Е. ЛОШАК: Добрый день. В эфире программа «Кино с Лошаком» и я, её ведущий, Евгений Лошак. Сегодня мы говорим о первом супергеройском фильме – «Защитники», первом фильме в России про супергероев. Возможно, вы уже посмотрели. В четверг он вышел в прокат. В первый день проката он собрал 83 миллиона. И сейчас продолжает собирать деньги и рвать кассу. Сегодня в гостях у нас продюсер фильма Гевонд Андреасян. Гевонд, добрый день.

Г. АНДРЕАСЯН: Здравствуйте.

Е. ЛОШАК: У вас будет возможность сегодня задать свои вопросы. Позже я озвучиваю номер телефона, по которому вы сможете позвонить и напрямую задать продюсеру свои вопросы. На каком этапе сейчас происходит прокат фильма? Какие цифры вы получаете в режиме реального времени? Какие отклики вы сегодня читаете в СМИ, в интернете на этот фильм?

Г. АНДРЕАСЯН: Жень, удивишься – ничего не читаю. Я ­в Instagram, в Facebook ничего не постил, ничего не писал. Просто по городам катаемся. Разные премьеры, события, презентации – везде участвуем. Просто сил нет. Приходишь… И это удивительная вещь, когда в 11 вечера ты просто до постели доходишь и засыпаешь. Безумный большой труд. Во-первых, когда делаешь что-то… Кино, правда, делали больше двух лет. Потом выпускаешь… Я в принципе ведь, понимаешь, знаю, откуда что ждать – и хорошее, и плохое потенциально. Поэтому меня уже ничем не удивить, потому что когда я прочитал после выхода «Викинга» весь ад, который творился в интернете, а потом после «Притяжения», которое мне очень понравилось, и я тоже прочитал весь ад, я понимаю, что мы получим двойной ад. Поэтому, слушай, к сожалению, дорогу осилит идущий. Надо делать, работать. Я могу просто смело говорить, что все, что сейчас мы все вместе имеем в кинематографе – этого не было даже год назад. А то, что имели год назад, этого не было два года назад.

Работаем, стараемся. Нас, к сожалению, зритель сравнивает с самым эталонным Голливудом. Даже не с серединой. Поверь. Просто с эталонным Голливудом.

Е. ЛОШАК: Вы себя сами не сравниваете?

Г. АНДРЕАСЯН: Нет, мы не имеем на это морального права. Банально по многим причинам. Ты не можешь тягаться с фильмом за 250 млн долларов. Просто не можешь. Ты можешь говорить все, что угодно, конечно же. Можно хвастаться, говорить: «Одна идея чего стоит». Но, пойми, это все лирика. Давай возьмем фильм «Землетрясение». Прекрасная картина. Я не знаю. Мы получили, наверное, 99% отзывов, хорошо – 90%. И что? Пойми, тяжёлое кино, драма. Молодёжь не готова смотреть. Взрослые пошли на 220-230. Не помню, сколько собрал фильм. Ну, пошли. Чудес нет.

Ты делаешь что-то совсем попсовое, простенькое… Тогда идут те взрослые и начинают ругать тебя за то, что ты сделал вот такое. Хотя ты говоришь: «Ребята, я же не для вас делал. Я сделал для молодёжи. Вы-то зачем ходите, ругаете это кино? Вы на «Землетрясение» бы пошли».

У нас немножко всё сместилось. На Западе каждый человек знает, на какое кино он идёт. Грубо говоря, если я не люблю ужастики, я не иду на ужастик, я не пишу про ужастики, даже не рассуждаю про ужастики. Я в этом ничего не понимаю. Как минимум, моя нелюбовь уже даёт мне ограничение не говорить об этом. Потому что я открыто говорю: «Я не люблю жанр». Значит, я уже неадекватен в своих рассуждениях.

Е. ЛОШАК: Но здесь же высказываются все те, кто все-таки любит жанр, ходят на фантастику. Или есть такие комментарии, кто вообще не любит фантастику, а вот на «Защитников» сходили – и тут начали писать…

Г. АНДРЕАСЯН: Нет, вопрос даже не в этом. Давай говорить о другом. Когда ты человек, который критикует, говоришь: «Смотри, дети были – и пошли по второму разу». У него сразу ответ: «Ну, дети дебилы». И ты в этот момент уходишь в тупик. Когда кинокритика, которого спрашивают много раз… говорят: «Хорошо, тебе не понравилось. Тебе 40+. Слава богу, что тебе не понравилось, наверное. Потому что ты параллельно хвалишь "Бёрдмана", ещё чего-то. Ок. Но почему ты аудиторию называешь дураком?». Кто-то пошёл, кому-то понравилось. В этом весь дисбаланс, понимаешь? Я думаю, что всё-таки нужно чётко для себя разделить. Во-первых, самое первое, давай для себя поймём, что если мы не будем ничего делать, как плохое, так и хорошее. Я это не о себе говорю, а вообще о кинематографе говорю. Если мы не будем ничего делать, ничего не будет. Если мы не будем экспериментировать, то мы будем только снимать про Великую отечественную войну. Она точно нормально у нас получается. Через раз, но точно хорошо.

Если мы не будем стараться делать что-то дорогое, что-то масштабное (назовём так – по канонам Голливуда), мы будем снимать только за три рубля комедии и потом сами же слышать гневные отзывы «задолбали, вы нас за быдло считаете: в году по 30 комедий нам насняли». Понимаешь? Получается, сам зритель вроде бы открыт. Он не так рассуждает, как, скажем, масса, настроенная негативно, которые просто всё подряд ругают. Зритель к кино относится как к развлечению. Давай так. Сегодня ты пошёл на бизнес-ланч. Ты заплатил 300 рублей. В принципе стоимость билета в кино. Ты поел, тебе не понравился бизнес-ланч. Это же не значит, что ты завтра не идёшь кушать вообще, и голодаешь с этого момента. Понимаешь, нет. Ну, поел, не понравилось – хорошо, завтра не пойдёт он на это. Пойдёт на другое. Напишет: «Ребята, не идите, мне это не нравится». Но это не обозначает, что надо кардинально, как у нас некоторые топором рубят («всё, нельзя», «пила, госденьги, все украли»). Я всегда говорю: «Ребята, кто бы что ни говорил – только в количестве может родиться качество. К сожалению».

Объясню. Потому что в Америке снимают по 3000 фильмов, из которых дай бог, не знаю, 100 хороших. Мы снимаем 100 фильмов, из которых, дай бог, 5 хороших. Опять же, слово «хорошие» – это же все спорно. Хороший для тебя, хороший для меня – это может очень сильно отличаться. Мы можем с тобой 3 дня спорить.

Е. ЛОШАК: Нет, нет. Просто, Гевонд, вы как-то сразу… Я же вообще на самом деле никакого вопроса ни про критику, ни про какие-то плохие отзывы ещё не спрашивал. А вы уже начали у меня в самом начале эфира уже про отрицательные какие-то отзывы.

Г. АНДРЕАСЯН: Я тебе вообще в целом говорю. Вопрос не в этом.

Е. ЛОШАК: Я послушал трейлеры, которые выходили. Просто чтобы наш зритель немножко понимал. И вот более понятный для аудитории тизер. Давайте мы послушаем тизер вместе со слушателями и вернёмся.

ТИЗЕР

Е. ЛОШАК: Мы снова в эфире. В гостях у нас продюсер фильма «Защитники» Гевонд Андреасян. Мы сегодня говорим о фильме, который вышел в четверг в прокат. Первый русский фильм про супергероев. Гевонд, расскажите, вы какой-то момент решили заняться большими проектами. Изначально ваш путь был с хорошо собирающих в прокате комедий со звёздами. Дальше вы в какой-то момент поняли, что вы будете заниматься большими проектами, блокбастерами. В какой это момент произошло, и было ли это связано с тем, что государство стало финансировать проекты, и у вас появилась возможность тоже стать одними из лидеров индустрии и получать эти деньги?

Г. АНДРЕАСЯН: Смотри, комедиями мы занимались, потому что это, к сожалению, по финансам самый дешёвый жанр, с которого можно начать и найти инвестиции. Потому что 17 картин я продюсировал без господдержки. И они в принципе все плюс-минус с точки зрения что-то больше, что-то меньше, но они все окупались, приносили прибыль.

Но эта формула не работает на крупные фильмы, назовём так – блокбастеры. Вообще нет места экспериментам. Потому что ты конкретно понимаешь, что у тебя есть 32 млн рублей. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. И, опять же, заработки с таких фильмов не составляют ни 100 млн, ни 200 млн. Они составляют… Хорошо, ты потратил 32 – ну, дай бог ты заработал 15. Это в принципе… Я ни в коем случае не говорю, что это не бизнес. Но просто в какой-то момент, когда мы это начинали, этого было очень мало. Мы могли в году снимать всего 4 фильма. Мы же не снимали 80. И могли достойно выпускать каждые 3 месяца. А потом все начали снимать такие фильмы.

И в какой-то момент, поймите, зритель не отличает, это того комедия, это этого комедия. У них есть просто «русская комедия». Вообще самое проблемное, что у нас есть – у нас есть всего лишь один общий бренд – «русское кино». У нас не разделяется все это типа «это тот снял», «это этот снял». К сожалению. Мы не можем сказать, что можно снимать все, что угодно, но ты позовешь этого режиссёра – и он взорвет кассу. Да нет. Никаких. Хорошо, можно чуть-чуть маркетинги сделать лучше или хуже. Конечно. Но что связано с создателями, с компаниями – это всё никак не влияет. У всех были и потери, и победы, и крупные поражения. Это правда. В России не действует.

Потому что «КиноЭкспертиза» делала определённые опросы. И мы в итоге поняли, что люди не отличают компании…

Е. ЛОШАК: То есть видят, что это русский фильм, и как бы у них такое отношение сразу к…

Г. АНДРЕАСЯН: Есть люди, у которых нормальное отношение. Есть люди, которые «я 50 лет не ходил и не собираюсь идти». Не уговоришь его. У него своя правда, наверное.

Е. ЛОШАК: А какой способ есть как-то переломить эту ситуацию? Что нужно для этого делать и что лично вы для этого делаете?

Г. АНДРЕАСЯН: Фильм «Защитники» – это именно то, за что мы взялись по одной причине: мы понимали, что мы можем с этим фильмом зацепить 10, 12, 14-летних детей, назовём их так, может быть, подростков чуть постарше. И они вместе с нашим фильмом будут расти. И пусть сейчас у нас будет касса, я сейчас условно говорю, 3 рубля. Ко второй части, может быть, у нас опять будет 3 рубля с маленьким хвостиком. Но дальше потихоньку это может стать неким брендом. Даже не сколько сам фильм брендом, а сами герои. Всё-таки появятся эти герои. Потому что очень сложно. У нас нет этих героев. У нас всё сводится к тому, что у нас есть настоящие живые… Ок, низкий поклон им всем. Но дети не хотят этого. Мы не можем детям говорить: «Ты должен любить Гагарина». Я учился в советской школе, и мы любили Ленина, Гагарина и ещё много всего. Сейчас всего этого нету. Нет этих ценностей. И получается, что надо найти способ поговорить с маленьким ребёнком, чтобы он через какую-либо коммуникацию, пусть это будет через героя Арсуса в нашем фильме, услышал некую мораль о дружбе, о Родине, о патриотизме. Опять же, это всё достаточно тонко сделано. Там ничего топорно не сделано, чтобы никто не кричал «это ура-патриотизм». Я просто о том, что мы можем только с ними сейчас расти. Потому что 25-летнему я не могу угодить. Он насмотрелся 50 фильмов голливудского уровня с минимальным бюджетом от 100 до 350. Но он насмотрен. И я сижу, я говорю: «Ок, да. Но я мог бы в сценарии сделать то-то, то-то». Я говорю: «Это у нас первое кино». Вы вспомните первые супергероики, которые выходили у Америки. Там мужики в лосинах бегали с глупыми лицами и несли чепуху. Но потихоньку прошло 10, 20 лет, появились эти герои, и они остались. И сейчас ты любого героя берешь, ставишь в новые обстоятельства – и фильм живёт.

Я говорю: «Может, попробуем всё-таки создать это?». Не знаю, дай бог получится, может, не получится. Не знаю.

Е. ЛОШАК: Вообще как происходил процесс создания самой истории? Бэтмен, например – символ человеческой боли и глубин, до которой человек может опуститься. Но в то же время он показывает, как человек может из этих самых глубин подняться. Он представляет собой человеческие возможности. Тёмный рыцарь – это обычный человек, который с помощью преодоления себя, тренировок и ума может сравниться со сверхлюдьми.

Чудо-женщина, например, символизирует силу рода женского и что девушки ничуть не уступают мужчинам. Росомаха символизирует то, что люди могут меняться и становиться лучше. А что символизирует каждый из героев «Защитников».

Г. АНДРЕАСЯН: Ты можешь этот список продолжить и придёшь к героям… Ты можешь пойти дальше к марвеловским, они будут намного проще. Потому что ты сейчас взял DC-шные немножко и Люди Икс, которые первоначально на аудиторию 25+. Я вот говорю то, что мы не делаем 25+. Хотя у меня все ответы есть. Я тебе могу ответить, что у нас кино о дружбе, у нас кино о взаимопомощи, у нас кино о национальном братстве. Ведь наши герои основаны на национальностях – то, чего ни в одной стране мира нету. Вот в этом мы точно уникальны и точно нас не с чем сравнивать.

У нас идёт принцип, что наши ценности и наша сила в том, что мы вместе, что мы защищаем друг друга. И очень важно: «Мы защитники, мы не мстим, мы не нападаем». Там очень много заложено смысла, что в принципе, если мы возьмём сейчас 12-летнего ребёнка и начнем с ним разговаривать, мы поймём, что он из этого фильма сделал определённые выводы для себя. Поверхностные.

Е. ЛОШАК: А есть там что-то русское в этом фильме? Посмотрев его, можно как-то дать определение той же России?

Г. АНДРЕАСЯН: Да. Это самопожертвование. Это защита остальных, это крепкая дружба немножко в ущерб себе. Там есть много всего.

Е. ЛОШАК: Это вы рассказываете просто про какие-то человеческие взаимоотношения. Я немножко говорю про другое. Когда ты смотришь кино и ты можешь видеть какие-то ценности в фильме, которые заложены, которые присущи не просто человеку, который общается с другим человеком, живёт с человеком, а ценности, которые закладываются и распространяются на государство условно, ценности, которые распространяются на всю Россию. Были несколько фраз условно про борщ. Но это был абсолютно юмористический…

Г. АНДРЕАСЯН: Ты кино смотрел?

Е. ЛОШАК: Да.

Г. АНДРЕАСЯН: Смотрел. Они что делают в этом фильме? Защищают что? Спасают кого? Страну, город, людей и себя, конкретно друг друга. Потому что Арсус два раза превращается полностью в медведя. Медведь, зная, что он может обратно не превратиться уже в человека, остаться навсегда медведем, но он это делает во благо и для кого два раза? Когда опасность связана с Ксенией.

Потому что он только ради неё два раза в фильме… Если кто-то внимательно смотрел, эти два раза именно связаны с Ксенией. Потому что он её любит. Понимаешь, если сидеть, детально разбираться, это всё есть. Просто не хочется в эфире рассказывать содержание фильма. Там каждый герой несёт много всего. Просто пойми: когда мне говорят, что лучше бы взяли одного героя и более глобально рассказали про него. Есть такое мнение. Я не спорю. Но я говорю: «Ребята, если я взял одного героя, я, скорее всего, сейчас в кассе имел бы в три раза меньше денег, и всё». Я попробовал по маркетингу взять максимум. Пусть рассказать по чуть-чуть про каждого. Но в дальнейшем, если, опять же, зритель даст мне шанс, я смогу рассказать более детально про каждого. Потому что невозможно в одном фильме рассказать всё, что хочет зритель узнать. Зритель начинает вопросы задавать. Я говорю: «Ребят, ок, мы же оставили замануху там-то, там-то. Вы как будто хотите посмотреть и закончить на этом». А можно не заканчивать. А можно посмотреть и дальше.

Но для меня важно было, опять же, когда люди ко мне подходили в той же самой Алма-Ате, в Минске, дети говорят: «А когда продолжения ждать? Когда будет?». Вот оно, для чего делается. Если бы мы все рассказали, никто бы не подходил, никто бы ничего не спрашивал. И, наверное, было бы «ок, клёво закончили, молодцы».

Я просто о том, что это же как бы киновселенная. Я о чём и говорю. Мы хотим же ведь в дальнейшем другие национальности. Присоединить к нам уже белорусов, ещё чего-то. Опять же, несмотря на все эти жизненные конфликты с Украиной, мы же не стали убирать украинскую героиню. Мы сказали: «Да ничего страшного. В этом наша дружба». Всё это пройдёт. Мы близкие народы друг другу. Нельзя каким-то мимолётным конфликтом… Не знаю, я на все это смотрю глобально, что мы говорим о простых вещах доступно для детей. Я говорю о взаимопомощи, о дружбе, о любви к Родине, о любви друг к другу, о братстве, о том, что мы все… Опять же, я вчера ходил, у меня футболка была с русским героем – с Антоном Пампушным. Я это ношу не потому, что это показушность – я правда очень люблю этого человека. Он прекрасный актёр, он прекрасный человек. Я его называю, я говорю: «Знаешь, когда в детстве мне сказки читали про богатырей, вот ты как будто из моего детства человек, ты для меня большой, с огромной душой великан, при этом такой русский богатырь». Я о том, что вот оно. Наверное, ты будешь носить Хана, а тот будет носить Лера, а тот будет носить Ксению. И вот так, если наши дети в детском садике из 20 детей двое будут носить своих национальных… комиксовых, супергеройских – неважно, я в целом говорю.

Знаешь, меня спрашивали, говорят: «Как вы относитесь к "Майору Грому"?». Да прекрасно отношусь. Замечательно. Пусть будет ещё 25 таких «Майоров Громов». Пусть будет ещё 25 других комиксов. К нам за эти два года приходили очень много новых людей, которые создают комиксы. Я всем говорю: «Давайте, помогу, чем могу». Нет проблем. Ведь я всегда говорю: «Русское кино вообще друг с другом не конкурирует. Ребята, давайте создадим, и дай бог у кого-то получится. Удастся – мы сможем это развить». Вот моя мысль. Она о том, что у каждого есть что-то, и все пытаются нас лбами столкнуть. Да не надо нас лбами. Давайте вместе сделаем что-то.

Е. ЛОШАК: Вот вы сказали про то, что носить майки в детском саду. Один, второй наденут майку – уже будет некая популяризация того или иного героя. А изначально рейтинг фильма планировался 6+, потом вы решили… А я был в кинотеатре, и были дети как раз 6-7-летние. И их реакция как раз была… Они прямо вскакивали. И они хорошо реагировали. Мне кажется, вы правильно говорите про этот фильм, его аудитория прямо детская.

Г. АНДРЕАСЯН: Да. После того, как дети смотрят, мне многие знакомые звонят, говорят: «Слушай, целый день дети дома играют в Арсусов, Ханов, еще чего-то. С ума сошли как будто. У них вообще мир перевернулся».

Е. ЛОШАК: Рубен и Левон уже посмотрели?

Г. АНДРЕАСЯН: Да. У меня Левончик в принципе в этой субкультуре, к сожалению, находится. Он Капитана Америку любит, Железного человека любит. И Арсуса. Вчера спрашивал: «Папа, ты сильнее или Арсус?». Сынок говорит: «Плохо, папа, плохо. Тренируйся».

Ты понимаешь, насчет 6+, 12+ я тебе честно скажу. Чего бы не было, там есть некий экшн. Мы посмотрели, говорим: «Слушайте, давайте 12+, подальше от греха, чтобы меньше ворчали на нас. Потому что 6 – ещё за это предъявят, начнется вся эта волна негатива». Хотя, понятно, может быть, это наша ошибка, опять же говорю. Я не знаю. Но в этом фильме нет ничего плохого на самом деле.

Е. ЛОШАК: Ну да. Я имею в виду, что там нет каких-то таких сцен крови.

Г. АНДРЕАСЯН: Ни крови нету.

Е. ЛОШАК: Насилия нету. 12+, наверное, ещё потому, что вы пытались привлечь другую аудиторию. 23 февраля, 4 выходных. И взрослая аудитория тоже приходит в кинотеатры, им надо что-то посмотреть. Порой, наверное, люди не смотрят трейлеры, прежде чем пойти в кино, и многие приходят в кинотеатр, выбирают фильм просто по афише.

Г. АНДРЕАСЯН: Именно 23-го, именно в этот день – согласен. Но, допустим, уже с 24-го не согласен. Потому что именно в праздничные конкретные дни бывает тот самый подход типа «пойдём на что-нибудь». В остальные дни люди все-таки смотрят, на что идут. Опять же, если смотреть по сборам… 23-го одни сборы, а 24-го – это такой же выходной. Всё равно есть падение. 25-го есть падение. Пойми, в праздничные дни есть немножко этот ажиотаж, но в целом мы уже давно переросли, когда люди просто наобум ходят в кино. Заранее все всё смотрят, изучают, пытаются пойти на конкретный сеанс, чтобы не шастаться в кинотеатре или в торговом центре. Не знаю. Я немножко не согласен с понимаем «случайно пошли в кино». Есть какой-то маленький процент, но это действительно уже маленький процент. Потому что с каждым годом их все меньше и меньше. Я вообще думаю, что придёт время, когда вообще случайного зрителя не останется. И слава богу, наверное. Каждый знает, на что идёт.

Е. ЛОШАК: Люди выбирают непонятно, по каким критериям вообще в принципе фильмы.

Г. АНДРЕАСЯН: Люди выбирают развлекаться. Я, к сожалению, скажу одну вещь. Банально люди шли в кинотеатры. И даже девочка говорит: «Слушай, вот это оскароносное кино, вот то-то, то-то. Пойдём». Парень говорит: «Слушай, давай потом дома посмотрим. Надо на что-нибудь полегче пойти». Они берут, допустим, «Гуляй, Вася». Пойми, чего бы не было, 80% людей, если не 90%, ходят в кино просто отключить мозги, потому что им, наверное, хватает в жизни подумать и на работе, и в семейных. В общем, хватает.

Е. ЛОШАК: Говорим сегодня про фильм «Защитники». Уходим на новости и вернёмся.

 

НОВОСТИ

 

Е. ЛОШАК: Всем добрый день. Сегодня мы обсуждаем фильм «Защитники», первый фильм про супергероев, который вышел в четверг в прокат 23 февраля. В гостях у меня продюсер фильма Гевонд Андреасян. Ещё раз добрый день, Гевонд.

Г. АНДРЕАСЯН: Здравствуйте.

Е. ЛОШАК: У вас есть возможность задать свои вопросы. Тем более, что во втором получасе за самые интересные вопросы мы вам предоставим билеты в кинотеатр. Национальная сеть кинотеатров Cinema Park с удовольствием предоставит вам билеты. Поэтому звоните 7373-948 – телефон прямого эфира. Номер для СМС +79258888948. Пишите в Telegram. Пока мы ждём звонков и вопросов от аудитории, вот тут уже есть несколько вопросов в Telegram и СМС-сообщения.

Вы изначально говорили о том, что фильм окупился за счёт международных продаж. Понимаю, что эта информация может быть коммерческой тайной. Но всё же, может, можете назвать какие-то цифры, в каких странах какие продажи были совершены, и, может быть, есть какие-то действительно прецедентные для нашей страны продажи, которые вы могли бы озвучить.

Г. АНДРЕАСЯН: Смотри, мы продали, если не ошибаюсь, по-моему, в 82 страны фильм. Ты понимаешь, что такое продажа. Ты продаёшь за определенную сумму. Условно говоря, ты продаешь в данную страну кино за 0.5 млн долларов. Плюс эта страна выпускает, и потом с роялти ещё платит тебе деньги.

Е. ЛОШАК: 1-2%.

Г. АНДРЕАСЯН: Нет, не 1-2. Там нормальные проценты. Где-то 50, где-то 30, где-то 35.

Е. ЛОШАК: Это уже когда они окупают свою…

Г. АНДРЕАСЯН: Да, да. Я просто о чём? Вот мы продали в столько стран. Сумма у нас в принципе достаточно внушительная. Не могу называть, прости.

Е. ЛОШАК: Это окупило фильм?

Г. АНДРЕАСЯН: Нет, слушай. Что значит фильм окупило?

Е. ЛОШАК: Бюджет фильма 380 млн.

Г. АНДРЕАСЯН: Да. Я могу тебе сказать, что почти что половина – да, с продаж. Давай так цинично называть. Половина, наверное, да. Плюс-минус. Дальше посмотрим. С нами сейчас стартанула Индия. 900 копий. За всю историю российского кино такого никогда не было. У них на день позже. Потому что во всём мире по пятницам стартует. У нас почему-то повелось, что старт новинок по четвергам. С нами стартанул Таиланд, Тайвань, Сингапур, Филиппины, Индонезия. Сейчас все не вспомню. Германия, Болгария. Когда меня сейчас спрашивают «какие сборы?», я говорю: «Российские примерно такие». А итого как будет, итого что будет, я не скажу.

Для меня многое значит вот, что. Вот был Берлинский фестиваль. Там же кинорынок берлинский. Подходят чилийские ребята: «С России?". – «Да». – «У вас крутое кино». Мы говорим: «Ну, спасибо. А что вы смотрели?». – «Мы смотрели трейлер «Защитников». Я не о том, что «Защитники» – это хорошо, плохо или ещё чего-то. Ну, мы делаем шаги, когда кто-то там говорит, что у нас есть кино. Неважно, с помощью каких фильмов – трендовых… Да, в маркетинге «Защитников» сделано много ходов, для того чтобы привлечь Запад.

Я тебе о том, что сейчас больше тысячи ревю сделано на трейлер «Защитников» от зарубежных блогеров, от каких-то зарубежных критиков. Неважно. Вот о нашем кино узнают. За счёт «Защитников» начали интересоваться и остальными фильмами. Я уже смотрел - почти что на каждый более-менее шумный российский фильм делается анализ. Вот оно. Мы развиваем свой рынок. Сейчас, когда случаются кинорынки, в российских павильонах реально очереди бывают из зарубежных покупателей. Слушайте, это же победа русского кино. Просто, к сожалению, мы немножко рассуждаем… Опять же, любовь к советскому кино нас, наверное, всех погубит когда-нибудь. Мы все сравниваем с советским кинематографом. Ну, блин, да, великий кинематограф был у нас. Но, опять же, не надо забывать, сколько снималось в советское время и сколько осталось. Осталось не так много, как кажется людям. За 70 лет… я не возьму сейчас на себя ответственность, сколько хороших фильмов. Но, поверьте, снималась не одна тысяча картин, а осталась пусть сотня, пусть 150-200. Я о том, что это нормально. Надо снимать – и останутся хорошие фильмы. Надо быть немножко открытым. Нельзя на всё смотреть однобоко. Вот и всё. Я считаю, что это наша победа. Это, правда, наша победа.

Е. ЛОШАК: 82 страны – это достаточно серьёзная цифра. Есть какие-то с Индии? Уже пятница прошла.

Г. АНДРЕАСЯН: В понедельник скажут. Очень тяжело. Я вчера позвонил, спросил. Мне говорят: «Гевонд, мы в понедельник вам отправим, какие сборы». Мы очень сильно ждём 1 апреля. Предварительно в Китае выйдет 1 апреля.

Е. ЛОШАК: А в Китае сколько копий?

Г. АНДРЕАСЯН: Там много копий.

Е. ЛОШАК: А какие там договоренности?

Г. АНДРЕАСЯН: Там очень простые договоренности. Они окупают свои деньги, и дальше мы работаем 50 на 50. Там история такая, что там ещё государство забирает достаточно много процентов. Там же государство очень жёсткое.

Е. ЛОШАК: Но ведь раньше такого не было. Раньше они просто забирали фильм, а с проката никаких процентов не выплачивали.

Г. АНДРЕАСЯН: Да. Но с «Защитниками» везде договорились, что мы имеем процент. Везде. «Защитники» – это как раз тот фильм, где мы просто так не продавали.

Е. ЛОШАК: Как-то соглашение, которое наш Фонд кино подписал с Китаем, могло повлиять на то, что они теперь…

Г. АНДРЕАСЯН: Нет, нет.

Е. ЛОШАК: То есть это прямые договорённости ваши. Никаких договорённостей через Фонд кино не происходит.

Г. АНДРЕАСЯН: Нет, нет. Фонд кино – спасибо им за поддержку в целом, что они вообще поддерживают очень много фильмов. Они же, бывает, поддерживают не только производство. Есть люди, которые сами за свои деньги снимают и приходят к ним за поддержкой рекламных денег. Понятно, это всё возвратные деньги. Опять же, давайте маленько про Фонд кино поговорим. Я хочу, чтобы люди понимали одну вещь: Фонд кино – это не халява, как его воспринимают, что они там просто деньги вверх бросают, а мы кидаемся и собираем, кто сколько соберёт. Фонд кино – это абсолютно публичная организация, которая делает открытые питчинги, где люди приходят, презентуют свои проекты. В прошлом году мы не получили толком денег. И ничего страшного. Ну, сказали – ваше… не в том состоянии, чтоб его поддержать.

Мы сняли какую-то часть, подготовились лучше – в этом году идём. Я думаю, что ничего такого нету. Люди идут, презентуются, кто-то получает, кто-то не получает. И это не по принципу «свой – не свой». Да нет же. Все зависит от проекта. Абсолютно открытая прямая трансляция. Ни в одной стране мира такого нет.

Е. ЛОШАК: Люди говорят немножко про другое: про то, что есть часть денег, которые выделяются на невозвратной основе.

Г. АНДРЕАСЯН: Часть. А вторая часть возвратная. И всем дают чуть-чуть так, чуть-чуть так. Поймите, вот эта история… Мы все ещё поручители в банках, мы все поручители фондов кино. Когда у нас начнутся проблемы, у нас глобально начнутся проблемы. У нас не в смысле, что «ну, я не смог вернуть Фонду кино». Продавай квартиру. Там всё вот так стоит. Поэтому когда так романтично рассуждают о Фонде кино, я иногда смеюсь, говорю: «Друзья, добро пожаловать в бизнес. Приходите, подпишите пару бумажек, когда вы поручитель. Я потом с вами поговорю». Сложно всё. Не так все однозначно.

Е. ЛОШАК: Напомните, какую часть на «Защитников» выделили?

Г. АНДРЕАСЯН: 30%.

Е. ЛОШАК: 30% на безвозвратной основе.

Г. АНДРЕАСЯН: И есть возвратная часть.

Е. ЛОШАК: То есть в этих же 30% заложена возвратная часть?

Г. АНДРЕАСЯН: Да.

Е. ЛОШАК: Остальное – это всё инвесторы и деньги компании.

Г. АНДРЕАСЯН: Ну, инвесторы плюс деньги компании, плюс ещё западные продажи повлияли на… Я так скажу: у нас сначала фильм должен был стоять 320 млн рублей. Но он стоит 380. В итоге эти 60 – это как раз зарубежные продажи помогли нам доложить. Мы новых денег ни у кого не брали. Мы продавали кино и вкладывали дальше в кино. Но это новый путь для развития кинематографа, на мой взгляд.

Е. ЛОШАК: Давайте, у нас есть звонки. Послушаем аудиторию. Слушаем вас. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло.

Е. ЛОШАК: Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, здравствуйте. Восточная мудрость гласит: если хотите увидеть врага, воспитайте его детей. То есть нас фактически западные наши так называемые партнёры воспитывают, на сторону зла перетягивают. Хотел бы поблагодарить, что вы противостоите этому злу, по крайней мере, пытаетесь. Я считаю, государство должно не оставаться в стороне и помогать всячески.

Е. ЛОШАК: Вы сейчас говорите про фильм «Защитники»?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

Е. ЛОШАК: А вы уже посмотрели фильм?

СЛУШАТЕЛЬ: К сожалению, не было такой возможности. Но я всё равно по вашим словам вам благодарен то, что вы не бросайте наших детей на съедение этим «партнёрам».

Е. ЛОШАК: Спасибо за ваше мнение. Есть ещё звонок. Давайте послушаем. Слушаем вас. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. Меня зовут Денис. Ваш гость сказал, что они сняли фильм за сколько млн рублей?

Г. АНДРЕАСЯН: Бюджет 380.

СЛУШАТЕЛЬ: А это в долларах сколько?

Г. АНДРЕАСЯН: 6 - 6.5.

СЛУШАТЕЛЬ: За 6 млн долларов получилась такая шикарная картина современная, да?

Е. ЛОШАК: А какой у вас вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел спросить. Как у вас получается снимать за такие скромные деньги такие замечательные картины, и как вы прокомментируете бюджеты «патриотических» картин, которые снимали «великие» режиссёры за миллиарды?

Г. АНДРЕАСЯН: Спасибо за вопрос.

Е. ЛОШАК: Немножко странный вопрос. Но…

Г. АНДРЕАСЯН: Да нет. Что странный? То, что мы снимаем за очень маленькие деньги большие фильмы – это не только у слушателя вопрос. Это у всех вопрос. Потому что я каждый второй вопрос, на который я отвечаю взрослым понимающим людям, они говорят: «Как?». Я говорю: «Потому что я…» Пойми, у меня нет графы «зарплата». Дай бог фильм заработает – я заработаю что-то. Не заработает – значит, не заслужил, не смог. В наших бюджетах вы нигде не найдёте… Я этим очень горжусь, потому что когда мы даём свои бюджеты в тот же самый Фонд кино, там нету зарплаты продюсера. Поэтому, я считаю, мне надо их заработать. Вот такая история.

И поэтому я стараюсь. У нас никто не ворует… Просто потому что я очень люблю кино, я больше ничем в своей жизни не занимаюсь, я приехал на вокзал Москвы – 700 долларов в кармане. И спустя столько лет я продюсер, сделавший 25 картин. Я не знаю, как рассуждать. Я просто сильно люблю, во-первых, жизнь, во-вторых, кино, и, в-третьих, как бы это сейчас пафосно ни звучало, Россию. Потому что я, простите за выражение, иногда часто говорю… Нас с братом называют «самыми русскими армянами России». Я вот такой. Я считаю, что всё, что я делаю, я делаю с благом. Пусть это даже будет комедия.

Я ещё раз говорю. Я в каждом своем фильме могу объяснить – любом, даже в самой глупой комедии могу объяснить мораль, которую я говорю. И в этой жизни не всё меряется деньгами.

Понимаете, взрослые люди рассуждают вот так. Потому что они понимают, что мы сейчас уже в пропасти с людьми 18-25. Жень, ты даже не представляешь, какая пропасть между нами. Когда я говорю о чём-то нашем, он говорит: «Да, плохо это всё». Я говорю: «А почему плохо?» - «Да потому что всё наше плохо». Всё, вдолбили в голову, что всё своё – плохо. И поколение, которому 12-13 лет, у нас есть шанс, у них вообще чистая голова. У нас есть шанс сказать: фильм «Притяжение» – хороший фильм, «Защитники» – хороший фильм, там говорятся простые вещи. Там говорится о дружбе, о любви. Вот, иди, смотри. Мы можем ничего не делать – и ничего и не будет.

Е. ЛОШАК: 7373948 – телефон прямого эфира для ваших звонков. Алло, слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Хотел бы подтвердить предыдущего слушателя. Как вы собираетесь наше кино продвигать, когда в принципе все кинотеатры не наши? Есть какая-то квота, не квота… Как сказать.

И ещё правильно сказал предыдущий слушатель, что замечательный фильм, красивый, зрелищный снят за небольшие деньги. А по сравнению с миллиардом, потраченным на «Витязя», который рядом не валялся, этот миллиард, вот обидно, когда такие вещи происходят на самом деле.

Е. ЛОШАК: Вы уже посмотрели фильм?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, мне понравилось. Спасибо.

Г. АНДРЕАСЯН: Спасибо. Давайте тогда уж отвечу ещё на вопрос про большие фильмы. Знаете, я, опять же, в защиту «Викинга»… Не могу сказать, что я фанат этого фильма. Просто там труд виден. Другой вопрос, что немножко они внутри содержания подошли спорно. Я лично считаю, что первый святой на Руси, которому 40-метровый памятник стоит рядом с Кремлем, заслужил чуть немного другого повествования. Но это лично моё мнение. Поэтому тут вопрос не денег. Деньги в фильме видны. Поверьте. Просто тут повествование. Немножко люди спорили, и немножко однобокое повествование фильма, подтолкнувшее к скандальным высказываниям зрителей, ещё чего-то. В целом фильм мог получиться бы и другим, если бы они чуть-чуть градус поменяли о князе Владимире. Потому что я именно как христианин расстроился, потому что в то время всё было жестоко. И делать акцент, что он такой, неправильно. Потому что в то время, поверьте, среди той жестокости той эпохи, что было, он, наверное, ещё был святой. Я так к этому отношусь. Но, опять же, это же художественное кино. Люди имеют право вот так.

Е. ЛОШАК: А какие-то все-таки грамотные люди стали. Вот видите, они не просто пошли, фильм посмотрели. Вот, я прихожу в кино – я смотрю кино. Понятно, что в силу своей какой-то потихоньку профессиональной деятельности мне интересно, за сколько его сняли и так далее. Но в целом важно ведь не то, за сколько его сняли, а ты приходишь в кино – ты хочешь получить какие-то эмоции от просмотра этого фильма. Неважно, сколько оно стоит.

Второй вопрос был про квоты. У нас, мне кажется, интересы лоббирует министерство культуры и Фонд кино. Что вы скажете по этому поводу? Как продвигать, когда нет кинотеатров?

Г. АНДРЕАСЯН: Жень, смотри, я не могу, конечно, говорить, что квоты 100% нужны. Но какие-то рычаги для диалога с кинотеатрами всё-таки нужны.

Е. ЛОШАК: Они же есть сейчас.

Г. АНДРЕАСЯН: Да, есть. Наверное, есть. Потому что не разрешают такому-то фильму выйти на…

Е. ЛОШАК: Расчищают прокат?

Г. АНДРЕАСЯН: Слушай, для нас ничего не расчищали. Давай цинично. Для меня ничего не расчищали. Вот так стало. Ко мне наоборот ещё прилетел фильм «Великая стена». Поэтому не знаю. Я не берусь кого-то осуждать. У каждого своя сила. У меня этой силы признаюсь. Открыто признаюсь. Я не знаю, кому звонить, чтобы моя жизнь стала лучше. Нет этих связей. Я просто делаю кино и иду в прокат, прихожу на кинорынки, стою на сцене и говорю: «Друзья, поддержите, пожалуйста, меня». Вот все, что в моей жизни происходит.

Е. ЛОШАК: 7373948 – телефон прямого эфира для ваших вопросов. Слушаем вас.

Г. АНДРЕАСЯН: Жень, прости. Я вижу – Александр Фельдман в Telegram написал вопрос: «Концепт "Защитников" вы взяли, как ни крути, со вселенной Marvel. Неужели наша массовая культура оказалась неспособной дать что-то своё?».

Смотрите, давайте я попробую объяснить. За последние 15 лет американская комиксовая культура подсадила всю нашу молодёжь на своё кино. И сейчас растёт абсолютно поколение людей, для которых Человек-паук, Железный человек, Бэтмен, Супермен, да мы сейчас сотни их перечислим, чтоб вы понимали – в американской субкультуре тысячи супергероев. Просто тысячи. Они подсадили. И у нас был выбор: идти принципом типа «мы сейчас вам Бабу-Ягу покажем, трёх богатырей» и провалимся, или всё-таки мы попробуем пойти не по их концептам, нет, по их протоптанной дороге. Потому что наши герои – носители своих национальностей. Наши герои абсолютно за другие ценности. У наших героев свои сверхспособности, связанные с их ДНК, с их культурой. Я о том, что да, мы взяли саму форму. Но мы ничего не украли. Поэтому, не знаю… Вы поймите, каждый год выходит мультфильм «Три богатыря», ещё чего-то. Самоповторяться в виде фильма – это, наверное, неправильно.

Поймите, шанс есть один раз взять что-то и попробовать. Когда оно не получается, тебе больше не дают этого шанса. С «Защитниками» у нас было чуть больше шансов, чем если бы мы, допустим, взяли народных героев сказок, былин и всё такое. Не знаю, может быть, вы правы, что нужно в свои корни заглядывать. Но это тоже рискованно.

Опять же, не забудем, в этом году будет выходить фильм… Как же он называется? «Последний богатырь». Yellow, Black and White сделали совместно с Disney. Там про русских богатырей. И вот дождёмся, посмотрим. Они как раз пошли по принципу русских сказок. Вдруг у них получится – я только порадуюсь.

Е. ЛОШАК: Есть ещё вопросы, есть звонки. Давайте послушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Здравствуйте. У меня такой вопрос, немножко не по теме. Почему многие советские фильмы мы не знаем, их даже не показывают? Почему их хотя бы на праздники не показывают?

Г. АНДРЕАСЯН: Давайте я быстренько отвечу. К сожалению, телевизор продаёт рекламу. И на советское кино могут не набрать рейтингов, и рекламодатели не заходят…

Е. ЛОШАК: Во все праздники показывают советское кино. И есть отдельные каналы, где их показывают. Подключите кабельное. Слушаем вас. Добрый день. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Я очень счастлив, что я вам дозвонился. Я сегодня утром посмотрел кино. И меня мучила одна совершенно мысль. И тут как раз вы. Скажите, пожалуйста, был ли у вас военный консультант? Потому что меня очень заинтересовала эта девушка Звезда, майор вооружённых сил. И, вы знаете, я смотрел весь фильм. И у меня в голове крутился клип «Кожаная сумка Прада» группы «Ленинград». И я выхожу. Думаю – ну что ж это такая за Звезда, которая в такой форме одежды ходит, так себя ведёт? И я набираю в интернете и вижу…

Г. АНДРЕАСЯН: Она же и снялась.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. И я понял, что это какой-то стёб. Красивый такой стёб. Объясните, пожалуйста.

Г. АНДРЕАСЯН: Хорошо. Смотрите, консультанта в том виде, в котором вы говорите, не было. Я вам могу сказать одну грустную вещь, что вы заметили… На фокус-группах единственный вопрос глобальный был - да, действительно к её образу, почему она не соответствует внешности и поведению представителя российской армии. Я вам просто в отмазку скажу одну вещь, что для тех, для кого сделано это кино, они немножко привыкли к американским, когда, знаете, все эти герои в кожаных костюмах и всё такое. Поэтому, наверное, это наша ошибка. Согласен. Дай бог, если у нас будет вторая часть. Я вас уверяю. Потому что нам фокус-группы показали, что это была наша ошибка. Именно делался такой образ.

Е. ЛОШАК: Нас спросили, консультировались ли вы в военном направлении. А консультировались ли вы при создании самих персонажей героев? Или вы создавали что-то, и вот на фокус-группах вы проверяли.

Г. АНДРЕАСЯН: Мы советовались с представителями национальности, для того чтобы никого не обидеть. Это мнение зрителя, что Арсус – медведь. Потому что когда стояли вопросы, в какого животного, что к чему, все сказали: «А в чем вопрос?».

Е. ЛОШАК: Были ещё какие-то варианты?

Г. АНДРЕАСЯН: Были. Просто когда ты получаешь 99% «медведь» и даже иногда получаешь возмущённо «а кого ещё?», ну, не в барсука же. Я о том, что есть вещи, которые ты даже спрашиваешь для очистки совести. Но оно такое, понимаешь? Люди выбрали. Мы советовались по казахской истории. Это эффект маленькой нации – они все очень ранимы. Это казахи, армяне, украинцы, белорусы, киргизы, грузины. И мы поэтому изучали, чтобы никого не обидеть, и тем более русских не обидеть, потому что это всё-таки российское кино.

Е. ЛОШАК: Есть ещё один вопрос. У нас остаётся 2 минуты до конца эфира. Много критики в адрес в принципе тех проектов, которые вы делаете, и в адрес других проектов, которые другие создают. Но у вас есть особое отношение со средствами массовой информации, которых нет ни у одной компании. И реакция, которая с блоком, с чёрным списком, которая существует у вас, и вообще в принципе Сарика Андреасяна считают неким скандальным российским режиссёром. Считаете ли вы, что он скандальный, сказывается ли это как-то на поиске финансирования. И про работу со средствами массовой информации. Если коротко.

Г. АНДРЕАСЯН: На бизнес, на продюсирование это никак не влияет. Кто с ним знаком, тот знает, кто такой Сарик Андреасян. Поэтому всё нормально. Сарик – умный воспитанный человек. Но это ладно. Это оставим в стороне. Нет никаких великих чёрных списков. Я просто для себя окончательно… Понимаешь, всё рассудит время. Я человек, который сделал фильм «Мамы», я человек, который сделал фильм «Чемпионы». Я человек, который сделал фильм «Землетрясение». Знаешь, когда человек обо мне говорит и забывает эти три картины, а вспоминает какие-нибудь комедии, которые я сделал для 16-летнего пацана, я понимаю, что он просто хочет в этот момент сказать то, что он хочет сказать. Вопрос, опять же, стоит так. Пройдёт много лет. Останется то, что останется. Тогда можно поговорить и со всеми журналистами, и с критиками, и с продюсерами-друзьями, и с самими собой.

Потому что я к кино отношусь так. Я говорю: «Ребята, давайте все вместе постараемся максимум, пройдёт 10 лет – посмотрим, что остаётся. Вот, что останется, то и будет считаться хорошим. А что не останется – значит, не осталось». Есть в моей биографии много фильмов, которых точно не останется. Есть в моей биографии несколько фильмов, которые точно уже осталось.

Терпимость – это прекрасная черта, которая есть. Если мы будем друг к другу терпимы… Это касается всех. Ещё раз говорю. Критика – это прекрасно, когда она написана человеческим языком, а не в оскорбительным тоне, как у нас сейчас… Вот это, знаете, я называю – век безответственности и вакханалии, когда человек на матах в Фейсбуке пишет другому человеку, и я берусь за голову.

Е. ЛОШАК: Сегодня обсуждали фильм «Защитники», который в прокате уже с 23 февраля. В гостях был продюсер Гевонд Андреасян. Спасибо.

Г. АНДРЕАСЯН: Спасибо.