А. КАПКОВ: Дорогие друзья, я всех приветствую. Всех с майскими праздниками. Меня зовут Александр Капков. Сегодня у нас в гостях гость, перед которым я, честно, теряюсь абсолютно точно.

Н. ДРОЗДОВ: Перестаньте, Александр.

А. КАПКОВ: Подождите, не говорите. Все сразу узнают, кто вы такой. Я, во-первых, теряюсь и профессионально.

Н. ДРОЗДОВ: Да ни в коем случае.

А. КАПКОВ: И человечески. И я не знаю, как еще. И первое, в чем я теряюсь – это как вас представлять, понимаете?

Н. ДРОЗДОВ: Профессор Московского государственного университета имени Ломоносова Михаила Васильевича.

А. КАПКОВ: Доктор биологических наук, теле- и радиоведущий, певец.

Н. ДРОЗДОВ: Ух, да, певец. Целых три диска уже вышло.

А. КАПКОВ: Певец, актер.

Н. ДРОЗДОВ: Нет, не дай бог. Ты что?

А. КАПКОВ: Я недавно видел. Вы об этом расскажете. Мало того, что просто актер и кино, и рекламы.

Н. ДРОЗДОВ: Да ладно, перестань. Ни разу не видел. Ты что?

А. КАПКОВ: Рекламу я недавно видел.

Н. ДРОЗДОВ: На меня вообще пародию сделали.

А. КАПКОВ: Николай Николаевич, уже так долго вас слышат, а я до сих пор вас не представил. Мне ужасно неудобно. Николай Николаевич…

Н. ДРОЗДОВ: Да ладно обо мне. Зачем собрались?

А. КАПКОВ: Николай Николаевич Дроздов у нас сегодня в гостях.

Н. ДРОЗДОВ: Скворцов?

А. КАПКОВ: Почему Скворцов? Дроздов, конечно. А вас как-то называли иначе?

Н. ДРОЗДОВ: Иногда скворцом обзовут. Что делать?

А. КАПКОВ: Как вас называли в школе? Ваша фамилия в принципе пригодна для того, чтобы получить пару-тройку пригодных прозвищ.

Н. ДРОЗДОВ: Нет, у меня просто голова была в детстве слегка удлиненной, и я ходил в тюбетейке. Меня "жёлудем" называли.

А. КАПКОВ: Желудь?

Н. ДРОЗДОВ: А что, как будто желудь. И шапочка.

А. КАПКОВ: И шапочка. Очень похоже. Но при этом с птичьей тематикой никак не связано. Николай Николаевич, я вас поздравляю со всеми майскими праздниками. И в первую очередь…

Н. ДРОЗДОВ: И вас тоже с наступающими можно поздравлять.

А. КАПКОВ: Хочу вас спросить. Майские праздники для вас – это что? Мы только что за эфиром общались. И я, как и многие, поражались вашей легкости, вашей современности.

Н. ДРОЗДОВ: Хватит меня хвалить, слушай.

А. КАПКОВ: Я не хвалю здесь. Я говорю об удивительных вещах. Понимаете, Николай Николаевич – это человек, который в одной истории может совмещать рассказы военных лет и слово "селфи". И это правда. Я не хвалю здесь. Я просто рассказываю, как мы с вами только что общались. Поэтому у вас в первую очередь хочу спросить: 1 мая – это что за праздник для вас?

Н. ДРОЗДОВ: 1 мая никогда не отрывается от 9 мая. Это всегда 1, 2 мая – это у нас был "труд, мир, май", и 9 – День победы.

А. КАПКОВ: Но при этом, согласитесь, это совершенно разные праздники.

Н. ДРОЗДОВ: Да не совершенно разные. Я считаю, что они очень близки друг к другу и даже объединяются по сути дела. Бывает первомайский парад и бывает парад победы. Это все рядышком бывает. И поэтому мы очень любили всегда оба праздника. От одного к другому прямо проживали этот промежуток. Там тоже чей-то день рождения, день печати, еще что-то там. Очень интересно. Каждый день дорого стоит. А эти два дня, конечно (1 и 9 мая) – это такая мощная основа нашей жизни, я считаю.

А. КАПКОВ: Два исконно советских праздника.

Н. ДРОЗДОВ: Говорить о первомае как исконно советском… Первомай был придуман где-то, по-моему, за рубежом. Но он охватил весь мир. И, конечно, теперь для нас, пока мы его празднуем так истово, рьяно и искренне, что все остальные страны просто отдыхают.

А. КАПКОВ: Как вы смотрите на разницу отмечаний? То, как его отмечали в Советском Союзе и то, как его отмечают сейчас. Кстати, одна из наших первых встреч состоялась как раз, по-моему, на одной из первомайских демонстраций в городе. Вы там выступали, вас приглашали. Я тоже там работал. И мы с вами там, я помню, первый раз встретились. Вы до сих пор посещаете и отмечаете эти праздники?

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Особенно День победы – это вообще что-то потрясающее. И первомай я всегда с таким удовольствием отмечаю. И именно мир, труд, май. Потому что если будет мир, значит, будет возможность мирно трудиться. И только май дает нам… Майская победа – это то же самое. Тут прям близкие праздники.

Володя Вишневский, конечно, у нас молодец. Помните, наш поэт-одностишник. У него такие стихи…

А. КАПКОВ: Что у него было?

Н. ДРОЗДОВ: Одно его одностишье мне так нравится: "Опять я не замечен с Мавзолея". Это значит он прошел на демонстрации. Его не заметили.

А. КАПКОВ: Я просто представляю. Я помню эти картинки, сколько людей там.

Н. ДРОЗДОВ: Да. "Опять я не замечен".

А. КАПКОВ: Вы понимаете, что каждый человек шел именно с этой мыслью - "быть замеченным с Мавзолея".

Н. ДРОЗДОВ: Нет, так выразить в одной строчке. У него, конечно, замечательные пародии. Такие стихи. Даже книга у него называется "Спасибо мне, что есть я у тебя". Это он своей даме говорит.

А. КАПКОВ: Сколько раз вы были на параде победы? Именно присутствовали на Красной площади и видели его живьем.

Н. ДРОЗДОВ: Кого?

А. КАПКОВ: Парад.

Н. ДРОЗДОВ: Я думал – Вишневского.

А. КАПКОВ: Нет, я про парад.

Н. ДРОЗДОВ: Там уже на трибунах мне пару раз пришлось быть с какой-то организацией, когда эта организация вдруг мощно свою делегацию выдвигает, я попадаю в списки, я там оказывался. Потому что просто прийти… Но иногда были какие-то организации, которые должны были быть представлены на трибунах. Знаете, конечно, и с трибун интересно смотреть. Но это все-таки не те трибуны, которые Мавзолея…

А. КАПКОВ: Да, а по бокам которые стоят.

Н. ДРОЗДОВ: Так что мне интереснее, конечно, идти. Потому что идешь с людьми, начинается все… Когда на трибуну тебя приглашают. Ты должен заранее приехать, сесть и там тихо, как мышка, сидеть, ждать, когда что начнется. Конечно, это все очень красиво проходит. Но ты с одного места смотришь. А когда ты просто пришел где-то, собрался где-нибудь в районе Садового кольца, вся ваша компания. Обычно с работы собираются все…

А. КАПКОВ: Профсоюзы, да?

Н. ДРОЗДОВ: Построились, пошли, так интересно.

А. КАПКОВ: Но вот сейчас, в современной России, первомайская демонстрация не проходит парадом по Красной площади. Они проходят по Тверской. И последние годы, если я не ошибаюсь, мы поворачивали на Охотный ряд, и сцена обычно была установлена где-то около "Детского мира". Там был какой-то праздничный концерт. В Советском же Союзе майские демонстрации проходили праздничным парадом по Красной площади.

Н. ДРОЗДОВ: Да, конечно. Я не обратил на это внимание. Мне всегда нравилось. Я теперь вспоминаю. Идем мы до Манежа, подходим к Историческому музею, потом поворачиваем налево. Мы тогда еще несли развернутое самое большое знамя России. Я принимал участие в его подготовке.

А. КАПКОВ: Триколор?

Н. ДРОЗДОВ: Да, триколор. Оно имеет площадь 1052 м^2. Вот такое полотнище как раз занимало всю эту Тверскую улицу поперек. И мы шли, организаторы этого изготовления. Есть такое международное экологическое движение - "Живая планета". Мы там все вместе встали, взялись за знамя, еще и с таким трепетом. Потрясающе. Дошли, повернули налево. И там был митинг прямо около "Детского мира". Тоже очень интересно. Кто только ни выступал там: и Жириновский, все руководители думских фракций. Все-таки приятно, что у нас есть законодательный орган, в котором выражаются разные мнения, многопартийная система, которая не является системой, где кто-то друг у друга пытается власть отнять, а обсуждают и говорят в своих платформах, требуют выполнения своих требований. Все очень интересно. Это такая наша общественная жизнь идет очень хорошо. Я, правда, только в Общественной палате сейчас состою. Участник комиссии по культуре, я туда определился.

Меня хотели в комиссии по экологии. Я говорю: "По экологии и так дел так много, что… И у вас в Общественной палате. Не надо". Три года мы там поработали в области культуры. Мне кажется, много сделали хорошего. И, в частности, это, конечно, очень важный аспект культуры – воспитание патриотизма. Как раз на этих праздниках очень хорошо делать. Вынести флаг России. Мы его разворачивали в Москве, в Сочи на площади флага. Это была площади администрации, теперь называется Площадь флага России. После того, как мы развернули, там даже переименовали площадь – Площадь флага России. Возили на Северный полюс, там разворачивали.

А. КАПКОВ: Николай Николаевич, а как вы относитесь к критике подобных мероприятий, когда говорят, что на эти мероприятия людей свозят из-под палки, за деньги, привозят для того, чтобы не то что с работы…

Н. ДРОЗДОВ: Найдут, чего придумать. Ну, бред. Это бред, который. "Бессмертный полк" – это настолько… парад победы.

А. КАПКОВ: Кстати говоря, про "Бессмертный полк" такого почти не говорили.

Н. ДРОЗДОВ: Но пытались. Там сняли где-то лежащие вместе эти портреты. Где-то где-то положил их. "Вот, все брошено". Потом раздают. Это даже оскорбительная клевета на родных, на близких, которые портреты своего погибшего любимого человека несут. У нас дядин портрет. Он погиб в 1944 году уже, почти всю войну прошел.

А. КАПКОВ: Вы участвовали в этой акции?

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Я обязательно. И первый, и второй раз. Сейчас уже третий будет. И мы всей семьей идем: я, жена, дочка, два внуки. Внуки у нас уже одеты в солдатскую детскую форму, сейчас продается. И пятилетняя, и 13 лет. Одеваем в солдатскую форму, и они идут так здорово. Несем портрет погибшего дяди. И, конечно, это настолько вокруг воодушевление. Михаил Ножкин сочинил песню "Бессмертный марш бессмертного полка". И там такие слова, что именно когда… Кстати, болгарская предсказательница Ванга говорила иногда странные вещи. Я к ее предсказаниям отношусь серьезно. Потому что она, во-первых, сказала, что когда был еще Советский Союз, в будущем Россия станет великой страной и вернет себе прежнее название. То есть Советский Союз станет Россией. Состоялось? Состоялось. Теперь мы называемся "Россия".

А. КАПКОВ: Не Российская империя?

Н. ДРОЗДОВ: Нет, почему? И, понимаете, то, что у нас первичный герб восстановлен. Можно сказать, что имперский герб. Но это мы просто показываем, что Россия – это тысячелетняя держава. Была империя, было то… Но многие пережили период имперской власти, так называемые монархии. И сейчас еще вся Северная Европа – никто как-то не требует, чтобы отменили монархию в Норвегии, в Дании, в Швеции, в Великобритании, в Голландии. Монархии же там. И в Испании даже реставрировали монархию. Конституционная монархия. Существует законодательный орган, существует типа Думы, Конгресса и все. И при этом есть монархии, которые олицетворяют тысячелетнюю историю страны.

А. КАПКОВ: Скажите, а справедливо ли вообще делать какой-то выбор или проводить черту между империей и Советским Союзом? Корректно, если бы я вам задал такой вопрос: "Где вы бы хотели жить? В Советском Союзе, в Российской империи или в современной России?".

Н. ДРОЗДОВ: Конечно, я буду жить в современной России. Я понимаю, что есть целый ряд преимуществ, которые были в Советском Союзе: отсутствие безработицы, распределение студентов по всем… Там не было, чтоб мы воспитали в университете студентов, и они бы пошли потом в торговлю, в бизнес или что-то такое не по своей специальности. Сейчас это происходит, к сожалению. А тогда каждому мы должны место в системе научных или производственных учреждений по профилю. То есть там не было, чтобы человек пошел торговать чем-то с высшим университетским образованием. Сейчас это сплошь и рядом случается.

А. КАПКОВ: Есть плюсы в советской системе.

Н. ДРОЗДОВ: Но просто жить надо сейчас и здесь, и строить нашу великую Россию. Почему Трамп будет говорить "сделаем Америку великой"? А мы говорим: "Мы сделаем Россию великой". Посмотрим, кто будет еще более великим.

А. КАПКОВ: А почему вы сейчас затронули Трампа? Вы считаете, что вообще Трамп каким-то образом относится…

Н. ДРОЗДОВ: Вначале он был совсем неплох. Потому что он оттолкнул от нас эту чету Клинтонов.

А. КАПКОВ: Чету Обамы, может быть, вы имеете в виду?

Н. ДРОЗДОВ: Нет, чета Клинтонов. Обама их просто поддерживал. А в Белый дом должны были въехать оба Клинтона. Только теперь он не как президент. Он был как президент и опозорил это место связью с Моникой Левински в святая святых Белого дома, устраивал такие пошлые вещи, как связь с Моникой Левински. И он должен был въехать, если бы она победила, с ней вместе как муж президентши.

А. КАПКОВ: А нам что от этого?

Н. ДРОЗДОВ: Они наши прямые и откровенные противники. Не будем говорить – враги.

А. КАПКОВ: Надо сказать, что наши отношения при Клинтоне были не такими напряженными, как при позднем Буше или при Обаме.

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Но Клинтон занимался, как я сейчас помню… Но жена его, извините, такая… Она, конечно, продолжила бы линию постоянного вмешательства везде и всюду, и попытки быть гегемоном во всех направлениях. Но это, конечно, сейчас. Он по крайней мере сказал: "Займусь Америкой". Теперь опять оказалось, что он все-таки хочет заниматься и тем, и другим.

А. КАПКОВ: Всем занимается.

Н. ДРОЗДОВ: Мы уже встали во весь рост. И сейчас разговариваем уже не так, как разговаривали…

А. КАПКОВ: Для многих Трамп стал удивлением, сюрпризом, неожиданностью – как угодно называли. А для вас?

Н. ДРОЗДОВ: Нет. Конечно, сюрприз. Но, вообще-то говоря, сюрприз такой приятный, который оттолкнул эту линию Клинтон, Обама, миссис Клинтон. И ее муженек, который около нее все время вьется.

А. КАПКОВ: Но при этом приятности заканчиваются. Потому что политика Трампа…

Н. ДРОЗДОВ: Есть разные варианты, что такое политика. Реальные вещи, которые творятся, мы должны с ними считаться. И, конечно, когда нам просто говорят на белое, что это черное, это просто бесконечно можно этим заниматься. Мы никогда не сможем с таким не договориться. И все-таки хочется напомнить, что раньше у России было только два друга. Помните?

А. КАПКОВ: Флот и армия.

Н. ДРОЗДОВ: Армия и флот. А теперь еще и третий друг появился.

А. КАПКОВ: Вы думаете, это серьезный друг?

Н. ДРОЗДОВ: Какой?

А. КАПКОВ: Трамп.

Н. ДРОЗДОВ: Да какой Трамп?

А. КАПКОВ: А вы про кого?

Н. ДРОЗДОВ: Армия, флот и ракетно-космические силы.

А. КАПКОВ: Ах, вот оно что. Теперь про ракетно-космические силы. Хорошо.

Н. ДРОЗДОВ: Ну, авиация. Давайте говорить просто. Армия, флот, авиация.

А. КАПКОВ: Вода, земля и небо теперь. Еще и космос тогда.

Н. ДРОЗДОВ: Нет. Три основных друга.

А. КАПКОВ: Николай Николаевич, позвольте мне…

Н. ДРОЗДОВ: Трамп как был нашим противником, он так им и будет. И надо с этим считаться. Он откровенно и ясно старается… Как уничтожили Саддама Хусейна? Показывают пробирочку в этом самом… Кто-нибудь хоть спросил бы – что за пробирку нам показывает их госсекретарь? И это доказывает, что у Саддама Хусейна была атомная бомба?

А. КАПКОВ: Химическое оружие.

Н. ДРОЗДОВ: И говорят, что они готовят атомную бомбу.

А. КАПКОВ: Я правильно вас понимаю, что тогда…

Н. ДРОЗДОВ: И все, как ослепленные, сидят, раскрыли рты и говорят: "Тогда надо его кончать".

А. КАПКОВ: Любой американец тогда будет на посту президента для нас противником, или когда-то может произойти, что…

Н. ДРОЗДОВ: Давайте с политики соскочим. Хочется поговорить о нашей жизни. Мы должны сделать Россию великой. Она и так уже достаточно великая. По крайней мере, как замечательно в песне Ножкина. Я же на этом бессмертном марше тоже… и Ножкин, и Василий Лановой – они же основатели этого прекрасного движения. И мы с ними встречаемся. Мы одногодки. Мы вспоминаем. Мы еще дети войны.

А. КАПКОВ: Вам в этом году 80 лет.

Н. ДРОЗДОВ: Какие там 80? Два по сорок.

А. КАПКОВ: Хорошо.

Н. ДРОЗДОВ: Не напоминайте мне. А вот то, что мы дети войны, я помню, как она началась и как бомбежки были в Рязани, на нас налетали фашистские бомбардировщики. И наша знаменитая артиллерия в виде зениток делала такой заслон, что к городу они прорваться не могли, бросали все бомбы в пойму Оки, и не долетали. Но они могли вернуться с бомбозапасом обратно, этих летчиков бы расстреляли. И они все бросали там. И мы смотрели на это вот так с ужасом. А зенитный огонь был такой, что туда сунешься – ну точно попадешь под обстрел. Они боялись и улетали.

И вот Рязань на юге стала последним форпостом, который не был взят, и они поперли обратно. А там на Севере знаменитые 28 героев-панфиловцев, на Юго-Западе подольские курсанты, потрясающая история. В общем, мы стали, как сказал комиссар панфиловцев Клочков: "Отступать дальше некуда. Позади Москва". То есть умрем здесь, ни шагу назад.

А. КАПКОВ: Когда вы говорите "два по сорок", я тут же понимаю, что вы проживаете жизнь не то что двух людей…

Н. ДРОЗДОВ: Еще скажете, что я двойную какую-то…

А. КАПКОВ: 2-3 жизненные истории – это совершенно точно. Потому что, правда, я не представляю…

Н. ДРОЗДОВ: Будет потом три по сорок.

А. КАПКОВ: Я просто не представляю, как в одной жизни столько может уместиться.

Н. ДРОЗДОВ: Я помню, когда мама бежит по тропинке, кричит: "Победа, победа!". Она бежит, узнала по радио. Не было ни телевизоров, ничего. "Победа, победа!". Все плакали от радости вместе с ней. И отец вернулся.

А. КАПКОВ: Вам в этот момент было 7 лет. А то, что вы рассказываете про бомбежки и бомбардировки. Вы помните это своей памятью. Потому что то, что было в три года со мной, я не помню.

Н. ДРОЗДОВ: Нет, ну что ты? Во-первых, мне было 4 года. А 4 года – это очень памятная… Я еще помню, как до этого маленьким я был. В Солотче на пляже мы летом отдыхали. Оттуда все съехались в город. И это наше бомбоубежище – это были наши подвалы, погреба в домах. Все сразу залезали, боясь, что сейчас бомба падать начнет. А бомба практически… Единицы прорывались где-то. Но город не подвергся никакой такой бомбежке.

А. КАПКОВ: Можно еще несколько вопросов о вас? Я хотел узнать. Раз уж два по сорок, то два по сорок. Но это уже будет в этом году. Вы будете как-то отмечать этот юбилей?

Н. ДРОЗДОВ: Даже не хочу об этом разговаривать. Это настолько не интересно.

А. КАПКОВ: Вы делали прекрасные мероприятия ранее. У вас очень много друзей. И все приходили и выступали. У вас был концерт. И он был благотворительный. И все собранные деньги отправлялись на благотворительность.

Н. ДРОЗДОВ: На операции детям, да.

А. КАПКОВ: Что-то подобное не будете делать?

Н. ДРОЗДОВ: Сейчас операции для детей завершились. Потому что это учреждение по сути дела расформировано. Но сейчас есть такая патриотическая работа. Я, например, сначала "Бессмертный полк" иду, а потом в прошлом году 9 мая я пел песни военных лет. И Василий Семенович Лановой пришел, спел несколько песен. Потом меня оставил, пошел в другое место их допевать. А я три часа продержался на открытом подиуме и собрал с гуляющего народа…

А. КАПКОВ: Вы пели три часа?

Н. ДРОЗДОВ: Да. С 6 до 9. К каждой песне я рассказывал, когда она была, что, почему. И народ стоял и слушал.

А. КАПКОВ: Вы споете нам?

Н. ДРОЗДОВ: Сейчас как раз майские праздники начнутся. И, конечно, очень хочется вспомнить эту удивительную песню. Она первая послевоенная по сути дела. Шульженко ее пела. Но это мужская песня. Просто Шульженко пела, потому что солдат…

А. КАПКОВ: Были заняты другим.

Н. ДРОЗДОВ: Они были все на фронте. Я ее помню. Солдат вернулся с фронта, пришел живой-здоровый. Уже даже заборчик себе починил, новый сделал из сосновых досочек. А не с кем поговорить. В деревне все ушли на фронт, почти все погибли. Остались какие-то бабушки, старушки и деды. А ему хочется с кем-нибудь знакомым поговорить, вспомнить эту всю страшную войну. И никого нет. И вот он ходит и ждет. И он говорит: может, к нам знакомого солдата занесет? А потом настолько увлекается этой мыслью, что он уже начинает с ним говорить на ты, как будто он с ним говорит.

А. КАПКОВ: Как будто он здесь.

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Можно я спою?

А. КАПКОВ: Конечно. Я и хотел как раз.

 

НОВОСТИ

 

А. КАПКОВ: Итак, дорогие друзья, вновь всех приветствую. Спасибо, что остаетесь с нами в эти праздничные дни. Я напоминаю, что сегодня у нас в гостях просто замечательный человек, я не буду сейчас все регалии. Тем более он еще и скромный. Николай Николаевич Дроздов. Еще раз вас приветствую для всех тех, кто к нам только что присоединился. Спасибо за эту шикарную песню.

Н. ДРОЗДОВ: А ведет, напоминаю, Александр Капков.

А. КАПКОВ: Спасибо. Мы же как два профессионала. Ведь вы работали в этом здании. Вы не только телеведущий, но вы и радиоведущий.

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Приглашали на разные программы. Вот так целиком я программу какую-то подолгу не вел.

А. КАПКОВ: Но были проекты, вы делали какие-то циклы программ, циклы передач.

Н. ДРОЗДОВ: Были.

А. КАПКОВ: Николай Николаевич Дроздов, ваш голос прекрасен. Это понятно. Вы записали, у вас есть альбом, диск, он называется…

Н. ДРОЗДОВ: "Вы слыхали, как поет Дроздов?".

А. КАПКОВ: Что это за песни?

Н. ДРОЗДОВ: Видите, дело в том, что этот диск, предупреждаю, нигде купить нельзя, потому что я не люблю устраивать какие-то коммерческие проекты. Поэтому на диске написано "не для коммерческого пользования".

А. КАПКОВ: Но в интернете он наверняка есть. И можно его найти и послушать бесплатно.

Н. ДРОЗДОВ: Послушать можно. Но купить нельзя. Я раздарил. Я записал его 6 лет назад. Друзья выпускали, нашлепают 500 штук, принесут ящик. Я его раздариваю, раздариваю. Таких девять ящиков раздарил, десятый заканчивается. Сейчас вот приближается к 5000 раздаренных экземпляров.

А. КАПКОВ: Это говорит о том, сколько у вас друзей, вы понимаете? Фейсбук вас бы уже ограничил. На Фейсбуке максимум 5000 человек можно добавлять в друзья.

Н. ДРОЗДОВ: Я в сетях нигде не присутствую. А все говорят… Подходит молодой человек и говорит: "Я с вами в Одноклассниках дружу".

А. КАПКОВ: Я вас первый раз вижу, молодой человек.

Н. ДРОЗДОВ: Ну, понятно. Не знаю, есть ли я в Одноклассниках. Но кто-то сделал какой-то мой сайт. Но это кто-то его сделал и туда что-то бросает. Я никогда ни разу ни на что не отвечал. Мне показывают, говорят: "Посмотри, сколько там человек". Я говорю: "И смотреть не буду, потому что я его не делал. С какой стати?".

А. КАПКОВ: Почему вас нет в интернете?

Н. ДРОЗДОВ: А зачем?

А. КАПКОВ: Вы человек, который…

Н. ДРОЗДОВ: Вообще интернет как средство получения информации… По интернету можно стихотворение узнать, какую-нибудь поэму прочитать, какой-нибудь документ, биографию любого человека, когда он родился, когда что. То есть это здорово.

А. КАПКОВ: Вы читали свою биографию на Википедии?

Н. ДРОЗДОВ: Там парочка каких-то ляпов есть. Но как это выскрести оттуда? Слава богу, ляпы такие, не позорящие меня чем-то. Там можно хоть что написать, и это будет все висеть.

А. КАПКОВ: Но в целом достойно, и это про вас?

Н. ДРОЗДОВ: Там сказано, что я совершил два кругосветных путешествия.

А. КАПКОВ: А вы не совершали?

Н. ДРОЗДОВ: Одно. И то чисто формально. Половина на корабле, половина на самолете пролетел.

А. КАПКОВ: Мне кажется, количество стран, в которых вы были, заставляет сделать такой список, что вы сделали 30 кругосветок.

Н. ДРОЗДОВ: Любой человек, который совершает кругосветное путешествие всерьез, как Конюхов, например, наш замечательный Федор.

А. КАПКОВ: Да. Недавно он сделал кругосветку на воздушном шаре.

Н. ДРОЗДОВ: Это вообще потрясающе. Я прямо за него каждую минуту болел. Мы даже песню сочинили и спели ему, когда он летел, чтобы поддержать. Потому что одно дело – лететь на смотрите, облетая грозовые тучи.

А. КАПКОВ: Самому прокладывать свой маршрут.

Н. ДРОЗДОВ: А когда шар твой несет на грозовую тучу, и если туда войти, тебя просто молнией убьет обязательно, 100%. И как он умудрялся…

А. КАПКОВ: Вы об этом ему не рассказывали, когда...

Н. ДРОЗДОВ: Он прекрасно знает это все. Поэтому он летел со знанием дела. Он умеет управлять даже воздушным шаром, обходил как-то… Если шар не может вбок пролететь, он быстро поднимается вверх и над ним проходит.

А. КАПКОВ: Вы были во всех странах земного шара?

Н. ДРОЗДОВ: Да нет. Я даже не знаю, во скольких. Я не считал. Меня не интересует. Я считаю, что где я побывал, мне было интересно. А если мне предложат посчитать список, какая разница. Если я пробыл год в Австралии, так я там делом занимался, был направлен по линии нашего министерства высшего образования для написания докторской диссертации. Это командировка. А просто так побывать там, сям. Австралию я уже изучил, полевые исследования провел, сделал докторскую диссертацию по пустыням мира вообще.

А. КАПКОВ: Вы такую формулировку сейчас интересную употребили - "если предложат". У меня есть ощущение, что вы…

Н. ДРОЗДОВ: А кто предложит?

А. КАПКОВ: Поехать куда-нибудь, посетить. Но здесь это неважно. Я зацепился именно за слово "предложат". Потому что, мне кажется, вы крайне благодарный человек в плане предложений. У меня такое ощущение, что вы не отказываетесь ни от чего. Мне казалось, что вы просто энтузиаст, которых нужно поискать. Вы авантюрист.

Н. ДРОЗДОВ: Я просто понял, что если я на все стану соглашаться, то меня просто затопчут ногами.

А. КАПКОВ: Вы согласились на такие проекты, как "Последний герой".

Н. ДРОЗДОВ: Это был очень интересный проект. Я очень благодарен персонально Константину Львовичу Эрнсту, который меня пригласил на четвертого "героя", потом на пятого и еще на шестой.

А. КАПКОВ: Для вас это было…

Н. ДРОЗДОВ: Два я полностью отработал. Потому что это серьезная работа. Я думал сначала – соглашаться, нет. Съемки какие-нибудь. А потом отвезут в отель, потом покормят. Все было на самом деле точно, железно.

А. КАПКОВ: Вы как человек из телевидения и из науки, из экспедиций. Вы можете понимать точно: этот проект – это телепроект или это настоящая экспедиция?

Н. ДРОЗДОВ: Это и то, и другое, конечно. Там снята передача.

А. КАПКОВ: Когда телепроект – это когда ты отснялся, поехал в отель, там поел.

Н. ДРОЗДОВ: Реально. Приходится упомянуть американцев в позитивном смысле. Это проект Чарли Парсонса, который составил программу этого проекта, так чтобы ничего изменить нельзя было. То есть это имитация потерпевших кораблекрушение. То есть людей выбрасывают даже в воду. Их нельзя высадить на сушу за 500 м.

А. КАПКОВ: По трапу не сойдешь?

Н. ДРОЗДОВ: Да, по трапу нет. И, конечно, бедный Джигурда, который не почитал правил, когда в 2006 году он был, его даже вывели с самого начала. Там Ксения Собчак была ведущей. Она говорит: "Прыгайте". Все прыгнули. "Вези меня до берега, ты что тут дуришь?". И сразу скандал. Она пять раз ему говорила: "Прыгай и плыви по всем правилам. Я не имею права тебя подвезти к берегу". Говорит: "Я требую".

А. КАПКОВ: Подвезли до родного берега, в общем.

Н. ДРОЗДОВ: И поехали обратно. Он вышел из игры, даже не войдя в нее. Жалко, такая яркая личность. Там же брали не каких-то чемпионов по выживания или что-то такое. Наоборот, если человек специалист по выживанию, его туда не возьмут. Характерных людей брали, которые создают живую и иногда даже конфликтную атмосферу. При этом никакой жратвы. Только то, что соберешь на острове. А собрать можно… Никакие там бананы не растут. Там никаких плантаций нет. Там почвы вообще толком нет. Там растут пальмы по краю песка. И то молодые пальмы, на которых кокосов нет. И даже говорят, что их посбивают до того, как приезжает тренироваться эта группа. Ничего такого. То есть растительных кормов нет. Наоборот, там животные корма. Там крабики мелкие бегают, больших крабов надо ловить сеткой. У нас нет никакого оборудования. Мы потерпевшие кораблекрушение. У нас даже нет спичек, зажигалок, чтобы огонь развести. Мы должны сами его добыть, как сообразим. Кто поедет, сами догадаются, как это делается. И этот огонь мы храним. По ночам дожди там. Каждый остров дает такое облако над собой сзади за сутки. Днем солнце нагревается… Все так раз, Солнце село, охлаждается. Эта шапка выливается дождем на остров. Удовольствие ниже среднего – ночью лежать под таким прохладным…

А. КАПКОВ: Мне было бы не страшно с вами поехать в экспедицию, честно. Я бы даже ел лягушек, которых ели там все. Я бы сказал: "Я первый буду есть".

Н. ДРОЗДОВ: Мы просто ошиблись при обработке лягушек. Надо было шкурку снимать аккуратненько, на шкурке ядовитые железы. А при обработке, когда снимали шкурку, то перетащили яд туда. Это, конечно, было легкое отравление. Но мясо у лягушек совершенно не ядовито. Это жаба. А шкурка – очень. Слава богу, мы ее снимали. Но при снятии кто-то руками перенес яд на мясо. И степень отравления была такая…

А. КАПКОВ: Минимальная.

Н. ДРОЗДОВ: Ну нет, она довольно сильная…

А. КАПКОВ: К врачу никто не обращался.

Н. ДРОЗДОВ: Двоих пришлось даже отвезти… Но только на ночь отвезли и утром тоже привезли. Там что-то подделали немножко.

А. КАПКОВ: Подшаманили.

Н. ДРОЗДОВ: Там врач какой-то помог. Врач вообще один был на всю… Он приезжал, если ссадины какие-то…

А. КАПКОВ: Можно я вернусь к Википедии, к интернету? Вы сказали, что там в принципе все достоверно. Там написано, что вы бросили институт, когда в него поступили, для того чтобы обучиться ремеслу. Ремеслу какому?

Н. ДРОЗДОВ: Это у меня было такое маленькое отвлечение. Самое интересное, что когда я поступил первый раз на биофак Московского университета (это было в 1953 году), прямо открыли новое здание, я поступаю на биофак. Через два года я оттуда ухожу, чтобы перейти к своему любимому учителю, профессору, которого я знал. Но он работал в Педагогическом институте. Я ради этого бросил биофак, поступил заново в Педагогический на 1 курс с потерей двух лет. И учился там у своего любимого учителя, который занимался именно рептилиями, змеями – всем, чем я занимался. А когда 3 года отучился в пединституте, этот учитель и мой друг… Мы были его верные ученики, статьи научные вместе писали. А вот 4-5 курсы пединститута – это уже для учителей средней школы методики преподавания. "Вам это не нужно, вы должны стать научными работниками". "Я напишу письмо на географический факультет МГУ. Мой друг Анатолий Георгиевич Воронов, который там заведует кафедрой биогеографии. Я вас переведу туда. И вы там опять с потерей двух лет, да еще с досдачей". В общем, я четыре года потерял. То есть 9 лет учился вместо 5. Но зато уже кончил кафедру биогеографии, мою любимую кафедру, где я остался в аспирантуре. Там же стал младшим, потом старшим научным сотрудником, доцентом, защитил докторскую, съездив в Австралию по линии Минвуза. И сейчас работаю там профессором. И я счастлив, что моя трудовая книжка в одном месте, ни туда, ни сюда.

А. КАПКОВ: Вы преподаете там?

Н. ДРОЗДОВ: Да. Зато три разных вуза я посетил по 2-3 года.

А. КАПКОВ: На каком факультете вы преподаете? Что вы преподаете? Как часто?

Н. ДРОЗДОВ: Конечно, одно время я преподавал по полной.

А. КАПКОВ: 5-6 дней в неделю.

Н. ДРОЗДОВ: Естественно. У доцентов большая нагрузка. У ассистентов доцентов большая нагрузка. У профессора несколько меньше, но тоже нагрузка постоянная. И только когда уже я обнаружил, что я преподаю 50 лет (с 1963 по 2013), я сходил к Виктору Антоновичу Садовничему и говорю…

А. КАПКОВ: Подустал?

Н. ДРОЗДОВ: Просто столько разных других дел. И чтение курсовой лекции не позволяет ездить в командировки, отъезжать.

А. КАПКОВ: Отвлекаться.

Н. ДРОЗДОВ: Приходится каждый раз за кого-то почитать, потом кто-то за меня читает. Это так запутывает учебный процесс. А там есть такое понятие "профессор-консультант". Это значит профессор, который может не читать лекций.

А. КАПКОВ: На регулярной основе.

Н. ДРОЗДОВ: Он читает какие-то… Вот я буквально вчера или позавчера читал лекцию на 1 курсе. Курс экологии читают все сотрудники понемножку. А потом я завершающую лекцию прочел. Это в таком духе. То есть профессор-консультант.

А. КАПКОВ: А у вас есть открытые лекции, на которые может прийти не только студент вуза, но и просто любой желающий?

Н. ДРОЗДОВ: Не знаю.

А. КАПКОВ: Нет? Это уже, наверное, у самого вуза…

Н. ДРОЗДОВ: Бывает.

А. КАПКОВ: Я еще хотел узнать. Меня знают во многом как автоэксперта, как транспортного эксперта. Моя тематика – автомобильная, транспортная. И я знаю, что вы водите машину, и делаете это до сих пор, правильно?

Н. ДРОЗДОВ: Понемножку, конечно.

А. КАПКОВ: У вас был неприятный инцидент в прошлом году, который, я так полагаю, благополучно закончился, все хорошо. Все живы-здоровы.

Н. ДРОЗДОВ: Я там, конечно, нарушение нечаянно произвел. Но на такой маленькой скорости. Урегулировали все…

А. КАПКОВ: Там все хорошо. Но, тем не менее, вы до сих пор водите автомобиль периодически.

Н. ДРОЗДОВ: Потихонечку.

А. КАПКОВ: Потихонечку, спокойно.

Н. ДРОЗДОВ: Конечно.

А. КАПКОВ: Я знаете, какой вопрос хотел вам задать? Я недавно начал ездить на мотоцикле. И я передвигаюсь сейчас, понимаю, что мотоцикл – это серьезная ответственность, которая требует от водителя концентрированности, быстроты реакции и всего остального. Автомобиль – это то же самое. Я понял, что, наверное, наступит день, когда я себе скажу: "Саша, с сегодняшнего дня ты лучше больше не садишь на мотоцикл". У вас были такие мысли? Это я себя просто так стращаю, а на самом деле это не так?

Н. ДРОЗДОВ: Мотоцикл – это опасный вид транспорта с самого начала.

А. КАПКОВ: Я согласен. Автомобиль тоже.

Н. ДРОЗДОВ: Мотоцикл в движении находится в искусственном равновесии, правильно? Стоит ему остановиться – он падает, правда же?

А. КАПКОВ: Да. Отчасти искусственном.

Н. ДРОЗДОВ: За счет движения. Ты заводишь и едешь.

А. КАПКОВ: За счет вращения даже.

Н. ДРОЗДОВ: Да. Вращения, движения. А стоять он не может просто так на двух колесах. Он падает. Правда же? И поэтому каждый мотоциклист, едущий по дороге, тем более на большой скорости. Стоит что-нибудь случиться, попалось что-то под колесо, сбило чем-нибудь, обо что-то ушибся, человек летит вместе с мотоциклом отдельно от него по асфальту. Он собирает все шишки, которые только можно.

Машина четырехколесная. Если аккуратно водишь и на тебя на встречке не вылетил какой-нибудь грузовик… А то тоже бывает. "Дорожные войны"…

А. КАПКОВ: Смотрите "Дорожные войны"?

Н. ДРОЗДОВ: Иногда не ради любопытства, а ради того, что все-таки… Жена говорит: "В левом ряду старайся не ехать. Только по особой необходимости". Левый ряд – это все-таки по статистике… Конечно, любой, кто теряет управление, вылетает, по левому ряду бьет.

А. КАПКОВ: Я просто знаю эту программу. Но я смотрю не эту программу, но что-то подобное. Какая у вас машина?

Н. ДРОЗДОВ: Я отъездил за свое время все виды отечественных автомобилей. Начал с ушастенького "Запорожца". Потом мыльница, когда уже решеточки такие. По пять лет я отъездил два "Запорожца". Теперь это вообще иномарка. Выпускается в Украине. Но все-таки это был отечественный автомобиль. Потом перешел на "Москвича". Не просто 412, а 2140, у которого задние фонарики не треугольничками, а даже такие горизонтальные.

А. КАПКОВ: Такие прямоугольные?

Н. ДРОЗДОВ: Да, очень солидно.

А. КАПКОВ: Что называется – обновленный. Потом?

Н. ДРОЗДОВ: Его я отъездил 10 лет. Представляете? Потом начал "Жигулями" интересоваться. Сначала у меня были "Жигули Пятерка", потом "Жигули Четверка" с багажничком.

А. КАПКОВ: Универсал?

Н. ДРОЗДОВ: Ну, багажничек. Удобный для поездки на дачу. Потом даже "Жигули-11 был".

А. КАПКОВ: Одиннадцатый – это десятка, тот же самый универсал, как "Четверка".

Н. ДРОЗДОВ: Она чуть-чуть под иномарку.

А. КАПКОВ: А сейчас что у вас?

Н. ДРОЗДОВ: И только когда мне стало два по 35.

А. КАПКОВ: А вы так считаете, я заметил.

Н. ДРОЗДОВ: Это серьезное уже время. Мне товарищ говорит: "Давайте как-нибудь сообразим". Оформили типа кредита. И я оформил Судзуки.

А. КАПКОВ: Такой, как джип.

Н. ДРОЗДОВ: Да, как джип.

А. КАПКОВ: Нравится?

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Все-таки повыше сидишь, прочнее. Конечно, самое главное для меня – никогда не превышать скоростной режим. Потому что это стопроцентно резко повышает вероятность дтп. Просто категорически. У меня было какое-то маленькое приключение на скорости 5 км/ч…

А. КАПКОВ: Но вы не перемещаетесь по Москве, насколько я понимаю?

Н. ДРОЗДОВ: Нет. На метро езжу, очень хорошо.

А. КАПКОВ: Это в основном для поездок за город?

Н. ДРОЗДОВ: Вчера меня вызвали на одну лекцию, прислали мне машину из вежливости. Я говорю: "Да в принципе доехать от Беляево до Маяковки…". Я ехал на машине 2 часа, на полчаса опоздал на эту лекцию.

А. КАПКОВ: Вы пожалели, да?

Н. ДРОЗДОВ: На метро я бы доехал буквально за час железно. Два часа в машине. И бедный шофер старался, искал навигатором какие-то дороги. Он все говорит: "Куда все едут?". У всех своих дела. Вот вечер вчера был, конечно, потрясающий.

А. КАПКОВ: Сейчас очень сложно передвигаться по Москве. Это точно.

Н. ДРОЗДОВ: Я только что испытал двухчасовую поездку в машине.

А. КАПКОВ: Обратно на метро поехали?

Н. ДРОЗДОВ: Конечно.

А. КАПКОВ: "Нет, спасибо, я на метро".

Н. ДРОЗДОВ: Да.

А. КАПКОВ: Я хотел у вас узнать про климат, про экологию в Москве. Многие жалуются. Хотя вы человек, который никогда не жалуется, мне кажется.

Н. ДРОЗДОВ: Что есть, то есть.

А. КАПКОВ: Про меня можно сказать, что я капризулька. Я человек, который жалуется, говорит то, что…

Н. ДРОЗДОВ: Не ожидал от вас.

А. КАПКОВ: Это погода, которая просто ненавистная. У нас нет Солнца.

Н. ДРОЗДОВ: У природы нет плохой погоды. Даже когда какой-нибудь ветер, вьюга. "Какая замечательная погода! Оригинальная, по крайней мере. Как хлещет, как дует, как сыплет!". Интересно. И потом проходит – солнышко вышло. А пасмурно – это значит влажно. Это же очень важно для…

А. КАПКОВ: Мокро, сыро, тебе некомфортно.

Н. ДРОЗДОВ: Нет. Зато все растет.

А. КАПКОВ: Ну что растет в городе, Николай Николаевич?

Н. ДРОЗДОВ: Все наши парки. Сейчас распустится листва гораздо быстрее. Она вся позеленеет. А уж подмосковным участкам нужна влага. Лес тоже распустится быстро. А если сухая погода, очень вредно для леса весной.

А. КАПКОВ: А что вредно?

Н. ДРОЗДОВ: Ну как? Будет засыхать.

А. КАПКОВ: А что вредно для человека в Москве? Экология московская – как вы ее оцениваете? Человек, который живет в Москве. У меня огромное количество людей страдают аллергиями, какими-то болезнями, постоянно заложенные носы, еще что-то.

Н. ДРОЗДОВ: Во многом это еще зависит от самого человека. Давайте будем говорить… Как и где ходить. Конечно, если вы встанете на проезжей части около перекрестка, где непрерывно заводятся, останавливаются и трогаются машины. Когда машина трогается и тормозит, она больше выпускает выхлопных газов. То есть там можно так надышаться…

А. КАПКОВ: Хоть раз в день каждый из нас бывает на таком перекрестке.

Н. ДРОЗДОВ: Конечно. Есть люди… Надо следить за своим здоровьем все-таки самому. Если ты хочешь жить в городе, конечно, идеальное место для долгожителя – это высота 2000 м над уровнем моря, это субальпика Кавказских гор и это работа чабана, когда вы ходите за стадом баранов, пасете их и ночуете под открытым воздухом. Вы спите прямо на улице, прикрывшись буркой, дышите. Даже спать в помещении – это уже уменьшает ваше долгожительство. Кто захочет сейчас сдать свою квартиру в Москве и ехать чабаном работать? Проживешь 150 лет. Тебе это надо? Вряд ли. Вы же капризный человек, как вы сказали. Нафига мне такая работа? А вот там здоровье будет. Поэтому в Москве мы живем по собственному желанию. Поэтому осуждать это…

А. КАПКОВ: У вас тоже собственное желание жить в Москве? У вас не было никогда желания переехать… Я не говорю про страны, я говорю про другой климат.

Н. ДРОЗДОВ: Нет, все время куда-то поехать хочется. Но только поехать и посмотреть, а вернуться, конечно, в Москву.

А. КАПКОВ: Но ведь даже, допустим, для вашей работы жить в том же самом Эквадоре было бы куда более интереснее, продуктивнее.

Н. ДРОЗДОВ: Ну как продуктивнее? Я все-таки родился в России, у меня великий русский язык родной. Я могу читать всякие стихотворения, петь песни часами на русском языке. Что я буду делать в Эквадоре? Я там чужой человек. Куда бы я ни записался в какую-нибудь организацию, все говорили бы: "А, этот из России".

А. КАПКОВ: Не наш.

Н. ДРОЗДОВ: Я же видел таких, сколько живут там за рубежом. Он ходит, и ощущение, что он здесь не свой, свой среди чужих.

А. КАПКОВ: К сожалению, это есть.

Н. ДРОЗДОВ: И поэтому, конечно, жить надо там, где ты родился. Не буквально где родился. Я в Рязани родился, живу в Москве. Но это один регион, родные дома, города, люди. И, конечно, сюда приезжаешь из дальних стран рассказать о чем-то – да. Но там остаться – это себя погубить как личность.

А. КАПКОВ: Спасибо большое. Николай Николаевич, у нас уже совсем закончилось время. Прекрасная программа, прекрасное проведенное время. Спасибо вам за эти большие и хорошие истории. Николай Дроздов был у нас в гостях. Благодарю вас.

Н. ДРОЗДОВ: А вел Александр Капков.

А. КАПКОВ: Вы сегодня мой персональный конферансье. Благодарю, у меня первый раз…

Н. ДРОЗДОВ: Импресарио.

А. КАПКОВ: У меня это первый раз. Всем хорошего праздника. И напоследок, Николай Николаевич, давайте тогда еще одну песню.

Н. ДРОЗДОВ: Конечно, гимн Москвы. Все-таки "Говорит Москва". Дело в том, что наш московский канал, конечно, и наш гимн Москвы – такой замечательный. Он как раз связывает Первомай с Днем победы и с Москвой. И как раз третий куплет этого нашего гимна.