Ю. БУДКИН: Алексей Немерюк, руководитель департамента торговли и услуг Москвы с нами. Мы когда определялись с главными темами этого дня, очень многие люди обращают внимание на жалобы Х5 Retail Groupпо по поводу того, что поставщики начинают повышать цены. И кто с этим должен разобраться?

А. НЕМЕРЮК:   Здесь есть несколько организаций, которые могли бы с этим разобраться. Дело в том, что, во-первых, если это некий картельный сговор, то с этим разберётся ФАС. Хотя, допустим, мы сегодня общались с X5, мы теперь общаемся с ними практически каждый день в разных инстанциях, в разных федеральных структурах. И есть у них самих понимание, и они нам сразу информацию дают, кто повышает цены, а кто не повышает. Условно говоря, на сегодняшний день, пару трейдеров или посредников, которые поставляют продукцию, предупредили о том, что будет повышение цен. С другой стороны, есть правоохранительные органы, которые тоже могут понять, насколько есть товары, на которые резко возросла цена, относятся они к товарам, которые попали под санкции или нет, и уже в своих компетенциях или полномочиях тоже применить некие санкции.

Ю. БУДКИН: Насколько усложнилась ваша работа после того, как объявлены санкции? Вы сказали, что с X5 Retail Group чуть ли не в рабочем режиме общаетесь. Что изменилось?

А. НЕМЕРЮК:  Вы знаете, изменилось то, что хочется поспать. Потому что общаемся ежедневного много с утра до вечера, и отдельно с коллегами-сетевиками очень плодотворно. Договорились и выработали некий формат, т.к. их тоже разрывают Москва, область, Минпромторг, Минсельхоз. Решили о некоем едином формате проведения совещания и общения, предоставление информации, мониторинг цен на основные группы товаров, и отслеживание как оптового звена, так и производителей, переработчиков, и уже непосредственно реализаторов продукции. Договорились о некоем электронном взаимодействии. Следим за тем, как коллеги находят некое импортозамещение и помогаем им в этом, в том числе.

Ю. БУДКИН: Пут-пут нам пишет: «Сходил в магазин «Дикси». Полки фруктов пустые, либо там гнилые персики». Они что, специально выдерживают ситуацию, чтобы по новым ценам всё выбросить? За пустыми прилавками вы тоже будете следить?

А. НЕМЕРЮК: Будем следить. Мы мониторим, в том числе, остатки. Скорее всего, здесь по «Дикси» просто недоработка самих трейдеров, которые у них сидят, или так называемых закупщиков. Потому как проблемы с фруктами нет. Фрукты – это тот ассортимент, который менее всего попадёт под какое-то ограничение, пропадёт с полок. Турция, Азербайджан, Узбекистан, Казахстан уже готовы, стоят в очереди для того, чтобы быстро заместить всё то, что перестало поступать из Польши.

Ю. БУДКИН: Если они стоят в очереди, то почему они прежде не были представлены на наших прилавках?

А. НЕМЕРЮК: Всё же зависит от экономических законов. Кто смог пробиться, тот пробился.

Ю. БУДКИН: Тогда получается, что польские фрукты были дешевле.

А. НЕМЕРЮК:  При соотношении цена-качество при том качестве и условиях транспортировки, доставки, легальности продукции, либо её экологичности, понятно, есть определённая цена. То, что предлагают турецкие, узбекские или другие коллеги, есть возможные варианты. Ведь если взять, допустим, свинину, то цена на свинину и закупка за рубежом была самая дорогая только из-за того, что требования к тому товару, который поступал на территорию РФ и наши требования были самые жёсткие. Допустим, китайцы или кто-то ещё покупали дешевле и на качество особо не смотрели.

Ю. БУДКИН: Не может ли так случиться, что да, фрукты будут, хотя тут многие жалуются там нет картошки, здесь нет картошки, здесь ещё этого нет. Пусть будут, но они будут, может быть, дороже и хуже качеством?

А. НЕМЕРЮК: Я думаю, что будут однозначно. Товарозамещение идёт в полном объёме. Понятно, что многие коллеги, тот груз, который у них шёл из тех  стран, их которых поставки запрещены, они потерпели некие логистические трудности, проблемы для того, чтобы переключиться и заключить новый контракт и переорганизовать поставки картошки из Египта, из африканских стран получать рыбу, фрукты и овощи, займёт какое-то время, конечно. Хотя нашу продукцию никто не отменял. Она есть, и есть уже российская молодая картошка. Просто надо быстрее шевелиться коллегам из сетей. Если в «Дикси» нет фруктов, но фрукты есть в Х5.

Ю. БУДКИН: Люди пойдут в Х5.

А. НЕМЕРЮК:  Конечно, они пойдут в Х5. Сегодня я разговаривал с президентом российского «Метро». Они сами очень обеспокоены. В основном закупаются ресторанщики, магазинщики, ИП. Есть чёткое понимание, что у них должно быть всё. Если вдруг у них вдруг нет чего-либо, нет сёмги или лосося, значит, эти люди уйдут на рынки там, где это есть, там, где это привезут в любом случае.  А для них это самоцель, чтобы не потерять бизнес. Они в любом случае отслеживают свою экономику. Они не хотят терять своих покупателей. Он говорит: «Да, мы нашли в Мурманске ту же самую сёмгу 40 тонн. Сейчас везём». У них был объём замороженной сёмги, которой хватит на 1,5-2 месяца. Они готовы выложить, предложить в качестве альтернативы. Альтернатива будет всегда.

Ю. БУДКИН: Вы уже слышали, что общественность собирается проверять магазины, не продают ли там чего запрещённого, да и на вас СМИ ссылались. Сообщают, что власти будут проверять магазины на запрещённые продукты, так и то, что власти не будут проверять магазины на запрещённые продукты. Это нужно делать?

А. НЕМЕРЮК:  Ссылались коллеги не на меня, а на некоего сотрудника, который якобы сказал. Но это полный бред. Задачи проверять наличие в магазинах товаров, которые попали под санкции, нет  и никогда не было. Мы прекрасно понимаем, что у многих есть остатки, которых хватит на 1,5-2 месяца. И говорить о том, что это чистой воды контрабанда совершенно неразумно сейчас.

Ю. БУДКИН: А что через 2 месяца вы придёте и проверите? А вдруг они не распродадут?

А. НЕМЕРЮК: Хорошо. Если они предъявят документы, что товар был куплен и покажут документы, что он официально был ввезён до 7 числа на территорию РФ, нет проблем.

Ю. БУДКИН: Такие проверки могут быть?

А. НЕМЕРЮК:  Могут быть, конечно. Если будет ярко выраженно бросаться в глаза. Потому что мы, к примеру, создали штаб по указанию Сергея Семёновича, куда пошли все наши производители-переработчики на территории города Москвы. Это и мясные и молочные комбинаты, и рыбные, поставщики  продукции, наши ритейлеры, и все контролирующие службы, союзы овощников, мясников, и по видам деятельности. Они говорят: «Есть какая-то база в Подмосковье, к примеру, где мы видели молдавские фуры с каким-то товаром, которые под санкции попали почти 2-3 месяца назад. Понятно, что здесь есть явные нарушения таможенного законодательства, что каким-то образом эти фуры сюда попали.

Ю. БУДКИН: Один за другим люди нам пишут: «Полки полупустые в магазине «Атак» в Зеленограде». Я знаю, что ФАС уже открыла «горячую» линию для жалоб граждан. Они про рост цен на продукты, но наверняка люди будут жаловаться не только на рост цен на продукты, но и на то, что продуктов где-то нет. Мэрия Москвы собирается что-то подобное организовать?

А. НЕМЕРЮК: У нас есть штаб. «Горячую» линию, наверное, имеет смысл открыть, хотя мы сами знаем какой товар у них есть, какого нет, мы это видим, общаемся напрямую с торговыми сетями. Генеральный директор и президент «Ашан» вчера были у меня в кабинете. Мы разговаривали. Они уже вчера сказали, что то, что поступала у них рыбная охлаждённая продукция из Норвегии, её уже нет, а замен ещё не подошла. Но, действительно, с красной рыбой есть вопросы. А замороженная есть, пожалуйста, в любом объёме, никаких проблем здесь нет. На сегодняшний день рыбные компании готовы предоставить нам замену. Понятно, что будет возможно другая цена по доставке, потому что чилийские компании, которыми владеют те же норвеги, но это другой регион, другая рыба.

Ю. БУДКИН: Если норвежские владельцы этой чилийской компании возьмут норвежскую сёмгу, отвезут её в Чили и оттуда будут продавать как чилийскую, она будет здесь на рынке?

А. НЕМЕРЮК: Я думаю, что они этого делать не будут, потому что это сложно вести сначала в Чили, потом из Чили обратно. У них большие фабрики, предприятия по выращиванию лосося, сёмги и форели. Поэтому просто оттуда будут пересылать. В том числе посчитали некий транспортный тариф. Если авиационным транспортом везти, дороже, но цена приемлемая. То есть, рынок готов.

Ю. БУДКИН: Когда вы говорите, что цена приемлемая, это в некотором смысле субъективное понимание. Но для большинства людей есть чёткий процент. Насколько подорожает продукт? Есть такие оценки? Они просчитаны?

А. НЕМЕРЮК: Экономисты сегодня дали некие свои анализы, что инфляция составит до конца года порядка 8%.

Ю. БУДКИН: 8% всего? Не только потому, что сейчас санкции?

А. НЕМЕРЮК: Нет, мы не говорим про продукты питания. В целом идёт процесс по всем отраслям экономики. Если говорить конкретно о продуктах, хорошо, не будет хамона, пармезана, устриц.

Ю. БУДКИН: Видимо, не будет не пармезана, а пармеджана.

А. НЕМЕРЮК:   Тот же самый итальянец, который в Подмосковье открыл фабрику и 10 лет выпускает итальянские сыры для наших рестораторов, великолепно себя чувствует, ни под какие санкции не попал. Просто произойдёт товарозамещение и изменение структуры потребления товаров. Хорошо, нет этого товара, будет другой. Никто не говорит, что если нет устриц в магазине или пармеджана, то он будет стоить в десятки раз дороже. Может быть, на рынке, или кто-то будет привозить частным характером, возможно и будет дороже. Это бесспорный факт.

Ю. БУДКИН: То, что касается рынков, ярмарок, вы ожидаете, что-то делаете для того, чтобы их стало больше, там появилось больше разнообразных товаров? В нынешних условиях это становится более важным.

А. НЕМЕРЮК:  Само собой. Если говорить о ярмарочной деятельности, мэр объявил, что мы достаточно активно выходим на ярмарочные форматы. И буквально со следующей недели мы открываем фестиваль региональных ярмарок, куда приглашаем все регионы, в том числе, Белоруссию, Казахстан, которые могут приехать со своей сельхозпродукцией, предложить её москвичам в любом формате, начиная от овощей и фруктов, и заканчивая рыбой, молоком, мясом, мёдом. Таких площадок появится в районе 30-40 при нынешних 15, мы их увеличим в два раза со следующей недели, а потом увеличим их ещё в два раза.

Ю. БУДКИН: Денис 21 пишет: «Рактопомин, меланин, антибиотики – всё это находили в европейских товарах». А вы говорите, что будут работать ярмарки, на которые люди будут привозить некие товары. А их контролировать кто-то будет?

А. НЕМЕРЮК: Конечно. Здесь ситуация однозначная. Ветслужба и так контролирует сейчас всю ярмарочную продукцию. Могу сказать вам, что где-то 2-3% уходит в утиль. Люди не всегда чистые на руку, привозят и арбузы с недопустимыми нормами по многим микроэлементам, привозится радиоактивная ягода, которая тут же снимается с продажи. Были и находили различные недопустимые вещества в мясе. То есть, вся продукция, которая попадает на ярмарки, она в любом случае идёт через ветлабораторию.

Ю. БУДКИН: Каким образом вести себя потребителю, если он видит какой-то неправильный с его точки зрения товар? То есть, этого товара быть не должно, потому что санкции.

А. НЕМЕРЮК: В любом случае можно проинформировать департамент торговли и услуг города Москвы, можно проинформировать  органы внутренних дел, написать обращение. Если лень, что чаще всего бывает, можно просто позвонить, либо оставить в электронной приёмной сообщение.

Ю. БУДКИН: Я смотрел одно из ваших интервью. Вы говорите, что цены на зерновые, овощи и фрукты не вырастут, потому что хороший урожай. А другие люди говорят о том, что даже при хорошем урожае, во-первых, продавцы захотят заработать.

А. НЕМЕРЮК:  Для этого есть ФАС.

Ю. БУДКИН: Федеральная антимонопольная служба не может следить за каждым совхозом и колхозом, ценового сговора между ними не будет.

А. НЕМЕРЮК:  Им всё равно придётся продавать свою продукцию. В любом случае, у них есть некие спекулятивные ожидания и тенденции. Они могут пойти на то, что наверное сейчас будет дефицит, давайте цены сразу на всякий случай на 10% поднимем.

Ю. БУДКИН: Именно так и делают, судя по первым сообщениям.

А. НЕМЕРЮК:  Но это же делают не все. Покупатель не пойдёт брать эту продукцию, потому что будет альтернатива. К примеру, многие торговые сети имеют более 100 тысяч индивидуальных позиций конкретного товара. Ну, хорошо. Гречка есть по 30 рублей, а есть по 400 рублей. Можно сделать её по 450, но её никто покупать не будет, либо это очень ограниченный контингент, так называемый креативный класс. А с другой стороны, когда хлынет новый товар, про этих коллег все забудут. Это как те таксисты, которые после теракта в Домодедово ломили до Москвы 10-15-25 тысяч рублей. Бог им судья.

