• Интервью с Максимом Ликсутовым в программе "Подъём" от 09.09.2015

    10:05 Сен. 9, 2015

    В гостях

    Максим Ликсутов

    Заместитель мэра Москвы, глава департамента транспорта Москвы

    С. ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Среда, 9 сентября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко — ведущая этой программы. Здравствуйте!

    А. ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро!

    С. ДОРЕНКО: У нас в гостях Максим Ликсутов, как мы и обещали, анонсировали, возвещали, заместитель мэра города Москвы. Мы говорим о движении. Добрый день.

    М. ЛИКСУТОВ: Доброе утро.

    А. ОНОШКО: Доброе утро.

    С. ДОРЕНКО: Пара вопросов. Пишет Павел Газелист нам на сайт: «Что будет дальше с грузовым каркасом? Была информация, что нарушения будут фиксироваться камерами фото- и видеофиксации. Как быть в этой ситуации, если движение осуществляется согласно транспортным накладным? Множество знаков на грузовом каркасе нарушены, убраны, развёрнуты, знаки не соответствуют разметке. Спасибо». На Варшавке и где-то ещё.

    М. ЛИКСУТОВ: Сейчас все вопросы нарушений в части грузового каркаса администрируются только сотрудниками полиции, которые детально разбираются в каждом случае, за исключением улиц, где проезд для грузового транспорта запрещён вообще. И если у вас есть ощущение, что что-то неправильно в части дорожного движения, прошу обращаться к нам на любой вид связи: звонок, письмо, электронное письмо, любое. Если вы считаете, что что-то не так…

    С. ДОРЕНКО: Вы даже в Twitter уже есть, да?

    М. ЛИКСУТОВ: Twitter, электронный адрес, наш сервисный центр «Московский транспорт» на Басманной улице — любой способ, удобный для вас. Придите, и мы будем только благодарны. И, если есть какие-то замечания, оптимально быстро их устраним.

    С. ДОРЕНКО: Недавний опрос ВЦИОМ показал, что 56% москвичей выступают за ограничение количества автотранспорта в городе. Будете ли вы учитывать эти цифры при принятии решений? Как можно ограничить количество автотранспорта, помимо платных парковок? Какие способы?

    М. ЛИКСУТОВ: Способов в мире существует достаточно много. Есть крайне радикальные способы. Об этом говорили, например, некоторые азиатские страны, которые вводят квотирование на количество автомобилей в городе.

    С. ДОРЕНКО: Сингапур, Гонконг?

    М. ЛИКСУТОВ: Например, есть страны, которые помимо того, что ограничивают, ещё и устанавливают высокие пошлины на ввезённые машины (те же самые две страны). Есть опыт Китая, который говорит о том, что в зависимости от чётной или нечётной цифры на номерном знаке одни проезжают в чётные дни, другие — в нечётные.

    С. ДОРЕНКО: Мехико тоже.

    М. ЛИКСУТОВ: Да. И третий способ есть — Лондон, Стокгольм, например, — платный въезд. Наверное, ещё какие-то есть, но в крупную клетку это примерно так.

    С. ДОРЕНКО: Это таков мировой опыт. А вы что будете делать?

    М. ЛИКСУТОВ: Если вопрос такой стоит у нас… И я даже в вашем эфире об этом говорил. Мы не рассматриваем вопрос введения платного въезда, но вопрос количества автомобилей и экологии… Действительно я читал тоже вчерашнее исследование ВЦИОМ. Не мы его заказчик, сразу вам могу сказать. Потому что нас сразу обвинили в том, что, наверное, это некая скрытая пропаганда наших действий. Могу сказать, что действительно вопрос экологии стоит. Я читал ещё одно исследование, которое говорит о том, что 94% вредных выбросов в Москве — это транспорт.

    С. ДОРЕНКО: Есть противоречие, и противоречие вот какое. Мне отсюда нужно проехать на шоссе Энтузиастов. Я бы поехал по всевозможным правильным объездным дорогам, но я знаю, что Третье кольцо уже перегружено. И я точно понимаю, что я встану у Рижского вокзала на Ярославке, я точно понимаю, что я там зависну. И Лефортовский тоннель, например, отсюда с юга. Я точно это понимаю.

    М. ЛИКСУТОВ: Знаете, что я сделал бы? Вот что я сделаю, когда выйду от вас? Я сяду на метро на станции «Октябрьское поле» и доеду до своей работы.

    С. ДОРЕНКО: А там, кстати, будут приставать? Автографы?

    М. ЛИКСУТОВ: Не думаю. Ни разу не было.

    С. ДОРЕНКО: Нет? А у вас кепка или бейсболка? Вы надеваете головной убор или нет?

    М. ЛИКСУТОВ: Нет. Вот прямо так выйду и пойду.

    С. ДОРЕНКО: Это ключевым образом влияет, потому что с головным убором — люди не понимают.

    М. ЛИКСУТОВ: Вы знаете, ни разу не было такого, чтобы кто-то приходил и что-то спрашивал.

    С. ДОРЕНКО: Хорошо. Но всё-таки что-то вы будете делать? Вы говорите: «Платных не будет». Тогда что?

    М. ЛИКСУТОВ: У нас есть очень простой план, и мы о нём неоднократно говорили, — это точечное расширение зоны платной парковки. Сразу скажу, это не жилые районы, а это торговые центры, бизнес-центры, станции метро, железнодорожные станции.

    С. ДОРЕНКО: Вы пока заморозили ситуацию? Давайте скажем так: с вашим приходом ситуация стала лучше, а затем вернулась примерно до половины пройдённого пути назад. Мы опять имеем пробки.

    М. ЛИКСУТОВ: Мы пробки будем иметь достаточно долго. И ни один город мира — даже взять Сингапур, Стокгольм, Пекин — пробки в час пик не решил. Ни один город мира, мегаполис. Потому что Москва — это особый город, 20 миллионов людей. Ни один город мира в час пик не решил вопрос пробок, чтобы их не было вообще.

    С. ДОРЕНКО: Этот ваш ответ означает, что у вас нет решения?

    М. ЛИКСУТОВ: Почему? У нас есть решение, и мы о нём неоднократно говорили. Первое. У нас есть ещё потенциал, который мы обязаны реализовать, прежде чем говорить о каких-то запретительных мерах. Потенциал такой: изменение работы светофорных объектов, расширение улично-дорожной сети, расширение тех проблемных точек, которые все москвичи знают. Каждый знает в своём районе, но в общем в городе они все известны. Третье, если в крупную клетку говорить, — это, конечно, наведение порядка с парковкой и наведение порядка с нарушениями правил дорожного движения, которые и влияют на безопасность движения (и об этом не надо забывать), и второе — влияют на пропускную способность улично-дорожной сети.

    С. ДОРЕНКО: Расширять? Дело в том, что здания всюду почти вплотную. Вы будете за счёт бульваров?

    М. ЛИКСУТОВ: Конечно, нет. Есть узкие места, которые можно расширить, есть развязки, которые надо переделать — мы сосредоточены на этом. Плюс повышение связанности, то есть повышение связанности дорог. Из одного района в другой можно проехать зачастую только либо через МКАД, либо через Третье транспортное кольцо. Создание связей внутри районов — это наша задача, которую мы решим. И это решит вопрос перепробегов и, соответственно, снимет часть нагрузки с МКАД и с Третьего транспортного кольца. Это стратегия.

