С.ДОРЕНКО: 8 часов 40 минут. Пятница. 21 октября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! «Говорит Москва»! Дарья Кнорре – ведущая этой программы. Здравствуйте, Даша.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Французский сатирический еженедельник Charlie Hebdo… Вы знаете, Charlie Hebdo знаменит глумом, стебом каким-то невероятным. Ты знаешь, самой карикатуры нигде нет. Я зашел Charlie Hebdo сайт, чтобы посмотреть карикатуру на православный храм, они опубликовали карикатуру на православный храм в Париже. Там изображен храм, на куполах которого нарисованы надутые лица, и надо обидеть. Все уже обиделись. Уже и Дума обиделась, уже все обиделись.

Д.КНОРРЕ: Православные активисты должны тоже.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, что нужно, чтобы православные активисты поехали в Париж и, может быть, какие-то православные шахиды поехали в Париж и взорвали бы к чертовой матери Charlie Hebdo. Нет. Я думаю, что это ожидаемо.

Д.КНОРРЕ: Да?

С.ДОРЕНКО: Да.

Д.КНОРРЕ: Страшно.

С.ДОРЕНКО: А что?

Д.КНОРРЕ: Мы не призываем.

С.ДОРЕНКО: Я не призываю к насилию ни в коем случае. Спасибо большое. Саня прислал мне моментально. Вы знаете, что у нас есть средство связи telegramgovoritmskbot, это наилучшее средство связи. Да, спасибо большое. Боже, мне еще прислали. Надутые лица, с большими щеками. Я опишу это. То есть вот эти купола – это как головы людей, увенчанные крестами, эти головы изображены хмурыми, очень хмурыми, скорее хмурыми.

Д.КНОРРЕ: Да, тут явно отсылка, образ узнаваем.

С.ДОРЕНКО: Какой образ? Я умоляю.

Д.КНОРРЕ: Тогда я не буду говорить свои предположения.

С.ДОРЕНКО: Скажи мне шепотом.

Д.КНОРРЕ: …

С.ДОРЕНКО: Ты думаешь? Нет.

Д.КНОРРЕ: Посмотрите. Обычно, когда рисуют карикатуры на него западные, прогнившие совершенно, абсолютно…

С.ДОРЕНКО: Мерзкие.

Д.КНОРРЕ: …мерзкие, омерзительные СМИ, то рисуют примерно в таком ключе, как мне кажется.

С.ДОРЕНКО: Ты думаешь? Я не узнаю.

Д.КНОРРЕ: Родных черт.

С.ДОРЕНКО: Я не узнаю родных черт, нет, ничего так. «Джихад в хорошем смысле слова», - предлагает ТТ. «Я уже подъезжаю к Парижу», - говорит ТТ, который собирается устроить джихад в хорошем смысле. «Православные шахиды – это жестоко». А почему? Какие-то православные шахиды должны появиться. Вы считаете, что нет? Мы вправе ждать православного шахидизма или нет? Я предлагаю вам проголосовать. Мне кажется, что православные шахиды на пороге, мы на пороге православного шахидизма. Вот это вопрос. Мы на пороге православного шахидизма? Да – 134-21-35, нет – 134-21-36. Конечно. А кто же поедет мстить за Charlie Hebdo? Кто? Что, по-вашему, все должна делать ФСБ, все должна делать СВР? А как же общественность?

Д.КНОРРЕ: А как же «Активный гражданин»?

С.ДОРЕНКО: «Активный гражданин». «Ну, правда же, там лица Путина, поэтому эту картинку не показывают по ТВ», - говорит Катюша. Почему я не узнаю? Я не узнаю там лица Путина совершенно. «Скоро в Париже увидим Хирурга и всех остальных». «Пусть глумятся над православным банком "Пересвет"», - говорит Александр. «Тут пробки около Парижа, я буду позже», - говорит нам Точка. «С Galaxy S7 отправить их в Париж». Православных шахидов всех снабдить Galaxy S7… Нет, Note 7. Энтео пусть поедет. Энтео заслать, чтобы разгромил. С Энтео я познакомился в этот раз поподробнее на празднике «Эха Москвы».

Д.КНОРРЕ: Он там был?

С.ДОРЕНКО: Конечно. Там всякой твари по паре. Я виделся с Энтео. Энтео вдруг вскричал: скорее, скорее. У него была какая-то женщина рядом с камерой, оператор, вероятно… нет, с камерой был мужчина, а с микрофоном была женщина. Энтео вскричал: скорее, скорее, микрофон Доренко, микрофон Доренко. И кого-то перед этим они интервьюировали, этого человека прогнали моментально куда-то с позором.

Д.КНОРРЕ: Отпихнули ногой.

С.ДОРЕНКО: «Этого в клозет, все, твое место у параши, пошел вон. Доренко микрофон». Того как-то отпихнули грязно совершенно. Они решили меня пригвоздить, поймать за открытый рот, как говорят португальцы, рыбу ловят за открытый рот. И они мне: ну, как ты поздравишь Путина, как вы поздравите Путина с днем рождения? Это было шестого. Я говорю: заранее вроде неприлично, мы суеверные люди, мы обязаны быть суеверными, мы же здесь живем. Прикинь, чего, он мне говорит: нет, но все равно мы завтра покажем, а вы заранее скажите. Я говорю: что ему сказать? Владимир Владимирович, разрешите вам доложить, вы самый везучий человек на свете. Я и сейчас так думаю, что Путин – самый везучий человек на свете.

Д.КНОРРЕ: В чем?

С.ДОРЕНКО: Во всем. Абсолютно. Он самый везучий человек на свете. Я сказал, Энтео пошел, гордясь, что он меня пригвоздил, сдавать кассету, я думаю, в ФСБ. Кассету… нет, наверное, там не кассета, а флешечка. Они с флешечкой побежали в ФСБ сказать: Доренко сказал, что Путин самый везучий, надо его посадить. Что-то такое. А я Энтео сказал: за что, засранец, мой автобус тогда испортил?

Д.КНОРРЕ: Он испортил ваш автобус?

С.ДОРЕНКО: Мой автобус зеленый, который был храмом разврата и бесчинных всяких мероприятий… Ты просто ни разу не садилась в этот автобус.

Д.КНОРРЕ: Не довелось.

С.ДОРЕНКО: Мой зеленый автобус они разрисовали крестами соляной кислотой.

Д.КНОРРЕ: Ничего себе. Это было до всех акций или после уже?

С.ДОРЕНКО: Это было внутри акции. Это было, может быть, в 2012 году. Мой зеленый автобус знаменитый, за три миллиона рублей, тогда это было 100 тысяч долларов… Этот автобус стоил, как если бы сейчас он стоил шесть миллионов. Представляешь, какой был автобус у меня.

Д.КНОРРЕ: Круть.

С.ДОРЕНКО: Так они его разрисовали крестами.

Д.КНОРРЕ: Православными?

С.ДОРЕНКО: Конечно, православными. После чего я предположил, что я теперь устрою в автобусе исповедальню для девушек.

Д.КНОРРЕ: А я думала, что вы сожгли после этого.

С.ДОРЕНКО: Нет. Я хотел устроить там исповедальню.

Д.КНОРРЕ: Ха-ха! Давно ли вы исповедовались, дочь моя?

С.ДОРЕНКО: Энтео испаскудил мне автобус, я так думаю. Я ему крикнул это в лицо на празднике «Эха Москвы», на что он сказал: нет, поздравляйте Путина лучше. То есть как будто бы одно искупляет другое. Я перекрасил автобус, мне это стоило 40 тысяч, боже мой, подумаешь, какая история. Ну, ничего страшного, я готов перекрашивать хоть каждый день, какая мне разница.

Слушайте, картинка сопровождает статью. Это Charlie Hebdo. Краткий экскурс в историю православия в России в XX, начале XXI века. Описание событий, предшествовавших открытию собора. Все излагается в язвительной, глумливой манере. Стерпим ли, братья? Стерпим ли, православные? Как же так? Я останавливаю голосование. Православный шахидизм на пороге? 55 – да, 45 – нет. Я-то думаю, а почему нет? Почему нет? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Виктор. Мне кажется, нам православный шахидизм не дают воспитать в нас потому, что они начинают сразу цену на водку снижать. А потом нас пакуют под эту лавочку, что мы как бы такие разнузданные. А ислам, там у них водка, они пьют, но втихаря, соответственно, они больше употребляют всякой нечисти, дури, курят что-то, и у них это все по трезвому, их тяжело поймать. Их вербовать легче в этом плане, а мы всегда пьяные.

С.ДОРЕНКО: Где-то посередке я потерял нить, если позволите. Правда. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Мне кажется, никак не надо реагировать.

С.ДОРЕНКО: Не надо реагировать. А почему? Мне кажется, что надо. Мы всегда ведем себя, как дурачок из класса, в которого все поэтому стреляют бумажками. В классе всегда есть дурачок, в которого все мальчики пуляют жеваными бумажками, тьфу, тьфу, тьфу, а дурачок все время как-то корчится, что-то делает. Мне кажется, мы обязаны отреагировать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, если больше их дразнить, еще больше нас будут обижать.

С.ДОРЕНКО: Разве это не доставляет нам удовольствия?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю.

С.ДОРЕНКО: Это выковывает в нас характер. Уже Дума высказалась по поводу Charlie Hebdo. Мне кажется, мы должны в соответствии с традицией дурачка в классе, в которого все плюют… Юрий Николаевич знает про дурачков в классе. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Православный шахидизм был подавлен в тот момент, когда был построен Новоиерусалимский монастырь на Волоколамке. Потому что ясно, я, современный человек, видевший Останкинскую башню и другие небоскребы, был потрясен и подавлен его размерами.

С.ДОРЕНКО: Когда вы увидели впервые этот прекрасный монастырь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Лет 10 назад.

С.ДОРЕНКО: А вы знаете, что река Истра внутри монастыря называется Иордань?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю.

С.ДОРЕНКО: А теперь знаете. Юрий Николаевич, все. Юрий Николаевич, вам остается только, как черепахе на спине, барахтать лапками. Ты знаешь, что река Истра…

Д.КНОРРЕ: Не знала.

С.ДОРЕНКО: Река Истра, она все время Истра, она Истра, Истра. Когда она попадает на территорию Новоиерусалимского монастыря, она называется Иордань.

Д.КНОРРЕ: Она и на картах такая?

С.ДОРЕНКО: Нет, не знаю, но там она Иордань. И затем, когда она выходит… Я сейчас обращусь к картам Яндекс, чтобы он мне уточнил. Вот Истра, сама Истра, а вот Малая Истра и есть Новоиерусалимская. И вот эта река делается моментально Иордань, а потом, вытекая оттуда, она вновь делается Истрой. В этом магия, в этом волшебство.

Д.КНОРРЕ: Абсолютно.

С.ДОРЕНКО: Я полагаю, в этом глубочайшая духовность. А почему нет? Не у всех есть деньги на билет в Израиль, в Израиль не все же могут слетать. Я заходил в реку Иордань в Израиле и я видел, как там американские афроамериканцы, черные, негры (в старину сказали бы, негры) набирали в бутылочки воду. В бутылочки набирали негры, чтобы увезти к себе, в Новый Орлеан куда-то, где они, так сказать, будут в методистской церкви где-нибудь, приплясывая и вихляя бедрами, будут кому-то мазать лоб, крест рисовать и прочее. Негры прямо бутылками набирали. Я подумал, что я унесу это с собой мысленно.

Д.КНОРРЕ: А огонь, который на Пасху снисходит?

С.ДОРЕНКО: Это совсем другое дело. Я не производитель зажигалок, прости, с этим не ко мне. Это если бы я производил зажигалки, был из фирмы «Биг» или «Зиппо», я бы тогда подробненько об этом рассказал, но, к сожалению, нет, я не оттуда.

