С.РЫБКА: 11 часов 4 минуты. Приветствую всех. Меня зовут Сергей Рыбка. Сегодня и вы, слушатели «Говорит Москва», задаем свои вопросы руководителю департамента образования города Москвы Исааку Калине. Исаак Иосифович, доброе утро и вам.

И.КАЛИНА: Добрый день всем.

С.РЫБКА: Сегодня как раз неделя с тех пор, как президент обратился к Федеральному Собранию. Вопрос вам как к чиновнику, не последнему в области образования, наверное, и на федеральном уровне, если вы по столице главный. Что вы для себя расслышали в этом послании? Вы, кстати, не присутствовали в Манеже, когда президент обращался?

И.КАЛИНА: Нет.

С.РЫБКА: Так или иначе, наверняка полюбопытствовали, что было сказано для людей из вашей отрасли, что принципиально и ценно?

И.КАЛИНА: Во-первых, точно не просто любопытствовал, а очень внимательно слушал. Второе, я бы не делил текст послания на часть, предназначенную отрасли, и не предназначенную отрасли. Такого там нет. Дело в том, что все, что впрямую было сказано про образования, к счастью, очень сонаправлено с тем, что последние годы делается в Москве, и это, наверное, логично, мы с вами понимаем, что мэр Москвы Сергей Семенович Собянин давно в команде президента, и поэтому движение московского образования под его руководством и движение российского образования, которое указывает, показывает президент, они, естественно, сонаправлены. И для нас это как бы следующие этапы развития того, что мы уже в Москве делаем. Но я уверен, что весь текст послания — это замечательный учебный материал. И поэтому я поручил городскому методическому центру очень внимательно изучить весь текст послания и превратить его в набор учебных материалов по многим-многим предметам.  

С.РЫБКА: Кому эти материалы предназначены? Школам, каким-то другим учреждениям?

И.КАЛИНА: Все материалы, которые делает городской методический центр, они предназначены учителю в помощь. И я уверен, что сегодня учителя многих предметов захотят и воспользуются тем материалом, который был представлен президентом во время послания. Поэтому я еще раз хочу повторить, что весь текст послания является очень важным для системы образования, потому что система образования должна понимать не только то, что она делает сию секунду, но для чего она делает, чем для страны будут важны эти сегодняшние результаты, которые достигаются в системе.

С.РЫБКА: Исаак Иосифович, одно уточнение — это вы впервые даете такое поручение методическому центру, чтобы по мотивам какого-то большого выступления первого лица готовить материалы? Или эта практика более-менее регулярна? Просто я о таком не слышал.

И.КАЛИНА: Нет, это не впервые. Практика эта регулярная. Но, наверное, я должен признать, что такого мощного массива полезной для школы информации, правда, впервые.

С.РЫБКА: Когда это учителям предлагается к изучению, вы сами рассчитываете, что это будет использовано каким образом? Просто в работе, например, по предметам, связанным с историей, какими-то социальными науками, учителя будут к этому обращаться… Методичка, она для чего?

И.КАЛИНА: Во-первых, мы давно, к счастью, ушли, как вы показали, некую брошюрку в руках, у нас сегодня есть очень мощный инструмент в руках московского учителя — это Московская электронная школа.

С.РЫБКА: Большой разговор, да.

И.КАЛИНА: И поэтому все материалы, которые могут быть полезны московскому учителю, они располагаются именно в Московской электронной школе. А дальше у учителя есть возможность сегодня использовать их так, как он считает нужным. И вот здесь бы, точно я не вмешивался в работу учителя, потому что обязанность городских структур помогать учителю, но ни в коем случае не диктовать и не надзирать за учителем. Поэтому материал будет выложен в Московской электронной школе в том виде, в каком методисты считают его наиболее удобным для учителей. А так как мы в методисты все время привлекаем самих же учителей, показывающих наиболее высокие результаты своих учеников, поэтому я уверен, что то, что сделают коллеги для своих же коллег-учителей, будет использовано, использовано с большой эффективностью. Но как его использует каждый учитель, я думаю, мы можем доверить самим учителям.

С.РЫБКА: Раз вы электронную школу упомянули, такой большой потенциал тема имеет. Больше года уже проект существует. В 2016 году, когда он запускался, это был проект в шести только школах. С тех пор вы в различных интервью описывали, что это такое, даже на таком чисто бытовом уровне. Например, учащимся раздаются планшеты, используются некие интерактивные доски, хотя я никогда такой не пользовался и до сих пор сам не очень представляю, что это значит. На сегодняшнем этапе давайте, большой разговор, время есть — что такое эта Московская электронная школа, если обобщать, чтобы было понятно тем, кто сейчас не воспитывает детей, кто не отправляет детей в школы, такому, как я — человеку, который не родитель пока, к сожалению. Что такое электронная школа в Москве?

