• «Подъём» с Сергеем Доренко от 19 апреля 2018 года

    08:30 Апрель 19, 2018

    В гостях

    С.ДОРЕНКО: 8 часов 39 минут. Четверг, 19 апреля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы.

    Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Здравствуйте.

    С.ДОРЕНКО: Я знал об этом случае, но Даша мне сегодня начала рассказывать как-то в деталях страшных, когда женщину высосало из самолета. Но потом она оказалась жива какое-то время, потом ее лечили, то есть она скончалась в больнице. И все это в Америке, да?

    Д.КНОРРЕ: Да, все это в Америке. Ее вытолкнуло в иллюминатор наполовину, но ее смогли затащить обратно.

    С.ДОРЕНКО: На половину какую?

    Д.КНОРРЕ: Вперед.

    С.ДОРЕНКО: То есть она головой была на девяти километрах?

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Это непросто. На девяти километрах, я думаю, что кислорода совсем мало.

    Д.КНОРРЕ: Конечно.

    С.ДОРЕНКО: Я был в Кито, это Эквадор, там 3 километра. Ну, так, хочется все время вздохнуть поподробнее на трех километрах. А на четырех километрах нас возил Ан-12. Ан-12 в Африке возил нас сюда на четырех километрах высоты, чтобы мы не сдохли. И там мы дышали, не в герметичном салоне, но тоже так, хочется вздохнуть поглубже время от времени. Хватанешь, потом хочется курить все время. Вот это ошибочно воспринимается, как желание покурить.

    Д.КНОРРЕ: Я думаю, что на такой скорости самолета, в движении, она вообще, в принципе, не могла даже вдохнуть. Сразу обледенение произошло.

    С.ДОРЕНКО: Там же еще минус 53, там минус 60.

    Д.КНОРРЕ: Да, там абсолютные повреждения. Я так понимаю, что какие-то травмы она получила, там кровь на стальных иллюминаторах, в общем ужас.

    С.ДОРЕНКО: Боже милостивый!

    Д.КНОРРЕ: Ее затащили обратно и попытались оказать ей первую помощь. А мужчина спиной закрывал.

    С.ДОРЕНКО: Вот! Надо было спиной!

    Д.КНОРРЕ: Не успели сориентироваться, она, видимо, была не пристегнута.

    С.ДОРЕНКО: И еще кессонка, правильно Вадим говорит, еще должен азот закипеть в крови, пена должна пойти в крови, кессонка.

    Д.КНОРРЕ: Видимо, у нее так и произошло.

    С.ДОРЕНКО: Да. «Дело не в кислороде, а в давлении. В вакууме вода закипает при температуре 32 градуса. Соответственно, наша кровь при отсутствии давления закипает. И это убивает человека, когда давление очень низкое».

    Д.КНОРРЕ: А плюс перепад давления. Представляете, самолет, туда, снаружи, где давление ниже… Кошмар!

    С.ДОРЕНКО: «В вакууме вода закипает при 32 градусах», — Сергей Викторович пишет нам в telegrambot. Подождите, но еще же азот должен пеной пойти от перепада давления, от самого перепада. Азот в крови должен пениться, кессонка. Чего, нет? «А скорость?» — говорит Фарит Буларов. «Может, пассажирка сама закрыла амбразуру?» Нет, ее высосало по недоразумению.

    Д.КНОРРЕ: Мужчина, который потом закрывал спиной иллюминатор, признался, что испытывал экстремальное давление на спину.

    С.ДОРЕНКО: Зона Вагер говорит: «Вообще, при плюс 16 закипает вода в вакууме». Ребят, извините, я не хочу глумиться, не хочу. Но придется. Помните пассажирку, американку тоже, которую разгерметизировали только в Стокгольме, это был рейс… Я сейчас не помню, например, Нью-Йорк — Стокгольм. Которая села без круга прямо на металлический унитаз. И она была плотная женщина, а кожа была вспотевшая. И она нажала несколько раз, ее всосало просто. Не помнишь эту тему?

    Д.КНОРРЕ: Нет.

    С.ДОРЕНКО: Была женщина, представь себе…

    Д.КНОРРЕ: Я все себе представила.

    С.ДОРЕНКО: Колышущиеся бедра такие большие, с целлюлитом. Представляешь?

    Д.КНОРРЕ: Я все представила.

    С.ДОРЕНКО: Которые смыкаются. В паху тоже смыкаются, все смыкаются. Она села. И она прямо на железку, по нужде. И нажала там. Видно, нужда была такая, что хотелось несколько раз нажать, раз нажала и два нажала. Ее всосало. Она открыла дверь, стала там кудахтать, мол, эй, я не могу встать. Но поскольку лезть ей между ногами… Там же надо было воздух пустить, лезть ладонью между ногами ей никто не решился, а она сама предпринимала усилия, но не получилось, то она летела до Стокгольма прямо на унитазе. Это удобно, потому что если бы что-то приспичило… Ей подавали обед туда, наверное, подавали пить, Coca-Cola , еще что-то.

    Д.КНОРРЕ: А если она в «бизнесе», то, наверное, и алкоголь какой-то тоже бесплатно приносили.

    С.ДОРЕНКО: Бизнес-туалет, Ха-ха-ха-ха!

    Д.КНОРРЕ: Пришлось, да. А услуги-то «бизнеса».

    С.ДОРЕНКО: Там вакуум. Дело в том, что в самолете нагнетается давление. Снаружи нет давления. Оно не такое, как на земле, оно нагнетается по нормам авиации, до 2,5 км по-моему. Обычно в хороших самолетах 2 км. Высоты. То есть у тебя так, как если бы ты была в горах на 2 км. Это можно померить на самом деле, очень легко, есть часы. Обычные часы Suunto тебе померят, на какой ты якобы высоте в самолете. В хороших самолетах типа А380, там вообще чуть больше 1,5 км, то есть там хорошо нагнетается давление. Дети не плачут, когда садятся в самолеты эти, потому что там много воздуха.

    Д.КНОРРЕ: Уши не закладывает.

    С.ДОРЕНКО: Да. Они идут как 1,5-1,6 км, А380, они очень клевые. А если похуже самолет какой-нибудь, то они нагнетают 2,2-2 км. То есть самолет всегда как надутый шарик, как надутый пузырь, там нагнетается воздух. И если ему проделать брешь, тот этот воздух со страшным свистом начинает улетать, улетучиваться, уходить. И вот эта женщина, вероятно, она сидела рядом…

    Д.КНОРРЕ: Вынесло просто.

    С.ДОРЕНКО: Она, вероятно, не была пристегнута. Если бы она была пристегнута, ее бы, вероятно, не сдернуло.

    Д.КНОРРЕ: Поэтому я всегда пристегиваюсь.

    С.ДОРЕНКО: «Куршевель, 1850 метров», — говорит мне 22-й. Да, если бы женщина на унитазе испускала газы, она могла бы снять проблему вакуума, вы правы, 24-й, да. Да, ей надо было дать одновременно гороха, огурцов сырых, а лучше малосольных, и молока чуть-чуть прокисшего, такого тронутого молока, то есть пара часов…

    Д.КНОРРЕ: Сергей, пожалуйста!

    С.ДОРЕНКО: Там же проблема была вакуума. «А как же наша стюардесса, выжившая при падении с 10 тыс. метров? — Говорит Игорь Беспрозванный — Помните?» Нет, не помню.

    Д.КНОРРЕ: Я тоже не помню. А, это в советское время по-моему, она приземлилась то ли на дерево куда-то.

    С.ДОРЕНКО: И потом ее именем назвали улицу в Москве. Маши Порываевой. Нет? Не она? Что-то было такое.

    Д.КНОРРЕ: Нет, я сейчас, боюсь, буду придумывать.

    С.ДОРЕНКО: Там Академика Сахарова и Маши Порываевой, одна из них стюардесса, я серьезно помню, что-то такое было. А как она поместилась в иллюминатор?

    Д.КНОРРЕ: Вот это вопрос! Она, наверное, была очень худенькая. Иллюминатор-то вот такой, как она могла?

    С.ДОРЕНКО: Зависит, какой. А если она пошла плечиком одним вниз, другим вверх?

    Д.КНОРРЕ: Вот!

    С.ДОРЕНКО: Постаралась.

    Д.КНОРРЕ: Вжалась немножко. Нет. Я посмотрела фотографии, там крупный иллюминатор.

    С.ДОРЕНКО: Крупный, большой иллюминатор. Товарищи, вы привыкли жить с крошечными иллюминаторами со своими, советскими. Вы же минималисты, вы же живете на уровне субсистенции, выживаете можно сказать, вы выживаете в своих поганых иллюминаторах. А там большой американский иллюминатор, гигантский, это другая вещь совершенно.

    Я про другое. 73-73-948. Как бы мы повели себя в этот момент? Во-первых, взрываются двигатели в полете. У него взорвался двигатель. Бамс! Почему дырка образовалась? Что вы думаете, они киркой там что ли шуровали? Взорвался двигатель. Самолет посадила бывшая летчица ВМС на высоте 10 км.

    Дайте, я прочитаю всю историю. Самолет Boeing 737 американской компании Southwest Airlines 17 апреля сел в Филадельфии. Взрыв двигателя. 149 человек. Летел из Нью-Йорка в Даллас. Через 20 минут после взлета на 10 км… Видишь, быстро взобрался. Ну, нормально, ему 20 минут, конечно, хватает. У самолета взорвался левый двигатель. Мелкие металлические детали от него повредили фюзеляж и разбили один из иллюминаторов.

    43-летнюю Дженнифер Риордан… Вот ее фотография. Она не толстая, ничего. Ну, обычная женщина, улыбчивая и все на свете. Была улыбчивая, а сейчас… Послышался хлопок. Она оказалась снаружи почти по пояс. На других иллюминаторах была кровь. Это ее кровь.

    Сидящим рядом людям удалось втащить Риордан назад в салон. После этого один из мужчин на протяжении 20 минут закрывал разбитый иллюминатор спиной. Спиной. Я бы тоже, но я бы хотел, чтобы у меня была курточка хорошая, North Face какая-нибудь, 800, я бы тогда закрыл бы. А так не очень хочется, нет.

    Д.КНОРРЕ: Почему нельзя было какую-нибудь ручную кладь?

    С.ДОРЕНКО: Можно было какого-то толстяка найти.

    Д.КНОРРЕ: Ручную кладь достать и забить.

    С.ДОРЕНКО: «Уже было такое на высоте 10 тыс. над Чехословакией, в 1972 году, Весна Вулович, самолетом разнесло на куски». А Весна упала.

    Д.КНОРРЕ: Весна Вулович. В 1972 году. Взрыв в самолете. Упала вместе с обломками с 10 тысяч метров.

    С.ДОРЕНКО: И куда?

    Д.КНОРРЕ: Получила многочисленные переломы и травмы. На несколько дней впала в кому, затем восстановилась, вошла в Книгу рекордов Гиннеса.

    С.ДОРЕНКО: Весна Вулович падала из самолета и осталась жива. Хорошо, у нас взрывается с вами, что мы должны делать? Мне кажется, это важно.

    Д.КНОРРЕ: Ее зажало в хвосте самолета между трупами и частями багажа, поэтому удар смягчили. Еще удар смягчили сосновые ветки и толстый слой снега.

    С.ДОРЕНКО: Добрые трупы. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Игорь. Москва. Сергей, помните «Невероятные приключения итальянцев в России»? Тоже так было. Помните, его отмораживали долотом?

    С.ДОРЕНКО: Я помню Миронова.

    Д.КНОРРЕ: Да, да, с этого начинается фильм, как все летят в самолете.

    С.ДОРЕНКО: Боюсь, что я не смотрел его целиком. Я помню, там деваха хорошая.

    Д.КНОРРЕ: Да, симпатичная.

    С.ДОРЕНКО: И Миронов строил ей глазки, но оказался подонком гэбушником, вот в чем дело.

    Д.КНОРРЕ: Но она осталась.

    С.ДОРЕНКО: С ним осталась?

    Д.КНОРРЕ: Да, конечно. Вступила в КГБ. Потом осознала свою ошибку, но было поздно. 73-73-948. Нет, ну, правда, как папа Познера. Папа Познера тоже был агентом КГБ. Когда осознал свою ошибку, было уже поздно. 73-73-948. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Было несколько случаев с неисправностями самолета. Знаете, почему-то…

    С.ДОРЕНКО: Вам не кажется, что они становятся все чаще?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Всегда оказываются почему-то пилоты — бывшие летчики ВВС, военные бывшие летчики. Именно в США. Интересно, они на пенсию так выходят и…?

    С.ДОРЕНКО: Нет. Вы обратите внимание, я так думаю, что 100 процентов практически летчиков в Израиле — это пилоты ВВС. И, мне кажется, в огромном числе действительно в Соединенных Штатах. Они летают. Они же рано увольняются, списываются.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. И на пенсию они уходят в гражданскую авиацию.

    С.ДОРЕНКО: Да, да, да. А у нас также было, когда создавался ГВФ, Гражданский военный флот. Вот на метро «Аэропорт» было здание здоровенное, это ГВФ был, там было гэвээфовское здание, все бывшие военные летчики, абсолютно все.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот я тоже подумал, почему у нас, когда говорят, не хватает гражданских летчиков, а почему так тоже не сделать?

    С.ДОРЕНКО: Это гениальная тема. Но они сажают самолеты настолько по-боевому иногда.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но они же почти без двигателя могут посадить.

    С.ДОРЕНКО: Они все могут. Я в торец аэродрома как-то в Борисполе, в Киеве, летел. В торец. Вы летчик?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет.

    С.ДОРЕНКО: Я тогда летал, я уже рассказывал. GPS специальный такой, для маленького самолета. И я вдруг вижу, что он идет в торец полосы в Борисполе. Boeing 737. Потом, приходя к полосе, резко под 90 градусов, гад, разворачивается. Это у него четвертый разворот уже над полосой, прикинь. Резко разворачивается и прямо как истребитель а-а-а-х! Все, сидим. Под шорох ресниц. Хохол посадил. Песня просто, я лучшей посадки никогда в жизни не видел. Никогда в жизни! Причем коротко, четко, абсолютно по-военному. Я когда выходил из самолета, я разговорился, остановился, говорю: слушайте, я такого не видел. Они говорят: но он военный чувак. Я говорю: разве это разрешено? Они говорят: да, в условиях видимости миллион на миллион разрешено. Когда миллион на миллион, полная видимость, да, говорят, разрешено. На 737-м можно.

    Д.КНОРРЕ: Кошмар!

    С.ДОРЕНКО: Просто ураган.

    Д.КНОРРЕ: Нет, я люблю, чтобы так тихонечко.

    С.ДОРЕНКО: Тихенко, тихенько.

    Д.КНОРРЕ: Вы знаете, что это женщина посадила?

    С.ДОРЕНКО: Женщина 56 лет. Или сколько ей?

    Д.КНОРРЕ: 56 лет. Тамми Джо Шульц.

    С.ДОРЕНКО: Она управляла истребителями раньше. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

    С.ДОРЕНКО: Так она сажала истребители на авианосцы. Эта девочка 56 лет может вообще всё.

    Д.КНОРРЕ: Первая женщина, которая села за штурвал американского палубного истребителя-бомбардировщика.

    С.ДОРЕНКО: Девочка, которая сажала на авианосцы, может сделать вообще все. Слушаю.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, извините, можно вас поставить на место?

    С.ДОРЕНКО: Надо.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: С таким двигателем любой рядовой летчик сядет.

    Д.КНОРРЕ: Сейчас вы нас так поставили на место. Шах и мат!

    С.ДОРЕНКО: Я уже был на том месте, куда вы меня поставили, я тоже согласен.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не надо тут устраивать какие-то невероятности. Если можно, я просто несколько таких историй расскажу. Ту-204, который шел из Сочи, убил журналистов… Был специальный такой рейс для журналистов. У него тоже турбина разлетелась, он аварийно сел. Но хорошо, что полетели детали турбины не в сторону фюзеляжа, а то была бы история приблизительно такая же.

    С.ДОРЕНКО: Я уже даже мечтаю, каких журналистов мне хотелось бы, чтобы туда…

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если можно, я посвящу проблему, почему у нас военные летчики, как правило, не могут взлетать?

    С.ДОРЕНКО: Почему? Скажите.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А все очень просто — они не знают языка.

    С.ДОРЕНКО: А!

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А проблема в том, что когда хочет уже списываться, он же не думает в 20 лет. Вообще было бы подозрительно, если военный летчик будет учить английский. Он начинает этим заниматься около сорока, а это уже поздно. По третьей категории надо хотя бы знать.

    С.ДОРЕНКО: А когда? Вот давайте в идеале. Значит, он должен типа списаться в 35, правильно?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я вам объясню, как это, в принципе, в мире происходит. Кстати, корейский Boeing, который был сбит, он тоже бывшими военными летчиками пилотировался. Дело в том, что они уже знают, когда идут служить в военную авиацию… Причем не во всю авиацию, а в ту авиацию, в которой лучшие истребители, реактивная авиация, где большие нагрузки. На транспортных, у них несколько по-другому выглядит. Они уже знают, что они будут списываться. И, в принципе, списываться, скорее всего, даже не по здоровью, а просто по времени. Проходит 15 лет, уже начинает надоедать, они прерывают контракты. Кстати, военный летчик зарабатывает меньше, чем в Америке во всяком случае.

    С.ДОРЕНКО: Меньше, чем на Boeing. Ну, чего он будет за полцены бочки крутить, на фиг надо, правильно?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, да. Есть специальная программа, которой, в принципе, они все интересуются, в нее входят. Тем более сейчас тренажеры вообще доступная история. И в тот момент, когда он списывается, он к этому моменту уже связался с авиакомпаниями, он уже записался на сертификацию.

    С.ДОРЕНКО: А хотите, вас поставит на место Мих Мих? Быстро скажу и все. Мих Мих хочет вас поставить на место: трудность была не в том, что один движок остался, а в том, что дырища, разгерметизация.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Никакой вообще трудности нет, он просто дымится.

    С.ДОРЕНКО: Нет, да?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Отрабатываем мы ситуацию, а о чем вы говорите? Это на каждом тренажере отрабатывается, это потеря герметичности. Другое дело, что у них же не нарушилась целостность корпуса, то есть у них не оторвало ничего.

    С.ДОРЕНКО: Но специфика, стало же подтягивать туда, в ту сторону.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Прекратить это, экипаж вообще не чувствует, надевает маски.

    С.ДОРЕНКО: Не чувствует, да?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, конечно. Сразу же маски, сначала надевает командир, потом второй.

    С.ДОРЕНКО: Нет, аэродинамика я имею в виду, за счет дырки.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ой!

    С.ДОРЕНКО: Ерунда, да?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: От того, что у вас вылетело в иллюминатор… Двери выдавливало! Передайте тому, кто ставит на место.

    С.ДОРЕНКО: Понял.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У Boeing были неприятности, у них же выдавливало двери.

    С.ДОРЕНКО: Фарид Булатов говорит: «У наших военных летчиков налет очень маленький». А сколько они летают, часов 200?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот это очень большая проблема.

    С.ДОРЕНКО: Сколько летают военные летчики? Часов 200?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Меньше 50 часов летать вообще нельзя.

    С.ДОРЕНКО: В год имеете в виду.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Меньше, да. В плохие годы налет был очень маленький.

    С.ДОРЕНКО: У меня лежат летные книжки отца, когда он работал в Саваслейке.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тысячи 3, наверное. От 3 до 5 тысяч у папы наверное.

    С.ДОРЕНКО: Он выходил же в полеты по 5 штук в день, потому что они таскали на переучивание. Там же был центр переучивания. Они таскали на спарке летчиков со всего Союза.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но там же короткие полеты.

    С.ДОРЕНКО: Да. И поэтому у него нет 3 тыс. У него по 270 часов в год, 280 часов.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, общий налет, когда он уходил.

    С.ДОРЕНКО: А, это понятно.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А так, конечно.

    С.ДОРЕНКО: 270-280 в год у него было.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но понимаете, есть очень интересный момент.

    С.ДОРЕНКО: Извините, у меня еще вдобавок реклама.

    НОВОСТИ

    С.ДОРЕНКО: 9 часов 9 минут. Четверг, 19 апреля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы.

    Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Здравствуйте.

    С.ДОРЕНКО: Мы не будем продолжать эту тему. Очень интересно было, мой завершающий собеседник перед новостями был потрясающе информированным и интересным собеседником, потрясающе интересные вещи рассказывал. Я так понял, что военные пилоты не идут в гражданскую авиацию, потому что они не знают языка, потому что они вообще не готовы к этому, то есть как бы люди другой расы, нет этого перетекания из военных. И это на самом деле очень плохо. И это, на самом деле, насколько я понимаю, не лечится, потому что у нас все, что гражданское — это второго сорта; все, что военное — это первого сорта настолько, насколько мы на это способны. Но у нас и первый сорт тоже…

    Д.КНОРРЕ: Тоже второго сорта, тоже несвежее.

    С.ДОРЕНКО: Как тебе сказать?

    Д.КНОРРЕ: Как? Получается, кроме языка какие еще проблемы?

    С.ДОРЕНКО: Страна большим, огромным напряжением сил обеспечивает что-то похожее на… Я не хочу, сейчас что-нибудь скажу, потом буду жалеть. Страна огромным напряжением сил обеспечивает иную историю, вот так скажу. То есть у мира есть история, у планеты Земля есть история. Россия идет иной историей, у нее иная история. Как правило. Много веков во всяком случае уже она идет иной историей. Декоративно, отчасти подражая Западу, но никогда сущностно не переходя на позиции Запада. Никогда сущностно не переходя. Таким образом, мы обеспечиваем декоративную квазизападную историю, свою историю.

    Д.КНОРРЕ: Но все-таки есть не только мнения, но и действительно подтверждение того, что у нас были потрясающие пилоты, лучшие в мире, русские пилоты лучшие.

    С.ДОРЕНКО: Русские пилоты, немецкие пилоты — все они прекрасные.

    Д.КНОРРЕ: Русские летчики.

    С.ДОРЕНКО: Русские летчики прекрасные. Вообще надо сказать, что человечество… Можно я тебе правду скажу?

    Д.КНОРРЕ: Школа какая-то была.

    С.ДОРЕНКО: Была школа.

    Д.КНОРРЕ: Она была высшего сорта.

    С.ДОРЕНКО: Надо сказать, что русские пилоты были великолепны, столь же великолепны, как и все остальные. Немецкие пилоты были плохие что ли?

    Д.КНОРРЕ: Значит, мы не декоративно были…

    С.ДОРЕНКО: Безусловно, не так. Причем немецкие пилоты были выучены нашими инструкторами.

    Д.КНОРРЕ: Вот видите как.

    С.ДОРЕНКО: Потому что они прилетали сюда учиться, потому что в Германии это было запрещено.

    Д.КНОРРЕ: Да, да, совершенно верно.

    С.ДОРЕНКО: Фашистской, до этого проигравшей в Первой мировой войне, Германии было запрещено.

    Д.КНОРРЕ: Запрещено было иметь свое военное дело.

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно, да. До сих пор, кстати говоря. После Второй мировой войны… Поэтому Airbus делается в том числе немцами во Франции, а не в Германии. В Германии запрещено, вот и все. Смысл в чем? Я говорю, что пилоты вообще хороши — американские пилоты были прекрасны, русские пилоты были прекрасны, немецкие пилоты, английские пилоты были прекрасны.

    Д.КНОРРЕ: Хорошо. Но наши сами по себе были прекрасны.

    С.ДОРЕНКО: Отдельно прекрасны. Они были так прекрасны, как и все остальные.

    Д.КНОРРЕ: Но они были сами по себе прекрасны. Они не были прекрасны декоративно или подражая Западу, они были сами по себе.

