С.ДОРЕНКО: 8 часов 40 минут. Вторник, 13 января. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы. Здравствуйте, Даша!

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: «Еду и сплю. Спасайте!» — пишет 60-й. Да, 60-й, сейчас мы вам вставим факел в анальное отверстие мгновенно, сейчас, да! Хотел сказать, на телах погибших, которые достают из AirAsia, найдены покусы акул. Создается впечатление, что акулы набрасываются на трупы и жрут. Это неправда! Акулы едят рыбу, вы будете смеяться.

Д.КНОРРЕ: Но они пробуют и выплёвывают.

С.ДОРЕНКО: Акулы невероятно любопытны. Любопытство акулы, так же как человек пытается облапать всё, что увидит, также у акулы — всё, что она увидит, она пытается надкусить. Они надкусывают, они надкусывают и дайверов. Они дайверов не съедают, это ложь грязная, они дайверов надкусывают. Если они вас надкусят с внешней стороны, где вены, а не где артерии (артерии у человека спрятаны внутри, артерия — внутренняя полость бедра), а если снаружи отхватит кусок, там вена — есть шанс выжить. Если отхватит изнутри, где артерия, шанса выжить практически нет. Но обычно акулы не продолжают есть, это вранье. Они надкусывают, чтобы попробовать, что это за фигня. Как правило, акула, убеждаясь, что неопрен для нее очень невкусный (если ты в костюме неопреновом)… Видишь, они не могли сидеть в неопреновых костюмах, потому что они жертвы авиакрушения. Я хочу каким-то образом хочу защитить акул. Потому что у них дурная репутация, но они никогда не едят особо, они просто надкусывают людей, чуточку, чтобы попробовать.

Д.КНОРРЕ: Вы встречались с акулой когда-нибудь?

С.ДОРЕНКО: Я встречался с акулой, я стоял морда к морде с акулой, я прятался за железку на рэке. Я не помню, это «Большой брат» или «Малый брат», мы ходили на 40-45 метров на рэк на Brother Island на Красном море. Было большое течение, передо мной встала рыба-молот; она шевелилась немножко, и я прятался за железку, ходил вокруг железки, чтобы «молот» был по другую сторону железки. Если прямой удар, если она меня решит попробовать, то я думаю, сначала ударится мордой в железку и будет больно. Но мимо каких-то акул тоже на «бразерсах» меня проносило течение. Там были white-tip sharks, какие-то такие.

Д.КНОРРЕ: Рифовые акулы еще в Красном море.

С.ДОРЕНКО: Рифовые вообще ерунда, вообще не надо про них вспоминать. Возвращаемся во Францию мгновенно. Во Франции дали вдруг сразу же, чуть ли не в один день, шесть месяцев человеку, который кричал «Да здравствует Калашников», насколько я понимаю. Таким образом, Франция не едина, существуют люди, которые торжествуют по поводу убийства сограждан.

Д.КНОРРЕ: Такие люди везде есть, мне кажется.

С.ДОРЕНКО: Мы должны сказать, что, по крайней мере, один такой человек, может быть, он сумасшедший. Сказано «француз», не сказано, какой этнический француз. Он подошел к полиции в момент манифестация и кричал «Вивли калаш». Его тотчас арестовали, и вполне себе по понятиям его посадили на шесть месяцев.

С.ДОРЕНКО: Павел, приветствую, доброе утро.

П.ЛУНГИН: Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Я должен сказать аудитории, что мы вчера пытались дозвониться Павлу Лунгину, и были вопросы от аудитории относительно фильма «Царь». Павел, как повезло, ты дайвер и одновременно человек, живший долгое время…

П.ЛУНГИН: Я определенно акула.

С.ДОРЕНКО: Ты, скорее, акула, да?

П.ЛУНГИН: Нет, я дайвер все-таки.

С.ДОРЕНКО: Ты дайвер, ты человек, долгое время живший во Франции, и ты человек-создатель фильма «Царь», в котором ты убиваешь шута. А мы вчера как раз посвятили полчаса разговора о шутах, о шутовстве, о традиции шутовства, о людях дзян-ху, которые шуты в Древнем Китае, и в Европе шуты, которых нельзя убивать. А почему ты убиваешь своего Ванечку Охлобыстина?

П.ЛУНГИН: Я подумал, конечно, тебе должна быть близка идея шутовства, потому что ты сам иногда напяливаешь на голову колпак.

С.ДОРЕНКО: А ты знаешь, что для меня это защита?

П.ЛУНГИН: Конечно. Это вообще большая защита. Мне кажется, это говорит, что ты выполняешь какую-то психоаналитическую роль. В сущности, такое зеркало, которое показывает человеку, правителю, власти, народу некоторую искривленную правду, но правду. А лучше видеть правду в кривом зеркале, чем вообще не видеть ее. То есть шуты не врут — вот в чём идея. У меня, кстати, не было в сценарии, что он его сжигает. Это как-то получилось в процессе развития сцены. Охлобыстин, надо сказать, развил эту роль, ее практически не было. Он стал таким шутом, который вынимает худшее, что есть у Ивана Грозного. Он всё время провоцирует его на зло, он как бы темная сторона его души. В какой-то момент Грозный его сжигает, потому что он призывает его всё время расправляться с кем-то, всё время призывает его реализовать то, что в нём шевелится.

С.ДОРЕНКО: Как бы подхлестывает его.

П.ЛУНГИН: Да. Он его провоцирует, он его провоцирует бесконечно. Если вы помните, Охлобыстин умирает с криками «Слава тебе царь, вижу Новгород, вижу, как горят его стены» — он даже в последних криках провоцирует его походом на Новгород сжигать и убивать. Поэтому он такой мрачный шут.

С.ДОРЕНКО: А в чем отличие от Charlie Hebdo?

П.ЛУНГИН: Они, по сути, не шуты. Charlie Hebdo — это некоторая институция, оставшаяся, правда, с 1968 года. Я хорошо очень знал Жоржа Валинского, который русский еврей. Его дед приехал, он очень понятный нам человек был, легкий, носатый, талантливый. Они тоже, по-своему, говорили правду — они показывали свое кривое зеркало обществу. То есть они там, где была ложь; там, где был пафос; там, где звучали медные трубы — они карикатурами, статьями (там очень много людей писали) как-то возвращали людей к реальности.

С.ДОРЕНКО: Можно я замечу, что в марте прошлого года их карикатуры о присоединении и возвращении Крыма были глумливые, антирусские, антикрымские. То есть это может быть не только зеркало, но и некая мечта о реальности. На самом деле, не обязательно это зеркало.

П.ЛУНГИН: Это кривое зеркало. В том, что происходит на Донбассе сейчас, тоже есть две стороны.

С.ДОРЕНКО: Есть.

П.ЛУНГИН: И у нас тоже звучат такие фанфаронские трубы и уж так с гитлеровцами, неизвестно откуда взявшимися, расправляются, что иногда хочется показать им какую-то карикатуру и сказать: «Ребята, очнитесь».

С.ДОРЕНКО: Если только не считать последнего, черт побери, факельного шествия в день рождения Бандеры. Было большое, масштабное факельное шествие, которое прославляло Бандеру и его день рождения. Это, конечно, немножко оторопь по видеоряду вызвало страшную.

П.ЛУНГИН: Ну, конечно это ужасно.

С.ДОРЕНКО: Ты считаешь, что это вообще институция Запада?

П.ЛУНГИН: Это институция Франции 1968 года, от того времени, когда главным был лозунг «Запрещено запрещать». Что такое 1968 год — запрещено запрещать. И вот они были всегда вне запретов. Их любили, они старенькие уже, им по 80 лет, они по-прежнему блестящие ребята. Но как только они видели какую-то гору идеологии, они мгновенно снижали это. Вот в чём была их функция в обществе.

С.ДОРЕНКО: А что же делать мусульманской Франции, которая не умеет говорить на этом языке? Тунисцы, марокканцы, алжирцы хлынули. Я был этим летом в Барселоне и вдруг заехал в Перпиньян, просто хотел увидеть Францию. Это было посередь субботы то ли воскресенья. На самом деле всё было абсолютно мусульманское, центральная площадь. Только мы нашли на окраине дорогу, которая вела в тюрьму, там написано было «в тюрьму», там какой-то индийский ресторан. То есть практически весь город захвачен мусульманами, а на окраине немножко индусы.

П.ЛУНГИН: Скажи, зачем они приехали во Францию?

С.ДОРЕНКО: Работать.

П.ЛУНГИН: Они приехали туда хорошо жить. Они привезли туда своих детей, своих жен. Им всё там нравится: и вино, и футбол, и социальная помощь, и квартиры бесплатные. Если они так любят своего бога, что же они не остались там, где бог в полной безопасности? Почему они обменяли бога на бесплатную кашу Запада? Об этом уже так много сказано, но я думаю, в основном эти люди — ребята, выросшие уже во Франции, это эмигранты второго или третьего поколения, которые никогда в жизни не работали. Они живут в выстроенных вокруг больших городов отдельных кварталах. Они там продают с 14 лет наркотики и оружие. Они глубоко призирают своих родителей, которые еще работали на заводах Renault, Peugeot. Они вообще не работают, призирают родителей. Полиция боится заходить и заезжать в эти районы. Это такой антимир, который, не дай бог, чтобы возник у нас.

С.ДОРЕНКО: Я хотел про нас спросить. Мы говорим с Павлом Лунгиным. Я говорю тем нашим слушателям, кто сейчас присоединился. У нас, я не говорю о гетто, я сейчас говорю о страхе смеха. Я, как шут, я замечаю, что… ведь шут сам себя маргинализирует, он как бы де-факто декларирует, что любая его речь может быть равна нуля. То есть когда ты рядишься в личину шута, ты говоришь: моя речь равно нулю, можете на нее не обращать внимания. И вдруг она в этот момент начинает обращать на себя внимание. Существуют депутатские реакции, властные реакции, которые говорят «а мы запретим шутить тоже». И, в сущности, нет убежища больше, потому что если смех запрещен, то ты должен стать серьезным; если ты должен стать серьезным, то ты должен попасть в шизофреническую бейтсоновскую ситуацию. А как жить не смеясь?

П.ЛУНГИН: Это ужасно, что они предлагаю мир вне смеха. У Хемингуэя есть такой рассказ про мужика, который шутил-шутил в каком-то кафе и хохотал, у него был маленький пистолетик водяной, он им плескал на посетителей, видимо, пьяный. И вдруг какие-то встали четыре мрачных человека из соседнего столика, вынули настоящие пистолеты, застрелили его и тихо ушли — просто это был их ответ на шутку. Вообще это удивительно, Хемингуэй почувствовал это, что на шутку можно ответить оружием, и это, конечно, убийственно. Мне кажется, что сейчас идут такие мощные антикультурные потоки, которые пытаются перевернуть привычную нам жизнь, цивилизацию.

С.ДОРЕНКО: Я рассказывал однажды историю: у меня есть друг — врач-хирург, и он рассказывает о том, что собирались старички в Измайловском парке еще в советское время, с гармоникой, кто с чем, такое было сообщество. И там один из старичков был сумасшедший гебефреник. Когда бабушка или дедушка с палочкой пойдут по большой нужде в кустики, он подкарауливал и их толкал: или выбивал палочку ногой или их толкал с громким хохотом в кустиках. Я думаю, когда я, наконец, стану стариком и, надеюсь, все-таки сумасшедшим стариком, я бы хотел быть таки гебефреником.

П.ЛУНГИН: С палочкой?

С.ДОРЕНКО: Наоборот, который толкает тех, кто присел с палочкой.

П.ЛУНГИН: Я понимаю. Ты арлекин. Ведь есть два вида шутов — это великая «Комедия масок» — есть Арлекин и Пьеро. Есть рыжий хохочущий негодяй, который всюду находится: он и слева, и справа; если он тебе предлагает сесть на стул, то точно знаешь, что ножки подпилены. И есть Пьеро, шут вечно плачущий: у него увели женщину, его облили водой, ему дали по заднице; он такой подробный и нудный; он всё время задает вопросы, спрашивает, хочет выяснений.

С.ДОРЕНКО: Я хотел бы сойти с ума в качестве Арлекина, это было бы настоящим триумфом жизни.

П.ЛУНГИН: Ты, конечно, и есть по сути дела Арлекин.

С.ДОРЕНКО: Спасибо тебе огромное. Я всё еще надеюсь.

П.ЛУНГИН: По крайней мере, я считаю, что мир без шутов становится гораздо более плоским, унылым, хотя и одномерным. Сейчас главная борьба, которая происходит в мире, это борьба за сложный мир и за простой мир. Пытаются упростить мир, сделать его одномерным, сделать его несложным.

С.ДОРЕНКО: Спасибо, с нами был Павел Лунгин. Видишь, я надеюсь, я еще стяжаю славу сделаться Арлекином, а Лунгин меня уже прописал. Это прекрасно! На самом деле, значит, я успешен.

Д.КНОРРЕ: Победа.

С.ДОРЕНКО: Да, это победа.

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. «Почему никто ни в Европе, ни у нас не говорит о провале французских и европейских спецслужб? А ведь это провал, да, это провал», - пишет Александр из Кентукки, наш американский слушатель. Да, это провал, так все говорят об этом.

Д.КНОРРЕ: Так говорят и пишут, и французские СМИ пишут.

С.ДОРЕНКО: Мало того, что они перестреляли, они бегали по улице, стреляли, добивали, они убивали полицейского, потом, после всего этого карнавала, они сели в машину, поехали через весь чертов город в район… наверх туда, Круасси, на север, они поехали туда, они там еще кантовались двое суток. Это, извините, конечно, громкий, оглушительный провал спецслужб, да. Слушай, но мы говорим про смех. Я, можно, посмеюсь? Самое смешное на сегодня хотите, я вам сообщу? Brent – 46,47 сейчас, в данный, настоящий момент, пробил 47 и ушел на 46. Смешно? Еще нет? Хорошо, посмейтесь дальше. 63,29 мы видим рубль на межбанке или где он там выплясывает, и мы видим, как доллар растет к евро 1,1825. Напомню вчера мы с вами видели его в горизонте, по-моему, 1,1857. Сейчас мы видим его на 1,1825, доллар сильнее, чем вчера, и продолжает атаковать евро. Я напомню, что мы вчера видели Brent 49,02 в 11, когда мы прощались, а сейчас 46,47, нефть продолжает падать, правительство продолжает молчать. Все продолжают молчать.

Д.КНОРРЕ: А что тут скажешь?

С.ДОРЕНКО: А что тут скажешь, ведь это смешно. Может быть, посмеяться? Знаешь, какая шутка: прах ась ми, в прах возвращаюсь. Не правительство ась ми, а тлен ась ми. Тлен. Нефть падает, до свидания, товарищи. Где же счастье? Оно было так возможно.

Я хотел еще вас посмешить, раз уж мы решили смешить друг друга. В Египте суд оправдал 26 мужчин, которых задержали в бане и обвинили в гомосексуальной оргии. 26 мужчин поймали в египетской бане. Не ходите в египетскую баню, пожалуйста, не надо. Не надо. А?

Д.КНОРРЕ: Почему? Их оправдывают…

С.ДОРЕНКО: Потому что они там ловят. Там ловят. Мало ли, оправдают или нет? И потом, какова цена оправдания, мы не знаем. Мне кажется (и тут я рискую, может быть, нарваться на некоторую критику), что культуры густонаселенных территорий на юге, перенаселенных территорий на юге вообще по факту гомосексуальны. Гомосексуальны, потому что мне, например, как все-таки северянину, я вырос во всяких местах, от Комсомольска-на-Амуре до Монина в Подмосковье, мне все-таки кажется, что они близко приближаются в разговоре и они не избегают касания, они все время касаются друг друга, хлопают по плечу, хлопают по спине.

Д.КНОРРЕ: В общем, нарушают ваше личное пространство.

С.ДОРЕНКО: Они толкаются, щипаются, похлопывают, по лицу друг друга похлопывают в знак установления социальной иерархии. Например, старший хлопает по лицу младшего и так далее. То есть постоянное прикосновение кожи к коже, кожа к коже, мясо в мясо. Они постоянно касаются друг друга вообще на юге. Мужчины на юге постоянно, кожа к коже, мясо в мясо, касаются друг друга. И в этом смысле они гораздо более гомосексуальны, чем северяне. Мне так кажется. Я видел египтян, они ведут себя так тоже. Они похлопывают друг друга, они касаются друг друга, что на севере было бы воспринято с брезгливостью.

Д.КНОРРЕ: Говорят, что излишняя брезгливость, излишний страх касаний…

С.ДОРЕНКО: Брезгливость, потому что не хочется, чтобы твоей кожи кто-то касался. К чему это нужно? Зачем это? Я касаюсь кожи, например, лошади, может быть, собаку чешу за ухом или любимых людей, но не мужчин, нет. Ну, хорошо, их поймали. Их пытали электрическим током, чтобы они… Смотрите, что было. Родственники задержанных утверждали, что в полиции их пытали электрическим током, первые две недели они были лишены адвокатской помощи, как гомики. Потом их дискредитировали, потом писали, что они сатанисты, одновременно гомики и сатанисты, потом еще что-то. «Он был с Запада как будто бы…». Да, обвинения господина Фарахата, одного из задержанных в бане, заключалось в том, что он ездил в Израиль и в Европу. А человек, который ездил в Израиль и в Европу, не может не быть гомосексуалистом по определению. Чего же он мог узнать там, в Израиле и в Европе? Ясно, что он познал грех. Дальше. Главарь банды гомосексуалистов получил пять лет каторжных работ. А подросток, который тоже был в этот момент в бане, испытательный срок в три года. И так далее, и так далее. Теперь их освободили, и они снова начнут долбиться в дупло. Вот как прекрасно. Я говорю языком Пелевина, простите. Кстати, может быть, вы не в курсе, я не ругаюсь с 1 декабря.

Д.КНОРРЕ: Это правда, да.

С.ДОРЕНКО: Я не ругаюсь. Жители Саудовской Аравии, о которых уже сообщалось, пострадали от последствий пришедшего из России шторма Зина… Какой-то шторм Зина обрушился на Саудовскую Аравию и на несколько часов бросил на них невероятное количество снега, снега фактического. Они видят его не каждый год. Жители Саудовской Аравии бросились на улицы лепить снеговиков и получили разъяснения шейха Мухаммада Салаха аль-Минджида, который опубликовал фетву мгновенно, то есть шторм идет и тотчас фетва. Отмечается, что изготовление фигур людей или животных, в том числе снеговиков, противоречит нормам ислама, который разрешает только лепить неодушевленные предметы: корабли, плоды и строения. Поэтому фетва запретила слепить снеговика мусульманам. Вот вам еще одна развеселая новость, например. Мне казалось, что это весело. Нет? Нормально?

Д.КНОРРЕ: Грустно.

С.ДОРЕНКО: А почему грустно? Даша, встретив меня в коридоре, с очень серьезным лицом и отвинчивая пуговицу у меня на майке с серьезным таким лицом, сказала, да нет тут пуговицы, спокойно, это же майка... Знаешь, бывают такие нудные люди, которые отвинчивают тебе пуговицу…

Д.КНОРРЕ: Я поняла вашу метафору.

С.ДОРЕНКО: Моя метафора заключалась в том, что есть нудные чуваки, которые отвинчивают тебе пуговицу на пиджаке вот так и что-то вталдыкивают. Это примерно то же самое. Даша поймала меня в коридоре и сказала строгим голосом, что смех в России всегда был запрещен. Я не согласился.

Д.КНОРРЕ: Вы немножко… Не так я сказала. Я говорила о смехе, который изобличает правительство, власть и так далее, эпиграммы из Пушкина вспомним, в советское время все это было запрещено. Какой-то период в 90-е об этом говорили, например, программа «Куклы», которую потом прикрыли.

С.ДОРЕНКО: Это была программа смеха Гусинского, Гусинский смеялся.

Д.КНОРРЕ: Да неважно, кто.

С.ДОРЕНКО: Ну, я делал, кстати говоря, интервью с одной из кукол. Ты знаешь, очень смешное.

Д.КНОРРЕ: Серьёзно?

С.ДОРЕНКО: Я делал интервью… У меня одна программа вышла, не цикл, я делал интервью с одной из кукол. Мне позволили интервьюировать одну из кукол, это в 1995 году. Я сейчас задаю вопрос прямой, как автомат Калашникова, как ствол. Скажите, пожалуйста, в России всегда был запрещен смех или нет, это не так? В России всегда был запрещен смех относительно власти: да – 134-21-35, нет, смеяться было можно – 134-21-36. Вот и все. Это телефонное голосование, позвоните, не отсохнет же рука у звонящего. В России всегда был запрещен смех, говорит Даша, это ее тезис.

Д.КНОРРЕ: Разрешен только на кухне, безусловно.

С.ДОРЕНКО: Это что значит? Он всегда был запрещен. На кухне… Ты могла пойти, простолюдинка, ты, фиг там ты простолюдинка, но ты могла пойти, простолюдинка, в гости к члену Политбюро и над Политбюро смеяться на кухне. То есть были территории, где это было разрешено. Территории. Да, ты могла.

Д.КНОРРЕ: Это очень закрытый круг людей.

С.ДОРЕНКО: О чем ты говоришь? Анекдоты про Брежнева мог тебе рассказать полковник КГБ спокойно. Полковник КГБ мог рассказать анекдот своему шоферу и так далее, но это были какие-то территории смеха, смех был разрешен. «Смех всегда был запрещен», - говорит Даша. 134-21-35 – да. Нет, это не так, смех был разрешен – 134-21-36. Сразу пошли результаты, могу вам сообщить промежуточный — 56 на 44. Более половины наших слушателей считают, что смех всегда был в России запрещен, категорически запрещен, власть всегда боялась смеха. 56 процентов, 57… Голосуйте, пожалуйста. «В России всегда не время улыбаться», - говорит Александр из Кентукки. «Прямой как штопор…» Спасибо большое, Лентяй, хорошее сравнение. «Только наверху можно смеяться над властью». «Над Хрущом можно было и нужно было и так далее». «Обсудим фильм "Левиафан"». Нет, давайте дождемся премьеры, 92-й. «А, может быть, в России просто всегда было не до смеха?», - говорит Лара. Просто не до смеха. Ну, как бы нет и все. «А в Таиланде нет шуток про короля. Если пошутишь, можно получить от тайца. Они его любят». И, кстати говоря, мне кажется, что в Таиланде, может быть, я ошибаюсь, это защищено также законом. То есть любое кажущееся уничижительным упоминание короля наказывается законом. 737-39-48. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сергей, я хотел на какую тему высказаться?

