Ю. БУДКИН: Наш гость публицист Егор Холмогоров. Добрый день.

Е. ХОЛМОГОРОВ:  Здравствуйте.

Ю. БУДКИН: Первым делом, как вам решение Совета Федерации, которое отменило постановление об использовании вооруженных сил на территории Украины?

Е. ХОЛМОГОРОВ:  Да никак! Дело в том, что меня очень мало интересует перекладывание бумажек из корзины в корзину.

Ю. БУДКИН: То есть это не смысловое решение?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это абсолютно не смысловое решение. Как вы помните, после того, как это решение было принято, с точки зрения российских властей, российская армия на территории Украины не использовалась ни разу. То есть, по крайней мере, об этом было много раз официально заявлено.

Ю. БУДКИН: Было признание Владимира Путина позже.

Е. ХОЛМОГОРОВ:  То, что там в Крыму верят, что вежливые люди - были российская армия, то, что сейчас на Донбассе ополченцы верят, что, скажем, РА не дает летать украинским штурмовикам. Тогда это все вопрос веры. Я собственно об этом написал в вышедшей сегодня статье в «Известиях». При этом официально она, наверное, не использовалась ни разу. Как вы заметили, в геополитическом положении Украины за эти 3-4 месяца  произошли некоторые изменения: немножко границы изменились, немножко где-то боевые действия пошли.

Ю. БУДКИН: Ну, это вам так кажется, украинцам-то так не кажется.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Нет, им тоже всё кажется. Даже Евросоюзу это кажется, потому что он ввёл очень смешное постановление: запрет на импорт в Евросоюз крымских товаров. Возникает вопрос: то есть они запретили импорт товаров с Украины?

Ю. БУДКИН: Нет, там чётко написано: «Вы не можете ввозить товары, которые не прошли через все украинские инстанции». Привозите с Крыма, но через украинские инстанции. Таковы правила Евросоюза.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Но они, я думаю, это быстро наладят, в общем, это перекладывание бумажек.

Ю. БУДКИН: Тогда подождите, а почему сейчас?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Дело в том, что после долгих, очень сложных, очень жестких маневров, которые включали в себя мобилизацию значительной части РА, возвращение назад на границы наиболее мобильных подразделений и учение по всей стране и т. д.,  России удалось наконец-то заставить господина Порошенко выполнять то, о чём он разговаривал с Путиным в Нормандии. То есть, действительно прекратить огонь, действительно попытаться хотя бы делать вид, что соблюдает какое-то перемирие. Для этого, как ещё раз замечу, понадобилась очень жесткая силовая реакция и эскалация конфликта, потому что сразу же после вступления в должность Порошенко совершенно не собирался всё это исполнять. Напротив, именно на период его президентства, уже после того, как был заявлен его так называемый мирный план, прошла максимальная эскалация конфликта, которая уже фактически поставила регион на грань гуманитарной катастрофы, причем не только Донбасс, но и нашу Ростовскую область. Сейчас, по крайней мере, если нельзя сказать, что Украина стреляет, если нельзя сказать, что они не обстреливают, то они по крайней мере немножко снизили накал своих террористических ударов по городам, когда бьют по инфраструктуре, бьют по мирным домам. С другой стороны, прекратилось такое жесткое наступление с решительными целями, нацеленными на  то, вообще чтобы уничтожить народные республики

Ю. БУДКИН: Вы сказали о гуманитарной катастрофе в Ростовской области?

Е. ХОЛМОГОРОВ:  Да.

Ю. БУДКИН: Но сейчас госпожа Голодец говорит о том, что беженцев-то всего 23 тысячи. Как так? Огромная Ростовская область? 23 тысячи?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Слушайте, они уже запутались с цифрами, они уже запутались с показаниями, при этом Ромодановский говорит о десятках и о сотнях тысяч, но заведомо известно, что их достаточно много. То есть, мои друзья и коллеги недавно были на границе, потом эту границу пересекли и сейчас уже на территории Донбасса. Там действительно огромное количество людей, которых пока не находятся на украинской формально территории. У них поверх голов идут бои. Они оказываются  на российской, им надо как-то разместиться. Пока у них есть надежда, что они смогут в течение лета на российской территории переждать, а потом ситуация придет к какому-то мирному разрешению, а если нет?

Ю. БУДКИН: Слушайте, а почему тогда наши власти не признают это? Почему они не хотят сказать, сколько народа на самом деле беженцев здесь, чтобы обрисовать проблему?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я так понимаю, что здесь какая-то ведомственная чехарда, потому что, скажем, ФМС говорит об этом, погранслужба говорит, социальные какие-то наши структуры, скажем, крымские власти так вообще я сегодня в твиттере Аксёнова читал отчет, что 39  лагерей развернуто, проводится и работа.  Встретил где-то очень смешное сообщение, которое опять же показывает специфику нашего официозного отношения к людям, которые к нам идут: «Беженцев с юго-востока Украины начали обучать русскому языку!» Хочется задать вопрос, простите, а на каком языке они говорят? Вообще, за что их там убивают? Вообще-то их там убивают именно за счет того, что они хотят говорить на русском языке и хотят официального статуса.

Ю. БУДКИН: Когда вы так говорите, в Киеве тут же начинают возражать: «Да мы давно не против!»

Е. ХОЛМОГОРОВ: Они на самом деле против. Вообще вся история, весь конфликт после свержения Януковича, начался именно с того, что Киев отменил языковой закон. Киев решил.

Ю. БУДКИН: Киев говорил об отмене.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Нет, они его отменили. Сразу Рада собралась и первым делом, они отменили закон, согласно которому, русский язык мог получать статус региональных языков. Даже не закон о втором государственном языке, который Янукович так и не провел, хотя его для этого, а региональных языков. С этого все и началось. С этого все началось в Крыму, с этого все началось на Донбассе. Мне что важно, я о чем хочу сказать, о том, что России пора прекратить это лицемерие, что там на юго-востоке Украины живут какие-то украинцы, что эти украинцы не понятно из-за чего воюют между собой, что это какие-то абсолютные иностранцы, нет! Основное население Донбасса – это русские. Даже те, кто по паспортному составу зачислен украинцами, у них все равно русская идентичность, там у армян и у  татар даже чаще всего русская идентичность. Они за это восстали, их за это убивают. Они за это тоже готовы убивать. Когда Россия делает вид, что все это нас никак не касается, это и лицемерие и безобразие конечно в одном флаконе.

Ю. БУДКИН: Теперь по поводу перемирия, сегодня президент Путин, точнее вчера это было, он сказал, что неделя – это мало. Почему это мало?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Вообще это перемирие должно стать постоянным, потому что никакого военного решения эта ситуация не имеет. Киев не сможет победить Республики Донбасс. Не сможет, потому что сейчас уже люди накалены так, после всех погибших

Ю. БУДКИН: Закроют границу и всё.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Если они закроют границу, они лишат возможности повстанцев Донбасса интенсивно сопротивляться, потому что, понятное дело, что их зависимость от российской помощи, от российской поддержки довольно значительна, точно так же, как, например, понятное дело, что для США было проблемой то, что Вьетнам, что отряд  вьетконга граничит с Северным Вьетнамом. Северный Вьетнам граничит с Китаем, Китай граничит с СССР, соответственно вьетконговцы были всё время вооружены лучшим из возможных способов. Да, действительно, партизанскую войну без внешней подпитки раздавить гораздо проще, чем партизанскую войну, которая поддерживается извне.

Ю. БУДКИН: Почему такая подпитка лучше, чем открытое участие?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я не считаю, что это лучше. Я был сторонником решения того, чтобы Россия непосредственно жестко решила этот вопрос с помощью своей армии. Мой главный аргумент всегда состоял в том, что это снизит количество жертв среди мирного населения, это снизит, что называется, формирование военной психологии в регионе, то есть когда люди решают любой вопрос автоматом. Надо понимать, что какие бы не были хорошие, условно говоря, наши, какие бы не были плохие ихние, все равно рано или поздно эта военная психология расползается на обе стороны. Понятное дело, что я всегда был категорическим сторонником того и остаюсь, что Россия этот вопрос решила более непосредственно. Но если у нас выбор не помогать, а смотреть через границу или же помогать, пусть справляются сами, вот дадим вам в руки автомат ПЗРК, что угодно, еще вплоть до танка и ракетного комплекса и решайте этот вопрос сами, а мы как бы тут ни при чем. Понятно, что в этой ситуации лучше помочь, потому что те настроения, которые сейчас уже превалируют на Украине, они превалировали там все последние годы. Они там ненавидели, откровенно говоря, Донбасс. Это была жесткая региональная ненависть. Жесткая региональная ненависть была связана как с культурным противостоянием, как и с тем фактом, что это богатый регион, это богатый регион, откуда Янукович. Янукович еще на несчастье Донбасса ставил везде Донецк, которые себя показали не самым лучшим образом, но что интересно, сейчас эти донецкие все за единую Украину. Никто из них на сторону восставших не перешел. Ахметов так вообще поступил как последний негодяй, то есть он сначала дал Донецкой Республике гарантии, что он как бы сохранит Мариуполь, как бы как такую  нейтральную зону, после чего сдал его национальной гвардии.