    С.ДОРЕНКО: Они прекрасны, да.

    Д.КНОРРЕ: А, значит, мы можем…

    С.ДОРЕНКО: Не можем! Не можем потому, что главный вектор направления нашего внимания — это отдельность истории и простота конструкции. Мы строим простое общество… И сегодня, и 50 лет назад, и 100 лет, разницы никакой нет. Мы строим отдельную от мира историю, то есть наша история отдельна от мира, иная история. Таким образом, мы протаптываем иные тропы. Человечество идет какой-то дорогой, а мы идем где-то сбоку, слева, справа, пробираемся через чащу, мы идем отдельной историей. И поэтому нас все будет по-отдельному, все будет по-другому. Ну, как с Telegram, все будет отдельно, по-другому и не так. И поэтому наша военная сфера, вообще военная сфера России всегда, на протяжении всех веков, она была отдельно элитной, посвященной вот этому значению русской элиты в мире. Например, когда Пушкин пьет «Вдову Клико»… «Вдова Клико», одна бутылка стоит как 2,5 коровы, живые. То есть на одну бутылку «Вдовы» можно купить корову. Корову!

    Д.КНОРРЕ: Сколько стоила «Вдова»? Она стоила 200 рублей.

    С.ДОРЕНКО: Нет, не 200. Какие 200? Тогда «Вдова» стоила 12, а корова 5.

    Д.КНОРРЕ: Да?

    С.ДОРЕНКО: То ли наоборот — «Вдова» 5, а корова 12. Короче, то ли две бутылки «Вдовы» за корову, то ли две коровы за «Вдову», сейчас не помню. Но одним словом, когда офицерство, а дворянство в массе офицерство, гуляет в Петербурге, тогдашнем Петербурге и в Красном селе вместе с Пушкиным, плененные идеалами американской Конституции и Французской революции… У русской элиты тогда было два идеала — американская Конституция и Французская революция. Вот эти два идеала и двигали русской элитой, и вывели на Дворцовую площадь 14 декабря двадцать пятого года. Понимаешь, да? Поэтому в этот момент, когда они говорят о свободе, о счастье, о равенстве, когда они об этом всем грезят, они закидываются шампанским по цене двух коров. То есть они абсолютно глубочайшим образом чужды русскому народу! Русский народ их не может ни понять, ни принять, ни воспринять.

    Д.КНОРРЕ: Элита в любой стране всегда чужда народу.

    С.ДОРЕНКО: Только в феодальной. Не в любой, а только в феодальной! Обрати внимание, что в этот момент, когда, например, пепел Клааса начинает у Тиля стучать в сердце, он не чужд своему народу, и никто там не чужд своему народу, там все одно. В буржуазном обществе элита и народ едины. А в феодальном действительно это два разных народа. В феодальном элита и народ — это два разных народа. Вот в России, поскольку она остается феодальной страной (и сегодня, сейчас Россия феодальная страна, она никогда не меняла этого статуса, ни в советское время, никогда, она всегда была феодальной страной) элита и народ — это два разных народа. Страшным напряжением бедного народа поддерживается гордая элита России, которая строит иную историю за счет страшного напряжения этого большого бедного народа. Понятно, да?

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Поэтому военная сфера, она всегда отдельна, и она всегда гарантирует гордость и нищету.

    Д.КНОРРЕ: То есть цена, которую мы платим за то, чтобы быть на этом уровне…

    С.ДОРЕНКО: Мы должны быть гордыми и нищими всегда. Потому что мы страшным напряжением создаем иную историю. Нелегко. Можно же просто идти по дороге, но нет, мы не пойдем по дороге, потому что там, на дороге, мы не первые. А когда мы идем степью или джунглями, мы первые. Понимаешь разницу?

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Потому что кроме нас никто туда не пошел. Отсюда вывод — мы всегда будем первые, потому что мы всегда будем идти сквозь болота. Это будет всегда стоить нам гигантского напряжения сил, нищеты и гордости. Это даст нам гордость. Вот почему мы гордые и по-настоящему сильные, потому что мы идем сознательно на нищету ради гордости.

    Можно, гимн Советского Союза какой-нибудь шарахну? Вот, пожалуйста, какой-то у меня тут подвернулся, я забыл, какой-то мотивчик был в Советском Союзе, по-моему, вот этот.

    «В блеске нашего оружия нищета нашего народа», — создал уже такую метафору прекрасную Алекс. «Нормальные герои всегда идут в обход». Да, спасибо большое. «Ну, да, без армии мы будем опущенными и нищими». Наверное. Чехи же вот опущенные и нищие, правда? Без армии чехи опущенные и нищие, эстонцы опущенные и нищие. Индусы, например… Сколько их? Миллиард. У них армия… Ну, вы понимаете. Не смешите меня, не смешите мои «Искандеры». Они опущенные и нищие, правильно? Все, кто без армии, опущенные и нищие. ЮАР опущенные и нищие и так далее. Бразильцы, боже милостивый, посмотреть страшно.

    В Стерлитамаке, оказывается, все знали, что мальчик готовится к нехорошему.

    Д.КНОРРЕ: В общем-то, пожимают плечами.

    С.ДОРЕНКО: Да, сейчас это удивительно.

    Д.КНОРРЕ: А что вы нам тут рассказываете?

    С.ДОРЕНКО: В Стерлитамаке все знали. Стерлитамакский подросток участвовал в подготовке массовых… Он немножко поторопился, он должен был завтра все это дело начать.

    Д.КНОРРЕ: А, все ждали завтра, вот что!

    С.ДОРЕНКО: Ждали завтра, они должны все устроить завтра. Причем как будто там было много групп на самом деле, я сейчас не знаю масштаб, я надеюсь, что наши органы какие-то специальные, может быть ветеринарного контроля каким-то образом следят за этими детьми. А? Потому что на 20-е якобы все эти группы планируют исполнить «Колумбайн».

    Д.КНОРРЕ: Ах, вот оно что! 20 апреля они собираются.

    С.ДОРЕНКО: Конечно. 20 апреля. Это как-то тоже связано и с Гитлером.

    Д.КНОРРЕ: А у него была нашивка на плече.

    С.ДОРЕНКО: Он был со свастикой. Это как-то связано с «Колумбайном», безусловно, 20 апреля 1999 года, они планировали в этом году устроить много, несколько актов расстрелов в школах и самоубийств последующих, наши дети. И еще это как-то тоже с Гитлером связано, как-то это вместе все густо замешано, и все это на завтра, а не на сегодня. А он дернулся 18-го. Может, календарь нехороший был. Может, мама с папой оторвали листик, он оторвал и папа оторвал, например, мама оторвала. Он смотрит — 20 апреля, елочки с палочками, пойду резать. А оно было еще только 18-е. Лишний листик оторвали.

    Д.КНОРРЕ: А может это было pre-party типа? Не знаю.

    С.ДОРЕНКО: Может быть. Прикол такой. В любом случае, я призываю готовиться не к этому. Было — было, хорошо. Теперь давайте думать о том, что будет. Завтра у нас двадцатое, годовщина этого «Колумбайна». Я надеюсь на то, что государство российское на короткое время отвлечется от погони за Telegram, на короткое совсем время может быть, и займется все-таки ветеринарным контингентом. Негодяи со свастикой вот эти, вы их как-то вычислите и т.д. Погоня на Telegram в какой-то момент даст вам шанс присесть, на обеденный перерыв, например, и вы займетесь нацистами, которые собираются устраивать завтра террор в школах. Договорились? У вас получится. А может и нет. Люди занятые у нас, не все же могут… Не всю же страну под штык поставить, под ружье, чтобы бороться с Telegram? Не всю страну.

    Д.КНОРРЕ: Какой-то отряд надо выделить в любом случае. Ufa1.ru со ссылкой на источник сообщала, что за день до нападения отец подростка пришел в школу со справкой и предупредил, что сын некоторое время не будет ходить в школу. По словам источника, он объяснил это тем, что у подростка обострение и требуется лечение.

    С.ДОРЕНКО: Стал волноваться, приближаясь к 20 апреля, и сорвался раньше времени. Но я просто на завтра предупреждаю, простите, товарищи, завтра группы, которые у вас в кагэбэшной сети «ВКонтакте»… Знаете, кагэбэшная сеть «ВКонтакте», там существуют группы, которые готовятся завтра устроить резню. Может, вы чего-то сделаете? Может, вы отвлечетесь от погони за Telegram и устроите там резню, в группах этих, и поймаете их всех? Я говорю об этом без уверенности. Я говорю об этом в отчаянии. Я говорю об этом без надежды.

    Д.КНОРРЕ: Да, потому что они ничего не смогут решить.

    С.ДОРЕНКО: Они ничего не смогут решить. Никто ничего не сделает. И будет плохо. Вот мое предчувствие, будет плохо. Потому что все заняты погоней за Telegram сейчас, поэтому некому следить за нацистами агрессивными и т.д. Все разошлись.

    Тулеев собрался уехать из страны. Тулеев! Амангельды. Амангельды Тулеев отправится на лечение за границу. Об этом сообщает телеканал 360 со ссылкой на источник в областной администрации, но не Московской области, а Кемеровской. Эксперты уверены, что он поедет подлечиваться теперь за границу уже.

    Д.КНОРРЕ: А куда же ему? Не на Алтай же ему ехать.

    С.ДОРЕНКО: Мумифицироваться.

    Д.КНОРРЕ: Хотя мумифицироваться надо на Алтае.

    С.ДОРЕНКО: Тулеев возглавил… За назначение проголосовали 38 из 39… И все, и он уезжает. Уезжает торжественно мумифицироваться. Но это ладно, Тулеев, все равно он там еле стоит, он вообще не стоит. А я знаешь, про что? Вчера в Незыгаре, в Telegram, было написано, безусловно, конечно, ложь наверняка… Но сегодня может быть новостники узнают, что, по крайней мере на вчера, Яровая…

    Д.КНОРРЕ: Да, в Италии на детокс-курорте, я тоже читала, да.

    С.ДОРЕНКО: На детокс-курорте в Италии. Я подумал, что это очень хорошая подсказка. Товарищи, кто хочет провести детокс? А где это?

    Д.КНОРРЕ: Я тоже стала гуглить сразу, так интересно стало.

    С.ДОРЕНКО: Но это же наговор, этого не может быть.

    Д.КНОРРЕ: Как они это находят?

    С.ДОРЕНКО: Вот это может быть или не может? Это был Незыгарь, о том, что Яровая, которая, как вы знаете, она есть, собственно говоря, такой алмаз патриотизма, настоящий алмаз патриотизма, что она уехала на детокс в Италию. Ну и что?

    Д.КНОРРЕ: Нашла! Есть! Palace Merano.

    С.ДОРЕНКО: А сам Palace Merano хорош? Я там не был ни разу. Я знаю, что русские элиты ездят на переливание крови и очистку в Австрию. Очень много. Там прямо русские клиники. Но там же и хохлы. Потом русские элиты ездят во Францию, где от новорожденных ягнят берут стволовые клетки, и там кремами русских самок, элитных самок смазывают, всяких королевских самок там смазывают.

    Д.КНОРРЕ: Господи!

    С.ДОРЕНКО: И еще вот этот Merano. Этот прекрасный Merano, куда тоже видные русские самки ездят. Это прекрасное место. Я там не был никогда. Но я интересно, ужасно интересно.

    Д.КНОРРЕ: Ну, так, ничего.

    С.ДОРЕНКО: Да?

    Д.КНОРРЕ: Такая пошленькая роскошь.

    С.ДОРЕНКО: Где? Зачем ты? Она специально ругается, потому что ее туда не пускают.

    Д.КНОРРЕ: Слава Богу.

    С.ДОРЕНКО: Коммуна Мирано, «Википедия». Это Южный Тироль!

    Д.КНОРРЕ: Внизу фотки посмотрите, я вам скинула.

    С.ДОРЕНКО: Вниз чего?

    Д.КНОРРЕ: По ссылке.

