С.ДОРЕНКО: 8 часов 38 минут. Вторник, 29 августа. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко, ведущая этой программы. Анастасия, привет, поехали.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем.

С.ДОРЕНКО: Запущенная КНДР ракета пролетела над Японией в сторону Тихого океана. Я думаю, чего они всполошились?

А.ОНОШКО: В сторону Соединенных Штатов…

С.ДОРЕНКО: Нет-нет, Хоккайдо, наоборот, в сторону России, в сущности. То есть ракета КНДР впервые пролетела на высоте 550 км, над этой самой Японией, над каким-то островом одним, потом ушла в сторону Хоккайдо, там развалилась и все, на высоте 550 км. Все японцы до единого получили смсочку об этом, ни один японский военный даже не проснулся и невыковырял вот эти слизняки из глаз. Понимаешь, о чем я говорю? Это означает, что военным на все наплевать, они абсолютно работать не хотят.

А.ОНОШКО: Там же мало военных, по договору послевоенному. У них американцы на Окинаве сидят.

С.ДОРЕНКО: У них какая-то система есть. Ни один не проснулся, вот в чем дело.

А.ОНОШКО: А как? Вы думаете, они должны…

С.ДОРЕНКО: У них есть противоракетные какие-то…

А.ОНОШКО: Сбить должны были?

С.ДОРЕНКО: Они должны были стрелять по ней, по крайней мере, противоракеты выпустить, хотя бы сплеча зафигачили…

А.ОНОШКО: А они рассчитывали, что перелетит.

С.ДОРЕНКО: А почему ты думаешь, что мы были стрельнули? Почему ты так думаешь?

А.ОНОШКО: Не знаю. Я предположила.

С.ДОРЕНКО: Откуда у тебя уверенность, что мы бы стрельнули бы. Чем мы не японцы? Чем мы хуже японцев?

А.ОНОШКО: Хладнокровные совершенно.

С.ДОРЕНКО: Да у нас в сторону Владика летали эти ракеты.

А.ОНОШКО: Было дело.

С.ДОРЕНКО: И мы даже глазом не моргнули. Мы выше.

А.ОНОШКО: Они наши друзья и коллеги, ошиблись…

С.ДОРЕНКО: Мы бы сказали: о чем вы говорите? Это же наши друзья, они же по нюху чувствуют русский дух, они сразу чуть-чуть раз правее и все. Я думаю, что надо привыкать. Я думаю, не надо сбивать, я думаю, ни фига не надо делать. Надо просто привыкать к стрельбе.

А.ОНОШКО: Главное, что она бесплодная. Разрушений она не приносит.

С.ДОРЕНКО: Постепенно японцы и русские должны привыкнуть к тому, что над ними летают северокорейские ракеты. И южные корейцы должны привыкнуть.

А.ОНОШКО: Они не могут, они волнуются все время. Начинают вопрос ставить ребром на собраниях в ООН и так далее.

С.ДОРЕНКО: Вот пуля пролетела и ага, да? Песня такая была. А первая пуля…

А.ОНОШКО: Сергей, мы привыкли, мы с вами жертвы пропаганды империалистического мира. Потому что мы с вами не рассказываем о том, что южные корейцы с американцами начали учения близ границ и просили КНДР воспринимать это дружественно, неагрессивно. Мы про это не рассказываем.

С.ДОРЕНКО: А первая пуля… вторая пуля… Так ты за Северную Корею, я тебя понял. Ты их агентка, ты чучхе.

А.ОНОШКО: Да. Видите, какую мне операцию сделали пластическую удачную. Так и не скажешь.

С.ДОРЕНКО: Настена, Оношкой не станешь больше. Будешь чучхе.

А.ОНОШКО: Я Сунджай.

С.ДОРЕНКО: А что значит?

А.ОНОШКО: Это такое имя, типа Клава по-корейски.

С.ДОРЕНКО: Это разновидность супа, я думаю. Доширак…

А.ОНОШКО: Сунджай это такое противное имя, уже никто этим именем не называет девочек давно. Ну это такая Клава…

С.ДОРЕНКО: К ракетам, я считаю, надо привыкнуть и закончить с этим.

А.ОНОШКО: Так уже привыкли. Но теперь что вы предлагаете КНДР взамен?

С.ДОРЕНКО: Они пусть стреляют, а все такие смотрят: А? Ну, ладно, чего. Пусть себе летят. А что? У них денег много, они богатая страна, правильно? У них все сытые, до одной горсточки риса в неделю имеют, по выходным. Ну, и хватит им. Все будет хорошо. Я много раз рассказывал, как я привык спать под Калашников. Единственное, я говорил много раз, что я не мог спать под крупнокалиберный, не получалось. Вот под крупнокалиберный встаешь и идешь в туалет, пописать, еще что-то, а потом засыпаешь. Но под крупнокалиберный опять просыпаешься, как-то так.

А.ОНОШКО: Это смотря где. Если далеко, то ничего.

С.ДОРЕНКО: Нет, рядом. Они все время рядом стреляли, из соседнего двора. И так неприятно. Но я думаю, что с корейцами надо так. Или нам надо сбивать? Нам пора беспокоиться или нет? 7373-94-8. Нам пора беспокоиться или нет, с этими корейскими историями, ребят? Военные, позвоните кто-нибудь, кто разбирается. Они стреляют и стреляют. Теперь уже перелетели через Японию. Ракета перелетела через Японию, над территорией Японии. Японцы не беспокоятся… они беспокоятся, но не просыпаются. Они беспокоятся, когда проснутся. То есть когда летит ракета, они говорят: ну, это же сейчас не рабочее время. А потом, когда уже ракета прилетит, они тогда просыпаются с утра, говорят: слушай, ну какое безобразие.

Здравствуйте. Стоит беспокоиться нам? Может, нам уже сбивать их?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Да нет, ни в коем случае. Это Америка провоцирует.

С.ДОРЕНКО: Давайте снимем очки вот эти волшебные и просто скажем: причем тут Америка, объясните?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потому что конфликт…

С.ДОРЕНКО: Подождите, вас плохо слышно. Я пытаюсь понять, причем тут Америка. Я знаю, что Северная Корея начинает ракетную программу без всякой Америки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ой, вы знаете…

С.ДОРЕНКО: Вас плохо слышно. Америка никак не участвует в том, что Северная Корея начинает ракетную программу. Никак не участвует, никогда. Америка никак не участвует в том, что Северная Корея начинает ядерную программу.

А.ОНОШКО: Почему? Она же угрожает Америке.

С.ДОРЕНКО: Дальше. Америка и Россия много лет назад, несколько лет назад, становятся гарантами мирного процесса, какого-то переговорного процесса. Как только становится понятно, что Америка в него включается, нас оттуда вышвыривают. Кто вышвыривает, можно я спрошу? Северная Корея и Америка, вдвоем, и те, и те. Россию вышвыривают, говорят: знаете, без вас как-то оно лучше, вы кислородом дышите, а толку никакого. Нас оттуда выкидывают. Причем тут Америка? Они хотят говорят с Америкой. Это и есть заигрывание с Америкой — все, что сейчас происходит. Все эти ракетные пуски и есть попытка поговорить с Америкой. Они себя плохо ведут в надежде, что на них обратят внимание.

Здравствуйте. Нам следует обращать внимание на это?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я хочу пристудить ваши эмоции по поводу сбивания ракет. Во-первых, система ПВО, как правило, не работает вдогонку.

С.ДОРЕНКО: Почему? Мы же видим на стадии пуска.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да нет. На стадии пуска мы видим траекторию полета, это же баллистическая ракета. И сразу понимаем, что летит не в Японию, а это перелет.

С.ДОРЕНКО: А, мы видим по рисунку, как она пошла, куда она пошла.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это все видят. Видит Япония, видят американцы. У них же эсминцы там ходят. А эсминцы как раз современные настроены именно на это.

С.ДОРЕНКО: Простите, есть вопрос. Она начала разваливаться над Хоккайдо, не долетая Хоккайдо. А могла начать разваливаться над населенными пунктами.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, в чем дело. Ракеты это такая история… сколько у нас падало, мы весь Казахстан загадили гептилом. Это другой совсем разговор. Все время идет речь, путаются боевые и потенциально имеющие опасность старты ракет.

С.ДОРЕНКО: А про гептил вы знаете, что этот опаснейший яд, приводящий к смерти всех безусловно, содержится в топливных баках?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: А вы знаете, что все эти топливные баки, ни один из них не пропал, казахи и алтайцы используют их для дачных душей?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это то, что вам байки рассказывают. Я вам объясню, почему. Как вы будете использовать? Это тонные размеры. Это раз.  

С.ДОРЕНКО: Ничего-ничего, подходит. Арбузы поливать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, что используют? То, что эксплуатировал ваш папа — подвесные баки под самолетом. Вот это очень было популярно.

С.ДОРЕНКО: Понятно. То есть мы не должны беспокоиться. Пусть стреляют.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А насчет гептила, извините.  Дело в том, что Королев из-за этого страшно поссорился с Глушко. Потому что Глушко хотел делать двигатели для ракет на гептиле, Королев понимал, что они угробят полстраны, пока будут вводить это в строй. 

А.ОНОШКО: А когда надо начинать беспокоиться тогда? Когда ракета летит точно в нас?

С.ДОРЕНКО: Многодетная матерь забеспокоилась.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В принципе, хотя есть система предупреждения о пусках ракет и так далее, и американцы, и мы, и все, кто наблюдает всю эту ситуацию, представляют: это боевой пуск или небоевой, по очень просто причине — если боевой пуск, он не может быть единичным. Боевой пуск — это несколько целей, чтобы сложно было сбить. Это начало боевых действий. Поэтому одиночный пуск и тем более в сторону востока, как пускают корейцы — восток и северо-восток, он для Гуама неопасен. 

С.ДОРЕНКО: Все понятно. Вы нас успокоили. Погнали дальше.

Сейчас будет чего-нибудь? А у меня нет ничего. А у вас есть. А почему у меня нет? В моих наушниках ничего нет. Ладно. Шикарно. У меня в наушники не отдаем, но мы слышим, народ слышим. Вы мне машите рукой или спичкой в бок колите, когда закончится, чтобы я уже начинал. Договорились?

 

С.ДОРЕНКО: В Москве по подозрению в проституции… я хотел вас порадовать чуть-чуть, потому что северокорейская ракета не так радует, как проституция. Я Насте рассказывал сегодня советский анекдот, который все очень хорошо помнят, как Марь-Иванне просто повезло. Настя сочла его пригодным для эфира? 

А.ОНОШКО: Да. Вполне. Для людей в возрасте особенно.

С.ДОРЕНКО: Для людей постарше. 65+. Все вы помните советский анекдот про проститутку Марь-Иванну, которую разбирают на партсобрании в конце 80-х. Говорят: Марь-Иванна, как же так, мы вас на съезд партии, мы вас на почетную доску, а вы валютная проститутка. Зачем же так, как такое с вами произошло? На что она выходит на сцену и говорит: товарищи, да просто повезло, если честно. Повезло и все.

В Москве правоохранители задержали даму из Саратовской области… они там очень коротко носят, я был в Саратове. Саратов соперничает в бесстыдстве с Киевом. Киев – Саратов, никогда не угадаешь, где все-таки больше бесстыдства. Саратовчанка оказалась сотрудницей полиции, находящейся в декрете. Интересно, в пред или пост?

А.ОНОШКО: Декретный отпуск это два месяца до и два месяца после.

С.ДОРЕНКО: Ей 32 года, она еще очень свежа. О подробностях задержания говорится в сообщении пресс-службы города… 

А.ОНОШКО: Почему ее задержали? Потом что у нее контрацептивы… То, что мой глаз уловил из статьи, что там были в сумке контрацептивы.

С.ДОРЕНКО: В ходе проверки оперативной информации сотрудники УСБ ГУ МВД России по городе Москве остановили 32-летнюю уроженку Саратовской области (она еще очень свежа), подозреваемую в занятии проституцией. Которая была доставлена в отдел МВД России в Замоскворечье (вот сюда, к нам), сообщили в столичном главке.

А.ОНОШКО: На Ордынке же задержали.

С.ДОРЕНКО: Конечно, в том-то и дело. Она оказалась сотрудником полиции ГУ МВД России по Саратовской области. Более того, оказалось, что она находится в отпуске по уходу за ребенком. И подрабатывает. Чем? 6.11 КоАПП РФ — занятие проституцией. Она решила заняться каким-то полезным делом, говорит: я больше ничего не умею, только вязать и проституцией заниматься. Таким образом, ей грозит штраф в размере до двух тысяч рублей, а по месту службы сотрудницы полиции производится проверка.

А.ОНОШКО: Какая проверка?

С.ДОРЕНКО: Кто ее научил плохому. Товарища начальника проверяют. Как это нехорошо! Она будет уволена из ОВД, скорее всего.

А.ОНОШКО: Вот, начинается. А куда она будет взята после этого на работу?

С.ДОРЕНКО: В бордель. Она будет уволена из ОВД за совершение поступка, порочащего честь и достоинства…

А.ОНОШКО: Я не согласна, что порочащего. Она же не с ножом отбирала деньги.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Михаил Иванович, Настя говорит, что это не порочит имя сотрудника полиции, потому что она ни к кому не приставала, ножом не угрожала, делала услугу и все. Ну и что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Маленькая ремарка. У вас, Сергей, в эфире все хрипит. Скажите, чтобы отрегулировали.

С.ДОРЕНКО: Сейчас отрегулируем. Спасибо, Михаил Иванович. А что хрипит? Один-два-три, проба звука. Ну, постепенно отрегулируется. Мы первый раз из этой студии идем. Сегодня первый эфир. Может, мне орать перестать, вот я думаю? Надо было нас с Михаилом Ивановичем попробовать тотчас, чтобы я по-другому начал говорить. Алло, здрасьте. А если вот так говорить, не хрипит?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Пока она находится в отпуске, в соответствии с ТК уволить ее вообще-то нельзя. Поэтому какие проверки не проводить…

А.ОНОШКО: Ну, уволят потом. Что, ей легче от этого?

С.ДОРЕНКО: Она же по уходу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потом это уже утихнет, забудется и так далее. В этом отпуске можно три года сидеть. Три года она будет спокойно сидеть, получать положенные.

А.ОНОШКО: Там, глядишь, следующий ребеночек появится.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потом сменится руководство, переведется куда-нибудь, еще чего-нибудь, как обычно бывает.

С.ДОРЕНКО: А потом поступит разъяснение, как, помните, с Клинтом и Моникой Левински поступили разъяснения, что сигара сексом не была.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: О том и речь.

С.ДОРЕНКО: Могут сказать, что она не секс. Она, может, всего один раз и, может, не туда. И нормально.

Насчет хрипоты я хотел спросить какого-нибудь слушателя. Я забыл сейчас спросить. Говорят, что хрипит. Здрасьте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, действительно хрипит, когда вы разговариваете с кем-то по телефону. И еще один момент. Иногда не удается послушать вас в реальности с утра, и слушаешь вечером. Последнее время в записи пропадание слов, концовки съедаются чуть-чуть.

С.ДОРЕНКО: Какую-то метку надо ставить, сегодня было разъяснение у нас. Спасибо вам огромное.

Денис, который знает жизнь, звонит нам. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Алло. О, есть хрипота. Вот сейчас нормально.

С.ДОРЕНКО: Я буду стараться.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Хотел бы историю интересную рассказать. У меня сослуживец, у моей дочери, она тоже в декретном отпуске, но пошла подрабатывать администратором в гостинице. 

С.ДОРЕНКО: Ну что же, это очень благородное занятие.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там связано, сами понимаете, гостиница такая, как мотель, то есть ее взяли на подработку, чтобы не было проблем, она сотрудница полиции, и чтобы доставка девочек там была достаточно обеспечена нормально.

С.ДОРЕНКО: Чтобы без скандала, чтобы все аккуратно. Я вам честно скажу, если бы я организовывал бордель, то первая моя задача была бы — чтобы все было без скандала. Не надо бедокурить. Сделал дело — гуляй смело. Правильно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Проституткой, конечно, это вряд ли. Просто подставить хотели, уволить, мне кажется.

С.ДОРЕНКО: А как это? А зачем же московским полицейским такая…

А.ОНОШКО: Легче наркотиков подбросить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не конспиролог, я не фантазер.

С.ДОРЕНКО: А я вам скажу, в чем дело. Дело в том, что у нас принято думать — я не знаю, насколько это верно — но принято думать, что на земле бордели по крайней мере держат или крышуют сотрудники.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Это у вас принято так думать, видите. И мне кажется, что она вторглась каким-то образом в этот бизнес. И тогда ее, конечно, полицейские повязали. Здесь у меня нет сомнений. Если она тронула их за денежку… если бы она просто была рядовой проституткой, сотрудница полиции, то они бы ее спокойно заставили отработать субботник. Ну а чего? Товарища лейтенанта трахнуть — оно милое дело. Они бы ее заставили отработать субботник. Но она наверняка где-то наступила на шею бизнесу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сказала, что если вы меня обманули, что если что-то не так, то будет этак. Да. 

С.ДОРЕНКО: Показала удостоверение, еще что-то. И ребята решили тогда брать. Тогда давай назад в Саратов, дорогая. Вот как мне кажется. Наше знание жизни с Денисом из Саратова, мне кажется, безупречно. Что делают с проституткой, которой недовольны сотрудники? Вот так вот, между нами, сотрудниками. Ее везут на субботник…

А.ОНОШКО: Я сейчас задумалась, а как мы оцениваем эффективность сотрудника? Мало денег приносит?

С.ДОРЕНКО: Ее везут на субботник. Помнишь, в Химках в Старбееве два полицейских с двумя шлюхами разбились о столб освещения. То есть они впилились в столб освещения, надели машину на столб освещения таким образом, что кто-то там погиб, и всякая история была. Они куда-то везли шлюх. А я тебе скажу куда: либо они их везли клиентам, либо они их увозили от клиентов, либо они их везли на субботник. На субботник — это работа бесплатная проституток для полицейских. Это обычай, это в известном смысле, мне кажется, одна из скреп. И если бы она не так что-то сделала, некрасиво себя повела, ее бы повезли на субботник. Она бы отпахала для отдела и все, разговор закончен. Но наказывают вот так, как ее, только за деньги. Она наверняка перешла дорожку кому-то по деньгам.

А.ОНОШКО: Слишком красивая была, отбивала клиентов?

С.ДОРЕНКО: Нет. Она каким-то образом сумела угрожать бизнесу. Только за такие вещи вот так расправляются. Это знание жизни, Настенька, не спорь со мной.

 

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 5 минут. Чего там 12 млн, покажи мне? У кого украли, где грабители? Вот, грабители на Мерседесе отняли у безработного в Москве 12 млн рублей. Грабители были богаты, а безработный был беден. У него было 12 млн, и они решили, что они нужнее грабителю, естественно.

А.ОНОШКО: Когда идете на сделку, надо чтобы минимум…

С.ДОРЕНКО: Мне прислали анекдот в этот момент. Прекрасный человек какой-то прислал мне прекрасный анекдот в Twitter. Я прочитаю. Мне кажется, что это старый анекдот. Учтивый Психопат, спасибо большое.

Пьют пиво олигарх и вор. И решили проверить, кем станет сынишка одного из них. Говорят: давай на пробу положим 10 тысяч долларов, а рядом пистолет, и посмотрим, что он схватит первым. Если 10 тысяч долларов, станет олигархом. А если пистолет, то станет бандитом. Прибегает мальчишка, хватает пачку долларов, немедленно в карман, тотчас хватает пистолет и наставляет его на присутствующих. Присутствующие говорят: ну, что же, пойдет в полицию. Ничего страшного. Это тоже хорошая карьера. Мы не ожидали, но что делать, человек развивается.

Фигуристка Липницкая полечилась от анорексии. Как я ей симпатизировал. Мне нельзя было ее любить, ей было 17 лет. Или уже можно?

А.ОНОШКО: Меньше ей было. Ей в 2014 году было 16, когда она прекрасно откатала…

С.ДОРЕНКО: У нее был недопустимый возраст, я не смел любить ее.

А.ОНОШКО: А сейчас ей 19, можно начинать.

С.ДОРЕНКО: Я ей симпатизировал. Открой мне Вики, мамочка.

А.ОНОШКО: Ей сейчас 19. А тогда был 2014 год, когда мы с вами ею восхищались.  

С.ДОРЕНКО: Ей было 16.

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Нет, ей было 17. Я помню, ей не хватало года для того, чтобы я мог ее любить.

А.ОНОШКО: Но теперь можно, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Теперь все, да? И тем более она анорексичка. Почему? Она была такая упорная, такая машинка по добыванию медалей на Сочинской олимпиаде, потрясающая. И виден был характер невероятный у Липницкой. Она была такая бельчонок, прическа белочка, собраны волосы, как белочка. И она была гордостью и так далее. И сейчас, пожалуйста, она заканчивает карьеру. Кранты.

Фигуристка Юлия Липницкая, ставшая олимпийской чемпионкой в командном турнире в Играх 2014 года в Сочи, завершила карьеру, сообщила мать 19-летней спортсменки. По ее словам, еще в апреле она вернулась из Европы, где три месяца лечилась от анорексии. Анорексия или анорексия, как бы ты сказала? Посмотри, пожалуйста.

А.ОНОШКО: Неправильно, да? Хотите свериться со мной?

С.ДОРЕНКО: Свериться с тобой, чтобы знать, как неправильно. Не будь ленивой.

А.ОНОШКО: На Грамоте.ру посмотреть?

С.ДОРЕНКО: Да где хочешь, посмотри ударение.

А.ОНОШКО: Анорексия.

С.ДОРЕНКО: Значит, она три месяца лечилась от анорексии. И пожалуйста, там где-то на Западе. А как это? Как бы я хотел поменяться с Липницкой этим заболеванием.

А.ОНОШКО: Ой, вы не знаете, что это отвратительно.

С.ДОРЕНКО: Я бы подарил ей булимию, а она бы мне анорексию.

А.ОНОШКО: Когда человек болен анорексией по-настоящему, у него кроме этого иссушения…

С.ДОРЕНКО: Ты видела в «Фарго», там есть немецкий фашист какой-то из ГДР, ужасный, который всех американцев стреляет, с помощью русского Ивана и китайца. И он ест, ест, ест, потом ходит в унитаз…

А.ОНОШКО: А, у него болезнь. Так вот, человек когда худеет в связи с анорексией, у него тело таким пушком начинает покрываться.

С.ДОРЕНКО: Ты имеешь в виду, волосики?

А.ОНОШКО: Какая-то сухость… когда уже умирать начинаешь…

С.ДОРЕНКО: Гурген знает. Гурген, здравствуйте. Вы знаете что-то про анорексию?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Да, безусловно. Более того, зоологически анорексия является психическим заболеванием и лечится препаратами бензодиазепиновой группы. Это транквилизаторы, их дают при том, что диета в этом случае начинается, если запоздалая анорексия, с яичного желтка и двух ягод, например, клубники, это совершенно точно.

С.ДОРЕНКО: Можно ли как-то заразиться этим прекрасным заболеванием? Мне вот?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Очень просто — влюбиться. По крайней мере, так рекомендуют пожилые дамы, москвички. Это точно. Просто одной из них я имел неосторожность и глупость пожаловаться на избыточный вес. Она сказала: влюбитесь. Это очень мило. Но анорексия бывает еще… 

С.ДОРЕНКО: Извините, Гурген, можно деталь? Влюбитес. Там не должно быть мягкого знака.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это гениально! Просто Камергерский переулок.

С.ДОРЕНКО: Конечно!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Бывает анорексия Долороза так называемая, депрессивная анорексия, когда человек не отказывается от пищи, а просто забывает о ней. И по-моему, еще есть какая-то эндогенная анорексия, что-то такое.

С.ДОРЕНКО: Мне бы хотелось одну из трех. Любую из трех или все три вместе. Это было бы шикарно. Но жалко Липницкую.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Возьмем все три вместе, как в том анекдоте про диету. А сижу на двух диетах сразу, потому что когда я соблюдаю одну, мне всегда хочется есть. 

С.ДОРЕНКО: Но Липницкую жалко, скажите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ:Липницкая восхитительна, Липницкая безупречна, я бы вам сказал.

С.ДОРЕНКО: Я бы хотел увидеть ее актрисой, я бы хотел увидеть ее в кино, я бы хотел увидеть ее в каких-то, может быть, сериалах и так далее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нее изумительная фактура.

С.ДОРЕНКО: И характер в глазах.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, она была бы неплохой драматической актрисой. Просто то, что показывают на экранах, я не хочу ругать всех огульно, но только госпожа Юргенс в фильме «Багира» или «Морские дьяволы», что-то такое некошерное, вот она являет собой типаж. А вот что касается Липницкой, мне кажется, она была бы анти-Юргенс.

С.ДОРЕНКО: Безумно сильный характер, я могу сказать только про Липницкую, что она излучает энергию какую-то невероятную.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Николай. Вообще-то, строго говоря, анорексия — это не заболевание, а симптом какого-то заболевания, я поправлю предыдущего вашего оппонента. И анорексия, например, бывает при раке желудка и так далее.

С.ДОРЕНКО: То есть надо обзавестись раком желудка?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я говорю, что это отсутствие аппетита, симптом какого-то другого заболевания, а не болезнь.

А.ОНОШКО: А психические болезни вы не считаете болезнями?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Психические болезни — это болезни. Но анорексия — это симптом.

С.ДОРЕНКО: Николай, она вступила на очень опасную тропу, Настя. Так она дойдет до вялотекущей шизофрении и гомосексуализма как психических заболеваний. Настя, ты на опасную тропу ступила.

А.ОНОШКО: Сейчас обратно зайду.

С.ДОРЕНКО: Зайди к нам назад. Вы почувствовали, что Настя сказала? Она сказала, что все есть психическое заболевание.

А.ОНОШКО: Не все, а только анорексия.

С.ДОРЕНКО: Ты сделала расширительное толкование. И таким образом ты дойдешь до советской психиатрии.

А.ОНОШКО: Карательной и превентивной.

С.ДОРЕНКО: Анастасия, я тебя очень прошу, перестань. Мы ждем фигуристку Липницкую, потрясающую, белочку прекрасную, мы ждем ее в каком-нибудь фильме. Пусть бы она сыграла в восьмом сезоне. А кого? Она могла бы устранить Арью вместо Арьи. Ария мелкорослая. Ты знаешь, сколько она — 150 см? В жизни. Они все крошечные.

А.ОНОШКО: Даже я 163.

С.ДОРЕНКО: Она карлица, я не знал.

А.ОНОШКО: Я хотела сказать…

С.ДОРЕНКО: То-то ты носишь какие-то сапоги гигантские. Теперь понятно, ты карлица.

А.ОНОШКО: У меня психическое заболевание.

С.ДОРЕНКО: Послушай, ты знаешь, они там все удивительные гномики.

А.ОНОШКО: Вы мне сказали, теперь я знаю.

С.ДОРЕНКО: Вчера трахались они с Дейнерис. Ты не видела?

А.ОНОШКО: А что, дошло уже до этого?

С.ДОРЕНКО: Если Дейнерис совокуплялась с Кхал Дрогом…

А.ОНОШКО: Они это делают как люди?

С.ДОРЕНКО: Кхал Дрога драл ее сзади, намотав косу на руку, Дейнерис Таргариен, Бурерожденная. Ты что, не видела?

А.ОНОШКО: Нет.

С.ДОРЕНКО: Ты вообще какие серии смотрела, дорогая моя?

А.ОНОШКО: Я ничего не видела. Первые 20 минут первой серии. Я вам обещала, что я себя переборю и сяду посмотрю до конца.

С.ДОРЕНКО: Брат, который теперь в седьмой серии седьмого сезона играет отца в эпизоде…

А.ОНОШКО: Перегримировали?

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, тот же актер. Мне показалось, не знаю, может быть, из-за парика. Так вот, брат продал нашу Дейнерис Таргариен Кхалу Дроги. Это здоровенный чувак, 193 см ростом.

А.ОНОШКО: Как кажется на экране.

С.ДОРЕНКО: Он здоровы реально. Или 185? Я посмотрел их рост. Кхал Дрого реально здоровый чувак. Гора реально 203. Пес — 195 см. Они реально здоровые чуваки. Теперь слушай меня. Дейнерис сама, по-моему, 160 или 158. Арья, она вообще… по-моему, Санса 171, а Арья 158, вот так. Дейнерис 160 или 162, что-то в этом роде, совершенно микроскопическая. Потом, этот чувачок, который с ней вчера возлежал… да нет, я хотел сказать, что режиссура намекнула нам на благородство отношений в миссионерской позе.

А.ОНОШКО: А в чем благородство?

С.ДОРЕНКО: В том, что Кхал Дрого драл ее сзади. А Сноу, который Таргариен, лежа сверху…

А.ОНОШКО: А что из них миссионерское?

С.ДОРЕНКО: Миссионерская — лицом к лицу, дорогая моя.

А.ОНОШКО: А, вот как.

С.ДОРЕНКО: То есть это более благородно, более человечно. А Кхал Дрого более по-животному.

А.ОНОШКО: Можно поговорить.

С.ДОРЕНКО: Да, можно поговорить, можно всплакнуть, уткнувшись в грудь и так далее.

Он 165, этот самый ваш Сноу ненаглядный. 165 сантиметров роста. Он майкроскопик вообще. Если бы он в студию вошел, он бы под столом прошел, ты бы его не заметила.

А.ОНОШКО: Страшно.

С.ДОРЕНКО: Кому страшно?

А.ОНОШКО: Страшные вещи говорите, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Но ты не видели, с тобой разговаривать не о чем. Ребят, давайте поделимся воспоминаниями. Не воспоминаниями, а посмакуем прекрасную серию, которую вчера посмотрели. Это же действительно хорошая серия. И дракон, на котором царь ночи теперь летает, он офигенский, он разрушает стены своим холодом. Он криогенный дракон стал.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здрасьте. Сергей, Москва. А по Липницкой уже все, нельзя высказаться?

С.ДОРЕНКО: По Липницкой можно высказаться, потому что мы ее прочим в восьмой сезон.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне жалко это девочку очень. На самом деле, ее спортивная судьба трагичная. Человек в свои годы, в 16 на тот момент, она выиграла Олимпиаду в командной, выиграла Европы и, по-моему, бронзовый или серебряный призер чемпион мира и все. 

С.ДОРЕНКО: У нее на Олимпиаде в индивидуальном не было серебряной?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В индивидуальном у нас Сотникова.

С.ДОРЕНКО: А серебряной не было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По-моему, нет. Только в командном золото и все, больше ничего. И к сожалению, как мне кажется, мы с вами все, общество наше, своим восхищением, чрезмерным, наверное, своими какими-то ожиданиями, которые на нее возложили… потому что ее дальше бросили сразу же… ее надо было, как Сотникову, убрать сразу в тень, увести, на подготовки, на отдых и так далее. А ее начали бросать дальше на соревнования, надеясь, что она…

С.ДОРЕНКО: Сергей, позвольте возражать. Мне кажется, что это часть испытания. Любое испытания для любого царя горы слава — это часть испытания.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Надо понимать, кому это испытание предлагать.

С.ДОРЕНКО: Вы становитесь героем, в которого влюблена планета Земля. Вот вы, Сергей, конкретно. Сколько вам лет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне 30.

С.ДОРЕНКО: Вы уже готовы. В 30 вы уже зрелый мужчина. В 15 вы бы сошли с ума.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я сейчас лично для себя сам осознаю, к каким испытаниям я готов, а к каким я не готов. На то время она сама не осознавала. Соответственно, должны были осознавать люди, которые ее окружали. Она реально не осознавала, ей что говорили: едешь туда, сюда, выступаешь здесь, там, тут. И она в силу того нашего восхищения она понимала, что он нее все ждут побед.

С.ДОРЕНКО: Вообще, любой спортсмен, в сущности, солдатик. Ему не просто говорят, когда покушать и когда покакать, а ему говорят вообще все. Сейчас ту ложишься спать, сейчас ты моешь руки, и так постоянно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все правильно. Но посмотрите на многих великих спортсменов. Их не на все соревнования бросают в бой. Где-то придерживают, где-то дают отдохнуть, когда другие в это время выступают. Есть определенная программа, которую просчитывают, планируют, на пике спортсмена направляют на те или иные… Тут ее менеджмент плохо сыграл, наши эти все суперожидания от нее. Хотели выжать максимум из этого, а получилось, что сломали. И в итоге, что? Сейчас уже с травмой, с анорексией… Ушла побежденной, потому что она проиграла последние соревнования.

А.ОНОШКО: Она на последнем месте, да.

С.ДОРЕНКО: Знаете, я хочу с вами продолжать спорить. Потому что часть любой публичной деятельности, которая направлена на взыскание любви, а спорт и эстрада, например, это, безусловно, ровно так, вот слава — это ее часть. Неотъемлемая часть. Другое дело, что должны работать психологи. Когда у меня удача, у коллектива, у нас какая-то удача, какие-то пункты завоеваны, не знаю, что, я всегда говорю всем… скажи, Настя, что я говорю?

А.ОНОШКО: Что вы говорите? Не расслабляться.

С.ДОРЕНКО: У меня слово другое. Напружинились. Напружинились, за хорошим пойдет плохое. Напружинились.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, в чем разница. Вы это говорите уже состоявшимся, взрослым людям. Они могут напружиниться. А она еще была на тот момент ребенком. Более того, у нее начались физиологические изменения, взросление.

С.ДОРЕНКО: Еще более податливый материал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Податливый, но не готовый выполнить. Ваши работники готовы выполнить. В спорте, я вам честно скажу, знаю лично, на себе прошел. В спорте 15 и 17 лет — это огромная разница.

С.ДОРЕНКО: Это правда. Мы знаем это и по школе, и по университету.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Разницы между 30 и 32 годами никакой, может быть, даже наоборот, плюс у того, кому 30. А вот в спорте 15 и 17, тем более девочки, когда…

С.ДОРЕНКО: Да вообще в возрасте, даже не в спорте, в возрасте просто. Спасибо вам огромное. Ее сломали. Я думаю, что этот просто неотъемлемая часть спорта и любой другой публичной деятельности, направленной на привлечение внимания, обожания и любви.

А.ОНОШКО: Кто же знал, что сломается? Милла Йовович какая-нибудь не сломалась же.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Лариса. У меня есть клиентка, у которой девочка, которая катается у Тарасовой. Я ее консультирую третий год. И самое интересное, начинали мы именно с этого — оставь ребенка в покое. Вот внутренняя направленность родителей на победу ребенка ломает им полностью жизнь. Ребенок как таковой обесценивается. Ребенок становится инструментом достижения собственных целей. Родители уже не чувствуют ни ее радости, ни ее боли. Они просто ей забивают гвозди. Они ей достигают своего равновесия внутреннего.

С.ДОРЕНКО: Скажите мне, в среднем, разумеется, все очень разные люди. Кто-то сохраняет хрупкость подростковую в 70 и так далее. Но если все-таки сравнить в среднем по популяции, с какого возраста вы бы считали уже подъемными эти золотые медали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно подъемный у нее ребенок. Я просто говорю о своей клиентке. Я вижу это, можно распространить на всех. Она катается с трех лет, я начала консультировать в пять. Сейчас ей восемь. Единственное направление мультиматери, которое у нее есть на сегодняшний день, которая дает результат — я хочу, чтобы мой ребенок был счастлив. Ребенок катается не из насилия над собой. Она мне звонит…

С.ДОРЕНКО: А если она для счастья попросит косяк марихуаны через пару лет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не может быть, Сергей. Дети плохие только от протеста. Когда ребенку на ушах сидят с одним и тем же — делай лучше…

С.ДОРЕНКО: Что значит, от протеста? И от среды.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Среда это всегда семья, прежде всего, для ребенка. Семья дает стимулы, семья дает номинальные какие-то признаки поведения, семья дает одобрение – неодобрение. Семья. И вот сейчас, когда она катается, она мне говорит: она поет, она просто пляшет на льду, она выходит — это ее любовь, ей не тяжело, она не напрягается, она любит это. И она получает удовольствие. И от нее получают удовольствие все, она реально побеждает. Но не через усилие, через насилие над собой, не через «я должна». А через любовь. Я люблю это.

С.ДОРЕНКО: Давайте попробуем про Липницкую, все-таки вернемся.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ей просто нужно к психологу, психоаналитику.

А.ОНОШКО: Она уже три месяца за границей…

С.ДОРЕНКО: Я убежден, что она не пренебрегла этой возможностью.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я надеюсь. А на самом деле, все еще зависит от психоаналитика. Потому что мои учителя научили меня исходить из позиции «каждый человек хорош».

С.ДОРЕНКО: А вы из какого школы? Из гештальт?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Юнгианская. И когда я исхожу из этого, понимаете, психоаналитик, он же тоже, мы вступаем в отношения друг с другом, мы расставляем как-то акценты…

С.ДОРЕНКО: Я теперь понимаю, почему нас тянет друг к другу. Ведь я тоже читаю Карла Густава.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Он же абсолютно все описывает. Отношения, мир, жизнь, смерть, все есть и все есть бессознательно, если относительно к этому достаточно уважительно. И поэтому ты просто констинируешь содержание, просто посмотреть… что такое не хочет есть человек? Человек не хочет есть, когда он не хочет жить. Он не хочет жить, когда он не получает удовольствие от себя самого. Когда нет ощущения… вот ты вышел на улицу — ты счастлив. Дождь идет, на лицо тебе попал — ты счастлив, что ты живешь.

С.ДОРЕНКО: А счастлив — это любовь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот смотрите. Я все время своим клиентам говорю, моя фраза, я ее обожаю: смертное существо не может иметь целей, задумайся об этом. Ты смертен. Как ты можешь быть несчастен, потому что у тебя… это смешно. Ты смертное существо, помни это каждый день. И каждый твой день будет счастьем.

С.ДОРЕНКО: Настя готова забросить крючок. Гарпун, я бы даже сказал. Давай.

А.ОНОШКО: Есть еще такой момент, когда бывает у человека все плохо, и смысла жизни нет, и не радуешься ничему. Таблеточку съедаешь, мелатонин… я просто на химическую основу.

С.ДОРЕНКО: Мы же все-таки биохимические компьютеры.

А.ОНОШКО: И вдруг раз — и заиграло, уже и хорошо тебе.

С.ДОРЕНКО: Или магния не хватает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не бывает плохого настроения, бывает плохо рассчитанная доза антидепрессантов. Это понятно. Это зависимость.

А.ОНОШКО: Все зависимость. Просто когда вдруг у человека… ведь не только Липницкая заболела анорексией.

С.ДОРЕНКО: А в любви человек должен упиваться собой? Или все-таки у Карла Густава Юнга любовь это же забота? Это готовность брать на себя ответственность.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здесь первая позиция: каждый человек хочет хорошего. Вторая позиция: каждый человек хорош сам по себе. Любой. Если человек в любви упивается заботой о ком-то и счастлив — прекрасно. Если человек в любви упивается заботой о себе  — прекрасно. Понимаете, да? Для меня главная векторная точка — это счастье человека, чем бы он ни был счастлив.

А.ОНОШКО: А когда к вам приходит несчастный человек? Говорит: ну, не могу… когда это болезнь уже, не может человек почувствовать это.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я просто начинаю слушать. У меня профессиональное искажение, я слышу человека и я вижу, где у него точки напряжения, где зажимы в его мире. А что человека делает несчастным? Когда он не может быть собой. Когда из него делают, например, Буратино. Стой, сиди…

С.ДОРЕНКО: А если он живет в цивилизации, Лариса, в которой счастливым быть немножко неприлично? Например, в русской, где принято говорить: ну, нормально все. Как дела? — Ну, нормально все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Когда человек любит свою независимость от мира, когда он чувствует себя счастливым, просто он начинает быть окруженным людьми. Это удивительное свойство — избирать людей по своему принципу, быть счастливым там, где…

С.ДОРЕНКО: Но вы согласны, что в нашей цивилизации «нормально все — ну, нормально».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А чего ты смеешься?

С.ДОРЕНКО: Да. Дурак, что ли, или пьяный? Сколько выпил, идиот? Да-да.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Про деньги. Россияне стали больше брать в долг. Сегодня несколько публикаций, которые констатируют это. Одним словом, люди стали больше тратить, но не своих, а заемных.

А.ОНОШКО: Сумма кредитов увеличилась.

С.ДОРЕНКО: Любовь к заемным деньгам продолжает расти. По данным Объединенного кредитного бюро в 2017 году в июле выдали больше займов, чем в июне. Там сопоставляют суммы. И суммы кредитов выросли намного основательнее. На 100 млрд рублей больше взяли в июле 2017 года, чем жители России в июле 2016 года. Таким образом, женятся в долг, едут в отпуск в долг, готовят детей к школе в долг. Это хорошо или плохо, я не знаю? Может быть, это хорошо. Я советский человек — ненавижу давать деньги, ненавижу брать. Вот ненавижу. Меня реально трясет. У меня был друг один, я ему сказал фразу: хочешь оставаться моим другом — не проси денег в долг вообще никогда. Кстати говоря, он так и не просил больше.

А.ОНОШКО: Войдите в положение человека, у которого нет денег. Представьте, все хорошо в ваших рассуждениях. Но, допустим, вы работаете…

С.ДОРЕНКО: Нет денег — жри без масла. Все равно что-то есть. Я знаю, что такое нет денег. То есть стипендии. Я когда был студентом, четыре дня нет денег, совсем нет.

А.ОНОШКО: Вы же давно не студент. Вы едете на ярмарку, когда вы студент. А когда вы уже едете с ярмарки, и вам понятно, что ваша жизнь сложилась. Например, стрижете газоны, не знаю, что-то делаете, чините обувь…

С.ДОРЕНКО: Есть какая-то булка засохшая под пальто. Ты лезешь в шкаф свой в студенческом общежитии, и там под пальто и какими-то майками валяется засохшая булка. Ее можно погрызть. Это первое. Второе. Там есть какой-то пакет полуопрокинутый, рисинки можно собрать и сварить. У людей попросить соль не стыдно. Масло стыдно, я не просил масла. Поесть этот клеклый рис, горсточку какую-то. Нормально.

А.ОНОШКО: Ты можешь как будто бы взять деньги из будущего. Не знаешь, завтра ты будешь жить или нет. Ты берешь деньги из будущего… Я пытаюсь понять логику людей.

С.ДОРЕНКО: Я пытаюсь понять логику людей ровно потому, что я ни разу не брал в долг.

А.ОНОШКО: Вам не доводилось.

С.ДОРЕНКО: Нет, не доводилось. Я схожу на такой уровень потребления, на котором я все равно буду откладывать. У меня будет десять рисинок, я съем из них семь, а три отложу. Отложу три рисинки. Я тебе расскажу про свою мать. Она мне клала деньги на счет. И говорила: как только у тебя кончатся… нет, они мне помогали вдобавок, понимаешь. Стипендия высокая была, плюс родители присылали. И еще у меня лежали деньги в банке. И она говорила: если закончатся или голодный денек какой-то, перед стипендией, ты бери, не сомневайся. Рассказываю: учился я шесть лет в Университете дружбы народов. Денег из банка, тех, кто родители клали, я взял ровно ноль раз. Брал только исключительно на билет к ним. Я считал, что я такой подарок, что они должны платить мне за билет. Я брал на билет. Но на то, если я голодаю и пойти в банк, а у меня лежали деньги — пожалуйста, пойди и возьми, и больше того, никто слова не скажет. Мне не приходило в голову. Потому что я в этом смысле… я не понимаю людей, берущих в долг.

А.ОНОШКО: Наверняка среди наших слушателей есть такие, у которых не получается. У них не лежит в банке ничего…

С.ДОРЕНКО: У меня лежало, я не брал, в том-то и дело, я тебе объясняю. Я себе даю по рукам сразу — стоп, стоять, рядовой Доренко. Вот у тебя десять рисинок, жри свои семь рисинок, а три отложи. Или напросись к женатикам на ужин. По-всякому бывает, и напросишься. Зайдешь, а там типа пахнет чем-то, тебе нальют супчику.

Ну, как? А люди берут. Скажите, вы берете в долг? Просто голосование. Обычное телефонное голосование давайте проведем. Вы берете в долг? Да, у банков, у кредитных организаций, у родственников и так далее. Нет, никогда не берете в долг. Да, берете — 134-21-35. Нет, не берете — 134-21-36. 495-й код. 56 на 44. Летит голосование. 57 на 43. Таким образом, все-таки больше половины берет. 51 на 49. Смотрите, меняется. У меня пошла третья сотня голосов. И вот сейчас 50 на 50. Через минуту подведу итог. Но прежде приму звонки.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Беру в долг исключительно одним способом, на летний отпуск. Я беру в долг у своей компании. Вы, наверное, знаете, что если у компании есть возможность, то работник этой компании может взять беспроцентный займ. Что, в принципе, является тем же самым методом откладывания по зернышку. Только не вы будете откладывать сами, потому что это тяжело всегда сделать, есть деньги, вы можете потратить. А здесь получается, что без процентов, без всего. Потом из зарплаты в течение года по 20 тысяч вычитают. Вот вы 200 тысяч взяли, поехали с семьей в отпуск.

С.ДОРЕНКО: На самом деле, вы более передовой и умный человек. У меня был разговор когда-то давно, еще в 90-м каком-то году с Юркой Ростовым, это был такой ведущий на телевидении, потом уехал в Америку. И Юрка мне говорил: Сережа, ты идиот. Так на правах старшего. Если у тебя нет долгов, значит, тебе никто не верит. Если тебе никто не верит, значит, ты не человек. У тебя должна быть хорошая кредитная история. Ты должен активно брать и красиво отдавать, элегантно. И тогда будет у тебя хорошая репутация в банковском сообществе и везде. Вот такой подход. Наверное, ваш.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мой случай физическое лицо. А это юридическое. Наверное, вы знаете, что весь бизнес закредитован вообще всегда. Он не может быть без кредитов, без займов. Это просто нереально. Поэтому те, кто берет в бизнесе кредиты, они просто занимаются бизнесом.

С.ДОРЕНКО: Это абсолютно верно. Сначала продай, потом возьми кредит, построй производство, потом произведи. Этому меня учил Березовский все время. Сначала продай, потом пойди в банк возьми кредит, под то, что ты продал, потом построй производство и произведи. А не сначала произведи. Если ты сначала произвел, ты идиот просто последний. Сначала произвел, потом думаешь, куда и кому оно нужно. Сначала продай, под то, что ты продал, возьми кредит, под это построй производство, произведи. Все. Или у кого-то купи. Все очень просто.

Мы отсталые люди. Нет, ты передовая. Ты тоже берешь кредиты. 

А.ОНОШКО: Я?!! Кредиты? Нет! Но я жалею, что я не бизнесвумен.

С.ДОРЕНКО: 45 на 55, я останавливаю это голосование. Итак, 45 процентов охотно берут в долг. 55 стараются этого не делать. Наверное, они лучше нас. Потому что они имеют кредитную историю… Ты знаешь, что у меня есть кредитная карточка? Можно я расскажу? У меня есть кредитная карточка. На ней есть лимит кредита какой-то, мы не будем говорить, какой. Я не знаю, какой. Большой. Я кладу туда сверху 50 тысяч и на них трачу. Как только подходит к лимиту кредита, я моментально несусь в банк, как ужаленный, и снова кладу сверху.

А.ОНОШКО: А зачем вы это делаете?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю.

А.ОНОШКО: Забава такая.

С.ДОРЕНКО: Пойми, у меня психоз. Извини, у Липницкой анорексия, а у меня боязнь кредита. Я боюсь кредита. Можно, я скажу тогда? У меня кредит, по-моему, 180… почему-то неровная цифра, 181 тысяча рублей. Они мне положили 181 тысячу — иди, трать. Потом в течение 50 дней отдай. Я к этой 181 тысяче иду и кладу сверху. К 181 тысяче ни разу не прикоснулся. Ни разу.

А.ОНОШКО: Это как мама как будто вам отправила, да?

С.ДОРЕНКО: Да, как мама мне отправила, но я не имею права трогать. Эта 181 тысяча есть, я к ней ни разу не прикоснулся. У меня все сверху. На меня смотрят банковские сотрудники: Сережа, идите сюда, мы попробуем здесь отверточкой в голове… вы понимаете, они мне говорят, что вы кладете на кредитную, а не дебетовую карту дополнительные средства, что вы не сможете их снять беспроцентно? Их обналичить невозможно. Потому что вы на кредитную карту сверху кладете… это же вы идиот, они мне рассказывают. Я говорю: понимаю. Истрачу на заправках, истрачу там и сям. Не сниму.

А.ОНОШКО: Да откажетесь вы от этой кредитки, отпишитесь.

С.ДОРЕНКО: Не можу. Ибо душа моя просит, чтобы она у меня была. Здрасьте. Михаил, вы экономист. Распознайте мою психическую болезнь и почему народ так кредитуется охотно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вообще не о том говорим. Тот образ жизнь эволюционный капитализм, он не просто предполагает, а он основан на связи капитал – цена – имущество, и элемент кредитования, ссуда является неотъемлемой частью развития.

С.ДОРЕНКО: И все это придумали генуэзцы с венецианцами.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Одну секунду, не так-то просто. Советская пропаганда потратила миллионы тонн бумаги в советское время, чтобы рассказывать нам о злой доле простого человека на Западе, который находится весь в удавке, весь закредитован. Все ступени, которые проходил Запад, мы проходим лет через 30. Но мы проходим их извращенно…

С.ДОРЕНКО: Михаил, позвольте мне спросить вас. Вы же знаете о перекредитованности и кризисе с кредитами, которые возникали в экономиках Латинской Америки и других развивающихся экономиках? То есть мы можем перекредитоваться таким образом, что привести страну к…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Чего не происходило на Западе. Потому что жертвы Фэнни Мей выиграли прежде всего, кто был закредитован под дома, они их получили… Просто у нас об этом почему-то умалчивают. Так вот, краегольный камень советской пропаганды заключался в том, что капиталист издевается над простым человеком, над трудящимся. Трудящийся все имеет в кредит. Вопрос был только в одном — какой ссудный процент, может ли экономическая мощь обеспечить ему это ссудный процент такой, когда кредит становится естественной формой существования. И он, наоборот, работает на простого человека, он дает ему возможность… Вот мы проходим все ступени западного стиля извращенно. Мы не можем это не проходить, потому что свободная экономика, а она якобы свободная, она не просто предполагает, она основана на кредите, на получении блага вперед.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Извините, Михаил, это все понятно. Конечно, если у тебя два процента кредита, полтора процента и так далее, то этот кредит легко и приятно взять и легко и приятно обслуживать. Наверное. Но я бы на это согласился только при одном условии — если бы у меня лежал вклад на эту сумму в банке. Я бы взял такой кредит. Если бы у меня лежал на эту же сумму вклад в банке, который мне давал бы четыре процента, например, через акции. Я тебе объясняю, условно говоря: у меня кредит миллион долларов. У меня лежит миллион долларов. Миллион долларов дает мне четыре процента через акции, хорошо, даже шесть.

А.ОНОШКО: Вы нафантазировали.

С.ДОРЕНКО: Я не нафантазировал. Петробрас в евро дает шесть процентов банды. Чего я фантазирую? Я смотрю каждый день это.

А.ОНОШКО: И живете на разницу в процентах. Это хорошо, я поняла. Сколько получается от миллиона долларов?

С.ДОРЕНКО: Если бы я фантазировал… совершенно верно, спасибо. Берешь кредит… Нормально, 40 тысяч. Так у тебя же не миллион. Слушай, курочка по зернышку. Здесь 40 тысяч, там 40 тысяч… Помаленечку, глядишь, и есть десяточка в месяц есть. Насть, давай слушать людей, которые живут на кредиты. Давай говорить о жизни на кредиты. Люди сейчас отправляют в школу детей на кредит. О чем вы говорите? Это что, бизнес, по-вашему? А с моей точки зрения, это бедность. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Михаил. У меня в молодости далекой, в 70-х годах, был опыт, когда я брал кредиты. Была такая вещь, как касса взаимопомощи. Я перед отпуском брал 300 рублей, получал зарплату с отпускными 300, у меня в кармане, я ехал в Ялту, недели за полторы это все проматывал. А потом целый год отдавал. И мне потом это все-таки отложилось. И мне страшно сейчас брать кредит.

С.ДОРЕНКО: Скажите, то, что русские закредитованы, то, что охотно берут кредиты и так далее, это от экономической бедности?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Это закабаление.

С.ДОРЕНКО: Это бедность.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Наш человек с удовольствием берет кредиты, но очень тяжело отдает. На Западе другая культура совершенно.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Я вам почитаю просто, разрешите? В преддверии начала года микрофинансовые организации зафиксировали резкий рост займов с указанием цели «на покупку товаров к учебному году», в исследовании компании «Домашние деньги». Согласно статистике, я читаю по Банки.ру, собрать ребенка в школу родителям в среднем обойдется в 6-15 тысяч рублей в регионах и 20-30 тысяч рублей в Москве и Санкт-Петербурге. Зачастую данная сумма сопоставима с уровнем ежемесячного дохода семьи, что делает сбор проблематичным в плане финансовой нагрузки. Господи, как же они пишут ужасно. Банки.ру, можно отрезать всем руки, кто пишет? Это же не русский язык. Тем не менее, около 50 процентов семей признаются, что покупка канцелярских товаров, школьной формы, обуви отрицательным образом сказывается на семейном бюджете. Потянуть данную нагрузку могут далеко не все. Извините, Банки.ру, там, видно, менты какие-то отставные пишут, ментовским языком. «Потянуть данную нагрузку могут далеко не все» — это типичная ментовская фраза. Банки.ру, кто-нибудь там есть редактор хоть один? Так, каждая третья семья берет в долг у близких или обращается в кредитные организации, говорится в исследовании. То есть для того, чтобы собрать ребенка в школу, люди не в состоянии, и они берут в микрофинансовых организациях. Отдавать будут эту кабалу, потому что микрофинансовые организации это не два процента. Отдавать будут тяжело, несколько месяцев. Плохо. Это бедность, это не экономика. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Конечно, мы живем бедно. Ладно, микрофинансовые организации. Мне 25 лет, я просто не вижу никаких других вариантов, кроме ипотеки, чтобы купить жилье. И как писал… что делать с зарплатой 200 тысяч, не имея накоплений, не имею никакого жилья, как купить жилье внутри МКАД? Никак. В принципе, я имею примерно сопоставимые доходы на семьи. Да, действительно, никак. Только этапами: сначала студия, однушку, двушка и так далее. Но это кабала на всю жизнь получается. Вся жизнь — платежи. А других вариантов нет.

С.ДОРЕНКО: Ну, а москвичи надеются, что дедушка умрет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Москвичам очень повезло в этой жизни. А я вот родился в Московской области.

С.ДОРЕНКО: Смотрите. Как правило, в преддверии различных праздников количество людей, которые хотят воспользоваться онлайн-кредитованием, микрокредитами, увеличивается в разы. 1 сентября не станет исключением. Сумма займа увеличилась на 10 процентов, превысила 13 тысяч рублей. Это нищета! Это крик о нищете! Понятно? Вот это что. Это попытка сохранить как бы детям детство, показать детям, что их любят. Но это крик о нищете, Настя, понимаешь? Это страшно. То, что мы говорим сейчас, страшно. Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Максим меня зовут. Кредиты. Я человек, который 12 лет в этих кредитах. Живу в Москве с 2005 года, все время снимаю квартиру. И 12 лет в кредитах. Благодаря этим кредитам я мог менять машины каждые три года. Я им благодарен. Мне приходилось, конечно, пользоваться…

С.ДОРЕНКО: Вы брали автокредиты, это совершенно другое. Это не микрокредитование.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, это не микро, ни в коем случае. Автокредиты. Я поменял порядка семи-восьми машин. Единственное, что я не мог себе позволить — это квартиру купить. Это на самом деле кабала, ипотека.

С.ДОРЕНКО: Это сразу в 10-20 раз дороже, чем машина.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И на первый взнос никогда не хватает, и выплаты порядка 60 тысяч рублей.

С.ДОРЕНКО: Автокредитование еще вдобавок, помогают автопроизводители, понимаете, в чем дело.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть плюс, конечно, от кредитов. Разумно подходить, разумно брать, чтобы ежемесячная оплата была доступна.

С.ДОРЕНКО: Вы с семьей здесь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Дети в школе в каком классе?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, у нас еще только четыре годика.

С.ДОРЕНКО: Но будете собирать, не будете прибегать к кредитованию?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Еще два года, надеюсь, что нет. Микрокредитование, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, ни разу не прибегали.

С.ДОРЕНКО: Не дай бог, ни в коем случае. Спасибо. Мы говорим о микрокредитовании, который сейчас всплеск большой, люди собирают детей в школы, не в состоянии собрать детей в школу на отложенные деньги, не получается. Отложенных денег, может быть, и нет. Лидеры по кредитам: Свердловская область, Иркутская область, Москва и Московская область, Краснодарский край, Архангельская область, Астраханская область, Республика Татарстан, Новосибирская область. Вот здесь больше всего люди идут в кабалу, в микрокредитование, для того чтобы детей собрать, купить эту юбку, чего там… Ты вот собираешься, у тебя же в первый класс идет?

А.ОНОШКО: Еще один, да, идет.

С.ДОРЕНКО: Спокойно. У меня тоже идет в первый класс. Но при этом я до сих пор еще не знаю, мне работать в пятницу или нет.

А.ОНОШКО: Я уже отпросилась. У меня в детский сад идет маленький первый раз, очень рвется. Я не… как сказать, действительно, как вы говорили, нет возможности… можно очень минимальными обходиться в современном нашем потребительском раю… — купил тетрадки, по два рубля ручки, если совсем нет денег. И рюкзаки, все эти вещи есть в больших сетевых магазинах очень недорого. Кто хочет подороже…

С.ДОРЕНКО: Поехали мои в «Детский мир» на 144-м автобусе на Лубянку. Детский магазин. Теперь называется по-другому. Ты знаешь, Евтушенков же теперь владеет. Евтушенков, который МТС, который «Башнефть», вот этот. Сейчас когда Евтушенкова разгромят, может, вернут «Детский мир», я не знаю.

А.ОНОШКО: Сейчас это просто торговый центр.

С.ДОРЕНКО: Поехали туда. Купили ранец, ну, рюкзак. А вторая ноет, что и ей надо. Ну, есть пять лет. Купили два ранца. Купили пенал, вторая ноет, что ей надо. Теперь была блузка у нас не совсем белая, а вот письмо из школы, что нужно белую. Значит, та блузка идет — до свидания, блузка. Теперь нужна белая блузка. А та когда-то пойдет в ход, но не на 1 сентября. Ну, хорошо. Купили белую блузку еще под кофточку эту. Я не спросил у жены, сколько стоило, не знаю, если бы это стало судьбоносным для семьи, я бы, наверное, узнал от нее. Но так, наверное, как-то не судьбоносно. Остальное у нас уже было, юбка, это все. Кроссовки еще купили. Теперь же надо кроссовки для занятий на улице, и нужны кроссовки для занятий в зале. Еще чешки, потом костюмчик гимнастический, потом нужно кроссовки для занятий в зале и кроссовки для занятий на улице, другие кроссовки, нельзя в одних и тех же. Ну и все. Мне жена пишет: обувь тоже, кроссовки и купальник. Вот видишь. Это гимнастический. Хорошо.

 

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. 58,45 доллар, 70,24 евро. Евро еще поднялся. Видишь, мать, чего творится? 52,02 нефтьица. И 1,2018, я прям сегодня думаю, что мы, может быть, даже что-то откупорить обязаны. Кто сказал, кто выдающийся мыслитель, прогнозист и черный лебедь современной русской политики? Кто? Я! Я сказал, стоять — ша, стоим, не движемся, а будет 1,20. Кто сказал? Я сказал. Помнишь, был 1,05? Мы пришли на 1.05, я позвонил одному знакомому своему. Я ему говорю: Оношко говорит, паритет. Я не говорил, кто такая Оношко. Оношко — это типа бабы Ванги, что-то  такое. Он говорит: да нет сил для паритета. Клюнули на 1.05 и отошли, помнишь, тогда? на 1.08. Были на 1.08 в главной паре, пошатались там, 07, туда-сюда, опять на 1.05. Я уже не тревожился. Я знал, что оношкиным словам доверять нельзя. Абсолютно был спокоен, ты не поверишь. Потом бум-бум-бум — 1,14. И все такие наложили в штаны. Ну, сбрасывай евро, сбрасывай, Сережа. Я такой: стоять, будет 1,18. Пришли на 1.18, мне все: ну, ты сбросил, козлик? Все добрые такие. Я говорю: стоять, будет 1.20. Сегодня 1.2026. Что? Кто? Съели?!! Вот так вот!

 

С.ДОРЕНКО: Я тебе про 1 сентября хочу рассказать еще чуть-чуть. Потом у меня накоплено. 2700 российских школ… 2700 — ты поняла, что такое школа, и поставить вдаль вот так, это будет аж до Кунцева, 2700 российских школ не оборудованы ни канализацией, ни отоплением. Понятно?

А.ОНОШКО: Ну, уж печка-то есть всяко-разно.

С.ДОРЕНКО: А в некоторых зданиях нет отапливаемых туалетов. То есть они ходят на улицу в люфт-клозет. Ну, маленькая будочка такая.

А.ОНОШКО: Если это дети, в отличие от взрослых, вот это перебарывание отвращения, они не перебарывают, они не доходят туда. Противно заходить… и ребенок туда не ходит даже.

С.ДОРЕНКО: Есть аккуратные дети, с большой самодисциплиной. Ты судишь по себе, дорогая?

А.ОНОШКО: Нет, не по себе. Я вижу вокруг, когда выбирают укромный куст какой-то. Там есть неформальные туалеты, я так думаю.

С.ДОРЕНКО: Маленький Сережа, который перед тобой стоит сейчас, царапая руки о гвозди, при температуре минус 27, забирался на гигантскую гору зеленую такую гору мочи замерзшей, чтобы… аж на самый верх, и удавалось. Там трудно, потому что скользишь все время, и там, прицепившись, я бы сказал, ногтями, впившись в эту гигантскую скалу мочи, сидел на верху и какал. Я про Сережу рассказываю. Торчали гвозди, это было при минус 27, на аэродроме, в Комсомольске-на-Амуре, где мы жили месяц. И так я сходил туда как минимум раз 90, как ты понимаешь. Ничего. Но ни разу в голову не дойти до этой горы мочи и не забраться на нее. Почему? Потому что природное чувство дисциплины. Я жил как немец, среди вас, которые не доходят до туалета. И я тебе сообщу, дорогая Оношко, что я и сейчас вижу, вы продолжаете не доходить до туалета. Вы продолжаете кидать мусор из машины, вы продолжаете выкидывать пачки сигаретные из машины, вы продолжаете срать себе под ноги… я не про тебя сейчас говорю, а про таких людей, которые не доходят до туалета. Не про тебя, извини. Вы продолжаете срать себе под ноги просто, расставив ноги. Харкать, кидать окурки и так далее. Меня это колбасит с самого детства. Я вас ненавижу. Но в хорошем смысле этого слова. Мне среди вас неуютно, потому что вы живете как скоты, в хорошем смысле слова. Стоят у меня мужики, я тебе уже рассказывал, вот, евреи, вот американцы, то, делают с Россией то-се. Что делают с Россией они? Я говорю: а вы Русь любите, все как положено. Мужики, рабочие. Они говорят: любим. Я говорю: на, скотина, я сейчас подойду, я беру из-под оливок баночку маленькую, хочу пальчиками собираю за ними бычки, рядом с ними, на, говорю, паскуда, что ты любишь Россию, а я за тобой бычки собираюсь. Видишь, вот я собираю. Десять бычков ваших насобирал, остальные вы сами соберете или вас выгнать к чертовой матери с работы? Мерзавцев? Понятно?  

А.ОНОШКО: Они же исправляются после замечаний?

С.ДОРЕНКО: Леонидыч, сейчас все нормально, сейчас мы ту это… Пинками… им американцы мешают. Они срут себе под ноги, а мешают американцы. Видишь разницу?

Давай вернемся к школе.

А.ОНОШКО: Мы узнали эту статистику. И теперь будет какая-то государственная программа по установке…

С.ДОРЕНКО: 2700 российских школ… в ознаменование этого решения, что у 2700 российских школ нет ни канализации, ни отопления, и в некоторых из них нет отапливаемых туалетов, то есть дети бегают в поле, в ознаменование этого, я думаю, наши члены правительства должны купить себе новые яхты. Ну, я считаю. Я хочу сказать, что есть люди, которые до сих пор хвастаются 50-метровыми яхтами, я видел. Вот, моя яхта. Я сейчас рассказываю, как есть. Я говорю, а сколько метров, футов? Она стофутовая. Ну-ка, иди сюда. Что значит, стофутовая? Ну, мы же скромные. Подожди, подожди. Сколько скромно, что ж ты так за ванька все живешь, как дурачок? Ну, купи себе стометровую. И я думаю, вот я некоторых уговариваю, богатых людей, стометровую яхту. Если стофутовая стоит каких-нибудь 7-8-10 миллионов долларов, то стометровая уже и 200 миллионов может стоить, и 300. Если 2700 российский школ не оборудованы ни канализацией, ни отоплением и нет отапливаемых туалетов, то надо всем теперь стометровые яхты купить в правительстве. Ну а какой вывод еще? Или построить туалеты? Так что лучше: яхты или туалеты, объясни мне?

А.ОНОШКО: Они привезут московские, знаете, у нас тут такие красивые платные стоят, они отапливаемые, там музыка. Некоторые там ночуют.

С.ДОРЕНКО: Ты знаешь, что там спят бомжи, да-да.

А.ОНОШКО: Вы думаете, такие туалеты если привезут, например, на вертолете, поставят, установят, уже будет…

С.ДОРЕНКО: Ребят, это нищенство. Я читал когда-то, когда был маленький, девять лет, мне попала в руки книга Rise and Fall of the Great Powers, котоаря стала для меня судьбоносной, важной. Там было сказано, в Первую мировую войну, в частности, одна из глав, разные державы. И там было сказано про Россию. Кроме этого я читал, безусловно, Тарле, про севастопольскую кампанию, где наши с цингой, в картонных сапогах воевали и так далее. Позор. А тут это. И причем потребление семей в Австро-Венгрии и в России. Чтоб ты понимала, в Австро-Венгрии потребление семей на начало Первой мировой войны, вот у вас тут Столыпин, сопли наматываем на рукава от счастья. Вся Рублевка в каких-то лозунгах, русский капитализм, да если бы не революция. Говна пирога просто тебе отвечу. В два раза ниже была house hold consume, в два раза ниже, чем у Австро-Венгрии. Причем Австро-Венгрия включала в себя такое захолустье как галитчину украинскую, нищую, они нищие. И если всех посчитать венгров, чехов, австрийцев и нищую галитчину, в Австро-Венгрии в два раза лучше жили, чем русские. 

А.ОНОШКО: И сейчас то же самое. Как хорошо, что в Москве это не чувствуется, правда?

С.ДОРЕНКО: Это нищая страна, которая всегда была нищей. И в которой всегда дворцы были лучше всех в Европе. Ну, где еще лучше? У нас лучше.

А.ОНОШКО: Во Франции лучше.

С.ДОРЕНКО: Ну, как тебе сказать…

А.ОНОШКО: Мы же им подражаем. Мы подражаем Франции, Англии и Германии.

С.ДОРЕНКО: Извини, мы делаем больше. Мы делаем bigger, stronger, richer. Ну, что ты. В Версале скучно. Зайди во дворцы нынешних руководителей «Газпрома» второго звена. Я говорю, не первого. Меня пустили случайно, я же тебе рассказывал? Я заблудился на мотоцикле в лесу, и надо мной рабочие сжалились. Говорю, умру здесь. Ты не знаешь эту историю?

А.ОНОШКО: Что-то смутно припоминаю.

С.ДОРЕНКО: Не там. Через Николину Гору пошел не туда, встал в забор железный. Нашел дырку и въехал туда, думаю, уже есть дырка, значит, люди ходят или ездят. Я потерялся совсем. GPS показывает, что рядом дорога, 100 метров до дороги. Но это были железные заборы. В одну дырку пролезаю, во вторую дырку не могу пролезть, потому что это уже имение. Я становлюсь там, у меня еще был Kawasaki 250, вот этот кроссач. Я становлюсь там, снимаю шлем, чтобы сделать женимар пассижур, что я журналист, пустите меня, говна кусочек, чтобы я прополз где-то мимо ваших кустиков. Ага, приходят мужики, они строители. Они строят этот дворец. Я тебе это место могу показать на карте. И потом Реввоенсовет когда соберется, революционный военный совет, я это место снова покажу на карте. Я готов снова показать его на карте. Но мстительно. Мужики: надо ж прорабу, мы не имеем права пускать вас на территорию. Я говорю: хорошо, пустите меня на территорию так, что выколите мне глаза или обмотайте меня черной тряпкой и проведите, и потом под жопу хорошенечко ногой, сапогом шварк — пошел вон, мразь. А я не запомню места. Или опоите меня чем-то, чтобы я не помнил, где я был. Или мне умереть от холода и голода здесь в лесу, между двумя заборами. Потом что тот забор, ночь падает, а на Kawasaki гоночном 250 нет фары. А идти назад в болото без фары в 9 вечера, прикинь… Они пошли советоваться. Приходит потом охрана поселка. Товарищ майор какой-то приходит. Говорит: вы обязуетесь выколоть глаза и навсегда забыть? Я говорю: конечно, первое, что я сделаю — то выколю глаза и навсегда забуду, о чем вы говорите.

А.ОНОШКО: Он говорит: давно вас не видно на Первом.

С.ДОРЕНКО: Давно вас не видно по телевизору, да. Выводят меня через это имение, мать. Ну, там полгектара одних садов и ландшафтных дизайнов, а все остальное лужайки. Ведут, я веду мотоцикл, все, на нейтралочке, аккуратно, правой рукой тормозочек прибираю где-то по ступенечкам. Потом говорят: а теперь, вот вы видите нашу улицу? Вот пока вы по нашей улице, ведите в руках мотоцикл, не дай бог не заведите. Если вы заведете, и кто-то услышит стрекот этого 250-го кроссача, они же начнут стрелять или что-то такое, нас всех уволят, охрану вычислят, все такое. В руках ведите. Я говорю: я вас понял. Веду в руках. Но я понимаю, что судьба людей. Так это какого-то замзав отдела, старший помощник младшего конюха «Газпрома» был дворец. Этот дворец, что я был. И соседний, и вся улица. Вот эти замзавотдела, помощники старшего конюха. Ясно, где я был? Но глаза мне выколоть забыли. А я помню! Вот так вот. И найду это место. Обещаю мстительно.

 

С.ДОРЕНКО: Ну, все. Я разбудил ярость благородную. Здравствуйте. Плохо слышно. Я старался.

Здравствуйте. Слушаю вас. Все, у меня телефонная связь кирдыкнулась. Юрий Николаевич сейчас звонил, прекрасный. И ничего не получилось. Это проблема, ребят, мы сегодня просто первый день работаем из студии.

Алло. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Зря вы так на них. Есть же объективные показатели по прибыльности «Газпрома», по его издержкам, по расходам.

С.ДОРЕНКО: А главное, мы знаем с вами, если им не платить, то их тотчас сманят за рубеж.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что три подрядчика… восемь лет стали мультимиллионерами, вошли в Forbes. Это все официально, есть в отчетах «Газпрома».

С.ДОРЕНКО: Но 27000 школ в России не оборудованы теплыми туалетами, канализацией и водопроводом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. А подрядчики «Газпрома» становятся мультимиллиардерами.

С.ДОРЕНКО: Это же нормально? А я вам больше скажу. Вот дежурный по титану, который дежурный по печке, я когда начинал, в первый класс пошел, в деревне Савослейка Горьсковской области, Нижегородской, у нас был титан полгода, а потом перевели в новую школу, там уже было центральное отопление. И я был дежурный по титану, это любимое мое было дело — топить титан. Всех к доске, а ты дровишки подбрасываешь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Подождите, пожалуйста. Пять лет назад, чтобы подключиться к газу, когда труба идет по улице, по границе участка, на круг, 187 тысяч рублей, я сам там людей подключал.

С.ДОРЕНКО: Не надо. А я 900 заплатил.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 187 тысяч рублей, это было в Тверской области. Это подключение газа абсолютное, если со всеми…

С.ДОРЕНКО: 15 километров от МКАД — 900 тысяч рублей.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не путайте, все-таки это разные вещи. Это первый момент. Второй момент, если труба не находится по границе участка, то это стоило 126 тысяч рублей, чтобы еще проложить метр трубы.

С.ДОРЕНКО: А мы-то клали метров 800 как раз, может, даже больше.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это другое. Там ВДРП ставили и так далее. У нас соответственно люди должны строить имения, покупать яхты, и это совершенно нормально.

С.ДОРЕНКО: Где-то уровень бесстыдства должен быть превзойден.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это невозможно. Чего мы говорим о ерунде? С чего мы начнем? С Ельцина, который на троллейбусе катался?

С.ДОРЕНКО: Один раз в жизни.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы понимаете меня. Это все оттуда.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Спасибо. Отлично. Двигаемся дальше. Нет, 25 минут, никуда не двигаемся. Я вижу высочайший интерес, поэтому будем снова принимать звонки. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Если говорить о подключении к газу, то ближайший мой опыт, буквально месяц назад у меня подключали газ, новый дом загородный. 400 с небольшим тысяч рублей, если у тебя нитка идет с низкого давления, прямо за забором.

С.ДОРЕНКО: Но мы тянули сколько-то от ближайшего поселка, поэтому нам 900 вышло.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю. При этом я ни разу ни в чем не поучаствовал. Я впервые увидел газовую службу ближайшего города, мне надо было класть деньги туда саму лично, когда уже служба газа, карточку надо взять… я честно говорю, в адекватности, мне по моим заработкам… ко мне пришли люди, сделали на всех этапах, я ни в чем не участвовал вообще. Все от дохода. Если люди хорошо зарабатывают, это необязательно их вина.

С.ДОРЕНКО: Послушайте, можно я вам другую вещь. Я уже приводил пример, и вам приведу. У меня друг в Канаде, две электрические компании, он построил на отшибе, не знаю, может, километров десять от поселка, от бензозаправки. На озере дом. Две электрические компании дрались за право провести к нему электричество бесплатно. Но с условием, что он теперь уже их клиент. То есть за право, что он их клиентом станет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я немного о другом. Я говорю о том, что если человек находит возможность построить себе дворец, это необязательно означает, что он что-то наворовал или он априори неправ. И точно так же мы не можем обвинять его, что он не финансирует строительство правильных туалетов… тот туалет, который вы описывали, со скалой из мочи, это просто неправильный туалет. Те люди, которые бросают бычки себе под ноги, они просто не умеют строить правильные клозеты. Чтобы там была вытяжка из ямы, чтобы яма была правильной формы, чтобы уходила жидкость…

С.ДОРЕНКО: Струя правильной формы тоже чтобы была. И по правильной кривой, 45 градусов.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Тогда никаких сталактитов и все будет хорошо, а даже запах будет вполне умеренный.

С.ДОРЕНКО: Мой пафос… знаете, я покраснел и тут же с вами поговорил и остыл.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не с этой целью. Эти люди, которые строят себе дворцы, находят себе возможность, они не обязаны строить туалеты. К сожалению. Но они обязаны … технологии. А… обязаны строить туалеты.

С.ДОРЕНКО: Но которые не строят туалеты.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Те, кто делает пятого поколения самолеты, они не обязаны делать проще крыло, чтобы сэкономить на туалеты.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Может быть, налоги маленькие?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не знаю, что именно не так. Но я вам скажу, вот я недавно, буквально два дня назад вернулся из бывшей Австро-Венгрии, своей любимой Хорватии, и я, бывая там больше десятка раз, интересуюсь историей этой страны. Они жили очень непросто во все времена. Очень непросто. Я бы не сказал, что они жили лучше наших зажиточных крестьян в той же самой Сибири, когда у людей были имения, как вы описываете имения. Были имения у крестьян, не то что они были богатые. 

С.ДОРЕНКО: Да. Может быть, налоги маловаты тогда, получается?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю. Они как-то по-другому живут.

С.ДОРЕНКО: Налоги огромные. У меня есть деваха знакомая во Франции. Вреднючая до того… вреднючая баба, если бы вы знали, моя подруга.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы как об одной моей знакомой рассказываете тоже во Франции…

С.ДОРЕНКО: Окажется, что это общая наша знакомая. И она легла с ребенком в больницу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С дочерью?

С.ДОРЕНКО: Нет, с сыном. Значит, это другая. Видите, все вреднючие бабы во Франции в результате. И ей приносили меню каждый раз. Меню, чтобы она выбрала, курочка или говядина или рыбка будет на обед. Ей, не ребенку, а ей. Она там жила, все на свете, жила в этой гостинице с ребенком. Ребенку было четыре года. Когда ребенка выписали из больницы, они пошла в кассу, естественно, потому что считала, что надо заплатить. А ей сказали: это ничего не стоит, вы же платите налоги.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да-да, я помню эту вашу историю, она мне очень понравилась. Один мой ребенок однажды заболел. Ему кололи очень серьезный антибиотик, он стоит 20 тысяч за ампулу, и кололи его в российской больнице.

С.ДОРЕНКО: 10:30. Новости.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Меня потрясла Мария Захарова, которая сказала, что американцы сами придумали сокращать дипмиссию. Знаешь, я как этот в фильме «Вспомнить все». Я начинаю у себя из ноздри выковыривать какой-то датчик… Скажи, а ведь это, кажется, мы велели сократить им дипмиссию?

А.ОНОШКО: У меня тоже было такое впечатление. Видимо, мы все не поняли.

С.ДОРЕНКО: Они сами придумали, оказывается, выслать. Они выслали своих дипломатов сами, им просто впендюрилось. Они сидят и думают: чтобы навредить… Смотри: в августа посольство США приостановило выдачу россиянам виз после требования РФ ограничить численность штата дипломатической миссии. По словам Захаровой (а Захарова — это не слова, это слова представителя МИДа), то есть МИД России заявляет (Захарова — это МИД России, в момент обращения к публике Захарова — это МИД России), что это было просто предложение американской стороне. То есть это не было решением. Американской стороне просто предложили выгнать 750 дипломатов…

А.ОНОШКО: Может, ты сам сегодня помоешь посуду? А муж такой встает и начинает мыть, громыхая.

С.ДОРЕНКО: Потом говорит: я помыл посуду. А ты говоришь: как? Я же не заставляла. Я и сама могла помыть посуду.

А.ОНОШКО: Давайте я открою от 15 июля статью на иноСМИ. Катрин Хили пишет, как это было воспринято. «Москва пригрозила выслать американских дипломатов и конфисковать дипломатическую собственность, если Вашингтон не пойдет в вопросе, касающемся прошлогоднего ареста двух российских дипломатических резиденций». Началось-то все с дач. Я все думала какую-нибудь шутку пошутить на этот счет, но у меня не получилось.

С.ДОРЕНКО: 30 июля было объявлено, что Россию покинут 755 дипломатов. 30 июля, чтоб ты знала, когда это было. Это не обсуждалось, это было решение. А сейчас выяснилось, что это не было решением, что американцам самим впендюрилось сделать, по глупости, по недалекости и по желанию нам навредить, понимаешь? Вот и все. Я пытаюсь найти это в звуке. Оказывается, это все они сами… Секундочку. Вот вам, пожалуйста, звук. Это «Вести» «России 1».

 

ФРАГМЕНТ ПРОГРАММЫ «ВЕСТИ»

 

С.ДОРЕНКО: Я хочу сказать, что вот эти слова Путина … Марии Захаровой. Она сказала, что ничего это не было, и решения не было.

А.ОНОШКО: Это не мы решали, они решили.

С.ДОРЕНКО: И Путина не было, и Соловьева, что уж совсем греховно, не было. Наконец, вообще ничего не было. Оказывается, американцам просто впендюрило сократить дипмиссию. Буквально это сказала Мария Захарова. Она говорит: ничего не было… Еще раз процитирую. Мария Захарова говорит: «Именно американская сторона как раз приняла решение о сокращении своего персонала. Это было абсолютно не российское требование». Я цитирую Марию Захарову.

А.ОНОШКО: Это как бы сон, тебе снится, ты просыпаешься и вдруг видишь в реальности подтверждение того самого дурного сна. И тогда тебе по-настоящему становится страшно.

С.ДОРЕНКО: Это о пользе быть курицей. Курица, мне говорили об этом филы или как это называется?

А.ОНОШКО: Орнитологи.

С.ДОРЕНКО: Орнитологи. Зоофилы это другое. Мне говорили орнитологи, что у курицы оперативная память три минуты.

А.ОНОШКО: Как много. Я думала, что меньше.

С.ДОРЕНКО: Она помнит три минуты. И все. А с 30 июля, конечно, курица не помнит. В этом смысле курицей дико удобно мне было бы. Но я все еще остаюсь млекопитающим, поэтому начинаю все припоминать, и мне это, честно говоря, мешает.

 

С.ДОРЕНКО: Ладно, Настен, давай посмотрим. Я хотел поговорить, у нас время 10:42, есть тема дико интересная тема, а есть неинтересная. Неинтересная — семейные ценности пошатнулись из-за экономических потрясений. Люди не хотят жениться, ну ее на фиг.

А.ОНОШКО: Вы знаете, что сейчас свежая новость, что у Ким Чен Ына третий ребеночек родился. Это толстенький который в Северной Корее.  

С.ДОРЕНКО: Который пуляет ракеты? А сколько ребеночков, мы не знаем.

А.ОНОШКО: Третий.

С.ДОРЕНКО: Третьего объявили.

А.ОНОШКО: Ну, сколько сказали, что вы сомневаетесь.

С.ДОРЕНКО: Нет, дорогая моя, у диктаторов все не так.

А.ОНОШКО: Хотите ему приписать ловеласа какого-то.

С.ДОРЕНКО: У меня был один знакомый, я не скажу фамилию, который прилетал к одному диктатору в Европу, не скажу фамилию, который угощал моего знакомого ансамблем песни и пляски. Угощал ансамблем песни и пляски. И сколько там ребеночков, никто не знает. Черт его знает, оно же бывает, ты думаешь, что нет, а оно там уже есть, какой-то сперматозоид, понимаешь. Так что когда тебя угощают ансамблем песни и пляски, то и дело появляются какие-то детки. Чьи это детки, холера его дери, пусть считается пока сын полка, помнишь, как у Высоцкого? 33 же мужика не желают знать сынка, пусть считается пока сын полка. Ну, тут так же. Поэтому у этого диктатора, я думаю, есть ансамбль песни и пляски тоже какой-то, большой женский коллектив какой-то. Они в кокошниках или по-корейски по-другому должно быть.

А.ОНОШКО: Ханбок.

С.ДОРЕНКО: В ханбоках. И все. И троих он признал. Все трое сыновья, правильно?

А.ОНОШКО: Не знаю. А что, вы считаете, девочка не должна родиться у диктатора?

С.ДОРЕНКО: Ну, как тебе сказать… ну, что, посмотри Вики. Тоже ансамбль песни и пляски его обслуживает?

А.ОНОШКО: Да, у него десятый ребенок родился.

С.ДОРЕНКО: Врет же.

А.ОНОШКО: Давно еще, были признаки, что у него четверо. Поэтому сейчас, может, уже и десять.

С.ДОРЕНКО: Врет. Десять детей у Бронислава Брониславовича Виногродского.

А.ОНОШКО: У Артема Лебедева тоже. У него четыре девочки и шесть мальчиков.

С.ДОРЕНКО: От трех женщин, насколько мне известно.

А.ОНОШКО: Вы хотите узнать, кто у Ким Чен Ына дети?

С.ДОРЕНКО: Да. Я тебе объясню, почему. Я тебе ручаюсь, что сыновья. Потому что песни и пляски приносят на свет разных детей, и там он выбирает, какие ему полюбятся  — те сыновья. Точка. И все. Тебя нарекаю сыном. Авраам, он же тоже рабов называл сыновьями, как ты помнишь очень хорошо. Когда он шел из Ура халдейского в Палестину, он нарекал сыновьями захваченных рабов. Сколько у него детей? Если бы я был диктатором, я бы только нарекал бы сыновьями…

А.ОНОШКО: Только ребенок сказано.

С.ДОРЕНКО: Ну, хорошо, я ручаюсь, что все трое сыновья. Ты не знаешь нрав диктаторов. Я лично знаком с несколькими диктаторами. Поехали дальше.

 

С.ДОРЕНКО: У меня есть статья, которую я хотел бы пообсуждать. Стоит ли детей заставлять читать книги. Вот какая хорошая статья. Галактика Цукерберга. Она верстается сегодня с новостью, что военные выходят на передовицу в «Коммерсанте».  Стало известно «Коммерсанту», что министерство обороны задумалось о перезапуске газеты «Красная Звезда», выпускающейся под эгидой ведомства с 1923 года.

А.ОНОШКО: На фоне падающих тиражей печатных СМИ они этот придумали?

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. С 1923 года. По данным «Коммерсанта», министерство планирует повысить читаемость издания и расширить аудиторию, эксклюзивность контента и поднять зарплаты журналистам. Наконец-то, до требуемых. Приходил один из госиздания такого бюджета наниматься на «Говорит Москва». Знаешь, что он сказал? Я тебе рассказывал. Он сказал: я работаю на «Маяке», я сейчас, может быть, стучу, не знаю. Я работаю на «Маяке», делаю какие-то рубрички по две минуточки, но не все время. Он какой-то музыкальный обозреватель, какие-то короткие очень вещи делает. Неделя через неделю, 150 тысяч рублей. Это был разговор еще, когда доллар  был по 30. То есть он получал 5 тысяч долларов на «Маяке», я серьезно говорю, работая неделю через неделю, то есть у него неделя свободная была, чтобы он мог отъехать на Лазурный берег, куда-то еще, понимаешь? Вот как люди работают, чтоб ты понимала. И так должны в «Звезде» люди получать. Чтобы товарищ прапорщик…

А.ОНОШКО: Там будет последняя страничка с анекдотами?

С.ДОРЕНКО: С гороскопами. Весам следует быть особенно осторожными с языком. Не болтай, товарищ Весы. А Скорпионы, пожалуйста, могут. Для этого требуется увеличить зарплату сотрудникам. Я тебе могу сказать, когда бы я читал газету, в особенности «Красную Звезду». Мне кажется, самое правильно место — это больница.

А.ОНОШКО: Если у вас отнять телефон, вероятно.

С.ДОРЕНКО: Если отнять телефон, если это тюремная больница.

А.ОНОШКО: Есть такие районные газетки, бесплатно они распространяются. Вы берете когда-нибудь?

С.ДОРЕНКО: Я очень хорошо помню. Я в 2001 году я хорошо помню, даже еще Нокии 63 не было, можешь себе представить, телефоны какие? Ужас. Сименс… полное говно было абсолютно. И я лежал в больнице. И мне надо было отлежать подольше, чтобы возможно обвинять в нанесении ущерба здоровью. И мне сказал адвокат: ты должен отлежать 21 день. Ужас один, честное слово. Я так мучился. Потому что по-настоящему мне недели бы хватило. Но надо отлежать 21, чтобы это имело судебный… чтобы можно средний вред здоровью…

А.ОНОШКО: Что вы читали?

С.ДОРЕНКО: Я такое говно читал. Но до «Красной Звезды» все-таки не опустился.

А.ОНОШКО: А до книг дошло дело? Вот вы говорите, надо ли детей книги заставлять читать? Я создаю условия, близкие к тюремной больнице, но они у меня не читают.

С.ДОРЕНКО: Я какое-то антисемитское народное радио слушал, что все евреи продали, предали, купили и наоборот. Есть такое антисемитское радио. Я чего хочешь, я радио «Свободу» слушал, я пошел по рукам, можно сказать, в больнице. 21 день — это как в тюрьме, и выйти нельзя. Выйти нельзя, потому что на вышке маячит ненавистный чекист, у меня бегали чекисты по коридору. Я сейчас не шучу. Вбегал чувак с мобильным телефоном ко мне в палату и кричал: он здесь, он здесь, он не в машине. Они думали, что я убегу и так далее. Слушай, министерство обороны. И статья в «Новой газет», прекрасная. «Следует ли нам заставлять детей читать»?

А.ОНОШКО: Как? Следует? Кем же они вырастут?

С.ДОРЕНКО: Прочитаю. Минкин, я думаю, если сейчас услышит, это все равно, что его током ударить. «Книги — это атавизм. Книга как учитель, книга как друг, книга как просвещение, книга как мудрость, книжность как синоним самой культуры — все это в прошлом», пишет автор, который… фамилию придется мне найти, потому что он пишет, что и год назад подобное писал.

А.ОНОШКО: «Новая газета»?

С.ДОРЕНКО: «Новая газета», комментарии. А кто это? Это не журналист. Это Станислав Наранович, редактор проекта «Горький», вот это кто. Ужасный человек, да?

А.ОНОШКО: Он прав, на самом деле.

С.ДОРЕНКО: Я тебе объясню, что такое книга в принципе. Книга — это прожитый кем-то опыт, как обычно, в мечтах. То есть некий опыт, прожитый в мечтах. Некие приметы гениальные у Пушкина, у Гоголя. Подмеченные переживания, чувства, поступки. И их оценка через результаты героев. Ну что такое книга? Нам жалко одного персонажа и совершенно не жалко другого. Правильно же? И это плохой человек, очевидно, а это хороший. Это проживается. Как современные люди, в том числе и мы, вне зависимости от возраста, на хрен не нуждаемся больше в этих переживаниях из книг. Абсолютно.

А.ОНОШКО: Это правда. Тем более что они из.. очень многие, если честно. У вас не было такого чувства, когда вы перепросматривали внутренним взором то, что мы читали в детстве, из русской тоже литературы. Но с точки зрения сути не всегда, но форма прекрасная, язык-то хороший. Вы сейчас новости читали из какого-то издания, ужасным языком.

С.ДОРЕНКО: Банки.ру, ужас. Потянуть ношу данного обстоятельства.  

А.ОНОШКО: Для того чтобы читать книгу, ты не узнаешь тогда, когда красивый язык, когда некрасивый язык, тебе же не с чем будет сравнивать, ты сам будешь так изъясняться. Тебе покажется, что нужен канцелярит, из тебя попрет канцелярит.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю, по правде сказать… понимаешь, в чем дело, какое-то время тогда посвятить книгам, специально для развития речи.

А.ОНОШКО: Нужно специальную редакторскую работу, отобрать для детей те книги, которые для языка, например, и ты говоришь: вот, смотри, как красиво.

С.ДОРЕНКО: Но ведь русские языки разные. Я говорю о писателях. У каждого свой язык. Как ты выберешь?

А.ОНОШКО: На свой вкус. Это вкусовщина уже.

С.ДОРЕНКО: А есть еще абсолютно гениальные переводы. Есть исключительные переводы.

А.ОНОШКО: Вы брали современные детские книги в руки? Хоть раз вчитывались?

С.ДОРЕНКО: Нет, не хочу.

А.ОНОШКО: Там такая графомания откровенная и такое плохое качество редактуры переводческой. Хотя по три строчке всего на каждой странице. Это вообще ерунда, переписать. Но этим никто не занимается. Очень большой вопрос. Главное, что не получается.

С.ДОРЕНКО: Демурова же «Алиса в Стране чудес»? А вот перевод мне меньше нравится. Там какая-то игривость неправильная и все на свете. Маршак великий абсолютно переводчик, очень много перевел гениально абсолютно, запредельно. Потом, Павла Лунгина мама перевела всю шведскую детскую литературу.

А.ОНОШКО: Не знала об этом.

С.ДОРЕНКО: Его мама перевела всего Карлсона, все этих Пеппи-Длинный-Чулок и так далее. По-моему, абсолютно гениально тоже, очень точно и очень тонко, очень вкусно, классно.

А.ОНОШКО: В школе-то заставляют все равно рассказывать какие-то. Но никто не обращает внимания на красоту. Начинается разбор текста, что хотел сказать автор, читала егэшные вопросы… там на понимание.

С.ДОРЕНКО: Я в затруднении. Я не понимаю, как дальше будет передаваться традиция речи. Я просто могу сказать точно, что собственно литературу читать больше не хочется, нет. Вот мне не хочется. Я перечитываю как какие-то… просто чтобы… перечитываю какого-нибудь Воннегута, просто по кайфу, с любой страницы и ни разу не от корки до корки, а просто перечитываю какую-нибудь сценку и потом ее забрасываю. Я не могу, не в состоянии. Хорошо, но у нас теперь визуальная культура. Культура стала визуальной, мы не хотим читать, мы хотим все это видеть. Но и это не так. Например, я поклялся клятвенно, абсолютно страшной клятвой, и взял с жены тоже клятву, что мы пересмотрим «Игру престолов». Прям с первой серии. Год назад эту клятву страшную… и что ты думаешь? Я не хочу этого делать, мне неинтересно. Я могу больше и тоньше узнать, что там делал Мизинец, а он оказался негодяем, в особенности теперь, когда его прирезала Арья и так далее. Но я могу точнее узнать, что там делал Мизинец. Ну и что? Не хочется. Все равно контент сам по себе, количество контента становится настолько могущественно гигантским, что пересматривать, даже пересматривать старые фотографии не хочется. Таким образом, фотография живет в момент съемки, редактирования и размещения в соцсетях. Все. После чего фотография исчезает начисто.

А.ОНОШКО: Потом приятно. Семь лет назад вы постили вот это, а там ваш ребеночек, кругленький, маленький…

С.ДОРЕНКО: Редко бывает, раз в пять лет. Одна из ста фотографий. Мы живем в таком потоке скоростном, даже визуальном потоке невероятном, что даже фотография живет две минуты. Ну, хорошо, полдня. Через полдня она больше никогда тебя не заинтересует, вообще никогда. Просто плевать. Вот и все.

А.ОНОШКО: Хотя должна сказать, что Майн Рида я перечитывала, детям читала перед сном, заодно сама прочитала, «Оцеола — вождь сименолов», и я поняла, что Майн Рид, то, чего я не понимала в 15 лет, когда читала, он очень классный чувак.

С.ДОРЕНКО: Я не смогу пересказать тебе «Оцеолу», я начисто не помню ничего.

А.ОНОШКО: Он, во-первых, если его сейчас посадить, оживить, Майн Рида, вы бы с ним очень подружились. Мы бы все с ним очень подружились, он очень классный. Он был журналист, который посмотрел, как там в Америке ведется борьба с индейцами, очень распереживался за индейцев, он описывает, как общественное мнение формируется, в этом «Оцеоле», что в газете запускается пуля про дикость, и люди начинают с вилами требовать смерти и так далее. И он это анализирует прямо в тексте. Я понимаю, что это читаю, дети не понимают, а мне интересно. Детям другое интересно. Не знаю, что им интересно, как они там от аллигатора спасались. А я вижу другое. То есть удовольствие я умудрилась получить от этого. Это не безнадежная вещь — взять и прочитать что-то с полки от корки до корки, переоткрыть для себя какого-то автора.

С.ДОРЕНКО: Значит, надо сделать, когда ты уже зрелый человек. Например, В 15, 16 лет, когда у тебя появляется интерес к тому, как ты выглядишь со стороны более образованных людей. Тебе нужно просто сесть и перечитать это, чтобы развить собственную речь, чтобы развить… в сущности, речь, об этом речь.

А.ОНОШКО: В 15-16 лет ты хочешь понравиться только ровесникам, выделиться на фоне ровесников.

С.ДОРЕНКО: Еще раз, прекрасная мысль, которую ты высказала. Конечно, девочки-ровесницы в 15-16 лет начинают интересоваться умными мальчиками, а не шкодливыми, которыми они интересуются в 11. Соответственно, мальчики начинают читать вдруг Чехова, чтобы поднабраться каких-то словосочетаний непонятных.

 

В ДВИЖЕНИИ

 

С.ДОРЕНКО: Мы пойдем и проживем его, этот вторник, 29 августа.