• «Подъём» с Сергеем Доренко от 19 сентября 2017 года

    08:30 Сен. 19, 2017

    В гостях

    С.ДОРЕНКО: 8 часов 39 минут. Вторник, 19 сентября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! И Анастасия Оношко, ведущая этой программы.

    А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем.

    С.ДОРЕНКО: Я быстро про праздники, а потом уже про всякие такие неприятности. Праздники у нас, выходные в следующем году определились вчера, Медведев определил. Просто чтобы вы уже билеты брали. Знаешь, как будет трудно на майские?

    А.ОНОШКО: Куда надо билеты брать? На юг или на север, я даже не знаю?

    С.ДОРЕНКО: Наплюй ты на север сразу уже. Север — это место смерти. Надо ехать на юг.

    А.ОНОШКО: А люди плохо реагируют на солнце.

    С.ДОРЕНКО: Оношечка, бейсболочку надень, 50-й кремчик на носик и понеслась. Просто чтобы вы планировали, я серьезно говорю, потом будет тяжеловато. Суббота, 6 января, переносится, все переносится. Таким образом, с 30 декабря по 8 января зимой, 30-31, там восемь дней, мы куда летим?

    А.ОНОШКО: Мы летим с горки на ледянке вниз.

    С.ДОРЕНКО: Либо за солнышком в Лиссабон, либо за солнышком в Марбелью. Потому что там будет солнце оглушительное, плюс 18.

    А.ОНОШКО: А потом будете акклиматизироватся обратно.

    С.ДОРЕНКО: В Севилье апельсины на ветках висят в это время в январе, понятно. Либо мы летим в Андалусию за солнышком, либо в Лиссабон за солнышком, либо купаться на Мальдивы, в январе. Либо купаться на Бали, либо купаться на Цейлон, либо вот это такое место, Индийский океан. Либо, далековато переть, конечно, на Карибы, но далековато. Мы знаем, что Абрамович полетит на Сен-Барт.

    А.ОНОШКО: Так надо на месяц уезжать тогда, а не на десять дней.

    С.ДОРЕНКО: Нет. Любой отдых, любой отпуск делится на три фазы, я тебе объясню. И почти не имеет значения, сколько. Ну, не два года, конечно. Первая фаза, три дня — эйфория. Боже милостивый, посмотрите на пальмы, какое чудо! Видите летучую мышь?! Какая красота! Боже мой, мы никогда бы так не приготовили, это удивительно, что они кладут в эту пищу?!! Три дня эйфория. Сфотографируй, сфотографируй, мне же надо что-то выложить. Потом такое ощущение осадка, что вот как бы и все, вот бы и ехать уже. Ну, прилетели в пятницу или в субботу, во вторник уже понятно, что, в общем, как бы и ехать уже. Все уже. И в общем, поднадоело, эти крабики окаянные поднадоели.

    А.ОНОШКО: Одни и те же.

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. И где-то впадает в состояние столбняка и тропической жизни к пятнице-четвергу. Если в субботу прилетели, суббота, воскресенье, понедельник — эйфория, вторник — разочарование, в среду – понятно, конечно, что место, в общем, дрянь, да и люди здесь дрянь, да и цены здесь дрянь, да и вообще здесь неуютно и понятно, что дома мотоцикл, дома все хорошее, а здесь ни шиша же нет, да еще вдобавок интернет медленный. И где-то с четверга впадаешь в новое состояние — столбняка. Вот этот столбняк, когда тебе, в общем, плевать на все и ты становишься тропическим человеком — ты готов сидеть под пальмой полтора часа, просто сидеть, как то же самый крабик. И потом тебя будят и говорят: вы знаете, что у вас завтра самолет? А ты уже не в состоянии этого понять.

    А.ОНОШКО: Да ну что вы! Начинаешь готовиться к отъезду с такой радостью, еще за неделю.

    С.ДОРЕНКО: Это если десять дней. Если две недели — идешь менять билеты. Я, например, меняю билеты часто.

    А.ОНОШКО: Пораньше чтобы улететь?

    С.ДОРЕНКО: Да, я улетаю пораньше. Я снимаю виллу на две недели, а потом через неделю устремляюсь в аэропорт менять билеты, со штрафными санкциями, со всеми пирогами. Естественно, бросаю виллу… вот так у меня. Любой отдых, Насть. Давай вернемся все-таки к расписанию, несмотря на твои житейские препирательства эти все.

    С 30 декабря по 8 января, то есть десять дней больше, чем достаточно. Не надо на месяц никуда улетать, это все иллюзия. Потом 23, 24, 25 февраля, три дня будет. В этот раз тоже три дня было.

    А.ОНОШКО: Почему так долго, я не поняла?  

    С.ДОРЕНКО: Потому что 23 февраля многие мужчины хотят…

    А.ОНОШКО: А дальше что там, суббота-воскресенье, что ли?

    С.ДОРЕНКО: Наверное, не знаю, или присоединенные дни какие-то будут. Короче, будет три дня, так же, как было в этом году. Дальше. Четыре дня, с 8-го по 11-е, на 8 марта.

    А.ОНОШКО: Это потому что выборы, готовиться будут все к выборам. И как раз в марте, что там, посевная начинается у людей?

    С.ДОРЕНКО: Нет, чтобы испытать эйфорию как раз, можно слетать в марте. В марте с 8 по 11 очень красиво цветут сливовые деревья, яблони в Израиле. Как раз на 8 марта, шикарно цветут сливы и яблони в Израиле. Можно поехать посмотреть, как цветут сливы, это очень красиво. Потом, первые майские праздники с 29 апреля по 2 мая, а потом на День Победы выходной непосредственно только 9 мая. Я не понял. Вместе с тем две шестидневные недели: 23-28 апреля шестидневная неделя, и 4-9 июня. А на 9 мая мы хотим тоже смыться. Нет, смоемся. Майские — это Дубай. Уже жарковато, я знаю, не морщься. В Дубай хорошо бы 20 апреля. Но приходится терпеть, ничего страшного, мы же терпеливые.

    А.ОНОШКО: Вы вообще все неправильно рассуждаете. Не надо никуда уезжать ни на какие официальные праздники. Брать надо билеты между праздниками, чтобы было дешевле.

    С.ДОРЕНКО: Дорогуша, мне-то нельзя. Я должен следовать за своей аудиторией. Аудитория уезжает — я уезжаю. Аудитория приезжает — я приезжаю.

    А.ОНОШКО: Там мало народу, куда вы едете.

    С.ДОРЕНКО: Дорогуша, ты совершенно не понимаешь. Я не имею права не следовать за аудиторией. Ты можешь выкаблучиваться, как муха по стеклу, ты можешь, потому что Даша, Эля и все такое. А я не могу. Мне придется следовать за своим народом.

    А.ОНОШКО: Давайте попробуем, из зарубежья проведете как-нибудь программу.

    С.ДОРЕНКО: Нет, этого не будет. Моя фамилия все-таки, ты знаешь, другая. С озера Комо вести программу я не могу.

    А.ОНОШКО: Я не про это.

    С.ДОРЕНКО: Ладно, двигаемся дальше.

    С.ДОРЕНКО: Мы давно не слышали про кавказцев. Как-то они умерли. Может быть, это и азиаты. Ты можешь отделить? Во всяком случае, в ста процентах случаях ты можешь различить кавказцев и азиатов?

    А.ОНОШКО: Конечно, в ста, безусловно, да.

    С.ДОРЕНКО: А я нет.

    А.ОНОШКО: У меня большая школа, я корейцев от японцев отличаю и от китайцев. Нельзя на меня равняться.

    С.ДОРЕНКО: А я нет. Потому что я вижу азиатов, похожих на кавказцев, и кавказцев, похожих на азиатов.

    А.ОНОШКО: Там есть эти памирские всякие какие-то народы, сложности начинаются, где их можно путать.

    С.ДОРЕНКО: Короче, люди, похожие на кавказцев, может быть, они азиаты, может быть, узбеки, может, дагестанцы… товарищи, мы не очень их отличаем. Я во всяком случае не очень.

    А.ОНОШКО: У узбеков не очень растут бороды. Есть фото-видеофиксация с бородами трое были.

    С.ДОРЕНКО: Но у таджиков растут бороды.

    А.ОНОШКО: А вы много видели таджиков с бородами?

    С.ДОРЕНКО: Им запрещает их президент. Ты знаешь, что Эмомали запрещает.

    А.ОНОШКО: Мальчикам в школе.

    С.ДОРЕНКО: До 40 лет, по-моему. С 40 можно отпускать бороду или с 45, там какой-то есть лимит, с которого можно отпускать бороду. Так слушай. Неважно, азиаты или кавказцы какие-то, отрезали ухо охраннику. История такая. Они живут… эти охранники — двое из Курской области, они живут на объекте, такое можно, это разрешено. То есть они приезжают сюда вахтовым методом, и они живут на объекте. У них смена закончилась, они пошли куда-то перекусить, все это в центре. Архангельский переулок. Выложи мне на карте, будь другом. Карта Москвы, вот здесь. А, нет, черт, неважно, не имеет значения. Выкладывай. Двое охранников здания Российского союза правообладателей в Архангельском переулке, они возвращались назад после смены и после еды уже… Чистопрудный, Потаповский, Кривоколенный — вот здесь все это. Это южнее Мясницкой, Чистые пруды. Да, что там хорошего?

    А.ОНОШКО: Там ресторан есть кавказской кухни рядом, в Кривоколенном.

    С.ДОРЕНКО: Серьезно? Сверчков, Потоповский, Малый Златоустьевский, выше Покровки, ниже Мясницкой, вот эти места. Всегда они мне были подозрительны какие-то, всегда их не любил. Какие-то они такие… там живет Венедиктов, где-то в Чистых прудах. Место какое-то такое подозрительное. Ну, хорошо. Они возвращались, услышали крики о помощи женские, и увидели, как четверо молодых людей, похожих на кавказцев, пристают к двум девушкам, не похожих на кавказцев. Девушки кричат. А что значит «пристают»? Пристают этот как? Трогают или все-таки не трогают, а словесно?

    А.ОНОШКО: Может быть, обступили, разговаривают.

    С.ДОРЕНКО: Может быть, словесно, может быть, преграждают путь, что-то такое. А девушки кричат. Бывший сотрудник ФСИН, 41-летний пенсионер МВД Роман и его 30-летний коллега попытались вмешаться. Но эти сразу достали ножи, кавказцы, и стали их резать. В брюшную полость, а также много ран нанесли Евгению, вот этому 30-летнему, а потом, когда он ослабел от множества ран, ему отрезали ухо.

    А.ОНОШКО: Врачи говорят, что ухо пришить невозможно.

    С.ДОРЕНКО: Очень густо взяли как-то, не сверху отрезали, а, видимо…

    А.ОНОШКО: Да сверху можно было не возвращать, там функции не нарушены.

    С.ДОРЕНКО: Позднее на помощь охранникам прибежали еще несколько очевидцев, которые тоже были охранники. Сбежались разные охранники.

    А.ОНОШКО: Да, город населен охранниками.

    С.ДОРЕНКО: Мы же нация охранников, совершенно верно. Мы охраняем труд среднеазиатов. А таджики приходят нас резать… в смысле, наоборот. Мы — нация охранников, мы охраняем среднеазиатов, а кавказцы приходят нас резать. Правильно я придумал? Или ощущаю?

    А.ОНОШКО: Интересно, найдут ли их?

    С.ДОРЕНКО: Позднее на помощь охранникам прибежали еще несколько охранников. И тогда кавказцы скрылись. На вид им лет до 25, трое из них с бородами. Несмотря на то, что до 25, трое из них с бородами. Видишь, у них до 25 лет растут бороды, это тоже какая-то особенность. Одеты в джинсы и куртки. А четвертый — бритый наголо, непонятно, есть ли борода при этом, в классическом европейском костюме. Врачи доставили пострадавших и так далее.

    Хорошо. Скажи, пожалуйста, это ведь новое старое явление? Лютующие с ножами кавказцы в Москве — это новое старое явление. Они забивали, они резали здесь болельщиков «Спартака», помнишь, тогда? И так далее. Они оплевывали и били здесь полицейских, они стреляли, они убивали друг друга, как ты помнишь, и так далее. А потом вдруг затихло. Это возвращение старой темы?

    Во-первых, куда они девались все это время, почему их не было? Куда девалась эта тема? Довольно много здесь в Москве стреляли, довольно много, стреляя, ездили на машинах, у них были стреляющие свадьбы, как-то Москва постоянно была пропитана духом какого-то такого принесенного с Кавказа насилия, потом вдруг все это куда-то делось, исчезло, не было этого. И вдруг опять, видите. А куда это девалось тогда раньше?

    Алло, здравствуйте, слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Дело в том, что запретили когда-то даже фамилии называть, показывать внешность. И вот это…

    С.ДОРЕНКО: Мы-то с вами не дети, вне зависимости от того, что там запретили, мы понимаем, что кавказское насилие, которое было типичным для Москвы, вдруг на какое-то время, на несколько лет куда-то делось. А теперь вернулось. Почему?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Приезжают новые люди. Границы открыли просто настежь…

    А.ОНОШКО: А причем здесь границы? Они же граждане Российской Федерации.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю, но граждане с другим менталитетом, для которых резать это испокон века было. Вот в чем беда.

    С.ДОРЕНКО: Вы говорите о границах. Это странно. Границы в каком смысле? Это же административные границы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К сожалению, да. Испокон века люди защищали свою территорию, крепости. Может быть, это неправильно… Но когда нас режут, отрезают ухо — скоро будут головы отрезать.

    С.ДОРЕНКО: Я понимаю, спасибо. Я понимаю вашу озабоченность. Я все-таки хотел более технично говорить. Да, были всякие эпохи. Кстати говоря, сами кавказцы помнят эпоху, когда им было запрещено появляться в Москве и Санкт-Петербурге. 

    А.ОНОШКО: Помнят ли они об этом? Это было давно, очень давно, до революции.

    С.ДОРЕНКО: До революции. Им было запрещено служить, и «Дикая дивизия» появилась только… мы можем посмотреть в Википедии, но я думаю, что «Дикая дивизия» появилась в 1915 или 1916 году. До этого времени им было запрещено служить в армии, и им было запрещено появляться в Петербурге и Москве, в принципе запрещено. Их еще на подъезде где-то останавливали, разворачивали и домой. Но это такое время было плохое какое-то, которое мы обороли.

    Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Утро доброе. Майор. Я могу предположить, что подросло новое племя, которое… у нас в 90-е года – 2000-е Кадыров немножко придержал своих товарищей. А сейчас немного отпустил вожжи. И когда встал вопрос, что не согласен…

    С.ДОРЕНКО: А как попридержал? Товарищ майор, у меня какой разговор: они много здесь резали, стреляли, лютовали, танцевали лезгинку, избивали людей и так далее. Это было прямо много, каждую неделю мы слышали один или два раза. А потом вдруг затихло. И я спрашиваю: почему затихло и почему бы нам не вернуть опять эту методику?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Под эти волны шел очень-очень много. Я помню, когда 92-93 годы это была просто вакханалия, потом была Первая война — затихли. Вторая война — вообще затихли. Потом мы помирились, началась вакханалия, мы им дали добро. Товарищ Рамзан стал президентом, поклялся на верность Путину, деваться было никуда нельзя, опять началась волна против них, дал команду — затихли. Подросло новое поколение, которое, не знаю, может, и сейчас у них в Чечне…

    С.ДОРЕНКО: Мы же говорим не только о Чечне.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В основном все-таки, я сталкиваюсь с этим на улицах, я их могу определить — дагестанцев, чеченцев — их стало больше, но вели себя еще год-два назад более-менее тихо. А сейчас, смотрю, становятся более развязными. После этих митингов мусульманских, когда они поднялись, и Кадыров сказал, что не согласен с поведением России, возможно, они просто сказали: раз наш начальник не согласен, а мы-то…

    С.ДОРЕНКО: Хорошо, спасибо. То есть их руководитель и вождь сказал, что он готов противостоять России.

    А.ОНОШКО: Вы думаете, что в этом?

    С.ДОРЕНКО: Нет-нет, это наш слушатель полагает, что раз вождь сказал, что он готов противостоять России, то Россия воспринимается до известной степени как территория не вполне как бы… не вполне с единой тканью восприятия.

    А.ОНОШКО: Это же все-таки про внешнюю политику речь шла.

    С.ДОРЕНКО: Нет, то внутренняя политика очень. А где здесь внешняя? Внешняя политика рохинджа, сама ты понимаешь, что это, в общем, повод, конечно. Рохинджа — это просто повод. Ну кому какое дело до рохинджи? Давайте чуть позже вернемся к этой теме, после новостей. Я хочу обозначить свой вопрос, он очень простой. Мой вопрос заключается в следующем: очень много было кавказского насилия в Москве, очень много, они постоянно стреляли, резали, стреляли в людей, в воздух, избивали, насилие было непрерывным. И вдруг потом затихло. И раз существует способ сделать, чтобы затихло, почему бы не сделать, чтобы затихло? Вот это мой вопрос.

     

    В ДВИЖЕНИИ

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: 9 часов 5 минут. Итак, случай, который мы вам напомним. Как удалось выяснить, например, «МК», но об этом пишут абсолютно все. Но вот «МК» уделяет больше времени или площади Москве. Как удалось выяснить «МК», шокирующий инцидент произошел 18 сентября около часа ночи. Таким образом, 19 сентября, правильно? Это было в эту ночь, на самом деле. Или в прошлую?

    А.ОНОШКО: Не знаю, сложно сказать. 

    С.ДОРЕНКО: Хорошо. Если 18 сентября около часа ночи, то это не в эту ночь, а в предыдущую ночь, в Архангельском переулке. Архангельский переулок — это несколько южнее Мясницкой, у Чистых прудов. Незадолго до этого двое охранников-контролеров, одному из них 41 год, он пенсионер МВД, отслужил в МВД, и 30-летний коллега Евгений, оба они из Курской области, после окончания смены отправились в ближайшее кафе перекусить. Затем возвращались назад на объект, потому что им разрешается, они из Курской области, еще раз, и они могут спать на объекте, им разрешается во время своей вахты спать на объекте. Они возвращались домой в Архангельский переулок, собственно, на объект, где они должны были ночевать. По дороге услышали крики со стороны Чистопрудного бульвара. Подошли ближе, увидели, как четверо молодых людей, внешне уроженцы Кавказа, хотя еще раз я повторяю, мы не уверены в том, что мы способны отличить уроженцев Кавказа от азиатов, мы не уверены в этом…

    А.ОНОШКО: Или от русских даже. Некоторые русские тоже так выглядят, что не поймешь.

    С.ДОРЕНКО: От русских я все-таки смог бы, мне кажется, не знаю.

    А.ОНОШКО: У нас же нет такой национальности практически, как русские, в смысле, это же более…

    С.ДОРЕНКО: Ты пустилась в философствование? Сейчас она скажет, что русские это прилагательное. Настенька, я затрудняюсь часто отличить кавказца от азиата, а азиата от кавказца, я лично часто затрудняюсь. Поэтому они утверждают, те, кто там был, свидетели, что это были кавказцы. Я говорю, что это утверждение чисто по внешним признакам, то есть это могли быть и азиаты. Ну, хорошо, кавказцы. Они говорят, все-таки кавказцы.

    Сделали замечание, вот эти два охранника, возвращавшиеся на объект, сделали замечание, что не надо приставать к девушкам. То есть четверо молодых людей что-то делали с двумя девушками таким образом, что те кричали. Кричали, звали на помощь. В ответ все переключились на… вот эти четверо кавказцев переключились на охранников. Началась потасовка, кавказцы достали ножи. Один из них нанес удар ножом Роману… кто это Роман?

    А.ОНОШКО: Это один из…

    С.ДОРЕНКО: Сейчас… это 41-летний. Кто-то из них нанес Роману удар в живот, а Евгению множество резаных ран. То есть он его порезал сначала, а потом отрезал левое ухо. Причем отрезал под корень таким образом, что пришить не смогли, их отвезли потом в Склиф. Девушки впали в истерику и стали кричать еще громче. На эти крики из соседнего здания выскочил еще один охранник, уже охранников трое, и двое прохожих устремились туда к месту драки. И тогда кавказцы поспешили скрыться. По словам очевидцев, Роман прикрывал рану рукой, был в сознании. Евгений же лежал на проезжей части, не подавал признаков жизни. Очень сильно терял кровь, там были задеты какие-то важные сосуды кровеносные. В настоящее время Роман находится в послеоперационной палате, у него был удар ножом в живот. А Евгений в реанимации в коме. Он в коме, потому что у него какая-то большая кровопотеря, какая-то большая проблема. По видеонаблюдению, рапортует нам «Московский комсомолец», этим людям, которые квалифицируются как кавказцы, географический такой признак, на вид до 25 лет, трое из них с бородами, одеты в джинсы и куртки, четвертый бритый наголо, в европейском костюме. Полицейские пытаются установить их личности, выяснить местонахождение.

    Я вижу возвращение насилия, вероятно, мы сталкиваемся с возвращением насилия, которое производится в Москве выходцами с Кавказа. А попробуй, пожалуйста, мне хронологию дать. Когда это прекратилось? Ведь это прекратилось. Настя, попытайся. Кто помнит хронологию? Когда еще у нас они носились, стреляли, танцевали лезгинку постоянно на Манежке? Недавно было.

    А.ОНОШКО: Года два назад.

    С.ДОРЕНКО: Нет, больше. Была какая-то эра спокойствия, которая продолжается, ну, может быть, четыре-пять лет. Кто помнит? Сколько длится эра спокойствия, которая прервана вчера? Алло, здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Сергей Леонидович.  

    С.ДОРЕНКО: Вы помните, когда прекратилось кавказское насилие в Москве?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По моим ощущениям, она условно прекратилась. А вот началась она очень давно. Вы, наверное, помните случай с братьями Квантришвили, по-моему, они грузинские… был случай, когда один из старших братьев Квантришвили, я помню, удивился этому, по телевидению угрожал министру МВД Рушайло. Я помню, его фраза звучала примерно следующим образом: о чем думает министр, ведь у него же есть семья, есть дети. Я просто удивился. Но тогда были очень дикие времена, во время где-то 91-го года.

    С.ДОРЕНКО: Нет, тогда он не был министр. Рушайло, я вам скажу, когда был министром, — в 1999-м.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, это было намного раньше.

    С.ДОРЕНКО: А раньше Рушайло был этот самый… круче солнцевских только шаболовские, он возглавлял РУБОП.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Может быть. Я помню, что как раз Квантришвили выходил в Сандуновские бани…

    С.ДОРЕНКО: Он выходил с Петровки, 38, ни с каких ни с Сандуновских…

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, он из бани выходил.

    С.ДОРЕНКО: Он выходил много раз из бань, но застрелили его на Петровке, 38. Он выходил из Петровки, 38, и его застрелил снайпер. Отари… Я путаюсь тоже в них…

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я тогда удивился наглости, которая происходила…

    С.ДОРЕНКО: Может, мы путаем с вами вообще фамилии? Да-да, с Петровки, 38 он выходил, в окружении своих янычаров, вот этих бойцов, и его сверху снял снайпер. Спасибо. 7373-94-8. А потом его наследник, человек, который унаследовал весь его бизнес, вот этого Отари, дружил очень с Лужковым. И они были дружны настолько, что они ели за одним столом…

    А.ОНОШКО: Не разлей вода.

    С.ДОРЕНКО: Ну, как, разлей. Но я могу сказать, что когда я был приглашен поужинать с Лужковым, как раз вот этот наследник Отари был тоже с нами. Он читал длинный тост какой-то, причем читал на память, тост был минут на десять. Я очень хорошо это помню.

    Алло, здравствуйте, слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Это Тараторка.

    С.ДОРЕНКО: Здрасьте. Скажите, вот этот период, когда не было или по крайней мере, не было кавказского насилия, сколько он продолжался, вы помните?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хочу немножко по-другому…

    С.ДОРЕНКО: Подождите, вы помните или нет, я конкретный же вопрос задаю. Сколько лет не было кавказского насилия, во всяком случае, о нем не было слышно?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Последний год я редко это слышал.

    С.ДОРЕНКО: Больше, чем год точно.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не-не, последний год. А вообще, если честно, подумайте о другом. Две девушки, ночь, шли… Сука не захочет, кобель не вскочит.

    А.ОНОШКО: Ого! Нормально!

    С.ДОРЕНКО: Нет. Вы не правы!

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно прав.

    А.ОНОШКО: А почему днем-то можно?

    С.ДОРЕНКО: В приличном месте кобель не хочешь, что ли? А кобель с утра хочет. И чего? Тогда сейчас ловите у метро. Ну что вы, Тараторка. Вы излагаете дремучую версию. Две девушки имеют право возвращаться домой в любое время суток в стране, где безопасности, в стране, где их не атакуют, в месте, где их не атакуют. Вы абсолютно не правы, просто изначально сразу совсем не правы. И вторая идея ваша, что женщина всегда провоцирует, это, безусловно, тоже неверная идея. Ситуация должна быть такая, что само существование женщины не служит сигналом к агрессии. Тараторка, я продолжаю внутренний диалог с вами. Женщина всегда наполнена каким-то обаянием особым, свойственным ей, женским, понимаете, да, вне зависимости от одежды.

    А.ОНОШКО: Бедные мальчики, мне стало жалко мальчиков.

    С.ДОРЕНКО: Вне зависимости от одежды, Тараторка, женщина полна некоего своего особого, специфического обаяния — повадкой, некой… в движении она иная, чем мужчина. Каждое качество женщины привлекательно, эволюционно так сложилось, что каждое ее действие, даже если она просто семенит про тротуару вся в парандже, если она просто семенит по тротуару во всей парандже, которая существует. Паранджа, бурка и все подряд. То все равно в ней есть некая грация, привлекающая мужчину. Поэтому ваше суждение, что ее существование де-факто означает провокацию, несправедливо.

    А.ОНОШКО: Мальчики почти нашли себе жену, а им все испортили, какие-то охранники.

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. Здравствуйте, слушаю вас. Сколько продолжался период тишины? Никто не помнит.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я помню… что Руслан Имранович Хасбулатов, с его приходом…

    С.ДОРЕНКО: Руслан Имранович Хасбулатов. Да, я тоже очень хорошо его помню, я много раз его интервьюировал, с его трубочкой этой сталинской… да. Но вы знаете, что Руслана Имрановича Хасбулатова чеченцы презирали? Или нет?

    А.ОНОШКО: А за что?

    С.ДОРЕНКО: Мне в двух оказиях в Грозном, ко мне подходили чеченцы, в разных, в двух оказиях, когда мы имели возможность разговориться, и в двух случаях они мне говорили, что он сын рабыни, потому что в нем есть кровь кабардинки. Он раб, он несет кровь рабов, он не настоящий вайнах

    А.ОНОШКО: Полукровка, бастард.

    С.ДОРЕНКО: Он презренная полукровка. Говорили люди, я таращил глаза на них, как будто я попал в Диснейленд. Я думал, что я в Диснейленде, потому что, честное слово, я не верил, что вообще такое может существовать. Честное слово, не верил. Ко мне на полном серьезе обращались люди, серьезные клиенты, которые говорили, что Хасбулатов, в его крови есть какая-то кабардинка, неизвестно сколько поколений назад, то ли его бабка, то ли его прабабка, была украдена в Кабарде. Женщина украдена была как рабыня. Следовательно, в нем не только кровь вайнахов, но и грязная кровь презренных рабов, с их точки зрения, тех чеченцев, которые мне говорили. Я думал, что они больные на голову, я думал, что сейчас приедет психушка, я думал, что все рассмеются, когда они это говорили. Я ждал сигнала, чтобы хохотать. Знаешь, все такие — ха-ха-ха, это шутка была. Но они действительно так думали. Всякая не вайнахская кровь — это грязь, с их точки зрения, тех двух моих собеседников. И мне было стыдно. Я так понимаю, что это распространённая точка зрения была. Я не знаю, насколько она распространена сегодня.

    Алло, здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Мне кажется, что эта тема заглохла с началом событий на Украине и последующей «крымской весной». 

    С.ДОРЕНКО: Вы думаете, что это чисто медийное событие?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я практически в этом уверен. Потому что уже эта тема поднималась, что-то там затихло.

    С.ДОРЕНКО: А теперь поднадоела, соответственно, донбасская вся эта тема, и поехали по-новой, да?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Может быть, это связано с каким-то передвижениями…

    С.ДОРЕНКО: Давайте я подчеркну то, что вы сказали. Вы думаете, что это абсолютно медийное отражение, что кавказское насилие, таким образом, никогда не затихало, а медийно просто вектор внимания был обращен в другую сторону.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Об этом можно говорить либо не говорить, либо говорить на местном уровне, либо говорить по новостям…

    С.ДОРЕНКО: Да-да. То есть, на самом деле, это чисто медийное явление, на самом деле, это насилие никогда не затихало.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Конкретно этот случай, мне кажется, не надо связывать с тем, что кто-то отпустил вожжи где-то в Грозном. Мне кажется, это чисто единичный случай.

    С.ДОРЕНКО: Может быть, это не Грозный. Может быть, про любой другой город.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тем не менее, это какой-то частный случай, решили об этом рассказать сейчас.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо. Я сейчас начинаю думать, что после убийства Немцова сильно притихли они.  

    А.ОНОШКО: Оно было не так давно.

    С.ДОРЕНКО: Полтора года. На полтора года хватило.

    А.ОНОШКО: Мы с вами видим новостную ленту информагентств, мы же не можем сказать, что мы с вами что-то не читаем по взаимному согласию, такого нет. Мы видим новости…

    С.ДОРЕНКО: На самом деле, я вам должен сказать, здесь Настя права, мы не цедим, мы не отцеживаем, мы идем за потоком. Мы не видели довольно долго никаких свидетельств кавказского насилия, его просто не было. Ну, как тут? Вы заходите просто в сообщества какие-нибудь в Facebook, и вы видите, если была стрельба, носились какие-то свадьбы кавказские со стрельбой, так это абсолютно точно будет в соцсетях. Но этого не было.

    Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Я тоже думаю, что это больше к медийности, наверное, привязано. Когда это было все, довольно часто освещалось, как раз перед Олимпиадой. Мы с родственником тоже это обсуждали…

    С.ДОРЕНКО: Подождите, перед Олимпиадой было кавказское насилие?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Было, да, я точно помню, мы это обсуждали, искали причинно-следственную связь, почему не прижмут к ногтю, так сказать.

    С.ДОРЕНКО: Раньше 2014-го.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И пришли к тому, что все-таки сейчас, на данный момент, слишком много глаз направлено в нашу сторону со стороны мировых СМИ, и все это могут повернуть как нарушение прав человека. Таким образом, добавив тех же самых санкций. Что, вот, страна не пойми что происходит, люди…

    С.ДОРЕНКО: То, что вы говорите, во мне рождает чувство безнадежности. Знаете, почему? Потому что если бы объективно существовали способы как бы это выключить, ну, подойти к выключателю и выключить, то мы бы с вами могли поставить вопрос: ну давайте сейчас опять выключим. Но если вы говорите, что таких способов объективно не существует, а просто было отвлечено внимание, то горько осознавать это и все, это плохо.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И еще один момент. Я все-таки подтверждаю слова предыдущего человека, согласен с ним, что у терроризма, у бандитизма все-таки есть национальность и какая-то направленность, по крайней мере, какой-то основной вектор. Возьмем среднестатистического азиата и того же самого русского, все-таки, мне кажется, на чаше весов будет явное преимущество…

    С.ДОРЕНКО: Можно, я про русских скажу? У русских вообще не было ни одной эпохи постоянного русского насилия, его не было. Были разные эпохи у разных народов, но у русских не было.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И опять же, способ решения — наверное, тот, который они принимают сами для себя. Наверное, тот, кто сильнее, тот и прав. Когда нарисовалось еще несколько людей, стало больше огласки, то сразу их героизм куда-то улетучивается и сразу эти люди просто пропадают.

    С.ДОРЕНКО: Хорошо, тогда другой вопрос: их найдут?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, да, если, опять же, дадут команду сверху. Потому что если это приравнять к терроризму, сейчас миллионы камер по городу, можно найти, откуда они пришли и куда ушли. Я думаю, что при желании найти можно.

    С.ДОРЕНКО: Но и главы землячеств должны выдать их? Во всяком случае, если бы дело происходило в Америке, то глав землячеств сейчас бы взяли, посадили и пристально на них смотрели.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, в том направлении тоже бы работали.

    С.ДОРЕНКО: Главы землячеств тоже должны их выдать, безусловно. Во всяком случае, в Америке это так. Не знаю, как в России. В России, мне кажется, наоборот — главы землячеств должны помочь им сбежать. Нет? Я не знаю точно.

    А.ОНОШКО: Мы ожидаем от них чего?

    С.ДОРЕНКО: В Америке главы землячеств, которые хотят продолжать жить на этой земле, выдают своих преступников.

    А.ОНОШКО: Мы хотим тоже так или нет?

    С.ДОРЕНКО: Мы бы хотели так. Но мы так не будем делать. У нас все будет наоборот — главы землячеств помогут им уйти, быстро спрятаться и не показываться. Разве не так в России?

    А.ОНОШКО: Не знаю.

    С.ДОРЕНКО: В России, по-моему, так. Я, может, что-то путаю, подзабыл, как тут у нас дела строятся. Здравствуйте, слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Егор. Я в 2000-х года работал, так называемые были созданы специальные мобильные группы, когда был разгул бандитизма, в том числе этнического, и мы работали как раз по таким эпизодам. Достаточно быстро можно навести порядок, когда будет желание и команда сверху.

    С.ДОРЕНКО: Это с привлечением землячеств или достаточно наших силовиков?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Обязательно с привлечением землячеств. Они все знают, все в курсе. И при желании, при команде все будет выдано и все будут найдены достаточно быстро.

    С.ДОРЕНКО: А от кого должна пройти эта команда? МВД достаточно или должно быть выше, политическая какая-то…

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Прежде всего политическая. МВД все знает, и ФСБ все знает, все они известны, известны все кураторы, известны все вожди. Нужна только команда и нужна просто воля.

    С.ДОРЕНКО: И количество их здесь, вот этих боевиков, которые здесь заседают, тоже можно регулировать, правда же?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно верно. Потому что существуют залы, где они постоянно занимаются, так называемые команды встать на … — это когда 20-10 бойцов может выбежать, сесть в рафик, поехать в какой-нибудь рейдерский захват или помочь другу, помочь земляку.

    С.ДОРЕНКО: Всё все знают. Спасибо. Итак, все всё знают, нужна политическая воля — вот что сказал сотрудник. Это сотрудник силовых ведомств, которые нам позвонил. Который говорит: все всё знают, МВД всё знает, ФСБ всё знает.

    А.ОНОШКО: Почему команды нет?

    С.ДОРЕНКО: Команды нет. Я не знаю, почему. А на каком уровне должна пройти команда?

    А.ОНОШКО: На федеральном? На городском?

    С.ДОРЕНКО: Почему на федеральном? Почему не на городском? А город у нас решает вообще такие вещи или нет? Я не знаю.

    А.ОНОШКО: Вообще, почему мы думаем, что такой команды нет? Смотрите, подозреваемый в убийстве пауэрлифтера Драчёва пришел к следователю с повинной. Причем его вынудили, как бы уговорили прийти, это открытым текстом в новостях говорится. Его быстро вычислили, не стали его просто ломать…

    С.ДОРЕНКО: Это Хабаровск.

    А.ОНОШКО: Федеральный уровень. Посмотрите на этого подозреваемого…

    С.ДОРЕНКО: Ах, вот этот подозреваемый.

    А.ОНОШКО: Там, правда, другие обстоятельства, это был бой какой-то один на один, в мужских понятиях…

    С.ДОРЕНКО: Анар Аллахверанов явился в региональное следственное управление с повинной. Ну, значит, его вынудили, наверное. Доставлен в СИЗО №1 краевого управления ФСИН и так далее. Я не знаю, почему в Москве эти вопросы не решаются. Почему их сразу не нашли? Почему землячество не выдает своих агрессоров? Землячество хочет, чтобы мы их боялись? Какова цель землячества? Землячество хочет, чтобы мы их боялись? Так мы уже боимся. Но разве боязнь помогает в бизнесе и вообще в жизни? Не знаю.

     

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: Итак, мы продолжаем. У нас всякого насилия довольно много, и всякого. Смотри, Бастрыкин. Бастрыкин поручил изучить сообщения о похищении пожилых людей. Дай мне Вики, Бастрыкина. Бастрыкин, Википедия.

    А.ОНОШКО: Давайте. Хотите посмотреть, пожилой ли он человек?

    С.ДОРЕНКО: Сколько ему лет, да. С виду он выглядит как человек, умудренный жизнью.

    А.ОНОШКО: Он 53-го всего-то года. Это совсем немного.

    С.ДОРЕНКО: Ему 64. Он уже человек, я бы сказал, зрелый.

    А.ОНОШКО: Люди выходят за пенсией, идут, в Подмосковье, и не возвращаются.

    С.ДОРЕНКО: Что происходит в Подмосковье. Это данные новостей одного из федеральных каналов, мы читаем по «Российской газете».

    А.ОНОШКО: Они так скромно умалчивают, не говорят, что за канал. РЕН ТВ, что ли?

    С.ДОРЕНКО: А мы не знаем, откуда нам знать? Так вот, мы читаем об этом в «Российской газете». «Российская газета» название канала не говорит, а мы тоже не знаем.

    А.ОНОШКО: А я сейчас могу поискать, хотите?

    С.ДОРЕНКО: Нет. Я стал смотреть телевидение в доме из-за детей. Два канала. Ты знаешь, что единственный способ отвлечь детей от iPad это включить что-нибудь по телевизору?

    А.ОНОШКО: Они переключаются на телевизор? Там же выбор редактора. Дети должны выбирать мультики сами, прямо на iPad.

    С.ДОРЕНКО: Disney…

    А.ОНОШКО: Они что, не знают?

    С.ДОРЕНКО: Disney знают. Спасибо тебе, родная, спасибо, моя хорошая. Только качество, которое я получаю на телевизоре, 4К, высочайшее. Они смотрят Disney. А я тут смотрел, оскоромился, Animal Planet, других каналов, правда, еще ни разу не включал. И жене тут говорю, мы пролистываем когда, говорю: смотри, тут полно наших каналов, обычных телевизионных, может, включим? — говорю я осторожно так. Она говорит: может быть, пока не сейчас? То есть понятно, да? Если надо съесть что-то тухлое, но не хочется. Думаешь: дорого платили, может, все-таки включить, съесть?

    А.ОНОШКО: А телеканал настолько федеральный, что он, видимо, у себя на сайте новость не вывешивает, я ссылки вижу только на Милосердие.ру.

    С.ДОРЕНКО: Сергиев Посад, стали исчезать люди с инвалидностью и пожилые граждане. Обратите внимание. Люди постарше, имеющие жалобный вид, такой, если… товарищи слушатели, если у вас такой вид, под который можно просить деньги, будьте, пожалуйста, осторожны.

    А.ОНОШКО: Да мы все почти имеем такой вид.

    С.ДОРЕНКО: Под вас бы дали?

    А.ОНОШКО: Вот под вас бы нет, Сергей. Я вот смотрю, я бы не дала.

    С.ДОРЕНКО: Не дали бы? Нагловатый весь… Дослушай историю. Людей стали красть. Пенсионеры выходили, якобы, это история, из дома в магазины или в банк и пропадали. По мнению близких, их похищают и держат в рабстве. Их заставляют просить милостыню на улицах. Старичков, старушечек ловят, куда-то увозят, они где-то в бараках живут. Потом их привозят автобусами прямо на людные площади, привокзальные площади, где-то вот такие места, где заставляют просить милостыню. Потом их собирают снова и увозят назад в место заключения. И так они работают. Это инвалиды и старики, пропадают. У меня вопрос, я не знаю… Под Бастрыкина бы дали, спрашивает Настя?

    А.ОНОШКО: Нет. Вот вы как Бастрыкин, у вас одинаковое лицо, очень солидное, внушительное, я бы побоялась.

    С.ДОРЕНКО: Давать? А где у меня здесь голосовательная машина? Никто не знает. А нет, вот она. Скажите, пожалуйста… нужно быть осторожным тем, под кого бы дали деньги. Под вас бы дали? 134-21-35 — да. Если вас вывести просить милостыню, то под вас бы дали, у вас вид жалобный. Нет — 134-21-36. Как вы оцениваете с точки зрения пригодности для этого поприща вашу внешность. Может быть, еще чуть-чуть нахлобучить…

    А.ОНОШКО: И младенца в руки.

    С.ДОРЕНКО: Младенца нельзя.

    А.ОНОШКО: Собаку какую-нибудь.

    С.ДОРЕНКО: Собаку нельзя. Потому что другая, мы же оцениваем пригодность к профессии людей. Люди должны оценить свою пригодность к профессии себя, а не каких-то добавленных сущностей. Что значит собаку? А если енота? Еще больше дадут? А если обезьянку-мармозетку? Еще больше дадут? Под вас бы дали, вы пригодны для нищенства? 134-21-35 — да. Под вас бы не дали ни в коем случае — 134-21-36.

    А.ОНОШКО: А под меня дали были?

    С.ДОРЕНКО: Под тебя? Как тебе сказать… а ты попробуй рассказать мне о том, что ты приехала договориться об операции…

    А.ОНОШКО: Чтобы я еще говорила что-то? По электричкам бы меня пустил? Нет! Я хочу, когда молча сидят.

    С.ДОРЕНКО: Расскажи мне жалобную историю.

    А.ОНОШКО: Я на картонке нацарапаю ручкой, и ничего рассказывать не буду.

    С.ДОРЕНКО: Ты будешь совать картонку? Я был в метро, и там с громкоговорителем женщина ходила. Она рассказывала про операцию мужу.

    А.ОНОШКО: На мозге?

    С.ДОРЕНКО: Нет. Какая-то очень важная операция, я не дослушал. Но она была такая убедительная…

    А.ОНОШКО: Лекция была длинная.

    С.ДОРЕНКО: 45 минут. Под вас бы дали — считают 30 процентов, что да. 70 процентов — нет. Насколько это может быть правдой? 30 процентов считают себя пригодными для поприща нищенства.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

    С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Слушаю вас. Насколько это может быть верным вообще? Может быть, это выдумка?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Для того чтобы дать милостыню, необязательно надо иметь вид бомжа или какого-то вот… я даже по себе хочу сказать. Я с палочкой хожу, я инвалид второй группы. И у меня вид не такой плохой. Но мне почему-то люди стараются помочь. Я не прошу помощи, побираться…

    С.ДОРЕНКО: А где вам помогают? На кассе? Пытаются добавить?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не на кассе. Я думаю, если бы я встала где-то попросить, мне бы давали деньги.

    С.ДОРЕНКО: Насколько верной вам кажется информация, что в Сергиев Посаде крадут стариков? Это верно или это страшилка какая-то?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что это так. Потому что в нашей стране просто сейчас страшно жить, во всех наших сферах.

    А.ОНОШКО: Мы нашли еще более подробно эту историю, про Сергиев Посад, от 5 сентября 2017 года. Одноногого жителя Сергиева Посада, пропавшего еще в апреле, разыскивают родственники, подозревающие, что его могли продать в рабство, сообщает корреспондент «Подмосковья сегодня». 44-летний Владимир Блохин жил вместе со старой матерью и сестрой. Три года назад ему ампутировали правую ногу, передвигался мужчина на костылях. «Последний раз Владимира видели 23 апреля возле супермаркета «Пятерочка» в центре Сергиева Посада. Очевидцы утверждают, что дядю засунули в машину двое цыган. На следующий день он позвонил нам с незнакомого номера и сказал, что уехал в Москву подработать, через неделю вернется. С тех пор связи с ним нет. Мы уверены, что он попал в рабство к профессиональным нищим», — рассказала племянница пропавшего Ольга Хардина.

    С.ДОРЕНКО: Ну, хорошо. Давай ты попала в рабство. Ты же просто побежишь к первому менту?

    А.ОНОШКО: Я вообще… для меня это загадочная история, особенно когда говорят, что паспорт забрали. Подумаешь, паспорт забрали. Ну, расплюнуть.

    С.ДОРЕНКО: Ну и что? Идешь в МФЦ и восстанавливаешь паспорт, что за проблема-то?

    А.ОНОШКО: Это грубая физическая сила. Я воображаю, например, меня утащили куда и говорят: ты теперь будешь стоять здесь у метро, тут будешь сидеть. 

    С.ДОРЕНКО: Так ты обратишься к полицейскому…

    А.ОНОШКО: Я сажусь, я же знаю, что за мной следят. Мое малейшее движение в сторону от этой подстилки или куда-то, я думаю, что меня тут же схватят и зубы мне выбьют.

    С.ДОРЕНКО: Это слишком расточительно, дорогуша. Держать тебя и еще смотрящего. Смотрящий держит таких, как ты, десять. Ему нужно их обходить. У тебя довольно много времени для того, чтобы…

    А.ОНОШКО: Для новичков, которые еще не… ты никогда не знаешь, смотрят за тобой или нет.

    С.ДОРЕНКО: На одного смотрящего есть один просящий, если есть один нищий на одного надсмотрщика, то это расточительно, это не бизнес. Надсмотрщик выводит коллективчик, человек десять, может быть.

    А.ОНОШКО: Я поняла. А часто вы видите милиционера на улице?

    С.ДОРЕНКО: Полицейского? Ну, есть разные охранники сердобольные курские. Можно броситься в метро, например, к охраннику: здравствуйте, я то-се… А тут же подбежит твой наблюдатель, надсмотрщик, который скажет: да это наша бабушка, Настенька, она убегает время от времени. Да ничего, не беспокоитесь, баба Настя, пойдемте. И уведет тебя бить.

    А.ОНОШКО: Я не представляю себе. Может быть, они как-то подавляют. Наверняка психологическая работа проводится какая-то, чтобы люди не дергались.

    С.ДОРЕНКО: Может быть.

    А.ОНОШКО: У нас нищие везде стоят, Сергей, вы их видите? На всех перекрестках.

    С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Эта тема была актуальная буквально два года назад. И она была очень связана с чем…

    С.ДОРЕНКО: А почему сейчас не актуальна? Об этом пишут.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я сейчас все объясню. Дело в том, что начали разгонять эти бомж-компании, которые были на помойках. И они стали терять хлебушек. И понемножку стали приспосабливаться. Дело в том, что благодаря работе нашей прессы, о том, что это все притворяло, им давать не надо, огромные доходы и так далее, количество этих денежек, которые стали им доставаться, резко сократилось. Я знаю из первых рук. И раньше были целые артели, которые этим жили. Сейчас этого стало гораздо меньше.

    С.ДОРЕНКО: Меньше дают.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Меньше дают, раз. И во-вторых, там национальные … стали немножко прижимать. То есть требовать ту же отстегу… там много кто получается. Бизнес совсем крутой.

    С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Так что же нам делать? Теперь подходи к бабушкас и спрашивать: бабушка, вы похищенная, вам нужна помощь, давайте мы вас спасем? Вот вам самокат, бабушка…

    А.ОНОШКО: Я так делала. Они отказываются.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это глупость насчет похищения полная. Потому что никогда дефицита кадров в этом деле не было. Когда с помоек переместились, это был такой качественный скачок.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо. То есть их переместили с помоек. У них был бизнес на помойках, они разбирали утиль.

    А.ОНОШКО: Бизнес нищих процветает. На метро «Университет», где такой комфортабельный, престижный, дорогой район, на каждом перекрестке… недавно с ребенком я видела, в переходе на Ленинском, отводила своего сына в школу…

    С.ДОРЕНКО: Мне говорит человек, который сейчас звонил нам, который говорит, что знает из первых уст, что нет, не процветает этот бизнес.

    А.ОНОШКО: Ну откуда они берутся? Я бабку спрашиваю: вы откуда? Она стоит с этой карточкой в пробке, подходит на пересечении Университетского и Вернадского, перед мостом, заглядывает ко мне. Я говорю: а что это у вас, откуда вы приехали? Она так начинает глаза: я из Тамбовской области… и убежала от меня.

    С.ДОРЕНКО: А зачем ты спросила?

    А.ОНОШКО: Один раз я решила спросить, поинтересоваться. Просто мне стало интересно, что она будет делать: убежит от меня… Я достала телефон, начала ее фотографировать, хотела в сообщество Гагаринского района отправить, у нас там своя уютная атмосфера.

    С.ДОРЕНКО: У меня тоже были моменты слабости. Я очень хорошо помню, как я подавал. Но это было…

    А.ОНОШКО: Я не собиралась подавать.

    С.ДОРЕНКО: Я покупал яблоки, шел по Крещатику в Киеве и раздавал бабкам, которые просят милостыню, я раздавал по яблочку. И должен сказать, мне казалось, что они метнут это яблочко мне в затылок, когда я проходил.

    А.ОНОШКО: Конечно, если бы она страдала, она бы сказала: да… срочно записку, сфотографируйте меня, передайте в милицию.

    С.ДОРЕНКО: Очень хорошо помню, что я давал им гренни смит. Не уверен, что это был именно тот сорт яблок, который им нравится.

    А.ОНОШКО: К нему надо привыкнуть, да.

    С.ДОРЕНКО: Я видел у них такие лица горькие, у этих бабок на Крещатике.

    А.ОНОШКО: А дали бы голден…

    С.ДОРЕНКО: Если бы голден, они, может быть, были довольны. Еще фуджи есть яблочки.

    А.ОНОШКО: Фуджи нет, они совершенно безвкусные.

    С.ДОРЕНКО: Не то, да? Видишь, какая ты капризуля. Хорошо. Вот такая она будет бабка, просящая милостыню. Если не подойдут ко мне с пистолетом, то я точно ничего подавать не буду. Я буду подавать, только если упрут пистолет в лоб. Тогда у меня есть, может быть, рублей 30.

    А.ОНОШКО: Слушатели наши могут подсказать, что делать, если ты видишь этих попрошаек, причем на каждом перекрестке, это же очевидно, что их расставили. Это противозаконная, отвратительная деятельность омерзительная. 

    С.ДОРЕНКО: Да плевать на них. У меня вопрос другой. Может быть, они действительно украдены из дома, может быть, им надо помочь? Когда к тебе на перекрестке подходят, надо распахнуть заднюю дверь и сказать: тебя как звать? — Коля. — Коля, ныряй! Коля, уходим! И все. В полицию везти его. И он тогда скажет: я да, я за… Надо развить эту деятельность.

    А.ОНОШКО: Я читала интервью с волонтерами, которые вот так помогают всяким бездомным и так далее. И девушка говорила, которая с ними дело постоянно имеет, что сколько они ни опрашивали, ни ходили, этих бабок, ни один из них не стоял по личным обстоятельства. Это была их работа. К вас сейчас сюда придут и будут говорить: уйдите отсюда, что вы здесь стоите позоритесь. Не надо и так далее.

     

    С.ДОРЕНКО: В Пермском крае семиклассницы избили болтливую девочку, подожгли ей волосы. Они ее били-били долго, пинали ногами, все это очень активно обсуждали, она плакала, поджигали волосы, она кричала… Но я начинаю думать, что это не экстраординарное насилие, раз… У меня два вывода: что это не экстраординарное насилие, раз, что это обычное насилие. Это первая позиция. Вторая позиция, что это не детское насилие, а что они живут в некой ситуации, эти дети, все эти дети, и палачи, и жертвы. Они живут в некой ситуации, когда насилие есть естественный способ быть, оскорбление есть естественный способ взаимодействия. Понимаешь, да? Я хочу спросить. В Пермском крае семиклассники избили болтливую девочку. Она болтала про другую девочку, что… им 14 лет, наверное, 13-14, она узнала, что другая ее подружка начала половую жизнь со сверстниками. Какая-то подружка в 13 лет начала. Ну, хорошо, начала и начала. А эта проговорилась, и до той дошло. И эту, которая болтушка, которая сказала, ее решили наказать. Ее избили, один-два-три, начинаем, нападает несколько подростков, слышатся глухие удары кроссовками по телу, ее ногами избивают, она прячет лицо, просит не в лицо. Только по голове не надо, умоляет лежащая на земле жертва. Потом: сядь на нее, голову давай. Волосы не надо, — рыдает школьница. Ей поджигают волосы. Потом она их вычесывала, эти жженые волосы она сумела вычесать каким-то образом и подрезать. У меня вопрос другой. Я спрашиваю не о самом факте насилия. Я спрашиваю о том, как мне кажется, это насилие для них не экстраординарное, а обычное. И второе, их взрослый мир, в котором они живут, живет ровно насилием и оскорблением. То есть способ взаимодействия среди взрослых, родителей этих прекрасных детей, собственно, строится на оскорблении и насилии. Верно ли мое предположение?

    Алло, здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Вы правы. Хочу обратить внимание на мультфильмы. В советских мультиках никогда ничего плохого не было. А вот сейчас вы детям показываете iPhone, iPad, тот же «Том и Джерри», там головы отрубают, приучают детей к насилию.

    С.ДОРЕНКО: «Том и Джерри» смотрели и мы тоже. Это очень старые мультфильмы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да и сейчас крутят, поверьте. «Трансформеры» сейчас фильм смотрит, я ему запрещаю. Там же убивают, это жестокость. А советские мультики…

    С.ДОРЕНКО: Помните, под песню, такая была группа белорусская «Песняры», может быть, я ошибаюсь, и там была такая «Поглядаю на дивчину» и там Волка месит комбайном. То есть он попадает в комбайн упаковочный для сена…

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но он не гибнет, он выпрыгивает.

    С.ДОРЕНКО: Он не гибнет. Он очень смешно мучается.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он скован пакетом, в который его запихнули.

    С.ДОРЕНКО: А там, где Волку отрезают канат, где он ползет, «если друг оказался вдруг…», насвистывая. И Заяц подстригает свои цветочки на балконе, и бамс, отрезает, и Волк летит с огромной высоты, падает всмятку. Это вам кажется…

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скрытое насилие. А вы посмотрите девчачьи мультики. Тема модельной внешности там, я смотрю, меня раздражение берет. Дочь смотрит маленькая. Они все худенькие, с большой попой, большой грудью, все они такие красавицы расписные. Неприкрытое идет, конкретно в детей вколачивается. А мы должны поднимать этот вопрос и защищаться. Я запрещаю смотреть эту дрянь.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо. Я в затруднении, потому что мне кажется, что ничего более жестокого, чем детские сказки, вообще не придумано. В русской сказке «Морозко» родной отец привязывает родную дочь по просьбе мачехи зимой в лесу к дереву. Послушайте меня, зачем вам западное насилие? Когда в русской народной сказке девочку, дочку родную, отец зимой привязывает к дереву в лесу с целью убить. Его же цель основная… папа, шо вы делаете? Папа, ви шо сейчас делаете, мастерите узелки, папа? Папочка, что ты делаешь? — Ну, доченька, хочу убить тебя. — А зачем, папа? — Да это ж сказала мачеха, что убить надо. Ты понимаешь, в чем дело? Поэтому не надо искать насилия в иных землях. В наших землях насилия сколько угодно. Зачем вы придумываете?

    7373-94-8. Алло, здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Виктор, Подмосковье. Это уже все известно очень давно. Я общался, у меня друзья работали в милиции, они говорят: чем беднее район, алкаши, наркоманы, тем и дети такие же жестокие. У меня пример такой… район, где я живу, у меня центр города, все нормально, военные бывшие, все инженеры, все семьи такие интеллигентные. Буквально три километра, другой район, там уже такие дети, могли и к памятнику другого, более слабого ребенка привязать, на полночи оставить, пока его родители будут искать. Могли на помойке найти трусы и играть ими в «сифака», просто пустел моментально там город. Это минимальные истории.

    С.ДОРЕНКО: А что это?

    А.ОНОШКО: В «сифу».

    С.ДОРЕНКО: А что это?

    А.ОНОШКО: Не знаете, что ли? Берете любой предмет, у нас в классе бумажку, объявляешь ее «сифой», и когда я в вас ее бросаю, в вас она попадает, то вы все уже.

    С.ДОРЕНКО: А что такое «сифа»?

    А.ОНОШКО: «Сифа» — это вот бумажка, я думаю, от «сифилиса», наверное, происходит. Знаете, еще «раз, пер, два, пер», когда выходите из школы, и третьего ты касаешься… Говоришь «раз, пер», он должен коснуться еще кого-то другого, тот должен сказать «два, пер», а третий, которого коснулись, просто обязан сказать «три, пер», и все смеются. Сифозный становитесь вы, если в вас «сифой» попадут. До конца урока уже.

    С.ДОРЕНКО: Я испытываю затруднение. Я жил за границей, если сложить все мои командировки, всего несколько лет, года на четыре потянет, загранкомандировки, всего. Два года Африки и два года еще так по месяцу – по два. Но я не думал, что я настолько далеко оторван от вашей жизни чудесной, где находят трусы, объявляют их «сифой»… Товарищи дорогие, я с изумлением узнаю про вас некоторые поразительные и унизительные вещи. Я про вас столько говнища не знал раньше.

     

    В ДВИЖЕНИИ

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. 57,94 — подопустился рубль, хотя сегодня целый ряд аналитиков возвещал, что наоборот все будет. 57,94. 69,53 — мы видим по евро. Евро дорожает. 55,69 — примерно на тех же уровнях нефть, на 55, это очень хорошо. 1,20 — главная пара. 1,2000. Евро подорожал, как вы понимаете, мы его видели на 1,1930 – 1,936, вот так. И сейчас на 1,20 опять, вернулся диапазон. Хотя завтра… завтра мы посмотрим, но это к вечеру будет только понятно.

    Я вижу большой репортаж Колесникова с маневров. Идут большие маневры в Белоруссии и в России. Подавляются нехорошие люди, у них ни малейшего шанса, наши стреляют по ним из реактивных установок и все такое.

    А.ОНОШКО: Колесников так иронично все комментирует. Я думаю все время, когда вижу его фотографии, комментарии, например, фотография в Facebook у него — «Дорога для руководства», и он подписывает: «Здесь наши дороги расходятся». И он так смело и остроумно это комментирует. А вот думаю, а вот люди, которые власть предержащие, они ведь не обижаются на него за это. Он же откровенно совершенно выступает, условно говоря, в общем смысле слова, за нас.

    С.ДОРЕНКО: Нет-нет. Он не за нас и не за вас. Он ни за кого. Если ты позволишь мне охарактеризовать феномен Колесникова, я должен буду сказать, что он ироник. Он просто ироник. И он как ироник иронизирует вообще над всеми. То есть он не за кого-то, он вообще ироник, надо сказать. Надо сказать, что он ироник среди саркастиков. Они там, внутри, еще  больше издеваются над действительностью, над собственными действиями. Ты просто плохо знаешь людей власти. Люди власти — саркастики. А Колесников среди них ироник. Поэтому они воспринимают его как софт-вариацию самое себя. То есть он мягче, чем они. Они насмехаются над всем, что видят, еще сильнее. Теперь тебе все понятно? Они напускают на себя такое лицо, как будто проглотили параграф, когда тебя видят, простую гражданку. На самом деле, они в душе саркастики смешливые и так далее. Смешливые, доброжелательные и ироничные, в том числе, люди.

    Маневры. Я хотел тебя спросить: вот эти маневры большие в европейской части, у границ НАТО, которые теперь уже Латвия, Литва, это НАТО, это с целью пригласить к разговору или с целью заставить себя уважать? В чем высказывание? Кроме военного высказывания. Мы для чего проводим эти маневры?

    А.ОНОШКО: Ну, как обычно.

    С.ДОРЕНКО: Я спрашиваю наших слушателей. Скажите, мы для чего проводим эти маневры? Можно было провести эти маневры в Тюменской области или в Астраханской.

    Что у тебя? Давай. Спортсмен-ходок 23-летний Николай Иванов погиб от ножевого ранения, полученного им на юго-востоке Москвы. Ночью 15 сентября (сегодня уже 19-е) неизвестный нанес ножевое ранение Николаю Иванову, 1993 года рождения. Иванов был госпитализирован в больницу, через час скончался. Есть известный ходок Александр Иванов, тоже 1993 года, возможно, в сообщении имя перепутали. Может быть, ходок Николай Иванов это на самом деле Александр Иванов. Но пока это сообщает ТАСС. ТАСС сообщает, что зарезали 23-летнего спортсмена здесь у нас в Москве. Зарезали его в ночь. Вот, Настенька, понимаешь в чем дело… А я сталкиваюсь с этой ночной жизнью, сейчас начинаю думать об этом…

    А.ОНОШКО: Про ходока и про этих дам, на которых напали?

    С.ДОРЕНКО: Да. Я сталкиваюсь с этой ночной жизнью, когда она уже на выдохе. Я в пять-шесть утра временами…

    А.ОНОШКО: Это же не опасно.

    С.ДОРЕНКО: В пять-шесть утра я с ними встречаюсь.

    А.ОНОШКО: Красавицы уже лишились своих чар, и все гангстеры спят, помните Лагутенко?

    С.ДОРЕНКО: В 5-5:30 они уже на выдохе, они уже не полны энергетики какой-то, нет. Я их вижу, они возвращаются стайками, бандиты, негодяи, вот это всё. А ложусь-то я спать в девять вечера, когда они только начинают чистить пистолеты. Так что у меня очень правильный график. В моем графике никаких бандитов не существует.

    Скажи, пожалуйста, про маневры. Я про маневры спрашиваю. Эти маневры — приглашение Западу поговорить? То, что мы у них на границе делаем маневры. Или это приглашение нас уважать? В чем месседж? Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Просто сейчас эти маневры — мы поднимаем ступенечку, с которой мы будем разговаривать с Западом.

    С.ДОРЕНКО: То есть это самоуважение и уровень уважения?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Они же проводят постоянно маневры у наших границ. И в следующий раз, когда мы будем разговаривать, мы должны сказать: ребята, мы вам ответили, вы видели.

    С.ДОРЕНКО: И кстати говоря, вы знаете, что там 90 было представителей атташата.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, они показали и снаружи, и внутри. Если аналогии уместны, Гитлер, в общем, тоже не прятал свою армию, и вся Европа знала, что она сильна. И это был один из инструментов подавления воли.

    С.ДОРЕНКО: Да, спасибо. Действительно, там были десятки представителей военных атташе различных посольств. И конечно, они все напишут рапорты, все такое. Больше того, я думаю, что они оценивают по таким параметрам, которые нам, например, непонятны, ну, в силу того, что они сами военные люди, они оценивают по каким-то параметрам, которые обычные гражданские люди не понимают.

    Алло, здравствуйте. В чем сообщение? Этими маневрами мы что-то сообщили. Что?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это обычный наш главный экспорт. Что мы можем? Мозги наши все давно уже уехали. Каких-то новых технологий у нас нет. Все, что у нас есть на экспорт в глобальном масштабе, не считая наших энергоресурсов, это страх. Вот мы экспортируем страх. То, чем мы можем торговаться с Западом.

    С.ДОРЕНКО: Хорошо. А этот страх приглашение поговорить или приглашение поругаться?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Наш лидер, конечно, хочет говорить. Естественно, он хочет поговорить. Но его, боюсь, не услышат. Он только наращивает бюджет на оборону.

    С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Спасибо. Давайте проголосуем. Не по поводу маневров, а вообще. У меня вопрос: скажите, Россия, руководство России, безусловно, которое определяет внешнюю политику, в отношениях России с Западом Россия хочет поговорить с Западом? Россия стремится к диалогу с Западом или к отчуждению? По вашим ощущениям, Россия стремится к диалогу с Западом — 134-21-35, или к отчуждению, к дистанции — 134-21-36. Вот ваши ощущения, как видите. Я, например, даже маневры рассматриваю как приглашение поговорить. Это приглашение поговорить, понимаешь, да? 

    А.ОНОШКО: Разве это не регулярная вещь вообще для всех? И для Запада, и для нас — маневры? Разве это не запланированная на каждый год какая-то календарная акция?

    С.ДОРЕНКО: При такой территории как Россия маневры можно провести в любой другой точке, в разных точках.

    А.ОНОШКО: Надо в разных. И в Арктике…

    С.ДОРЕНКО: Маневры можно провести в разных местах. Например, если произвести их в Воронежской области, то украинцы будут в панике. Если произвести их в Тюменской области, то никто не будет в панике. Если произвести их…

    А.ОНОШКО: Зачем нам в Тюменской проводить учения, когда граница у нас там, где граница, а в Тюмени границы нет?

    С.ДОРЕНКО: Хорошо, все, останавливаем это голосование. Скажите, пожалуйста, спросили мы: мы вообще устремлены к диалогу с Западом — 57 процентов ответили да, к отчуждению от Запада и к дистанции в отношениях со странами Запада — 43 процента. 57 на 43. Алло, здравствуйте. Проиллюстрируйте вашу точку зрения. Прошу вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вспомните газовые войны. Вы помните, всякие эти… Онищенко, латвийцы…

    С.ДОРЕНКО: Да, шпроты.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Всякие эти истории. И вы говорите, мы хотим диалога?

    С.ДОРЕНКО: Да, мы хотим диалога. Я вам скажу, какого диалога. Мы хотим как бы бизнес-отношений, если позволите. С Латвией, конкретно вы затронули этот пример, мы через порт Венспилс на западе Латвии, его использовали как русский порт для экспорта нефтепродуктов и вообще для экспорта крупнейшими нашими олигархами вместо Петербурга. И весь этот Венспилс жил на нашем экспорте. И в какой-то момент стало некомфортно с ними сотрудничать, стали закрывать это дело. Условно говоря, это вопрос бизнес-отношений, стало некомфортно, стали закрывать. А у них это, конечно, ведет к существенной безработице, к тому, что порт не развивается и так далее. Потому что маленькая Латвия с таким огромным портом не нужна, собственно, никому, если за ней пустота.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так отношения двусторонние должны быть всегда. 

    С.ДОРЕНКО: Тем не менее, с Германией, например, мы дружим, поверх этих лимитрофов, пытаемся дружить, ищем дружбы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Одну секунды. Сергей, вы даже со своими таджиком и то часто ему идете на уступки и в ущерб себе, я уверен в этом.

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно, всегда. Любые двое, налаживая отношения, всегда делают шаг вперед, каждый из них.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я про то же говорю. А мы хотим без ущерба сделать это. А так не бывает. Вот мое мнение.

    С.ДОРЕНКО: Цена ущерба сегодняшняя… давайте я вам скажу. С точки зрения русского руководства, как мне представляется, это моя оценка, цена ущерба сейчас — это утрата суверенитета. Условно говоря, мир устроен так, что в нем можно жить счастливо и комфортно только и исключительно, если мы уходим под США. Вот тогда начинается атмосфера некоего комфорта, но теряется суверенитет. На это, насколько я понимаю русское руководство, они не готовы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Возможно.

    С.ДОРЕНКО: Русское руководство готово делать шаг вперед, но оно не готово к отношениям с Соединенными Штатами. Вот к отношениям с Соединенными Штатами не готовы мы. А с Германией готовы. С Францией готовы. С Великобританией не готовы, нет. А с Германией готовы, понимаешь?

    А.ОНОШКО: Почему?

    С.ДОРЕНКО: Потому что с Германией мы чувствуем себя не второсортными.

    А.ОНОШКО: Да? Я бы очень-очень усомнилась, если честно. Мне кажется, мы вообще не второсортными, а первосортными чувствуем себя только по отношению к Средней Азии, которая к нам едет на заработки.

    С.ДОРЕНКО: А я тебе объясню, почему с Германией. Потому что Германия сама, в общем, страна, давай я скажу некоторые вещи, которые я скажу не для прессы, я скажу о своих ощущениях. Германия — до сих пор страна, оккупированная по положениям 45-46-47 годов. То есть эти базы были поставлены в знак оккупации. Базы, которые сейчас стоят в Германии, это оккупационные базы. Они не оккупируют в прямом смысле, но они были поставлены в знак оккупации. Германия — и я настаиваю — развивает авиастроение, как ты хорошо знаешь, на границах… как этот город, господи, у меня выпало из памяти, если от Перпиньяна поехать в горы, то мы попадем как бы к Атлантике, то мы попадем в Тулузу. В Тулузе. Германия развивает авиастроение во французской Тулузе, «Аэробус». «Аэробус» же франко-германский проект. Но Германия развивает его на территории Франции, в том числе потому, что Германии в течение десятилетий было запрещено авиастроение, просто запрещено американцами, как побежденной державе. Таким образом, Германия до сих пор экономический колосс и политический такой все еще неполноценный субъект. Который, в общем, эту неполноценность пытается преодолеть. И которому русские предлагают концепцию, давнишнюю концепцию, в сущности, как бы мирной экспансии совместной — мы к ним, они к нам — такой, о которой мечтала, может быть, Александра Федоровна, о союзе с Германией. Помнишь Александру Федоровну, святую, царицу, немку?

    А.ОНОШКО: Конечно.

    С.ДОРЕНКО: То есть этот союз, который бы дал от Франкфурта, от Гамбурга до Владивостока некое единство, в котором мы могли бы презирать и поглотить страны-лимитрофы — Польша, Прибалтика…

    А.ОНОШКО: Не знаю, мы тоже страна-лимитроф, по большому счету.

    С.ДОРЕНКО: Мы нет.

    А.ОНОШКО: Почему нет? Что нас отличает от лимитрофов?

    С.ДОРЕНКО: Мы ощущаем себя не как страна-лимитроф, потому что мы делили Европу вместе с Германией, мы делили Польшу три раза, мы делили Прибалтику столько, сколько хотели, мы были русский хардленд и немецкий хардленд, между нами проливы, разные народы и так далее. Поэтому надежда на мир с Германией у нас есть.

    А.ОНОШКО: Наша актуальность не упала с тех пор?

    С.ДОРЕНКО: Наша актуальность падает стремительно всегда. Но у нас есть то, что у нас есть. У нас есть 146 млн потребителей, хотя они плохие потребители, bad consumes. Но даже если взять хороших consumes, у нас их миллионов 15 есть. Миллионов 15 это неплохо, согласись. Это лучше, чем, например, на Украине. Значит, у нас есть ядерное оружие. У нас есть несметные полезные ископаемые. Все это немцам нужно. Поэтому когда мы приглашаем к диалогу, мы не приглашаем американцев. Потому что с американцами трудно, они требуют признания их старшинства, а на это нам трудно пойти. Мы не приглашает лимитрофов Прибалтику и Польшу, нет, не приглашаем. Так же к Украине мы относимся, с легкой надменностью. Но с Германией мы пытаемся говорить на равных. Ну, все, не заставляй меня бесконечно говорить об этом.

     

    С.ДОРЕНКО: Лучше про нас. Доля россиян, которые хорошо относятся к Евросоюзу, увеличилась за год с 27 до 38 процентов, выяснил опрос «Левада-центра». Давай проведем у нас?

    А.ОНОШКО: Давайте.

    С.ДОРЕНКО: Ты европейка?

    А.ОНОШКО: Конечно, стопроцентная.

    С.ДОРЕНКО: Как это выяснилось?

    А.ОНОШКО: Особенно выяснилось, когда я в Корею поехала. Я это остро почувствовала.

    С.ДОРЕНКО: Давай телефонное голосование. Скажите, пожалуйста, Россия — европейская страна? Просто вопрос. Да — 134-21-35, нет — 134-21-36. Второй вопрос через минуту будет: вы европеец или нет. Лично вы европеец или нет. Ну, как же она европейская страна? С ее кичливым, чванливым таким боярством наглым, коварным в его подлости. 

    А.ОНОШКО: Ничего. Зато все это за счет Европы происходит. Сейчас новости про Зарядье. Что грунт и траву покупали в Германии и еще 200 семей червей дождевых тоже купили.

    С.ДОРЕНКО: 200 семей червей для Зарядья купили в Германии. Ну, что вы хотите?

    А.ОНОШКО: Европейская страна.

    С.ДОРЕНКО: Конечно! Россия — европейская страна. 134-21-35 — да, 134-21-36 — нет. Черви пошли германские у нас и так далее. Они пойдут дальше-дальше и постепенно, потом уже в Хабаровске появятся, эти европейские черви, захватят Китай.

    А.ОНОШКО: Обняв борщевик.

    С.ДОРЕНКО: Я останавливаю это голосование. Спасибо большое. У меня полтысячи человек мгновенно. Россия — европейская страна — 41 процент. Нет, она не европейская страна — 59 процентов. Если позволите, сразу новое голосование. И вы поймете, почему сразу два голосования. Лично вы европеец? Да — 134-21-35. Нет — 134-21-36. Все очень просто. Лично вы европеец? Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Михаил. Все это очень относительно. Ну, я просто гуманист и я пацифист, и антикоммунист. Как еще? Ну, европеец тоже, как и вы. Хотя вы тяготеете к латинской Европе, насколько я понимаю, и восхищаетесь Испанией. Культура. Это удел все-таки верхушки какой-то общества, верхушки пирамиды. Поэтому культура русская, несомненно, выросла полностью, и Достоевский, а не я, это сказал, полностью из европейской культуры, так уж случилось из чисто хронологических причин. Потому что Россия образовалась как государственность позже Европы. Когда у нас Венецианов писал первых крестьянок, что сейчас является раритетом, в Европе уже была тысячу лет живопись, и фламандцы уже устаревали. Поэтому культура русская, причем вся, хочу подчеркнуть, включая русские песни и кокошники, абсолютно, и баян, и кирза — все это западноевропейское. Но это никак не унижает русский этнос, потому что она очень легла на добрую почву. И даже владимирско-суздальское домонгольское искусство, которое у нас выявлено в интерьере деревень, сейчас все запущено и сгнило, это все равно западноевропейская культура, потому что генезисом этого является кельтская культура, более древняя. Но вот поведенческий тренд, поведенческое состояние в результате нищенства русского, вот этот колоссальный, уже ставший даже философией новых дворян, это я в кавычках беру…

    С.ДОРЕНКО: Кичливость вполне себе восточная.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, кичливость, отшельничество возводятся в ранг самости, особости. Последний плакат, вся Рублевка завешана, ужас: какая-то дама, великолепный, огромный щит, какая-то из медийного пространства, даже она мелькает где-то по телевизору, прекрасно одетая, правда, кичливо. Значит, текст такой: «Я русская. Какой восторг! Ура! Ура! Ура!» То есть более омерзительного китча трудно придумать. Но это как раз антикультура. Поэтому эти все соотношения, у нас есть огромная азиатская территория, которая восходит к Америке…

    С.ДОРЕНКО: Давайте суммируем, потому что 29 минут. Михаил, суммируя, мы скажем, что удивительно глубинная, европейская русская культура сталкивается не только в 21 веке с невероятной восточной кичливостью элит.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Страшный провинциализм, особенно когда нищета здесь дает налет страшный. Все, что вы рассказывали, как волосы поджигают, это было, есть и будет. 

    С.ДОРЕНКО: Я подведу итог голосования. Спасибо вам огромное. Вы европеец — 67 процентов да, 33 процента — нет. Итак, Россия европейская страна, сколько там было?

    А.ОНОШКО: 41 процент.

    С.ДОРЕНКО: А вы европеец — 67. Вернемся к этому после новостей.

     

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: Тяжеловато вам жить-то, ребят. Вы сами европейцы, 67 процентов у нас. Мы поставили вопрос очень просто. Давайте я вам прочитаю сначала быстро данные «Левады». «Левада» говорит следующее. Доля россиян, которые хорошо относятся к Европейскому Союзу, увеличилась с 27 до 38 процентов за год. Они все равно в меньшинстве, всего 38 процентов, все остальные плохо относятся. Потепление произошло впервые с 2014 года. Люди устали. Как бы вы оценили нынешние отношения между Россией и Европейским Союзом? Дружественные. В декабря 2003 года, помните? Декабрь 2003 года, уже арестован Ходорковский, в октябре был арестован. Уже была «Буря в пустыне», это март 2003 года, операция Буша. Дружественные — 6 процентов, хорошие добрососедские — 22. Сейчас дружеские — 1 процент (было 6), хорошие добрососедские — 4 (было 22), нормальные спокойные — 49 было в 2003 году, сейчас 15. Прохладные — было 9 процентов, стало 32. Напряженные  – был 1 процент в 2003 году, сейчас 33. Враждебные — был 1 процент, сейчас 8. Это «Левада» дает. Так что сейчас больше людей стали положительно относиться к Европе. И Россия европейская страна — сейчас 7 процентов согласны с этим. У нас 41. По России везде 7 процентов полностью согласны с эти, что Россия европейская страна. У нас 41 процент среди аудитории. А категорически не согласны 13, скорее не согласны 35. Подожди, тут еще 37 скорее согласны. 7 и 37 дает 44, примерно у нас одинаково. Скорее согласны с тем, что Россия европейская страна и полностью согласны всего 44 процента в России. У нас 41 процент. Так что здесь у нас схожие данные. Главное другое — что мы получили, люди говорят, что они европейцы — 67 процентов. А Россия — европейская страна 41 процент. Таким образом, люди считают, что они не у себя дома, они большие европейцы, чем страна. То есть люди, которые нам отвечают, скорее европейцы, а стране недоевропейская. Они как бы не у себя дома.

    Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, все стремятся жить, как европейцы.

    С.ДОРЕНКО: Почему?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Объясняю. Даже возьмите за последние 10-15 лет, которые приезжают в Россию азиаты — живут по-европейски. Вы не можете себе представить, даже возьмем азиатские страны, которые к нас приезжают, они же ходят в шортиках, они ездят на иномарках, живут как европейцы, евроремонт…

    С.ДОРЕНКО: Слово «иномарка» мы уже не употребляем. Знаете, почему? Потому что нет никаких иномарок. Есть просто машины.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Надо быть европейцем, но оставаться гражданином Российской Федерации.

    С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Ходить в шортиках… я знаю, у меня был такой садовник, не этот, а предыдущий. Сказал мне, что даже когда вернется в Таджикистан, он обязательно купит стол и стулья, потому что есть на земле он уже не сможет. Как бы он ел на земле раньше, а теперь ему это кажется некомфортным.

    Алло, здравствуйте, слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я бы сказал, что гусь свинье не товарищ. И все-таки мы не европейцы. И Александр Невский как-то против … выступал…

    С.ДОРЕНКО: Нет. Нет. Послушайте меня, есть у вас секунда? Александр Невский был одним из них. Александр Невский был ровно таким же, как все рыцари. Они просто делили территорию. Как если бы мы с вами были соседями, просто соседями. И вы бы у меня оттяпали кусочек. А я бы у вас. На этом основании нельзя было бы считать, что вы другой природы существо. Александр Невский был собеседником рыцарей и не пустил их в те деревни, которые он забрал под себя. Вот и все. Это единая культура была. Александр Невский и все рыцари были единой культурой.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, насчет культуры. Действительно, Михаил говорил перед этим, есть латинская культура, католическая. И когда Константинополь оккупировали турки, то патриарх, что ли, сказал, что лучше чалма султана, чем папская тиара над нами, и не пошли они на соглашение. И мы продолжаем сейчас эту линию. И вот это византийство наследуем, хорошее византийство. Потому что это действительно богатая греческая культура и философия, была только в Древней Греции, а не в Риме. Да, Рим это такой юридизм и так далее, это отдельный разговор. Так что я бы сказал, что восточное… это красивая культура, но она внутренняя… Да, мы технологически отсталые, но мы душевно и духовно богаты…

    С.ДОРЕНКО: Нет, мы не духовно богаты. У нас больше всего в Европе разводов, о чем вы говорите сейчас? У нас больше всех в Европе разводов. С нами состязается только Украина. Вы статистику не знаете? Зачем вы придумываете?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Развод вообще не предусмотрен, да?

    С.ДОРЕНКО: Зачем вы придумываете? Вы живете в стране, где больше всех разводов, где огромное число самоубийств. Вы живете в стране, где кричащая статистика показывает отсутствие духовности. Кричаще! Мы самые духовные! Я умоляю. Зачем вы себе-то лжете? Самая духовная страна в смысле религиозности, если вы ищете религиозность, самая духовная страна в Европе, знаешь, какая?

    А.ОНОШКО: Украина?

    С.ДОРЕНКО: Нет. Польша. На втором месте Украина. Я тебе отвечаю просто. Я говорю сейчас не по статистике, не по науке, а просто то, что я видел. Товарищи дорогие, если вы ищете духовность в смысле религиозности, то Россия близко не стояла рядом с Польшей. Польша тотально религиозна. Вообще во время мессы никого на улице нет. Вообще никого, мертвые города. Все на мессе. Все в воскресенье на мессе. Я такое встречал только в двух странах мира, ультрарелигиозных. Это Колумбия, Богота. Богота пустая во время мессы, пустой город. Все на мессе. Колумбия и Польша. Если вы ищете ультрарелигиозные страны, то давайте начнем, что в Европе духовность, на первом месте, высшая духовность расположена в Польше. Ничего более духовного, чем Польша, нет. На втором месте Украина. Ультрарелигиозная. Президент, заходя в кабинет, крестится на образа. Понятно? Каждую минуту. Молитвы читает и так далее. Вы просто не понимаете религиозность украинцев. Не можете понять.

    А.ОНОШКО: Я знаю зато, кто самые атеистические регионы мира. Это же, помните, исследование? Ирландия, Исландия, Нидерланды, эти северные…

    С.ДОРЕНКО: Не Ирландия. Ирландия исключительно религиозная. Исландия и Великобритания. Причем Великобритания, именно не ирландская часть ее.

    А.ОНОШКО: И Норвегия, и Швеция.

    С.ДОРЕНКО: Ирландию ты просто зря туда примазала.

    А.ОНОШКО: Может, зря. В любом случае, это северный, скандинавский весь пояс. И там было исследование, связанное с тем, насколько люди боятся говорить о болезнях. Боятся в культуре духовных, высокодуховных, очень люди при этом суеверные и боятся, что ты скажешь, накликаешь беду. Люди предпочитают не произносить вслух слово «рак» лишний раз. Вдруг начнется из-за этого. И не проверяются ходят. Потому что страшно.

    С.ДОРЕНКО: Меня задел этот слушатель, честное слово. Вы шли, слушатель дорогой, вы были у Фатимы? Вы были в Португалии? Вы понимаете, что там на коленях люди ползут километры? На коленях по всей лестнице ползут. Все на коленях ползут, образованные, профессора университетские, со всего мира, ползут на коленях, вытирая мрамор коленями. Вы знаете об этом или нет, мне интересно? Что костяшки в кровь раздрабливают, потому что нужно, чтобы сеньора де Фатима видела, как они ползут на коленях. Вы шли к камино де Сантьяго? Вы шли по северу Испании, горами, камино де Сантьяго, путем Святого Якова, с посохом? Если бы вы шли путем Святого Якова, вы бы увидели, сколько там прутся этих самых испанцы. Толпы! Велосипедисты, пешком, и как хочешь. О чем вы сейчас мне говорите? О религиозности? Русские — один из малорелигиозных народов, незначительно. Здесь религиозность носит характер скорее суеверия. Через порог нельзя, соль просыпать нельзя, черная кошка нельзя. Здесь религиозности в России нет и не было никогда настоящей. Чего надо мной издеваетесь вообще? Вы не видели страны с религиозностью. Вы не представляете, что такое религиозность в Соединенных Штатах Америки, где вы не имеете права не приехать на мессу. Права нет, понятно? Заставят дом продать и съехать в маленьких городочках. Не имеете права, вы это понимаете? Вы можете пойти, можете не пойти в России на вашу мессу. А в маленьких городочках Соединенных Штатов вы не имеете права не пойти на мессу. Вы должны вымыть машину, начистить ее, наполировать воском, надеть лучшую одежду и отправиться на мессу. Понятно? Не имеете права действовать иначе. Иначе вас заставят продать дом. Вот что такое религиозность. Вообще про религиозность никто не слышал из вас. Что вы мне здесь талдычите?

     

    С.ДОРЕНКО: Дай мне Rammstein.

    А.ОНОШКО: Вам музыку?

    С.ДОРЕНКО: Мне нужен YouTube, чтобы кричали Rammstein. Я хочу новость про них рассказать.

    А.ОНОШКО: Do hast надо поставить.

    С.ДОРЕНКО: Да, что-нибудь ужасное. Do hast. Ты мне включила?

     

    МУЗЫКА

     

    С.ДОРЕНКО: Я прочитаю новостью. Легендарная немецкая металл-группа Rammstein близка к тому, что подвести официальные итоги своей карьеры, утверждает Bild. Источники издания говорят о том, что следующий альбом коллектива, который выйдет в 2018 году, станет последним. Сами они: «Я очень скептически относился к возвращению в студию с Rammstein, потому что последний раз все закончилось крахом, это очень напряженно и болезненно. Мы находимся в точке, где все абсолютно начинаем с нуля».

    А.ОНОШКО: То есть и пели бы везде Do hast. Мне это напоминает, есть певица Линда такая, протеже этого, я забыла фамилию, и она когда-то спела «Я ворона, я ворона», ну, у нее несколько было песен, которые все знали. Мне ее интервью попалось на глаза, она очень расстраивалась, большая певица, у нее есть другие альбомы, но их никто не слушает, никому не интересно, все расстройство одно, на самом деле. И все просят спеть, она выходит на сцену, все: «Давай «Ворону». И эти люди, певцы, становятся заложниками своих суперудачных произведений. И им обидно, что ничего, кроме этого, никто не хочет.

    С.ДОРЕНКО: Я об этом говорил и продолжаю. Главная моя мысль — люди приходят в мир с одним или двумя высказываниям, от силы.

    А.ОНОШКО: После Павла Дурова понимаешь, что с двумя  — «ВКонтакте» и Telegram.

    С.ДОРЕНКО: Большинство людей приходит в мир просто жрать и срать. Большинство людей абсолютно лишены смысла изначально. В особенности мужчины. Кроме женщин. Женщины находят себя в материнстве. Большинство мужчин лишены полностью смысла. Бессмысленные существа. Но те из них, которые имеют смысл, очень малое количество мужчин, приходят с одним или двумя высказываниями. После того как они его сказали, им сказать больше нечего. Скажите, пожалуйста, Федя, для чего вы рождены? Условно говоря. «Я сказал: икс плюс игрек равно зет». Все такие: «Мама!» Падают затылками. Говорят: Федя — гений. Теперь скажите, пожалуйста, Федя, еще что-нибудь. Он говорит: а еще что-нибудь… и начинает нести ахинею. Потому что он рожден для того, чтобы сделать одно высказывание. Большинство людей на планете Земля рождены, чтобы ничего не говорить, потому что это тупые обмылки. Но те из них, которые самые гении, они говорят тебе что-то одно. И все. Не ждите от них следующей фразы. Следующая фраза изобличает в них кретина.

    А.ОНОШКО: Евгений Осин, автор известного хита «Плачет девушка в автомате».

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. Что значит, «плачет девушка в автомате»?  Это Вознесенский.

    А.ОНОШКО: А спел и донес не Вознесенский, а Осин. Мы все знаем и любим Осина.

    С.ДОРЕНКО: Я донес это стихотворение. Я его читал, тут люди плакали, между прочим, в одном месте. Так же с Rammstein. Ты очень права, но ты спонтанно открыла мой закон. Это говорит о том, что общение со мной сделало тебя отчасти небесталанной. «Плачет девушка в автомате», дай слова. Зачем мне твой чертов клип? Я открыл, дай мне текст.

    А.ОНОШКО: Аккорды могу вам еще дать. Гитара здесь?

    С.ДОРЕНКО: Не надо. Дай мне текст. Я открыл, никакой не Осин. Это Вознесенский. Я читаю эту вещь недавно в одном кругу, люди чуть не расплакались. На самом деле, это просто спето скверно. Послушай меня.

    «Плачет девушка в автомате, кутаясь в зябкое пальтецо. Вся в слезах и губной помаде перепачканное лицо. Дует в худенькие ладошки, в пальцах лед, в ушах сережки. Ей сегодня идти одной вдоль по улице ледяной. Мерзлый лед телефонных фраз, мерзлый лед, это в первый раз. Мерзлый лед на щеках блестит, это след от мужских обид. Плачет девушка в автомате, кутаясь в зябкое пальтецо. Вся в слезах и губной помаде перепачканное лицо». И так далее. Пойми, это надо по-другому читать. Ублюдочная песня, о которой ты говоришь, мерзкая песня, испаскудила прекрасный текст.

    Слушай меня сейчас. Большинство людей пришли в мир, чтобы пернуть. Но некоторые изумительные люди — сказать. Но у них нет больше одного высказывания. Всякий раз, когда кто-то говорит… это важная принципиальная вещь, послушай меня внимательно. Всякий раз, когда этот человек произносит гениальную фразу, мы ждем от него следующей фразы. Мы говорим: мама! Нет: Настена, Петя — гений! Гений. Скажите что-нибудь еще. А дальше он просто пернуть может, все, фразы кончились. Это гениальное твое открытие, которое ты сделала вслед за мной, через какие-то жалкие 30 лет после меня. Ты сделала тоже гениальное открытие. 

    А.ОНОШКО: И нам этом мои открытия закончатся.

    С.ДОРЕНКО: Да. И все. Ты сказала. Теперь можешь умереть. Ты сказала правильную вещь: Do hast. Они должны петь всегда и всюду, и никогда больше не пытаться.

    А.ОНОШКО: До самой смерти.

    С.ДОРЕНКО: Конечно.

    А.ОНОШКО: И умереть на сцене. На корпоративе «Газпрома».

    С.ДОРЕНКО: Это же происходит с художниками. Они создают серию полотен, высшего своего достижения. После этого они продолжают рефлецировать себя. Был прекрасный китайский художник, который рисовал креветку, ты знаешь?

    А.ОНОШКО: Нет.

    С.ДОРЕНКО: Его полотна стоят до миллиона долларов.

    А.ОНОШКО: Есть один такой китайский художник, но про креветку я не знаю.

    С.ДОРЕНКО: Он написал креветку. И больше ничего.

    А.ОНОШКО: В разных видах?

    С.ДОРЕНКО: В общем, конечно, всегда почти одно и то же. Потому что смысл был в том, что они рисовал креветку лучше всех на планете Земля. И он ее рисует.

    А.ОНОШКО: Си Байши. Он? Известный китайский художник, каллиграф, мастер резьбы по камню, знаменит своими образцовыми произведениями в жанрах птицы, травы, насекомые. Признанные мастер изображения креветок. Это он? Он классический. А я думала, вы имеете в виду современного.

    С.ДОРЕНКО: Надо позвонить Брониславу Виногродскому, который знает эту креветку. И сам готов нарисовать креветку если понадобится.

    А.ОНОШКО: Жанр его ограничивал. А вот Ай Вэйвэя, например, жанр не ограничивает. Тоже китайский великий художник, только современный.

    С.ДОРЕНКО: Хорошо. Вопрос в другом. Что этот парень, и китайцы это признают, рисовал чертову креветку десять тысяч раз. Каждая его креветка стоит миллион долларов. Почему? Потому что считается, что на планете Земля нет лучшего рисовальщика креветки, чем этот чувак. Точка. Понятно, да? То же самое надо Rammstein — сделаться певцами Do Hast и все.

    А.ОНОШКО: Давайте отправим им смску.

    С.ДОРЕНКО: Давайте отправим им смску, чтобы они наконец поняли.

     

    А.ОНОШКО: Нам слушатели пишут: Сергей, да у них много песен, довольно многие на слуху. И тут же приводят пример, совершенно никакой ассоциации лично у меня не вызывает. Ну, ладно.

    С.ДОРЕНКО: Товарищи, хватит спорить. Я открыл закон. Закон заключается в следующем. 99 процентов населения планеты Земля пришли сюда, чтобы пернуть. Все. В лужу. Один процент — чтобы сделать высказывание. Но более одного высказывания у них нет почти никогда. Максимум, у совсем запредельных гениев высказываний два. Но это совсем аномалия, их надо просто моментально после этого убивать.

    Слушайте меня. Меня интересует суд над Улюкаевым. Это блистательная история. Ты знаешь, там выкладывают такие фамилии, просто, я думаю, все разведки мира сейчас сосредоточились на том, вот где надо, не на учениях никаких, это все не то. Game of Trons  — это суд над Улюкаевым, абсолютно верно. Вестерос вывернут просто наизнанку. Там рассказывают все. Допрошен дознаватель ФСБ Алексей Калугин. Товарищи, вот где прильните, вот где ваш детерминизм нужен, вот где ваша любовь к детективам. И сейчас рассказывают о руководителе управления «К» ФСБ Иване Ткачеве. Это человек, который теперь известен нам просто как наш родной дядюшка. Все про него известно, как он готовил две недели оперативные мероприятия по передаче двух миллионов Улюкаев, этот господин Ткачев. Оказывается, вот чем они заняты. Они заняты тем, что готовят друг другу всякие «куклы», миллионы собирают и так далее. Большой человек, это генерал, Иван Ткачев это генерал. Он сам занимался осмотром места задержания… нет, не он, а Калугин, дознаватель, который проводился с добровольного согласия тогдашнего министра, поэтому не требовал присутствия адвоката и так далее. Все детали всей их жизни. Кто, куда, кому сказал — все это выкладывается. Я не представлял себе такого. Как справедливо сказал господин Сечин, Игорь Иванович Сечин, выпускник романо-германской филологии ЛГУ, Ленинградского госуниверситета, это кретинизм. Выводят на чистую воду все спецслужбы.

    А.ОНОШКО: Мне сразу вспоминается вот это «вы думаете?», Помните? «А что же дальше будет?»

    С.ДОРЕНКО: Это чистый кретинизм. Все явки, пароли, кто когда завербован, кто чего кому сказал, все, воинские звания, тайные награды…

    А.ОНОШКО: Это никому не интересно, кроме нас с вами, на самом деле. Никакие разведки мира, мне кажется…

    С.ДОРЕНКО: Разведки мира? Разведки мира ни о чем сейчас не читают, кроме суда над Улюкаевым. Суд над Улюкаевым сделан для того, чтобы разгромить ФСБ, безусловно.

    А.ОНОШКО: Носители языка с трудом понимают, что происходит. Вы носитель языка?

    С.ДОРЕНКО: Конечно. Какого, русского? Да, носитель.

    А.ОНОШКО: Вам все понятно? Мне вообще…

    С.ДОРЕНКО: Мне все понятно. Суд над Улюкаевым ослабляет и бьет по ФСБ. Что тут непонятного?

     

    В ДВИЖЕНИИ

     

    С.ДОРЕНКО: Чего Сечин? Сечин страдает нравственно, потому что кретины, справедливо он говорит.

    Мы пойдем и проживем его, этот вторник, 19 сентября.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено