С.РЫБКА: 11.05. Приветствую всех. Меня зовут Сергей Рыбка. Я и вы, слушатели «Говорит Москва», сегодня задаем вопросы главному редактору Lenta.ru Владимиру Тодорову. Доброе утро.

В.ТОДОРОВ: Доброе утро.

С.РЫБКА: Абсолютное большинство заметок о тебе, даже самые какие-то крошечные новостные, не говоря уже об интервью, начинаются с того, что ты 23-летний редактор Lenta.ru. Тебя самого это, вероятно, утомило. Может, уже 24-летний?

В.ТОДОРОВ: Уже двадцати четырех, да.

С.РЫБКА: Это повод писать заголовок «Lenta.ru возглавил 24-летний редактор». Может быть, мы так и поступим. Второй заход, который в этих многочисленных интервью и публикациях есть, это как раз те самые заголовки, которые я сейчас упомянул. Есть ощущение, что с тех пор, как ты полгода назад, как раз полгода прошло, как ты возглавил Lenta, с тех пор до сегодняшнего дня вы как будто мягче и мягче, и мягче становитесь по этой части. Я сегодня с утра хотел нацедить заголовков, чтобы в качестве примера предъявить, нет ничего такого бомбического, как раньше, что-то там про «Паровозик и 11 поросят», не делаете такого. Я правильно понимаю, стали полегче работать?

В.ТОДОРОВ: Нет, все зависит, конечно, от каких-то конкретных вещей. С тех пор не проигрывал, конечно, «Спартак» так «Локомотиву», чтобы мы смогли такой заголовок поставить. Тут просто, наверное, нужно вариться внутри и эти заголовки отслеживать. Они у нас до сих пор бывают, мы до сих пор на это делаем ставку. Многие из них до сих пор весьма провокационные, как я это мягко называю.

С.РЫБКА: Я сейчас открываю главную вашу: «В НАТО перестали считать Россию угрозой», «Сломавшая позвоночник во время тренировки бразильянка вернулась в зал». Где-то около того, но не так бомбически.

В.ТОДОРОВ: Ты просто открыл именно сейчас и вот так случилось, что сейчас этого нет. Появится какой-нибудь бомбический инфоповод, мы, естественно, сможет его покрутить. Плюс мы всегда смотрим, если меня, например, или кого-то из моих заместителей нет в редакции, то ребята могут какую-то тему недокрутить. Сейчас у нас вроде вышла новость про то, что в каком-то из российских городов сидельцам и военнослужащим предложили скидку на мясо.

С.РЫБКА: Курганские мясники дали скидку бывшим зекам и военнослужащим.

В.ТОДОРОВ: Да.

С.РЫБКА: Можно было какого-то каннибализма добавить.

В.ТОДОРОВ: Необязательно добавлять каннибализма, там про каннибализм ничего нет. Можно было бы как-нибудь посимпатичнее сделать, немножко поразжигающе.

С.РЫБКА: Например, «Курганские мясники дали скидки бывшим зекам и военнослужащим».

В.ТОДОРОВ: Я бы «военнослужащим» заменил, во-первых, на «военным», уже читается лучше. А дальше я, конечно, посидел бы, поштормил где-нибудь пять минут, может быть, что-нибудь и придумалось.

С.РЫБКА: То есть вот эти заголовки, которые потом цитируются, просто исходя из того, что они забавные, это все продукт работы тебя и твоих замов. То есть рядовые ребята…

В.ТОДОРОВ: Нет-нет, рядовые ребята порой выдают такие шедевры, что мы вообще отдыхаем по сравнению с этим. Но ты правильно уловил суть, во многом эти заголовки нужны для того, чтобы попадать во всякие тематические фигни вроде «помоги придумать заг», какой-то заголовок и так далее, вот эти Telegram-каналы, паблики «ВКонтакте».

С.РЫБКА: Бывало такое, что кто-то предлагал заголовок хардкорный, а ты отказывался, сознавая, что он, в общем, да, он точно развеселит, точно зайдет, но этические какие-то вещи тебя останавливали?

В.ТОДОРОВ: На самом деле абсолютно нормально учиться на том, что тебя прополоскали, когда ты был не прав. Я, конечно, стал аккуратнее смотреть на эти вещи, это нужно признать, особенно после заголовка «Нашинковали» про еврейские погромы. Я уже рассказывал, что самое неправильное в заголовке «Нашинковали», он неправильный с точки зрения фактологии. То есть по факту, если бы там было описание, что какого-нибудь еврея во время погрома взяли и начали слайсами нарезать ему ногу, то чисто теоретически, отринув этический аспект, это было бы правильно с точки зрения фактологии. Этически это, конечно, неправильно до сих пор. Это всем понятно.

С.РЫБКА: Я почему-то думал, что ты сейчас поведешь в сторону гастрономии, будешь говорить, что шинковка – это так, а на самом деле это действительно порезание на слайсы. Ладно. Сейчас некой осторожности давай наберемся, дальше рассуждая об этом обо всем. Сигналы по поводу конкретно заголовков приходят? Я не говорю, сигналы сверху, но просто чтобы кто-то в истерике звонил, грозил судами и всем прочим именно из-за заголовка. Потому что нельзя не признать, что заголовки бывают хардкорные, при этом материал, в общем, взрослый, адекватный и нормальный. Из-за заголовков кто-то судиться пытался, угрожал?

В.ТОДОРОВ: Ты знаешь, угрожали. Судиться не пытались, говорили: мы на вас подадим в суд. Я говорил: ну, удачи, вперед, посмотрим.

С.РЫБКА: Было хоть одно разбирательство?

В.ТОДОРОВ: Нет, разбирательства ни одного не было, по-моему. Если и было, то до меня это, может быть, не доходило или я сейчас не вспомню. Но по факту, конечно, есть негативная реакция со стороны читателей, это абсолютно нормально. Все люди разные и всегда будут недовольные, это нужно понимать. Они есть не только у нас. У нас просто это как-то вышло на передний край, потому что мы слишком революционно начали меняться.

С.РЫБКА: Ты готов признать, что это, может быть, не очень даже продуманный ход был с твоей стороны, когда ты возглавил редакцию? То есть вы начали шмалять эти заголовки, и не ожидали многие будут критиковать вас именно из-за них. Или ты все понимал, все ожидал, примерно все развивалось так, как ты запланировал?

В.ТОДОРОВ: Я прекрасно знал, что нас будут критиковать. При этом я знал, что нас будут критиковать в любом случае абсолютно. Тут два фактора. Первое, как ты правильно упомянул, 23-летний главред.

С.РЫБКА: Да, но я почему-то не вполне понимаю, отчего такая энергичная реакция на это.

В.ТОДОРОВ: Это ты не понимаешь, а для стандартного человека, особенно из журналистской тусовки, он полжизни делал какой-нибудь качественный материал, полжизни писал, ходил на все эти мероприятия, стал профессионалом в своей отрасли гораздо круче, чем эксперты, которым он вынужден звонить для скучных статей, а потом он выясняет, что вдруг 23-летний какой-то выскочка вообще, про которого он, может, и не слышал, возглавил Lenta. Естественно, он не будет к Lenta относиться хорошо. Его можно понять.

С.РЫБКА: Мне 33. По сумме я тоже большую часть своей жизни, половину жизни, занимаюсь чем-то околожурналистским, не считая даже всякой университетской суеты окологазетной. Я более-менее понимаю твое руководство, которое тебя поставило на это место. Те, о ком ты сейчас говорил, которые, в общем-то, скорее всего, мои ровесники, они тоже ходили на унылые прессухи большую часть своей жизни, потом делали такие же унылые материалы, конфликт с ними, он как происходит? То есть они в лицо тебе говорят что-то? Они в соцсетях про тебя пишут, ты себя гуглишь и на это натыкаешься? Ты фактически описал ситуацию конфликта. Как технически происходит?

В.ТОДОРОВ: Слушай, 2018 год, в лице очень редко кто-то что-то говорит, будем честными. Тут скорее даже не они что-то писали в соцсетях, хотя и такое бывало. Я, конечно, человек своей эпохи, поэтому я, в общем, тот еще сталкер. Я регулярно хожу и смотрю, что про меня пишут, не для того, чтобы как-то разозлиться или расстроиться, или обрадоваться, просто мне любопытно снимать некий срез. Но это скорее была такая анонимная фигня. Telegram-каналы, например, которые пишут про медиа, про журналистику, поделились на те, кто в принципе ко мне относится хорошо, и те, кто относится ко мне резко негативно. Было очень интересно наблюдать за этим противостоянием, когда каждую, даже не нашу ошибку, а ошибку точно, стопудово, любой резкий провокационный заг разбирался просто по косточкам.

С.РЫБКА: Это наоборот должно быть приятно.

В.ТОДОРОВ: Это не то, что приятно, это работает на результат.

С.РЫБКА: К слову о конкретных, может быть, загах и твоем присутствии в соцсетях. Последняя публикация, на которую ты у себя в Facebook ссылаешься, это ваша сегодняшняя публикация, заголовок «Головорезы с тесаками наперевес». Истинное лицо российских наемников и тайна ЧВК: эксклюзивное интервью. Ты сам как это презентуешь у себя в Facebook? Ты пишешь так: «ЧВК курильщика и ЧВК здорового человека». Почему вот это в заг не вынести? Потому что «Головорезы с тесаками наперевес» - это прям «Комсомольская правда», но не сегодняшняя, а полтора десятка лет назад, может быть.

В.ТОДОРОВ: Не знаю. Кстати, полтора десятка лет назад «Комсомольская правда» была вполне себе. Она и сейчас, конечно, для своей аудитории работает замечательно. Но полтора десятка лет назад это было весьма себе престижное, насколько я помню, издание.

С.РЫБКА: Я на самом деле к чему? «Головорезы с тесаками наперевес», каждый из терминов отдельно звучит как-то внушительно, в сумме, в общем, довольно безобидный по нынешним меркам заголовок. Это связано с тем, что конкретно к этой теме, ЧВК, к разговору о том, что, вероятно, какие-то, может быть, десятки россиян погибли на территории Сирии. Это из осторожности к теме так подано? И вообще, как к этой теме у вас в редакции подходят и относятся?

В.ТОДОРОВ: К этой теме в редакции у нас подходят абсолютно нормально, так же как к любой другой теме. То есть мы смотрим за тем, какая есть информация. Каналы, по которым мы эту информацию добываем, могут быть совершенно разные. Например, мы прекрасно знаем, кто ведет не самый популярный Telegram-канал «Директорат 4», но на который мы регулярно ссылаемся. Мы знаем, что эти люди весьма профессиональны в их компетенции. Профессиональнее их в сирийской теме и в теме терроризма современного вообще мало кто разбирается. Поэтому мы вполне можем смотреть и выдавать то, что другие не выдают. Единственный, кто по этой теме работает замечательно, это «Коммерсантъ», они прямо молодцы. Поэтому мы в интервью ставим обычно цитатные заголовки. Мы смотрели по цитатам, в целом много интересного.

С.РЫБКА: Я понял, это реплика собеседника.

В.ТОДОРОВ: Да, реплики прямо такой зажигательной для заголовка не было. Если ты поставишь незажигательный заголовок из-за модели потребления контента на Lenta, его просто не прочтут. И будет крайне обидно, если человек потратил очень много нервов, сил, времени, сделал интервью на 26 тысяч знаков…

С.РЫБКА: А оно не продалось.

В.ТОДОРОВ: …которое действительно интересно читать, а оно не прочиталось.

С.РЫБКА: Я прекрасно понимаю, что для слушателя, который не вовлечен во все эти корпоративные истории журналистские, для него это какая-то странная школа молодого журналиста, которая в эфире происходит. Но я просто не вижу, в каком еще направлении разговаривать с главным редактором СМИ. Что, спрашивать его мнение по важнейшим каким-то политическим вопросам? Нет. Поэтому говорим в основном о технологии. Telegram-каналы. Ты сказал, канал мало кто читает, но при этом там люди компетентные. Есть представление, мнение, зачем по-настоящему компетентные люди, люди, которые способны делиться всамделишными инсайдами, не просто чем-то горячим, развлекающим, зачем они ввязываются в историю с Telegram-каналами, зачем они их заводят, при условии, что в принципе этой инфой они, наверное, могли бы и за вознаграждение какое-то делиться.

В.ТОДОРОВ: Знаешь, делиться за вознаграждение – это значит, про тебя должен кто-то знать и кто-то должен формировать некий спрос на эту информацию. Я так знаю, они анализируют гигантские массивы данных. Им просто интересно некоторые из этих данных, которые можно опубличить, опубликовать и предоставить некую экспертную аналитику, которой действительно нет на российском рынке.

С.РЫБКА: Ты сказал, «им интересно». То есть это для себя, для души.

В.ТОДОРОВ: Да. Абсолютно, для души. Им действительно эта тематика интересна, они профессионально ею занимаются. Поэтому, почему бы не делиться некоторыми подробностями, которыми не делится никто другой? Потому что в этом никто не разбирается. Все кричат о том, что разбираются, но это не так на самом деле.

С.РЫБКА: Но если у них есть желание этим делиться, даже сохраняя некоторую анонимность, все равно можно и стоит, наверное, выходить на большие СМИ. То есть для того, чтобы с журналистом поговорить и получить ровно тот набор вопросов.

В.ТОДОРОВ: Они вроде как уже это сделали благодаря нам.

С.РЫБКА: Благодаря вам, да. Ты сказал об анонимности, что это, в общем, тоже ценно. Действительно ли анонимны те Telegram-каналы, которые мы можем считать топовыми политическими Telegram-каналами? Мне кажется, большинство, в общем, знают, кто есть кто и какие редакции за этим стоят. Нет?

В.ТОДОРОВ: Ты знаешь, кто это большинство, вот в чем вопрос. Возможно, люди в той же журналистской тусовке могут примерно представлять, кто-то им рассказал за кружкой чая, кто что ведет, кто что пишет, кто этот канал выкупил, кто туда продает рекламу, за какой прайс, и кто там сидит и пишет вот эти посты. Для большинства людей, которые на них подписаны, на секундочку, на того же Незыгаря подписано 100 с лишним тысяч человек, ты думаешь, они действительно отдают себе отчет в том, кто пишет им посты? И действительно ли им интересно узнать, кто это?

С.РЫБКА: На второй вопрос, по-моему, ответ «да».

В.ТОДОРОВ: Да, положительный. Я имел в виду немножко другое, неправильно выразился. Интересно ли им следить за той интригой, когда кто-то пытается кого-то разоблачить, и выяснить, кто все-таки автор? Потому что эта интрига, в основном это перекидывание сообщениями из канала в канал и напоминает милый мем с двумя школьниками, которые друг друга бьют портфелями, «я тебя вычислил», «нет, я тебя».

С.РЫБКА: Lenta в Telegram присутствует? Я спрашиваю, потому что не вполне компетентен.

В.ТОДОРОВ: Да, присутствует.

С.РЫБКА: Насколько это, по-твоему, успешно?

В.ТОДОРОВ: Ты знаешь, это скорее задел на будущее. В Telegram у нас два канала, где-то каждому месяцев по два с половиной, по 15 тысяч подписчиков, без всяких…

С.РЫБКА: Без покупок.

В.ТОДОРОВ: Без покупок, без вливания денег. Единственное, но это промо, естественно, на сайте, милая строчка, больше новостей в одном Telegram-канале и в другом. Я считаю, что это гигантский задел на будущее, потому что в Telegram у тебя собирается: а – самая продвинутая, б - самая ядерная аудитория.

С.РЫБКА: Не устарело это мнение о том, что в Telegram собирается самая продвинутая аудитория? Подтянулось уже достаточно людей, чтобы этих продвинутых разбавить.

В.ТОДОРОВ: Я думаю, что если мы возьмем всяческие исследования примерные, сколько пользователей Telegram в Москве и сколько пользуется по всему миру, это гораздо меньше WhatsApp, и люди в первую очередь ценят именно каналы, поставщик информации, быстроту, о чем говорил Паша Дуров еще на этапе создания, и некую иллюзию приватности, что Telegram безопасней WhatsApp только потому, что изначально он так позиционировался. Поэтому я думаю, что, естественно, там присутствует не только продвинутая аудитория, но подписаны на каналы именно продвинутые и регулярно их мониторят именно продвинутые.

С.РЫБКА: Насколько большой штат людей у вас в редакции? Напоминаю, кстати, что мы с Владимиром Тодоровым беседуем, главредом Lenta.ru. В редакции насколько обширный штат тех, кто SMM занимается.

В.ТОДОРОВ: Четыре человека.

С.РЫБКА: Четыре человека. Давай прямо совсем конкретно. Это сколько смен, или каждый из них, например, регулярно в ответе за определенную сеть? Как это организовано?

В.ТОДОРОВ: Они занимаются всем подряд, естественно. У них есть смены, голова, SMM, это вообще золотой человек, потому что он 24 на 7, по-моему, что-то мониторит. Это то, что я в людях на самом деле ценю больше всего. Если он видит что-то важное и интересное…

С.РЫБКА: Он не дожидается, пока вы напишете заметку, он сам это делает.

В.ТОДОРОВ: Он просто подрывается и делает все, что нужно. Вот это в идеале то, что должен делать журналист, он должен гореть на работе, ему должно это в первую очередь быть в кайф.

С.РЫБКА: Ты исходишь из того, что SMM – это какая-то дисциплина прикладная, которой можно учиться, относительно которой полезно послушать какие-нибудь семинары, походить, или ты исходишь из того, что есть редакция, в ней есть люди, которые не чужды духу редакции, понимают, что такое новости и как это работает, просто сажаешь их на SMM. В общем, SMM – это отдельная дисциплина такая или новостник справится?

В.ТОДОРОВ: Я бы сказал, что SMM – это отдельное искусство. Всему, естественно, можно научиться, в том числе и SMM, и нужно учиться, и учиться нужно, не переставая. И тем не менее быть SMMщиком… Когда-то давным-давно, лет 10 назад, можно было посадить любого человека и сказать: вот соцсети, давай попробуем, посмотрим, поэкспериментируем. Сейчас это должен быть человек, у которого эта цель в жизни, абсолютно такая отдельная сфера деятельности, не менее ценная, чем тот же новостник, а в будущем и более ценная.

С.РЫБКА: Я когда говорил про обучение, я, наверное, имел в виду все то, что связано с чем-то околоарифметическим, если понимаешь, о чем я говорю.

В.ТОДОРОВ: Понимаю.

С.РЫБКА: Они там тоже что-то считают, что-то… я даже не знаю, какие-то функции применяют ко всему этому, высчитывают. Вот это действительно необходимо или достаточно такого серьезного творческого потенциала просто сотрудников, чтобы они хорошо подавали ту инфу, с которой редакция работает?

В.ТОДОРОВ: Что значит, «хорошо подавали»? «Хорошо подавали» - это то, что приносит результат в виде лайков, репостов, каких-нибудь реакций в виде комментариев. Ты должен все это просчитывать, ты должен видеть суммарный охват.

С.РЫБКА: Просчитывать буквально, арифметически.

В.ТОДОРОВ: Конечно. Статистику просто снимать, грубо говоря. Просчитывать арифметически не обязательно, просто смотришь, сколько собрал пост, сколько с него было переходов, сколько было лайков, репостов, комментариев, и понимаешь, что вот этот механизм пролива новости в соцсеть, он сработал, а вот этот не сработал. Ты должен смотреть это в динамике.

С.РЫБКА: Понятно, по двум постам, по двум заходам этого не определить.

В.ТОДОРОВ: Конечно.

С.РЫБКА: На какие из соцсетей (про Telegram мы говорили), на что стоит точно делать ставку изданию, подобному вашему?

В.ТОДОРОВ: На все. На все, что возможно охватить. Все классические соцсетки – Facebook, «ВКонтакте», Twitter, «Одноклассники» и мессенджеры.

С.РЫБКА: А если не только про соцсети говорить, а в принципе про площадки, Яндекс.Дзен, по-моему, он до сих пор так и не взлетел толком, но шансы, по-твоему, у него есть?

В.ТОДОРОВ: Слушай, он замечательно взлетел. Стоит отметить, что это действительно нынче игрок на медиарынке и он приносит немалые объемы трафика, несколько сот тысяч в день большинству таких крупных федеральных изданий, в том числе и нам. С Яндекс.Дзеном обязательно нужно работать, как и с любой системой рекомендации контента.

С.РЫБКА: У индивидуальных пользователей большие перспективы хотя бы в части буквально заработка? То есть Яндекс.Дзен довольно легко настраивается на некие компенсации, платы, плату за публикацию. Здесь может быть какой-то успех у индивидуальных блогеров подобно тому успеху, который они в прочих соцсетях имели?

В.ТОДОРОВ: Я думаю, что Яндекс.Дзен – это идеальное не то, что дополнение, а часть успешного блогерского проекта. По факту сегодня, если ты действительно хочешь снимать монетизацию со всех площадок, то есть зарабатывать и действительно хочешь привлекать разные сегменты аудитории, у тебя не получится просто, например, сделать канал на YouTube, влить в него достаточно денег, поработать над контентом и фитбэком и в итоге прийти к успеху, как это сделали люди несколько лет назад. Тебе нужно развивать, например, свой паблик «ВКонтакте», где будет дополнительная информация, и в том числе свой канал в Дзене. Потому что канал в Дзене - это одна аудитория. Это аудитория, которая, например, заходит на главную Яндекса, по какой-то причине увидела запись в твоем канале, может быть, подписалась и, таким образом, начала это читать.

С.РЫБКА: Ты в Дзен заходишь?

В.ТОДОРОВ: Конечно.

С.РЫБКА: Я просто не знаю ни одного живого человека, который бы сам ходил в Яндекс.Дзен. То есть мы, конечно, сами с ним тоже работаем, но вот так, чтобы кто-то туда ходил за чтением…

В.ТОДОРОВ: Я думаю, что это профессиональная деформация как бы.

С.РЫБКА: Может быть. Напоминаю, что присоединятся можно к нашему разговору. Для этого годится смс-портал +7-925-8888-94-8, Telegram govoritmskbot. Звонки в прямой эфир по номеру 73-73-948. У нас до новостей около четырех минут остается, поэтому сейчас сразу к чтению того, что вы успели прислать, переходим. Кирилл спрашивает: «Расскажите про Лентач. Какие отношения с сообществом? Кто эти люди для вас? Не жалко ли того, что это явление от Lenta отделилось?»

В.ТОДОРОВ: «Жалко» это не то слово. Я плакать каждый раз хочу, когда вижу их суммарный охват, количество подписчиков и слежу за их успехами. Это абсолютно гениальные, классные ребята, которые, как говорится, поняли digital до того, как его поняли многие остальные, поняли digital, распространенный мем. Мы с ними в хороших чисто человеческих отношениях, но естественно мне лично очень жаль, что этот проект в свое время отделился от Lenta. Но я в любом случае, когда вижу ребят, которые работают в Лентаче, всегда с радостью с ними посижу, о чем-нибудь побеседую.

С.РЫБКА: С той частью Lenta, которая в «Медузу» перекочевала, у тебя есть какие-то отношения, контакты?

В.ТОДОРОВ: Нет. У нас такое, я бы сказал, заочное…

С.РЫБКА: Противостояние.

В.ТОДОРОВ: Противостояние, да. Оно совершенно не личное, просто как-то так сложилось, что они, естественно, в обиде на то, что они долгие годы делали проекты, а потом вынуждены были уйти. Соответственно, мы, естественно, «Медуза» наш конкурент, один из основных, за самую такую важную аудиторию, в будущем это 25-34 и тех, кто сейчас 18-24.

С.РЫБКА: Сегодня вы вашу аудиторию определяете в каком возрастном диапазоне?

В.ТОДОРОВ: На самом деле это самые два больших сегмента – это 24-34, 35-44.

С.РЫБКА: Просто материалы, которые сейчас у вас можно читать, почему-то мне они, по крайней мере, со стороны, кажутся текстами для 30-летних точно. Но вы рассчитываете все-таки зацепить и тех, кому 30 еще нет.

В.ТОДОРОВ: Они зацепляются сами, на удивление. Естественно, мы понимаем, что некоторые материалы, в принципе, ориентированы на аудиторию до 30 лет.

С.РЫБКА: Про игры или около того?

В.ТОДОРОВ: Про игры – нет. Давно стереотип как бы. Люди в 30 замечательнейшим образом играют.

С.РЫБКА: А главное – покупают.

В.ТОДОРОВ: А главное – покупают. Ты в Twitter, я видел, оценил недавно чешскую эрпэгэшку.

С.РЫБКА: Kingdom Come: Deliverance…

В.ТОДОРОВ: Да.

С.РЫБКА: У вас что-то про это есть, будет?

В.ТОДОРОВ: Было. На этих выходных, по-моему.

С.РЫБКА: Кстати, люди, которые занимаются играми и всем таким околодиджитальным, компьютерным, сетевым, это люди, которые изначально по этой теме специализировались или потом в это пришли, в вашей конкретно редакции? Просто была эпоха, когда одной из лучших журналистик в России была журналистика именно игровая и околокомпьютерная, ты с этим согласишься.

В.ТОДОРОВ: Соглашусь, конечно.

С.РЫБКА: Те, кто сейчас работает в этом же направлении, так ли они хороши? Может быть, это те же самые люди? Нет?

В.ТОДОРОВ: Нет, это не те же самые люди. Проблема тех самых людей в том, что они очень узкоспециальны и то, подо что они были заточены в свое время, это давно прошло, к сожалению. Ты должен понимать, что если ты в свое время писал тексты на «Игроманию», на бумажный особенно журнал, ты ориентировался на людей, которые хотят читать практически только про игры. А сейчас ты должен продать по факту, в плане трафика, текст про игры...

С.РЫБКА: Разбавив его.

В.ТОДОРОВ: …людям, которые иногда могут поиграть, придут с работы, врубят «Плейстейшн».

С.РЫБКА: Короче, не хардкорные игроки, а эпизодические.

В.ТОДОРОВ: Да.

С.РЫБКА: Продолжаем разговор с Владимиром Тодоровым, главным редактором Lenta.ru. Марина рассказывает и спрашивает в Telegram: «Гардиан» недавно опубликовала статью о том, что из FB убегает молодежная часть подписчиков, FB становится прибежищем для пожилых или в возрасте». Так, между делом, продолжая разговор о соцсетях, похоже на правду?

В.ТОДОРОВ: «Гардиан» все-таки не российское издание и оно судит не о российских трендах. По факту в Штатах, в Европе это действительно так. Facebook действительно слишком скучный, слишком зажатый, слишком зарегулированный, скажем так, внутренними правилами, чтобы молодежь действительно хотела там существовать. Поэтому вполне логично, что она оттуда убегает.

С.РЫБКА: Куда?

В.ТОДОРОВ: Вопрос – куда. Я думаю, что в Instagram, скорее всего, или в WhatsApp.

С.РЫБКА: Говоря о том, что в соцсети приходят люди повзрослее, соответственно, в принципе, и новости онлайн тоже начинают читать люди повзрослее, отказываясь от телеэфира, прости господи, от радиоэфира тоже, от бумажных газет, уж совсем вульгарно это сейчас звучит, и новостники тоже подстраиваются под эту аудиторию. То есть, если брать топ Яндекса сейчас, это часто довольно странные подборки, начиная с того, что в топе Яндекса время от времени висят какие-то заявления Клинцевича.

В.ТОДОРОВ: Да, бывает.

С.РЫБКА: У тебя есть объяснение, как так происходит? Это именно ориентация на публику постарше, да простят они меня, попроще?

В.ТОДОРОВ: На самом деле топ Яндекса – это вообще отдельная и очень больная для многих изданий тема.

С.РЫБКА: Давай, излей душу.

В.ТОДОРОВ: Недавно было исследование, которое делал Regnum. Они решили посмотреть, какие издания попадают в топ Яндекса в большинстве случаев. Так вот у Lenta этот показатель, по-моему, 42%. То есть 42% вероятности, что наша новость попадает в принципе в ветку с другими новостями по теме.

С.РЫБКА: Ну, в ветку попасть - дело нехитрое.

В.ТОДОРОВ: А вот есть пять изданий, которые попадают туда с вероятностью 90 с лишним процентов, и они, в принципе, и формируют вот эту новостную картину дня.

С.РЫБКА: «Коммерс», «Известия».

В.ТОДОРОВ: «Известия», РИА, РБК и еще два каких-то, я сейчас не вспомню. «Комсомольская правда».

С.РЫБКА: «Коммерсанта» там нет?

В.ТОДОРОВ: Нет, «Коммерсанта» там нет. «Комсомольская правда» точно и кто-то последний, сейчас вылетело из головы.

С.РЫБКА: Но представляется, что аудитория этих изданий как раз и есть вот эти люди под 40, вероятно. На что тогда ориентироваться можно новостникам, которые прежде ориентировались на Яндекс, может, и сейчас ориентируются на Яндекс? Если не на него, то на что, на какие показатели? Что ждать, «Медиалогии» ежемесячной и, исходя из этого, что-то прикидывать?

В.ТОДОРОВ: Не дай боже. На то, что важно и интересно для аудитории твоего издания.

С.РЫБКА: Для этого нужно портрет как-то сформировать.

В.ТОДОРОВ: Естественно, для этого нужно регулярно отслеживать, что действительно было читаемо, что действительно важно, по мнению редакции. Потому что «важно» не всегда, к сожалению, равно «читаемо». То есть может быть крайне важная новость, которая… ну, она просто неинтересна, потому что она скучная.

С.РЫБКА: Зачем ее писать?

В.ТОДОРОВ: Потому что это действительно важно для российской, для мировой ситуации, и ты никак не можешь это обогнуть.

С.РЫБКА: То есть с таких высокоморальных позиций всамделишного журналиста ты об этом рассуждаешь, в редакции у вас так принято?

В.ТОДОРОВ: В редакции у нас порой так принято. Если мы действительно понимаем, что это событие важное, мы не можем его игнорировать, то мы, конечно же, о нем напишем, невзирая на статистику, которая будет иногда удручающая.

С.РЫБКА: Какие цифры для вас наиболее принципиальны? Посещение?

В.ТОДОРОВ: Конечно, посещаемость. У меня же по этому строится КИПиА и по этому оценивается и здание.

С.РЫБКА: По-моему, уже прошла эта мода, но примерно год-полтора назад все просто с ума сошли по цитируемости. Сейчас, по-моему, это пошло на спад. Каковы у вас отношения с этим параметром?

В.ТОДОРОВ: У нас, в общем-то, все очень забавно, потому что мы прекрасно, я думаю, ты об этом тоже слышал, для слушателей объясним. Показатель цитируемости важен для всех. Он важен для рекламодателей, он важен для престижа издания, он важен для твоего статуса. И тем не менее он просто нагоняется искусственно. Потому что есть всего одна контора в России, которая смотрит за индексом цитируемости, это упомянутая тобой «Медиалогия», и там есть некие коэффициенты. То есть, если тебя читают много, у тебя коэффициент больше, если тебя читают мало или ты не настолько популярен, или, как они считают, важен для населения России, коэффициент у тебя меньше. Ты просто начинаешь обмениваться ссылками. На одну твою ссылку… точнее наоборот, на пять твоих ссылок ты даешь одну на какое-нибудь издание уровня Дни.ру, условно.

С.РЫБКА: Это понятно.

В.ТОДОРОВ: И нагоняешь себе рейтинг.

С.РЫБКА: Какой интерес рекламодателю в цитируемости, если перед ним, допустим, есть цифра посещаемости? Это же самый принципиальный момент.

В.ТОДОРОВ: Слушай, ты оцениваешь рекламодателей с точки зрения общей логики. У них своя логика. У них есть: а – брендбуки, б – им нужно прописывать обоснование, почему они понесли свой бюджет именно в это издание, а не в другое. Поэтому показатель цитируемости, вообще любой хороший показатель для рекламодателя – это плюс. То есть для издания плюс, когда они показывают выкладку.

С.РЫБКА: Да, но ты же понимаешь, что можно сгенерировать вообще показатели, то есть придумать их на ровном месте.

В.ТОДОРОВ: Нет, они должны все-таки проверяться.

С.РЫБКА: Нет, я не имею в виду придумать по цифрам, а придумать именно как формат.

В.ТОДОРОВ: Можно, конечно.

С.РЫБКА: Кстати, слово «формат» - это то, что звучало в самых твоих каких-то первых комментариях. Когда тебя полгода назад назначили, ты сказал, «будем придумывать новые форматы», и потом несколько раз это повторял. Что в таком случае «новые форматы»?

В.ТОДОРОВ: Ты знаешь, на самом деле очень хотелось бы, конечно, стать одним из первых изданий в России, у которого будет действительно успешный YouTube.

С.РЫБКА: Это всегда оговорка «одним из первых в России». То есть в России с нуля как будто никто форматов не придумывал. Все оглядываются на то, как это делается англоязычными какими-то коллегами, а потом сюда тащат. Или есть в России что-то исконное, здешнее?

В.ТОДОРОВ: По факту вообще в журналистике мало что, что было действительно придумано с нуля. В свое время «Вог», году в 2001-м, придумал карточки разборы.

С.РЫБКА: Теперь их делают все.

В.ТОДОРОВ: Теперь их делают все, потому что это действительно удобно, даже мы их делаем.

С.РЫБКА: …делал подборки, теперь подборки делают все. Кто-то, наверное, был одним из первых, начал делать тесты, теперь тесты делают все.

В.ТОДОРОВ: Вот именно. Хотя для Lenta я, например, спустя месяц, мы тоже ввели карточки. Потому что это действительно удобно - за час рассказать людям о ключевом событии по пунктам: раз, два, три, четыре, пять. До этого карточек на Lenta не было, хотя очевидно, что их нужно было вводить еще года два назад. Про те же Telegram-каналы могу тоже самое сказать. То есть их нужно было делать два года назад действительно. Мы их сделали полгода назад. Обидно.

С.РЫБКА: И все равно исходишь из того, что есть шанс догнать чемпионов, ранее стартовавших.

В.ТОДОРОВ: Слушай, уже, в общем-то, получается. Чемпион по Telegram, давай честно признаем, это «Медузка», конечно, почти 100 тысяч подписчиков, по-моему, в одном из. А если суммарно, то там гораздо больше сотки. К этому нужно стремиться.

С.РЫБКА: «Хотим стать медиа с хорошим YouTube-каналом». Среди каких медиа? Вообще?

В.ТОДОРОВ: Не среди медиа. Вообще. То есть тут нет сравнения с медиа, тут есть сравнение с успешными проектами в YouTube.

С.РЫБКА: Например, с какими? Ты имеешь в виду блогеров?

В.ТОДОРОВ: Да любого блогера-миллионника возьми, он, в принципе, весьма успешен в своей нише. Нужно просто искать свою и в итоге набирать подписчиков и просмотры.

С.РЫБКА: Какая у информационного издания может быть ниша, кроме, собственно, новостной повестки и освещения новостей?

В.ТОДОРОВ: А кто-то запрещал информационному изданию делать контент в отрыве от новостной картины дня?

С.РЫБКА: Не запрещал. Но если ты раздумал об этом, если в этом нет какой-то большой тайны, например, что это может быть?

В.ТОДОРОВ: Я не знаю.

С.РЫБКА: Какой-то блог о путешествии?

В.ТОДОРОВ: Слушай, блог о путешествии, этого добра навалом.

С.РЫБКА: Это добра навалом. Но вот опять, новые форматы, откуда это возьмется?

В.ТОДОРОВ: Допустим, нет нормального, хорошего лайф-музыкального шоу, как BBC Radio One.

С.РЫБКА: Нет.

В.ТОДОРОВ: Вот. Мы сейчас пытаемся его сделать.

С.РЫБКА: Есть «Квартирник» Моргулиса. Это вообще странно, но это действительно формат, который почему-то заходит.

В.ТОДОРОВ: Ну да. Хочется попробовать что-то в этом плане, но немножко с другими монтажными приемами, по законам жанра, которые приняты в YouTube. По факту нет нормального, например, вечернего шоу. Есть «Вечерний Ургант», Mail.ru запустил «Ночной контакт» с несчастным Мезенцевым. Соответственно, хочется сделать что-то более хулиганское. Потому что все-таки «Ночной контакт», он прилизанный.

С.РЫБКА: Сделать не Late Night Show, а Late-Late Night Show.

В.ТОДОРОВ: Late-Late Night Show, конечно.

С.РЫБКА: Как ни подступайся, все равно получается оглядка на те форматы.

В.ТОДОРОВ: Вообще, в принципе, в современном мире без оглядки на форматы сложно придумать что-то действительно новое, чего вообще никогда не было. Это практически нереально.

С.РЫБКА: Хорошо. Времени не так много остается. Есть вопросы, которые я не буду как-то тематически друг с другом вязать.

В.ТОДОРОВ: Не вяжи.

С.РЫБКА: Они у меня возникли, они есть. На чем Mash зарабатывает?

В.ТОДОРОВ: На продаже рекламы.

С.РЫБКА: Там не так густо рекламы, а контент, который они выдают, очевидно, стоит денег. Потому что для того, чтобы у силовиков выкупать какие-то видеоматериалы, деньги нужны.

В.ТОДОРОВ: Насколько я понимаю, они зарабатывают на рекламе, на репостах и в будущем они, конечно, если не сейчас уже зарабатывают, на вбросах. Не хочется никого обвинять. Давай скажем так, как говорят британцы, многие СМИ, бывшие ньюсмедиа, зарабатывали на информационных вбросах.

С.РЫБКА: Сейчас, в предвыборный период, причем, в общем, не жаркий, в предвыборный период, есть обращения, сигналы с просьбой о размещалове каком-то политическом, именно предвыборном?

В.ТОДОРОВ: Ну, они ко всем поступают.

С.РЫБКА: Вы за что-то беретесь? Я имею в виду в легальной области, потому что это же не нелегально…

В.ТОДОРОВ: Ты имеешь в виду предвыборную агитацию?

С.РЫБКА: Да.

В.ТОДОРОВ: Там разные предложения поступают, мы их оцениваем. Пока чего-то такого, с точки зрения замечательной, деньги и приемлемый для нас контент, не поступало. Подождем, увидим. Три недели как бы, до 17 марта, дня тишины, я думаю, еще активизируется.

С.РЫБКА: Тебе случалось в материалах своих сотрудников, подчиненных джинсу какую-то распознавать и как-то за это карать?

В.ТОДОРОВ: Ты знаешь, нет, я бы не сказал. Я считаю, что вообще размещение джинсы без ведома редакции – это очень глупый путь. Потому что на третий раз все поймут, откуда растут ноги. Ты заработаешь, не знаю, условный прайс за одно размещение, но при этом лишишься работы со стабильной зарплатой.

С.РЫБКА: Или репутации, если она у тебя вдруг...

В.ТОДОРОВ: Или репутации. Но я думаю, что люди с репутацией как бы занимаются размещаловым куда более профессионально.

С.РЫБКА: Формат нативной рекламы уже все, прокис?

В.ТОДОРОВ: Я считаю, что нет. Нативная реклама с небольшим ценником, да, это замечательная реклама настоящего и обозримого будущего.

С.РЫБКА: Для разработки таких проектов, как правило, сотрудники редакции подключаются или сам заказчик несет что-то уже более-менее готовое? Никогда просто не имел с этим дела.

В.ТОДОРОВ: Нативная реклама для того и нужна, чтобы сотрудники редакции к этому подключались. В идеале должен быть отдельный рекламный отдел, где сидят люди и пишут только нативные статьи.

С.РЫБКА: У вас такого пока нет, судя по интонации.

В.ТОДОРОВ: Такого, к сожалению, пока нет, но это то, к чему бы я хотел стремиться.

С.РЫБКА: При этом ты в самом начале заговорил про ценник. То есть теоретически это может стоить даже дешевле, чем такой полноценный рекламный контракт.

В.ТОДОРОВ: По факту это и должно так быть. Потому что нативка – это не только для больших брендов. Нативка - это может быть для молодых компаний, у которых нет возможности купить у тебя полноценный рекламный пакет, спецпроект на отдельном лейдинге, плюс баннеры. Все это стоит довольно дорого, стоит понимать. Поэтому, если у них есть возможность прийти, выбрать один из четырех форматов, заплатить условные несколько сот тысяч рублей и разместить статью на правах рекламы, понимая, сколько они с этого получат конверсий в виде просмотров, уников и, может быть, оформленных заказов, зависит от того, что они делают, или покупок чего бы то ни было, то им этот формат понятен, они пойдут туда. Потому что они понимают, что у них есть альтернатива в виде блогеров на YouTube и по факту в виде покупки рекламы в Facebook.

С.РЫБКА: Да. Но в этом случае они покупают такой, более осязаемый что ли продукт, они видят именно продукт работы.

В.ТОДОРОВ: Да, у тебя они покупают осязаемый продукт, а если ты еще и показываешь понятный результат, то для них это большое преимущество.

С.РЫБКА: Следующий вопрос без тематической какой-то увязки. Как долго, по-твоему, живет одна история, пока ее не высосут как клешню лобстера? Появилась история, и как долго ее можно крутить без каких-то серьезных дополнений уже со стороны самого, может быть, ньюсмейкера. Не знаю, для примера история с Дерипаской и Настей Рыбкой. Вот она появилась и прожила, наверное, примерно неделю.

В.ТОДОРОВ: Даже меньше.

С.РЫБКА: Хотя по ощущениям все это…

В.ТОДОРОВ: Четыре дня.

С.РЫБКА: Четыре дня.

В.ТОДОРОВ: Я считаю, что тема, которую не крутят дополнительно, специально все подряд, она живет сама по себе три-четыре дня. Потому что 2018 год, экономика внимания.

С.РЫБКА: Мне казалось наоборот, что она тем быстрее умирает, чем больше народу ее крутят. Потому что ее быстрее просто отжимают досуха.

В.ТОДОРОВ: Зависит от захода. По факту в истории с Дерипаской и Рыбкой, там было противодействие со стороны структур Дерипаски, и некоторые просто решили на эту тему ничего не делать. Соответственно, некоторые посчитали, что это вообще какая-то странная история и что там, в принципе, можно крутить. Рассказать про секс-тренера Алекса Лэсли? Про него было гигантское количество статей на ресурсах уровня Spletnik.ru. По факту это очень забавно, что такие истории с сайтов уровня Spletnik.ru выползают в большие федеральные издания. Это очень смешно, это показывает уровень 2018 года. И тем не менее такие темы, без того, чтобы кто-то срывал покровы в очередной раз и поворачивал это на 360 градусов, живут в среднем два, три, четыре дня.

С.РЫБКА: Если конкретно про эту историю говорить, с Дерипаской, это, на твой взгляд, действительно забавы и потеха, которую затеяли Настя и этот Алекс, или это большой заказной такой проект, на котором правда работали десятки людей, как некоторые говорят.

В.ТОДОРОВ: Мне очень трудно оценивать, потому что я ни на одну из версий не получил стопроцентных доказательств. Опять же, слухи ходят абсолютно разные, все строят разные гипотезы. Но тем не менее пока мы имеем факт, что женщина, как говорит Владимир Владимирович, с якобы пониженной социальной ответственностью, оказалась на яхте олигарха и по заданию своего секс-тренера много чего там фотографировала и записывала на диктофон. Это все, что мы имеем. А потом выкладывала это в Instagram и написала про это книгу. И все это очень просто отследить. Другой вопрос, если мы посмотрим тот же ролик Навального и зададим себе вопрос, если я, обычный человек, расследователь, смогу ли я своим умом раскрутить эту логическую цепочку. Вот это вот очень интересно.

С.РЫБКА: То есть, вероятно, должен быть кто-то, кто мог бы подсказать.

В.ТОДОРОВ: Именно. Именно. Я про тоже. Но я не могу ничего утверждать.

С.РЫБКА: Это Владимир Тодоров, он не может ничего утверждать по заявленной теме. Но, возможно, на ваши вопросы у него будут ответы. Телефон прямого эфира 73-73--948, код 495, смс-портал +7-925-8888-94-8 и Telegram govoritmskbot, можете писать и туда тоже. «Непонятна суть вашей деятельности. По приколу, чтобы срубить бабла или информация для ума», - так ставит вопрос 029-й.

В.ТОДОРОВ: Ну что ж, господин 029-й, я могу сказать, что сфера моей деятельности - это поставка информации, как информации важной или общественно интересной, так и развлекательной, так называемого инфотеймента.

С.РЫБКА: Ты уже не первый раз говоришь о своей работе с такой… с таким менторским что ли настроением, с позиции журналиста-журналиста. У тебя образование не журналистское.

В.ТОДОРОВ: Конечно, нет.

С.РЫБКА: Как у любого нормального журналиста. Журфаки, как явление, должны остаться или все, сжечь?

В.ТОДОРОВ: Ну слушай, все зависит от образовательной программы. По факту журфаки должны учить тому, что будет актуально через несколько лет. Потому что научиться писать новости, писать статьи, редактировать и так далее можно, собственно, придя в редакцию и имея некие задатки к этому. Потому что либо душа и все остальное к этому лежит, либо не лежит, и тут уж ничего не поделаешь. А вот, например, съемка, монтаж роликов под конкретные платформы или мультиплатформенность, журналистика данных, то есть это анализ по открытым источникам, то, чем сейчас занимается, например, «Биллингкэт», и вот эти вещи, это подсчет статистики, это работа над новыми форматами, это большие проекты, дизайн - вот это то, к чему должны по факту учить на факультете журналистики.

С.РЫБКА: Возможно. Слушаем вас. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Скажите, пожалуйста, у вас есть коллеги на радио… газета, в рейтинге она занимает третье или четвертое место. Вы используете, допустим, эти материалы, таких радиостанций? Почему замалчиваете такого рода как бы оппозиционные радиостанции, газеты?

С.РЫБКА: Не уверен, что я вас понял. Давайте про источники тогда, которые не источники-источники, не эксклюзивные, а вот материалы, которые пишутся строго со ссылкой на кого бы то ни было, на прочие СМИ. Есть ограничения?

В.ТОДОРОВ: Нет, нет ограничений.

С.РЫБКА: То есть мы никогда не будем цитировать… кого-то.

В.ТОДОРОВ: Есть ограничение, например, на Mash, уже упомянутый нами.

С.РЫБКА: Ты сам это ввел.

В.ТОДОРОВ: Потому что мы натолкнулись на несколько фактов, когда информация, которую они подавали, была фактически неправильной.

С.РЫБКА: При этом Telegram-каналы, в общем, пока в телевизор не очень тащат. В интернете понятно, все уже ссылаются на Telegram-каналы. В телевизоре этого нет. Придут они к этому?

В.ТОДОРОВ: То есть создадут ли они свои Telegram-каналы?

С.РЫБКА: Нет, я имею в виду, будут ли они цитировать Telegram-каналы, рассчитывая на ту же степень достоверности, на какую рассчитывают, когда зарегистрированные СМИ цитируют?

В.ТОДОРОВ: Я думаю, что они будут относиться к этому, конечно, с опаской и явно будут проверять информацию, и будут делать только так, чтобы Telegram-канал не был единственным источником информации. Они все-таки попытаются ее каким-то образом проверить, это нормальная реакция журналиста.

С.РЫБКА: В смысле, в «ящик» все равно потащат?

В.ТОДОРОВ: В «ящик», я думаю, потащат. Вспомни, сколько прошло с момента основания «Версуса» до того, как все вдруг с ума сошли по рэп-баттлам.

С.РЫБКА: Где-то тут был вопрос около того. Сейчас… Есть, оказывается, какое рэп-инфо, что, в общем, мимо меня… Вот. Сергей-конструктор спрашивает: «Как относитесь к хип-хоп-новостям на РИА? Рэп-инфо. Не было желания чего-то похожее сделать на волне роста популярности рэпа в России?»

В.ТОДОРОВ: Да мы, в общем, регулярно делаем про те же баттлы и все остальное. Создавать отдельный сайт-проект под это как-то странновато. У РИА просто есть на то ресурсы. У них гигантское количество людей и не меньше денег. У нас и людей меньше, и денег меньше. Поэтому про рэп, как часть современной культуры, мы, естественно, пишем. Про баттл-рэп тоже, конечно, пишем, как и про прочие аспекты музыкальной культуры.

С.РЫБКА: Около двух с половиной минут у нас остается. Мы сейчас феноменологией займемся. Почему феномен рэп-баттлов случился? Почему это вдруг взлетело, хотя хип-хоп в России, в общем, два с половиной десятка лет точно есть?

В.ТОДОРОВ: Потому что случилось. У меня нет некоего аргументированного ответа, я не могу сказать, раз, два, три причины, почему.

С.РЫБКА: Феномен Дудя?

В.ТОДОРОВ: Потому что он хороший интервьюер, а других нет. Конкурентов нет.

С.РЫБКА: Куда они делись? Как так, человек взял и сам по себе… Слово «талант» здесь уместно?

В.ТОДОРОВ: Человек взял и пришел в YouTube, начал делать классный проект, которого на YouTube нет. Занял нишу. После него появились проекты вроде «The Люди», еще что-то, они даже со своим редактором запустили шоу, и тем не менее.

С.РЫБКА: Не согласишься с теорией, что в значительной степени успех Дудя объясняется тем, что первым гостем был Шнуров и это была его заслуга?

В.ТОДОРОВ: Одним из первых. Безусловно. Безусловно. Это и заслуга Шнура, он нескучный человек, его знает аудитория, поэтому ей было интересно наблюдать за этим разговором.

С.РЫБКА: Почему Сталин продает до сих пор? Согласись, новости про Сталина, неважно, это был картонный памятник, который поставили в какой-то деревне, полусгнивший уже, это все равно продает.

В.ТОДОРОВ: Потому что в обществе до сих пор гигантский конфликт по отношению к Сталину. Как к нему относиться, никто до сих пор не знает. Разного уровня люди этот конфликт успешно подогревают, фильмом ли «Смерть Сталина» или его запретом, интервью директора ФСБ, в котором он говорит, что «мы - наследники чекистов 30-х годов», или иными вещами вроде картонной фигуры. Для одних это смешно, что картонная фигура Сталина сгнила, а для других это издевательство над великим вождем.

С.РЫБКА: В твоем быту, я не имею в виду работу, хоть кто-то хоть словом про Сталина хоть раз обмолвился за последнее, не знаю, десятилетие?

В.ТОДОРОВ: Нет, ну слушай, если собраться в крафтовом пивном баре и подогреть дискуссию нужными сортами пива, то, естественно, и вбросить так аккуратно типа Сталин, Сталин, Сталин. Естественно, все начнут говорить типа «я считаю, что Сталин…» «а я считаю, что Сталин…»

С.РЫБКА: Слушайте, может быть, к этому разговору мы однажды и вернемся. Сейчас время наше истекло. Владимир Тодоров был нашим сегодняшним гостем, главный редактор Lenta.ru. Приходи еще.