С.ДОРЕНКО: На нашу тему лучше всего.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, на вашу. И Павел Лунгин, и вы о чем говорите. Мне кажется, вы все-таки подменяете понятия.

С.ДОРЕНКО: Давайте восстановим.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот сатиру подменяете на издевательства над какими-то вещами. Это разные немножко вещи. Сатира и такое как бы надругательство над тем, что другим людям может быть немножко свято или дорого.

С.ДОРЕНКО: Можно тогда с вами определим дефиницию, что такое смех и что такое вообще смех. Смотрите, есть плоскость разговора. Как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Роман.

С.ДОРЕНКО: Роман. Я говорю: Роман, который час? Вы начинаете смеяться. Значит, вы уходите от разговора. Вообще, смех – это побег. Позвольте, я очень коротко. Смех – это побег. Почему ученики Дзэн, ученики Чань, северного буддизма, могли смеяться в ответ на вопрос учителя: скажи мне об истинной природе Будды, если ты скажешь правильно, я тебя изобью, а если скажешь неправильно, я тебе изобью. Какой ответ правильный считался? Во-первых, выхватить посох и избить учителя. Во-вторых, это рассмеяться или просто уйти. Смех и уход – это одинаковый побег.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Возможно. Я не силен в теории Дзен, например, но я уверен, что и у них есть вещи, за которые посохом получил бы по голове любой ученик, это однозначно.

С.ДОРЕНКО: Нет. В последовательном северном буддизме и в даосизме этого не существует.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не существует?

С.ДОРЕНКО: Не существует. Потому что все это мнимо, понимаете, мнимо, все грехи мнимы. Потому что они в уме вашем, грехи.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, может и в уме. Вы скажите, для вас есть какие-то вещи, за которые вы с удовольствием посохом бы одарили кого-то из ваших слушателей, например?

С.ДОРЕНКО: Мы поднимали эту тему, тема символов. Например, знамя – это текстильный продукт или символ, за который надо умирать. Это же тоже очень важная вещь. Но все-таки давайте про смех конкретно. Есть, конечно, я готов умирать за знамя в тот момент, когда оно символ, это естественно. Слушайте, смех – это побег. Вот я думаю, смех – это побег, это способ сбежать. Когда разговор становится нестерпимым, вы должны сбежать. Грегори Бейтсон избивал дельфинов и кормил их одновременно. Вы знаете, что это один из великих, Грегори Бейтсон. Он работал на Пентагон, и у него были дельфины на базе, он их бил и кормил. И он говорит, эта несносная ситуация заставляла дельфинов уплывать, то есть они вообще бежали. Если бы они могли, они бы смеялись.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, но не все настолько эрудированны, как вы.

С.ДОРЕНКО: Да нет же…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все-таки надо видеть края, над чем, над кем и так далее смеяться и потешаться. Все-таки есть границы.

С.ДОРЕНКО: Вот когда нас придавили, поставили к стенке, мы хотим смеяться, чтобы сбежать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сбежать, это тоже…

С.ДОРЕНКО: Как сбежать? Сбежать. Это как махнуть пару стаканов водки или рассмеяться - это все равно побег. Это побег. Русские постоянно заняты побегом. Постоянно заняты побегом: они либо хохочут, либо пьют водку, но это и есть побег.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Значит, сатирический журнал неудачно убежал, получается.

С.ДОРЕНКО: Неудачно убежал, потому что они не убежали, потому что их догнали. Им не дали убежать – вот, в чем дело. Я продолжаю этот разговор. Я могу вам сказать, в России всегда был запрещен смех. У меня не меняется количество проголосовавших: 56 процентов говорят, что да, всегда был запрещен смех. Попробуйте еще позвонить. Всегда был запрещен смех относительно властей, например. Смех запрещен в России. 44 процента – смех не запрещен, нет. Во всяком случае, были периоды, когда он не был запрещен.

Д.КНОРРЕ: В определенных дозах он разрешался, безусловно.

С.ДОРЕНКО: Про 90-е я тебе могу сказать, смеяться над Ельциным было нельзя, если только ни ласково. Ласково можно было смеяться над Ельциным, с любовью. С любовью можно было. Можно было рассказывать про Ельцина, что он человек, как бы тебе сказать, что он человек от земли, от соков земли русской. Рассказывались в верхах его проделки прекрасные, как он сказал Костикова бросить в Енисей, своего пресс-секретаря. Пресс-секретарь Костиков рассказал о действительном случае в Москве, когда одного из сотрудников администрации выбросили из окна... На самом деле его не выбросили из окна, может быть, вы не в курсе, а его драли, привязав к батарее на подоконнике. Ну, гомосексуальная была сходка, и парня привязали к батарее и на подоконнике… собственно, совокуплялись с ним, был коитус (стараюсь выбирать слова поприличнее). И во время коитуса толчки были столь мужественны у того гомосексуалиста, который с ним совокуплялся, что парень вывалился из окна. Он очень удачно вывалился на какой-то очень рыхлый газон и ничего страшного не было, ну, какие-то кости сломал и все. Написали, что это враги демократии, что это коммунисты его драли. На самом деле, безусловно, это были не коммунисты, а совсем даже демократы. Ельцину об этом рассказали, и когда Костиков на Енисее подошел на пароходе к Ельцину и сказал, что вот «враги демократии сбросили с подоконника моего сотрудника», то Ельцин сказал «а ну-ка, сбросьте Костикова». Раскачала его охрана и сбросила с парохода в Енисей, прямо с верхней палубы. Очень смешной случай. Потом был смешной случай про Ельцина, который рассказывали, когда он Оренбуржье поехал навестить колхоз и там пошел в пруд, просто пруд, не очень чистый пруд. Он вдруг остановил кортеж, пошел в пруд купаться, обнаженным, потому что не было плавок при себе, ну, там степь, охрана вокруг. И вдруг там выехали на тракторе, посередь всего этого торжества, питания соками земли русской, выехали два чувака каких-то оренбургских, два полудурка каких-то, Ваня с Петей. Ельцин вышел… Они стали на него пялиться, а он голый.

Д.КНОРРЕ: В воде?

С.ДОРЕНКО: Нет, он вышел уже. Они стали на него пялиться, потому что видят, президент стоит и все, неприятность какая. Он, подбрасывая на руке то, что произрастало у него в промежности, подошел к ним и сказал «чего, такое видали?». Это тоже считалось невероятно грациозным поведением президента соль от соли земли русской.

Д.КНОРРЕ: Ну, да, свой такой.

С.ДОРЕНКО: Ваня с Петей расхохотались, сказали, что аж такого не видали, ну и так далее, и так далее. «Это вы Коржакова начитались», - говорит 66-й. Да нет, я эти рассказы все знаю еще прежде, чем Коржаков их рассказывал. В России всегда был смех запрещен – 52 процента. Были этапы, когда смех был разрешен – 48 процентов. Ну, выскажитесь, пожалуйста. «Хорошо. А "Куклы"?». А «Куклы», это был смех Гусинского. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Смех бывает разный. Я училась в Челябинском педагогическом училище на музыкальном отделении.

С.ДОРЕНКО: Это прекрасно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас был предмет сольфеджио. И многие девочки поступали по блату. Когда они домашнее задание пели, то так фальшиво, что я просто падала на стол и смеялась.

С.ДОРЕНКО: Но это был не смех в адрес власти.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это, конечно, не был, но все равно некоторые молчали, а я была свободна, жила в семье в любви и в радости и я понимала, что так не должно быть.

С.ДОРЕНКО: Какая вы классная. Ура, ура, ура! Спасибо. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Это Капитан очевидность.

С.ДОРЕНКО: Капитан, давненько вас не слышно было.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вас как давненько не слышно, вы две недели были в отпуске?

С.ДОРЕНКО: Может быть, это только кажется, ведь я 12-го вышел на работу, а ушел 31-го.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чуть меньше, но все же, почти две недели.

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам за упрек. Мне кажется, искусство упрека существенно лучше развито в России, чем искусство смеха.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. И я могу рассказать, в общем, почему. Посмотрим на физиологию смеха. Он похож на собачий лай. То есть это всегда агрессивное поведение.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если власти сильны, скажем так, то они на смех смотрят нормально, сквозь пальцы. Если же они слабы, то они, конечно, это все запрещают и зажимают.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Например, поэтому расцвет искусства «стэндап камеди», то, что сейчас называется «стэндап камеди», он был как раз во времена Брежнева, то есть тогда были Жванецкие и все прочие. Поэтому, например, недавно только разрешили официально в тюрьмах шутить. От 5 декабря я читаю новости: в российских тюрьмах разрешили шутить.

С.ДОРЕНКО: Разрешили шутить, в том числе таким образом, чтобы говорить о режиме и начальстве. Это потрясающе.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То есть я, например, однажды при общении с господином полицейским имел неосторожность пошутить. Ну, в общем, к счастью, ушел живым. То есть это личный опыт. Поэтому как бы все это чуют, власть это чует, что любой смех, любая насмешка – это всегда агрессия, это всегда попытка подкопать под авторитет.

С.ДОРЕНКО: Сбежать. Почему вы не принимаете мою концепцию, что смех – это побег?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это и побег, и агрессия одновременно. То есть это человек убегает и отстреливается, понимаете.

С.ДОРЕНКО: Ага… Интересно. Потому что мы попадаем в ситуацию double-blind. Ситуация double-blind, с точки зрения Грегори Бейтсона, ну, неважно, Сельвини Палаццоли и так далее, она заключается в том, что это нельзя сделать и нельзя не сделать. Бейтсон: нельзя сделать, нельзя не сделать, запрещено обсуждать. Это шизофреническая ситуация. Когда мы попадаем в шизофреническую ситуацию - нельзя сделать, нельзя не сделать, запрещено обсуждать – мы можем избрать способом побега водку, мы можем избрать эмиграцию. На самом деле мне кажется, что эмиграция самый болезненный способ. И, наконец, смех.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если смотреть с точки зрения печени, то, может быть, и не самый.

С.ДОРЕНКО: Эмиграция, вы думаете, спасает печень? Но разрушает душу, разрушает сердце.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно, но водка тоже разрушает сердце. Это уже другой вопрос. Есть, кстати, еще один выход, который тоже некоторые практикуют, но я лично не поддерживаю, это всяческий радикализм.

С.ДОРЕНКО: Радикализм не помогает абсолютно ни разу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не помогает?

С.ДОРЕНКО: Не помогает. Я отведал этот способ, не помогает, совершенно серьёзно вам говорю. Хорошо. Спасибо большое, Капитан. Послушайте, для меня важно следующее. Я воспользуюсь 30 секундами, чтобы сказать об этом. Смех в России в адрес властей разрешался всегда, только дозировано и очень любя, можно любя говорить «ах, какой у вас большой…», но любя, «какой он у вас большой, Иван Иваныч…», вот это разрешалось. А вот сказать «какой он у вас маленький» не разрешалось. Ни при каких правителях, вообще никогда в России. Поэтому царь-солнце, царь-жрец никогда не подвергался критике в принципе, это было запрещено. А чиновников, количество, которых можно было критиковать, менялось. Например, 20 человек запрещено критиковать, 15 человек запрещено критиковать, 100 человек запрещено критиковать. От эпохи к эпохе менялось количество чиновников неприкасаемых для смеха, это правда.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Мы продолжаем с Дарьей Кнорре. Я тут размещаю все это в своих соцсетях. Маленькая ремарка. Я решил ускользнуть и я переименовался. То есть везде, где есть мое имя Сергей Доренко, я это запрещаю либо уничтожаю аккаунт.