Ю. БУДКИН: Сергей пишет: «Я работаю в ресторанном бизнесе. У нас 30% продуктов из Евросоюза. Теперь нужно менять рецептуру на другие продукты, что скажется на вкусовых качествах блюд». Это же целая работа. Кто-то будет оплачивать?

А. НЕМЕРЮК: К сожалению, видимо, будет оплачивать конечный потребитель, потому что если рестораторы хотят работать, мы вчера разговаривали с Ардовским, Ржаниковским, Зайцевым на эти темы. Да, действительно, ряд рецептур, ряд блюд, те же самые суши, где есть свежий лосось, либо сёмга, есть проблемы с этими товарами. Но я думаю, что они найдёт замену в любом случае. Есть отечественная рыба, которая по своим вкусовым качествам не хуже. Ведь мы свой дикий лосось продавали норвегам, а у них покупали искусственно выращенный с различными биодобавками. Сейчас просто пришло время переориентировать рынки. Да, по рыбе, действительно, может самая непростая ситуация. Это тот товар, который должен быть всегда свежим, если мы говорим о незамороженной и долго не хранится. Но есть альтернатива. Как я уже сказал, бизнес находит выходы. Да, может от каких-то блюд рестораторам придётся отказаться, вместо них ввести другие блюда.

Ю. БУДКИН: Ещё многие надеются на то, что отечественные производители придут на место тех продуктов, которые раньше привозили из-за границы. И тут же появляются сообщения о том, что отечественные производители не могут прийти, потому что большинство ингредиентов у них импортное. Это тоже проблема?

А. НЕМЕРЮК: Да нет, это уже из области фантастики. Если мы говорим о сырье, как раз многие Союзы, овощные, картофельные, фруктовики они все, наоборот, счастливы, что, наконец-таки, и их заметят федеральные сети.

Ю. БУДКИН: То есть, проблем с колбасой, к примеру, не будет?

А. НЕМЕРЮК: Нет. Какие там проблемы с колбасой? Допустим, я встречался вчера с «Микояном», с «Черкизово», с «Останкино». У них очень оптимистичный, добрый настрой. Они где-то даже немножко в душе рады, хотя они понимают, что мелкие компании или мелкие мясные заводы сейчас им будет тяжеловато. У кого есть своя сырьевая база, а у этих компаний она есть, то есть, они однозначно могут подкрепить себя. У них достаточно большие свинокомплексы, есть свои фермы по КРС. Они уверенно себя чувствуют и по кормам. Да, может быть, какие-то добавки они покупали в Европе, но сейчас переориентируются, будут покупать их в Латинской Америке, либо в Азии.

Ю. БУДКИН: А что нельзя запрещать ни в коем случае? Если даже вводить санкции, есть, наверное, какие-то продукты, которые обязательно нужно, чтобы остались на рынке. Люди называли буквально только одно – безлактозное молоко.

А. НЕМЕРЮК: Действительно, это проблема. У Дворковича этот вопрос вчера поднимался. И сейчас коллеги из Минсельхоза готовят поправки в те перечни, которые были утверждены, достаточно обширный материал. Но конкретно по безлактозному молоку уже есть решение, скорее всего, на него санкции распространяться не будут, ровно как и мальку лососёвых рыб, который тоже завозился из европейской части.

Ю. БУДКИН: Это означает, что мы по прежнему не можем производить безлактозное молоко и поэтому вынуждены разрешить ввоз?

А. НЕМЕРЮК:  Банально звучит. На самом деле, ничего сложно в производстве молока совершенно нет.

Ю. БУДКИН: Но ведь отечественного него.

А. НЕМЕРЮК:   Да, потому что рынок заняли финны, которые достаточно успешно его поставляли. Это весьма ограниченный объём продажи этого молока, хотя достаточно большое количество детей его потребляли. Но на сегодняшний момент есть чёткое понимание, что Белоруссия готова нам поставлять безлактозное молоко. У них есть линия, которая работает и в любой момент может нарастить объёмы, потому что они производят примерно 10 тонн в месяц, его разливаю. Этого хватает на всю Белоруссию. Мы сегодня проговорили с министром сельского хозяйства. Он говорит: «Вопросов нет. Мы готовы полностью запустить под Россию, и на 100% удовлетворить ваши потребности». Параллельно есть московское предприятие «Медыня агро», которая готова в течение трёх месяцев смонтировать линию, и перейти на выпуск безлактозного молока.

Ю. БУДКИН: 692-й спрашивает: «Правительство Москвы может создать благоприятные условия, чтобы большие торговые сети создавали свои производства в Москве или Подмосковье?»