И.КАЛИНА: Московская электронная школа в Москве — это, я бы сказал так, интеграция всех тех инструментов, которыми традиционно пользовались учителя, и интеграция с теми новыми инструментами, которые сегодня дают новые технологии. То есть Московская электронная школа, она помощник учителю и, собственно, создается и существует только в расчете для учителей. Да, понятно, что учитель работает с учениками, учитель взаимодействует с родителями учеников, поэтому, конечно же, пользоваться Московской электронной школой, теми материалами, которые там есть, кроме учителя смогут и пользуются и ученики, и родители учеников, но все-таки главное предназначение, давайте скажем так, миссия Московской электронной школы — это собрать воедино в очень удобном для учителя формате все, что ему требуется для подготовки к урокам, для проведения уроков, включая проверку домашних заданий учеников, то есть в новом электронном формате.

С.РЫБКА: Ученики, соответственно, сдают задания в новом электронном виде?

И.КАЛИНА: Могут. К сожалению, пока, я должен вам сказать, что не стопроцентно школ, не стопроцентно учителей пользуются уже этим инструментом. Нам же всем для того, чтобы освоить новое, как правило, мешает привычка к старому. Но я бы не форсировал события. Более того, Московская электронная школа уникальна тем, что… ну, понятно, что платформу разрабатывали специалисты в информационных технологиях, а вот наполнение сегодня делают сами учителя. То есть была предоставлена возможность учителям выкладывать тот контент, которым они чаще всего пользуются, который они же, сами учителя, считают наиболее полезным. Был объявлен конкурс на разработку электронных сценариев уроков. Это, в общем-то, ничего нового для учителя. Каждый учитель каждый день писал сотни планов уроков, это традиционная работа учителя. Сегодня у него есть возможность или пользоваться готовым электронным сценарием урока, или просто взять его за основу и очень быстро и легко доработать под себя, или создать свой собственный.

С.РЫБКА: И все-таки к самому началу, такое обобщение — это некий сетевой ресурс, к которому по той или иной надобности может обратиться всякий учитель, а к каким-то элементам этого ресурса могут обращаться и родители, и ученики. Но в первую очередь это для учителя?

И.КАЛИНА: Очень хорошее объяснение. Спасибо, Сергей. Хорошо, когда есть переводчик между чиновником и народом. Это замечательно.

С.РЫБКА:Я надеюсь, я не уязвил этим своим замечанием.

И.КАЛИНА: Нет-нет, наоборот.

С.РЫБКА: Просто действительно хочется понять, как это технически сделано. Это какой-то сторонний сайт, все регистрируются там, получают аккаунт, заводят пароль и заходят — это так организовано? Есть приложение для смартфонов, например?

И.КАЛИНА: Естественно, что у каждого учителя есть доступ к этому ресурсу, он личный, и имеют только учителя Москвы пока доступ к этому ресурсу. Имеют ученики и имеют родители учеников. В общем, вы очень хорошо описали, что да, может пользоваться, может не пользоваться, это выбор учителя. Но те учителя, которые, что называется, попробовали, а их сегодня уже десятки тысяч таких учителей в городе, они уже, как правило, не покидают Московскую электронную школу, а пользуются все чаще и чаще.

С.РЫБКА: Десятки тысяч. Но, получается, не все. И есть ли представление о масштабе охвата? Десятки тысяч это все-таки сколько, сколько школ, даже если не учителями это исчислять, а учреждениями?

И.КАЛИНА: Если учреждениями, то тогда все. А вот в каждой школе это, естественно, не все пока учителя пользуются.

С.РЫБКА: Как это тогда синхронизируется? То есть кто-то работает по планам, которые у него в бумажном виде подготовлены, и принимает работы в бумажном виде, а кто-то пользуется электронным форматом?

И.КАЛИНА: Конечно.

С.РЫБКА: Неужели не возникает каких-то… приходится называть это конфликтом. То есть не ругань в буквальном смысле, а просто разность подходов.

И.КАЛИНА: Конфликты — источники развития. И главное, чтобы в любом конфликте побеждало более прогрессивное, более эффективное. И мы видим, что если история Московской электронной школы начиналась с шести школ и полутора тысяч учителей, то сегодня уже активно в Московской электронной школе, по итогам февраля, там же очень видно всех, кто, что, когда и как делает, то по итогам февраля у нас было уже 22 тысячи активных пользователей Московской электронной школы среди учителей.

С.РЫБКА: А среди родителей нет такой цифры? Я спрашиваю, потому что мы для новостей берем, из этого делаем новости…

И.КАЛИНА: Я понимаю. Есть цифры. Но родителей пока значимо меньше. И я еще раз хочу подчеркнуть, что пока, на этом этапе Московская электронная школа создается учителями для учителей. Вот когда учитель активно и полностью начнет пользоваться ресурсами Московской электронной школы, то, естественно, вы правильно сказали, тогда конфликт между подходами приведет к тому, что и родители потянутся в Московскую электронную школу, но самое главное — ученики.

С.РЫБКА: Я напоминаю слушателям, что мы беседуем с руководителем департамента образования Москвы Исааком Калиной. Можете свои вопросы присылать на СМС-портал +7-925-8888-94-8, либо в Telegram-канал наш govoritmskbot, пишите туда тоже. Вы чуть раньше сказали, что не все учителя так с охотой переходят на этот формат. Но учителя же не сами по себе…

И.КАЛИНА: Я не произносил слово «с охотой», это уже ваш перевод. С осторожностью, это более точный аргумент.

С.РЫБКА: Хорошо. Но в учебных заведениях, которые этих учителей и готовят, в вузах, там есть какая-то ориентация на эту программу? Есть программы в вузах педагогических, которые предусматривают такой формат работы?

И.КАЛИНА: Естественно. По крайней мере, Московский городской педагогический университет, а он главный, если можно так выразиться, поставщик педагогов для города Москвы, он приобрел такое же оборудование, которое сегодня департамент информационных технологий ставит в московских школах, и есть специальные курсы для студентов педагогического университета, которые они сразу, что называется, привыкают работать в формате Московской электронной школы. Кроме того, студенты нашего городского педуниверситета частые гости школ, то есть они ведут кружки, они приходят на практику в школе. Бывая в школах, они, естественно, тоже входят в этот формат. Поэтому да, наверное, учителя моего поколения с осторожностью, и это вполне естественно, я бы ни в коем случае не осуждал бы ни одного учителя за эту осторожность, они с большой осторожностью принимают какие-то новые инструменты. Но молодые учителя, конечно, гораздо быстрее к этому, для них это привычный, нормальный вообще образ жизни, если хотите, уже. Ну, а студенты, которые придут в школу завтра, они просто, я думаю, иначе себе не будут представлять учебный процесс.

С.РЫБКА: Мы сейчас в основном говорили об этой оболочке, об этом среде, в которой информация копится и в которой ей обмениваются, ее оценивают. Чисто технические средства какие предусмотрены этой электронной школы? Когда я читаю словосочетание «интерактивная доска», я не вполне понимаю, что это такое? Это огромный экран с тачскрином или что? Когда говорится о том, что кому-то из учеников раздаются планшеты для работы, тоже как будто не всем… в общем, про техническую сторону могли бы рассказать, что это? Технологическую.

И.КАЛИНА: Если вы хотите до тонкостей, я думаю, вы можете моего коллегу, товарища, Артема Валерьевича Ермолаева пригласить, он вам расскажет со всеми технологическими характеристиками. Но я могу сказать, так как у меня в кабинете стоит ровно такая же доска, как в классах, то это изумительно удобный инструмент. По сути дела, если совсем упрощать, то вот у меня планшет на столе, а точно такой же огромный планшет с изумительным качеством изображения, с прошедшей все проверки различных санитарных служб, что он абсолютно безвреден, с выходом в интернет, с возможностью показывать любые фрагменты телевидения и так далее, и с возможностью учителя со своего ноутбука управлять этой доской.

С.РЫБКА: Направлять туда любые материалы. А есть в современных школах Wi-Fi для посетителей, для учеников?

И.КАЛИНА: Для учеников одновременно… это большой комплексный проект, который для школ Москвы по поручению мэра Москвы решает департамент информационных технологий. Это в первую очередь, в общем,  рабочее место учителя. Это вот такая панель, о которой мы с вами говорили, личный ноутбук учителя, который позволяет работать, в том числе, и с этой доской.

С.РЫБКА: Школа выдает этот ноутбук? Или человек с которым привык сам работать, который у него есть в распоряжении?

