С.ДОРЕНКО: 8 часов 40 минут. Среда. 18 апреля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все. Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москвааааа! Дарья Кнорре, ведущая этой программы.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: 95 лет «Динамо». Ох, «Динамо». Не люблю «Динамо». В смысле, ну… в другом смысле. А которые в футболе или где они там, в хоккее, какие-то есть «Динамо», там ментовская какая-то команда да?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Я чего-то слышал про нее, ну… давно. Я ехал что ль в поезде с кем-то, кто говорил про «Динамо», сейчас я забыл, но это было давно, в детстве, чего-то «Динамо». То ли ментовская, то ли футбольная, то ли хоккейная. Хрен поймешь. С тех пор не слышал ни разу. Ладно.

Давайте про Стерлитамак. Даша во время подготовки сегодня звонила туда и вообще занималась этой темой. Расскажи, Даш, что там.

Д.КНОРРЕ: Они пока готовят комментарии. Естественно, власти не сразу готовы отвечать на вопросы.

С.ДОРЕНКО: Расскажи. Это тоже смешно. В какой-то школе где-то…

Д.КНОРРЕ: В Стерлитамаке, это Башкортостан…

С.ДОРЕНКО: Когда мы туда дозвонились, нам сказали, в какой-то школе чего-то.

Д.КНОРРЕ: Это СКР сообщает, что «в какой-то школе произошел какой-то инцидент с каким-то учеником».

С.ДОРЕНКО: Стерлитамак. Мы звоним в СКР. В какой? Тутошний или тамошний? Не помнишь, куда мы звонили? Родина рассказывала. Куда мы звонили?

Д.КНОРРЕ: Мы звонили в МВД и в администрацию Стерлитамака, а СКР дали официальный комментарий РИА Новости.

С.ДОРЕНКО: СКР, Следственный комитет Российской Федерации. Я считаю, они очень правильно поступили, математически правильно. СКР сказал, что «в какой-то школе с каким-то учеником произошло какое-то ЧП».

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, это очень правильно. А дальше они уже неизвестные начинают наполнять. Например: в какой школе?

Д.КНОРРЕ: Конечно, это исчерпывающе абсолютно.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. Я всегда, когда я учу математическому мышлению людей, я говорю, что любой процесс можно описать. Например, в школе икс с учеником игрек произошло событие зет в городе би. В городе B с учеником X произошло событие Y и так далее. Это все описывается. Мне кажется, Следственный комитет исчерпывающим образом описал ситуацию. Вот они, собственно говоря, все знают.

Д.КНОРРЕ: Да. Ничего не добавишь.

С.ДОРЕНКО: Никто не осталось сокрыто от Следственного комитета. Ну правда. Это ученик 9 класса.

Д.КНОРРЕ: 17-летний ученик коррекционного класса. Кстати говоря, в Москве уже отменили коррекционные классы. Зашел в кабинет информатики, где находились его одноклассники, и имеющимся при себе ножом порезал руку одной из учениц, а также нанес ножевое ранение учителю. Учитель, кстати говоря, в 2017 году была признана Учителем года в Стерлитамаке. Затем он разлил горючее вещество и поджег, сам себе нанес ножевое ранение. Пожарная сигнализация сработала (что странно), и ученица одного из классов, испугавшись, спрыгнула со второго этажа. От пожара никто не пострадал.

С.ДОРЕНКО: И там повреждения она получила, ученица, которая прыгнула со второго этажа, неудачно приземлилась, у нее тоже травмы.

Д.КНОРРЕ: Да. Она и потерпевшие госпитализированы. Следователи выполняют неотложные следственные действия на месте происшествия. Это комментарий Следкома, то, что я сейчас зачитала.

С.ДОРЕНКО: «А теперь можно найти гипотенузу», - говорит Алексей… из Следственного комитета.

Д.КНОРРЕ: Список раненных при нападении: Екатерина Першина, педагог, ножевые ранения, ожоги, Юлия Фролова, ученица, ножевое ранение груди…

С.ДОРЕНКО: Давай несовершеннолетних не называть на всякий случай.

Д.КНОРРЕ: Еще одна ученица, перелом, ножевое ранение руки.

С.ДОРЕНКО: У нас запрещено называть, поэтому мы будем говорить: ученица Икс (имя изменено), ножевое ранение, ученица Игрек, переломы, ножевое ранение и педагог Зет, ножевые ранения, ожоги. Ожоги, потому что он залил горючей жидкостью класс и поджег. А сам ученик, ему 17 лет, он юноша из коррекционного класса. Я хочу понять, что такое коррекционный класс.

Д.КНОРРЕ: Коррекционный класс – отстающий.

С.ДОРЕНКО: Не очень умные…

Д.КНОРРЕ: Те, кто отстают по программе.

С.ДОРЕНКО: Почему они отстают-то? По морфологическим причинам? В силу устройства полушарий или в силу социальных условий?

Д.КНОРРЕ: Плохого поведения. Тут разные могут быть причины.

С.ДОРЕНКО: Нехорошо у них в семье может быть, на завтрак дают не то, что положено.

Д.КНОРРЕ: Может быть.

С.ДОРЕНКО: Товарищи, что такое коррекционные классы? Мы должны пожимать плечами и говорить, ну он же додик. Или нет? Или мы не должны так делать? То есть коррекционный класс – это наша проблема или это морфологически он так родился, ну и родился, ну и хорошо. Я не знаю. 73-73-948. Если это социальные условия, то это наша проблема, то есть это мы устроили так дела. Если это медицинская проблема, то опять это странно, почему они все вместе бегают с ножами там. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Борис Семенович.

С.ДОРЕНКО: Борис Семенович, поясните.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот я заканчивал 395-ю школу в Москве. У нас был последний выпуск нормальной школы, а вместе с нами параллельно училась школа коррекционная. Вы знаете, у них и то и другое. Больше даже не социального, а больше даже, я бы сказал, медицинского характера у них отклонения. У нас был такой случай. Они занимались, учились и жили в школе коррекционной. Надо было им разгрузить классы от матрасов и эти матрасы отправить на автомобиле. Так вот парень говорит: а чего я буду таскать их вниз туда-сюда? Он их выбросил в окно. А потом говорит товарищу: а чего я буду по лестнице спускаться? И с четвертого этажа сиганул вниз.

С.ДОРЕНКО: На матрасы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На матрасы, да. Остался цел и так далее.

С.ДОРЕНКО: Вот видите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И такое поведение было для них совершенно характерным, для этих ребят.

С.ДОРЕНКО: Видите, он остался цел.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это проблема скорее медицинская, а не социальная.

С.ДОРЕНКО: Но как угадать, в чем проблема, медицинская или социальная? Вот вчера за мной… Я вам расскажу свой анамнез. Вчера за мной встал парень на Mercedes GL-E с крашеным в черный цвет, со звездой, крашеной в черный цвет. То есть он весь хром закрасил матовой краской черной. Встал за мной. А мы идем караваном, машин шесть я вижу впереди себя, я иду плотно. И начинает мигать. Мигает, мигает, мигает. То есть он хотел весь левый ряд для себя расчистить. Я посмотрел в зеркало, я знаю, я бы сказал, что кавказец. Я думаю, вот у него медицинская проблема или социальная?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Для меня эти люди скорее медицинского характера, но социальное для них может быть...

С.ДОРЕНКО: Я так и не угадал вчера. Я не угадал. Пристроился за мной кавказец и шарашит фарами, давай, уходи, уходи, уходи из левого ряда. У него крашеная звезда и весь хром покрашенный в матовую черную краску. Уходи, уходи, гонит меня, гонит, гонит, гонит. Что гонит? А я не пойму, куда уходить, потому что мы идем стеной. Колонна, идем колонной, стеной. И передо мной, сколько есть глаз, машины. Куда я должен уходить? Зачем я должен уходить? И я вчера, например, задумался об этом: это вопрос социальной культуры или медицинский, может, он идиот, этот кавказец. Или идиот, или может быть это вопрос социальной культуры.

Д.КНОРРЕ: Никак не понять на самом деле.

С.ДОРЕНКО: Может он не кавказец, может он еврей, я не знаю.

Д.КНОРРЕ: Сергей, наши редакторы сейчас разговаривают с девочкой из этой школы. Она говорит, его нашли уже под лестницей в крови, он пытался себя порезать.

С.ДОРЕНКО: Пытался себя порезать.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Он пытался истечь кровью, но не удалось, кровь все не шла и не шла. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Настя, доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Нет, это Даша.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Даша, извините. Это Сергей Бабандзе. Скажите, пожалуйста, вот у нас в школе (я из Подмосковья) класс А, класс Б. У меня ребенок учится в 4 классе. У них идет какое-то подразделение, то есть А – они умные, Б – они дураки.

С.ДОРЕНКО: Так было и в мое время тоже.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот представляете. Уже дети на подсознании, в детском подсознании у них вырабатывается: мы умные, а вы – Б – дураки. Что будет дальше?

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что те, кто тащат посильнее, они не могут все время смотреть на чудесных… Если я прошел уже тему, а потом смотрю, как тупой…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, но тема-то одна, учебники одни. Просто уже в школе такое делает подразделение, что вы – тупые, вы – умные.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Я знаю, что я так и был уже подразделен. Я не знаю… Вы хотите, чтобы я сочувствовал тупым? Я не знаю. Я вам со всей уверенностью говорю, мне трудновато. Потому что я был в физмат классе, и я делал домашнее задание по доброте своей и щедрости душевной для ребят из других классов. Я делал им домашнее задание по телефону.

Д.КНОРРЕ: А мы на подоконнике делали.

С.ДОРЕНКО: Они мне говорили: геометрия, нам по геометрии вот такое задали. Я говорю: рассказывай. Он рассказывает, и я ему геометрию решаю в уме по телефону. Я ему говорю: пиши. Он пишет. Я ему говорю: все? Какие еще задания? Давай второе, третье. Хорошо. Все? Он: все. Я говорю: ну все, гуляй. Отлично. А как мы бы учились в одном классе? Теперь объясните мне, пожалуйста, с какой стати мы учились бы в одном классе, когда я ему задание по геометрии с призмами решаю в уме по телефону? Это о чем говорит? О том, что несопоставимый уровень. Он пялиться своими зенками в учебник, видя эту призму, может ее нарисовать, а я в уме себе ее рисую. Значит, как мы можем учиться вместе? Объясните. Чему мы можем научиться вместе? Что ты говоришь?

Д.КНОРРЕ: Я вам прислала то, что узнали у девочки, наши редакторы узнали. Telegram вам надо открыть, запрещенный на территории Российской Федерации.

С.ДОРЕНКО: Telegram, связь с эфиром.

Д.КНОРРЕ: «Мы были на субботнике. Потом увидели, что начали из школы выбегать все в повязках. Потом увидели дым. Потом к нам подбежал старшеклассник и сказал, что школа горит».

С.ДОРЕНКО: У тебя это есть в звуке?

Д.КНОРРЕ: Нет, это не звук.

С.ДОРЕНКО: Тогда читай.

Д.КНОРРЕ: «Потом к нам подбежал старшеклассник и сказал, что школа горит, один пацан умер, ранили учительницу. Я из 6В. Этого мальчика я не знаю, он из 9Г (мальчика, который нападал). Он в классе ЗПР. Мы пошли в пятую гимназию, потом зашли в нашу школу, взяли вещи, и потом нас отпустили домой. Был урок. Нам старшеклассник рассказал, что его нашли в крови под лестницей. Он порезал себе вены, хотел покончить с собой».

С.ДОРЕНКО: Понятно. Он испытал какое-то волнение, которое трудно понять. Почему он испытал волнение? Он, испытав волнение, попытался быть агрессивным, как этот сумасшедший вчера за мной, который гнал меня из ряда, чеканутый южный приезжий. Мы не в состоянии оценить его степень волнения. Он мог прийти в волнение, увидев, например, какой-нибудь красный пакет у женщины в руках. Мы не понимаем степени его взволнованности, причины его взволнованности. Если они ненормальные изначально, то мы изначально не можем понять, почему они ненормальные именно сегодня. Вчера он был ненормальный по одной причине, а сегодня по другой. Откуда нам знать? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, доброе утро. Борис. Мне кажется, что здесь проблема исключительно медицинского характера, причем психического. Если углубиться, человек по своей природе, по своей психологии, он не может нанести сам себе увечья, сам себе причинить боль.