    С. ДОРЕНКО: Что касается собственников. Понимаете, если бы мы играли в кубики, сели бы на пол и вот кубики бы строили (я без уничижения), вот мы бы были архитекторы, которые строят макет, то мы могли бы передвинуть здание — раз! Но там есть собственники. Это тяжело решаемый вопрос?

    М. ЛИКСУТОВ: Мало того, есть собственники и есть жители, которые категорически против любого расширения улично-дорожной сети, если дорога подходит ближе к их подъезду. Возьмите пример Ленинского проспекта — по-моему, 2012 год, — когда была идея (в общем-то, она достаточно разумная была) несколько расширить Ленинский проспект. Жители категорически были против. Категорически! Они сказали: «Ни одного сантиметра к нашему подъезду не хотим. Точка». Соответственно, конечно, мэр этот вопрос снял с повестки дня, и мы поняли, что мы это не сделаем.

    С. ДОРЕНКО: Они не понимают. Лет через 20, когда будут электромобили, мы только будем слышать шорох шин. Я вчера гулял в лесу, рядом с Новой Ригой. Это ощущение, что ты спустился в преисподнюю, потому что ревут фуры на подъём! Когда они идут на подъём, они не хотят терять свои 100 км/ч: у-у-у! И я жене сказал неожиданно: «Представь себе, через 20 лет мы выходим гулять в лес у Новой Риги и слышим такое: ш-ш-ш!» Это что? Это шины. Больше ничего! Ведь это будет когда-то. И тогда люди скажут: «Пожалуйста, расширяйте, нет проблем». Правда же?

    М. ЛИКСУТОВ: Не думаю, нет. Потому что это всё равно личное пространство, это сокращение тротуаров. Во-первых, у нас все автомобилисты и пешеходами являются. Всё равно вам когда-нибудь нужно будет выйти, какая бы это ни была машина — дизельная, бензиновая или электрическая, — и пройти от машины до подъезда, до магазина, до парка, до леса.

    С. ДОРЕНКО: Жителей Ленинского проспекта мгновенно просто урезоню: все подъезды у них внутри зданий, все подъезды внутри дворов. Я стоял на Ленинском проспекте в очереди за водкой перед 8 Марта ещё при Советском Союзе. И вот для чего нужны эти тротуары широкие — чтобы стоять в очереди за водкой. И поскольку очередей за водкой сейчас нет, то тротуары такие широкие им не нужны. Это блажь абсолютная. Ну, конечно, блажь.

    М. ЛИКСУТОВ: Могу вам сказать в продолжение того, что вы сказали по поводу ситуации в городе. Конечно, каждый день мы делаем подробный мониторинг того, что происходит в городе.

    С. ДОРЕНКО: Сейчас стоит Енисейская — 3 км/ч. И Ярославка стоит — 5 км/ч. Гигантская красная фигня у них, абсолютно сокрушительная! И они говорят, что там им что-то перерыли, и теперь это навсегда.

    М. ЛИКСУТОВ: Там есть два места, где действительно есть разрытия. Я знаю эти места. Но вы ещё посмотрите район, где вы это всё смотрите. Москва или Московская область?

    С. ДОРЕНКО: Нет, Мытищи, сами по себе Мытищи. А вот Москва, уже за МКАД.

    М. ЛИКСУТОВ: Действительно есть разрытия в городе, которые мы обязаны делать: есть аварийные, есть плановые. Мы за этим следим и стараемся делать. Но если взять сентябрь 2015 года и сентябрь 2014 года, скорость движения в городе, например, внутри Садового кольца выросла на 17%. Понимаете, мы привыкаем к хорошему очень быстро. И если раньше люди ездили, например… Даже по себе я сужу. Если я ездил раньше утром с Минского шоссе, с территории Новой Москвы в центр, и раньше я тратил, когда на машине ехал, 1 час 30 минут, то сейчас я трачу 40 минут. Но я уже привык, что это 40 минут, и я хочу, чтобы это было 30 минут.

    С. ДОРЕНКО: Согласен. В начале сентября, конечно, было тяжеловато. Но я надеюсь, мы вернёмся…

    М. ЛИКСУТОВ: Это было всего лишь два дня — раз. Во-вторых, это всё равно была ситуация лучше, чем она была в прошлом году, не говоря уже о ситуации, которая была в 2013 году или в 2012 году.

    С. ДОРЕНКО: «Есть ли первые результаты? Нам нужны итоги прогрессивной оплаты парковки в центре. На днях будет месяц, как её ввели. Будет ли подобный подход в дальнейшем…»

    М. ЛИКСУТОВ: Сергей…

    С. ДОРЕНКО: Дайте мне задать вопрос.

    М. ЛИКСУТОВ: Извините, пожалуйста.

    С. ДОРЕНКО: Мне принесли вопрос из нашей службы новостей, и я должен, как учёный ворон, его произнести: «Есть ли первые итоги прогрессивной оплаты парковки в центре? На днях будет месяц, как её ввели. Будет ли подобный подход в дальнейшем применяться не только в пределах Бульварного кольца?»

    М. ЛИКСУТОВ: Правильнее делать итоги, конечно, сравнивая рабочий период (условно, сентябрь с сентябрём), потому что летние месяцы непоказательны. Конечно, есть результаты, что количество машин сессии, точнее, длина сессии уменьшилась — это первое. Второе: нарушений стало меньше. Но всё-таки август месяц несколько непоказательный с точки зрения делания выводов. Мы считаем, что должно пройти примерно три-четыре месяца, чтобы сделать более корректные выводы. Мы обязательно о них публично скажем (надеюсь, и в эфире «Говорит Москва»).

    С. ДОРЕНКО: А уже сейчас вы думаете о расширении именно прогрессивной оплаты?

    М. ЛИКСУТОВ: Прогрессивная оплата — пока нет. Но расширение точечной парковки — думаем, готовим, серьёзно обсуждаем на уровне экспертов, на уровне муниципальных депутатов и на уровне префектур.

    С. ДОРЕНКО: «Будет ли Москва просить ГИБДД передать ей полномочия по взиманию штрафов за парковку на газонах и тротуарах?» Вот этот «Помощник Москвы».

    М. ЛИКСУТОВ: Действительно уже часть полномочий в Правительстве Москвы есть, этим занимается департамент природоохраны. У него есть полномочия с точки зрения зелёных насаждений и газонов, например. С точки зрения ГИБДД… Мы с коллегами обсуждаем о передаче Правительству Москву полномочий по администрированию всего, что связано с фото- и видеофиксацией нарушений.

    С. ДОРЕНКО: В том числе газоны?

    М. ЛИКСУТОВ: Нет, газоны уже есть у нас, это уже полномочия субъектов.

    С. ДОРЕНКО: Это тоже ваше.

    М. ЛИКСУТОВ: Это не какая-то исключительная история в Правительстве Москве, а общая.

    С. ДОРЕНКО: И тротуары?

    М. ЛИКСУТОВ: Тротуары — пока это полномочия органов ГАИ. И я думаю, что эти полномочия и останутся у ГИБДД, потому что здесь есть достаточно важные юридические аспекты. Но с точки зрения фото- и видеофиксации нарушений — действительно есть поручение Правительства Российской Федерации рассмотреть этот вопрос МВД и Правительству Москвы.

    С. ДОРЕНКО: Я тут имел, кстати, встречу с вашим парнем. Вежливый такой, худощавый, сухонький парень лет 28–30, ходит с этой штукой, фотографирует. А мне ещё бежать до моей машины (я поставил на Большой Грузинской), может быть, бог весть, метров 100. И я его встречаю, а он — щёлк, щёлк, щёлк! И я с криком к нему: «Мне ещё 6 минут!» Я ему показываю смартфон, на котором reverse time, отсчитывает обратное время, countdown. И я говорю: «Мне ещё 6 минут!» Он мне говорит: «Успокойтесь, я вас умоляю. Где стоит ваша машина?» Я говорю: «100 метров». Он говорит: «Вы дойдёте спокойно. Ещё после оплаты 10 минут у вас». Ему надо во врачи идти: он такой добрый, спокойный. И я представляю, сколько людей его душат за горло, пытаясь перервать ему горло. Да? Агрессии мало?

    М. ЛИКСУТОВ: Не думаю. Я думаю, что пример тому — например, «Помощник Москвы». Это программа, которую мы разработали для фиксации нарушений. Сейчас нарушения только в части оплаты и неоплаты парковки. В октябре месяце, я думаю, будет уже стоянка, остановка под знаками, запрещающими парковки. Дальше — тротуары. И дальше — газоны. По-моему, за первые четыре дня эта программа была скачана 13 тысяч раз. Мы в день получаем от 120 до 150 материалов, которые немедленно оформляются в виде штрафов.

    С. ДОРЕНКО: А они себя окупают в результате, эти ребята? Вы же им платите?

    М. ЛИКСУТОВ: Какие ребята?

    С. ДОРЕНКО: Ну, эти ребята, которые ходят.

    М. ЛИКСУТОВ: Инспекторы? Конечно.

    С. ДОРЕНКО: Они себя окупают?

    М. ЛИКСУТОВ: Вопрос здесь не в окупаемости. Вопрос в наведении порядка и неотвратимости исполнения закона в случае, если есть нарушения. Для нас это основное.

    С. ДОРЕНКО: Настя, ты поняла? Всё равно вы же не можете просто так?

    А. ОНОШКО: Меня отключили вообще. А деньги на телефон потом какие-то приходят?

    М. ЛИКСУТОВ: За что?

    А. ОНОШКО: За донос. За рассказ — давайте так, потому что я сторонница этих мер.

    М. ЛИКСУТОВ: Во-первых, никаких денег никто пока не обещал — это раз. Второе: мы разрабатываем систему стимулирования. Пока взято за основу то, как это сделано на портале «Активный гражданин». Если вы активно выражаете свою гражданскую позицию по вопросам, которые интересуют москвичей, соответственно, вы получаете возможность пойти в музей, получить какие-то билеты. Вот, например, был День города. Те, кто активно работал на портале «Активный гражданин», получили специальные места.

    А. ОНОШКО: То есть балльная система.

    М. ЛИКСУТОВ: Стимулирование.

    С. ДОРЕНКО: Есть у нас ощущения, и, может быть, до известной степени мы их даже понимаем, но мы их расцениваем не как добросовестные. Смотрите. Накануне, 7-го числа, пишет «Коммерсантъ» о том, что ФАС заинтересовалась Подмосковьем (не вами), где за каждый штраф с камеры на дорогах коммерческая компания получит 223 рубля. Понятно, что они должны как-то окупаться. Это понятно.

    М. ЛИКСУТОВ: Вы знаете, у нас другая модель, Сергей. Сразу вам скажу, что у нас совершенно другая модель. Это было принципиальное решение мэра города, и я неоднократно тоже об этом говорил. Для нас идеальная ситуация, когда стоят камеры фото- и видеофиксации, а штрафов — ноль. И мы никогда не будем задумываться о том, что вот надо окупать эти камеры. У нас это не бизнес. Все камеры в Москве принадлежат Правительству Москвы, и никакого желания окупать, желания строить какую-то финансовую модель, чтобы посчитать период окупаемости, и прочего в Москве нет. Для нас этот вопрос — в первую очередь вопрос безопасности дорожного движения. И каждая камера, которая установлена в городе, поставлена по тем адресам, которые нам дают органы ГАИ. Это не коммерческий проект для Правительства Москвы.

    С. ДОРЕНКО: Я понял.

    М. ЛИКСУТОВ: Это наша официальная позиция, и это действительно так.

    С. ДОРЕНКО: «Будет ли Москва помогать финансово подмосковным пенсионерам, которых власти области лишили льгот на оплату проезда в столицу?»

    М. ЛИКСУТОВ: Вы знаете, это вопрос несколько не ко мне, конечно.

    С. ДОРЕНКО: Может быть, вы слышали?

    М. ЛИКСУТОВ: Я думаю, что у нас в Москве есть свои пенсионеры, у которых достаточно много проблем и которыми надо заниматься.

    С. ДОРЕНКО: Да давно общие пенсионеры.

    М. ЛИКСУТОВ: Я согласен, что, наверное, не совсем корректно делить на наших и чужих.

    А. ОНОШКО: Человек всю жизнь работает в Москве, платит налоги в Москву, а на пенсии он живёт там.

    М. ЛИКСУТОВ: Я думаю, что эти вопросы корректно было бы всё-таки задать Правительству Московской области. У нас есть определённые правила, по которым субъект отвечает за тех людей, которые проживают у себя, поэтому мне не совсем корректно эти вещи комментировать. Я считаю, что это вопрос субъекта. Их право принять подобные решения.

    С. ДОРЕНКО: Появляются новые разметки просто парковочных мест.

    М. ЛИКСУТОВ: Границы.

    С. ДОРЕНКО: Да, границы. «Например, есть на улице Барклая, — пишет 80-й, — просто парковочные места, и всё. Но мы думаем, что это заподлянка». Дальше. Например, на Бакунинской: «Новые расчерченные парковочные места за пределами Третьего транспортного появляются, и наш инстинкт подсказывает нам, что там введут платную парковку». Это верно?

    М. ЛИКСУТОВ: Я про конкретные улицы сказать не могу. Ещё раз. Наша позиция совершенно открытая. Мы ничем не прячем, ничего не таим. Я говорил и говорю: действительно точечно платная парковка будет развиваться, это факт.

    С. ДОРЕНКО: Если мы увидели разметку парковку, не значит ли это…

    М. ЛИКСУТОВ: Нет, совершенно не значит. Это значит, что мы в плане Комплексной схемы организации дорожного движения в городе просто определили парковочные места, которые должны были быть нанесены много лет назад, но этого не сделали. Теперь мы это делаем в рамках тех мероприятий, которые запланированы. И не надо думать, что разметили место, определили знаки — всё, значит это платная парковка. Совершенно не так. И не надо проводить здесь параллели, это совершенно неправильно.

    С. ДОРЕНКО: Мы думаем, что дело пахнет керосином, но Максим Ликсутов здесь с нами в студии говорит, что это необязательно пахнет керосином.

    М. ЛИКСУТОВ: Ещё раз я скажу. Совершенно открытая моя позиция в этом вопросе. Действительно платная парковка точечно будет расширяться. Ещё раз. Это никакой не секрет, это не новостной повод, из-за которого надо сейчас подпрыгивать и бежать. В первую очередь получат преференции те, кто живёт непосредственно в зоне платной парковки. Эти люди наконец-то смогут оставить свои машины без нарушений и не переживать за то, что у них будут проблемы — раз. Во-вторых, по нашему мнению, при расширении зоны платной парковки, а особенно за пределами Садового кольца, количество транзитного трафика автомобилей, которые приезжают совершенно с других регионов, сокращается от 15 до 25%. Это очень серьёзный показатель.