Д.КНОРРЕ: Нам поясняют, безбожникам, крещенская купель называется Иордань.

С.ДОРЕНКО: Иордань называется крещенская купель. Я не понял, река так называется, товарищи. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Насчет Charlie Hebdo. Я хотела бы так… Поскольку там одни даосы, про даосов бы тоже такой журнальчик-то… И нарисовать. Пусть им понравится, даосам этим.

С.ДОРЕНКО: Даосам наплевать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все мы знаем, что там одни даосы. Вот про даосов и нарисовать.

С.ДОРЕНКО: Что же нарисовать про даосов? Давайте сюжетец придумаем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чего хочешь.

С.ДОРЕНКО: Давайте придумаем сюжетец. Как, например, даосу в задницу вставлять кактус…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мешочек золотой или еще чего-нибудь. В таком плане.

С.ДОРЕНКО: Даосец тихонечко тащит мешочек золотой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ага.

С.ДОРЕНКО: А что он делает правой рукой, если в левой у него мешочек золотой?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ага…

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха… Я не знал, что меня так вкусно будут угощать прекрасные люди эти. Ой, как хорошо. Спасибо вам большое. Она даосами называет евреев, это иносказание. Нет, даосы - это совершенно китайцы. Вы просто не в курсе.

Д.КНОРРЕ: Вот почему золотой мешочек.

С.ДОРЕНКО: Даосизм, мамочка, развит во Вьетнаме, Китае, в обеих Кореях и, безусловно, во всех странах китайской культуры. Страны китайской культуры вот какие: это Япония, Корея, Китай и Вьетнам. Их всего четыре, страны китайской культуры. Запомните это. Япония, Корея, Китай, Вьетнам. Четыре страны. И даосизм развит во всех четырех. Так что ничего страшного. Я вас простил. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Евгений. По поводу Нового Иерусалима. Там река называется не Иордань, а Иордан. Потому что все строения, все постройки, которые на территории монастыря, отображают древний Израиль, все места, которые связаны с Иисусом Христом. Это первое. Второе по поводу Charlie Hebdo. Поругаем не бывает, это доказано мировой историей христианства православного. Чтобы ни пытались сказать плохого, как-то облить грязью…

С.ДОРЕНКО: Они не облили грязью. Они, мне кажется, улыбнулись. Нет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Даже, может быть, улыбнулись. Так вот закон вселенский, что бог поругаем не бывает, чтобы ни говорили плохого, как бы ни пытались иронизировать.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Личность бога остается чистой, светлой, всегда божественной, кристальной. Можно только людей этих пожалеть и помолиться за них.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, при слове «личность бога». Мне кажется, что бог – это сверхличность. Слово «личность» не сужает ли это понятие?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, сверхличность.

С.ДОРЕНКО: Сверхличность. Потому что слово «личность» сужает несколько понятие, как мне представляется. Если бы я был инквизитором, товарищи, я бы вам устроил тут и богословие. Вы бы у меня кровью сра… ой, я имею в виду, кровью харкали. Простите, пожалуйста, я не должен ругаться. Я ни в коем случае не ругаюсь, как вы знаете. Если бы я был патриархом всея великого, белого, малого, княжества Финляндского и так далее, вы бы у меня кровью ходили в туалет постоянно. Вам повезло, что вами управляют добрые люди, честное слово. Правду говорю сейчас. Вы просто недооцениваете меня. «Праздник крещения, если я не путаю. Евреи теперь и у даоса», - говорит Фрог. Евреи стали даосами в умах нашей милой слушательницы. «Пусть Кадыров мстит, у него хорошо получается». Но Кадыров не должен мстить. Ведь это же задета честь православных, мне кажется. Мне кажется, что православные должны послать каких-то боевиков своих. Есть какие-то боевики, какие-то силовые структуры, они должны отомстить Charlie Hebdo. Мы вправе увидеть вопли страха и искореженные страхом лица этих отвратительных парижских даосицев. Ха-ха-ха! Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я бы на лягушатников этих не обижался.

С.ДОРЕНКО: Нет, ни в коем случае.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это от бессилия, мне кажется. Тявкают и тявкают себе.

С.ДОРЕНКО: У них от бессилия. А мы от силы. А вы были во Франции?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, во Франции был.

С.ДОРЕНКО: Где именно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Париже.

С.ДОРЕНКО: Скажите, абсолютное убожество. Да и городишко, в общем, Мухосранск в чистом виде.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть там светлые моменты.

С.ДОРЕНКО: Почти нет. Почти нет. Если разобраться, почти нет. Что там хорошего?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю, может, вы в тех местах были, где их не было.

С.ДОРЕНКО: Нет, городишко – Мухосранск в чистом виде, французы – убожество, французик-лягушатник. Нет разве?

Д.КНОРРЕ: Я не знаю. Я в Париже была шесть часов, я не успела проникнуться.

С.ДОРЕНКО: Шесть часов. Я много раз был в Париже.

Д.КНОРРЕ: Городишко дрянь, да?

С.ДОРЕНКО: Так себе городишко, колхоз имени 22-го партсъезда. Там Лувр, смотришь, просто без слез нельзя смотреть.

Д.КНОРРЕ: На Лувр – да.

С.ДОРЕНКО: Бульвары эти, кафе бесконечные. Лучшие в мире, наверное, рестораны Лионского вокзала, где тебе подают ножку утиную. На это нельзя смотреть без ненависти, скорби и презрения. Мне кажется, это единственный способ. Да, товарищи, Charlie Hebdo заплачет тебе, я чувствую.

В движении

Новости

С.ДОРЕНКО: 9 часов 7 минут. Адвокат Максименко… Максименко, напомню, это правая рука Бастрыкина. Его, насколько я понимаю, очень близкий человек, который сидит сейчас по делу о взятки от криминального авторитета Шакро Молодого. Его опечатали в психбольнице в «Бутырке», и его защитник рассказывает, что ему угрожают, что к нему применяются какие-то медикаменты, что его не пускают, не разрешают встречу с адвокатами и вообще ведут себя, с точки зрения защитника, как я понимаю, грязно.

Д.КНОРРЕ: А что такое запечатанная камера?

С.ДОРЕНКО: Запечатанная камера – это через бронебойное стекло какое-то они кричат друг другу. Они кричат. К нему приставлена личная охрана.

Д.КНОРРЕ: Палата-камера психиатрической больницы, которая запечатана, то есть право открыть дверь имеет только…

С.ДОРЕНКО: Главврач.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: То есть там закрыты двери, они кричат друг другу что-то через стекло, но обоих оттесняют какие-то люди, отталкивают и так далее. У него, я так понимаю, простите, я говорю о своем понимании, что у него нет права на защиту, в сущности, потому что у него ограничено право на защиту, поскольку адвокат жалуется. А ведь как будто бы у нас по Конституции доступ адвоката разрешен, и были разъяснения Верховного, Конституционного суда, касающиеся правоприменения этой нормы, что адвокат может без всякого разрешения следователя, без всякого допуска к делу сразу попадать к обвиняемому. Но мы знаем, что это правило не соблюдается в России. То есть эта норма Конституции в России, в сущности, может быть, не отменена… Адвокаты, расскажите нам, пожалуйста, как с этой нормой Конституции? Насколько я понимаю от Меркачевой Евы, которая пишет вообще много об этом, сегодня же есть публикация в МК: «Несмотря на беспокойство Путина, у адвокатов продолжаются проблемы в СИЗО». Адвокатов не допускают. Это действительно норма Конституции, действительно есть соответствующее решение Верховного, Конституционного судов, но все-таки наши карательные органы считают, что Конституция в этот момент прекращает действовать. Здрасьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Вы адвокат?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К нему не пускают адвоката, потому что там психушка, там свои порядки доступа.

С.ДОРЕНКО: То есть, когда он выйдет из психушки, будет легче.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: А кто защищает психов? Давайте представим себе, что я псих. Вот кто меня должен защищать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это, видимо, с разрешения только главврача, потому что может что-то произойти, например, вы накинетесь на адвоката, кто за это будет отвечать?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. А вы адвокат?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не адвокат, но у меня есть знакомые, которые этим занимаются.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Может быть, адвокаты позвонят. Спасибо вам большое. Представим себе, что я псих. Меня освидетельствуют. В этот момент я лишаюсь права на защиту? Я еще не псих, я еще не патентованный псих, я еще только подозреваюсь, что у меня не все дома.

Д.КНОРРЕ: Это, во-первых. А потом можно общаться через решетку.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Я адвокат. Могу на самом деле пояснить ситуацию. Ситуация заключается в том, что для того, чтобы допустили в СИЗО, нужно получить разрешение следователя.

С.ДОРЕНКО: Но вы понимаете, что это антизаконно, кажется.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю, что это антизаконно, но у нас, к сожалению, такая практика. Создается ощущение, что, наверное, Следственный комитет так делает и со своими коллегами бывшими, которых они осуждают и, собственно говоря, со всеми остальными людьми, которые проходят.

С.ДОРЕНКО: Это высокий руководитель. Это глава собственной безопасности Следственного комитета.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, это высокий руководитель.

С.ДОРЕНКО: И хороший товарищ, насколько я понимаю, господина Бастрыкина.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: После того, как следователь дает разрешение, необходимо выстраиваться в очередь, потому что не во всех следственных изоляторах есть возможность обеспечить всем адвокатам и всем подследственным.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. А если вдруг в какой-то момент следователь мне говорит: Сережа, взгляд у тебя шелапутный, отправлю я тебя на освидетельствование в дурку. Меня туда отправляют. Я еще не патентованный псих, то есть у меня нет еще решения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Еще нет.

С.ДОРЕНКО: В этот момент я еще подчиняюсь Конституции. То есть специальная Конституция для психов… У нас есть какая-то Конституция для психов отдельно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, для психов нет.

С.ДОРЕНКО: Психконституция какая-то.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Начинается такая хитрость со стороны следователя, он снимает с себя некую ответственность, потому что он отдает все в руки главврачам, вот «я как бы не специалист, они там решат». А главврач, естественно, говорит: вы знаете, у него сейчас состояние буйное, ему сейчас нельзя ни с кем видеться, поэтому по медицинским показателям я не могу вам разрешить видеться со своим подзащитным. Я ни в коем случае не ограничиваю ваше право на защиту, его право на защиту и так далее. Но есть медицинские показатели…

С.ДОРЕНКО: А именно: раньше он кроссворд решал за 15 минут, а теперь за 18, из этого следует, что он сошел с ума. Правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не являюсь специалистом в области судебной психиатрии, поэтому не могу пояснить.

С.ДОРЕНКО: Значит, главврач смотрит объективно, на объективные показатели. Какие объективные показатели? Он говорит: Доренко, например, до поступления решал кроссворд за 15 минут в среднем, а теперь у него в среднем уходит 18. Из этого следует, что он действительно ослабел умишком. Умишком ослабел, психляля. Существуют психомоторные какие-то, может быть, моторно-физические, я уже придумываю категории. Он раньше, допустим, отжимался от пола 20 раз, а сейчас после 10 раз начинает…

Д.КНОРРЕ: А сейчас руки дрожат.

С.ДОРЕНКО: Руки дрожат, абсолютно неправильно, локти как-то, в планке стоит меньше.

Д.КНОРРЕ: Локти сухие.

С.ДОРЕНКО: В позе «планка» стоит меньше, чем раньше, поэтому, говорит, я его не допускаю к свиданию с адвокатом. Правильно же?

Д.КНОРРЕ: А тут все еще, как я понимаю, снимают с себя ответственность, возле камеры стоит охрана. Как рассказывает Меркачева, главврач говорит, что это не его инициатива, а начальник «Бутырки» утверждает, что это тоже не его инициатива.

С.ДОРЕНКО: Вообще ничья инициатива. Вообще ничья.

Д.КНОРРЕ: Может, самого Максименко.