    С.ДОРЕНКО: Я понял, ты в Telegram кидаешь. Она кидает в Telegram.

    Д.КНОРРЕ: Запрещенный на территории Российской Федерации.

    С.ДОРЕНКО: Запрещенный на территории Российской Федерации. Что творит! Что хочет, то творит. Посмотрим. Дайте же мне немедленное опровержение, что она не была там никогда, она никогда не ездила. Там термы и т.д., где ее тело, все еще очень упругое наверняка, каким-то образом умащают бальзамами и так далее. Может такое быть?

    Отель, расположенный в огромном парке, приобрел всемирную известность благодаря уникальному медицинскому центру Espace Henri Chenot, основанному супружеской четой Доминик и Анри Шено и их авторским весьма эффективным оздоровительным программам похудания и детоксикации организма. Здание отеля соединено с небольшим замком XIII века. Который пристроили потом, позже уже, сразу уже XVIII. Там всего 5 номеров Deluxe Suite.

    Д.КНОРРЕ: Как? Нет, это огромный отель.

    С.ДОРЕНКО: Нет, нет. В отеле, а в замке еще, в замке живут. Лошары живут в отеле, а истинные люди, собственно люди, живут в замке.

    Элегантные, комфортабельные и просторные номера, гастрономическое и диетическое меню ресторанов, разнообразие услуг и безупречный сервис делают Palace Merano прекрасным местом, где можно отлично расслабиться. Великолепно. В отеле 100 номеров. А 5 в замке, видишь, в чем дело. Comfort, SuperiorPark View, Deluxe Park View, Junior Suite Comfort, Junior Suite Deluxe Park View.

    Я думаю, что Яровая, если она там… Яровая, подтвердите нам, пожалуйста, что вы туда не ездили.

    Д.КНОРРЕ: Пишут, что это слив.

    С.ДОРЕНКО: Какая грязь! Она там не была. А кто там был? Скажите мне, кто там был. Какая грязь! Я думаю, что туда русские любят ездить. Товарищи, прямо скажу, я не первый раз встречаю это название.

    НОВОСТИ

    С.ДОРЕНКО: Туроператоры и отельеры комментируют предложение запретить Booking.com. Пришло предложение новое — запретить Booking.com. Потому что Booking.com — это американская компания, поэтому надо их запретить к чертовой матери. Я считаю, что тоже прекрасная, правильная идея. Я все время на Orbitz на Expedia, и меня нервирует TripAdvisor и Booking.com.

    Д.КНОРРЕ: Да?

    С.ДОРЕНКО: Да, конечно. Потому что все ими пользуются. Раньше я был один. В девяностые или в конце девяностых я стал пользоваться Expedia.

    Д.КНОРРЕ: Так Expedia тоже заблокируют.

    С.ДОРЕНКО: Нет, нет! Они запрещают все русскому народу, но элитам ничего не запрещают, ты не забывай об этом.

    Д.КНОРРЕ: Мы же элита.

    С.ДОРЕНКО: Нет, ну правду я тебе говорю сейчас. Они заблокируют все. Booking.com — это самая народная фигня. Они ее заблокируют, запретят. Народу надо запрещать подобные вещи, я считаю, очень правильно. А нам наоборот, нам только давай, давай, подгоняй. Я вот на Expedia сижу 20 лет и очень счастлив. Они меня любят, все время мне предлагают на Багамах, или предлагают мне что-нибудь непристойное на Ямайке. Там, знаешь, есть такие, отели с необязательной одеждой.

    Д.КНОРРЕ: То есть для нудистов.

    С.ДОРЕНКО: Да, да, для людей с… Что такое, я не понял, все разволновались. Товарищи, начинается волнение по поводу Яровой. «Гедонизм-2», да. Алекс знает, Алекс был там! Ай-яй-яй, ах, Алекс, как вам не стыдно?! Вы были в этих комнатах? Там есть специальные комнаты. Ах, Алекс, какой же вы баловной! Так, так, надо доложить вашему начальству.

    «Самая народная фигня B&B». Я хочу сказать, что самая народная все-таки еще пока Booking. «Дороговато», — говорит Алекс. Дороговато, дороговато. Но ничего.

    Нет, разволновались по поводу Яровой. Говорят, что если она… Мы пытаемся узнать. Ее пресс-секретарь пока не берет трубку. Можно позвонить в отель Merano. Говорят, что там видела Ксения Собчак Игоря Ивановича. Поскольку больших Игорей Иванычей в России три — это Гиркин.

    Д.КНОРРЕ: Сечин и Шувалов.

    С.ДОРЕНКО: Шувалов, Сечин и Гиркин — у нас три Игоря Ивановича больших. То мы не поняли, какого именно в отеле Merano видела Ксения Собчак. «Подотстали, Booking уже прошлый век». «А как же кора дуба?»

    Все разволновались по поводу того, что там Яровая, и стали желать сделать ей массаж и т.д. Товарищи, я вам хотел сказать сразу, ответить народным творчеством вам хотел: это не про вашу честь. Понятно? Не про вашу честь! Хватит похабщины! Она не для вас, и не мечтайте. Конечно, девушка она красивая, ничего не скажу, но не для вас. Понятно? Запомните это.

    — Щечки румяны, аки яблочки наливные!

    — Это, народная!

    — Да на ней кофта модная!

    — А глазами поведет, залюбуется народ!

    — Эх, она мне глянется!

    — Да не тебе, болван, достанется!

    ПЕСНЯ «БОКА МОИ, БОКА»

    С.ДОРЕНКО: «Не тебе мои бока достанутся», — говорит героиня этой песни, женский персонаж этой песни. Понятно?

    Каждый третий продавец элитной недвижимости в России собирается в эмиграцию. За последние четыре года число таких желающих выросло в разы. Количество желающих продать элитное жилье в Москве с 2014 года выросло втрое, как следует из отчета агентства Kalinka Realty, которое работает только с элитной недвижимостью. Если четыре года назад компания зафиксировала 334 звонка потенциальных продавцов, то в 2017 году их сразу стало 1038.

    Элитка улетает. Причем в полцены. Кто покупает? Покупает провинция. То есть Москва как бы вымывается, приезжают новые голодные, но уже подразбогатевшие там, у себя. И они на сколько-то лет здесь садятся, потом и они.

    Д.КНОРРЕ: И они тоже.

    С.ДОРЕНКО: Они сваливают.

    Д.КНОРРЕ: То есть, это не новый процесс, а просто периодический.

    С.ДОРЕНКО: Москва — это аэропорт

    Д.КНОРРЕ: Аэродром.

    С.ДОРЕНКО: Куда ты приезжаешь какое-то время посидеть и потом смыться.

    Рост предложения на вторичном рынке элитной недвижимости отмечают и другие участники рынка. Количество элитных квартир, выставленных на продажу, увеличилось примерно на 30%, говорит еще одна компания. ЦИАН говорит, что… Спрос падает, но количество затоваривания продолжается, и все больше людей продают элитную недвижимость. И каждый третий намерен эмигрировать.

    А почему они знают, что намерены эмигрировать? Почему каждый третий, а не каждый второй? А почему не каждый? Как они узнают? Что, человек рассказывает им, что я продаю для того, чтобы эмигрировать? Я не знаю. Мне кажется, что это даже нескромно.

    Д.КНОРРЕ: Может быть по поиску недвижимости за границей? И те компании, которые подбирают эту недвижимость…

    С.ДОРЕНКО: «Покупают также невыездные силовики», — подсказывает Александр. «Среди покупателей невыездные силовики». Может быть. Я бы считал, действительно, если ты невыездной, так чего тебе ждать того света что ли, чтобы пожить? Понятно, да? Хочется здесь и сейчас пожить. Чего ждать? Так и умрешь.

    «Продавец уже может быть налоговым резидентом на Западе». Да, он может не эмигрировать, он может просто продавать, не демонстрируя этих чувств, не демонстрируя этих серьезных своих намерений.

    Про Telegram я хотел коротко сказать. Вы не думайте, пожалуйста, что Роскомнадзор облажался и остановится, это неправда. Роскомнадзор облажался, но не остановится. Идеи правят миром, как вы понимаете. Идея контроля и опасности, исходящей от недостаточного контроля, есть основная идея русских правящих элит. В виду этой идеи контроля происходит несколько вещей, я уже говорил: первое — упрощение структуры, упрощение самой системы. Сложные и сверхсложные системы трудно контролируются, поэтому система должна быть простой. Политическая система России должна быть простой. Экономическая система России должна быть простой. Административная система России должна быть простой. Она должна быть простой в силу того, что сложность рождает сверхсложность, а сверхсложность неподконтрольна, она начинает жить собственной некой жизнью. Сверхсложностью трудно управлять, а может невозможно вообще. Отсюда вывод: система должна быть простой. И контролироваться снизу доверху. По возможности. Если вдруг какой-то контроль не осуществляется, как, например, Telegram, это странный агент бесконтрольности с точки зрения русской элиты.

    Почему WhatsApp, например, нормальный? Потому что его контролируют американцы. WhatsApp контролируется американцами. Таким образом, с точки зрения русских коллег, это хорошая система, она контролируется все равно кем-то. Telegram, по ощущению, не контролируется ни кем. Это плохо. Это агент бесконтрольности. Он порождает ненадлежащие мысли. Таким образом, Роскомнадзор блокировал 20 млн IP-адресов, потом 16 млн IP-адресов. Потом понял, что бесполезно, Telegram работает.

    Д.КНОРРЕ: Новая форма тоталитаризма?

    С.ДОРЕНКО: Тоталитаризм — это идеал, конечно. Он труднодостижим. Ведь тоталитаризм, насколько я понимаю само определение слова, не только полное администрирование. Полное администрирование — это авторитаризм. Тоталитаризм — это еще и в мыслях должно быть. То есть это запрет на инакомыслие, на инакопонимание. Тоталитаризм труднодостижим. Это политический режим, стремящийся к полному тотальному контролю государства над всеми аспектами жизни общества и человека. Я не верю, что достижим тоталитаризм в современном обществе вообще где бы то ни было, ну, кроме Северной Кореи.

    Д.КНОРРЕ: Почему я и говорю вам про новую форму тоталитаризма, потому что вы…

    С.ДОРЕНКО: Я думаю, что это авторитаризм.

    Д.КНОРРЕ: Потому что вы через контроль интернета и через управление нужных потоков информации в нужное русло, вы таким образом контролируете полностью сознание человека. Через телевизор опять же.

    С.ДОРЕНКО: Я тебе скажу, как человек, понимающий, чего хочется. Тоталитаризм — это недостижимая мечта. Работая с таким гнусным биоматериалом, как люди, ты тоталитаризма никогда не достигнешь. Потому что это слишком идеально и слишком хорошо, чтобы быть воплощено в жизнь на таком биоматериале, как люди. Это гнусный материал, плохой материал. Поэтому в идеале, конечно, но это труднодостижимо. Авторитаризм! Авторитаризм есть административный контроль над всеми функциями, да? Но мы понимаем, что люди злокозненно могут желать иного. То есть они злокозненно могут желать, например, пользоваться Telegram, но мы, понимая их вредительство и желание солгать, мы их ограничиваем.

    Современная Россия не стремится к тоталитаризму, это очень важно. Я тебе говорю, что мне говорил судья, и что мне говорил прокурор в свое время, когда меня судили. Что бы я ни сказал, например, я говорю «было солнце», знаешь, что они отвечают?

    Д.КНОРРЕ: Что?

    С.ДОРЕНКО: Они говорят: «Сергей Леонидович, мы понимаем, что вы хотите солгать, чтобы избежать ответственности, это разрешается. Лгать, чтобы избежать ответственности, разрешается. Поэтому вы все лжете». Я говорю: «Подождите, но солнце-то было. Был склон». Они говорят: «Сергей Леонидович, это вы хотите избежать ответственности и лжете. Мы понимаем вашу пагубную паскудную душонку. Ваша паскудная душонка избегает ответственности. Это очень правильно она делает, очень правильно».

    То есть в России интенции к тоталитаризму нет. Ты не должен благо, правильно думать, не обязан. Наоборот — в России тебе говорят, вот мне говорили и прокурор, и судья, что я паскуда, которая стремится избежать ответственности. По праву. Это же написано у нас в законе, что мы имеем право избегать ответственности. И нам за это ничего не будет. Поэтому ты паскуда, изначально паскуда; но государство, понимая, что ты паскуда, оно тебе подмигивает, говорит: паскуда, привет.

    Д.КНОРРЕ: Но сейчас в принципе невозможна форма директивного такого…

    С.ДОРЕНКО: Возможно, возможно.

    Д.КНОРРЕ: Вы не можете указать человеку, как надо правильно думать.

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно.

    Д.КНОРРЕ: Вы можете иносказательно…

    С.ДОРЕНКО: Нет, нельзя, ты неправа. Ты заходишь в здание, с утра, Даша.

    Д.КНОРРЕ: Да, захожу.

    С.ДОРЕНКО: Ты сквозь стены идешь или по коридорам?

    Д.КНОРРЕ: По коридорам.

    С.ДОРЕНКО: Кто создал коридоры?

    Д.КНОРРЕ: Строитель.

    С.ДОРЕНКО: Не ты.

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Но ты подчиняешься тому, что существуют коридоры.

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Ты когда идешь в столовую, ты могла бы пойти тынь, тынь, тынь, просто сквозь стены? Ну, если вообразить, что это прозрачные стены. Ты могла бы, Даша, могла бы. Но ты не пойдешь. Ты пойдешь сначала по коридорам, по коридорам, до лифта, потом сядешь в лифт. То есть ты подчиняешься существованию коридоров. Вот роль государства заключается в том, чтобы выстроить для тебя коридоры. И эти коридоры ты признаешь как данность. Ты в этом здании живешь или в этой стране живешь, и эти коридоры… ты просто учишься ими пользоваться. Учишься, что в столовую вот так дойти, в туалет вот так, встретить гостя вот так.

    Д.КНОРРЕ: Это законы. Вы говорите про законы.

    С.ДОРЕНКО: Коридоры.

    Д.КНОРРЕ: Вы говорите про законы.

    С.ДОРЕНКО: Некая архитектура жизни. Думать при этом ты не обязана тоталитарно. Как в тоталитарном государстве ты обязана думать тоталитарно. А в России — нет.

    Д.КНОРРЕ: Но заставить меня спускаться по лестнице исключительно в серых брюках, а никак не в джинсах, это вот уже, простите, контроль…

    С.ДОРЕНКО: А теперь они закрывают какой-то коридор и говорят: знаете, здесь ремонт и здесь еще террористы, запрещенные в Российской Федерации, иногда появляются, ну, сквозь стены как-то проходят, мы не понимаем, неважно, этот коридор надо закрыть. Ты говоришь: хорошо. Их спрашиваешь: братцы, а как в столовую теперь ходить? Там стоят гэбэшники, говорят: этот коридор закрыт. Ты говоришь: братцы, а как в столовку ходить? Они говорят: а через восьмой этаж. И ты говоришь: хорошо. То есть коридор-то тебе оставили. Говорят: через восьмой этаж. Ты говоришь: хорошо.

    То есть жизнь в авторитарном государстве отличается от тоталитарного в том, что ты не обязана думать. Больше того, наоборот — в тебе паскудство изначальное признается, как твое право на паскудство. Право на паскудство есть неотъемлемое право любого гражданина, понятно? Но они тебе дают коридоры, чтобы ты свое паскудство не реализовывала, нет. Начнешь писать в коридоре, например, они поставят камеру, скажут: ай-яй-яй-яй.

    Д.КНОРРЕ: Тоталитаризм — это режим, при котором государство полностью контролирует все сферы…

    С.ДОРЕНКО: Включая мысли.

    Д.КНОРРЕ: Telegram…

    С.ДОРЕНКО: Нет, образ мысли. А это коридоры. Ты можешь быть плохой, тебе разрешено быть плохой, это авторитаризм.

    Д.КНОРРЕ: Только если удобно… Нет, почему?

    С.ДОРЕНКО: В авторитаризме тебе разрешено быть плохой, ты можешь быть плохая. Изначально признается право на паскудство гражданина.

    Вот Жаров говорит: пожалуйста, пользуйтесь Telegram, мы будем наказывать провайдеров. То есть паскудство гражданина есть неотъемлемое его право быть паскудным. Но коридор закрывается. Тебе говорят: вы паскуда и хотите, безусловно... но коридор этот закрыт, кирпичами заделан. А ты говоришь: вот так и здрасьте, а как же мне? — А вот так же. То есть они тебя не заставляют рапортовать на партсобраниях, какая ты честная.

    Д.КНОРРЕ: Потому что это уже не работает.

    С.ДОРЕНКО: Потому что это тоталитаризм.

    Д.КНОРРЕ: Это другая форма…

    С.ДОРЕНКО: Ты не хочешь согласиться с термином.

    Д.КНОРРЕ: Не хочу. Потому что есть еще исторические реалии, в которых работает данный термин. Данный термин, который был придуман для характеристики Бенито Муссолини, это одно дело.

    С.ДОРЕНКО: В 19 веке. В России в 19 веке описывалось: ненадлежащие мысли по отношению к начальству. Ненадлежащие мысли. Вот это тоталитаризм! В 19 веке. Тоталитаризм! Ты обязана испытывать надлежащие чувства в отношении начальства. А сегодня у нас свобода, ты можешь испытывать любые чувства! Тебе просто закрывают вредный коридор, говорят: вот во вредный коридор не пойдешь, пойдешь в полезный коридор, точка! Не спорь со мной. Так мы будем все утро.

    Д.КНОРРЕ: Вы хотите сказать, что сейчас невозможно…

    С.ДОРЕНКО: Невозможен тоталитаризм. Тоталитаризм есть мечта любого администратора! Но она невозможна, она не может воплотиться на земле аки на небеси, не может.

    Д.КНОРРЕ: Мы мечтаем, чтобы… Мы думаем, нам кажется, наивно полагаем, что тоталитаризм невозможен, а мне кажется, что он здесь и сейчас.

    С.ДОРЕНКО: Он невозможен. Русское государство мне объясняло в лице судьи, их чести, и прокурора, без чести, мне прямо рассказывало…

    Д.КНОРРЕ: В каком году?

    С.ДОРЕНКО: В 2001-м. Это осталось и сегодня. Мне рассказывали, что все, что я говорю, я рассказываю, чтобы избежать ответственности, поэтому мои слова дерьмо, мои слова дерьма стоят, слушать меня никто не будет. Нет состязательности в русском суде, потому что тебе объясняют с порога: все, что ты скажешь ты, подонок и паскуда, говоришь, чтобы избежать ответственности. Они говорят: гражданин всегда так делает. Вы имеете на это право, Сергей Леонидович, вы лжете, можете лгать дальше, вы имеете право лгать. Только мы будем смеяться. Договорились? Вот что тебе говорят в русском суде.

    И везде в государстве тебе говорят следующее: ты паскуда, которая склонна избежать ответственности, а мы тебе закроем коридор. Мы знаем, что ты паскуда, но коридор будет закрыт. Ты такой раз! А там такая стена. А ты такой: а! О'кей. Вот в чем сущность. Никакого тоталитаризма нет, есть свобода закрывать и есть свобода быть паскудным. Признается за тобой право быть паскудой, понимаешь?

    Д.КНОРРЕ: Право быть паскудой было и 50 лет назад.

    С.ДОРЕНКО: Неправда. 50 лет назад ты должна была пойти, перед собранием отчитаться, перед партсобранием, перед товарищами, почему ты испытывала ненадлежащие чувства. Неправда. 50 лет назад тебя могли вызвать, и ты рассказывала о мотивации своих поступков. И ты обязана быть хорошей была 50 лет назад, должна была доказывать, что ты хорошая. А сегодня ты имеешь право быть паскудой, это разрешено, и это и есть свобода. Свобода чувствовать себя паскудой — великая свобода! Великое завоевание демократии. Ура, товарищи!

    В ДВИЖЕНИИ

    НОВОСТИ

    С.ДОРЕНКО: 10 часов 9 минут. Четверг, 19 апреля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы.

    Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Здравствуйте.

    С.ДОРЕНКО: Да, Telegram работает. Но я вам говорю со всей степенью уверенности, что это временно. Я всегда верю в государство.

    Д.КНОРРЕ: Вы же вчера говорили, что Дуров будет вкладывать миллионы долларов в то, чтобы поддерживать.

    С.ДОРЕНКО: Я всегда верю в государство. Я скажу тебе, что киликийские пираты мучили Древний Рим 400 лет. 400 лет шла война с киликийскими пиратами. Кто же победил, интересно? Рим. Вот также государство всегда победит. Тем более что мы в России находимся. В России государство победит. Просто отвечаю тебе: победит государство.

    Кто победит, государство или Дуров? Ответ: государство. Я тебе отвечаю. Просто я знаю. Будет файрвол, как в Китае. Они просто закроют интернет. Интересы контроля в России, абсолютного контроля выше интересов развития. Я абсолютно убежден в том, что контроль важнее развития в России.

    Д.КНОРРЕ: А это не тоталитаризм разве?

    С.ДОРЕНКО: Это авторитаризм, это не тоталитаризм. Доллар 60,78. Видишь, он рубль пытается ожить. 75,30 по евро. 73,88 нефть, нефть под 74, это очень интересно. И 1,2393 у нас главная пара. Практически как позавчера. Во вторник она была 1,2397.

    В России государство победит Telegram обязательно. И Telegram будет закрыт даже ценой закрытия интернета, потому что эта страна предпочтет контроль развитию. Контроль важнее развития для этой страны.

    Больше того, развитие здесь всегда тревожно. Развитие здесь может вести к развалу. Например, неравномерное развитие, я просто поясню, что я имею в виду. Например, неравномерное развитие может быть взрывоопасным. Ну, теоретически. Например, Кавказ развивается в одну сторону, а Владивосток в другую. И вот неравномерность развития… Обеспечить равномерность развития очень трудно, на самом деле нелегко, это все равно балансирование тяжелое. Неравномерность развития может быть опасна развалом. А тогда неразвитие и равномерность гниения может быть не опасно развалу. Равномерность гниения лучше и легче подвергается контролю.

    Д.КНОРРЕ: Да, я понимаю.

    С.ДОРЕНКО: Гнить легче. Я тебе серьезно говорю сейчас.

    Д.КНОРРЕ: Поэтому такие потенциально перспективные регионы России, развитие гасится.

    С.ДОРЕНКО: Не гасится. Почему гасится? Татарстан развивается, все круто. Не гасится.

    Д.КНОРРЕ: Но деньги оттуда утекают.

    С.ДОРЕНКО: Нужно так сделать, чтобы перераспределить, чтобы как бы обеспечивать и гниение тоже. Есть же и гниение. Ну, да, да, СССР так и сгнил, совершенно верно. Но может быть как-то поаккуратнее пытаться сгнить и т.д., всяко бывает.

    Я хочу спросить вас. Вы думаете, победит государство или Дуров, Telegram. Вы знаете о борьбе Telegram с Дуровым, наверняка, все всё знают.

    Победит государство — 134-21-35. Победит Дуров — 134-21-36. Начать голосование.

    Нет, но тоже зависит от горизонта. Дуров победит через 100 лет, а государство победит через 2 года. Через 2 года победит государство, а через 100 лет Дуров.

    Д.КНОРРЕ: В краткосрочной перспективе.