А. НЕМЕРЮК: Условия можно создавать. Другой вопрос будут ли они этим заниматься. Всё-таки, их сфера деятельности не подразумевает развитие производства. Сельское хозяйство отрасль очень непростая, и не каждый сможет там выжить. Сегодня коллеги из Белоруссии пригласили и сказали: «Приходите к нам, стройте заводы, фабрики, совхозы, либо давайте развивать совместные направления. Всё, что вам нужно, теплицы, коровники». Но я думаю, что пообщавшись за последние три дня с коллегами из Минсельхоза, с различными производителями, с Союзами производителей, у них у всех очень бодрый настрой, что, действительно, эти санкции в краткосрочном периоде, может быть, достаточно тяжело будут проходить. Но в какой-то перспективе, то, о чём сегодня сказала Псаки, очень любопытная барышня, она периодически отжигает. Это даст определённый толчок развитию сельского хозяйства. То, что наши многие предприниматели, производители, средние, мелкие и крупные не могли попасть в торговые сети – это, действительно, была проблема. Все бонусы, ретро-бонусы, входные билеты, трейдеры, которые вокруг этого крутятся и снимают основную маржу. Фактически фермер-производитель, не могу сказать, что он бесправен, но на рынке крупных сетевых форматов он маленькая сошка. Сейчас приоритеты меняются. По крайней мере, к ним люди повернутся лицом.

Ю. БУДКИН: Вы думаете, что торговые сети к ним повернутся лицом?

А. НЕМЕРЮК: Конечно. Торговые сети сейчас в поисках. Им нужно продавать товар. Им нужно наращивать прибыль, им нужно показывать хороший рост акций.

Ю. БУДКИН: С другой стороны, многие ставят в вину правительству Москвы как раз то, что в городе почти не осталось маленьких магазинов у дома, в которых бы и продавались эти маленькие партии того, что производят фермеры.

А. НЕМЕРЮК: Это большое заблуждение. Маленькие ларьки, киоски.

Ю. БУДКИН: Куда в Москве не пойдёшь, обязательно какая-нибудь «Пятёрочка». То есть, не магазин у дома, а сетевой магазин, е обязательно этой сети.

А. НЕМЕРЮК: Есть, действительно, небольшие магазины у дома, которые имеют стационарное помещение. Понятно, что ему тяжело выживать и конкурировать с магазином, который находится на соседней улице, через дорогу, потому что его объёмы продаж минимальны.  И для того, чтобы ему купить что-то по приличной цене, надо делать предоплату. Это всегда очень непростой процесс. Тот же самый «Дикси», который будет сидеть в таком же формате через три дома, будет иметь закупочные цены на 30-40% дешевле. И изначально будет продавать продукцию, может, другую, похожую, аналогичную по той цене, по которой это предприниматель, имея один маленький магазинчик, будет только закупать. А ещё надо произвести некую наценку. Это один вариант. Поэтому многие такие магазины, если это действительно помещение, заслуживающее внимание сетевиков, сетевики активно их поглощают. Но я могу сказать, что если в Санкт-Петербурге количество сетевых магазинов по отношению к общей торговой сети примерно около 65-70%, то в Москве это только 26-28%. Поэтому можно сказать, что в Москве практически крупных сетевых форматов ещё не такое количество. Да, мы не считаем те магазины, которые находятся на МКАДе, входят в Московскую область, хотя в большинстве своём обслуживают, в том числе, москвичей. Но даже при их учёте всё равно ещё далеко от некой монополии.

Ю. БУДКИН: Вы говорите о том, не столько такие маленькие магазинчики появятся, где можно будет купить продукцию фермеров, сколько теперь торговые сети будут у фермеров закупать продукцию.

А. НЕМЕРЮК:  Да, они, по крайней мере, будут заинтересованы. Не обязательно, что это фермер, отечественный производитель средней руки, производитель молочной продукции, овощной, мясной. Да, придётся сетевикам находить альтернативные поставки.

Ю. БУДКИН: 692-й спрашивает про спортивное питание.

А. НЕМЕРЮК: Сейчас не скажу. Детское питание точно не подпало под санкции. Оно совершенно законно может идти.  Но спортивное питание, или БАДы или некие медицинские товары не попадает под санкции.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня был опыт, у меня было несколько отделов в магазинах, магазинчики в Москве. Самая большая нагрузка – это аренда, аренда несусветная. В маленьких магазинах места мало, поэтому невыгодно торговать дешёвыми продуктами, то есть получается у меня наценка на дорогой продукт, она как бы мне выгоднее. Если бы аренда была меньше, всё бы это расцвело буйным цветом, торговля, маленькие магазины и так далее. Аренда  просто нереальная.

Ю. БУДКИН: Понятно. Марина пишет: «Вы заломили такие цены за аренду, где продавали фермерские товары, что фермеры зажглись и исчезли». Люди жалуются, что в последнее время вообще мэрия пытается ввести коэффициент на аренду.

А. НЕМЕРЮК: Для Максима отвечу. Никаких коэффициентов там нет, действительно есть кадастровая оценка земельных участков и то, что многие предприниматели, условно говоря, ещё с копейки арендовали буквально в недавнее время свои торговые объекты, даже не арендовали, а пересдавали в субаренду, и таких фактов по Москве большое количество. Ведь наверняка и Максим и девушка написала, что аренда ломовая. Она ломовая не от города, она ломовая либо от собственника, либо уже от некоего арендатора.

Ю. БУДКИН: Но субарендатор объясняет, что это мэрия поднимает цены на аренду.

А. НЕМЕРЮК: Причём здесь мэрия? У мэрии количество помещений в десятки раз меньше, чем те помещения, которые находятся на свободном рынке. Нас как раз таки наоборот критикуют за то, что бюджет Москвы недополучает. Если сравнить стоимость аренды коммерческой и стоимость аренды городской, то она в несколько раз ниже, а город мог бы получать за это деньги. Но так как город продал, условно говоря, свою аренду там 5 лет назад или 10 лет назад и договора заключены и аренда не меняется, она только с неким коэффициентом с небольшим пересматривается, но без учёта рыночных тенденций. Коммерсанты они очень быстро реагируют на различные и долларовые изменения и на инфраструктурные изменения, и цены повышают в течение полугода.

Ю. БУДКИН: Ещё, смотрите, Марина пишет: «Я вам тут не девушка, цены просто не ломите, да и всё».

А. НЕМЕРЮК: Извините, Марина.

Ю. БУДКИН: Очень многие всё-таки говорят о том, что мэрия в разы поднимает арендную плату.

А. НЕМЕРЮК: Давайте так, опять же, коллеги понимают, аренду не мэрия, просто приведу конкретный пример: сидит некий магазин с советских времён ещё. У него арендная плата 3, 5 тысячи рублей за квадратный метр в год, аренда с какого-нибудь лохматого 90-го года. Каждые 5 лет она пролонгируется. Может быть, был на 10 лет договор, может, на 15, сейчас не готов комментировать, но такие факты мы рассматривали. В соседнем помещении есть коммерсант, который сдаёт своё помещение под 35 тысяч рублей за квадратный метр в год. Разница в 10 раз, но город в любом случае будет пересматривать такую аренду. Да, есть некие социальные объекты, по которым аренда не меняется, но торговля, общественное питание и бытовое обслуживание не попадают в класс льготируемых, скажем так, видов деятельности. Если сидит один магазин, а другой магазин , почему этот магазин должен платить одну аренду, а другой магазин другую Город подтягивает свои цены к тем рыночным условиям, которые есть.

Ю. БУДКИН: Теперь ещё «в Москве, это ваши слова, активно стали развиваться кафе и рестораны, в принципе нам этого достаточно. Зачем развивать шаурму?» Что это значит?

А. НЕМЕРЮК: Коллеги с афиши понадёргивали с моего интервью фраз. Там было много споров на эту тему

Ю. БУДКИН: Но вы ведь говорили, что уличная еда будет постепенно исчезать или нет?

А. НЕМЕРЮК: Нет, нет. Давайте так: уличная еда она никуда не исчезнет, она как была, так и есть. И она будет наверно ещё очень долго после нас. Есть определённые параметры. Мы сейчас проводим фестивали различные, рождественские фестивали, фестивали варенья, какие-то городские фестивали еды проводит как наш департамент, так и департамент культуры. И просто ребята, та же самая Настя Колесникова, они сейчас проводили в музее Москвы, ВДНХ, уличная еда она никуда не исчезнет. Мороженое, оно будет всегда. Вы идёте, у вас есть желание поесть мороженое, вы идёте в палатку, подошли, купили.

Ю. БУДКИН: Такие палатки, кстати, довольно трудно найти.

А. НЕМЕРЮК: Ну, это мы завтра, кстати говоря, с союзом мороженщиков России будем садиться, потому что мы им дали возможность увеличить в полтора раза количество точек в Москве. Все их предложения были учтены полностью: «Мы хотим больше палаток мороженого» - не вопрос. Пожалуйста места, где предприниматели, которые будут ставить палатки. Сейчас пойдём искать, и ушли искать. Айсбери, Русский Холод, там ещё кто-то, завтра собираемся и обсуждаем,  где сами палатки и почему те мобильные объекты, которые мы им тоже дали запустить по всему городу, ещё недостаточно в большом количестве ездят? Возвращаясь к уличной еде, была чёткая позиция, что в своё время ещё до 2010 года город стал избавляться от шаурмы потому, как всё-таки именно в таком формате тоннаров, либо павильонов, либо такой шаурмы уличной, количество отравлений в разы больше, чем при стационарных предприятиях. Пример Калининграда, буквально несколько месяцев назад 100 человек

Ю. БУДКИН: Шаурма не как вид еды, а как способ приготовления в отдельно стоящем павильоне.

А. НЕМЕРЮК: Как способ приготовления. Давайте просто с вами представим, что человек, который готовит, возьмём шаурму в этой палатке, у него нет никаких сантехнических условий, он стоит там целый день. Он этой рукой одевает это мясо на этот шампур, оно жарится, потом этими же руками он принимает деньги, на которых больше всего различных микробов и, вообще, заразы всякой. Потом он этой же рукой всё это дело режет, упаковывает, берёт рукой, сыпет салат. Не всегда можно поставить с каждой такой точкой санврача, который будет объяснять в большинстве случаев, к сожалению, если вы видели там славян, ну я не знаю. Обычно шаурму продают некие коллеги, которые

Ю. БУДКИН: Нет, это не славянская пища.

А. НЕМЕРЮК: Не славянская  пища, да. Мы вчера на Комсомольской правде в прямом эфире тоже поспорили с ребятами, они говорят: «В Германии всё то же самое». Нет, говорю, давайте посмотрим на германский опыт. Во-первых, у них этот донор кибаб, которые есть в большинстве своём это всё-таки стационарные предприятия, пусть они крохотные. Вы идёте по улице, это малюсенькое какое-то помещение

Ю. БУДКИН: Но вы можете обратиться в открытое окно, и вам подадут.

А. НЕМЕРЮК: Но при этом у человека, который там работает, есть некие  условия: у него есть кран с водой, он может руки помыть всегда, он может сходить в туалет.

Ю. БУДКИН: То есть такие могут быть в принципе?

А. НЕМЕРЮК: У нас таких объектов пусть не много, но они появляются, они есть, но когда это всё происходит в неком тоннаре, который генерит достаточно приличный доход, но при этом его владельцы не хотят думать о санитарных нормах и правилах, и мы получали гигантское количество отравлений в 2000-х годах, когда шаурму сократили ровно в 5 ил в 6 раз. При этом количество отравлений сократилось в десятки раз 

Ю. БУДКИН: То есть шаурма должна стать стационарным фастфудом?

А. НЕМЕРЮК: Всё-таки больше да, хотя уличная еда, я ещё раз говорю, никто не против уличной еды. Уличная еда есть и будет.

Ю. БУДКИН: Про уличную еду как раз, вы упомянули фестиваль варенья, а тут я смотрю в новостях с 15 по 17 августа, Тверскую улицу будут перекрывать из-за фестиваля варенья. Это-то зачем?

А. НЕМЕРЮК: Во-первых, давайте начнём, что не из фестиваля, а ради того, чтобы москвичи могли прийти погулять по Тверской, и такая практика, она есть  во многих городах и мировых столицах, когда перекрываются какие-то улицы, устраиваются праздники, гуляния, фестивали и что-то интересное. Но всё-таки кульминацией и неким таким мероприятием праздничным, это будет шикарный концерт на Лубянской площади. Сцена уже собирается, приедут к нам мировые звёзды, и Крег Дэвид, и Крис де Бург, приедет наша и Пелагея и впервые соберётся квартет Секрет, который мы очень ожидаем тоже. Поэтому, пользуясь случаем, всех приглашаю на это праздничное мероприятие. Я не думаю, что условно говоря, суббота выходной день, скажем так, будет собирать большое количество автолюбителей на этой территории, тем более что в большинстве своём люди сейчас ещё всё-таки уезжают на дачу и на праздники. Это некий такой новый формат проведения мероприятий. Попробуем, посмотрим.

Ю. БУДКИН: И всё-таки вот вы пробуете, Крис де Бург, Секрет собираете, а причём тут варенье?

А. НЕМЕРЮК: А варенье – это всё к тому, что есть традиция варить варенье в России, и она была всегда. Про Берсеневское варенье всем уже рассказал, наверно тоже знаете, что это такое. В своё время, когда мы начинали только первый фестиваль проводить Рождественский, Страсбургскую ярмарку её посетило за первую неделю в 4 раза больше человек, чем в Японии или в Токио за два года. Мы поняли, что этот формат очень востребован. На следующий год мы уже сделали фестиваль Рождественских ярмарок, который прошёл в этот Новый год и огромное количество людей пришло. Было чётко, ясно и понятно, что люди хотят гулять, отдыхать. И это не просто ярмарки, куда вы пришли что-то купить, либо что-то съесть, это некий другой формат. Это развлечение, это анимация, это участие в различных состязаниях либо в мастер классах по приготовлению чего бы ни было, в том числе, и варенья.

Ю. БУДКИН: То есть с 15  по 17 там в районе Тверской можно будет и попробовать варенье и купить варенье

А. НЕМЕРЮК: И съесть варенье и попробовать его приготовить. Для детей будут различные конкурсы, будет фестиваль, будет карнавал, лучшие костюмы фруктовые. Те люди, которые в них придут либо смогут сами себя украсить, нарядить, попадут в вип зону перед сценой, будут ближе всех стоять к тем мировым звёздам, которые будут выступать у нас с 16-ти часов на Лубянской площади.

Ю. БУДКИН: Это будет бесплатно?

А. НЕМЕРЮК: Концерт бесплатно совершено, любой желающий может прийти, увидеть любимых исполнителей. Я ещё раз повторюсь, что Секрет собирается, наверно, впервые за очень долгое время, и я надеюсь, что на любой вкус, допустим, и Крис де Бург, для тех, кто постарше, Крейк Дэвид, для тех, кто любит R'n'B. Пелагею по-моему любят все возраста.

Ю. БУДКИН: Теперь через неделю открываются пешеходные улицы новые в Москве?

А. НЕМЕРЮК: Да, совершенно верно, 22-го.

Ю. БУДКИН: И предыдущие пешеходные улицы, когда они открывались, тогда, как правило, приходя на эти улицы, ты сталкивался с тем, что как раз уличной еды там довольно мало. Что-то изменится, когда на следующей неделе появятся пешеходные улицы на Пятницкой, на Маросейке?

А. НЕМЕРЮК: Я думаю, что изменится, мы действительно планируем уже на следующей неделе открыть и Пятницкую, 22-го числа и 25-го открытие Маросейки праздничное. Есть интересный новый формат, который предложил Пётр Павлович Бирюков, провести праздник улицы самой и сделать это как бы новым днём рождения этих улиц. Соответственно, будут интересные мероприятия, но и вот вчера буквально вечером смотрели ход выполнения работ, какие-то проблемные моменты, готовность многих объектов, потому что всё-таки эти улицы в глобальном конкретном формате более 100 лет, то есть полностью переложили всю коммуникацию, ливнёвку, кабельные сети, сделали тротуары и я думаю, что всё-таки возникновение и появление в Москве пешеходных улиц даёт толчок, в том числе, и развитию стрит-ритейла. Изначально, может быть многие рестораторы были недовольны тем, что нельзя проехать или припарковаться всем, кто хотел. Но, с другой стороны, количество жителей, которые идут на эти пешеходные улицы, их в разы больше, чем автолюбителей, которые парковали там машины.

Ю. БУДКИН: Почему мороженое на этих улицах такое дорогое? – спрашивает 65-й.

А. НЕМЕРЮК: Мы же не устанавливаем цены. Давно уже не в командной экономике живём. Если бы была моя воля, я бы сказал продавать всем мороженое по 10 рублей. Но если покупают у них по 50, значит, они будут продавать по 50. И заставить их продавать по 35 никаким образом не получается.

Ю. БУДКИН: Тогда мы возвращаемся к аренде. Пут-пут формулирует: «Да, есть пешеходные улица. Почему там еда не по разумным ценам?»

А. НЕМЕРЮК: Не знаю. На пешеходных улицах есть «Шоколадницы», «Кофе-хаусы», «Тануки». Там еда таких сетевых форматов везде одинаковая. Никаких проблем здесь нет.

СЛУШАТЕЛЬ: Москва каждый год повышает на 10-15% стоимость аренды земли. И я собственник небольшого помещения, сдаю в аренду. Понятно, что рынок давит. Люди уходят, говорят, что не выдерживают такую аренду. С другой стороны, арендная плата в том году повысилась на 25%, в этом году  прислали на 10%. И так каждый год. Плюс хотят вводить налог на имущество. Это такие ножницы. Я уже думаю продать, потому что мартышкин труд.

А. НЕМЕРЮК: Последние 10 лет вообще никаких поднятий не было. Московская земля была самая дешёвая, если взять все мировые столицы, а может быть, некоторые российские города. Да, действительно, стали поднимать, до этого не поднимали вообще. Если взять реально Лондон,  Париж, и какие-то другие европейские страны, где говорят, что уровень жизни в Москве выше, то стоимость земли была дешевле. То есть, денежный поток генерит неплохие доходы с недвижимости, но при этом за землю никто платить не хочет. Бесконечно не бывает.

Ю. БУДКИН: Алексей Немерюк, руководитель департамента торговли и услуг Москвы был сегодня в программе «Отбой».