• 17:05 Май 21, 2015

    В гостях

    Давид Якобашвили

    Вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей

    Ю. БУДКИН: Это радиостанция «Говорит Москва». Сегодня четверг, 21 мая, 17 часов 7 минут. Программа «Пиджаки». В студии Юрий Будкин. Добрый вечер. Я приветствую гостя программы «Пиджаки» — сопредседателя Российского союза промышленников и предпринимателей Давида Якобашвили. Давид Михайлович, здравствуйте.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Здравствуйте.

    Ю. БУДКИН: Сегодня глава «Сбербанка» Герман Греф сказал: «Острая фаза кризиса в России прошла. — Больше того, с уверенностью сказал Греф: — Мы ничего не можем говорить, но всё-таки, на наш взгляд, острая фаза прошла». На его взгляд, прошла. А на ваш?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я абсолютно поддерживаю Грефа именно в том плане, что нужно говорить «прошла». Может быть, кто-то может и скептически относиться к этому, но я думаю, что надо говорить, потому что это даст возможность как-то отыграть ситуацию и вселить в людей какую-то уверенность в завтрашнем дне.

    Ю. БУДКИН: В чём признаки того, что эта самая острая фаза прошла? То есть что-то было в острой фазе, и этого нет теперь?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Во-первых, наступили хорошие дни.

    Ю. БУДКИН: Лето.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Солнце, лето. С весной приходит надежда.

    Ю. БУДКИН: Хорошо. А если всё-таки более серьёзно? Понятно, что лето, понятно, что надежда приходит. Но вот что? То, что рубль становится дороже к доллару? То, что нефть становится дороже?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нефть становится дороже, это даёт какие-то надежды, что у нас будет больше денег — это первое. Мы закладывали другие деньги в какой-то момент времени, когда она опустилась ниже 50. Так что тут есть какие-то преимущества. На самом деле есть какие-то признаки того, что может всё исправиться. А, в принципе, исправиться-то всё может — надо договориться, и всё. Здесь вопрос таков…

    Ю. БУДКИН: Тут ведь вопрос: что исправлять?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Исправлять экономику легко, только надо согласиться с несколькими вещами.

    Ю. БУДКИН: А с какими вещами нужно соглашаться теперь, на входе, когда мы говорим «острая фаза прошла, и надо решать проблемы»?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я поддерживаю того же Грефа, когда он говорит. Нужна уверенность в завтрашнем дне. Нужно настроить так бизнес, чтобы был определённый мораторий на какие-то принятые уже решения, достаточно тяжёлые решения для бизнеса, чтобы он осуществлял свою деятельность. Так что совершенно легко всё это сделать — дать уверенность в завтрашнем дне, дать возможность инвестировать. И не только дать возможность, а стимулировать инвестиции хорошим словом, хорошим делом, невмешательством. И не надо помощи, но надо остановить какие-то сложные моменты. Надо не думать о том, что если мы дадим вновь создаваемым предприятиям возможность два года не платить налоги, они этим воспользуются и начнут красть у других, и это будет несправедливо по отношению ко всем остальным, и т.д. Есть много всяких вещей, которые сводятся к совершенно простому, и это даст возможность легко подняться экономике.

    Ю. БУДКИН: Обычно в таких случаях говорят… Да даже если взять прошлый кризис. Насколько я понимаю, прошлый кризис во многом наша экономика преодолевала за счёт того, что инвестиции пришли из-за границы. Это так?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Это так. И это не только так, потому что инвестиции пришли из карманов людей, которые держали эти деньги за границей.

    Ю. БУДКИН: Это работало и в прошлый раз.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Это работало в прошлый раз, потому что была уверенность в завтрашнем дне. Основные капиталы, которые сейчас утекают — это капиталы среднего слоя, людей, которые имеют 100, 200, 300 тысяч долларов, те, которые хотят сохранить, где-то вкладываясь за границей и как-то припрятывая их куда-то в подушку, но заграничную подушку.

    Ю. БУДКИН: Но ведь если вы говорите об этих людях, они и до нынешнего кризиса не очень верили нашей экономике.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Не только об этих. Вы понимаете, люди очень легковерные, они легко верят. Надо их приголубить, пригладить, пообещать и выполнить, просто выполнить какую-то программу. Не надо просто их пугать разными вещами. Вот сколько раз ни говорилось, и президент заявлял о многом — и вдруг выступают люди и говорят такие вещи, что «завтра опять что-то повысим, чего-то не будет». Вот и страх.

    Ю. БУДКИН: Подождите, эти люди… Или все должны говорить одинаково?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не говорю, что все должны говорить одинаково, но мы должны понимать, что мы… Вот сейчас правильно начали говорить: Шувалов заявил о том, что экономика поправляется, Греф заявил об этом же самом и многие другие. Тут вопрос таков: как мы настроим вообще этот механизм, пианино. Как оно будет играть — так и будет исполняться кадриль.

    Ю. БУДКИН: Но настройщики те же самые, и пианино то же самое.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Правильно. Кадриль так и будет исполняться, если будет правильная настройка. Нужен правильный сигнал и правильное его исполнение. В нашей стране вертикальный сигнал проходит, если его жёстко поставить.

    Ю. БУДКИН: Значит, нужно жёстко ставить. Значит, нужны жёсткие меры, жёсткие ограничения.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Ограничения как раз…

    Ю. БУДКИН: На законодательство.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Да, ограничения на ограничения нужны. Но ограничения именно на развитие бизнеса… Дать ему возможность — и он сам выйдет на правильную стезю.

    Ю. БУДКИН: Это Давид Якобашвили, сопредседатель Российского союза промышленников и предпринимателей. Это прямой эфир, вы можете через сайт наш писать вопросы, можно присылать через SMS-портал, можно через Twitter.