    С.ДОРЕНКО: Государство победит. Киликийские пираты воевали с Римом 400 лет, в результате Рим надрал им задницу. Все, государство всегда победит. Товарищи, послушайте меня, государство всегда победит, потому что контроль важнее развития в России. Развитием можно пренебречь, контролем пренебречь нельзя, вы что, не понимаете что ли? Понимали бы, сделались бы государственниками и патриотами вроде меня. Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Михаил. Подчеркиваю далее. Исторический фон является в конечном счете решающим для того времени, в течение которого энтропия съедает цезаризм, который является персонификацией государства. Мы путаем государство, статус, и персону. И киликийские пираты… И киникийцы, кстати, в конечном счете стали гражданами. Переход в гражданство, субстанция, о которой Радищев говорил, что каждый человек рождается абсолютно свободным, по мере своего взросления он отдает часть своих прав государству, становясь гражданином. Так вот дело в том, что сегодня мы не знаем, ведь статус сегодня Дурова, он в какой-то мере статус Цезаря. И бойня двух Цезарей в историческом плане неизвестно чем закончится. Скорее всего, все-таки энтропия государства, о которой говорите вы, она в разы выше энтропии, например, сегодняшнего ЕС, Европейского сообщества.

    С.ДОРЕНКО: Михаил, я вам скажу, что будет. Будет файрвол такой, как в Китае, полное зеркало интернета. Сколько бы это ни стоило. Не имеет значения, сколько это будет стоить.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Уважая вас, я скажу так, что на земле флуктуациями является… как раз тоже существует, нет общего единства в природе. Так вот Китай — это флуктуация социума земли, совершенно другой космос. Приспособленчество и мускулистых 700 млн молодых ребят дают Китаю статусы, которые нами недостижимы в принципе! Я бы назвал это эффектом сегодня, то, что не сообразуется с вашими интенциями, это эффект польских яблок, я повторю. Надо упрощать.

    С.ДОРЕНКО: Почему? Я тоже покупаю с огромным удовольствием.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все успокоились, яблоки везде продаются, они запрещены.

    С.ДОРЕНКО: Да.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поэтому, я думаю, что на отмену интернета силенок не хватит.

    С.ДОРЕНКО: Хватит.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Молиться надо не на интернет. Интернет — это порождение величайшей тяги к свободе, порождение интеллекта, без которого хозяйственная деятельность загибается. У нас сейчас уровень нищеты такой…

    С.ДОРЕНКО: К свободе информации. Но она не нужна людям. 85 процентов русских граждан (последний опрос, я читаю сегодня) получают информацию из телевидения! 85! Из них 57 … Мы построим великий файрвол, Россия, мы построим великий файрвол. Никакой Telegram это не пробьет. Мы запретим всё. Контроль выше развития в России. И всегда так было. И не надо ничего…

    Где было про телевизор? «Левада-центр»: 85 процентов россиян получают информацию из телевидения. В основном старики, но неважно. Ежедневно — 29%. 42% — почти каждый день. Вообще не включают телевизор, либо это бывает крайне редко — 10% всего-навсего. Смотрят в основном Первый канал — 72%, «Россия 1» — 57%, НТВ — 44%, «Россия 24» — 38%.

    Д.КНОРРЕ: Тут принципиально то, что в основном это пожилые люди.

    С.ДОРЕНКО: Пожилые.

    Д.КНОРРЕ: Которые не активные.

    С.ДОРЕНКО: А кто голосует? Что значит не активные? Они и голосуют. Они голосуют! Они активные, они тебе Яровую выбирают. И дальше уже Яровая активна. Все в порядке.

    Д.КНОРРЕ: Государство существует не только за счет выборов, все-таки за счет какой-то…

    С.ДОРЕНКО: Нет! Государство будет существовать только за счет выборов.

    Д.КНОРРЕ: Ну, ладно.

    С.ДОРЕНКО: Конечно. Чем система будет проще, тем она будет проще. Соцсети 60% граждан используют, но только 36 делают это регулярно. Остальные делают это от случая к случаю. Из этих 36 (я сейчас говорю не научные данные, а отсебятину) процентов 90 сидят в «Одноклассниках». То есть это абсолютное… То есть это никакого отношения к информации не имеет.

    Д.КНОРРЕ: А у нас голосование.

    С.ДОРЕНКО: Победит государство — 42%. Победит Дуров — 58%.

    Государство против Дурова. Государство победит — 42%. Я уверен, что государство победит. Государство создаст великий файрвол. Слушайте, я вам говорю, будет файрвол. Почему этого не может быть, скажите мне, пожалуйста, кто-нибудь из людей, которые разбираются. 73-73-948. Может не быть? Я вам говорю, будет файрвол китайский. Здравствуйте. Вообще всё будет заведено через собственные серверы, отдельная копия интернета будет создана в России. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, доброе утро. Александр. Гусь-Хрустальный. То, что вы говорите, зерно есть разумное. И, скорее всего, действовать будут именно так. Но есть одно «но». Учитывая, что наше государство когда что-то делает, начиная от системы… и заканчивая планшетами пилотными в школах, это будут технологии очень древние. Соответственно, обойти их труда не составит никакого.

    С.ДОРЕНКО: А почему? В Китае сделали не древние, например.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Китай, он…

    С.ДОРЕНКО: Можно я вам скажу, что существует внутри Китая множество VPN-провайдеров, которые за 2 тысячи рублей в (переводе на рубли) предлагает офигенский обход китайского файрвола. То есть внутри Китая можно купить обход китайского файрвола элементарно.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я дальше хотел вам про это то же самое и сказать.

    С.ДОРЕНКО: Элементарно.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все сейчас рекламируют VPN, proxy, а я просто купил себе в Финляндии VPN-сервер, виртуальный. Завтра его настрою, у меня будет там и почта, и proxy, и все, что мне надо. А послушал позавчера товарища у вас, приходил из «Битрикс24», я сейчас, наверное… Все за границу уедут и хорошо будет.

    С.ДОРЕНКО: И правильно. А я здесь никогда ничего не открывал.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы более патриотичны.

    С.ДОРЕНКО: В Азии приучены к засаде. А как же?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Видно, молодой еще. Учусь.

    С.ДОРЕНКО: 73-73-948. Вообще здесь никогда ничего не открывал. Зачем это? Странно было бы. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Вы задаете вопрос, кто выиграл, а кто проиграл. Пока что счет в вашу любимую пользу, наше государство выигрывает со счетом 2:1.

    С.ДОРЕНКО: Да.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Объясню, почему. Дуров пока что не проиграл. И наше государство пока что не проиграло. Наше государство вообще не может проиграть.

    С.ДОРЕНКО: Не может.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дуров вообще не может выиграть. Но при этом еще наше государство выиграло, потому что... Сколько айпишников вы говорите, они забанили?

    С.ДОРЕНКО: 20 млн в какой-то момент, потом снизились до 16 млн.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот! Что это за айпишники? Какие сайты там?

    С.ДОРЕНКО: Все подряд, включая MasterCard.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот! Вы могли находиться где-то в серой зоне.

    С.ДОРЕНКО: Нет, вся порнуха осталась живая и здоровая.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что наше государство может банить всех подряд без разбору.

    С.ДОРЕНКО: Под видом охоты на Telegram.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. Соответственно, вы забанены, потому что вы Telegram.

    С.ДОРЕНКО: Иди и доказывай, что ты не Telegram, совершенно верно.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот, вот, вот! Поэтому наше государство ведет со счетом 2:1.

    С.ДОРЕНКО: В конце кто победит?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не победит никто, потому что…

    С.ДОРЕНКО: А файрвол создадут, гигантский файрвол?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, будет не файрвол, мне кажется, просто… Еще давно это было сказано, посчитать количество выходов во внешний интернет и сократить их до количества пальцев на одной руке бывалого фрезеровщика Васи.

    С.ДОРЕНКО: Оставить один кабель, который идет на Финляндию через Петербург.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да!

    С.ДОРЕНКО: И хватит.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Будет один выключатель, который хоп, и все.

    С.ДОРЕНКО: А сейчас белорусы плачут, потому что им тоже отключают Telegram. Они говорят: с какого фига? Мы-то белорусы, ку-ку. Там, в Минске, люди сейчас пишут полно сообщений в соцсетях, что минские белорусы говорят, что нам тоже грохнули все подряд. Мы-то причем с вашим Роскомнадзором? Сейчас получается парадоксальная история, что Минск становится территорией свободы. Это очень интересно. В Минске есть французские сыры.

    Д.КНОРРЕ: Я видела. Но там выбор, конечно, два каких-то кусочка.

    С.ДОРЕНКО: В Минске есть французские сыры. В Минске есть хамон серрано. В Минске есть свободный интернет. Вообще Минск становится какой-то территорией свободы.

    Д.КНОРРЕ: Кастрированной тоже.

    С.ДОРЕНКО: Нет, в силу провинциальности. Но забавна сама постановка вопроса, что Минск — страна свободы, а Россия — страна несвободы, контроля так назовем. Юрий Николаевич, прошу вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: По-китайски у наших не получится, потому что они не умеют расстреливать коррупционеров, и сами далеко не бессребреники.

    С.ДОРЕНКО: Вот! Спасибо. Юрий Николаевич знает ответ на всё. 73-73-948. Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, здравствуйте. Вынужден согласиться с восхитительнейшим Юрием Николаевичем — разворуют на стадии проектирования.

    С.ДОРЕНКО: То есть не дойдет дело до дела?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Либо есть вариант — они все-таки его создадут, но это будет как в десятой серии первого сезона «Электрических снов» Филипа Дика, такой автофак, который работает сам по себе, а вокруг него выжженная пустыня.

    С.ДОРЕНКО: Знаете еще что может быть? Я думаю, это по-русски будет — товарищ полковник же и будет предлагать обходы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. За небольшую мзду будет предлагать обходы.

    С.ДОРЕНКО: Конечно. Как в Советском Союзе всевозможные проститутки и гомосеки…

    Д.КНОРРЕ: Валютные.

    С.ДОРЕНКО: Валютные проститутки и гомосеки сидели, хлестали «Курвуазье», такой был напиток, коньяк.

    Д.КНОРРЕ: Конечно. И валюта была.

    С.ДОРЕНКО: Коньяк «Курвуазье» спокойно совершенно покупали в валютных «Березках» и так далее, потому что они жили при гэбушке. Специальные были плохие при гэбушке. И сейчас тоже будут плохие при гэбушке, они будут получать выходы в интернет любые, все запрещенное и т.д. Здравствуйте. Слушаю вас. Это хорошая музыка. Спасибо. Это ты напела? Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Борис Семенович.

    С.ДОРЕНКО: Борис Семенович, прошу вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот меня интересует такой вопрос, кто за ним стоит? Сейчас, допустим, можно быть самостоятельными, но чтобы развиться в такой бизнес, надо было обязательно кого-то, скажем так, мощного…

    С.ДОРЕНКО: За кем?

    Д.КНОРРЕ: За Дуровым.

    С.ДОРЕНКО: За Дуровым? Я вам скажу. Ему Алишер Усманов заплатил за долю 450 или 426 млн долларов. То есть у нег около полумиллиарда долларов за то, что он продал здесь «ВКонтактик». То есть у него сотни миллионов долларов, которые он получил за «ВКонтакте». Он же создал сеть «ВКонтакте». Он богатый молодой человек. Вы помните, когда он идиотничал и в Петербурге из окна разбрасывал пятитысячные купюры? Не помните?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Позорный факт.

    С.ДОРЕНКО: Абсолютно стыдный, да, да, да.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он показал этим, что он, в общем-то, презирает всех нас.

    С.ДОРЕНКО: В общем, да. Он нас считает теми… Знаете что? Но у него денег как грязи действительно. И главное, что он решил их тратить, то есть он закусил удила и понес, вот в чем дело.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Значит, он уже, скорее всего, где-то там.

    С.ДОРЕНКО: Где? Я имею в виду, он тратит, он решил тратить. Я вчера говорил, он истратил на Telegram в прошлом году 60 с чем-то млн долларов. А в этом году намерен истратить 100 млн долларов на Telegram.

    Д.КНОРРЕ: Если у него 450 было изначально?

    С.ДОРЕНКО: Ему дают уже.

    Д.КНОРРЕ: Дают уже, да.

    С.ДОРЕНКО: Он на Telegram, уже вероятно, только от двух имен получил 600 млн долларов.

    Д.КНОРРЕ: Известно, от кого?

    С.ДОРЕНКО: Поскольку я не проверял, от двух имен он получил 600 млн долларов на Telegram только. Но это не единственные деньги, то есть он мог получить уже около миллиарда долларов. И он намерен в этом году на Telegram истратить 100 млн долларов.

    Другое дело, что родина ничего не тратит. Я вчера тоже читал об этом, что Роскомнадзор ничего не тратит на все свои операции. То есть маленькая зарплата всех этих господ, которые ходят на работу. Но это недорого, то есть то родине не стоит дорого, нет. Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Сергей. Москва. Мне хотелось бы подсказку небольшую дать.

    С.ДОРЕНКО: Давайте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Немножко поделится и войдет в долю с «Мираторгом». Вот, пожалуйста, я только заезжал в «Мираторг» напротив вашей дачи, в Покровском есть, открыли «Мираторг», пожалуйста, тебе и хамон, и сыры, все есть. И пусть он называется «Telegram от Мираторга». В каждом магазине будет висеть реклама: Telegram для вас!

    С.ДОРЕНКО: А вы знаете, откуда может быть эта история, то, что вы сейчас рассказываете? Это может быть из Швейцарии, а Швейцария ввела против нас все санкции до единой. Мы Швейцарии разрешили поставлять и сыр, и хамон, и все на свете.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не только «Мираторг»…

    С.ДОРЕНКО: Знаете, почему? Швейцария пользуется исключительными правами на поставку сюда, в Россию, всего швейцарского, несмотря на то, что она ввела против нас все санкции, все до единой. Но она какие-то любезности сделала, которые не принято говорить публично. Швейцария сделала некоторые любезности, которые вознаграждены по достоинству.

    НОВОСТИ

    С.ДОРЕНКО: Молодогвардейцы, вот прекрасная тема, за которую я всегда ратовал и говорил, что должны быть какие-то боевики, хунвейбины какие-то. Не знаю, но романтика меня потрясает.

    Д.КНОРРЕ: Я видела рекламные растяжки, такой мальчик в красном поло с береткой немножко на бок, улыбается, ямочки на щечках.

    С.ДОРЕНКО: Эта идея возникла давно. Первый был, мне кажется, Саша Баркашов, РНЕ у него была организация. Я когда с ним общался, с Сашей (но это давно, в девяностые, может быть в девяносто четвертом каком-нибудь, в девяносто шестом), он говорил мне, что его люди (РНЕ) учатся на лагерях ОМОНа. Тогда у омоновцев какие-то были лагеря, базы подготовки, и люди Баркашова учились там уличному бою, какие-то такие вещи. Так что баркашовцы, мне кажется, я может быть ошибаюсь, но, мне кажется, они чуть ли не первые начали обучаться уличному бою.

    Молодогвардейцы научат поддерживающих власть демонстрантов уличной борьбе с оппозицией. Это уже было тоже и все.

    «Молодая гвардия Единой России» (МГЕР) собирается провести для россиян ряд обучающих семинаров, на которых научит мирных митингующих, поддерживающих власть, противодействовать оппозиции». Как будто бы оппозиция типа агрессивная? Не знаю. Я не слыхал про сильно агрессивную оппозицию. Хотя черт его знает. «Кроме того, в организации планируют собрать лояльный своим "актив"». Появится актив, такой молодой, боевой, боевые отряды.

    «В каждом регионе, в первую очередь в Москве, городах-миллионниках и проблемных для "Единой России" городах, молодогвардейцы намерены создать группы по 100-200 человек, которые будут способны "за час-два выйти на улицу и выразить свое мнение по самым разным вопросам"». То есть боевики такие. «В течение суток гвардейцы должны быть способны вывести на улицу полторы тысячи человек».

    Где полторы? То есть в каждом миллионнике полторы должно быть, так же? Не всего же. Странно всего. Полторы тысячи боевиков, я считаю, это достаточно. Если они с арматурой еще какой-нибудь, то будет вообще круто. А?

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Я помню, они чего-то делали, плевали в лицо Немцову, что-то делали такое. Не помнишь? Дрались, чего-то лезли. Это было же, было. «Наши», «васяши» все.

    Д.КНОРРЕ: Но это все-таки не боевики, в смысле это не солдатики, это просто «нашисты»

    С.ДОРЕНКО: Боевики — это люди, которые готовы, боевики уличного боя, такие ребята, и т.д.

    Давыдов — это Денис Давыдов. Представьте, какое легендарное имя прекрасное. Это не Денис Давыдов сказал: «Жомини да Жомини! А об водке - ни полслова!» Ты не помнишь эту прекрасную фразу?

    Д.КНОРРЕ: Нет.

    С.ДОРЕНКО: Сейчас мы должны посмотреть, товарищи. Мы не должны упускать подобные вещи. «Жомини да Жомини! А об водке — ни полслова!» — кто это сказал? Я думаю, что это Денис Давыдов может быть.

    Д.КНОРРЕ: Кстати, этот Денис Давыдов имеет какое-то отношение к тому Денису Давыдову?

    С.ДОРЕНКО: «Жомини да Жомини! А об водке — ни полслова!» — это Денис Васильевич Давыдов, рожденный в 1784 году, и тезка нынешнего лидера МГЕР. Написал стихотворение в 1817 году, которое позднее было опубликовано в 1819 году. Если позволите, я вам прочту.

     

    Где друзья минувших лет,

    Где гусары коренные,

    Председатели бесед,

    Собутыльники седые?

     

    Деды! помню вас и я,

    Испивающих ковшами

    И сидящих вкруг огня

    С красно-сизыми носами!

     

    На затылке кивера,

    Доломаны до колена,

    Сабли, шашки у бедра,

    И диваном - кипа сена.

     

    Трубки черные в зубах;

    Все безмолвны - дым гуляет

    На закрученных висках

    И усы перебегает.

     

    Ни полслова... Дым столбом..

    Ни полслова... Все мертвецки

    Пьют и, преклонясь челом,

    Засыпают молодецки.

     

    Но едва проглянет день,

    Каждый по полю порхает;

    Кивер зверски набекрень,

    Ментик с вихрями играет.

     

    Конь кипит под седоком,

    Сабля свищет, враг валится...

    Бой умолк, и вечерком

    Снова ковшик шевелится.

     

    А теперь что вижу?- Страх!

    И гусары в модном свете,

    В вицмундирах, в башмаках,

    Вальсируют на паркете!

     

    Говорят умней они...

    Но что слышим от любого?

    Жомини да Жомини!

    А об водке - ни полслова!

     

    Где друзья минувших лет?

    Где гусары коренные,

    Председатели бесед,

    Собутыльники седые?

     

    Я хотел к Денису Давыдову, который сейчас возглавит боевиков МГЕР, сказать, что он как раз прямой тезка прекрасного этого поэта, а также, как вы понимаете, прекрасного воина Дениса Давыдова.

    Д.КНОРРЕ: Командовал партизанским движением.

    С.ДОРЕНКО: Да, да, да. Это Денис Давыдов, тот самый, прекрасный Денис Давыдов. Не он ли ударил в спину французам прекрасным? Не он ли ударил в спину на Березине, где французы бежали по льду, а наши их добивали прямо на льду, они тонули сотнями и тысячами. Тысячи французов потонули на реке Березине, я говорю об этом с вожделением.

    А кто был Жомини? Это был преподаватель. Тогда модный был преподаватель, который преподавал в военном каком-то училище. Я сейчас не помню. Не обязан помнить вообще все, правда? Так вот он преподавал в военном училище, Жомини. И все молодые люди были им восхищены, его подкованностью и невероятными знаниями. Все молодые люди тогдашней эпохи «Жомини сказал», «Жомини сказал». Записывали лекции Жомини и так далее. Это были лекции. И поэтому Денис Давыдов сокрушается: «Жомини да Жомини! А об водке - ни полслова!» Он сокрушается, что эти ублюдки не хотят пить.

    Денис Давыдов, который возглавляет боевиков МГЕР, он должен обязательно научить своих пить. «Снова ковшик шевелится». Чтобы они, ужравшись… Как надо правильно говорить? Как сказал Денис Давыдов? Я все время забываю, я неправ. Секундочку, я вернусь к правильным. «На затылке кивера». «И сидят вкруг огня с красно-сизыми носами!» Но там нет «ужравшись в сраку», нет. По-другому. Вот, пожалуйста: «Все мертвецки пьют и, преклонясь челом, засыпают молодецки». Вот как-то так МГЕР должен делать. А?

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: Это будет очень правильно.

    Д.КНОРРЕ: Но там должен быть сухой закон.

    С.ДОРЕНКО: А с кем они будут драться, я не понимаю. Что, оппозиция намеревается какие-то уличные бои устроить в России что ли, я не понимаю.

    Д.КНОРРЕ: А они превентивны?

    С.ДОРЕНКО: Зачем? А если нет никого? Противника нет.

    Д.КНОРРЕ: Будет. Найдем. А если найдем?

    С.ДОРЕНКО: Денис Давыдов, противника-то нет. Раньше против вас, Денис Давыдов (раньше, но вас не было) был Лимонов, но Лимонов весь вышел. Были нацболы, но их не стало. Против вас никого нет. То есть вы сейчас выйдете на улицу руку правую потешить, кого же вы отметелите? Не побоюсь худого слова. Кого вы отметелите? Оно и непонятно кого. Все-то патриоты остались только. А этих-то не осталось никого. Вот это удивительная история. Здравствуйте. Слушаю вас. Мне кажется, надо бить очкариков! Вот я вижу перед собой очкастого Женю. Очкариков надо бить, мне кажется. А?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Николай из Москвы.

    С.ДОРЕНКО: Николай, а вы очкарик?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Почти. Всегда найдется. Вы же помните, когда «Идущие вместе», «Наши», они же чего мочили? Огромный пенопластовый унитаз, куда складывали голубое сало. Потом его мочили, на Театральной площади, когда совсем уже ничего не было.

    С.ДОРЕНКО: Это правда.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Всегда найдется дело какое-то молодецкое.

    С.ДОРЕНКО: Руку правую потешить. Руку левую потешить.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Когда эти, денисовцы, лжегенералы, которому то присвоили генерала, то отнимали генерала, невозможно же было ему, партизану, дать генерала, это потом только Ковпаку, земляку тогда…

    С.ДОРЕНКО: Вот видите, как вы эрудированны.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они зашли в конце концов в Париж, взяли Париж.

    С.ДОРЕНКО: Париж, да.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Зашли. И 50 тысяч оттуда не вышли. Александр I ходил вокруг Парижа, просил: пойдемте же домой уже, пора. И 50 тысяч отборного русского воинства осталось в Париже и согласилось, что все-таки…

    С.ДОРЕНКО: В Париже лучше.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Кодекс Наполеона намного интереснее крепостного права. Но крепостное право… Короткую зарисовку о русских летчиках, советских летчиках расскажу, если возможно. Там же можно всего две минуты до 60 часов не дать и два года не засчитывалось в льготном исчислении. Это же такое было крепостное право. И некоторые летчики выходили не то что ВПЛ косить, литовку брали и косили ВПЛ, чтобы комиссоваться, чтобы уйти в ГВФ.

    С.ДОРЕНКО: Давайте вернемся в Париж. То есть мы взяли Париж, и десятки тысяч наших избрали Париж для своего постоянного места жительства. Я предлагаю вам вернуться в Париж тем не менее. Вы никак не можете вернуться. Не получается. В Париж трудно вернуться, это правда. Я не знаю, не буду спорить. Я знаю только что все эти партизаны, когда пришли в Париж, они изобрели слово «Бистро». Они говорили: быстро, быстро. И изобрели слово «Бистро».

    Д.КНОРРЕ: Да?

    С.ДОРЕНКО: Ну, да. «Бистро» — это от русского «быстро», конечно. Швидко, швидко, знаешь такое слово украинское?

    Д.КНОРРЕ: Нет.