С.ДОРЕНКО: 46-й говорит: «Я был в той психушке». 46-й, вы были в психушке при ФСБ? Там действует психконституция какая-то? Мне кажется, что для психов нужно писать отдельную Конституцию. У нас есть люди, которых мы безмерно презираем, например. Должна быть Конституция отдельная для психов, отдельная для гомосексуалистов, гомоконституция какая-то, для сифилитиков должна быть сифилисконституция. Должны быть какие-то регламентирующие документы, которые бы поясняли, что делать с этими отверженными, негодяями. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, здравствуйте. Полковник. Я со стороны следствия скажу в данном случае и скажу несколько в общем. Во-первых, безусловно, я бы развил даже вашу мысль насчет кучи конституций. У нас есть для тех, кто власть предержащие, одна Конституция, а для тех, кто власть не предержащая, совершенно другая. Это из серии, когда друзьям все, остальным закон, примерно так. В данном случае, с одной стороны, адвокат выступал, он говорит, это абсолютно правильно, абсолютно беззаконно. То есть Конституция, Конституционный суд говорят: адвокат имеет право доступа. Но, вот я следователь, я еще буду думать, пустить его или нет. Хотя в данном случае я предполагаю, что здесь это некая уловка следствия, которая заключается в другом. В том, что это же адвокат-посредник.

С.ДОРЕНКО: Между кем и кем?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То самое звено цепочки, без которого не может быть сложена картинка. Вот и все.

С.ДОРЕНКО: А между кем и кем?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если его не изолировать, то задавить в тюрьме, это как два пальца об асфальт.

С.ДОРЕНКО: Ну, что вы, зачем? Я все-таки хочу понять, посредник между кем и кем. Что значит адвокат-посредник?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я так полагаю, что это он занимался, так сказать, переноской денег с одного места в другое. Скажем так, договаривался, обговаривал некие юридические вопросы по оказанию, скажем так, нетрадиционной юридической помощи Шакро и компании, и об организации оказания этой юридической помощи. Соответственно, на нем замыкается, так сказать, цепочка денег, которая переходит вверх. При этом, как адвокат, он имеет право посылать всех на фиг и говорить: я адвокат, я никому не скажу, у меня адвокатская тайна.

С.ДОРЕНКО: Владимир говорит: «Сергей, это бандиты». Кто, Владимир, можете мне пояснить? Я пытаюсь понять, кто бандиты в этой ситуации. Мне кажется, слово «бандиты» вы применяете с целью обидеть, а не с целью описать ситуацию. Я же пытаюсь описать ситуацию. Описывая ситуацию, я обнаруживаю, что существует для каждого вида… Понимаешь, у нас сложные соподчинения, кто кого мучает. У нас в стране надо понимать, кто когда имеет право тебя мучить и кто когда имеет право над тобой издеваться. Например, ФСБ, вероятно, следствие, мне поясняют здесь слушатели, следствие ведет ФСБ, и таким образом это другая уже Конституция. То есть когда ФСБ мучает СКР – это правильно, это нормально, это норма. Оса садится, мы наблюдаем в животной жизни, оса садится, например, на гусеницу и откладывает личинок в гусеницу. Гусеница может сказать, Конституция. Знаешь, причем тут Конституция, простите, но так устроен мир. Мир устроен так, что оса откладывает личинки в гусеницу, очень хорошо и все такое. А мангровая муха откладывает личинок в тело человека. Она садится и под кожу откладывает тебе личинок, которые потом развиваются, им там хорошо, весело, они резвятся, детский сад такой. Потом нарыв вскрывается и мангровые мухи выползают из твоего туловища.

Д.КНОРРЕ: Фу.

С.ДОРЕНКО: То есть это нормально. ФСБ имеет право мучить и издеваться над СКР. Я думаю, мне кажется, я сейчас попробую фантазировать и экстраполировать, мне кажется, над МВД ФСБ тоже имеет право издеваться.

Д.КНОРРЕ: А СКР над МВД?

С.ДОРЕНКО: СКР над МВД может издеваться, но не может, например, СВР, тоже считается как ФСБ, только особенная, они там особенные.

Д.КНОРРЕ: В лесу.

С.ДОРЕНКО: В лесу. Те ни над кем не издеваются, но их никто не имеет права тронуть. Условно говоря, МВД имеет право издеваться над такими, обычными смердами, от слова «смердеть», имеет право издеваться, но не имеет право, если это вооруженные силы, потому что там своя прокуратура и так далее. Поэтому, если МВД против вооруженных сил, то, соответственно, вооруженные силы плюют им просто в глаза, говорят, тьфу на тебя, «вызовите наших». Наши забирают, уходят. Понятно? Но ФСБ может издеваться над вооруженными силами, но старается этого не делать.

Д.КНОРРЕ: Все действуют по понятиям.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что вот эти сложные системы издевательств почти прописаны. Они почти прописаны. Это не фантазия. Это четкие очень правила.

Д.КНОРРЕ: Понятия в таком смысле, бандитском, тоже это четкие правила, абсолютно известные.

С.ДОРЕНКО: Да. «Согласен. Возможно, нарушение закона, но в этом случае допуск адвоката может привести к развалу дела», - Владимир. Ну и что? Ну и что, что к развалу дела? А вам что, дело дорого что ли? Вы работаете над делом? В спорте, например, допуск вратаря… Например, в футболе допуск вратаря может самым ужасным образом сказаться на итогах матча. Если вратаря не допускать, например, ворота оставить открытыми, то матч может быть сыгран позитивно, правильно. Правильно? А если вратаря допустить у той команды, у другой, выставить вратаря, то, братцы, уже результат может быть такой, что ты готовился, потел, тренировался, отжимался, приседал, а не можешь забить, не получается. Вы мне говорите: давайте тогда у них отменим вратаря. Давайте. То есть, с вашей точки зрения, так и надо делать, да? Мне пишет человек, реальный, живой человек, которого зовут Владимир. «Но допуск адвоката, - говорит Владимир, - может привести к развалу дела. А над делом работали долго, упорно и терпеливо. Это вопрос просто принципиальный. Бандиты и те, кто за решеткой, и адвокат, с отмытых грязных денег, они все всё понимают, но они сумеют побороть следствие. Поэтому лучше не допускать адвоката». Ну, правильно. Короче говоря, плохим нельзя давать играть в футбол с вратарем и лучше, чтобы нападающих тоже не было. Правильно? Нападающим связать ноги, а вратаря не ставить – и тогда мы победим плохих. Правильно? Но это другая игра. Тогда это другая игра. Вы в спорте понимаете? 73-73-948. Расскажите мне, пожалуйста, о взаимоотношениях унижения, которые существуют в обществе, разрешенных, как бы постулированных, статусных унижений. Кто может издеваться над кем?

Д.КНОРРЕ: Вот хабаровские девчонки над животными.

С.ДОРЕНКО: Они еще дети. С другой стороны, мы чуть позже коснемся этой темы, одна из этих девочек, вероятно, дочка прокурорской сотрудницы как будто бы.

Д.КНОРРЕ: Вот.

С.ДОРЕНКО: Тогда над ней уже нельзя, нельзя ее трогать, потому что как это, все-таки прокурорские повыше эмвэдэвских. Раз эмвэдэвские возбудились, то прокурорские своих в обиду не дадут. Поэтому девочка имеет право издеваться. И так далее. Это чуть попозже. «А над кем имеет право издеваться плебс? Над котятами и все?» - говорит 61-й. Примерно так, над котятами. 73-73-948. Здравствуйте. Я уверен, что в обществе существуют почти отлитые в граните нормы издевательств друг над другом. Поскольку сейчас над эскаэровцем, близким к Бастрыкину, правой рукой Бастрыкина, издеваются, как нам пишут, фээсбэшники, мы не уверены, то я думаю, что мы хотим выявить всю примерно или хотя бы часть картинки издевательств, постулированных в обществе. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я лежал в больничке… Привозят всех.

С.ДОРЕНКО: Вы лежали в этой больничке?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это не имеет значения, с психами, но в наркологической больнице…

С.ДОРЕНКО: У вас есть способ подойти к окошку или сделать так, чтобы вас было лучше слышно. Подойдите, пожалуйста.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Привозят всех. Привозили академиков… Я там несколько дней пролежал, такого увидел, что мало не покажется никому.

С.ДОРЕНКО: А что вы увидели, приведите нам примеры.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Полиция сидит… прямо в палате… И сидит обязательно следователь. Он спит на столе. …нормальные люди… укалывают и так далее.

С.ДОРЕНКО: А вы считаете, если вас укалывают, то это некая привилегия?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Колют.

С.ДОРЕНКО: Когда колют – это хорошо.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Следователь сидит два, три, неделю сидит.

С.ДОРЕНКО: Бедный следователь, господи, помилуй. Ведь подушечку даже не положишь на тумбочку.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. И там академики какие-то… умный мужик… Там такое творится.

С.ДОРЕНКО: Кошмар. Спасибо большое, что позвонили. Сальчиксон разделяет со мной удивление и пишет: «А ужас-то в чем?» Сальчиксон, вы заметили, я тоже об этом спросил. «Он, по-моему, оттуда и звонит», - говорит Тод. «В граните высекают», - говорит Владислав Канарис. Раньше высекали, Владислав, с тех пор, как тогда президент России Дмитрий Медведев сказал, что его слова надо отлить в граните, мы в граните стали отливать. Вы, наверное, просто не знаете, мы отливаем теперь в граните. Здравствуйте. Так в чем же такая стройная система взаимных унижений? Кто может унижать кого?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Кирилл, Москва. В психбольнице есть один плюс, там не пускают не только адвокатов, не пускают еще и следователей.

С.ДОРЕНКО: А как же следователь спит в коридоре, рассказывал сейчас нам пациент.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это наркоша какой-то, он 45 дней лежал, это не принудка, ничего, просто пациент.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Не пускают следователей, но кто-то следит за тем, как вы передвигаетесь по больнице. Верно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Кроме медсестер и врачей никто.

С.ДОРЕНКО: Нет, там еще есть офицер.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я бывал в ГБУЗ имени Алексеева, бывшая Кащенко, там кроме медсестер и врачей никакого надзора нет, ни милиции, ни часовых, никого.

С.ДОРЕНКО: А я лежал в ЦИТО, это где травма, после мотоциклетной истории. В какой-то момент мой водитель лихой, Дима, решил нашкодить и он ломанулся через встречку, короче, ушел от преследования «Жигулей», за ним «Жигули» висели. И вдруг ко мне в палату врывается мужчина с криком и с телефоном мобильным у уха «он здесь, он здесь, он не в машине». Понятно, да, то есть за мной следили.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Внизу, на первом этаже, сидит охрана, обычные ЧОПовцы, только так.

Д.КНОРРЕ: Это в обычной больнице.

С.ДОРЕНКО: Я не был при тюрьме, я был без тюрьмы совершенно, в ЦИТО. Мой водитель Дима на Land Cruiser, «сотка» тогда еще была, на «сотке», на L100, в какой-то момент, понимая, что за ним и туда его провожал, когда он ко мне приезжал, и когда он уезжает, Дима, видит, что за ним все время белые «Жигули» тянутся и тянутся. Он берет, разворачивается на 180 градусов через двойную сплошную и ныряет сразу не в левый ряд, а левый ряд замыкается, а ныряет сразу куда-то вправо и пошел дворами, «я так чесанул, что потерялся», от них ушел, от ФСБ. И в этот момент, непонятно, есть ли я в машине, они не уверены сами, фээсбэшники. И в этот момент двери ногой бум, бум, открывается, влетает мужчина лет 35-ти, такой худощавый, спортивный, рано лысеющий мужчина, влетает ко мне и с воплями, глядя на меня, кричит в трубку «он здесь, он здесь, он не в машине».

Д.КНОРРЕ: Это второй фээсбэшник.

С.ДОРЕНКО: Это какой-то фээсбэшник, который дежурил в коридоре.

Д.КНОРРЕ: То есть они подумали, что вы не в больнице.

С.ДОРЕНКО: Они подумали, что я в машине, машина ушла от преследования. Вот как было. Очень интересно. Новости.

Новости

Обзор прессы

С.ДОРЕНКО: Чего-то народ из Электростали пишет, что у них метель и так далее. Товарищи, не наговаривайте на себя. У вас восточный, северо-восточный ветер 6 км/ч сейчас.

Д.КНОРРЕ: Это мираж.

С.ДОРЕНКО: Да. На самом деле возможность осадков 10 процентов. Все нормально. «В Железке никакой метели», - Александр говорит. Никакой метели нет, не выдумывайте. Вы на себя наговариваете, товарищи. Вы хотите, чтобы я вам сказал по часам, но не про Электросталь, конечно, Электросталь и прочие чудесные места нас не парят, я вам скажу про Москву. Москва. Она, правда, большая, зараза, ну, ладно, хорошо, будем думать, что это, наверное, на ВДНХ, там же у нас метеостанция какая-то, в деревянной будочке такой стоит термометр, это называется русская метеостанция. Сейчас 10, скоро будет 10, будет плюс 1, потом температура кардинально изменится в 12, температура повысится в два раза, будет 2 градуса тепла, в 12, но все еще облачно. В 14.00 появится солнце, впервые будет просвет какой-то на небесах и заглянет солнышко. Впервые за несколько недель, кстати. Потом в 15 все еще будет солнце и плюс 2, в 16 все еще будет солнце и плюс 2, но вы уже загорите сильно, у вас будет риск меланомы, как вы знаете… Ты знаешь, сегодня была публикация. Можно, я вернусь потом к погоде, сейчас расскажу Даше. Даша, сегодня была публикация, как обнаружить, есть ли у тебя риск меланомы, рака кожи. Берешь правую руку, одну, левую не берешь, и считаешь на ней все до единой родинки. Все до единой. Все. Ты же в рукаве, снимай, скидывай одежу. Все родинки. Смотри у меня: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь… Если больше 11 насчитаешь, внимание, на правой руке, на одной, после 11 – все, у тебя риск меланомы.

Д.КНОРРЕ: Это же паранойя сейчас будет. Сергей, зачем вы мне это рассказали?

С.ДОРЕНКО: Товарищи, возьмите за дело… В смысле, чем вы там занимаетесь правой рукой, боже, какой стыд, зачем я посмотрел, тьфу на вас, чем они занимаются правой рукой, боже. Достаньте руку, помойте ее после этого… Боже, что они делают. Как вам не стыдно? Они ковыряются в носу. И теперь считайте родинки и от плеча и пофигачили. С другой стороны, внутренней, тоже. Если более 11… Это сегодня британские ученые написали. «26 родинок», - пишет Элен.

Д.КНОРРЕ: У меня тоже больше 11.

С.ДОРЕНКО: «Мое фото перевернувшейся «Газели» опубликовали на сайте «Говорит Москва». Ура!» - горит Ози. Ози, зачем вы ее перевернули, лучше расскажите нам. Он перевернул «Газель» прямо здесь, в центре.

Д.КНОРРЕ: Чтобы мы написали об этом новость.

С.ДОРЕНКО: Нам дадут сегодня солнце, но не прямое, а косое, будут маленькие щелочки, крошечные. У вас риск меланомы, вы знаете. Поскольку у вас есть риск меланомы, дадут чуть-чуть солнца, чуть-чуть, намек на солнце, с 14 до 16. Дадут намек на солнце чуть-чуть, чтобы у вас витамин D зародился или даже зародилась мысль о витамине D. Правильно? Если вы хотите витамин D, переезжайте в Севилью. Севилья. Я вчера опубликовал прекрасную… Мысль моя течет произвольно и куда-то меня все время уносит, я не могу вернуться к прогнозу. Ты знаешь это прекрасное стихотворение, которое я постоянно цитирую?

Д.КНОРРЕ: Какое же?

С.ДОРЕНКО: (читает)

Но в одной Севилье старой

Так под звездной ризой ночи

Жены нежны, смел любовник

И ревнивца зорки очи;

Но в одной Севилье старой

Так на утро полны храмы

И так пламенно стремятся

Исповедоваться дамы...

С.ДОРЕНКО: В Севилью едите за витамином D, если у вас не хватает. Если вы в России, значит, у вас с витамином D уже все в порядке и вам он на фиг не нужен, правильно, зачем же вы иначе в России. Дальше я вам рассказываю про 48 часов. Потом с 5 часов сегодня окончательно закрывается небо опять на следующие пару недель и будет плюс 1. Затем в 20.00 будет ноль градусов. Ноль градусов. Ноль, ноль, ноль, ноль и потом только к 9 утра завтрашнего дня будет плюс 1 опять… Нет, завтра в 14 опять проглянет солнце, но ненадолго, на два часа. В воскресенье солнце ожидается к 9 утра, но совсем чуть-чуть и плюс 1. Но будет восточный, северо-восточный ветер 16 км/ч. Пока вас не стошнит.

Д.КНОРРЕ: Не снесет.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Слушай, громкое дело о смерти пятимесячного таджика в Петербурге закрыли. Они считают, что хватит, сколько можно. Следственный комитет в Санкт-Петербурге закрыл резонансное дело, возбужденное после того, как прошлой осенью пятимесячный ребенок умер в социальном центре после изъятия из семьи граждан Таджикистана. Дело было заведено по части 2 статьи 109 «Причинение смерти по неосторожности». Слушайте. А сейчас его закрыли, 20 октября закрыли. Согласно заключению, смерть ребенка наступила от смешанной вирусной инфекции, генерализированной. Генерализированной, значит, обобщенной. Обобщенная смешанная вирусная инфекция.

Д.КНОРРЕ: Смесь, коктейль вирусов.

С.ДОРЕНКО: Все смешалось со всем. Потом цитомегаловирусной инфекции и парагриппа. То есть не грипп, а парагрипп, то есть грипп, который мог бы стать гриппом, если бы был гриппом, но он не был гриппом, поэтому он был парагриппом, но он все равно умер. У меня, говорит, кажется, намечается грипп. Это как с вашими 11 родинками. Понятно? Примерно так. Исходом заболевания и его осложнения стало развитие острой сердечной и легочной недостаточности, которой при матери-таджичке не было, нет. Наши его ухайдакали. И стало причиной смерти, пишется в заключении.

Д.КНОРРЕ: И чем все кончилось? Закрыли дело, кого-то осудили?

С.ДОРЕНКО: Нет, никого. А виноватых нет, господь прибрал и все в бесконечной мудрости своей. Теперь он станет ангелом. При этом до поступления в медучреждение в этот день ребенок не наблюдался у педиатра. И все прекрасно. Родители сами виноваты в смерти своего ребенка. Виноваты они. Так написано: родители сами виноваты в смерти своего ребенка.

Д.КНОРРЕ: Они вообще, в принципе, виноваты и все.

С.ДОРЕНКО: Виноваты. Да, родители, посмотри на них, они же, господи, помилуй, они же даже нерусские, конечно, виноваты, они же нерусские. Как они могут быть не виноваты? Естественно, виноваты. Вы знаете, в чем там было дело, все помнят. Напали какие-то наши органы на нерусских, доверительно сообщив им, что они нерусские. Во-вторых, у них что-то было с документами. Их повлекли в УФМС. Влекомые в УФМС, они прихватили ребенка, потому что у них пятимесячный ребенок, на что УФМС справедливо сказал, что дети отдельно, а родители отдельно, разные тюрьмы.

Д.КНОРРЕ: Прекрасно.

С.ДОРЕНКО: И этого ребенка утащили куда-то, и он скончался. Зачем его утащили? Дмитрий Медведев по этому поводу беседовал в Душанбе с президентом Таджикистана и так далее, и так далее. Но сейчас, наконец-то, все-таки выяснили правду по просьбе и успокоили таджиков. Успокоили таджиков.

Д.КНОРРЕ: Они сами виноваты.

С.ДОРЕНКО: Они сами виноваты. Господи, помилуй. Я вот чувствовал, что дело в этом. Мне казалось, они говорили с ним по-таджикски, это, конечно, вредило малышу. Наверняка что-нибудь неправильно делали.

Я считаю необходимым поставить, наконец, точку в деле Сергея Минаева.

Д.КНОРРЕ: Давайте.

С.ДОРЕНКО: Дело Сергея Минаева заключается в том, что он… Это обсуждается уже трое суток.

Д.КНОРРЕ: Я про это не слышала.

С.ДОРЕНКО: О чем ты говоришь?! Ты абсолютно… Боже милостивый. Ты в отстое. Ты не знаешь про Сергея Минаева и про его дело?

Д.КНОРРЕ: Про дело – нет.

С.ДОРЕНКО: Сергей Минаев обратился в какую-то гостиницу, мы не будем говорить, в какую, чтобы не делать ей рекламу.

Д.КНОРРЕ: Они отказались идентифицировать его личность без паспорта.

С.ДОРЕНКО: Ну и что?

Д.КНОРРЕ: Ничего.

С.ДОРЕНКО: А сейчас «Коммерсантъ», наконец, выступил. Сегодня выступил «Коммерсантъ». А я молчал, потому что я был за гостиницу и против Минаева. Я молчал. Но когда «Коммерсантъ» выступил против Минаева, а за Минаева и против гостиницы, и против «Коммерсанта», я против всех. Я теперь за Минаева. Я объясню, почему. Потому что их чертова цель – не мучить человека, а удостоверить его личность. Послушай меня, ты должна удостовериться в личности, например, своего мужа. Как ты удостоверяешься? Паспорт? Ты просишь паспорт или нет?

Д.КНОРРЕ: Периодически. На всякий случай.

С.ДОРЕНКО: Никогда. Цель – удостовериться в личности.

Д.КНОРРЕ: Все должны знать Сергея Минаева в лицо.

С.ДОРЕНКО: Нет. Цель – удостовериться в личности. Они удостоверяются в личности. По правам, по пропуску, по любому документу.

Д.КНОРРЕ: А он права предоставил?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Сейчас мы его спросим, но он спит. Он спит, потому что он писатель, поймите меня. Писатель не может проснуться, ему грезы о России, он спит и все. Минаев спит. Минаев, я в какой-то момент сегодня, что-то меня торкнуло, я решил тебя защищать, Серег. И вот, пожалуйста, ты в этот момент спишь. Он спит. Почему? Я его решил защищать потому, что цель этих вурдалаков, этих чудовищ, этих негодяев – удостовериться в личности. Их цель не паспорт, пойми.

Д.КНОРРЕ: Надо же какую-то копию себе сохранить паспорта, положить ее в какую-то папочку.

С.ДОРЕНКО: Послушай меня. Я пока ему звоню. Он все равно спит, ну, неважно. Спит и все. Спит и ему снятся матерные сны. Он постоянно матерные посты публикует, значит, он сейчас спит и в его, минаевском, матерном сне снятся матерные сны. Если бы он не писал матом, я бы мог цитировать его, но я не могу, к сожалению. Так вот слушай. «Правила оказания гостиничных услуг в Российской Федерации. Размещение в гостинице может осуществляться только (это правила у нас, в Российской Федерации) при предъявлении потребителем документа, удостоверяющего его личность, оформленного в установленном порядке, в том числе паспорта гражданина Российской Федерации, удостоверяющего личность гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации». Понятно?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: И дальше написано, что даже если ты живешь здесь, в России, а у тебя есть загранпаспорт, ты тоже не имеешь права. Ты имеешь право загранпаспорт, только если постоянно проживаешь там и у тебя есть соответствующий документ. Скажи, пожалуйста, а что мы такого делаем в гостиницах, что мы должны проходить проверку, как будто нас отправляют в космос или как будто нас берут генералом ФСБ на работу? Что мы такого делаем в гостинице? Что делает одинокий мужчина в гостинице, кроме того, что он перед зеркалом чуть-чуть онанизмом займется? Что он такого делает еще?

Д.КНОРРЕ: Может, он бомбу изготавливает.

С.ДОРЕНКО: Нет. Нет.

Д.КНОРРЕ: Как нет?

С.ДОРЕНКО: А с паспортом он не может изготовить бомбу?

Д.КНОРРЕ: Так хотя бы можно понять, что это он, тот самый.

С.ДОРЕНКО: Минаев спит. Хорошо, пусть спит. Я не договаривался о звонке и никогда не договариваюсь о звонке. Как вы знаете, все мои звонки абсолютно случайны. Но я хочу спросить у охранников. Половина нашей нации… Вы знаете, что мы сделались нацией продавщиц и охранников, Россия, я так думаю, мне так кажется. Я вижу Россию вокруг себя и я думаю, что все, кто продавщицы, они жены охранников. Но все, кто охранники, они мужья продавщиц. У нас нация превратилась в нацию продавщиц. Была нация раньше инженеров, была нация квалифицированных рабочих, была нация космонавтов, была нация блистательных первооткрывателей, а сейчас наша нация – нация охранников и продавщиц. И, конечно, охранники рулят.

Д.КНОРРЕ: Ну, да.

С.ДОРЕНКО: Поэтому я хочу поговорить с охранниками. Ребят, а что он такого собирался делать в гостинице?

Д.КНОРРЕ: А причем тут охранники? Там рецепшн его не зарегистрировал. Его не зарегистрировала администрация отеля. И, собственно, правильно Алексей, по-моему, написал, что оформляется регистрация по месту пребывания, по закону нужно оформить, если он куда-то приехал в другой город.

С.ДОРЕНКО: «Была нация дворников и сторожей, но до революции». «Продавщиц же в пять раз больше, чем охранников», - говорит Тим-Сим. Нет. Вы не смотрели задние двери, там все охранники сосредоточены. Там, в конце. Слушайте меня, охранники, знаете, где сосредоточены? Где они бьют об пол сильно банки с хорошими консервами, с ананасами и так далее, сильно бьют об пол, а потом списывают их, как деформированные. Знаете, да? Охранники все там с консервными ножами сидят. Что, я не знаю охранников что ли? Они лупят банки об пол в этих супермаркетах, потом говорят: смотрите, банка деформирована. Ему говорят: ну, все, списывай. Он ее мгновенно вскрывает и хавает пальцами, залезая туда грязными, с грязью под ногтями, с мерзкой абсолютно грязью под ногтями, пальцами вонючими, которыми они перед этим в жопе ковырял своей, татуированными пальцами залезает в ананас, продевает указательный палец в колечко ананасное, достает 4-5 кусков, хавает, у него течет все это по его наряду. Специальный у него наряд шутовской, идиотский. Все это течет по его наряду, как будто он типа военный и так далее. Правильно?

Д.КНОРРЕ: Да. Кстати, Юрий написал: «Представьте, если бы его заселили без паспорта, а потом бы он в своей передаче на ТВ или где-нибудь в ЖЖ написал про этот отель, что вот, пособники террористов, регистрируют без паспорта».

С.ДОРЕНКО: Какая мерзость. Я пытаюсь представить себе охранника и меня тошнит. Меня тошнит от одного слова «охранник». От одного слова «охранник» меня уже тошнит. Ты знаешь, сегодня какой-то подонок меня тут разбирал?

Д.КНОРРЕ: Тут?

С.ДОРЕНКО: Да, тут. «Покажите гитару». Я открываю. Я же смотрел фильм Марьячи. Знаешь про Марьячи фильм?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Там какой-то, не помню, Родригес, может быть, а, может, еще кто, не знаю, фильм, в котором много стреляли… Там Марьячи достает чехлы из-под гитары и стреляет. Я стал гордиться. Я стал гордиться, что охранник меня не пустил сегодня на работу, не вскрыв мою гитару. Я стал гордиться. Я подумал, что он думает, что у меня там автомат. Я стал жутко гордиться. Я открыл. У меня там гитара, ну, так себе, за 300 тысяч рублей.

Д.КНОРРЕ: Бандерос, по-моему, а не Родригес.

С.ДОРЕНКО: Может быть, Бандерос, неважно. Короче говоря, у меня там гитара, ну, хорошая гитара за 5 тысяч долларов, нормальная, не лучшая из моих гитар, нет, средненькая, которую я таскаю как раз повсюду. Я достаю. И это хамло, в хорошем смысле, вместо того, чтобы служить, то есть он служит, ему надо удостовериться, что там не взрывчатка, просто он должен сказать «спасибо», он такой, чуть не хлопая меня по плечу: хорошая у вас гитара. А я про себя говорю: «А твое, говно, какая разница, что ты думаешь про мою гитару, придурок. Я тебе чего здесь пришел спрашивать про свою гитару, идиот, кретин, скотина». Я думаю так про себя. Думаю, мразь, мразь подлая! Я тебя про гитару пришел спрашивать, мразь! Ты должен сказать: открой чехол, спасибо большое. Все.

Д.КНОРРЕ: А панибратство и фамильярность у нас повсюду.

С.ДОРЕНКО: Панибратство и скотство. Это охранники. Панибратство, скотство. Сегодня буду звонить его начальству. Слушай дальше. После чего «хорошая у вас гитара»… Я про себя, молча, я ему говорю: пшел вон, мразь.

Д.КНОРРЕ: После чего вы должны были открыть второе дно у чехла и достать двустволку.

С.ДОРЕНКО: Да. Следующее его действие: а рюкзачок теперь покажите. А я каждый день хожу с этим рюкзаком, в нем сидит iPad, большой, PRO. Я ему говорю: конечно, конечно. И открываю так молнию, и он мне говорит: ну, хватит. В каком смысле хватит? Если тебе надо смотреть, что там, внутри, так ты смотри, что там, внутри. Что «хватит». Ну, нормально, он мне говорит. Я про себя говорю, пока все про себя, я ему ни слова не сказал. Мне казалось, если ты хочешь посмотреть, что внутри рюкзака, так ты посмотри. То есть смысл был в том, чтобы задрать ногу мне на брючину. Он поднял лапу, этот охранник, и пописал мне на брюки.

Д.КНОРРЕ: Он подумал, что он уже вас унизил и достаточно.

С.ДОРЕНКО: Еще надо чуть-чуть унизить. Еще чуть-чуть унизить. Пописал мне на брюки струйкой такой и говорит: теперь иди. После того, как ты, описанный весь, иди на работу. Я говорю: спасибо, дорогой, нет проблем. Дальше я уже устно сказал. Я сказал: вы знаете, ваша цель была выказать мне неуважение, у вас получилось. Я очень скромно сказал. Вашей целью было выказать мне неуважение и у вас получилось, я вас понял. Понял, месседж дошел. Все круто, спасибо большое.

Д.КНОРРЕ: Он что-нибудь ответил вам?

С.ДОРЕНКО: Чего-то провякал там на своем урогенитальном уровне где-то там, внутри, что-то у него проклокотало чревовещательное. Он чревовещательно ответил. Я точно не знаю, что, я не расслышал. Но смысл в этом. Вот эти охранники, которые докопались до Минаева, тетки эти, смысл в чем? Их цель должна быть не унизить человека и не показать свое превосходство, а их цель должна быть – удостовериться в личности. Если они удостоверились в личности… Вот ты приходишь на работу. Я у тебя паспорт спрашиваю? Нет. Я вижу, передо мной Даша. Если чертова Даша передо мной, то чего бы я стал к чертовой Даше приставать с чертовым паспортом, объясни мне, пожалуйста. Но если придет Валя Шпунтикова или Петя Фартучкин и скажет, что он Даша Кнорре, я скажу: простите, а паспорта нет у вас случайно. Мало ли, ты за ночь сделала операцию. Если придет Вася Пиписькин какой-то и скажет, «я – Даша», я скажу: Вася, извольте паспорт показать, простите.

Новости

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Давайте смотреть доллар. Ура. Наконец-то, про понятное. До этого всего было непонятно. Дмитрий Серегин мне напоминает мою фразу: Россия такова и давайте эту таковость любить. Мы обязаны любить эту таковость. Но иногда витамины кончаются. Витамины кончаются, Дмитрий Серегин, потом снова набираюсь витаминов, думаю, господи, помилуй, как хорошо. А? До чего же хорошо и благостно, боже милостивый. Ладно, договорились. Минаев нехороший, я тоже, мы оба нехорошие. Все, нормально. 62,39, это у нас доллар, товарищи. 68,13 – это у нас еврыч. Мы вчера условились, что не будем запоминать специально, потому что вчера был четверг и нам по фиг, неважно. Радостно, что Оношко обломалась.

Д.КНОРРЕ: Почему?

С.ДОРЕНКО: Она все ждет по 75. Она купила доллары и хочет их продать. А я тоже самое сделал, тоже купил доллары, причем по 66, но я, поскольку покупаю на 30 лет, 100 долларов… Ну, правда, 100-120. На 30 лет я покупаю. 51,30 – упала нефтица. Товарищи, нефтица упала, паскудина, в хорошем смысле. Она 51,30 нам изобразила, вот мра… чего-то я сегодня… 51,30. Заступница, кормилица. 1,0919 у нас главная пара. Здесь мы ее и видим в этой неделе. Ну и хорошо. Долларевич сильный, а станет еще сильнее. Я теперь чувствую. В декабре ФРС врубит всем ногой хорошенечко.

Д.КНОРРЕ: В декабре он должен, наоборот, вырасти, 80 должен быть.

С.ДОРЕНКО: В смысле?

Д.КНОРРЕ: Вырасти должен доллар.

С.ДОРЕНКО: Это понятно. В декабре ФРС спокойненько на 0,25 упс удорожит ставочку, увеличит ставочку. Долларевич уйдет на 1,06-1,07, наверное, в главной паре. Может такое быть? А, может, сначала как-нибудь даже и в панику какую-то.

Д.КНОРРЕ: Мне все равно, я за Настю переживаю просто.

С.ДОРЕНКО: Рубль уйдет на 71 какой-нибудь, туда, 70-71, немного. Настя все равно обломается. Настя в любом случае обломается. Надо понять, Настя все равно обломается. «Что покупать: рубль, евро, доллар», — спрашивает меня Джей-Джей. Джей-Джей, если вы мыслите горизонтом 30 лет, то, пожалуйста, скажите мне об этом. Если вы мыслите горизонтом два месяца, пожалуйста, у меня нет микроскопа, чтобы вас рассмотреть. Поймите, у меня такого микроскопа нет. Три месяца. Нет, у меня нет такого микроскопа. Спасибо, вы свободны. Я мыслю категориями 30 лет. Сейчас, пожалуйста, 2016 год. Совершенно откровенно могу вам сообщить, что по сравнению с 1986-м выиграли все, кто подкупали доллары. Проиграли все идиоты, которые держали в рублях. Все идиоты, державшие в рублях за последние 30 лет, проиграли. Все. Причем проиграли в несколько тысяч раз. В несколько тысяч раз. Следующие 30 лет. Сейчас у нас 2016-й. Соответственно, мы имеем 2046-й. В 2046-м все идиоты, которые держат в рублях, проиграют. Да, проиграют, а все умные, которые будут держать в долларах, выиграют. Вот и все, что я вам хотел сообщить. Больше ничего.

Д.КНОРРЕ: А делать… которые хотят 20 рублей заработать...

С.ДОРЕНКО: Которые хотят блистать, купить платье.

Д.КНОРРЕ: Да. Помаду.

С.ДОРЕНКО: Которые хотят блистать, нужно немедленно пойти и купить платье, в ЦУМе причем. Так, чтобы гордиться, но этикетку не отрезать. Этикетку не отрезать и приписать нолик еще фломастером. И больше ничего. Ха-ха-ха!

Есть интересная подробность по этих девочек ангельских, которые резали живых собак и кошек. Ангельских, я говорю про внешность, конечно. Полиция Хабаровского края пошла на поводу у общественности и возбудила уголовное дело по статье «Жестокое обращение с животными».

Д.КНОРРЕ: И тут-то выяснилось.

С.ДОРЕНКО: Но одна только проходит девочка как человек, подозреваемый в нарушении закона, а вторая девочка проходит как свидетельница.

Д.КНОРРЕ: Как дочка прокурора.

С.ДОРЕНКО: И тут, соответственно, она дочка еще какого-то эмвэдэшника. Она дочка не простая дочка, она правоохранительная дочка. А если она правоохранительная девочка, значит, она в душе чистый человек, а та ее вовлекла. А у этой было помутнение и она встанет на путь исправления силами семьи, мне кажется.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Ту надо сажать, окольцевать.

Д.КНОРРЕ: А ту в Грецию отправить.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

Д.КНОРРЕ: В себя прийти.

С.ДОРЕНКО: Конечно, немножко оправиться.

Д.КНОРРЕ: Сменить обстановку.

С.ДОРЕНКО: Греция – это для нищих. Куда-нибудь в Ниццу, ну, в приличное место. Вторая девушка, родители которой работают в силовых структурах, в деле вообще не фигурирует, она проходит в качестве свидетеля. Кроме того, мать заявила в полицию об угрозах в адрес дочери, и девушку взяли под охрану, чтобы охранять ее от общества. Но общество у нас, так сказать, варварское, мало ли чего сделают, люди нехорошие. Благодаря родителям живодерка, полагает пресса, может избежать ответственности. Ее отец, по некоторым данным, которые, безусловно, слухи, за которые мы не можем отвечать, но просто говорим о факте публикации подобных слухов, а факт публикации заключается в том, что он работает в звании полковника в силовой структуре. Полковник он.

Д.КНОРРЕ: Полковник.

С.ДОРЕНКО: Товарищ полковник. Нет, господин полковник. Господин полковник. А мама, полагает Газета.ru, и я думаю, что это украшает любого человека, мама работает в прокуратуре.

Д.КНОРРЕ: Все понятно, мама в прокуратуре.

С.ДОРЕНКО: Папа - полковник, а мама – в прокуратуре. Понимаешь?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Это хорошая девочка, она правильно резала животных. Она кошерная и халяльная, за задние ноги подвешивала, перевязал яремную вену, делала все правильно, короче. А, наоборот, плохая девочка, которую арестовали, у нее мама была лишена родительских прав, характеризовалась негативно. Воспитала ее бабушка и вот кое-как воспитывала бабушка, по мере сил. Она пыталась бежать, ее поймали в Новосибирске, она из Хабаровска летела через Новосибирск в Санкт-Петербург, наверное, на каком-нибудь дешевом самолете, который нужно было дозаправить в воздухе. Теперь ее этапируют в Хабаровск. Это плохая девочка. Плохая девочка из неблагополучной семьи, а хорошая девочка из благополучной семьи. И хорошую девочку никто не накажет, очевидно, теперь. 73-73-948. Она исправится, у нее же семья хорошая, семья ее исправит. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Сергей, Дарья. Слушаю вас часто…

С.ДОРЕНКО: По делу говорите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По делу. Мне сразу вспомнилась песня Виктора Цоя «мама – анархия, папа - стакан портвейна», это я про полковника…

С.ДОРЕНКО: Это значит, избирательно действует закон все-таки, правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А как у нас? У нас же всегда так было, Сергей. Разве как-то было раньше по-другому?

С.ДОРЕНКО: Да не было раньше по-другому. Но все время же надеешься, что время идет, понимаете, в чем дело. Раньше тут бродили мамонты, а сейчас полковники, время же меняется. Серьезно. 30 тысяч лет, это я документально вам готов подтвердить, вот на этом месте, где сейчас студия, бродили мамонты. Ты веришь в это?

Д.КНОРРЕ: Конечно, я себе даже визуализировала.

С.ДОРЕНКО: 65 миллионов лет назад ровно на этом месте, где сейчас у меня припаркована машина, бродили…

Д.КНОРРЕ: Был припаркован мамонт.

С.ДОРЕНКО: Нет. Бродили динозавры. 65 миллионов лет назад бродили динозавры. И мы думаем, глядя на этот сокрушительный прогресс России, мы видим, что Россия движется семимильными шагами, за 65 миллионов лет мы искоренили динозавров. Мы великие люди, товарищи. «Здесь были ли мамонты?» - Джей-Джей. Да, были, 30 тысяч лет назад, 40 тысяч лет назад, здесь бродили мамонты. А сейчас бродят полковники. Это значит, что мы сокрушительным, каким-то невероятным снежным валом, снежной лавиной движемся в прогресс, мы меняемся, стремительно меняемся. Значит, эта страна изменяется. А если она изменяется с такой страшной скоростью, что уже нет ни мамонтов, ни динозавров, значит, и закон, может быть, начнет действовать когда-нибудь. Здрасьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здрасьте. Алексей. Хочется сказать словами нашего известного хирурга: вы доиграетесь с этим избирательным правосудием. И потом, действительно, придут мамонты и некому будет защитить Поэтому это, конечно, очень весело, но, с другой стороны, очень печально. Остается только посмотреть, что вы окажетесь правы, как всегда.

С.ДОРЕНКО: Скажите, пожалуйста, а вот Дмитрий Серегин, чью фотографию вы мне прислали прелестной дамы в очках. Кто эта прелестная дама, Дмитрий Серегин, напишите, пожалуйста. «Так хочется жить уже сегодня», - говорит Джей-Джей. А вот еще одна прелестная. Дмитрий Серегин присылает мне постоянно прелестных дам. Дмитрий Серегин, вы должны рассказать. «Ушел Маркин, некому теперь…» «Моя дочь не убийца». Это мать что ли?

Д.КНОРРЕ: Может быть, да. Вообще мама говорит этой девочки, что фотографии подделаны. Не знаю, есть ли видео, во всяком случае, фотография. Есть мнение, что их просто смонтировали в фотошопе.

С.ДОРЕНКО: Но это прекрасная женщина, которая стоит с пистолетом.

Д.КНОРРЕ: Вот она прокурор.

С.ДОРЕНКО: Она прокурор. Предположительно. Она стоит и стреляет из пистолета где-то в тайге, она целится из пистолета. Она стреляет здесь из пистолета, где-то в тайге, очень красивые места. Вот эти деревья – это дубы. Я же там, в этой тайге, жил. Это дубы. Там дубовые леса вот такие. Наломаешь нижних веток и прямо так хорошо. Она стреляет. Она склонна к правильному поведению, я бы сказал.

Д.КНОРРЕ: «Моя дочь не убийца и никогда ею не была. Если не знаете ничего, то и не говорите. Угрожать не советую, прокуратура уже работает. Виновные ответят по всей строгости закона. Советы приберегите для себя».

С.ДОРЕНКО: Советы приберегите для себя. Значит, она строга. Эта женщина строга.

Д.КНОРРЕ: Эта подпись к фотографии, где она с виноградом в тазу лежит на диване.

С.ДОРЕНКО: Тазик небольшой, совсем элегантный. Совсем элегантный тазик литров на 2,5-3. Зачем говорить «в тазу»? Вот ты хотела ее унизить, я ее вынужден защищать. Здрасьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Денис. Я хочу про этих девочек сказать. На самом деле я людей не люблю, а животных очень люблю. Для меня это просто поразительно, вот как их воспитали.

С.ДОРЕНКО: Одна из них не будет отвечать, вероятно, потому что… мы догадываемся.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А как она к родителям относится при этом, вот это мне интересно. Как она относится к родителям?

С.ДОРЕНКО: На самом деле я вам хочу сказать, что жестокие люди часто бывают сентиментальны.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот я такой, да, я такой.

С.ДОРЕНКО: Вот видите, вы жестокий и сентиментальный. Прикиньте, что эта девочка, наоборот, любит людей и не любит животных.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А я вот не люблю людей, но люблю животных.

С.ДОРЕНКО: Вы дополняете друг друга. Вы дополняете друг друга с этой прекрасной девочкой: она любит одних, а вы любите других. Вам надо как-то, может быть, создать некий союз. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Даша, снова Полковник, который бродит на месте мамонтов. Я просто посмотрел вашу аналогию, она мне страшно понравилась. Я так полагаю, что да, действительно, торжество закона на территории России в течение ближайших 65 миллионов лет…

С.ДОРЕНКО: Наступит.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Наверное, наступит.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А как иначе? Я просто смотрю тенденцию некую, у нас единственные, кто, допустим, в правоохранительной сфере боролся с преступностью действительно откровенно и оголтело, были те самые РУБОПы, которые были полными бандитами, но при этом они бандитов давили.

С.ДОРЕНКО: Да, это правда.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как только их расформировали, сейчас вам ответят на ваше заявление, это в лучшем случае, что рассмотрено, оснований не надо, до свидания. Я знаю, что, например, та же прокуратура, мне прокурор рассказывал, что цикл постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, обжалование этого постановления и снова отмена, новая проверка, 38 циклов.

С.ДОРЕНКО: Ого.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То есть 38 человек жаловался в прокуратуру.

С.ДОРЕНКО: Сутяга наверняка

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, сутяга, конечно, потому что он знает, что совершено преступление, ему говорят, «пошел ты на фиг», он говорит, «да нет, ребят, прокуратура отменяет», полиция говорит «да пошел ты на фиг» и так 38 раз. Потом человек устал просто. А потом отказали за истечением срока давности.

С.ДОРЕНКО: А я бы со второго раза устал, честное слово. Во мне нет столько гражданственности, Полковник. Нет. Если совершено преступление, а я о нем знаю, то я, скорее всего, даже и… промолчу. Мне кажется, все знают. Как можно не знать о преступлении? Самые главные преступления совершаются прямо перед нами. Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь. Кто сказал?

Д.КНОРРЕ: Не знаю.

С.ДОРЕНКО: Я тоже. Ха-ха! По-моему, Лао-Цзы. Товарищи, кто классиков знает хорошо? Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь. Поэтому все главные преступления… о главных преступлениях нам рассказывают с трибун, товарищи. Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь. Это стратагема номер один, заманить императора. Все, я вспомнил. Обмануть императора, чтобы переплыть море. Знаешь, да?

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Император, он боялся качки, боялся морской болезни. Император, чтобы завоевать Корею, удобнее было по морю двинуть. Его пригласили в дом крестьянина, богатого мещанина, торговца. Заманили императора на пир. И он сидел на пире на почетном месте и все на свете. И они кутили весь вечер, танцовщицы и все дела. А потом, когда его повели спать, он пошел спать, видно, набухался, и когда он проснулся, обнаружил, что все это было на корабле, все это время был на корабле. Весь вечер он был на корабле и всю ночь он был на корабле, и больше того, корабль все время шел. Корабль все время шел к Корее на всех парусах. Когда он проснулся, он видит, что возвращаться, скорее стошнит. Они пошли и победоносно что-то такое совершили. Называется «Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь». То есть надо все открыто делать, преступление надо делать открыто и тогда никто никогда… (по-китайски). Я, простите, я прочитал, подражая китайцам, на самом деле, конечно, ноты совсем другие. Здрасьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, я по поводу девочек.

С.ДОРЕНКО: Одна девочка хорошая оказалась, потому что у нее папа полковник.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, там папа военный.

С.ДОРЕНКО: Военный?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но дело в том, что одна девочка совершеннолетняя, а вторая – нет. И которая несовершеннолетняя, ее поставят в полицию на учет. Поэтому, да, она не может отвечать, будет на учете в полиции стоять.