    Пут-Пут (так человек подписывается) пишет: «Вот вы говорите, что пик кризиса пройдён, то есть соглашаетесь с этим. Но по каким факторам это нам видно, простому народу? Что, цены снижаются?»

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не говорю, что я соглашаюсь с этим. Я не говорил об этом. Я говорил, что правильно делается, что так говорится.

    Ю. БУДКИН: Стоп, секундочку. Мы начинали с того, что Греф сказал, что острая фаза кризиса в России прошла. Вы, насколько я помню, всё-таки согласились. Нет?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, я соглашаюсь с ним, что надо так говорить.

    Ю. БУДКИН: Ах вот как!

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Абсолютно.

    Ю. БУДКИН: А на самом деле это не так?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я говорил: у каждого человека может быть своё мнение. Некоторые вообще находятся в миноре. Но вопрос в том, что обязательно государство должно говорить об этом и создавать условия, или официальные лица от имени государства должны говорить об этом, потому что мы должны исправить ситуацию. Только общий настрой. Что такое кризис? Это настроение в обществе. Если мы не поправим настроение в обществе, то ничего не поправится.

    Ю. БУДКИН: Но одними словами ведь нельзя поправить настроение в обществе.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Можно, можно.

    Ю. БУДКИН: Пут-Пут как раз и пишет: «Мы, простой народ, должны увидеть по снижению цен, появлению русских товаров…»

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, нет.

    Ю. БУДКИН: А как?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Настроение должно исправиться. Как только начнёт исправляться настроение у народа, поднимется покупательная способность, люди начнут приобретать. Как люди начнут приобретать? Они будут стараться больше зарабатывать. И тогда всё поправится. Так просто не меняется снижение цен и т.д. Это всё механические, мануальные движения, которые приводят опять к трагедиям. Если мы будем останавливать подъём цен прокуратурой, выкручиванием рук, ничего не изменится.

    Ю. БУДКИН: Как это и делается. Но, с другой стороны (и нынешний, и прошлый кризис это показывает), люди в основном надеются, что называется, не на собственные силы, а на то, что государство им поможет. Разве не так?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Царь-батюшка не поможет, если мы сами не поможем себе. Самое главное — нужно, во-первых, всем сконцентрироваться, сконсолидироваться и идти по одному пути. Мы должны справиться с ситуацией — это самое главное. И если будет правильный настрой сверху — значит, и внизу будет отзыв правильный.

    Ю. БУДКИН: Виталий, 44-й, пишет: «Вот вы говорите, но настроением-то невозможно исправить. Я сегодня хочу жить, понимаете, а не тогда, когда придёт настроение у меня или у кого-то другого».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: О чём тут говорить? Настроение меняется утром и вечером. Если изменится настроение, буквально всё начнёт изменяться прямо на глазах. Вы вспомните Советский Союз, не было ничего на полках. Настроение изменилось — у людей появилась уверенность какая-то, засвербела надежда, поехала с мешками, с полосатыми сумками, привезли, у нас в магазинах всё появилось и т.д. и т.п. Тут вопрос таков. Есть настрой положительный со стороны государства, посыл. Приняли посыл — получили — переработали.

    Ю. БУДКИН: Как вы понимаете, что этот посыл положительный? У вас какие-то особые встречи? Потому что ведь это не секрет, что в народе бизнес не очень популярен. Вот, пожалуйста, Абдул-Хамид пишет: «Сколько мы слышали, что бизнес сам отрегулируется. Я вижу, как меня грабят алчные барыги. Я хочу знать, какая прибавочная стоимость у всех этих business». А вы уже сказали про прокуроров и депутатов, которые издают всё новые законы, согласно которым в бизнес всё чаще приходят с проверками. Где хороший сигнал?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я понимаю, что бизнес может быть антагонистом в данной ситуации, но без бизнеса процветания страны не будет. Основным донором бюджета государства является всё равно бизнес: он платит налоги (меньше, больше) и он пополняет. Даже та же добыча нефти — это тот же самый бизнес. Она просто не течёт из краника. Это тот же самый бизнес, который платит налоги. Вот и все дела.

    Тут вопрос таков. Конечно, я понимаю всё прекрасно, но я хочу объяснить, что настрой в обществе и посыл, который даёт возможность наложить мораторий, как сказал президент, на определённые изменения, которые ухудшают положение бизнеса и его как-то зажимают. Дать возможность убрать административные барьеры максимально, чтобы вы открывали и регистрировали компанию не в течение месяца…

    Ю. БУДКИН: Но это ослабит вертикаль.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Ничего не ослабит. Нет, я понимаю, но деньгами-то можно больше купить. Если у вертикали будет больше денег в кармане, она купить больше может и решить больше вопросов. Ослабить вертикаль — с одной стороны, но с другой — остаться и без денег. Я не знаю, тогда это вообще ничего.

    Ю. БУДКИН: То, что сейчас происходит… Про курс доллара мы уже поговорили. Нынешний курс доллара, как он устанавливается сегодня — он скорее для того, чтобы промышленность развивалась? Он дешёвый или дорогой для того, чтобы открывать своё производство?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Вы знаете, сегодняшний курс доллара приемлем для развития экономики, для того, чтобы мы сейчас были хорошими экспортёрами и пополняли кубышку. Очень хороший.

    Ю. БУДКИН: С самого начала говорили про импортозамещение. Пока работает.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Это сможет сработать при каких-то условиях. Ещё надо дать возможность ему развиваться, быстро организовать вопросы… Конечно, основной вопрос, что у нас такие дорогие деньги, очень дорогие.

