С.ДОРЕНКО: 8 часов 38 минут. Среда. 24 мая. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! «Говорит Москва»! Дарья Кнорре ведущая этой программы.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Когда я сказал, 24, у меня первая мысль, которая меня пронзила, 24 мая…

Д.КНОРРЕ: Какая?

С.ДОРЕНКО: До 25-го заплатить за газ и электричество! Конечно. Сбегать к счетчику, сфотографировать счетчик в телефон, потом быстро войти в сайт, написать, что ты не помнишь пароля, и тебе немедленно вышлют новый пароль на телефон. И так далее, и так далее, и так далее. Да, да, да. Причем я мог это сделать вчера, мог сделать сегодня утром вместо того, чтобы смотреть сомнительные сайты и так далее. Но нет, я не заплатил, я тяну до последнего дня. Мигель, что случилось?

Д.КНОРРЕ: Мигель просто делится с нами фотографиями пробки, в которой он стоит.

С.ДОРЕНКО: Может быть, это на Пречистенке. Я сегодня приехал очень рано на работу, в 6 с чем-то, и решил покататься по городу. Город больно чудесный. Город такой красивый, так много солнца и так мало машин в 6 утра. В общем, хорошо. Я поехал по Пятницкой. Думал, не буду сворачивать на работу, поехал по Пятницкой и поехал по Кремлевской набережной, а потом думаю, ну-ка я Пречистенскую набережную посмотрю, что там. Люди стоят. 6.15. По Пречистенской, это которая к Николаю Чудотворцу, к девятому ребру, стоят, стоят. Но нельзя сказать, что много, думаю, десятки. В той ограде, в которой уже прямо финальная, финишная ограда, после которой можно идти к храму, там много людей. Что значит много? 25 человек, вот так где-то. А на набережной, до них, растянута, там может быть еще.

Д.КНОРРЕ: Согласитесь, для 6 утра это прилично.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Это прилично. И очень пахнет табаком. Не знаю, паломники курят или Росгвардия. Говорят, что там тысяча человек Росгвардии. Они, наверное, посменно дежурят. Не вся тысяча постоянно, а какие-то очереди. Я ехал тихонечко, но поскольку мотоциклетная снаряга не изолирует тебя настолько от улицы, ты все-таки чувствуешь запахи, я ехал всю Пречистенку сквозь табачный дым. Все-таки Петр Первый сумел привить дьявольское, демоническое, сатанинское вот это.

Д.КНОРРЕ: Кружит вокруг храма.

С.ДОРЕНКО: Да, все там покуривают. Я проехал, посмотрел, было движение, кстати говоря, не отсекали движение. Я думаю, что Мигель сейчас там, он едет вдоль автобусов. Автобусы, кстати, которые я там видел, стоящие автобусы… Там есть туалеты, там все есть, такие хибарочки построены. «Дьяки курят ладан», - считает Сергей, 11-й. Не знаю. Там построены такие хибарочки. Если от кольца как бы ехать в центр, в этом направлении, такие маленькие хибарочки построены, со стеклами, правда, я бы не назвал их туалетами. Думаю, это перекусочные или для согревания, погреться, может быть. А туалеты… Я не видел туалеты. Я на мотоцикле ехал, откуда я мог проанализировать наличие туалетов. Да там река рядом.

Д.КНОРРЕ: Обычно видно туалеты, синенькие.

С.ДОРЕНКО: Если бы я стоял в этой очереди, мне бы пришло в голову, что река рядом. Я бы принес шланг (своего шланга мало), какой-то небольшой, три четверти дюйма, закинул бы его в реку и с ним бы шел тихонечко. Я говорю про себя, правда. Мне кажется, река рядом, сразу напрашивается вывод.

Д.КНОРРЕ: Вам же придется отходить от реки постепенно по мере продвижения очереди, вы будете удаляться от реки.

С.ДОРЕНКО: При виде реки всю мою жизнь я хочу помочиться. Всю мою жизнь.

Д.КНОРРЕ: Я чувствую, вы сдерживаетесь все-таки. Я верю в это.

С.ДОРЕНКО: Я стараюсь сдерживаться. Я говорил, как меня расстреливали на реке Кванзы?

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Ты как будто ничего не знаешь из моих старых историй.

Д.КНОРРЕ: Неправда. Я уже много знаю.

С.ДОРЕНКО: Мост на реке Кванза. Я не мог удержаться. Пост ФАПЛА, это вооруженные силы освобождения Анголы, ФАПЛА на входе и ФАПЛА на выходе стоят бойцы. Я заезжаю ровно на середину моста, останавливаю ВАЗ-2103, на котором я ехал, и иду мочиться туда, в Кванзу, с высочайшего моста, красивый, боже, какой красивый. Они видят это и начинают стрелять у меня над головой трассерами. Я стою, и над головой летят пули, я их вижу, хоть и день, но все равно видно, когда прямо над головой у тебя чу-чу-чу…

Д.КНОРРЕ: Какой кошмар. Серьезно? Причем перекрестный огонь.

С.ДОРЕНКО: Нет, с одной стороны стреляли.

Д.КНОРРЕ: А я думала, такая арка у вас над головой.

С.ДОРЕНКО: Те, которые меня должны были встретить, они понимали, что они меня еще подгадают расстрелять потом, когда я к ним спущусь. А те, кто меня проводили, над головой стрелял парень из автомата. Трата-та-та-та-та… Я думаю, если у него рука дрогнет, мне сейчас голову отстрижет. Ну на фиг, хочется прекратить процесс, но не получается, очень трудно. Прекратить трудно. Нужна воля, нужны мышцы какие-то, специально развитые, которых у меня нет. Я так стоял с грустцой, ну, ладно. И у меня мечта. Какие-то есть мечты. С Крымского моста помочиться, например, мне не удается.

Д.КНОРРЕ: Там тоже будут стрелять.

С.ДОРЕНКО: Ты думаешь?

Д.КНОРРЕ: Думаю, да, причем сразу снайперским таким.

С.ДОРЕНКО: George Washington Bridge, может быть, мне в Нью-Йорк поехать, помочиться с моста. Мне кажется, нужно учинить такое движение – мочащиеся с мостов. МСМ – мочащиеся с мостов. Мне кажется, мы могли бы создать какую-то секту.

Д.КНОРРЕ: Церковь.

С.ДОРЕНКО: Не церковь, секту. Я сразу к секте. Зачем мне идти к церкви, когда секта гораздо интереснее. Правда же? Хорошо. Поехали дальше.

Оказывается, мышцы, которые должны прекратить мочеиспускание, называются мышцы кегеля. С мышцами кегеля, может быть, у меня чуть слабее.

Д.КНОРРЕ: Владислав пишет: «Достаточно уже мочащихся по обочинам».

С.ДОРЕНКО: Обочины, я по ним стрелял бы. Мне дайте автомат с трассерами, я бы их расстреливал к чертовой матери, всех, кто на обочине. Честное слово. Мне даже специально нужно какой-то станковый пулемет установить на капоте.

Д.КНОРРЕ: Почему?

С.ДОРЕНКО: Ненавижу.

Д.КНОРРЕ: Почему?

С.ДОРЕНКО: Подонки!

Д.КНОРРЕ: Это хотя бы объяснимо и логично, имеет под собой какой-то смысл. А вы ради забавы.

С.ДОРЕНКО: Подонки! Я пытаюсь приглядываться, кстати, когда они стоят, мочатся, у всех микроскопические пиписьки. Микроскопические. Я приглядываюсь, думаю, хоть один бы был похож на негра из порнухи. Майкроскопик, там нет 6 сантиметров, я клянусь, ни у одного. Зачем они тогда достают, если нечего показать? Ну, нечего показать. Струя тоненькая, пиписька 6 сантиметров. Что они нам демонстрируют, объясните. В чем месседж?

Д.КНОРРЕ: Месседж.

С.ДОРЕНКО: Каждый из них говорит: я ушлепок, я убожество, я не заслуживаю даже харчка, вот, что они демонстрируют. Я не знаю. О чем мы говорим? Мне стыдно об этом. Ладно, я не могу. «Заправки же для этого есть», - говорит Янков. Конечно. Поехали дальше.

Д.КНОРРЕ: Заставляете меня смеяться над такими грязными темами. Ужасно.

С.ДОРЕНКО: Это не грязная тема. Я хочу, чтобы мужчины, которые стоят на обочинах, знали, что мы их презираем. Презираем мы их. Я и Даша Кнорре. Ты их презираешь? Это не грязная тема.

Д.КНОРРЕ: Я не знаю.

С.ДОРЕНКО: Это вообще не тема. Это просто презрение, очевидно. Ты презираешь этих мужчин?

Д.КНОРРЕ: Нет, я не презираю.

С.ДОРЕНКО: Презрей же их.

Д.КНОРРЕ: Просто я не присматриваюсь, я отворачиваюсь в этот момент.

С.ДОРЕНКО: Не надо отворачиваться, стань свидетелем их позора.

Д.КНОРРЕ: Свидетелем мочащихся на обочине.

С.ДОРЕНКО: Стань свидетелем их ничтожества, стань свидетелем их убожества, мерзкого, грязного, деграданского убожества, подонков. «Плакат надо повесить с вашим фото на обочинах». А я должен стоять с автоматом в этот момент.

Следователи взялись за «Гоголь-центр». Кого-нибудь интересует «Гоголь-центр»? Вам вообще нужна интеллигенция? Я так понимаю, что никому не нужна интеллигенция. Я понимаю, что вы справились как-то сами. Вам нужна интеллигенция?

Д.КНОРРЕ: Последователи мочащихся на обочинах.

С.ДОРЕНКО: Негодяи, они справились как-то сами. Вам нужна интеллигенция или нет? Задаю простой вопрос: вам нужна интеллигенция? Под этим словом я понимаю все, что понимают русские люди, все коннотации. Что такое интеллигенция, вы понимаете. На самом деле это очень сложный термин. Вам нужна интеллигенция? Да – 134-2135, нет – 134-2136. Очень интересно. Насколько вам нужна интеллигенция, вам, как представителю общества, как гомосапиенс, гомоэректус, или кто вы там, веган, кто вы еще, не знаю. Расскажите о себе поподробнее. У вас пахнет изо рта. Что там вы знаете о себе еще? Интеллигенция.

Д.КНОРРЕ: Давайте определимся с дефинициями.

С.ДОРЕНКО: Давайте. Интеллигенция. «Википедия». Открой. В изначальном смысле использовалась в латинском языке, указывая на широкий спектр мыслительной деятельности. Затем, кстати говоря, также это слово означает «разведка», intelligence. В социальном значении слово стало использоваться с середины или второй половины 19 века в отношении общественной группы людей, обладающей критическим способом мышления, высокой степенью социально-психологической рефлексии, способности к систематизации знаний и опыта. Это, мне кажется, очень важное исчерпывающее определение интеллигенции. Интеллигенция - социальная группа, которая занимается умственным трудом, отличается высоким образовательным уровнем (относительно высоким) и творческим характером своей деятельности, проявляющимся при внесении личностно-индивидуального начала в эту деятельность, производит, сохраняет и несет в другие социальные группы (всевозможных ублюдков и так далее) общечеловеческие ценности и достижения мировой культуры. А зачем ублюдкам достижения мировой культуры? Я озадачен. Интеллигенция им несет, а они что?

Д.КНОРРЕ: А они мочатся на обочине.

С.ДОРЕНКО: Вот именно, совершенно верно.

Д.КНОРРЕ: Это тоже перформанс.

С.ДОРЕНКО: Может быть. Обладает специфическими, психологическими чертами интеллигенция, сквернохарактеными в основном, да, и позитивными и нравственно-этическими качествами. В каком смысле позитивными?

Д.КНОРРЕ: Позитивными в смысле…

С.ДОРЕНКО: ВИЧ-позитивными. Какими еще позитивными, я не понимаю. ВИЧ-позитивные. На что они еще позитивные? Последнее можно назвать интеллигентностью.

Д.КНОРРЕ: Последнее, в смысле, позитивные и нравственно-этические качества.

С.ДОРЕНКО: Да, позитивные и нравственно-этические качества можно назвать интеллигентностью. Может быть, это чуть-чуть более путанное определение. Что значит, на казенные деньги, Евгений? И что? «Гоголь-центр» - единственный современный театр в Москве», - говорит Вадим. «Россия отторгает интеллигенцию из-за лагерной культуры масс», - Валерий. «А причем тут «Гоголь-центр»? Что вы сейчас прочитали про интеллигенцию», - говорит Пыжик. Причем? Давайте обсудим. Вам нужна интеллигенция.

Д.КНОРРЕ: Господи, сегодня день рождения Бродского, кстати, к вопросу об интеллигенции, диссидентах.

С.ДОРЕНКО: Я бы немедленно взялся что-то декламировать из Бродского. Бродский родился накануне последнего дня оплаты газа и электричества.

Д.КНОРРЕ: «Не выходя из комнаты, не совершай ошибку...»

С.ДОРЕНКО: За день до окончания оплаты газа и электричества за месяц родился Бродский. Представляю, как торопилась его мать. Она должна была успеть оплатить газ и электричество до 25-го. Серьезно. Вам нужна интеллигенция: 63 процента – да, 37 процентов – нет.

Д.КНОРРЕ: Я записываю.

С.ДОРЕНКО: Зачем? 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей Леонидович.

С.ДОРЕНКО: Здрасьте. Сергей просто.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, вы даже сами, может быть, не помните, вы какое-то время назад дали определение русской дореволюционной интеллигенции. Звучало это примерно так: это люди, которые чужую боль переживают сильнее, чем собственную.

С.ДОРЕНКО: Умение сострадать, это верно. То есть я разделяю свои слова, что со мной случается нечасто. Спасибо вам огромное.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я согласен, что такие люди нам нужны.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. «Не выходи из комнаты». Иосиф Бродский. «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку. Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку? За дверью бессмысленно все…». Я не умею читать Бродского. Я мало знаю людей, которые способны читать Бродского. «О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора. Потому что пространство сделано из коридора и кончается счетчиком. А если войдет живая милка, пасть разевая, выгони не раздевая. Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло. Что интересней на свете стены и стула? Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером таким же, каким ты был, тем более -- изувеченным? О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, босанову в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу. В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной. Ты написал много букв; еще одна будет лишней. Не выходи из комнаты. О, пускай только комната догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция. Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция. Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были. Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели, слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса». Вот это, наверное, состояние сегодняшней интеллигенции. «Не выходи из комнаты», а если уж выходишь, то в Шереметьево. Шереметьево и к чертовой матери отсюда подальше. Ну, правда.

Д.КНОРРЕ: Не выходя из такси.

С.ДОРЕНКО: Не выходя из такси, абсолютно верно. Скажите, пожалуйста, а в России есть интеллигенция? Вопрос дурацкий. Ты записывай. В доказательство интеллигентности Кнорре пьет… Можно, я прочитаю, что у тебя написано?

Д.КНОРРЕ: Пожалуйста.

С.ДОРЕНКО: Напиток освежающий, апельсин, корица, мята.

Д.КНОРРЕ: Я хипстер.

С.ДОРЕНКО: 0,5 литра. Здесь главное, что она не от мира сего, просто азбука.

Д.КНОРРЕ: Понимаете, скромно, просто азбука.

С.ДОРЕНКО: Изготовлено в упаковке, час, день, месяц, год.

Д.КНОРРЕ: Это сегодняшний.

С.ДОРЕНКО: Просто азбука. Она не совсем обычная, вся такая необычная, вся такая внезапная. Интеллигенция в России есть? Она вообще есть? Да – 134-2135, нет – 134-2136. Мы говорим об атаке силовиков на Кирилла Серебренникова и «Гоголь-центр» и в этой связи вспоминаем об интеллигенции как таковой. Она вообще в России есть? Да, она есть, она нужна - 63 процента. А она есть? 134-2135 – да, 134-2136 – нет. Интересно. А вдруг есть? Мы ее не найдем с микроскопом никак, но, может быть, есть. 51 процент пока говорит «нет», уже 49. Позвоните, не ленитесь, пожалуйста. Я понимаю, что для вас темы интеллигенции абсолютны чужды, вы не относите себя ни в коей степени к этой презренной когорте, поэтому вам лень звонить. Окажется, что мы говорим о каких-то странных спирохетах и так далее и вообще это разговор, не касающийся вас и современной России. Я понимаю, что интеллигенция к современной России никакого отношения не имеет, так же как современная Россия никакого отношения к интеллигенции не имеет и к интеллигентности. Это мне понятно. Но если вы все-таки, тем не менее представите себе, что интеллигенция в России существует хотя бы как тема, как мечтание или как презрение, вы же презираете интеллигенцию…

Д.КНОРРЕ: Вшивую.

С.ДОРЕНКО: Вшивую. Да, да, да, да! Космополитичную. Да. Слово «гомосеки», а следующее слово «интеллигенция». Правильно? Ну, мне кажется. Она в России есть? Она спит просто, поэтому проголосовать не может. Да – 134-2135. Интеллигенция спит, они ложатся в 4 часа. Ее нет – 134-2136. Это так интеллигентно – ложиться в 4 часа утра. Я останавливаю голосование. 44 на 56. Интеллигенция есть. Определите, пожалуйста, интеллигенция – это кто? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вы забыли, что интеллигенция тоже разная. Есть техническая интеллигенция.

С.ДОРЕНКО: Это не интеллигенция, нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда интеллигенции нет у нас.

С.ДОРЕНКО: Нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тогда точно нет.

С.ДОРЕНКО: Я все-таки думаю, мне кажется, что техническая – это интеллектуалы в чистом виде.

В движении

Новости

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. «Серебренниковым давно надо было заняться. Не зря от него ушла экономист дочь Голуб. Почему такие оклады у Табакова с Зудиной? Куда смотрит Мединский?!» Изнутри человек. Следователи взялись за «Гоголь-центр». Обыски у художественного руководителя «Гоголь-центра» Кирилла Серебренникова и в самом театре утром и днем 23 мая проходили по делу о мошенничестве, часть 4 статьи 159 УК РФ. Однако само дело было возбуждено по результатам прокурорской проверки, которая проводилась по жалобе прокремлевских активистов из организации «Искусство без границ». Кстати говоря, сами «Искусство без границ» это опровергли, они говорят, что нет. Во всяком случае, они не требовали ареста. Не надо требовать ареста. Вам достаточно было сказать, что Серебренников переходит улицу не по зебре, чтобы к нему явились сразу же маски-шоу. О чем вы говорите? Тут какая тема? В отношении некоторых товарищей достаточно просто подмигнуть и все, и больше ничего делать не надо по-настоящему. Силовики хотели, а вы подмигнули. И все. Вы не требовали ареста, это понятно.

Д.КНОРРЕ: Была информация, что была жалоба от посетителей театра на мат.

С.ДОРЕНКО: Они ходят, посещают. Я, например, не посещаю. Ты была в «Гоголь-центре»?

Д.КНОРРЕ: Нет, не была.

С.ДОРЕНКО: И я не был. Скажите, пожалуйста, а кто был? Позвоните, пожалуйста, те, кто был в «Гоголь-центре» на театральных постановках, именно вы были и вы можете нам рассказать, в чем там специфика искусства. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.ДОРЕНКО: Вы были и видели. Расскажите, что вы видели там. Скажите, что там с обнаженкой и лексикой?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю, нам не встречалась, может быть, мы не на тех спектаклях были. Вообще уровень постановок очень понравился.

С.ДОРЕНКО: А вы вообще театрал? Вы специалист?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Я очень редко куда-то хожу, это по рекомендации, меня супруга затащила, и я не пожалел.

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам огромное. И вы не видели обнаженки, не слышали непристойной лексики. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Елена. Я была. Я видела спектакль по Гончарову, не помню, как он называется. Мне очень понравился. Мне, во-первых, понравился театр, какой он стал. Какой он был и какой стал - это очень большая разница.

С.ДОРЕНКО: А была дырища какая-то раньше совсем?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, было не очень, так скажем, загнивало слегка. Как сделано фойе, как дают звонки.

С.ДОРЕНКО: А как дают звонки?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На этом спектакле, например, ходил молодой человек с колокольчиком медным и давал звонок. Потом как будто библиотека. Настоящие книги, полки. То есть люди, которые приходят, могут подойти, посмотреть, почитать. Необычная какая-то атмосфера. Такого у нас в театре нигде нет, ни в одном театре.

С.ДОРЕНКО: А голые женщины и матерные…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет в этой постановке.

С.ДОРЕНКО: В Гончарове не удалось подраздеться.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там было все как надо, так скажем. Это все-таки классика, но она была переработана и осовременена, но не было ощущения, что что-то не то.

С.ДОРЕНКО: А вы театралка? Вы ходите в театр?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вообще я актриса.

С.ДОРЕНКО: Вы актриса. Тогда уделю нам еще несколько минут. Скажите, а вот чем отличается все-таки постановки, кроме антуража, кроме того, что дают звонки особенные, чем отличается? В чем режиссура? Что особенного?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если в двух словах, современный взгляд на классику.

С.ДОРЕНКО: Раскройте, пожалуйста.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Очень трудно раскрыть буквально, так скажем. Другие приемы. Актеры по-другому существуют. Это ведь самое главное – существование актера на сцене.

С.ДОРЕНКО: Пластика, лексика, голоса? Что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Пластика, лексики, о чем многие говорят, что ненормативная, этого я не видела. Кстати, у нас ненормативная лексика бывает и в других театрах и была с 90-х годов, как вы прекрасно знаете.

С.ДОРЕНКО: А в каких, назовете? Во МХАТе? В Большом театре?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, конечно.

С.ДОРЕНКО: «Жизель» с ненормативной лексикой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Честно говоря, у меня было очень хорошее впечатление и от театра, как его сделали, и от постановки, и от актеров, которые играли.

С.ДОРЕНКО: Спасибо вам огромное. Нам интересно, кто был именно в «Гоголь-центре», кто может охарактеризовать само творчество, в сущности, чем оно особенное. Говорят, что «Гоголь-центр» - это особенное место. Некоторые пишут, единственный современный театр.

Д.КНОРРЕ: Анна пишет, что в МХТ Чехова ненормативная лексика в спектакле «Идеальный муж», как пример.

С.ДОРЕНКО: Иной раз муж таков, что и ляпнешь чего-нибудь.

Д.КНОРРЕ: Иной раз.

С.ДОРЕНКО: Бывает, что муж бывает таков. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Был неоднократно, посещал постановки. Очень понравилась постановка «Двор». Мы ходили с женой. Жена просто прослезилась где-то минут через 30 после просмотра.

С.ДОРЕНКО: Что особенного? Что необычного? Что такого, что мы не видим у других коллективов, у других режиссеров? Что там особенного?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не театрал, не могу сказать, что у меня есть какой-то опыт. Был в МХТ Станиславского. Особенность – молодой состав актеров. Я человек среднего возраста, 33 года, могу сказать, что подача их информации мне очень импонирует, как они это делают. Потому что приходишь на Меньшикова посмотреть, как-то уже не цепляет.

С.ДОРЕНКО: Там зал большой или маленький? Расскажите мне, как это чувствуется, как это дышится.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там как аудитория МГУ примерно, что-то в таком формате. Дышится там как-то не всегда хорошо, потому что там с вентиляцией бывают проблемы. А, в общем, атмосфера там какого-то лофт-стиль, свободно.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Я подумал сейчас, когда люди рассказывают о постановках в «Гоголь-центре», я подумал неожиданно о том чувстве неловкости, которое я испытывал на классике в классических театрах. Когда выходит дама какая-то и таким баритоном, может быть даже басом, скорее баритоном, громко так, как будто должны присесть с испуга трамваи на бульварах, говорит совершенно какую-то ерунду. «Здравствуй, Петр, - например, она говорит. – Ты пришел?! Который час?!» У тебя сразу холод какой-то.

Д.КНОРРЕ: Князь Мышкин!

С.ДОРЕНКО: Что-нибудь такое. И ты думаешь, мама, заберите меня отсюда. Во-первых, это будит. Потому что ты засыпаешь спокойно, чинно, ты спишь и все, жена что-то смотрит, а ты спишь. И она тебя будит. Ты, наконец, прекращаешь храпеть. Я все время похрапываю легонечко, когда сплю, совсем легонечко, в театрах. Не знаю, мне хочется прилечь. Видать, из-за того, что прилечь не дают…

Д.КНОРРЕ: Видите, мы с вами неискушенные люди, Сергей.

С.ДОРЕНКО: И вдруг приходит дама, которая кричит так, что я просыпаюсь моментально. Я просыпаюсь, испытываю какую-то тяжесть в желудке и иду в буфет посередь действа.

Д.КНОРРЕ: А там шампанское.

С.ДОРЕНКО: А как же.

Д.КНОРРЕ: У меня с драматическим театром тоже не складывается, если честно. Я люблю оперу и балет. А с драматическим театром сложно. Сколько бы я ни пыталась ходить, мне всегда что-то как-то не то.

С.ДОРЕНКО: «А в театре Et Cetera у Калягина матерок присутствует в спектакле «Пожары».

Д.КНОРРЕ: Очень много примеров приводили нам сейчас в смс-сообщениях, спектакли, где есть мат.

С.ДОРЕНКО: Очень много мата, оказывается, везде причем. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Михаил.

С.ДОРЕНКО: Михаил, а вы театрал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не театрал. Смысл театрального искусства исторически – это существование театра в режиме реформы. Все, что в театре светлого, все, что в театре принимаемо, всегда рождается через эстетический и этический часто взрыв. Театр вообще - это перманентная реформа. Пожалуйста, Гроссовский, Мейерхольд, Любимов, да и Станиславский в свое время, после, так сказать, «Славянского базара», это, прежде всего, новый взгляд на форму, на мизансцену, на все. То есть смысл театрального искусства, как и искусства кино, это в переосмыслении общечеловеческих истин в новом стиле. Только тогда существует театр. Затхлость – самое страшное в театре. Поэтому советский театр был очень революционен.

С.ДОРЕНКО: В 30-е годы, наверное. В 20-е, 30-е.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, 20-е, 30-е годы.

С.ДОРЕНКО: И все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Почему? Потом у нас были и «Вечно живые», и Театр на Таганке. Вот это реформаторство театра – это его живой смысл. Если его не будет хотя бы в течение 20 лет, все летит в бездну. Так же как классическое искусство всегда, когда оно даже в позитивистском смысле становилось устаревшим, понадобился, например, символизм, даже идея бога иногда революционизировала сцену. Поэтому сегодня 25 лет уже где-то с театром была просто беда, не было этого прорыва. И, конечно, Серебренников…

С.ДОРЕНКО: А вы помните театр на досках Кургиняна. Кургинян, он же театральный режиссер.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Хотя сейчас я не могу сказать, что не к ночи будет сказано, уже утро, но эту туфту я не хотел бы обсуждать.

С.ДОРЕНКО: Вы оказались пристрастным.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Театр – это вторичное искусство. Я лично его не отношу…

С.ДОРЕНКО: А политика – первичное.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Политика – это, так сказать, продажная девка с отягощенным похмельем сознанием, если уж говорить об интеллектуале. Дело в том, что театр вторичен, первична литература, классическая музыка и, конечно, поэзия, та словесность, которая родилась из непосредственного созерцания природы, без посредников типа церкви. Поэтому театр Серебренникова, о котором я слышал, мне стоит минуту там послушать кого-то, кому я верю, и посмотреть какой-нибудь кадр непредвзятый, конечно, это, несомненно, прорыв. Потому что Театр имени Гоголя был один из самых страшных, законсервированных, покрытых… Вы знаете, когда под банкой образуется грибок, все это цветет. И он его расшевелил. Я думаю, не последнюю роль в том, чтобы найти личинку и возвестить на весь мир о пагубности интеллигентного взгляда на историю и на жизнь, вот это все происходит. Стыдно, конечно. Еще два слова очень важных. Что такое интеллигенция? Это, прежде всего, непредвзятость относительно своего благополучия. Это, прежде всего, стремление к архитектонике не самой какой-то голой идеи, а, прежде всего, это аристократизм. А аристократизм несовместим с личным стяжательством. Это всегда либеральная идея и конфликт с властью. Вот, что такое интеллигенция.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, что аристократизм по части требовательности к себе, но не аристократизм как неравенство по рождению.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно точно. Интеллигент может родиться в деревне, у него может быть три класса, но его непредвзятое сознание делает культуру.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. На самом деле интеллигентность, как аристократизм, мне кажется, здесь понимается как требовательность к себе, а не как неравенство по рождению. Потому что аристократизм, в сущности, это неравенство по рождению. Нет, здесь требовательность к себе и критичность к себе в том числе, и критичность к жизни, которая не ограничивается критичностью по периметру, а критичностью к себе тоже. Вот примерно так.

Д.КНОРРЕ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Владимир. Михаил так заумно сказал.

С.ДОРЕНКО: А что? Я бы не сказал, что он сказал заумно. Мне кажется, он сказал прозрачно, четко и понятно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А корни интеллигенции, кто там, кухаркины дети начинали.

С.ДОРЕНКО: Нет. Давайте мы проследим с вами, какие кухаркины дети.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, я имею в виду разночинцы.

С.ДОРЕНКО: Разночинцы. Это очень образованные люди.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Очень образованные люди.

С.ДОРЕНКО: Которых не пускали. Которых не пускали к социальному прогрессу, к социальным лифтам, не допускали в силу неравенства по рождению, безусловно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, но они чувствовали связь с народом, с нами.

С.ДОРЕНКО: Я бы не сказал. Они чувствовали ее, но также они трагически переживали полное непонимание со стороны народа.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В Тверской губернии еще есть больницы, которые они основывали.

С.ДОРЕНКО: Основывали, да. Но также есть и память разночинцев, когда они приходили грамоте учить крестьян, крестьяне пороли их вилами за это.

Д.КНОРРЕ: Это правда. И выгоняли.

С.ДОРЕНКО: За то, что они приходили учить грамоте, крестьяне пороли их вилами.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Было.

С.ДОРЕНКО: Распарывали животы. Убивали. Их убивали за то, что они хотели людей научить грамоте.

Д.КНОРРЕ: Программа ликбеза в деревне, конечно, провалилась.

С.ДОРЕНКО: А если бы сегодня пошли разночинцы в деревню учить грамоте, их бы и сегодня убили. Их бы и сегодня убили. Их убивали, убивали фактически.

Д.КНОРРЕ: Нет, сейчас есть и государственные программы «Учитель в селе», «Учитель в деревне», когда государство отправляет, но там все-таки какие-то гарантии есть. Разночинцы сами шли. Они по своей собственной инициативе, никто им ничего не платил.

С.ДОРЕНКО: Если бы сегодня интеллигенция вдруг по зову сердца…

Д.КНОРРЕ: По зову сердца, скорее всего.

С.ДОРЕНКО: Возникло бы какое-то движение модное, что надо ехать в деревню, как бы такую службу, на два года, не знаю, на три года уехать в какую-то глушь и там, в глуши, преподавать людям, сказать, что есть великий мир, огромный мир, есть огромная история, не ограничивающаяся вашими познаниями из отрывного календаря, есть невероятная культура, дученто, треченто, кватроченто,…

Д.КНОРРЕ: Джорджо Базарри, что-то такое.

С.ДОРЕНКО: Начать с дученто и так плавно ввинчивать все остальное, если все это попробовать объяснить крестьянам сегодняшним, мне кажется, запорют вилами, забьют, всякими косами порежут. Серьезно.

Д.КНОРРЕ: Нет, сначала предложат выпить, а когда уж откажется…

С.ДОРЕНКО: Че, пацан, ты нормальный пацан или нет? У вас там, в Москве, не пьют?

Д.КНОРРЕ: Умный што ль?

С.ДОРЕНКО: Перед тем, как убить, дадут водки, мне кажется, но убьют точно. Что, нет? Если сейчас мне слушатель сказал про разночинцев. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. По поводу интеллигенции. Слушал Михаила, кивал, кивал, а потом думаю, нет, не согласен.

С.ДОРЕНКО: Поправьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Почему? Интеллигенция – это молоток в руках нации на самом деле. Мы своим… разнесем все просто в пыль, просто в щепки. Мы это можем. А вы шутите, смеетесь. Прямой мозг так и думает. Не видя обходных путей, можно натворить столько бед, что можно потом расхлебывать очень много лет. Он делает правильно, ребят, спокойно развивать план, находить… и все будет хорошо. А клясть интеллигенцию за то, что нас поставили раком…

С.ДОРЕНКО: Это уже неинтеллигентно. Вы когда стали говорить грубости, это сделалось неинтеллигентно. Все, что было до этих пор… У Михаила я понял каждое слово и каждый звук, а у этого господина…

Д.КНОРРЕ: Архитектоника смыслов, что-то такое там было.

С.ДОРЕНКО: Я понял все, что сказал Михаил, и я не понял ничего из того, что сказал предыдущий интеллигент. Позвонило два интеллигента, одного из них я понял, а второго – нет. Странно, правда. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Вы меня извините, конечно, мне кажется, у вас немного тоже извращенное представление…

С.ДОРЕНКО: У меня все извращенное, это правда. Даже цветовосприятие извращенное.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, образованный человек, учился в Англии, допустим, стал начальником по строительству дорог, дали ему 27, условно, миллионов на строительство дороги, а он говорит, а ему не хватило. А интеллигентному человеку, допустим, он закончил техникум, из деревни, дали ему 27 миллионов, он построил за 2 и говорит, «22 надо мне вернуть государству, потому что мне двух миллионов хватило на хорошую дорогу». А его взяли и убили те, которые вместе с ним работают, такие же интеллигенты, образованные люди. Поэтому нашему государству интеллигенты не нужны. И учителя у нас учат не интеллигентности, а неинтеллигентности они учат. Вот так.

С.ДОРЕНКО: У нас в пятницу министр образования в 9 утра будет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Она тоже не интеллигент.

С.ДОРЕНКО: Подождите. Это вы ей скажите. В пятницу в 9 утра министр образования госпожа Васильева. Обратите внимание, что прежде она вела педагогическую деятельность сама, лично, и обучала Дашу Кнорре, которой поставила двойку.

Д.КНОРРЕ: Она мне поставила пять по своему предмету.

С.ДОРЕНКО: Она поставила ей пять.

Д.КНОРРЕ: Но в аспирантуру, конечно, она сбросила…

С.ДОРЕНКО: Госпожа Васильева, министр образования Российской Федерации, придет в эту студию в пятницу в 9. Она скажет, наконец, Даше то, что она хотела ей сказать всю жизнь, она скажет: «Сядь. Двойка».

Д.КНОРРЕ: Неуд.

С.ДОРЕНКО: Васильева поставила тебе пятерку. По какому предмету?

Д.КНОРРЕ: История Русской православной церкви.

С.ДОРЕНКО: Что ты говоришь? А в какой части ты засыпалась?

Д.КНОРРЕ: Ни на какой части не засыпалась.

С.ДОРЕНКО: Получила пятерку.

Д.КНОРРЕ: Еще она у меня была в приемной комиссии в институте, в приемной комиссии в аспирантуру. И первый год я не поступила, поступила на второй год, уже в другую аспирантуру, правда, но неважно.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. В пятницу в 9 министр образования здесь. Приготовьте, пожалуйста, свои вопросы, воспылайте интересом к образованию. Потому что у многих дети, правильно, надо узнавать все будет у министра, здесь у нас, в нашей студии. Здравствуйте. Мы продолжаем говорить про «Гоголь-центр».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Василий.

С.ДОРЕНКО: Василий, я знаю, вы врожденный интеллигент.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я врожденный.

С.ДОРЕНКО: Я согласен.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я вам вот, что скажу, пригласите еще по медицине главного.

С.ДОРЕНКО: Сейчас мы говорим о Кирилле Серебренникове. Что вы можете сказать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я могу сказать очень многое.

С.ДОРЕНКО: Я рассчитываю на это. Прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, СССР разгромили… замутили, а Россия… великого алкаша. Народ России вымирает, идет замена иноземцами. Шайку могу назвать пофамильно.

С.ДОРЕНКО: Нет-нет. А Кирилл Серебренников, пожалуйста, вернитесь к нему.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К нему возвращаюсь. Смотрите…

С.ДОРЕНКО: Кирилл Серебренников. Начните фразу с двух слов…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас бежит. Проворовался, лондонский притон, Совет Федерации, в попы пойдет к Гундяеву. Вот, что страшно.

С.ДОРЕНКО: А Кирилл Серебренников…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да. Он сейчас будет ходить, домашний арест какой-то, его будут искать, эти миллионы, машинами которые воруют, а народ России будет вымирать. Вот, что страшно.

С.ДОРЕНКО: А Кирилл Серебренников…

Новости

С.ДОРЕНКО: Чулпан Хаматова приехала к «Гоголь-центру» вчера и вступилась за Кирилла Серебренникова, за театр, насколько я понимаю, зачитала обращение актеров в поддержку «Гоголь-центра». Послушайте, пожалуйста.

ЧУЛПАН ХАМАТОВА: Мы, коллеги и друзья Кирилла Серебренникова, и театр «Гоголь-центра» потрясены сегодняшними событиями. Кирилл Серебренников – один из самых ярких российских режиссеров, чьи заслуги признаны не только у нас в стране, но и во всем мире. Мы все знаем его, как честного, порядочного и открытого человека. Работа талантливого руководителя и всего театра прервана внезапным обыском. Мы выражаем слова поддержки нашим коллегам и надеемся, что следствие будет проходить объективно и справедливо, без излишней жестокости к лицам, которых коснулось расследование, и не нарушит творческой деятельности театра, труппы и самого Кирилла Серебренникова. Мы восхищены решением наших коллег из «Гоголь-центра», которые, несмотря на масштаб действий сотрудников правоохранительных органов, не намерены отменять спектакли. Нас очень много. Евгений Миронов, Чулпан Хаматова, Олег Табаков, Марк Захаров, Гармаш Сергей, Алла Демидова, Алексей Агранович, Вика Толстоганова, Яна Сексте, Анатолий Белый, Юлия Пересильд, Ксения Раппопорт, Евгений Стычкин, Саша Петров, Ирина Старшенбаум, Хаский, Екатерина Сканави, Лиза Боярская, Марина Александрова, Нина Зархи из журнала «Искусство кино» и многие-многие другие.

С.ДОРЕНКО: Это Чулпан Хаматова. Мне справедливо напоминает Игорь Беспрозванный, что «если выбирать между революцией и Северной Кореей, я выбираю Северную Корею», говорит Чулпан Хаматова. Это ее слова. Она выбирает Северную Корею.

Д.КНОРРЕ: А когда она это говорила?

С.ДОРЕНКО: Не знаю.

Д.КНОРРЕ: Это тоже важно.

С.ДОРЕНКО: Я что-то подобное помню. Давай поищем. Если выбирать между революцией и Северной Кореей, Чулпан Хаматова.

Д.КНОРРЕ: В нашей стране Чулпан Хаматова выбирает компромисс. И это обеспечивает ей возможность вести ее деятельность широкую.

С.ДОРЕНКО: Не нашлось сразу, на YouTube не нашлось. И дальше. Приехал туда , как вы знаете, он спорил там, какие-то проводил споры и так далее.

ДМИТРИЙ ЭНТЕО: Вы православный активист. Как вы считаете, что у вас на руке? Вы думаете, вы живете соответственно православным традициям? Нет. Вы хотите защитить этого коррупционера?

- Это мой мастер.

ДМИТРИЙ ЭНТЕО: Вас устраивает то, что ваш мастер, как вы называете, ваш господин… Господин мастер, правильно.

- Нет. Мастер – это тот, кто тебя учит.

ДМИТРИЙ ЭНТЕО: То, что ваш учитель вор.

- Конечно, нет.

С.ДОРЕНКО: : «Ваш учитель вор». Давайте поговорим об экономике театра. Я в ней не разбираюсь, во-первых. Во-вторых, мне кажется, я могу судить о ней по аналогии с экономикой съемок, например, документального какого-нибудь фильма, программы телевизионной. Я тоже слабо, может быть, разбираюсь, но мне помогут слушатели, которые очень хорошо разбираются. Что такое экономика театра? «Ваш учитель вор», - говорит одному из актеров. Одним словом, есть деньги, которые выделяются, в том числе государственные какие-то деньги выделяются, на все разные театра, на множество театров. Множество театров, насколько мы понимаем по ощущению, если честно… Помнишь этого директора театра, экономического директора, который «лечис, мальчик, лечис»?

Д.КНОРРЕ: Нет, не помню.

С.ДОРЕНКО: Ну, как же? «Лечис, мальчик, лечис». Он проехал по трамвайным путям, заехал под кирпич, его остановил какой-то парень. Сейчас я найду. «Лечис, мальчик, лечис».

Д.КНОРРЕ: Это не из «СтопХама» его остановил парень?

С.ДОРЕНКО: Нет, там просто какой-то парень, который шел с телефоном, он стал снимать. Не нашел. Надо же, как интересно. У меня почему-то доктор Комаровский сразу, как лечить воспаление крайней плоти у ребенка. «Лечис, мальчик, лечис». Это тоже театрал. Я уже просто забыл, кто. Варшавер. Спасибо вам огромное. Варшавер, директор театра, из Ленкома. Варшавер небеден, судя по тому, что он ездит на «Тойоте Лендкрузер 200». Это само по себе говорит о том, что он небеден. Вот, сейчас будет эта знаменитая история.

- Это вообще-то тротуар.

ВАРШАВЕР: Сопляк, отойди.

- А вы кто?

ВАРШАВЕР: … Отойди, я сказал.

- Нет, не отойду, давайте назад.

С.ДОРЕНКО: Сопляк, отойди.

ВАРШАВЕР: Негодяй, отойди. Записываешь?

- Конечно.

ВАРШАВЕР: Снимаешь? Ты мальчик, но ты уже такой подонок.

С.ДОРЕНКО: Подонок. Подонок.

ВАРШАВЕР: …как старый пердун.

С.ДОРЕНКО: «Как старый пердун», ругается Варшавер на него. И затем впоследствии «лечис, мальчик, лечис» он ему говорит. Варшавер выходит и ругается. Смысл не в том, а в том, что Варшавер, работающий в Ленкоме, небедный господин.

Д.КНОРРЕ: Ну и что? Что такое небедный?

С.ДОРЕНКО: Небедный, потому что он едет на «Лендкрузер 200», которая стоит, черт бы ее задрал, по-моему, 3,5-4 миллиона рублей. Это небедная машина, это небедный господин. То есть мы понимаем, что экономика театра… Мы сейчас говорим об экономике театра. Потому что бросает обвинения актеру из «Гоголь-центра», что «ваш учитель, ваш мастер вор». То есть он хочет сказать, что Кирилл Серебренников вор. Первое, что я должен констатировать. Наверное, это небедные господа, мне кажется. Они не богаты, безусловно, небогаты. Не люди, которые покупают яхты, вертолеты и все такое. Но они небедные господа, вероятно. Дальше. Я так думаю, я не знаю точно, но я так думаю. Они не живут последнюю неделю до получки, занимая в долг и пытаясь навязаться к кому-то на ужин. «Скажите, можно у вас поужинать, потому что у нас неделя до получки?» Этого нет.

Д.КНОРРЕ: Разумеется.

С.ДОРЕНКО: Дальше. Почему они небедны? В чем экономика театра? Почему небеден режиссер театра? Почему небеден директор театра? Почему? Кто знает экономику театра, позвоните, пожалуйста. Почему небеден режиссер, почему небеден директор? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я тружусь в театре. Могу ответить на ваш вопрос.

С.ДОРЕНКО: Почему они небедны?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Первый момент – могут подворовывать, но немного, потому что тут открыто.

С.ДОРЕНКО: А вы работаете в театре примерно в какой сфере?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не скажу, секрет, если позволите.

С.ДОРЕНКО: Можно, я тоже поделюсь с вами секретом, а вы его оцените. У меня был директор фильма, когда мы снимали программу, Женька, и он мне говорил: Серег, я тебе притащу вот это, я тебе еще притащу вот это, а потом я тебе накрою стол, а потом я тебе подарю вот это. А я ему говорю: Жень, сколько это стоит, я верну. Он мне говорил: Серег, забудь, это просто от меня подарок. И я понимал, что он имеет как бы со сметы как-то, я не знаю, как, что он может мне вдруг накрыть с выпивкой. Понимаете? А как он имеет, я не знаю, потому что я к этому не лезу, черт его знает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тут, в принципе, может быть не основной доход. Суть какая? Театр сейчас зарабатывает сам. Показные спектакли. Например, вы хотите у нас в театре, допустим, отыграть, вы должны нам заплатить, нашу площадку взять. То есть реклама какая-то. Вариантов доходности много. Потому что сейчас театр стал самостоятельное юридическое лицо. Как деньги зарабатываются, может быть даже и честным путем, доходы откуда взять много моментов. Единственное, что из театра я для себя вытащил, первое – большинство театров неизвестных, небольших находится в каких-то подвалах, помещениях, которые даже посещать страшно. Государство денег выделяет немного. Концы с концами, в принципе, сводит труппа и прочее. Как-то сидел на КПП, приходили молодые актеры, приносили свои резюме. Потом пришел с кадров человек, взял пакетик с мусором, туда кинул. Я глаза поднял, говорю: а что же так? А, говорит, зачем. Также смотрю на быт молодых актеров, это же грех как бы, лицедейство, они настолько из кожи лезут, чтобы себя продать, потому что в существующем мире надо как-то соответствовать, и мне порой их жаль. Я был на таких мероприятиях, где, допустим, какой-то банк снимал какие-то помещения, и актеры, подрядившись, одевшись в реквизиты, якобы как богатые люди ходили. У меня сложилось впечатление неприятное.

С.ДОРЕНКО: Как вы думаете, миллион в месяц есть у двух-трех человек в театре?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Неизвестно. Смотря, как человек, насколько он настроен строить работу. Можно быть таким, пассивным человеком.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, что миллион плюс, более миллиона есть у двух-трех человек в театре.

Д.КНОРРЕ: Я думаю, что меньше миллиона.

С.ДОРЕНКО: Сдача еще помещения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Каждый худрук считает театр своим детищем. В принципе, театры же все государственные, а каждый считает, что это мое.

С.ДОРЕНКО: А вы знаете, почему его? Потому что это его творческий продукт. Каждый худрук считает, это его, оно его и есть, потому что это есть некий огнемет, некий вулкан творческий, который в этот момент происходит в этой части Вселенной. Главное – вулкан, главное – энергия вулкана, а не место.

Д.КНОРРЕ: Многие тут удивляются, почему тогда актеры такие бедные. А почему всех удивляет, что художественный руководитель получает в пять раз больше, чем актеры?

С.ДОРЕНКО: Актеры… Актеры разные бывают. Есть же звезды, которых совсем единицы.

Д.КНОРРЕ: Есть звезды, которые тоже получают, наверное, на уровне художественного руководителя.

С.ДОРЕНКО: Сколько получает за съемочный день хороший актер сейчас в России, как ты думаешь?

Д.КНОРРЕ: Может быть, 100.

С.ДОРЕНКО: 100-120. За съемочный день. Хороший актер.

Д.КНОРРЕ: Это, конечно, не Эмилия Кларк из «Игры престолов», но тем не менее.

С.ДОРЕНКО: Не так много.

Д.КНОРРЕ: Для нас, для нашей сегодняшней ситуации…

С.ДОРЕНКО: Немного. Ты знаешь, он сидит там 8 часов, ждет то дождичка, то света.

Д.КНОРРЕ: Хорошо. Один миллион в месяц для художественного руководителя театра популярного – это много или нет?

С.ДОРЕНКО: Немного. Немного, потому что у него еще помещения, какие-то сметы. Я говорю, мой директор, он мне все время накрывал, говорил, что «Серег, я тебе дарю». Я думаю, что он воровал, мне кажется. А с чего бы он мне дарил иначе? Если он дарил, значит, он где-то подворовывал.

Д.КНОРРЕ: 98-й пишет: «Кирилл Серебренников закупается в ИКЕИ в уцененных товарах. Постоянно там зависает». Сотрудник магазина нам пишет, якобы свидетель.

С.ДОРЕНКО: Спасибо огромное. Но тем не менее экономика театра, кто в ней разбирается, позвоните нам, пожалуйста. Мы интересуемся экономикой театра.

Д.КНОРРЕ: Очень дорогие билеты в «Гоголь-центр».

С.ДОРЕНКО: Очень дорогие, но их немного, давайте прямо скажем. Очень дорогие, но их немного. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сергей, Москва. На самом деле в театре я сам не работаю, но у меня знакомые есть, с которыми я общаюсь, естественно, обсуждали, как и в любой другой отрасли, так же как и у вас в сфере медиа, есть своя система, есть своя структура. Эта структура абсолютно такая же. Есть топ-артисты, которые получают большие деньги, которые снимаются, помимо выступления в театрах, в фильмах. Есть агенты, которые их устраивают, в том числе платят деньги за то, чтобы их где-то показали лишний раз, этих артистов.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так же как и везде. А есть низший слой артистов, которые получают копейки, реально копейки.

С.ДОРЕНКО: Которых не заметили. У которых не было шанса высказаться. Понимаете, вот они ходят, ходят, ходят, а врата времени перед ними не открываются.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В том числе. А время у них идет.

С.ДОРЕНКО: А время идет. А врата не открываются. Не открываются и все. Вот она приехала из какой-нибудь Калуги, девочка, хорошая, абсолютно хорошая, не хуже, например, потому что я сейчас святотатствую, не хуже Чулпан Хаматовой, например, но только врата перед ней не открываются, врата времени. Не открываются и все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все правильно. Так и происходит. Поэтому экономика абсолютно такая же, как и в любой другой структуре.

С.ДОРЕНКО: Ну, да. «Государство субсидирует театрам только затраты на содержание зданий, которые принадлежат государству», - поясняет Юрий. Спасибо огромное, Юрий. «Зарплаты, реквизит, постановки – все это делается за свои деньги, ну, за свои деньги либо деньги спонсоров». Спасибо, Юрий. «Но нецелевое использование средств могут пришить любому. Но на самом деле государственные деньги, - настаивает Юрий, - дают именно на содержание зданий, а здания – государственная собственность». Государство печется о собственной собственности. Понятно, да? Вот здание, у государства оно есть, не у театра, государство говорит: вы нам это здание будете сохранять, трубы меняйте, это меняйте, вот вам деньги на это, здесь надо обновить покраску и так далее. Потому что это государственная собственность, и государство в этом смысле помогает, говорит Юрий. Может быть, это не исчерпывающе, но я очень благодарен. Расскажите мне про экономику театра. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Денис, Москва. Помните последний скандал, может, не скандал, история с Райкиным.

С.ДОРЕНКО: Да, была история, когда он обиделся, что там то ли уменьшили, что-то там…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И потом Life опубликовал некоторые материалы по поводу того, как они… Государственная компания, я так понимаю, субсидирует…

С.ДОРЕНКО: Это все было элементом давления, после которого Райкин встретился с Мединским, и все эти публикации прекратились, как вы хорошо понимаете. Таким образом, эти публикации были не по существу, а элементом давления.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Осадочек остался, потому что ведь арендовали они здание в «Планете КВН».

С.ДОРЕНКО: Ну и что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А собственником «Планеты КВН» является, как известно, понятно, кто.

С.ДОРЕНКО: А кто? Путин что ли? В России уже «понятно, кто» стали говорить обо всех. Мы всех боимся, я не понимаю? Назовите. Масляков.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Масляков. Насколько я помню, там частично директор театра или кто-то, коммерческий директор театра, является одним из учредителей компании, у которой в итоге Райкин арендовал вот эти помещения.

С.ДОРЕНКО: Еще раз. Не знаю, что такое театр, пытаюсь у вас выведать. Я не знаю, что такое художественное кино. Не знаю, нет. Я никогда не снимал и никогда не работал, никогда на площадке не был, не знаю ничего. Я знаю, что такое съемки документального фильма. Я знаю, что такое подготовка телепрограммы. Я вам сообщу, что хозяин телепрограммы богат, но небогат, как Абрамович, но небеден, если он делает телепрограмму для одного из федеральных каналов. Он небеден. Первое. Его продюсер, тот, который делает, сильно небеден. Те, кто работают над заставкой, электронной графикой, окружающей всю эту программу, сильно небедны. Весьма небедные люди, у которых действительно уже есть недвижимость за рубежом и так далее. Серьезно говорю. Они лечатся в Израиле, Германии. То есть это уже сильно небедные люди. Можно перечислить: хозяин телепрограммы – раз, ведущий. Если он наемный ведущий или он же хозяин, они оба все равно небедны. Оба небедны. Дальше. Продюсер – небеден, тот, кто занят электронной графикой – сильно небеден. Директор, который исходящий реквизит покупает какой-нибудь, сильно небеден. И он уже рассказывает тебе при встрече, что он очень смешно и по смешным ценам снял на все лето для жены с детьми и теща поехала сейчас домик в Антибе. Он говорит: я снял домик в Антибе, конечно, шумновато и не очень хорошее место, но до пляжа можно добраться и так далее. Домик в Антибе на все лето, до конца сентября, потому что там теща сейчас поехала, вот так. Я там всегда беру мотоцикл, на мотоцикле катаюсь. Он тебе рассказывает. Рассказывает директор. Директор. Это четвертый, пятый человек в программе по небедности. Не первый по небедности, а четвертый и пятый. Потому что там сильно много небедных людей вокруг этого дела. Когда вы говорите об экономике театра, я полагаю, представляю себе, что экономика театра существенно ниже, чем экономика телепрограммы, существенно беднее. Люди в театре существенно беднее, чем в телепрограмме, намного беднее. Потому что театр не так кормит хорошо, как телепрограмма, это понятно. Настоящие деньги на телевидении. В театре их нет, настоящих денег. Какие-то деньги есть и, я думаю, там есть два-три небедных человека, в театре, ни больше. Остальные, безусловно, бедны. Безусловно, бедны и выдают за свою экстравагантность прошлогодние потертые, вонючие кеды. Они говорят: вы знаете, мы ходим в прошлогодних драных, вонючих кедах, это связано с нашей экстравагантностью, мы такие экстравагантные, мы чужды материального мира. На самом деле просто денег нет. Просто нет денег действительно. Поэтому, когда говорит, что вор и еще что-то, я думаю, что это голословный крик в основном, с моей точки зрения. Даже если СК найдет, что там кто-то спрятал 5 тысяч, куда-то в подпол зарыл…

Д.КНОРРЕ: Под реквизиты, под бутафорию.

С.ДОРЕНКО: Это все равно будет полная глупость, с моей точки зрения. В 10 утра я попробую дать вам развернуто, почему их все-таки преследуют и почему их не надо преследовать. В движении.

Новости

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Посмотрим доллар. 56,27. Мы его видели на 56,28 в понедельничек. И сейчас, пожалуйста, 56,27. Это напомнило мне понедельник. Как хорошо. Но в то же время в понедельник мы видели евро на 63, а сейчас – 62,88. Посмотрите, что творится. 54,30 мы также видели нефть, кстати говоря, в понедельник. А вчера была 53,91. Мы сожалели об этом в слезах. А почему же евро не 63? А потому что он 1,1177. Вчера он, например, был 1,1225, 1,1218. Сейчас 1,1177. Еврочко откатился маленечко от максимумов. Вот и хорошо. «У вас заставка скрипит». Не знаю, что у меня скрипит. Может быть, у меня уже шейные позвонки начинают скрипеть. Елена из Кунцева совершенно не права. Она пишет нам: «Думала, почему не люблю театр. Актеры из низкого социального слоя пытаются играть аристократов. Раньше актеры были выше толпы». Елена из Кунцева, попеняю вам на незнание матчасти. Раньше актеры были рабами. Рабами.

Д.КНОРРЕ: Первые театры, конечно.

С.ДОРЕНКО: Как вы знаете, Россия, обезьянничая, аристократы, господа Юсуповы прекрасные и так далее, они начинают обезьянничать и низкопоклонничать перед Западом, что, впрочем, поощрялось царствующей династией, поскольку нами правили немцы. Они начинают строить крепостные театры, как вы хорошо знаете. И их рабы и рабыни играют в театре совершеннейших даже князей, царей и чего хочешь. Поэтому, Елена из Кунцева, вы не правы. Я, Елена из Кунцева, обращу ваше внимание также на еще более древний слой, цзянху, китайские актеры. Они считаются людьми рек и озер наравне с бандитами. Актеры и бандиты считаются одним и тем же сословием. Дело в том, что все приличные люди в Китае приписаны к сословию, к земле и к роду деятельности. А даосы, бродяги-даосы, бандиты, охранники (охранники приравнивались к бандитам) и актеришки, лицедеи описывались как цзянху, люди рек и озер. Они не платили подати. Кстати говоря, они не платили подати, это очень, может быть, интересно будет господину . Они не платили подати, но они же не служили в армии. С другой стороны, их можно было почти безнаказанно убить, потому что они никто.

Д.КНОРРЕ: И звать их никак.

С.ДОРЕНКО: И звать их никак. Их почти безнаказанно, ну, почти безнаказанно, можно сказать, не надо оставлять труп посередь города, а так если где-то на дороге актеришку или даоса чпокнуть, то ничего и не будет.

Д.КНОРРЕ: Интересно.

С.ДОРЕНКО: Потому что он нигде не приписан, его как бы и нет. Цзянху – люди рек и озер. Самое презренное сословие было в аристократические времена. Вы, Елена из Кунцева, числите актеров выше среднего по советской эпохе. Советская эпоха испытывала страшный вакуум в отношении аристократизма и пыталась научиться ему. А поскольку, в сущности, учиться было мало у кого, пыталась научиться через подражание, через игру в аристократизм, в офицерство, в какое-то выдуманное офицерство. Оно пыталось учиться через актеров. Больше того, долгое время, еще в 90-е, по любой политической проблеме следовало выслушать Ахеджакову или Басилашвили, что они думают по этому поводу, обязательно. Потому что, что думают актеры, а поскольку они были аристократами советской эпохи, было принципиально важно. Они были как судьи, они были моральными судьями нам. Мы спрашивали у них, хорошо ли мы поступили. Актеры были по существу. Сейчас Владимир Михайлович (Кирилл), а тогда были актеры на месте Владимира Михайловича. Серьезно говорю. Правда. Отсюда вывод, Елена из Кунцева, вы развенчаны, вы разбиты. Пожалуйста, сохраняя арьергард отступайте и не звоните. Вместо того, чтобы звонить, сохраняя арьергард, отступайте залечивать раны, вот, что я вам хотел сообщить. «Что может знать Чулпан Хаматова о финансовых делах Серебренникова?» - спрашивает Анна Скоробогатова в Twitter govoritmsk. Я ровно присоединяюсь к Анне Скоробогатовой и хочу сказать, что Чулпан Хаматова ничего не знает о финансовых делах Серебренникова. И не надо знать. Это не имеет никакого значения.

Д.КНОРРЕ: Она знакома с ним лично, она его поддерживает.

С.ДОРЕНКО: Не имеет никакого значения в современной России. Поясню. В современной России, которая устроилась очень удобно, как какой-то пляжный детский мяч… Вот бывают такие огромные пляжные детские мячи, с которыми дети играют на пляже. Современная Россия устроилась как пляжный мяч, который надувает папа, а дырка с другой стороны. Папа надувает пляжный мяч непрерывно нефтеденьгами, нефтедолларами, поэтому мяч не сдувается, окончательно он не сдувается, сохраняет форму.

Д.КНОРРЕ: Но есть дырочка.

С.ДОРЕНКО: Дырочка довольно огромная, с ладонь дырочка, папа дует нефтедоллары в человеческий капитал, мы будем говорить, что этот мяч человеческого капитала, а в здоровенную дырку с другой стороны все это выдувается на фиг в Канаду, в Калифорнию, в Испанию, в Англию, все это выдувается. Причем это не богатеи, как думает Васильев, покидают Россию богатеи, это неправда, Россию покидают лучшие. Лучшие специалисты в каждой области, в любой. В компьютерной лучшие уезжают из России обязательно, как правило. В биохимии лучшие уезжают из России. Лучшие фармацевты едут на юг Франции. Кто бы ни был лучший, он старается уехать из России. Это правда. Другое дело, что отсекаются лучшие всегда, по крайней мере, в этом смысле. А дядя продолжает дуть в шар, папа дует шар, форму мы видим, но если его сжать ладонями, то шар уже неплотный, потому что через дырку с другой стороны постоянно лучших выдувает. Не самых богатых, нет, а лучших. Это очень важно понимать. В Калифорнию, еще куда-то, еще куда-то, все время их выдувает. А менее лучшие не выдуваются пока, но их выдует все равно рано или поздно. И в этом смысле ничтожное малое число, которое, будучи лучшими, тем не менее держится внутри шара по какой-то…

Д.КНОРРЕ: Силы воли.

С.ДОРЕНКО: Силы воли, силы каприза, может быть, это каприз, может быть, это эстетический жест «а вот мы не уедем», вот эти лучшие, их, в общем, надо уже беречь вне зависимости, украли они или нет… Я сейчас утверждают некую максиму, очень спорную. Я утверждаю экстрааморальность и я утверждаю экстракриминальность этих людей. Мне кажется, что их настолько мало, они настолько ничтожны сейчас в России, как оставшаяся одна семечка в кармане… Представь себе человека, который лузгал семечки когда-то. Он их лузгал, лузгал, а потом его прямо в этом костюме забросили на Марс. На Марсе можно посадить новые растения, есть нечего. И он достает из кармана в шов попавшую семечку одну, у него одна семечка осталась. И он говорит: боже, кажется, это не жареные были семечки и, может быть, она прорастет, мы спасены или нет. Мы в тревоге смотрим, даст ли она росток. С гигантской тревогой. И вдруг она дает росток и этот росток надо защищать. И этот росток и есть Кирилл Серебренников. Этот росток и есть Кирилл Серебренников. Эта самая странным образом забытая в кармане семечка (Кирилл Серебренников), по ошибке еще не съеденная. Все семечки съедены, уже их нет, а эта забытая в кармане семечка, она в шов как-то влезла, черт ее поймет, и вот ее-то надо беречь. Поэтому, когда мне говорят, сколько он украл, я вам отвечаю: пока он не украдет пол-России, я бы к нему не приставал. Кирилл, вы уже украли пол-России? Еще нет, еще только треть. Хорошо, продолжайте. Продолжайте.

Д.КНОРРЕ: Здесь можно сравнивать это с диссидентством, например, с диссидентским движением в 60-е.

С.ДОРЕНКО: Нет. Это можно сравнивать со стратегическими вещами. Есть стратегические вещи. Космодром Восточный, например, там чего-то украли, потом сажали. Есть стратегическая вещь, например, Керченский мост. Принципиальная стратегическая вещь. Если мне сейчас скажут, что в Керченском мосту следовало полегче сделать конструкцию и вот здесь всех надо посадить, я скажу: отстаньте, идиоты, это стратегическая вещь для нации, носящая абсолютную ценность. Всякий, кто будет критиковать эту стратегическую ценность, есть человек недалекий, есть человек антирусский, антироссийский. Я скажу так.

Д.КНОРРЕ: Понятно.

С.ДОРЕНКО: Тоже самое я скажу, ты будешь смеяться, про «Гоголь-центр». Отстаньте от «Гоголь-центра» по одной простой причине: пока он еще не украл пол-России, не надо к нему приставать. Когда он украдет 10 процентов России, например, это нормально. 20 процентов – хорошо, все еще хорошо. Когда украдет пол-России, надо ему сказать: Кирилл, уже что-то многовато.

Д.КНОРРЕ: Что касается Крымского моста, точно никого трогать не будут, а с деятелями культуры инакомыслящими…

С.ДОРЕНКО: Кирилл Серебренников – разновидность Керченского моста. Не Крымского, а Керченского.

Д.КНОРРЕ: А они называют его Крымским мостом.

С.ДОРЕНКО: Крымский мост соединяет, как мы хорошо знаем, два берега Москвы-реки в Москве. Никакого другого Крымского моста не существует. Есть Керченский мост, который идет через Керченский пролив, не Крымский пролив.

Д.КНОРРЕ: Есть сайт, «Крымский мост» называется.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю «Крымский мост», мы знаем Крымский мост очень хорошо, он идет к Парку культуры.

Д.КНОРРЕ: И лавку уже построили, Крымский мост там.

С.ДОРЕНКО: Керченский мост через Керченский пролив. Все, кто говорят, Крымский мост относительно Керченского моста, должны подвергнуться ампутации языка. Мы вырежем им язык.

Хорошо. Возвращаемся к Кириллу Серебренникову. Я считаю, что он экстрааморален и экстракриминален, и экстраюридичен. Потому что он есть вещь… Что такое? Миллиардер Алишер Усманов записал второе обращение к политику Алексею Навальному.

Д.КНОРРЕ: Тьфу на тебя еще раз.

С.ДОРЕНКО: Тьфу на тебя еще раз, завершил свое выступление Усманов. Как интересно. Усманов каждый раз, как ему хочется плюнуть, говорит что-то о Навальном. Я бы просто плевал, а он говорит обязательно при этом про Навального, нельзя просто плюнуть. Интересно. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Сергей, Дарья. Абсолютно правы. Серебренников вообще представления не имел, я так думаю, куда уходили деньги. Его взяли, опять же, как свидетеля. Просто нужно четко понимать, есть бюджет театра, где расходуются по определенным статьям расходы. Вот на одну статью расходов выделяется, грубо говоря, 200 тысяч, а на одну два миллиона. Но на 200 тысяч давно все сделано. Он занимается творчеством. Ему прекрасно нужно, четко делать свою работу. А чтобы ее выполнять, на это нужны деньги. А эти деньги где взять? Либо с этой статьи расхода, либо с этой статьи расхода. Как они это будут делать? Он просто тупо приходит в расчетную группу либо административно-хозяйственный центр, либо еще куда-то, ему нужно отправить сегодня 8 человек в Питер. Как он их отправит, нужно сегодня либо завтра, 8 человек, это нужно 100 тысяч. Но он не будет никакую договорную работу вести, ему просто нужен налик, чтобы отправить людей.

С.ДОРЕНКО: «Серебренникову инкриминируется, что он растратил 200 миллионов рублей, - говорит Иван Иванов, очень сведущий, - которые выделялись на массовые мероприятия». Послушайте меня, Иван Иванов, 200 миллионов рублей – это примерно 3 миллиона долларов. По тому, что мы знаем о Кирилле Серебренникове, не видим на нем 3 миллиона долларов, их не видно глазами. Как-то они растворились или еще что-то. Если и когда с Серебренниковым связаны подобные траты, то мое утверждение странное… Еще раз. Он экстраюридичен, потому что он есть явление уникальное для России. В России есть меньшинства, маленькие меньшинства…

Д.КНОРРЕ: Сергей, это очень опасное заявление.

С.ДОРЕНКО: Нет.

Д.КНОРРЕ: Знаете, почему? Потому что все будут считать себя уникальным явлением и говорить, что «я экстракриминален».

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, что я сторонник меритократии. Я против демократии. Многие знают об этом или нет, не знаю. Я против демократии, но я, безусловно, на словах. Я не предпринимаю ничего против демократии. Я ее осуждаю, я демократию осуждаю вербально, это моя точка зрения. На точку зрения я имею право. Итак, я сторонник меритократии, то есть власть за заслуги. Меритократия, схожая до известной степени с конфуцианской властью. Там, правда, есть особенности, это власть все-таки отеческая до известной степени. А я за меритократию. В этой меритократии я, как архитектор, если бы я создавал эту игру, как цивилизацию, как стратежку, я бы в этой стратежке полагал необходимым для развития общества иметь Кирилла Серебренникова. Предположим, что я бы строил стратежку. Мне бы сказали: что тебе нужно? Я бы сказал: мне нужны, да, лесопилки, да, золотодобыча, да, кузнецы. Я мыслю в категориях Age of Empires II, то, что мне нравилось. Я бы обязательно построил храмы, куда вместо юнит попы посадил бы юнит Кирилл Серебренников. В моей стратежке. В моей стратежке вместо храмов были бы театры, если бы я строил игру, были бы театры, были бы студии, были бы какие-то такие вещи. И важнейшим из попов, моих попов, я бы считал Кирилла Серебренникова. Для того, чтобы моя цивилизация существовала, этот человек мне нужен в этой моей цивилизации. Теперь, когда мне говорят, «а вы знаете, вам это слишком дорого стоило», я бы сказал: все еще приемлемо. Какой-то человек с мозгами прапорщика пришел бы ко мне и сказал: а вы знаете, у них не сходятся сметы. Я бы сказал: прапорщик, кругом, шагом марш. Ваше дело, прапорщика, мыслить категориями вашими, прапорщицкими, прапорщицкие категории. А я создатель цивилизации Age of Empires II, я ставлю Кирилла Серебренникова главным своим попом в своей цивилизации. Все. Точка. Что говорят прапорщики, меня интересует в последнюю очередь. Если прапорщики будут выступать слишком долго, я отправлю их всех вместе против боевых слонов соперника. Они пойдут у меня на боевых слонов соперника и будут убиты в следующие несколько секунд. Понятно, да?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Если у них есть какие-то сомнения по поводу моих решений. Я за меритократию. И в этой меритократии, в цивилизации нужен «Гоголь-центр». Это понимали все вообще правители России всегда и поэтому надо отметить, что интеллигенция в России, вне и помимо своей материальной роли, номинальной роли, камер-юнкер Пушкин… Кто он, тайный советник, Пушкин?

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Нет. Говно. Ну, кто он? Какую роль он занимал в государстве Российском, Пушкин Александр Сергеевич? Да никакую. Какой у него разряд был?

Д.КНОРРЕ: Не помню.

С.ДОРЕНКО: Камер-юнкер. Он никто был, фамилия его никак. Но он же был величайший человек, которому поклонилась вся Россия.

Д.КНОРРЕ: При жизни причем.

С.ДОРЕНКО: При жизни. И сразу в день смерти вся Россия… О нем говорил постоянно император и так далее. Вот когда мне говорят, номинально Кирилл Серебренников даже не сержант. О’кей, я не спорю, он не сержант. Он ниже сержанта? Нет, он не ниже сержанта?

Д.КНОРРЕ: Тем не менее Пушкин в ссылке и декабристы, и диссиденты – узники совести. Высылали их страны, и всегда это было. Это было всегда.

С.ДОРЕНКО: Постоянно в России царская власть, власть генеральных секретарей…

Д.КНОРРЕ: 9-е управление КГБ…

С.ДОРЕНКО: К сожалению или к счастью, власть в России в течение многих веков опиралась на некую двойную политическую бухгалтерию. Двойную. Одна из них была зримая, так сказать, демократия, так сказать, опора на низы, на черную сотню, на союз «Народная воля», , все это вместе, господин Дугин – вот это все вместе. Это была опора режимов, номинальная, показная. При этом режимы подмигивали всегда, все до единого, подмигивали всегда интеллигенции и говорили: мы правим этим странным народом для вас. Вот, что говорили цари. Цари говорили: «Ребят, народ такой у нас, он такой, и мы им правим для вас, здесь нельзя, как в Европе, народ особенный, поэтому мы им особенно правим. Он вот такой, здесь нельзя, как в Европе. Вы посмотрите на улицу, к окну подойти, посмотрите. Вы что, с ума посходили. Какая им свобода? Посмотрите на этих людей. Мы правим этими людьми для вас». «А мы с вами, - говорили цари интеллигенции, - мы одной крови, мы же с вами друг друга понимаем. Мы европейцы и вы европейцы, мы друг друга понимаем. Но мы должны делать иногда странные антраша в адрес народа, чтобы народ думал, что мы… ну понимаете».

Д.КНОРРЕ: Поэтому есть дело Даниэля и Синявского, поэтому Солженицын, Хельсинская группа.

С.ДОРЕНКО: Тем не менее тотчас был откат и поощрение всем остальным, и дачи в Планерном, и дачи в Переделкине, и так далее, и так далее, дома отдыха и дома культуры, и деньги, и статья в отрывном календаре. Кстати, ты знаешь эту награду? Я тебе рассказывал или нет? Статья в отрывном календаре выдающимся интеллигентам в советское время была наградой. Достаточно было двух статей в отрывном календаре, чтобы купить, извини меня, «Жигули». Дашенька, хорошая, напиши, пожалуйста, статью про посадку моркови и статью про Клару Цеткин, пожалуйста, напиши, для отрывного календаря, дорогая. Каждая будет у тебя статья 2,5 тысячи рублей советских, и ты покупаешь себе «Жигули». Понятно, о чем говорю?

Д.КНОРРЕ: Вот этот энциклопедический размер статейки…

С.ДОРЕНКО: Да, да, дорогая моя. Ты не знала, что интеллигенцию награждали в советское время статьей в отрывном календаре? Не знала об этом? Награда была 2,5 тысячи рублей, это взнос в кооператив. Это почти кооперативная квартира, которую за 5 тысяч можно было купить. Половину кооперативной квартиры оплатить статьей в отрывном календаре благодаря, дорогая моя, тиражам, потому что тиражи были 2-3 миллиона экземпляров.

Д.КНОРРЕ: Это понятно.

С.ДОРЕНКО: Соответственно, тебя награждали статьей в отрывном календаре. Таким образом, власть заигрывала перед интеллигенцией всегда. Мы вернемся к этому после новостей

Новости

С.ДОРЕНКО: Мы с удивлением возвращаемся к диалогу Алишера Усманова и Алексея Навального. Есть новое обращение Алишера Усманова. Миллиардер записал второй видеоролик, адресованный основателю Фонда борьбы с коррупцией. Бизнесмен заявил, что ждал от Алексея Навального извинений, а не дебатов. А вы знаете, что Навальный пригласил его на дебаты. И вот ответ Алишера Усманова. Я начинаю думать, что я чего-то не понимаю, хочу с вами это обсудить. Но прежде я посмотрел ролик Алишера Усманова, 3 минуты 9 секунд, то, что я вижу сейчас у нас на сайте govoritmoskva.ru.

А.УСМАНОВ: …Спасибо даже тем, кто, посмотрев, высказал обо мне очень нелестные характеристики и мнения. Но все равно мне было очень важно, как я это говорил тогда, рассказать вам правду и защитить себя от лжи и оскорблений. А что касается ответа Алексея Навального, я вообще-то ждал извинений, а не дебатов. А вместо этого услышал от него очередные оскорбления, ложь, дешевый популизм, разного рода такие заявления, как «вы украли у нас руду», «а откуда у вас деньги первые», «а вообще, где первый миллион», там вопрос был, «все воровали, значит, и Усманов воровал». Вообще, если честно, давным-давно уже великий русский писатель Булгаков в повести «Собачье сердце» описал такого персонажа с огромной разрухой в голове, Полиграфа, Шарикова, который все мечтал отнять и поделить. Вот ты, Алексей, Полиграфом становишься, прямо достойный продолжатель. Но если Шариков просто глупый Шарик, необразованный демагог по книге, ты идешь далеко дальше. Ты не просто демагог, но еще и высокохудожественный врун. И когда твою ложь опровергаешь с документами на руках, ты начинаешь трусить, говорить, что тебе угрожают. Вообще абсурд. Этот случай с придуманной статьей за изнасилование. Поймали за вранье твои же читатели. Ты уже прячешься за книгу посла Великобритании, в которой тот якобы написал об этом. Потом узнаем, что нет там ничего, в этой книге такого, тут уже опять какое-то очередное вранье и так во всем: и с зарплатами, с шахтерами, с комбинатами. То ли было, то ли не было. А чуть что, «это не я придумал, это все так говорят, это мы». Какие «мы»? Какие мифические «мы»? Это не всем всё равно. Врал-то ты персонально и извиняться надо тебе персонально. И вообще сделай первый шаг. Скажи, «ошибся я», тебе полегчает, Алексей Полиграфович Навальный. И вообще, какие дебаты? Это тоже самое, что делать дебаты между правдой и ложью. У нас с тобой дебаты будут теперь в суде, тем более, что ты стараешься каждый день как можно больше дать для этого оснований. Вот там тебе и объяснят разницу между правдой и ложью, Алексей Полиграфович Навальный. Тьфу на тебя еще раз.

С.ДОРЕНКО: Тьфу на тебя еще раз. Я хочу повторить этот впечатляющий момент.

АЛИШЕР УСМАНОВ: Объяснят разницу между правдой и ложью, Алексей Полиграфович Навальный. Тьфу на тебя еще раз.

С.ДОРЕНКО: Игра с именами невыигрышна, конечно. То есть он заменят имя Навального на имя отца Навального. В сущности, глумится над отцом Алишер Усманов, то есть заменяя законное общество. Он дает понять, что отец Навального был Полиграфом. Это нехорошо. Неудачно.

Д.КНОРРЕ: Но новый стикер в Telegram мы получили. «Тьфу на тебя еще раз».

С.ДОРЕНКО: «Тьфу на тебя еще раз». Я хочу здесь отметить интересную вещь. Это на самом деле впервые в истории богатейших людей России, что они переходят к публичности и к гласному обсуждению и объяснению сущности с обществом. Ведь Алишер Усманов, с моей точки зрения, объясняется не с Навальным.

Д.КНОРРЕ: С обществом.

С.ДОРЕНКО: Конечно, с обществом. Конечно, с обществом. Вы приветствуете вот такое объяснение или нет? Алишер Усманов вступает в диалог с обществом, всякий раз объясняя про Алексея Навального.

Д.КНОРРЕ: Он оправдывается, вы думаете, в этом смысле?

С.ДОРЕНКО: Он оправдывается, а, может быть, это и неплохо, что он оправдывается. Он оправдывается, а, значит, он хочет, чтобы мы поверили и поняли.

Д.КНОРРЕ: У нас считается обычно, если оправдывается, значит, точно врет.

С.ДОРЕНКО: Да. Обычно в России, если оправдывается, значит, слабый, но, с другой стороны, упорство, с которым он оправдывается, начинает заставлять меня думать, что он просто такой, он честный, он пытается объясниться. Я вижу упорство в этом. Интересно же. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Даша, здравствуйте. Полковник. Даша сняла буквально с языка. Я бы хотел сказать, то, что он оправдывается, значит, врет. Я хотел сказать, что миллиардер, согласитесь, это оксюморон. Как порядочный депутат, например, или честный премьер-министр.

С.ДОРЕНКО: Это штамп, безусловно, в моем сознании тоже. Усманов начинает с ним бороться, с этим штампом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, который из первой волны миллиардеров, из советской партийной среды, папа прокурор, сам из комсомольских работников, первые деньги сделал и так далее…

С.ДОРЕНКО: И так и не так. Полковник, если позволите. Когда он первый раз объяснялся, Усманов, я издал громкий хохот ха-ха-ха. Когда он второй раз объясняется, это уже не смешно, и я начинаю думать, черт, а может он прав.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, вы начинаете думать, «черт, может он прав», извините, но это Геббельс сказал, «если ложь повторить несколько раз».

С.ДОРЕНКО: Чувак в себе уверен абсолютно и в какой-то правде.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чувак уверен в том, что пересмотра итогов приватизации не будет.

С.ДОРЕНКО: Ну, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, да. Значит, он прав. Значит, он действовал по законам, которые тогда были. Это можно, конечно, оспорить, но он понимает прекрасно, что у него есть гарантии. Это, во-первых. Второй вопрос. Кто на меня наезжает с точки зрения этого человека? Человек, который тоже, извините, сколько у него судимостей уже.

С.ДОРЕНКО: А он же не говорит об этом. Алишер в этом смысле говорит по понятиям четко. Он не обвиняет Навального в судимостях, нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потому что у него самого бэкграунд.

С.ДОРЕНКО: Нет, не только поэтому. Потому что он по понятиям четкий. Он говорит: ты против меня рот не раскрывай.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Правильно. Потому что «я свое отсидел, а ты – нет».

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно. Позвольте мне позащищать Алишера Усманова. Я понимаю, что он не нуждается в моей защите, я попытаюсь тем не менее его позащищать. Алишер Усманов не обвиняет Навального ни в чем, кроме атаки на самого Алишера…

Д.КНОРРЕ: Сергей, «из нас двоих уголовник – это ты», это его цитата из первого видео.

С.ДОРЕНКО: Это плохо. И Алексей Полиграфыч – тоже плохо. Плохо отца обзывать. В этой фразе «Алексей Полиграфыч» Алишер Усманов обзывает отца Алексея Навального, а это очень плохо. Это очень плохо. Это несолидно. Но при этом Алишер Усманов говорит об атаке на него и он говорит: ты слова свои подтверди. Ну, что тут плохо? Алишер Усманов говорит следующее: «Вы сказали первое, второе, третье, четвертое, ничто из этого не подтверждается. Скажите, вы собираетесь хотя бы признать ошибку?» Вот, что говорит Алишер Усманов.

Д.КНОРРЕ: Знаете, в чем проблема?

С.ДОРЕНКО: Он с ним на ты.

Д.КНОРРЕ: Он с ним ты. Все доказательства нас не убеждают. Ни доказательства Навального, которые он представляет в своих расследованиях, нас не убеждают или убеждают. То есть мы верим на слово. Ни доказательства Алишера Усманова нас не убеждают. То есть кто-то просто верит…

С.ДОРЕНКО: Вообще, никакие доказательства никому не нужны.

Д.КНОРРЕ: В том-то и дело.

С.ДОРЕНКО: Пойми, история творится не доказательствами никакими. Какие доказательства?

Д.КНОРРЕ: Тогда мы здесь не говорим про то, прав он или не прав.

С.ДОРЕНКО: История, знаешь, чем творится? Страстями.

Д.КНОРРЕ: Вот. И здесь мы сравниваем, кто более страстный.

С.ДОРЕНКО: Один умный человек 20 лет назад сказал…

Д.КНОРРЕ: Это вы.

С.ДОРЕНКО: Нет. Цитирую: «Россия управляется не декретами, но страстями».

Д.КНОРРЕ: Это же вы сказали.

С.ДОРЕНКО: Это сказал я.

Д.КНОРРЕ: Я же знала.

С.ДОРЕНКО: Я сказал об этом в эфире. Россия управляется не декретами, но страстями. Не только Россия. Франция управляется страстями, Америка управляется страстями. Страстями. Совершенно очевидно, что нас не интересует никакая такая правда.

Д.КНОРРЕ: Вот. Тогда мы говорим о силе позиции.

С.ДОРЕНКО: Есть правда - наша честная страсть. Наша честная страсть – это и есть правда.

Д.КНОРРЕ: Убежденность в своей правоте.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно. Наша честная страсть такова, что мы думаем вот так. Например, мы думаем, что Х – вор. Неважно. Скажите, пожалуйста, а у вас есть доказательства? Да нет. Скажите, пожалуйста, а что следует из того, что у вас нет доказательств? Что это правда. Подождите, а как может быть правда без доказательств? Потому что я в нее верю. Я верю в правду, значит, это правда. Точка. Вот и весь разговор.

Д.КНОРРЕ: Это ужасно.

С.ДОРЕНКО: Ну, да.

Д.КНОРРЕ: Мы заложники вот этих…

С.ДОРЕНКО: Заложники страстей.

Д.КНОРРЕ: Заложники страстей, пиара и так далее, и видеоблогеров.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно. Этот человек нечист на руку, про кого-то. Все, мы уже знаем. А эта дама ветреница. Хорошо, ну, ветреница, теперь уже ветреница, будет всю жизнь жить ветреницей. Она может монашкой стать. Видишь, от грехов своих ушла в монастырь, потому что ветреница. Ветреница. И там в монастырь, мы видели, что-то длинное пронесла в сумке. Все, значит, она ветреница, она такая. Ну, правда. Ты не поверишь, я знаю женщин, которым сейчас 60. 20 лет назад мне про них говорили: она легкая на передок. Такое есть выражение? Я не помню.

Д.КНОРРЕ: Есть.

С.ДОРЕНКО: Проходит ровно 20 лет. Ей 60! Мне говорят: она легкая на передок. Я говорю: какой передок, ей 60.

Д.КНОРРЕ: Сергей, в 60 жизнь тоже есть.

С.ДОРЕНКО: Но это прилипло и все, точка.

Д.КНОРРЕ: Да, я понимаю, о чем вы говорите.

С.ДОРЕНКО: Понятно, да? Таким образом, Россия управляется страстями.

Д.КНОРРЕ: Слаба.

С.ДОРЕНКО: Слаба на передок. Россия управляется страстями. Мы решили про что-то, что это так, и точка, а дальше человек может говорить, что угодно, но сама попытка объясниться со стороны Усманова вызывает у меня уже уважительный интерес потихонечку. То есть мой смех стихает. Я смеялся, а теперь мой смех стихает, и у меня появляется уважительный интерес, чувак чего-то объясняет и, наверное, может, надо прислушаться. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей, Дарья. Лариса. Вы абсолютно правы, Сергей. Но есть еще более глубинная причина. Есть программа, которая владеет умами, прямо компьютерная программа. Смотрите ее точки, как ее можно было бы описать. Если ты такой умный, почему ты такой бедный? То есть вся система каждого из нас захватывает, работает так: ты должен быть богатым.

С.ДОРЕНКО: Нынешняя система.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, нынешняя, здесь и сейчас. И тогда отличники (читай – Захаров), работники театра (читай – Серебренников) и так дальше, так дальше, хотят одного – они хотят быть богатыми. Но почему-то наш ум говорит следующее: но нет, Серебренников хороший, он же творческий человек.

С.ДОРЕНКО: Вы уводите нас от Алишера Усманова. Верните нас все-таки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А Усманов плохой, потому что он вор. Но если каждый из них всего лишь хочет быть первенцем этой системы, передовиком, каждый из них хочет быть богат, вот, где разрыв логики. Либо мы все вместе говорим, «каждый богатый – молодец», и перестаем их преследовать, либо мы говорим, «нет, ребята, система нехороша, и Усманов вор, да, он богат, но он вор и негодяй, и Серебренников прав, потому что он творческий человек».

С.ДОРЕНКО: То, что вы сказали, для меня на поверхности. Спасибо огромное. Это важно. А сама попытка объясниться со стороны Алишера Усманова, причем упорная, не начинает вызывать уважение?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вызывает уважение то, что он вообще, в принципе, выходит из программы «ой, вы кто вообще такие».

С.ДОРЕНКО: Вот.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: «Мои деньги позволяют мне плюнуть на вас всех».

С.ДОРЕНКО: Все олигархи страны живут в программе «ой, вы кто вообще такие». Алишер Усманов приходит к нам, чтобы объясняться, и это вызывает…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Система меняется, Сергей, неожиданно.

С.ДОРЕНКО: Меняется система. Даша не согласна, я согласен

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сама система начинает требовать от своих…

Д.КНОРРЕ: Либо Усманову просто скучно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чего это ему нескучно вчера было, а сегодня скучно?

С.ДОРЕНКО: Лариса, полностью поддерживаю. Потребность объясниться… Я тебе объясню, год назад «ой, вы кто вообще такие» - вот была система отношений богатых людей со всеми. Вы кто вообще такие?

Д.КНОРРЕ: Мы не можем говорить о системе, пока один человек, Усманов только, вышел на некий диалог якобы с Навальным, на самом деле с нами. Все остальные пока ни на какие вопросы не отвечают. Может быть, если второй человек запишет видео у себя в блоге, тогда мы скажем, что это система. Пока, мне кажется, что он просто…

С.ДОРЕНКО: Существует диалог, публичный, Алишера Усманова, мультимиллиардера, сколько у него миллиардов, 15, 16, какая разница, более 10 миллиардов долларов, существует публичный диалог Алишера Усманова и Алексея Навального. Существует?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: В этом диалоге вы слышите аргументы сторон. Вам кажется пока, на сегодняшний момент, более понятными и близкими вам аргументы Усманова – 134-2135, Навального - 134-2136. Все очень просто. Я еще раз утверждаю, что Россия управляется страстями. Мне кажется, не только Россия, Бразилия. В Бразилии, знаешь, чего начали? Начали опять процедуру импичмента очередного президента. Русеф выгнали, Дилма Русеф, предыдущий президент, поставили нового чувака, его сейчас хотят снять по импичменту. Бразильцы - разновидность украинцев, теперь все стало понятно. Бразильцы – разновидность украинцев, украинцы – разновидность бразильцев. Наконец-то, все встало на свои места. Этого тоже снимут по импичменту. У меня уже полтысячи за минуту и продолжается голосование. Существует, вы видите на YouTube, все видят, публичный диалог Алишера Усманова, одного из богатейших людей России, а также, кстати говоря, одного из богатейших людей Великобритании и так далее, и так далее. Существует этот публичный диалог. В этом публичном диалоге вам ближе на сегодняшний момент (он может продолжаться, стороны вас переубедят) вам ближе и понятнее аргументы Усманова – 134-2135, Навального – 134-2136. У меня 30 на 70 сейчас. 30 процентов за Усманова, 70 – за Навального. Голосование продолжается, летит седьмая сотня. Голосование идет очень быстро, летит седьмая сотня голосующих. 31 на 69. Усмановцы давят, идут вперед, уже 31.

Д.КНОРРЕ: Андрей предполагает, что Усманов старательно отводит глаза от властных элит, берет функции на себя.

С.ДОРЕНКО: Я объясню. Усманов для того, чтобы отводить глаза, должен был молчать. Он говорит. Это уже само по себе интересно. Разве нет? Это интересно. Но он мог бы молчать. Все молчат, а он говорит. Это же разные вещи. Я не топлю за олигарха, Лизерок. Не топлю. Мне это интересно. И это возникло благодаря воле Усманова. Значит, что-то поменялось. «Система поменялась», - говорит Лариса. Я согласен. Я остановлю это голосование, когда мы достигнем тысячи. Мы почти 900 уже взяли голосов. 73-73-948. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Как проголосовали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я по второму варианту, за Навального, потому что я понимаю, что в данном вопросе вы сейчас действительно поддерживаете Усманова.

С.ДОРЕНКО: Подождите. Опрос-то ровно два телефона. Как я поддерживаю? Ну, где?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я по тексту слышу.

С.ДОРЕНКО: Потому что мне это интересно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы поймите, система себя защищает.

С.ДОРЕНКО: Подождите, можно же защищать просто молча. Первый фильм Навального про Медведева был в марте. Как вас звать?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Николай.

С.ДОРЕНКО: Николай, первый фильм Навального был в марте. Сейчас уже май, уже скоро за газ и электричество, завтра последний день, надо платить. Май заканчивается. Эта фигня уже была два с лишним месяца назад. Если бы Медведев не ответил и Усманов не ответил, и Усманов второй раз не ответил, мы бы уже забыли десять раз про это. Десять раз забыли.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но Навальный не отстает, он каждый день что-то придумывает, понимаете.

С.ДОРЕНКО: Так он придумывает в том числе потому, что ему Усманов отвечает. То есть Усманов набрасывает мячик над сеткой. Если бы он молчал бы, как рыба об лед, не было бы диалога. Что, нет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я простой гражданин и я жду, когда Медведева возьмут за одно место, понимаете, когда его разоблачат.

С.ДОРЕНКО: Я сейчас тогда остановлю голосование. Договорились, Николай? Я ни за кого не топлю. Мне очень обидно, что вы считаете, что я за кого-то топлю. Я считаю, что это новое явление и оно очень похвальное. Похвальное явление, что Усманов перед нами, перед обществом объясняется. Это похвальное, черт бы его задрал, явление и интересное, и новое, это впервые происходит. Впервые. Мы стали свидетелями явления. Я останавливаю голосование. Тысяча человек. 30 процентов - близки и понятны аргументы Усманова, 70 процентов – близки и понятны аргументы Навального в этом споре, в этом диалоге двух мужчин. В этом диалоге двух мужчин вам ближе аргументы Усманова или Навального, был задан вопрос. Усманова – 30 процентов, пожелавших проголосовать. У нас очень много, тысяча человек проголосовала. Еще раз, это антинаучный опрос. Абсолютно антинаучный. То есть позвонили люди страстные, которые захотели позвонить, никак не представлены ни группы, ни слои населения, ничего не представлено. 30 процентов – Усманов ближе, 70 процентов – Навальный ближе. Я жду продолжения этого прекрасного диалога. Сейчас Навальный чего-нибудь ответит, потом Усманов чего-нибудь ответит опять.

Д.КНОРРЕ: И вы думаете, что это перейдет в систему, и начнут все олигархи отвечать Навальному, не Навальному, просто записывать какие-то обращения.

С.ДОРЕНКО: Потребность объясниться с обществом возникла.

Д.КНОРРЕ: Никогда этого не будет. Не верю.

С.ДОРЕНКО: Потребность объясниться с обществом.

Д.КНОРРЕ: Да невозможно объясниться с обществом.

С.ДОРЕНКО: Да возможно объясниться с обществом.

Д.КНОРРЕ: Как?

С.ДОРЕНКО: Я знаю как минимум 10 миллиардеров, правда, двое из них умерли.

Д.КНОРРЕ: Отлично. В смысле, отлично, что знаете.

С.ДОРЕНКО: Я с одним из них говорил зимой, когда он мне сказал: я хочу выступить и поговорить. А там был конфликт. Я ему говорю: пошли лучше офицера своего поговорить, сделать серьезное лицо, надо поговорить. Он говорит: нет, я хочу на радио выступить. Я говорю: ты сошел с ума, ну, давай, приходи. Он потом передумал. Но вообще потребность объясниться появилась. Это ужасно интересно. Хорошо. Мы продолжаем следить за ситуацией. Мы пойдем и проживем ее, эту среду, 24 мая.