И.КАЛИНА: Учителям второй раз за последние семь лет обновляются ноутбуки, которые им выдает школа. Первый раз, по-моему, в 2012 или в 2013 году, сейчас уже… потом, это же процесс, учителей, слава богу, много, поэтому процесс такой неодномоментный, а несколько обычно месяцев тянется. Первая поставка ноутбуков учителям Москвы была где-то между 2012-2013 годами, а сейчас идет замена. Это тот инструмент, который город выдает учителю для работы. Что касается учеников, то вы понимаете, сегодня у каждого ученика… во-первых, хочу сказать, что все это пока предназначено только для основной, старшей школы. То есть в начальную школу пока ничего этого не поставляется, потому что по поручению мэра Москвы мы дали возможность школам изучить мнение учителей начальных классов, родителей учеников начальных классов. И скорее всего, что подобное оборудование в 2019 году может быть поставлено только в те школы, которые решат, что им это нужно. А в основном речь идет об учащихся более старших классов. И у них сегодня, слава богу, в Москве почти у каждого, можно сказать, у каждого есть устройства, которые позволяют ему вполне работать в таком режиме на уроке. Кроме того, сегодня в библиотеках почти уже каждой школы появляется небольшое количество iPad, которые удобны для работы, ну, если у ребенка нет, или, бывает же, забыл, чтобы можно было получить и воспользоваться.

Но при этом, Сергей, имейте в виду, а то у вас сложится впечатление, что шесть уроков по 45 минут все ребята сидят и только смотрят в экран. Это все включается в живую такую ткань урока тогда, когда это имеет смысл, когда это с точки зрения учителя эффективнее, чем традиционный какой-нибудь метод.

С.РЫБКА: Я все-таки позволю себе еще раз этот вопрос задать. Wi-Fi. Просто в большинстве московских учреждений можно этим пользоваться. Как это в школах организовано?

И.КАЛИНА: Вместе с поставкой досок, вместе с поставкой ноутбуков сегодня департамент информационных технологий подключает Wi-Fi в каждой школе, у многих и был, только мощность была недостаточная. Сегодня мощность рассчитана так, что даже если все ученики одновременно войдут, то должно выдерживаться. Но все одновременно это никогда, слава богу, не бывает.

С.РЫБКА: Эти сети в свободном доступе? То есть любой обладатель устройства, смартфона, планшета… есть аккаунты для учеников, да?

И.КАЛИНА: Нет. Есть коды доступа. И более того, сегодня, например, многие школы даже придумали такую хорошую образовательную игру. То есть входя, условно говоря, утром в школу, ты видишь, что сегодня пароль доступа, не знаю, год начала Японской войны. И ученики заодно, чтобы войти в Wi-Fi, еще и вспоминают, друг другу рассказывают год начала Русско-японской войны. Я привел пример самый простой, конечно, бывают более сложные для этого задания.

С.РЫБКА: Я просто предполагаю, там почти наверняка стоят какие-то фильтры по контенту. То есть не на любой ресурс можно войти через вот эти сети, которые школы раздают?

И.КАЛИНА: Да. Это было еще, когда реализовывался приоритет национальный проект образования в 2006 году. Не знаю, помните – не помните, но было такое поручение президента в свое время. И все школы России были подключены к интернету. До 2006 года далеко не все школы России имели подключение к интернету. За 2006-2007 годы школы все были подключены и одновременно была введена система контент-фильтрации так называемой, которая при необходимости блокирует доступ к тем сайтам, которые не нужны… А потом, вы же понимаете, что на уроке есть учитель, который управляет всем этим процессом, управляет учениками, это контролирует.

С.РЫБКА: У нас информационный выпуск. В финале вопрос по этой теме. А есть какой-то замер, как внедрение этих технологий, внедрение электронной школы буквально повлияло на успеваемость тех школ, где программа запущена, в сравнении с теми, где этой программы в таком объеме пока нет?

И.КАЛИНА: У нас было шесть школ, которые первыми начинали работать. Результаты у них растут. Но вы знаете, я должен сказать, что, может, не такими темпами, но результаты растут у всех школ. И сказать, что есть какой-то один механизм повышения результатов было бы, наверное, неточно. Результаты школьников, конечно же, связаны с технологиями, которые есть в школе. Но гораздо больше они связаны с учителем, которые есть в школе.

С.РЫБКА: Давайте тогда следующую получасовку продолжим разговором о подготовке кадров для школ. Будем интересоваться, хватает или не хватает, откуда в московские школы приходят учителя. Наверняка, не только из московских вузов. В общем, об этом и о многом прочем поговорим с Исааком Калиной, руководителем департамента образования города Москвы после информационного выпуска.

С.РЫБКА: 11:35. Меня зовут Сергей Рыбка. Мой собеседник сегодня — руководитель департамента образования Москвы Исаак Калина. Обещал, что про учителей будем говорить, а тут просто как раз в строку слушатель спрашивает: «Исаак Иосифович, недавно ходили слухи о введении единой школьной формы для учителей. Планируется ли реализация этой задумки?» — спрашивает наш слушатель 78-й. Слышали о таком?

И.КАЛИНА: Если еще про форму для школьников я слушаю дебаты и отношусь очень спокойно к этому, потому что здесь есть законодательная норма, что мы не вмешиваемся в эти вопросы. Есть санитарные требования к одежде ребенка. И я надеюсь, родители к ним прислушиваются. Мы эти санитарные требования доводили до школ, их можно посмотреть в открытом доступе. А вот про единую форму для учителей… откровенно говоря, первый раз слышу.

С.РЫБКА: Тем лучше, как мне кажется. Хорошо, давайте конкретно об учителях. Их хватает?

И.КАЛИНА: Вопрос, хватает, это всегда вопрос не количества, а качества. Поэтому отвечу так…

С.РЫБКА: А если строго про количество отвечать?

И.КАЛИНА: Строго про количество — никаких проблем нет, когда открывается в школе вакансия, а она, естественно, открывается, то бывает претендентов от 10 до 70 иногда на это место. Поэтому могу признаться, что сегодня одна из проблем для меня, что я многим знакомым вынужден просто категорически говорить, что ничем помочь не могу, которые хотят, чтобы их знакомые или какие-то родственники стали учителями московской школы. Потому что большого количества вакансий нет, а когда вакансии появляются, то это достаточно такая ответственная процедура замещения вакантной должности. Это ответственность не департамента. Если выбор учителя — ответственность школы. Но тем не менее, департамент старается в этом помочь директорам школ. У нас существует возможность направить претендента-учителя на независимую диагностику. И огромное количество людей, пытающихся стать учителем московской школы, директорами школ перед приемом направляются на эту независимую диагностику, которая, по крайней мере, очень точно определяет по предмету…

С.РЫБКА: Уровень подготовки, вероятно, не медицински…

И.КАЛИНА: Ну, по медицинскому есть отдельно, это не мы.

С.РЫБКА: Просто слово «диагностика» заставляет думать в первую очередь об этом. Понятно, конечно, что речь не о том идет.

И.КАЛИНА: Нет. Сосредоточенность на здоровье это хорошо для молодежи. Но диагностика бывает не только здоровья. Диагностика бывает и много чего другого. И в частности, на знание той предметной области, с которой учитель собирается прийти к ученикам. Есть очень точная диагностика. И могу признаться, что порядка, наверное, процентов 70 претендентов, которые пытались из разных городов приехать и стать московскими учителями, просто были отклонены директорами на том основании, что их результаты диагностики оказались недостаточными для того, чтобы претендовать на место в московской школе. Потом, у нас же есть Московский городской педагогический университет, я уже говорил о нем.

С.РЫБКА: Основной поставщик кадров ваш.

И.КАЛИНА: И там сегодня ректор этого университета при нашей поддержке, при поддержке, кстати, директоров школ, запустил очень интересный проект — когда старшекурсники, а теперь мы решили, что это должно начинаться гораздо раньше, в течение всего периода обучения в институте периодически участвуют в очень серьезных испытаниях, конкурсах, по результатам которых самые-самые-самые сильные становятся потом учителями московских школ. Победителям всех этих отборочных процедур, студентам, мы гарантируем, что мы им поможем устроиться учителем в московскую школу. Более того, сегодня мы очень, скажем так, охотно принимаем в ряды московского учительства и выпускников непедагогических вузов.

С.РЫБКА: Например, по каким специальностям?

И.КАЛИНА: Например, выпускник любого инженерного вуза при условии прохождения психолого-педагогической подготовки, а мы такую тоже открыли в Московском педагогическом университете…

С.РЫБКА: Это бесплатная допподготовка или какие-то платные курсы, если человек хочет в педагоги пойти со своей основной специальности, тогда он оплачивает курсы, получает допнавыки? Как это работает?

И.КАЛИНА: Я так отвык делить на платное и бесплатное, что…

С.РЫБКА: Можно позавидовать тогда.

И.КАЛИНА: В Москве очень мало чего платного, надо признаться. Поэтому есть, уверен, и бесплатные для тех, что с очень высокими результатами поступает, и есть платные для тех, у кого, может быть, результаты чуть пониже, и на его подготовку надо чуть больше…

С.РЫБКА: Я не для того, чтобы разглядеть какую-то корысть департамента образования, просто чтобы понять, как это работает.

И.КАЛИНА: Корысти у департамента не может быть, мы государственное учреждение, у нас даже нет спецсчета для какого-то внебюджета. А у педуниверситета может быть корысть, и я был бы рад, что люди, которые хотят стать учителями, получив другое образование, может, какую-то небольшую сумму денег за то, что их еще и учат на учителя, заплатили. Это же, согласитесь, означало бы, что очень осознанный выбор. Сегодня очень много приходят… 

С.РЫБКА: Я расслышал, вы сказали, что с инженерных специальностей люди приходят. А еще?

И.КАЛИНА: Приходят и из классических университетов, скажем, выпускник филфака МГУ становится очень хорошим учителем литературы. Из Мендлеевки сегодня приходят, химию ведут учителя. Сегодня достаточно большая палитра возможностей для ребят, которые… а, есть еще один предмет, который, несмотря на то, что уже несколько десятилетий существует, но все равно считается новым для школы — это информатика. И то, что сегодня ребята, выпускники инженерных вузов, стали очень охотно приходить в учителя информатики, это очень хорошее дело. У нас есть в этом году даже олимпиада, она так и называется  — «Новый учитель новой информатики». Эти ребята приходят… все-таки, знаете, первые учителя информатики, из учителей математики, как правило, они замечательные, конечно, учителя, но они не очень практикоориентированы были. А вот эти ребята приходят, они кроме того что преподают информатику, они ведут десятки разных кружков, робототехнику и многие другие кружки, для мальчишек… почему я сказал «мальчишек»? У меня, наверное, гендерный такой снобизм сработал. Там и девочки, и мальчики. 

С.РЫБКА: Если говорить про эти специальности, IT-отрасль, программирование во всех своих изводах, что может заманить человека с этой специальностью, крайне востребованной, в школу?

И.КАЛИНА: Наверное, две вещи. Вообще, помогать людям учиться — это очень приятное занятие, вы попробуйте. Кстати, Сергей, у нас очень много есть журналистов, которые ведут кружки для ребят, могу тоже, не только вы меня к себе пригласили, но и я могу вас пригласить.

С.РЫБКА: Не исключено.

И.КАЛИНА: И зарплата.

С.РЫБКА: Есть средний параметр по столице зарплаты учителя без уточнения предмета, без уточнения нагрузки, некая средняя цифра, уже извините, цифрами мыслим.

И.КАЛИНА: Средняя, как всегда шутят, как температура по больнице.

С.РЫБКА: Я понимаю, насколько это условно.

И.КАЛИНА: Средняя есть, она сегодня за февраль где-то в районе 90 тысяч получилось. Но это средняя. Есть, конечно же, учителя, которые получают больше. Есть учителя, которые получают меньше. Но мы договорились с директорским корпусом, это мягко так сказано — договорились, что в 2017 году нижней планкой зарплаты учителя было 64 тысячи в месяц, а в 2018 году — 68. И я должен сказать, что по 2017 году практически всеми школами это выполнено. Мы посмотрели, у нас осталось, по-моему, 130 учителей, у которых средняя зарплата оказалась ниже, чем 64. Мы начали проверять, почему договоренность не выполняется. Это, как правило, учителя, работающие не на полную нагрузку. Например, учитель достиг пенсионного возраста, он отказывается от классного руководства, от части часов, но школа его хочет сохранить. И это хорошо, что она его сохраняет. Но понятно, что оплата становится чуть меньше, чем у коллег. Средняя — 90 тысяч.

С.РЫБКА: Норма нагрузки тогда при этих 90 тысячах какова? Сколько часов в неделю?

И.КАЛИНА: Средняя нагрузка по городу сейчас в районе 23 часов, уроков в неделю.

С.РЫБКА: Плюс какие-то еще методические занятия, самоподготовка.

И.КАЛИНА: Не называл бы это методическими занятиями, но, конечно, учителю приходится, во-первых, проверять работы учеников, во-вторых, приходится самому готовиться. Вот Московская электронная школа, тем, кто ей начал пользоваться, она экономит очень серьезно время на подготовку к урокам, в первую очередь. Там много уже готового материала. И не забывайте, что у учителей, большинства учителей, есть очень серьезная часть их работы под названием классное руководство. Я думаю, Сергей, что любой человек, который учился в школе, помнит и, надеюсь, чаще всего с благодарностью, помнит классного руководителя. Это тоже очень большая и серьезная часть работы. 

С.РЫБКА: Оглянемся сейчас на начало нашей беседы, когда мы говорили про внедрение новых технологий, в том числе коммуникационных, в школах. Вы же наверняка в курсе, что сейчас с классными руководителями абсолютное большинство родителей поддерживает связь в каких-то чатах, как правило, используется WhatsApp для этого. У вас мнение на этот счет есть какое-то? Потому что, к сожалению, и эти чаты, и группы «ВКонтакте», в других соцсетях, становятся источниками часто недостоверной информации. То есть такая избыточная доступность учителя для родителя и возможность родителей обсуждать что-то, домысливать и предлагать, это проблемой для школы не становится? Если понимаете, о чем я…  

И.КАЛИНА: Да, понимаю. И я благодарен, что вы эту тему подняли. Мне бы очень хотелось, чтобы родительское сообщество гораздо бережнее относилось к времени классного руководителя. Тут такая обратная реакция. Я всегда шучу, что каждый учитель, когда дает домашнее задание, он уверен, что в этот день никто, ни один учитель, кроме него, ничего не задавал. И когда у ученика складываются все домашние задания, то получается очень много. Так же, наверное, и родитель, когда он обращается к классному руководителю, он уверен, что в этот день никто, кроме него, не обратился. А когда обратились все 25, то, конечно, это серьезное время классного руководителя. Поэтому очень надеюсь, что со временем придет некая культура этой новой коммуникации. Потому что новые возможности сначала опьяняют нас всех, и мы начинаем ими пользоваться иногда достаточно неразумно, и со временем приходит культура общения, культура коммуникации. Я уверен, то те мужественные классные руководители, я употреблю это слово, которые выдерживают этот напор, всплеск коммуникации, они выигрывают очень сильно. А со временем все это придет в абсолютно культурное русло. Но сам способ коммуникации мне кажется очень замечательным, потому что все люди занятые, у всех времени приезжать и беседовать лично не особо есть. Я думаю, что это очень эффективный, экономный способ общения. Ну, сегодня нужна, конечно, наша общая культура этого общения.

С.РЫБКА: Меня слушатели, наверное, не простят, да и руководство, если я не задам этот вопрос. Возможно, он связан как раз с проблемами в коммуникации. Я хочу обобщить истории, связанные с нападениями в школах. У нас есть в памяти подмосковная Ивантеевка, у нас есть в памяти случай в пригороде Улан-Удэ, уже в этом году было, есть пермский случай, тоже в том году. Подробности этих историй большинству слушателей и вам, я думаю, известны. По мотивам произошедшего в регионах, конкретно в Москве, принимались какие-то решения? По части безопасности, по части инструктажа в адрес педагогов и родителей. В общем, как Москва на это отреагировала? 

И.КАЛИНА: Могу признаться, что за сильно некороткую свою управленческую жизнь я понял, что реагировать на случай —это достаточно опасная вещь. Системно, постоянно, не дожидаясь случаев, работать над теми задачами, которые стоят всегда. Поэтому, например, и то, что вы сказали про охрану, ЧОПы, в Москве создана при огромной поддержке МВД, наших коллег департамента региональной безопасности, Национальной гвардии нашей, создана система охраны, которую к нам стали приезжать изучать из других городов. Понятно, что каждый такой случай напрягает и заставляет еще более внимательно контролировать такие элементы. А что касается каких-то инструктажей учителям, то я вернусь опять к теме классного руководителя, если позволите. Я уверен, что никто и ничто не может в школе быть более полезным для предотвращения подобных случаев, чем внимательный классный руководитель. А вот для этого, задолго до этих случаев, мы стали убеждать директоров школ серьезно повышать не только оплату за уроки, но и оплату классных руководителей. Могу сказать, что за последний только год нам удалось среднюю доплату за класс — она опять средняя, по каждой школе разная — но доплату за классное руководство, если средняя была в прошлом году порядка шести тысяч, то в этом году уже порядка 13 тысяч. 

С.РЫБКА: В месяц?

И.КАЛИНА: Да. При этом, Сергей, вы как-то так на меня посмотрели, что мне показалось, что вы считаете, что это много?

С.РЫБКА: Много?

И.КАЛИНА: Нет, это не много. Это очень серьезная часть работы любого педагога, и она, естественно, серьезно должна оплачиваться. И хорошо, что директора школ это понимают и что идут по этому пути сегодня.

С.РЫБКА: Для учителя, который класс будет возглавлять, для него спецподготовка дополнительная какая-то необходима? То есть всякий ли может быть классным руководителем?

И.КАЛИНА: В первую очередь, если человек пришел в педагоги, то он должен изучить психологию, это, наверное, основной элемент знаний.

С.РЫБКА: Всякий педагог? А классный руководитель чем по набору знаний отличается от того, кому класс не доверили пока?

И.КАЛИНА: Я думаю, не по объему знаний, а по уровню умений, скорее. Здесь самое важное, вот у вас замечательная фраза написана — слушать, думать, знать. Я думаю, что это качество приходит со временем, и классному руководителю, конечно, очень важно уметь своих ребят слышать, задумываться над тем, что они говорят, и знать, что в каждой ситуации чем можно помочь ребенку. Поэтому я уверен, что самый главный способ сегодня снизить накал такой или напряжение… это же все идет от некой неприязни, обиженности ребенка кем-то, чем-то. Это, конечно, очень серьезное внимание администрации школ к классным руководителям. И как ответная реакция классных руководителей — это их внимание к детям. Поверьте, никаких других способов за много-много лет в школе не было. И никакие, не знаю, решетки и прочее… оно не заменит вклад классного руководителя в снижение этой напряженности.

С.РЫБКА: Мы разговор этот начинали с послания президента Федеральному Собранию. Сейчас как в школах преподают основы сочинения, у нас будет крепкая кольцевая композиция, потому что мы закончим тоже мероприятием с участием Владимира Путина. Он накануне в Екатеринбурге провел совещание по вопросу развития системы среднего профессионального образования. Мы с вами просто про среднее образование в основном говорили и немножко про подготовку педагогов, про высшее. А среднее профессиональное образование — тема, которую, честно вам скажу, как мне кажется, пытаются сделать модной. Например, есть конкурс WorldSkills, о котором масса публикаций выходит, и президент встречается с участниками этого конкурса, вчера было отдельное совещание этому посвящено. Но вошло ли среднее профессиональное образование в моду, так, чтобы люди стремились не в вуз сперва, а в колледж?

И.КАЛИНА: Я должен сказать, что вот этот разговор вчерашний президента с коллегами мне очень приятен, потому что, опять должен сказать, Москва уже несколько лет является лидером в России именно в конкурсе WorldSkills, наши ребята выигрывают национальные чемпионаты, наши ребята очень успешно выступили…

С.РЫБКА: Что это им дает? Они получают какой-то документ, с которым потом проще устроиться?

И.КАЛИНА: Я могу сказать одно, я очень хотел, чтобы победители национального чемпионата WorldSkills и международного, тем более, остались в своих колледжах и вели соответствующие кружки для студентов колледжей и для школьников, которые тоже сегодня очень в большом количестве ходят на кружки в колледжах. Остаться насовсем удалось уговорить немногих. Знаете, почему? А потому что их, что называется, скупили на корню. То есть уже какие-то компании, фирмы очень внимательно сегодня следят за результатами национального чемпионата WorldSkills и тем более мирового. И эти ребята уже трудоустроены на 101 процент, имеют хорошие предложения. Но я рад, что они одновременно с той работой, которую они выбрали где-то, они все практические сегодня у нас остались вести кружки, но не на основной как бы работе, а совмещая свою работу в компании с ведением кружков. Вообще, я должен сказать, что последние годы, наверное, что-то, слава богу, произошло со старшеклассниками и их родителями. Родители реже стали навязывать взрослому парню… опять у меня гендерное различие… взрослому человеку, которым является выпускник школы, реже стали навязывать свои несбывшиеся какие-то…

С.РЫБКА: И пристраивать его в вузы по каким-то специальностям, которые, может быть, не столь полезны уже, а главное, может быть, есть избыток этого.

И.КАЛИНА: Они стали больше доверять самим ребятам. И поэтому очень многие ребята, выбирая между не очень интересной ему специальностью в вузе и очень интересной ему специальностью в колледже, стали приходить в колледж. У нас сегодня в колледжи поступают ребята с золотыми аттестатами, с аттестатами с одними пятерками, после девятого класса огромное количество таких ребята поступает сегодня в колледжи. Я, наверное, поспешу, если скажу, что колледж — это сегодня самое модное. Но то, что сегодня колледж — это давно уже не какая-то неудача в жизни, это очевидно абсолютно. Потому что выпускники колледжей гораздо легче, быстрее находят хорошо оплачиваемую работу. Вы знаете, мир стал таким, что умения все-таки ценятся опять больше, чем знания. Наверное, потому, что умения стали более редкими, чем знания.

С.РЫБКА: У нас совсем мало времени остается. Готовы выделить специальность, которая на этом уровне образования в Москве наиболее популярна? На кого учатся в этих колледжах, кем стремятся стать?

И.КАЛИНА: Абсолютно огромная палитра, начиная от краснодеревщика и заканчивая тем же компьютерщиком.

С.РЫБКА: Исаак Калина, руководитель департамента образования города Москвы. Спасибо за этот разговор. Ждем вас снова.