    Ю. БУДКИН: Это следующий вопрос, конечно.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Надо подумать, как этот вопрос решить. Этот вопрос решаем инвестициями. Сегодня весь мир, весь бизнес в западном мире зажат определёнными условностями со стороны американцев. Условности — деньги, налоги сумасшедшие и т.д. Если мы бы создали условия, чтобы они приезжали сюда… Если они вкладываются сюда, они же эти дома, эти заводы не унесут, в карман не положат. Говорили, что наш чернозём увезут. Кто увезёт? Куда увезёт? Какими вагонами? На баржах или как? Вот сюда бы вкладывались, дали бы им возможность, они бы здесь получали легко вид на жительство — не месяцами, стоя в очередях, ждать, когда они получат рандеву и т.д. Вкладываться: новое оборудование, новые машины…

    Ю. БУДКИН: Всё это стоит денег, и эти деньги надо где-то взять, я понимаю.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Создать условия — деньги сами придут. Страна богатая, люди здесь нормальные.

    Ю. БУДКИН: Создать условия российское государство само по себе в нынешних условиях ведь не может. Мы же понимаем, что это политическая проблема.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Это политическое решение.

    Ю. БУДКИН: Но внутри страны можно создать такие условия, чтобы деньги пошли?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Можно. Вы понимаете, внутри страны — опять-таки это будет медленнее намного. Если мы закроемся определённым занавесом, то есть к нам приезд иностранного капитала будет нежелателен, мы будем от него отгораживаться, конечно, это всё наступит медленнее. Мы можем, конечно, здесь создать рай для местного бизнеса, но зачем закрывать чужие деньги, когда они собираются их посылать сюда? Если нашим будет здесь жить хорошо…

    Ю. БУДКИН: Так ведь это же не мы закрываем рынок, насколько я понимаю, это они не очень хорошо, не очень быстро (с политической точки зрения) могут сюда прийти.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: А какая тут вообще политическая составляющая?

    Ю. БУДКИН: То есть нельзя сказать, что на Западе сейчас не принято вкладывать в Россию?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Принято вкладывать туда… Хоть чёрту вкладывать, если это доходно.

    Ю. БУДКИН: А все эти санкции, все эти вопросы?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Это всё глупости. Не производите пушки, вот против этого санкции. А если вы производите кукурузу, никого это не волнует.

    Ю. БУДКИН: Вот вы говорите «никого это не волнует». Но, с другой стороны, как показывает практика, всё-таки волнует. Чуть иначе. Вы же не однократно слышали, что в нынешних условиях то регулярно кто-то предлагает закрыть все «Макдоналдсы», то регулярно так или иначе разобраться с «Кока-Колой».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Послушайте, в «Макдоналдсе» 160 тысяч российских сотрудников работает и, может, два с половиной иностранца. Вот и всё. Как можно его закрыть? А куда этих людей девать?

    Ю. БУДКИН: Пусть открывают другое, обычно говорят.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Ну какое могут открыть? Ну о чём вы говорите? Это же торговая марка, которая заслужила определённое доверие. Управляет им мой приятель, он чеченец, хороший, уважаемый человек, никакого отношения к американцам не имеет. Просто тут название — и всё. Ну, тогда надо запретить ездить на «Волгах» — тоже бывший Pontiac.

    Ю. БУДКИН: Подождите, если вы говорите, что «Макдоналдсом» управляет ваш знакомый, то он наверняка вам рассказывал, что у него кое-какие «Макдоналдсы» вдруг начали закрывать из-за того, что они что-то неправильно делают. Это ведь тоже проблема инвестиций.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Сказать, что неправильно делают — я не соглашусь с этим. Там чётко отслеживается качество, чётко отслеживаются все гигиенические требования и т.д. Не надо этого делать. Я считаю, что не надо этого делать.

    Ю. БУДКИН: Это те самые проверки, о которых вы говорили?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Да. Не надо этого делать. Нам нужно создать ситуацию для того, чтобы всё работало, потому что никто этот «Макдоналдс» с этими ресторанами не унесёт ни на Запад, никуда. Это всё работает на нашего потребителя, и наши люди получают от этого доход.

    Ю. БУДКИН: Это Давид Якобашвили, сопредседатель Российского союза промышленников и предпринимателей. 692-й спрашивает: «А вы верите в успешные бизнес-контакты с Китаем, Индией?» Вообще, БРИКС — это серьёзно?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Любые взаимоотношения — это серьёзно. Мы общаемся с китайцами. Хотя я вам скажу, что у меня в Китае были два опыта в своё время, но они были неудачными — в 1995 году, а потом ещё с «Вимм-Билль-Данном». Но в любом случае очень интересно, огромнейший рынок. И китайцы готовы сегодня инвестировать и к нам. Конечно, тяжёлые условия, с китайцами очень тяжело переговаривать, но очень интересно.

    Ю. БУДКИН: Когда вы говорите «тяжело переговаривать с ними», что это значит?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Они тяжёлые, они вязкие, они недоговороспособные порой, они растягивают это всё надолго. Сложно, но очень интересно. Я знаю случаи, когда с ними люди зарабатывали достаточно хорошие деньги.

    Ю. БУДКИН: Тогда дальше. Виталий, 44-й, вспоминает про инициативу Никиты Михалкова и Андрона Кончаловского «Едим дома». Он спрашивает: «А плохо, что им деньги не дают?»

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я считаю, что бизнес — это бизнес. Государство не должно давать. Государство должно создавать условия, но не давать деньги. Это разные вещи.

    Ю. БУДКИН: А когда банки дают деньги, и в конце концов у многих производителей возникают проблемы из-за того, что они вовремя не возвращают деньги, а банки требуют?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Знаете, банки — это другая вещь. Это чисто коммерческая составляющая. Это риск того, кто открывает этот бизнес, и этого же банка, который ему даёт деньги под проценты. Единственная вещь, конечно, очень тяжёлая опять-таки — это процентная ставка, которая порой выбивает из сил. Вы понимаете, сейчас взять под 15% годовых… 15% — это счастье.