Ю. БУДКИН: Кстати, это тоже ведь вопрос. Вы говорите про особое отношение Украины к Донбассу, но Донбасс не исчерпывается Донецком и Луганском

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я говорю о той зоне, где сейчас ведутся активные боевые действия. На Харьковщине пока они не идут, в Одессе после этой жуткой трагедии 2 мая как бы войны нет, там есть подпольное движение, но войны как войны ее нет. Донбасс взялся за оружие, чего, в общем, никто не ожидал. Никто не ожидал, то есть оказалось, что этот имидж  брутальных мужиков

Ю. БУДКИН: Донбасс взялся или кто-то пришел в Донбасс и взялся?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Все те, кто там был, а их уже достаточно много, я всех спрашиваю об этом, говорят, что количество местных в ополчении где-то порядка 96%. То есть людей, непосредственно уже перешедших через границу

Ю. БУДКИН: Цифра такая какая-то подозрительная порядка 96%, ну ладно бы 70 – 90.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Ну, если посчитать людей просто по головам.

Ю. БУДКИН: Их подавляющее большинство.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Абсолютно подавляющее большинство, что российские добровольцы они растворены просто. Другое дело, что поскольку понятное дало, что там не было организаторов военных, скажем, уровень стрелков он более заметен.  Более заметен потому, что он как бы профессионал экстра класса, который, что называется, за русский мир сражается уже два десятилетия. Приднестровье, Босния, чеченские войны, то есть действительно как бы человек, который отлично знает свое дело. Но при этом уже второй известный военный лидер мозговой, он местный, он уже местный от начала и до конца.

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо большое, очень интересный у вас гость, но в принципе со всем согласен, разве что у меня родственники из Луганска и сейчас они недавно приехали, рассказывали по поводу Таганрога, там где у нас переходы на Таганроге, там конечно сотни тысяч просто людей, сотни тысяч людей переходят границу. Страшная история, это я считаю гуманитарная катастрофа просто вообще то, что творится. Семьи с большим скарбом все идут, переходят дорогу.

Ю. БУДКИН: Почему они переходят там?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что там удобнее, там больше коннектов, больше транспортной инфраструктуры. Но здесь вопрос в другом, то, что мне рассказывали мои родственники, то, что конечно процентная составляющая она не 90 % за Россию. Это однозначно совершенно. Были в деревнях и  городах определенные отщепенцы, такие двоечники, знаете, которые на окраинах сели, которые не могли ни в коем случае самореализоваться при предыдущей власти.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Да, понятное дело, что там есть и сторонники Украины и сторонники России, но, грубо говоря, все это не происходило бы, если бы, скажем, взгляд на российский флаг не вызывало у этих людей чувства: «Вот туда, вот домой, вот Родина». Если помните в апреле движение вообще начиналось чисто под российским флагом. Все думали, что эти республики, они на месяц – два. То, что эта ситуация затягивается – это конечно.

Ю. БУДКИН: Российские СМИ говорили о том, что они сторонники федерализации.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Давайте не будем пересказывать всё, что говорят российские СМИ, они порой не лучше украинских.

Ю. БУДКИН: Хорошо. «Не было бы Стрелкова, не было бы и ополченцев. Всегда нужна точка опоры и воспроизведения», - пишет Владимир Казаков через сайт.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я в принципе согласен. Но с другой стороны, заметьте, скажем, Луганская республика, там есть своё собственное ополчение. Там стрелков никакого отношения не имеют, там командует Булатов и какие-то люди, которые не светятся и они тоже прекрасно сражаются с украинской армией, ничуть не хуже стрелков. Вообще в чем история со Славянском? В том, что поскольку никто не ожидал, что Россия надолго окажется в режиме зависания, и мы будем думать, чесать репу и не решаться ни на что и т.д., то все думали, что на тот краткий период, который необходим, чтобы Россия приняла решение, все украинские части соберутся вокруг Славянска. Главное сидеть, главное отбиться, а потом подмога придет. Сейчас уже выясняется, что подмога не придет. Если и придет, то в форме оружия, в форме добровольцев, ну никак не в форме регулярных российских военных частей.

Ю. БУДКИН: И стрелков говорит, что это не поможет.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Он так не говорит, он готов сражаться. Просто понятное дело, что им будет сложно. Россия оказывает на Украину необходимое давление с тем, чтобы военное решение стало невозможным. Мы не будем с вами вдаваться в подробности. Грубо говоря, здесь очень тонка грань между тем бредом, который генерируют украинские военные эксперты, которые то тут видят колонну, то там видят российскую колонну и т. д.  Россия воздействует на ситуацию по-другому, но все те данные, которые у нас есть, позволяют считать, что на сегодняшнюю минуту, я не знаю, что будет завтра, но на сегодняшнюю минуту воздействие России на ситуацию достаточно, чтобы Украина победу военную над ополчением одержать не могла.

Ю. БУДКИН: И все-таки вот эта манера поведения ополченцев вызывает вопрос, что помните, Путин говорит: «Не нужно проводить референдум». Они проводят. Здесь теперь долго договариваются о перемирии и кто сбивает российский вертолет МИ-8? Зачем так?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Начнем с того, что надо прекрасно понимать, что Украина не настроена в свою очередь на выполнение буквальных условий перемирия. Почему этот вертолет был сбит? Потому что он оказался над Славянском в зоне контроля ополчения. Что они там собирались делать? Они там собирались высадить спецназовский десант. Почему на том основании, что в нарушении перемирия тебе на голову высаживают спецназовский десант, ты не должен сбивать этот вертолет?

Ю. БУДКИН: Потому что перемирие.

Е. ХОЛМОГОРОВ: То есть, перемирие – это как бы такой щит для украинских военных передвижений?  Нет, это не  годится. Либо перемирие соблюдают обе стороны и обе тихо склоняются к тому, чтобы друг друга отмолотить, либо действительно все реально отказываются от насилия. К этому ни одна сторона на сегодняшний момент не готова.

Ю. БУДКИН: 540-й спрашивает: «А где шахтёры? Почему они не выходят?»

Е. ХОЛМОГОРОВ: Знаете, шахтёры – это довольно такая мифическая субстанция, то есть собрали некоторое количество людей по профессиональному признаку. Почему должны выходить шахтеры? Выходят люди. Среди них есть и шахтеры

Ю. БУДКИН: Вы помните, да «Уралвагонзавод» – это реальная сила!

Е. ХОЛМОГОРОВ:  Это наша политическая мифология, которая просто транслирована туда. Шахты Донбасса имеют, конечно, определенное значение в экономике региона, но оно, в общем, не решающее. Там есть много людей многих разных специальностей. Если бы скажем, например, последние два десятилетия существовало бы мощное шахтерское профсоюзное движение, причем народное, а не такие профсоюзы как у нас. Они у нас и на Украине абсолютно одинаковые, то есть они не имеют никакого отношения к реальным независимым профсоюзам. Тогда бы наверно шахтеры выступали по профессиональному признаку. Сейчас они выступают как граждане. Шахтёр пошел в ополчение, рабочий пошел в ополчение, чиновник пошел в ополчение. Не так давно мы обсуждали в твиттере с одной девушкой из Луганска, что у нее погиб папа, чиновник из сельсовета погиб в ополчении, погиб, сражаясь в Луганской области. Понимаете, это самые разные люди из самых разных социальных слоев, которые подбираются, как говорил генерал де Голль: «Не бойтесь, что вас убьют на войне, убивают всегда лучших». Убивают и идут сражаться, и гибнут те, у кого как бы внутренний человеческий уровень.

СЛУШАТЕЛЬ: Егор, вы посмотрите на внутреннюю Россию. Нам землю свою, что называется, продают, нам же своим гражданам начинают продавать свою землю. Вопрос земли-то не решен в России, ну что там говорить о юго-востоке Украины?

Ю. БУДКИН: Подождите, то есть вообще не говорить о юго-востоке?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, невозможно не говорить о них. И помочь мы им должны всем, что мы имеем. Но внутри-то России тоже не хорошо, очень не хорошо.

Ю. БУДКИН: А кто-то говорит, что на это не надо обращать внимание?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Знаете, я все последние годы только и занимаюсь тем, что говорю о том, что у нас все не хорошо. Я постоянно говорю о тех проблемах, которые испытывает в России русский народ, русские люди. По этническому принципу как бы я и от криминала и от засилья миграции и так далее. Но как бы не было в общем и целом плохо нам русским в России, в Российской Федерации, вы, я думаю, не сможете припомнить, когда последний раз в каждой русской семье, сидевшей за столом и пившей чай, оторвало снарядом ноги. В общем, давно этого не было. Этого не было уже по крайней мере лет 10 как минимум.

Ю. БУДКИН: Подождите, а сегодняшнее сообщение: Минфин отказывается вернуть пенсионные накопления россиянам.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это все свинство и безобразие. Кто спорит?!

Ю. БУДКИН: «Мы потратили эти деньги на Крым», - говорит Минфин. Антон Силуанов: «Источников нет, деньги пошли на Крым».

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это наше чиновничье лицемерие, связанное с тем, что они сейчас любые свои растраты, любые свои потери будут списывать на Крым. То есть это такая форма, на мой взгляд, чиновничьего саботажа.

Ю. БУДКИН: Ну, на Крым ведь правда тратят много денег.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Слушайте, я только что вернулся из Крыма. Не тратят там много денег. Может быть, кто-то списал на Крым большие кражи, но никаких признаков того, что туда идет массированное вливание  денег, в общем-то, нет. Крым живет своей обычной, прекрасной жизнью.

Ю. БУДКИН: Кстати, раз вы оттуда приехали. Многие ведь утверждают, что Крым живет не обычной жизнью, что народа нет, приехали 30 % русских, а 70 % украинцев не приехали. 956-й: «Вы из Крыма приехали. Как велико разочарование крымчан?»

Е. ХОЛМОГОРОВ: Крымчане вообще не разочарованы, они довольны. То есть севастопольцы, которые были всегда авангардом процесса возвращения в Россию, они вообще счастливы. Севастополь ходит под кайфом уже несколько месяцев, всё-таки это очень такое  городское поселение.

Ю. БУДКИН: Севастополь – это все-таки Севастополь.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Крупный город. Он никогда связи с Россией не терял. Он вообще интегрировался без проблем. В Крыму всё отлично. Проблем с едой вообще нет.

Ю. БУДКИН: Проблемы с туристами есть?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Проблемы с туристами тоже нет. Смотрите, дело в том, что все последние годы то, что говорит украинская пропаганда, что вот, они не приедут и т. д.,  Крым был перенаселен, он задыхался от потока дешёвых туристов, которые приезжали на машине на выходные с Украины. На них страшно крымчане ругались, потому что приезжают, скажем, из Львова, всю еду привозят с собой. Только место на пляже занимают и мусорят. То есть списываются где-то за копейки, спят в машине, вся еда с собой, только создают как бы дополнительное напряжение. В этом году Крым какой и должен быть. То есть, скажем, в конце мая – начале июня было же довольно холодно, в этом году же очень холодное лето. Немножко полупустой, потом он начинает заполняться на глазах просто. Я, можно сказать, пользовался результатами революции, отдыхал в совершенно чудесном санатории «Днепр» – это великокняжеский дворец великого князя Георгия Михайловича. Прекрасное совершенно место, чудесный просто парк, идеальное место для лёгких после тяжелого бронхита. Я провел там 10 дней. Вначале мы и еще человек 10 так вольготно валялись на нашем секторе пляжа. Под конец уже ходишь тоже через людей, ищешь, где приткнуться. Все время какие-то нервные мамы покрикивают, а что вы своей жидкостью от загара брызгаете на моего ребенка? Все уже забито. Причем, очень много с детьми. Сейчас Крым превратился в зону детского такого отдыха. Показательный факт, что здесь полная противоположность истории прав «вход – рубль, выход – два». Сейчас наоборот. Невозможно купить билеты туда, очень легко, очень задешево можно купить билеты оттуда. Конечно, в сентябре ситуация изменится, будет невозможно купить билеты на выезд, но по всему видно, что сейчас в течение лета накачивается полуостров. Все больше и больше людей приезжает, причем на длительные сроки. Я приехал на неделю, в итоге остался на 3, два раза менял билет.

Ю. БУДКИН: «Как с водоснабжением в Крыму?»- спрашивает 833-й.

Е. ХОЛМОГОРОВ:  Дело в том, что там нет проблемы  бытового водоснабжения нигде, кроме, может быть, севера Крыма. Есть проблема агротехнического водоснабжения,  действительно Украина убила крымское лесоводство. Это факт. Перекрытием канала Днепром, они убили крымское лесоводство на севере Крыма, а, скажем, в той зоне, которая интересует обычно нашего туриста, это ЮБК, участок юго-западный, там многочисленные в горах карстовые пещеры зимой после снега накапливается эта вода и в течение лета она выходит. Крымская вода она значительно лучше, чем то, что мы с вами пьем с хлоркой.

Ю. БУДКИН: 261-й про беженцев, которым помогают, пишет: «Помогать нужно, но смотрите, беженцам платят в день 750 рублей, а московским пенсионерам, которые в общем получают не самую маленькую пенсию, всего 450».

Е. ХОЛМОГОРОВ: Давайте с беженцами просто переждем, потому что я противник того, что сейчас многие говорят, что давайте лучше вместо мигрантов принимать мигрантов с Донбасса и т. д. Мне кажется, что давайте мы лучше примем Донбасс в той или иной форме, что называется, чтобы люди как в Крым переехали вместе с вокзалом. То есть им кричат: «чемодан – вокзал – Донбасс», чтобы они в той или иной форме тоже переехали вместе с вокзалом. Давайте не будем подстегивать ситуацию, чтобы все эти люди остались у нас. Лучше бы Донбасс остался с нами, на мой взгляд. Но если ситуация действительно сложится так, что другого выхода не будет, конечно их нужно принимать и обустраивать и т. д. Это будет настолько мощное демографическое вливание в Россию, причем едино-культурных элементов, что конечно опасаться этого не надо.

Ю. БУДКИН: Я возвращаю к цифре 243 млрд. рублей, к словам министра финансов Антона Силуанова, который говорит, что это деньги из Пенсионного фонда. И вот 730-й вас спрашивает: «Что теперь вся страна будет на Крым и Чечню работать? А ещё ведь мост? За счет пенсии 2015 года?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это риторика. Дело в том, что начнём с того, что на Крым никто не работает, на Крым работают они сами.

Ю. БУДКИН: Нет, но деньги из пенсии же они взяли у части населения?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Еще раз, если наши чиновники прикрывают свои финансовые манипуляции словом Крым, это не говорит ничего о Крыме, это говорит исключительно о наших чиновниках. Они точно бы также воровали, ссылаясь на слово Олимпиада, им просто жестко запретил это Путин. С Крымом им пока жестко не запретили. За фразы типа «Я ваши деньги на Крым пропил», пока что еще головы не сносят.

СЛУШАТЕЛЬ: Сейчас ажиотаж, хотят купить недвижимость в Крыму.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я себя считаю ужасным лохом, потому что в 2011 году я рассматривал вопрос о том, чтобы купить в Севастополе хотя бы небольшую квартирку. Меня тогда остановила мысль о том, что я сейчас куплю, а Украина за мою нежную любовь к этому странному политическому образованию, закроет мне въезд. И буду я на асфальте в лыжи обутый. Видите, моего прогностического дара оказалось недостаточно, чтобы понять, что спустя всего три года эта ситуация решится. С июля откроется реестр. Цены подрастут по сравнению с украинским периодом. Но дело в том, что они сначала скакнут. Потом выяснится, что в реальности не такое большое количество людей готовы реально делать вложения, они опять чуть-чуть упадут. Мне кажется, что в принципе, квартира в Крыму – это неплохая идея. Потому что  человеку с моим здоровьем в другом климате  противопоказано находиться. Я, например, вернулся в прошлый четверг, эту неделю уже начинаю умирать. Там бегал зайчиком три недели, сейчас начинаю потихонечку подыхать. Хочется скорее обратно.

Ю. БУДКИН: Когда там начнут продавать квартирки?

Е. ХОЛМОГОРОВ: В июле открывается реестр. Сейчас риэлторов переучивают на российские правила.

СЛУШАТЕЛЬ: В течение трёх месяцев наше государство поднимает пенсии крымчанам до уровня москвичей и до среднего уровня России. Значит в государстве деньги есть. Почему издевательски поднимаем пенсии нашим пенсионерам на 1,7%? Почему дискриминация по отношению к нашим пенсионерам?

Е. ХОЛМОГОРОВ: В чём состоит дискриминация? Крымчанам поднимают пенсию до среднего уровня. Вы говорите, что этот уровень нищенский. Получается, что им поднимают до нищенского уровня, просто африканского уровня. Поймите, что в плане пенсий, в плане зарплат в большей части экономических секторов Крым жил, как и вся Украина, а Крым – богатейший регион, был загнан в состояние беднейшего региона Украины, они там жили на африканском уровне.

СЛУШАТЕЛЬ: Я не против Крыма и Севастополя. Почему если есть деньги в государстве, пенсия поднимается в 2 раза там, а нашим пенсионерам в 1,7%?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Вообще эффективность расходов нашего государства всегда вызывает серьёзные вопросы. Есть не менее вопиющие факты, то, что я обсуждал с читателями своих блогов в  феврале, когда в селе Холмогоры внезапно обнаружились голодающие дети. Их минобразование сняло с питания в школе,  и выяснилось, что им нечего есть. Собирали деньги, продукты, по всей стране прокатился вал, несколько сот тысяч рублей собрали, и продуктами, чтобы как-то прокормить этих детей. Потрясли немножко областные власти. Это было за неделю до открытия Олимпиады. Слава Богу, хотя бы Олимпиада оправдала наши ожидания как Олимпиада.

Ю. БУДКИН: Срочное сообщение. Путин поручил правительству принять срочные меры по поддержке беженцев с Украины.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Нужно обязательно помогать всем этим людям. Но основные усилия надо сосредоточить  не на то, чтобы помочь беженцам, а на том, чтобы им не пришлось бежать. Чтобы им не приходилось убегать от артобстрелов по собственному дому. В этом смысле на рубль беженцу должен приходиться 5 рублей на мир или на принуждение к миру.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы говорили о девушке, отец которой – сельский работник - погиб в Луганске. Кому от этого стало легче и что этим было достигнуто? Она осталась без отца, он погиб. И что? Ради чего?

Е. ХОЛМОГОРОВ: На всю эту тему есть старая песня «Ах, куда ты, паренёк, не ходил бы ты. Ванек, во солдаты. В Красной армии штыки, чай, найдутся. Без тебя большевики обойдутся». Когда начинается война, люди идут, выбирают сторону, и они идут сражаться за свою землю. Для Донецка и для Луганска всё очень конкретно. Если киевская хунта одержит над ними военную победу, то фактически в этих регионах будет произведена этническая чистка. Заметьте, что война Киевом ведётся так, чтобы выкинуть максимум беженцев в Россию. Уже пошли разговоры о том, что будет переселение западенцев в сельские районы Донецкой и Луганской областей.

Ю. БУДКИН: Можно ли говорить о том, что это реальные разговоры, а не пропаганда?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я думаю, что никто не принимал всерьёз этих украинских ультра-радикальных националистов, которых мы зовём бандеровцами. По чьим лекалам проводится политика последние полгода? Именно по их. Давайте больше не будем делать эту ошибку и не будем принимать их разговоры за сотрясание воздуха.

Ю. БУДКИН: Я не слышал, чтобы вы сегодня говорили много о фашистам на Украине. Но ваши сторонники часто это говорят.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это не мои сторонники. Это сторонники Дмитрия Киселёва. Я не сторонник риторики фашисты-антифашисты. Хотя, этот конфликт разъяснил для меня природу фашизма в том, что касается Второй мировой войны, что это не столько категория политическая, национальная, это категория что называется человеческой антропологии. Грубо говоря, фашизм – когда не просто политические враги уничтожают политических врагов, а как в Одессе при этом хорошо загорят, запах. Когда человек получает удовольствие от насилия, от унижения другого человека. Но я не сторонник риторики о фашизме и т.д. Разговор о том, что на Донбассе идёт национально-освободительная война русских.

Ю. БУДКИН: И всё-таки, риторика и здесь появляется, вне зависимости от национально-освободительного движения на Донбассе. 243-й пишет: «Лижет, дачу фашистов в Крыму хочет». То есть, отжать за счёт пропаганды. Даже мы делимся.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Мне вполне хватит средств на дачу, вне зависимости от того, буду я кого-то восхвалять, ругать.

Ю. БУДКИН: Волнует разделение.

Е. ХОЛМОГОРОВ: У нас постоянно было разделение. То хватит кормить Кавказ, или что-нибудь ещё, то за Навального, против Навального.

Ю. БУДКИН: Мы сплачиваемся только против.

Е. ХОЛМОГОРОВ:  Это нормально. Есть замечательны русский историк Борис Фёдорович Поршнев. У него есть книга «Социально-историческая психология». Он говорит о том, что фундаментальное сознание человека начинается с разделения мы и они. Люди всегда существуют в режиме мы и они.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы называете термины «африканские пенсии». В Ялте платят 150 рублей за квартиру, а мы здесь платим 5 тысяч.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Дело в том, что в Крыму один из побочных эффектов воссоединения с Россией – это, конечно, очень быстрая инфляция. На неё никто не жалуется, никто не говорит, что мы присоединились к России, а у нас теперь цены выросли, то есть никто в такой интонации мне это не говорил. Но то, что там инфляция очень ощутимая  и ползут к общероссийским уровням именно цены – это факт. Грубо говоря, дешевизны там хватит на год-два. И все эти социальные выплаты, о которых мы неожиданно много говорим сегодня, они связаны именно с необходимостью компенсировать этот инфляционный скачок.

СЛУШАТЕЛЬ: Я только сегодня звонил в Ростов-на-Дону. Люди говорят, что заполнен беженцами весь город и все просят денег. Их спрашивают: «А поработать не хотите?» Они говорят: «Нет, не хотим». С вашей точки зрения, может их оставить в покое?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Беженцы – это по большей части матери с детьми. Всё-таки, отцы едут в категории беженцев редко. Я бы не впускал бы людей, которые не хотят сражаться и защищать свою Родину, в Россию. Это, прежде всего, матери с детьми. Как мать с маленьким ребёнком может ещё полноценно работать? Кем она может работать? Я не думаю, что кто-то попрошайничает. Даже заметьте, с самого сражающегося Донбасса основные реплики, которые слышатся, это не пришлите нам ещё гуманитарной помощи, тушёнки, а пришлите нам приборы ночного видения для снайперов. Там людям нужна очень специфическая гуманитарная помощь. И в этом смысле тема того, что якобы какое-то количество нахлебников – это мифология.

СЛУШАТЕЛЬ: Ваш собеседник говорит о том, что украинские националисты сотрясали воздух, и что вышло из этой ситуации. Может, мы тоже сотрясаем воздух и ничего не делаем? Может, нужно более конкретно  направлять помощь повстанцам?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я полностью с вами согласен. Я считаю, что в любых формах, под любыми предлогами, хоть тушкой, хоть чучелком, должна быть оказана максимально возможная помощь.

Ю. БУДКИН: Будут мировые санкции, которые остановят нашу жизнь вообще.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это миф про то, что мировые санкции остановят нашу жизнь вообще.

Ю. БУДКИН: Не будут работать Visa и Master card и всё.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Во-первых, это неправда. Во-вторых, не умрём. Я вообще считаю этот страх перед санкциями, или есть ещё популярны миф, что Америка нас втягивает в войну – это всё такие страшилки именно для того, чтобы Россия не проводила свою политику, не проводила свои интересы. Если мы решили, что мы сами не будем вводить российские войска под российским флагом на российских БТР, значит, нужно помогать максимально жёстко, так же, как Америка и Саудовская Аравия помогают сирийским повстанцам, до этого помогали ливийским повстанцам и т.д. Никакого мирового этикета Россия такой помощью не нарушит. Фактически, те санкции, которые сейчас применены к России, все западные страны понимают, что они применены по беспределу.

Ю. БУДКИН: Публицист Егор Холмогоров был сегодня в программе «Пиджаки». Благодарю вас. Спасибо.