    С.ДОРЕНКО: Швидко, швидко, швидко! Это кошмар моего детства. Ха-ха-ха-ха! Батя на меня орал. Когда мой отец надумал со мной бегать в Монине. Знаешь, Монино в Подмосковье?

    Д.КНОРРЕ: Да.

    С.ДОРЕНКО: В Монине мой отец надумал со мной бегать по утрам. И он бежал сзади меня и так: швидко, швидко, швидко! Я ненавижу это слово. Ха-ха-ха-ха! Он почему-то по-украински мною управлял.

    Д.КНОРРЕ: Он издевался, наверное, над вами.

    С.ДОРЕНКО: Не знаю, почему-то в этот момент он переходил на украинский. Мне трудно понять Мне это не очень нравилось.

    Пока Facebook не закрыли. Facebook закроют, я думаю. Возвещаю. Facebook закроют. Я вчера вычистил 400 друзей из Facebook. Решил я сделать себе больно и вычистил 400 человек. Просто так.

    Д.КНОРРЕ: Сделали больно им.

    С.ДОРЕНКО: Я решил сделать себе больно и упился чужими страданиями. У меня было 5 тысяч, я сделал 4600. Сегодня 600 человек вычищу, чтобы дальше упиваться страданиями других людей. Мне кажется, это очень поучительно и страшно возбуждающе.

    Д.КНОРРЕ: Маньяки убивают и плачут, больно же им.

    С.ДОРЕНКО: Если их по тысячи в день резать, то мне хватит всего на пять дней, так что я должен их экономить, как мне кажется, по 300, по 400 в день буду резать.

    Д.КНОРРЕ: Как-нибудь изощренно.

    С.ДОРЕНКО: Нет, потом снова кооптировать немедленно, и снова резать, резать и резать. Это такое возбуждающее, эротичное занятие.

    Да, Facebook обсуждает, можно ли сиськой кормить при людях, в смысле публично. Я серьезно говорю, это сейчас главная тема. Вы думаете Сирия, сирийский мальчик, еще что-то? Ни фига! Главная тема Facebook, который следует за это закрыть, — это скандал, связанный с попыткой запретить кормить грудью в сети кофеен «Кофемания». Об этом же было еще в январе, и с тех пор все это… Одна из активисток говорит, что ее подруга начала кормить малыша в «Кофемании» в Шереметьеве, к ней подошел официант и попросил не делать этого. Грудь была не очень красивая? Не знаю. Если бы красивая грудь, все бы разрешили.

    Д.КНОРРЕ: Естественно.

    С.ДОРЕНКО: Какая-нибудь 23-летняя, не рожавшая женщина если бы начала. Очень важно, товарищи, вот если бы кормить малыша или кого бы то ни было еще начала какая-нибудь 23-летняя не рожавшая женщина, с такой литой, знаете, как пласт такой брошенный… Грудь такая, не висючая, а такая, как пласт, такая начала бы кормить, мне кажется, что все Шереметьево проголосовало бы за: пусть она продолжит, нам очень интересно! Но нет, вероятно она была какая-то висючая, шланг разматывала, ужасно. Но я не знаю точно. Я говорю, почему они отказали ей в праве кормить? Видать, шланг долго разматывала, это было некрасиво. Подошел официант, попросил не делать этого, сославшись на правила посещения. Началась дискуссия. И она продолжается до сих пор.

    Д.КНОРРЕ: Мавр пишет: «Просто у них со своим нельзя».

    С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Надо купить! Божена Рынска, Боженочка, хорошая, она пылкая девочка, она написала статью.
    «Так как офигевшие пролактиновые свиноматки занялись вымогательством, вынуждена вмешаться. Лично мне очень мешает, когда на виду у всего кафе онажемать вываливает пупырчатый сосок и лиловую сиську и начинает кормить младенца. Как справедливо заметил многодетный отец (кто бы то ни было), для этого есть специальная одежда. Но если ребенок не любит есть в специальной одежде, то нечего шляться с ним по кафе. На дом вкусности себе заказывайте. Мужчины не чешут тестикулы при всем честном народе…»

    Д.КНОРРЕ: Чешут.

    С.ДОРЕНКО: Чешут?

    Д.КНОРРЕ: Вот именно.

    С.ДОРЕНКО: Божена, вы просто не в курсе. Божена, это Игорек Малашенко не чешет, и вы думаете, что никто не чешет. А все чешут.

    «Мужчины не чешут… Бабы — не вываливайте разбухшее неаппетитное вымя. Да, сосок кормящей женщины многим может быть тошнотворен. Дети никакое не наше будущее, 86% личинок вырастут в такой же жмых, как их мамаши…»

    Д.КНОРРЕ: Ха-ха-ха-ха!

    С.ДОРЕНКО: Божена всыпала. Скажи, пожалуйста, ты за или против?

    Д.КНОРРЕ: Мне, конечно, стыдно соглашаться с Боженой, это такой зашквар, но я тут вынуждена.

    С.ДОРЕНКО: Согласиться? Я думаю, что если это на самом деле…

    Д.КНОРРЕ: Я пытаюсь, но все равно это вызывает рвотные позывы. Но я ничего не могу с этим поделать, это просто физиологически. Я не хочу на это смотреть. Также как и на чешущих вот этих вот мужчин.

    С.ДОРЕНКО: Тестикулы.

    Д.КНОРРЕ: И на мужчин, которые передо мной открывают двери и схаркивают на асфальт.

    С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха!

    Д.КНОРРЕ: Один мужик, я прямо посчитала, пока светофор был 59 секунд, он 4 раза сплюнул из своей машины. Я не хочу это видеть. Не хочу видеть физиологические испражнения, исправления, все это.

    С.ДОРЕНКО: А мы дышим, например, это же физиологично. Дышать — это физиология.

    Д.КНОРРЕ: И что? Да.

    С.ДОРЕНКО: Это тебя бесит? Нет? Дышать — это физиология.

    Д.КНОРРЕ: Да, бесит, вообще-то бесит.

    С.ДОРЕНКО: Подбешивает! Хватит дышать, аспиранты! Аспирант — это в переводе на русский «воздыхающий». Аспиранты, хватит!

    Д.КНОРРЕ: Отправления. Спасибо, Александр Фельдман. Мерзкие отправления.

    С.ДОРЕНКО: Мерзкие физиологические отправления дыхания прекратите, аспиранты.

    Давай проголосуем. Вы считаете допустимым, когда в общественном месте, в том числе кафе, женщина начинает кормить грудью. Допустимо, да — 134-21-35. Недопустимо, нет — 134-21-36.

    Можно, я опять повторю мечтательно? Если этой женщине 23, 25 и она не рожавшая женщина… Не рожавшая лучше, конечно, чтобы не рожавшая, и она достает грудь.

    Д.КНОРРЕ: Это унизительно. Все женщины рожают, у всех женщин меняется тело.

    С.ДОРЕНКО: С точки зрения фэншуя, лучше, чтобы не рожавшая. Я говорю про фэншуй. И чтобы она не рожавшая, она начала бы кого-то кормить, я бы воспринял это может быть и без противоречивых чувств, я бы сказал, что это вот прямо правильно. Ха-ха-ха-ха! Она смотрит на меня, гиперболоид включила. Ха-ха-ха-ха! Ненавидит. Все понятно.

    45 на 55. Народ в целом, 45 процентов поддерживают, чтобы они там доставали вымя, в хорошем смысле. 44.

    Д.КНОРРЕ: Я начинаю думать. А бывает же какие-то безвыходные ситуации. Бывают ли безвыходные ситуации у женщины, она должна покормить в эту секунду?

    С.ДОРЕНКО: Звонят только женщины. Мужики, не звоните, пожалуйста. Хватит похабщины. Только звонят женщины. Вы кормящая женщина. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

    С.ДОРЕНКО: Даша спрашивает, а безвыходные бывают ситуации?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, бывают, когда ребенок просто отказывается есть другую еду.

    С.ДОРЕНКО: А бывает, что у вас безвыходная ситуация, что вы чувствуете, что если еще пять минут и начнется мастит?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В этом случае очень сложно, наверное, в кафе оказаться. Это прямо если в аэропорту, такое возможно, думаю, да.

    С.ДОРЕНКО: В аэропорту. Вы чувствуете, что пришло молоко, его надо либо идти в туалет сцедить, либо кормить, либо еще. А зачем тогда демонстрировать? Можно пойти в туалет, сцедить.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А как пойти в туалет сцедить, если ребенок на руках?

    Д.КНОРРЕ: А детские комнаты?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы были вообще в аэропорту? Там детские комнаты находятся очень далеко.

    С.ДОРЕНКО: Там их нет вообще. Там в основном только церкви и мечети, да. Пока идешь по аэропорту, все время молельные комнаты, детских никаких нет.

    Д.КНОРРЕ: Есть же специальная для кормления? Есть специальная одежда для кормления, когда все закрыто. Такие специальные комбинезончики.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть, есть. Те, кто пишет, что там где-то кому-то виден сосок, это очень странно, потому что во время грудного вскармливания ребенок сосок полностью закрывает.

    С.ДОРЕНКО: Конечно. И эту… он тоже засасывает. Как там называется правильно? Вот красная штучка.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ареола.

    С.ДОРЕНКО: Ареолу он тоже засасывает?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Естественно.

    С.ДОРЕНКО: Так что только видно чуть-чуть, мохнатая грудь и больше ничего.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Даже не мохнатая грудь, а мохнатая голова ребенка, потому что она полностью грудь закрывает.

    С.ДОРЕНКО: А, я думал это волосы! Понятно. Спасибо. Держитесь.

    Д.КНОРРЕ: Спасибо большое за пояснения.

    С.ДОРЕНКО: Какая клевая.

    Д.КНОРРЕ: Мы приходим к тому, что вас в принципе раздражает, когда женщина кормит ребенка. Ничего не видно, но вы понимаете, что она кормит. Вот это совершенно личное дело каждого, что она там делает.

    С.ДОРЕНКО: Я не знаю.

    Д.КНОРРЕ: Если ничего не видно, она сидит в укромном месте.

    С.ДОРЕНКО: Не знаю. Здравствуйте. Слушаю вас. Эта проблема сейчас обсуждается в Facebook. Но, в принципе, может быть на этом не фиксироваться просто?

    Д.КНОРРЕ: В том-то и дело!

    С.ДОРЕНКО: Я не могу сказать, что пока я сейчас дойду до дома, что я встречу 10 кормящих матерей, нет, это неправда.

    Д.КНОРРЕ: Есть женщины, которые фиксируют сами внимание окружающих на этом.

    С.ДОРЕНКО: Это так редко бывает.

    Д.КНОРРЕ: Бывают такие женщины, честно.

    С.ДОРЕНКО: У меня есть мое собственное негативное впечатление, моя собственная детская травма, ты знаешь, я рассказывал уже. Когда я был студентом, я ехал в Сергиев Посад, в Загорск, пить водку. Мы ездили в Сергиев Посад пить водку с моим приятелем. И у меня 10 рублей вырвала цыганка. Когда я пытался отобрать назад 10 рублей, она достала сиську и стала в меня таким желтым молоком брызгать в лицо.

    Д.КНОРРЕ: Я первый раз про это слышу.

    С.ДОРЕНКО: Я тебя умоляю! «Отдайте 10 рублей», — говорю я в электричке. Она достает грудь и в меня, как из брандспойта, начинает брызгать брысь, брысь, брысь! Молоко желтое. Оно падает мне на одежду и на лицо.

    Д.КНОРРЕ: Это возмездие.

    С.ДОРЕНКО: Боже милостивый! Это было до известной степени впечатляющим. И она так, отходя и брызгая молоком из сиськи, уходила. И она так 10 рублей мои унесла.

    Д.КНОРРЕ: А вы крикнуть не смогли, потому что страшно.

    С.ДОРЕНКО: Я всегда думал, почему оно такое желтое. Оно похоже было на «Можайское». Может быть это было «Можайское»? У нее прямо оттуда лилось «Можайское» молоко топленое.

    Мы пойдем и проживем его, этот четверг, 19 апреля.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено