С.ДОРЕНКО: 8 часов 39 минут. Среда, 2 ноября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Эльвира Хасаншина — ведущая этой программы. Здравствуйте, Эльвира.

Э.ХАСАНШИНА: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: «”Ночные волки” проехались по Пескову». Я вчера долго думал об этом, потому что это то, чего я ждал. Понимаешь, в чем дело, существуют три силы, давай я тебе их нарисую на бумажке. Существует некий Запад, который хочет захватить рычаги власти в России. В понимании. Я сейчас придумываю, это как пьеса, я придумываю книжку, я придумываю пьесу. Существует некий Запад, который хочет захватить рычаги власти. Это как соседняя деревня, которая хочет наших пацанов убрать, посадить своих пацанов. То есть деревня останется та же, девочки будут ходить на дискотеку те же, дискотека будет та же, но главные пацаны поменяются, своих пацанов посадят. Понятно?

Э.ХАСАНШИНА: Понятно.

С.ДОРЕНКО: Значит, наша деревня должна этому Западу не дать войти в нашу деревню. Потому что если он войдет, он поменяет пацанов. И наше пацанское сознание не позволяет, чтобы другие пацаны сели на то место, где наши пацаны, это же неправильно.

Э.ХАСАНШИНА: Конечно, неправильно.

С.ДОРЕНКО: Наши пацаны, они же отсюда, они сроду здесь были, поэтому они лучше. Почему они лучше, другого объяснения нет. Ну, хорошо, наши пацаны лучше. Пусть будут наши. Зачем нам чужие? Это Запад, это соседняя деревня. И они хотят своих пацанов заместо наших. Мы есть, наша деревня. И мы, в принципе, своих считаем… ну, как, у нас в деревне, деревня большая, есть часть деревни, где сельсовет.

Э.ХАСАНШИНА: Есть такая.

С.ДОРЕНКО: А есть часть деревни, где колхоз. Ну, колхоз, ферма. Там какие-то странные люди живут. Так ведь в деревне? Ты жила в деревне или нет, объясни мне.

Э.ХАСАНШИНА: Не то, чтобы странные.

С.ДОРЕНКО: Хасаншина, ты жила в деревне?

Э.ХАСАНШИНА: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Я нет. Я жил в гарнизонах все время, там еще жестче. В гарнизонах жестче, чем в деревне, они меньше, и там понятно, кто начальник гарнизона, и кто командир полка — все понятно. Никаких обсуждений не бывает. В деревне, мне кажется, интереснее, потому что в деревне более текучая ситуация, там можно бороться за власть.

Э.ХАСАНШИНА: Там глава колхоза часто сельсовет.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Наша деревня имеет две части: одна из них благородная, приличная, которая руководит; а вторая колхоз-навоз, говночисты какие-то мерзкие. Мы их не любим, мы их, в общем, презираем.

Э.ХАСАНШИНА: Как мы их можем презирать, если мы…

С.ДОРЕНКО: Я умоляю. Конечно, мы не они. Деревня, что, не расслоена, что там нет деревенской интеллигенции? Что, там нет приличных людей? Что, там нет учителей?

Э.ХАСАНШИНА: А где они работают? Тоже в колхозе.

С.ДОРЕНКО: Да не в колхозе они будут работать. Что у вас один колхоз что ли?

Э.ХАСАНШИНА: Практически.

С.ДОРЕНКО: Тогда ты не понимаешь. Хорошо, меняем концепцию. Существует Россия, никакого колхоза нет, и существует Запад. У России есть свои пацаны, а Запад хочет своих пацанов поставить. На Россию. Понятно? Россия управляется, по крайней мере последние… я тебе скажу как, с Петра, это значит 300-400 лет. 400 лет с Петра, ну, больше уже 400. До Петра весь 17-й век и весь 16-й век… Я тебе говорю с Московии, с Ивана Третьего и с Василия Третьего. 16, 17, 18, 19, 20 — пять веков, Россия 5 веков управляется людьми, которые, в общем, живут другой культурой, чем златозубые улыбки из электричек. То есть в России две цивилизации, это связано с феодальным характером страны, стана феодальная. Есть элита, назовем ее элита, которая полностью европейская, но европейская 16-го века. То есть русская элита нынешняя, она европейская 16-го века. Европейская элита уже изменилась, русская нет, она осталась той.

Э.ХАСАНШИНА: С мушками на лице.

С.ДОРЕНКО: Элита 16 века. И есть народ, который можно назвать низшим сословием.

Э.ХАСАНШИНА: Электрички.

С.ДОРЕНКО: Наша Россия состоит из элиты и из низшего сословия — это златозубые улыбки из электрички, это патриотическое рыгание кислой капустой. Понятно, о чем говорю?

Э.ХАСАНШИНА: Понятно.

С.ДОРЕНКО: Наша элита мнит себя европейской. Мнит. Она не европейская, на самом деле наша элита — это европейская элита 16 века, пять веков назад. Есть некий Запад, который хочет, как мы думаем, мы этого не знаем, но мы думаем, судя по арабам, что они устраивают цветные революции. Для того чтобы они не устроили цветные революции, именно для этого, мы низшее сословие начинаем отстегивать в опасениях, что Запад придет, Запад тут вам устроит, своих пацанов поставит и т.д. Низшее сословие начинаем поднимать. Чувствуя одиночество. Потому что русская элита, сидя в Москве, начинает испытывать чувство одиночества. Одиночества и страха перед Западом, страха, что пацанов снимут, и пацанов других поставят. Страха. Я тебе говорю, это я слышал от Славы Никонова. Слава Никонов, депутат, Вячеслав Никонов. Я это слышал от Вячеслава Никонова летом, в июле, четвертого года. Он говорил о Киеве. Он говорил: мы в Киеве, если восстанут «оранжевые»… Слова не было «оранжевые», потому что «разом нас богато, нас не подолаты» стали петь уже позже, осенью появилась песня. «Разом нас богато», это появилось осенью, а в июле этого еще не было. И он сказал, если силы, которые против правительства (тогда у них не было еще названия) восстанут в Киеве, то мы напустим наших православных активистов их избивать. Глагол «избивать» Слава не упоминал, но было понятно, что они подавят ее силой. Православных активистов и футбольных болельщиков. То есть наше быдло изобьет силы Запада. Строго говоря, понимание Вячеслава Никонова… Июль четвертого года или август четвертого года, я присутствовал на пресс-коференции здесь, в Москве. В понимании Славы Никонова и в понимании всей русской элиты существует западное, прозападное быдло здесь, в Москве, например. В Киеве и в Москве есть прозападное быдло. Потому что, в принципе, русская элита, будучи элитой 16 века, она не развелась с 16 веком, она, в общем, мыслит категорией элита и быдло.

Э.ХАСАНШИНА: В общем, да.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно, все остальные быдло. Есть прозападное быдло, а есть наше быдло. Златозубая улыбка из электрички и рыгание кислой капустой. Понятно, да?

Э.ХАСАНШИНА: Наше быдло, я так понимаю, это быдло прямо из быдла.

С.ДОРЕНКО: Наше быдло лучше, чем прозападное. Прозападное быдло шакалит у иностранных посольств, это подонки. Подонки, они работают на другие страны. А наше быдло — это хорошие люди, они чистые, по совести, они идут на пулеметы, когда надо. Они идут на пулеметы, закрывая собственными телами пулеметы и так далее, они реально хорошие люди. Хорошие. Ну, двух слов связать не могут, но они хорошие ребята. И мы пошлем наших, наше низшее сословие, против низшего сословия Запада, которое здесь шакалит у иностранных посольств, и они их отметелят. Отметелят по-любасу. Завоюем улицу. Они свои поставят палатки, а мы свои поставим палатки. У нас Вася Якеменко поставит палатки. Антимайдан и так далее. То есть мы низшее сословие должны мобилизовать. Эта проблема выливается в выступление против Пескова «Ночных волков». Почему? Потому что мы мобилизовали низшее сословие.

Э.ХАСАНШИНА: Дали ему голос.

С.ДОРЕНКО: Мы рыгающим кислой капустой дали голос, дали слово, дали возможность выступать, дали телевизор, чтобы они рыгали кислой капустой из телевизора. И они почувствовали драйв. Им понравилось. И теперь ходить орать по камерам, разойтись по камерам уже нельзя. Нельзя, неправильно. Потому что низшее сословие вышло, ну, как это, как черная сотня, как союз русского народа в начале 20 века.

Э.ХАСАНШИНА: И, мало того, они очень активные.

С.ДОРЕНКО: Как их утрамбуешь? Назад не утрамбуешь, они уже поднялись. Им дали флаги в руки, им отдали улицу, им отдали телевидение, им отдали власть в сущности над улицей.

Э.ХАСАНШИНА: Тесто, знаете, которое из кастрюли поднимается.

С.ДОРЕНКО: Им сказали: ваша задача, братцы, — задавать прозападное быдло. Они говорят: нет вопросов, мы готовы, пожалуйста, мы их ненавидим, мы всем им по зубам дадим, и зубы в пакетике отдадим отдельно, наше низшее сословие. Мы им в какой-то момент говорим «разойтись по камерам», а они начинают орать на Пескова. Песков говорит: стой, но вы же с ума сошли. Эй, алле, вы с чьей руки едите? Товарищи, как вы можете кусать руку, с которой вы едите? Ну, как? Вы сошли с ума. Они кусают эту руку. Уже теперь Хирург сам говорит: прекратить огонь, стоять, мы тут разберемся, мы тут, наверху, я же вхожу в элиты, меня же пускают, прекратить огонь. А этот Михаил Кайгородов, «ночной волк» с уральского отделения, он начинает атаковать Пескова, то есть кусать руку, которая кормит.

Э.ХАСАНШИНА: Четкий пацан.

С.ДОРЕНКО: Это страшная ситуация, в том смысле страшная, что их выпустили жрать прозападное быдло, а они начинают жрать собственных кормильцев. Понимаете, в чем дело?

Э.ХАСАНШИНА: Они защищают своих.

С.ДОРЕНКО: Как своих? Они не своих защищают.

Э.ХАСАНШИНА: Хирург свой. А все, что они, это…

С.ДОРЕНКО: Они не понимают, это дети в кинотеатре. Дети в кинотеатре, дети в театре ненавидят Карабаса-Барабаса. Карабас-Барабас, вообще говоря, муж Мальвины, на самом деле. То есть дети приходят в кинотеатр, в данном случае наше низшее сословие. Им показывают на сцене сценку: Карабас-Барабас плохой, Буратино хороший, Мальвина хорошая, Пьеро хороший тоже. А на самом деле потом, когда все расходятся усталые, идут в метро, актеры, Карабас-Барабас — муж Мальвины. Как же так? Дети этого не могут понять. Дети говорят: послушай, нам показали спектакль, Кабабас-Барабас плохой, сукин сын, давайте бить его, братва. Пацаны, бить его, давайте бить его. Секундочку. Да Карабас-Барабас вообще директор театра. Товарищ, зачем вы? Я умоляю. Ну, что вы. С правом подписи и все. Зачем? Это же был спектакль. Они: нет, мы по правде хотим бить. Но по правде, тут их Хирург останавливает, Хирург говорит: ну, кончайте, все уже, не надо так делать. Хирург говорит: я уже все сказал, я не хочу больше эту тему обсуждать, я все закрыл, мне добавить нечего, тема закрыта, аминь, я прошу всех прекратить разжигать. Это когда дети после спектакля ломятся в гримерку бить Карабаса-Барабаса. А Карабас-Барабас, вообще говоря, директор театра и муж Мальвины.

Э.ХАСАНШИНА: Если … будет вступаться за Карабаса-Барабаса, может упасть.

С.ДОРЕНКО: Смысл в том, что русская элита перемудрила с мобилизацией собственных низов. Она отмобилизовала низы таким образом, низшее сословие, что низшее сословие почувствовало драйв, раздуло ноздри и пошло жрать собственную элиту. Но это проблема. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Алексей Борисович, скажите, что это проблема. Это проблема. Как им объяснить, что это был спектакль?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Последний раз, когда я слышал, вы очень лестно отзывались о русской элите.

С.ДОРЕНКО: Я всегда отзывался о русской элите лестно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На самом деле это ее прокол в чистом виде.

С.ДОРЕНКО: Прокол в том, что они мобилизовали собственные низы, которые принялись ее атаковать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это они должны были предусмотреть, а не в низах.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Мы бежим по тоннелю. За нами едет поезд, который мы сами построили. Мы сами построили поезд, запустили поезд, и бежим по тоннелю впереди с криками «ура, ура, мы убежим». Потом уже с криками «кажется, они сошли с ума», это поезд на нас начинает наезжать. Как его остановить, этот поезд, кто его знает. Как остановить сумасшедший поезд? Товарищи, но мы его сами построили. Мы сами построили безумный поезд. Он за нами едет. Что с ним делать, непонятно. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Несколько десятилетий назад в столь любимой и столь похожей на нас Германии боевики … получили примерно подобную свободу. Чем все это закончилось, мы знаем.

С.ДОРЕНКО: Я не настолько хорошо знаю их историю. Я знаю, что сейчас получается ерунда. «Ночные волки» атакуют Кремль, а Хирург пытается их остановить: братцы, алле, перепутали, ребята, стоять. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Помните Шарикова и Швондера? Вам не напоминает ничего? Чего-то знакомое.

С.ДОРЕНКО: Иначе рассказанная история про доктора Франкенштейна.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Получается, что он сам и начинал, что Карабас плохой.

С.ДОРЕНКО: Не понимал этого. Он знал, что Карабас все это придумывал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но он думал, что Карабас улыбнется, скажет: ну, тебе можно, Мальвина. Но получается, что Мальвине тоже ничего нельзя, потому что Карабас главный.

С.ДОРЕНКО: Это проблема. Проблема русской элиты заключается в следующем — в страхе перед Западом, перед манипулятивными технологиями, перед непонятными технологиями смены власти русские элиты мобилизовали собственные низы общества, низшее сословие, мобилизовали и выпустили на улицу, дав им оружие. Теперь русская элита не знает, что делать, потому что эти поверили, низы общества поверили, что а) они нужны, востребованы, то есть они поверили в собственную востребованность; б) они поверили, что они действительно творят историю, пока они били преспешников американского посла, это же они творили историю, правильно? Им все об этом рассказывали. Теперь они начинают бить собственную элиту, кусать руку, которая из кормила. Но им говорят: ша, стоять, ша, братцы. Но я не уверен, что они остановятся. Я не уверен.

Э.ХАСАНШИНА: «Ша» надо было говорить раньше, когда начиналось.

С.ДОРЕНКО: Так либо надо было не выпускать их из камеры, из нор, сидели по норам, надо было их бить по башке и не выпускать. Если выпустили, надо их уважать. Но уважать их невозможно, потому что русская элита понимала, что она их никогда не уважает, и не будет уважать, потому что русская элита, в сущности, ищет уважения Запада. Потому что единственный нормальный для русской элиты собеседник — это западный собеседник. Но не рыгающий же кислой капустой для них собеседник, это смешно, наконец. Но тут получается, что «черная сотня» захватывает улицу, захватывает средства массовой информации, «черная сотня» захватывает лидерство, что важно, «черная сотня» захватывает лидерство. Русская элита по-прежнему мнит себя собеседником Запада, но уже, кажется, что льдина тает, на которой они сидят, потому что «черная сотня» отъедает все больше и больше. Я не уверен, что Хирург сейчас сказал своим «ша, молчать, назад по норам», и что они замолчат, они может быть и не замолчат. Это интереснейшие процессы. Товарищи, мы живем в интереснейшее, потрясающее время. Я с удовольствием, восторгом и восхищением наблюдаю за тем, как русская элита выпустила «черную сотню», а теперь сама этому удивляется. Потрясающе. Прямо хорошо на душе.

Э.ХАСАНШИНА: Забавляемся, пока можем.

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. Среда, 2 ноября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Эльвира Хасаншина — ведущая этой программы.

Э.ХАСАНШИНА: И Сергей Доренко.

С.ДОРЕНКО: Мы хотим услышать людей, которые в Левобережных Химках стоят. Перед печеньем. Товарищи, грузовик с печеньем впилился в кран подъемный. Печенье по всему МКАД рассыпано.

Э.ХАСАНШИНА: Хочу печеньку.

С.ДОРЕНКО: Каждый объезжает каждую печенюшку, вот почему такая от Строгина очередь. Здравствуйте. Вы там, вы видите эту аварию.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я минут 5 назад проехал.

С.ДОРЕНКО: Расскажите, как там.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Пятитонник, скорее всего «Исузи». Кабину не разобрать, но мне кажется «Исузи».

С.ДОРЕНКО: «Исудзу» вы имеете в виду, там «у» на конце.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вошел он. Разорвал кабину, будку. Печенье, соответственно, на проезжей части. МЧС, пожарные — все там. Следственные действия, сразу видно, какие-то. Но водитель, скорее всего, мне трудно сказать, мне кажется его уже нет. Прозевал, прозевал. Съезд прямо на платку который уходит, на Шереметьево туда, прямо вот на этой развилочке.

С.ДОРЕНКО: Вы думаете, водитель погиб. Скажите, пожалуйста, обычно, когда водитель погиб, мы видим пластиком или одеялом закрыто тело. Этого пока не видно, да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Это было, скорее всего, часа полтора назад.

С.ДОРЕНКО: Прилично.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне так кажется. Ой, ну, охота верить… Вот водительская сторона не пострадала, разорвало прямо… он вошел, как бы справа место, вот прямо им. Но так как он вошел очень сильно, я не знаю. Охота надеяться, что…

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Спасибо. Вероятно, думает наш слушатель, что погиб водитель «Исудзу». Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей. Подольск. Сделать небольшое замечание вашей соведущей.

С.ДОРЕНКО: Не надо. 73-73-948. Не надо, нет, здесь не праздник замечаний. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Это неприятно, конечно. Я сам тоже дальнобойщиком работал. Очень много смертей, конечно. Бывает, заснул или чего, но может быть, не знаю.

С.ДОРЕНКО: Бывает, что и заснешь, да, начинаешь кивать. А вы как делаете, когда чувствуете, что голова падает? Вот что вы делаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, ничего не помогает, кроме того, что нужно остановиться, поспать 20 минут и поедешь.

С.ДОРЕНКО: 20 минут. А я знаете как раньше делал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не помогает ни умывание, ничего, только сон, только сон, поспать.

С.ДОРЕНКО: Я вот ладошку делаю плоско, и бью ладошкой себя между носом и зубами, вот сюда, в это место бью ладошкой так, чтобы от боли как бы перестать падать. Я когда начинаю падать в сон, я себя бью ребром, указательным пальцем бью по носу что ли, чтобы от боли проснуться.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, потому что последствия страшные будут, понимаете. Последствия страшные просто.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да. Эля не должна извиняться за «печеньки». Напали моралисты.

Э.ХАСАНШИНА: Ругают меня.

С.ДОРЕНКО: Спокойно. Не играй дурочку, а слушай меня. Ты сказала про печеньки, когда мы сообщили о том, что печенье рассыпано по всему МКАД, никто не говорил о трупе. Никакого неуважения к погибшему не было. Хватит здесь сейчас юродствовать, Андрюша, брат, кончай юродствовать. И кончай кататься по полу, выть. Мы уважаем тело, мы уважаем умерших, ясно? Все у нас нормально с этим. Идиотов ищите в других местах. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, здравствуйте. Денис. Тоже короткая рекомендация всем, кто далеко и часто катается. Обычно засыпание, по себе, происходит от кислородного голодания. Продается в баллончиках кислород.

С.ДОРЕНКО: Вот!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я пользуюсь этим достаточно часто.

С.ДОРЕНКО: А можно еще рецепт? Я еще вспомнил, я делаю, меня один парень научил. Выходишь и из глубокого приседания, как лягушка, выпрыгиваешь, кислород прокачивает легкие.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня дедушка так всегда делал.

С.ДОРЕНКО: То есть выходишь из глубокого присяда, водители, глубокое приседание как бы, прыжок вверх; глубокое приседание, прыжок, до прыжка, отрыва от земли. И так 10 раз. И ты надышишься, надышишься, надышишься, ты не хочешь спать сколько-то. Я себя обычно, ну, сколько было на дороге, когда начинает голова падать, ты роняешь голову и просыпаешься, роняешь голову и просыпаешься, два раза так сделал, все, я себя бью по лицу, не помогает — выходить и из глубокого приседания прыжки. 10 раз прыгнул, нормально проснешься. Это лучше кофе, серьезно говорю. «Если немного дотянуть до удобного до стоянки места, можно откусывать лист алоэ», — говорит Русский Дятел.

Э.ХАСАНШИНА: Вот еще предлагают смесь колы и кофе.

С.ДОРЕНКО: Кола и сама по себе хорошо шарашит по-моему. Я еще пуэр брал в свое время, банку пуэра какую-то. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Елисей. Мытищи. Я пользуюсь таким способом, первое — конечно же лучше поспать; второе — бью себя по щекам, как это ни ужасно звучит. А у вашего способа, я вас прошу — больше не делайте так, потому как в каких-то единоборствах есть такой прием, как раз под нос если ударить, то можно нос в череп отправить. Пожалуйста, не делайте так.

С.ДОРЕНКО: Нет, это в тайцзи, этот носовой хрящ втыкается в мозг, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не гуманно. Пожалуйста, пожалейте себя.

С.ДОРЕНКО: Я не вобью себе хрящ в мозг, нет, я себе с сам его не вобью, нет. Это удар снизу таким махом есть в тайцзи, когда хрящ забивается в мозг, да. Не буду. «Как только глаза начинают хлопать, нужно остановиться и спать», — говорит 78-й. 78-й,так бывает, 200 километров дотянуть. 78-й, ну, надо дотянуть 200 километров, езды осталось чуть-чуть! Ты думаешь, ну, полтора часа еще погазовать и нормально все. «Ложка кофе + газированная минералка = холодный эспрессо». А еще я делал: жевал кофейные зерна просто.

Э.ХАСАНШИНА: О, кстати.

С.ДОРЕНКО: Не пьешь кофе, а берешь зерно и начинаешь его гонять, помаленечку размягчая, откусывая, откусывая, откусывая, следующее зернышко.

Э.ХАСАНШИНА: Тут как раз семечки предлагают, сухарики, чтобы лицевые мышцы работали.

С.ДОРЕНКО: Кто еще с места аварии, позвоните, пожалуйста. «Долька лимона под язык помогает минут на 30». «Два “редбула” от Москвы до Одессы, ни в одном глазу», — говорит Михаил Ку. «Пауэр Тор: «Лучше день терять, потом за 5 минут долететь». «MDMA очень хорошо помогает». «Лучше поспать три часа дома, через полтора часа в морге», — Алекс говорит. Да правильно, вы правильно все говорите. Если б все были умные, то вы представляете, какие бы мы были хорошие! Противно было бы посмотреть. Въехал сейчас на МКАД «Исудзу» с печеньем в кран, на большой скорости впилился, вероятно, погиб, вот почему мы говорим о засыпании за рулем. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Стас. Москва. Хотел попросить любопытных идиотов, по внешке которые едут и пялятся на эту аварию, перестать пялиться и ехать.

С.ДОРЕНКО: Но в каждом живет журналист.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ровно пробка идет до аварии.

С.ДОРЕНКО: Из-за того, что клювом щелкают, да, да, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Перед Волоколамкой встанут.

С.ДОРЕНКО: Это понятно. А вы видели аварию?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, я проезжал.

С.ДОРЕНКО: Расскажите, что он? Заснул, да, так впилился, да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я все-таки немножко на дорогу пытался смотреть. Ну, да, там фура, кабина, все-таки мне кажется кабина, левая сторона, мне показалось, разбита была, я имею в виду коробка. Кузов в хлам, коробки валяются, кран стоит. Впереди фуры легковушки три тоже согнутые, «поцелованные», паровозик.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А больше ничего не смотрел, поехал дальше.

С.ДОРЕНКО: Хорошо, поехали дальше, и мы поехали дальше.

Мы с вниманием относимся. Сегодня абсолютно ужасная ситуация, я еще раз повторю, чтобы вы знали, ребят, не ездите вообще в эту сторону, если можете, избегайте. Ну, можно же объехать, можно. Можно соскочить на Новую Ригу и тут через Сокол как-то. Вот я бы как поехал? Внутренний МКАД стоит от Таллинской в Строгине. Короче говоря, Строгино как увидели справа, так вот вы и в пробке. И дальше он стоит до Левобережных Химок, где большая страшная авария, часа полтора назад, вероятно с погибшим. Если надо объехать, а надо бы объехать, потому что вы по-другому там никак, я бы пошел на Новую Ригу, я бы свернул на Народного Ополчения. Сейчас сделали тоннель шикарный абсолютно, под Соколом. Я бы пошел с Народного Ополчения под Октябрьским Полем, нет, над Октябрьским Полем, там есть тоннель винчестерный какой-то, потом я был ушел в тоннель под Соколом, и может быть я бы вышел… А может быть я бы на Ленинградку пошел, не пошел бы под Сокол. Или под Сокол и аж до Дмитровки. Не надо ехать сейчас на МКАД, нет там езды. Хотите стоять часами, значит стойте часами. Еще вертолет сейчас прилетел. Если с погибшим, часа 4-5. Потому что следственные действия будут производиться, если есть тело, погибший. Пока приедет Иван Сидорович, пока приедет Тамара Михайловна и так далее, пока все эти люди соберутся черт знает откуда через вашу пробку, а потом они будут производить следственные действия часа три, потом они будут мусолить карандаш. Нет там езды, и не будет до обеда, вот и не ездите. Спасибо, Андрей, за фотографию, фотография страшная. Видишь, что там от «Исудзу» осталось.

Э.ХАСАНШИНА: Фотография ужасная.

С.ДОРЕНКО: «Значит живой, если …», — Гогозавр говорит. Гогозавр, так там, наверное, есть живые, да. Но вот казалось бы в этом «Исудзу», так вот если посмотреть на фотографию, а нам Андрей прислал фотографию, там, конечно, нет живых, ну, не видно.

Э.ХАСАНШИНА: Там просто ничего нет.

С.ДОРЕНКО: Там вообще все сгорело. Страшный вид.

Э.ХАСАНШИНА: Смялось.

С.ДОРЕНКО: Вид страшный. «Доброе утро. Вчера уволился с такой же должности и тоже с “Исудзу”. К сожалению, работодателем не соблюдается режим труда и отдыха. Приезжаешь с рейса 15-часового, через 5 часов в другой рейс». «Одна из основных причин таких ДТП — засыпание».
«Я сразу останавливаюсь, если падаю в сон. Но бесит, если напарник клюет, ты его толкаешь, а он, типа, все нормально». Ну, да, приходится тогда за двоих бодрствовать. Как отдохнуть, если напарник так себя ведет? «Уберите грузовики со МКАД совсем», — говорит Артем. Артем, так мы говорили об этом с Ликсутовым. И он говорит, что несмотря на то, что ловим, люди хотят срезать. Этот-то вез печенье, и у этого наверняка было разрешение. Но в принципе, грузовики на МКАД, Ликсутов говорит, ловим, штрафуем, и все равно они идут на этот риск, потому что срезать через Москву удобнее, чем стоять на бетонке. Вы поймите, в стране нет ни одной автомобильной дороги, построенной после Брежнева. Последний, кто построил дорогу Киев — Москва, Одесса — Киев — Москва в связи с Олимпиадой восьмидесятого года был Брежнев. Больше ни одной вообще дороги. Расширение хрущевского МКАД — это расширение дороги, это не постройка дороги. Понимаете? То есть Хрущев построил МКАД, а Брежнев построил дорогу вот эту Одесса — Киев — Москва для олимпийского огня. На этом строительство дорог закончилось. Их не было ни одной и ни одной не было построено с 79-го года. Ни одной дороги нет в России! С 79-го года. Мы же великая держава, может вы не слыхали про это. Мы великая держава, поэтому ни одной дороги не было и нет. И не будет. И не будет! Понятно объясняю? Все. 20 века даже дороги ни одной нет. Есть дороги начала двадцатого века у нас, по качеству, потому что мы отсталая страна, ну, что теперь делать. Некому, некогда и незачем строить эти…

«Лужков ТТК замкнул». Да, ТТК, но ТТК — это улица, Роман. Также как, кстати, и МКАД, это улица. Построил улицу. А дороги нет ни одной. «Новую Ригу» к Олимпиаде построили. Да, до Волоколамска. Новую Ригу построили до Волоколамска, аж целых 100 километров. Правильно вы вспомнили, молодец. Но это тоже был Брежнев, который последний построил 100 км Новой Риги. После чего она упиралась в старую дорогу, на Шеховскую, где по одному ряду в каждую сторону. И где я лично ездил за саженцами, видел трупы мотоциклистов. Там езда обычная, русская. Русская обычная езда, с трупами. С трупами, с размазанными по дороге мозгами. Трасса М4 Ростов-на-Дону не новая дорога, там есть некоторые участки. Некоторые участки чуть-чуть расширили, Зема, я знаю эту трассу, ездил в Ставрополь многократно. Хорошо, ребят, у нас нет дорог. М11 — это короткая дорога, но она никуда не ведет кроме Шереметьева. Она никуда не ведет, М11. М11 задумывалась как дорога в Петербург. Ее не построили. Мы не построили ни одной дороги после Брежнева, вообще ни одной. Ну, вот у нас такая цивилизация. Не строили, не будем строить, нам не нужны дороги. Все нормально у нас, все у нас хорошо, мы великая держава.

Путин поручил найти возможность дополнительного финансирования Северного Кавказа. Вскоре после того, как глава Чечни Рамзан Кадыров подверг резкой критике предложение Минфина РФ урезать бюджет республики на 2017 год… Мы знаем, вчера обсуждали. Позавчера. Рамзан Кадыров сказал, что неправильно урезать бюджет Чечни.

Э.ХАСАНШИНА: Что у них нет золотых кранов.

С.ДОРЕНКО: А вчера президент Владимир Путин поручил правительству и премьер-министру Дмитрию Медведеву все-таки подумать над увеличением финансирования Северного Кавказа. «Рассмотреть вопрос о возможности увеличения объема финансирования государственной программы "Развитие Северо-Кавказского федерального округа" на период до 2025 года при формировании проекта федерального бюджета на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов», — говорится в постановлении президента. Подожди, что? Я, если честно, думал раньше, что это указы президента. А теперь. Может быть я, честно говоря, отстал от жизни. Президент издает постановление?

Э.ХАСАНШИНА: Интересно, кстати.

С.ДОРЕНКО: Очень интересно. Раньше, в старое время, когда было постановление правительства и указы президента. То есть сейчас есть постановление президента. Видишь. Или это путает пресса. Ну, вот как-то так. Короче говоря, позавчера Кадыров сказал, что урезать нельзя. А вчера Путин сказал: ищите деньги для Северного Кавказа. Видишь? Что сказать?

Э.ХАСАНШИНА: Искать-то будут в следующем бюджете.

С.ДОРЕНКО: Искать будут, да. И найдут или нет?

Э.ХАСАНШИНА: А вот в этом-то они будут все еще урезаны.

С.ДОРЕНКО: Нет, в этом он знал, что урезаны. Это известно. Кадыров говорил, что мы соглашались с секвестром.

Э.ХАСАНШИНА: Но это такая половинка на половинку, вроде как, ну, и мы пойдем вам навстречу, но и вы сейчас не лютуйте.

С.ДОРЕНКО: Все пойдут всем навстречу, и Северному Кавказу, будут искать деньги. А может быть найдут, а может и нет, мы пока не знаем, может и не найдут. Правильно? «У президента есть указы и распоряжения, поэтому слово “постановление” вероятно неверное». 14-й, мне тоже резануло. «МЧС объявило штормовое предупреждение в ЦФО». Я думаю, что, принимая решение о финансировании Северного Кавказа, Путин обладает большим объемом информации, чем мы с вами. Путин обладает большим объемом информации, чем мы с вами. Если Путин в ответ на требование Кадырова по существу… В публичном поле было требование Кадырова и ответ Путина — искать деньги. В ответ на требование Кадырова, если Путин сказать «искать деньги», значит он обладает большей информацией, чем мы с вами.

Э.ХАСАНШИНА: В любом случае, да.

С.ДОРЕНКО: Значит он знает что-то такое, чего вы не знаете. Понятно? Вот он знает и сказал «искать деньги». Значит надо искать. Значит ситуация такова. Вот идите и утритесь. Российскую нацию мы вчера обсуждали довольно подробно, полчаса как минимум, да больше, наверное.

Э.ХАСАНШИНА: Больше.

С.ДОРЕНКО: «Подвесили за наручники, сняли трусы». Это значит пытки Ильдара Дадина. Сегодня об этом пишет вся пресса.

Э.ХАСАНШИНА: Подтверждаю. Вот в обзоре прямо очень много.

С.ДОРЕНКО: Нет ни одной газеты, да? Но «Российская газета»? Даже «Российская газета»?

Э.ХАСАНШИНА: Почти все писали.

С.ДОРЕНКО: Даже «Российская газета»?

Э.ХАСАНШИНА: «Российская газета» может быть и касалась этого, но в основном это «МК», это «Комсомольская правда», это «Новая газета» и «Ведомости», да.

С.ДОРЕНКО: Всего избивали за день четыре раза. Я читаю вам по «Московскому комсомольцу». «Всего избивали за этот день четыре раза, по 10-12 человек одновременно, ногами. После третьего избиения опустили голову в унитаз прямо в камере», — это письмо Ильдара Дадина, заключенного по 212.1 — «неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования». Через месяц, по его словам… Сейчас мы говорим о его словах, товарищи. Всегда есть стороны, одна из сторон говорит это. А другая сторона говорит другое. Что рассказывает эта сторона? Заключенный. Заключенный за нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга и демонстрации. Он рассказывает, что его избивали в какой-то конкретный день четыре раза по 10-12 человек одновременно ногами, после чего макали в унитаз. Дальше. «Боюсь не выдержать пыток». Значит он передал каким-то образом письмо.

«Настя! - начинает свое письмо жене Ильдар. - Если решишь опубликовать информацию о происходящем со мной, то попробуй распространить ее как можно более широко. Это увеличит шансы на то, что я останусь жив. Знай, что в колонии ИК-7…» Это какая-то колония ИК-7, могла бы быть ИК-27, мне кажется, они все одинаковые. « …Действует целая мафия». Мафия, я думаю, имеется в виду основанная на законах омерты и строгого подчинения, молчания и подчинения группа, которая преступает закон, имеет в виду Ильдар, да? «Действует целая мафия, в которой участвует вся администрация учреждения: начальник колонии майор внутренней службы…» Я читаю по тексту «Московского комсомольца». Внимание. Это на случай, судебных исков со стороны начальника. Товарищ начальник, мы читаем газету. Мы не знаем, какие там факты, но факт публикации… Обратите внимание, я опираюсь на факты публикации. А факты избиения, это вы там разберись у себя, ладно? Договорились? «…Начальник колонии майор внутренней службы Коссиев Сергей Леонидович и абсолютное большинство сотрудников колонии, включая врачей. С самого прибытия в колонию 10 сентября 2016 года у меня сразу отобрали практически все вещи и подкинули два лезвия, которые при обыске «нашли». Эта повсеместная практика — применяется для того, чтобы посадить сначала в ШИЗО. 11 сентября 2016 года ко мне пришел начальник колонии Коссиев с тремя сотрудниками. Вместе начали меня избивать... Сковали мне руки за спиной и подвесили за наручники». То есть руки за спиной, подвешен за наручники. Слушай, с моим весом, я бы, наверное, не выдержал. Ну как-то на мышцах тогда надо сгруппироваться. Тяжеловато. «Такое подвешивание причиняет страшную боль в запястьях, кроме того, выкручиваются локтевые суставы и чувствуешь дикую боль в спине. Так я висел полчаса. Потом сняли с меня трусы и сказали, что сейчас приведут другого заключенного, и он меня изнасилует». После «Новостей» и «Обзора печати» вернемся.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: Сегодня вся пресса рассказывает про Ильдара Дадина, который отбывает наказание по 212, «неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования». То есть были у него какие-то… Я не очень знаю о его судьбе, но вот суд установил, что он нарушал правила организации собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, и он в тюрьме.

Э.ХАСАНШИНА: Он первый осужденный по этой статье.

С.ДОРЕНКО: Первый, да. Вот что он рассказывает. Вот он рассказывает своей супруге в письме, которое он успел передать, что его пытали и издевались в колонии. Исправительная колония 7, с его точки зрения, я еще раз точно хочу сказать на предмет судебного преследования, что я сообщаю не о факте пыток в тюрьме, а я сообщаю о факте публикации. Факт публикации неоспорим. Вот есть факт публикации. Я читаю по публикации в «Московском комсомольце». И я читаю по публикации, обращая внимание, что эта публикация, в общем, громкая, с моей точки зрения.

Он прибыл 10 сентября в колонию, вот этот господин Дадин, осужденный. У него отобрали все вещи, как он утверждает, подкинули два лезвия и тотчас их нашли. Выявили таким образом, что он нарушитель и отправили в ШИЗО. ШИЗО это, я понимаю, как карцер. Да?

Э.ХАСАНШИНА: Да.

С.ДОРЕНКО: Отправили в карцер. 11 сентября, на следующий день, там, в карцере, его навестил начальник колонии господин Коссиев с тремя сотрудниками, вчетвером они навести его. Начали избивать. Избивали, а потом перестали. Ну, может быть устали или обедать пора было. А 12 сентября, на следующий день, опять пришли сотрудники без Коссиева уже, сковали ему руки за спиной, как он объясняет, как он рассказывает, и подвесили за наручники. Ты сейчас его фотографию обнаженного до пояса показывала?

Э.ХАСАНШИНА: Да.

С.ДОРЕНКО: Он мускулистый парень.

Э.ХАСАНШИНА: Это как раз в статье «МК» публикуется с комментариями, и на этом фото, которое оказалось в распоряжении редакции, следов побоев не видно.

С.ДОРЕНКО: Он мускулистый парень и он тренированный, худощавый. Я думаю, если бы такого толстяка, как я, повесили на наручниках, мне бы сразу суставы вывернули. А его, наверное, удалось там как-то сгруппироваться, может быть повисеть сколько-то. С относительным комфортом. Не знаю. Можно висеть за наручники с комфортом? Не знаю. Все равно же давит в запястье. Его подвесили за наручники. Он говорит, что висел он примерно с полчаса. Потом сняли с него трусы. Непонятно, то ли спустили его из этой позы, поменяли позу, или он по-прежнему подвешенный, но уже вывернуты суставы. Сняли трусы и сказали, что сейчас приведут другого заключенного, и он его изнасилует. А тот должен прекратить в обмен, что его не будут насиловать, тот должен прекратить голодовку, заключенный. А он, видать, голодал.

Э.ХАСАНШИНА: Да. Объявил голодовку против вот этого, карцера.

С.ДОРЕНКО: И чтобы не голодал он… Если будешь голодать, то тебя насилуют; а если не будешь голодать, то тебя не будут насиловать, я так понимаю. Потом повели к Коссиеву в кабинет, где был уже Коссиев, то есть сотрудники привели. Коссиев был и другие сотрудники. И Коссиев сказал, как рассказывает этот Ильдар: «Тебя еще мало били. Если я отдам распоряжение сотрудникам, тебя будут избивать гораздо сильнее. Попробуешь пожаловаться — тебя убьют и закопают за забором». Потом избивали регулярно, по несколько раз в день.

В колонии информационная блокада, рассказывает супруга, — Ильдар не мог писать. Он надиктовал это письмо адвокату, как только тот пришел. Во время встречи с адвокатом… А вот как. Ильдар сказал адвокату: бери бумагу, пиши. И дальше диктовал письмо. «Ильдар очень сильный и если он такое рассказывает, то все обстоит еще хуже», — считает жена. «Мне безумно страшно! Я не знаю, что делать. Ильдар говорит, что нужно срочно изъять видеозаписи с камер наблюдения, которые бы доказали бы и пытки, и избиения. Но на то, что они сохранились, остается все меньше и меньше шансов. Еще он передал, что если его снова подвергнут пытками и изнасилуют, то вряд ли он продержится больше недели. Помогите нам!». Я из этого не понимаю, уже изнасиловали и еще изнасилуют или что?

Э.ХАСАНШИНА: Ему только угрожали, по его словам.

С.ДОРЕНКО: Здесь во фразе «снова». Послушай: «Если его снова подвергнут пытками и изнасилуют».

Э.ХАСАНШИНА: Если снова подвергнут пыткам.

С.ДОРЕНКО: А, изнасилуют, это другая как бы… Хорошо. «Я сталкивался с сотрудниками ИК-7 и был в шоке, — рассказывает бывший сотрудник УФСИН по Республике Карелия. — Кого брали туда на работу?» Это публикация в «Московском комсомольце». «Эти люди не могли даже двух слов сказать. Помню, один пропал на 5 дней, запил, его потом "поругали", но не выгнали. Это потому что работать некому, некомплект большой. Из ИК-7 часто в больницу ЛПУ-2 привозили осужденных то с отбитой селезенкой». А что такое отбитая селезенка? Отбитая селезенка — это разорванная селезенка, то есть разрыв селезенки, тогда ее удаляют.

Э.ХАСАНШИНА: Там может быть ушиб?

С.ДОРЕНКО: Ушиб селезенки бывает?

Э.ХАСАНШИНА: Не знаю. Ушибы внутренних органов же бывает.

С.ДОРЕНКО: Что такое «отбитая селезенка»? Селезенка лопается просто, если по ней бить. Она лопается, если она полнокровная, полна жидкости, то она лопается. «…То с черепно-мозговой травмой. Там было поставлено это на поток, именно на кулаке все держалось, и по-другому не работали. В основном бил “актив: (осужденные, сотрудничающие с администрацией). Или “актив” били». То есть «актив» тоже был бит. Бывал бит сотрудниками, вероятно. «Родственники осужденных, которые сейчас отбывают наказание в колонии №7, рассказывают, как изменились их близкие даже за короткий срок». Например, Екатерина Сергеевна рассказывает «Московскому комсомольцу»: «Мой сын даже на свидании боится что-то рассказывать. Но я видела синяки на его теле. По глазам вижу, как ему плохо. Однажды он даже заплакал, но так и не признался в чем дело. В этой колонии происходит что-то страшное». «Мы сейчас изучаем видео- и фотоматериалы, — комментирует заместитель директора ФСИН России Валерий Максименко. — Пока можем сказать, что на Дадина действительно надевали наручники». Вероятно, след от наручников, да? «В колонию уже выезжала целая комиссия. Ильдара осмотрели и травм никаких не обнаружили». То есть все у него хорошо. Видите, у него хорошо, значит он решил оболгать колонию, да? Так получается? То есть ФСИН, насколько я понимаю со слов руководителя ФСИН, Ильдар решил оболгать колонию, он решил, что самое правильное дело — это оболгать колонию. Разве мы не это понимаем из этих слов?

Э.ХАСАНШИНА: И вот в «Новой» тоже комментарий ФСИН, они сказали: Дадин «в грубой форме отказался выходить из камеры, принимать положение для обыска, стал хватать руками сотрудников за форменную одежду, в результате чего к нему была применена физическая сила и спецсредства». То есть они подтвердили.

С.ДОРЕНКО: А зачем он стал хватать сотрудников? Вот какой смысл? Он, значит, хотел, чтобы его избили, правильно? Или что? Я не понимаю.

Э.ХАСАНШИНА: Хороший вопрос.

С.ДОРЕНКО: Вообще непонятный мне вопрос. Если ты находишься в тюрьме и точно понимаешь, что ты не сильная сторона, а слабая, для чего ты станешь хватать сотрудников за одежду? Для чего? Кому это надо? Вот просто мне интересно.

Э.ХАСАНШИНА: Если принять за правду эти слова ФСИН, то получается, что да, Дадин выходит каким-то провокатором, который буянит, не подчиняется и так далее. Если смотреть со стороны Дадина, то он утверждает, что ему подбросили эти лезвия и, возможно, он в общем-то и…

С.ДОРЕНКО: Проблемы на салатовой ветке. Я говорю это для нашей службы новостей. Ребят, посмотрите, пожалуйста, салатовая ветка метро, там проблемы какие-то.

Я не понимаю. Дадин, это заключенный за то, что он неправильно проводил какие-то шествия, его судил суд, посадили. Шествия или пикеты, что-то он проводил неправильно. Решили, что он должен исправиться, и отправили его исправляться. Он сам утверждает, что его пытают, подвешивают за наручники, грозят изнасилованием и избивают несколько раз в день. Сам Дадин говорит. Дальше. Его жена боится за его жизнь. ФСИН говорит, ФСИН рассказывает, что все хорошо. Ну, да, вот наручники надевали, а так вообще он молодцом, Дадин, и исправляется. Но у него был эксцесс, он начал хватать сотрудников за одежду. Он увидел сотрудников и как волк набросился на них, как дикий зверь, как рысь из укрытия, прыгнул на сотрудников и стал трогать их одежду. Я не могу, честно говоря… Поверьте, я не могу себе представить заключенного, который находясь в бесправном, скотском положении русской тюрьмы… Русская тюрьма — это скотская пытка сама по себе. Находясь в этих скотских условиях, станет хватать сотрудников. Зачем это? Для чего? Чтобы что? Ну, вот для чего это делается, объясни мне, пожалуйста. Вот есть человек, у которого полная над тобой власть. Полная. Может лишить тебя здоровья. Жизнь тяжеловата, но может и… Здоровья точно может лишить тебя. Устроить историю, которая… получится, что ты будешь нездорова, ну, потеряешь здоровье, отобьют органы и т.д. Вот этот человек входит в твою камеру. А у тебя камера как, не знаю, половина студии. Зачем ты набросишься на него трогать его за одежду? С какой стати?

Э.ХАСАНШИНА: Если я не полоумная, да, я не стану этого делать.

С.ДОРЕНКО: Ты не станешь этого делать. Почему? Тебе же жить хочется? Хочется.

Э.ХАСАНШИНА: Очень хочется.

С.ДОРЕНКО: Тебе хочется сохранить здоровье? Ну, хоть сколько-то хочется. Ты понимаешь, что ты, находясь в скотской русской тюрьме, ты все равно теряешь здоровье.

Э.ХАСАНШИНА: Да.

С.ДОРЕНКО: Ты теряешь его де-факто. Но сколько-то хотелось бы сохранить. Ну, мало ли, еще придется потом пожить же, правильно, это же кайф, пожить со здоровьем, шикарно.

Э.ХАСАНШИНА: Тем более два с половиной года, это не вся жизнь.

С.ДОРЕНКО: Шикарная фигня потом пожить со здоровьем, конечно, ты правильно рассуждаешь. Заходят сотрудники, ты на них кидаешься как волк и начинаешь хватать за одежду. Зачем? А цель какая у тебя? Я не понимаю, хватать за одежду. Значит, ты идиот полный. Зачем это?

Э.ХАСАНШИНА: Отморозок, например, я такой.

С.ДОРЕНКО: Нет, отморозок нет, отморозок бешеный решает какие-то вопросы, вопросы первенства. Отморозок бешеный не может бросаться на сотрудников, потому что это не приносит первенства все равно. Все равно это не принесет ничего. То есть цель нулевая, результат нулевой в любом случае. В любом случае нулевой или негативный. Зачем бы он стал кидаться?

Товарищ из ФСИН, Валерий Максименко, товарищ Максименко, можно задать вам вопрос? Ну, вот вы бы сидели в тюрьме или будете сидеть в тюрьме, мы же не зарекаемся, вы, Валерий Максименко, заместитель директора ФСИН, вы будете сидеть в тюрьме, ну чего бы вы стали хватать сотрудников за одежду? Зачем это нужно? Ну это абсурдная история. Зачем вы рассказываете нам абсурдную хрень? Просто у меня вопрос, извините. Ну, как это? Я не знаю. 73-73-948. А нам рассказывают какую-то абсурдную ерунду. Зачем бы он стал, Максименко, хватать сотрудников за одежду, когда он сядет? Или потенциально. Не будет он, Максименко умный. А почему Дадин тогда дурак? Я не понимаю. Здравствуйте. Слушаю вас. 73-73-948. Слушаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, здравствуйте. Зовут меня Олег. Дело в том, что я сам отбывал срок именно в этой колонии.

С.ДОРЕНКО: Расскажите, пожалуйста.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 98-й год, правда, давно это было. Но сейчас даже еще хуже стало. Дело в том, что все это действительно так, это действительно правда, там реально бьют. Я сам был в ШИЗО. Знаете, когда я первый раз попал в ШИЗО, по приезду, дали мне пятнашку сразу, с карантина.

С.ДОРЕНКО: 15 суток имеется в виду.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. С карантина, это красная зона как бы.

С.ДОРЕНКО: А зачем вам дали 15? Как они обосновали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я реально думал, что меня хотят убить. Это было зимой на самом деле. Мало того, что бьют, есть там такая 17-я камера, ну, кто там сидит, они знают, что это такое. Это крайняя камера перед выходом на улицу. У них есть такая пытка: они открывают дверь… Это самая холодная камера. Они открывают дверь на улицу, то есть ты, получается, сидишь на улице, 20 градусов мороза, раздетый. То есть там в камеру задувает прямо снег. То что бьют, это реально, да, бьют там два раза в день, на проверке по утрам. Причем тебя раздевают догола. Если даже он кинулся, но я сомневаюсь, что он кинулся, это просто невозможно, это надо быть самоубийцей.

С.ДОРЕНКО: Скажите, а кто бьет? Вот он говорит «актив» бьет и сотрудники, то «актив», то сотрудники.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Расскажу вам. На самой зоне бьет «актив». Там 100-процентный «актив», кстати, 100-процентный! Там не ни одного заключенного, не вступившего в «актив». Ни одного! Там все.

С.ДОРЕНКО: То есть вашему товарищу говорят: избить его. А в ШИЗО сотрудники. То есть в самом карцере издеваются и пытают сотрудники, а на зоне издеваются и пытает «актив».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это настолько удивительно, каждый: а ты раздевайся догола. Зачем, не понимаю. Но это ради унижения, понятно. Догола раздевайся. Тебя выводят в коридор, чтобы вам было понятно. Ноги шире плеч. Естественно, тебя там по ним бьют так, что чуть не на шпагат.

С.ДОРЕНКО: «Еще шире, еще шире», ну, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. Причем ты голый. Представляете? Естественно, все это сопровождается, не в эфире будет сказано.

С.ДОРЕНКО: Это сопровождается комментариями относительно твоего туловища и так далее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. А на самой зоне, там «актив» 100-процентный. Причем вы знаете, там практика, это даже хуже, чем милиционеры, то есть милиционеры, они как бы еще как бы чего-то все-таки боятся, все-таки жалобы. «Актив», он не боится ничего, это заключенные, которые… Объясню. Они, как правило, все из бывших авторитетных, как бы блатных. У них такая практика. Приходит этап… Ну, тогда был хозяин Павел, старший, но неважно. Сразу их сажают в ШИЗО. Потом в ПКТ. Там их обрабатывают. Потом им говорят: короче, вот выходишь, поднимаешься на зону, если хочешь жить нормально, давай прессуй остальных осужденных, ты будешь «старшина». «Старшина» — это по ихнему, а так это вообще завхоз. То есть дают должность. Его ставят на должность. Все. И он начинает грызться, рукоплескать, мама не горюй, чего они там творят.

С.ДОРЕНКО: А вы пылись когда-нибудь жаловаться? Может быть после зоны?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это самоубийство. Там жаловаться — это самоубийство.

С.ДОРЕНКО: И вот находясь в позе шпагата, абсолютно голым, получая удары по ногам изнутри, чтобы ты шире поставил еще ноги, оскорбительные комментарии относительно твоего тела, ты можешь броситься на сотрудников и хватать их за одежду, с какой-то стати, зачем-то?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне проще разбежаться и сразу головой об стену, насмерть, так проще.

С.ДОРЕНКО: Ну, конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне так быстрее будет умереть.

С.ДОРЕНКО: Ты окончательно в убийственном состоянии, ты окончательно в бесчеловеческой пытке, и ты еще зачем-то будешь хватать их одежду. Для чего бы тебе это надо было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это надо быть… Если мне захочется закончить жизнь самоубийством, я найду более легкий способ.

С.ДОРЕНКО: Ну, да. То есть это было бы самоубийство?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А так меня будут бить до тех пор…

С.ДОРЕНКО: Валерий Максименко, заместитель директора ФСИН, послушайте, пожалуйста, человека, который сидел в ИК-7, он говорит, что это непродуктивное поведение, хватать за одежду — непродуктивное поведение, безусловно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, нет, Сергей, что вы! Если я захочу закончить самоубийством, повторю, я найду более легкий способ.

С.ДОРЕНКО: Я понял.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смертность там, кстати, очень большая. Не знаю, как сейчас, врать не буду, но когда я сидел, смертность была очень большая. Причем умирали… Ну, естественно, потом… У них там все свои.

С.ДОРЕНКО: Скажите, пожалуйста, вы либерал? Вы каких взглядов политических придерживаетесь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ой, скорее, да, наверное, либерал.

С.ДОРЕНКО: Либерал. Потому что Т. пишет нам: «Почему все либералы картавые?». Она думает, что вы либерал. А за что вы сидели, по какой статье?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 108-я вторая, но это тогда было, это «нанесение тяжких телесных».

С.ДОРЕНКО: Вы нанесли тяжкие телесные повреждения полицейскому?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет!

С.ДОРЕНКО: Вероятно другому либералу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Гражданское лицо было. Но мы сейчас не об этом, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Нет. Послушайте меня, часть аудитории, по крайней мере госпожа Т., считают, что вы подставной. Понимаете?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, нет. Фамилию назвать, все назвать? Пожалуйста, не вопрос.

С.ДОРЕНКО: Хотите, назовите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Савельев … Михайлович. С 92-го по 98-й год отбывал наказание в ИК-7, это город Сегежа.

С.ДОРЕНКО: Все понятно. Т., вы удовлетворены, госпожа Т., которая считает, что подставной либерал, картавый рассказывает про выдуманные зверства?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, я никакой не подставной. Я вам звонил и не раз, кстати. А жаловаться, я вам еще раз скажу, почему. ФСИН, они там все свои, вы понимаете. Вот Москвы они боятся очень. Но там жалуются… Приезжает петрозаводский, они все свои, они вместе водку жрут, извините за выражение. Все равно, что барину жаловаться… Ну, сами понимаете.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Спасибо большое за рассказ. ИК-7, человек из этого ИК нам звонит, который там сидел. Который, по его мнению, видите, это его мнение… На которое он имеет правда, правда же, на мнение. Вот он видел ситуацию так. Он видел так, что ИК-7, с его точки зрения, была тюрьмой для постоянных пыток, издевательств, оскорбления человеческой личности, оскорбления человеческого достоинства.

Э.ХАСАНШИНА: И полностью соответствует описанию Дадина.

С.ДОРЕНКО: И Дадин, который сидит, как вы понимаете, через 18 лет после нашего слушателя в той же самой тюрьме, описывает схожие обстоятельства. Я бы даже сказал, полностью соответствует одно другому. Ну так что, чего добавить, товарищи дорогие? Вам еще что-то нужно? Вам кажется этого мало? А мне так кажется достаточно, я не знаю.

Э.ХАСАНШИНА: Вот у меня уже волосы дыбом.

С.ДОРЕНКО: А ты не… Ну, что? Надо тогда выбирать место жительства там, где тюрьмы хорошие что ли? Так получается? Ну, а что? Но мы же рассчитываем, что нас это не коснется.

Э.ХАСАНШИНА: Но говорят же, не зарекайся.

С.ДОРЕНКО: Всегда это касается кого-то чужого, другого, плохих людей. Это плохие люди там мучаются. Хорошие люди, они же ходят улыбаются все время. Ходят, улыбаются, счастливые, как петрушки с выставки, идиотики, а плохие мучаются. Но мы же не плохие, мы же хорошие. Если это мы хорошие, так нас это не может коснуться, правильно?

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Среда, 2 ноября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Эльвира Хасаншина — ведущая этой программы. Здравствуйте, Эльвира.

Э.ХАСАНШИНА: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: У нас гость, которого мы ждали, которого анонсировали — Тина Канделаки. Доброе утро, Тина.

Т.КАНДЕЛАКИ: Доброе утро, дорогой. Здравствуйте.

С.ДОРЕНКО: Тина, Тина, Тина. Миллион вопросов, миллион дел, миллион смешного. Но ты при должности?

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты имеешь в виду, с тех пор как мы с тобой друг друга знаем?

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты-то меня помнишь ребенком, согласись.

С.ДОРЕНКО: Милое дитя. Когда мы познакомились, Тина? Нас Венедиктов познакомил на дне рождении у Оли Бычковой, в ресторане, который не «Дальний Восток» теперь стал.

Т.КАНДЕЛАКИ: 12-13 лет назад, может больше.

С.ДОРЕНКО: Это был день рождения Бычковой.

Т.КАНДЕЛАКИ: Бычковой.

С.ДОРЕНКО: Я помню, что был день рождения. И я помню, что это был не «Дальний Восток». Это была Тверская. Я помню, что ты была в платье, изобличавшем прелестные формы, это я помню.

Т.КАНДЕЛАКИ: Помнишь, да?

С.ДОРЕНКО: Конечно, конечно. Цветовые пятна, ощущение. И он сказал: красавица и чудовище, вы будете работать вместе, брать интервью.

Т.КАНДЕЛАКИ: Между прочим, Эльвира. И мы вот так слились в экстазе.

С.ДОРЕНКО: И Тина потрясла меня тем, что на первом же интервью принялась спокойно, совершенно интеллектуально излагать мою книгу «2008». Да, да, она элегантно так пошла, раз, раз, раз, раз. Я такой думаю: опаньки, вот это да. Уж если она до этого дошла, докатилась, какой ужас. Давай говорить о «Матч ТВ».

Т.КАНДЕЛАКИ: Давай.

С.ДОРЕНКО: Мы говорим о «Матч ТВ», мы говорим о спорте, о спортивных трансляциях, о спортивных скандалах, обо всем таком. Govoritmskbot в Telegram, а также телефон для SMS: +7-925-88-88-948, а также вы можете писать в Twitter Govoritmsk. «”Матч ТВ” — норма», — говорит Джей Джей. «Тину Канделаки» почти не видно». Ребята, это не телевидение, это радио, слушайте, пожалуйста.

У меня есть занудный вопрос, я его даже прочитаю, потому что это цифры. «Матч ТВ» год. Поздравляю! Год! А мне кажется, как будто три.

Т.КАНДЕЛАКИ: А всем кажется, ты не единственный. Все говорят, уже столько прошло времени, вы столько в эфире. 1 ноября ровно год.

С.ДОРЕНКО: Так рано спрашивать. Но рейтинги канала оказались ниже, чем у предшественников «России 2». Была «Россия 2», у нее был рейтинг выше. За период с 1 января по 26 октября ТНС говорит, что у вас целевая аудитория 25 – 59, доля три и три, а у «России» за четырнадцатый год за аналогичный период три и восемь в том же сегменте, значит, вы проигрываете. А вы же созданы для того, чтобы побеждать, вы же клевые.

Т.КАНДЕЛАКИ: Цифры очень лукавая вещь, Сережа. Ты смотрел «Россию 2»?

С.ДОРЕНКО: Я должен сказать, что я не дожил еще до этого времени.

Т.КАНДЕЛАКИ: Посматривал, я понимаю.

С.ДОРЕНКО: Не дожил до такого счастья, нет.

Т.КАНДЕЛАКИ: Что интересного про спортивное телевидение в нашей стране? Что делала «Россия 2»? Она делала один из самых успешных, наверное, экономических проектов, потому что «Россия 2» амортизировала весь тот контент сериальный, который был на «России 1». То есть где-то около 60%, боюсь сейчас ошибиться, сериалов «России 1» показывали на «России 2». А оставшееся время, могу проговорить прямо в процентах, условно 15-20 процентов, шли трансляции, и еще какой-то процент составляли «новости», которые тоже были для «России 2» крайне недорогим, так как это внутреннее производство.

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Соответственно, так как ты телевизионный человек, прекрасно понимаешь значение слова «накат». Если программа «Время» идет после хорошего блокбастера или если после программы «Время» идет хороший блокбастер — это одни цифры.

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Если идет нехороший блокбастер — это другие цифры. Поэтому там, конечно, была математически прекрасная модель телевизионная, когда накат сериальный давал несколько иные цифры спорта. Когда был создан телеканал «Матч ТВ», задача номер один была — показывать 100 процентов спорта. Если мы с тобой говорим о 100 процентах спорта, то его в нашей стране смотрят по-разному. Аудитория 25-59, оставшись без наката, она, естественно, чуть-чуть упала. Но что есть победа телеканала «Матч ТВ» — это, конечно, аудитория 18-25. Тоже мужчины. Почему я так хотела с тобой поговорить, потому что у нас с тобой одни и те же, в принципе, слушатели и зрители.

С.ДОРЕНКО: Но наши сейчас, когда они за рулем. Когда придут, включают «Матч ТВ».

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Мужчины 25-59, вы с нами как были, так и остались. А вот, например, 18-25 аудитория, которая традиционно телевизор не смотрит, она к нам пришла. Почему она к нам пришла? Появилась английская Премьер-лига. Много меня критиковали по поводу испанской Премьер-лиги, но, друзья, деньги считаем. Посмотрим, надеюсь, что не расстрою вас.

С.ДОРЕНКО: Дай мне прикидку, сколько стоит.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ой, Сережа, но это миллионы долларов, конечно.

С.ДОРЕНКО: Миллионы.

Т.КАНДЕЛАКИ: Права — очень дорогая вещь. Вот Виталий Леонтьевич Мутко уже в ранге вице-премьера на телеканале «Матч ТВ» озвучил стоимость прав чемпионата мира по футболу — около 100 млн долларов.

С.ДОРЕНКО: Восемнадцатый год.

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Наш, русский чемпионат.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ребят, ну, вообще спорт очень дорогой во всем мире. То есть он существует за счет того, что телевидение…

С.ДОРЕНКО: Вы можете поделиться? То есть ты 100 млн должна заплатить, «Матч ТВ»?

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще никто ничего не должен заплатить, Сережа, еще идут переговоры по поводу того кто, как, каким образом и на какие деньги это покупает. Я, сразу, понимая о чем ты меня спросишь, объясню тебе логику разделения. Евро было предопределено. То есть когда телеканал «Матч ТВ» создавался и когда продавалась частота «Газпром-Медиа», то, соответственно, условие было следующее, что матч и Евро уже поделены. То есть там было около 28 матчей, все участники сборной выходили на Первом и Втором канале. У нас выходили уже по остаточному принципу матчи. Олимпиада делилась несколько по иному, это уже по ходу происходило. Как будет поделен чемпионат мира по футболу, Сережа, я пока не знаю.

С.ДОРЕНКО: Но гранты опять захотят себе забрать.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты телевизионный человек, ты понимаешь, что…

С.ДОРЕНКО: Это Первый канал захочет забрать себе.

Т.КАНДЕЛАКИ: Мне сложно обсуждать то, что я еще не знаю. Если ты спросишь меня, как должно быть…

С.ДОРЕНКО: Я тебя спрошу в двух качествах, если позволишь, мне интересно, насколько ты способна выйти за рамки должности. И еще. Если это нельзя, ты мне скажи.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я попробую.

С.ДОРЕНКО: У меня вопрос. Ты в должности, конечно, каждое твое слово — это слово руководителя, генерального продюсера «Матч ТВ». Но ты вдобавок человек увлеченный, азартный и интересный и т.д. Представь себе, что я Первый канал. Представь себе, что ты «Матч ТВ». Это легко представить. Представь себе, что мы делим эти чертовы трансляции. Я тебе говорю: Тина, с русской командой, пока ее не высадят позорно, мне все матчи нужны. Потому что наша команда точно закончит позором, но сколько-то же продержится, раз. Второе. И мне нужен в полуфинал финал. А ты на что претендуешь?

Т.КАНДЕЛАКИ: Отвечаю тебе. Смотри, Сереж, пойдем по порядку. У нас в стране пока еще нет рынка спортивного маркетинга, даже не телевидения, а именно маркетинга, когда спорт начинает сам по себе зарабатывать большие деньги. Вокруг спорта строится инфраструктура, спорт инициирует цены на права, спорт инициирует как бы цены на, ну, скажем так, стоимость самих клубов, создание брендов, увеличение стоимости тех брендов, грантов, которые существуют и так далее. Что происходит на Первом и Втором канале? У них абсолютно другая аудитория и абсолютно другие задачи. Поэтому когда они получают большое спортивное событие, как показала практика Евро и Олимпиады, у них уже сверстанная, понятная сетка, они заходят вкл и откл, то есть свисток раздается — мы начинаем матч, свисток раздается — мы заканчиваем мачт.

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Что делает телеканал «Матч ТВ», и что меня поразило.

С.ДОРЕНКО: Но они же универсальные каналы, правильно?

Т.КАНДЕЛАКИ: Безусловно. А что делали мы, что меня поразило. Например, на том же Евро мы сделали студию в Париже. От Карпина, условно говоря, до Черчесова… Мне вчера Черчесов говорит: самое яркое воспоминание года, как я прилетел в Париж в студию «Матч ТВ». Ну, все самые главные эксперты и аналитики российского футбола, действующие тренеры, практически все побывали в студии «Матч ТВ».

С.ДОРЕНКО: В этом бульоне как бы.

Т.КАНДЕЛАКИ: Естественно. И зрители, знаешь, наши мужики, твои мужики, мои мужики, было видно по цифрам, они смотрели аналитику на телеканале «Матч ТВ»! Потому что они хотят качественную аналитику. Потом они знали, что игра идет на Первом или Втором, они переключали, а потом они обратно возвращались.

С.ДОРЕНКО: Пережить, событийствовать.

Т.КАНДЕЛАКИ: Абсолютно.

С.ДОРЕНКО: Событийствовать они идут к вам.

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. И если мы хотим выстраивать спортивное телевидение и вообще спортивную индустрию, для развития внутренних турниров, чтобы спорт начали смотреть не только во время главных спортивных событий, а вообще, то, естественно тогда все это, на мой взгляд, собирать на одном канале.

С.ДОРЕНКО: Я тебе скажу так, если мне на Первом канале предложат… Я тебе говорю сейчас как есть. Если мне на Первом канале, тот же матч, финал чемпионата мира предложат рекламировать, например, шариковые ручки какие-нибудь мои, я больше заплачу, потому что я верю в то, что ты специальный канал, тебя смотрит какая-то секта странная каких-то старых пердунов, а я знаю, на Первом канале это на всех семьях, все будут окна открыты, двери открыты и так далее. Если мне скажут «заплати за минуту миллиард там, а здесь», я скажу: «Матч ТВ» подешевле.

Т.КАНДЕЛАКИ: Наверное ты абсолютно прав в логике, потому что так произошло во время чемпионата мира по хоккею, который был у нас, в Москве.

С.ДОРЕНКО: Сколько платит, сопоставимо, если сравнить…?

Т.КАНДЕЛАКИ: Я даже тебе про другое скажу. У нас так сложилось, так как есть особенности нашего телевидения, что матч как бы за третье место должен был быть только на телеканале «Матч ТВ» и, как ты понимаешь, спонсор, конечно, платит за эксклюзивность.

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Но так сложились обстоятельства, так как был это важный матч, то параллельно матч показывали на Первом канале. И парируя твой аргумент по поводу того, что Первый канал смотрит вся страна. Да, Первый канал смотрит вся страна, но спорт смотрят определенные люди. Цифры в аудитории «18 плюс» на телеканале «Матч ТВ» были выше.

С.ДОРЕНКО: Выше.

Т.КАНДЕЛАКИ: Да.

С.ДОРЕНКО: А цены на рекламу ниже?

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Но мы строим стартап, это бизнес с нуля. То есть, например, до «Матч ТВ», что правда большая победа нашей команды, спорт никогда не продавался. То есть «Россия 2» делала очень грамотную бизнес-модель, но, условно говоря, спорт, который производился в минимальном количестве, у них был спонсороемким и рекламнопривлекательным, там было очень мало инвентаря. А у нас, например, тут я могу похвалиться, вот «Бой в большом городе», реалити, которое мы запустили, Сереж, в этом сезоне, сейчас выйдет в пятницу, в 22:10 четвертый выпуск, и оставшиеся выпуски уже проданы спонсорам. Ты сам знаешь, ты телевизионный человек, когда ты выходишь в эфир с новой программой, чтобы новый продукт кто-то купил в процессе — это очень большая задача.

С.ДОРЕНКО: Тяжело.

Т.КАНДЕЛАКИ: Но это редко.

С.ДОРЕНКО: Я приезжаю, там, в Европу и в разные места. В Америку что-то перестал ездить, надо возобновить. Ну, раньше. Там есть специальный канал для тех, кто ловит с удочкой. Ловит с удочкой — канал. Я тяжелый дядька, но я так мыслю себя, как паренек вроде, я смотрю на кроссовых мотоциклах как пацаны летают, летают, летают, я включаю этот канал, и он у меня 4 часа, какие-то пацаны летают на кроссачах. Это отдельный канал! Значит, мы должны сказать концептуально, что такое спортивное вещание. Либо это часть универсальных каналов как журнал, что есть страничка спорта, отдельная страничка спорта, или, там диеты, или еще чего-нибудь, либо мы идем по контенту 1000 каналов. Тогда почему у тебя их не тысяча, вот вопрос.

Т.КАНДЕЛАКИ: Очень хороший вопрос.

С.ДОРЕНКО: Мне дай кроссачи, чтобы на кроссачах все летали.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я больше люблю гольфистов, у них денег больше.

С.ДОРЕНКО: Отдельный канал.

Т.КАНДЕЛАКИ: А понимаешь, что такое гольфисты? Все миллиардеры. Даже если, условно говоря, подписка на этот канал 300 тысяч, там больше и не надо, там каждый через одного миллионер и миллиардер, у них заработки там по 5,6,7 млрд долларов.

С.ДОРЕНКО: Ну, пойди в эту сторону.

Т.КАНДЕЛАКИ: Объясняю тебе. Что такое «Матч ТВ»? Есть один большой федеральный канал, который витрина. И есть 11 тематических каналов, три футбола, матч арена, матч игра. Но, наверное, Сережа, здесь я бы разделила твой вопрос. В чем сложность? Телеканал «Матч ТВ» показывает 100% спорта. Я изучаю вас, мужиков, вы же такие, сложные люди. Вот смотри, что я сейчас заметила, и что команда наша заметила, и над чем мы сейчас думаем, вы бесплатно не готовы смотреть только исключительно спорт, только исключительно трансляции. У нас был день, когда было много футбола, это хороший день, хорошие цифры, потому что футбол держит сетку. И мы посмотрели, что смотрели мужики, хотя это был хороший день на «Матч ТВ», переключая канал, они смотрели «Хоббита», они смотрели «Занимательную механику» на НТВ, они смотрели Володю Соловьева. Они хотели разножанровость, им нужен разный спектр эмоций. Вам недостаточно смотреть только один футбол. Поэтому для меня сейчас главная дилемма…

С.ДОРЕНКО: Так это моя дистанционка делает.

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Я же прыгаю туда, сюда.

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Поэтому главный вопрос: или «Матч ТВ» должен стать разножанровее, то есть должны появиться докудрамы. Вот мы сейчас экспериментируем с Федором Бондарчуком, покажем первую линейку телемуви, спортивных, все про спорт, но, тем не менее, это телемуви. Мы запустили первое реалити, тоже приятно, уже есть интерес со стороны спонсоров ко второму реалити.

С.ДОРЕНКО: То есть ты идешь двумя направлениями: одно из них «Матч ТВ» разножанровый…

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Другое — специализированные 11 каналов.

Т.КАНДЕЛАКИ: Футбол 1, футбол 2, футбол 3, английская Премьер-лига, Бундеслига, пожалуйста, заходите, смотрите.

С.ДОРЕНКО: У меня уже кликовое сознание, у меня.

Т.КАНДЕЛАКИ: У всех, Сережа.

С.ДОРЕНКО: Я хочу прыгать конкретно. Если я заказал «сизер селат», пожалуйста, принесите «сизер селат», а мне говорят «а еще пончики». Простите, когда я захочу пончики, я закажу пончики.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты хочешь программировать сам, Сереж.

С.ДОРЕНКО: Я хочу программировать сам, поэтому мне не выгодно, я не такой человек, чтобы меня крутили в вальсе, я говорю: позвольте, я сам покручусь.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я приблизительно просто могу… Ну, не я, а это исследование, у нас большой департамент во главе с Сашей Прониным, который занимается исследованием, мы заказываем очень подробное исследование модели поведения нашего зрителя. То есть вы, мужики, абсолютно четко не готовы после, например, футбольной трансляции, ну, еще, ладно, посмотрев аналитику, смотреть еще спорт дальше.

С.ДОРЕНКО: Знаешь, где готовы? Когда мы лежим в больнице. Вот я лежу в больнице, я готов читать старые газеты, старые журналы, мне все равно. Но когда я активно живу, я хочу выбирать.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты хочешь чувствовать, жить во всех ее ощущениях. Когда ты покупаешь, когда это платный канал…

С.ДОРЕНКО: Я хочу унижать. Если я заплатил, я хочу унижать!

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, ты фанат английской Премьер-лиги, например, ты купил себе платный спортивный канал. Тебе неважно, что там идет, у тебя есть четкое время, когда идут матчи английской Премьер-лиги, и ты их смотришь. Знаешь, какая модель в Англии? Например, я, понятно, как только я понимаю… и команды наши, Наташа … Наташа Короткова, креативный продюсер, программный директор понимают, что есть футбол, мы его полностью ставим, естественно…

С.ДОРЕНКО: Женщины кругом.

Т.КАНДЕЛАКИ: Да, женщины. А как же? А как без них?

С.ДОРЕНКО: Это ужасно.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты же тоже подкаблучник. Ты же всегда говорил, ты же любишь…

С.ДОРЕНКО: А ты-то почему?

Т.КАНДЕЛАКИ: Почему я подкаблучник?

С.ДОРЕНКО: Почему ты подкаблучница!

Т.КАНДЕЛАКИ: Почему я люблю женщин?

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Во-первых, женщины терпеливее и трудолюбивее.

С.ДОРЕНКО: Это правда.

Т.КАНДЕЛАКИ: Поэтому, ты же понимаешь.

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: У мужчин много нежности, много слабостей.

С.ДОРЕНКО: Можно вопрос про Журавеля?

Э.ХАСАНШИНА: И слушатели очень много про него спрашивают.

Т.КАНДЕЛАКИ: Звонят прямо?

Э.ХАСАНШИНА: Пишут.

С.ДОРЕНКО: Сказал Тимур Журавель, что игра «Терека» с «Уралом» (4:1) могла быть договорной. Понятно, такие слова если говорятся, мы понимаем, что она договорная. Так что делать?

Т.КАНДЕЛАКИ: Весь интернет обсуждает эту тему, читали, знаем.

С.ДОРЕНКО: Что делать?

Т.КАНДЕЛАКИ: Если ты меня спрашиваешь, что делать, с точки зрения нас, как канала.

С.ДОРЕНКО: Да, твой канал.

Т.КАНДЕЛАКИ: Все очень просто. Во-первых, мы с Тимуром в плотном контакте. Тимур имеет очень четкую позицию, которую канал разделяет. У нас есть контракт с РФПЛ.

С.ДОРЕНКО: Разделяет как что?

Т.КАНДЕЛАКИ: У нас есть контракт с РФПЛ. Для того, чтобы… Еще раз, если следовать букве закона и корпоративной этике и практике, если это будет доказано, а, соответственно, должно быть заявление в РФПЛ, РФПЛ должно рассмотреть этот инцидент, и тогда клубы имеют право, так как мы имеем контракт с РФПЛ, забанить данного комментатора, то есть его снимают с матчей данных команд, например, это как бы административное наказание.

С.ДОРЕНКО: В какой стадии дело сейчас?

Т.КАНДЕЛАКИ: Пока, ты понимаешь, в чем дело, как это неоднократно уже даже в моей практике и на моей истории происходило, вокруг матча разговоров много, но никаких конкретных решений пока никто не принял.

Э.ХАСАНШИНА: А само заявление поступало уже от «Терека» о том, чтобы отстранить?

С.ДОРЕНКО: Есть?

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, конечно, не поступало. Есть письмо, в котором они указали свои претензии, оно есть. А для того, чтобы человек был отстранен от эфира, для этого должно быть решение. Понимаете? Как он комментировал, на самом деле является… условно говоря, доказали, что комментарий был предвзятый.

С.ДОРЕНКО: У тебя расшифровка есть? Что он сказал буквально?

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Я не помню наизусть.

С.ДОРЕНКО: Он сказал: могла быть договорная?

Т.КАНДЕЛАКИ: Я объясняю это так. Во-первых, в комментировании очень много вопросов, это та тема, которая вокруг «Матч ТВ» витает, витала и будет витать.

С.ДОРЕНКО: Конечно.

Т.КАНДЕЛАКИ: Поверьте мне, есть много других матчей, много других примеров, когда подобное же говорилось, и подобной реакции не было. Все происходит по одной простой причине — потому что…

С.ДОРЕНКО: Потому что пахло договорным матчем.

Т.КАНДЕЛАКИ: Потому что это «Терек» и «Урал».

С.ДОРЕНКО: Нет, потому что пахло договорным матчем. Я захожу, пахнет договорным матчем. Пахнет. Я ни с чем не спутаю этот запах, это пахнет, черт побери, это пахнет.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты как футбольный функционер, наверное, можешь принять решение договорной это матч или нет. Но я не футбольный функционер, что могу я? Я телевидение, я могу пригласить всех. И мы в этот же вечер, Тимур участвовал в подготовке этого эфира, сделали предложение всем — и «Терку», и «Уралу», и РФПЛ. Телевидение может только в данном случае давать площадку, всем высказаться, и как можно больше фактов донести до болельщиков. Мы предприняли эту попытку, на этот раз не получилось. Но мы двигаемся в этом направлении, потому что мы считаем, что при любой спорной ситуации мы должны рассказывать.

С.ДОРЕНКО: Журавель прав — 134-21-35. Журавель неправ — 134-21-36. Мы говорим о запахах. Мы ничего не говорим. 134-21-35 — прав. 134-21-36 — неправ. Мы говорим чисто о запахах. Мы же не говорим, кто кому деньги давал, ничего.

Т.КАНДЕЛАКИ: Мы говорим даже о том, Сережа, на самом деле здорово, что про это так много говорится и так много внимания уделяется. Потому что если мы посмотрим на историю российского футбола, так называемых договорных матчей, о которых, например, я читала, их было достаточно много. Чем больше говорим, тем их меньше, поэтому должны говорить.

С.ДОРЕНКО: Я захожу в помещение…

Э.ХАСАНШИНА: И все-таки … телеканала — это позиция.

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз. Не путайте, пожалуйста, одну очень важную вещь, мы об этом говорили с Тимуром. Что значит защищать Тимура? Еще никто ничего не доказал! И до тех пор, пока нет решения, давайте не будем перепрыгивать.

С.ДОРЕНКО: Но он говорил мнение или он обвинял?

Э.ХАСАНШИНА: Он говорил мнение.

Т.КАНДЕЛАКИ: Давайте не будем перепрыгивать через событие. Перепрыгнув основное событие, когда принимается решение… Вот, например, вы сейчас в эфире, например, что-то сказали, что, условно говоря, например, не понравилось спонсору. Например, у вас есть спонсор, вы что-то сказали и спонсор звонит и говорит: она сказала то, что нам всячески противоречит, снимите ее с эфира. Это значит что что? Вас снимут? Надо посмотреть, что вы сказали. Главный редактор должен принять решение, насколько то, что вы сказали, на самом деле нанесло ущерб, например, вашей радиостанции. Правильно?

С.ДОРЕНКО: Это правда.

Т.КАНДЕЛАКИ: После того, как это решение будет принято, главный редактор примет решение отстранять вас или нет. Отстранять на два эфира, отстранять от эфиров, где идут эти рекламные ролики или не отстранять вообще — все. Это не значит, что вас надо защищать. Это значит, что должна быть четкая процедура, по которой каждый понимает, в какой позиции он находится.

С.ДОРЕНКО: Без решения РФПЛ вы будете Журавеля отстранять от матчей?

Т.КАНДЕЛАКИ: Журавель был в эфире.

С.ДОРЕНКО: Именно на матчах с «Тереком», теперь, когда…

Т.КАНДЕЛАКИ: А здесь другая история.

С.ДОРЕНКО: До решения РФПЛ ты будешь его отстранять или нет?

Т.КАНДЕЛАКИ: Другая история.

С.ДОРЕНКО: Скажи «да» или «нет».

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, это не совсем так.

С.ДОРЕНКО: Не будет. А как?

Т.КАНДЕЛАКИ: Я сейчас, например…

С.ДОРЕНКО: Завра играет «Терек», ты пустишь его, Журавеля? Нет?

Т.КАНДЕЛАКИ: Не так. Все прекрасно понимают, что у каждой команды есть любимые комментаторы. И я не буду сейчас персонифицировано называть людей, но мы понимаем, что когда ЦСКА комментируют одни люди — это одна атмосфера, когда «Спартак» комментируют другие люди — это другая атмосфера.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

Т.КАНДЕЛАКИ: И я часто очень от владельцев клубов слышу… Как тебе сказать, я не могу сказать, хорошо это или плохо, я их понимаю. Я часто от них слышу: Тина, а можно, чтобы за нашими клубами были закреплены комментаторы, потому что они про наши клубы говорят гораздо лучше и ярче.

С.ДОРЕНКО: И интереснее, да, да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Это не мое решение, Сережа, я не могу одна принять это решение. Это позиция. Возможно, когда-нибудь мы придем к тому, что определенные клубы имеют уже, условно говоря, богатую историю взаимоотношений с рядом комментаторов, и группы комментаторов выделяются на группы клубов… А может нет.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Завтра играет «Терек», Журавель пойдет комментировать или нет? Нет или да?

Т.КАНДЕЛАКИ: Там такая вариативность во время выбора комментаторов на матч, что даже если бы ничего не произошло, он просто автоматически вряд ли бы попал в следующий матч. Комментаторов очень много, Сереж, мы не жалуемся.

С.ДОРЕНКО: То есть ты приняла решение для себя до РФПЛ?

Т.КАНДЕЛАКИ: Я никогда не принимаю для себя решение, если я не могу это решение потом отстоять. Если я могу потом отстоять это решение, я его принимаю.

С.ДОРЕНКО: Но из осторожности ты же не поставишь на «Тереке» Журавеля?

Т.КАНДЕЛАКИ: Мы поговорили с Тимуром, Тимур прекрасно понимает, он умный, взрослый, способный журналист, который…

С.ДОРЕНКО: Не пойдет на матч с «Тереком» пока?

Т.КАНДЕЛАКИ: Который прекрасно понимает. Еще раз повторю, что значит не пойдет? Тимур был не раз в Грозном, не раз комментировал из Грозного, не надо передергивать.

С.ДОРЕНКО: Не об этом речь. В следующий матч «Терека» ты пошлешь Тимура или нет?

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз тебе повторяю, даже исходя из вариативности… Технически он туда попасть не должен, но, повторюсь еще раз, решение принимает та же Саркисян, непосредственный руководитель, который расставляет комментаторов, это его решение, он может со мной посоветоваться, я выскажу свою позицию.

С.ДОРЕНКО: Какую?

Т.КАНДЕЛАКИ: Какую позицию?

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты знаешь, я считаю, что было бы здорово, если бы было бы ток-шоу, в котором Тимур Журавель, представители РПФЛ, представители «Терека», представители «Урала» поговорили. Здесь очень важно как можно больше о таких ситуациях, спорных для футбольных болельщиков говорить, объяснять и доказывать фактами имел место прецедент или не имел место прецедент. И если журналист, ты знаешь, Сережа, прекрасно, если журналист может фактами доказать ту или иную позицию, он побеждает. Если он не может фактами доказать… Ты как человек, который неоднократно говорил в программе «Время» о фактах, которые никто никогда до тебя не мог доказать, ты просто говорил, что тебе не нравится…

С.ДОРЕНКО: Потому что у меня были печати.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты просто говорил, что тебе не нравится Лужков или ты фактами доказывал?

С.ДОРЕНКО: Я думаю, я думал о своем мнении, что вот это лицемерие, я говорил.

Т.КАНДЕЛАКИ: Да. Руководству Первого канала звонили и говорили по поводу того, что ты говоришь о мэре Москвы?

С.ДОРЕНКО: Я думаю… Я завоевать право думать.

Т.КАНДЕЛАКИ: А что говорило руководство Первого канала?

С.ДОРЕНКО: Надо завоевать право думать.

Т.КАНДЕЛАКИ: Как?

С.ДОРЕНКО: 97 процентов считают, что Журавель прав. 3 процента — неправ. 97 на 3. После «Новостей» продолжим.

НОВОСТИ

ОБЗОР ПРЕССЫ

С.ДОРЕНКО: У нас генеральный продюсер «Матч ТВ» Тина Канделаки.

Т.КАНДЕЛАКИ: Заметь, как твоя аудитория смотрит «Матч ТВ», ты понял.

С.ДОРЕНКО: Совпадает.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты не верил мне, когда я тебе говорила, что они мои.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да.

Э.ХАСАНШИНА: Они взбудоражены.

Т.КАНДЕЛАКИ: Почему?

С.ДОРЕНКО: 52-й: «Сергей, не сникайте. Сделайте несколько приседаний, выпейте колы с кофе и продолжайте». «Она вынесет вам мозг. Удушите ее в прямом эфире», — говорит 52-й.

Т.КАНДЕЛАКИ: Но началось! Мужчины, давайте без фантазий, давайте держать себя в руках. Кстати, ты знаешь, я скучаю по тебе.

С.ДОРЕНКО: Да?

Т.КАНДЕЛАКИ: Вот если сказать, чего мне не хватает, мне не хватает, конечно… Мы так и не нашли интервьюера, который будет брать интервью у спортивных функционеров, у великих спортсменов, у начинающих спортсменов, именно у тех героев, которые интересны спортивной аудитории.

С.ДОРЕНКО: Ой!

Т.КАНДЕЛАКИ: И с этим проблемы. Вот почему?

С.ДОРЕНКО: Не знаю, почему.

Т.КАНДЕЛАКИ: Вот назови мне троих интервьюеров, которые, ты считаешь, могут разговаривать с великими людьми, которые достигли многого в спорте.

С.ДОРЕНКО: Познер, Познер, Познер — вот три человека.

Т.КАНДЕЛАКИ: Спасибо большое.

С.ДОРЕНКО: Вот они трое, вот эти трое.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты же тоже можешь, правильно? Это же вопрос подготовки, скажи?

С.ДОРЕНКО: До восьмидесяти доживу.

Т.КАНДЕЛАКИ: Это же вопрос подготовки, согласись.

С.ДОРЕНКО: Это вопрос дыхания как бы сказать. То есть я настолько никогда не был спортивным по жизни. Я занимался волейболом, боксом, но все остальное. В детстве ребята шли играть в футбол, а я ходил полазить, полазить по лесу, полазить по городу, как какой-то шантрапа такая, руки в брюки и пошел полазить. Вот я не играл в этот футбол, понимаешь.

Т.КАНДЕЛАКИ: Но ты же сейчас говоришь про голы, очки, секунды. Я же тебе не говорю, поговори про голы, очки, секунды. Сегодня спорт — одна из самых актуальных тем.

С.ДОРЕНКО: Правда.

Т.КАНДЕЛАКИ: Заметь, любое минимальное, какое-то минимальное спорное заявление или какой-то факт становится сразу же главным информационным поводом у нас в стране.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Потому что еще в России вытеснены… Есть огромные лакуны в жизни, которые полувытеснены.

Т.КАНДЕЛАКИ: И спорт ее заполнил.

С.ДОРЕНКО: Полузапрещены, полунеприличны.

Т.КАНДЕЛАКИ: Спорт все заполнил.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно.

Т.КАНДЕЛАКИ: Раньше сколько говорили люди про шоу-бизнес, то есть как людей волновали приключения людей и шоу-бизнес, пусть даже тебя не интересовал этот мир.

С.ДОРЕНКО: Да, это правда.

Т.КАНДЕЛАКИ: Сегодня всех волнуют приключения в спорте, согласись.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Но приключения с допингом, например. Почему вы не занялись этим как политической проблемой?

Т.КАНДЕЛАКИ: Ну, что ты! Мы не занялись?! Мы были первыми, кто приехал в лабораторию к Родченкову. Он дал нам интервью! О чем ты говоришь? Мы были первыми, кто взял интервью у Дика Паунда! … надо делать два фильма и спортивный интерес к программам, которые ты, к сожалению, не смотрел. Она взяла интервью у тех людей, которые имеют отношение к истокам, например, американских лабораторий, к истокам возникновения WADA, то есть там практически участники процесса.

С.ДОРЕНКО: Проанализировали все?

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Все участники процесса разговаривали с нами.

Э.ХАСАНШИНА: Тогда получается, это проблема того, как вы себя преподносите? Где эти крики: «Матч ТВ»! Огромнейшее эксклюзивное интервью!

Т.КАНДЕЛАКИ: Это проблема того, что никому не интересны на самом деле западные герои, плохие ли, хорошие. Интервью с Диком Паундом, хотя это с точки зрения, например, допинговой войны, это большое событие. Как он вообще с Кириллом сел и поговорил, это для меня по сей день как бы нонсенс. Но для нас гораздо интереснее, если вы говорите о тренде, о крупном информационном событии, то есть нам интереснее пустят, не пустят на Олимпиаду, кого из спортсменов еще раз обвинили, условно говоря, доказали, отняли медаль, нам интереснее про своих. А про то, что кто-то говорит с бонзами, условно, принимающими решение, это не интересно.

С.ДОРЕНКО: Надо отвечать на вопросы слушателей, мы же анонсировали, что ты отвечаешь.

Т.КАНДЕЛАКИ: Да. Они мне будут звонить в эфир?

С.ДОРЕНКО: Они могут и звонить. Кстати говоря, звонить тоже могут.

Т.КАНДЕЛАКИ: А почему нет?

С.ДОРЕНКО: Я прочитаю, что тут написано. Роман пишет: «Дементьев, Уткин, Андропов, почему все эти профессионалы в спорте не смогли с вами ужиться?

Т.КАНДЕЛАКИ: Во-первых, начнем с того, что Кирилл Дементьев… Как же вы плохо информированы, мужчины. Спасибо за эфир, я хотя бы все расскажу. Итак, начнем по порядку. Кирилл Дементьев работает в данный момент в программе «Вечерний Ургант» на Первом канале и параллельно продолжает комментировать на телеканале «Матч ТВ», раз.

С.ДОРЕНКО: Роман Уткин.

Т.КАНДЕЛАКИ: Что касается Василия. Василий — один из самых образованных, наверное, и талантливых людей, которых я встретила на этом пути. Дальше я скажу следующее, и ты ко мне не пристаешь.

С.ДОРЕНКО: Давай.

Т.КАНДЕЛАКИ: Интрига.

С.ДОРЕНКО: Бабы?

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет. Я хочу сказать, что когда что-то развивается, никогда не надо ставить финальную точку. Интрига.

С.ДОРЕНКО: Еще одна вещь, которую сказал Уткин. Вот Евгений пишет: «Уткин в понедельник сказал: девять из десяти комментаторов по спорту будут рады, если им запретят работать с “Тереком”, комментировать игры “Терека”».

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз, это комментаторские разборки, давай я в них точно лезть не буду.

С.ДОРЕНКО: Подтверждаешь или нет, что все не хотят «Терек», потому что «Терек» скользкая тема.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я могу подтвердить, что, условно говоря, комментаторы — люди очень эмоциональные, это не надо подтверждать, будучи генеральным продюсером «Матч ТВ», это понятно и так.

С.ДОРЕНКО: Жека: «Чтобы повлиять на игру, не надо покупать всю команду или тренера, достаточно договориться с двумя игроками в каждой из команд».

Т.КАНДЕЛАКИ: Вот, ребят, давайте так, вы меня не будете вовлекать в исключительно профессиональный разговор о спорте, потому что я никогда не претендовала на то, что я отличаю договорной матч от недоговорного и принимаю финальное решение, какой это был матч. Еще раз повторяю, как телевидение, мы хотели, хотим и будем хотеть одного — чтобы все участники любого скандала, любого события, вызывающего ваш, дорогие зрители интерес, приходили к нам в эфир, и мы могли дать вам возможность первыми услышать все точки зрения. И если будут какие-то факты, будут приняты какие-то решения, мы хотим вас информировать первыми. Мы — телевидение. Не надо путать и не надо думать, что мы спортивный орган.

С.ДОРЕНКО: 63-й, Олег: «Она с Кадыровым корешится, поэтому судьба Журавеля предрешена».

Т.КАНДЕЛАКИ: Я очень дружу и с Рамзаном Ахматовичем. Я дружу с Алексеем Алексеевичем Ведениктовым. И некоторые мои друзья, например, совсем не дружат друг с другом. Поэтому особенность кавказской женщины — уметь дружить. Учитесь.

С.ДОРЕНКО: «Верните Уткина», несколько сообщений, довольно много сообщений, то есть я вижу их во всех средствах нашей связи.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я слышу ваши сообщения, спасибо.

С.ДОРЕНКО: «Какая умная женщина, все по делу», — говорит Иван, 25 лет.

Т.КАНДЕЛАКИ: Вот видишь.

С.ДОРЕНКО: Иван, чего ты себя пропагандируешь что ли, продаешь что ли? Опять: «Верните Уткина».

Т.КАНДЕЛАКИ: Почему? Правильно. Иван, 15-25, вы с нами. Вы помните, «Бой в большом городе», мои дорогие, и для вас, 18-25 и 25-59. Пятница, 22:10. Всем смотреть. Четвертая серия. Будет очень интересно, настоящие поединки на выбывание.

С.ДОРЕНКО: Инесса: «Тараторка, но по делу. Красавица и умная женщина».

Т.КАНДЕЛАКИ: Я буду говорить очень медленно, но есть такой жанр, это называется парный конферанс, и если твой партнер ускоряется, а ты тормозишь, это выглядит нелепо.

Э.ХАСАНШИНА: Хочется больше услышать на самом деле.

С.ДОРЕНКО: Владимир: «Больше разного спорта, надоел футбол. Я хочу фехтование, например».

Т.КАНДЕЛАКИ: Вы издеваетесь что ли? Столько спорта, сколько на «Матч ТВ», никогда отродясь на российском телевидении не было. Цените, любите и уважайте.

С.ДОРЕНКО: «Тина, мой мозг не успевает», — говорит Михаил.

Т.КАНДЕЛАКИ: Вы знаете, это уже много лет продолжается, поэтому надо было уже приспособиться.

С.ДОРЕНКО: Подхлестнуть себя чем-то, товарищи.

Э.ХАСАНШИНА: По поводу «Боя в большом городе» тоже хотела спросить. Сейчас рассматривается законопроект, о том, чтобы приравнять практически к оружию владение боевыми искусствами. Вот вы как это оцениваете?

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз повторюсь, я оцениваю это как телевидение. Если вы меня спросите, у какого контента самые высокие рейтинги. Самые высокие рейтинги после футбола, практически на втором-третьем месте — это бокс и смешанные единоборства. Поэтому, дорогие зрители, давайте определимся, что мы хотим смотреть на телевидении. Мы только ищем то, что вы хотите смотреть. Бои и бокс смотрят очень хорошо. Интерес к шоу «Бой в большом городе» феноменален. То есть там были ребята из разных городов, поэтому по первым же цифрам стало понятно, что Москва сразу обратила внимание, потому что финальный поединок будет проходить 3 декабря, тогда, когда будут биться Лебедев и Гасиев. Страна стала присоединяться постепенно, потому что есть очень много городов в нашей стране, начиная с того же Екатеринбурга, включая ту же Казань, где большой интерес и к боксу, и к единоборствам.

Э.ХАСАНШИНА: А киберспорт? Вот тоже очень много про него вопросов. Требуют трансляции. И вы тоже очень много про него говорили.

Т.КАНДЕЛАКИ: Что значит требуют трансляции? Еще раз скажу вам, поймите правильно, телевидение должно зарабатывать деньги, ты этот закон знаешь железно. Киберспорт в мире — это большие деньги. Киберспорт у нас — пока еще нет.

С.ДОРЕНКО: Он говорит: «Просмотров наших на стримах в Twitch уже больше чем трансляция».

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Но Twitch, извините меня, имеет несколько другую бизнес-модель в отличие от телеканала «Матч ТВ». Поэтому если мы говорим о бесплатном федеральном телеканале, у нас нет данаты, я не могу поставить, условно говоря, кибертурнир, понимая, что вы будете инвестировать в игроков, и телеканал будет от этого получать процент, хотя хотела бы.

С.ДОРЕНКО: Конкретно Кубок Шпенглера покажете вы в декабре? По хоккею.

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз повторюсь, мы сейчас в активных переговорах находимся с компанией… Кубок Шпенглера по хоккею?

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Скажу позже. Спасибо за вопрос, вопрос принят, отвечу позже.

С.ДОРЕНКО: «Программа типа трех репортеров перед чемпионатом мира 18 будет?»

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз, когда мы поймем, что права на чемпионат мира по футболу куплены, мы сможем понять, какого рода программы, журналистские, аналитические и так называемые обвязки, будут сопутствовать чемпионату мира по футболу. Но я уже тебе сказала, Сережа, мы ищем звезд. Где ты, Сергей?

С.ДОРЕНКО: «А Баженова не будет?» — спрашивает Барш.

Т.КАНДЕЛАКИ: Сережа, где ты, скажи мне.

С.ДОРЕНКО: Где я?

Т.КАНДЕЛАКИ: Друзья, невозможно, у канала 24 часа вещание. Я понимаю, что вы хотите видеть всех людей, которые вам были милы с детства. Но давайте радоваться тому, что Валера Карпин, который никогда на отечественном телевидении спортивном ничего не комментировал, Андрей Талалев, Писарев, Малафеев, наши восходящая звезда Жека Савин, люди, которые плоть от плоти спорта.

С.ДОРЕНКО: Стогниенко где?

Т.КАНДЕЛАКИ: Стогниенко ушел на телеканал «Россия», это понятно, он вырос на телеканале «Россия». Но «Тэффи» он получил за программу, которую делали у нас.

С.ДОРЕНКО: Да. «Тина, поменяете Попова на Башмакова. Попов тал выше “Формулы 1”, выше канала “Матч ТВ”, болтает не по теме, отвлекается».

Т.КАНДЕЛАКИ: Во-первых, еще раз повторюсь, слава богу, что вот это заблуждение, что я кого-то меняю, оно сегодня может быть развенчано, наконец-то, я никого не меняю. У комментаторов есть руководитель, он ими благополучно руководит и как мужчина горячий, но, тем не менее, профессиональный, я имею в виду Таша Саркисян, умеет принимать здравые решения, основываясь в том числе и на популярность комментаторов. Попов — популярный комментатор.

С.ДОРЕНКО: «Большое спасибо за баскетбол. Ждем НБА».

Т.КАНДЕЛАКИ: Здесь ситуация следующая. Правда, канал многое сделал, потому что «Игра с мячом» — программа, которая предваряла Лигу ВТБ, она увеличила интерес к баскетболу и, условно говоря, баскетбольные звезды, которых еще никто не знал, такие как Мони, Хряпа, они, естественно, на телеканале «Матч ТВ» стали абсолютно полноценными героями. Будем двигаться дальше, хотя с баскетболом тяжело, баскетбол плохо смотрят.

С.ДОРЕНКО: Скажи, пожалуйста, ты патриотка? Вот спрашивает человек. Ты патриотка? И что это для тебя значит?

Т.КАНДЕЛАКИ: Сережа, я когда-то преднамеренно выбрала Россию и переехала из одной страны в другую, поменяла гражданство, я стала здесь жить.

С.ДОРЕНКО: Что это для тебя значит, кроме этого подвига?

Т.КАНДЕЛАКИ: Я никуда не хочу отсюда уезжать. Я могу жить только здесь. Я вообще очень мало выезжаю за границу. У меня очень большая часть моей семьи живет в Америке, очень большая часть, самая близкая, самая родная, мамина сестра, мои двоюродные братья, они живут там. Но я живу здесь. У меня никогда за все эти годы, при всех трудностях, которые в моей жизни были, ни секунды не было сомнений, где я хочу жить. У меня дом здесь, у меня квартира здесь, у меня дети здесь, мы все здесь. У меня никто не учится, не живет, и не переезжает туда.

С.ДОРЕНКО: «Что насчет показа в прямом эфире детских боев в Грозном?»

Т.КАНДЕЛАКИ: Это значит, что, дорогие друзья, еще раз говорю, на федеральном эфире никаких детских боев не было, давайте не будем придумывать. На федеральном эфире была аналитическая студия, которая рассказывала вам о боях, которые там были. Дальше, еще раз повторяю, не путайте телеканал с федерациями. Федерация принимает решение. Есть как бы федерация, которую возглавляет известный всем человек, и которая контролирует так называемый, Сережа, файнт-карт, из которого как бы состоят бои.

С.ДОРЕНКО: Это понятно. Хорошо. «А у Тины есть собственное отношение?» — спрашивает Евгений.

Т.КАНДЕЛАКИ: Если бы федерация приняла решение, что этих боев не должно было быть, то на платном канале их бы тоже не было.

С.ДОРЕНКО: Кирилл говорит: «Милая скромная кавказская девушка. Не верю, что она изменилась. Она очень красивая». Отлично.

Т.КАНДЕЛАКИ: Как я выгляжу, ты должен сказать в этот момент, конечно.

С.ДОРЕНКО: Красотка.

Э.ХАСАНШИНА: Она не изменилась.

С.ДОРЕНКО: Всегда была красотка.

Т.КАНДЕЛАКИ: Скажу с удовольствием. Смотрите, у меня сыну 15 лет. У меня сын занимается боксом, занимается им любительски. Когда он был совсем маленьким, я очень попросила тогда Женю Гинер, чтобы…

С.ДОРЕНКО: Вот этот сын. Ему 15 лет, ты смеешься?

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты издеваешься?

С.ДОРЕНКО: Такой мальчик, ему было 8.

Т.КАНДЕЛАКИ: Он выше меня.

С.ДОРЕНКО: Мы давно не пьем. Мы давно не пили с тобой. Когда мы пили последний раз, ему было 8.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты помнишь.

С.ДОРЕНКО: Или что?

Т.КАНДЕЛАКИ: Сережа, видимо, мы выпили так, что он успел вырасти до 15.

С.ДОРЕНКО: Или ему было 12? Я теперь не вспомню.

Т.КАНДЕЛАКИ: Надо выпить, чтобы разобраться. Я попросила Евгения Ленноровича Гинера, чтобы он помог нам попасть в школу футбольного клуба ЦСКА. У меня была голубая мечта любой мамы, понятно, чтобы сын был футболистом. Недолго был триумф Леонтия в футболе, он продлился на протяжении трех тренировок. Он ушел и сказал: никогда, не хочу, ненавижу футбол. Он не любит футбол. И потом, когда он стал старше, он видит, что я спортивная, я люблю фитнес, он вдруг ко мне приходит и говорит: я хочу заняться боксом. И он стал ходить на бокс. Я не буду называть, есть школа в Москве, тоже мой приятель, товарищ, всем известный олимпийский чемпион. Он сходит в эту школу, там очень хорошо дали по голове. Я его оттуда забрала. Потом была пауза. Потом он опять вернулся. И как-то при очередном обследовании, когда его привела к врачу, у меня спрашивают: спортом занимается? Я говорю: любительским боксом. Так хотела, чтобы занимался профессионально. А мне говорят: мамаша, вы в себе? Я говорю: а что случилось? — Какая мать в здравом, трезвом уме отдает своего ребенка, внимание, на спорт вообще?!

С.ДОРЕНКО: На спорт вообще.

Т.КАНДЕЛАКИ: А четырехлетние хоккеисты? А пятилетние ребята, которых отдают на футбол? А маленькие гимнастки?

С.ДОРЕНКО: А что там, что, связки, суставы?

Т.КАНДЕЛАКИ: Там все, Сережа. Ну, что, ты разве не понимаешь? Ты в футболе, тебя бьют по ногам, конечно.

С.ДОРЕНКО: Знаешь какой самый хороший спорт, воспитывает невероятно?

Т.КАНДЕЛАКИ: Какой?

С.ДОРЕНКО: Стрельба. Мать, лучше нет. Во-первых, связки, все сухожилия… Воспитывает характер. Успокаивает, стрельба успокаивает.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты девочек своих отправлял, девочки твои старшие ходили на спорт? Ты их отправлял куда-то?

С.ДОРЕНКО: Ну, так чтобы отправлять, не отправлял. Они ездили верхом. У меня были собственные лошади

Т.КАНДЕЛАКИ: Сына отправлял?

С.ДОРЕНКО: Ну, так чтобы отправлять, отправлял только на каратэ киокушинкай, он сам потом отказался.

Т.КАНДЕЛАКИ: Дальше вопрос, Сережа, ты, как мужчина, глава семьи сказал: нет, вот будешь бойцом и все. Наверное, он бы им стал.

С.ДОРЕНКО: Нет, не хочу такого.

Т.КАНДЕЛАКИ: Это твое решение. Если ваши дети идут в профессиональный спорт, начинают получать травмы…

С.ДОРЕНКО: Ни в коем случае.

Т.КАНДЕЛАКИ: А спорт травматичен вообще. Это ваше решение, дорогие родители, и не мне его обсуждать.

С.ДОРЕНКО: Но стрельба, скажи, стрельба правильно организует человека.

Т.КАНДЕЛАКИ: Сережа, я вообще своих детей не заставляю. Ты веришь? Все родители хотят, чтобы их дети были в чем-то уникальными, удивительными. И потом в компании рассказывают: а вы знаете, вот мой сын лучше всех стреляет, бегает, завоевывает медали. Я своих детей вырастила так, что ни разу, ни в чем, никогда не проявила своей воли, если она противоречила их желаниям.

С.ДОРЕНКО: «Тина, попробуй на пятую перейти. Мы посмотрим, какая у тебя скорость максимальная», — говорит Сергей Камардин. Вадим: «Потрясающий профессионал, все по существу». «Ваш канал хорош», — пишет Георгий. Василий Кроликов: «Башка у нее варит, ничего не скажешь». «Где женская борьба в грязи?» — спрашивает Сергей.

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз. Мы показывали очень много фехтования во время Олимпиады, вы видели. Кстати, вчера Софья Великая была у нас в эфире. Вы смотрите внимательнее телеканал «Матч ТВ», там все есть. Внимательнее, друзья. Я же говорю, не надо на хобби переключаться и на другие передачи, смотрите только нас, и все виды спорта, поверьте мне, в своем великолепии вы увидите на нашем канале.

Э.ХАСАНШИНА: По поводу комментирования еще один вопрос: «Правда ли, что у вас есть списки запрещенных слов, которые нежелательно употреблять?»

С.ДОРЕНКО: «Озвучить» туда включи.

Т.КАНДЕЛАКИ: Сереж, ты прекрасно помнишь, «мяско», «детки», это слова, которые, я думаю, у тебя тоже были в твоем черном списке, правда?

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты здесь своим подопечным, ученикам…

С.ДОРЕНКО: Я снимал премию, когда я был руководителем программы «Время» за слова «время покажет», а сейчас такая передача на Первом канале.

Т.КАНДЕЛАКИ: Вопросы есть, Сереж?

С.ДОРЕНКО: Я у людей премию снимал, клянусь.

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз, я никогда в жизни не посмела бы даже, и моя команда, ни Наташа Билан, никто бы никогда не полез в комментирование, это как бы другая зона. Но есть ведущие в кадры, ведущие ежедневный эфир, еще раз повторю, друзья мои, блестящие комментарии Сергея Доренко, роскошно выглядящий Сергей…

С.ДОРЕНКО: Ты убрала Шнура?

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, конечно. Мы наоборот — дали ему дорогу в большое телевидение. О чем ты говоришь? С нас началась его новая телевизионная карьера. Никто никуда не убирал.

С.ДОРЕНКО: Да. Но говорят, верните, пожалуйста.

Т.КАНДЕЛАКИ: Он был в «Культура». Это решение продакшн, еще раз повторяю, друзья, как вы скучаете по авторитаризму, он не столько силен на телевидении, поверьте.

С.ДОРЕНКО: А что у тебя с Садальским?

Т.КАНДЕЛАКИ: Ничего. Много лет не общаемся.

С.ДОРЕНКО: Пишут: «Как отношения с Садальским?»

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты же знаешь.

С.ДОРЕНКО: Я думал, это касается канала. Не отвечаем.

Т.КАНДЕЛАКИ: Как говорил твой любимый герой Пабло Эскобар, умереть можно однажды, дважды не умирают.

С.ДОРЕНКО: Извини, я просто не в курсе.

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, с удовольствием, наш общечеловеческий разговор. Я с людьми расстаюсь единожды, дважды обычно не повторяю.

С.ДОРЕНКО: «”Матч ТВ” замечательный канал», — говорит Роман Смирнов. Ну, хорошо. «Шоу Тины надо! Рейтинг взлетит. Тина, давай шоу!» Другой пишет: «Вы не знаете, как она раньше говорила на телевидении, в три раза быстрее, чем сейчас».

Т.КАНДЕЛАКИ: Большое спасибо. Но, друзья мои, надо искать молодые таланты.

С.ДОРЕНКО: Ребята, вздохните, сделайте пять приседаний, честное слово, я понимаю, что у вас не осталось никакой крови, ни энергии, ничего. Ой, я не могу, я сейчас угорю, ребята. Ребята все пишут: «Тина, пощади», «Тину в президенты!», «Доренко на спортивный канал». Все кричат: «Пощади микрофон! Пощади нас!»

Т.КАНДЕЛАКИ: Да, я энергичная, я одержимая, у меня энергии и сил много, друзья, чего и вам желаю.

С.ДОРЕНКО: Когда канал окупится, скажи мне, пожалуйста. Вообще, ставишь эту цель или нет? Это же государственная.

Т.КАНДЕЛАКИ: Конечно. Ну, как? Это не государственная. Во-первых, канал входит в холдинг «Газпром-Медиа», есть акционеры, поэтому здесь все понятно. Ну, как у любого стартапа есть минимальный срок.

С.ДОРЕНКО: Сколько?

Т.КАНДЕЛАКИ: 3 года.

С.ДОРЕНКО: Но ты рассчитываешь выйти на самоокупаемость?

Т.КАНДЕЛАКИ: Сережа, но странно заниматься…

С.ДОРЕНКО: Кто рекламодатель?

Т.КАНДЕЛАКИ: У нас?

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Во-первых, все понимают, где спорт, там беттинг. У нас очень большой рекламодатель. Спасибо, и их прорекламирую в вашем эфире: очень хорошие шины, Viatti, друзья, роскошные шины. Сережа, давай про Viatti поговорим. Кстати, давай ты поменяешь шины. Давай мы проведем эксперимент. Viatti.

С.ДОРЕНКО: Нет, я хочу жить.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я предлагаю все-таки поменять тебе шины, а потом ты скажешь, Сережа, какие шины лучше. Пригнать? Хочешь, пригоню шины? Viatti. Скажи, красиво бархатно: Viatti.

С.ДОРЕНКО: Viatti. Это про что?

Т.КАНДЕЛАКИ: Хочется жить после твоих слов, когда ты говоришь «Viatti». Viatti.

С.ДОРЕНКО: О, нет!

Т.КАНДЕЛАКИ: Да, Viatti.

С.ДОРЕНКО: Я сделал это. Какой ужас. Ты собиралась повысить престиж других видов спорта помимо футбола, сформировать культуру болельщиков.

Т.КАНДЕЛАКИ: Да.

С.ДОРЕНКО: Вот это все из твоих публичных выступлений. А сейчас, например, главный тренер России по керлингу Василий… А я знаю этот спорт, я видел в Канаде один раз.

Т.КАНДЕЛАКИ: Василия тоже знаешь?

С.ДОРЕНКО: Нет, его не знаю. Занимается чем угодно, но только не пропагандой культуры спорта.

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты знаешь, это к разговору о том, что «у вас на канале показывали», а потом спрашиваю «а вы лично смотрели», выясняется, что нет. Слышал звон, не знаю, где он.

С.ДОРЕНКО: Я это вычитал в прессе.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я знаю. Я тоже это вычитала в прессе. Не стала обращаться к данному уважаемому Василю, но я всегда прошу факты. Вот вчера мы сидели, например, у меня в комнате, прости меня, с Семиным, Черчесовым, у нас Каррера был на подходе, ну, потому что вчера был марафон, все к нам приходили, и для меня там мнение, условно говоря, таких людей, оно основополагающее. Но никогда в жизни, я даже в страшном сне представить не могла, что я когда-нибудь буду сидеть с Семиным, который мне скажет: а вы знаете, я смотрю ваш канал утром, вечером, днем, так спорт никогда и никто не показывал. Что Черчесов будет говорить, что впервые такая аналитика. Что Карпин захочет работать на нашем канале. Сколько людей, столько и мнений. Но то количество профессиональных людей в спорте с репутацией, имен, которые пришли на наш канал… Знаешь, давай такой тебе пример, тебе будет интересно. Курбан Бердыев мне дает интервью, это знают все.

С.ДОРЕНКО: Да.

Т.КАНДЕЛАКИ: И Тимур Журавель первым взял у него интервью, только для телеканала «Матч ТВ».

С.ДОРЕНКО: В смысле доступа, ты сейчас говоришь о доступе, если ты решишь поговорить с Путиным, за сколько дней ты решишь проблему?

Т.КАНДЕЛАКИ: Сереж, я, естественно, такой проблемы решить не могу.

С.ДОРЕНКО: Смотри, если ты захочешь поговорить с Кадыровым…

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, нет.

С.ДОРЕНКО: Извини. Ты захочешь поговорить с Кадыровым, я думаю, в течение часа ты поговоришь с Кадыровым.

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, еще раньше, потому что мы с ним находимся в активном контакте в силу того, что они поставляют спортивные события.

С.ДОРЕНКО: Но в течение часа, а вдруг у него заседание.

Т.КАНДЕЛАКИ: Вот, например, вчера они предложили очередной турнир 20 ноября из Грозного, дальше как бы идут матчи.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

Т.КАНДЕЛАКИ: Не сравнивай. Условно говоря, с Метшиным, с Гинером, с Кадыровым, с представителями футбольного клуба «Зенит», с Митрофановым, Дембо, с Сережей Куприяновым, безусловно, это люди как бы, с которыми я нахожусь в постоянном контакте в силу того, что я делаю.

С.ДОРЕНКО: А вот тебе надо отнять трансляцию у Первого канала, надо позвонить Путину, за сколько ты достигнешь этого?

Т.КАНДЕЛАКИ: Слушай, научи меня, как это делается.

С.ДОРЕНКО: Я просто спрашиваю.

Т.КАНДЕЛАКИ: Я даже такое представить не могу.

С.ДОРЕНКО: Ну, например.

Т.КАНДЕЛАКИ: Так можно?

С.ДОРЕНКО: Думаю, да, да, да.

Т.КАНДЕЛАКИ: Отдадут?

С.ДОРЕНКО: Да

Т.КАНДЕЛАКИ: Ты знаешь, как?

С.ДОРЕНКО: Естественно. Надо зайти в кабинет и надо объяснить.

Т.КАНДЕЛАКИ: А как ты это делал, расскажи.

С.ДОРЕНКО: Я никогда не делал этого.

Т.КАНДЕЛАКИ: А кто-то делал, у него получилось?

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что это правильно — достигнуть уха президента. И у меня вопрос: за сколько ты решишь эту проблему?

Т.КАНДЕЛАКИ: Сразу могу сказать, вот я нахожусь на радио специально, если ты сейчас скажешь, что весь спорт должен быть на телеканале «Матч ТВ», ты говоришь, возможно, мы достигнем уха президента, ты правильно сказал.

С.ДОРЕНКО: Но это твой административный… Я просто спрашиваю, каков твой административный ресурс?

Т.КАНДЕЛАКИ: Говорить везде, Сережа. Вот я с тобой, скажи, телеканал «Матч ТВ» — это канал достойный того, чтобы весь чемпионат мира был у нас?

С.ДОРЕНКО: Да, конечно.

Т.КАНДЕЛАКИ: Скажи это громко. Скажи это, как ты умеешь. Скажи это сексуально.

С.ДОРЕНКО: Что там? Как?

Т.КАНДЕЛАКИ: Чемпионат мира по футболу 2018.

С.ДОРЕНКО: Чемпионат мира по футболу 2018. Что с ним?

Т.КАНДЕЛАКИ: Только на «Матч ТВ»!

С.ДОРЕНКО: Только на «Матч ТВ»! На шинах Michelin. Или как ты говорила?

Т.КАНДЕЛАКИ: Viatti, Viatti.

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха!

Т.КАНДЕЛАКИ: Поэтому, Сережа, надо просто говорить. Если телеканал «Матч ТВ» будет главным каналом, про который говорят, если вообще говорят о спорте, то, мне кажется, шансы всегда есть.

С.ДОРЕНКО: Когда последний раз ты видела Путина? Тогда по-другому спрошу.

Т.КАНДЕЛАКИ: Сереж, мы его все видели на мероприятиях.

С.ДОРЕНКО: Нет, нет, так, чтобы поговорить.

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, конечно, нет.

С.ДОРЕНКО: Ну, когда в последний раз?

Т.КАНДЕЛАКИ: Еще раз говорю, я его видела несколько раз в своей жизни на мероприятиях. Я его видела в Казани. Я его видела, я вела лет 8 или 7 назад мероприятие…

С.ДОРЕНКО: Поймать за пуговицу и долго поговорить не получается?

Т.КАНДЕЛАКИ: Вот расскажи мне, как ты ловил президента за пуговицу?

С.ДОРЕНКО: Я никогда не ловил президента за пуговицу.

Т.КАНДЕЛАКИ: А почему ты решил, что кто-то может?

С.ДОРЕНКО: Зачем это? Ну, зачем? Ты можешь.

Т.КАНДЕЛАКИ: Почему ты так решил?

С.ДОРЕНКО: Потому что ты сверхэнергичная, ты абсолютно такая.

Т.КАНДЕЛАКИ: То есть тебе нравится, когда я ловлю тебя? Ты хочешь, чтобы другие тоже знали, как я это умею?

С.ДОРЕНКО: Хочу быть пойманным этой чудовищной женщиной, абсолютно. Ха-ха-ха-ха!

Т.КАНДЕЛАКИ: Нет, Сереженька, я просто счастлива, что президент создал такой канал и дал возможность огромному количеству спортсменов, которые, казалось бы, после профессии не так много способов находили для того, чтобы жить и двигаться дальше, получить возможность работать на нашем канале, получить возможность быть узнанными на нашем канале, чтобы про них снимали, говорили. Паша Буре, который никогда не приходил на телевидение, впервые, Кубок Канады комментировал для наших зрителей, Сережа Шубенков в качестве ведущего, Анна Чичерова в качестве ведущей. Этот канал давно нужно было сделать, и спасибо за это президенту.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Спасибо тебе. Тина, ну, как, мы на одном дыхании с тобой?

Т.КАНДЕЛАКИ: Абсолютно. Скажи, не старею?

С.ДОРЕНКО: Ты?

Т.КАНДЕЛАКИ: Да.

С.ДОРЕНКО: Я умоляю! Ты вулкан настоящий. Мы не понимаем, откуда эта магма, но мы ее видим.

Т.КАНДЕЛАКИ: Скажи тогда напоследок: Viatti.

С.ДОРЕНКО: Viatti нет. Я скажу: Тина Канделаки.

Т.КАНДЕЛАКИ: Тина Канделаки, которая может принести тебе шины.

С.ДОРЕНКО: Клевая. Которую невозможно угомонить, такая заводная.

Т.КАНДЕЛАКИ: Угомони меня, Сережа.

С.ДОРЕНКО: «В движении», ребят, я спасаюсь. Спасибо, Тина, спасибо тебе огромное. Впечатление от эфира, Ильяс Валеев пишет: «Если бы моей женой была Тина Канделаки, я ушел бы из жизни лет в 35». Но она умничка. Мы пойдем и проживем ее, эту среду, 2 ноября.