С.ДОРЕНКО: Я тоже так думаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А он это сделал. Он абсолютно осознанно это сделал.

С.ДОРЕНКО: Значит, он ненормальный. Мы не имеем права ставить диагнозы, мы говорим в житейском смысле. Ненормальный в житейском смысле. Мы не врачи.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Его поведение совершенно ненормально.

С.ДОРЕНКО: Ненормально в житейском. Мы же не врачи. Но мы же должны ему дать всеобщее среднее образование. Мы же не можем его в специальный заповедник отправить на Новую землю? Нет, не можем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К сожалению, не можем.

С.ДОРЕНКО: А где мы ему дадим общее образование, чтобы он призмы вычислял? Может быть, не надо? Может быть, четырех классов хватило бы?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Мне кажется, тут уже задача на стадии школы работать с психологом, чтобы они могли как-то вычислять, понимать, нужен ли этот ученик дальше по общеобразовательному курсу идти или же ему нужно несколько другое обучение.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, Борис, описан приемный экзамен в свое время в жизнь у Николая Васильевича Гоголя, когда Остапа и Андрия привозит Тарас на Сечь. Там есть такой эпизод приемных экзаменов. Как звать? Як клычут? Остап. Андрий. В бога веруешь? Верую. А ну перекрестись. Перекрестился. А потом: а теперь ступай, в который, сам знаешь, курень. Все. Тут так должно быть. Мне кажется, такие люди должны получить, где-то уметь подписывать свое имя, и дальше спросить их, родину любишь? Любишь. В бога веруешь? Верую. Перекрестись. Перекрестился. Все, иди дальше, куда хочешь, молодец. Вот тебе аттестат о всеобщем среднем образовании. Все, он уже все знает.

Д.КНОРРЕ: Сергей, это очень жестокий, тоталитарный подход.

С.ДОРЕНКО: Почему?

Д.КНОРРЕ: Потому что это тоталитарный подход к детскому образованию. Есть трудные дети, сейчас очень сложное поколение.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, мы должны давать любое образование. Любое. Любое на выбор.

Д.КНОРРЕ: Причем тут образование? Здесь может быть вопрос не в образовании. Может быть он гений в математике, у него проблемы с русским языком как раз.

С.ДОРЕНКО: Это правда. Поэтому мы должны ему на выбор сказать, что хочешь сдать?

Д.КНОРРЕ: Нельзя давать детям выбор в таком возрасте. Они не могут сделать выбор. Я в 17 лет вообще не понимала, что я хочу.

С.ДОРЕНКО: Как он попадает в этот класс коррекционный? Как?

Д.КНОРРЕ: Потому что он плохо себя ведет. Потому что у него проблемы с социализацией.

С.ДОРЕНКО: Ты хорошая была ученица?

Д.КНОРРЕ: Меня вызывали на ковер.

С.ДОРЕНКО: У тебя вид хулиганки. Она хулиганка. Кнорре – хулиганка.

Д.КНОРРЕ: Угрожали мне тем, что занизят оценки на госэкзамене, если я не заткнусь.

С.ДОРЕНКО: …буду продолжать хулиганить. Да, абсолютно верно. А меня пытались выгнать из первого класса сразу, как только я пришел в школу. Так же и сделали, выгнали. В третий. Из первого в третий, сказав, что этому идиоту здесь нечего делать, он сидит, ос давит. Я сидел, давил ос линейкой, пока меня не выгнали в третий класс. Тогда я уже стал учиться. Значит, в коррекционных, может их надо повысить, может они там учатся в пятом классе, условно говоря, их надо отправить в седьмой. Сказать: так, товарищ, тебе делать здесь нехрена, в пятом, иди в седьмой. Хорошо. И нормально тогда будет все. А?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Меня из первого выгнали в третий, я пошел и нормально все.

Д.КНОРРЕ: Видите, сколько разных может быть подходов.

С.ДОРЕНКО: Подходов. Совершенно верно. Я не знаю, ребят, как справляться с этими коррекционными.

Д.КНОРРЕ: У нас тоже был коррекционный класс, Б класс, и потом как-то его расформировали. Но это было странно. Там не было никаких инвалидов, отсталых, в смысле, по здоровью. Это просто были дети, которые отставали по программе по разным причинам, кто-то болел, например, полгода в больнице провалялся, не успевает человек за классом, вот он не нагнал, не смог. Его отправляют в этот коррекционный класс. Кто-то хулиган, кто-то просто не соображает ничего.

С.ДОРЕНКО: Может ему надо с гармошкой где-то играть, на площади Казанского вокзала. Откуда я знаю?

Д.КНОРРЕ: Может быть, просто эта система преподавания ему не подходит. Может быть, он не понимает.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно, может, он марсианин.

Д.КНОРРЕ: Пример про вас. Вы можете визуализировать призму и просто в голове представить ее и решить теорему, а кому-то надо начертить ее и со всех сторон, чтобы понять, что и как.

С.ДОРЕНКО: Люди разные, согласен. Но я думаю, что у нас должен быть способ устройства в жизни идиотов.

Д.КНОРРЕ: А если он не идиот?

С.ДОРЕНКО: Есть идиоты. Идиоты существуют. Вчера за мной ехал на Mercedes с закрашенной звездой какой-то южанин, который, очевидно, идиот! Очевидно, идиот. Значит, мы должны трудоустроить его в жизни, правильно его позиционировать. Любой человек должен найти свое место и счастье. Цель человека – счастье. Для идиотов счастье, для посредственностей счастье (их 90%), посредственности должны найти свое счастье, для талантливых людей в разных сферах разное счастье.

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: 9 часов 8 минут. Много месяцев он готовил, несколько месяцев. Это не вспышка. Он несколько месяцев готовил нападение на школу. Кроме этого, подтверждается, что он привез горючее. То есть это не вспышка вдруг. У него был нож, горючее, он собирался убивать и потом поджечь. Вся эта романтика резания, колотья, всякого колотья и всякого поджигания была с ним, когда он готовился.

Д.КНОРРЕ: Еще в январе он писал в комментариях «ВКонтакте». «Чем занимаешься?» «Готовлюсь к уничтожению людей». Фотография с нашивкой свастики на плече.

С.ДОРЕНКО: Кроме свастики и того, что он писал об этом «ВКонтакте», вместо того, чтобы ловить Telegram, кстати говоря, можно было поймать, когда он все это открыто делал, он открыто рассказывал, что собирается уничтожать людей и так далее. Видите, как это мило. Тем не менее его не поймали. Он продолжал готовиться к уничтожению людей. Мы говорим о случае в Стерлитамаке. В Стерлитамаке, Башкирия, учащийся 17 лет из 9 класса, коррекционного класса, напал на детей. Две девочки, одна прыгала в окно, но она и порезана, и прыгала в окно. Одна девочка просто порезана, у учительницы ожоги оттого, что он поджигал класс горючим веществом, и тоже порезы. Самого его нашли под лестницей, где он пытался пустить себе кровь. Он тоже резал себя, но неудачно, как это часто бывает с такими людьми с демонстрационным поведением. Он неудачно пытался себя резать все время. Его, насколько я понимаю, забрали, и он тоже в больнице. Вот такая ситуация.

Мы с Дашей вступили в спор. Спор заключается в следующем. Я полагаю, что люди разные. Это первое. Возможности адаптации к социуму у них тоже разные.

Д.КНОРРЕ: Факт.

С.ДОРЕНКО: У меня, например, слабая адаптация. Слабая в силу того, что я не чувствую часто своего родства с социумом, не умею устанавливать горизонтальные контакты. Я интроверт, я человек Селенджера, в сущности, селенджерский подросток, мне трудновато. Тем не менее я исхожу вот из какой максимы. Я исхожу из того, что человек рожден для счастья.

Д.КНОРРЕ: Да, здесь я с вами согласна.

С.ДОРЕНКО: Человек рожден для счастья. Потому что если вы скажете, что человек рожден для репродукции, что человек рожден для эволюции и так далее, я с вами соглашусь, но мне будет горько жить. Поэтому я исхожу из такой установки, что человек рожден для счастья. Точка. Здесь, на земле. Никакого загробного счастья не существует, никакого загробного мира не существует. Я не религиозен, я атеист. С точки зрения загробной жизни, я безусловный атеист. Поэтому человек рожден для счастья. Нужно ли счастье идиотам? Да, нужно счастье идиотам. Люди все, назовем их разными, есть очень разные. Например, математик Перельман, чем удивлял других математиков. Тем, что он приходил на работу, садился на стул и четыре часа кидал теннисный мячик в стену. Кидал, ловил, кидал, ловил. Четыре часа. После чего вставал и уходил. Он гений. Перельман – гений, это очевидно, все признают. Он вел себя странно. Люди все говорят: сидит и кидает мячик в стену, зачем. Никто не понимает. У него это было некой медитацией.

Д.КНОРРЕ: Человек так думал.

С.ДОРЕНКО: Человек так думал и он думал, он открывал миры для посредственностей, потому что он гений. Давай пройдемся по квалификациям людей. Они очень разные, и все должны быть счастливы. Идиоты должны быть счастливы, посредственности должны быть счастливы. У каждого должного быть свое счастье. Как нам создать общество, в котором все получат счастье?

Д.КНОРРЕ: Никак.

С.ДОРЕНКО: Никак. Потому что мы всех тащим под усредненность какую-то.

Д.КНОРРЕ: Разумеется. Эта попытка формализовать все вокруг и найти какой-то общий подход ко всем, особенно эта история с коррекционными классами, которых в Москве уже давно нет, их упразднили. Почему-то в Башкортостане оказались коррекционные… Вы представляете, какое это унижение для человека, оказаться в коррекционном классе среди нормальных, обычных классов в общеобразовательной школе? Это уже само по себе травмирующее средство. Это ужас какой-то.

С.ДОРЕНКО: Я хочу от каждой группки людей слышать здоровый, хороший смех, замешанный на животном оптимизме. Когда я иду мимо среднеазиатских уборщиц, я хочу, чтобы эта группка, их четыре-пять, чтобы они хохотали, смеялись, чтобы им радостно было. Когда я иду мимо охранников, которые тоже существа с особо настроенным мозгом, они должны как детекторы выловить плохих, иду мимо охранников, я хочу, чтобы они смеялись, улыбались, тоже были счастливы. Я хочу, чтобы все были счастливы. Моя идея – все были счастливы. Но счастье у всех разное. Одному палец покажешь – смеются, другому жопу покажешь – смеются, третьему еще что-то покажешь – смеются, четвертому устройству Вселенной покажешь – смеются. И так далее. То есть всякие люди смеются от разного. Я хочу, чтобы всем было его конкретное счастье.

Д.КНОРРЕ: Но задача школа, наверное, не глобальная задача – дать счастье. Первое – дать какое-то образование и дать ниточки для возможности социализации.

С.ДОРЕНКО: Я понял вдруг нечаянно сам – вопрос в толерантности. Вопрос в толерантности. Только в толерантности, больше ни в чем. Только в толерантности. То есть я должен смириться с тем, я толерантно должен смириться с тем, что у охранников одно счастье, у уборщиц среднеазиатских другое счастье, у идущей группки пианистов в очечках третье счастье. Они вдруг говорят: ля минор была в этот раз… И все: боже… я не могу, нет, не говори этого, это слишком остро, для нас это счастье, боже, ля минор. Понятно, да? То есть у них другое счастье. Третье счастье у математиков. Кто-то сидит, рендерингом занимается в 3D, у него другое счастье. И он такой говорит: да, я сидел шесть часов и я нарисовал эту хрень. И опять счастье. Нам нужно толерантность, чтобы мы толерантно относились к счастью друг друга и старались, чтобы счастье друг друга не задевало других. То есть нам нужно либерально-толерантное общество, иначе, если у нас не будет либерально-толерантного общества, мы будем резать друг друга. Мы будем резать друг друга, бить, расстреливать друг друга и настаивать, чтобы все были униформны. Униформны.

Д.КНОРРЕ: Честно сказать, это другая крайность.

С.ДОРЕНКО: И это не будет счастье.

Д.КНОРРЕ: Эта толерантность в школе – это утопия.

С.ДОРЕНКО: Почему?

Д.КНОРРЕ: Потому что вот этот парень… Что-то пошло не так. Учитель, который видит его только в школе, он не может относиться к толерантно к тому, что он видит.

С.ДОРЕНКО: Я учился в восьми школах. Со мной сидел Коля, у которого на плечах были гниды. Гниды это…

Д.КНОРРЕ: Блохи.

С.ДОРЕНКО: Нет, какие-то гниды у него не плечах, они высыпались у него из головы. Коля с Мызы. Он приходил с Мызы, где он спал в школьном костюме, потому что у него другой одежды вообще никакой не было никогда, а там не топилось, дров было мало. Коля с Мызы. Я сидел с Андрюхой в другой школе. Коля с Мызы был в Нижегородской области. Нижегородская область, Саваслейка. В Комсомольске-на-Амуре со мной сидел Андрюха, который ножом перочинным, очень острым, вырезал Джона Леннона на парте. Он вырезал огромного Джона Леннона на парте и Йоко Оно потом стал резать на моей половине. Я говорю: давай, давай. Я очень поощрял это дело, потому что я знал, что Андрюхе это нравится, Йоко Оно зашарашить. И он резал у меня. То есть у него было другое счастье. Он был второгодник, Андрюха, я решал ему всю математику. Давали задание ему одно, мне другое, ну по рядам, один ряд одно задание, другой – другое, я 20 минут делал свою контрошку, 20 минут ему. И следующие пять минут мы обсуждали Йоко Оно.

Д.КНОРРЕ: смотрите, вы не уловили, что нужно этому парню, не поймали вы этот момент. И что-то с ним пошло не так. И дальше уже бесполезно.

С.ДОРЕНКО: Я этот, которому я призмы решал в 9-10 классе, он ходил качком, он был качок. Он ходил, таскал железо по подвалам. Я с удовольствием с ним дружил. Он абсолютно чумовой парень был, отличный, с ним можно было общаться, но секунд 90 с ним можно было общаться, до 100 секунд, потом уже неинтересно. Но первые 90 секунд прямо интересно. Он рассказывал, сколько он поднял штанг, всякие такие вещи. Он тоже был счастлив. Надо, чтобы все были счастливы вокруг, вот в чем дело. Нужна толерантность и либерализм. Русские будут ходить друг у друга по головам и резать друг друга столько…

Д.КНОРРЕ: Сергей, какая толерантность и либерализм у подростка, у которого гормоны зашкаливают просто?

С.ДОРЕНКО: Ему надо с 5 лет, до гормонов, учить толерантности и либерализму, чтобы он понимал, что люди разные: вот эта ученица учится на пятерки, ее за это резать не надо, не надо резать, мальчик, не надо ее резать. А эта ученица, у нее грамота и пятерки, не надо ее за это резать, так бывает.

Д.КНОРРЕ: А если он в нее влюбился, а она ему отказала? Сергей, вы все равно пытаетесь найти какую-то единую форму.

С.ДОРЕНКО: Да.

Д.КНОРРЕ: А ее не существует.

С.ДОРЕНКО: А я думаю, что существует.

Д.КНОРРЕ: Потому что вы не можете прописать все сценарии в жизни, особенно в школе.

С.ДОРЕНКО: Я ищу формулу для всех сценариев.

Д.КНОРРЕ: Нет формулы.

С.ДОРЕНКО: Есть формула: согласие с тем, что все люди разные. Я согласен с существованием идиотов. Я согласен с тем, что существуют идиоты. Я с этим согласен. А он должен быть согласен, что существую я. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Владимир, Москва. Вы сейчас тему развиваете, что человек должен счастлив быть каждый в своем.

С.ДОРЕНКО: Да, в своем счастье.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В своей группе. Вы немножко уходите от темы, потому что сейчас весна. Вот этого человека, наверное, у него счастье не в том, что он в какой-то группе, просто у него может быть обострение.

С.ДОРЕНКО: Обострение как нервозность.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, не нервозность, это просто у человека уже есть болезнь, может быть, с детства, просто сейчас агрессия у него появилась. Тем более, он готовился. Сейчас вы услышите, через неделю, с ним врачи начнут работать, у него, наверное, очень сильные отклонения от своих сверстников. Если он агрессивно готовился, значит, у него мозг работал, но не в том направлении.

С.ДОРЕНКО: Но надо дать ему свое счастье. Например, может быть, его в легкую атлетику отправить. Понимаете, о чем я говорю? Он должен получить развитие.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, ему уже легкая атлетика не поможет. К сожалению, с ним должны работать врачи. У нас говорят, очень много врачей работает в школах. Их же практически сократили. Все видели, что у него какое-то отклонение.

С.ДОРЕНКО: Есть же химические вещества, которые можно принимать на постоянной основе, и это будет тогда послабее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня такой случай был. Я в декабре менял права (20 лет за рулем), у нас на Окружном проезде, Восточный округ, там больница. Я пришел, мне нужна справка, что я не больной. К сожалению, я увидел людей, которые приходят, там у них аптека, выдают лекарства бесплатно, они больные люди. И я узнал, что сейчас там закрыли несколько больниц, люди агрессивны. Один так кричал, мужчина, ему лет 50. Женщина с мамой сидит, девочка, она пришла за лекарствами, видно, что больная. А он агрессивный, ходит и кричит по коридору. Я так: мужчина, вы успокойтесь. А ему бесполезно. Я просто не думал, что там больные получают лекарства.

С.ДОРЕНКО: А если дать ему позитивную коннотацию, как у Сильвини Палацолли, то есть говорить: справедливо вы кричите, мужчина, правильно вы делаете!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ему бесполезно. Его нельзя ограничивать.

С.ДОРЕНКО: Наоборот надо подхлестывать, подхлестывать, тогда он смутится и перестанет. Серьезно вам говорю. Почитайте Сильвини Палацолли. Сильвини Палацолли, «Позитивная коннотация». Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Здравствуйте, Дарья. Это Лариса. Интересно, как слова отражают карту нашей психики. Вы говорите, отправить. Как бы вы исходите из позиции, что все люди разделены на идиотов и нормальных изначально.

С.ДОРЕНКО: Ну да, почти. Нет, если позволите, Лариса, я скажу, чтобы вы понимали. Я думаю, что идиоты в высшей степени разные, посредственности примерно похожие и в поведении, и в манере мыслить, и гении тоже исключительно разные. Представим себе веревку сплетенную, где в середине сплетение плотное, а распушены концы наверху и внизу, внизу идиоты, наверху гении. Они разные, а посредственности более-менее похожие. Теперь вы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Можно, я внесу два слова, которые есть в русском языке, они очень все описывают. У нас есть два слова – талантлив и усидчив. Обратите внимание, талантлив, дальше там содержание. Это нечто спустившееся с неба, ни от чего не зависящее, дар божий. Это мы так чувствуем, такой образ в большом таланте.

С.ДОРЕНКО: Ну может быть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И есть усидчив. Это некий толстозадый троечник, который усидчивостью…

С.ДОРЕНКО: Почему троечник?

Д.КНОРРЕ: Может быть, сразу отличник, просто это трудно дается.

С.ДОРЕНКО: Да, трудом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Обратите внимание, талант недоступен, такое чувство есть, что это от бога прилетело, а усидчив, ну, это какой-то фу-фу…

С.ДОРЕНКО: Я считаю, что это несправедливое деление, но тем не менее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Обратите внимание, Сергей, но самое интересное, ни то, ни другое неправда. Потому что правда, что, будучи предоставленным самому себе, ребенок начинает развивать свое собственное любопытство к себе и когда он находит место, где ему интересно, он становится усидчивым, потому что ему интересно.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И талантливым, потому что он довольно долго туда смотрит. Вот это самое интересное. На самом деле вы абсолютно правы в конечном итоге в своем выводе. Если уважать людей… Например, у меня клиентка. Сын троечник. Ну, например, третий класс, учится так себе. Я говорю: да оставь ты его в покое, просто наблюдай. Интересно, у него начинает проявляться талант, хотя он сейчас лучше начинает учиться, будучи предоставленный самому себе, он ищет деньги. Сергей, не поверите, он любит. Он выходит на улицу на два часа, он приходит со ста рублями в кармане. Я ей говорю: купи ему металлоискатель, он у тебя будет гениальный археолог.

С.ДОРЕНКО: Это мой конкурент. Я тоже поднимаю деньги, если вижу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он их ищет и находит, и это талант.

С.ДОРЕНКО: Нет, я не ищу. Я иду прямо по деньгам всегда, у меня полно денег под ногами.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А у него талант искать. Это можно встроить куда? В археологию. То есть найти социализацию его любви. Вот в этом важность. И тогда у нас не будет ни идиотов. Гении будут, само собой, но у нас будет общее счастливое общество.

С.ДОРЕНКО: Но скажите, что это должно быть общество терпимости.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот это терпение мне не нравится.

С.ДОРЕНКО: Толерантность.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Толерантность, да, и уважение, любовь. Принятие друг друга. Я принимаю тебя, но ты троечник, но ты ищешь деньги. Класс, супер.

С.ДОРЕНКО: Но ведь в России это искусственно и меньшим образом развито из всех наций, которые я видел. Если честно, в Африке нет ни одной настолько нетерпимой нации, как русские. Мы нетерпимы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Этого искусства напрочь нет в семье. Я возвращаюсь к тому выводу, к которому пришла после случая в Перми, когда произошло в школах.

С.ДОРЕНКО: Никогда и нигде. Мы видим, как в торговых центрах матери орут на детей. Нет терпимости, нет любви. Мы не любим друг друга, мы не любим себя.

Д.КНОРРЕ: Своих детей, прежде всего.

С.ДОРЕНКО: Мы не любим себя. Мы влечем эту постылую, опротивевшую жизнь с ненавистью к себе и ко всем нашим детям и так далее. Мы живем в ненависти. В этом наше главное… Отсутствие толерантности, нетерпение, нелюбовь – это и есть наша главная скрепа. Это правда.

Д.КНОРРЕ: Равнодушие и нелюбовь к детям.

С.ДОРЕНКО: Я вижу, как русские матери орут. Я вижу, они либо равнодушны, либо орут на детей. Испытываю за них неловкость. Я вижу это постоянно и везде. Я вижу, как это в других странах делается. Я вижу, как это в Турции делается, в Голландии, в Бельгии. Я вижу, как этого нет, этого не существует. Не существует просто. Дети истерикуют, их носят на руках и зацеловывают за это. Я видел это в торговом центре в Турции. Мать не пошевелилась, отец подбежал, девочка валялась на полу и кричала. Отец подбежал, поднял на руки, стал хохотать, зацеловывать и так далее, успокаивать. Никто не кричал на девочку, которая валялась на полу и орала как резаная.

Д.КНОРРЕ: Потому что она орала как резаная, потому что она хотела внимания.

С.ДОРЕНКО: Ну да.

Д.КНОРРЕ: Все, что она хотела, это внимание своего отца или матери.

С.ДОРЕНКО: Отец уделил ей внимание. Это было в Турции. В России на нее бы накричали, ее бы одернули, ее бы стали дергать за руку так, как будто пытаются руку вырвать из плеча. Вот так делают русские матери.

Д.КНОРРЕ: Я пытаюсь это проблему отложить, потому что невозможно это обсуждать, как родители не любят своих детей. Это невозможно контролировать. Перейти на другую ступень. Вот мы в школе уже находимся. Есть проблема, с которой мы ничего не можем поделать, вот такая семья у этого человека.

С.ДОРЕНКО: Нехорошая семья.

Д.КНОРРЕ: Не знаю. В школе, что может сделать учитель, педагог, одноклассник? Что может сделать с этим парнем? Как они могут компенсировать это? Для меня это вопрос. Пока мы видим, что его игнорировали и в школе тоже, в социальных сетях он абсолютно откровенно обо всем этом писал. Все это привело к тому, что мы имеем сегодня. И что? И теперь все говорят: а его надо лечить, потому что он больной, надо его медикаментами… он идиот. Вот выводы, которые мы делаем.

С.ДОРЕНКО: Нападение на школу Стерлитамака устроил 17-летний ученик. Я читаю govoritmoskva в Telegram. Нападение на школу Стерлитамака устроил 17-летний ученик коррекционного класса. Он ранил учительницу и одноклассниц, две одноклассницы порезаны, и та, которая прыгала в окно, тоже порезанная, у нее тоже есть резанные ранения.

Д.КНОРРЕ: А вы понимаете, что сейчас кто-нибудь в другой школе где-нибудь в России тоже готовит похожее нападение?

С.ДОРЕНКО: Очевидно. Всегда так бывает.

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: Кстати говоря, очень интересно, мне дают ссылки, как один школьник намекает на то, что устроит «колумбайн» в 31-й школе города Стерлитамак. Об этом пишу туже давно, и он давно на своей странице «ВКонтакте»… Этот парень, который в Стерлитамаке напал на учениц и учительницу с ножом, а потом поджигал помещение, он давно пишет об этом, что он фанат вооруженных нападений, в своих постах «ВКонтакте» рассказывает о психических расстройствах своих и о том, что он фанат нападений в школе, он вообще фанат «колумбайна» и он собирается устроить «колумбайн» обязательно и так далее, и так далее. У него много месяцев, наверное, точных данных у меня нет, во всяком случае, месяцы, по некоторым данным, он планировал нападение и постоянно это все обсасывал подробненько «ВКонтакте». «ВКонтакте», напомню, считается гэбушной организацией.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: И таким образом, гэбушная организация, как видите, могла… Я посоветую, ребят, я считаю, что все должны быть счастливы, в том числе и гэбушка. Гэбушка, а поставить там какой-то на слова, на слова можно поставить программу…

Д.КНОРРЕ: Думаете, у них не стоит эта программа? Как же они ищут тогда тех, кого они хотят найти? Именно так и ищут.

С.ДОРЕНКО: У вас есть программа? Вы программу поставьте, чтобы этих мальчиков раньше как-то отцеживать.

Д.КНОРРЕ: Обратите внимание, что все суицидные группы, все подобные группы и подобные случаи обсуждаются именно «ВКонтакте», а не в Facebook, не в Telegram, который запрещает.

С.ДОРЕНКО: «ВКонтакте», конечно. И «ВКонтакте» можно поставить фигню такую, которая будет по словам цедить все тексты и по словам обнаруживать каких-то опасных чуваков. Пожалуйста, с ними можно поговорить, завербовать его в КГБ и с гранатой послать под танк где-нибудь. Есть же танки где-то. Можно его обвязать гранатами и послать под танк какой-нибудь террористической организации, запрещенной в Российской Федерации. Есть же какая-то террористическая организация. Пусть он возьмет, обвяжется и пойдет. Он герой и все на свете, ему звезду посмертно и все. Вы чего, ребят, вы могли бы его завербовать в свои. Потом его можно на какое-то опасное дело с полонием, с первачком, с новичком, с этим всем посылать. Чувак ваш полностью был. Что же вы его упустили? Сейчас может завербовать, после госпиталя? А? Все не так. Работа организована плохо, прямо скажем.

Что-то хорошее я хочу сказать. Тайский суд…

Д.КНОРРЕ: Да, действительно, это хорошее.

С.ДОРЕНКО: Тайский суд оправдал Алекса Лесли и Настю Рыбку по первому делу.

Д.КНОРРЕ: Мы ликуем, да?

С.ДОРЕНКО: Да, мы ликуем. Мы поздравляем от души Настю Рыбку и Алекса Лесли. Сердца наши с вами, ребята. Конечно. И еще шестерых россиян и белорусов по делу о незаконной предпринимательской трудовой деятельности. Здесь мое сердце на стороне Вексельберга. Говорят, Вексельберг летал специально в Паттайю, чтобы вступиться каким-то образом и перебить бабло с Дерипаски. Там два летает человека, Дерипаска с мистером фиксом и Вексельберг со своими фиксом бьются за Алекса Лесли и Настю Рыбку. Товарищи, Настя Рыбка столь красива и столь молода… У нее красивые плечики. Плечики красивые, ну правда.

Д.КНОРРЕ: Плечи красивые, хорошо.

С.ДОРЕНКО: У нее красивые плечи, очевидно, остальное мы не видели. Можно сказать, что эти плечи каждый день в тюрьме становятся старше на один день.

Д.КНОРРЕ: И они еще худеют, заостренными становятся.

С.ДОРЕНКО: Лет через 80 они станут еще более заостренными. Нет.

Д.КНОРРЕ: Да. Она успела загореть в Паттайе.

С.ДОРЕНКО: Когда мы видим репродуктивно успешную, красивую, молодую, фертильную самку, мы полагаем, что каждый день она должна, так сказать, испытывать восторг. Каждый день, который она не испытывает восторг, упущение для человечества, человечество становится хуже от этого. Хуже. Понимаешь? Настя должна каждый день быть в репродуктивном успехе. С какой стати она там пропадает бедная? Ужасно.

Они по-прежнему подлежат депортации в страны гражданства, однако покинуть Таиланд пока не смогут, так как в их отношении идет следственное действие по делу об организации предоставления услуг сексуального характера в составе преступной группы. То есть осталось второе дело.

Д.КНОРРЕ: Ну и нормально. Можно слетать еще куда-нибудь.

С.ДОРЕНКО: Им? Они не сидят? Их выпустили? Их не выпустили, они сидят.

Д.КНОРРЕ: А… Тогда нельзя.

С.ДОРЕНКО: Тогда нехорошо, в том-то и дело. Им одно дело сняли, а второе дело осталось. Потому что тамошние органы справедливо полагают, что дело серьезное, и нужно снова подзаехать с чемоданчиком. А? Как-то посерьезнее надо. Кто разбирается в этом деле? 73-73-948. Может быть, нам позвонит Дерипаска или Вексельберг, кто-то из интересантов. Здравствуйте. Вы Дерипаска или Вексельберг?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Я хотел сказать следующее. Настя прекрасно знала, чем она занимается.

С.ДОРЕНКО: А чем она занимается?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Второй вопрос сразу возникает. Если ты оказываешь интимные услуги за деньги, кто тебя просит лезть туда, куда тебя лезть не просят?

С.ДОРЕНКО: Нет…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну как нет? Она что, из «души прекрасных порывов» там отдавалась.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно неверно. Послушайте меня, вы разную мотивацию ей приписываете.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мотивация у нее только одна – о себе заявить, что она такая есть.

С.ДОРЕНКО: Вот видите. Значит, вы уже считаете, что она не проститутка.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То, что она проститутка, у нее на лбу написано красными буквами большими.

С.ДОРЕНКО: Нет. Вы только что сказали, я за вами иду, вы сказали, что ее главная мотивация – заявить о себе. А у проститутки нет такой мотивации. Нет такой мотивации.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если она наснимала такой шикарный компромат, она думала, что сразу ее начнут все уговаривать.

С.ДОРЕНКО: Нет. Вы сказали, что она не проститутка. Ваши слова: ее главная цель – заявить о себе. Такой цели у проститутки нет. Проститутка спокойно абсолютно, как продавщица в магазине, работает, это я знаю из фильмов. Проститутка просто работает. Заворачивает тебе что-то в пакетик. Творог, она тебе дает маленький пакетик, чтобы туда положить. И так далее. Правильно? Проститутка спокойно говорит: доплата, анал - дополнительно. У некоторых входит иногда в дополнительно, хорошо, анал и анал, отлично, все, давай. Разбежались. Она погнала дальше, потому что она отработала? Отработала. Завернула. Следующий. На кассе следующий, следующий клиент. Она не проститутка в этом смысле. Она не проститутка. Она покоряла миллиардеров и у нее сколько-то миллиардеров. И она в подтверждение этих высот писала все это на видео и со звуком. Это не проститутка опять, это опять не проститутка. Я как-то говорил с одним миллиардером, который встречался с девушкой, ему привозили всяких балерин, ну понятно. Я его спрашиваю: старик, чего они хотят? Вот ты даешь им денег… Он давал 10 тысяч долларов за приезд и, если хорошо трахается, еще 10 тысяч. Двадцатка. Плюс билет с него, гостиница. Она ничего не тратит. Десятка просто за приезд. Она может отказаться. Десятка просто за приезд, а еще десятка, если хорошо трахается. Я его спрашиваю: чего им надо? За двадцатку эту едут они? Он говорит: ты знаешь, у меня такое ощущение, если честно…

Д.КНОРРЕ: Что им нравится.

С.ДОРЕНКО: …что за селфи со мной (он знаменитый человек) и за то, чтобы залудить это в 9 утра уже куда-нибудь в фейсбучинку или еще куда-то. Он говорит: ловили уже за руку, мой товарищ (он назвал имя, я не буду его говорить в эфире), ловили за руку. Спят они вдвоем после секса, он говорит, встает в 7:30 утра, продирает глаз, она уже сидит за компьютером за своим, уже всосалась в вай-фай и уже выкладывает фотки, причем он на фотках. Хватает за руку, «стой, куда, нельзя» и так далее. То есть их главный кайф – хайпануть. Хайпануть. Плюс 20 тысяч долларов – это нормально. Но плюс хайпануть, по приколу. Так не ведут себя проститутки.

Д.КНОРРЕ: Удивительно, что здесь вы не обобщаете, а наоборот, скорее пытаетесь дифференцировать категории людей. Обычно мужчины просто всех, кто спит за какую-то вы году, называют проститутками, неважно, за селфи, за деньги, за славу.

С.ДОРЕНКО: Я тогда позволю себе обобщить. Тогда все, кто делает что-либо за деньги, тоже проститутки. И тогда мужчины, 99%, проститутки. Мужчины проститутки главные, потому что половина женщин не делает ничего за деньги. Половина женщин, а мужчины 100% делают все за деньги. Проститутки как есть поголовно, 100% мужчин проститутки. Понятно? Продаются за деньги. А если чуть больше заплатить, они тебе на руках пройдут, на ушах пройдут и вылижут анальное отверстие, и чего хочешь тебе сделают. Чуть больше заплатить, чуть больше.

Д.КНОРРЕ: А Настя просто жрица любви.

С.ДОРЕНКО: Настя любит трахаться. Любит. Ну любит. Дальше. Она любит хайпануть на этом деле. То есть она такая секс-актриса, в сущности, которой нравится, когда эти все немолодые, крупнотелые мужчины, набитые медикаментами, ползают перед ней на коленях. Ей нравится, ей кайфово. Она их записывает. Коллекционирует. А вот еще чувак, а вот еще чувак. А, этот? Да-да, вот он у меня. Ей нравится. В какой момент она проститутка?

Д.КНОРРЕ: Я вообще ничего, я просто читаю сообщения, которые приходят, я вообще не готова тут анализировать.

С.ДОРЕНКО: Она секс-актриса. Секс-актриса. Она используют трения слизистых для того, чтобы хайповать. У нее есть слизистые. Она думает, что эти слизистые по приколу можно использовать, чтобы хайповать. Она это делает. Кого это парит, я не понимаю. Чего вы к ней пристали-то? У вас слизистые есть? Есть. Как вы их используете? Никак. Идиоты.

Роскомнадзор предупредил. Предупредил о том, что, возможно, блокирует Facebook. Вот это мне хотелось бы, чтобы блокировали. Ей богу, я все время ищут придирки к Facebook, я в Facebook уже никому не отвечаю.

Д.КНОРРЕ: Удалиться не получается?

С.ДОРЕНКО: Да, мне жена не велит. Мне жена не велит.

Д.КНОРРЕ: А вы не знаете, кто не велит? Сергей Доренко. Вы меня заставили назваться своим именем. Ладно, у нас там группа рабочая.

С.ДОРЕНКО: Которая не работает.

Д.КНОРРЕ: Нет, наш канал «Говорит Москва».

С.ДОРЕНКО: Жаров, надо закрыть Facebook. Я просто прошу об этом, потому что это бесконечная несменяемость всего. Жаров, Александр… Он нас слушает, кстати говоря, Жаров слушает нас. Жаров, я сейчас говорю честно. Жизнь наша была интересной и развивающейся, каждые два, три, четыре года что-то происходило такое крутое и разное. Потом как бы время застыло, и все на тех же местах, то есть все всегда навсегда. Все всегда навсегда. И как бы это жопа полная, Жаров. Я в Facebook нахожусь с тех пор и в Twitter, и везде, когда там вообще был только английский и японский. Я не помню, куда я вошел, там не было ни русского, никакого языка, только английский и японский. И так я там сижу, господи, больше 10 лет. Я все время жене говорю: как же мне хочется найти любой повод, чтобы уйти из Facebook. Уйти и все, в Tumbler пойти, где, наконец, все-таки поживее фотографии и все на свете. И не получается. А вот бы и Жаров закрыл бы его, и я бы был хеппи.

Д.КНОРРЕ: Сан Саныч.

С.ДОРЕНКО: Он Сан Саныч? Сан Саныч, закройте его нахрен, я вас очень прошу. Что-то в жизни должно меняться. У меня там 5 тысяч друзей и почти 55 тысяч подписчиков, всего 60 тысяч. Жалкие людишки, я их ненавижу, ну, в хорошем смысле. Я бы от них отказался, отрекся с огромным удовольствием и ушел бы в Telegram целиком. Telegram теперь – это изысканное место, это место для аристократов, для истинных аристократов духа, а не какая-то помойка вроде Facebook, где меня заставили собственное имя прописать. Я был в Facebook RasstrigaRasstriga, так эти черти на меня насели, заставили меня типа паспорт показать.

Д.КНОРРЕ: Вот! Видите, как это больно?

С.ДОРЕНКО: Да, мерзко. Я испытывал чувство боли. Я был RasstrigaRasstriga, что более известно, чем Сергей Доренко, намного более известно.

Д.КНОРРЕ: Неправда.

С.ДОРЕНКО: Намного более известно. Мне об этом сообщил чувак, который продавал мне в Kentucky Fried Chicken куриные штучки, спайси. Он мне говорит: Rasstriga? На меня вот так смотрит и говорит: Rasstriga? Я говорю, да. Он говорит: можно пожать руку? Я говорю: да. Не вспомнил про Доренко. Rasstriga. Чувак какой-то, студент.

Д.КНОРРЕ: Студенты, может, и знают Rasstriga, а все остальные знают Сергея Доренко.

С.ДОРЕНКО: Никто не знает Сергея Доренко, все знают Rasstriga. Жаров, закройте Facebook к чертовой матери. Я очень этого хочу. Я, наконец, стану настоящим аристократом. И все изысканное, Жаров, вы абсолютно должны понимать это, все изысканное должно быть клубным и запретным. Все изысканное запретно. И в этом смысле быть в Telegram сегодня – изысканно и запретно.

Д.КНОРРЕ: Наша внутренняя эмиграция в Telegram.

С.ДОРЕНКО: Это кайфово - быть в эмиграции, запретные двери без вывесок, двери, на которых нет вывесок, двери, в которые только ты можешь войти. Это изысканно. А не торговые центры, которые потом горят, паскудные, вонючие торговые центры. Вы повели нас путем закрытых дверей. Я вас умоляю, закройте нахрен Facebook. Что еще надо закрыть? Instagram. Нет, Instagram можно оставить. Facebook – первое, что надо закрыть. Жаров… Можно, я советником к нему пойду? Facebook закройте к чертовой матери. Закройте Signal, там сидит вся гэбушка и вся МВД, и Следственный комитет, в Signal сидят. Какого хрена вы не закроете? Закройте Signal, чтобы они все перешли в Telegram… Нет, не надо, они нам испортят Telegram.

Д.КНОРРЕ: Ленту испортят.

С.ДОРЕНКО: Не надо, товарищи, нет, оставьте им Signal. Что еще закрыть? Я просто смотрю с удивлением и понимаю, что закрыть больше нечего.

Д.КНОРРЕ: Оставить только «Одноклассники», как такое ретро… это будет как винтаж.

С.ДОРЕНКО: «Одноклассники» вообще ни разу не видел. Настолько ни разу не видел, что даже не знаю, про что это.

Д.КНОРРЕ: Это как люди, которые сейчас ходят в таких странных одеяниях, у них винтажные сумки.

С.ДОРЕНКО: Я, честно, не видел. А что там внутри?

Д.КНОРРЕ: В «Одноклассниках»? Я тоже не знаю. Я знаю, там ставят оценки.

С.ДОРЕНКО: Ставят оценки? Какая прелесть. Ну хорошо. Мы должны все перейти в какие-то запретные места, в закрытые места, какие-то таинственные места, где мы будем чувствовать себя аристократами. Facebook до конца 2018 года закроют. Слава тебе, господи. Как он мне обрыдший, ненавистный Facebook, который еще торгует вдобавок…

Д.КНОРРЕ: Twitter еще есть.

С.ДОРЕНКО:  Twitter пусть будет. Это такая говнометалка. Там сидят какие-то отбросы общества, мне доставляет удовольствие по 30 человек в день банить. Я, может быть, как садюга, как этот негодяй из Стерлитамака, мальчик, малчик, если бы ему дали Twitter, он бы не стал резать учениц. Потому что он бы резал негодяев в Twitter, хохлов всяких… Я хохлов баню десятками, честное слово. Любой убийца на свете вместо того, чтобы убивать, дать ему Twitter и он бы банил там участников, боже, он бы совершенно напитался кровью, ходил бы как комариха, раздутая от крови. Я хожу пьяный от крови Twitter-посетителей. Пьяный весь. Я, лично. Клянусь. Правда. Вот это оставить надо, чтобы мы не убивали друг друга. Нужно две вещи: оставить Twitter и мастурбацию. Тогда прекратятся войны. Понятно, да? Ты знаешь мою теорию. Если бы я стал президентом России, я бы ввел принудительную утреннюю мастурбацию, принудительную, и дал бы всем Twitter. Почему? Через Twitter они бы выпускали агрессию, через мастурбацию тоже. Все.

Д.КНОРРЕ: Все принудительное не доставляет удовольствия и не дает удовлетворения.

С.ДОРЕНКО: То есть надо это запретить.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Запретить Twitter и мастурбацию.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Запретить, и тогда они это все будут делать поголовно. Ах, Даша, как ты тонко, как ты четко, как ты чутко знаешь людей. Поехали дальше. В движении.

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. Смотрим доллар.

Д.КНОРРЕ: Я всегда отключаюсь на этой рубрике.

С.ДОРЕНКО: Это специальный такой гипноз. 61,69. Вчера же что было, ты помнишь?

Д.КНОРРЕ: Я прыснула и закисла.

С.ДОРЕНКО: Да? Вчера было почти 62, мы еще такие говорим, почти 62.

Д.КНОРРЕ: В понедельник мы видим доллар на….

С.ДОРЕНКО: Я тоже устал помнить. Мой мозг устал помнить. Весна. Я погоду больше помню, чем это. 61,75. 76,29.

Д.КНОРРЕ: А рубль устал нас любить.

С.ДОРЕНКО: 72,15 по нефти, 1,2356. Вот, что мы говорили вчера. 1,23 была главная пара, вчера главная пара была 1,2397. Почти 24, помнишь, мы сказали. Ну ладно, никого не парит. Не парит никого, потому что мы лишены материального, мы живем духовностью. Духовность – это погода, мне кажется, главная духовная скрепа наша. Все время будет дождь, ночью будет 7 градусов.

Д.КНОРРЕ: Самая лучшая погода.

С.ДОРЕНКО: Шикарная. Нельзя загореть, нельзя сгореть, нельзя меланому получить. Шикарная погода, солнца нет и не будет.

Д.КНОРРЕ: Моросит дождичек, ветра нет, тепло.

С.ДОРЕНКО: Москва правильная.

Д.КНОРРЕ: Солнце не светит в глаза, очки не надо носить. Прекрасно.

С.ДОРЕНКО: 16 градусов завтра, потом ночью будет 3 градуса.

Д.КНОРРЕ: Да ночью плевать.

С.ДОРЕНКО: Дождь завтра 80% вероятность. В пятницу 13, потом опять 80% вероятность в субботу дождя. Вот вам огурчики ваши польет, помидорчики ваши польет. В воскресенье 8 градусов, минус один, минус один, ночами будет минус, минус. Пойдут морозцы. Мороз крепчает. И в субботу, 28-го, например, будет дождь опять, всю неделю дождь, дождь, дождь. Мотоцикл отдохнет немножко от меня. Он думает, что у меня избыточный вес, мотоцикл.

Д.КНОРРЕ: Он уже устал что ли?

С.ДОРЕНКО: Устал, конечно. Говорит: ты чего-то не похудел. И он отдохнет хорошенечко. И мотоцикл пойдет в ход аж 29 апреля. В воскресенье будет плюс 17 опять. Опять в воскресенье, 29-го, будет как в начале апреля, 17 градусов, и опять заживем, потом 18, 18 и там дальше уже хорошо. С 29 апреля пойдет нормально, как раз когда все уедут. Все уедут в Турцию, лохи позорные, и в Испанию, и так далее, а мы…

Д.КНОРРЕ: Я, значит, лох позорный.

С.ДОРЕНКО: Ты-то в Мадрид. Она в Мадрид.

Д.КНОРРЕ: Так это же сердце Испании.

С.ДОРЕНКО: Фламенко.

Д.КНОРРЕ: Конечно. Обязательно.

С.ДОРЕНКО: Ты будешь есть тапас, испаньола. Возьми перцебес.

Д.КНОРРЕ: Si.

С.ДОРЕНКО: Перцебес. Ты запишешь?

Д.КНОРРЕ: Да. Я потом отдельно к вам подойду, запишу все сразу.

С.ДОРЕНКО: Перцебес – вот, что надо поесть. Это то, что я всем рекомендую. Никто не может запомнить название. Все запоминают, что я рассказываю про это. Это примерно как отрубленные пальцы автослесаря. Если автослесаря взять и отрубить ему пальцы топором, то это получится перцебес. Ты берешь палец автослесаря…

Д.КНОРРЕ: Я такое люблю очень, да.

С.ДОРЕНКО: …с грязным ногтем и высасываешь оттуда мякоть. Это очень вкусно.

Д.КНОРРЕ: Это какой-то морепродукт что ли?

С.ДОРЕНКО: Да.

Д.КНОРРЕ: Какая-то креветка?

С.ДОРЕНКО: Нет, это перцебес, пальцы автослесаря. Обязательно поешь. Договорились? Я про погоду вам рассказал. С 29-го пойдет хорошая погода, все и уедут как раз. Очень хорошо. Оставьте нам этот город и сматывайтесь отсюда. Мы здесь будем кайфовать, ездить на мотоциклах, жечь костры, петь под гитару и всякие такие вещи. Искать майских жуков, которых нет, ну неважно. Жарить цыпленка, ходить на инаугурацию, ходить на мотопарад, 5-го числа будет мотопарад.

Д.КНОРРЕ: А инаугурация 8-го?

С.ДОРЕНКО: 7-го. Всегда 7-го. 7 мая 2000 года была первая инаугурация. С тех пор инаугурация только 7 мая, никаких вариантов. 5 мая будет мотопарад, 7 мая – инаугурация, 9 мая – военный парад, тырым-бырым, много шашлыка будет съедено и так далее. Вы уезжаете? Пожалуйста. До свидания.

Д.КНОРРЕ: Нет, я вернусь 2-го и буду работать.

С.ДОРЕНКО: Вот как? Это прекрасно.

Вот, что я хотел сказать. Чиновница из Омской области… Мне показалась очень характерной и очень правильной женщиной. Она, кстати говоря, в «Одноклассниках» обрушилась. Чиновница из Омской области… В Омской области есть Полтавский район, как ни странно. Там есть поселок Полтавка и там живет Екатерина Прец… Я жду реакции. Мне кажется, все это придумал Гоголь. Ну не может такого быть. Это все придумал Гоголь. Екатерина Прец живет в Полтавке Омской области. Она сказала, что нехороши дороги в регионе. Дальше. Что сказала чиновница и очень справедливо? «Там содержится дезинформация. Допускаются экстремистские высказывания в отношении всех уровней власти. Фамилии называются и губернатора, и президента. Это рассчитано на определенную аудиторию. Но в комментариях я не могла ничего объяснить. Это не уровень власти. Поэтому написала обращение в полицию». Чиновница написала обращение в полицию, потому что одна из жительниц сказала, что дороги плохие. Жительница сказала, дороги плохие, после чего чиновница написала на нее обвинения в экстремизме в полицию села Полтавка Омской области. Понятно? Потому что умозаключение, что дороги плохие – есть форма экстремизма для русского чиновника. Понятно, до чего мы дожили?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Поздравляю вас, товарищи. Причем я хочу вам сказать со всей степенью откровенности, чиновница права, потому что она живет в духе мейнстрима. Чиновница. И говорить о том, что дороги плохие – есть форма экстремизма, которая в тот момент, когда наша страна противостоит агрессии американского империализма, в этот момент осуждать дороги в селе Полтавка может только национальный предатель. Нацпредатель.

Д.КНОРРЕ: Я начинаю думать, похоже, что местные чиновники муниципального уровня поняли тренд и поняли, как надо хайповать.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

Д.КНОРРЕ: Согласитесь, это уже давно мы обсуждаем периодически, раз в какое-то время, что какой-то депутат муниципальный какого-то района сказал что-то такое, и вот мы все это обсуждаем.

С.ДОРЕНКО: Это черта времени.

Д.КНОРРЕ: А я думаю, что это попытка хайпа.

С.ДОРЕНКО: А я думаю, что это черта времени. Кроме этого, чиновница говорит… она действительно это так чувствует. Она говорит: мы работаем, не покладая рук, у нас спины мокрые. Мы работам, мы запахиваем, чтобы как-то сдержаться. Денег ни на что нет, школы разваливается, все разваливается к чертовой матери. На нас нападает еще Трамп, понимаешь, напал Трамп на нас… Ты знаешь об этом?

Д.КНОРРЕ: Перед лицом врага вы смеете…

С.ДОРЕНКО: Да! Да! Враг у порога.

Д.КНОРРЕ: Говорить о вполне нормальных, кстати говоря, дорогах.

С.ДОРЕНКО: Да! Не нравится? В эмиграцию сваливай, тварь! Тварь! Вот в этот момент самые подлые люди из нас… встает пятая колонна, экстремисты, обслуживают террористические государства, подонки. Вот что правильно чиновница. Вместо того, чтобы стараться и засунуть свой поганый язык в свою задницу, они тут вякают, вякают под руку, значит, обслуживают врагов родины. Понятно? Я считаю, что очень правильно. Вот слушайте.

 

- От всего народа России заявляем тебе, Трамп, мы ненавидим тебя, мы ненавидим твою политику…

 

Д.КНОРРЕ: Это же наша слушательница.

 

- …так как ты ненавидишь свой народ. Ты принимаешь наших перебежчиков, наших изменщиков родины, ведешь сплетни постоянно на весь мир. Дальше так продолжаться не может. Ты подогнал корабли к берегам Сирии. Ты продолжаешь убивать народ Сирии. Мы тебе этого не позволим. Мы победим. Мы презираем тебя, мы презираем твою политику и всех собак твоих, которых ты втягиваешь и которые так же точно, как ты, громят и ненавидят весь мир.

 

Д.КНОРРЕ: Жалко, овации обрезаны.

С.ДОРЕНКО: Это жертва телевидения. Жертва телевидения. Человек смотрит телевизор и приходит в неистовство. В неистовство. Это те самые люди, которые открывали шампанское, когда выиграл Трамп. Это люди, которых качает постоянно, они в раскачке, их качает, эмоционально качает.

Д.КНОРРЕ: А еще это театр одного актера. Это люди, которые ждали своего часа, вот когда же они будут востребованы своими криками и возгласами.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да, абсолютно верно. Эти люди с восхищением сейчас впали в новое состояние. Они впадают из состояния в состояние. И у них сейчас состояние ненависти к Трампу.

Д.КНОРРЕ: 826-й пишет: «Хорошо сказала тетка, че».

С.ДОРЕНКО: Я тоже так считаю. Как там было? «Мы ненавидим тебя, Трамп».

Д.КНОРРЕ: «И всех твоих собак, которых ты впутал».

С.ДОРЕНКО: «И ты уничтожил сирийский народ. Подогнал корабли и уничтожил сирийский народ».

Д.КНОРРЕ: «Но мы тебе не дадим!»

С.ДОРЕНКО: Когда наши по телевизору говорят, жертв ноль, «ты уничтожил сирийский народ». И так далее. То есть пофиг вообще. Вот тебе аудитория, вот тебе электорат, вот они. Это «Отряд Путина» называется движение. Это «Отряд Путина». Там в основном пенсионеры, есть и не пенсионеры. Те, что я вижу по кадрам, мне кажется, что им за 70, на самом деле значит, что они старше 30. Я серьезно тебе говорю. Люди в провинции…

Д.КНОРРЕ: Стареют преждевременно?

С.ДОРЕНКО: Патриотические люди в провинции выглядят, начиная с 30, так, как будто им около 70. Я думаю, всем им около 35, поэтому они выглядят на 65-70. Может быть такое?

Д.КНОРРЕ: 30 плюс и уже неважно.

С.ДОРЕНКО: А с 30 уже становятся старушками. Как говорил Астахов, сморщенные. Они все сморщенные. В некоторых регионах России, особенно на юге, они все сморщенные. Ты помнишь?

Д.КНОРРЕ: Помню.

С.ДОРЕНКО: Это было прекрасно.

Д.КНОРРЕ: Я только забыла, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ:  Добрый день. Дмитрий. На самом деле ситуация абсурдная. Я сейчас слушал выступление этой дамы, вот слово в слово, ездил вчера к товарищу, его мама тоже самое, смотрит телевизор и мне говорит: Дима, вы знаете, Сирию бомбят, война. Я ей сказал: господи, знаете, Марь Ивана, до абсурда ситуацию не доводите. Вот я сейчас читаю книги про крестовые походы, 1099 год, Сирию эту франки грабили, растаскивали по частям, плюс ко всему местные князья, калифы, между собой общий язык никогда не могли найти. Это было тысячу лет назад. Еще за две тысячи лет до этого там люди жили, и это безобразие продолжалось. Она за сердце хватается, говорит: война, все. Я говорю: да живите спокойно, господи, что же вы истерию затеваете. Вы правильно сказали, телевизор…

С.ДОРЕНКО: Телевизор качает, реально качает. Их качает телевизор. Они все постоянно в состояниях. Из паранойи в паранойю их качает. Потом за топор хватаются. У меня был сторож на даче, Сашка, он завязал и действительно продержался несколько недель, а потом он вернулся к своему нормальному состоянию и стал баловаться водочкой. Пару раз я видел его припадки. Как они проходили? Сашка выходил, шатаясь, потом падал на землю, прямо на землю, прямо вот эта елочная хвоя, он прямо на хвою, и там начинал кататься и выть как бы от боли. И действительно пена шла, прямо пена. Потом он вскакивал и куда-то бежал со страшным видом, что он что-то забыл. Забыл, забыл. У него лихорадочный вид был, и прибегал с топором. И между нами бегал с топором, просто бегал и все, как будто он что-то забыл. Бегал, бегал, бегал, потом вместе с топором падал, и снова пена шла. Санек. Я тебе скажу, он был из села Петровское Ярославской области, это как ехать к Плещееву озеро. Я когда навещаю Бронислава Брониславовича дорогого, я проезжаю мимо улицы, где Саня живет. Он живет, может и пьет там. Вот их качает. Он послушает что-нибудь, выпьет водки и бегает с топором. И так полвоина народа.

Д.КНОРРЕ: А вы говорите, толерантность и любовь.

С.ДОРЕНКО: Половина народа, их качает, потом они бегают с топором. Мать, ничего не поделаешь. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Наверное, в первый раз я вас немножко… Можно вас немножко покритиковать?

С.ДОРЕНКО: Нет, меня не надо, позицию. Я великолепен и точка. Позицию.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Позицию. Вы, конечно, на мой взгляд, сноб.

С.ДОРЕНКО: Нет. Продолжайте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот у меня у друга теща, действительно они так думают. Действительно люди так думают.

С.ДОРЕНКО: Не могут они так думать. Сколько им лет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Под 70.

С.ДОРЕНКО: Значит, им было 50 в нулевом году, примерно я говорю сейчас. А когда Брежнев ездил в Америку и говорил, что советский и американский народ братья и схожи друг с другом, это народы-пионеры, сколько им было лет? Если им сейчас 70, значит, тогда им было 25.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, под 30.

С.ДОРЕНКО: Они с восхищением думали о том, что мы практически американцы, мы американцы, мы такие же. Мы летели вместе на «Союз – Аполлон».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, я немножко не то хотел сказать. Вы понимаете, почему я вас назвал снобом?

С.ДОРЕНКО: Нет, еще до конца не понял, но радуюсь.

Д.КНОРРЕ: Потому что это комплимент абсолютно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы действительно снобистски относитесь. Вы немножко в другой системе… А народ немножко другой. Вы немножко так снисходительней относитесь к нашему народу.

С.ДОРЕНКО: Еще снисходительнее?!

Д.КНОРРЕ: Куда уж снисходительнее?! Это уже с презрением.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И кто сноб? Получается, я сноб?

С.ДОРЕНКО: Да! Да, вы чудовище. Вы снобистское чудовище.

Оказывается, у ученика, который порезал детей в стерлитамакской школе в Башкирии сегодня утром, у него найден список его врагов. Он вел поименный чек-лист, указывая, какой из детей нанес какое оскорбление. И он должен был сегодня порезать своих врагов. На каждого у него была записка, как его оскорбили.

Д.КНОРРЕ: И он хотел убить человек 30, если все пойдет, как он хотел. Это его слова.

С.ДОРЕНКО: Он собирался прикончить 30 человек примерно. У него был чек-лист, где была написана каждого фамилия, и против фамилии было написано, какое именно ему нанесли оскорбление. Он вел учет оскорблений. Вот видите. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Олег, 67 лет. Я считаю, что вредно смотреть телевизор, тем более сейчас.

С.ДОРЕНКО: А с какого времени стало вредно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Примерно, я так думаю… Мы его давно уже не смотрим, лет 15, но я думаю, лет 10 точно стало вредно. Просто для здоровья вредно, для людей.

С.ДОРЕНКО: Я вообще его никогда не смотрел, никогда в жизни. Можете себе представить?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Оно, с одной стороны, успокаивает народ, а, с другой стороны, заводит. Вы правильно говорите, оно раскачивает. Вчера иду по улице, бабушка старенькая к молодым ребятам пристает и говорит: сыночек, ты знаешь, в Сирии война, что же ты делаешь, надо помочь. Это страшно, по крайней мере. С одной стороны, страшно, с другой стороны, ну успокоили бабушку. Как-то так. Спасибо.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Я не смотрел телевизор вообще никогда, кроме 1998 года, когда я был директором информации Первого канала.

Д.КНОРРЕ: Но вы были вынуждены смотреть.

С.ДОРЕНКО: Я вынужденно смотрел только свои передачи, программу «Время» и все новости, с карандашом в руках, быстро помечал, за что снять премию, за что отругать и так далее. У меня весь лист был испещрен всевозможными лексическими промахами моих подопечных и так далее.

Д.КНОРРЕ: Страшно.

С.ДОРЕНКО: Я очень серьезно тогда относился к работе. Сейчас мне пофиг, например, сейчас я вообще не слежу ни за чем.

Д.КНОРРЕ: Ну неправда.

С.ДОРЕНКО: Ну неправда. Какая-то управляемость все-таки сохраняется. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Павел. На самом деле телевизор делает страшное с людьми. Сейчас с людьми разговариваешь, они разговаривают как телевизор. Очевидно совершенно, что они не читают ни книг, не смотрят какие-то более интеллектуальные фильмы.

С.ДОРЕНКО: Знаете, почему? Потому что у них нет жизни.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К вам вопрос, Сергей. Для чего сделано, тратятся же миллионы денег для того, чтобы показывать один и те же передачи, фактура передач одна, на четырех каналах как минимум, причем это идет в круглосуточном режиме в нон-стопе вообще. Я не понимаю, для чего это сделано. Можно это сделать хотя бы на одном канале?

С.ДОРЕНКО: Нет. Это сделано потому, что собственная жизнь людей унылая и постылая, ее как бы нет, в сущности. Жизнь заключается в том, что человек стоит и, молча шевеля губами, подсчитывает, хватит ли у него денег, около кассы в «Пятерочке».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но у него, помимо того, что он посчитывает деньги, у него же хватает времени и не просмотр… Это бред вообще.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Это направлено на женщин и малообразованный круг людей в основном. Телевидение дневное – это малообразованные женщины и малообразованные пенсионеры.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они как собираются производительность, вот так, грубо говоря, повышать?

С.ДОРЕНКО: Никак.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это же не только рассчитано на пенсионеров. Это же еще и молодежь.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, разговор о производительности можно закрыть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вообще на самом деле я за президента, который имеет психиатрическое образование.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, после жаровской атаки на Telegram вопрос о развитии России в информационном обществе можно закрыть, ну пока, временно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По поводу Telegram. У меня он работает.

С.ДОРЕНКО: И у меня работает. Так он у всех работает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А в чем тогда паника?

С.ДОРЕНКО: Паники никакой нет. Просто ходят с огнеметом за Telegram и убивают вообще все, кроме Telegram. Например, я вчера пытался на кредитку перечислить деньги со счета. СМС-подтверждения на Master Card не приходили вообще, потому что Жаров что-то там сломал, как объясняли мне. Ну, извините, Жаров, может я на вас напраслину навожу, но вы дайте пояснения, что это не вы. Смс на Master Card подтверждающие не приходили, и все наши усилия закончились плачевно. Потом там билеты обрушились в театры, еще что-то, все обрушилось. Они рушат все, Жаров рушит все, кроме Telegram, в поиске Telegram. Как бы странно и все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Очень странно.

С.ДОРЕНКО: Мы удивлены. С Telegram ситуация такая. Вчера Роскомнадзор забанил 20 миллионов IP-адресов. Потом они сменили количество, сделали 16, то есть часть отпустили. В результате не работали Master Card, не работал сайт «Говорит Москва» некоторое время, ложился Twitter, ложился сайт «Говорит Москва», много-много разных людей, которые сообщили о том, что у них проблемы. Думаю, что очень многие не сообщали, что у них проблемы, рассчитывая, что как-то это пронесется гроза и дело закончится. Вот такая тема. Сейчас Жаров сказал, насколько я понимаю, последняя новость, что Amazon и Google должны решить, хотят ли они работать в России, то есть он может жахнуть вообще Google и вообще Amazon, и то, и то.

Д.КНОРРЕ: Это и будет.

С.ДОРЕНКО: Почему я сторонник Жарова? Я тебе объясню. Всякая вещь должна дойти до предела. Всякая вещь. Я тебе правду говорю сейчас. Можно я скажу такую вещь, которую я в эфире не сказал бы никогда. Всякая вещь должна дойти до предела. Если мы будем на полумерах останавливаться, на половиночке останавливаться, мы никогда не выявим, куда ведет вектор. Какой-то вектор ведет в болото, какой-то вектор ведет еще куда-то, но мы должны дать дойти до конца. Закрыть Google, закрыть Amazon, закрыть вообще все. Это правильно. Ибо потом, когда мы сгнием, мы, как негожее общество, плохое общество, мы сгнием, сквозь гной пойдет трава расти.

Д.КНОРРЕ: Такая же.

С.ДОРЕНКО: И поэтому так: чем скорее сгнием, тем скорее зеленая травка полезет сквозь нас, сквозь наши трупы. Это, может, хорошо. Я не знаю, я спрашиваю.

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: Из-за чего сыр-бор, меня спрашивал предыдущий слушатель. Я хочу сказать, что сыр-бор из-за того, что Таганский суд признал Telegram террористическим что ли или каким-то… В общем, одним словом нехорошим. Таганский суд признал Telegram нехорошим, и в этой связи было решение, что его надо закрыть. Мы с вами, как вы знаете, наше уважение к судебное власти в Российской Федерации носит специфический характер и до известной степени изысканный характер. То есть мы относимся к суду с некой изысканной формой уважения, понимая все про всех. Я лично исхожу из предположения, что суда в России не существует. Его не существует вообще как такового. Это, так сказать, мое предположение. И вот Таганский суд, который, с моей точки зрения, не существует, он вот это принял решение, и Роскомнадзор стал охотиться за Telegram, пытаясь закрыть IP-адреса, через которые мы связываемся с Telegram, потребители. Оказалось, я этого не знал, что Telegram может скользить по адресам, как бы сама система такова, что Telegram скользит в адресах, в миллионах адресов, постоянно снюхиваясь с новыми и новыми адресами. Я поскольку сам по себе сижу сейчас… Я рассказываю какие-то частности, если позволите, но они могут быть характерными и до известной степени описывать эпоху. Я сейчас коннектился из Тулузы что ли, из Франции. Я сейчас как бы во Франции, через vpn, мне Telegram даже прислал эту фигню, что типа «вы знаете, что вы коннектитесь из Франции?», я такой, ну хорошо. То есть, «если это не вы, то вы, пожалуйста, примите меры, кто-то коннектится от вас». Еще вдобавок у меня стоит Socks5, который рекомендовался, что его надо поставить, чтобы связь была поустойчивее. И я поставил тоже Socks5, Telegrambot Socks5. Это тоже мне чего-то прописывает, постоянно фигачит, плюс вот еще я в vpn. Может быть это избыточно? И вдобавок, поскольку я работаю в информации, я еще в одной системе связан с людьми, которую я не буду называть, потому что туда пойдет опять Роскомнадзор и все испаскудит, мне не хочется этого. У меня рядом сейчас Telegram. Причем у меня Telegram сейчас в web, у меня web-версия Telegram – раз, у меня, соответственно, web-версия второй нашей группы, которую я не скажу, чтобы Роскомнадзор ее не забанил тоже заодно, соответственно, у меня еще десктоп Telegram, и, соответственно, у меня еще Telegram в телефоне – и все это вместе фурычит. Все это фурычит. Но иногда вдруг что-то не фурычит, зато остальное фурычит. Почему? Потому что мне нужно быть в курсе. Я должен быть в курсе, и отсюда вот эта моя потребность странная. Я не из вредительских побуждений, не из фронды, ничего. Абсолютно.

Что происходит дальше? Они будут продолжать гоняться за Павлом Дуровым. Он намеревался в этом году истратить на Telegram 100 миллионов долларов. В прошлом году он истратил на Telegram, если я не ошибаюсь, 60 миллионов долларов, в позапрошлом году 40 миллионов долларов, то есть он тратит свои деньги. Кроме этого, он еще получает сейчас финансирование. Уже получает финансирование, потому что охват таков, настолько великолепен, что ему дают деньги. Потому что эту систему потом можно будет продать и так далее. Эта система уже по охвату, по вниманию населения планеты Земля настолько вкусная, что ему дают деньги уже под это. Таким образом, он тратил первый год 18 миллионов долларов своих, потом он тратил 40 миллионов долларов, потом 60 миллионов долларов. В этом году он намерен 100 миллионов долларов. Часть из этих денег, из 100 миллионов долларов, будет направлена на то, как он пишет, по личным соображениям, чтобы уходить от преследования Роскомнадзора. Таким образом, он истратит на 10 миллионов больше, ну хорошо, не 100 истратит, 110. Он будет покупать пачками IP-адреса везде, где они есть на планете, пока у России нет файрвола, который закрывает Россию от мира, как бы железного занавеса, пока у России такого нет, он будет покупать, покупать, покупать новые адреса, покупать в этой безумной гонке. А, соответственно, Роскомнадзор будет за ним гнаться, гнаться, гнаться.

Д.КНОРРЕ: Как вы думаете, файрвол уже появится в России?

С.ДОРЕНКО: Он появится, я думаю, потому что Россия не может допустить свободного распространения информации. Не может. Мне кажется, свободное распространение информации в России недопустимо. Недопустимо. В рамках консерватизма, русского современно консерватизма свободное распространение информации наносит ущерб этому консерватизму. 

Д.КНОРРЕ: Обойти файрвол мы сможем?

С.ДОРЕНКО: Нет. Нам поставят такую стену, что мы сможем ее только ногами пройти. Ну просто в Шереметьево и…

Д.КНОРРЕ: Ну да.

С.ДОРЕНКО: Шереметьево правильный будет адрес и дальше уже ногами. Надо сказать, что люди, которые бьются в истерике синхронно с телевидением, они и так верны. Некая была теория у русской власти вполне феодального содружества элит. То есть, что мы, элиты России, дружны с элитами Америки, дружны с элитами Великобритании, дружны с элитами Франции. Дружны. На уровне феодальном, конечно, как феодалы, то есть быдло не дружит, а быдло даже враждует, а элиты дружат. Вполне феодальная конструкция. Графья дружат между собой, князья, женятся, все это нормально. Эта конструкция рухнула. И поэтому декоративные индикаторы дружбы с Западом теряют смысл. Это звоночек, кстати говоря, я бы Венедиктову позвонил по этому поводу. Нет-нет, Венедиктов был же всегда декоративным указанием на дружбу с Западом. Место, куда приходил Клинтон и так далее, «Эхо Москвы». Это был декоративный специальный флажок, что мы дружны с Западом и не чужды, вот, пожалуйста. Это сейчас отпало. Началась открытая конфронтация, Запад больше не жалеет здесь как бы прозападных, он больше не жалеет, Запад, бьет по всем. Дерипаска же прозападный, и его бьют. Да, да, прозападный, да. Дерипаска прозападный, его бьют.

Д.КНОРРЕ: Так финансово то многие прозападные, все прозападные.

С.ДОРЕНКО: В том-то и дело. Запад не жалеет своих больше, вот же специфика принципиальнейшая, принципиальнейшая фигня. Запад своих, тутошних, больше не жалеет, убивает.

Д.КНОРРЕ: Запад готов отказаться от русских денег.

С.ДОРЕНКО: Готов отказаться от России как таковой. История не нуждается больше в России, говорит Запад. Запад говорит: история больше не нуждается в России, точка. Вы по какую сторону истории, спрашивает сейчас… Кто спросил, Пенс или кто? Или Помпео? Кто спросил сейчас: вы по какую сторону истории, вы определитесь. Простая вещь: Запад не нуждается больше в России вообще никак, ну почти. Запад готов уже концептуально от нас отказаться, как бы признать наше несуществование, несущность. Нас нет, они считают. Нас нет. Нас надо контролировать, сдерживать и считать, что нас нет. Вот же в чем дело. И Запад от нас отрекся, отрекся от своих, от прозападных, больше их не защищает, а наоборот бьет. Своих детей вырастил и сам бьет. Запад. А Дуров говорит «по личным основаниям, потому что я здесь родился, я приму эту войну, потому что мне не все равно». Он говорит: вы ничтожны с точки зрения бизнеса. Сегодня, говорит Дуров (и второй его акционер сейчас дал интервью), Telegram ежемесячно на планете Земля прирастает на 15 миллионов пользователей. Ежемесячно Telegram на планете Земля прирастает на 15 миллионов пользователей. Это и есть то, что есть Россия. То есть можно пренебречь Россией. Россией можно пренебречь. Россия не существует в бизнесе. Россия в бизнесе крошечная, микроскопическая страна, которой можно пренебречь, говорит Дуров, но я по личным основаниям все равно буду драться. По личным основаниям. Потому что с точки зрения бизнеса, на Россию можно не обращать внимания, она маленькая, микроскопическая. Но, с точки зрения личных амбиций, Дуров будет драться. Вот в чем специфика. А так он может наплевать и забыть. Здесь нет бизнеса, это не бизнес. Это игра его с его старыми собеседниками. Он хочет поговорить со старыми собеседниками, готов бросить на это 10-20 миллионов долларов, не проблема. Не проблема. Вот здесь нашла коса на камень. А так, я тебе серьезно говорю, помните всегда, когда вы думаете, что Россия маленькая страна. Маленькая. Здесь нет «гуд консьюмерс», здесь нет субъектности, ее нет, это маленькая страна.

Д.КНОРРЕ: Которая отторгает прогресс в самом его зачатке и людей, которые несут этот прогресс.

С.ДОРЕНКО: Здесь нет субъектности. Это страна с минимальной субъектностью, здесь субъектность минимальна, мало субъектов. Объектов много может быть, а может немного, а субъектов мало. Субъектов потребления, субъектов науки, здесь мало всех, это маленькая страна.

Д.КНОРРЕ: Сергей, если исходить из вашей теории о том, что человек рожден для счастья, и слушать ваш вывод, который сейчас делаете вы, то выход только один.

С.ДОРЕНКО: Кайфовать надо. Кайфовать.

Д.КНОРРЕ: Да, в Шереметьево.

С.ДОРЕНКО: Нет. Просто кайфовать и все. Кайфовать, петь песни под гитару и все. Я тебе серьезно говорю.

Д.КНОРРЕ: Но это отказ от реальности.

С.ДОРЕНКО: В принципе, сейчас отношение к России разделилось на два глобально важных отношения. На два. Военную часть отбросим, потому что Запад уверен, что он может нас просто контролировать, как бы ограничивать. Найдем две компоненты важные и вычленим их. Эти две компоненты крутятся вокруг двух утверждений: первое – Россия есть, второе – России нет. Уже сегодня позиция, что России нет, в мире крепчает и становится более заметной. Ее нет, просто нет. Я уже говорил об одном знакомом американце, который предлагает считать, что на месте России океан, просто океан. Казахстан прибрежная страна на берегу океана, великого океана. России не существует. Эта концепция крепчает, что Россию можно обтекать, она мешает истории, но история ее обтекает, как речка обтекает валун, гигантский валун, большой валун.

Д.КНОРРЕ: Это концепция, которую приняли элиты.

С.ДОРЕНКО: Американские элиты приняли концепцию. Сегодня в чем отличие американских элит, которые враждовали с Советским Союзом, от американских элит сегодня? Отличие гигантское в одном – американские элиты сегодня приходят к концепции, что России нет, ее нет. Ее надо сдерживать, прислонить какой-то шкаф к двери, за которой Россия, чтобы она не могла открыть, и обтекать ее, исторически обтекать, делать так, чтобы мир шел дальше, а Россия как камень осталась в реке. Вот их концепция. И эта концепция, если ее понять, становится проще жить. Почему? Ты понимаешь, что хочет Запад. Запад больше не хочет иметь дел с нами вообще. Не хочет иметь дело с нами вообще. Когда мы говорим, «эй, у нас ракета «Сармат», они говорят, «вас нет, вас нет». Мы говорим, «подожди, но у нас… такая штука есть», они говорят, «вас нет, ку-ку, вас нет». И вот эта последняя фраза, Помпео, по-моему, сказал, вы решите, вы на какой стороне истории, вы движетесь в истории или вы остались валуном в реке, то есть вы по эту сторону истории или по ту сторону истории, которая в прошлом, вот, что спросил Помпео. Они сформулировали для себя в своей голове, они там сформулировали идею, что России нет, от России можно отказаться. А Дуров, отличие Дурова, держится мыслью, что Россия есть, хотя он говорит, это противоречит логике, потому что в России ничтожное число людей в Telegram, каких-то 15 миллионов всего-навсего, не о чем говорить, ничтожное количество. Но Дуров в силу привычки полагает, что Россия есть, в отличие от американцев.

Д.КНОРРЕ:  Он видел потому что.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно, я сам видел, Россия есть, я сам видел. В отличие от американцев. В отличие от современного Запада, который исходит из позиции, что России нет, нет вас. «Сармат». Они говорят: нет, никакого «Сармата» нет, ничего нет и вас нет. Исходит из этого. А Дуров исходит из того, что Россия есть, и он пытается бороться, кидает личные деньги. Это на самом деле поведение не бизнесмена, это поведение русского человека. Паша Дуров ведет себя как русский человек, чего-то пытается доказать. Вот и вся разница, ребят. Короче, на Западе осталось очень мало людей, которые придерживаются позиции, что Россия есть. Очень мало людей. И желательно ее видеть в будущем. Желательно Россию видеть в будущем. Таких людей мало, среди них Паша Дуров. Постепенно сторонники позиции, что Россия есть, исчезают, все больше там приходит людей к власти, исходящих из позиции, что России нет, ну нет - и нет.

Вероятно, Володин говорит, что закроют импорт из США из 1119-ти 1029 лекарств, а оставят 90. То есть какие-то абсолютно незаменимые лекарства из Соединенных Штатов оставят, а… простите, 929 лекарств запретят. Ну и хорошо. А мы будем, мне кажется, стрептоцид есть.

Д.КНОРРЕ: И «Боярышник», не к ночи будет упомянут.

С.ДОРЕНКО: Еще можно что-то на водке настаивать.

Д.КНОРРЕ: Много чего. Кедровые орешки на водке настаивают.

С.ДОРЕНКО: Шелуху или прямо орешки?

Д.КНОРРЕ: Орешки.

С.ДОРЕНКО: А шелуху отдельно.

Д.КНОРРЕ: Можно шелуху, чтобы экономить.

С.ДОРЕНКО: Очень хорошо будем лечиться. Можем очень хорошо лечиться, товарищи. Из Америки ничего не надо нам, пусть они сами там едят. Дальше. Но 90 каких-то незаменимых лекарств. Неужели русский гений не может создать эти 90 лекарств? Кроме того, еще смешная идея… не смешная, а обидная до известной степени идея, студентов из вузов Великобритании завозят к нам, в Россию, назад. Я так понимаю, на бюджетные места.

Д.КНОРРЕ: Возможно.

С.ДОРЕНКО: Вот это плохо. Россотрудничество объявило о проекте Highly Likely Welcome Back, или пора домой!», который призывает российских студентов возвращаться на родину из стран, проявляющих недружественные отношения. В частности, МГИМО говорит, что народ уже поехал, все, из Манчестера, Бирмингема, из Лондона студенты просят помочь и вернуться домой, и они пойдут в МГИМО. Почему это плохо? Потому что есть дети из неблатных семей, бедные дети, бедные в смысле материально не очень обеспеченные, которые прорываются в этот самый МГИМО, проявляют невероятные усилия, там вся семья сбрасывается на репетиторов, ребята мучаются, чтобы поступить на бюджетные места, которые сейчас отдадут богатым детям из Лондона.

Д.КНОРРЕ: А это точно, что они именно бюджетные?

С.ДОРЕНКО: Я понимаю, что на бюджетные. У всех разные истории. Нет, ребят, вот это надо проявить. Вот это надо проявить точно, точно заявить. Вот эти люди, которые приезжают в МГИМО, они отнимают у русских детей, обычных русских детей, они отнимают бюджетные места или нет? Это вопрос на самом деле. Это главный вопрос на самом деле. Если они приезжают, здесь будут платить, ну… пожалуйста. Если они приезжают и отнимают бюджетные места – плохая тема, это плохо.

Д.КНОРРЕ: Все равно согласились пока только три человека.

С.ДОРЕНКО: Согласились три человека. Ну вот они вернутся прямо в МГИМО и все на свете.

Д.КНОРРЕ: Возможно, это дети тех, чьи активы были заморожены в Англии.

С.ДОРЕНКО: Может быть. Еще одна интересная информация, которую я должен вам рассказать. Соединенные Штаты Америки и Великобритания заявляют о том, что Россия захватила роутеры. Захватили роутеры, раскидала шпионы, шпионский софт враждебный, который готов включиться и фильтровать сообщения внутри Соединенных Штатов и внутри Великобритании, потому что инфекцированы роутеры русской армией, русскими спецслужбами… Уже более года как они занесли этот вирус. Этот вирус сейчас вычислен. Понятно, что нужно очистить роутеры от русской этой инфекции и дальше ненавидеть Россию. Ненавидеть Россию ритмично там, постоянно, чтоб вы понимали. Ненавидят и презирают Россию ритмично и постоянно. И сейчас последняя публикация, вот я сейчас открываю El País, оказывается, что Москва заразила роутеры и готова фильтровать переписку, готова фильтровать все, все получать через роутеры. И теперь придется их все очистить от русской инфекции. Вот такая большая тема. Здесь полно всяких высказываний политиков и так далее, можете почитать эту статью. Таким образом, если вы думаете, что на Западе что-то затихает в смысле неприязни, презрения и ненависти, ничего не затихает. Они действительно намерены от нас отделаться и они действительно нас считают токсичными, «просто так». Просто пока мы существуем, мы токсичны.

Д.КНОРРЕ: А мы сможем существовать отдельной такой системой, за железным занавесом?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю.

Д.КНОРРЕ: Вот в сегодняшней ситуации сколько это продержится?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Вот еще одна публикация, которая говорит, что, пожалуйста, не верьте обещаниям Трампа не делать новых санкций против России. Он имел в виду только, что в понедельник он объявит санкции. Санкции готовятся и самое страшное может быть SWIFT и также запрет американцам и всем, кто с ними связан, то есть всему миру, покупать госдолг и долг госкорпораций. Это, конечно, положит рубль серьезно. Здесь пишут прямо, на 70, курс доллара взлетит выше 70 и будет удерживаться там долго. То есть, если будут следующие санкции, они положат рубль. Ну… Я не знаю. А наши запретят доллар. Будет как в советское время. Доллар то был запрещен.

Д.КНОРРЕ: Да. Я просто думаю, запретят они доллар. И? С.ДОРЕНКО: Запретят. Запретят.

Д.КНОРРЕ: Если, например, вы захотите купить американский автомобиль, условно, сколько вы будете платить за него и как?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Я не знаю и не хочу каркать, но ты видела кино про Кубу?

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Там ездят на машинах 50-х годов американских.

Д.КНОРРЕ: Да, это я видела.

С.ДОРЕНКО: Поэтому, когда ты захочешь купить американскую машину, ты ее купишь, но… выпущенную до 2018 года. А чего ты хочешь? Ты где живешь? В России. Надо быть готовым к враждебности всего мира против нас.

Д.КНОРРЕ: То есть купить доллар на всякий случай.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Я не могу советовать. Ты купишь доллар, а его запретят.

Д.КНОРРЕ: Здесь-то да.

С.ДОРЕНКО: Ты купишь доллар, его запретят. Ты придешь ко мне, скажешь: Сереж, вот ты советовал. А я ничего не советовал. Я ничего не советовал.

Д.КНОРРЕ: Я вас поняла.

С.ДОРЕНКО: Чего бы я стал советовать? Зачем это нужно?

Д.КНОРРЕ: Но мы все поняли.

С.ДОРЕНКО: Никто ничего не понял. Не надо ничего понимать.

Д.КНОРРЕ: Хорошо.

С.ДОРЕНКО: (В движении). Мы пойдем и проживем ее, эту среду, 18 апреля.