    Ю. БУДКИН: Это ещё найти нужно.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не возьму. Я не могу взять, потому что если мои деньги мне дают в год 15%, то я — счастливый человек. Счастье — 10%. Но платить 15%, и как ты заработаешь 10%? Я не знаю.

    Ю. БУДКИН: По поводу того, как потратить деньги: «Дайте людям больше работы и платите большую зарплату. Люди будут производить, люди начнут покупать. Вот вам и настроение появится, вот и экономика будет».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Он абсолютно прав, но, к сожалению, производительность на человека, допустим, у американцев в четыре раза выше, чем у нашего работника. Надо отдавать себя полностью, если ты работаешь. Я знаю людей, которые отдают себя полностью, но есть люди, которые думают, что вот они вышли на работу…

    Ю. БУДКИН: Это просто потому, что в основные средства производства плохо вкладываются, говорят люди.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, не совсем. Потому что люди всё-таки привыкли лениться. Всё-таки надо работать и отдавать себя полностью — и тогда будут другие заработки. И второе. Мы все в одинаковых условиях, абсолютно. И в 90-е годы, и сейчас в одинаковых условиях. У нас абсолютно те же самые взаимоотношения. Может быть, кто-то ближе к телу, кто-то дальше, а всё остальное то же самое. Почему-то всего 2% людей хотят стать предпринимателями, а большее количество людей хотят стать прокурорами, судьями, работниками органов внутренних дел.

    Ю. БУДКИН: Им нужна уверенность.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я понимаю, но, ребята, это не производственные силы. Это силы контроля, но не производственные. Или в «Газпроме» они хотят работать. Они думают, что из «Газпрома» прилипнет. Это же неправильно.

    Ю. БУДКИН: Ну, зарплаты в «Газпроме» неплохие, говорят.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Надо создавать. Надо инициативу проявлять, создавать предприятия, самим создавать прибавочную стоимость. Самим.

    Ю. БУДКИН: Смотрите, несколько месяцев назад, в прошлом году, случилось то, что случилось. Заговорили про импортозамещение, многие начали говорить, что, дескать, это довольно сложно сделать. А чем всё закончилось? Многие говорят о том, что не столько, грубо говоря, отечественный сыр появился на прилавках, сколько к нам приехал более дорогой и более далеко произведённый сыр, вот и всё. Закончилось импортозамещение таким образом?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, оно не должно закончиться. Мы много раз говорили об импортозамещении. Страна должна кормить сама себя обязательно, особенно такая страна, которая имеет опыт…

    Ю. БУДКИН: Есть ли хоть одна страна, которая кормит сама себя?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Есть, конечно, которая может легко прожить сама собой.

    Ю. БУДКИН: Но этого не делает.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Делает.

    Ю. БУДКИН: Кто?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Ну как делает? Она не может закрыть границы и не допустить кого-то с рынка. Даже англичане могут жить сами по себе.

    Ю. БУДКИН: Но для того, чтобы наша страна кормила саму себя, нужно очень много условий, говорят нам.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Немного условий, совсем немного. Опять мы возвращаемся к тому же самому, о чём я говорю.

    Ю. БУДКИН: К примеру? Немного — это что?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Уверенность в завтрашнем дне. Возможность прихода инвестиций, мораторий на контроль и мораторий на разные ухудшения в плане налогового обложения, контроля и т.д. Дать больше свободы в этом плане — и всё. И будут идти капиталы, и люди с удовольствием будут развиваться.

    Ю. БУДКИН: Дать больше свободы, как было прежде? Потому что в последнее время некоторые даже говорят о том, что Государственная Дума на принтер похожа, ещё что-то.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Давайте к 2000 году вернёмся, к 2002 году вернёмся.

    Ю. БУДКИН: То есть тогда все эти условия соблюдались?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Многие условия соблюдались, хотя уже были как-то затянуты гайки. Мы же прошли период с 1998-го до 2008-го, и хорошо прошли. У нас была уверенность, мы с огромнейшей инициативой шли вперёд и зарабатывали деньги. У нас так поднялись цены на недвижимость, а это — основной показатель, что мы жили хорошо.

    Ю. БУДКИН: Вы говорите, что не очень много условий нужно, во-первых. Во-вторых, вы говорите, что у нас уже опыт был примерно такого сосуществования бизнеса и государства. Но сейчас это почему-то не работает. Вы что, не говорите об этом, к примеру, с президентом Путиным?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, мы говорили об этом. А мы же услышали это всё в послании.

    Ю. БУДКИН: Но это работает?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, мы услышали это всё в послании. Это должно дойти уже до всего и остановить как-то это. Но пока ещё нет, пока ещё медленно. Мы сейчас только приходим к принятию закона об амнистии и т.д. Пока всё идёт очень медленно, не так.

    Ю. БУДКИН: Опять же, если вы говорите слово «амнистия», вы знаете, что это очень непопулярная в народе мера. Вот с этим что делать?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я понимаю. Она может быть непопулярной мерой, но в данной ситуации это должен быть комплекс мер. Отдельными прививками или инъекциями ничего не сделаешь, это должен быть комплекс мер. Небольшой, но комплекс. Опять-таки тот же самый Кудрин, возьмите Кудрина — он всё знает. И тот же самый Греф всё знает, что надо сделать. Просто выполнить эту программу. Кудрин вместе с Мау разработали, у них есть программа. Дайте её выполнить — и всё.

    Ю. БУДКИН: Но Кудрин не работает в Правительстве.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я понимаю. Но надо принять чью-то доктрину развития.

    Ю. БУДКИН: А почему Правительство тогда не принимает эту доктрину?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не знаю. Вот почему, я не знаю.

    Ю. БУДКИН: Но вы же общаетесь с этими людьми.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, мы общаемся так же, как и вы общаетесь. Власть и бизнес по разные стороны стоят. Не в этом дело. Просто надо выполнить какие-то вещи. Все это всё хорошо знают, это всё прописано.

    Ю. БУДКИН: Как говорил Горбачёв, надо начать.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Надо начать.

    Ю. БУДКИН: Давид Якобашвили, сопредседатель Российского союза промышленников и предпринимателей, сегодня в программе «Пиджаки». Сейчас 17:30, у нас информационный выпуск, потом будет реклама, а потом мы продолжим.

     

    НОВОСТИ

     

    Ю. БУДКИН: Мы продолжаем. Радиостанция «Говорит Москва», программа «Пиджаки». В студии Юрий Будкин. Наш гость — сопредседатель Российского союза промышленников и предпринимателей Давид Якобашвили. Вы пишете нам через сайт govoritmoskva.ru, через Twitter пользователю govoritmsk, через SMS-портал, можете звонить в прямом эфире.

    Руслан пишет: «Вот вы продали свой „Вимм-Билль-Данн“, — это его формулировка, — компании PepsiCo. Вы теперь не жалеете об этом? Ведь могли бы сейчас импортозамещать что-нибудь».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я сделал один бизнес, сейчас другой делаю. Я всегда буду делать что-то.

    Ю. БУДКИН: Вообще импортозамещения случилось? Вы видите хоть какие-то признаки того, что оно случится?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я вам скажу, что в молочной промышленности мы после зерна были самыми импортозамещаемыми — на 85% мы обеспечивали местный рынок.

    Ю. БУДКИН: Мы же говорим уже сейчас.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: И сейчас мы можем работать. Опять-таки мы всё это можем делать. У нас руки не кривые, просто надо делать. Надо всем сконсолидироваться и делать, выработать правила игры — и всё. Это очень просто. Мы много говорим, а мало делаем.

    Ю. БУДКИН: Опять же, если возвращаться к истории «Вимм-Билль-Данна» и не только, других крупных компаний, которые, как считают многие, ведут себя на рынке так, чтобы малый и средний бизнес практически не мог функционировать.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не согласен с этим, потому что у нас было огромное количество, более тысячи контрагентов малых и средних. Более тысячи поставщиков, которые нам собирали ягоды. Почему никто не собирает ягоды? Почему мы ягоды покупаем из-за границы, скажите мне?

    Ю. БУДКИН: А почему?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: А почему? Вот я вас спрашиваю: почему?

    Ю. БУДКИН: Почему у нас могут существовать только крупные концерны?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Потому что люди не работают, не хотят работать.

    Ю. БУДКИН: Да ну.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Ну не хотят работать. Ну как? Пойдите, организуйте бригады, сделайте кооператив, собирайте, охлаждайте, привозите — будем покупать, покупатели покупали бы. Почему мы из Финляндии покупали смородину и клюкву, когда её полно и в Карелии, и на Севере, сколько хотите?

    Ю. БУДКИН: Вот вы-то как объясняете для себя, почему люди, понимая, что спрос даже есть на это, не занимаются сбором той же смородины?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Не занимаются. Может быть, они ожидают того, что им государство должно помочь, с одной стороны. Это первое. Но всё валить на государство тоже нельзя. Порой люди тоже не совсем адекватно ведут себя. Они думают, что что-то должно привалить. Не бывает такого. Не бывает. Когда мы начинали все эти бизнесы, мы начинали вообще с ничего. И не западло было и убирать, и стирать, и за другими обтирать — чего только ни делали. И под машинами валялись, и сами чинили, и на горбу их тащили из ленинградского порта до Москвы.

    Ю. БУДКИН: Вы должны одну вещь объяснить. Дмитрий пишет: «Вы говорите, что нет ягоды. У нас все продуктовые рынки нашей ягодой завалены, а вы говорите — не надо в Финляндии покупать».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я договорю — для морсов. Это огромные объёмы.

    Ю. БУДКИН: То есть если эту ягоды с рынков забрать на морсы…

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Да нет, это другая ягода, это совсем другое, это другая технология сбора, это ручная сборка. Потом центры приёма надо организовать. Дальше охлаждение до –18… –24 °C. И потом — поставка предприятиям.

    Ю. БУДКИН: И обеспечить объём. Хорошо, дальше. Теперь про импортозамещение 2015 года. Что произошло? Первым делом исчезли сыры. Потом начали появляться отечественные сыры. Потом вдруг СМИ заговорили о том, что они начали появляться, потому что пальмовое масло начали завозить.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Пальмовое масло завозили и в наше время.

    Ю. БУДКИН: Стали больше завозить, на 30%. То есть предприниматели, которые идут по пути наименьшего сопротивления — это естественное поведение?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Естественное поведение, конечно. Но это надо пресекать.

    Ю. БУДКИН: А как это пресекать?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: А легко пресекать.

    Ю. БУДКИН: Тогда государство будет больше регулировать.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Легко пресекать. Есть правила игры. Можно делать и из пальмового масла, но писать, что это пальмовое масло.

    Ю. БУДКИН: Но тогда его придётся продавать ещё дешевле.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Пусть будет дешевле. У человека будет выбор.

    Ю. БУДКИН: Покупатель не будет брать этот продукт.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: У человек будет выбор: или покупать это, или покупать то. Но надо делить.

    Ю. БУДКИН: Мы опять возвращаемся к тому, что для того, чтобы это всё было, государство должно усиливать контрольные функции.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Да никаких контрольных функций. Прописать правила.

    Ю. БУДКИН: А кто это будет контролировать?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Надо прописать правила — и всё, и всем будет понятно. Я не знаю, во всём мире это существует. Не нужно на каждый продукт ставить своего милиционера, не нужно совершенно. Всё это же понятно.

    Ю. БУДКИН: Но мы же идём своим собственным путём.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Мы тем же самым путём идёт, каким идёт весь мир. Надо просто воспользоваться тем же самым опытом, который прошли все.

    Ю. БУДКИН: Мы же не знаем, как весь мир проходил эту историю. Например, Слава пишет: «Я согласен с господином Якобашвили: у нас люди не хотят работать, а хотят получать деньги». Один взгляд. Другой, 692-й: «А люди просто не хотят работать за эти деньги, которые предлагают предприниматели». Почему такое возможно в XXI веке?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Слушайте, станьте сами предпринимателями. Что вы всё хотите наниматься на работу? Проявите инициативу и станьте бизнесменами. Это легко, это нормально. Вы такие же, как и все остальные.

    Ю. БУДКИН: Сейчас государство пропагандирует серьёзную борьбу с коррупцией. С вашей точки зрения, насколько это большая проблема? И что в коррупции самое страшное — что называется, коррупция верхов или коррупция низов?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Знаете, коррупция существует во всех странах. Вот куда ни ткнись, она везде существует. И пусть никто не говорит, что там святые.

    Ю. БУДКИН: Наша не особенная какая-то?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, есть выше коррупция в процентном отношении, а есть ниже, вот и всё. Надо её держать в рамках, больше ничего. Но держать её в рамках можно тогда, когда есть правила игры и нет запретов, которые надо преодолевать. Я помню советское прошлое: чтобы зайти в ресторан, надо было обязательно швейцару дать трёшку, иначе не запускали, хотя ресторан был пустой. Вот такие вещи. Не надо ставить швейцара.

    Ю. БУДКИН: Или предупреждать, что швейцар есть везде.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Или должна быть ставка у швейцара, да.

    Ю. БУДКИН: Виталий, 44-й, пишет: «С вашей точки зрения, сингапурский опыт с расстрелами нам подойдёт?»

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Знаете, это достаточно маленькое государство, которое приняло свои правила игры. Нам будет сложнее сейчас это всё применить. Утопить в крови — не надо, я всё-таки против этого. Сингапур Сингапуром, но у нас есть своя дорога. Нам нужно просто, наоборот, расслабить, дать возможность зарабатывать больше денег, складывать в кубышку больше денег. В Сингапуре ни воды, ничего, вот ничего нет. У нас куда ни ткни — везде вырастет. У нас самые большие богатства всего мира. Создайте условия, чтобы те же самые сингапурцы приехали, копали и добывали у нас золотую руду. Сделайте эти условия — и всё, и будет нормально.

    Ю. БУДКИН: И всё-таки, даже если они сделают условия… Вот Роман пишет: «Я бизнесменом заработаю только на еду себе, даже на одежду и жильё не хватит. Зачем мне это надо? А если заработаю чуть больше, придёт государство и заберёт».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Почему он так не уверен в себе? Пусть не будет не уверенным в себе. Он должен быть уверенным. Он — мужчина, он — глава семейства. Он может много чего сделать. Он может выдумать новый препарат, выдумать новую добавку, он может выдумать новое колесо. Всё, что хочешь, можно выдумать, только нужна уверенность в будущем и в самом себе. Пусть заглянет в себя.

    Ю. БУДКИН: Абдул-Хамид утверждает, что когда у вас были молочные заводы, на ваш завод не заезжали молоковозы, а растворяли там исключительно сухое молоко.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Знаете, Господь правду видит. Это его собственное мнение. Но я ему хочу сказать, если он так неграмотен в этом плане, что Советский Союз потреблял только сухое молоко, потому что не было возможности ни держать, ни содержать молоко, ни довозить его, не было такого транспорта с охлаждающими устройствами, если он помнит хорошо. В Советском Союзе работали 3 тысячи заводов, которые сушили молоко. А потом все города, как Москва, Ленинград и так далее, потребляли только сухое молоко. А мы потребляли только свежее, потому что стерилизованное или ультрапастеризованное молоко не воспринимает сухого молока.

    Ю. БУДКИН: Ну, в Советском Союзе и технологии были такие, которые не позволяли некоторые виды нынешнего молока производить.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, я говорю о том же самом молоке, которое мы пили. Оно было всё сделано из сухого.

    Ю. БУДКИН: Руслан пишет: «Давид, как вы считаете, почему до сих пор российские компании вынуждены кредитоваться за границей? Хотя для компаний в мире везде кредитоваться у себя дома выгоднее, чем за границей».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Вы понимаете, что кредитная ставка очень у нас высокая.

    Ю. БУДКИН: И это временная история?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Это всё временно. Это всё можно преодолеть, если к нам пойдёт объём денег, если к нам на рынок пойдут деньги.

    Ю. БУДКИН: Придут деньги, и не только от Центробанка.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Конечно.

    Ю. БУДКИН: Хорошо. До новостей вы говорили о том, что разговоры бизнеса с властями — это примерно как наша сегодняшняя встреча: встретились и разошлись, что называется. Но, с другой стороны, когда вы встречаетесь на высоком уровне, вы же стараетесь донести, к примеру, до того же президента Путина или премьер-министра Медведева что-то самое важное: «Вот это надо обязательно сделать». Что это обычно?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Всё то, о чём я говорил. Всё то, о чём вы услышали в послании.

    Ю. БУДКИН: И вам обещают что?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Вы же услышали это в послании. Ничего нового.

    Ю. БУДКИН: 73-73-948 — телефон прямого эфира. Так, теперь уже между собой слушатели начинают спорить. Слава Роману пишет, мол, врёт Роман: «Если человек не хочет работать, он всегда найдёт миллион и одну причину для того, чтобы не работать».

    73-73-948. Слушаем вас, здравствуйте. С нами Давид Якобашвили, сопредседатель Российского союза промышленников и предпринимателей. Добрый вечер.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Давид. Здравствуйте, Юрий. Вячеслав, индивидуальный предприниматель. Хотелось бы озвучить свою проблему и, наверное, очень многих. Индивидуальным предпринимателям, как правильно гость сказать, в одно время дали работать — сделали простой патент. Мы сейчас говорим о тех людях, которые малый бизнес, не кредиты, всё своими силами, как уважаемый гость сказал, под машинами, сами моем, сами стираем и т.д. и т.п. Невозможно нанять на работу человека. Грубо говоря, у меня работают двое друзей. Я работаю по патенту. Чтобы мне их оформить и платить государству налоги (а я хочу это делать), мне надо не работать, а закрыться. Всё, я упираюсь в дверь. То есть я работаю по патенту. Открыть мой бизнес — неделя. Оформить своих двух друзей, водителя и помощника — ну, я не знаю, социальное, пенсионное заплати… Почему нельзя было доделать до конца?

    Ю. БУДКИН: Я понял.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я с вами согласен абсолютно, потому что мы — как и РСПП, так и «Деловая Россия» — в своё время просили о том, чтобы социальный налог был снижен. Потому что не было бы такого давления на бизнес, была бы упрощена вся система выплат и т.д. Опять-таки эти все вещи надо убрать. Я же говорю, что в период 2000 года и так далее, до 2004–2005 гг. мы так хорошо процветали, не было всех усложнений. Потом стали усложнять…

    Ю. БУДКИН: И это проблема, о которой вы говорите первым лицам государства?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Да.

    Ю. БУДКИН: Так, 692-й спрашивает: «Почему у нас нет, с вашей точки зрения, малой и средней фермерской кооперации? Вот они между собой, и уж потом вместе начинают так или иначе бодаться с крупными производителями».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Бодаться не надо ни с кем. Надо работать, заниматься своим делом, конечно, создав такие условия, которые наиболее приемлемы. Крупные производители — ладно, они делают своё дело. Мелкие предприятия всё равно в кооперации состоят с малым бизнесом. Сегодня мы в Общественной палате обсуждали как раз, что является вообще движущей силой. Это треугольник: государство с одной стороны, малые и средние предприятия в другом конце треугольника, а на третьей стороне стоят крупные предприятия, которые являются спонсорами и потребителями этих малых предприятий при нормальных условиях, которые создаст нам государство.

    Ю. БУДКИН: 004-му объясните, он не может понять: «Вот вы говорили про иностранные инвестиции. Тогда объясните, — пишет он, — почему иностранные инвестиции — это хорошо и не приведёт к инфляции, а низкая ставка Центробанка невозможна, потому что будет инфляции, и потому её не может быть?»

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Потому что те деньги, которые придут, придут же не просто на то, чтобы покупать у нас продукцию и скупать наши молочные продукты. Они придут сюда, чтобы построить заводы, фабрики, привезти новое оборудование, какое-то инновационное оборудование привезти, чтобы мы не только автомат Калашникова выпускали, но и могли выпускать здесь и автомобили, и автоматы, и всё, что хотите.

    Ю. БУДКИН: Вы, кстати, заговорили о важных вещах. А почему у нас автоматы получаются, а автомобили нет?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, я про другие автоматы. Я про автоматы, которые производят…

    Ю. БУДКИН: Я понимаю, но всё-таки это же ведь исторический факт: автомобили не очень, с продуктами питания проблемы, а с автоматами хорошо. Это почему? Потому что государство.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Вы знаете, проблема тоже в том, что оборудование, производящее эти автоматы, на 80% состоит из заграничного. Это тоже зависимость такая. В этом должна быть независимость. Машиностроение должно быть своё.

    Ю. БУДКИН: 945-й напоминает о том, о чём говорит профессор Кричевский. Он пытается посчитать нагрузку на бизнес. Если всё собрать, получается, что нагрузка на бизнес у нас всё-таки не такая, как в других странах: у нас 30%, а у них 40%.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не согласен. Там не учитывается та нагрузка, которая у нас есть — «домашнее задание» и всякие ещё дела.

    Ю. БУДКИН: А что такое «домашнее задание»?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: «Домашнее задание» — это все те, которые к вам придут: или пожарники, или милиция, водная инспекция и всё, что хотите.

    Ю. БУДКИН: То есть то, что нельзя посчитать в цифрах.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: То, что не считается.

    Ю. БУДКИН: «Какие предприниматели? Одни спекулянты. Они не платят, как правило, налоги, поэтому и у нас, которые работали и платили налоги, теперь пенсия нищенская», — позиция Елены.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Спекулянты… Вот это уже отжившее, из Советского Союза — спекулянты. Если бы люди мешочниками не ездили в Китай в своё время и не привозили бы какую-то одежду, которая могла конкурировать с той одеждой, которая выпускалась в России, у нас не было бы прогресса вперёд. Следовательно, это дало какой-то толчок тому, что у нас появились хотя бы какие-то местные фабрики, которые начали производить лучше продукцию. И во всяком случае одежду, которую мы производим для наших солдат, выпускаем всё-таки здесь. Хотя, может быть, она не того качества, которого хотелось бы, но всё-таки.

    Ю. БУДКИН: Про налоги мы уже говорили. Про условия, в которых существует бизнес, говорили. Просто Вова пишет: «Чтобы построить завод, нам нужны налоговые льготы, нам нужна дешёвая квалифицированная рабочая сила — и тогда это будет работать». Так вот, у нас рабочая сила, во-первых, с вашей точки зрения и по вашему опыту, квалифицированная, дешёвая?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Нет, с квалификацией у нас проблема, потому что это всё требует определённого обучения, а обучение требует определённых инвестиций. Одно за другим стоит. Пойдут инвестиции — появится квалифицированная рабочая сила.

    Ю. БУДКИН: Мы уже говорили об этом, я понимаю, но давайте повторимся. Когда вы говорите «пойдут инвестиции», вы прежде всего полагаете, что это должны быть инвестиции из-за границы?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Смотрите, почему сейчас идут инвестиции в Филиппины, допустим, или в Камбоджу? Что, там есть тот класс, который прошёл высшее образование и знает, как и что выпускать? Да нет совершенно. Потому что там создались условия, куда можно приехать, и власть в данной ситуации приветствует инвестиции, чтобы инвестировали люди. Следовательно, они дают определённые послабления во многих вещах: «Постройте завод, обучите наших людей, работайте на месте, а мы пять лет с вас не будем брать налоги», — и т.д. и т.п. Есть вещи, которые стимулируют, они прописаны.

    Ю. БУДКИН: Это тоже важно. Интернюша (так человек подписался) пишет: «Почему бизнес, если послушать, выглядит всегда инвалидом? Ему обязательно нужна амнистия, обязательно нужны налоговые каникулы и что-то подобное». В чём проблема?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я не согласен, потому что бизнес в России выглядит героем, потому что смог в таких условиях всё-таки оставить страну в такой ситуации, в которой мы сегодня находимся — всё-таки не отсталая страна.

    Ю. БУДКИН: Ну, хорошо. Тогда Роман продолжает: «Если это так, то почему в широких народных массах мощно и глубоко сидит „бизнесмен = спекулянт“?»

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Потому что, к сожалению, это старые стереотипы, совершенно ненормальные. И второе — то, что желание стать бизнесменом у человека отпадает почему-то, потому что опять-таки он сталкивается с определёнными барьерами. Всё-таки мой посыл таков: ребята, не бойтесь, идите вперёд и делайте что-то, создавайте, и у вас всё получится.

    Ю. БУДКИН: То есть всё получится, государство не ограбит?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Надо всем вместе сосредоточиться над этим. Конечно, при определённых условиях. Конечно, государство должно создать условия. Об этом говорил президент, я ничего другого не придумываю.

    Ю. БУДКИН: Хорошо. 73-73-948 — телефон прямого эфира. Слушаем вас, здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Услышал у вашего гостя такую завистливую нотку по поводу Филиппин. А известно ли ему, что Филиппины с конца XIX века под протекторатом Соединённых Штатов Америки, что через 30 лет после того, как они выкупили Аляску, они 20 миллионов долларов заплатили Испании за Филиппины, и поэтому там декоративная власть. На Филиппинах действует такая же установка, как в Японии после 1945 года, когда американцы в декларативной форме установили такие законы, что «мы вам модернизируем современную экономику, комфортную жизнь для ваших граждан, а вы будете действовать в фарватере нашей политической конъюнктуры во всём мире».

    Ю. БУДКИН: Хорошо. Знаете ли вы об этом?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я же не брал Филиппины, как Филиппины сами собой. Конечно. Но у них сейчас инвестиционный бум, потому что что-то они подкрутили. Видно, у них была такая зависимость (или есть такая зависимость). Но, видимо, они опомнились в какой-то момент и решили: «Давайте создадим условия. Пусть придут и проинвестируют». И сегодня капиталы потекли туда: из Гонконга потекли, из Америки потекли и т.д.

    Почему бы нам не создать такие условия? Опять-таки, почему мы боимся попасть в какую-то зависимость? Да нет никакой зависимости. Деньги пришли — никто их отсюда уже не унесёт. Надо взять, дать им условия, пусть они здесь создают, обучают наших людей. А потом они пусть свои деньги заберут, а вы уже сами заместите, сами возьмёте эти заводы, сами будете их обслуживать и развивать. Но научитесь это делать.

    Ю. БУДКИН: Руслан спрашивает: «Вам известно (чтобы фамилия была, чтобы конкретное производство), чтобы кто-то из предпринимателей создал в России новое производство мирового уровня, реально конкурентное с мировыми производителями?» Есть такие?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: «Вимм-Билль-Данн» мы же создали. Мы были одними из лучших в Европе, мы легко конкурировали с тем же Danone и со всеми остальными.

    Ю. БУДКИН: Это единственный пример?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Почему?

    Ю. БУДКИН: Есть ещё?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Огромное количество. Есть предприятия, которые были созданы и работают нормально.

    Ю. БУДКИН: Просто другой наш слушатель Кирилл напоминает ваше заявление 2008 года, когда вы, как он пишет, «хвастались, что „Вимм-Билль-Данн“ работает до сих пор по ГОСТам Советского Союза», когда говорили про молоко.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: А я не хвастался. Мы, к сожалению, по ГОСТам работали. Да, так было, потому что их никто не менял, эти ГОСТы, и мы работали.

    Ю. БУДКИН: Значит, лучшее, что у нас есть, по большому счёту — это советские ГОСТы?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Да нет, это не лучшее. Это просто так осталось, и всё. Тогда мы не могли работать по-другому. Мы же не могли придумывать своё, а ГОСТы остались в правилах, мы должны были их выполнять.

    Ю. БУДКИН: Вова пишет: «Пока не будет полиции, суда и независимой прокуратуры, в России всё равно ничего не будет».

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Я понимаю это всё, но это одна и та же самая цепь. Надо решить вопрос как-то: опять-таки ограничить бизнес от всякого внешнего давления, дать мораторий, создать привлекательность для страны, и всё.

    Ю. БУДКИН: Нынешние заявления дают вам надежду, что это начнут?

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Конечно. Вот выступления президента — конечно, это была надежда огромная. И есть она, до сих пор надежда существует. Я понимаю, что только деньгами мы можем влиять в мире. Будет у нас много денег — мы можем влиять. Не будет у нас денег — мы не можем влиять.

    Ю. БУДКИН: Давид Якобашвили, сопредседатель Российского союза промышленников и предпринимателей, был сегодня в программе «Пиджаки». Давид Михайлович, я благодарю вас. Спасибо.

    Д. ЯКОБАШВИЛИ: Спасибо.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено