М. ХАЗИН: Здравствуйте, у микрофона Михаил Хазин. Начинаем сегодняшнюю передачу. Как всегда, у нас сегодня понедельник, что создаёт очень тяжёлую ситуацию, поскольку новостей нету. Я, к сожалению, не могу ничего сказать по этому поводу. И по этой причине нам придётся пользоваться старыми новостями, что немножко обидно, потому что времена у нас весёлые и наверняка там что-нибудь появится интересное. Но, правда, в Китае фондовые рынки продолжают падать. Но это уже настолько привычно. И с экономической точки зрения, я это в прошлый раз объяснял, даже и не очень интересно. Что интересно?

Есть одна тема, которая мне представляется крайне важной и которую я бы хотел обсудить, тем более что сразу два события произошли, связанные с ней. Первое – мы написали книжку с моим товарищем Сергеем Щегловым. Книжка называется «Лестница в небо». Как я и обещал в прошлый понедельник, мы её отдали в редакцию. Я думаю, что где-нибудь через месяц она выйдет. Тем, кто не захочет покупать бумажную книжку, ещё через пару месяцев мы её будем продавать в электронном виде на сайте, скорее всего, фонда Хазина.

Но главное тут вот в чём. Поскольку эта книжка посвящена власти, в ней обсуждаются как раз факторы, которые влияют на то, как устроена власть. И сегодня мне хотелось… А вторая вещь, которая очень активна, это обсуждалось, это наезды на наше солнце, на Владимира Владимировича Путина, со стороны Запада. Причём наезды, мягко говоря, спорные. Просто очень спорные. И самое главное – они все с отмазками, типа это не точно, а вероятно. То есть, иными словами, имеет место очень мощная, я бы сказал – оголтелая, пропаганда. Я не буду сейчас влезать в причины личностные, а там, безусловно, и личностные факторы сыграли свою роль. Но, кроме личностных факторов, ещё, безусловно, имеются и объективные. Потому что, как писал великий, может, один из самых великих русских поэтов XX века Владимир Владимирович Маяковский, «если звёзды зажигаются, значит это кому-нибудь нужно». Кстати, интересно, сейчас Маяковского в школе проходят или нет? Потому что когда я учился в школе, то мне всякого рода такие зажигательные стихи Маяковского не очень нравились. А сейчас я читаю стихи о советском паспорте, и у меня мурашки идут по коже, потому что было чем гордиться. Тогда это считалось нормой: типа а чего, так и есть. Я напомню, стихи Маяковского – это конец 1920-х годов.

И потом в какой-то момент (я буду делать не совсем экономические отступления) я своему папе, я был, наверное, в классе 9, сказал: вот, этот Маяковский умеет только орать. Папа на это посмеялся и процитировал четверостишие. Я его запомнил на всю жизнь сходу:

Я хочу быть понят родною страной.

А не буду понят – так что ж...

Над родной страной пройду стороной,

Как проходит косой дождь…

И после этого я понял, что Маяковский – абсолютный гений. И у него на самом деле очень много хороших стихов. Так вот, если звёзды зажигаются, значит это кому-нибудь нужно. То есть каждый раз, когда мы видим, что происходит нечто, что явно вылезает, выбивается из общего фона, это означает, что есть чьи-то интересы, чьи-то уши торчат. И мы в нашей книге обсуждаем, как эти интересы искать и как устроена…

Обращаю внимание, разбираем не каждый конкретный случай, а пытаемся объяснить, как это устроено. Так вот, именно по этой причине я хотел бы уделить время в сегодняшней передаче тому, как это будет устроено в 2016 году.

Первое правило, которое абсолютно очевидное и понятное, что любая власть борется за ресурсы, любая властная группировка борется за ресурсы. Где в качестве ресурсов выступает всё, что угодно – территории, источники доходов, люди и так далее. Всё, что может усилить эту группировку. Если обращаться к Марксу, у которого была формула «товар – деньги – товар штрих», то здесь формула такая: «власть – ресурсы – власть штрих» или «ресурсы – власть – ресурсы штрих». Это уж с какой стороны смотреть.

Если мы посмотрим на базовый ресурс, которым развивалась экономика, наверное, начало XX века, с момента создания Федеральной резервной системы США, то одним из ключевых ресурсов была эмиссия доллара, которая перераспределялась через финансовую систему. При этом пока был золотой стандарт и были национальные валюты более-менее равноправные, этот ресурс был задействован только частично, хотя был. Я приведу пример, как это работало.

Представим себе некоторое промышленное предприятие в начале 1930-х годов, когда уже началась Великая депрессия, которое находится в крайне тяжёлом положении, потому что оно не может расплатиться с ранее взятыми долгами. Спрос есть на его продукцию, но если бы не долги, то предприятие бы выжило. Но старые долги давят. И в этот момент предприятие банкротится и автоматически переходят банку. Банк сам не знает, что делать с этим предприятием. Да, оно теоретически висит на балансе, от него одни проблемы, потому что не дело банка – управлять предприятием. Что делает банк? Он продаёт это предприятие, пускает за полцены, за четверть какому-то своему аффилированному человеку, но всё равно за деньги, для того чтобы погасить кредит. Вопрос: откуда у этого человека деньги? Ответ: а банк этому человеку выдаёт кредит. Но мы же помним, что у нас Великая депрессия, денег в экономике мало. Как же банк выдаёт этому человеку деньги? А очень просто: банк, пользуясь своей дружбой с ФРС, получает от ФРС деньги, а ФРС эти деньги просто печатает.

Возникает вопрос: если такого рода вещи происходят массово, то получается, что количество денег в экономике сильно растёт. Как же так? Это же может вызвать инфляцию. Ответ очень простой: когда ФРС печатает деньги для кого-то конкретно, для какого-то своего близкого банка, я напомню, что ФРС – это частная организация. И в ней акционерами являются крупные финансовые институты. Формально есть несколько человек в верхнем руководстве ФРС, которые назначаются по представлению президента Соединённых Штатов Америки по согласованию с Конгрессом, но они составляют меньше половины в руководстве ФРС. А остальная часть, прежде всего руководители региональных резервных банков – это как раз абсолютно частные структуры. Они были сделаны на базе частных банков.

А дальше ФРС, пользуясь тем, что у них в руках денежная политика и зная, сколько они напечатали лишних денег, они чуть-чуть, например, увеличивают резервирование. И в результате избыток денег со всего рынка собирают. То есть фактически они могут, используя денежную политику, вводить налог на всю экономику в целом в пользу конкретных лиц или организаций. Именно по этой причине в 1930-е годы финансовая элита очень сильно увеличила свои активы. Она перераспределила в свою пользу американский реальный сектор. Не весь, разумеется, но увеличила. Тем не менее, доля финансового сектора перед Второй мировой войной не превышала 5% в общем объёме прибыли. Это нормальная величина для вспомогательного посреднического сектора.

В 1944 году принимаются Бреттон-Вудские соглашения. Смысл Бреттон-Вудских соглашений состоит вот в чём. Дело в том, что в мире перед Второй мировой войной было пять независимых технологических зон: британская, американская, германская, советская и японская. У них были даже метрологические схемы были разные, потому что в Англии и в США, например, были футы и дюймы, а в Германии и в СССР… Кстати, как в Японии – не знаю. Там, видимо, тоже была метрическая система. И аналогичная ситуация была в финансовой сфере. Был банк Англии, был германский банк, был Госбанк СССР, был японский банк, которые определяли свои правила игры. А в 1944 году в результате войны доля американской экономики стала составлять больше 50%, и появилась замечательная идея, что надо сделать так, чтобы все пропорции, структура экономики, цены и контроль за рынками определялись теми институтами, которые связаны с долларом. Идея была очевидная. Но нужно было её не просто реализовать, а реализовать так, чтобы это не вызвало войн.

И в 1944 году состоялась Бреттон-Вудская конференция. СССР принимал в ней участие, но отказался потом ратифицировать соответствующие документы. По этому поводу есть много разных гипотез. Я не буду их сейчас излагать. Тем более, что доказательств уже всё равно никаких нет. СССР стал создавать свою финансовую систему в той трети мира, которую он контролировал к концу 1970-х, а США – в своей части. Но уже через 5 лет в 1949 году доля финансового сектора стала превышать перераспределение прибыли в США 10%. Почему? Понятно. Потому что что такое Бреттон-Вудские институты? Это мировой банк, это агентство развития, это МВФ, это банк, который кредитует государства, это ВТО, система мировой торговли, тогда она называлась «Генеральное соглашение по тарифам и торговле». И это всё постепенно расползалось по миру в рамках долларовой системы. Долларов нужно было всё больше, больше и больше. Их печатали. Печатание долларов в 1930-е годы было ограничено тем, что доллар был национальной валютой Соединённых Штатов Америки. И по этой причине, если их напечатать слишком много, начинается инфляция, проблемы. А когда у вас увеличивается сфера оборота доллара, их можно печатать. Но доллары надо как-то, во-первых, легализовывать в экономическом обороте, а, во-вторых, они потом где-то концентрируются. И прибыль, которая образуется от этих эмиссионных долларов (эмиссионная прибыль), она, естественно, концентрировалась в финансовой системе, она и обеспечивала ускоренный рост доходов финансового сектора. Ещё раз повторяю, с 5 до 10%. К 1970-ым годам эта цифра выросла до 20%. А при этом в Бреттон-Вудскую систему были заложены две мины. Теоретически это довольно частые ошибки, которые совершаются регулярно. Во всех учебниках написано, что такие ошибки совершать не нужно. Но в данном случае сыграли свою роль политические мотивы.

Первое. Были созданы три абсолютно новых международных института – МВФ, Мировой банк и ГАТТ ВТО. А четвёртый институт, который должен был регулировать мировую валюту, создан не был. Почему? Потому что не была создана новая мировая валюта. Теоретически можно было бы сделать новую мировую валюту. Нет. В качестве мировой валюты взяли доллар. А в качестве регулятора оставили ФРС – институт чисто национальный.

И тем самым создали противоречие между международными функциями доллара и внутренними функциями доллара, и регулятивные противоречия. Потому что если вдруг выясняется, что устойчивость мировой финансовой системы начинает противоречить устойчивости финансовой системы Соединённых Штатов Америки, то абсолютно очевидно, что ФРС должна была принимать решения в пользу кого? Непонятно. Потому что я уже говорил о том, что ФРС как частную организацию контролировали как раз на тот момент международные финансисты.

Это противоречие в 1944 году нельзя было считать критическим по банальной причине: потому что в тот момент экономика США была больше 50% мировой. К 1970-ым годам экономика США стала сокращаться. Я напомню, что в пике экономика США была больше 50%, а экономика СССР, которая росла где-то примерно до начала 1980-х, составляла где-то 22% от мировой экономики. В тот момент, когда СССР было 22%, США к началу 1980-х была 30%. То есть фактически падение составило почти в 2 раза – с 50 с лишним процентов до 30. Становилось всё труднее и труднее держать экономическую систему. Плюс к этому расширяться было некуда. А модель стимулирования экономики через эмиссию никуда не делась. И в результате 1970-е годы – это годы спада западной экономической системы. СССР ещё рос, хотя у него был тот же самый кризис, но тем не менее темпы роста были ещё положительные. А вот в Соединённых Штатах Америки и в западном мире в 1970-е годы был непрерывный десятилетний спад. Сейчас его немножко затушевали статистикой. Но, тем не менее, тогда это было абсолютно очевидно. И сейчас это ещё можно по косвенным данным вычислить.

В начале 1970-х Соединённые Штаты Америки отвязали доллар от золота. В рамках Бреттон-Вудской системы был такой вспомогательный институт, для того чтобы поддержать доллар по сравнению с другими валютами, которые были привязаны не к золоту, а к доллару. И вот 15 августа 1971 года в прайм-тайм прервали все сериалы, спектакли и так далее, на экранах появился Ричард Никсон, на тот момент президент Соединённых Штатов Америки, который сказал, что, ребята, временно мы отвязываем доллар от золота. Есть люди, которые утверждают, что в этот момент Бреттон-Вудская система закончилась. Мы понимаем, что это бред, потому что Бреттон-Вудская система – это в первую очередь управление финансами, управление мировой финансовой системой. Оно осуществляется МВФ, Мировым банком, ВТО и ФРС, то есть Бреттон-Вудскими институтами, поэтому Бреттон-Вудская система как была, так и осталась. Единственное, что изменили, – это определение курсов валют. В 1973 или в 1974 году состоялась конференция на Ямайке. Поэтому эта система определения валютных курсов называется Ямайская валютная система, которая стала частью Большой Бреттон-Вудской системы. Но сама Бреттон-Вудская система, естественно, никуда не делась. Она продолжает функционировать.

И, более того, поскольку в 1980-е годы начали ещё, для того чтобы компенсировать невозможность расширения сферы оборота доллара, стали кредитовать потребителей, то доля финансового сектора в перераспределении прибыли стала быстро расти. И выросла она к середине 2000-х годов до уровня практически 70%. Притом, что доля экономики США в мировой экономике продолжала падать. Сегодня она составляет, по разным оценкам, от 16 до 18%. То есть, иными словами, доля экономики Соединённых Штатов Америки в мировой экономике сегодня меньше, чем была доля СССР в мировой экономике в конце 1970-х – начале 1980-х годов. В этой ситуации США не могли не надорваться. И нынешний кризис – это как раз кризис надрыва. И уже в 2008 году, когда всё это стало сыпаться, примерно так же как в СССР, нынешний мировой экономический кризис и экономический кризис 1980-х годов практически одинаковы. Базовые механизмы одни и те же.

В этой ситуации представители мировой финансовой элиты, напомню, в этот момент перераспределяющие в свою пользу 70% всей прибыли, которая образовывалась в американской экономике. Правда, после 2008 года эта цифра упала до 50, сегодня она упала ещё ниже, но тем не менее это всё равно запредельно много. В тот момент, в середине 2000-х, финансисты получали прибыли больше, чем все остальные, вместе взятые, в 2 раза больше. И понятное дело, что они определяли все правила игры. Они поняли, что нужно решить ту проблему, которую создала Бреттон-Вудская конференция. Почему? Потому что американская бюрократия – штука сильная. И нельзя жить в Соединённых Штатах Америки и быть независимым от американской правовой системы, которая, когда ей что-то нужно, ведёт себя крайне жёстко. И появилась идея, что надо таки провести последнее Бреттон-Вудское решение, которое не было проведено в 1944 году, а именно сделать мировую валюту, то есть вывести эмиссионный центр мировой валюты из-под юрисдикции Соединённых Штатов Америки. Этот проект получил название Центробанка центробанков. И в общем он поставил Соединённые Штаты Америки в крайне тяжёлое положение. Почему? Потому что если бы этот проект был осуществлён, то США потеряли бы возможность эмитировать доллар в том количестве, которое им нужно. И в этом случае Соединённые Штаты Америки с учётом той роли, которую играет эмиссия в поддержании частного спроса в США, оказались бы в крайне тяжёлом положении.

В результате кульминация наступила, по-моему, в июне 2011 года, когда Соединённые Штаты Америки провели дело Стросс-Кана. Дело в том, что этим центробанком центробанков должен был стать МВФ. И мировая валюта должна была стать на базе специальных прав заимствования.

В результате дело Стросс-Кана, тема центробанка центробанков умерла. А бюрократия Соединённых Штатов Америки, то есть национальные власти США перехватили контроль над Федеральной резервной системой США. Потому что все фрс-овские бюрократы, которые все граждане Соединённых Штатов Америки, никакими дипломатическими иммунитетами не защищённые, поняли, что дело плохо, что могут и голову оторвать.

А дальше это всё усилилось тем, что после 2012 года, когда Обама выиграл выборы и пошёл на второй срок, он избавился от представителей мировой финансовой элиты и в своей администрации. То есть вопрос между международными функциями и доллара и внутренними был решён в пользу внутренних. А мировая финансовая система стала стремительно погружаться в довольно тяжёлый кризис. Сейчас мы сделаем небольшой перерыв на новости, а потом я продолжу.

НОВОСТИ

М. ХАЗИН: Возвращаемся в студию. У микрофона Михаил Хазин. Я тут прослушал новости и сразу же вспомнил, что когда я в детстве читал книжку «Крёстный отец» Марио Пьюзо, то самое главное, на что я обратил внимание, – это на такую глубокую мысль, что если ты действительно желаешь кого-то обидеть сильно, ни в коем случае нельзя об этом говорить вслух. По этой причине, если Кадыров опубликовал в Инстаграме фотографию двух упомянутых персонажей на фоне оптического прицела, то с очень большой вероятностью можно сказать, что он вообще не рассматривает вариант, что он будет им за что-то мстить. С точки зрения упомянутые персонажи никакой роли в политике России не играют и играть не могут, поскольку не обладают никаким авторитетом.

Что касается госпожи Алексеевой, то я напоминаю, что она гражданка Соединённых Штатов Америки, то есть приняла присягу, в которой сказала, что отныне её интересуют только интересы Соединённых Штатов Америки. И всё, что она будет делать, соответствует реализации интересов Соединённых Штатов Америки, то есть, иными словами, её высказывание по части Кадырова свидетельствует только об одном – что Соединённые Штаты Америки заинтересованы в том, чтобы роль Касьянова в России росла, а Кадырова – падала. Это мы и без этого знаем. Тут можно без госпожи Алексеевой выступать. Продолжаем дальше.

Спор между вот этими группами, одна из которых условно отражает национальные интересы Соединённых Штатов Америки в экономической сфере, а другая выражает интересы международных финансистов, для которых принципиально важно сохранение мировой финансовой системы, и будет ключевым элементом 2016 года.

Дело в том, что международные финансисты пытаются протащить на пост президента своего представителя, который вернёт ситуацию к той, которая была в середине XX века, когда именно международные финансисты контролировали Федеральную резервную систему США. Это ключевой момент 2016 года. Этого представителя все знают. Это Хиллари Клинтон. Может быть, есть и какие-то другие люди. Но про Хиллари Клинтон это известно точно. Очень условно этих людей можно назвать финансистами или имперцами, потому что они пытаются сохранить единый контроль над мировой экономикой. При этом, если рухнет экономика Соединённых Штатов Америки, то это не имеет для них никакого значения. Да, им нужна американская армия, но армию они могут кормить и независимо от американского населения. Американское население никому не интересно.

Соответственно, другая группа – наоборот, поскольку она ориентирована на Соединённые Штаты Америки, на избирателей, на людей, они понимают, что если нужно будет обрушить мировую финансовую систему, то и Бог с ней. В конце концов, Соединённые Штаты Америки, за исключением последних 50-60 лет, вполне себе жили без мировой финансовой системы, и теоретичесчки это можно продолжить и дальше.

Так вот, в чём вся проблема? Дело в том, что сегодня масштаб кризиса оказался настолько высок, что невозможно достижение компромисса, потому что спасаются либо одни, либо другие. Более того, я могу сказать, что моё представление о жизни показывает, что даже если выиграют национальные силы в Соединённых Штатах Америки, всё равно спад там будет очень сильный. А вот если выиграют международные финансисты, то они весь мир погрузят в дикий хаос. Но самое главное, ключевой вопрос: к началу ноября 2016 года, когда будут выборы президента США, этот вопрос должен быть решён.

Я не буду влезать в детали. Детали можно посмотреть на сайте khazin.ru в моём прогнозе на 2016 год. Я думаю, что я ещё неоднократно эту тему буду обсуждать. Но нужно понимать, что это базовое противоречие, заложенное в Бреттон-Вудской финансовой системе, по которой мы живём до сих пор, сегодня вылезло на поверхность и будет определять развитие мировых событий.

На этом я сегодняшнее своё выступление заканчиваю и постепенно начинаю отвечать на вопросы. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Некоторые эксперты говорят, что по покупательной способности доллар стоит 18 рублей и фактически всё сырьё вывозится из России за бесценок. Так ли это? А то мы переживаем.

М. ХАЗИН: Это вопрос очень сложный. Потому что что такое цены – это вопрос очень индивидуальный. Цены могут определяться на локальных рынках, цены могут определяться на глобальных рынках. Это могут быть финансовые рынки, фьючерсы, это могут быть спотовые рынки, где торгуются по балансу спроса и предложения. Нефть, например, не торгуется по балансу спроса и предложения. Цена на нефть определяется на спекулятивных рынках. По этой причине говорить о том, какая цена справедливая, невозможно. И говорить о том, какова должна быть цена за рубль – это вопрос тоже бессмысленный. Если вы строите некоторую экономическую модель внутри страны, то вы можете сделать некоторый естественный или неестественный уровень отношений внутренней валюты к внешней. И это можно разными способами варьировать. То есть теоретически тут есть варианты. Но однозначного ответа нельзя. В рамках некоторых моделей – да, сегодня курс рубля сильно занижен. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. У меня такой вопрос. Смотрите, наше правительство и многие банки сетуют, что не могут перекредитоваться на Западе. Под сколько процентов они там кредитуются, и почему наши банки, в первую очередь Сбербанк, ВТБ дают 1-165% по вкладам нашим гражданам? Мне сдаётся, что западные банки – гораздо больше они платят.

М. ХАЗИН: Нужно понимать, что в рамках Бреттон-Вудской системы ключевой элемент – это близость к эмиссионному центру. Чем ближе ты к эмиссионному центру, тем меньше надбавка к тому проценту, который обеспечивает для своих главных дилеров сама Федеральная резервная система США. До недавнего времени в ФРС была учётная ставка 0. То есть банки получали деньги фактически бесплатно. Сейчас они подняли эту цену где-то до 0,25%. Но сколько реально эти банки получают, они не скажут. А дальше начинается распределение этих денег дальше по мировой экономике. Поскольку мы довольно далеко, то мы вынуждены отдавать довольно большие деньги. Если бы у нас был свой эмиссионный центр рублёвый, эту проблему можно было бы решить. Но проблема состоит в том, что руководит российским финансовым сектором та часть, которая ориентирована на финансистов, на эту Бреттон-Вудскую команду, которая совершенно не намерена позволять России получать независимость. Она это делает не потому, что она не может сделать иначе, а потому что она не хочетделать иначе.

И по этой причине рассчитывать на то, что у нас в смысле процентов ситуацию можно улучшить, нельзя. Это возможно только в том случае, если мы перейдём к другой финансовой модели, в которой основной инвестиционный ресурс будет не долларовый, а рублёвый. Кстати, в этом смысле главная проблема Путина. Потому что он в рамках своих политических игр ориентируется на ту группу, которую можно назвать условными изоляционистами, а экономикой у него руководит та группа, которая ориентирована на финансистов. В результате образуется очень тяжёлое противоречие, которое всё время усиливается. И частично оно проявляется в этой дикой антипутинской пропаганде, которую мы все сегодня наблюдаем. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, добрый день

М. ХАЗИН: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Иван Иванович. Михаил Леонидович, во-первых, вам братский привет от бывшего Маяковского. Вы ему очень нравитесь как экономист-новатор. И он планирует с вами поработать.

М. ХАЗИН: Вы вопрос задавайте.

СЛУШАТЕЛЬ: Вопрос. Не кажется ли вам, что настало самое время для раскрутки идеи нового российского социализма? И какие у вас есть капитальные труды на эту тему?

М. ХАЗИН: Я не пишу капитальных трудов, потому что капитальные труды требуют источника финансирования. То есть, иными словами, для того чтобы некто написал капитальный труд, он должен либо работать в институте, где ему зарплату платят, либо он должен быть очень богатым человеком. Впрочем, сейчас уже таких практически не осталось. Без источника финансирования капитальный труд сделать нельзя, потому что он коммерчески не интересен. А поскольку я вынужден себе на жизнь зарабатывать, то по этой причине я пишу не капитальные труды, а пишу тексты относительно короткие, в которых я пытаюсь изложить суть тех событий, которые происходят, без привязки к истории науки, к истории экономической мысли. Короче говоря, которые не являются капитальными. Может быть, кто-нибудь и будет писать капитальные труды на эту тему. Я пока этого сделать не могу. Но что касается идей социалистических, то я про это уже много написал. Я думаю, что в них большое будущее.

СЛУШАТЕЛЬ: Михаил Леонидович, в своих выступлениях президент Путин, бывает, говорит, что в России такая структура экономики, что нам невыгодно снижать банковский процент. Я хотел бы понять: он действительно говорит именно об экономике, или это такой способ прикрыть трёх толстяков?

М. ХАЗИН: Это вопрос очень сложный. Объяснить психологию Путина я не могу. То есть его уже много лет, по крайней мере начиная с года 2010-го, откровенно подставляют, регулярно плюют ему в лицо, то есть демонстративно врут. Причём, так, что все это видят. И никакого наказания эти люди не получают. Причём, я хорошо знаю, как себя вёл Ельцин. За некоторые из тех вещей, которые Путин вообще игнорирует, он уволил бы сразу. Ещё раз повторяю, с точки зрения внешнего наблюдатель это плевок в лицо. При этом они ему мешают играть в его политические игры. Можно много разных предложить гипотез. Я некоторые излагал. Но я думаю, что по мере увеличения напряжения рано или поздно этот нарыв вскроется. В общем, да, конечно, он имеет место, и он выглядит очень странно. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Михаил Леонидович. Хотел поинтересоваться. В 2011 году была катастрофа в Японии. И что характерное удивило, на курс йены это практически не оказало никакого влияния. В свете вашего предсказания о предстоящем падении американского фондового рынка повлияет ли это на курс доллара?

М. ХАЗИН: Да, конечно. Доллар вырастет. И это абсолютно очевидно. Потому что в условиях кризиса все капиталы начинают бежать в наиболее ликвидный актив. А наиболее ликвидный актив сегодня – доллар. Потом доллар упадёт. Но локально на кризисе он вырастет. Вообще валютные курсы – это такое дело, как и всякое спекулятивное, которое очень сложно предсказывать в долгосрочной перспективе, практически невозможно. По этой причине я этим делом стараюсь не заниматься.

Если мы посмотрим на глобальные движения, то первое глобальное движение было ответом на кризис, который начался в 2000 году. И это вызвало существенное падение доллара. Это хорошо видно по его отношению с евро. Когда от курса 0.8 доллар упал до курса 1,4 доллара за евро. То есть, иными словами, он упал почти в 2 раза. Сегодня мы это не рассматриваем как падение, но тогда это было очень сильно. Ещё раз говорю – почти в 2 раза. А что касается нынешней ситуации, то невозможно говорить о том, какой будет, например, курс доллара посткризисный, потому что доллар будет другой. Если до кризиса доллар – это мировая валюта, то после кризиса это будет региональная валюта. Поэтому сравнивать практически невозможно. Я не исключаю, что доллар может даже и вырасти относительно золота, но при этом он не будет использоваться в большей части мира. Как тут это оценивать? Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Сергей, Москва. У меня такой вопрос. Вы в одном из своих выступлений сказали, что в Библии запрещён ссудный процент и подтвердили это, по-моему, 19-ым стихом из XXIII главы, что не давай в рост брату своему. Тут же идёт 20-й стих, где записано «а иноземцу отдавай в рост…».

М. ХАЗИН: Дело в том, что вы не забывайте, что Ветхий завет – это была книжка племенная. И брату своему – это не в смысле родственнику, а в смысле члену своего племени. Поскольку с тех пор жизнь немножко изменилась, то можно смело сказать, что ссудный процент запрещён полностью. Вообще нужно отметить, что правильно трактовать Библию – это отдельное искусство. Я ему, кстати, не обучен. Я более-менее здравый смысл могу применять. А есть люди, которые на этом деле собаку съели. Вы им, собственно, и задавайте вопросы. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Михаил. Павел, Москва. Скажите, пожалуйста, я не всегда попадаю на ваши передачи, на ваши обзоры. Не очень осведомлён. Уже молодой человек задавал вопрос про курс доллара. Я тоже пару раз наблюдал ещё с 1960-х годов эти графики, пила вверх-вниз, вверх-вниз. И, как вы сказали, достаточно сложно спрогнозировать, когда пойдёт вверх, когда пойдёт вниз. Но в целом, даже если доллар пойдёт вниз когда-то, как это скажется на рубле, то есть именно о нашей экономике – она останется в затухающем состоянии, или…

М. ХАЗИН: Это зависит от того, как будут себя вести наши экономические власти, а не от того, как будет себя вести доллар. Если экономические власти будут себя вести адекватно, ничего не произойдёт. А если они себя будут вести неадекватно, как сейчас, то будет только хуже. Независимо от того, доллар будет расти или падать. Но по этому поводу есть знаменитый анекдот, я его уже много раз рассказывал, по поводу цены на бензин. Что когда мировые цены на нефть растут, то и цены на бензин в России растут. И это соответствует мировой конъюнктуре. А если мировые цены на нефть падают, то нефтяные компании начинают на внутреннем рынке компенсировать убытки на мировых рынках, поэтому цены на бензин снова растут, и это также соответствует мировой экономической конъюнктуре. Так что, как ни крути, до тех пор пока у нас управление экономикой будет осуществляться в рамках этого анекдота, то да, конечно, всё будет плохо. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня интересует вот какой вопрос. Сергей, Москва. Сейчас проводят научные разработки, эксперименты, в частности – проект ИТЭР по созданию термоядерного синтеза. И, судя по всему, до середины XXI века, наверное, это будет осуществимо. То есть человечество получит неисчерпаемые источники энергии. Для вас как для экономиста: как вы думаете, что произойдёт при этом в мире?

М. ХАЗИН: Во-первых, я всё-таки уже не совсем молодой человек. Я хорошо помню журналы «Техника – молодёжи», «Наука и жизнь», «Знание – сила» 1970-х годов. В 1970-е годы все говорили: через 5-10 лет будет управляемый термоядерный синтез, токамаки и всё остальное. Что такое токамак, знаете? Это сокращение от слов «тороидальная камера». Фокус состоит в том, что нет у меня уверенности, что это будет сделано. Нефти ещё на 50 лет хватит точно. И пока не видно принципиальных прорывов в энергетике. И в заключение можно сказать следующее, что даже если нет… Смотрите, у нас нефть меняется довольно сильно. Грубо говоря, от 10 долларов за бочку до 150, а экономика так себе и живёт. Экономике совершенно не принципиально, какова цена на нефть. Цена на нефть – это перераспределение финансовых потоков. Главное – это структура экономика, то есть доля энергии в конкретном изделии. Она практически не меняется. Потому что если цены на нефть растут, то и издержки нефтяной отрасли растут. И наоборот. Поэтому я не считаю, что это принципиально изменит ситуацию. Да, экологию, может быть, изменит, потому что если будет управляемый термоядерный синтез, то можно будет делать водородный двигатель. Потому что сегодня водородный двигатель экологию не починит, потому что для того чтобы разложить воду на водород и кислород, нужно сжечь нефть или уголь где-то. Да, хорошо, в городе, может быть, будет чуть-чуть получше. Но в целом по шарику ничего не изменится. Так что в этом смысле я не думаю, что это окажет очень сильное влияние. Здравствуйте, слушаю вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Михаил, подскажите, пожалуйста: гипотетически если вдруг Путин проведёт такую же операцию, как с Крымом, с продажей пустующих земель по приемлемой цене гражданам, те земли, пустуют, расчёт показывает плюс 10% в бюджет.

М. ХАЗИН: Смотрите, как и всякая локальная идея, она абсолютно бессмысленна без описания того, как будет при этом устроена экономика в целом. Как будет устроено финансирование, как вы будете финансировать тех людей, которым выдаёте землю, кто будет обеспечивать посевным зерном и так далее? Вы, например, знаете, что у нас сегодня полностью разрушено племенное хозяйство. Да, у нас уже вроде бы есть свои цыплята, которыми мы можем кормить, но яйца, для того чтобы эти цыплята вылупились, мы закупаем на Западе, потому что свою систему мы порушили. У нас нет посевного зерна. Потому что наши демократы это всё порушили. И так далее, и тому подобное. То есть на самом деле любую идею, которую кто-то предлагает, её обязательно нужно вписать в некоторую общую экономическую схему. Причём, нужно объяснить, как будет устроена экономика в России, или в России и её окрестностях, и как эта российская и окрестностей система будет вписана в мировую экономику. Это реальная серьёзная проблема.

Я недаром всё время говорю о том, что в этом году будет развилка: либо туда, либо сюда. Если будет происходить регионализация мировой экономики – это один вариант, и тут мы можем строить свою экономику. А если регионализации не будет, будет другая ситуация. Так что, на самом деле, такого рода локальные предложения рассматривать по отдельности бессмысленно. На этом наше время подошло к концу, у микрофона был Михаил Хазин. Благодарю за внимание. Всего доброго.