    С. ДОРЕНКО: И всё-таки я возвращаюсь к своему прежнему вопросу. Денег вы уже взимаете мало. Не надо помидоры в меня кидать! Я приезжал в центр, мне нужно было на час, на два, немного. Знаете от Никитских ворот сюда переулочки? Я ставил машину между Новым Арбатом и Никитскими, между Герцена, легко ставил машину. Сейчас, ребята, я приезжаю туда — и там просто все места заняты. Значит, простое экономическое рассуждение показывает: плату нужно повысить так, чтобы для Серёжи осталось два места (например, чтобы я ещё шикарно выбрался — с этой стороны или с этой). Но их нет.

    М. ЛИКСУТОВ: Вы правы. Есть международный опыт и экономика, которые говорят о том, что если загрузка парковочного пространства больше 80%, то действительно надо увеличивать стоимость парковки для того, чтобы она не превышала 80%. И тогда добропорядочный гражданин, которым является Сергей…

    С. ДОРЕНКО: И которой приехал в книжный. Не за водкой, а в книжный!

    М. ЛИКСУТОВ: …то он должен легально, пусть и за деньги, но поставить свою машину в легальном месте, не создавая проблем другим участникам дорожного движения. Поэтому мы ввели в центре города прогрессивный тариф на парковку. В Сити он уже был раньше и дал очень хорошие результаты. Там серьёзным образом улучшился трафик. Об этом даже сама управляющая компания Сити как раз, по-моему, на прошлой неделе говорила достаточно активно. Поэтому мы смотрим улицы, которые полностью загружены. И если они будут, мы будем рассматривать введение прогрессивного тарифа и там.

    А. ОНОШКО: Это же имущественный ценз де-факто?

    М. ЛИКСУТОВ: Что такое имущественный ценз?

    С. ДОРЕНКО: Имущественный ценз — это когда деньги определяют уровень свободы.

    А. ОНОШКО: Да. Богатые люди стоят, бедные — нет.

    С. ДОРЕНКО: Заманили, заманили Ликсутова! Я сначала уговорил его повысить, а потом Настя накинулась его грызть за это всё.

    М. ЛИКСУТОВ: У вас есть альтернатива.

    А. ОНОШКО: Какая? А, общественный транспорт?

    М. ЛИКСУТОВ: У вас общественный транспорт. Мало того, если говорить про общественный транспорт, в подтверждение моих слов могу вам сказать, что количество пользователей наземного городского транспорта, если сравнивать восемь месяцев 2015 года и восемь месяцев прошлого года, увеличилось почти на 13–15 миллионов новых пассажиров. Это значит, что общественный транспорт становится регулярнее, востребованнее и качественнее.

    Мало того, расписание движения нашего городского перевозчика: если в 2010 году было в среднем 75% исполнения графика, то сейчас — 94%. Это отличный показатель, наравне с хорошими европейскими городами, как Берлин, как Мюнхен, как Париж, как Лондон. 94% — это очень хороший показатель. Тем более что вы это можете видеть каждый день, используя мобильное приложение. Посмотрите, как работает наш трафик, наш городской наземный транспорт, и сравните с расписанием.

    С. ДОРЕНКО: Почему… А, нет, не успею, за минуту не успею.

    А. ОНОШКО: Маленький вопрос-претензия от слушателя (и от меня тоже как пользователя транспорта): «Очень непонятная схема движения. Почему не сделаете карты в самом транспорте с маршрутом, которые были бы видны?» И на остановках, и внутри транспорта.

    М. ЛИКСУТОВ: Мы сейчас делаем такие карты. К сожалению, просто требуется время, чтобы их поменять. Мы образцы этих карт показывали. Взять даже пилотную остановку, которую мы сделали у Департамента транспорта города Москвы, где новая схема карты, новый тип визуализации маршрутной сети. Уверен, что в этом году вы уже это активно увидите практически на всём наземном транспорте.

    С. ДОРЕНКО: Есть концептуальная проблема на самом деле. Концептуальная проблема заключается в том, что мы все, русские люди, граждане (во всяком случае, это распространённая история), привыкли к тому, что нам недоплачивают, а то, что дали — это наше. Вот мне дали зарплату — не знаю, 60 рублей, 70 рублей, как в Советском Союзе. Меня интересуют не налоги. Какие налоги? Я крепостной. Что за налоги ещё? Меня не интересуют какие-то платные парковки. Вообще ничего платного. Я не хочу за себя платить. Я — сущностно ребёнок. Если мне, ребёнку, дали 5 рублей… Родители дали 5 рублей ребёнку и говорят: «Так, мальчик, а теперь из этого заплати за парковку, за это, за это, налоги, за воду, за газ, за это, за капремонт». — «Да чтобы вы… Зачем же вы мне дали деньги?» Ты спрашиваешь папу: «А зачем ты дал мне деньги? Ты меня за кого держишь? Тогда забери 5 рублей, мне не надо». Вот это позиция детская: нам дали, а потом начинают отнимать. Мы не привыкли платить. Если нам дали, то это уже наше. Новости. Вернёмся после новостей.

     

    НОВОСТИ

     

    С. ДОРЕНКО: Почти 10:35. Максим Ликсутов, заместитель мэра города Москвы, с нами. Мы говорим о движении. Секундочку. Сейчас у меня был какой-то ядовитый вопрос, который обязательно надо задать. Гео пишет на govoritmsk в Twitter: «Мультимиллионер Ликсутов утверждает, что из дома на работу часто добирается на пригородной электричке, затрачивая на поездку…» Правда ли это?

    М. ЛИКСУТОВ: Электричка со станции «Переделкино» до Киевского вокзала идёт примерно 23–25 мин. Это действительно так. Если я живу за городом, то я использую электричку зачастую — не всегда, но достаточно часто я её использую. И считаю, очень хорошая вещь с точки зрения сохранения времени.

    С. ДОРЕНКО: А потом вас водитель подхватывает где-то?

    М. ЛИКСУТОВ: Если какое-то совещание, например, где-то не в Правительстве Москвы, то я могу использовать метро; если в Правительстве Москвы — езжу и на служебной машине в том числе с Киевского вокзала. Это действительно так.

    С. ДОРЕНКО: Вот ещё есть вопрос (извините, я не помню, кто задал, но я прежде читал в ленте): «На какой машине вы ездите?»

    М. ЛИКСУТОВ: На своей.

    С. ДОРЕНКО: Я видел автобус какой-то.

    М. ЛИКСУТОВ: Я на своей машине езжу.

    С. ДОРЕНКО: На автобусе?

    М. ЛИКСУТОВ: Да, на своей машине.

    А. ОНОШКО: А на Киевском вокзале вас где машина ждёт? На платной парковке перед вокзалом?

    М. ЛИКСУТОВ: Я, если и пользуюсь платной парковкой… Есть многие такие вещи, знаете, мне их задают периодически: «А правда ли, что машины Правительства Москвы освобождены от оплаты на платной парковке?» Могу всех расстроить: нет, не освобождены, платят все. Если штраф приходит, оплачивают из собственного кармана.

    А. ОНОШКО: Вы в машину где садитесь перед вокзалом?

    М. ЛИКСУТОВ: На платной парковке, конечно.

    А. ОНОШКО: Всё, понятно.

    С. ДОРЕНКО: Я просто хотел прояснить, что значит «Ликсутов ездит на автобусе». Я видел какой-то Multivan Т5. Да?

    М. ЛИКСУТОВ: Нет, Viano, обычный Viano.

    С. ДОРЕНКО: А, Mercedes Viano, да? Мне показалось, что Т5, и я хотел у вас спросить, будете ли брать T7, который сделают в старом немецком стиле.

    М. ЛИКСУТОВ: Вы знаете, даже не видел. Обязательно посмотрю в Интернете.

    С. ДОРЕНКО: Обалденная фигня! Сейчас будет T6, а потом будет T7. Помните, типа времён комиссара Жува, фантомасов всех, только не французский, а немецкий. Они будут делать в таком же стиле. Шикарно!

    М. ЛИКСУТОВ: Знаете, честно говоря, не видел, но обязательно посмотрю, что это за машина.

    С. ДОРЕНКО: Несколько вопросов: «Почему проблемы с троллейбусами? Во-первых, ржавые. Во-вторых, резко сокращается количество троллейбусных маршрутов по всей Москве. В частности, на шоссе Энтузиастов недавно расширили дорогу, повесили новые провода, а 68-й маршрут убрали. Сами работники троллейбусных парков очень удивлены и объясняют, что решение сверху».

    М. ЛИКСУТОВ: Первое. Нет никакой задачи — убрать электрический транспорт в городе Москве. Мы для того, чтобы в центре города восстановить тот баланс троллейбусов, который был, сейчас закупаем троллейбусы с большим автономным ходом: около 12 километров он сможет проходить на батареях. Это позволит из центра города по ряду улиц убрать провода, но сохранить электротранспорт. Такую позицию поддержал мэр города, который нам чётко сказал о том, что количество электротранспорта в городе не должно уменьшаться, потому что это вопрос в первую очередь экологии, ну и зачастую многие люди просто привыкли к этим троллейбусам.

    С. ДОРЕНКО: Он будет втягивать усики, что ли?

    М. ЛИКСУТОВ: Да, он будет штанги опускать и потом поднимать.

    С. ДОРЕНКО: Человек? Тётя Маня будет?

    М. ЛИКСУТОВ: Нет, там есть специальная система на проводах, скажем, контактная сеть появляется, там есть специальные магнитные уловители. Она или он, водитель троллейбуса, просто нажимает кнопку — поднимаются штанги и сами притягиваются к проводам. Никуда выходить не надо. Занимает это буквально секунды.

    А. ОНОШКО: Несколько вопросов про троллейбусы. Люди обеспокоены и очень их любят. Георгий пишет: «А почему 4-й парк закрыли? Новые не открываются. Маршруты потихоньку отменяются. Не пора ли, наоборот, увеличить долю троллейбусов?»

    М. ЛИКСУТОВ: У нас проблема, которая была и есть в «Мосгортрансе»: каждый парк — это некое крупное автотранспортное предприятие. Исходя из сегодняшних возможностей информационных технологий и прочего, у нас есть программа укрупнения парков, когда не в каждом парке начальник с бухгалтерией, с отделом кадров, с массой служб, которые обслуживают руководителей этих парков. Наша задача — консолидировать в рамках одного предприятия, поэтому мы сейчас оптимизируем систему управления. Никаких парков мы не закрываем, электротранспорт мы не отменяем. Наша политика направлена на то, чтобы просто оптимизировать расходы там, где их можно сократить, без потери электротранспорта в городе. Поэтому ищем современные решения.

    Уверен, что будет развиваться автономный электрический ход очень активно. Думаю, пройдёт несколько лет, и мы получим очень хорошую батарею, которая сможет работать полностью и в течение суток. Если такое будет, мы такую технику будем закупать. Могу сказать, что Москва — лидер с точки зрения покупки инновационного транспорта.

    А. ОНОШКО: А трамваи?

    М. ЛИКСУТОВ: То же самое. Трамваи для нас — это отличная альтернатива личной машине. И трамвай — как вы знаете, после метрополитена и пригородной электрички это третий вид транспорта с точки зрения ёмкости для пассажиров.

    С. ДОРЕНКО: Недопонял всё-таки 63-й и снова у вас спрашивает: «Я так понял, за парковку машин правительства мы платим сообща из общего котла?» Очень чётко давайте.

    М. ЛИКСУТОВ: Нет. Ещё раз. Я специально это подчеркнул, что ни одного освобождения от оплаты парковки ни машины Правительства Москвы, ни машины Правительства Российской Федерации… Все платят на общих условиях, за исключением тех группы населения, про которые вы знаете: это инвалиды, это многодетные родители и это резиденты в тех районах, где они проживают. Никаких исключений из правил нет. Правительство Москвы оплачивает…

    А. ОНОШКО: То есть вы водителю даёте деньги, а он платит за парковку?

    М. ЛИКСУТОВ: Из личного кармана.

    С. ДОРЕНКО: «Что с идеей скоростного трамвая на шоссе Энтузиастов?» — раз. И ещё что-то было про шоссе Энтузиастов. «Выделенка не работает на шоссе Энтузиастов и на Ленинградке».

    М. ЛИКСУТОВ: На Ленинградке она ещё не запущена действительно, она ещё не готова к тому, чтобы её запустили. Есть объём работ, которые нужно сделать, по благоустройству. Рассчитываем, что в этом году, до конца года выделенная полоса на Ленинградке будет работать.

    С. ДОРЕНКО: А на шоссе Энтузиастов?

    М. ЛИКСУТОВ: На шоссе Энтузиастов? Тоже думаю, что в ближайшее время мы до конца её доведём и она заработает.

    В части скоростного трамвая — я об этом постоянно говорю. Вообще скоростной трамвай — это высокая скорость и мало остановок. В городе скоростной трамвай — история неправильная. Трамвай исторически у нас в Москве останавливается на многих остановках. Единственное, что мы стараемся сделать, — выделить трамвайную инфраструктуру от прочей проезжей части. Пример тому — например, трамвай № 17. После того как мы выделили, обособили трамвай, скорость движения выросла почти на 30%. Количество пассажиров, которых перевозит трамвай, — 65 тысяч человек. Это огромное количество людей. Ни один автобусный маршрут столько не перевозит. Это абсолютный лидер.

    С. ДОРЕНКО: Моё открытие: вообще трамваи похожи на реку. Оказывается, что по реке расстояния иные. Когда ты едешь по реке, оказывается, что какие-то вещи совсем рядом, а оказалось, что ты объезжаешь бог весь как. И трамвай — тоже странное такое существо. Я когда-то ездил с метро «Автозаводская» к Донскому монастырю на улицу Орджоникидзе в Москве на одном и том же трамвае — 40 минут. Как он ходил — одному богу известно. Я сажусь на «Автозаводской» и выхожу на Орджоникидзе. Что за диво? Какой-то 39-й, сейчас не помню. Он как-то петлял, петлял, петлял. Он был и на «Павелецкой», везде.

    А. ОНОШКО: От «Университета» до «Чистых прудов» можно доехать.

    С. ДОРЕНКО: Это похоже на реку. То есть у них какая-то своя жизнь, свои маршруты, измерения.

    М. ЛИКСУТОВ: К сожалению, был период времени (до 2010 года), когда трамвайные пути временно снимались, закатывалась инфраструктура в асфальт. Сейчас поднимая асфальт, остались рельсы, шпалы — всё. Даже контактная сеть осталась. Поэтому мы ставим перед собой задачу — всё-таки связанность трамвайной сети повысить и по возможности там, где трамвайные пути востребованы и сейчас временно они под асфальтом либо как-то ещё, их восстановить, потому что востребованность в трамваях есть.

    С. ДОРЕНКО: Многие жалуются на неудачную попытку с велосипедной дорожкой на Никитской: «Там сплошные бордюры, пешеходам идти неудобно — велосипедная дорожка с этими бордюрами дурацкими. Такая же история была на Пятницкой. Зачем вообще вы нас дразните? Это северная страна, это северный город. Не нужно столько велосипедных дорожек».

    М. ЛИКСУТОВ: У нас вообще изменения произошли в этом году в Правилах дорожного движения, которые позволяют нам знаками регулировать и велодорожку, и пешеходную зону, — простыми знаками, набором знаков, которые позволяют где-то выделить дорогу для велосипедистов и для пешеходов. Как только пройдёт велосезон, и мы это поймём вместе с вами, мы быстренько эти знаки поменяем. Соответственно, велодорожка, которая сделана — по ней можно будет вполне ходить всем без исключения людям. Но тут вопрос другой. Без создания велоструктуры количество велосипедистов не увеличивается. Просто повышается аварийность на дорогах за счёт того, что велосипедисты едут бог знает где. Могу вам сказать статистику этого летнего сезона по прокатным велосипедам. Городская программа…

    С. ДОРЕНКО: Кстати говоря, я вижу, что они стоят.

    М. ЛИКСУТОВ: Они ещё стоят и будут стоять, наверное, месяца полтора.

    С. ДОРЕНКО: Сиденья не тёплые, они холодные.

    М. ЛИКСУТОВ: Я вам могу сказать. Количество людей, которые воспользовались городским велопрокатом, увеличилось в семь раз по сравнению с прошлым годом. Более миллиона человек (это было, по-моему, на середину августа месяца) воспользовались городским велопрокатом. Это огромная цифра.

    С. ДОРЕНКО: А сколько украли великов?

    М. ЛИКСУТОВ: Единицы.

    С. ДОРЕНКО: Да ладно?

    М. ЛИКСУТОВ: Да, единицы.

    А. ОНОШКО: Слушайте, только что была у Парка Горького. Иду с детьми, и женщина говорит: «Девушка, вы не собираетесь велосипед брать?» Я говорю: «Нет. А почему такой вопрос?» Она говорит: «У меня нет места поставить». То есть она доехала до «Октябрьской», хотела поставить, а они все стоят. Ну, холодно, уже люди перестали брать. Что в такой ситуации делать?

    М. ЛИКСУТОВ: Вы знаете, есть удобное мобильное приложение, называется «ВелоБайк», где на электронной карте видно количество велосипедов, которые стоят на той или иной парковке, и количество свободных замков, куда можно поставить велосипед. И вы можете…

    С. ДОРЕНКО: Настёна добрая. Взяла бы велик и дала бы ей поставить.

    А. ОНОШКО: Да. И ждала бы следующего.

    М. ЛИКСУТОВ: И можно увидеть легко ближайшую свободную парковку. Я не думаю, что есть какая-то проблема, чтобы запарковаться.

    С. ДОРЕНКО: «Почему более 70 лет работало метро ежедневно, а теперь нам, как правило по субботам, отключают какую-то линию?» Вы знаете об этом?

    М. ЛИКСУТОВ: Мало того, я стараюсь на всех таких крупных ремонтных работах присутствовать. Это крайне важная вещь и для меня, и для всего руководства Московского метро. В вопросе есть ответ: Московскому метрополитену 70 лет. Поэтому мы, хотим этого или не хотим, обязаны поддерживать инфраструктуру метрополитена в идеальном состоянии с учётом наших нагрузок и требований.

    С. ДОРЕНКО: А ночью нельзя?

    М. ЛИКСУТОВ: Ночью у нас реальное время работы — 2,5–3 часа максимум.

    С. ДОРЕНКО: Ну, пока дошли, пока разложили инструменты…

    М. ЛИКСУТОВ: Потому что надо привезти инструмент, надо привезти оборудование. Это всё занимает время. У нас чистого времени — 2–3 часа. Московское метро — наиболее интенсивно работающее метро в мире.

    С. ДОРЕНКО: Может быть, это вопрос организации?

    М. ЛИКСУТОВ: Нет, Сергей, это вопрос не организации.

    С. ДОРЕНКО: Есть один миф у русских людей, что, например, нужно… Ну, это не к вашей сфере, а просто миф, из мифов. Я когда-то был в Нью-Йорке, жил у приятеля на квартире, чтобы сэкономить. И они мне сказали: «Ты знаешь, у нас утром с 9 до 11 будет профилактика, отключение горячей воды, так что приготовься. Два часа». Я говорю: «Слушайте, а часто такая фигня?» Они говорят: «Ну, раз в год, как положено. Раз в год делается профилактика». Я говорю: «Подождите, так у нас месяц», — ну, сейчас две недели. Они говорят: «А у нас, в Нью-Йорке, два часа». Значит, это вопрос организации работы. В Нью-Йорке отключают горячую воду на два часа в год, а в Москве — на две недели. Может быть, и с ремонтом так же? Нет?

    М. ЛИКСУТОВ: Сергей, вы знаете, мы закрываем линию только на субботу, на один день. Мало того, в это время работают от 1000 до 1500 человек, которые моют станцию, красят, меняют рельсы, меняют шпалы, меняют систему контактных рельс, меняют пожарную сигнализацию — одновременно это делают. На одной станции работает 1500 человек. Если туда прийти, это как огромный такой…

    С. ДОРЕНКО: Муравейник.

    М. ЛИКСУТОВ: Муравейник людей, работников, которые приходят с инструментом. Мы координируем эту работу. Для нас вопрос безопасности — это приоритетный вопрос. Закрываем всего лишь на сутки. Стараемся это делать так, чтобы не создавать большое количество проблем. При необходимости запускаем дополнительное количество наземного транспорта. Метро мы обязаны поддерживать в идеальном состоянии. Мы обязаны это делать, Сергей.

    С. ДОРЕНКО: С нами Максим Ликсутов, заместитель Собянина, заместитель мэра Москвы. «На Садовом было много мест, где можно было парковаться. Сейчас разметку стирают и собираются рисовать А-полосу. Означает ли это, что на Садовом скоро будет вообще негде парковаться?»

    М. ЛИКСУТОВ: Во-первых, на Садовом кольце мы выделенную полосу пока не делаем. Такие предложения экспертов действительно есть, но это не вопрос этого года, поэтому это домыслы. С точки зрения количества парковочных мест на Садовом кольце, действительно мы заново пересмотрели схему организации движения на Садовом кольце. Считаем, что там, где тротуар не широкий и не узкий, мы должны запретить там парковку для автомобилей, потому что, в общем-то, когда тротуар делался, там не предполагалась парковка машин, и мы это понимаем с вами. Второе: там, где можно ставить, конечно, парковка будет оставлена — там, где тротуар больше 7 метров. Такое решение действительно есть, мы об этом официально говорили, это было в начале лета. И эту работу действительно сейчас доведём до конца.

    С. ДОРЕНКО: Понятно. «Когда поедут первые пассажиры по МКЖД?»

    М. ЛИКСУТОВ: Мы планируем вместе с «Российскими железными дорогами» в тестовом режиме без пассажиров начать уже в этом году.

    С. ДОРЕНКО: Может, её снести вообще и сделать там шоссе?

    М. ЛИКСУТОВ: Надеемся, что до конца 2016 года мы сможем запустить поезда уже с пассажирами.

    А. ОНОШКО: А откуда и куда они идут?

    С. ДОРЕНКО: Расскажите нам, пожалуйста, почему это хорошо. Почему это хорошо для меня, например, или для Насти?

    М. ЛИКСУТОВ: Насколько я помню, 32 станции МКЖД. 16 станции интегрированы с Московским метрополитеном. Соответственно, для Москвы и для Московского метро это ещё одна кольцевая ветка Московского метрополитена. Это значит, что нагрузка на Кольцевую ветку, которая самая перегруженная в Московском метрополитене, снизится примерно на 15%, потому что не надо будет ехать фактически в центр города, чтобы пересесть с одной линии на другую.

    А. ОНОШКО: Я открываю сайт МКЖД прямо сейчас. Что я хочу узнать как пользователь? Я прямо сейчас хочу карту и красную полосочку, где будет эта линия. Я не вижу ни карты, ни маршрута.

    С. ДОРЕНКО: Сама-то Настёна живёт на Косыгина, снимает квартирку.

    М. ЛИКСУТОВ: У вас всё это есть. Если вы внимательно посмотрите на сайте, ещё проведёте лишние две-три минуты, вы всю эту информацию получите.

    А. ОНОШКО: Было бы здорово прямо сразу это увидеть. Ну, ладно. Буду искать…

    М. ЛИКСУТОВ: Мы учтём ваше личное пожелание, чтобы это можно было увидеть сразу.

    А. ОНОШКО: «Москва глазами пассажира», «Прогулки по кольцу»… Где карта?

    М. ЛИКСУТОВ: Ещё раз. 16 пересадочных станций на Московский метрополитен. Карту действительно сделаем. Разумную вещь вы предлагаете.

    С. ДОРЕНКО: Хотелось бы, чтобы она кричаще сразу появлялась, потому что вздорные экологи…

    А. ОНОШКО: Вместо этой фотографии поезда было бы здорово прямо сразу увидеть карту.

    С. ДОРЕНКО: Вы знаете, что в лице Насти вы здесь видите урбанистку? Она урбанисточка у нас и эколог.

    М. ЛИКСУТОВ: Во-вторых, Московская кольцевая железная дорога даёт нам 300 миллионов пассажирских мест в год (с возможностью увеличения) с интервалом движения примерно 5 минут. Это отличная инфраструктура, которая даст ещё импульс для развития близлежащих территорий.

    С. ДОРЕНКО: Когда «Аэроэкспресс» запустит двухэтажные электрички?

    М. ЛИКСУТОВ: Надеюсь, что первые поезда закончат сертификацию уже в этом году. На Домодедово компания собирается запустить поезда уже в этом.

    С. ДОРЕНКО: В этом году?

    М. ЛИКСУТОВ: Пока точнее не могу сказать, потому что, насколько я знаю, поезда проходят сертификацию ещё.

    С. ДОРЕНКО: «В Санкт-Петербурге парковка бесплатная с 8 вечера до 8 утра — ночью». Я хочу добавить: точно так же бесплатная парковка с 8 вечера, насколько я припоминаю, в Париже. Я сам у отеля Nikko De Paris так парковался вечерком. И точно так же я парковался около Гран-Виа в Мадриде. Почему бы не сделать это всё-таки в Москве?

    М. ЛИКСУТОВ: Объясню очень просто. Ответ, по-моему, максимально простой. У нас, особенно в центре города, у жителей, тех людей, которые постоянно проживают в этих домах, крайне мало парковочных мест во дворах. Подземного паркинга с учётом того, что здания старые, тоже очень мало. Поэтому для них реальная возможность поставить машину — это улично-дорожная сеть. Если мы дадим возможность парковаться ночью бесплатно, то резиденты — те люди, которые проживают и оставляют машину на улично-дорожной сети — просто останутся без парковочных мест.

    С. ДОРЕНКО: Логика подсказывает, что нерезиденты уедут куда-то туда, где они резиденты.

    М. ЛИКСУТОВ: Не всегда так получается. И особенно в Москве вообще так не получается. Поэтому пока решение, которое есть, правильное. Наш опыт администрирования и анализ показал, что действительно, если эти места сделать бесплатными, то резиденты останутся просто без парковочных мест.

    С. ДОРЕНКО: «Пожалуйста, весь асфальт, который вы сдираете во время ремонтов, отправьте в Омск, — просит 50-й. — Там у нас вообще нет асфальта». Спасибо, 50-й, это хорошее предложение. «Скоростной трамвай в Балашиху», — Капучино-88. Хочет скоростной трамвай в Балашиху.

    М. ЛИКСУТОВ: Ещё раз. Мы с вами договорились в терминах. Скоростной трамвай — это трамвай с малым количеством остановок и с высокой скоростью движения. В городе это неоптимальное решение, потому что нам важна связанность и нам важно так сделать, чтобы общественный транспорт имел удобные пересадки.

    А. ОНОШКО: А в Подмосковье?

    М. ЛИКСУТОВ: Это вопрос к Подмосковью, это не совсем задача Правительства Москвы. С точки зрения Балашихи, могу вам сказать, что у нас действительно планы есть, мы их рассматриваем, префектура нам активно помогает в этом вопросе. Уверен, что в этом году мы сможем принять все решения с точки зрения развития трамваев.

    С. ДОРЕНКО: Несколько богатых людей, как я представляю, пишут про электромобили. Смотрите, 71-й только что написал (насколько я припоминаю, ещё несколько было таких сообщений): «Так что, правда, что для электромобилей бесплатная парковка в Москве? Я теперь задумался о покупке».

    М. ЛИКСУТОВ: С самого начала введения платной парковки в городе Москве парковка для электромобиля бесплатная.

    С. ДОРЕНКО: И мотоциклы.

    М. ЛИКСУТОВ: И мотоциклы. Если у вас есть электромобиль и в паспорте транспортного средства написано, что это электромобиль, вы паркуетесь бесплатно во всём городе. Это сделано с самого начала.

    С. ДОРЕНКО: А ваш паренёк, который снимает мои данные, он знает?

    М. ЛИКСУТОВ: Знает компьютерная система, которой он пользуется.

    А. ОНОШКО: Вы должны прийти и заявить в систему на самом деле.

    С. ДОРЕНКО: То есть специальный пропуск, фуражку электромобилиста не надо класть сзади?

    М. ЛИКСУТОВ: Ничего не надо. По номеру машины мы определим, что это электромобиль и что за парковку вы не платите, поэтому здесь проблем никаких нет.

    С. ДОРЕНКО: Зеленоградцы мучаются: «Лёгкое метро, тяжёлое метро — любое метро дайте нам в Зеленоград!»

    М. ЛИКСУТОВ: У нас план совместно с «РЖД»: в ближайшие несколько недель запустить со станции «Крюково» в Москву дополнительные экспрессы. Их количество будет от 30 до 40. И время в пути со станции «Крюково» до Ленинградского вокзала будет примерно 25 минут. Это отличное решение.

    С. ДОРЕНКО: Вам же хочется, чтобы кто-то погладил всё-таки по шёрстке? Кто-то должен. Оношко кусается. Елена из Кунцево пишет: «Он блистателен! Отвечает на все вопросы, блестяще знает свою работу». Елена из Кунцево, я прочитал.

    М. ЛИКСУТОВ: Елена, спасибо большое.

    С. ДОРЕНКО: Гео я знаю по Интернету. Гео, вы же та, которая с бабочкой, да? Гео: «Вы всё его долбите. Задайте какой-нибудь вопрос про личную жизнь! Но не про спорт». Нет у нас вопросов про личную жизнь. Видите, девочки устали.

    А. ОНОШКО: Когда метро «Чкаловская» откроется? У меня вопрос про личную жизнь господина Ликсутова.

    С. ДОРЕНКО: Эта ещё не устала. Пожалуйста.

