А. КАПКОВ: 11 часов 6 минут. Я всех приветствую. Меня зовут Александр Капков. Это программа "Слово прокурора". Традиционно в ближайшие 24 минуты будем вместе с вами. И напротив меня как всегда официальный представитель Генеральной прокуратуры Александр Куренной. Александр Игоревич, приветствую вас.

А. КУРЕННОЙ: Здравствуйте.

А. КАПКОВ: Спасибо, что вновь у нас в гостях. Мы немножко, видите, сдвигаемся по времени. Но, я думаю, теперь будет более-менее устойчиво. Сегодня поговорим, если я правильно понимаю, о защите бизнеса.

А. КУРЕННОЙ: Да, совершенно верно.

А. КАПКОВ: Но мы будем как-то разделять, наверное, да? Мы больше будем уделять внимание малому и среднему бизнесу.

А. КУРЕННОЙ: Пожалуй, да. Но поговорим на самом деле и о крупном бизнесе немножко тоже, о том, как ведется реестр проверок. Это важная вещь для всех бизнесменов. Но начать хотелось бы с малого и среднего бизнеса действительно.

А. КАПКОВ: Почему хотелось начать именно с него? Потому что у него больше проблем, он меньше, он, как слепой котенок, которого нужно направлять, которому нужно помогать? Я понимаю, что когда компания крупная, у тебя есть и штат юристов, и всех остальных, которые тебе всегда помогают. Когда ты индивидуальный предприниматель, ты один в борьбе с этим тяжелым миром бизнеса и всего остального. И кто в этом случае здесь тогда прокурор?

А. КУРЕННОЙ: С тяжелым миром бизнеса и с тяжелым миром государства на самом деле. Потому что и чиновничья машина у нас большая и часто неповоротливая. И вы совершенно правильно сказали – очень часто малому бизнесмену отстоять свои права сложно. Но здесь у него есть тоже возможности, каким образом он может защитить свои права, обеспечить законность по отношению к себе, к своему бизнесу. Здесь в помощь ему как раз прокуроры. И мы тут выступаем, наверное, как бесплатные юристы в свою очередь, которые и проконсультируют вовремя, дадут какие-то советы, а при необходимости выйдут уже в суд с исками о защите законных прав бизнесменов.

А. КАПКОВ: Выглядит достаточно своеобразно – проконсультируют, помогут. Обычно люди привыкли, что за всякие такие вещи нужно платить юристу, который за тебя и претензию составит, и пойдет ее в суд отнесет. Как это выглядит по факту? Какая ситуация случается у бизнесмена, чтобы он мог, соответственно, такие шаги предпринимать? Как он это делает? Что за чем следует? Как это выглядит?

А. КУРЕННОЙ: Смотрите, характерный пример. И там достаточно четкая конкретная тема, которая на самом деле проблемная. Это оплата работ, выполненных по госконтрактам, когда бизнесмен выигрывает тендер, на строительство, на поставку товаров и услуг, может быть что угодно. Ему региональные власти должны оплатить эти поставленные услуги или строительство какого-то комплекса. А человек работы выполнил – деньги не получает. Если это малый и средний бизнес, то ситуация вообще катастрофическая. Потому что у них очень быстрый оборот денег. А это зарплаты сотрудникам, это налоги. С бизнесмена-то обязанности не снимаются. Он должен и зарплату сотрудникам дать, налоги свои оплатить и дальше как-то бизнес развивать. Этому было посвящено заседание, которое состоялось ровно вчера в городе Ярославле под председательством генерального прокурора.

А. КАПКОВ: Этим я точно для себя обозначаю сферу именно госконтракта и проблем, связанных с этим.

А. КУРЕННОЙ: Да. И цифры здесь достаточно существенные. Вчера на совещании присутствовали губернаторы и представители органов прокуратуры из Центрального, Южного, Северо-Западного и Северо-Кавказского федеральных округов. Так вот, общая сумма задолженности на 1 марта по этим федеральным округам со стороны госбжета и региональных бюджетов в адрес предпринимателей – 19 с лишним миллиардов рублей.

А. КАПКОВ: Просто чтобы мне понимать. Да, вы говорите о федеральных округах. Но это все-таки более-менее региональный уровень. То есть это не федеральные контракты. Это какие-то областные…

А. КУРЕННОЙ: Республики, края, области, города.

А. КАПКОВ: Просто чтобы сопоставлять эту цифру. Если ее сопоставлять с какими-то федеральными контрактами, ты, может быть, подумаешь, что там будет 2-3 контракта на такие суммы.

А. КУРЕННОЙ: Это не какие-то госпрограммы. Это именно региональные наши истории. И предыдущее совещание, которое охватывало оставшиеся округа (Дальневосточный, Сибирский, Приволжский) состоялось у нас месяц назад в Екатеринбурге. Там цифры абсолютно сопоставимые. То есть это примерно тот же самый порядок. Но после вмешательства прокурорских сотрудников удалось вернуть из бюджета предпринимателям около 15 миллиардов рублей. То есть эффект от этого есть. И здесь мы специально пригласили и региональные власти, для того чтобы они свои проблемы высказали. У них проблемы, оказывается, тоже есть. Вчера на обсуждении этих всех проблем очень активно выступали у нас губернаторы. Их тоже можно понять. Потому что и они часто становятся заложниками ситуаций, когда выигрывает тендер какая-то организация. Она на законных основаниях выиграла. Другое дело, что у нее нет ни материально-технической базы, ни каких-то своих ресурсов. В результате ей бюджет деньги перечисляет, эта организация растворяется, банкротится – деньги надо еще искать. Это предстоит делать и прокурорам, и сотрудникам следственных органов.

А другим честным поставщикам или строителям, и еще кому-то там – им уже денег на выплаты не хватает. То есть здесь проблема с двух сторон. Наверное, надо будет что-то корректировать в законодательстве. Но это уже вопрос к нашим депутатам, сенаторам.

А. КАПКОВ: Это вопрос, который у меня возникает сразу. Когда вы говорили о том, что 19 миллиардов, я понимаю, что это деньги, не выплаченные по этим контрактам. И сразу вопрос: почему? Контракты заключаются, в бюджете нет денег, а контракт все равно подписали.

А. КУРЕННОЙ: Совершенно верно.

А. КАПКОВ: Но тогда каким образом прокуратура здесь работает? Ведь она не может просто взять и сказать: "Ребята, у вас в бюджете нет денег – но давайте как-то… Надо же заплатить".

А. КУРЕННОЙ: А тут мы уже смотрим, как наполнялся региональный бюджет.

А. КАПКОВ: То есть тут вот так по ниточке все начинает вытаскиваться.

А. КУРЕННОЙ: Конечно. Если бы эти деньги, которых сейчас не хватает, ушли на какие-то другие контракты, на которые вышли недобросовестные бизнесмены и эти деньги где-то исчезли, а как вы тогда следили, дорогие региональные власти, как вы это все делали? Вы же понимали, с какими условиями вы выходите на контракт, кто будут ваши контрагенты будущие. Надо было, наверное, получше либо контракты составлять, либо следить, что за бизнесмены к вам туда приходят.

А. КАПКОВ: Я, конечно, понимаю, что сравнение не очень уместное. Но на месте прокурора я был бы, наверное, самым некомпетентным, непрофессиональным прокурором – я бы потерялся здесь в поисках ответственного. То есть сначала я понимаю так: есть госкомпания, которая не выплатила деньги. Я прихожу к ней и говорю: "Где?". Они говорят: "Вот у нас там три контракта. Они нам сказали - "сделаем". Не сделали, денег не дали". Я прихожу к этим компаниям и говорю: "Здравствуйте, почему вы обанкротились?". Они говорят: "Ну, вот, мы обанкротились". Еще и бумажки мне какие-нибудь покажут. И дальше что? И дальше я куда иду?

А. КУРЕННОЙ: А дальше… Обанкротились – ребята, верните деньги. Надо искать. Если это уже чистое мошенничество, конечно, должно заводиться уголовное дело. Должен ущерб возмещаться.

А. КАПКОВ: В итоге первоначально человек, который подает жалобу в прокуратуру о том, что у него есть задолженность от госкомпании, сколько времени он ждет, для того чтобы хотя бы что-то он мог получить? Сколько времени занимают подобные проверки и это все?

А. КУРЕННОЙ: Ситуации бывают разные. Конечно, иногда, если это крупная сумма, если это связано с возникающими, возбуждающимися уголовными делам, то, конечно, проходят, наверное, месяцы. Есть и обратные ситуации. Приведу пример, когда в республике Марий Эл к нам обратился предприниматель. Кстати, расскажу еще этот инструмент. У нас не так давно появился прямой канал связи между бизнесом и генеральным прокурором. Так вот, на этот прямой канал связи обратился бизнесмен. Он занимается социальными перевозками. Часть стоимости этих перевозок ему оплачивают те, кого он перевозит, а часть должен компенсировать региональный бюджет. Так вот, ему задолжали за 2 контракта около 6 миллионов рублей. Для Москвы, наверное, деньги небольшие. Для Марий Эл весьма существенные. Это весь бизнес этого человека. У него есть несколько автотранспортных средств, на которых он возит людей.

После того, как мы разобрались в ситуации (это заняло приблизительно дней 10), было направлено представление в адрес главы республики. И еще в течение недели ему эти деньги были перечислены. 2 недели – от обращения до решения вопроса. Мне кажется, это вполне приемлемый промежуток времени, в который человек получил то, что он должен был получить.

А. КАПКОВ: В такой ситуации сразу возникает ощущение, что деньги не выплачивались не потому, что их не было, а по какой-то другой причине. Ведь как только было направлено представление, они сразу нашлись.

А. КУРЕННОЙ: Всякое бывает. Конечно, у региональных бюджетов есть и специальные фонды на такие критические случаи.

А. КАПКОВ: Какие-то резервы.

А. КУРЕННОЙ: Безусловно. Да, им тоже непросто. Потому что каждая графа бюджета строго расписана. И если деньги бесконтрольно переводить из одной в другую, к ним потом придет Счетная палата и скажет: "Ребята, вы что делаете?". Они тоже в достаточно жестких рамках находятся. Но когда от этого зависит судьба малого и среднего бизнеса, а у нас есть организация, с которой мы активно сотрудничаем - "Опора России". И вчера они у нас тоже были на этом совещании. Это правда наша опора. Есть крупный бизнес, есть нефтегазовый сектор, добывающая промышленность – это здорово. Но есть миллионы людей, которые задействованы в малом бизнесе. А, помимо самих бизнесменов, это их семьи, это семьи их сотрудников. Получается значительная часть страны, если не больше.

А. КАПКОВ: Мы знаем уполномоченного по правам предпринимателей – Борис Юрьевич Титов, который занимается этим. Также сейчас в вашем лице мы видим эту помощь. Как эта помощь не то, что реализуется. Как ее находить? Это же не так, что ходят доблестные сотрудники прокуратуры, говорят: "Так, а у вас тут все в порядке? Хорошо, ладно, все, идем".

А. КУРЕННОЙ: Бывает и так, конечно. Это стандартная практика, когда мы занимаемся контролем за этими вопросами.

А. КАПКОВ: Это какие-то проверки?

А. КУРЕННОЙ: Это проверки. Причем, они в отношении как бизнеса проводятся, так и в отношении представителей государственных органов, и местных, региональных властных структур. Что касается проверок бизнеса, то здесь, конечно, важно не передавить. И ровно с этой целью был создан единый реестр проверок, оператором которого является Генеральная прокуратура.

А. КАПКОВ: Регулярность?

А. КУРЕННОЙ: Регулярность проверок. Тут есть интересная вещь. Во-первых, смотрите, у нас сейчас введен мораторий на проверки малого бизнеса.

А. КАПКОВ: Да. Два года или сколько?

А. КУРЕННОЙ: По-моему, до конца 2018 года он у нас. Сейчас попробуем уточнить. Есть, конечно, там оговорки. В некоторых случаях все равно можно проверять малый бизнес. Но мы очень тщательно следим за тем, чтобы этим не злоупотребляли.

А. КАПКОВ: Но зависит, соответственно, если я правильно понимаю, от направленности бизнеса, то, чем занимается человек.

А. КУРЕННОЙ: Да, совершенно верно. Вспомнил. Я уточнил – до 31 декабря 2018 года у нас наложен мораторий на эти проверки.

Дело в том, что проверки есть нескольких типов. Есть проверки, которые согласуются с органами прокуратуры в обязательном виде. Но их меньшинство – их всего 3.5%. А все остальные надзирающие и контролирующие органы имеют право проводить без согласования с нами. И здесь, когда зачастую прокуратура рапортует о том, что мы давление на бизнес в плане проверок снижаем, мы говорим, к сожалению, об этих 3.5%. Все остальное – цифра растет. И в связи с этим возникает диссонанс между тем, что говорим мы и говорит бизнес. На самом деле здесь дьявол в мелочах. Он именно в этой разнице. Между 3.5%, которые контролируем мы, и всем остальным массивом. Тут надо тоже выходить на какие-то решения.

Так вот, насчет инструментария. Каким образом можно обратиться к нам и в принципе получить защиту? Таких инструментов есть несколько. Можно обратиться в прокуратуру стандартными способами. Либо направив письмо и прийти на прием к прокурору, или воспользоваться нашей, кстати, очень удобной интернет-приемной, которая есть у нас на сайте Генеральной прокуратуры, можно без проблем туда попасть. Есть специальные инструменты, которые мы завели не так давно.

В июне прошлого года в ходе Санкт-Петербургского экономического форума генеральный прокурор Юрий Чайка объявил о создании специального канала прямого взаимодействия между бизнесом и генеральным прокурором. Это адрес почты, который точно так же находится и у нас на сайте, и я его могу произнести. К этому почтовому ящику имеет доступ генпрокурор, имеют доступ его заместители и то самое управление, которое занимается защитой бизнеса. И руководитель этого управления. Туда может написать любой человек, приложить неограниченное количество документов. И здесь уже, несмотря на то, что это, может быть, московская проблема, может быть, самого отдаленного региона. Разбирательство находится на контроле у генерального прокурора лично. И с момента основания этого ящика уже около 1000 обращений к нам поступило. Подтверждение той информации, которая к нам приходила, мы нашли где-то приблизительно в 30% случаев. И все эти проблемы отрабатываются. По значительной части из них уже есть положительные решения. Кстати, вот тот самый переводчик из Марий Эл ровно так к нам и обратился – с помощью этой электронной почты. И госконтракты – по ним тоже сейчас нам люди пишут. И тоже мы стараемся эти истории отрабатывать.

Кроме того, с апреля этого года решением первого заместителя генерального прокурора Александра Буксмана у нас проводится ежемесячный специализированный прием предпринимателей. Каждый первый вторник каждого месяца в структурах прокуратуры всех звеньев, начиная с Генеральной прокуратуры и заканчивая районным звеном, этот день выделен под прием предпринимателей, там присутствуют как представители общего надзора (а это как раз профиль, который занимается бизнесом в том числе), и там же присутствуют специалисты наши прокурорские по антикоррупционной тематике. И здесь человек может прийти с любыми вопросами. Если его уже потревожили, он чувствует давление со стороны либо другого бизнеса, или рейдеры очень сильно на него давят, или, может быть, он считает, что против него надуманные проверки проводятся другими госорганами, а, может быть, кстати, и органами прокуратуры, с этим тоже к нам приходят. Это первый вопрос.

Потом, здесь человек может получить простую консультацию. Даже не будучи бизнесменом. Но если у человека есть желание завести собственное дело, он может прийти и проконсультироваться, какие документы ему нужны, для того чтобы открыть свое дело, как ему себя вести, если вдруг к нему приходит проверка или придет в будущем. Или прокурорская, или любого другого надзирающего органа. И он получит, безусловно, ответы на свои вопросы. В особо сложных случаях мы, конечно, запросим у него дополнительные документы. И при необходимости даже выходим с прокурорской проверкой, выезжаем на месте, передаем информацию нашим коллегам из других регионов и отрабатываем все поступившие к нам вопросы.

А. КАПКОВ: Слушайте, тот вопрос, который у меня родился… Вы так и не назвали ящик, куда можно обращаться.

А. КУРЕННОЙ: Ящик называется [email protected]

А. КАПКОВ: Около тысячи обращений.

А. КУРЕННОЙ: Да.

А. КАПКОВ: Сколько из них не то что фальшивы – надуманы. Я больше, чем уверен, что среди них есть достаточное количество тех бизнесменов, чьи доводы, аргументы не соответствуют действительности. Им кажется, что на них давят. Но на самом деле это не так. Им кажется, что против них производят какие-то незаконные действия. И на самом деле это не так. К сожалению, уровень юридической грамотности порой остается… Я понимаю. Нет, все-таки предприниматели – те люди, которые более-менее сознательны. И они что-то соображают. Но все равно невозможно знать все до конца. Им кажется, а на самом деле это не так. Им кажется, что что-то противоправное в отношении них делают, а это не так. Какое количество таких обращений среди общего числа?

А. КУРЕННОЙ: Смотрите, можно процентовку приблизительную вывести. В период с 10 по 14 апреля этого года, то бишь буквально за 4 дня, у нас было рассмотрено в органах прокуратуры 43 таких обращения. Если смотреть за 2 недели, 157 обращений было – и здесь мы их тоже разбили по тематике. Сейчас я вас немножко дезинформировал. У меня другие цифры, они на самом деле даже интереснее. Всего у нас поступило 983 обращения. Я сказал – почти тысяча. Из них о нарушении прав предпринимателей – 760. Это значит, что остальные, которые в эти 760 не вошли, они по другой тематике. Это может быть просто спам на самом деле.

А. КАПКОВ: Так, хорошо.

А. КУРЕННОЙ: Такое тоже встречается. Приходят такие письма.

А. КАПКОВ: Обычный ящик.

А. КУРЕННОЙ: Он не обычный. Он на правительственном домене. Но, тем не менее, такое тоже бывает. Или это информация просто об уголовных делах, не связанных с бизнесом. Кому-то нужно помочь с чем-то другим. Такие обращения тоже не остаются без ответа. Просто они пересылаются в другие управления, которые занимаются этой тематикой. Так вот, на что люди жалуются? Самое большое количество жалоб – это проявления рейдерства и других неправомерных действий в отношении хозяйствующих субъектов – 291 обращение.

А. КАПКОВ: Я правильно понимаю, что в этих вопросах полиция, которую прежде всего вызывают, чаще всего бессильна?

А. КУРЕННОЙ: Она не то чтобы бессильна. Если происходит рейдерский захват, конечно, приезжает полиция на место. Но у наших коллег тоже ограниченный инструментарий. Если им в ответ показываются некие судебные документы, приезжающие постовые не могут в этом разбираться. У них нет соответствующих полномочий.

А. КАПКОВ: Я про это и говорю.

А. КУРЕННОЙ: Здесь человек должен идти в отделение, писать заявление.

А. КАПКОВ: Просто стоят две стороны, трясут бумажками. Непонятно, какой хронологией. И они не могут…

А. КУРЕННОЙ: Если происходят конкретные беспорядки или, допустим, драка на месте, конечно, полиция прекращает драку и говорит: "Дорогие хозяйствующие субъекты, спорящие между собой – идите в отделение, пишите в заявление. Или обращайтесь в суд. Мы всегда поможем". И тут они абсолютно правы.

Следующая графа по количеству обращений – это необоснованное уголовное преследование, заключение бизнесменов под стражу или избрание других мер пресечения. 188 таких обращений. Тоже значительная цифра.

Также часто обращаются с нарушениями порядка предоставления публичных услуг, размещения заказов, то есть людям не дают войти в какой-то тендер по надуманным основаниям, или они обратились в какой-то госорган – а госорган им не ответил. Не выдал лицензию – такое тоже часто бывает. 157 таких обращений.

И остальные графы – это нарушение порядка проведения проверок. Тоже таких почти сотня.

А. КАПКОВ: Я почему-то думал, что по поводу проверок будет достаточно много сообщений.

А. КУРЕННОЙ: Не так много. 83 обращения.

А. КАПКОВ: Почему? Люди уже стали понимать, что, где и когда должны проверять? У них есть эта база единых проверок. Они могут всегда свериться. Или сами проверки стали не такими депрессивными?

А. КУРЕННОЙ: Я надеюсь очень сильно, что и проверки стали не такими депрессивными. Но тут и доля нашей работы значительная есть. Потому что мы крайне пристально за этим следим. И мы проверяем не только сами бизнес, но мы проверяем и те структуры, которые к ним ходят. Абсолютно все, какие они есть. Так что тут тоже, мне кажется, уже наши коллеги из других органов стараются без нужды туда с проверками не выходить, куда не нужно.

Необоснованное принятие мер административного принуждения – тоже 41 обращение. Это я назвал основные параметры, которые есть.

А. КАПКОВ: Александр, у нас совсем немного времени осталось. А я хотел все-таки еще затронуть тему крупного бизнеса, коль уж мы заговорили о том, что все-таки предпринимателей не стали разграничивать, отделять большой бизнес от малого. В большом бизнесе как это?

А. КУРЕННОЙ: В большом бизнесе примерно так же. Но действительно у них есть штат юристов.

А. КАПКОВ: У меня складывается ощущение, что они более автономны.

А. КУРЕННОЙ: Они более самостоятельны, наверное. И как крупные структуры, может быть, они стремятся решить свои вопросы иным образом, не вынося это в публичное поле.

А. КАПКОВ: Оставаясь в бизнес-поле.

А. КУРЕННОЙ: Да, такими методами, договариваясь между собой. Но на самом деле разные случаи бывают. И здесь мы не делим бизнес на большой и малый. И готовы защищать права всех. Из примеров что можно крупное назвать? Вы помните так называемое дело Домодедово, в котором мы тоже принимали активное участие. И в результате наша позиция была принята, и справедливость, как мы ее отстаивали, восторжествовала. И дело против ряда лиц было прекращено. Поэтому для нас разницы здесь нет.

И общаемся мы со всеми. Кстати, наши постоянные партнеры в этом процессе – это и Торгово-промышленная палата, которая занимается крупным бизнесом, и "Деловая Россия", которая занимается малым, средним и крупным, и "Опора России", чья сфера деятельности – это в основном средний и малый бизнес. С бизнес-омбудсменами, как с федеральным, так и с региональными мы на постоянном контакте. Они входят в наши межведомственные рабочие группы – и Генеральной прокуратуры, и прокуратур на местах. Такие заседания рабочих групп у нас проводятся достаточно часто. Если на федеральном уровне мы можем говорить о том, что мы собираемся с периодичностью где-то раз в месяц – раз в два месяца, то на местах бывает и чаще. Мы проводим открытые форумы по разной тематике и по защите бизнеса тоже. И это площадка, где люди могут прийти с конкретными тоже случаями и выйти через эти конкретные случаи на системные решения. Бывает так, что и региональное законодательство корректируется по итогу рассмотрения этих дел. Это тоже важная история. Поскольку у нас законодательство разнится. Там есть свои какие-то вариации от региона к региону. Так что вот он спектр мер, которые мы принимаем, и наших инструментов.

А. КАПКОВ: Про социальные сети хочу еще узнать. Как вообще в принципе инструмент коммуникаций, который становится дико популярным, когда сейчас очень многое выносится в это поле, и многое даже в этом поле решается, например, какие-то претензии или еще что-то. Кто-то может обратиться к компаниям напрямую. Порой менеджеры, которые занимаются социальными медиа, зачастую гораздо ответственнее и компетентнее, чем какие-нибудь кол-центры и все остальное. То же самое и здесь меня интересует. Если кто-то где-то в социальных сетях… А ведь это самое первое и самое простое – не писать заявление, не идти куда-то, а сесть за компьютер и выплеснуть свои эмоции о том, как строится твой бизнес, рассказать об этом. Вот эта публичность. Она дает сразу причины для проверок и разъяснений. Реакция на это идет, существует?

А. КУРЕННОЙ: Реакция на это существует. Вообще мы выходим и на проверки, и просто начинаем какие-то меры прокурорского реагирования применять. Либо при прямом обращении в наш адрес, либо нам достаточно публикации в СМИ. На самом деле мониторим и соцсети. Сейчас вообще внутри органов прокуратуры идет большой процесс цифровой трансформации. Мы выходим активно на взаимодействие с другими структурами, которые этим занимаются – это и Минсвязи, и другие организации. И в принципе уходим в большую цифру. И все активнее будет заниматься как раз этой сферой. И, кстати, в общий день приема предпринимателей, каждый первый вторник каждого месяца, у нас и все наши аккаунты в социальных сетях работают на прием этих обращений. Пожалуйста, пишите.

А. КАПКОВ: Точно так же, как люди жалуются на какие-то компании, они точно так же могут жаловаться на, грубо говоря, ведение бизнеса, и думать, и знать, что прокурор всегда сможет это увидеть, и, соответственно, эта публичность может быть уже основанием для разбирательств.

А. КУРЕННОЙ: Именно так.

А. КАПКОВ: Слушайте, дорогие друзья, спасибо большое. Я благодарю всех слушателей и прежде всего, конечно же, нашего гостя. У нас совсем не осталось времени. Но мы еще обязательно встретимся. Обязательно следите за нашими анонсами. У нас в гостях был официальный представитель Генеральной прокуратуры Александр Куренной. Александр Игоревич, спасибо вам большое.

А. КУРЕННОЙ: Спасибо вам.

А. КАПКОВ: Всего хорошего. А сейчас уже новости. Я, Александр Капков, с вами пока прощаюсь.