С.ДОРЕНКО: 8 часов 39 минут. Понедельник. 9 октября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москваааа… Анастасия Оношко, ведущая этой программы. Здравствуйте, Анастасия.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, Анастасия, чего я вам хочу сказать. Меня привлекло совершенно неинтересное высказывание. 15-й спрашивает Романа, предыдущей передачи «Моторы», Романа Щукина, BMW X1. Х1 сейчас другой, а прежний был BMW X1, назывался, мне очень понравилось, однажды я прочитал, «башмак старой леди».

А.ОНОШКО: Боже мой. Действительно похож.

С.ДОРЕНКО: Но прежний BMW Х1 действительно был сделан на платформе трешки, старой трешки, он, в общем, был трешка-трешка, из трешки, короче, сделали «башмак старой леди».

А.ОНОШКО: Машинку поменьше.

С.ДОРЕНКО: Но ездил он как «трешка, первый Х1. А сейчас сделали Х1 на основе мини. Так что это, конечно, уже другая машина. Если вы хотите из двух мини выбрать мини, так купите мини. Мне кажется, логично. Если ты хочешь купить мини или мини, так купи просто мини. Ну, хорошо, это про Х1 мы сказали. Правильно?

А.ОНОШКО: Да. Не обманывайте себя. Нет денег на настоящую BMW…

С.ДОРЕНКО: Да. Х4 я сдал пока. «Башмак старой леди» Х1 называли, где-то на форумах в Америке, по-моему, или в Европе я прочитал.

Давайте позвоним человеку, который вчера снимал «Синдику». Иван снимал вчера «Синдику», и все очень хвалят.

А.ОНОШКО: У которого дрон?

С.ДОРЕНКО: Да, у которого дрон. Он живёт поблизости. Сейчас мы попробуем его вывести.

Иван, здравствуйте. Это Сергей Доренко. С нами Анастасия Оношко.

А.ОНОШКО: Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Мы с радио «Говорит Москва» вам звоним. Спасибо огромное за вчерашние съёмки. Но вы просто подвиг такой гражданский, операторский совершили. Вы снимали от и до, все эти часы.

ИВАН: Да, до ночи. Наблюдал за событием с воздуха и с земли.

С.ДОРЕНКО: А вы как отправляли дрон? Из окошка что ли или выходили как-то на улицу?

ИВАН: Я был на улице, буквально в 200 метрах от эпицентра.

С.ДОРЕНКО: Когда мне наш общий знакомый с вами переслал первую картинку, я думал, что это просто сделано с высокого этажа, как все это фантастически, феерически сделано. Но когда пришло видео вдобавок, я был потрясён, знаете, чем, если честно? Вашим мастерством, с одной стороны, а с другой стороны, до известной степени безрассудством. Я объясню. Он мог оплавиться. Он мог оплавиться просто. Там же жарища адская.

ИВАН: Да, согласен с вами полностью, такое не каждый день увидишь.

С.ДОРЕНКО: Он возвращался, лопасти не оплавленные были?

ИВАН: Нет, все хорошо.

А.ОНОШКО: А вы профессионально этим занимаетесь или у вас хобби такое и вдруг так сложилось?

ИВАН: Я уже занимаюсь этим примерно 3 года, так что опыта очень много. Поэтому мало таких людей нашлось, которые бы так повторили, как я.

С.ДОРЕНКО: Мы сохраняем ваше инкогнито. Если вы хотите, вы можете представиться в эфире, и будет понятно, кто вы и что вы. Если нет, то оставайтесь просто Иваном, как хотите.

ИВАН: Иван Рогозин.

С.ДОРЕНКО: Иван Рогозин. И вы проживаете рядом с «Синдикой».

ИВАН: Да, точка крайняя, «Синдика», именно там.

С.ДОРЕНКО: Вы живете со стороны Строгина?

ИВАН: Нет, не со стороны Строгина, я живу с другой стороны, противоположно.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Спасибо вам огромное. По-настоящему снято, действительно видна рука мастера, видна рука невероятно талантливого человека. Спасибо большое. Иван Рогозин. Спасибо.

ИВАН: И вам тоже.

С.ДОРЕНКО: До свидания. Отдохните хоть чуть-чуть.

Он не отдохнул совсем. Ты знаешь, он снимал вчера от начала до конца, и уже ночью, есть ночные съёмки, где он снимает, как вертолёты заходят, я скажу, что где-нибудь после 11 ещё вертолёты летали, сбрасывая водицу. На самом деле вертолёты эти с водой смотрятся жалко.

А.ОНОШКО: Да, на фоне клубов дыма. 400 тонн воды, говорят, сбросили. Это много или мало - не поймешь.

С.ДОРЕНКО: Ну, что это такое?

А.ОНОШКО: Это сколько ванн?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Да ничего это не значит. Когда ты видишь, как этот вертолёт вдруг выплюхивает эту воду…

А.ОНОШКО: Страшно.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно не страшно. Это кажется, что какие-то муравьи пытаются победить динозавра.

А.ОНОШКО: За вертолёт страшно. Почему не страшно?

С.ДОРЕНКО: Вот именно, за вертолёт, спасибо тебе, страшно более-менее. За воду – не страшно. Понятно, что она испарится в секунду. Ровно в секунду. Это все равно, что капнуть на сковородку. Одну капельку на сковородку капни, она такая пщщщ… и все, и нет её. Поэтому все эти брызганья с вертолётов – полная чушь.

А сейчас горел в Ростове ещё рынок.

А.ОНОШКО: Да, вещевой рынок.

С.ДОРЕНКО: 6 тысяч квадратных метров. Вещевой. Но тут, в «Синдике», началось дело с того, что загорелась сначала на минус 1-м этаже выставка, выставка-продажа, насколько я понимаю, домиков садовых. На минус 1-м этаже ты могла спуститься и подрассмотреть себе домик.

А.ОНОШКО: На минус 1-м этаже.

С.ДОРЕНКО: Наверное, там приличные потолки.

А.ОНОШКО: А, может быть, домики маленькие.

С.ДОРЕНКО: Может быть, маленькие модельки, крошечные, для Дюймовочки с эльфом. Вот они вспыхнули. Потому что там же все такое…

А.ОНОШКО: Как это может вспыхнуть?

С.ДОРЕНКО: А я скажу, почему. Это электрик дядя Вася или какой-нибудь Хабиби. Потому что у нас уже электриков не осталось в России, ни одного. Какой-нибудь Хабиби, электрик дядя Хабиби. И все.

А.ОНОШКО: Надо с тюркского языка что-нибудь, аналог.

С.ДОРЕНКО: С тюркского…

А.ОНОШКО: Но мы не знаем.

С.ДОРЕНКО: Не знаем. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Вы чуть-чуть неправильно говорите. Не домики загорелись, там загорелись склады. На минус 1-м этаже склады находятся, а домики вокруг «Синдики» стоят.

А.ОНОШКО: Они сгорели тоже, наверное.

С.ДОРЕНКО: Я по одной из публикаций говорю. Спасибо вам большое за поправку. А склады, все равно же это электрик.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, там электрика и химия, там все что угодно было.

С.ДОРЕНКО: У вас там были товары или вы покупатель?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, у меня жена там работает.

С.ДОРЕНКО: Ой-ей-ей. Скажите, как она эвакуировалась или её в этот день не было?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Она в администрации, выходная.

С.ДОРЕНКО: В администрации был выходной. Но страшно. Дайте нам понять. Люди говорят, что там страшная трагедия произошла, понятно, что для владельца, но и для мелких бизнесов. Во-первых, товарные запасы все погибли. Во-вторых, многие там же держали деньги, домой не таскали выручку.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, да, это большая потеря для арендаторов.

С.ДОРЕНКО: Фактически разрушена судьба у многих, потому что многие же в кредит начинают работать

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Там кредиты, там ипотеки, там все.

С.ДОРЕНКО: Адская тема.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Люди потеряли много.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. 73-73-948. «Синдика». Пожар страшный, но и страшное разрушение судеб. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Совсем не факт, что это трагедия для владельца. Тут надо бы посмотреть баланс этой самой «Синдики». Дело в том, что это здание строилось взамен рынка, именно когда было принято решение о том, что вместо рыночков должны быть крупные торговые центры.

С.ДОРЕНКО: Верно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Строилось это на пике спроса строительных материалов. Соответственно, все это строилось на кредитные деньги. И сейчас очень многие торговые центры такого рода испытывают огромные финансовые трудности, потому что кредиты надо отдавать, а отдавать их нечем. На самом деле выстраивается классическая схема «ищи, кому выгодно».

С.ДОРЕНКО: А давайте мы с вами погадаем тогда, кому могло бы быть выгодно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Смотрите, структура на самом деле весьма интересная. Здание в очень интересной истории, которое не приносит прибыли в настоящий момент. Значит, площадку надо зачистить. А если ты площадку зачищаешь таким способом, то там на самом деле застраховано все, кроме тех мелких арендаторов, которые действительно попали. Это обычная схема, которая практикуется во всем мире.

С.ДОРЕНКО: Я напомню нашим слушателям, что там рядом Московская область, то есть там растёт административный рядом район.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да конечно. И тут какая-то… сарай какой-то.

С.ДОРЕНКО: Это очень привилегированная позиция. Понятно, да? То есть это привилегированное место. Там правительство Московской области, там как бы все такое – шик.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тем более вспомните, сколько было скандалов, когда вместо этого рынка строилось это самое здание. Тоже пытались отжать. Действительно, место там явно не для строительного такого гипермаркета.

С.ДОРЕНКО: Да, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Людей жалко. Жалко мелких, которые практически никогда свои бизнесы не страхуют, у них и так на самом деле…

С.ДОРЕНКО: Скажите, вы считаете, на вопрос, глупость или измена, всё-таки вы считаете, измена?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скорее – да. Что делать? У меня работа такая.

С.ДОРЕНКО: Вы оперативник, небось.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, побойтесь бога.

С.ДОРЕНКО: Вы страхователь, страховщик?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет-нет-нет.

С.ДОРЕНКО: Вы коллектор?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я… господи…

С.ДОРЕНКО: Вы школьный учитель.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я школьный учитель. Я стою рядом и я над всем этим наблюдаю, смотрю, как они суетятся, и ищу в этих ситуациях, как сделать, чтобы тот, кто должен заплатить, заплатил. Но я не коллектор, упаси господь.

С.ДОРЕНКО: Ах вон чего. Вы решала. Он решала.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, начинается.

С.ДОРЕНКО: Ну, скажите, кто вы, я вас умоляю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня абсолютно легальная работа.

А.ОНОШКО: Ну, какая?

С.ДОРЕНКО: Какая?

А.ОНОШКО: Вы водите трамвай?

С.ДОРЕНКО: Нет, он налоговый инспектор, начальник налоговой инспекции.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Трудно бывает понять, кто перед тобой, научиться разговаривать с ним на одном языке, заставить его с тобой разговаривать и объяснить, что выполнять обязательства выгоднее, чем их не выполнять.

А.ОНОШКО: Мне уже страшно.

С.ДОРЕНКО: Решала. Решала. Настенька, Настенушка, тебе придётся отдать долги.

А.ОНОШКО: А вы почувствовали уже?

С.ДОРЕНКО: Я уже почувствовал. Добрым голосом говорит. Все время правой рукой что-то у него в кармане, торчит из кармана, и чувствуется, что сквозь куртку…

А.ОНОШКО: А вокруг пропасть.

С.ДОРЕНКО: Он может начать стрелять сквозь куртку из правого кармана нижнего, от бедра, но говорит очень добрым голосом. Он говорит: «Нехорошо, Настенька, не отдавать долги. Ну, что же ты так, Настенька?» И ты видишь, как ствол прорисовывается от бедра, правда же. Ах ты, Настенька. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Настя, добрый день. Полностью согласен с предыдущим звонившим, решалой. Был неоднократно в этом торговом комплексе. Ценник просто конский.

С.ДОРЕНКО: Когда конский, это значит «большой».

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Просто огромнейший.

С.ДОРЕНКО: Конский щавель, например.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Напротив «Леруа Мерлен», и в «Леруа Мерлен» ценник в 2-3 раза ниже, причём пройти 100 метров. Соответственно, здесь имеет фактор того, что бешеная аренда и просто арендодатель несёт убытки.

С.ДОРЕНКО: Знаете ещё, что? Они в «Леруа» покупают и перепродают потом здесь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 100 процентов. Я там герметик для ламината… такой же марки в два раза дороже.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, я с огромным трудом отучил своего садовника покупать на рынках. Он теперь тоже покупает в ОБИ или в «Леруа Мерлен».

А.ОНОШКО: А какие аргументы, Сергей, вы используете?

С.ДОРЕНКО: Я использовал, что запрещаю. Я сказал: запрещаю.

А.ОНОШКО: Вы сказали, «с трудом».

С.ДОРЕНКО: Потому что он все время заворачивал туда.

А.ОНОШКО: Я не знаю, как они до сих пор существуют.

С.ДОРЕНКО: Кто?

А.ОНОШКО: Много этих строительных рынков, там все то же самое, что и в гипермаркетах.

С.ДОРЕНКО: Они покупают в ОБИ… Я думаю, между нами, что сетевые магазины снабжают также и фермерские точки.

А.ОНОШКО: Ну, да.

С.ДОРЕНКО: Магазины фермерских продуктов, я думаю, закупаются в «Глобусе», в «Ашане», потом все это протирают уксусом и вперёд, и продают.

А.ОНОШКО: Красиво нужно разложить. У меня рядом с домом «Биастория». Я утром вижу, как разгружается грузовичок, там такая капуста в мешках, лук. Потом она едет в «Дикси», останавливается и выгружает там же эту же самую…

С.ДОРЕНКО: В «Дикси».

А.ОНОШКО: В «Дикси». Только там это наваливают, а в «Биастории» это все заворачивают в бумажку.

С.ДОРЕНКО: Какой ужас. Здравствуйте. 3 тысячи человек были эвакуированы вчера.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: …связан со строительными рынками, у нас точки на нескольких строительных рынках. Лет 7 назад «Синдика» была топовым рынком, все хотели там стоять, поэтому там была конская аренда. Я так понимаю, что аренда была конская, потому что действительно там закредитовано. Буквально год назад рассматривал «Синдику», она умирает, реально умирает. За счёт того, что «Леруа» новый построили, за счёт того, что современные люди действительно подходят, онлайн всякие гипермаркеты…

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Вот это очень верно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На дом привезут.

С.ДОРЕНКО: Я недавно полотенцесушилку, подумал, заехать куда-нибудь, а потом думаю, зафига я заеду, я просто, сидя за чаем, куплю полотенцесушитель. «Грета» или «Грёта», или «Грута», неважно, или «Грота». Короче, я просто зашёл на сайт и купил и весь разговор. И мне её доставил какой-то добродетельный дядечка. Весь разговор.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Увидел этот пожар, про «Синдику», сразу понял, что это страховая махинация.

С.ДОРЕНКО: С вашей точки зрения. А давайте проголосуем. «Синдика», пожар, совершенно феноменальный, гигантский, какой-то эпический. Говорят, самый большой пожар в Москве в 21 веке пока, как будто бы, ничего подобного не было. С вашей точки зрения, это намеренны поджог или несчастный случай, в смысле, абсолютно по глупости. Намеренный поджог – 134-2135, несчастный случай, глупость, нечаянность – 134-2136. Начать голосование. Начать голосование. Это намеренный поджог каких-то заинтересованных сил или это нечаянный какой-то случай, действительно электромонтер по имени Хабиби, Хабдуло…

А.ОНОШКО: Да нет у нас арабов…

С.ДОРЕНКО: Неважно. У них вид, как если бы они были арабами. Он не делают то, что не велено. Свинину не едят, потому что арабы не велят, и так далее. Какая разница, все равно Хабиби. Все равно они Хабиби в конечном счете. Нет?

А.ОНОШКО: Я в течение программы изучу этот вопрос и доложу вам.

С.ДОРЕНКО: 93% пока у меня говорят, что это намеренный поджог, наверняка есть заинтересованные стороны, сейчас 92, 8% только считают, что это может быть случайность, какая-то глупость. Это крик Фридриха Прусского. Ты же помнишь, когда он потерпел поражение на поле брани, он вскричал, знаменитое его восклицание, «глупость или измена?» Глупость или измена? Я спрашиваю, измена или глупость. Измена или глупость? За измену – 92%, за глупость – 8%. Мы останавливаем голосование. Запиши, пожалуйста, 92 на 8. Я успею принять еще один звонок. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Игорь. В продолжение темы. Ребята все правильно говорили, только надо кто виноват посмотреть, на учредителей, кто там учредители, причем правые и левые. Там полно теневых учредителей, которые отстаивали эту «Синдику» очень много лет.

С.ДОРЕНКО: Там бывший президент Кабардино-Балкарии хозяин.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет-нет, это верхушка айсберга, там совсем не президент Кабардино-Балкарии, поверьте мне. Я бы хотел внимание обратить, что загорелось в подвале. У нас все торговые центры подвалы превратили в торговые площади. Это на языке владельцев торговых центров называется «золотой бонус», когда ты не платишь ни налогов, ничего и устраиваешь там торговлю. Поэтому устроили склады, торговали по мелочи, может быть, оптом. Само собой электрик, как вы говорите, Хабибула какой-нибудь не так подсоединил кассовый аппарат.

С.ДОРЕНКО: Вы все-таки думаете, что это глупость и случайность.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тут все вместе – и глупость, и случайность. Действительно он загибался, этот рынок. И второе. Я сейчас стою в Митино, огромные торговые центры, и все парковки подземные – они все превращены в торговлю и склады. Это тоже самое. Помещение изначально не предназначено ни по эвакуации, ни по чему.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. У нас 92% считают, что поджог «Синдики» состоялся намеренный, и только 8% считают, что это глупость, случайность, случайная глупость. В движении.

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. Дронам подрезают крылья. Я понимаю, что Москва, Россия, с моей точки зрения… Настя очень любит научные новости, она накидала мне в течение выходных довольно много… и Возняка, который выступал у Садовничьего, и так далее. Что может быть более абсурдно, чем сочетание Возняка с Садовничьим? Садовничий, который абсолютный ультраконсерватор и в душе ультраконсерватор, всегда и часто делающий политические заявления, в последние годы, может быть, меньше, ультраконсервативного толка. И Возняк рядом с ним. Это просто какой-то абсурд. Тем не менее Садовничий чувствует как бы…

А.ОНОШКО: Веяния времени.

С.ДОРЕНКО: Веяния. И он его представил на сцене МГУ. Ну и хорошо. Я говорю про то, что есть какие-то потребности у человечества… У всех, не только у русских. Перемен требуют наши сердца не только в России. Везде. В Аргентине, в Бразилии, везде абсолютно, в Мексике. Перемен требуют наши сердца, потому что есть какое-то предвкушение невероятное на уровне ощущений, понимания, даже знания, что мир будет иным и очень скоро. Понимаешь?

А.ОНОШКО: Да. Еще недавно мы знали, что будет иным, но мы еще не понимали, каким иным, все равно это казалось, что будет далеко. А сейчас есть ощущение, что вообще на сломе стоим.

С.ДОРЕНКО: Вот-вот, стоим на сломе. Возняк об этом говорит. Он говорит: все, блокчейн, абсолютно необходимо будет блокчейн.

А.ОНОШКО: Вы знаете, фраза меня потрясла. Он же, видимо, диссидент местный, американский, тамошний диссидент. Он говорит: я живу в стране, которая печатает деньги просто так.

С.ДОРЕНКО: Бесконтрольно.

А.ОНОШКО: Я вдруг поняла, когда мы тут сидим и рассуждаем о нашей маленькой экономике, про рубль и так далее, мы говорим, имея все время ввиду, что где-то есть настоящие деньги, доллары, настоящие Соединенные Штаты, а там тоже самое, только просто в увеличенным…

С.ДОРЕНКО: Ровно процессы одни и те же. Мы должны понимать, что по счастью мы повторяем все процессы, только в силу хаотичности и экстремальности всего русского, русское все экстремальное, чтобы не сказать «экстремистское», и русское все тоталитарное. Тоталитарное не в смысле политического режима, а тоталитарное в смысле чувств, тоталитарное в смысле ответов на вызовы современности и так далее. Но надо также помнить, что Россия страна окраинная, мы – окраина. Когда мы однажды себе утвердим это в голове, что окраина не Украина, а Украина окраина Европы, а мы - окраина мира… То есть, есть Украина Европы, а есть Украина мира. Вот мы и есть Украина мира. Украина планеты Земля, окраина. В этой связи мы пытаемся всегда защищаться от нововведений. Мы защищались всегда от всего. Мы защищались от мобильной связи, дорогуша. У нас 10 лет подряд на мобильный телефон нужно было носить с собой постоянно разрешение. Ты знаешь об этом?

А.ОНОШКО: Первый раз слышу.

С.ДОРЕНКО: Я тебе объясняю. Да, да, да. Мы имели «Моторолу», «Билайн», 974 номера, которые начинались 903, 974, первые номера билайновские. Мы имели «Моторолу» и мы обязательно имели пластиковое разрешение с собой, потому что любой мент на улице мог тебя поймать и сказать: «А вы пользуетесь мобильным устройством передачи данных. А где разрешение на него?» А сейчас это тоже самое и есть, на каждый мобильный телефон есть разрешение, в сущности. Потому что, когда ты его покупаешь, сим-карту когда ты покупаешь, ты обязательно даешь паспорт. То есть ты де-факто получаешь разрешение на эту сим-карту только постфактум. Не в первую секунду, а потом эта бумага идет, куда следует, в ФСБ и так далее, чтобы они знали, какая у тебя сим-карта. Мы – Украина мира. Поэтому мы обычно защищаемся от нововведений, потому что мы боимся, что они приведут нас к страданиям.

А.ОНОШКО: Это как аборигены.

С.ДОРЕНКО: Как аборигены?

А.ОНОШКО: Судьба всех аборигенов одинаковая.

С.ДОРЕНКО: Любые нововведения в России исторически воспринимались как антирусские.

А.ОНОШКО: Это везде так.

С.ДОРЕНКО: Нет. Здесь в силу окраинности мы особенно болезненно воспринимаем нововведения. И для того, чтобы ввести что-то новое в России, нужны поистине великие…

А.ОНОШКО: Мы недавно только говорили о том, что нет, на самом деле в Италии… Я только что, в мае, была в Италии. Все чеки в ресторанах, написано на бумажке, принимают только наличными, никаких карт. Почему?

С.ДОРЕНКО: Они не хотят платить налоги.

А.ОНОШКО: Да. И об этом все знают, ничего не происходит. Я наличных здесь, в России, в руках не держала уже не знаю сколько времени, у меня нет денег физических. У меня проблема, потому что я иногда не могу в столовках заплатить наличными, они не принимают карты. У нас «Яндекс.Такси», у нас каршеринг. В Италии, во Флоренции, в Венеции, везде, в этих туристических самых злачных местах я была и в Риме, в проливной дождь не можешь взять, поставить себе какое-то приложение и вызвать такси на место. Нет. Ты должен найти стоянку такси и ждать, пока подъедет свободное такси. Причем ты не знаешь, приедет такси или нет. Ты там в первый раз и ты не знаешь, как часто, может у них перерыв, может они легли спать все и так далее, уже темно, вечер и дождь. И ты стоишь, как идиот, и ждешь. Это Италия. Мы привыкли, я всю жизнь жила с мыслью (у меня мама гид-переводчик с итальянским языком), там где-то была инопланетная жизнь, сказка. Я думала, что там сказка, а у нас так себе, мы там стараемся что-то такое.

С.ДОРЕНКО: Убедила.

А.ОНОШКО: А сейчас получается, что и транспорт, и такси, и все, что хочешь, прямо на ладони смотрю и отслеживаю.

С.ДОРЕНКО: Убедила.

А.ОНОШКО: А там – нет. Помните, у нас Ликсутов рассказывал, что в Германии тоже…

С.ДОРЕНКО: Но только отчасти.

А.ОНОШКО: Отчасти.

С.ДОРЕНКО: Ты меня убедила, но отчасти. Потому что великие нововведения в России производили великие мужчины. Великие. Здесь, на Украине мира, великие нововведения проводили великие мужчины.

А.ОНОШКО: Один.

С.ДОРЕНКО: Почему один?

А.ОНОШКО: Владимир Владимирович.

С.ДОРЕНКО: Нет. Владимир Креститель ломал Русь через колено, заставив русских чувствовать себя европейцами и введя сюда европейскую культуру через греческую веру. Он ввел сюда средиземноморскую европейскую культуру. Средиземноморскую европейскую культуру. Приобщил Россию, повернутую спиной к миру, к космополитизму, тогдашнему космополитизму, для этого запретил русскую веру и для этого потопил Новгород в крови, как мы хорошо знаем. Там шли бои, настоящие бои.

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Против русской веры. Это один великий мужчина. Второй великий мужчина – Петр, который запретил патриаршество на Руси, проводил шутовские патриаршие крестные ходы, издевался как мог, отнял у них земли, монастыри. То, что он не успел, кстати говоря, Екатерина потом, Вторая, довершила. Он ломал Русь через колено. Через колено, издеваясь над всем русским. Все русское вызывало у него чувство издевки. Петр Первый. И, наконец, Владимир Ленин, который планировал ввести сюда Европу, такую социалистическую, социализм и так далее, и так далее. Но несколько такими странными методами, но, в общем, идеалы его были вполне себе космополитичными, как ты помнишь. Вот три великих мужчина: один из них – Петр, а два – Владимира. Так что я хочу сказать, что Русь сопротивляется всегда новому. И вот этот запрет на дроны… У нас много запретов, как ты знаешь. У нас запреты на все. У нас запреты даже на нормальные карты. У нас нормальные карты запрещены, потому что время от времени секретные службы переносят нас из центра Москвы во Внуково. Ты знаешь, что это происходит постоянно. То есть метка, где ты находишься, когда ты пытаешься определить, где ты находишься, ты очень часто из центра Москвы переносишься во Внуково, иногда в Шереметьево.

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: То есть секретные службы запрещают тебе ориентироваться в городе. Этого нет, наверное, во Флоренции. Я не знаю, я спрашиваю.

А.ОНОШКО: Там вообще ничего нет.

С.ДОРЕНКО: Или в Мадриде этого нет.

А.ОНОШКО: Это особенности просто. Вот мы короля провожали. Это просто особенности такого королевского менталитета или окружения, которое считает, что нужно только так.

С.ДОРЕНКО: Это особенности борьбы с прогрессом. Россия обычно борется с прогрессом, чтобы защитить себя. Потому что прогресс разрушает Россию.

А.ОНОШКО: А Сколково?

С.ДОРЕНКО: Что Сколково?

А.ОНОШКО: А все эти начинания, «Роснано»?

С.ДОРЕНКО: Давай к нашему спору привлечем людей.

А.ОНОШКО: Давайте.

С.ДОРЕНКО: Больше того, я предлагаю голосование. Скажите, пожалуйста, верно ли утверждение, что Россия, как правило, на протяжении своей истории, старается бороться с прогрессом? С социальным прогрессом, с любым прогрессом. Потому что это защитные меры. Мы боимся прогресса, потому что он разрушает нас. Да – 134-2135. Нет, Россия идет во главе прогресса - 134-2136. У меня сейчас на 54 на 46. Мнения разделились, прямо скажем. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, доброе утро. Михаил. Мне кажется, это не только Россия. Любая страна борется.

С.ДОРЕНКО: С прогрессом. А почему? Прогресс противоречит государственному устройству как таковому или что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это защитная реакция человека. Я думаю, если психолог какой-нибудь позвонит, он объяснит. Всегда мы боимся, как собаки. Мы лучше подожмем хвост, принюхаемся, посмотрим, а потом уже принимаем решение.

С.ДОРЕНКО: Я вам напомню Грегори Бейтсона великого, который написал, что жизнь - есть борьба с разнообразием. Я поясню. Условно говоря, если у вас будет 35 температура и 38, то это разнообразие. А жизнь заключается в том, что 36,6.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да-да. Именно во времена Бейтсона американцы боролись и пичкали детей антидепрессантами, чтобы они не были настолько разнообразными.

С.ДОРЕНКО: Да. Жизнь, как таковая, жизнь вообще – есть борьба с разнообразием, считает Бейтсон, разнообразие следует искоренить. Поэтому, например, человеческое тело должно сохранять 36,6, должно быть однообразным. Если человеческое тело вдруг будет 39 температура, то это будет разнообразие, и с ним надо бороться. С разнообразием надо бороться.

А.ОНОШКО: Но мы же все-таки развились из прокариотов во что.

С.ДОРЕНКО: Но жизнь как таковая – есть борьба с разнообразием. Если тебя бросают в костер, например, ты пытаешься из него выбраться, потому что тебе не нужно разнообразие, тебе нужно однообразие. Например, у тебя начинают отказывать в силу возраста какие-то физиологические процессы, ты все равно борешься с тем, чтобы их сохранить, потому что тебе следует бороться с разнообразием. Разнообразие – есть непредсказуемость, непредсказуемость – есть смерть, с высокой вероятностью. Поэтому предсказуемость – это то, к чему стремится Россия. Но вслед за Россией и все остальные, говорит наш слушатель. Я останавливаю голосование. Россия сопротивляется прогрессу, как правило, – 45%. Россия во главе прогресса в мире – 55%. Итак, 45 на 55. Моя точка зрения не победила, нет, моя точка зрения проиграла. Тем не менее, пожалуйста, я открыт для спора. Мне интересна ваша точка зрения. Давайте убеждать друг друга. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сергей, Москва. Я не смогу спорить и оспорить утверждение, что однообразие – это хорошо для человека. Просто это так, это логично. Например, взять животных. Мы же тоже все в природе, все в природном мире. Вот животных, кормят собачек кормом обычным, каждый день одним и тем же. Просто каждый день одним и тем же. Собачка проживет долгую, счастливую жизнь. А начинаете кормить ее мясом, потом еще чем-то, еще чем-то, у них то почки…

С.ДОРЕНКО: Или не дай бог отдаете ее в дикую природу, они, безусловно, скоро умрут.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они три года живут и помирают потом. Тоже самое у человека происходит. Абсолютно тоже самое.

С.ДОРЕНКО: Однообразие – есть залог долгой жизни, конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Взять наших ветеранов, которые прошли войну и так далее. Они почему еще дожили? Все говорят, экология. Экология – да. Но они и питались, достаточно однообразная была еда, ее было мало, не переедали ничего, и организм сохранился.

С.ДОРЕНКО: Ну, хорошо, давайте перейдем на уровень государства. От ветеранов и собачек перейдем к государству.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На уровне государства, естественно, все это несколько сложнее, но в принципе это работает. Потому что стабильность всегда хорошо.

С.ДОРЕНКО: Задача государства, в сущности, сдерживать разнообразие.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: А потом, когда среда сильно изменилась, а мы сдерживали разнообразие, оказались неактуальны, дезактуализированы, мы рывком должны двигаться вперед.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Надо отличать государственную политику и какой-то научный прогресс. Мне кажется, это не связанные немножко вещи. Научный прогресс, когда ставят опыты и что-то изобретают новое – это, в принципе, допустимо, это хорошо. Но в государственной политике несколько иначе работают эти все законы и механизмы. Возьмите нашу новейшую историю. Мы живем при одном президенте. Можно критиковать, можно не критиковать, но, в принципе, политика понятна, которую он ведет. Она стандартна на протяжении длительного периода времени и, в принципе, сохраняется стабильность.

С.ДОРЕНКО: С 2014 года принято исчислять новый период, в смысле, политики Путина.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Даже если взять немножко до 2014-го. В принципе, мы живем в одном примерно состоянии.

С.ДОРЕНКО: Не совсем. Давайте я вам разобью на состояния. До мая 2008 года – это резкий подъем в экономике и политика другая, после мая 2008 года есть изменения, а после 2014-го с присоединением Крыма мы видим перед собой другого политика. Так что тут несколько этапов все-таки.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В общем, да.

С.ДОРЕНКО: Экономический этап очень понятен. До мая 2008 года и после мая 2008 года, до есть докризисный и кризисный. Кризис у нас, как вы понимаете, продолжается 9 лет. Мы иногда всплываем, показываемся вдруг в проруби, а потом опять мы тонем в этом же самом проруби. То есть у нас кризис экономический продолжается 9 лет. Но политически, я бы разделил все-таки, 2014-й, 16-18 марта 2014 года, до и после. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Гурген. Отвечая на ваш вопрос, я не могу о новом, исходя и прежде чего-либо нового, либо адаптация чужого опыта в себе. Но обратите, пожалуйста, внимание, я в данном случае не об экономике и не о политике, а о культуре. Манихейская – нетерпимость ко всему новому. Это демонстрирует государство. При этом традиционно у верноподданных этого государства голова обращена вверх, взгляд упирается в государственную инициативу. Отсутствие пения, нация не поет, русские не исполняют новых песен на своем языке. Это поразительно. Я не имею в виду шансон, это контркультура. Любая контркультура или субкультура, молодежная, например, развивается сама по себе, никак не озираясь на предыдущее поколение, которое воспринимается как палач. Смотрите, какая штука. Вот три хита - про валенки, синий и один хит про лапти. Что мы имеем в качестве слегка подпившей публики, которая фланирует по улицам и поет «ой, мороз, мороз…», ненавидя то, что они делают, только под алкоголем. Вот поразительно, что не развивается… то есть как-то самопроизвольно что-то новое. Я ценю Пашу Пеперштейна. Его произведения я отдельно… Сергей, я вам скину информацию. Я читаю горы журналов, серьезные, взрослые, типа GQ и «Эсквайра». Так, собственно, не о нем речь…

С.ДОРЕНКО: Про Пашу. Где вы последний раз его прочитали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Журнал «Порт». Журнал «Порт», который издавался два раза, если я не ошибаюсь, два или несколько номеров вышло в бумажном варианте, а теперь онлайн.

С.ДОРЕНКО: Я вообще очень внимательно тоже слежу за ним и, надеюсь, найду.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он великолепен. Обратите внимание, Сергей Бугаев Африка, такое культурное явление, или Борис Борисович Гребенщиков, который, с моей точки зрения, единственный, не самый яркий представитель, не сравниваю его ни с кем… а в качестве синтагмы.

С.ДОРЕНКО: И все-таки, русское общество, возвращаясь к некоему обобщению.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Русское общество консервативно лишь в единственном смысле – оно очень боится утратить некую особенность, которая пребывала веками, в частности, связанная с религиозной ориентацией. Оно пытается усидеть на двух стульях, расположенных в разных концах комнаты, включая православие и заканчивая…

С.ДОРЕНКО: Некую русскую старину, в сущности. Русскую старину.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Бытовыми письменными приборами канцелярскими. Да, совершенно верно. Это желание, наивное вполне, оттолкнуться от старины, черпая в ней некоторые вдохновляющие истоки. Но это очень, согласитесь, сложно с эстетической, уже не говоря об этической, стороны.

С.ДОРЕНКО: Причем православие, с которым я сталкиваюсь у своих собеседников, это в основном очень языческое православие и совсем не христианское. Это не христианство, строго говоря.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Литовского типа и вообще балтийского типа, скажем, там христианство тоже пришло достаточно поздно. Но здесь культ Мокаши, в данном случае, мне кажется, перекликается и спорит в этом отношении с культом Марии Магдалены.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да. Может быть, даже Марии другой, Мокаши, эти ротородовицы, ротородоницы и так далее. Все это очень живо в русской суеверности. Спасибо. Тем не менее мы так и не поспорили. У нас время подходит к концу. Я еще приму несколько звонков. Может быть, на следующие полчаса перенести это, потому что поспорить хочется. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вообще-то есть законы философии, единства противоположностей. В общем, весь мир так и развивается - и политика, и наука, и экономика, и культура, и все на свете. Этим объясняется ваше голосование 50 на 50.

С.ДОРЕНКО: Ну, да, 45 на 55, почти на 50 на 50. Спасибо, что напомнили. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Мне кажется, что без социализма людям не поется. При капитализме народ…

С.ДОРЕНКО: Вы знаете, при капитализме тем не менее пелось. Или нет? Пелось же когда-то. Действительно всплеск гигантский мелодичной музыки был при социализме. Но, может быть, это просто эпоха.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не знаю. Я с вами согласен. Мне кажется, сейчас петь совершенно не хочется.

С.ДОРЕНКО: Петь не хочется. Это вы вслед за Гургеном. Гурген говорит, что сейчас если и когда после стакана поют, то поют всегда то, что пели при Советском Союзе. То есть никакой новой объединяющей культуры не создано.

А.ОНОШКО: Это вы просто живете в свою эпоху. У меня бабушка тоже любила довоенную музыку, а все, что после, ее уже не трогало.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно неправда. Просто сами мелодичные песни ушли, поэтому людям пропеть что-то трудновато стало из современного, просто пропеть трудновато. Просто вокально трудновато. Понятно, о чем я говорю? Нелегко, Настен. Ну, нелегко. А что ты сейчас пропоешь, если вмажешь?

(свист)

С.ДОРЕНКО: Я, если начинаю напевать просто для себя, я или из «Иисус Христос суперзвезда».

А.ОНОШКО: Это что вы поете?

С.ДОРЕНКО: Тара-ра-ра-раааа… Ла-ла-ла-ла….

Я возвращаюсь к разговору о дронах. iPhone, вероятно, с февраля, есть сегодня публикация «Новые iPhone перестанут работать в России». Они не будут работать в России с 2018 года. Вероятно, с февраля iPhone начнет делать виртуальную сим-карту, то есть вообще физической сим-карты не будет. Будет как бы намагничиваться. Возвращаюсь к самым первым телефонам нашим, самым первым, которые появились мобильные в России, часть из них, они были привязаны к сим-карте, то есть она была прошита в мозгах у него. Так же как сейчас собирается делать iPhone.

А.ОНОШКО: Как… в смысле, эти технологии.

С.ДОРЕНКО: Да, совершенно верно. Но ты не могла изменить. Насколько я понимаю, на iPhone новом можно будет менять, можно будет перепрошивать эту как бы виртуальную сим-карту. Это все будет просто.

А.ОНОШКО: Я не поняла. Мы не сможем, потому что там не будет слота для сим-карт.

С.ДОРЕНКО: Там вообще не будет слота для сим-карт.

А.ОНОШКО: Поэтому мы не сможем ими пользоваться.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно. Потому что в России это запрещено. Запрещено. Дальше. Сейчас будет закон о дронах, что дронам тоже запрещено. Одним словом, это будет запретительная мера такая, при которой это будет себе дороже. Сама регистрация дрона будет настолько серьезная, коптера, который снимает, она будет настолько серьезная, что это будет настолько серьезное обстоятельство, что ты воздержишься от покупки дрона. Это будет как машина, только сложнее. Еще нужна будет электронная подпись. Чтобы зарегить дрон, тебе нужна будет электронная подпись, ты должна будешь пройти довольно много формальностей, и это будет удручающе. Это будет удручающе много. Цена дронов повысится в связи с тем, что необходимы будут страшные регистрации и так далее. Одним словом, мы, вероятно, запретим, в сущности, эти новые iPhone и, наверное, для России будут, может быть, я не знаю, я не уверен, выпускать устаревшее iPhone.

А.ОНОШКО: Для нашего крошечного рынка.

С.ДОРЕНКО: Да, для нашего крошечного рынка будут делать. Наверняка найдутся еще какие-нибудь идиоты, кроме нас. Я думаю, обязательно. Обязательно найдутся еще идиоты, в какой-нибудь еще стране. У нас будут запрещены, в сущности, новые iPhone. У нас будут запрещены дроны. Мы идем путем запрещений. Мы идем путем запретов. Сущностно мы продолжаем хотеть быть Украиной мира. Мы хотим быть Украиной мира, окраиной мира. Мы хотим защищаться от наступающего на нас прогресса, потому что прогресс несет нам разрушения, в сущности. Я очень понимаю, почему. Мы обязаны защищаться от прогресса, потому что прогресс несет нам разрушения. Все это явственное, абсолютно явственное. Он как бы кричит о бессмысленности. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Михаил. Вот Настя сказала о прогрессе невероятном перед итальянцами. Но это Москва, конечно. Москва вынуждена быть таким прогрессистским городом, потому что ригидность власти все-таки предусматривает какое-то современное окружение, чтобы эту ригидность как-то немножко олицетворять с точки зрения потенциального прогресса. Дело в том, что политическая форма образования на Руси вообще, в России, и в современной России, всегда имеет под собой запретительный фактор, как основу. Не как метод какой-то, в какой-то момент систематизировать свое отношение с обществом, а как основную предопределенность. Это действительно Сергей Доренко прав. Это имеет корни именно такого православного контекста, когда христианство классическое переродилось в такую восточную форму иудаизма, где храмовость различает, иудаизм и православие решает только то, что там молельные дома, а здесь православные храмы.

С.ДОРЕНКО: Давайте не углубляться в двушечку, а то двушечку получите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По двум сферам можно очень хорошо увидеть всю эту проблему. Это отношение власти к тем областям, которые наиболее, на ее взгляд, наиболее опасны, - это искусство, проявление культуры в обществе. Поэтому весь 20 век, например, я беру… область, но она показательна, прошел в смысле запрета.

С.ДОРЕНКО: Скажите Насте, как забавно вкрадывался в соцреализм импрессионизм под названием соцреализма. Это же так нежно. Я просто два слова. Вы, конечно, более сведущий. Дело в том, что было запрещено все, кроме соцреализма. Соцреализм опирался на каких-нибудь передвижников, в сущности, «Бурлаки на Волге» и все. А дальше нельзя. А хотелось же. Хотелось же к Моне, не побоюсь этого слова, и даже к Мане. И к Моне, и к Мане хотелось, и к Ренуару. И придумала академия художеств, почему это соцреализм. Это был такой цирк. Это просто невероятно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Была трагедия высочайшая. Дошло до того, как один из методов, так сказать, воздействия, что краски, тюбики с красками продавались только по представлению члена МОСТ.

А.ОНОШКО: Так это из-за дефицита делалось.

С.ДОРЕНКО: Нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дефицит дефицитом. Так же как и кирпич в советское время ты не мог купить, потому что это был стратегический товар. Я в обкоме доставал некое разрешение в 70-х годах. Так вот это вылилось все в колоссальную трагедию. Шостакович, Хачатурян, выдающийся русский авангард, который был потоплен фактически в крови, когда человеку не давали выставляться. Единственная выставка при жизни, как у Высоцкого не было ни одной книги выпущено сборника стихов при жизни, это абсурд. Так же как у величайшего художника 20 века Анатолия Зверева, которого я лично знал, у меня висят его работы, сегодня во всех галереях мира есть его работы, он был очень плодовит, красок не было, он писал чем угодно, творогом, пылью, листьями осенними. О котором сказал Пикассо, что это лучший рисовальщик 20 века. Он умер в подъезде, не имея никогда квартиры. Он не был членом МОСТа. Поэтому авангардные группы скрывались.

С.ДОРЕНКО: А сегодня, скажите, насколько лучше. Заезжаете на «Сокол» и покупаешь краски. Нет проблем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

А.ОНОШКО: А художников нет.

С.ДОРЕНКО: Краски есть, писать некому.

А.ОНОШКО: Я шучу. Есть художники.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И еще очень важно. Действительно, если абстрагироваться вообще и посмотреть сверху. Дело в том, что дело не в прогрессе, который они пытаются остановить. Дело, к сожалению, банальнее. Либо здесь надо признать, что у нас в политической и общественной жизни идет комплекс борьбы между языческо-фаллическим и христианско-догматическими комплексами, которые и в искусстве имеют значение, Толстой об этом писал. И пока побеждает некая форма гермафродитизма, которую мы не можем никак нащупать. Она, конечно, ужасна. Это шло к тому, что iPhone не будет, потому что все должно перейти на «облако», естественно, это удобно. Я тут потерял iPhone, с ужасом, но мне все восстановили спокойно. Поэтому карта – это уже давно отжившее себя состояние, сим-карта чертова.

С.ДОРЕНКО: Можно, иллюстрируя ваши слова, я расскажу про случай. Томские врачи три дня не могли выявить у пациента аппендицит, а потом изменили диагноз после смерти. Все-таки после смерти оказалось, что был аппендицит. Это Томск. Между прочим город с блистательным университетом. С блистательным университетом.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Посмотрим, что будет.

С.ДОРЕНКО: 23-летний мужчина скончался 20 сентября в томской городской больнице. Родственники рассказали (это Пятый канал), что врачи пытались вылечить его от ангины. От ангины. Но никто из медиков так и не смог выявить у молодого человека, жаловавшегося на острые боли в животе, аппендицит. Он все время говорил, что у него болит в животе, они думали, что это как раз последствия ангины.

А.ОНОШКО: Бывает, отдает. В интернете… болит вроде рука, это потому что печень. Вот они тоже так думали.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Это блистательные русские врачи. Блистательные русские врачи. Должен сказать, что когда у меня была тропическая малярия, меня тоже лечили от ангины. Никому из них не пришло в голову взять кровь на плазмодий. Потому что они просто идиоты. Ну, идиоты и все.

А.ОНОШКО: Троечники.

С.ДОРЕНКО: Они не троечники. Они просто патентованные идиоты.

А.ОНОШКО: Вы страшную видели статью, 3-4 недели назад…

С.ДОРЕНКО: Мы отправили, Настенька, четыре гроба с людьми, которые умели от тропической формы малярии. Четыре гроба. Когда я пришел в больницу, в поликлинику, было уже два гроба. Осталось еще два. При этом в голову никому из русских врачей не приходила идея, что надо взять кровь на плазмодий. Никому не приходила. Они отправляли гроб за гробом, эти кретины, патентованные кретины, но никому из них в голову не приходило взять кровь на плазмодий.

А.ОНОШКО: В рамках подготовки обзора прессы я читала в «Российской газете»…

С.ДОРЕНКО: Они говорят: у вас ангина.

А.ОНОШКО: Интервью человека, который открыл такую специфическую что-то вроде магистратуры медицинской при МГУ. Они там набирают лучших из лучших и обучают по какой-то технологии, что-то с раком. Его спрашивают, как они выбирают людей. Молодой человек все это организовывает. Он рассказывает, что они тестируют отличников медвузов текущих, которые сейчас к ним приходят, глаз горит, они тестируют и отбирают лучших, у них там конкурс. Они как тестируют? Они говорят: пациент, женщина 46 лет, бледная, температура тела такая-то, вот на улице вы идете, а вот лежит, пульс такой-то. Что вы будете делать или предположительный диагноз? Они на таких эпизодах людей проверяют. И оказывается, что эти выпускники, которые 6-8 лет учили анатомию и все, из них большинство не может пройти этот тест, потому что они не в состоянии поставить диагноз. А ведь эти люди в итоге не идут просто в эту магистратуру, а идут в больницу устраиваться. Когда я это прочитала…

С.ДОРЕНКО: Они патентованные идиоты. Я очень хорошо помню свой разговор с отоларингологом в свое время, которая говорит мне: вы знаете, у вас тонзиллит. А я просто по приколу, просто для хохмы говорю ей: безусловно, нет. Она говорит: что значит, нет? Я говорю: фарингит, речь идет о фарингите. Она говорит: ну, хорошо, напишу, фарингит. И пишет «фарингит». То есть ей насрать. Просто насрать и все. Она говорит: вам-то лучше знать, чего у вас. Вам-то лучше знать. Я хотела «тонзиллит» написать. Я говорю: да нет, фарингит. Она говорит: ну, хорошо, фарингит. Пожалуйста.

А.ОНОШКО: Лучшая клиника «Газпрома» в Петербурге, где «Зенит», футбольная команда, обслуживается. Моя подруга там, дочь высокопоставленного дядечки, сама уже высокопоставленная тетечка на самом деле. Ногу подвернула. Гололед. И вот она там лечит ногу. Могла лишиться ноги. Вот она приходит. Прооперировал ее швейцарский врач, он уехал. Она пришла на перевязку. Сколько-то времени спустя приходит, а врач в клинике спрашивает у нее, не глядя: когда операция была? Она говорит, я на него смотрю, то есть он не ознакомился. То есть к нему идет человек, он не посмотрел, он не знает. Я, говорит, решила пошутить, два года назад, все не заживает. Она такая приколистка. Говорит: посмотрите, что, может быть, вы мне что посоветуете, что сделать. Я не знаю, что дальше он почувствовал, смутился он или нет, но ужаса идиотизма окружающего, врачебного именно… Когда мы это понимаем, мы что делаем после этого?

С.ДОРЕНКО: Ничего. Мы просто знаем, что мы живем как бы…

А.ОНОШКО: Мы сами себе врачи. Мы, как они, можем посмотреть в интернете, что значит.

С.ДОРЕНКО: Мы живем в захолустье. Врачей тут нет. Надо просто понимать, их нет. Их нет и все.

А.ОНОШКО: Развиваем телемедицину, учим английский.

С.ДОРЕНКО: Врачи есть в Израиле и Германии, ближе – нет. Ни одного.

А.ОНОШКО: Учим немецкий.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Я тебе дорасскажу. Он вызвал скорую, этот Владислав. В Томске. Знаменитом городе Томске, где блистательный университет. А почему там блистательный университет? Может быть, вы не в курсе. Потому что туда ссылали великих ученых в ссылку. Им запрещали появляться в европейской части, а их ссылали, потому что они были слишком умные. Благодаря тому, что там жило много ссыльных и условно-досрочно освобожденных ученых, которые как раз населяли Томск, появился там блистательный университет. Он вызвал скорую. Врачи сделали ему укол от температуры и выдали больничный лист. Он все время жаловался на резкие боли в животе. 18 сентября он тоже вызвал скорую. Они направили его в больницу, взяли анализы и сообщили, что у него может быть аппендицит. То есть в первый день ему сделали просто укол и дали больничный, второй день - повезли в больницу, взяли анализы и сказали: у вас может быть аппендицит. Он сказал: и? Они сказали: идите к лечащему врачу участковому…

А.ОНОШКО: Выписывайте направление на операцию.

С.ДОРЕНКО: И получите направление.

А.ОНОШКО: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Он пошел назад домой. 19-го он снова вызвал скорую. На этот раз его госпитализировали в другую городскую больницу, где не взяли анализы.

А.ОНОШКО: И там решился. Хирург решился положить на стол.

С.ДОРЕНКО: Где не взяли анализы, а сообщили ему про ангину, что правда, горло было красное. У меня тоже при тропической форме малярии было красное горло. Что теперь делать? Потому что я хватанул холодной воды.

А.ОНОШКО: Может, у вас был аппендицит на самом деле?

С.ДОРЕНКО: Нет, у меня была тропическая форма малярии.

А.ОНОШКО: То есть человек умер.

С.ДОРЕНКО: Умерло четыре человека в том апреле. В том апреле умерло четыре человека, а я не умер, хотя врачи, конечно, на это надеялись, потому что они мне давали антибиотики от ангины. Я понимаю, что антибиотики тем не менее подавляли плазмодий или меня, что-то одно из двух они подавляли, но я выжил. Вот он я, перед тобой. Хорошо. Они дали ему успокоительные таблетки, чтобы он не волновался.

А.ОНОШКО: А то он начал волноваться уже.

С.ДОРЕНКО: Уже начал волноваться.

А.ОНОШКО: И вел себя неадекватно, я так думаю.

С.ДОРЕНКО: Потом его перевели в реанимацию, но он скончался на операционном столе. Потом они изменили время смерти. Они поменяли время смерти до приема. То есть он как бы пришел к ним и умер. Он умер в 4.30 утра 20 сентября, а они поставили время смерти 18.50 19 сентября. То есть он как бы вошел, лег и умер. То есть они никаких врачебных действий не предпринимали, им пришлось уничтожить, насколько я понимаю, всю медицинскую документацию, чтобы не было на них наветов гнусных врагов России на самом деле. Ведь враги России могли бы ополчиться на эту клинику…

А.ОНОШКО: И копать под нее.

С.ДОРЕНКО: И сделать какие-то грязные наветы в интересах врагов России. Поэтому они уничтожили медицинскую документацию. Я все сказал. Дикси.

В то время как нам запрещено даже узнавать, где ты находишься по мобильным картам, нам запрещено это по факту, потому что нас переносит то во Внуково, то в Шереметьево, в это же время Airbus, «Боинг» и «Юбер» начинают делать летающее такси. Все они начали свои программы. Еще есть другие программы. В Дубае уже летает велокоптер так называемый.

А.ОНОШКО: И что он делает?

С.ДОРЕНКО: Велокоптер 2Х, летательный аппарат, разработанный одноименной немецкой компанией, способный перевозить до двух человек. Там 18 пропеллеров, они летают.

А.ОНОШКО: Вы бы сели на велокоптер?

С.ДОРЕНКО: 18 пропеллеров, робот тебя везет. Робот. А что? Я не боюсь даже эскалатора, несмотря на то, что под саудовским королем… Чего бы я должен бояться?

А.ОНОШКО: А что за лифты возили к этому королю? Я хотела подробностей. Меня ничего не интересует, кроме двух лифтов, которые с ним привезли.

С.ДОРЕНКО: Два лифта – это ладно. Я не знаю про них.

А.ОНОШКО: Их вешали в шахты или что?

С.ДОРЕНКО: У короля было 30 самолетов. На одном из самолетов прилетели его соколы. Соколы охотничьи. Птицы. То есть он привез 30 самолетов, король, и на одном из самолетов прилетели его соколы, которых он непременно должен был ласкать время от времени, кормить с руки и так далее. Соколы. Птицы.

А.ОНОШКО: А котиков он с собой не возит?

С.ДОРЕНКО: Котиков я бы повез.

А.ОНОШКО: Самолетов котиков.

С.ДОРЕНКО: Теперь, когда я стал кошатником.

А.ОНОШКО: Они не пахнут?

С.ДОРЕНКО: Мои кошки…

А.ОНОШКО: Вы никогда не знаете, запахнут они или нет на самом деле.

С.ДОРЕНКО: Кошки, у меня не коты. Ку-ку. У меня кошки.

А.ОНОШКО: Вы знаете?

С.ДОРЕНКО: Что я знаю? Про кошек я знаю все. Если их не стерилизовать, они начнут тереться кое-чем…

А.ОНОШКО: О кое-что.

С.ДОРЕНКО: О мое лицо, потом заходя вверх по плечу.

А.ОНОШКО: Фу.

С.ДОРЕНКО: Почему «фу»? Это немножко неловко, но, с другой стороны…

А.ОНОШКО: Но они не будут пахнуть, если их стерилизовать.

С.ДОРЕНКО: Они очень чистые. Они очень чистые, аккуратные, игривые, плюшевые. Это шотландские вислоухие. Ку-ку.

А.ОНОШКО: А про соколов, что мы знаем? Они пахнут?

С.ДОРЕНКО: А про короля, что мы знаем? Он пахнет?

А.ОНОШКО: Я думаю, нет.

С.ДОРЕНКО: Я тебе к тому клоню, что все развиваются, кроме нас.

А.ОНОШКО: Нет, почему. Король не развивается. Он возит с собой соколов для охоты.

С.ДОРЕНКО: Нам запрещено тупо знать, где ты находишься. Мы не можем посмотреть на карту и посмотреть, где ты находишься.

А.ОНОШКО: Ну, все, пожаловались, теперь нас разблокируют.

С.ДОРЕНКО: Я не пожаловался. Я просто сообщают тебе разницу в подходах. Нам даже запрещено знать, где ты в Москве, тебя переносит во Внуково. А люди в Дубае, например, начинают летать уже на 18 пропеллерах, велокоптер 2Х. Понимаешь разницу? Гигантская разница. Мы отстаем, мы набираем отставание.

А.ОНОШКО: У нас просто зимой летать неудобно.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здрасьте, Сергей. Здрасьте, Анастасия.

С.ДОРЕНКО: Лариса, прошу вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Можно я скажу, например, клиницист хороший. Знаете, такие бабулечки были, джентльмены. Люди, забывшие опыт учебы и наработавшие новый опыт, ну, клинический, на основании наблюдений делать выводы. Что сделал Грегори Бейтсон?

С.ДОРЕНКО: Что он сделал?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он ведь не психолог.

С.ДОРЕНКО: Он антрополог.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он изучал естественные знания, естествознание. Что он сделал самое прорывное? Он сказал: для того, чтобы понять, почему человек шизофреник, нужно анализировать его окружение. То, что он сделал, самое главное. Анализируйте окружение и вы поймете, откуда взялись причины.

С.ДОРЕНКО: Да, Грегори Бейтсон говорит: для того, чтобы вырастить полноценного шизофреника, нужно четыре поколения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Второе, что всегда мешает анализу, - это деление явления на плохое и хорошее, отношение к нему. Вот зима, о боже, так ужасно, так холодно, плохая. Но она не плохая, она просто есть. Земля летит вокруг Солнца, поворачивается разными боками, в результате получается зима.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот в системе мира Россия - это что? Не отдельно, ой, она плохая, вечно сидит в своих лаптях и так далее. Она ведь что-то делает.

С.ДОРЕНКО: Нет. Она сохраняется, она выживает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сохраняет. Итак, одно из свойств мира материального – это стагнирование. Мы придумали, мы вырвались вперед. Дальше фронт науки как движется? Пришел Эйнштейн и сказал, «там», и бросил туда какой-то камень далеко. Тут к нему все подтянулись и что сделали? Стагнировали. Знание – это стагнация, прежде всего, это не прорыв отнюдь. Это стагнация. То есть свойство, явление. Так вот Россия, Сергей, это стагнация, это в мировой системе функция.

С.ДОРЕНКО: Вас надо министром пропаганды сделать. Министром пропаганды.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, правда. Помните, у Платона есть стражи. Вот мое мнение, функционально русские несут такую, ну, нагрузку, отвратительную, это просто тяжело, выйти во Францию, выпить шампанского, поплясать мазурку и уйти к себе, в свои леса с той же самой нагрузкой, с которой ты пришел. Ты потерял людей, не знаю, потенциал.

С.ДОРЕНКО: 59 минут. Лариса, спасибо огромное. Нереально ценю. Надо мне на трафик переходить. Поползли. Спасибо.

Чего ты хочешь сказать? Не говори ничего. В Архангельской области приставы арестовали душу должника. А должник чего-нибудь стоит со своей поганой душой? (В движении)

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Смотри долларрррр…

А.ОНОШКО: А что с ним будет? 57 рублей, наверное, плюс, минус.

С.ДОРЕНКО: Почему ты так?

А.ОНОШКО: Давайте биткоин посмотрим.

С.ДОРЕНКО: Не нужно биткоин. Рано. 58,30, во-первых, рубль подупал, подприлег. Прошлую неделю мы прожили в основном на 57,70, сейчас 58,30. 68,35. Что говорит о чем, скажи мне сразу.

А.ОНОШКО: Что все против нас.

С.ДОРЕНКО: Да нет. О росте в паре. Рост в паре, кстати говоря, был у нас в пятницу. 55,65 – нефтица. Нефтица, голубушка, что же ты подводишь нас, что же ты такая? Дрянь она, конечно. А у нас другой нет. Уж какая есть. 55,65. И 1,1726 – главная пара евро/доллар. Все. Все, что нужно знать про деньги. Тебе нужен биткоин? Никому ничего не говорит. 265 тысяч рублей, 265-246.

А.ОНОШКО: 265 тысяч рублей один биткоин.

С.ДОРЕНКО: Два биткоина – машину можешь купить, мотоцикл точно. За два биткоина. За три можешь хороший мотоцикл купить. За 8 биткоинов можешь нормальную тачку, за 2 ляма, взять.

А.ОНОШКО: А квартиру за сколько маленькую, однушечку, за сколько биткоинов?

С.ДОРЕНКО: Однушечку в Благовещенске.

А.ОНОШКО: Звучит ужасно. Давайте купим биткоин уже.

С.ДОРЕНКО: Не надо. Поздно, голуба. Поздно. Надо ждать кризиса. Ты не понимаешь простых вещей. Не ходи вдогонку.

А.ОНОШКО: Какое вдогонку? Он только начинается.

С.ДОРЕНКО: Надо брать внизу. Это не низ, нет. Сейчас не низ. Сейчас надо брать недвижимость в Лондоне. Потому что Brexit обрушил недвижимость сколько-то там. Надо брать недвижимость в Лондоне сейчас. Если бы были деньги, у меня же их нет, но если бы были. Недвижку в Лондоне. Я бы брал год назад, а может даже и сейчас хорошую недвижимость в Барселоне. Сейчас в Барселоне брать.

А.ОНОШКО: А 900 тысяч рублей – это сколько биткоинов? Вот пенсионерка отдала экстрасенсам.

С.ДОРЕНКО: Почти 4 биткоина.

А.ОНОШКО: Что-то древнее в этом.

С.ДОРЕНКО: Что-то есть в этом. Ладно с биткоином. Я объясню тебе. Настенька, я сейчас не хочу обидного сказать, но скажу.

А.ОНОШКО: Говорите.

С.ДОРЕНКО: Я скажу тебе обидное. Ввиду того, что ты (и тут, конечно, Лариса помогла бы тебе, психолог)… ты провалившийся гений… Ты гений. Это известно всем, что гений. Несостоявшийся гений. Знаешь, почему ты пытаешься отменить действительность? Я вслед за Ларисой разовью эту тему. Почему некоторые люди стремятся сохранить действительность? Потому что они успешны в этой конкретной действительности.

А.ОНОШКО: А я – нет.

С.ДОРЕНКО: Власть пытается сохранить действительность почему? Она в ней действительно успешна, в этой конкретной действительности. Я сейчас говорю не про Россию, а про Зимбабве. Например, там есть, в Зимбабве, диктатор.

А.ОНОШКО: Роберт Мугабе.

С.ДОРЕНКО: Роберт Мугабе. Ему 94 или 95 лет. Он пытается сохранить действительность. Почему? Он в ней успешен. А ты – лузерша. Лузерша ты. Настенька, сейчас не было обидно?

А.ОНОШКО: Нет, относительно Стачек 105… ничего не обидно, Сергей.

С.ДОРЕНКО: Поскольку ты лузер, ты уже не на Стачек 105, конечно, это понятно. Но ты лузер, потому что ты заслуживаешь большего и ты это осознаешь. А почему? Я тебе растравляю мозг ядом, все время рассказываю, что ты заслуживаешь большего. И тебе хочется поэтому изменить действительность. Все вокруг Навального – они все просто лузеры, которые хотят изменить действительность, просто перевернуть мыльницу. Почему? Потому что они на дне. Если перевернут они лодку, то они окажутся наверху.

А.ОНОШКО: Конечно.

С.ДОРЕНКО: Поэтому ты, поскольку ты, извини, жизнь свою в смысле долларов пропустила, ну, не получилось у тебя, то ты пытаешься сейчас на биткоине вылезти.

А.ОНОШКО: Пытаюсь.

С.ДОРЕНКО: Почему? Ровно потому, что ты надеешься, что вот эта действительность будет сметена, и в новой действительности ты окажешься наверху.

А.ОНОШКО: Я не надеюсь, я опасаюсь.

С.ДОРЕНКО: Необязательно, Настенька. Я тебе скажу, я сам видел, как опрокидываются страны и континенты, как опрокидываются образы жизни, валюты, деньги, власть, ЦК КПСС опрокидывается…

А.ОНОШКО: Все, кроме доллара. Но Хазин, который говорил, что доллар рухнет, мы его слушали и думали: ну, когда-нибудь.

С.ДОРЕНКО: Хазин очень смешно рассказывает об этом. Очень смешно.

А.ОНОШКО: Безусловно, доллар закончится, апокалипсис наступит. И мы это слушали.

С.ДОРЕНКО: Долой еврейский ростовщический капитализм, он говорит.

А.ОНОШКО: И мы думаем, когда это будет. А сейчас вдруг я каждый день вижу про блокчейн статьи, в «Российской газете» сегодня, что там запретят, не запретят, Возняк этот говорит, что это же математика, это выгодно всем отстающим странам, которые не владеют сейчас ситуацией, ничем, ресурсами, а математикой они не могут завладеть.

С.ДОРЕНКО: А что такое математика перед лицом квантовой механики? Да ничего.

А.ОНОШКО: Доверие. Как только от доллара доверие перейдет к математике.

С.ДОРЕНКО: А квантовая механика трактует роль наблюдателя как ключевую. Наблюдая фотон, ты можешь видеть частицу энергии. Таким образом, наблюдая биткоин, мы должны идти к наблюдателю. Выше математики квантовая механика. Она задумалась. Насть, как я загаживаю мозги. Я умею загаживать мозги отдельного персонажа, Насти Оношко, но она мне верит в момент, когда я это говорю, а уже через момент говорит, что-то тут не так. Знаешь, почему? Потому что ты хохлушка. Если бы ты была русская, ты бы мне верила. Я серьезно сейчас говорю. Это у тебя, потому что ты хохлушка, а у хохлушки в генах и хромосомах сидит фраза моего деда: так-то оно так, так трошечки ж не так. Поэтому, когда я засираю мозги своей напарнице, я обращаю внимание, что она через минуту может так встряхнуться…

А.ОНОШКО: Я пойду и куплю один биткоин завтра у Стерлигова. У меня через дорогу, как раз через светофор, он открыл.

С.ДОРЕНКО: Ужас какой.

А.ОНОШКО: Если меня пустят. Там не всех пускают.

С.ДОРЕНКО: Ты видела когда-нибудь Арину и Дину… художественная гимнастика. Аверину Дину и Арину. Видела?

А.ОНОШКО: Нет. Это которые сейчас в ленте у нас проползли тут коротко? Такие две кошечки.

С.ДОРЕНКО: Да. Кошечки.

А.ОНОШКО: Первый раз я увидела сегодня в ленте.

С.ДОРЕНКО: Иди сейчас ко мне, брось микрофон, наплюй. Ты же не привязана.

А.ОНОШКО: Нет, я привязана наушниками, но неважно.

С.ДОРЕНКО: Иди сюда. Иди я тебе покажу. Вот эти две кошечки и вот эти – это не одно лицо? Одно. Скажи, что одно. Их продают. Дину Аверину и Арину Аверину. Скажи, что да. Их продают. Их продают какие-то коварные люди.

А.ОНОШКО: На мой художественный взгляд, не очень, но ладно, если вам так хочется.

С.ДОРЕНКО: Иди сюда, на, посмотри.

А.ОНОШКО: И те, и те близняшки, действительно.

С.ДОРЕНКО: Они похожи.

А.ОНОШКО: Друг с другом, да.

С.ДОРЕНКО: Да нет же. Иди сюда.

А.ОНОШКО: Не похожи, нет.

С.ДОРЕНКО: Иди, пожалуйста, добренькая, посмотри, пожалуйста.

А.ОНОШКО: Я же сказала, я соглашусь.

С.ДОРЕНКО: Посмотрите, пожалуйста, я умоляю, я привлекаю людей. Вот эти две кошечки и вот эти две кошечки – это они. Это они, просто по-другому одеты. Настя сводит меня с ума. Их продают. Дину и Арину Авериных продают как третий приз, если вы выиграете. Секундочку. Приз победителям – бизнес-ассистентнки близняшки. На год. Выдают их на год. Продают девочек на год. Кого? Наших олимпийских чемпионок. Понятно? Сестрицы Аверины. Их продают на год. Ну, я клянусь, посмотрите. О чем вы говорите? Мне выложить…

А.ОНОШКО: Вы можете выложить и как раз словите там комментарии. Человеческий приз…

С.ДОРЕНКО: Человеческий приз. Если вы побеждаете в бизнес-соревновании, какой-то конкурс, вам дают двух близняшек на год в полное распоряжение. Я не понимаю, они будут делать что? А что они умеют?

А.ОНОШКО: А мужичков там не раздают, близнецов?

С.ДОРЕНКО: Мужичков близнецов? Мулатов.

А.ОНОШКО: Мулатов? В тряпочках таких набедренных, чтобы они держали блюдо. Знаете, как люди-мебель, они сидят, чашечку ставите и так далее.

С.ДОРЕНКО: А ты такая, как патрицианская женщина, в Древнем Риме в период заката и упадка.

А.ОНОШКО: Я думала, мастеровитых наоборот каких-нибудь. Я даже задумалась, увидев вашу… вы ее твитнули, приз с близняшками, которые Дэвида Линча, конечно, немножко напоминают, потому что там ходят три тетки, одинаково одетые постоянно при боссах, вы бы человеческий приз какой бы выбрали, если бы вам предложили. Я стала думать. У меня даже сформулировались некоторые пожелания. Если бы мне сказали, давай человека на год тебе какого-нибудь любого, я бы, наверное, повара позвала.

С.ДОРЕНКО: Ладно. Хорошо. Конкурс. Бизнес-марафон «Трансформация». Я привлекаю внимание Следственного комитета. Следственного комитета. Торговля людьми, работорговля. Следственный комитет, обратите, пожалуйста, внимание. «Трансформация.РФ». Я не знаю, проверьте законность. Я должен, как Поклонская, мне кажется, быть. Бизнес-марафон «Трансформация». Проверьте, пожалуйста, законность. Старт 8 октября, то есть началось. Это началось в России. Цель программы – увеличить оборот бизнесов в 10 раз. Концепция. Марафон «Трансформация» - это ваша возможность кардинально изменить свой бизнес и жизнь всего за один год. 52 учебных модуля. Вы можете участвовать, ваше имя, ваш телефон, ваш емейл, зарегистрироваться. Призы победителям. Понятно? Призы победителям. Первое место - квартира в центре Москвы. Понятно?

А.ОНОШКО: Квартира в центре Москвы.

С.ДОРЕНКО: Ты можешь выиграть, Настенька. Можешь выиграть близняшек таких…

А.ОНОШКО: А могу квартиру в центре Москвы. Я выбираю квартиру.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю, что они умеют такого, что… Вообще, а кайфово, когда близняшки?

А.ОНОШКО: Вы знаете, они меняются, ставка одна, а работают два человека.

С.ДОРЕНКО: Нет. Весь прикол в том, чтобы они были обе сразу. Весь прикол не в том, чтобы они менялись. Здрасьте. Она вообще не понимает. Близняшки для чего нужны? Чтобы они были вдвоем.

А.ОНОШКО: Чтобы работать за одного.

С.ДОРЕНКО: Нет. Одна справа, другая слева. Как это? Близняшки для чего нужны? Для этого.

А.ОНОШКО: Да, для этого.

С.ДОРЕНКО: Или обе сверху. Не знаю. Второе место – автомобиль «Лексус» с электроприводом.

А.ОНОШКО: С электроприводом, это что значит?

С.ДОРЕНКО: Значит, гибрид. Автомобиль «Лексус» гибрид. Второе место. Третье место – близняшки на год. Тебе дарят близняшек на год. Причем лица у них до степени полного сходства похожи на сестер Авериных, Дину и Арину. Понятно? До полного сходства. Дальше там… золотая карта школы, серебряная школа бизнеса, билет в школу бизнеса и так далее, и так далее. Надеюсь, что прокуратура возбудится, не прокуратура, а кому я сказал, Следственный комитет.

А.ОНОШКО: И поучаствует в конкурсе.

С.ДОРЕНКО: Я тебе обещаю. Сейчас я не могу, но я выложу это в Twitter. Товарищи из Следственного комитета и прокуратуры, я выложу это в Twitter. Я прошу вас проанализировать, хорошо ли дарить людей, даже если это близняшки и всем очевидно, что это прикольно, когда у тебя две близняшки. Прикольно. Но хорошо ли это, с точки зрения закона? Надо проверить законность.

А.ОНОШКО: Две доченьки.

С.ДОРЕНКО: Настя. А ты хочешь двух парней?

А.ОНОШКО: Не то, что парней. Нет, я думала, что… бывает иногда что-то по хозяйству, это же надо дойти, лампочку куда-то, потом ты смотришь, не тот разъем какой-то купила и думаешь, вот бы послать бы какого-нибудь такого, просто реально иметь такого, чтобы сидели в прихожей постоянно за пределами квартиры, и я, если что, выглядываю и говорю: так, Семен или Хасан…

С.ДОРЕНКО: Двое из ларца, одинаковых с лица, за круассанами.

А.ОНОШКО: Быстро к МКАД за правильным смесителем. Вот так мне надо. Это прямо была бы настоящая помощь.

С.ДОРЕНКО: А какого ты хотела бы возраста?

А.ОНОШКО: Можно даже поумнее, таких, постарше, с сединой, чтобы они могли, если что, по-умному.

С.ДОРЕНКО: Сорокет или 38?

А.ОНОШКО: Какой сорокет? Это уже мои ровесники.

С.ДОРЕНКО: Чтобы 50 было.

А.ОНОШКО: Даже может быть больше, чтобы они не рвались, а сидели и ждали, когда им поручишь что-то. И творчески, со смекалкой подходили к решению проблемы.

С.ДОРЕНКО: 65. Нет, 75. В 75 они играют в домино и ты такая: двое из ларца, одинаковых с лица.

А.ОНОШКО: У них уже бородавки начинаются неприятные. Нет, просто чтобы они помогали.

С.ДОРЕНКО: Ой, Настя, какая ты смешная. Ну, хорошо.

А.ОНОШКО: А я думала, всем надо таких, всем бы хотелось таких близнецов, обязательно чтобы близнецы были.

С.ДОРЕНКО: И телочек близняшек.

А.ОНОШКО: Нет, телочек, не знаю, телочки бессмысленные…

С.ДОРЕНКО: Ну, кошечки.

А.ОНОШКО: Не, ну, кошечки, да. Они пахнут? За ними надо убирать, нет, стерилизовать. Стерилизовать, чтобы не пахла.

С.ДОРЕНКО: Наоборот. Две близняшки. Я тебе расскажу концепцию. Две близняшки. Но нужен загородный дом, потому что надо населить дом. Ты берешь их в дом, из одежды выдаешь им только туфли на средней высоте каблуке, не 11 сантиметров, а 7 сантиметров. Из одежды выдаешь только туфли.

А.ОНОШКО: Не… присутствие чужих людей в доме.

С.ДОРЕНКО: А вы можете скоро породниться, тогда будет…

А.ОНОШКО: От родни тоже иногда хочется избавиться, честно, в какой-то момент.

С.ДОРЕНКО: Они же рабыни, ты можешь их прогнать просто, пшла вон. И все. Чтоб я тебя не видел! А?

А.ОНОШКО: А ты останься. Они же близняшки.

С.ДОРЕНКО: Настя, хватит разбуждать и возбуждать.

А.ОНОШКО: Это не я.

С.ДОРЕНКО: Людям работать.

А.ОНОШКО: Как там фирма называется, кто все это организовывает?

С.ДОРЕНКО: Я только что закрыл эту вкладку. Я ее, Настенька, выложу в Twitter потом.

А.ОНОШКО: Главное проследить, когда конец, когда призы будут раздавать, посмотрим, кому отдадут.

С.ДОРЕНКО: Телочек раздадут и будут ли это сестры Аверины.

А.ОНОШКО: И будут ли это близняшки, это важно, а не просто сестры.

С.ДОРЕНКО: Мне один олигарх рассказывал про другого.

А.ОНОШКО: Что-то скабрезное.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Но это было давно. Он говорит: ты знаешь, какой он подонок. Про другого, в смысле. Я говорю: я не знаю, откуда мне знать.

А.ОНОШКО: Прям по-бабски звучит.

С.ДОРЕНКО: «Ты знаешь, какой он подонок, вот он устраивает грязные сцены, по четыре бабы в кровати, мне так это претит, так это гадко, мерзко. Мне кажется, что это свидетельствует о его черной, какой-то невероятно изгаженной душе. Некрасиво все это. Некрасиво. Пьяная оргия в постели с четырьмя бабами и так далее». Он рассказывает. Я говорю: мне кажется, ты мечтаешь. Ха-ха-ха! Он долго так рассказывал. «Такая гадость, такая мерзость, я чувствую, что меня сейчас вывернет наизнанку от этого. Как это можно? Это человек, который решает судьбы людей. Так противно». И я такой говорю: мне кажется, что ты мечтаешь.

В 10.07, это не так давно, пришла новость. Россиян обяжут платно регистрировать кошек и собак. В России введут процедуру платной регистрации всех домашних кошек и собак.

А.ОНОШКО: Ну, наконец-то.

С.ДОРЕНКО: Об этом сообщил зампред комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды Владимир Панов. Правительство, по его словам, завершает подготовку нормативного документа, закрепляющего правила учета и идентификации питомцев. Законодательную основу для этого составляет принятый в 2015 году закон о ветеринарии, предполагающий создание системы учета кошек и собак. Мне кажется, еще табель о рангах надо делать какую-то, кошке присваивать звание майора, полковника и так далее, выслуга лет чтобы была.

А.ОНОШКО: И пенсия пожизненная.

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, кошки очень потенциально, здесь очень правильно все. Панов подчеркнул, что на обязательной регистрации домашних животных настаивают зоозащитники, так как современная ситуация создает возможность для недобросовестных владельцев отказываться от своих животных. А, во-вторых, уходит от ответственности в случае, если животное совершило какой-либо ущерб имуществу или здоровью других граждан. А кошки… кровавые кошки испаскудили столько судеб, да, это правда.

А.ОНОШКО: Тапок испаскудили.

С.ДОРЕНКО: Вводить регистрацию животных будут постепенно. Объявят определенный период.

А.ОНОШКО: А зачем это надо?

С.ДОРЕНКО: Все кошки, рожденные при свободе, должны умереть свободными, а уже новых, которые рождены после принятия закона, тех уже регить по полной. Нет? Чтение перенесено на осеннюю сессию, чтение этого закона. Этот документ закрепляет основные понятия и принципы нормативного регулирования в кошачьем деле.

А.ОНОШКО: Почему про кошек обязательно речь. А собаки?

С.ДОРЕНКО: Потому что они самые и есть злобные.

А.ОНОШКО: Вы знаете, у нас по Москве ходят стаи бездомных собак. Это известный всем факт. Их много, этих животных, я точно знаю. Они живут, и некоторые люди начинают огрызки собирать в морозильник, чтобы их потом подкармливать, из сердобольных побуждений. Я тоже так делала, мне жалко кости выбрасывать хорошие после детей, я собирала, морозила.

С.ДОРЕНКО: «Кости после детей» звучит до известной степени…

А.ОНОШКО: И потом отдавала нашей помощнице по хозяйству, она относила женщине, которая кормила этих лю… животных и людей на улице. У меня конкретно сейчас, Сергей, я занимаюсь четырьмя щенками, рожденными на Черемушкинском рынке, которых никто не хочет брать.

С.ДОРЕНКО: Как ты занимаешься?

А.ОНОШКО: Я их прививала, в холку вставляла шприц, кормила ходила, на дачу с собой брала и так далее. Их никто не берет. Притом, что я типа медийная личность…

С.ДОРЕНКО: Ты как добрая девочка усыпи или что-нибудь сделай.

А.ОНОШКО: Ни одного желающего. Смотрите, что происходит в Германии. В Германии закон давно запрещает вообще все. Там если собака теряется, они там все чипированные, все под учетом, там в полицию. Как человек пропал, три дня нет, все, ты ищешь с полицией, потом уже свидетельство о смерти или там… и так далее.

С.ДОРЕНКО: Мне пишут, в Австралии вообще нет бездомных. Почему? Я скажу. Собака динго там потому что. Затесалась собака динго с полинезийцами и испаскудила сумчатых. В чем дело? Собака динго была завезена полинезийскими горными мореплавателями, которые, как мы знаем, открыли Австралию, и она там прижилась, дрянь. И она поела ехидну и других сумчатых, которые только в Тасмании сохранились.

А.ОНОШКО: Представьте себе, что вы немец.

С.ДОРЕНКО: Я?

А.ОНОШКО: Вам же легко это представить.

С.ДОРЕНКО: Мне трудновато. Надо кричать «Рамштайн!». Рамштайн! Я же немец. Рамштайн!

А.ОНОШКО: И вы решили завести собачку. Например, вас дети просят, вы хотите щеночка. И у вас такая ситуация, что вам взять ее неоткуда. Потому что вы либо должны брать в питомнике за дикие тысячи, собаки нормальные стоят дорого, типа тысячу евро или две тысячи, три тысячи.

С.ДОРЕНКО: Где? В Германии?

А.ОНОШКО: Да везде они стоят. 30 тысяч рублей или сколько, 100 тысяч.

С.ДОРЕНКО: 15 тысяч и все, хватит.

А.ОНОШКО: А вам, например, не хочется платить деньги. Но бездомную, беспородную собаку вам взять неоткуда. И знаете, откуда вы ее берете?

С.ДОРЕНКО: Нет.

А.ОНОШКО: Из приютов, которые возят из России, трафик животных. Я с этим познакомилась.

С.ДОРЕНКО: Настенька, ты пристрой этих своих четырех щенков-то в Германию и все.

А.ОНОШКО: Уже начали. Начали. Вот они уедут в Германию, их сейчас кастрируют всех, и они поедут.

С.ДОРЕНКО: Они все будут кастрированы?

А.ОНОШКО: А там только так, только с чипом. И у нас будет также слава богу, значит, никаких бездомных животных не будет.

С.ДОРЕНКО: Лучше убей их, чем отправить немцам, которые будут орать на них «Рамштайн!» Подумай себе.

А.ОНОШКО: Кляпе!

 

Новости

 

С.ДОРЕНКО: Мы увлеченно, пока шла реклама, искали Лауфир… Стросс-Кан, помните, который лапал горничную, в результате принудил ее к сексу. Он принудил? Было дело?

А.ОНОШКО: Нет, она убежала же, растолкав его.

С.ДОРЕНКО: Всячески.

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Я бы сказал, обидев. Бывший глава Международного валютного фонда…

А.ОНОШКО: Потом жена его типа поддержала, такая, не стала с ним сразу разводиться.

С.ДОРЕНКО: Потом точно развелась.

А.ОНОШКО: Развелась. А сейчас, оказывается, он уже женился на 49-летней Мириам Лауфир.

С.ДОРЕНКО: Ему 68, а ей 49. Это что у них получается, 19 лет разница в возрасте. Очень правильная разница в возрасте. Очень правильная. Мне кажется, должно быть больше 20, ну, хорошо, 19 это уже близко к идеалу все равно. Он женился на Мириам. Бракосочетание состоялось в выходные в Маракеше, где они проживают. Видишь, они уехали в Маракеш. Там все подешевле. Там все подешевле и по-французски все говорят. Очень удобно. Лауфир изучала мультимедийные технологии во Франции. Она сама француженка. Возглавляет собственное агентство. Это четвертый раз он женился. Четвертый раз?

А.ОНОШКО: Пришлось уже. Так было бы три, а после этого скандала пришлось четвертый раз.

С.ДОРЕНКО: Зачастил. Хорошо. А что про бабку ты мне показывала сейчас.

А.ОНОШКО: Пенсионерка в коме, из Ухты. Представляете, там люди какие богатые живут.

С.ДОРЕНКО: В Ухте люди богатые. Ей 73 года, пенсионерке. Просто вам история из жизни. Она почувствовала себя с утра неважно. Она подумала, что это сглаз. Что это сглазили меня.

А.ОНОШКО: Она взяла газету…

С.ДОРЕНКО: И пошла к экстрасенсам и заплатили им 900 тысяч рублей, чтобы было понятно, это три биткоина с лишним, даже больше, почти четыре биткоина, она заплатила 900 тысяч рублей, чтобы избавиться от сглаза. Она говорит: что-то я стала чувствовать себя по утрам как-то, вот на шпагат не могу сесть.

А.ОНОШКО: Ведется следствие. Может они еще ей помогли, мы не знаем. Их же обычно за мошенничество судят, когда доказывают, что они не могли снять порчу.

С.ДОРЕНКО: Если они докажут, что ей стало лучше, то…

А.ОНОШКО: «Теперь мне намного веселее стало», помните, Мордюкова в «Женитьбе Бальзаминова».

С.ДОРЕНКО: Прекрасно. Ладно, поехали дальше.

Я тебе хотел рассказать новость, которая пришла из Китая, но которая не подтверждена до сих пор другими. Мне кажется, что буря какая-то и Кадыров должен был выступить, но не выступает Кадыров. Китайская полиция приказала мусульманам в Китае, только в Китае, отдать все копии Корана и молитвенные коврики, сдать, то есть дома их не должно быть. Они должны быть, но в мечетях, которые есть, их много, мало, не знаю, в мечетях. Еще чиновники предупреждают махали и мечети (что такое махали, мы не знаем), что мусульманские семьи их этнических меньшинств должны передать предметы культа...

А.ОНОШКО: Приходят и говорят: у вас культ.

С.ДОРЕНКО: У вас есть культ.

А.ОНОШКО: У вас культ. А мы, поскольку как есть атеистическое государство, давайте все эти игрушки.

С.ДОРЕНКО: Это касается в основном уйгуров, как ты понимаешь.

А.ОНОШКО: Естественно. Конечно.

С.ДОРЕНКО: По уйгурам главный специалист Бронислав Виногродский.

А.ОНОШКО: Да?

С.ДОРЕНКО: Конечно.

А.ОНОШКО: Он их любит что ли?

С.ДОРЕНКО: Он не просто любит, он постоянно на реке Хотан сплавляется тудым-сюдым и так далее. (автоответчик). Перед этим по-китайски ляпнули. Он используется, еще как этот номер используется. Они номер, попавший в Китай, считают, что он улетел на Марс. Бронислав Виногродский. Очень жаль, потому что он как раз сейчас там, ты будешь смеяться, но он не хочет брать телефон.

А.ОНОШКО: У меня была бабушка моя, которая очень не любила папу… Ну, как? Она была матерью жены, а не любила мужа. У них было противостояние. Он все время ходил по букинистическим магазинам, все время какие-то книги себе покупал и складывал дома на полочку. А она говорила: что вы копите пыль. Я как, говорит, понимаю, хочешь прочитать книгу, идешь в библиотеку и читаешь, зачем дома все это складывать. У меня сразу, когда я эту новость прочитала, сразу вспомнилась эта ситуация.

С.ДОРЕНКО: Слава, извини, я знаю, что ты в отъезде. Слав, ты можешь на секундочку… Почему же только что мы слышали твой автоответчик, который говорил дрынь-дрынь по-китайски. С чего бы это?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Это может не туда звонили, может мне случайно на китайский набрали.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Нет-нет, на этот. Слушай, старик, я прочитаю тебе новость. Китайская полиция, как сообщили уйгурские активисты, велела мусульманам отдать все копии Корана и молитвенные коврики в полицию, угрожая подвергнуть их жестокому наказанию. То есть сейчас коврики и экземпляры Корана как будто бы по этому свидетельству в Синьцзяне должны все находиться в мечетях. То есть ты приходишь – получаешь, домой пошел – там не должно быть ни Корана, ни коврика. Эта новость пришла вчера. Каждый этнический уйгур должен передать властям любые предметы, связанные с исламом, говорит спикер Всемирного конгресса уйгуров Дильхат Раксит. И так далее. В противном случае в домах будут проведены обыски. Скажи, пожалуйста, ты же очень дружишь с уйгурами и бываешь частенько.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Да.

С.ДОРЕНКО: Скажи, пожалуйста, как ты думаешь, как на это отреагируют уйгуры? И насколько верна эта информация?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Информация, скорее всего, верна. Там сейчас с уйгурами невероятно жестко. Потому что, как ты знаешь, в Китае весь терроризм, который был, теракты, которые были за последнее время, которые не очень сильно афишируются, они все связаны с уйгурским сепаратизмом. Поэтому перед съездом, который состоится 18 октября, какое-то время достаточное стали очень жестко закручивать гайки уйгурам, хотя до этого было однозначно послабление. Какое-то время назад им выдавали паспорта, то есть возможность ездить. Но потом стали прямо сильно жестко все это затевать. То есть любой уйгур, когда он приезжает в другой город и селится в гостиницу, тут же… По удостоверению личности, у них паспортов внутренних нет, всем приказано сдать внешние паспорта, уйгурам. Это раз. Во-вторых, все только по месту прописки. Жестко тоже контролируется. Если он приезжает в другой город и регистрируется в гостинице, тут же приезжает полиция, тут же.

С.ДОРЕНКО: Просто поговорить.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Поговорить. Когда уйгур едет сейчас на поезде по билету, та же самая история, точно также его перед каждым почти поездом, кроме Пекина разве, приходит полиция, его проверяет, его спрашивает, что, куда, зачем и так далее. Там все очень жестко. Но по моим сведениям, эту историю отпустят практически сразу после съезда, когда все это решится, если ничего не будет, ничего не произойдет, тогда будет однозначно полегче.

С.ДОРЕНКО: Полегче.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Там же очень много арестов произошло в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Очень много. Потом их там на какую-то учебу все время отправляют. В общем, как-то их пытаются сдернуть с ислама, но делают это явно только на каком-то страхе наказания. То есть, с этой точки зрения, им может деваться некуда, но они решили это подавлять реально силой.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Спасибо. Ты здесь? Ты с нами?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Я здесь, на месте, я с вами, я готов.

С.ДОРЕНКО: Спасибо огромное. Рад тебя слышать.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Всем счастливо.

С.ДОРЕНКО: Удачи. Это Слава. Правда, у него мяукал, чего-то телефон мяукал сначала, мы все слышали, по-китайски. Я набирал один и тот же телефон. Ну, хорошо. Видишь, он говорит, это закручивают перед съездом КПК, коммунистической партии, который будет 18 октября. После съезда, полагает Бронислав, будет чуть-чуть полегче, но непонятно, в какой степени полегче. То есть в какой-то степени. Чуть-чуть будет полегче. Мне кажется, сейчас как раз следовало бы Рамзану Кадырову выступить против Китая. Что, рохинджа… А уйгуры-то? Как-то их тоже надо защитить. А?

А.ОНОШКО: Уйгуров защитить. Пусть попробует защитить. Мне кажется, какое-нибудь заявление им может сильно помочь.

С.ДОРЕНКО: Мы попробуем выйти на чеченские власти с тем, чтобы получить их комментарий по поводу этой новости. Мне кажется, очень правильно было бы защитить сейчас уйгуров и… пригрозить Коммунистической партии Китая и китайскому руководству, как-то надо пригрозить, чтобы они знали, что они дети шайтана и так далее. Нет, ну они шайтаны, в высшей степени очевидно. Я так думаю. Мне кажется. Нет? Может быть, я ошибаюсь. Мы должны это вскоре услышать, как мне представляется. Поехали дальше.

Я очень хорошо помню, как российские власти заявляли, что по каким-то вопросам некоторое время, даже два года, вели оперативное расследование. Помнишь, по-моему, это был Сергей Иванов еще тогда, он говорил, что два года велись оперативные расследования, поэтому не трогали змеиное гнездо, чтобы выявить все, что вокруг происходит. Я тогда задумался, многие тогда задумались, может ли власть вообще как таковая терпеть какие-то нарушения с тем, чтобы выявить приверженцев нехорошего, чтобы выявить приверженцев зла. Очередная мысль об этом возникла в связи с новостью, которую я прочитал про австралийскую полицию, которая целый год руководила одним из крупнейших сайтов с детской порнографией.

А.ОНОШКО: Ого.

С.ДОРЕНКО: Послушай, это на самом деле страшно. Я не знаю, насколько это морально. Полиция Австралии тайно управляла одним из крупнейших в мире сайтов с детской порнографией в рамках операции по выявлению и поимке педофилов. Узнать об этом удалось журналистам норвежского издания VG, пишет об этом «Медуза», которые вели собственное расследование деятельности сайта «Чайлдз плей», который существовал в анонимном сегменте интернета. В январе 2017 года журналисты выяснили, что сайтом руководят сотрудники полиции австралийского штата Квинсленд. Как выяснилось в ходе расследования, осенью (причем это сейчас пишется, на самом деле в октябре стало это публичным) 2016 года австралийская полиция установила личность руководителя «Чайлдз плей» Бенжамина Фолкнера, которого в то время арестовали в США за изнасилование 4-летней девочки. Его поймали. Сейчас он отбывает в Штатах пожизненное наказание. Полицейские сумели перехватить контроль над сайтом и тайно поддерживали его деятельность таким образом, чтобы посетители не догадались о перемене. То есть они публиковали детскую порнографию, вот в чем дело, моральная сторона вопроса.

А.ОНОШКО: Они же не снимали ее отдельно.

С.ДОРЕНКО: Подожди. Они публиковали.

А.ОНОШКО: Чтобы поймать как можно больше любителей.

С.ДОРЕНКО: Но это страшно. К ним приходили продавцы. Они должны были вести экономику этого сайта. Экономику. То есть они должны были брать с клиентов деньги, а отдавать тем, кто приносил контент. Теперь внимание. Они засекали и клиентов, и поставщиков контента, но они делали это два года. Ты понимаешь? Они делали это два года.

А.ОНОШКО: В итоге сейчас что, они опубликовали результаты.

С.ДОРЕНКО: Нет, не два года, год. Они делали это год. Согласно принятой на сайте традиции, его основатель раз в месяц писал обращения на форуме. Таким образом, посетители понимали, что сайт не раскрыт, то есть основатель писал. Австралийские полицейские стали писать такие посты, как и сам Фолкнер, и сопровождать их снимками насилия над детьми. Австралийское законодательство разрешает полицейским заниматься подобной деятельностью. Разрешено. В сентябре 2017 года сайт был закрыт. На нем были зарегистрированы, сейчас внимание, Настя, около миллиона человек, зарегины, около миллиона человек. Число активных пользователей составляло 3-4 тысячи человек. Те, кто постоянно заходил, непрерывно. Не менее 100 из них занимались производством контента детской порнографии. Операция привела к заведению уголовных дел в десятке других стран, также позволила задержать насильников, спасти детей, задействованных в производстве порнографии. Точных данных об арестах полиция не раскрывает. Внимание. Я хочу сказать, что спасти детей можно было за неделю, как бы накрыть лавочку. Но ведь год полиция Квинсленда австралийского, год покупала порнуху детскую. Год.

А.ОНОШКО: Я не вижу тут противоречия.

С.ДОРЕНКО: А я вижу. Мы сегодня с тобой накрываем сайт и мы знаем, что сегодня кого-то будут принуждать, может быть, или обкалывать наркотиками, чтобы, так сказать, ребенок согласился, в смысле, делать его безвольным человеком, ему будут давать наркотики, запрещенные препараты и так далее. В какой-то, может быть, бедной семье вымогать право покушения на жизнь и достоинство, и здоровье человека ввиду крайней бедности этой семьи. Крайне бедная семья в какой-нибудь Латинской Америке или в Африке. Мы знаем, что это будет сделано завтра. И завтра, Насть, вот мы с тобой полицейские, и завтра к нам приносят контент, ну, как приносят, все это на форуме делается, на чатах. Нам какой-то тук-тук-тук, «у меня есть контент свежий с детской порнографией». Ты говоришь: ага, да, чего. Мы же имитируем хозяина. Да, берем, сколько, 500 долларов, пожалуйста, да, вперед. Они заплатили 200 долларов этой бедной семье, мы покупаем за 500, продаем за 1000, ну, в розницу. Мы же с тобой точно предали этого ребенка, которого жизнь сломали сегодня. Мы же предаем его, и так целый год. Очень плохо.

А.ОНОШКО: Они же в течение накрывали семьи, освобождали этих детей, в течение.

С.ДОРЕНКО: Нет, нельзя. Они должны были хлопнуть все разом. Потому что если ты начнешь арестовывать кого-то… Они год занимались изучением и таким образом калечили жизнь.

А.ОНОШКО: Но если бы они схлопнули это сразу, то жизни калечились бы просто до сих пор.

С.ДОРЕНКО: Нет, я не думаю, может быть, не обязательно. Здравствуйте. Но это страшный выбор и на самом деле чудовищный выбор.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Знаете, в подобной оперативной работе всегда существует страшный выбор. Понимаете, закрыть сайт и поймать людей, которые именно снимают эту порнографию, это большая разница. Даже те люди, которые приносят вам этот контент, не факт, что они это снимают. И если вы их не раскалываете, то через год, полгода появится новый сайт, придется всю работу начинать сначала.

С.ДОРЕНКО: Давайте представим, что мы дети. Вы помните себя в детстве и я помню в детстве. Мы дети. Если этот бизнес прихлопнули, нас завтра должны были купить или выкрасть из семьи, потом обдолбать и снимать. Нас завтра должны были. А лавочка закрылась, и у них там шорох прошел, да некуда сейчас продавать, сайт закрылся. Соответственно, мы остались с вами в семье, мы остались, нормально, выросли.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Надолго?

С.ДОРЕНКО: Не знаю.

А.ОНОШКО: До следующего сайта.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, до следующего сайта. А если они не раскроют все…

С.ДОРЕНКО: Но все равно страшно. Ну, страшно же. Страшно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Страшно. Это всегда страшно тяжелый выбор, его так просто нельзя сделать. Но его нужно делать.

С.ДОРЕНКО: Но страшно. Не знаю, я бы решился или нет. Не знаю. Я бы знал, что завтра будет преступление, и я должен его допустить, чтобы раскрыть цепочку, черт, я бы может и дрогнул бы, я бы, может быть, пошел бы прямо сейчас. Я не знаю.

А.ОНОШКО: Нет, тогда вас нельзя допускать к работе, если вы такой чувствительный.

С.ДОРЕНКО: Тогда меня нельзя допускать к такой работе. Я бы сказал, стоп, сейчас стоп. Потому что через 10 минут это произойдет, ребенка украдут через 10 минут. Как я могу? Я должен спокойно на это смотреть и говорить, ну, ладно, зато мы проследим. Но это же живой человек.

А.ОНОШКО: Да, тяжело морально. Эти ролики надо отсматривать. А вы знаете, что даже несколько секунд просмотра такого рода всяких видео, всяких драк, я уж не говорю про то, что с участием детей, оно очень тяжело морально даже для очень циничных, подготовленных людей. У них реабилитационные специальные есть программы. Но есть DarkNet, отдельное понятие, когда соединения устанавливаются только между доверенными… используются такие нестандартные протоколы, там люди между собой общаются, все это существует и если как бы не участвовать в этом, а просто ходить и силой всех грохать, то вы не победите это никогда. Нужно там быть участником.

С.ДОРЕНКО: Тогда надо не ждать год, а прямо… Слышь, как надо делать. Я тебе расскажу, как бы я согласился. Я бы тогда согласился так, что мы с тобой год контролируем эту фигню, но их убиваем тогда внесудебно потихонечку, причем аккуратно: кого-то машиной сбили, кого-то ограбили якобы в подъезде.

А.ОНОШКО: И потом под эту лавочку будут кого угодно убивать.

С.ДОРЕНКО: Нет, мать, я тебе говорю, про что бы я согласился. Ты бы мне сказала: мы контролируем такой-то сайт. О’кей. Я бы сказал: хорошо, значит, давай сегодня же все это жахнем. Ты бы сказала мне: Сережа, давай будешь умный мальчик, мы это должны исследовать, потому что если мы не исследуем, мы ни фига никого не поймаем, а там глубокие цепочки. О’кей? Хорошо. Я с тобой согласен. Но тогда я потребую внесудебной расправы. Объясню. То есть тогда втихаря, не то, что их приходят, заковывают в наручники, потому что тогда шорох пройдет, шорох не должен пройти, я должен сказать, завтра у нас вторник, во вторник мы разоблачим столько-то человек, пять человек, условно. Ты мне даешь добро на то, чтобы эти пять человек, на одного горшок с геранью упал.

А.ОНОШКО: Нет, они тогда пойдут сглаз снимать с себя. Вы думаете, шорох не пойдет, а после седьмого гроба…

С.ДОРЕНКО: Шума не будет, потому что всегда будет чистенько. Этого сбил какой-то пьяный дурак на машине, этот… что-то с ним еще, а этот утонул в собственном бассейне.

А.ОНОШКО: Это тоже нелегко. Найдите исполнителя.

С.ДОРЕНКО: Дайте мне группу, зондеркоманду, и я тогда приступлю к несудебным расправам. А ты будешь раскрывать. Ты будешь раскрывать, сидеть на сайте, а я буду ходить, убивать. Тогда нормально. Тогда я понимаю суть этого дела, мероприятия. Но если мы целый год должны ходить, улыбаться и делать вид, что мы не в курсах, а только через год их идти арестовывать, Насть, ну, правда, мне эта не нравится фигня. Ну, не нравится. Я серьезно сейчас говорю.

А.ОНОШКО: Не знаю. Мне понятнее как раз первый метод.

С.ДОРЕНКО: Понятнее с точки зрения бесчувственности. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Сергей, Москва. Первое, насчет внесудебных расправ. Латиноамериканские эскадроны смерти.

С.ДОРЕНКО: Да, мы знаем про них.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Особенно в Мексике. Начинали с этого, а кончили просто уничтожением коммунистов и вообще профсоюзных деятелей.

С.ДОРЕНКО: Да знаю я это.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И второе. 10 лет назад в Мексике, есть еще худший вариант, накрыли сайт убийств под запись. Вы знаете про такие сайты?

С.ДОРЕНКО: Расскажите.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Их пасли два года. Вот представляете, что с людьми было? Терпели. Это был очень большой мексиканский сайт, и люди терпели, потому что это было, конечно, исключительное явление. Еще более сложный выбор.

С.ДОРЕНКО: Слушайте, ну, хорошо, у кого есть нервы, пусть в этой сфере работают. А у меня нет таких нервов. Таких нервов у меня нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот выбор.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Я бы сорвался. Я бы сорвался и все. Не берите меня ни в какие подобные штучки.

Мы пойдем и проживем его, этот понедельник, 9 октября.