С.ДОРЕНКО: Вот та, которая из плохой семьи. А которая из хорошей семьи, она совершеннолетняя?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Совершеннолетняя, по-моему, наоборот.

С.ДОРЕНКО: Нет. 16-17 там.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 17 лет, по-моему, а вторая постарше.

С.ДОРЕНКО: Но та, которой 17, из плохой семьи.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По-моему, так.

С.ДОРЕНКО: Ее поставят на учет, вот и все. 73-73-948. Я понимаю, что закон, в общем, по-прежнему гибок. А и правильно. Здрасьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здрасьте. Сергей, с днем рождения задним числом.

С.ДОРЕНКО: Вы одобряете то, что полковничья дочь не должна нести ответственность? Я готов вам доказать, почему это хорошо.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Из уважения к власти, наверное.

С.ДОРЕНКО: Нет, я вам скажу, почему. Потому что цель - преступника перевоспитать или потенциального преступника. Цель – перевоспитать человека. А в полковничьей семье-то скорее перевоспитают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: …население нашей страны жалуется и просит обращаться, начиная от Кадырова, ссылками, чтобы он повлиял. Посмотрите, в «Росбалте», по-моему, написано, обратиться к Кадырову, чтобы он повлиял на прокурорских родителей. Там история любопытная будет.

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, Кадыров превращается… У либералов высшая справедливость – это суд в Гааге. Товарищи, у нас общество разделилось. Сейчас я объясню. Во-первых, я быстро дообъясню, почему я все-таки за то, чтобы полковничью дочь и дочь прокурорши не наказывать. Потому что цель наказания – это исправление. Ведь мы же не пыток хотим, нет. А наша цель – исправить преступившего.

Д.КНОРРЕ: Да, конечно.

С.ДОРЕНКО: Исправить. Цель – исправить. Дальше. А где скорее исправится ребенок, в неполной семье, где мать лишена родительских прав, а отца вообще нет и никогда не было?

Д.КНОРРЕ: То есть в тюрьме больше шансов, что она исправится.

С.ДОРЕНКО: Тюрьма – это исправительное учреждение. Это не пыточная. Это исправительное учреждение, где человеку прививают чувство прекрасного, духовность истинную и так далее. Тюрьма. Это такое специальное место. Надо ли посадить плохую девочку, у которой нет отца вообще в природе, а мать лишена родительских прав? Надо. Потому что ей исправится негде, кроме как в тюрьме. Вот тюрьма и займется ее исправлением. Правильно?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Она там научится шить варежки на машине.

Д.КНОРРЕ: Созерцать.

С.ДОРЕНКО: Конечно, пупок. А девочка, которая из хорошей семьи, ей не надо садиться в тюрьму. Почему? Потому что цели исправления могут быть достигнуты в семьи.

Д.КНОРРЕ: Да, она станет следователем.

С.ДОРЕНКО: Она станет следователем, конечно, у нее прямой путь в прокуратуру работать и так далее.

Д.КНОРРЕ: Уже видны некие задатки, чувствуется склонность.

С.ДОРЕНКО: Она любит показывать доминантность какую-то над животными пока, а потом над людьми. Мне кажется, что ее не надо сажать абсолютно никогда. Вот и все. А общество у нас разделилось в поиске справедливости на две страты большие: одни, такие традиционалисты, патриоты, ищут справедливости у Кадырова, а более европейски мыслящие либералы, западники, они ищут справедливости у Обамы и у Гаагского суда, трибунала и так далее. Вы больше полагаете, если бы вам надо было искать справедливость, вы бы искали ее у Кадырова – 134-2135 или у Гаагского трибунала и Обамы, у президента США – 134-2136. Где бы вы искали справедливость? Поскольку я думаю, что распространено мнение, что в России справедливости найти нельзя. Ее нельзя найти в России, и люди ищут ее в традиционных структурах России, которые якобы защищают справедливость. Справедливости нет. И тогда, где бы вы искали справедливость: обращались бы к Кадырову за справедливостью – 134-2135 или к Западу, к Обаме, к Гаагскому трибуналу, к суду по правам человека и так далее – 134-2136. Это совсем экспресс-голосование, я через 10 секунд его закончу. Много мы голосовать не будем, потому что у нас уже новости на подходе. Я его заканчиваю и говорю вам результат. Итак, к Кадырову обратились бы 55 процентов в поиске справедливости, которой нет в русских судах и правоохранительных органах, и 45 – к Западу. Новости

Новости

Обзор прессы

С.ДОРЕНКО: Смешная вещь, мне кажется, она смешная. Комитет Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей поддержал законопроект сенатора Валентины Петренко (я с восхищением всегда говорю об этой женщине), запрещающий регистрировать в управлении ЗАГС имена, состоящие из числительных, цифровых обозначений, аббревиатур и мата. То есть нельзя ребенка будет назвать матерно, нельзя будет назвать его цифровым кодом каким-то и числительными нельзя. Числительных, цифровых обозначений. Числительные, наверное, прописанные буквами.

Д.КНОРРЕ: Восемнадцать, девяносто один.

С.ДОРЕНКО: Ты знаешь, можно назвать дочерей: первая, вторая, третья, как в Древнем Риме.

Д.КНОРРЕ: У нас тоже.

С.ДОРЕНКО: В Древнем Риме не было женских имен. Ты не знала об этом?

Д.КНОРРЕ: Честно говоря, чего-то не припомню.

С.ДОРЕНКО: В Древнем Риме женских имен не существовало. Значит, ты у своего отца какая?

Д.КНОРРЕ: Первая и последняя.

С.ДОРЕНКО: Ты была бы Прима.

Д.КНОРРЕ: Я поняла.

С.ДОРЕНКО: А фамилия ваша Кнорре.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Значит, ты была бы Кнорре Прима, совершенно верно. А если бы ты была… уже была бы Перце, Куатре Кирилловна, Квинта Кирилловна, Секста Кирилловна. У женщин были только номера, у женщин не было имен. Серьезно.

Д.КНОРРЕ: Я вам верю.

С.ДОРЕНКО: Приходиться верить. Вот, пожалуйста, Петренко запретила беременным называть дочерей даже так.

Д.КНОРРЕ: У нас тоже, кстати, это было.

С.ДОРЕНКО: Я представляю, родится какая-нибудь вроде Юлиев, она Юлия Прима или Юлия Куатра, четвертая.

Д.КНОРРЕ: Надо просто переходить на латынь и называть примой, они же не догадаются.

С.ДОРЕНКО: А Кнорре должна была называться Уника. «Кнорре Уника. Единственная», - предлагает Алексей, который к вам неравнодушен. «Венера тогда откуда?» Венера – это богиня, простите. Женщин называли номерами. Да, кстати, мужские имена тоже были подобные: Квинт, Секст и так далее, по номерам. Да, мужские имена тоже были номерные, но у мужчин все-таки были имена, а у женщин не было, вообще не было. Когда ты выходила замуж, ты была бы тогда уже Юлия из рода, например, Клавдиев, ты была бы Юлия Клавдия. Понятно?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: А пока ты была при папе, ты была бы Прима и точка. Прима твое имя первое. Как говорится в пояснительной записке… Петренко все-таки против древних римлян, я чувствую. Я, как римлянин, чувствую это и так далее. Органы ЗАГС не вправе отказывать в регистрации сегодня по причине неблагозвучности, оскорбительности, некультурности, непроизносимости и так далее, и так далее. Скажи, пожалуйста, ты считаешь, надо или нет?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Я дам пример. Мальчики, которые были названы за последние годы: Николай-Никита-Нил, это одно имя. Чем оно плохо-то?

Д.КНОРРЕ: Это еще ничего. Но был какой-то Крым…

С.ДОРЕНКО: Христамрирадос назвали человека. Чем плох-то?

Д.КНОРРЕ: Нет, это все не смешно. Крымнаш, спасибо.

С.ДОРЕНКО: Главное, нужно понять, как деминутив всегда. Проблема в том, что ты никогда не называешь полным именем, редко называешь полным именем. Главное - какой деминутив. Николай-Никита-Нил понятно: Нил, Никита и Коля. Христамрирадос понятно – Христя, Христек. Дельфин. Можно называть Дюля.

Д.КНОРРЕ: Дельфик.

С.ДОРЕНКО: Дельфик, Дюля. Ярослав-Лютобор. Лютик можно называть, а можно Славик, Ярик, Лютик. Еще человека назвали Лукасчастьесомерсетоушен. Сомерсетоушен.

Д.КНОРРЕ: Просто Оушен.

С.ДОРЕНКО: Шуня можно называть. Шуня, Шуся. Дальше, женские имена. Апрель. Прюля.

Д.КНОРРЕ: Преля.

С.ДОРЕНКО: Преля плохо, потому что она преет, она не должна преть, сразу хочется присыпку сделать. Апря или Прюля можно звать. Правильно? Полина-Полина. Там Поля, понятно. Принцесса Даниэла имя. Принца или Сюся, или Даня. Правильно? Заряница. Ну, там нормально, Зоря. Алеша-Каприна, это девочку назвали. Капричка, Люша, Люся. Океана. Куня можно звать ее. У всех прекрасные имена. Когда с номерами, там хуже. Вот какого-то ребенка пытались назвать, серьезно говорю, БОЧ знаменитый, ты знаешь: Биологический объект человека рода Ворониных-Фроловых, родившийся 26 июня 2002 года. Расшифровывается БОЧРВФ260602. БОЧ. Можно называть его Бучя.

Д.КНОРРЕ: Буч.

С.ДОРЕНКО: Нет, Буч, это будет с намеком. Боч, Боча, Бося, Боня. Боня, конечно, прекрасно имя. Не разрешается на протяжении 10 лет. Скажи, пожалуйста, ты сторонница какой точки зрения?

Д.КНОРРЕ: Да надо называть, как хочешь.

С.ДОРЕНКО: Ну, ты родила. Мне кажется, автор должен называть. Здесь право авторства. Гурген, здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел вспомнить случай в Швеции, когда мама пыталась назвать своего ребенка Axel. Ей была жестокая отповедь в том смысле, что только как в святцах. Akcel. То есть Швеция еще более зашорена.

С.ДОРЕНКО: Гурген, давайте так. Мы с вами можем то, что мы создаем, называть? Условно говоря, Петр создал город, назвал его Петербург. А вы создаете человека. Можете вы его назвать? Почему не можете-то?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, можно.

С.ДОРЕНКО: Как вы его назовете, это же ваше дело, а не государства.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Предположим, я живу в Исландии и меня зовет Ахмед. Мою дочь будут звать Ахмедс… Видимо, так.

С.ДОРЕНКО: Есть в этом все-таки нюанс. Вот я не знаю, на чью сторону встать. Мне кажется, что мы свое создание имеем права называть, как нам впендюрится.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В принципе, естественно, главное, чтобы это не содержало эксплицитного начала либо ассоциации. Вот рождается мусульманский ребенок и его хотят назвать Насралла или более грамотном Насрулла. Всегда для русского, арабского, любого уха будут некие сочетания, мягко говоря, экзотичными, если не просто двусмысленными.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Все-таки я бы не ограничивал. Либо всех звать Иван Иваныч Иванов. Фамилии тоже бывают очень разные. Давай скажем так: индивидуализация с одной стороны. Давай все-таки доведем каждую идею до абсурда. Существует индивидуализация, когда можно дать вообще любое имя, абсолютно любое, хоть числительное, что хочешь. И существует стандартизация, когда это не вызовет никаких ассоциативных вещей. Стандартизация. Тогда пойдем от абсурдума к экстрему, идем к экстрему. Мы скажем, что никогда не вызовет никакой проблемы имя каждому младенцу, который рождается в России, каждому абсолютно, дается при рождении имя Иван Иванович Иванов. И каждой девочке дается имя Ивана Ивановна Иванова. Точка. Пусть она будет Ивана Ивановна Иванова.

Д.КНОРРЕ: Есть такое имя.

С.ДОРЕНКО: Все девочки. И, таким образом, мы получаем 145 миллионов Иван Иванычей Ивановых или Иван Ивановны Ивановых. Все. Никакой проблемы здесь нет. Никакой проблемы. Это путь Петренко, то есть путь к унификации, не вызывающий вопросов. Как только мы начинаем индивидуализировать человека и делать их Козлодоевыми, значит, он уже будет Иван Иванович Козлодоев, опаньки, идите сюда. Козла что… Козла зачем.

Д.КНОРРЕ: Козадоев.

С.ДОРЕНКО: Козлодоев какой-нибудь. Уже сразу вопрос Петренко. Но это же нехорошо. Конечно, это оскорбляет. А украинские казачьи клички есть совсем малопристойные, совсем ужасные. Казачьи клички, которые сделались фамилиями. Это же непростительно. Это тоже надо запретить. Одним словом, я не знаю, где найти золотую середину.

Д.КНОРРЕ: Сергей, помните, всегда в детстве есть период, когда ты ненавидишь свое имя.

С.ДОРЕНКО: Что вы говорите?

Д.КНОРРЕ: Когда у тебя особенно редкое имя какое-нибудь или фамилия, над тобой сразу все издеваются. Я знаю не понаслышке.

С.ДОРЕНКО: А у тебя что? Даша.

Д.КНОРРЕ: Кнорре. Суп, «Магги», «Галина Бланка».

С.ДОРЕНКО: Как тебя звали?

Д.КНОРРЕ: По-разному.

С.ДОРЕНКО: Магги звали.

Д.КНОРРЕ: Магги, Галина Бланка, Кнорр вкусен и скор, по-разному.

С.ДОРЕНКО: Это приковывало внимание к тебе.

Д.КНОРРЕ: Кубик.

С.ДОРЕНКО: Тебя звали кубик. Это же нежность.

Д.КНОРРЕ: А потом я поняла, что это круто, у тебя редкая фамилия, даже странная. Так же, собственно говоря, с этими всеми именами, как вы там сказали, БОЧ2701. Его сначала в детстве будут ненавидеть, а потом, наоборот, он будет гордиться, что он единственный в мире БОЧ2107.

С.ДОРЕНКО: Надо Петренко все-таки как-то переуговорить.

Д.КНОРРЕ: Надо объяснить ей.

С.ДОРЕНКО: Надо объяснить, что тогда надо запретить Козлодоевых всех и Козодоевых, надо запретить, потому что она хочет запретить индивидуализм. В сущности, что она хочет? Запретить индивидуализацию. Запретить. Сделать людей похожими. Как гвозди выходят с фабрики, ты примерно видишь, что все примерно гвозди. Так же все русские Иван Иванович Иванов. Все. Точка. Вот чего она хочет. А я в сомнениях. Я думаю, что она не права.

Я сколько мог, отодвигал экономические новости. Экономических новостей много, ребят, я не хотел о них говорить. Я не хотел о них говорить специально и продолжают не хотеть. Не хочу. Потому что там такое. Там такое. Ой, какой кошмар. Статья сегодня в «Коммерсанте», я быстро скажу и не буду обсуждать, отползу сразу, мне стыдно такое. Все-таки ведущая мировая держава и все, а как начинаешь читать, господи помилуй. Мнение россиян о материальном положении в 2012-2016 годах: хорошее, очень хорошее… Можно, я прочитаю частично. Первый квартал и почему-то третий квартал, я не знаю, почему первый квартал и третий квартал. По данным РАНХИС, это Российская академия народного хозяйства, положение в 2012 году, первый квартал: среднее – 61 процент, хорошее или очень хорошее – 9,7, плохое или очень плохое – 28,9. Так тоже самое осталось. Сейчас 2016 год, третий квартал, переходим от 2012 года к 2016-му. Хорошее или очень хорошее положение материальное – 7 процентов, среднее – 63,6. Мне кажется, нормально. И, наконец, плохое и очень плохое – 29,1. То есть то на то. Было 28,9 в 2012 году, сейчас, пожалуйста, 29,1. А давай проведем голосование. Мы же обещали эту тему не трогать, но вот, пожалуйста, мы держим обещание, а именно – проводим голосование и обсуждаем широчайшим образом. Прошу вас. Давайте вы ответите на тот же самый вопрос: ваше материальное положение хорошее или очень хорошее – 134-2135, среднее - 134-2136, плохое и очень плохое - 134-2137. Мы вслед за РАНХИС и все такое идем с голосованием. У меня сейчас выстраивается две сотни сразу голосов, идем на третью сотню и пока выстраивается вот такая картина, я вам ее обозначу, а потом мы уже подведем итог. 7, 33, 61… 7, 33, 61 не может быть, потому что, вы понимаете, что здесь бьет единичка, но когда три телефона, всегда моя машина тупит, она неправильно считает, не 100 в результате, то 99, то 101. Сейчас совпало: 6, 31, 63. Я остановлю голосование, чтобы мы имели возможность обсудить, если позволите. Нет, простите, 5, 31, 64. 5 процентов. Пиши, скорее. Шесть сотен человек позвонили за минуту. 5 процентов – хорошее и очень хорошее, 31 процент - среднее, плохое, очень плохое – 64 процента. У нас ровно не так, как у русских людей. Вы какие-то нерусские. У русских 7 процентов – хорошее и очень хорошее, у вас – 5; у русских среднее

- 63,6, у нас так плохое – 64; у русских очень плохое – 29, у вас 31 – среднее. Вы как бы поменяли среднее. Мне кажется, здесь какая-то ошибка. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Как поживаете, Абдул? У вас какое положение?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы такой вопрос задали личностный, я даже не знаю, как на него ответить. Потому что в нашем государстве всегда надо лавировать. Я сейчас думаю, как экономические умы сказали, 20 лет будет… надо сейчас купить хорошую машину и лет 10 на ней спокойно ездить, потому что в дальнейшем их вообще может не быть, как динозавров.

С.ДОРЕНКО: А я по-другому, Абдул. Я сейчас обсуждаю с Ромой Щукиным, он взял покататься на две недели 340-ую БМВ, у которой невероятное количество сил лошадиных и все это ужасно. А я ему сказал, Ром, все равно мы ездим 78 км/ч по городу из-за ограничений, следующая машина, которую я куплю, это будет трешка 320-я с механикой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно. Вы же прагматик.

С.ДОРЕНКО: Механика. Потому что мне нравится делать вид, что я кочергой шевелю и что я чем-то управляю. Мне нравится. Я ничем не управляю. Коллективом не управляю, детьми не управляю, женой не управляю. Хотя бы механическая коробка, ну, хоть что-то, иллюзия управления.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, мы же рыбаки, которые поймали рыбу, мы думаем, мы ее на крючок посадили, а, оказывается, она нас.

С.ДОРЕНКО: Конечно, сто процентов.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Второе мое мнение, что сейчас надо, если есть лишняя недвижимость, надо ее продать.

С.ДОРЕНКО: Скинуть недвижку?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я чего боюсь? Мое мнение, что сделают так, что лишнее жилье держать смысла не будет.

С.ДОРЕНКО: Абдул, 15 лет подождем и скинем. 15 лет надо ждать. Через 15 лет, может, жилье чуть-чуть освежеет как-то.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Через 15 лет, что, будут мамонты или динозавры?

С.ДОРЕНКО: Вернутся цены на жилье через 15-20 лет старые и мы тогда продадим.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А тогда, Сергей, сколько будет себестоимость самого бакса, вот вопрос.

С.ДОРЕНКО: Это правда. Но в баксах сейчас терять вдвое стыдно. Стыдно терять. Мы же не вправе перед нашей алчностью потерять вдвое в баксах.

Д.КНОРРЕ: Да и вообще, доживем ли мы.

С.ДОРЕНКО: 20 лет?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Мы назло всем. Мы же назло будем жить. 73-73-948. У нас слушатели, мне кажется, немножко экзальтированно проголосовали. 5 процентов утверждают, что у них материальное положение хорошее и очень хорошее, 31 процент – среднее и, наконец, плохое и очень плохое – 64 процента. Это все-таки оценка субъективная, безусловно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Я считаю, что ваше справедливо голосование, РАНХИС – это ерунда полная. Могу сказать, доход мой заморозился и цены выросли, все услуги. Я раньше с десяткой заходил в магазин, я, что хочу, покупаю.

С.ДОРЕНКО: Можно, я скажу. Даже выпивку можно было сюда включить. Правильно? И выпивка помещалась.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да Особенно проблему создали запчасти. Я езжу на европейской машине, цены стали космические, уже начинаешь думать.

С.ДОРЕНКО: Как вас зовут? Можно, я пожалуюсь на жизнь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Денис.

С.ДОРЕНКО: Денис, я ТО-2 прошел на машине своей. Знаете, что мне сказали? Я говорю только вам: 34 тысячи. Я посмотрел на них, я говорю, да чтоб вы… Понимаете, да? А что они поменяли, кроме фильтра? Ничего.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я вам сейчас расскажу. Жене купил машину KIA, позвонили аж из другого салона и сказали: вы KIA покупали? Я говорю: да. Вот приезжайте к нам на ТО. То есть они начинают бороться.

С.ДОРЕНКО: 34 тысячи.

Д.КНОРРЕ: Кошмар.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, проще к соседу заехать в сервис и у него за три тысячи, за четыре поменять все.

С.ДОРЕНКО: Да, можно к ребятам заскочить, за 5-6 тысяч сделать, это правда.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не понимаю. У нас премьер-министр говорит, что мы стали хуже жить, доходов нет, и ничего они не делают. Как скучно, грустно. Смотрю телевизор, вас слушаю. Единственное, знаете, я год вас слушаю, мне так приятно на душе.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Мы постараемся сделать, чтобы приятного было побольше. Мы постараемся, но хвалить нас не надо. Это Даша все заставляет меня. Я то все про плохое, а Даша все время переводить на хорошее.

Д.КНОРРЕ: У меня все хорошо, я не знаю.

С.ДОРЕНКО: У Даши все хорошо.

Д.КНОРРЕ: Прекрасно. Машина есть.

С.ДОРЕНКО: Какая у тебя?

Д.КНОРРЕ: Suzuki SX4.

С.ДОРЕНКО: Секс четыре?

Д.КНОРРЕ: SX4.

С.ДОРЕНКО: SX4. Я стал перечислять, думаю, секс четыре, это в какой позе, интересно. Хорошо. Погнали дальше.

Ты сказала, секс, вот тебе слушатель. Ты сказала, секс четыре.

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Ты сказала, не я, клянусь. Даша, Даша… Она сказала, секс. Кивните, если да. Да! Звукорежиссер говорит, да. Пожалуйста: Кравченко – да, Делягин – да. Делягин уже пришел. Все слышали, ты сказала, секс четыре. Был секс, да, сказала, секс. Конечно. Четыре секс, сказала. Люди пишут, да, сказала. Даша сказала.

Д.КНОРРЕ: Ну и пожалуйста.

С.ДОРЕНКО: Хо-хо-хо! Даша сказала: у меня машина Suzuki секс четыре. Секс четыре. Она так сказала. В Москве четыре балла. В подтверждение твоих слов. В Москве секс четыре. Я во Внуково, кстати говоря.

Д.КНОРРЕ: Я тоже, кстати.

С.ДОРЕНКО: Я вижу, где я нахожусь, я во Внуково на карте Яндекс, меня выкинули во Внуково в очередной раз. Это значит, там колдуют какие-то колдуны, Мерлины, кремлевские Мерлины колдуют, чтобы мы были во Внукове.

Д.КНОРРЕ: Во Внуково-4.

С.ДОРЕНКО: Четыре, безусловно, да.

Мы провели этот выпуск. Мы пойдем и проживем ее, эту пятницу, 21 октября.