Д.КНОРРЕ: Объясните.

С.ДОРЕНКО: Очень просто. В Twitter, допустим, просто Rasstriga, там нигде не фигурирует мое имя, вообще нигде. В Facebook, который раньше запрещал ненастоящие имена, я назвался Rasstriga Rasstriga (имя Rasstriga, фамилия Rasstriga), без настоящего имени. И все. Я абстрагируюсь и не желаю признавать, что это мой аккаунт. И сегодня утром я то же самое сделал «вконтактике», «вконтактике» я написал, что звать меня Rasstriga, а фамилия моя Rasstriga. Но администрация мне прислала письмо, что они будут удостоверяться в этом. Если они, наконец, удостоверившись, запретят мне псевдоним, запретят мне уйти от имени, я удалю страницу. Потому что я решил, что интернет – это свобода, я не нуждаюсь в широкой аудитории, мне достаточно каких-то жалких 80 тысяч, и я не собираюсь…

Д.КНОРРЕ: Надо сказать, что это уже широкая аудитория.

С.ДОРЕНКО: Нет, я не собираюсь быть миллионником, меня это не устраивает. Я хочу быть потайной дверью, потайная дверь. Потому что на самом деле булочных в мире больше, чем каких-нибудь тайных храмов, но булочные в этом смысле могут считаться такими обитателями соцсетей-миллионников, потому что булочные есть на каждой улице. Но тайные храмы должны быть только для посвященных и они должны быть скрыты.

Д.КНОРРЕ: Ваши аккаунты для избранных.

С.ДОРЕНКО: Мои аккаунты – это как тайные двери в тайные храмы, это должны быть абсолютно запретные, я бы сказал, запретные места. Запретные места только дороги, как мне кажется. Как-то так… Видимо, если администрация «ВКонтакте» будет против, я, вероятно, в ближайший день-два удалю свой аккаунт «ВКонтакте». Удалю и все.

Смотри. Парламент Чечни внес в Госдуму законопроект об уголовной ответственности… Это будет мой ответ попытке государства влезть мне в анальное отверстие, я все-таки не хотел бы чувствовать там палец товарища полковника, не надо, зачем же. Слушай. Парламент Чечни внес в Госдуму законопроект об ответственности (посмотри, как у меня интересно выложено в PDF) для родственников террористов. Вещь, которую я всячески приветствую.

Д.КНОРРЕ: Вы серьёзно?

С.ДОРЕНКО: Да. Я всячески приветствую. Потому что недаром сказал мудрейший Кадыров, что родственники, как правило, знают.

Д.КНОРРЕ: Как правило, знают, но…

С.ДОРЕНКО: Давай так… Парень 18 лет. Что такое семья на Северном Кавказе? Семья – это больше, чем в Москве. Семья на Северном Кавказе - это больше, чем в Москве. Родственники знают, ну, знают. Как они могут не знать? Знают. И что? Знают и помогают, потому что выжить им трудно, как мы понимаем, всякие тяготы и лишения лесной жизни, всякие отвратительные респираторные заболевания…

Д.КНОРРЕ: Нет, скорее всего, знают и не помогают, просто игнорируют.

С.ДОРЕНКО: А я думаю, что знают и помогают, как правило. Человек с Северного Кавказа, позвоните, пожалуйста, 737-39-48. Кадыров говорит, что родственники, как правило, знают и помогают. Понимаешь?

Д.КНОРРЕ: У меня к вам вопрос. А вы хотите наказать их, чтобы наказать или чтобы…

С.ДОРЕНКО: Я считаю, что безответственность родственников. Мне нужен представитель Северного Кавказа.

Д.КНОРРЕ: Или все-таки вы рассчитываете, что это как-то поможет в борьбе терроризмом?

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, что знают и помогают родственники, как правило. Поможет. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

С.ДОРЕНКО: Вы с Северного Кавказа?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, я с Северного Кавказа. По поводу Рамзана Кадырова хотел бы прокомментировать. Порой не всегда родственники знают.

С.ДОРЕНКО: Тягостная, жизнь в лесу тягостная.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Почему? Сейчас же они не в лес убегают в основном.

С.ДОРЕНКО: А куда?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас они в Сирию бегут.

С.ДОРЕНКО: В Сирию, там тренируются и назад приходят.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, они уже назад не идут. Они уже там остаются. И потом, в дальнейшем, уже звонят и говорят, что «ваш сын погиб» или «ваша дочь погибла» и все.

С.ДОРЕНКО: Кто-то возвращается. И вот к этим людям применимо то, что родственники знают и помогают или не применимо?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не применимо.

С.ДОРЕНКО: Не применимо. А мое ощущение, может быть, я просто плохо знаю жизнь, что все-таки применимо.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, не применимо, вы глубоко ошибаетесь.

С.ДОРЕНКО: Может быть. Давайте еще спросим кого-то. Спасибо. Здравствуйте. Применимо ли к боевикам, давайте назовем их так, по нейтральнее, чтобы, может быть, даже позвонили близкие к ним люди?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это программа Доренко.

С.ДОРЕНКО: Да, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я слышал по радио, кто-то дозвонился. Я хотел…

С.ДОРЕНКО: У вас просто запаздывает звук, потому что звук обладает скоростью звука, а я с вами говорю фактически. Прошу вас. Применимо или нет, что родственники, как правило, знают и помогают?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Применимо. Я был сам свидетелем непосредственно. То есть моей бывшей жены брат был бандитом, родственники, когда у них стали появляться эти деньги, я считаю, незаконные, о чем я и говорю, они кичились перед другими родственниками и так далее, и так далее.

С.ДОРЕНКО: То есть за счет вымогательства у бандитов появляется свободные наличные, и они помогают родственникам.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. И как-то даже теща мне заявила «да лучше иметь богатого любовника, чем такого мужа, как ты». Я, честно говоря, трудился в столярке и продолжал, и оставался при своем мнении. Ныне он покойный, а как они там, я не знаю даже. Но факт, вот так оно и было.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Это мнение человека, который жил там, в регионе, занимался столяркой, и его упрекала теща, что лучше быть бандитом, чем трудиться в столярке. То есть, понимаешь, добыча злата и серебра бандитским путем – это более уважаемый промысел, как говорит этот человек. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я из Махачкалы.

С.ДОРЕНКО: Насколько применимо вот это понимание, что семья знает и помогает?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, это на 100 процентов применимо. Сразу отбивает охоту взрывать что-то, что-то тайно делать, потому что в итоге попадают родственники.

Д.КНОРРЕ: Вы серьёзно?

С.ДОРЕНКО: Даша не знает просто. Даша не знает этой специфики. Даш, ну, вы не знаете просто.

Д.КНОРРЕ: Какой специфики я не знаю?

С.ДОРЕНКО: Можно, я изложу коротко при вас… Как вас зовут?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хасан.

С.ДОРЕНКО: Хасан, я при вас изложу коротко сентенцию, которую написал русский генерал, по-моему, Драценко, который усмирял восстание в своем тылу в Чечне, когда было восстание в пользу большевиков в тылу у Деникина. Он сказал: «Эти люди не чувствительны к смерти (северные кавказцы не чувствительны к смерти). Эти люди даже не чувствительны к смерти родственников. Они больше всего чувствительны к разрушению их жилищ».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да.

С.ДОРЕНКО: Он написал это. Он говорит: «Эти люди не боятся смерти». Они не боятся смерти. Не боятся смерти они, нет!

Д.КНОРРЕ: Да, и не боятся смерти родственников.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Совершенно верно. Вот родственники, они будут заранее знать, что пострадают родственники…

С.ДОРЕНКО: Для них смерть родственников важна, а самое главное - разрушение жилищ.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, вы знаете, в Израиле разрушают дома, прямо на камеру разрушают эти дома и показывают по телевидению это все. Это все знают. Все жители Израиля это знают. Сектор Газа, они все это знают, и там это действует же.

С.ДОРЕНКО: Так что здесь Кадыров просто знают землю.

Д.КНОРРЕ: Вы думаете парень, которому промыли мозги, он надел «пояс шахида», может быть, он под каким-нибудь препаратом, ему есть дело уже до своих родственников?

С.ДОРЕНКО: Можно, я остановлюсь? Почитаем, пожалуйста, Александра Ивановича Неклессу, обожаемого мной, несмотря на то, что его переклинило на киевской революции, но прежде он был более-менее адекватен, Александр Иванович Неклесса. Он писал о том, что у арабского мальчика (и также точно это может быть у махачкалинского мальчика, но арабского мальчика возьмем для примера) есть два пути в жизни: один из них – быть хорошим и торговать жизнью, считать своим ресурсом жизнь. Если он будет все время хорошим и будет трудолюбиво работать, он станет в конце жизни действительно уважаемым человеком и швейцаром в «Хилтоне». То есть его потолок, горизонт в жизни – швейцар в «Хилтоне». Он не станет космическим инженером, он не станет компьютерщиком, никем не станет. Швейцаром в «Хилтоне» может стать. Это если он хороший. А если он плохой, то есть деструктор, и он торгует не жизнью, а смертью, продает смерть, то у него блистательные перспективы. Он наряжается в «пояс шахида», идет, взрывается, после чего его мать - почитаемая женщина, его отец – почитаемый человек, его братья – герои, в их дом все несут барашка, всевозможные вкусные штучки, всевозможные сладости, их дом становится центром улицы. Это известная культурная традиция, что к дому шахида идут огромные подношения, огромная любовь.

Д.КНОРРЕ: Но в Чечне сейчас немножко другая ситуация.

С.ДОРЕНКО: В Чечне другая. Я просто тебе говорю о ситуации культурной. Культурная ситуация такова: к дому шахида идут с поклонением, с восторженным поклонением люди всего района, города и улицы, их почитают. Поэтому израильтяне сейчас делают следующее – они этот дом просто сносят огромным экскаватором «Катерпиллер», методично, как было показано про деревню во Вьетнаме в свое время, «Катерпиллерами» прокатились, и на этом деревня закончилась. Так же точно сносят дом… Генерал Драценко в свою очередь писал, что самое чувствительное для них, на Северном Кавказе, он описывал Северный Кавказе прежде Кадырова, но он сходится с Кадыровым, покойный Драценко, в тылу Деникина, он сказал, они не боятся смерти, страха смерти у них нет, а они абсолютно чувствительны к сносу жилища. Абсолютно чувствительны. Поэтому он делал так: он сносил жилища все начисто и кладбища начисто, начисто ровнял с землей, артиллерией. В ноль, в мясо. И он говорит: вот это их заставляет как-то примириться. Вот это их заставляет в действительности искать мира. А собственная смерть их не интересует, это ресурс смерти, они ее продают, смерть продается. Смерть – это выгодный товар. Ты это просто не понимаешь. Почитай, Александр Иванович Неклесса, «Торговля смертью», по-моему, называется статья, либо «Торговля смертью», либо «Ресурс смерти», он этот все описывает. Поэтому смерть выгодный товар, они ее продают. Жизнь не продашь. Жизнь не продашь, а швейцаром в гостинице работать не хочется. Поэтому смерть только можно продать. Смерть покупается.

Д.КНОРРЕ: Понятно. Вы считаете допустимым то, что…

С.ДОРЕНКО: Я не считаю допустимым…

Д.КНОРРЕ: В этой ситуации под горячую руку попадут люди, которые ни в чем не…

С.ДОРЕНКО: Я считаю допустимым.

Д.КНОРРЕ: И это нормально?

С.ДОРЕНКО: Да, допустимым. Я считаю это допустимым. Я считаю, любой способ умиротворить сообщество людей - лучше, чем способ тыкать палкой в улей осиный, пчелиный. Я считаю, что лучше. Я считаю, что с точки зрения архитектуры… Представь себе, что это компьютерная игра. Мы за год можем умиротворить людей, снося дома. За год можем умиротворить людей. Или мы можем 50 лет видеть кровь и рассказывать, что мы гуманисты.

Д.КНОРРЕ: Ваша позиция мне ясна.

С.ДОРЕНКО: Очень простая: за год умиротворить, снося дома и сажая родственников, или 50 лет смотреть на кровь и считать себя гуманистом. Давай проголосуем. Кадыров, насколько я понимаю, в законодательном плане собирается просить парламент о законе об ответственности родственников, если такое сообщничество будет выявлено, ответственность родственников, он хочет закон такой. А я насколько понимаю, практикуется, во всяком случае, правозащитники их обвиняют, снос домов тоже. Вот вам простой выбор, пожалуйста, сносить дома, наказывать родственников боевиков и таким образом прийти к умиротворению - 134-21-35, ваш был бы выбор. Либо, второй вариант, быть добрыми, гуманистами, хорошими, 50 лет смотреть на кровь - 134-21-36. Сносить дома к чертовой матери, людей сажать, родственников сажать и так далее и через год-два достичь умиротворения – 134-21-35, с моей точки зрения. Или быть гуманистами – 134-21-36 - смотреть на кровь. Абдул, здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Тут есть еще очень важный момент. Когда вот эти молодые люди состоят вот в этих… Они туда ходят. Все родственники, родители, все об этом начинают чувствовать, знать. Но, когда они будут там, в этих кругах, после этого закона родители, родственники, уже у них будут два пути – или они с ними, или они пойдут и будут докладывать «мой пацан где-то там ходит». Это уже превращение будущего террориста, они все об этом знают. Они себя ведут абсолютно по-другому, они уходят от светской жизни, совсем у них другие привычки появляются. Зная об этом, родственники, об их повадках, должны доложить следственным органам.

С.ДОРЕНКО: Все-таки, а в чем больше гуманизма, в том, чтобы за пару лет прикрыть, или в том, что 50 лет любоваться на кровь? В чем больше гуманизма?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, не то, что пару, если за год перекроем, это даже лучше.

С.ДОРЕНКО: Лучше. Чуть-чуть где-то прижать, но прикрыть эту тему.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Обязательно. Это применимо в тысяче процентов.

С.ДОРЕНКО: Да, я так думаю. Я так думаю. Хорошо. Меня спрашивают, а в России. Ну, подождите, сейчас мы про Россию, в смысле, по всей России. 94 процента. Я останавливаю это голосование, потому что у меня результат уже некоторое время не меняется. 94 процента гуманистов считают, что да, надо наказывать родственников и сносить жилища семей. Условно говоря, человек принадлежит к какой-то семье. Ту надо очертить, насколько велика ответственность, может быть, всего клана сносить дома и так далее. 94 процента – да, 6 процентов – нет, лучше этого не делать и, может быть, при этом смотреть на кровь десятилетиями. Я считаю, что таков обычай. Кадыров лучше нас это понимает. Кадыров разбирается, он там живет. Поди поживи там, родись, вырасти в Чечни и пойми их основания, способы. Для начала. Чечня. Крепкая семья – раз. Второе – нет атомизации. В Москве атомизированы люди. Ты же каждый день звонишь маме?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Каждый день звонишь маме. А есть, кто не звонит маме, звонит раз в месяц. То есть у нас Москва атомизированная. Этого нет в Чечне. В Чечне очень крепкие родовые связи, семейные, родовые связи крепкие. Поэтому не заметить, что пацан… Вот Абдул тебе говорит, он же понимает эту тему лучше нас с тобой.

Д.КНОРРЕ: Я не спорю.

С.ДОРЕНКО: Пацан пошел шнырять куда-то, по каким-то тайным сообществам, мы это сразу…

Д.КНОРРЕ: А если уехал в Москву учиться, звонит раз в месяц…

С.ДОРЕНКО: Мы это сразу унюхиваем. Мы сразу это понимаем, что пацан связался с какими-то дядями, которые ему вставляют голову не туда. Мы это сразу понимаем, мгновенно. И всею. И надо действовать. А что делать, по-твоему? А видел сейчас телефон американский, подумал, что это у нас Лев из Америки звонит. Все, сорвался. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Сергей меня зовут. Я жил долгое время на Кавказе и хочу сказать следующее. Как бы Россия по большому счету громадная страна, менталитет у каждого народа разный. Менталитет именно Кавказа, именно о чем вы говорите, он достаточно дружелюбный, и они все везде всегда видят и знают про своих детей.

С.ДОРЕНКО: Сто процентов.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но, есть одно «но» - у терроризма нет нации и национальности. Есть террористы, как, допустим, и чеченцы, исламисты, среди русских, украинцев и так далее.

С.ДОРЕНКО: Мы можем назвать человека террористом, когда он начал ходить к каким-то духовникам, иностранцам, приезжим из Саудовской Аравии? Он еще не террорист, он только пошел по этой дорожке. И вот, поскольку наказанием будет снесение родового гнезда, папа с мамой в этот момент забеспокоятся. Обеспокоятся.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не спорю. Но это, опять таки, о чем я и говорю, что товарищ Кадыров, когда говорит, он знает свой народ и он своему народу применим этот закон.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А что касается… Допустим, я больше, чем уверен, что если этот закон примут, но я думаю, что, наверное, нет.

С.ДОРЕНКО: А я думаю, что примут.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Этот закон коснется и русских, и других.

С.ДОРЕНКО: А я думаю, что примут. Он не будет касаться русских. Я вам объясню. Там будет закон, в котором не будет описан снос жилищ, но снос жилищ Кадыров как будто бы, если верить правозащитникам, практикует и слава богу. Это не будет описано. Будет сказано, что если доказано сообщничество родителей, а дальше уже право применения. Кадыров всегда докажет сообщничество. Вот и все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, Сергей, тут еще такой вопрос, он заключается в том, что если даже не примут, Кадыров, он бог в своем государстве. Он все равно, так или иначе, разберется с теми, кто ему неугоден.

С.ДОРЕНКО: Бог у нас один, у нас единобожие. Кадыров не может быть богом, он вождь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вождь, да, немножко не так, вождь для своего народа.

С.ДОРЕНКО: Бога зовут Владимир Владимирович. Спасибо вам огромное. Бог один, у нас единобожие, насколько я понимаю, все-таки в этом концепция.

Д.КНОРРЕ: Абсолютно. Конечно.

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Что-то было про доллар здесь. «Сергей, что там с долларом, Brent», - Манул спрашивает. «Ребята, этот поганый доллар с евро наимерзейшие личности». Еще. «Регулярное сообщение о падении цены на нефть надо считать пособничеством в экономической войне против России». Нет, Шмель, мы исходим… Шмель так пишет. Знаете, Шмель, нет. Мы исходим из того, что вы взрослые мужчины, принимающие решения относительно нескольких человек. Я исхожу из того, что я разговариваю с взрослыми мужчинами и женщинами, скажу я из вежливости, принимающими решения относительно нескольких человек. Например, своей жены, детей, родителей, может быть, и так далее. Если вы взрослый мужчина, принимающий решения относительно судьбы нескольких человек, то вы как раз наш слушатель и тогда вы не олигофрен и не имбецил, и не какой-нибудь сумасшедший и так далее. Если вы, Шмель, считаете, что взрослым мужчинам в моей любимой стране запрещено сообщать правду, то вы думаете о них, что они имбецилы и идиоты. А я так не думаю. Я думаю, русские очень трезвые люди, им нужна постоянно правда, в особенности когда ситуация меняется. И эта правда такова.

Цена нефти WTI… Так это WTI, голубчики, ниже 45 долларов за баррель рухнула. WTI – это американская нефть, нас она не интересует. Дашенька, мы живем от Brent. Нефтюшка, кормилица, углеводородица, это североморская нефть наша, севернее Шотландии, наша любимица, кормилица, углеводородица, она севернее Шотландии добывается, Brent. Почему? Потому что от Brent считается цена на газ. И есть Brent нам указание, каков есть газ и какова есть наша жизнь. Вот так. Смотрите: Brent сейчас, в настоящий момент, 46,16. Да, видали мы времена и лучше. Да!

Д.КНОРРЕ: А увидим ли?

С.ДОРЕНКО: Представь, сейчас плачет Абрамович. Нет, танцует Абрамович. Представь, как Абрамович танцует, тра-та-та-та-та… Почему? Он «Сибнефть» скинул за 13 миллиардов. «За 13 миллиардов я "Сибнефть" скинул. Эх… Тра-та-та».

Д.КНОРРЕ: И прихлопывает.

С.ДОРЕНКО: Конечно. За 13 миллиардов долларов скинул «Сибнефть». И все, обломайтесь, сволочи, все, кто купил. Ха-ха-ха! Абрамович… Жалко, у меня нет его телефона, мы могли бы позвонить и сказать ха-ха-ха, как это хорошо, как это прекрасно. 46,11 я вижу, нефть продолжает падать, рубяты, ничего с ней не поделаешь, она не хочет… И еще курсы валют быстренько я вам скажу. 64,58. Только что в новостях Денис Чижов говорил, что 64,30 рубль к доллару, а вот он уже 64,58, голубь сизокрылый, как-то он воспарил, доллар воспарил, а рубль наоборот. Что у нас к евро? Я все равно настаиваю на том, что главная пара в мире – это не рубль-доллар, а главная пара – это евро-доллар. 1,1837. Товарищи, мы видели с вами ее на 1,1825, когда открывали программу, 1,1837, можно сказать, что пока в горизонте. И нефть, конечно, 46.

Смотрите, Бутрин описывает заседание правительства, что оно состоялось вчера все-таки, и они как-то заголовок избрали…

Д.КНОРРЕ: «Нефть почтили минутой умолчания».

С.ДОРЕНКО: «Нефть почтили минутой умолчания». Правительство решило молчать по этому поводу, потом что сказать нечего. Дмитрий Козак, если я правильно понимаю, или Козак, Дмитрий Козак, наверное, все-таки, поскольку от Украины мы отреклись, а он сам выходец с Украины. Дмитрий Козак, он рапортовал о том, как прекрасно и блистательно развивались в новогодние праздники Сочи. И про нефть ни слова. Как если бы главным событием было то, что новогодние праздники в Сочи прекрасно прошли. На самом деле нам, честно говоря, плевать на новогодние праздники в Сочи, могу я сообщить Дмитрию Козаку со всей степенью уверенности. Настолько плевать, что даже себе трудно представить и слюны не хватит.