    М. ЛИКСУТОВ: Когда откроется «Чкаловская»? А что там? В смысле?

    А. ОНОШКО: Говорят, что она закрыта. «Она построена, но закрыта», — пишет человек, жалуется.

    М. ЛИКСУТОВ: Не понимаю, в чём вопрос. Наверное, выход один?

    А. ОНОШКО: Вход.

    М. ЛИКСУТОВ: А, вход на станцию. Станция метро «Чкаловская», слава богу, работает уже давно. В ближайшее время откроем. Мы там делаем ремонт подземного перехода и создаём комфортную инфраструктуру. Я думаю, что вопрос ближайших пары недель.

    А. ОНОШКО: Ещё можно?

    С. ДОРЕНКО: Нет, нельзя. Ну, договори, хорошо.

    А. ОНОШКО: Я не смогла на «Октябрьской» перейти по подземному пешеходному переходу с коляской, потому что там устаревшие желобки, которые не подходят под мою коляску. Когда это сделается?

    М. ЛИКСУТОВ: Вы правы. У нас есть программа реконструкции подуличных переходов, которые связаны с Московским метрополитеном. Мэр нам поставил задачу — в ближайшие два года привести их в порядок. Конкретное время, когда будет по «Октябрьской» сделан переход, сказать не могу.

    А. ОНОШКО: Без ограничителей, то есть может быть любое шасси.

    М. ЛИКСУТОВ: Будет комфортный спуск для коляски, обязательно мы его сделаем. В этом году у нас 44 станции, которые мы реконструируем.

    С. ДОРЕНКО: «Мы в Мытищах живём мифом о метро. Это правильно, что мы так живём?» — спрашивает Игорь.

    М. ЛИКСУТОВ: Хочу сказать, что по государственной программе Московского Правительства метро в Мытищах не ожидается. У нас в программе этого нет.

    С. ДОРЕНКО: Не ожидается. Игорь, всё, идите и повесьтесь.

    М. ЛИКСУТОВ: И мало того, это всё-таки Московская область. Я думаю, что уместно этот вопрос задать коллегам из областного правительства.

    С. ДОРЕНКО: Макс пишет: «А что, правда, что мотоциклисты паркуются бесплатно?» Макс, а вы платите тупо? Неправильно, не надо платить. А он платит, он подбрасывает.

    М. ЛИКСУТОВ: Нет.

    С. ДОРЕНКО: Макс, не надо платить! Вы зря платите. «Ха-ха! — пишет Евгений. — Как ваш троллейбус с автономным ходом пройдёт зимой в минус 25, когда его аккумуляторы потеряют ёмкость на 50%?»

    М. ЛИКСУТОВ: Ещё раз. Мы понимаем, что эти вещи… Во-первых, они уже протестированы — раз. Во-вторых, 12 километров этот троллейбус пройдёт, не переживайте. На это есть гарантия производителя, на это есть контрактные условия. Поэтому не пройдёт — заплатит огромную неустойку. И уверен, что доведут до ума.

    А. ОНОШКО: Про «Котельники» вопрос: «Когда откроют? С 2013 года всё открывают», — несколько человек пишут.

    М. ЛИКСУТОВ: Вы знаете, вообще открытие станции метро — это, что называется, не конфету съесть. Это огромный труд, огромная ответственность. Необходим объём испытаний, тестового движения и прочего. Станция в принципе готова.

    А. ОНОШКО: А тогда зачем обещать было к 2013 году и переносить?

    М. ЛИКСУТОВ: Насколько я понимаю, обещаний к 2013 году не было. Были кучи проблем, связанных с землёй, которая выходит в Московскую область. Станция уже практически готова, мы заканчиваем оформление документов, связанных с открытием станции, проводим необходимый объём испытаний, связанных с движением. Поезда в тестовом режиме уже ходят почти 1,5 месяца без пассажиров. Поэтому как только все необходимые испытания будут сделаны, станция будет открыта.

    С. ДОРЕНКО: «Не затягивают ли сроки ремонта в Текстильщиках?» — спрашивают люди, потому что я каждый день говорю, что в Текстильщиках скорость — 3 км/ч. И люди, наверное, уже привыкли. Посмотрю, сколько сейчас. Затягивают? У вас там плохие подрядчики? Или вы удовлетворены?

    М. ЛИКСУТОВ: В части чего? Ещё раз.

    С. ДОРЕНКО: Удовлетворены ли вы ремонтом в Текстильщиках? Там идёт ремонт на развязке. Там сейчас разогнались люди до 5 км/ч. И так месяц за месяцем. У метро «Текстильщики».

    М. ЛИКСУТОВ: Я думаю, что подрядчики… Не могу сказать. Всё-таки ответственность за реконструкцию улично-дорожной сети — это несколько не моя компетенция, поэтому корректно ответить на ваш вопрос не смогу.

    С. ДОРЕНКО: А, это не ваша.

    М. ЛИКСУТОВ: Но я обязательно его возьму с собой и с коллегами переговорю.

    С. ДОРЕНКО: Пожалуйста. Текстильщики. Люди спрашивают: «Так там затягивается или нет? Мы дико устали». 3 км/ч — согласитесь, немножко странно, правда же?

    М. ЛИКСУТОВ: Немного.

    С. ДОРЕНКО: Я должен вам сказать ещё, что множество людей, которые нас слушают в ближнем Подмосковье, смущены тем, что они не москвичи, а значит могут идти и повеситься. Есть люди, которые считают, что Химки ничем не хуже Митино, которые считают, что Химки, Люберцы, Балашиха, Мытищи — эти места как бы сердцем приросли к Москве. А мы их как будто ногой: «Пошли вон! Пошли вон!» Обижаются, чуть-чуть обижаются.

    М. ЛИКСУТОВ: Ни в коем случае. У нас такого даже в мыслях нет. Это все люди, которые связаны с Москвой, которые либо работают, у которых куча друзей, я уверен, в Москве живёт, родственников, поэтому мы — единое транспортное пространство. И с коллегами из Московской области мы всегда все транспортные вопросы рассматриваем только с одной позиции: это единое транспортное пространство, и мы должны создать максимально комфортные условия для всех, не деля, что это москвич, а это житель Подмосковья. Близко даже такого вопроса нет.

    С. ДОРЕНКО: Я несколько раз в рамках хохляцкой скаредности в Хитроу (в Лондоне) ездил на метро. Как-то миленько, хорошо. Немножко долго, от самого центра, от Гайд-парка минут 40 едешь. Ну и хорошо всё равно. Заранее выезжаешь. У нас есть ощущение, что мы должны всё время пересаживаться, пересаживаться, пересаживаться! Хорошо бы сделать какой-то… То есть в Домодедово, например, на метро. Это нереально, да?

    М. ЛИКСУТОВ: Домодедово — я думаю, что это нереально. У вас есть альтернатива: с Павелецкого вокзала сесть и доехать на поезде. Это тот проект, которым я ещё занимался до прихода в Правительство Москвы. Я думаю, что достаточно удобная вещь. Во-вторых, пересадка. Вы возьмите, например, Японию, Токио: огромное количество пересадок, но зато удобно в одном пространстве доехать от одной точки до другой.

    С. ДОРЕНКО: Спасибо огромное за то, что пришли к нам.

    М. ЛИКСУТОВ: Спасибо большое.

    С. ДОРЕНКО: С нами был Максим Ликсутов, заместитель мэра города Москвы. 11 часов. Новости. Мы пойдём и проживём её, эту среду, 9 сентября.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено