С.ДОРЕНКО: 10 часов 7 минут. Среда, 20 июля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы. Здравствуйте.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: И у нас в гостях с нами Максим Ликсутов, как это бывает регулярно. И вопросы, вопросы, вопросы сыплются! Здравствуйте.

М.ЛИКСУТОВ: Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Заместитель мэра города Москвы и руководитель всего нашего транспорта, ребята. Обычные пробки на шоссе Энтузиастов и на Волоколамке после Свободы и всё это такое — это, товарищи, навсегда, потому что в городе не помещается столько машин. Правильно я им объясняю?

М.ЛИКСУТОВ: Ну, не совсем так. Конечно, есть ряд вещей, которые мы можем сделать. Это, в частности, шоссе Энтузиастов — до конца закончить тот перечень работ, которые там запланированы. Нас, к сожалению, подводили не раз подрядчики наши, которые были выбраны по госконтрактам на основании конкурсных процедур. Но уверен, что в этом году эти работы все закончатся, и у нас до конца шоссе Энтузиастов будет приспособлено, по крайней, с точки зрения, так сказать, пропускной способности, узких мест там не будет.

С.ДОРЕНКО: Вы говорили вчера…

М.ЛИКСУТОВ: Но, конечно, одна из главных проблем в городе, что количество автомобилей, именно плотность улично-дорожной сети — у нас этот показатель превышает Нью-Йорк, Лондон, Париж.

С.ДОРЕНКО: Даже Манхэттен?

М.ЛИКСУТОВ: Даже Манхэттен. Мы серьёзно отстаём от плотности дорог, которая есть в Нью-Йорке.

С.ДОРЕНКО: Плотность дорог… Кстати, можно спрошу про наше конкретное «гнездовище»? Настя… Извини, я Настей тебя назвал. Даша сегодня.

Д.КНОРРЕ: Обычно Настя просто работает, когда Максим Ликсутов.

С.ДОРЕНКО: Даша сегодня сказала: «Я сделаюсь столичной штучкой».

Д.КНОРРЕ: Когда мы переедем на Пятницкую.

С.ДОРЕНКО: Да, наше радио переедет в центр наконец.

Д.КНОРРЕ: Но я не смогу пользоваться автомобилем.

С.ДОРЕНКО: Знаете, что здесь? Здесь делают так, что… 3-я Хорошёвская улица идёт с одной стороны нашего здания. А здесь ещё делают шоссе. И таким образом — куда там Нью-Йорку? — мы будем стоять ровно каким-то островком странным посреди двух шоссе, и ничего непонятно. Здесь будет какая-то пересадочная станция, нас обнадёжили.

М.ЛИКСУТОВ: «Хорошёвка», да.

С.ДОРЕНКО: Это отнимет у нас все парковки, нам негде будет ставить машины.

М.ЛИКСУТОВ: Парковки появятся потом, когда станция будет построена, будет возможность построить многоярусную парковку. Такой проект обсуждается.

С.ДОРЕНКО: А вот эта узкоколейка микроскопическая станет кольцевой железной дорогой?

М.ЛИКСУТОВ: Нет. Конечно, нет.

С.ДОРЕНКО: У нас здесь есть узкоколейка. Примерно раз в месяц Степан Степанович Пропердыкин, надев ушанку, едет с одного завода на другой. Вот это бы тоже надо как-то…

М.ЛИКСУТОВ: Вы знаете, во-первых, она не очень мешает, потому что переезд закрывается крайне редко.

С.ДОРЕНКО: Да, редко.

М.ЛИКСУТОВ: Во-вторых, всё-таки в городе должна остаться промышленность, потому что одной торговлей сыт не будешь.

С.ДОРЕНКО: А это между заводами.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому какие-то предприятия промышленные, которые работают, они нужны. Это рабочие места, это другое качество экономики. Поэтому мы, в общем, стараемся, чтобы эти предприятия остались работать, если, конечно, они не наносят какой-то серьёзный вред городу. Но этого, насколько я знаю, нет.

С.ДОРЕНКО: Это такое, знаете… Можно я скажу? Мы живём ощущением грядущего счастья. Это очень по-христиански, потому что истинная жизнь начинается после смерти, как мы хорошо знаем. Но вот Москва, может быть, уже два или три года живёт ощущением грядущего счастья. Мы точно понимаем, что мы лучшим городом Земли станем, точно понимаем, в результате, но каждый раз мы должны быть в аду каком-то.

М.ЛИКСУТОВ: Сергей, тут вопрос какой? Есть всегда грань. Первое. Можно ничего не делать и сказать: «Город какой есть — такой и есть». Но не думаю, что это то, что нужно москвичам и жителям города. Второе. Если мы город меняем, ремонтируем… Возьмите собственный пример — радиостанция ваша. Вот вам здесь, наверное, тесно, несколько неудобно, и вы переезжаете в центр города в более удобные помещения, в более комфортные пространства, рабочие места, наверное, получше будут и прочее. То есть вы, скажем, меняетесь, стараетесь менять что-то к лучшему.

С.ДОРЕНКО: Это правда.

М.ЛИКСУТОВ: Надо делать ремонт. Делаешь ремонт — это временные неудобства. К сожалению, этого не избежать. Поэтому если мы хотим, чтобы город улучшался, к сожалению, определённый период времени есть неудобства, которые мы понимаем и стараемся их минимизировать, просчитывая это всё и моделируя. Но проблема, конечно, есть. Ну да, действительно в центре города сейчас ехать достаточно тяжело.

С.ДОРЕНКО: Трудно.

М.ЛИКСУТОВ: Но уже в ближайшее время (думаю, что даже до конца этого месяца) уже часть улиц… Мои коллеги, кто занимается капитальным ремонтом, уже часть улиц будут отдавать полностью для движения автомобилей, транспорта и пешеходов.

С.ДОРЕНКО: Вот дождь не дождь, а если мне ехать в центр, то я беру мотоцикл, потому что на мотоцикле ещё, в общем, справляюсь.

М.ЛИКСУТОВ: На выходных езжу сейчас только на мотоцикле.

С.ДОРЕНКО: Вы тоже, да?

М.ЛИКСУТОВ: Да.

С.ДОРЕНКО: А какой у вас?

М.ЛИКСУТОВ: У меня два мотоцикла есть, которыми я сейчас пользуюсь активно. Это Harley-Davidson. И второй — Ducati.

С.ДОРЕНКО: А Ducati какой?

М.ЛИКСУТОВ: Diavel.

С.ДОРЕНКО: Diavel? 1200 или 800 — какой?

М.ЛИКСУТОВ: 1200.

С.ДОРЕНКО: 1200. А вы между рядами ездите?

М.ЛИКСУТОВ: Нет, между рядами не езжу.

С.ДОРЕНКО: А почему? А зачем тогда?

М.ЛИКСУТОВ: Что «зачем»?

С.ДОРЕНКО: Зачем мотоцикл, если вы стоите и нюхаете эту трубу выхлопную?

М.ЛИКСУТОВ: Во-первых, на выходных не так много… Я езжу, начиная с раннего утра, потому что в субботу у нас рабочий день, в общем-то, и еду на работу, поэтому движение достаточное свободное, и стоишь только на светофорах.

С.ДОРЕНКО: Вы с Киевки? От себя, с Киевки?

М.ЛИКСУТОВ: Нет, я в городе сейчас живу, поэтому…

С.ДОРЕНКО: А какой район примерно хотя бы?

М.ЛИКСУТОВ: Сити.

С.ДОРЕНКО: Вы в Сити живёте?

М.ЛИКСУТОВ: Да.

С.ДОРЕНКО: Да там нельзя прописаться, там же апартаменты кругом. Вы без прописки?

М.ЛИКСУТОВ: Нет, ну жить-то можно.

С.ДОРЕНКО: Жить можно, но там адок, конечно, ни прописаться, ничего. Да ну их! Там стоянки стоят дорого, там вообще всё ужасно. Я пытался, мне там навязывали квартирку, но я понял…

М.ЛИКСУТОВ: Знаете, у нас парковка для мотоциклов бесплатная.

С.ДОРЕНКО: Вы говорите о том, что мотоцикл, раз уж мы начали говорить… А Harley, наверное, просто так? Ну, чуть-чуть погудеть, чуть-чуть погазовать, да?

М.ЛИКСУТОВ: Да нет, просто если…Он побольше, там сумки можно повесить и довезти что-то с собой, поэтому только из-за этих целей — хозяйственных.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Вы говорите, что ещё 40 или более камер будут размещены таким образом, чтобы мотоциклисты не нарушали.

М.ЛИКСУТОВ: Да.

С.ДОРЕНКО: Я хотел понять, во-первых, что эти камеры будут ловить.

М.ЛИКСУТОВ: Скорость, опасную езду.

С.ДОРЕНКО: Скорость? Значит, в спину?

М.ЛИКСУТОВ: Конечно. И опасное вождение.

С.ДОРЕНКО: А опасное вождение — это единственное, что систематически мотоциклист и делает.

М.ЛИКСУТОВ: Вы знаете, для тех, кто делает это в каком-то таком опасном виде (есть термин «опасное вождение»), к сожалению, заканчивается для многих…

С.ДОРЕНКО: Ну, есть нормы. Допустим, где-то в Нью-Йорке, мне говорили, в штате Нью-Йорк, я сейчас не помню, три перестроения на милю. Если мотоциклисту ограничить и сказать, что три перестроения на милю (а это километр шестьсот), то это опасное… Ну, скажем так: одно перестроение в полкилометра. А мотоциклист делает их несколько. Я не говорю, что надо ехать, нестись. Когда две машины идут 120 и 130, а между ними по скользкой разметке лететь — это опасно. И для меня опасно.

М.ЛИКСУТОВ: Вы знаете, Сергей, тут вопрос какой? Во-первых, у нас здесь дискуссия в части определений, не очень корректно, потому что определения эти даёт у нас федеральный законодатель. И мы, соответственно, получаем тот закон, те требования и те определения по опасному вождению, которые определил законодатель.

С.ДОРЕНКО: Это верно. Но есть же применение, правоприменение.

М.ЛИКСУТОВ: Применением занимается тоже не правительство Москвы. Иногда считают, что и правительство Москвы этим занимается. Нет, правоприменением здесь занимаются сотрудники ГИБДД, в частности в Москве это управление по городу Москве органов Госавтоинспекции. Они, соответственно, за этим следят. Плюс у них есть подразделение, которое на мотоциклах. И они, во-первых, крайне профессиональные ребята все. Вот был недавно День органов ГИБДД, показывали в парке Горького, что они умеют. Ну, могу сказать, что ребята все профессионалы, так сказать, высокого класса. И, конечно, с ними все товарищи и коллеги наши с вами, которые ездят постоянно или часто на мотоцикле, считаются.

С.ДОРЕНКО: Считаются.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому, в общем-то, надо следить за этим. Со мной дискуссия немножко такая…

С.ДОРЕНКО: Я не дискутирую.

М.ЛИКСУТОВ: Первое. У нас в этом году есть снижение по количеству дорожно-транспортных происшествий с участием мотоциклистов.

С.ДОРЕНКО: С мотоциклистами. Это верно, мы по новостям это слышим.

М.ЛИКСУТОВ: Да, это есть. И это очень хороший показатель. Тем более что количество мотоциклистов у нас в Москве в этом сезоне примерно на 15 процентов больше, чем в прошлом сезоне. Это мы видим, в частности, по камерам. Во-вторых, мы делаем для себя опросы по количеству проданных мотоциклов и берём данные из ГИБДД…

С.ДОРЕНКО: Вновь сдавших на права, да? Регистрация?

М.ЛИКСУТОВ: Да, количество зарегистрированных именно в Москве мотоциклистов, соответственно, транспортных средств. Но у некоторых есть по одному, по два, может быть, мотоцикла, поэтому здесь есть определённая доля. Но камеры фото- и видеофиксации дают достаточно чёткую картину.

С.ДОРЕНКО: Я просто хотел сказать (ну, обратиться к некоему опыту), что правоприменение у ГАИ тоже очень разное. Например, в 1993 году во время событий вокруг парламента, расстрела парламента, вот этого всего, взятия ТВЦ… не ТВЦ, а телецентра в Останкине, вот при этой всей заварухе, считалось, что байкеры встали на сторону Ельцина, и «байкеры молодцы, они против красных и националистов», и они ночами там разведывали якобы, где находятся силы восставших, и так далее. И за это им разрешили потом ездить в банданах, без шлемов. И сколько-то лет эта традиция держалась.

М.ЛИКСУТОВ: В некоторых штатах и в Нью-Йорке до сих пор разрешено ездить без шлема, а в некоторых за это крайне строгое наказание. В зависимости…

С.ДОРЕНКО: Вот о чём я говорю, когда я говорю о правоприменении.

М.ЛИКСУТОВ: Там масса факторов. Нет, Сергей, там на самом деле есть всему этому объяснение. Не всегда это вопрос, как вы говорите, некоего такого послабления со стороны органов власти. В частности, в тёплых странах, где достаточно жаркое лето, насколько я знаю… Я разговаривал с экспертами в области безопасности дорожного движения, и они говорят, что сознательно есть разрешение не пользоваться шлемами из-за крайне жаркой погоды. Когда человек в шлеме ездит достаточно продолжительное время, нагревается, и не хватает, так сказать, внутренних приспособлений для проветривания и прочего — и просто люди теряют сознание и теряют координацию. Есть уже устоявшиеся нормы и традиции, которые уже тяжело отменить, хотя, наверное, нужно, потому что выросла интенсивность движения.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Но когда вы поставите 40 камер против мотоциклистов, какие из традиций вы пресечёте? Вот больше не будет чего? По скорости — раз.

М.ЛИКСУТОВ: Основная проблема. Количество дорожно-транспортных происшествий, которые случаются с мотоциклистами, — это когда мотоциклисты едут в междурядье на высокой скорости и маневрируют, пересекают две-три полосы под одним углом… Я не знаю, как правильно это называется. Угол атаки, наверное? Вот такие высокие скорости и достаточно жёсткое маневрирование, когда человек в легковом автомобиле просто не успевает отреагировать и увидеть этого человека — на мотоцикле, я имею в виду.

С.ДОРЕНКО: Наверное, вы лучше меня знаете статистику, но сообщения этого года целиком состояли из того, что «не пропустил при левом повороте водитель-автомобилист».

М.ЛИКСУТОВ: Такие случаи действительно есть.

С.ДОРЕНКО: Автомобилист рубит идущего прямо мотоциклиста, в особенности ночью, не имея возможности распознать его скорость и считая его слишком мелким объектом для того, чтобы пропускать, ориентируясь на собственное ощущение массы. И смерти мотоциклистов наступают из-за левого поворота автомобилистов.

М.ЛИКСУТОВ: Такие случаи действительно есть.

С.ДОРЕНКО: Их очень много.

М.ЛИКСУТОВ: Да. Но и много случаев, когда на высокой скорости мотоциклист в междурядье ездит. И любой поворот, даже перестроение нормальное, не то чтобы разворот или левый поворот, а просто перестроение между рядов уже наносит…

С.ДОРЕНКО: Вред.

М.ЛИКСУТОВ: …так сказать, непоправимый вред мотоциклистам.

С.ДОРЕНКО: Управление стоянками по голосу — вы вчера об этом сказали. То есть мы голосом будем платить?

М.ЛИКСУТОВ: Оплата парковок.

С.ДОРЕНКО: Вот как это?

М.ЛИКСУТОВ: Вы позвоните на наш единый номер транспортного комплекса, там будет оператор.

С.ДОРЕНКО: А, так там живая тётенька?

М.ЛИКСУТОВ: Нет, тётеньки живой не будет. Это автоматический оператор, ответив на вопросы которого голосом, он вам потом всё, что распознал, ещё раз озвучит, и вы подтвердите голосовой командой, что действительно всё так. И, соответственно, сеанс…

С.ДОРЕНКО: Но насколько тонко это настроено? А если я с Урала? Вы знаете, что с Урала они говорят вот так: (Говорит очень быстро.) «Пацанчики, нормально, всё нормально…»

М.ЛИКСУТОВ: Вообще там простые команды: «начать парковку», «остановить парковку»…

С.ДОРЕНКО: Представляете, что один будет с Урала, а другой — какой-нибудь хохол. «Шо такое?» И их никто не распознает.

М.ЛИКСУТОВ: Мы тестировали…

С.ДОРЕНКО: Да? На хохле?

М.ЛИКСУТОВ: Мы тестировали на разных людях — и женщины, и мужчины.

С.ДОРЕНКО: И на пацанчиках? (Смеётся.)

М.ЛИКСУТОВ: Да. И разного возраста люди. Система работала, распознавание очень высокое.

Д.КНОРРЕ: И списываться средства будут с карты или SMS?

С.ДОРЕНКО: С привязанной карты.

М.ЛИКСУТОВ: Если ваш номер телефона привязан, уже вы зарегистрировались и у вас есть счёт парковочный, соответственно, если там привязана карта, то значит карта. А если номер мобильного телефона только, то, конечно, с номера.

Д.КНОРРЕ: Со счёта мобильного.

С.ДОРЕНКО: Позвольте я почитаю то, что нам пишут на Telegram +79258888948. 8888948 по 925-му коду — наш Telegram. Кстати говоря, я читаю вас и на SMS. Старайтесь покороче, если можно. «Когда уже отменят жлобскую оплату по ночной парковке? Ночью в Европе не платят». Владислав, наверное, был в таких странах Европы, где не платят. В Мадриде не платят.

М.ЛИКСУТОВ: Да. Ну, бывают города, где платят, а есть, где не платят. Могу сказать, почему платить. У нас в центре города достаточно большое количество людей проживает… Ну, например, Замоскворечье возьмём, район такой более понятный.

С.ДОРЕНКО: Да, приличный.

М.ЛИКСУТОВ: Старый район Москвы, где парковочных мест у жителей, в общем-то, нет. И двора в основном нет. Где они могут оставлять машину? Это улично-дорожная сеть. Соответственно, они имеют резидентное разрешение как люди, которые там проживают.

С.ДОРЕНКО: За 3 тысячи на год.

М.ЛИКСУТОВ: В год, да. И вы ставите машину, соответственно, в своём районе бесплатно. Если отменится плата, то любой приезжающий автомобилист оставит свою машину, соответственно, бесплатно. Он может оставить её там, где парковочных мест и для жителей не хватает.

С.ДОРЕНКО: Это верно.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому мы здесь сознательно пошли на то, что отдали приоритет на улично-дорожной сети именно постоянно проживающим жителям, которые прописаны и которые имеют парковочные разрешения.

С.ДОРЕНКО: Так я и поступал в Мадриде. Я приезжал на машине, которая была у меня арендованная, напивался в барах и назад ехал на такси, а потом на такси приезжал забирать машину на следующее утро — как раз загружал вот эту парковочную сеть.

М.ЛИКСУТОВ: К сожалению, мест в центре города мало, особенно в таких районах, где у жителей нет ни двора, ни подземной парковки — старые здания, и невозможно что-то сделать. Поэтому, конечно, отдаётся приоритет в первую очередь жителям.

С.ДОРЕНКО: Господин Ухо: «Требую оформления и оплату за эвакуацию в одном и том же месте. Ну что за бред — ездить за постановление в другое место. Неудобства».

М.ЛИКСУТОВ: У нас есть сейчас в Москве эвакуация по нескольким статьям. Часть полномочий есть у правительства Москвы (это Московская административная дорожная инспекция), а есть часть полномочий у органов ГИБДД. Есть сегодняшняя практика, где действительно надо заехать и получить разрешение на то, чтобы забрать машину. Практика эта сложилась уже годами, и есть в этом определённый смысл. Это первое.

Второе. Сотрудников полиции просто банально не так много, чтобы всем им предложить сидеть на всех специальных стоянках эвакуированного транспорта.

С.ДОРЕНКО: Сущностно вопрос заключается в следующем: мы готовы платить деньги, а вы даёте нам и деньги, и унижение. Так мы хотим только деньги.

М.ЛИКСУТОВ: Никто не унижает. Во-вторых, например, чтобы не сталкиваться со всей этой системой, есть простое решение. И мы его знаем все, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Ну да.

М.ЛИКСУТОВ: Не нарушать.

С.ДОРЕНКО: Не нарушать. Но когда уже нарушил, мы хотим…

М.ЛИКСУТОВ: Ну, хотим. Вопрос ещё в чём? Принят федеральный закон о том, что теперь у нас для того, чтобы уехать со спецстоянки — можно оплатить позже, в течение 60 дней, в частности в Москве, саму оплату за эвакуацию и за стоимость хранения автомобиля, если он у вас стоял больше суток. Мы приняли вчера решение…

С.ДОРЕНКО: Я знаю. Кстати, это все приветствовали.

М.ЛИКСУТОВ: …о том, что если вы хотите сэкономить 25 процентов от стоимости эвакуации, вы можете это сделать, если оплатите сразу — до того, как ваш автомобиль выехал со спецстоянки.

С.ДОРЕНКО: Господин мотоциклист говорит: «Если вы хотите, чтобы нас ещё меньше погибало, пустите нас на полосы для общественного транспорта».

М.ЛИКСУТОВ: Мы делали два года назад (по-моему, даже больше уже) эксперимент в условиях города: мы рано-рано утром закрыли один участок, взяли профессиональных мотоциклистов, пригласили «скорую помощь», взяли автобусы и посмотрели, как это возможно сделать, то есть какие последствия, насколько комфортно проезжающим автомобилистам и водителям общественного транспорта, если мотоциклисты ездят по выделенной полосе. Могу сказать, что с учётом не везде наличия карманов для общественного транспорта, когда троллейбус или троллейбус останавливается…

С.ДОРЕНКО: Притормаживает, да.

М.ЛИКСУТОВ: Эта история крайне некомфортная, и она никакого эффекта, кроме как повышения аварийности за счёт резких вынужденных перестроений автомобилистов в левый ряд, например, она ничего хорошего не создаёт, кроме как достаточно большого количества проблем для других участников движения. То есть было признано экспертно, что это небезопасно, поэтому решение такое. Не просто мы не хотим, чтобы ездили, а мы считаем, что это просто небезопасно и велик риск дорожно-транспортных происшествий с участием мотоциклистов.

С.ДОРЕНКО: Если позволите, такое рассуждение. Я на мотоцикле в этот сезон много езжу, ну довольно много. И должен сказать, что я для себя в ряде случаев думаю, что на одной и той же дороге сталкиваются три мира, и три мира полностью разных. Предположим, что МАЗ идёт, какая-нибудь «эмэлка» или BMW Х5, и я на мотоцикле. Вот это настолько три разных мира: КамАЗ или МАЗ, неважно, «эмэлка» и я. И я понимаю, что у каждого из этих миров есть собственное могущество. КамАЗ — это масса, конечно, безусловно. У «эмэлки» — всё-таки железная оболочка и плюс уже какая-то динамика, по сравнению с КамАЗом. У меня — безумная динамика, несопоставимая ни с чем динамика, и габариты. В три раза я уже, чем «эмэлка». Она — 2,20–210, а я — 70 сантиметров с рулём, с зеркалами. Правильно? Вот мы настолько три разных мира, что, если честно, надо три разных дороги. Вот точно, что мы из разных миров, понимаете.

М.ЛИКСУТОВ: Сергей, всё равно в основном, по статистике, по-моему, большее 98 процентов людей (я имею в виду взрослых, после 18 лет), кто имеют права на мотоцикл, имеют и водительские права.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

М.ЛИКСУТОВ: Действительно не все имеют разрешение управлять грузовиком, но больше 98 процентов людей, которые имеют права на мотоцикл, имеют и права на личный автомобиль.

С.ДОРЕНКО: И мы знаем, как угадать их желание.

М.ЛИКСУТОВ: Мы понимаем. И всё равно — с учётом нашей погоды, сезонности — мы ездим всё-таки больше как водители личного легкового транспорта.

С.ДОРЕНКО: Это правда.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому я думаю, что психологию водителя мы понимаем. Вопрос — масса. В первую очередь самый главный вопрос (по крайней мере, как говорят специалисты, с которыми мы общались, и я лично), основная проблема — мы с учётом того, что сезон зимний у нас выпадает из движения мотоциклистов, водители личного легкового транспорта просто первое время, первые несколько месяцев вообще не видят, просто не воспринимают зрением мотоциклистов.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому, когда мы говорим «мотоциклисты — участники дорожного движения»… Мы даже развешивали эту информацию на наших электронных табло: «Осторожно! Обратите внимание на мотоциклистов, включайте поворотники». Зачастую проблема, что водители личного транспорта не включают поворотники при простых перестроениях между полосами.

С.ДОРЕНКО: Это понятно.

М.ЛИКСУТОВ: Вот в первые месяцы у нас большое количество дорожно-транспортных происшествий. И когда общаешься с водителями и мотоциклистами, которые попали в эти неприятности, то одно из главных: «Я его просто не видел».

С.ДОРЕНКО: «Ответьте, пожалуйста, на вопрос, — Александр пишет. — Знакомый оставлял на парковке машину, оплатил, по SMS пришло подтверждение — номер машины, оплата парковки. Через неделю письмо — штраф из-за неоплаченной парковки, потому что не был указан код региона, а только цифры и буквы. Как быть в этом случае? Ведь система списала деньги». Она забыла, вероятно…

М.ЛИКСУТОВ: Если вы забыли вписать номер…

С.ДОРЕНКО: Код региона.

М.ЛИКСУТОВ: …то это не очень хорошая вещь, потому что машина, которая выписывает счёт, вернее штраф, она подходит достаточно просто: может быть с таким же номером машина. Поэтому надо…

С.ДОРЕНКО: Может, может. Ребята, будьте аккуратнее. Ребята, ну что за детский сад?

М.ЛИКСУТОВ: Но здесь вопрос такой. Если у вас есть возможность, то просьба, соответственно, обжаловать это. Это всегда можно рассмотреть.

С.ДОРЕНКО: С нами Максим Ликсутов, заместитель мэра города Москвы. Продолжим после новостей и обзора печати, короткого обзора печати.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Вы сказали, что в Москве уже больше машин с немосковскими номерами. Это вы так визуально, по ощущению?

М.ЛИКСУТОВ: У нас же камеры фото- и видеофиксации, которые выписывают штрафы, позволяют собирать большое количество данных по количеству проезжающих автомобилей. Соответственно, там есть функция распознавания номеров. Мы не знаем, конечно же, личных данных этих людей, но можем анализировать номера проезжающих мимо камер машин и, соответственно, делать определённые выводы.

С.ДОРЕНКО: Правда больше? Или просто это фигура речи?

М.ЛИКСУТОВ: Правда больше. Обычно было количество московских номеров — около 60 процентов (57, 58, 59 процентов). А сегодня, если брать первые полгода 2016 года, то меньше 50 процентов автомобилей с московскими номерами.

С.ДОРЕНКО: И я должен вам ещё на них пожаловаться. У них нет пиетета и какой-то робости, они въезжают в Москву и ведут себя развязно. Я вчера в тоннеле под Маяковкой видел, как Mazda… не Mazda, простите, а «Инфунити», машина…

Д.КНОРРЕ: «Инфинити».

С.ДОРЕНКО: «Инфунити», которая гремит, как тазик с болтами, ужасная абсолютно машина! Значит, она ехала — с правого в левый ряд, а потом в средний — ровно через все сплошные, с 26-м номером. Какой-то южанин здесь изгалялся, глубоко тонированный. Приехал в чужой город, господи! Посмотрите на меня, зайчика, как я езжу в Брюсселе, Париже или Мадриде. Вы знаете, как я езжу? Заинька. Заинька! Потому что это чужой город, и я всё уважаю. Эти приезжают в чужой город и начинают изгаляться страшно! Как их поймать? Их хоть наказывают?

М.ЛИКСУТОВ: Я думаю, что органы полиции имеют возможность это сделать.

С.ДОРЕНКО: Надо останавливать каждого иногороднего!

М.ЛИКСУТОВ: Наверное, каждого иногороднего останавливать не нужно.

С.ДОРЕНКО: Надо останавливать и пытать.

М.ЛИКСУТОВ: Соответственно, есть действенные способы навести порядок на дороге. Я думаю, что в Москве, во-первых, один из лучших в России показателей по снижению количества дорожно-транспортных происшествий. И это предмет некоей гордости — и нашей, и, конечно, сотрудников ГИБДД города Москвы.

С.ДОРЕНКО: Стоп-черта и проезд на красный, вы сказали. Я подумал: ведь нужно тогда две камеры. И организовать их в систему: одна меня должна сбоку видеть, а другая прочитывать в этот момент номер. И они должны идентифицировать одну и ту же машину. Как это сделать?

М.ЛИКСУТОВ: Ну, на самом деле достаточно одной камеры для того, чтобы за всем этим следить. Там стоит мощное оборудование —локатор, который позволяет (в терминах, которые используют мои коллеги) «захватывать».

С.ДОРЕНКО: Боковая вообще не нужна?

М.ЛИКСУТОВ: Нет. Мы видим через камеру, которая стоит впереди, над дорогой. Она синхронизирована со светофором. И мы чётко видим фазу, когда светофор включается, чётко видим стоп-линию и чётко видимо номер машины.

С.ДОРЕНКО: Понятно.

М.ЛИКСУТОВ: Скорее всего, на некоторых участках стоят камеры, которые читают ещё и задний номер в случае необходимости.

С.ДОРЕНКО: Если это мотоциклист.

М.ЛИКСУТОВ: И если даже автомобиль обычный.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. А с забитыми номерами, вот с этими размазанными, заретушированными, как бы пескоструйкой отбитыми?

М.ЛИКСУТОВ: Здесь я знаю, что к ним особое внимание со стороны сотрудников полиции в первую очередь, когда их, соответственно, останавливают. Есть Правила дорожного движения, где номера должны быть читаемыми. Это первое.

Второе. Наша электроника и оптика на сегодняшний день, которую мы используем, достаточно легко распознаёт номера.

С.ДОРЕНКО: Даже так?

М.ЛИКСУТОВ: Да, мы это видим. Во-вторых, видна же марка машины, виден цвет машины. В общем-то, система достаточно легко распознаёт все эти хитрости.

С.ДОРЕНКО: Вы не думаете, что есть некое несообразие в штрафах? Вновь введённые штрафы серьёзные. Например, проезд… Вот на МКАДе есть как бы для спецслужб…

М.ЛИКСУТОВ: Нет, на МКАДе нет. Есть полоса, где в случае какой-то необходимости вы можете остановиться, поменять колесо и прочее — полоса безопасности.

С.ДОРЕНКО: Вот если там ездить, то 3 тысячи штраф, а за другие — всего 500, 300. Понимаете, есть некая несуразица. С моей точки зрения, разница в 10 раз абсурдна.

М.ЛИКСУТОВ: Не всегда, Сергей. По МКАДу до того, как стояли камеры и контролировалась обочина, к сожалению, просто происшествия, которые случались, — через один это смертельные случаи либо очень тяжкие последствия, потому что большая скорость. У нас МКАД, кольцевая дорога, на некоторых участках просто езда по обочине… Стоит машина — не знаю, пробилось колесо, вы ремонтируете. Деваться некуда, надо это сделать в условиях города и конкретно МКАДа. И врезаются в машину. И человек, который чинит колесо, который сидит в машине — пострадавших достаточно много.

Как только камеры поставили, на 30 процентов сократилось количество ДТП. Причём мы ставили камеры не везде тотально, а только в тех местах, где была высокая концентрация дорожно-транспортных происшествий.

С.ДОРЕНКО: И эти места уже все выучили?

М.ЛИКСУТОВ: Ну, мы же только за то, чтобы… Мы же не скрываем эти камеры, мы их передаём в систему.

С.ДОРЕНКО: Нет, дело в том, что они идут все по обочине, а потом перебираются в правый ряд.

М.ЛИКСУТОВ: Не всегда.

С.ДОРЕНКО: Часто.

М.ЛИКСУТОВ: Во-первых, количество камер будет большее. Если вы видим, что нарушения там будут расти, сотрудники полиции, ГИБДД, нам скажут, где камеру ещё установить — и мы поставим камеру. В этом году у нас появится почти 600 новых камер. Уже почти 100 камер появилось, до конца года ещё 500 будет установлено.

С.ДОРЕНКО: «Нечитаемый номер стоит намного дешевле, чем другие нарушения, поэтому заклеивал номер и буду заклеивать», — пишет Борис.

М.ЛИКСУТОВ: Я в этом ничего хорошего не вижу. Некая бравада…

С.ДОРЕНКО: Бравада. Ну повысьте за нечитаемый номер!

М.ЛИКСУТОВ: Сергей, тут тоже вопрос не совсем, так сказать, по адресу. У нас есть федеральный законодательный орган…

С.ДОРЕНКО: Подарите человеку счастье.

М.ЛИКСУТОВ: Вы знаете, когда человек заклеил себе номер или что-то там прикрепил… Во-первых, кто не знает, у нас есть решение об антитеррористической комиссии города Москвы, которое предписывает сотрудникам правоохранительных органов по всем нечитаемым номерам и отсутствующим номерам принимать меры, связанные с законом об антитерроре.

С.ДОРЕНКО: Послать робота-сапёра и взорвать машину?

М.ЛИКСУТОВ: Ну, как минимум отвезти на специальную стоянку и, соответственно, провести в рамках всех процедур мероприятия, связанные с проверкой на антитеррористическую пригодность этого автомобиля. И это не пустые слова, потому что закон об антитеррористической деятельности, в общем, кровью написан, поэтому к нему надо крайне серьёзно относиться. И когда мы улыбаемся, думая: «Ну что такое? Подумаешь, номер не видно»… Первое: эта машина может быть в розыске. Во-вторых, есть оперативные данные, база данных сотрудников правоохранительных органов.

С.ДОРЕНКО: И вообще это неспортивно. Ребята, это неспортивно! Ну правда.

М.ЛИКСУТОВ: Я думаю, Сергей, что всё равно это пройдёт. Во-первых, закрытых номеров меньше. И, конечно, к таким автомобилям всегда повышенное внимание городских служб и правоохранительных органов, поэтому ничего хорошего…

С.ДОРЕНКО: Это как скандал с допингом. Ребята, ну это неспортивно! Чёрт, побеждайте нормально! Это уже немножко подленько. Я не заклеивал никогда в жизни ничего. Иногда не очень его мою, когда есть возможность не мыть, но потом всё-таки мою.

М.ЛИКСУТОВ: Дождь помоет за вас, Сергей.

С.ДОРЕНКО: (Смеётся.) Хорошо. Поехали! «Спросите про стоп-линию, если она ещё не нанесена на свежий асфальт». Ребята, я не собираюсь спрашивать Ликсутова про правила. Вы сдавали правила, чёрт бы вас задрал? Известно, что это линия, где написано «СТОП», либо линия светофора. Ну, её нет, например. Ну и отлично! Линия, где написано «СТОП» (русскими буквами), либо линия светофора.

М.ЛИКСУТОВ: Либо специальная линия разметки.

С.ДОРЕНКО: Да. Но если её нет, то, соответственно…

М.ЛИКСУТОВ: Вообще-то, когда мы ставим камеры, то мы обязательно смотрим, чтобы эта линия была и водитель трактовал очень чётко эту границу, которую нельзя пересекать, когда вы стоите на светофоре.

С.ДОРЕНКО: Я обещал Фрогги сегодня в Facebook… Мы переписывались с утра, может быть, в 6 утра. Фрогги, здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Может быть, наденете тогда наушники, пожалуйста. Фрогги, я обещал, что вы зададите вопрос сегодня по блату. В 6 утра в Facebook мы переписывались. Да, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Спасибо большое. Здравствуйте, Сергей. Здравствуйте, Максим. Здравствуйте, Даша.

М.ЛИКСУТОВ: Здравствуйте.

Д.КНОРРЕ: Доброе утро.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел бы подтвердить наличие обратной связи. В последний ваш визит, Максим, я сетовал вам на съезд с Волгоградки в область и на Люблинке в область. Там светофор, помните?

М.ЛИКСУТОВ: Да, вы говорили об этом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел подтвердить, что реакция была практически через неделю. Это место поправили, насколько смогли. Проблема, правда, переместилась на следующий светофор, на следующую стрелку налево. В связи с этим вопрос: Кузьминскую эстакаду сделают когда? Потому что ведь наверняка там планируется разворот и съезд.

М.ЛИКСУТОВ: Да, это решит вопрос, о котором вы говорите, потому что действительно проблема «мигрирует», если так можно сказать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел сказать вам, так сказать, от земли народное спасибо за то, что вы вняли и осуществили.

М.ЛИКСУТОВ: Спасибо. У нас есть договорённость с Сергеем, что все ваши обращения, звонки, которые содержат конкретную информацию с предложениями либо замечаниями — мы всё отрабатываем. И мои коллеги все, и Центр организации дорожного движения, и Мосгортранс — все сотрудники транспортного комплекса работают. Поэтому обращайтесь. Мы только рады, если вместе какие-то проблемы сможем решить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот собственно вопрос про Кузьминскую эстакаду: когда будет?

М.ЛИКСУТОВ: Кузьминская эстакада? Я, конечно, к конкретным вопросам не готовился, но по памяти: мне коллеги мои говорили, что это до конца года. По крайней мере, такой срок обозначался. Более точно сказать не могу, но обязательно проверю, и информацию на своём сайтеtransport.mos.ru мы опубликуем — конкретно вопрос по этой эстакаде.

С.ДОРЕНКО: А вообще вот эти трудности? У меня был перед этим вопрос, парень пишет: «Ну хорошо, всё время: “Будет счастье, счастье будет, будет счастье”». А вообще этот кошмар, ремонт — это до когда?

М.ЛИКСУТОВ: Основные улицы, которые…

С.ДОРЕНКО: До дня города всё закончится?

М.ЛИКСУТОВ: До 25-го даже, мэр поставил задачу. Во-первых, часть улиц уже будет вот буквально в ближайшие две недели, и такие огромные магистрали, полностью все ремонтные рабочие уйдут, и они будут отданы всем москвичам. Это уже будет в ближайшие две недели. И до 25 августа все основные магистрали, на которых ведутся реконструкционные и благоустроительные работы, они будут уже завершены. Останется часть улиц, где действительно работы будут переходящие в 2017 год, но они не настолько важны с точки зрения пропускной способности и движения в городе. Основные магистрали будут полностью отданы.

С.ДОРЕНКО: Если мы обладаем каким-то разумом и наделяем таковым московское правительство, то мы должны понимать, что ко дню города чётко точно всё закончится, абсолютно, да?

М.ЛИКСУТОВ: Сто процентов. Такое поручение было изначально от мэра города.

С.ДОРЕНКО: И к выборам, которые тоже нависают. Но после выборов, вы намекнули, будет расширение зоны платной парковки.

М.ЛИКСУТОВ: Во-первых, я всегда говорил о том, что точечное расширение платной парковки никуда не делось.

С.ДОРЕНКО: Это верно, вы говорили, да.

М.ЛИКСУТОВ: Оно не ушло. И это позиция, которая всегда была.

С.ДОРЕНКО: А кварталы стонут, просят расширить платную парковку?

М.ЛИКСУТОВ: Вы знаете, может казаться кому-то, что это всё не так, такого нет, «кто же будет просить?» В основном те, кто просят введения платной парковки — это те жители, которые проживают в проблемных участках, где приезжает много автомобилей. Резидент, проживающий постоянно, получает за 3 тысячи рублей право стоять 24 часа бесплатно, целый день, поэтому он, конечно, имеет огромное преимущество перед тем, кто просто приезжает туда, бросает машину и идёт по каким-то делам. Поэтому предложения действительно есть, и это касается даже нескольких десятков и сотен машино-мест.

С.ДОРЕНКО: Предложения есть?

М.ЛИКСУТОВ: Предложения есть.

С.ДОРЕНКО: А какие из них вы считаете серьёзными?

М.ЛИКСУТОВ: Серьёзные предложения — это когда достаточно большое количество проживающих в одном месте жителей пишут коллективное письмо или много обращений к нам по одному и тому же адресу. Соответственно, мы это рассматриваем, мы связываемся с префектурой, с управой, смотрим, какая картина там, делаем замеры, связанные с тем, кто приезжает, как используют эти места, сколько нарушений. То есть каждое конкретное, могу сказать, даже место — анализируем его, смотрим и разбираемся. На это требуется время. К сожалению, лето — это не очень показатель с точки зрения реальной статистики занятости мест.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому нужно просто время для того, чтобы, так сказать, оценить и принять правильное осознанное решение, за которое персональная и моя ответственность есть. Это не значит, что написали письмо «введите платную парковку» — и мы побежали.

С.ДОРЕНКО: Вы сейчас не анонсируете какую-то улицу или какой-то квартал?

М.ЛИКСУТОВ: Нет, Сергей, мы к этому вопросу действительно вернёмся тогда, когда уже в сентябре вернутся все жители домой в основном, когда уже будет реальная статистика использования этих парковочных мест. После этого мы (как я и говорил вчера — октябрь-ноябрь) сделаем ещё серьёзный анализ, посмотрим, как действительно всё используется, сколько времени занимается, какие дни наиболее загружены, какие часы наиболее загружены. И, соответственно, после этого примем решение.

С.ДОРЕНКО: Однажды в разговоре со мной вы упомянули, что в некоторых районах (я не знаю статистики настоящей, но я помню эту фразу) всего 10 процентов жителей оформили резидентную парковку, а другие — нет.

М.ЛИКСУТОВ: Это действительно так.

С.ДОРЕНКО: Не окажется ли, что вот эти письма подмётные, которые вам носят, что это на самом деле какие-то пенсы, которые вообще ни разу не автомобилисты?

М.ЛИКСУТОВ: Нет, просто у нас, так как мы точечно вводили парковочное пространство, например, есть парковки, которые мы платные сделали, у некоторых больших транспортно-пересадочных узлов с одной целью: чтобы на улице около транспортно-пересадочных узлов не стояли машины длительного отстоя. Конечно, мы стараемся ввести перехватывающую парковку, если такая возможность есть. Но бывает, что её нет. Так вот, там и жителей-то нет, но настолько востребована проезжая часть, что действительно нормально, когда машина стоит какое-то небольшое время и оплачивает это время, но всё-таки потом уезжает, освобождая место для других участников дорожного движения. Таких мест очень много, и мы подходили очень избирательно к этому. И есть районы, где количество выданных парковочных разрешений именно для резидентов составляет и 70, и 80 процентов.

С.ДОРЕНКО: 70–80. А можете дать мне примерную ориентировку, где 10 процентов, а где 80? Наверное, в центре 80.

М.ЛИКСУТОВ: В центре, конечно, процент — скажем, от 60 до 80 процентов, до 85 даже бывает. Есть некоторые участки, где и 90, и 95.

С.ДОРЕНКО: Вот так?

М.ЛИКСУТОВ: Да. Но есть районы, где только вводится парковка. И, конечно, те инициативные граждане, которым эта проблема стояла каждый день, они идут и сразу получают резидентные разрешения. Остальные получают несколько позже. Кто-то мало пользуется машиной, у кого-то есть гараж, для кого-то парковка именно на улично-дорожной сети в этом районе не является каким-то предметом и проблемой — соответственно, они получают позже. Поэтому задержка — около 2–2,5 месяцев.

С.ДОРЕНКО: А когда продлевается? Вот первый раз получаешь через какие-то бумаги,а продлеваешь автоматически через приложение «Моспаркинг»?

М.ЛИКСУТОВ: Вы сейчас можете это сделать через приложение, конечно.

С.ДОРЕНКО: Просто заплатить 3 тысячи — и всё?

М.ЛИКСУТОВ: Да. В нашем парковочном приложении «Парковки Москвы» вы увидите и срок окончания вашего парковочного разрешения.

С.ДОРЕНКО: «Есть места в городе, в которых я часто бываю, по-настоящему часто, — пишет Роман. — Например, я езжу к собственной бабушке и часто там оставляю, но разрешение я могу получить только в своём районе».

М.ЛИКСУТОВ: Где вы прописаны.

С.ДОРЕНКО: Да. «Нельзя ли получить разрешение в двух-трёх местах?» Нет.

М.ЛИКСУТОВ: Ну, для этого вы должны быть либо прописаны в этих двух-трёх местах, либо у вас должна быть квартира в праве собственности или на долевом участии принадлежать. Есть ряд условий. Если вы попадаете в эти условия, то вы гипотетически можете получить.

С.ДОРЕНКО: Егор: «Я хочу получить резидентное разрешение на служебную машину. Это моя единственная машина — служебная». Вот ему дали на работе.

М.ЛИКСУТОВ: Вообще-то, должна быть машина ваша собственная либо оформленная на вас.

С.ДОРЕНКО: Не может пока?

М.ЛИКСУТОВ: Не может. На служебную машину — нет.

С.ДОРЕНКО: «Хочу похвалить, — пишет Егор, он же продолжает. — Я бываю часто в Вене по работе, и в этой Вене чёрт ногу сломит! Как оплатить парковку — непонятно. Узнать вообще, платная она или нет, невозможно. В Москве, по крайней мере, всё понятно».

М.ЛИКСУТОВ: Могу вам сказать в подтверждение слов Егора, что 95 процентов оплат в Москве осуществляются через электронные средства оплаты: мобильное приложение и SMS-оплата. По этому показателю мы одни из лучших в мире — по количеству электронных сервисов. В общем-то, мы приближаемся к пониманию «умного города» в части транспорта.

С.ДОРЕНКО: Это правда. Роман пишет: «Очень удачно организовали левые повороты на Енисейской, сохранив количество полос прямо. Но почему вы не хотите это применить везде? Осташковская развязка стоит постоянно и держит всех после Северянинского моста».

М.ЛИКСУТОВ: Во-первых, действительно решение, которое мы активно используем, — это допустимое сужение проезжей части для того, чтобы левый и правый повороты всё-таки отдельно сделать. Не везде это просто возможно.

С.ДОРЕНКО: Кстати, ведь это ударит по мотоциклистам.

М.ЛИКСУТОВ: Почему?

С.ДОРЕНКО: Если вы сузите полосы (вот на Тверской собираетесь сузить полосы), то как же мы будем между полосами-то носиться?

М.ЛИКСУТОВ: Не надо носиться между полосами, Сергей, всё-таки. Будем держать себя в руках все.

С.ДОРЕНКО: (Смеётся.) Слушайте, я приезжаю в Минск, и там европейские полосы, на Незалежнасці в Минске. И у меня ощущение, что я как будто плечами царапаюсь об людей — ну, с непривычки. Знаете, тяжеловато. А потом привыкаешь.

М.ЛИКСУТОВ: Вы знаете, здесь есть плюс, во-первых, от узких полос — всё-таки движение более осознанное, скорости меньшие.

С.ДОРЕНКО: Ну, у канатоходца ещё более осознанное.

М.ЛИКСУТОВ: Вообще, если говорить про центр города, Сергей, то у нас на Тверской скорости никогда большими и не бывают, даже при широких полосах. С учётом интенсивности движения и статуса этой трассы (вылетной магистрали фактически, хотя это обычная улица, в общем-то )у нас скорости небольшие там. Поэтому говорить о том, что что-то произойдёт… Существенного ухудшения точно не будет. На мой взгляд, будет меньше дорожно-транспортных происшествий — соответственно, больше полос будут свободны для движения. Надо это тоже ассоциировать в одно целое. Снижение количества ДТП, даже простых… Жестянка, не говоря уже про какие-то крупные аварии — это занятые полосы минимум на час, от 40 минут до полутора часов, даже в центре города. Соответственно, эта полоса уходит из оборота, уходит из использования для участников дорожного движения.

С.ДОРЕНКО: Иван водит грузовик: «Почему вы не разрешаете ехать грузовикам по третьей полосе на МКАДе? Ведь съезжают с двух полос, создают пробку, а мы, объезжая, попадаем на штрафы». Мне кажется, что это не вы запрещаете, а это правила запрещают.

М.ЛИКСУТОВ: Вообще-то, это органы ГИБДД.

С.ДОРЕНКО: Это правила, ребята.

М.ЛИКСУТОВ: Правительство Москвы здесь не совсем компетентно в этом вопросе. Но могу вам сказать, что в этом тоже есть большой смысл, потому что всё-таки с учётом того, что трасса… МКАД конкретно — это всё-таки городская магистраль, это городская улица, можно даже так сказать, это не транзитная магистраль. Строилась она с учётом того, что она связывает ряд районов города Москвы. Конечно, здесь приоритет должен быть отдан в первую очередь общественную транспорту (а его по МКАДу очень много) и легковому транспорту.

С.ДОРЕНКО: Иван, при всём уважении, вы знаете, что ваши бойкие сумасшедшие товарищи, которых мы видим влепившихся на Новой Риге, например, в левый отбойник — это означает, что ваши чеканутые товарищи ездят до левого ряда на фурах. И это страшно, просто страшно, реально страшно! Колесо весит сколько? И потом у него лопается колесо, взрывается колесо, которое они накачивают не 2 атмосферы, нет. Это аналогично реальному взрыву. И потом оно относится в левый отбойник. Ребята, нам с вами страшно. Давайте вы какую-то другую дорогу выбирайте, ладно? Серьёзно.

«Больше камер на МКАДе для контроля поворота со второй, третьей, четвёртой полосы абсолютно необходимо». Спасибо, Сергей.

М.ЛИКСУТОВ: Мы устанавливаем там дополнительные камеры, их уже достаточно много, в моём понимании — около 30. Но в ближайшие несколько месяцев появится ещё больше камер. Конечно, мы постараемся полностью контролировать МКАД на всём его протяжении.

С.ДОРЕНКО: Артём: «Я управляю легальным такси, у меня есть лицензия, на жёлтых госномерах — тем не менее, приходят штрафы за выделенку. Уже на 61 тысячу рублей накопилось, так как ЦАФАП не видит мою лицензию в базе департамента транспорта. Что мне делать? Куда обращаться?»

М.ЛИКСУТОВ: Очень просто обжаловать. У нас формы даже подобных обжалований есть на сайте transport.mos.ru. У нас перечень, который постоянно обновляется, легальных автомобилей такси на сайте департамента транспорта. Если вы видите, что ваша машина занесена, то, конечно, эти штрафы, в моём понимании, отменят. Просто надо обратиться и проверить, в чём причина.

С.ДОРЕНКО: «На мотоцикле страшно ездить, — подтверждает Егор. — На МКАДе безобразно ночью ведут себя фуры, носятся по всем рядам почти, за исключением крайнего левого». «На “Белорусской” будет ли когда-нибудь развязка?» — спрашивает Иван.

М.ЛИКСУТОВ: На «Белорусской» — вы имеете в виду площадь у Тверской Заставы?

С.ДОРЕНКО: У метро и у вокзала.

М.ЛИКСУТОВ: Площадь Тверской Заставы.

С.ДОРЕНКО: Наверное.

М.ЛИКСУТОВ: Нет, там развязки никакой не планируется. Во-первых, она совершенно бессмысленна, потому что дальше вы упираетесь в узкий участок около станции метро «Динамо», а далее — «Сокол». Соответственно, эта развязка… Во-первых, её строительство — это два-три года минимум.

С.ДОРЕНКО: Конечно. И это вообще парализует город полностью.

М.ЛИКСУТОВ: И это парализует вообще всё движение. Поэтому принято решение о том, что там будет установлен памятник.

С.ДОРЕНКО: А, вот как?

М.ЛИКСУТОВ: Точнее, этого решения ещё как такового нет, но…

С.ДОРЕНКО: (Обращаясь к Д.Кнорре.) Новость, новость! Скажи людям, что это новость.

М.ЛИКСУТОВ: Нет, это не новость, не надо об этом говорить.

С.ДОРЕНКО: Не надо.

М.ЛИКСУТОВ: Потому что есть несколько вариантов, которые обсуждаются, каким образом вернуть вот этой площади… Сейчас она в безобразном состоянии, это такая парковка. Мы постарались её каким-то образом привести в порядок, просто разграничив проезжую часть и парковочное пространство, но проблемы с ней есть. И, конечно, надо принимать какие-то решения, что с ней делать и как быть. Есть предложение…

С.ДОРЕНКО: Хорошо бы с Грузинского Вала на Лесную, под землёй бы их отправить — и всё.

М.ЛИКСУТОВ: Есть предложение… Как вы помните, пересекал Тверскую трамвай и кольцо делал по площади Тверской Заставы.

С.ДОРЕНКО: Я такого не помню, я не родился ещё.

М.ЛИКСУТОВ: Ну, это в книжках всех есть, куча фотографий, где это всё есть.

С.ДОРЕНКО: У Гиляровского.

М.ЛИКСУТОВ: Ну, у Гиляровского в том числе, да. Поэтому такое предложение тоже есть. Оно тогда свяжет всю Лесную аж до Олимпийского проспекта, там трамвайная линия очень эффективная. И тогда бы часть пассажиров, приезжающих на пригородных поездах, не шли бы в метро (очень загружена станция метро «Белорусская»), а смогли бы использовать, соответственно, трамвай. Разные предложения есть. И мы как раз сейчас находимся в стадии выбора самого лучшего решения.

С.ДОРЕНКО: «Вы читаете нас на ресурсе angrycitizen? — “Злой Гражданин”. — Есть ли смысл писать пожелания туда?» — пишет Елена. Вот они жалуются, и им интересно: а вы читаете?

М.ЛИКСУТОВ: Я читаю то, что приходит в департамент транспорта и адресовано либо мне лично, либо в адрес правительства Москвы.

С.ДОРЕНКО: Вопросы — Максиму Ликсутову.

М.ЛИКСУТОВ: Поэтому присылайте лучше к нам, так надёжнее. И мы обязательно ваши обращения прочитаем.

С.ДОРЕНКО: «Почему так долго не можете заменить все вагоны на новые в Московском метро? Духота, невозможно ездить! Реально важнее, чем плитка на Тверской. Сделайте это приоритетным делом. Москвичи будут очень благодарны. Николай, 36 лет».

М.ЛИКСУТОВ: Сергей, мы покупаем все вагоны, которые может производить российская промышленность.

С.ДОРЕНКО: То есть столько, сколько есть?

М.ЛИКСУТОВ: Вот сколько они могут произвести, столько мы и покупаем.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. «Около метро “Полянка” дикая парковка вместо ларьков». Убрали ларьки — создали дикую парковку.

М.ЛИКСУТОВ: Проверю и разберусь.

С.ДОРЕНКО: И ещё перед этим было сообщение про «Полянку» тоже, что там стоят «джихад-такси» с заклеенными номерами.

М.ЛИКСУТОВ: «Полянку» проверю обязательно в течение короткого времени. Если там есть проблемы, вместе с коллегами из полиции, я думаю, наведём там порядок. Проверю и возьму на контроль.

С.ДОРЕНКО: «Хорошо бы вернуть циферблаты на светофоры», — Оскар. Оскар, я не понимаю, о чём вы. По-моему, они там есть.

М.ЛИКСУТОВ: У нас все новые светофоры всегда оборудованы циферблатами. Мало того, у нас есть программа замены старых светофоров на новые, и как стандарт там есть обязательно табло.

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, мы пропустим рубрику «В движении», мы её не будем делать, но тем не менее время наше подошло к концу. Слушайте, такого роя вопросов, конечно, ни к кому. Вот у меня гости разные бывают, даже и… ох! — а нет такого роя вопросов, как к вам. Вы дико популярны!

М.ЛИКСУТОВ: Спасибо большое.

С.ДОРЕНКО: Максим Ликсутов, заместитель мэра города Москвы.

М.ЛИКСУТОВ: Если всё вопросы вы мне передадите, буду очень признателен.

С.ДОРЕНКО: Мы завершаем этот выпуск. Мы пойдём и проживём её, это среду, 20 июля.