей. Спасибо, большое.

А.ОНОШКО: Надо срочно поставить.

С.ДОРЕНКО: Нет, не будем ставить. Мы поставим силовика, который нам расскажет. 73-73-948. С чем связаны слухи и слухи ли это об отставке Бастрыкина. Следственный комитет сливают, Следственный комитет инкорпорируют, это МГБ, это прокуратура. Что это? Силовики сейчас не могут ничего говорить, знаешь, почему?

А.ОНОШКО: Почему?

С.ДОРЕНКО: Если они скажут, их уволят.

А.ОНОШКО: Им можно фамилию не называть.

С.ДОРЕНКО: Но они думаю, что номер телефона отпечатается.

А.ОНОШКО: Пусть напишут в Telegram (govoritmskbot), а мы прочитаем.

С.ДОРЕНКО: Они думают, что это тоже отслеживается. Кстати говоря, я не даю гарантий, ребят. «У силовиков сейчас идут совещания, как раз в это время», — говорит Луноход. Так вот они на совещании, поставив радиоприемник, и слушают. «Это читателям Дэна Брауна. Он комментирует новый фильм, который выходит, сразу, на опережение»; «50 тысяч евро за часовую аудиенцию с Папой Франциском, — говорит СС20. — Ее можно просто купить». Нет, я не хочу. «У меня дома консьержка говорит, что ходят слухи, что я вожу любовницу», — говорит 13-й. Ему консьержка говорит. Консьержка говорит: «Здравствуйте, ходят слухи, что вы водите любовницу».

А.ОНОШКО: А с кем он тогда ходил интересно, я бы хотела уточнить?

С.ДОРЕНКО: 13-й, вы тогда говорите, кто это. Вы говорите, что вы ведете девочку, которой вы даете уроки музыки или учите ее немецкому языку. Вы должны тогда консьержкам рассказывать сразу, для начала. Погнали дальше.

Настя, как мы с тобой прозябаем. Настя, как мы с тобой живем. Существуют некоторые жизни, о которых мы читаем… Я говорю про Кобзона. Я его опередил на последнем Послании президента.  

А.ОНОШКО: Вы успели забежать вперед?

С.ДОРЕНКО: Я сел на седьмой ряд, а он на — девятый.

А.ОНОШКО: А были номерные места или вы сами рассаживались?

С.ДОРЕНКО: Там табель о рангах. Ближе сидят совсем уже большие, дальше — чуть меньше.

А.ОНОШКО: И вы на седьмом ряду сидели.

С.ДОРЕНКО: А на первом сидел Дмитрий Анатольевич Медведев, патриарх Кирилл и другие видные российские чиновники. А я на седьмом ряду сидел. А за мною вся депутатская сволочь. За мною!

А.ОНОШКО: А где актеры, певцы сидели?

С.ДОРЕНКО: Актеры и певцы сидели в мужском туалете, часть из них — в женском. А кто их будет пускать?

А.ОНОШКО: Мы хотели про долг рассказать.

С.ДОРЕНКО: Мы говорим о настоящей большой жизни, в которой мы не участвуем, к сожалению. У Иосифа Кобзона есть друг Вагиф Пейсахов. Вагиф Пейсахов взял у Иосифа Кобзона, насколько я понимаю, 50 миллионов долларов. «Российская газета» пишет: 25 миллионов долларов. Но дело тянется издалека. В некоторых источниках: 50 миллионов долларов. Речь идет об 1,6 млрд рублей. Взял в долг Вагиф Пейсахов у Иосифа Кобзона и проиграл в карты.  

А.ОНОШКО: Проиграл?

С.ДОРЕНКО: Проиграл в карты. Он взял 10 млн долларов и говорит: я пойду, поиграю в карты. Иосиф Давыдович говорит: дело хорошее. А тот потом говорит: знаешь, Иосиф, я проигрался, я хочу отыграться, дай еще 10 миллионов.

А.ОНОШКО: Я так понимаю, что он сразу.

С.ДОРЕНКО: Ты думаешь, сразу 50? Я не думаю, что так играют в Москве.

А.ОНОШКО: Вы мало знаете жизнь.

С.ДОРЕНКО: Товарищи, я мало знаю жизнь, я ложусь спать в 9 вечера.  

А.ОНОШКО: Может быть, он обманывает, говоря, что он проиграл эти деньги в карты. А можно ли взять того, кому он проиграл, и у него забрать эти деньги?

С.ДОРЕНКО: Так крупно играют люди в Москве? Не знаю, это как-то странно.

А.ОНОШКО: А кому мы звоним?

С.ДОРЕНКО: Мы звоним человеку, который близок к культурным элитам, и мой хороший товарищ Андрей Цукерберг. Но не обязательно, что он возьмет трубку, потому что он наверно сидит в медитации сейчас даосской. И вдобавок он не знает, что это я ему звоню. Черт, личный мой мобильный остался на диване.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Алло. Серджио!

С.ДОРЕНКО: Это Серджио. Привет!

А.ЦУКЕРБЕРГ: Дай на колени встану. Всё, стою.

С.ДОРЕНКО: А я? Можно я совру, что встал, но не встану.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Я не вру, я всегда встаю на колени. У меня фотография высвечивается. Я пол целую.  

С.ДОРЕНКО: Андрюх, если не хочешь, не говори. Но я расскажу тебе историю. Иосиф Давыдович Кобзон, очень уважаемый человек, депутат…

А.ЦУКЕРБЕРГ: Наш крестный дедушка.

С.ДОРЕНКО: Крестный дедушка твоего ребенка?

А.ЦУКЕРБЕРГ: Да, Егора. Андрюха, сын его, наш крестный.

С.ДОРЕНКО: Вот как! Он дал Вагифу Пейсахову 50 миллионов долларов в долг. А тот говорит, что проиграл в карты. Сейчас сел в тюрьму на шесть лет Вагиф Пейсахов за то, что 50 миллионов долларов взял в долг и проиграл в карты. Я Насте говорю: где-то рядом с нами настоящая большая жизнь. Что, действительно так играют и действительно так проигрывают?

А.ЦУКЕРБЕРГ: Я не уверен. Но, вообще, Иосиф Давыдович очень азартный. Его же в казино не пускает семья, а у него дома есть маленькое казино, там blackjack, особенно он на аппаратах зависает. Раньше зависал, сейчас наверно нет. Но он очень азартный, очень.

С.ДОРЕНКО: И, таким образом, для него карточный долг может быть... А ты не знаешь, где эта подпольная Москва, ночная Москва играет, кутит, проигрывает?

А.ЦУКЕРБЕРГ: Нет. Я же в 9 вечера засыпаю, после всех тренировок, ты же знаешь. Ночная Москва это не для меня.  

С.ДОРЕНКО: Брат, я тоже. Я в девять тридцать.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Молодые отцы засыпают рано — называется.

С.ДОРЕНКО: Я как только узнаю, что ты заснул, в девять тридцать я отчаливаю. Спасибо. Ну, что?

А.ОНОШКО: Вот это новость! Я теперь совершенно другими глазами на всю эту карточную историю… Бедный Иосиф Давыдович Кобзон. У меня дети любят шарики резиновые доставать за 10 рублей. Я думала дома поставить такой аппарат, купить в Китае шариков по 5 копеек, пусть играют.  

С.ДОРЕНКО: Играющая Москва. Ребята, позвоните, расскажите, как живет Москва, расскажите нам про столицу, расскажите нам про этот город. Мы ничего не знаем об этом. Настя ложится спать в девять со своими…

А.ОНОШКО: А когда все заснули, я встаю и иду убирать посуду за всеми.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Денис. Сергей, на самом деле, я сам картежник.

С.ДОРЕНКО: 50 миллионов долларов вы проигрывали хоть раз?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, нет. По крайней мере, пять лямов я проигрывал, такое дело есть.

С.ДОРЕНКО: Пять лямов долларов?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, рублей.

А.ОНОШКО: И что, отдали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, отдали. А как можно не отдать? Это всегда отдается.

С.ДОРЕНКО: Насть, ты не понимаешь, он накопил, он не брал в долг. Денис накопил 5 миллионов, пошел и проиграл в карты как честный человек.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну да, дурак и есть дурак. Я преферансист. Я играл на чемпионате мира и проиграл.

С.ДОРЕНКО: Ах, на чемпионате мира. А гуляющая ночами Москва, расскажите нам об этом городе, пожалуйста. Мы — скромные труженики. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Меня зовут Владимир. Я еду в машине и хохочу.

С.ДОРЕНКО: А что вы знаете о ночной Москве? Введите нас в порочность, введите нас в ад, где девки голые на каблуках 12-15-сантиметровых, где 50 миллионов долларов проигрывается за карточным столом. Введите нас в большой куш, введите нас в стрельбу пистолетную. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. В Москве очень много подпольных казино, которые распложены ближе к центру, в сталинских домах больших, по 150-200 квадратных метров. Раньше я играл в казино, когда открыто было, а потом закрыли, и я решил завязать с этим делом. Пару раз бывало такое, что попадал туда со знакомыми. Просто так туда, естественно, не пройдешь. Надо чтобы позвонили люди и сказали: приедет такой-то человек и скажет «я от такого-то человека».

С.ДОРЕНКО: Пускают не всех.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Пускают только по звонку.

С.ДОРЕНКО: А говорили, что белорусском посольстве играли.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По поводу белорусского посольства не знаю. На Садовом, в районе Таганки, в двух местах я был.  

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. А насколько крупная игра идет? Насколько это большой куш? Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

С.ДОРЕНКО: Вы еще не ложились?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Только недавно встали, едем в машине.

С.ДОРЕНКО: Вы знаете о большой игре ночной?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, может быть, не совсем большой. Предыдущий человек, который звонил, я могу подтвердить.

С.ДОРЕНКО: А насколько крупно идет игра? Как можно проиграть 50 миллионов долларов?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я слышал, президент одной из стран СНГ (закавказская) даже ездит в Лас-Вегас, проигрывает большие миллионы.

А.ОНОШКО: Ну, ладно президент, а тут какой-то Пейсахов, неизвестный никому.  

С.ДОРЕНКО: Это Лас-Вегас. Есть специальные самолеты, которые привозят японцев в Лас-Вегас, чтобы они там проигрывали. Японцы дико любят тоже. Это есть такое. Но здесь, в Москве, 50 миллионов!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Может быть, не сразу 50 миллионов было проиграно. Между игроками есть такое, что долг может собираться, и при этом все уверены, что он должен будет выплатить. Поэтому и было за какое-то время собрано. Смотря, насколько азартный человек. В Москве игры однозначно есть, и всё это действительно в центре, и бывает в Подмосковье в крупных домах, в пентхаусах. Я лично был в некоторых. SMS-сообщения приходят, если место поменялось, закрыли какое-то помещение.

А.ОНОШКО: А какой язык?

С.ДОРЕНКО: А эзопов язык какой? Вам говорят: «Трехлитровые банки продаются нынче по другому адресу».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: (Смеется). Всё прямо. Например, розыгрыш такой-то суммы, мы находимся там-то.  

С.ДОРЕНКО: А вы завидуете этой большой жизни, где проигрывается 50 миллионов? А кто мы рядом? Мы микробы, мы блошки какие-то смешные.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, если такие суммы проигрываются, это жалкие люди. В итоге, какой результат у этого человека?

С.ДОРЕНКО: Если представить себе, что жизнь в момент подведения итога…

А.ОНОШКО: Когда лежишь на смертном одре и думаешь…

С.ДОРЕНКО: Как тот еврейский анекдот: и некому подать стакан воды, а пить-то не хочется. Когда ты лежишь на смертном одре, и ты обращаешь взор вспять и смотришь на свою жизнь, и ты видишь какое-то количество световых пятен. Это и есть экзистенциально твоя жизнь. То у Вагифа Пейсахова больше цветовых пятен и они ярче, чем ваши.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Можно яркие краски и в чем-то другом получать. Одно дело, когда знаешь, что проиграешь небольшую сумму просто для всплеска эмоций, а когда идет речь о таких суммах… Хотя может для него эта сумма и была таким всплеском.

С.ДОРЕНКО: Когда играешь, платишь наличными?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, наличными.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Всё кэш, всё наличные.

А.ОНОШКО: Люди такие идиоты. Взял и не заплатил, и тебя никто не будет преследовать, в отличие от Кобзона. Как дурак идешь, берешь в долг настоящие деньги, отдаешь их, потому что ты просто проиграл в игру. Ну какой смысл в этом?

С.ДОРЕНКО: Facebook пишет мне: «Сегодня день рождения Дарьи Кнорре».

А.ОНОШКО: Поздравляем Дашеньку!

С.ДОРЕНКО: Даша, с днем рождения!

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. «Отлично едет центр города. Не вводите в заблуждение», — говорит 108-й. Я не ввожу вас в заблуждение, дорогой. Что такое «центр города»? Где вы ведете, по Китай-городу что ли вы едете, по Ильинке? Если место, где вы едете, всё еще едет, это означает, что люди просто стоят в пробке на подъезде к вам. Их сдерживают дикие пробки, 6 баллов — это очень много, и они еще до вас не доехали. Вот доедут, и центр города схлопнется ваш прекрасный.

Отцу дали пожизненный срок за истязание сына. Пермский краевой суд вынес приговор членам семьи из города Лысьва.

А.ОНОШКО: Была такая машина стиральная в советское время, и все дети сидели и силились прочесть это слово, одно из первых слов у советских детей.

С.ДОРЕНКО: На унитазе, я помню тоже. Я сижу на унитазе, разминая страничку из журнала «Коммунист» и рядом со мной что-то написано. Оказывается, что это «Лысьва».

А.ОНОШКО: А у меня под кухонным столом стояла.

С.ДОРЕНКО: Я придумал эту сценку, у нас не было машинки «Лысьва».

А.ОНОШКО: А у нас была.

С.ДОРЕНКО: У нас всегда был Panasonic. Я шучу, извини.

«На Алтуфьевке ужасно абсолютно. От МКАД до Хачатуряна — час тридцать», — говорит Сергей.

Пермский краевой суд вынес приговор членам семьи из города Лысьва, которые обвинялись в том, что до смерти замучили своего 10-летнего мальчика. Житель Лысьвы заявил в полицию о пропаже своего 10-летнего сына Даниила. На поиски вышли все граждане. 10-летнего мальчика искали-искали и обнаружили на дне Лысьвенского пруда. Следователи возбудили уголовное дело и в процессе расследования открылись некоторые детали. Оказалось, что мальчик последние два года жил с отцом, который привел в дом мачеху.

А.ОНОШКО: Там ни слова о том, куда делась мать.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Может быть, ее туда же, на дно пруда отправили. Следствие установило, что мужчина постоянно избивал ребенка, Даниила не выпускали на улицу, ему было категорически запрещено играть со сверстниками, ему также было запрещено ходить в школу.  

А.ОНОШКО: Кстати, опять про ювенальную юстицию, про участие общества. Это же признаки.

С.ДОРЕНКО: Когда мы говорим про ювенальную юстицию и когда мы говорим, еще я напомню вам, о голых фотографиях, которые запретили в эти выходные на Болотном острове.

А.ОНОШКО: Черно-белые.

С.ДОРЕНКО: Когда мы запрещали, и мы с вами приходили в неистовый восторг по поводу запрета фотографий, мы с вами говорили, что это отношение к детям. Как вы знаете хорошо, американцы зверствуют обычно и убивают своих детей, с точки зрения русских. А мы хорошие, мы никогда так не делаем. У нас ровно наоборот: мы хорошо относимся к детям. Поэтому мы, нация, убиваем около двух тысяч детей в год. Около двух или свыше двух?

А.ОНОШКО: Сложно сказать, потому что есть статистика по усыновленным. Там около трехсот.

С.ДОРЕНКО: Убивают около трехсот усыновленных. Но всего мы убиваем, по-моему, около двух или свыше двух. Но если свыше двух, то мы убиваем примерно по двести детей в месяц, то есть мы каждый рабочий день убиваем одного ребенка. Если стараемся в выходные отдыхать от убийств собственных детей, то в рабочие дни мы убиваем по одному ребенку. Примерно так мы действуем. Может быть, если вычесть праздники, так и получится. В праздничные и выходные мы не убиваем детей, а в рабочие убиваем каждый день ребенка. Поэтому мы такие хорошие, поэтому мы не можем позволить фотографиям какого-то американцы висеть, потому что это слишком жестоко по отношению к детям. Мы на детей смотреть не будем, мы их лучше убьем. Правда же. Петров-Водкин, кстати, «Купание красного коня» и не только красного. Петров-Водкин купал коней систематически. У него есть «Купание коней».

А.ОНОШКО: Которую никто не знает.

С.ДОРЕНКО: Я знаю. Где мальчик с причиндалами едет на лошади.

А.ОНОШКО: Куда у него причиндалы, на левую сторону или на правую?

С.ДОРЕНКО: Чуть-чуть на левую, я вспомнил, левее хребта лошади. А другой голый мальчик демонстрирует ягодицы. Лет одиннадцати, вот такие мальчики у Петрова-Водкина. Это считается искусством. Мы защищаем детей, в том числе от педофилии, как вы понимаете, и просто их убиваем, как правило. Даниила не пускали на улицу, ему было категорически запрещено играть со сверстниками, ему было категорически не разрешено ходить в школу. Отец запирал его в кладовой, которая находилась в неотапливаемом подвале, и оставлял в кладовой мальчика на несколько суток без еды и воды. Смешно. Смешно не это, простите. Смешно начало следующей фразы, другой абзац. Смешно то, что я знал такую семью в 90-е, это была богатая семья. Богатая, как дом за пару миллионов долларов, вот такая семья.

А.ОНОШКО: У них был один ребенок?

С.ДОРЕНКО: Нет, был старший и младший мальчики.

А.ОНОШКО: И кого истязали?

С.ДОРЕНКО: Старшего мальчика запирали в мансарде наверху, на чердаке, с утра до вечера в выходные. Например, в 9 утра запирали, а в 5 вечера выпускали.

А.ОНОШКО: В качестве наказания или систематически?

С.ДОРЕНКО: В качестве наказания. Без еды и воды. А когда он просился пописать, потому что ему писать хотелось, ему отец бросил большую тряпку и сказал «мочись около двери, потом гувернантка уберет». То есть он должен был стоять там или лежать на деревянном полу с девяти до пяти часов в качестве наказания, запертый на ключ, и если ему хотелось писать, он должен был писать себе под ноги на тряпку, которую бросил отец. Я знаю такой случай. Это было в Подмосковье, я даже больше скажу, на Рублевке. Вот то, что я рассказываю, истязания мальчика были на Рублевке, мальчику было 8 лет. Теперь мы возвращаемся в Прикамье, мы возвращаемся в Пермь. Сейчас его судили, и вышел приговор. А 14 января мужчина избил мальчика дверцами от платяного шкафа и деревянной доской, после этого бросил в подвал и запер. Вопрос: «Почему ты не отреагировал?» — пишет мне один из слушателей. Что я должен был позвонить в милицию. Я узнал об этом после того, как была проведена экзекуция, и подумал, что надо присмотреться к этой семье. Но в милицию не позвонил, это плохо. Но за давностью моего преступления (это было наверно в 1998 году или в 1999-м, а может в 2003-м), за давностью лет, я думаю, с меня это обвинение должно быть снято. Мне кажется, это более десяти лет назад было. Я узнал о жестокости по отношению к ребенку более десяти лет назад, и не доложил в полицию. Мне стыдно. Он избил доской мальчика и дверкой от шкафа. Ребенок попросился к маме. Мамы, как мы знаем, нет. Мама разведена с папой. Мужчина категорически возразил. В знак протеста 10-летний мальчик разрезал одежду, которую купил ранее отец. Отец, видимо, дорожил своим подарком.

А.ОНОШКО: А только что Новый год отгремел.

С.ДОРЕНКО: Да. После чего пьяный отец устроил ему наказание за разрезание одежды. Он долго избивал его, а затем опять запер в подвале. Через три дня дверь подвала открыли, ребенок был мертв. То есть его на три дня в этот раз бросили. Может быть, он и раньше сидел по три дня без воды и еды.

А.ОНОШКО: А в этот раз нет.

С.ДОРЕНКО: И это было связано с тем, что его сильно избили. Не понятно, умер он от побоев…

А.ОНОШКО: Это была зима.

С.ДОРЕНКО: Это было 14 января, а это был неотапливаемое помещение. Чтобы скрыть преступление, отец привлек к делу свою 14-летнюю падчерицу.

А.ОНОШКО: Она 18-летняя была.

С.ДОРЕНКО: Да, 18-летнюю падчерицу. Я читаю по «Российской газете», это орган правительства Российской Федерации, чтобы вы знали. Как мы относимся к детям, чтобы вы знали. Мы запрещаем выставки обнаженных подростков (там были фотографии) ввиду нашей высочайшей нравственности. При этом мы убиваем около двух тысяч, насколько я информирован, детей в год, своих в том числе и триста усыновленных в этом же числе, как мне представляется. 18-летнюю падчерицу. Ночью они отнесли тело мальчика к Лысьвенскому пруду, привязали к нему брус и бросили в прорубь. Следствие установило, что рукоприкладством занималась и новая супруга, и падчерица тоже била мальчика. Они втроем били ребенка и запирали его в подвале. Когда папы не было дома, то била только мачеха с падчерицей, а когда папа был дома, папа привлекался в качестве сильной, убойной силы, категорически правильной. Обвинения были предъявлены в незаконном лишении свободы, истязании, укрывательстве особо тяжких преступлений. Было допрошено 50 свидетелей, 11 судебных экспертиз, в итоге набралось на восемь томов. Женщины признали свою вину и раскаялись. Супруга преступника (мачеха) приговорена к пяти годам заключения с отсрочкой до 2029 года. То есть никуда не пойдет, потому что у нее есть маленький ребенок, которому в 2029 году исполнится 14 лет. Падчерица приговорена к четырем годам условно. Тоже никуда не пойдет падчерица. Ну била и била. В сердцах другой раз и ударишь. Ведь русские любят одобрять домашнее насилие, правда? Я слышал это от Мизулиной, я слышал это от отцов церкви. Домашнее насилие — святое дело.

А.ОНОШКО: Любопытно, что отец не признал вину, собирается опротестовать, улыбался во время оглашения приговора — ему пожизненное дали сейчас. Он, видимо, думает, что за дело что ли мальчика бил.

С.ДОРЕНКО: Во всяком случае, отец улыбался во время оглашения приговора. Мы не знаем, это была нервная улыбка или какая.

А.ОНОШКО: Нет-нет, он же не признал вину.

С.ДОРЕНКО: Не признал вину, улыбался, чувствовал себя очень правым и, видимо, он считает, что убил сына за дело.

А.ОНОШКО: А теперь постфактум жители собирают деньги на памятник этому мальчику в виде ангела.

С.ДОРЕНКО: Вот вам, товарищи, наша духовность. Высочайшая духовность, как мне представляется. И, как вы знаете, мы же защищаем национально, мы как нация. Мы же не выходим на улицы в ответ на предложение Мизулиной разрешить домашние побои. Мы же не выходим на улицы, мы считаем, что правильно. Домашние побои — это правильно, это хорошо. А ювенальная юстиция — это плохо. Другой раз в сердцах и убьешь, оно же малое, у виска тонкая косточка. Другой раз «съездишь» и проломишь косточку, ну и убьешь. Ну оно еще народится. Что за проблема? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Капитан Очевидность. Я вчера покаялся в том, что смотрю телевизор. И когда вы про это рассказывали, вспомнил, что некоторое время назад я смотрел телешоу на одном из телеканалов, где как раз разбирался этот случай. Там выступала и мачеха, и падчерица, и папа, и даже мама убитого ребенка.

С.ДОРЕНКО: И говорят, что он был сквернохарактерный.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ребенок?

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Возможно. Если так издеваться над человеком, то любой из нас станет не очень доброго нрава. Вы знаете, по итогам просмотра этого телешоу мне усыпить хотелось всех, и даже маму, и папу, и мачеху, и падчерицу.

С.ДОРЕНКО: Духовность была совершенно невыносимого градуса.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они все потомственные алкоголики. Я думаю, у них такое же отношение к детям или хуже было в их собственных семьях. Скорее всего, это унаследованное отношение. Поэтому они будут это порождать и дальше, и дальше. То есть их дети будут также издеваться над своими детьми и так далее.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К сожалению, вот так.

С.ДОРЕНКО: Но ювенальную юстицию мы не разрешим ни в коем случае.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ни в коем случае. Мы будем нещадно бороться с фотографиями.

С.ДОРЕНКО: Американскими фотографиями.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы будем искоренять фотоискусство, мы искореним фотоискусство.

С.ДОРЕНКО: Мы будем бороться с фотографиями, потому что наша духовность, безусловно, выше. Вы понимаете, что это S.N.U.F.F., что это Уркания.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это она и есть, это уральская Уркания, всё правильно. Верхне-среднесибирская или как там было?

С.ДОРЕНКО: Верхне-среднесибирский язык у них был.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На этом языке надо издать какой-нибудь закон, что жена … мужа своего, а заодно папа может убивать своих детей. Я тебя породил — я тебя и убью.

С.ДОРЕНКО: Это в чистом виде Уркания. S.N.U.F.F., Пелевин. О, Пелевин, как ты был прав. Это в чистом виде Уркания. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Мне кажется, что из-за нас всё это происходит, из-за таких, как мы с вами. Вы в прошлой передаче говорили, что если мы эту власть будем…

С.ДОРЕНКО: А причем тут власть? Нет! Забудьте! То, что вы сказали, инфантильно! Причем тут власть?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Из-за этого всё происходит. Вы же уговариваете нас, чтобы мы против этого не проголосовали.

С.ДОРЕНКО: Как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это совершенно не важно.

С.ДОРЕНКО: Можно я буду обращаться к вам в разговоре. Как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, допустим.

С.ДОРЕНКО: Сергей, то, что папа с мамой ушли из дома, оставили нам спички и ножницы, говорят — дети.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там работать негде, потому что школы закрыли, поликлиники закрыли, которые последние годы по две тысячи каждый год закрываются. Поэтому им делать нечего.

С.ДОРЕНКО: Ну не бывает такого.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы телевизор смотрели, что там показывают?

С.ДОРЕНКО: К сожалению, телевизор я не смотрю уже много лет.

А.ОНОШКО: Мы первоисточниками пользуемся.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы просто так говорите. На самом деле, вы его смотрите естественно.

С.ДОРЕНКО: Нет. Я вам отвечаю, я не смотрел телевизор.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это мама виновата в том, что там показывают?

С.ДОРЕНКО: Сергей, вы как на митинге. Я смотрел телевизор с 1998 года ни разу. Я бываю в гостях, где смотрят телевизор, и там вижу всякий Новый год. Но я смотрел с 1998 года телевизор. Тогда смотрел, потому что я был директор информации Первого канала, и мне приходилось смотреть, что делают мои. С тех пор я не смотрю, поскольку я там не директор информации. Мне и нефиг там смотреть. Но я вижу жизнь. Я в 2009 году был в Урюпинске. С тех пор, правда, я России не видал. Я не видал России с 2009 года. Я был в Урюпинске, я помню заливистый девичий мат над рекою Хопер. Заливистый, зычный девичий мат над рекою Хопер. Это дети там купаются, школьницы, и громко-громко над рекой разносится на весь пляж девичий мат, ожесточенно злой. Я с тех пор в России не был, действительно. Действительно, может быть, я слабо знаю жизнь. Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Анастасия, Москва. Учитывая то, что я выросла как раз там, где Уркания, не удивляют фразы «я тебя породил — я тебя и убью», является нормой. Мне кажется, это все-таки рождается внутри и региональная ментальность есть. Потому что, живя там, для меня это тоже было в какой-то мере домашнее насилие нормой, и дома я получала по мягкому месту. Но уже порядка 15 лет живу в Москве, и есть взрослый сын. По себе знаю, что когда был совсем мелкий, какой-то элемент этого момента получил.

С.ДОРЕНКО: Элемент момента получил.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Могу сказать, что все-таки место меняет человека. И сейчас смотрю на него и очень рада, что в какой-то момент до меня дошло, что семейное насилие это просто катастрофа. Я помню свои детские ощущения по поводу этого всего. И сейчас смотрю на сына, смотрю на дочь и понимаю, что это недопустимо, это ломает.  

С.ДОРЕНКО: Вот мне говорят «это власть». Мне кажется, вообще апеллировать к власти это ужасно инфантильно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что это глупо. Это идет из семьи.

С.ДОРЕНКО: Какое отношение власть имеет к моей семье? Никакого.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Никакого абсолютно. Семья — это образование, воспитание, это окружение, которое формирует тебя с детства.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно никакого. Ребята, я вам докажу, почему никакого отношения власть не имеет к моей семье. Мне один раз позвонил пьяный участковый. Я однажды поговорил по телефону с участковым, причем абсолютно мирно. Вот это было мое отношение с властью. Один раз я поговорил с участковым, после чего у него отпечатался мой телефон. И однажды, ужравшись, он позвонил мне в десять вечера: «Серега, привет. Я сижу с пацанами и звоню Доренко. Серега, ну как ты?» Это было два контакта с властью за всю мою жизнь. Ей-богу, клянусь. До этого я никогда не был знаком с участковым, даже не знаю, как он выглядит. Мои контакты с властью ограничились двумя за последние пятьдесят лет. Как я еще контачу с властью, объясни мне? В больницы я не хожу, принципиально не хожу. Я думаю, что они ничего не знают. Если я хожу, то я плачу конкретно врачам за прием.

А.ОНОШКО: С другой стороны, систематическая работа по просвещению в регионах, в «медвежьих углах» в том числе, могла бы дать результаты. Там все так делают, и все повторяют, и всё катится к чертям, в никуда. А власть в этом смысле можно обвинить в том, что она ничего не делает для того, чтобы изменить эту ситуацию.

С.ДОРЕНКО: Да не может власть изменить!

А.ОНОШКО: Да может!

С.ДОРЕНКО: Да не может! «Вы в Омске были недавно, Сергей. Рассказывали нам ужасы», — говорит Елена, 28-я. Елена, не рассказывал я ужасов! «У Пелевина — Уркаина, запомните, наконец». Хорошо, Уркаина.

А.ОНОШКО: Специальные программы, специальные билборды, какая-то агитация. Ведь все смотрят телевизор, как мы видим, нам люди звонят и говорят «посмотрите телевизор».

С.ДОРЕНКО: «Какую же мерзость ты льешь», — говорит 53-й. 53-й, я вам зеркало показываю, вы в зеркале видите мерзость. Пожалуйста, плюньте в зеркало, плюньте в свое лицо. А, судили меня! Правильно, я испытал счастье знакомства с государством, когда меня судили. А, точно, вспомнил! «И еще мент с повесткой в эфире был», — говорит 21-й. Значит, я сталкивался с властью. Я никогда не думал о людях, которые меня судили, как о власти. Я думал, это частная корпорация, которую зарядил один из моих врагов. Дальше, «мент в эфире» — я тоже считал, что это частная корпорация, которую зарядил другой мой враг; другой человек, который относился ко мне как к врагу. Я никогда не думал, что власть существует как какая объективная власть. Я не инфантилен, а вы инфантильны. Вы думаете, что вам что-то должна власть. Причем тут власть-то?! Я сейчас за Зорькиным из Конституционного суда повторю, а вы, пожалуйста, послушайте: главное горе, которое приключилось с русскими за последние сто пятьдесят с лишним лет, это освобождение от крепостного права. То есть главное горе — это свобода. Никакого другого горя с Россией не случается. Свобода становится горем. Горе — это свобода. Понятно? Как плетки нет — так горе. Вот и всё! Но это горе, действительно, приведшее к сиротству нации, к огромному страшному сиротству, к вымогательству, за землю вынуждены были платить, к оскорбительному вымогательству. Свобода — всегда горе, а несвобода — всегда счастье, потому что она ответственная, хорошая и четкая.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

А.ОНОШКО: В «Аргументах и фактах» рассказ о том, как мать с двухлетним ребенком никак не могут получить жилье. Женщина не оформила отношения со своим гражданским мужем юридически. В доме произошел взрыв газа, всем жителям дали новые квартиры, а дама с ребенком осталась не у дел.

С.ДОРЕНКО: Гражданский муж, это который ходил в ЗАГС.

А.ОНОШКО: Ну что, мы будем возвращаться к этим определениям дореволюционным что ли?

С.ДОРЕНКО: Гражданский муж, это который зарегистрировался в ЗАГСе, то есть гражданское состояние.

А.ОНОШКО: Нет. Гражданский муж — это тот, который нигде не регистрировался. Так все понимают это слово.

С.ДОРЕНКО: Это сожитель. А гражданский — в ЗАГСе.

А.ОНОШКО: А какой еще бывает муж, кроме как гражданский? Во Христе?

С.ДОРЕНКО: Бывает объелся груш муж. Муж бывает венчанный. Откуда берется слово «гражданский брак». Есть мужья и жены венчанные, браки венчанные, а есть гражданские. Гражданские — это в ЗАГСе.

А.ОНОШКО: И в тужурках.

С.ДОРЕНКО: Есть венчанные, а есть гражданские.

А.ОНОШКО: Гражданские и военные мужья.

С.ДОРЕНКО: То есть в ЗАГСе — в бюро записи актов гражданского состояния. Те, которые в ЗАГСе, гражданском состоянии, это гражданские мужья и жены, а венчанные — это в церкви. Браков бывает два: венчанные и гражданские. Это которые не ходят венчаться — гражданские, а которые только в ЗАГСе. Ты, например, гражданская жена своего мужа?

А.ОНОШКО: Военная.

С.ДОРЕНКО: (Смеется). Продолжайте.

А.ОНОШКО: Я про маньяков хотела рассказать, но уже ладно.

С.ДОРЕНКО: Мне с ней трудно, она меня смешит. Давай про брак сразу расскажем. Минюст предложил запретить вступать в брак с 16 лет без согласия родителей. Оказывается, раньше можно было без согласия родителей.

А.ОНОШКО: Я хотела пошутить про то, что без согласия девочки запретили, наоборот, с согласия родителей.

С.ДОРЕНКО: Я не могу, как смешно.

А.ОНОШКО: Так чье согласие нужно? С ними же не договоришься, с этими родителями.

С.ДОРЕНКО: В том-то и дело, они взятку потребуют. Министерство юстиции выступило с инициативой о внесении изменений в Семейный кодекс Российской Федерации. В ведомстве предложили отныне заключать брак по достижении 16 лет по уважительным причинам. По залету то есть. Уважительная причина — залет. Сейчас можно по достижении 16 лет по залету при согласии ребенка.

А.ОНОШКО: Который в утробе.

С.ДОРЕНКО: Нет, который трахается. А теперь будет новация, что да, с 16 лет по залету, но если папа с мамой, то есть дедушка и бабушка разрешают. Дедушка и бабушка того, кто в утробе.

А.ОНОШКО: Как здорово, можно еще управлять жизнью этих людей.

С.ДОРЕНКО: Можно манипулировать, шантажировать.

А.ОНОШКО: Не дам! Только через мой труп! Ребенка поднимем! А этого — вон отсюда взашей, никчемного червя!

С.ДОРЕНКО: (Смеется).

А.ОНОШКО: Я представляю, как она женится у меня в 16 лет и скажет «мама, это мой муж». И приведет мне мальчика — нам негде жить.  

С.ДОРЕНКО: А ты такая — пошел вон отсюда!

А.ОНОШКО: Иди работай!

С.ДОРЕНКО: Какой-нибудь будет щуплый субъект с важным видом.

А.ОНОШКО: Играющий в компьютерные игры.

С.ДОРЕНКО: Оба склонятся над своими iPhone и будут что-то такое там делать, а ты такая будешь запахивать.

А.ОНОШКО: Я бы взяла такого приемного на перевоспитание.  

С.ДОРЕНКО: Приемного мужа.

А.ОНОШКО: Точно. Носки за ним собирать.

С.ДОРЕНКО: (Смеется). Минюст в свою очередь предлагает внести изменения. На заключение брака лицам от 16 до 18 потребуется обязательное разрешение родителей или опекунов. Теперь родителей или опекунов. Если согласие родителей или лиц, их замещающих, не будет получено, то тогда… Например, ты запрещаешь дочери выходить замуж в 16 по залету. А тогда разрешение будет даваться органами опеки и попечительства.

А.ОНОШКО: А ребеночек может пойти дальше, сказать: ты не разрешаешь, я пойду…

С.ДОРЕНКО: А дальше к президенту, на «Прямую линию» — замуж хочу. Башкирский парламент в 2015 году принял в первом чтении законопроект, разрешающий вступление в брак с 14 лет.

А.ОНОШКО: Как вы себе представляете такое? Они на блины к вам приходят. А, наоборот, отправить девочку жить куда-то. Она забеременела, он говорит «женюсь».

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что физические кондиции башкирских девушек… наверно они отъедают себе…

А.ОНОШКО: Причем тут физические кондиции?

С.ДОРЕНКО: Отъедают себе тело, которое уже кажется башкирским законодателям подходящим.

А.ОНОШКО: Можно отправить жить к дяденьке.

С.ДОРЕНКО: Башкирский парламент, давай не спорить с законодателями, давай уважать законодательные органы субъектов федерации. В законодательном органе субъекта федерации (Башкортостан) сидят господа, которые, глядя на своих 14-летних девочек, присаживаясь где-то на скамеечке, говорят «ого, ого».

А.ОНОШКО: Если родители шоу-стопперы, которые вечно мешают всем развлечениям, то можно идти в опеку ребеночку.

С.ДОРЕНКО: Согласно документу, брачный союз возможен в этом возрасте в исключительных случаях: при беременности или рождении ребенка. То есть башкиры с 14 по залету разрешают, а в других областях по залету разрешают с 16. Но теперь мама с папой должны расписаться, что разрешают этому хлюзду, этому омерзительному спирохету жениться на их девочке.

А.ОНОШКО: То есть четыре человека надо оббежать и собрать подписи.

С.ДОРЕНКО: Мальчик может быть совсем взрослым, мальчику может быть и сорок.

А.ОНОШКО: А мамы-папы у него тогда может и не…

С.ДОРЕНКО: Если мальчику сорок, а девочке шестнадцать, то родители девочки должны тогда. Короче, должны родители подписаться те, у которых ребенку не исполнилось 18. А те, у кого ребенку исполнилось сорок, уже могут не расписываться.

А.ОНОШКО: Другое дело, что родители ничего не понимают обычно.

С.ДОРЕНКО: Только портят всё.

А.ОНОШКО: Жамкают губами и рассказывают, как они в прежние времена торговали картошкой, ходили в детстве за тридцать километров, не то что сейчас.  

С.ДОРЕНКО: «Практически обходной лист надо подписать», — Луноход говорит. Очень смешно.

А.ОНОШКО: Собрать подписи.

С.ДОРЕНКО: «Так в 16 лет в некоторых регионах они уже сморщенные. Спросите у Астахова», — говорит 607-й. Ну, нет, в 16 нигде не сморщены. В 23 сморщены бывает у некоторых. «Лишний рот убрать из дома, и подпись из школьной библиотеки».

А.ОНОШКО: Что сдал все книжки.

С.ДОРЕНКО: Виза из школьной библиотеки. 73-73-948. Вот здесь бы я Дениса из Самары послушал, который женился на своей супруге, когда супруге было 15. Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. А почему только Башкортостан? Также в Ростовской, Московской, Белгородской, Самарской и Калужской областях.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Очень интересно. Московская тоже четырнадцать, да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Единственное, они сами нестыковку сделали, которые пришли в начале 2000-х. Зачем они возраст согласия подняли до 16? Надо было оставлять на 14 и всё.

С.ДОРЕНКО: А, возраст согласия стал 16, а замуж можно в 14.

А.ОНОШКО: Нет, паспорт дают в 14.

С.ДОРЕНКО: А как же получается залет в 14, если возраст согласия?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас поправку сделали (статья 134): если разница в возрасте меньше пяти лет... Просто они устроили истерию 2011 году, а на самом деле себе проблем нажили. Надо было оставлять как в 2003 году — 14 согласие, а они начали шапито разводить.

С.ДОРЕНКО: В 2014 году в Башкортостане 21 такой брак. 14-летние дети вступали в брак в Башкортостане 21 раз.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас любят разводить — вот, кто будет в 14 лет жениться. Это юридический момент. Когда что-то разрешено, всегда лучше, чем запрещено. Например, это фиктивно надо сделать или еще что-то, мы просто исключаем кучу юристов, кучу адвокатов. А у нас сейчас Мизулина побежит, а мы ушами хлопать будем.  

С.ДОРЕНКО: Спасибо больше. Послушаем Ильгама, потому что Ильгам преисполнен знания. Ильгам, здравствуйте. Вы как будто шелестите какими-то кодексами законов.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что в советское время девочка-провинциалка заканчивала восьмой класс, нет никакого высшего образования, она выйдет замуж. Но сейчас в современном мире девочка в 16 лет выглядит лет на 25, ей скучно, она продвинута. Обратите внимание, вы задавали вопрос этим девушкам 15-16 лет. Им скучно становится, мир другой, прогресс другой. Чтобы не было нежеланной беременности, не было детских домов, выдаете в 14 лет. Если есть обоюдная любовь, исключение нужно делать. Пусть в 16 лет выходят замуж, рожают, если не хотят учиться. Старообрядцы сейчас нужны России, иначе у нас потомства через 20-30 лет не будет. Каждый первый будет не славянской внешности.

С.ДОРЕНКО: Ильгам, когда вы говорите «не славянской внешности», вы понимаете бестактность этого утверждения, в особенности от вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На сегодняшний день каждая вторая-третья девочка за руку держит азиата. А почему? Потому что у нас культура старообрядческая, русская сейчас сокращается.

С.ДОРЕНКО: Вы-то старообрядец?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, национальность вообще не имеет значения, оставаться человеком никогда не поздно. Я считаю, что на сегодняшний день не надо мучить детей, не надо мучить родителей.

С.ДОРЕНКО: То есть надо пройти тест девочки, может быть психологический, в 14 лет. Понятно: будет ли она космонавтом или великим биологом или еще кем-то. А если она астенического сложения, худышка недоразвитая и так далее, то тогда пусть она идет в науку. А если она отъела себе (говорит по-испански), мы выдаем ее замуж. Правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы говорим об исключении. Бывает всякое в жизни. Есть у нее признак беременности в 16-17 лет, почему бы не выйти замуж.

С.ДОРЕНКО: Вы меня удивили. Можно о своем удивлении. «Ильгам рассуждает как русский националист, — Руслан спрашивает с удивлением — Почему?»

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, не националист; во-вторых, мы видим, что творится на сегодняшний день. Наши дети (провинциалы) уже в 12 лет курят и пьют. Из-за этого начинается, что русские пьют. А почему бы нам не равняться сейчас, это уместно в национальностях, как на Кавказе. Девочка опрятно одевается, мама воспитывает. Это всё из дома. Родители должны воспитывать своих детей. Школа не воспитывает, школа учит. Если вы начинаете собаку дрессировать — собака не будет кусать на лице. Дети растут в доме, мама воспитывает — нельзя заниматься сексом до 18 лет, нельзя. Если мама будет заниматься с ребенком, не будет нежеланных детей и детских домов. Моя инициатива в этом заключается. Если исключение произошло: изнасиловали, она забеременела, почему ее не выдать замуж и рожать.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Все равно Ильгам поставил меня в тупик, заявив, что…

А.ОНОШКО: Он беспокоится о чистоте расы.

С.ДОРЕНКО: Он беспокоится о старообрядстве, меня это до известной степени опрокинуло.

А.ОНОШКО: Никогда не поздно оставаться человеком.

С.ДОРЕНКО: Поскольку мы занимаемся непрерывно девочками и мальчиками, судьбой подрастающего поколения, то я хотел сказать о стандарте для школы, который вводится и наверно будет введен. Глава Миноборнауки России Ольга Васильева рассказала членам Совета Федерации о том, какие реформы нужны в системе образования. Я понимаю, это зависит от нее. То есть это уже никакой ни Совет Федерации должен принимать, а она может это росчерком пера ввести. Один из главных принципов — хорошие и проверенные временами традиции советской школы надо возродить, говорит Ольга Васильева, новая глава Минобрнауки. В частности, министр заявила о необходимости вернуть для школьников уборку помещений и двора, а для сельских учеников еще и сельхозбригады. То есть они в сентябре должны заниматься картошкой. Что очень правильно. В июне могут прополоть.

А.ОНОШКО: Один раз.

С.ДОРЕНКО: Пару раз нагнуться, ничего страшного не случится, лучше позвоночник будет развит. А в сентябре покопают картошечку. Милое дело. Вилами, дорогая, вилами, очень хорошо они покопают картошечку. Подкопают кустик раз, раз, раз. Мальчик подкапывает, девочка быстренько собирает — раз, раз, раз — умелый ручки, тонкие пальчики.

А.ОНОШКО: Дома-то не допросишься.

С.ДОРЕНКО: Всё новое — хорошо забытое старое, сказала Васильева, я цитирую «Российскую газету».

А.ОНОШКО: Очень много отрицательных и положительных моментов.

С.ДОРЕНКО: Ты была в сельских стройотрядах в школе?

А.ОНОШКО: У нас сельских не было, у нас были ленинградские окраины рабочие, и просто уборка класса.

С.ДОРЕНКО: Я тебе расскажу. У нас в гарнизоне Переяславка на Дальнем Востоке была деревня Переяславка, деревенские приходили. Самые живописные люди.

А.ОНОШКО: Страшные люди. Вас предупреждали, что с ними нельзя общаться?

С.ДОРЕНКО: Да, нам говорили: вот эту девочку изнасиловал отчим; вот эта девочка-кореянка не говорит по-русски. То есть приходили страшные люди. Мы с огромным удивлением про них узнавали от педагогов.

А.ОНОШКО: Я даже знаю, ее звали Лика.

С.ДОРЕНКО: Лика звали кореянку. Мы ее били учебником по голове всё время. Бедная кореянка. Мы пытались расплющить ее голову в другую сторону. Смысл в чем? Смысл в том, что приходили деревенские. И однажды какой-то сельсовет район имени Лазо (Переяславка) попросил нас поехать на уборку чего бы то ни было (сейчас я не помню). Деревенские поехали, и я поехал. Я провел там две ночи. После чего моя мама и папа торжественно приехали на уазике и меня забрали, как идиота. Они сказали: вот идиот, всё, поехали в Крым, хватит, порезвился и будет. Я две ночи там провел. Но это так романтично!

А.ОНОШКО: Сколько вам было лет?

С.ДОРЕНКО: Мне было 13. Во-первых, было страшно интересно подглядывать за пионервожатыми, которые были дико взрослые, дико секси.

А.ОНОШКО: Им уже было всё можно.

С.ДОРЕНКО: И они что-то пели ночами под гитару, пахло спиртным. Это было настолько чарующе красивым, чарующе недоступным.

А.ОНОШКО: А сельхозработы вы запомнили?

С.ДОРЕНКО: Никаких сельхозработ я не обнаружил. Некоторое время там шел дождь…

А.ОНОШКО: А жили вы в палатке?

С.ДОРЕНКО: Нет, в доме. Я помню две вещи с этих сельхозработ прекрасных. Одна из них — невыносимый, ожесточенный, ни с чем несравнимый запах моих мокрых кед, которые промокли и завоняли. Я выставлял их за подоконник, но даже малейший ветерок заставлял выходить весь барак, потому что мои кеды воняли очень сильно. Я носил их без носков. Понимаешь, да.

А.ОНОШКО: Я понимаю.

С.ДОРЕНКО: А второе, что мне запомнилось, это роскошные, красивые 18-летние женщины, которые были пионервожатые, которых пахли спиртным, пахли доступностью, пороком и красивыми песнями у костра. Но я понимал, что меня, щегла, не пустят. Но это было удивительно чарующе, маняще. Это может быть лучшее, что я помню из своего детства.

А.ОНОШКО: Убирали ли вы класс?

С.ДОРЕНКО: Да, я убирал класс!

А.ОНОШКО: Вы поднимали стулья или мыли пол?

С.ДОРЕНКО: Я поднимал стулья. А ты знаешь, что классные руководители — все сводницы и паскудницы, в хорошем смысле.

А.ОНОШКО: Они вместе ставят подходящие пары.

С.ДОРЕНКО: Конечно, всегда! Товарищи педагоги, извините, я в хорошем смысле. Классные руководители — известные сводницы и кошелки. А «кошелка» ругательское слово?

А.ОНОШКО: Нет, нормальное. Это же сумка.

С.ДОРЕНКО: Они делают следующее: они смотрят, на кого ты косишь глазом на уроках, и тебе говорят «Доренко останешься с Никифоровой, вы сегодня дежурные». Ты говоришь «не моя очередь», а сам думаешь: как прикольно с ней будет. И потом «Доренко сегодня с Калугиной останешься», и ты такой «ёлы», я не смел об этом мечтать. Перед Калугиной быстро убирать стулья на парты, бежать менять ей воду. Она говорит «ну, меняй воду». Ты такой бежишь, бежишь, бежишь зайчиком в туалет. Господи, какие же они сводницы, как мне стыдно за классных руководителей.

А.ОНОШКО: Голосуем за возврат уборки?

С.ДОРЕНКО: Уборку вернуть! Уборку классов вернуть!

А.ОНОШКО: Все-таки чем ни чем, а займутся, чем в телефоне сидеть.

С.ДОРЕНКО: Мы их сведем таким образом! Вернуть уборку классов: да, это прекрасно, и вы вспоминаете об этом с симпатией — 134-21-35. Я очень с симпатией большой. Меня всё время ставили с подходящими женщинами. Нет — 134-21-36. Причем классные руководители иногда пробовали спаривать (в известно смысле спаривать — как делать пару), пробовали делать пару с какой-то другой ученицей — не задалось, тогда тебя спаривают с кем-то еще. Ты чувствуешь себя кроликом, которого время от времени берут за уши и подсаживают в другую клетку. Вернуть немедленно убирание классов, это действительно позволяло наладить мечты по личной жизни, ведущий к онанизму, ну не важно. 77% на 23%. Прекрасно! Я останавливаю это голосование, потому что уже сотни человек позвонили. Вспомните, как вы романтически убирали классы. Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вячеслав.

С.ДОРЕНКО: Вам нравилось убирать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне нравилось убирать, особенно когда оставляли с девочкой, которая мне нравится. У меня сейчас двое детей ходят в школу. Всего трое. Сейчас такая программа у них, что с восьми утра первая смена и полчетвертого приходят. Если еще уборка, это пять. Сейчас у них по шесть уроков.

А.ОНОШКО: Надо же разминаться, нельзя всё время сидеть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас будет тяжело. Они будут приходить домой и некогда отдохнуть.

С.ДОРЕНКО: Это же разновидность физкультуры практически.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Частично да.

А.ОНОШКО: Окошко открыть, проветрить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Эти и физкультура, это и внешкольная коммуникация. Но не всегда же девочкой оставляют убирать.

С.ДОРЕНКО: Вот это отдельным указом запретить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда можно.

С.ДОРЕНКО: Мальчик с мальчиком запрещать во имя избежания гомосексуальной пропаганды.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я тоже этого испугался сразу.

С.ДОРЕНКО: И в армию отправлять служить вдвоем, и в дозор вдвоем, и в разведку вдвоем, всё вдвоем, экипажи самолетов вдвоем — мальчик-девочка. Вот что нужно сделать! Вот где нравственность!

А.ОНОШКО: И ребеночка им подсаживать надо, чтобы они привыкали.  

С.ДОРЕНКО: Мне бы дали власть — я бы сделал так. И в танке должны быть мальчик-девочка. Везде и всюду, тогда будет правильно. Мы избежим гомосексуализма наконец-то.

А.ОНОШКО: А голосование «за возврат уборки класса в школе»?

С.ДОРЕНКО: За возврат уборки класса в школе 77%, 23% против. Запиши, пожалуйста.

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. Вторник, 27-е… Мама! 27 сентября! Как время бежит, мать! А ты молчи, я тебя еще не представил! Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая этой программы. Здравствуйте, Анастасия.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко! Доброе утро! Почему все удивляются, что уже 27 сентября? Вы второй человек, который говорит «какой кошмар!»

С.ДОРЕНКО: Какой кошмар. Быстро время бежит, всё время скоро Новый год.

А.ОНОШКО: Это же классно!

С.ДОРЕНКО: Вчера сколько был доллар к рублю? Десять раз я повторил, но ты не помнишь. Ну, хорошо. 64,10, 64,11, потом 64,10 опять, 63,80 сейчас. Рубль сильнее, чем вчера.

А.ОНОШКО: Я делаю глаза-щелочки.

С.ДОРЕНКО: Вчера был евро, не помнишь? Был 71,97. Сейчас 46,92 — нефть дороже, чем вчера. Вчера была 46,20, сейчас 46,91. Дороже, чем вчера нефть и дороже, чем вчера евро. Вчера было 1,1226, сейчас 1,1247. Евро подорожал чуть-чуть. Это мелочи, но приятно. 63,78 запомни доллар. Прекрасно, товарищи. Сейчас мне господин из «Чая вдвоем» рассказал непристойный анекдот.

А.ОНОШКО: Да?

С.ДОРЕНКО: Да. Здесь в коридоре.

А.ОНОШКО: Пересказывайте.

С.ДОРЕНКО: Не могу, слишком непристойный. Он касался здоровья и медицинской тематики. Как его звать, мы не знаем.

А.ОНОШКО: Их двое там.

С.ДОРЕНКО: Который сын Олейника.

А.ОНОШКО: Олейникова.

С.ДОРЕНКО: Он мне рассказал сейчас непристойный анекдот в коридоре. Я был смущен, но ужасно хохотал. Вы хотите про экономику? Мне не хочется серьезных тем. Мне кажется, сейчас какая-то игривость в воздухе.  

А.ОНОШКО: Есть. Ну, давайте игриво сложные темы обсуждать.

С.ДОРЕНКО: Пара из России отдала на интенсивное похудание в Швейцарии 3,5 миллиона рублей. Единственная серьезная проблема, стоящая перед Россией, мне кажется, это проблема избыточного веса.

А.ОНОШКО: А интенсивное это сколько времени, две недели?

С.ДОРЕНКО: Думаю, да. В 2016 году один из туроператоров продал путевку в Швейцарию за 3 млн 530 тысяч рублей. Я думаю, две недели интенсивное похудание. Неплохой spa-отель с панорамным видом на Женевское озеро, Альпы, 20 оздоровительных процедур на каждого пациента. Это семейная пара была. Трансферт из аэропорта Женевы и обратно. Перелет не входил в тур, перелет отдельно. Люди богатые, денег как грязи. Люди, для того чтобы за две недели скинуть шесть килограммов, платят любые деньги. У меня один знакомый поехал в штат Керала, южнее Гоа. Их посадили на специальный пароход, они ходили по рекам, по эстуариям рек.

А.ОНОШКО: А что такое эстуарии?

С.ДОРЕНКО: Это как лиман что ли.

А.ОНОШКО: А что такое лиман?

С.ДОРЕНКО: Ты не знаешь слово «лиман»?

А.ОНОШКО: Я слышала много раз, но, откровенно говоря, я не знаю точно что это такое.

С.ДОРЕНКО: Лиман это эстуарий, а эстуарий это лиман.

А.ОНОШКО: Ладно, я буду прикидываться, как будто бы я поняла.

С.ДОРЕНКО: Они ходили по эстуариям рек.

А.ОНОШКО: И худели.

С.ДОРЕНКО: Их кормили пареными кабачками, кабачки на пару.

А.ОНОШКО: У меня все дома отказываются от них! Идиоты.

С.ДОРЕНКО: Это единственное блюдо: кабачок на пару на завтрак, а на обед — кабачок на пару. А на полдник…

А.ОНОШКО: Пюре из кабачка на пару.

С.ДОРЕНКО: А на ужин кабачок на пару и немножко сельдерея на пару.

А.ОНОШКО: Ему понравилось путешествие?

С.ДОРЕНКО: Понравилось. Он говорит: за первую неделю мы похудели на шесть килограммов все. Несмотря на то, что он ехал туда, будучи не толстым. На вторую неделю стали чуть-чуть давать больше, например, каши чуть-чуть, риса чуть-чуть. И мы зафиксировали этот вес. Я его видел через неделю после того, как он вернулся из штата Керала. Он вернул всё обратно. Но он говорит: как дышится хорошо, когда тебя кормят кабачком на пару. Вот люди едут, тратят гигантские деньги за садо-мазо-счастье, над ними там издеваются. Вежливо говорят им, что они должны сдохнуть, мучают. Они платят за это 50-55 тысяч долларов, за этот кайф.

А.ОНОШКО: За внешнюю волю надо платить, потому что ты не можешь сам себя организовать.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, если бы в Москве «Бутырка» или «Лефортово», или «Матросская тишина» организовали подобные курсы: на две недели сажали бы человека и кормили бы его кабачком на пару… Причем одним и тем же кабачком можно кормить целый день. Товарищи, целый день! Ты с утра даешь часть кабачка, к обеду — другую часть кабачка. Один кабачок в день. Внимание! «Бутырка», «Матросская тишина», «Лефортово» вы можете сделать деньги реальные!

А.ОНОШКО: Сергей, вам интересно было бы посидеть с Захарченко, например, недельку.

С.ДОРЕНКО: Нет.

А.ОНОШКО: Почему? Он же интересный человек.

С.ДОРЕНКО: Нет, не интересный.

А.ОНОШКО: Масштабная личность.

С.ДОРЕНКО: Мне не интересно.

А.ОНОШКО: Практически литературный образ.

С.ДОРЕНКО: Нет, не интересно.

А.ОНОШКО: Вы бы ели кабачок и разговаривали бы с ним.

С.ДОРЕНКО: Нет, не интересно. Я тебе предыдущие полчаса подробно и тщательно рассказывал, что я бы посидел, но только не с мужчиной.

А.ОНОШКО: Стоит мальчиков оставить наедине друг с другом, прямо греха не оберешься сразу.

С.ДОРЕНКО: Могут подраться, зарезать друг друга, стать гомосексуалистами, что хочешь может произойти. Ни в коем случае. Я просто рассказываю, что творится в стране. Значит, Кобзон дает 50 миллионов долларов. Внимание! Не верьте в 25. 50 миллионов долларов было дано в долг. Кобзон Вагифу Пейсахову дал 1 млрд 600 млн рублей.

А.ОНОШКО: Тот говорит: дайте мне. Он говорит: на что? — Играть пойду. — А, ну это конечно.

С.ДОРЕНКО: На игру в карты. Понимаете, что мы живем в другой реальности? Кобзон дает Вагифу Пейсахову 1 млрд 600 млн рублей на игру в карты. Я что-нибудь непонятно объяснил? Пара из России отдает за интенсивное похудание в Швейцарии за две недели 3,5 млн рублей. Понятно?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Ну всё, это счастливая страна. Здесь всем хорошо. Здесь абсолютно ничего не происходит плохого. В Москве вчера остановили свадебный кортеж: Rolls-Royce, BMW X5, два Mercedes и один Porsche Cayenne, из которых стреляли. Стреляли кавказцы, потому что они думают, что надо стрелять, чтобы все блеванули. Кавказцам нравится, чтобы все блеванули вокруг, чтобы все были недовольны и чтобы все им посылали проклятия. Им кажется, что в день свадьбы надо обязательно, чтобы все посылали проклятия. Это как бы модно и прикольно. Rolls-Royce, BMW X5, два Mercedes и Porsche Cayenne — вот стреляющий кортеж кавказцев. Вчера остановили. Это богатая страна, Настя! Здесь у всех денег как грязи, просто как грязи! Вы понимаете это?

А.ОНОШКО: Да, мы видим это. Как бы присоседиться?

С.ДОРЕНКО: Мы не знаем правильную дверь. Фрог, где правильная дверь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, трудно сказать. А с другой стороны от всей этой истории есть идиоты, таранящие тюленей на лодках. Этот симбиоз идиотов, которые швыряют деньги налево и направо, а с другой стороны идиотов, которые швыряют свои мозги налево и направо, вообще не соображая, что делают. Я не знаю где здесь правда, честно говорю. Я пытаюсь искать, и я не вижу этой двери.

С.ДОРЕНКО: Дело не в правде. Фрог, мы с вами ищем какую-то правду. А, может быть, в  этом нет правды.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, без нее мир не стоит. У Ефремова есть совершенно замечательный тезис. Через все его литературные произведения проходит мысль, что красота не просто существует в мире, как нечто, чем можно восхищаться, красота целесообразна, она полезна, она функциональна.

С.ДОРЕНКО: Нет. Можно я скажу «нет». Я вчера приводил цитату из Чжуан-цзы: красавица Ци-Ши слыла первой красавицей между людьми, но карпы, завидев ее, уходили на глубину. Красота прошита только в вашем мозге, для всех остальных это уродство. Карпы думают, что Ци-Ши уродина. Это прошито в вашем мозге.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда из технического мира пример. Конструкторы самолетов делают потрясающе красивые вещи, именно поэтому они здорово летают. Также и с пароходами: красивые линии, красивые формы, и всё это быстро, ровно, гладко, красиво. Вот здесь надо искать.

С.ДОРЕНКО: В золотом сечении тогда надо искать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, Фибоначчи тоже, можно тут.

С.ДОРЕНКО: Золотое сечение, пифагорейство и всё на свете.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Эти люди, которые кидают деньги налево и направо и которые таранят тюленей на лодках, им вообще нет дела до того, о чем мы с вами говорим.

С.ДОРЕНКО: «У каждого своя правда», — говорит Арсений Михайлович. Ребята, это богатая страна, страна чертовски богатая, страна богатых людей.

А.ОНОШКО: Сейчас мы договоримся до того, что это надо всё перераспределить.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Ольга из Подмосковья. Вот милые кавказцы…

С.ДОРЕНКО: В вашем голосе есть неодобрение.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Замечательные кавказцы. А вы попробуйте пойти в любой сетевой магазин и купить бутылку коньяка.

А.ОНОШКО: И что будет?

С.ДОРЕНКО: У меня изжога от коньяка, никогда не пью коньяк.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он стоит тысячу рублей, а льют пойло. Вот и денежки на Rolls-Royce оттуда. А мы ходим и покупаем. И так со всей едой, чего не возьми. Вот откуда деньги, Клондайк золотой где.

А.ОНОШКО: Давайте мы с вами тоже будем что-нибудь лить, нам будут все за это платить, и мы будем на Rolls-Royce. Так просто всё получается.

С.ДОРЕНКО: Нет. Какой-то примитивный взгляд на вещи. Что, Hennessy наливают кавказцы что ли?

А.ОНОШКО: Видно, недавно был какой-то печальный опыт у женщины.

С.ДОРЕНКО: Я не пью коньяк, у меня от коньяка изжога. А если вы говорите про поддельные товары, у нас есть публикация прекрасная, сегодняшняя вдобавок, про Armani.

А.ОНОШКО: Я вам прислала ссылку из «Комсомолки», расследование.

С.ДОРЕНКО: Расскажи.

А.ОНОШКО: Очередной цех нелегальный, где сидят вьетнамцы, в подмосковном Егорьевске.

С.ДОРЕНКО: Подожди. Можно я прочитаю: за швейными машинами сидят несколько десятков женщин-славянок. Это вьетнамки, с твоей точки зрения?

А.ОНОШКО: А накрыли с вьетнамцами.

С.ДОРЕНКО: Настя, ты мне кинула ссылку. Это фото сделано полицейскими во время закрытия очередного подпольного цеха в Орехове-Зуеве.

А.ОНОШКО: Они продолжают шить, между прочим.

С.ДОРЕНКО: На днях в подмосковном Егорьевске прикрыли очередной подпольный цех, где полсотни вьетнамцев шили одежду, на которую лепили логотипы известных брендов. Отсюда тюками с сотнями, тысячами курток уходили грузы штанов, костюмов. Такие производства в Москве и области закрывают с завидной регулярностью. Меньше контрафакта, тем не менее, не становится. Я перейду на следующую страницу, а здесь другое: мы зашли на старую фабрику, чтобы проверить, что в тех цехах сегодня. Фабрика закрыта формально. Оказалось, что там и сейчас шьют, только дверь наглухо уже никто не запирает, всё открыто. За швейными машинами сидят несколько десятков женщин-славян. Мы шьем в основном мужскую одежду для сети магазинов «Фамилия», объясняет один из сотрудников. А рядом, в пяти минутах, прятался подпольный цех с вьетнамцами. Пока я выявил из этой статьи, что славянки хорошие, а вьетнамцы не до конца хорошие. В подвале нежилого дома на улице Тельмана было 50 швейных машин, более 60 вьетнамцев и большая партия спортивных костюмов Nike на несколько миллионов рублей. Таксист объяснил мне, откуда такая любовь у вьетнамцев к Егорьевску. Вьетнамцем нам еще при Союзе присылали на фабрику «Вождь пролетариата» для обмена опытом. Некоторые вьетнамцы остались тут жить, освоились, и они дальше таскают сюда своих соплеменников. Это бывший завод «Вождь пролетариата». Мне все звонят. Вы все сталкиваетесь в Подмосковье с контрафактом? Расскажите. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Забавный пример могу рассказать по поводу контрафакта. На самом деле у нас еще шьется контрафакт в огромных количествах на зонах.

С.ДОРЕНКО: На зонах?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я сам побывал на зоне, посидел, шили такие вещи: и Reebok, и Nike, и Adidas. Я преступлений на воле не совершал столько, сколько я совершил на зоне.

С.ДОРЕНКО: А как это реализуется? Через начальство?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поступает заказ какого-нибудь коммерсанта, который потом распределяют по зонам.

С.ДОРЕНКО: Насколько администрация в этом участвует?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сто процентов.

А.ОНОШКО: А откуда материал, условия? Вот попросите меня сшить что-то, мне будет тяжело, мне придется покупать швейную машинку, ткань, нитки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В колониях всегда присутствуют цеха, цеха деревообработки и швейные цеха. Там изначально, с советских времен стоят старые, древние швейные машины, на которых можно сшить фантастические вещи, практически от Armani.

С.ДОРЕНКО: Условно говоря, я с вами сижу вместе, мы соседи по бараку. Сколько мы зарабатываем на этом деле?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Копейки.

С.ДОРЕНКО: Почему нам это выгодно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это выгодно начальству колонии. У зеков тоже свой интерес: они могут из списанного материала, из брака сшить себе что-то. На самом деле люди, которые потом выходят на свободу, они выходят упакованные этим Armani и Adidas по полной программе. Бери — не хочу.

С.ДОРЕНКО: То есть сам сотрудник может приодеться паленым.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

А.ОНОШКО: Ах, вот почему они в Adidas ходят всё время.

С.ДОРЕНКО: Условно говоря, нас сажают с вами, я первым долгом прошиваю себе большой палец руки, потом начинаю всё портить случайно. Может, у меня руки из одного места. Меня оттуда устранят в первые же сутки? Будут бить, линчевать? Что будет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. На самом деле, это добровольно-принудительный характер носит. Не хочешь — не шей. Для заключенных сам смысл — чем-то себя занять, чтобы отвлечься от обыденности, от всего. Поэтому некоторые даже идут на работу, чтобы не думать ни о чем, а просто живешь: с утра встал и пошел на работу. По такому принципу.

С.ДОРЕНКО: Всё понятно. «Русские шьют одежду, а азиаты рядом лепят на нее брендовые ярлыки. Всё легально», — говорит Алексей Ткаченко. «Хорошую водку льют в Осетии. Даже заводы заказывают любых марок»; «Я Nike легко отличу от подделки»; «Я одежду только в “Фамилии” покупаю, — говорит 96-й. — Там хоть цена приближена максимально к реальной. Куртка — 4 тысячи рублей, а в интернет-магазине — 12». Я сейчас в куртке хожу в зимней, которая нам досталась за 2800. У вас за 4 тысячи куртка из «Фамилии», а мы в Zolla за 2800 купили или за 2200. У меня очень хорошая куртка, я ее ношу второй или третий сезон. Я даже забыл сколько, две тысячи что-то, 2800.  

А.ОНОШКО: И ближайшие двадцать лет можно ее носить.

С.ДОРЕНКО: Могу и ближайшие двадцать лет. Я ее изляпал всю, запачкал, мы ее сунули в стиральную машину (она на синтепоне), достали — опять новая. Что ты будешь делать! Ну невозможно от нее отказаться. «Комсомольская правда» спрашивает эксперта:  как отличить контрафакт? Сейчас я вас спрошу по 73-73-948. Самый важный критерий подлинности — это место, где вы собираетесь его покупать. Ну, это же ужасно. Слышишь, эксперта спрашивают. В сущности, он говорит: единственный критерий подлинности — этикетка магазина. Ну, это чушь. Я читаю: самый важный критерий подлинности — это место, где вы собираетесь его покупать. Такие бренды как Adidas, Nike и марки подобного уровня имеют очень строгие требования к месту продажи. Это должны быть фирменные магазины либо фирменные отделы в крупных магазинах.

А.ОНОШКО: А не рынок «Садовод».

С.ДОРЕНКО: Ни одно настоящее изделие не может продаваться на рынке или в магазинчике среди прочих вещей. Если это настоящее, оно не может продаваться на рынке. Ну это же чушь! Это значит, что вы отличаете вино по этикетке. Правильно? То есть внутри одно и то же, только если этикетка такая — то получается вино восьмилетнее изысканное, а если этикетка другая — то это, пожалуйста, помойка.

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: О-ля-ля! Второе, если вы по каким-то причинам сомневаетесь в магазине, обращайте внимание на мелкие детали. Не должно быть торчащих, не обрезанных ниток, все швы должны быть прямыми, не должно торчать нитей и ткани из шва.

А.ОНОШКО: Я буквально недавно ходила по торговому центру, хотела себе что-то купить. Я заходила в магазины, я уже не помню их название, брала платья, рассматривала и отовсюду торчали нитки. В торговом центре «Гагаринский» в одном, во втором, там всюду торчат нитки. То есть ты чуть-чуть поближе рассмотришь, они очень плохо сделаны, это видно. Они стоят, соответственно, может и не очень дорого. Но тут возникает внутренний вопрос, не съездить ли…

С.ДОРЕНКО: Короче, понятно: отделить контрафакт от фирменного невозможно.

А.ОНОШКО: Кое-что продается прямо с дырками готовыми в трикотаже.

С.ДОРЕНКО: Нам сейчас пишет господин Благодральский: «Я отделяю контрафакт вот как: если я покупаю в Италии или Испании — скорее всего контрафакт, а если в Германии — то скорее всего нет». Вот такой способ. Здравствуйте, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Сергей, Москва. Я когда жил с женой, занимался швейным бизнесом. В Москве в следственном изоляторе отшивали тоже.  

С.ДОРЕНКО: А вы умеете шить или вы организатор бизнеса?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас просто не хватало заказов, и мы размещали в следственном изоляторе, в женской тюрьме.

С.ДОРЕНКО: А, то есть вы организатор подобного предприятия, и когда вам нужны были рабочие руки, вы…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: А как это делается? Через администрацию или через «воров в законе»?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Через администрацию.

С.ДОРЕНКО: А у них уже есть станки или нужно поставить?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Швейное оборудование у них есть.

С.ДОРЕНКО: Всё есть в Москве прямо в следственном изоляторе. Какая прелесть. Спасибо большое. 73-73-948. Если у вас швейное производство, и у вас не хватает рабочих рук, и вдруг аврал, нужно что-то быстро пошить…  

А.ОНОШКО: Отшить!

С.ДОРЕНКО: Если ты, например, снимаешь кино, и тебе немедленно нужно 20 тысяч нарядов воинов Чингисхана, ты даешь задание следственному изолятору. Причем даешь задание тюремщикам.

А.ОНОШКО: Надя Толокно хорошо знает.

С.ДОРЕНКО: Надя Толокно как раз повредила палец. Здравствуйте, слушаю вас. Я по поводу того, что никто не может отличить.

С.ДОРЕНКО: Я не могу!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я знаю, как может отличить Джорджо Армани. Известная история, когда он приехал в Москву и зашел в один из своих бутиков. Он попросил ножницы и начал резать джинсы. Он говорит: я этого не шил, я не знаю, что это такое висит.

С.ДОРЕНКО: А как это узнается по резанию?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Имеется в виду, что начал уничтожать товар в своем фирменном бутике. Он говорит: я это не шит, я не знаю, что у вас висит, что это такое?

А.ОНОШКО: Не узнал.

С.ДОРЕНКО: А как он узнал, что это плохое?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, он же знает, что он шил, что он не шил.

С.ДОРЕНКО: Но есть же первая, вторая линия.

А.ОНОШКО: Он же не всё сам вручную шил.

С.ДОРЕНКО: Есть линия во Вьетнаме, есть линия в Малайзии.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но рисует-то он и его ближайшие друзья.

А.ОНОШКО: Там модели были не те что ли?

С.ДОРЕНКО: А, модели чужие!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, модели совершенно не те, конечно.

С.ДОРЕНКО: Спасибо, очень весело. 74-74-948. Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. По поводу одежды и алкоголя. Моя жена очень хорошо разбирается в моде. Есть совершенно нелепые случаи, когда ты покупаешь сумку Michael Kors через интернет, и она приходит с набивкой из бумаги, чтобы не мялась. В оригинальном Michael Kors не существует в принципе этой набивки. Но, с другой стороны, даже если ты покупаешь какую-то подделку, иногда делают лучше, чем оригинал.

С.ДОРЕНКО: Я купил в интернете, причем с рук по eBay рюкзак для своего Mac. Там написано life guaranty. Ну, я думаю life guaranty, значит, на шесть месяцев, потом нитки полезут. Я честно вам говорю, я его купил в октябре 2003 года. Сейчас 2016-й, октябрь скоро — ни фига вообще с ним не сделалось. Тринадцать лет отшагал. Я думаю, может правда life guaranty.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПЕЧАТИ

А.ОНОШКО: Одинцовский суд Подмосковья приговорил к шести годам заключения бизнесмена Вагифа Пейсахова, который занял у Иосифа Кобзона, тут пишут, 25 млн долларов, на самом деле, он занимал 1 млрд.

С.ДОРЕНКО: 1 млрд 60 млн рублей.  

А.ОНОШКО: Он проиграл в карты…

С.ДОРЕНКО: Кобзон дал Пейсахову в долг 1 млрд 600 млн рублей, что в то время было 50 млн долларов.

А.ОНОШКО: Но по версии следствия, должник с самого начала не собирался возвращать долг. Вот в таком мире мы живем.

С.ДОРЕНКО: Вот он какой нехороший. Взять бы нам хоть по десяточке.

А.ОНОШКО: По миллиарду…

С.ДОРЕНКО: Непонятно, что с ним делать.

А.ОНОШКО: Только в карты и проиграть.

С.ДОРЕНКО: Что делать с миллиардом? Ну, дом купить.

А.ОНОШКО: Ну, купил, что дальше?

С.ДОРЕНКО: Дом купили, даже самый такой крутой, аж стошнит от счастья. Ну, 200 млн. Всем детям купил квартиры — еще 200 млн. 400 млн. Осталось 600 млн. Купил дом с собственной бухтой, что-то на море.

А.ОНОШКО: Еще 200 тысяч.

С.ДОРЕНКО: Нет, не 200, тут уже по-другому. Дом на море надо купить с собственной бухточкой.

А.ОНОШКО: Вы чего-то замахнулись. У нас всего миллиард.

С.ДОРЕНКО: Это 700 млн рублей еще. Опа, у нас не хватило. Дом на море, я же смотрел… я хочу бухточку из деликатности. Для чего мне нужен дом с бухтой на море из деликатности? Отвечаю: потому что я безобразен, я сделаюсь стариком, я буду попукивать и так далее, чтобы людей не смущать вокруг себя. Потому что если я пёрнул, все такие: у-у, Доренко пердит. Вот это да! Тогда мне надо участок хотя бы три-четыре гектара. Чтобы не слышно было, как я пукаю, правильно? Из деликатности. Я хочу, чтобы была бухта своя. Потому что если я выйду на пляж, все скажут: боже, какой он безобразный! Боже, зачем у вас такое дряблое тело. Мне нужна собственная бухточка. Поэтому дешевле чем 10 млн долларов я не обойдусь никак. Господин Кобзон, разрешите представиться. Мне нужен 1 млрд 100 млн рублей. 600 не надо, врать не буду, не нужно. Лишнего нам не надо. 1 млрд 100 млн мне нужно всего-навсего, и я буду в шоколаде. Ну, хорошо.

В Евпатории устроили шоу для министра здравоохранения Российской Федерации. Я тебе объясню. Притом что крымчане, безусловно, любовь наша… да, Кобзон, кстати, вчера сказал, что Крым непосильная ноша для России, ты знаешь?

А.ОНОШКО: Он сказал про санкции, что это непосильная ноша, нет?

С.ДОРЕНКО: Про Крым. Да, но потом были разъяснения. Он сказал, что Крым — непосильная ноша, но бросить его нельзя, и это тяжело. Потом он уже объяснял по-другому.

Я хочу про Крым сказать следующее. Мне можно, так же как евреям можно рассказывать еврейские анекдоты. Так же, как неграм можно кричать «Хей, ю ниггер». А мне можно говорить о Крыме, по-всякому, потому что я крымчанин. Мне можно. Ребята, крымчане — те еще проходимцы. Я по себе знаю. Я — крымчанин. В Евпатории Вероника Скворцова, министр здравоохранения Российской Федерации, посетила евпаторийскую городскую больницу, где открыла первичное сосудистое отделение. Мы видим фотографии этой досточтимой дамы, которая разрезает красную ленточку, впечатляющие удобства, оснащенность невероятная нового больничного подразделения. Торжественное открытие чудо-центра было местным шоу, организованным специально к приезду министра Российской Федерации.   

А.ОНОШКО: То есть нет никакого центра, что ли?

С.ДОРЕНКО: Вообще ничего нет. Вот, пожалуйста. «Евпаторийский курьер» я читаю, газету.

А.ОНОШКО: А что там на самом деле?

С.ДОРЕНКО: Ничего. Все из фанеры. Приехала…

А.ОНОШКО: Она же оказала помощь кому-то по дороге…

С.ДОРЕНКО: Она стала невольной соучастницей торжества для галочки. Как только она покинула… вот, посмотри, она режет, она стоит с людьми, ей объясняют, показывают руками, вот она режет красную ленточку. Телеканал «Россия» снимает, как Вероника Скворцова открывает сосудистую хирургию. Никаких вопросов. Дальше.

А.ОНОШКО: Вот компьютеры, розетки, я вижу, лампы горят, кафель, все похоже на…

С.ДОРЕНКО: Ничего нет. Тотчас закрыли. Не работает близко даже. Это бутафорский набор. Все было закрыто сразу после ее отъезда. Сразу же повешены замки, исходящий реквизит увезен к чертовой матери и продан на рынке и так далее. Все, на этом закончилось.

А.ОНОШКО: А что там? Мне непонятно…

С.ДОРЕНКО: Шикарная меблировка отделения была взята напрокат в одном из мебельных салонов, я читаю «Евпаторийский курьер». Это же крымчане. Крымчане — известные проходимцы, я по себе знаю, я из Керчи. Шикарная меблировка, которая так приятно поразила Скворцову, была взята напрокат в одном из мебельных салонов. Туда же она и была возвращена сразу же после спектакля. Роли санитаров и медсестер, встречавших московскую гостью в каждом из продемонстрированных ею кабинетов и палат, судя по размещенным на официальном сайте фото, могли успешно сыграть студенты местного медицинского колледжа. Это я читаю «Евпаторийский курьер». Колледж находится рядом с больницей, так что медицинское начальство могло подогнать дармовых участников подобных представлений. Даже компьютеры оказались неместными, их собрали из разных служб министерства здравоохранения Крыма. Их свезли специально, они все светились, все показывали что-то. Их тотчас развезли назад, все. Забирайте реквизит.

А.ОНОШКО: А фотографии голых стен? Нет?

С.ДОРЕНКО: В принципе, работа в этом новом центре действительно проведена масштабная. Кое-что сделано. Классный косметический ремонт, например, электросети проведены новые, системы холодного и горячего водоснабжения проведены новые, монтаж металлических дверных и оконных блоков проведен, установка новых лифтов проведена, это сделано действительно. Но все это не готово к работе. Потом экстренно завезли какие-то компьютеры, нагнали студентов, взяли в мебельном салоне мебель… А, есть, посмотри, иди сюда. Вот это после отъезда Скворцовой. Все разобрали на фиг, видишь? Матрасы увозят, все увозят, кровати увозят. До свидания, товарищи, шоу закончилось. Наш вопрос — почему сосудистый центр не работает после этого торжественного открытия? Главный врач больницы Игорь Винников даже обиделся. А вы что, говорит, думаете, это так просто? Теперь нужно все подготовить, он говорит. Получено было 92 млн рублей на то, 47 млн на это…

А.ОНОШКО: Мы теперь будем ездить в Евпаторию лечиться.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Осторожно! Крымчане.

А.ОНОШКО: А вы видели фотографию больничной инфекционной палаты в Люберцах, куда ребенка положили?

С.ДОРЕНКО: «Евпаторийский курьер» я читал. Скворцовой, может быть, доложат, это будет очень смешно. А чего все звонят? У вас тоже такие липовые больницы? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Конкретно этой историей абсолютно не удивлен. Я примерно с такой же сейчас столкнулся. В подмосковном городе Домодедове множество домов попало под капитальный ремонт. Центральные улицы, скорее всего, готовят к 2018 году. Выделены огромные деньги, а делают следующее — просто берут, вместо смены полной, например, штукатурки на фасаде просто по старой мажут шпаклевкой и потом красят благополучно.

С.ДОРЕНКО: У меня все спрашивают, где это найти. «Евпаторийский курьер». Вы сумеете набрать эти два слова в Google? Спасибо. Здравствуйте. У вас тоже фиктивные больницы или что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Да, похожая история. В Химках, Московская область, полгода назад ровно, построили опять, ляпнули торговый центр при полном попустительстве. Сюжет по местному подмосковному каналу «360», по-моему, открыли детский центр. Потом его разоблачили. Нагнали аниматоров на один день, детишек из двух детских садиков. Это было похоже на такую арт-хаусную театральную постановку, и смех, и грех. Действительно, после этого все закрылось, показали голые стены, фонари, торговый центр продолжает строиться. И аплодисменты главы города и так далее. И это три километра от МКАД. И это при всеми «любимом» в кавычках губернаторе Воробьеве.

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам большое. Поехали дальше. Анастасиюшка, в Париже открывают парк для нудистов.

А.ОНОШКО: Парк? Имени кого? 50-летия Октября?  

С.ДОРЕНКО: В Париже вообще раздеться и ходить трясти штучками стоит 15 тысяч евро, штраф. Запрещено. Тем не менее власти Парижа заявили, что в ближайшее время в городе планируется открыть специализированный парк для нудистов.

А.ОНОШКО: Опять собачьи площадки по Москве везде. Я очень люблю мимо них ходить. Там всегда своя жизнь отдельная. Сидят собачники унылые, а собачки бегают по этим лесенкам, друг с дружкой обнюхиваются.  

С.ДОРЕНКО: В собачницы идут бывшие несостоявшиеся бучи. Женщины-бучи.

А.ОНОШКО: С вами, может быть, многие не согласятся. Я знаю, что они очень подавляют некоторых мужчин, которые за ними ходят точно так же, как собачки.

С.ДОРЕНКО: Как сообщил вице-мэр Парижа господин Жульяр, я поддерживаю это идею, и думаю, что Париж тоже, так что мы сделаем это. Мы не хотим никого шокировать, поэтому нужно найти подходящее место. Возможно, в парке или в саду. Будет нудистский парк прямо в центре Парижа. Это будет первый такой опыт… нет, он говорит, они отклонили, прямо в центре отклонили. Один из парков, может быть, чуть-чуть не совсем в центре. Жульяр отметил, что для Парижа это будет первый такой опыт, хотя для многих других городов Европы, включая Берлин, зоны для нудистов уже организованы властями. То есть нудисты разгуливают по паркам. В Париже такая легальная площадка для любителей загорать голыми, скорее всего, будет организована где-то на берегу водоема.

Я ведь говорю об этом в связи с тем, что все, вообще все, что получила Россия, кроме Ясы Чингисхана, получено из Европы, включая христианство, как греческую веру. Абсолютно все, что получила Россия, кроме Ясы Чингисхана, получено из Европы. И мы всегда всё получали из Европы, вообще все.

А.ОНОШКО: Так у нас же то же самое всё есть.

С.ДОРЕНКО: Кроме привычки есть березовые почки. Все остальное мы получили из Европы. Мы сами пришли из Европы. Славяне пришли сюда с берегов Дуная, как вы знаете.  

А.ОНОШКО: Совершенно голые.

С.ДОРЕНКО: Да нет, я думаю, все-таки в медвежьих шкурах. Рано или поздно все это произойдет.

А.ОНОШКО: Да у нас есть! Вон, в Серебряном Бору… Я вам сейчас расскажу. Друзья устраивают шашлык в Серебряном Бору. Там относительно свободно: пришел, расположился с компанией. Вот здесь, недалеко. Муж первый поехал, мы созваниваемся, я говорю, что еду с детьми. Мы не одновременно с ним поехали, он поехал чуть раньше меня. Я ему звоню, детей собрала, говорю, что я еду. А он мне говорит: в принципе, да, конечно, приезжай, но тут вообще-то пришли нудисты. А у меня дети маленькие. Я говорю: ой, да чего там, господи, ну, нудисты. Хотя я никогда их не видела вблизи. Подумаешь, чего там, нудисты. Поехала. Я была шокирована. Дело в том, что вот Серебряный Бор, у них есть места стоянки, стойбища облюбованные, типа «мы сюда приходим всю жизнь». И неважно, что там уже кто-то сидит, с детьми, шашлык, ну, простые люди, в одежде. Они приходят, среди вас ложатся. Мужчины тоже, кто-то в позе звездочки становится, неважно, с лишним весом… все гладко выбрито. Женщина одна легла, уже такая женщина зрелая, но очень ухоженная, красивая действительно у нее фигура, она взяла, легла, расставив ноги, прямо в пяти метрах. Я просто не ожидала. А вроде уходить, мы так долго ехали… Она легла загорать и ноги расставила в нашу сторону. Эти все наши мальчики и девочки…

С.ДОРЕНКО: Кого ты называешь мальчиками? Ты имеешь в виду мужа?  

А.ОНОШКО: Мужчины, которые возраста моего мужа. Странно, говорят, новые ощущения совершенно, непривычно. В пяти метрах от тебя абсолютно голое тело, в твою сторону развернуто, ноги уже расставлены. А ты ходишь вроде мимо…

С.ДОРЕНКО: Невзначай.

А.ОНОШКО: Понимаете, они отказывались, они не собирались уходить. Они увидели, что на их месте кто-то есть… и они с мордой кирпичом стали располагаться среди нас, потому что они всегда это здесь делают.

С.ДОРЕНКО: Они в России есть.

А.ОНОШКО: Надо узнать, все места, я думаю, в интернете обозначены. Хотите, можете проплыть на лодке.

С.ДОРЕНКО: У меня есть Stand Up Paddle, на которой можно стоя плыть, как будто я гавайский гребец.

А.ОНОШКО: Вы подгребаете, и на Воробьевых горах выйдете, я вас там встречу. Вы мне расскажете.

С.ДОРЕНКО: Мы уже собирались это делать, собирались мимо Кремля идти. Но что-то помешало.

А.ОНОШКО: Сейчас Новый год пройдет, опять можно будет планы строить.

С.ДОРЕНКО: Начать мечтать. И еще есть голый ресторан в Лондоне, как ты знаешь. Но не только в Лондоне, он уже открылся в ряде мест, этот голый ресторан, где люди приходят и едят голыми. И это тоже нам грядет, обязательно. Потому что Россия все, что она получила, она получила с Запада, кроме Ясы Чингисхана. Давайте проведем эксперимент, пусть нам позвонят нудисты. Если вы не нудисты, не звоните. Звоните только нудисты. Ну, Олег звонит из Лос-Анджелеса, я не знаю, он нудист, что ли? Я отвечу. Олег, вы нудист? Звоните только нудисты, нам надо что-то такое экстравагантное. Здравствуйте. Вы нудист?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Я жил рядом с Серебряным Бором несколько десятков лет.

С.ДОРЕНКО: И знаете нудистов?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там рядом третий пляж официальный. Раньше мы туда приходили играть в футбол, бывшие футболисты «Спартака», а рядом нудистский пляж. Они иногда и на официальные пляжи забредали. Я пару раз был, мне хватило этого. Мало-эстетично.  

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. И все-таки мне нужен нудист, настоящий, фактический. Ребят, не звоните все, позвоните только нудисты. Ну, что, мы одного нудиста не найдем среди слушателей? Наверняка он где-то сидит тихонечко перед зеркалом. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Не сказать, что я нудист, но был такой опыт.

С.ДОРЕНКО: Вы ходили в Серебряный Бор?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, это было в Испании…

С.ДОРЕНКО: В Испании все ходили, кроме меня. Спасибо. Мне нужен нудист, который в Серебряном Боре. Мне нужна та сторона, вот этих неприличных людей с бритыми мошонками. Здравствуйте. Вы ходите в Серебряный Бор, и вы нудист?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Постоянно.

С.ДОРЕНКО: Ну, ладно, врете!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Честное слово. Могу вам сказать, что две недели назад был в Киеве на гидропарке, там намного лучше нудистский пляж, чем в Москве.

С.ДОРЕНКО: А что значит «лучше»? Продают хот-доги?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, просто там именно люди, которые в теме. А в Москве, он очень грязный мысленно. То есть люди приходят туда посмотреть на голых, все гастарбайтеры, и дедушки, которых не ждут дома бабушки и так далее. Он очень грязный…

С.ДОРЕНКО: А в гидропарке? Вот выходим из метро… я гидропарк хорошо знаю более-менее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Переходите через мост пешеходный направо, и там на лодках вас перевозят на Труханов остров. И поэтому так как там стоит переехать 15 гривен, утром туда и вечером обратно…

С.ДОРЕНКО: Это не очень много. Что такое 15 гривен?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все равно отсеивает очень многих людей, интересующихся…

С.ДОРЕНКО: 12 гривен стоит десяток яиц в Киеве.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но это отсеивает ненужных людей. И поэтому там намного чище. А здесь невозможно даже с девушкой прийти своей.

С.ДОРЕНКО: И вот эта мыслительная чистота… вы действительно медитируете и предаетесь поглощению праны или что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не обращаю внимания…

С.ДОРЕНКО: Вы солнцееды или что вы делаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да-да, именно солнцееды. В эту погоду я спасаюсь только солярием.

С.ДОРЕНКО: Можно ли задать вопрос, как удается вашим собратьям брить мошонку?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю, у каждого по-разному, наверное.

С.ДОРЕНКО: Я пробовал, травмирую все время. Все время травмы и кровь идет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я натурист, поэтому не знаю, этого не делаю.

А.ОНОШКО: Разговор скомкался к концу.

С.ДОРЕНКО: Ну, смешно, согласись. Я хотел бы стать таким, мать. Рано или поздно. Солнцеедом… но мне кажется, надо достичь возраста хотя бы 80. Когда я буду 80-летним, я стану солнцеедом.

А.ОНОШКО: Вы перестанете выходить из дома.

С.ДОРЕНКО: Наоборот, дорогая. Когда мне исполнится 80, я отправлюсь в Серебряный Бор. В день 80-летия я буду разгуливать по Серебряному Бору…

А.ОНОШКО: Возьмете палочку скандинавскую.

С.ДОРЕНКО: Скандинавская ходьба…

А.ОНОШКО: Возьмете флиску, наушники, потому что старикам холодно всегда.

С.ДОРЕНКО: Флисочку, наушники, тогда будет уже какой-нибудь 125-й iPhone, и я буду с палками для скандинавской… И к тому времени я научусь брить мошонку.

А.ОНОШКО: Это уже не так важно.

С.ДОРЕНКО: Мы пойдем и проживем его, этот вторник, 27 сентября.