Д.КНОРРЕ: Может быть, ему хотелось поделиться впечатлениями, похвастаться.

С.ДОРЕНКО: Ну, так как-то, да. Я хотел спросить сразу наших слушателей. Ситуация такова, что все нехорошо, не очень хорошо. Вы надеетесь на государство или на себя? Вы идете в прорыв или вы считаете, что государство должно помочь? Начать голосование. Вы идете в прорыв, ну, все, как бы побаловались и будет, начинаем жить, работать, грабить прохожих, я не знаю, чего делать, да, засучили рукава и погнали, каждый за себя, вкалывать надо, прорвемся - 134-21-35. Государство должно существенно увеличить поддержку – 134-21-36. А чего? Кому мы платим налоги всю нашу сознательную жизнь, мы, ветераны трудового налога подоходного. Мы - ветераны подоходного налога. Знаешь, сколько лет я плачу подоходный налог? Да мне уже противно. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Дарья.

С.ДОРЕНКО: Скажите, как прорваться? Вы, насколько я понимаю, у меня есть пометка, что вы заняты бизнесом, близким к нефтяному.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, я по этому вопросу хотел сказать.

С.ДОРЕНКО: Пожалуйста, выскажитесь по поводу нефти.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По поводу нефти. То, что сейчас она падает, есть мнение, что это против России все настроено…

С.ДОРЕНКО: Уже понятно, что нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хотя уже была информация, что да, это по поводу сланцевого газа.

С.ДОРЕНКО: Уже понятно, что нет. Уже понятно, что это некий цикл, конечно, его усилили, что-то против России, но это все…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скажем так, и против сланцевого газа, и против России, как бы в две стороны.

С.ДОРЕНКО: Можно, я скажу вам о своем собственном, личном потрясении? Я всегда считал, что богатые люди умны. Абсолютно, я вам серьёзно говорю. Некоторые из них необразованные, но все они умны. И вдруг я читаю вчера Владимира Евтушенкова, который «Система», который пишет совершенно спокойно и с легкостью, что доллар упадет в феврале и что надо доллары сейчас продавать, и который пишет, что всегда, когда сильный доллар - сильная нефть, и когда слабый доллар – слабая нефть. Я всегда думал, что богатые люди умны, и начал сомневаться. Потому что сильный доллар – слабая нефть всегда, наоборот.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, когда был сильный доллар, в прошлом году, в позапрошлом году, нефть была на оценке 80, а то и 90.

С.ДОРЕНКО: Давайте вспомним самую высокую нефть по 140 и мы вспомним 1,60 к евро доллар слабый. 1,60 был к евро и нефть при 140. Слабый доллар – сильная нефть и наоборот. А Евтушенков ровно, конкретно в интервью пишет: всегда, когда слабый доллар – слабая нефть. А, следовательно, нефть слабая, следовательно, упадет доллар. Мне кажется, что либо он заговорился и ему нужно немедленно себя дезавуировать, либо он не так умен, как это представляется нам.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Евтушенков не совсем, скажем так, не совсем тот человек, на которого нужно ориентироваться, как экономического обозревателя или какого-то аналитика. Скажем так, сейчас такая тенденция, что нефть к доллару уже перестает быть прямо пропорциональной, как-то привязываться. Потому что все-таки мы еще привязываемся к золоту, мы еще привязываемся… Кстати, в Китае, я вчера прочитал статью, в прошлом году Китай купил и было закуплено, переделано в украшения самое большое количество платины. Это о чем говорит? Что в Китае огромное число людей среднего класса, вырос средний класс в Китае. Платина. Американцы в прошлом году, перед новым годом, в ноябре месяце, две с половиной тысячи тонн золота перевели на, по-моему, какую-то биржу китайскую, золотая биржа.

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам огромное. Смотрите, я возвращаюсь к нашему голосованию, ребят, извините. Голосование сущностное на самом деле. Близятся непростые времена или они уже начались? И мне кажется, что каждый новый день будет более непростым, чем предыдущий. То есть мы понимаем каждое новое утро, что этот день хуже вчерашнего в смысле экономики. Экономика России не диверсифицирована. Констатируем некие параметры, которые мы для себя понимаем. Экономика России не диверсифицирована – раз. Дальше. Экономика России и ее блага, ее благосостояние, ее возможности в обороне, ее возможности в социальных выплатах неимущим, а таковых десятки миллионов, зависит целиком и полностью от доходов от газа, который калькулируется через стоимость нефти Brent. Это понятно более-менее. Мы имеем дело с уязвимой экономикой, которая называется «великая энергетическая держава», если я правильно понимаю. Эта уязвимость позволяет нам каждое утро просыпаться с информацией, что сегодняшний день хуже вчерашнего. Я спрашиваю: вы думаете, что надо бросить все обязательства как бы и драться самому за себя, за своих близких, не знаю, любыми способами, и вы этот способ выбираете перед совсем трудными временами – 134-21-35. Каждый за себя и понеслась. Или вы считаете, что государство должно нас каким-то образом опекать, заботиться, с какой стати мы платили налоги – 134-21-36. Вот такое голосование. Я сейчас вам скажу потрясающий результат, который у нас уже предварительный есть. 55 процентов рассчитывают только на себя и, соответственно… 56 на 44 сейчас. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, здравствуйте. Владимир из Дубая.

С.ДОРЕНКО: Давайте все-таки на конкретный вопрос. Скажите, вы рассчитываете только на себя, драться надо взаправдашнему, засучив рукава, взрослым мужчинам, или все-таки государство должно позаботиться?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, вопрос в том, должно и как будет – совершенно два разных вопроса. Конечно государство должно бы, но… И вот дальше, после этого «но», рассчитывать на себя. Потому что такое ощущение, что… Тренд, связанный с нефтью, соответственно, с российской экономикой, он действительно такой, может быть, глобальный. Но произошла такая штуковина, мировая экономика перестала ориентироваться, развитие государств перестало быть целевым, передовых государств. Почему была высокая нефть? Были провалы с добычей, связанные с военными конфликтами: Ливия, Ирак, Иран и так далее. Теперь они активно восстанавливаются, они выходят на рынок.

С.ДОРЕНКО: Но я еще напрямую вижу связь с тем, что был дешевый доллар, был доллар 1,60 к евро. Ребят, вы чего не помните? 1,60 был доллар к евро. То есть доллар был по цене грязи. И поэтому, естественно, его много давали за нефтюшку, кормилицу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Много было, совершенно верно.

С.ДОРЕНКО: А теперь он дорогой, его мало дают за нефтюшку.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, что происходит в странах, добывающих нефть. Объединенные Арабские Эмираты строят атомную электростанцию. Арабы, которые боялись, как огня, что называется, атомной энергетики и конфликтов, с ней связанных, тем не менее строят, в Абу-Даби строится. Кстати, обратите внимание, кто строит? Северная Корея…

С.ДОРЕНКО: Северная Корея. На этих словах вы прервались. Алло? Все, залип звонок. Северные корейцы строят в Абу-Даби атомную электростанцию. Интересно. Может быть, там бетонные работы какие-то или еврокопка. Здравствуйте. Прорываемся каждый, засучив рукава, или ждем помощи от государства?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Засучив рукава, конечно, нужно и работать.

С.ДОРЕНКО: А помощь от государства?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: От государства я что хочу? Чтобы была поставлена какая-то задача и написан план, что делать. Потому что, я вот внимательно слушаю, я не вижу, какая задача стоит у власти, и нет плана. Америка имеет четко сформулированную задачу, она везде побеждает. У нас же все какое-то расплывчатое: курс доллара, терпеть, засучить… Я засучил рукава, ну, что, работаю, живу.

С.ДОРЕНКО: То есть вам нужен флажок на холме, к которому идем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Флажок на холме. Такой консенсусный, национальный флажок на холме должен быть. 54 на 46. Я остановил голосование. 54 – каждый за себя, и понеслась, работаем, тупо работаем.

Д.КНОРРЕ: Мне кажется, мы давно уже привыкли рассчитывать только на себя.

С.ДОРЕНКО: 46 – ждут помощи от государства. Вы ждете помощи в связи с кризисом? Вы ждете помощи только от себя? 54 процента. Рассчитываете на помощь государства – 46 процентов. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Здравствуйте, Даша. Фрог.

С.ДОРЕНКО: Фрог, я хотел именно привлечь вас, потому что вы известный и действительно, позвольте такой почти тост, вы известный труженик. Человек, который с раннего утра и весь день и все. Объясните, вы ждете помощи только от себя или от государства?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Большое спасибо на добром слове. У меня есть некоторый диссонанс в понимании ситуации. Потому что в Конституции России записано, что мы – государство социальное. Таким образом, надо все-таки или соответствовать Конституции и все-таки помогать, или надо менять Конституцию.

С.ДОРЕНКО: Хорошо, возьмите учебник истории по Латинской Америке и посмотрите крах Мексики, потом посмотрите крах Венесуэлы, предыдущий крах, потому что Венесуэла ждет очередной крах, но предыдущий краж тоже описан подробно и тщательно. И крах Мексики. Это в учебниках все написано, все известно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, но мы в таком случае совершенно не делаем выводов из того…

С.ДОРЕНКО: А мы не читали учебники истории Латинской Америки, не знаем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не читал.

С.ДОРЕНКО: Никто вообще не читал, кроме меня.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что все-таки лично из своего опыта я могу сказать, что ситуация такова, что страна, она, может, и хочет, но в силу того, что Конституция, но она не будет этого делать. Вспомним последние декабрьские штучки с повышением налога для предпринимателей квадратного метра, все такое прочее. Путин как бы сказал, что мы замораживаем налоги, но они сначала их задрали до небес, а потом заморозили. Ребят, ну, вы молодцы, чего.

С.ДОРЕНКО: Ну, конечно. Ну, хорошо, а вам прорываться… Очертите мне, пожалуйста, какие вам нужны условия, чтобы вам правительство сказало, чтобы вы успешнее прорывались сами?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне не надо, чтобы правительство что-то говорило. Оно должно что-то делать, чтобы я прорывался. Вся эта говорильня – это все уже выше крыши, по горло уже булькает.

С.ДОРЕНКО: Дайте пункты, что они должны сделать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Снизить налоги. Железно снизить. Люди, они должны сами на себя работать, они должны свою копейку в свой дом нести. Вот эти мужчины, которые содержат 5-6 человек в своих домах…

С.ДОРЕНКО: Это же противоречит. Они должны повысить налоги, с их точки зрения, потому что им надо людям, как говорится, раздавать бедным, несчастным и прочее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не надо ничего раздавать. Дайте людям самим законопатить на себя.

С.ДОРЕНКО: Понизить категорически, вы считаете.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно точно.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Фроги говорит, понизьте категорически налоги, дайте нам прорваться, освободите нас. Понимаешь, мы погибаем в этой упряжке, порежьте ремни, и мы выплывем сами. Порежьте ремни. Мы в упряжке, как беговые собаки. Нас эти сани тащат под лед. И что нужно сделать, чтобы нас спасти? Порезать упряжку, и мы побежим сами, выплывем как-то, мы выкарабкаемся сами.

Д.КНОРРЕ: Вместо этого нам рассказывают какие-то сказки про какие-то налоговые каникулы, совершенно непонятные.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю каникул, в смысле, они будут или вот-вот будут, или когда будут, но я слышу про это много лет. Ребят, у меня ведь есть тут заставочка такая. Я предлагаю вам еще одну вещь. Мне нужны экономисты, которые бы мне рассказали, продолжается накачка экономики рубля, и сегодня в «Независимой газете» есть статья, которая говорит, что Набиуллина продолжает накачивать экономику деньгами, давать деньги, гарантии банкам, и эти деньги все окажутся на валютном рынке, и мы ждем новой девальвации, говорит «Независимая».

Я, позвольте, обращусь к статье. «Независимая газета». «Центробанк готовит новую девальвацию», это статья сегодняшней «независьки». Я не экономист, я вообще так, полудурок, и помогайте мне, пожалуйста, в этой связи. «Вчера российский ЦБ возобновил аукционы по выдаче коммерческим банкам по 1,1 триллиона рублей ежемесячно фактически без залога». То есть ЦБ выдает коммерческим банкам более триллиона рублей ежемесячно без залога, под нерыночные активы якобы. Не знаю, что это значит. Выдает, выдает и выдает, как бешенный. В «независьки» рано или поздно, тут мы приходим к последнему абзацу, в котором написано, что эти деньги перекочуют на валютный рынок и долбанут по рублю снова, а если не долбанут, то где нам ждать его, на 120 что ли. Я не знаю. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Я являюсь предпринимателем малым, о котором постоянно, так сказать, рассказывают и «помогают» много лет…

С.ДОРЕНКО: А я всю жизнь слышу, как вам помогают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел сказать, что вчера был первый рабочий день. У меня несколько помещений от департамента имущества, мы получили письма с поднятием аренды в 3 раза.

С.ДОРЕНКО: Например, была копейка, а стало три.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То есть было 3,5 тысячи за квадрат, сейчас прислали 12,700 без НДС. Это вот они так хотят, наверное, чтобы хлеб подешевел.

С.ДОРЕНКО: Можно, я спрошу с точки зрения человека, который не понимает. Например, была ставка одна копейка, а стало три копейки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 3,5 тысячи за квадратный метр.

С.ДОРЕНКО: Но мы думаем, что и одна копейка мало, и три копейки мало. А, может, и 12 тысяч мало? Поясните нам, почему это немало?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На самом деле существуют определенные нормы, но они нас постоянно подстегивают, чтобы маленькие коммерческие магазины все позакрывались или как. В каждом магазине работает достаточное количество людей, у всех семьи, дети. Нет возможности… Так это только выплата по аренде. Еще же плюс налоги, которые он сделал, которые сейчас будут, квадратных метров, потом еще. То есть они как бы завуалированы, но они везде всех немножко подъедают. Знаете, по рублю, по три с каждого края. А доходы у населения очень сильно упали, и спроса нет. Фактически нет спроса. Вы посмотрите, что происходит. Я не знаю, это или Собянин, или он какой-то вредитель просто… Даже Лужков, которого вы очень «любите», в 2008 году…

С.ДОРЕНКО: Возлюбил, я бы даже сказал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Когда было немножко полегче, он всем сделал по тысяче рублей за квадратный метр.

С.ДОРЕНКО: Да это я помню.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он взял, всей Москве и просто понизил на год аренду, хотя его все хаяли. А теперь его вспоминают и говорят, господи, какой хороший дядька, оказывается, был.

С.ДОРЕНКО: Да дядька он был неплохой. А чего? Я за это его и любил, как вы помните. Спасибо вам огромное. «Аренду в связи с курсом доллара подняли что ли в два раза, с запасом в три раза», - рассказывает Бонифаций. «А с пенсией в 12 тысяч рублей на кого мне рассчитывать», - пишет Стас. «Набиуллина допродает Россию…» «Сергей, не тупи, - пишет 301-йю – Сколько от этих предпринимателей идет и шло в бюджет?». Ребят, давайте будем совсем серьезными. Сколько идет в бюджет… Я сейчас не успею принять звонки. Спасибо огромное, кто звонит. Ребят, я хочу сказать, сколько идет в бюджет – это один вопрос. А второй вопрос – чтобы люди выжили. Когда мы работаем на бюджет – это один вопрос.

Д.КНОРРЕ: Вы поймите, не все могут бизнесом заниматься, мелким, крупным, неважно. Вот пенсионеры, что им делать?

С.ДОРЕНКО: Даш, ты молодая, красивая женщина. Я тебе говорю: Даш, давай, выживай, вперед. Я не знаю, как ты будешь выживать. Вперед. Дай свободу, и я тебя уверяю, что миллионов 60-70 найдут, как выжить, но остальным надо помогать. Новости.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Меня заинтересовало то, что камеры будут определять, ты пропустил пешехода или нет. При этом я категорический сторонник того, чтобы пропускать. Но, понимаешь, в чем дело? Я очень хорошо помню, не знаю, как это в русском законе, но я помню, как это в европейских законах, ты должен пропустить пешехода при явно выраженном намерении перейти дорогу.

Д.КНОРРЕ: Да, То есть, если он стоит на тротуаре и собирается…

С.ДОРЕНКО: Но как я это узнаю? Ты понимаешь, в чем дело? В России есть противоречия. В правилах дорожного движения написано, что если ты пешеход, ты должен убедиться в безопасности прежде, чем ты пойдешь. Ты не можешь просто шагнуть под «Икарус», шагнуть под МАЗ, ну, дура и все, как ты, просто взяла и шагнула под МАЗ, «здрасте, я ваша Даша». Нет, так нельзя. Ты должна по правилам, и это определено, убедиться в безопасности. Ты становишься и начинаешь убеждаться в безопасности. Как это на деле происходит? Ты становишься и начинаешь убеждаться в безопасности. Я в свою очередь, как водитель, не вижу явно выраженного намерения перейти дорогу.

Д.КНОРРЕ: Если человек ступил на проезжую часть, он уже одной ногой на «зебре», то это, по-моему, ярко выраженное намерение.

С.ДОРЕНКО: Да, это ярко выраженное намерение. Но, с другой стороны, какого черта он ступил, не убедившись по правилам ПДД в безопасности? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, добрый день. Кирилл. Только что приехал из Прибалтики, ездил там, действительно поведение людей, пешеходов и водителей, отличается от нашего. Во-первых, пешеходы не идут с гордо поднятой головой по пешеходному переходу. Они останавливаются около края проезжей части, даже не вставая на пешеходный переход, и просто люди смотрят на автомобили. Водители, соответственно, во-первых, средняя скорость движения меньше, 50 километров, как правило.

С.ДОРЕНКО: Всякая Юрмала, да-да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поэтому они могут оценить, в общем, ситуацию. Как-то на 60 ты ее не оцениваешь.

С.ДОРЕНКО: Когда 60 равна 80 тем более трудно тормозить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поведение пешеходов категорически отличается от поведения наших людей, которые ступают и идут, не снижая скорости, так сказать, прямо и иногда под колеса.

Д.КНОРРЕ: И не только по «зебре».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И, в общем-то, надо понимать, что надо подойти к проезжей части, просто остановиться около нее и смотреть сперва на машину.

С.ДОРЕНКО: Но согласитесь, что это тонкий все-таки психологический момент, это некое согласие, которое трудно описать в законе. Потому что в нашем законе в ПДД написано, что пешеход должен сначала удостовериться, а мне, водителю, написано «при явно выраженном намерении перейти дорогу». Так фигли он будет там удостовериваться, стоять на тротуаре. Я думаю, может, он стоит, курит.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, у меня была ситуация лет семь назад, когда я решил пропустить женщину, правда, был пешеходный переход, с коляской, с ребенком. Она стояла и смотрела. Я притормозил, я посмотрел назад, там машина сзади была довольно далеко, метров 50-60. Я остановился. Этот товарищ зазевался и влетел мне в зад, причем так, что меня пронесло метров, наверное, 15 вперед. И если бы эта дама не смотрела, не оценивала ситуацию и пошла бы, увидев, что я остановился, я бы ее переехал вместе с коляской, потому что мне в зад влетел зазевавшийся водитель.

С.ДОРЕНКО: Наконец, бывают такие случаи, когда они в последний момент, увидев, что кто-то стоит, предпринимают маневр и вылетают на «зебру» и тоже убивают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Я просто призываю всех водителей и пешеходов был взаимно внимательными.

С.ДОРЕНКО: Но что-то есть тонкое, что невозможно прописать, братцы. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Алексей, Москва. Неоднократно был в Германии. У них очень четко, у немцев, если ногу с бордюра спускаешь на проезжую часть, они всегда останавливаются.

С.ДОРЕНКО: То есть надо сойти, как бы де-факто сойти.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Де-факто, если ты ногой ступаешь на проезжую часть, они останавливаются.

С.ДОРЕНКО: Также в Англии. Но наши правила описывают: сначала удостоверься в безопасности. Таким образом, нельзя ставить ногу на проезжую часть, не удостоверившись в безопасности. А как ты удостоверишься, стоя на тротуаре и выглядывая. Ты выглядываешь тупо, я не знаю, чего он выглядывает, может, он ждет подружку или еще чего-то.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно верно, полностью с вами согласен, что в нашем законодательстве не совсем толково прописано.

С.ДОРЕНКО: Я ехал как-то с таксистом… У меня фигня такая произошла в Лондоне давно. Какое-то старое время я навещал Лондон каждый месяц или каждые два месяца ввиду того, что там был штаб восстания. Я помню, я ехал с таксистом, который таким матом обложил пешехода, какого я и не слыхал. Совершенно боцманским. Открыл окно и обложил. Начиналось это высказывание you freak, а дальше шел мат шестиэтажный. Потому что этот пешеход шел не с «зебры», а в 15 метрах от «зебры».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это уже он нарушил.

С.ДОРЕНКО: Да, он уже нарушил, потому что он ступил не на «зебру», а ступил и так далее. То есть англичанин остановился, открыл окно и обложил его шестиэтажным отборным матом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Может, это русский переходил?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Нет, он что-то бормотал тоже по-английски, такое невнятное что-то. Спасибо. Все понятно. На самом деле есть момент, который нельзя прописать. Должна быть какая-то доброта, взаимная доброта.

Д.КНОРРЕ: Взаимное уважение пешеходов.

С.ДОРЕНКО: Конечно, взаимная доброта, взаимное уважение, как ни назовите.

Д.КНОРРЕ: А у нас пешеходы бросаются не на «зебре» под машины, перебегают где попало…

С.ДОРЕНКО: Предупредительность, вот я слово поймал. Предупредительность должна быть.

Д.КНОРРЕ: Но и автомобилисты не останавливаются перед «зеброй», поэтому человеку приходиться бежать.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Мы придумали рецепт, взаимная предупредительность должна быть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Вологде был в том году. Я поразился над тем, что пешеходов наказывают, что водителей. Я буквально заехал, находясь в городе 15 минут, прошел в пяти метрах от «зебры», подлетает сотрудник ГИБДД, я думал, он за кем-то гонится что ли, а он по мою душу с женой. Остановил нас, выписал по 200 рублей нам штрафа.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. А есть же логичные вещи. Вот смотрите, вот здесь, на «Октябрьском Поле», многим людям надо наискосок, по диагонали. Например, в Барселоне по диагонали можно переходить.

Д.КНОРРЕ: Уже и у нас можно.

С.ДОРЕНКО: А у нас на «Октябрьском Поле» нельзя и вот эта фигня. Значит, я должен пересечь под 90, снова под 90 в два светофора, а могу по диагонали в один светофор успеть. Так я иду по диагонали, как дикий кабан какой-то, но, с точки зрения вологодского полицейского, я нарушитель.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нарушитель. Это понятно. Но сам факт, что гаишники занимаются не только водителями, наказывая за то или иное нарушение, а и пешеходами занимаются. Я заметил то, что перед тем, как перебежать дорогу в неположенном месте, все горожане на 360 градусов головой крутят, чтобы не было сотрудника ГИБДД.

С.ДОРЕНКО: Хорошо им. Они пуганные, значит. Спасибо. Денис из Самары звонит. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, добрый день. Денис.

С.ДОРЕНКО: А как у вас там, в Самаре? Дикие люди же, я знаю, самарцы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я, во-первых, про диагональ хочу сказать. Я, как лодочник, на самом деле на лодке пересекать Волгу нельзя по диагонали, а можно только поперек, за это штрафуют.

С.ДОРЕНКО: А снос?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это понятно, снос, но нельзя по диагонали. Бывает удобно с одного места… У нас то излучина, как вы знаете, в Самаре излучена, наискосок идти нельзя, нужно фарватер пересекать под прямым углом. Это правило. А второе хочу сказать про пешеходов. В середине 90-х я часто бывал в городе Орске. Не буду про Германию говорить, именно Орск. У нас еще тогда давили всех, не обращали внимания.

С.ДОРЕНКО: Там же живут орки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А в Орске меня в первый раз за это оштрафовали.

С.ДОРЕНКО: Где этот город дивный, напомните?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: За Оренбургом, это Предуралье.

С.ДОРЕНКО: Примерно там и помещал Пелевин верхнесибирскую…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Очень хороший городишко, чистенький, рекомендую. Очень хороший городишко.

С.ДОРЕНКО: Помните, у него песня есть, у Пелевина, в «S.N.U.F.F.». Вы читали «Снафф»?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я у Пелевина прочитал только «Чапаев и Пустота», мне больше он не понравился.

С.ДОРЕНКО: «S.N.U.F.F.» как раз про Орск.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Про Орск? Тогда почитаю, потому что Орск я люблю.

С.ДОРЕНКО: Обязательно. «S.N.U.F.F.» про Орск написан. Товарищи, не можем говорить все время про правила движения. Давайте чего-нибудь еще задушевное. У меня еще есть темы. Например, детдомовец в Бурятии… Ну, скажи, что не задушевно… Плохо, что он умер, вот это мне сразу не нравится. А что же делать? Шестилетний детдомовец в Бурятии умер, объевшись… скраб для тела и соль для ванны. Дети в детдоме… Это же ужасно. Детский дом «Малышок» в Улан-Удэ, там детишки украли у нянечки скраб для тела. Скраб, это, я понимаю, когда сдирают эпидермис.

Д.КНОРРЕ: Вроде того, да.

С.ДОРЕНКО: Отмершие частицы эпидермиса. Я подвергался этому насилию однажды в Израиле, в «Дэвид интерконте», нет в «Хэрродс», в Эйлате это было. Скраб для тела и соль для ванны. Он их съел бедолага и пожалуйста…

Д.КНОРРЕ: Наверное, они пахли малиной.

С.ДОРЕНКО: Пахли малиной, конкретно пахли малиной, да. И вот, пожалуйста, пятеро пошли на поправку детишек. Шестеро ели эту соль для ванны. Пятеро пошли на поправку, а шестой скончался мальчик 2 января. Разве не ужасно? Ну, что нас сделать с этим? Или это невозможно побороть и все, будем считать, что это как бы жизнь? Се ля ви. А?

Д.КНОРРЕ: Такое может произойти не только в детдоме.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю, что с этим делать. Почему не только в детдоме? У меня, например, это в семье не могло произойти, когда я был маленьким.

Д.КНОРРЕ: У вас не было скраба потому что.

С.ДОРЕНКО: У меня не было скраба для ванны, зато папа получал в летной столовой постоянно шоколадки «Аленка» и клал их в специальный ящик в гэдээровском комоде, такой был ящик верхний набит, трудно закрывался от шоколада «Аленка». Потому что ему каждый день его давали, потому что летчикам было положено, и он его складывал туда, бросал плитку за плиткой, и никто его не ел. Вот бы этим детям бы я отдал целый ящик шоколада «Аленка».

Д.КНОРРЕ: И вы не ели?

С.ДОРЕНКО: Я ел, если вдруг оголодал. Так-то я шоколад ем только с голоду, так просто я его не жру, нет. Если вдруг оголодал, то поешь штук пять. А если сыт, так чего я буду жрать шоколад? Мне ужасно неприятно. Я собирался вас рассмешить, у меня не получилось.

Давайте тогда вам с Зурабом Церетели рассмешу.

Д.КНОРРЕ: Давайте, уже смешно.

С.ДОРЕНКО: Зураб Церетели. Власти Москвы опять судятся с Зурабом Церетели. Хоть что-то хорошее в жизни происходит. Оказывается, Дорогомиловский суд Москвы в понедельник назначил строительно-техническую экспертизу, потому что он в районе Брянской улицы (это все на западе) возвел пристройки, якобы мастерские, ну, мы не знаем, мы не видели. Но главное, что там они должны были временное строительство сделать, Зураб должен был сделать временное строительство, а он сделал постоянное, то есть на бетоне, солидно сделал. А надо было, вероятно, сделать из спичек, тогда бы это было временное. И, наконец, это все снесут, напустят на него трактор «Катерпиллер» и снесут к чертовой матери. Ну, это же приятно.

Д.КНОРРЕ: Это замечательно.

С.ДОРЕНКО: Хорошо бы еще Петра снести.

Д.КНОРРЕ: Да, а вместо этого у нас тут два здания во время новогодних праздников снесли, фасад литейного цеха ЗИЛа и на Болотной набережной еще.

С.ДОРЕНКО: Надо постоянно оставлять людям мысль, что дело не кончено, пока мы не снесем Петра. Потому что люди привыкают к этому чудовищному циклопизму, люди привыкают к циклопам.

Д.КНОРРЕ: Или просто стараются не замечать.

С.ДОРЕНКО: Или стараются отводить глаза, но это стыдно, потому что мы корежим души наши, мы искорежены, мы уроды внутренние, нас искорежило оттого, что Церетели вот этих уродов поставил. Мы обрастаем, как чайный гриб. Представь себе, что в банку с чайным грибом Церетели поставил, например, Петра, соизмеримого трехлитровой банке. И чайный гриб обрастает этого Петра, обрастает и становится чайным грибом уродом. Понимаешь?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Чайным грибом уродом. Также и мы внутренне постепенно, доверчиво, потому что мы люди нежные и чрезвычайно чувствительные, обрастаем Москвой уродов Церетели. Они образуют в нашем теле, в нашей душе какие-то страшные дыры, такие прогрызы, Церетели прогрыз в наших сердцах какие-то страшные дыры своими ублюдошными циклопами. Это страшно, то, что с нами происходит, ребят. Это же страшно. И мы же начинаем не замечать.

Д.КНОРРЕ: Да, это правда.

С.ДОРЕНКО: Мы же начинаем не замечать, начинаем с этим жить. Я надеюсь, что рано или поздно… Здесь был Капков и я спрашивал его…

Д.КНОРРЕ: Но он как-то уклонился от ответа.

С.ДОРЕНКО: Я скажу, почему. Потому что он боится Церетели. Собянин боится Церетели. Они боятся его, потому что он пророс, он пророс всюду, он как гриб, Церетели, как гриб, пророс всюду. Это же беда страшная. Потому что, если бы он прорастал, конкретно им статуэтки дарил. А ведь он уродует город – в этом же проблема.

Д.КНОРРЕ: И все, его не остановить, получается.

С.ДОРЕНКО: Невозможно остановить и он никогда не будет остановлен. Никогда. Вот это страшно.

Хорошо. Слушай, про гибель цивилизаций я хотел коротенечко рассказать. Ученые узнали причину гибели населения острова Пасхи. На самом деле это новое исследование. Остров Пасхи, было там 17 тысяч человек, жили, в момент расцвета. Потом, когда приехали европейцы, там было три тысячи человек, всего три. И они продолжали вымирать, деградировать. И уже европейцы, когда приехали и подарили им блистательные изобретения большой земли, такие как сифилис, триппер и другие, и добили бедолаг, они уже вымирали, они деградировали. Очень интересная фигня произошла. Я бы хотел, чтобы Рогозин на эту тему поразмышлял. Это прямо для Рогозина. Одна из вех гибели цивилизации на острове Пасхи стал потрясающий расцвет производства оружия. То есть это прямо. Когда их было 17 тысяч, они обрабатывали всю землю и производили плуги какие-то, борону-суковатку и всякие способы ковырять землю. Потом вдруг происходит у них поворот занимательнейший и они вдруг начинают производить оружие. Сейчас я прочитаю, как это написано. Они начинают вдруг производить из вулканической лавы обсидиановые артефакты, которые, например, наконечники для копий. Обсидиановые наконечники для копий. Я нация начинает увлеченно производить наконечники для копий. И чем больше становится наконечников для копий, тем меньше становится всяких борон-суковаток и плугов и тем меньше становятся таитян. То есть они начинают исчезать. Начинают править сильные мужчины, Strongman, вожди племени обезьян. Начинают править, начинают воевать, начинают они все время сражаться на копьях торжественно, красиво и так далее, истребляя постепенно друг друга и, наконец, истребляя себя втрое, вчетверо и, наконец, истребляя себя почти окончательно. Почти окончательно, но уже при помощи сифилиса потом, когда европейцы приехали, завершающая стадия. Вот мне хотелось бы услышать ответ Рогозина, вот в смысле, переход к обсидиановым наконечникам для копий – это расцвет цивилизаций или не обязательно? Может быть, и не обязательно. Я так, осторожно подхожу к этому вопросу. А? Правда же? И, наконец, еще один вопрос, который остался не отвеченным, мы заметили, конечно. Мы

Не ответил на вопрос Наибуллиной. Набиуллина готовит новую девальвацию или нет, спрашивает «Независимая газета», потому что Набиуллина продолжает накачивать банковскую сферу рублями, энергично накачивает банковскую сферу рублями, при этом нет механизмов запрета передачи этих денег на валютный рынок. И если банки будут безответственными, а мы ровно, точно понимаем, что они безответственные, что они скоты безответственные, скоты в смысле социальном, безусловно, скоты, и мы боимся, что если не будет запрета… Тем временем, товарищи, в подтверждение моих опасений, может быть, отчасти – 65,19 мы видим рубль, который танцует туда с 63 и очень энергично падает сегодня. 65,19. Мы видим также доллар к евро, если позволите, 1,1845. Это некоторый подъем евро с 1,1825, но небольшой. И мы посмотрим сейчас на нефть, которая перезагрузится, голубушка, и ударит нас по башке. 45,55 я вижу Brent и я вижу WTI, кому больше нравится, не надо на нее смотреть, но горестно висит на 44,70. Итак, нефть Brent 45,55 сейчас, а рубль – 65,19 к доллару. Мы пойдем и проживем его, этот вторник, 13 января.