• «Подъём» с Сергеем Доренко от 25 апреля 2018 года

    08:30 Апрель 25, 2018

    В гостях

    С.ДОРЕНКО: 8 часов 39 минут. Среда, 25 апреля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко, ведущая этой программы.

    А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем.

    С.ДОРЕНКО: У нас опять есть такая версия, Игноринг 777 пишет в Telegram. Так называемая блокировка Telegram это скорее всего запланированные испытания единой биометрической системы на живучесть, которая вводится в России в эксплуатацию 1 июля и которая будет использовать те же технологии защиты от атак и блокировок, которые использует Telegram. Вот почему Роскомнадзор бесцеременно блокирует десятки миллионов IP, никак не относящихся к мессенджеру. Конфликт якобы ФСБ с Дуровым это просто прикрытие. А на самом деле идет испытание единой биометрической системы, которая запланирована на март-апрель этого года.

    Я понимаю, что всегда хочется во всем увидеть смысл. А я читал другое сообщение, в котором было сказано, что там двое парней сидят и рубят миллионами, и все это осуществляют два человека, у которых восемь компьютеров. Два человека, у них восемь постов, и они с восьми постов рубят сотнями тысяч адреса. Понимаете, в чем дело, когда вы пытаетесь наделить разумом каждое явление в жизни, это порочно, поверьте. Чаще всего это неправда. Когда вы придумываете разумные объяснения, поймите, чаще всего... условно говоря, зона турбулентности включает в себя упорядоченные какие-то последовательности. В зоне турбулентности всегда есть упорядоченные последовательности. Но эти упорядоченные последовательности скорее исключение, потому что хаос есть природа вещей. А зона упорядоченных последовательностей есть абсолютное исключение, может быть, даже случайное. Вы зря считаете, что... Дуров что же не вырубит этих восемь компов? А как их вырубить? Миром правит не тайная ложа, а явная лажа, говорит Пелевин. Об этом напоминает нам Серж Алфавитов. Конечно, явная лажа. «Глупость или измена?» — спрашивает Фридрих Саксонский. И я отвечаю Фридриху сквозь века: у нас, по крайней мере, всегда глупость. Никакой измены нет, всегда глупость. Поехали дальше.

     

    А.ОНОШКО: А можно вопрос, продолжающий тему двух человек в Роскомнадзоре? Они уйдут в отпуск, наверное? Или им замену подыщут? Праздники майские начнутся. 

    С.ДОРЕНКО: Я думаю, что это очень расходно для людей по-настоящему работать на такой работе. Я думаю, что они устают.

    А.ОНОШКО: Да, сто процентов. Может быть, даже не высыпаются. А может, моральные терзания какие-то испытывают?

    С.ДОРЕНКО: Нет! Человек хорош тем, что у него есть всегда своя правда, у каждого человека. И у убийцы есть своя правда, и у вора есть своя правда. У наркоторговца есть своя правда. «Я один из руководителей этого проекта...» Ой, а можно вам набрать? Давайте вы позвоните? 200-й, позвоните, пожалуйста, умоляю. Биометрическая система...

    А.ОНОШКО: А что за биометрическая система?

    С.ДОРЕНКО: Сейчас 200-й позвонит, расскажет. Мы не знаем, что это значит, что-то хорошее. У каждого человека есть своя правда, потому что без морального основания, без морального оправдания никто в мире не действует. Другое дело, что люди всегда... 200-й, а давайте мы вас наберем? Давайте попробуем его набрать. Люди не только обязательно делают моральное обоснование любой вещи, которую они делают — подвига, подлости, не имеет значения, это они всегда имеют. Но кроме этого, они не могут находиться в моральном одиночестве. В моральном одиночестве человек испытывает... ну, почитайте Фромана, пример о моральном одиночестве. В моральном одиночестве человек испытывает состояние, из которого он обязан выйти, он не может быть в моральном одиночестве, он должен кому-то доказать, что он прав. И этот кто-то должен признать его правоту. Если кто-то долго-долго будет слушать, а потом скажет: знаешь, в общем, ты, конечно, подонок. Ты объяснил все, и ты, конечно, подонок. Или просто дурак. И тогда человеку неуютно, ёжко как-то. Поэтому он должен обязательно найти. И он находит.

    А.ОНОШКО: А он скажет: сам дурак.

    С.ДОРЕНКО: Нет, этого недостаточно. Человек а) должен найти свою правду, б) обязательно должен... он не будет говорить? Он не будет говорить. Все, нормально. 200-й не говорит. Он просто слишком высокопоставленный человек...

    А.ОНОШКО: На встрече он. Не может просто. Но пишет нам в эфир.

    С.ДОРЕНКО: А что со встречи не писать? Каждый раз человек находит оправдание и какую-то небольшую группу, как бы племя, которое понимает, что он прав. И моральная поддержка обязательное свойство жизни. 

    А.ОНОШКО: Поэтому два человека сидят за компьютерами в Роскомнадзоре, а не один.

    С.ДОРЕНКО: Их поддерживает, может быть, швейцар. Они заходят, а швейцар, дядя Вася, говорит: ребята, ну, давай, ребята! Швейцар, еще кто-то. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствутйе. Михаил. По дорожной ситуации. На Краснодонскую в Люблино не въезжайте, там авария, скорая, она бурая во все стороны.

    С.ДОРЕНКО: А трупы есть? В черных мешках лежит кто-нибудь?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сейчас проехал, никого нет. Краснодонская улица.

    С.ДОРЕНКО: Все понял. Спасибо. Хорошей дороги вам. На встрече он слушает эфир. Конечно. Было бы клево, если бы мы бежали подстрочником таким... бегущая строка какая-то.

    А.ОНОШКО: Еще можно освоить сурдоязык, например, и не отрываясь от компьютера, на встрече...

    С.ДОРЕНКО: Мы с тобой или женщина какая-то?

    А.ОНОШКО: Нет! Женщина, конечно. Чтобы мы вели программу на сурдоязыке, это невозможно.

    С.ДОРЕНКО: Ладно, мать. Поехали к нам, к другим делам. МВД снова покупает компьютеры. Вот что я хотел обсудить.

    А.ОНОШКО: «Байкал» они называются, очень по-русски.

    С.ДОРЕНКО: МВД снова покупает компьютеры на отечественных процессорах «Байкал». Ранее ведомство разорвало контракт с «Т-Платформами» на 287 млн рублей. Министерство внутренних дел Российской Федерации вновь намерено купить компьютер, работающий... ну, если вновь, значит, они работают, и значит, они клевые.

    А.ОНОШКО: Клевые ли они, не очень понятно.

    С.ДОРЕНКО: Если они клевые, то я почти уверен — сейчас скажу обидную вещь — они наверняка китайские. Это же наверняка как телефон Yota. Yota выпустила русский телефон, ты помнишь?

    А.ОНОШКО: Помню.

    С.ДОРЕНКО: Он был чистейший, стопроцентно китайский.

    А.ОНОШКО: Да. И я помню, как у меня разбилось стекло, и я не могла через сайт заказать вот эту силиконовую штучку, чтобы его как-то уберечь. У меня же был...

    С.ДОРЕНКО: Настя кроме того что мечтает стать по-настоящему богатой, заработать 150 млн долларов, кроме этого Настя отличается еще... я скажу правду, один раз, — Настя отличается скаредностью. Она уверена, что если будет на всем экономить, то от этого заработает 150 млн долларов.

    А.ОНОШКО: Это правда. Замена одного стекла на YotaPhone стоила 7,5 тысячи рублей. Поскольку они довольно быстро продавливаются, то оба стекла продавлены оказались буквально за месяц. И оно лежит у меня, я жду, когда подешевеет ремонт, чтобы не 15 тысяч рублей платить, как за новый телефон китайский, а должна же со временем цена падать, и со временем это будет стоить 3 тысячи рублей, мне станет не жалко. Но я недавно заходила, проверяла, все еще 15 тысяч.

    С.ДОРЕНКО: А я тебе расскажу. Научить тебя жить?

    А.ОНОШКО: Давайте.

    С.ДОРЕНКО: Я научу. Я так не живу. Я про знаю человека, который так живет. У меня iPhone, десятка. А у тебя четверка.

    А.ОНОШКО: Нет, пятый или седьмой, какой-то такой. Я не разбираюсь.

    С.ДОРЕНКО: Покажи. Какой седьмой? Квадратный. Это четверка.

    А.ОНОШКО: Нет, это пятый.

    С.ДОРЕНКО: Хорошо, пятый. А у меня десятый. Теперь слушай. Я тебя научу жить. У меня знакомый, берет Самсунг на Ленинском проспекте, дом 1, прямо у дилера, у самого Самсунга. Подписывает с ними какую-то хрень, типа гарантии, не помню, и использует его без чехла, без кожи, без защиты, без ничего. Я его спрашиваю: а если ты его расквасишь? Он говорит: мне в течение суток или сколько привезут ровно такой же, новый в коробке, курьер привозит. Поэтому я делаю так, он рассказывает: я жду, когда стекло запилится, царапинки какие-то от ключей, еще чего-то. Потом беру его, плашмя бью об мрамор спокойно, звоню, и мне привозят новый. Все.

    А.ОНОШКО: А данные при нем передают, из одного телефона в другой? Или все в облаках?

    С.ДОРЕНКО: Гугель в облаках.

    А.ОНОШКО: Гугель скоро не работать будет.

    С.ДОРЕНКО: Он пока в Гугеле сидит. Просто плашмя шварк его об камень, и весь разговор. Мне тотчас привозят новый    в коробке. Поэтому люди, которые умеют жить, я не такой, я не умею жить, поэтому я бедный, я сижу на iPhone. Но люди, которые умеют жить, покупают Самсунг. И там какая-то есть гарантия, и они с этой гарантией живут, как короли. И больше того, потом у них есть trade in, замена на новый. Сейчас уже девятый вышел. Будет Note 9, он его также. У этого чувака сейчас Note 8. А будет Note 9, он говорит, пойду поменяю, и все, доплачу что-то. Это умные люди. А ты нищета и голь перекатная, рванина. Ты ждешь, когда... она ждет годами, когда она поменяет на YotaPhone стекло. Настенька, мне стыдно говорить!

    А.ОНОШКО: Честно говоря, я про него забыла и нашла его недавно.

    С.ДОРЕНКО: Я опустил все прилагательные. Я хотел сказать «на сраном YotaPhone», в хорошем смысле.

    А.ОНОШКО: Он был хороший. Единственный минус, что стекла быстро продавливаются.

    С.ДОРЕНКО: «Инфа сто процентов, — говорит Дима Конь. — Мой брат так же делает. У них есть страховка». 159 УК. Что это значит? Не знаю.

    А.ОНОШКО: Уголовный кодекс? Статья 159.

    С.ДОРЕНКО: «Вы не бедный, вы просто тупой», — говорит мне Рауль Кастро. Я так тоже думаю. Я так тоже думаю каждое утро, Рауль, когда я смотрю в зеркало на идиота, который без двадцати шесть идет на работу, я думаю, что он просто тупой. Я думаю, что он мог бы лечь поспать, но он тупой.

    А.ОНОШКО: Самсунг же тоже не идиот. Все думают, что они так хорошо устроились. А Самсунг на этом деньги зарабатывает, скорее всего. Потому что из ста человек только один разобьет об мрамор, а остальные будут ходить с гарантией. А сколько она стоит?

    С.ДОРЕНКО: А что это за новость? МТС, «Билайн» и «Мегафон» в два раза поднимут цены на связь и мобильный интернет в Google... Посмотри, у тебя есть это или нет? А у тебя этот компьютер не показывает. У тебя нет нашего Telergam, связь с эфиром?

    А.ОНОШКО: Есть. Сейчас.

    С.ДОРЕНКО: Найди эту ссылку от Александра и ее открой. Что значит это? Да не здесь!

    А.ОНОШКО: Да, я поняла.

    С.ДОРЕНКО: Вот. Александр, он дает ссылку, я ее прошу открыть. Настя наконец поняла, про что это. Спасибо. Она не открывается.

    А.ОНОШКО: 25 апреля 2018 года...

    С.ДОРЕНКО: Кто это говорит? Это говорят враги, это неправда. Или правда? На прошлой неделе в России несколько раз не только блокировали мессенджер Telergam, но еще и утвердили «закон Яровой», обозначив сроки его вступления в силу. После ознакомления с итоговым документом его подписал премьер-министр Дмитрий Медведев. Дальше что. Все это скажется на ценах для простых россиян. Это же спекуляции! Что значит, на ценах для простых... Необязательно. Нет-нет, это дуровский ресурс какой, Cod.ru, который просто наводит панику. Этого не будет, я не верю. Александр, вам саечка. Это, безусловно, агитационный ресурс. И он, конечно, нас вводит... это неправда.

    Давайте говорить про компьютеры для МВД. Мы жалеть МВД будем или нет? Кто работал на «Байкале», товарищи МВД? Товарищи офицеры, кто работал на «Байкале»? Что за «Байкал»? Здравствуйте. Я думаю, какое-то китайское. Слово какое-то китайское, нет? Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. С МВД плотно работаю. Компьютеры закупаю, чтобы обезопасить себя. Но самое смешное, сижу там, сотрудник МВД говорит: пришел приказ из главка, надо форму заполнить. А форма предполагает сбор статистических данных со всех регионов по наличию определенного личного состава и специальных технических средств. Так эта форма заполняется в Google-форме.

    С.ДОРЕНКО: Для того чтобы войти, для того чтобы авторизоваться, надо заполнить форму?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, Google-форму надо заполнить. И в этой форме ты передаешь данные, которые являются статистической информацией о личном составе, специальных технических средствах. Мы тут хотим обезопасить себя от каких-то микрочипов, которые будут передавать информацию, нигде не нашли, ничего этого не существует, я покупаю «Байкал» за кучу денег, который работает, как старый i5. Но при этом пользуемся Google-формой.  

    С.ДОРЕНКО: А сам «Байкал» это что? Как это может русский собрать компьютер? Я первый раз такое слышу. Мы можем только ЭВМ собрать, электронно-вычислительную машину.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Она является электронно-вычислительной машиной предыдущих поколений, но по цене как самый современный и дорогой Intel.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Так бывает.

    А.ОНОШКО: 38 тысяч стоит одна машина.

    С.ДОРЕНКО: Можно ноут нормальный за эти деньги купить.

    А.ОНОШКО: Там российский процессор наш.

    С.ДОРЕНКО: Все российские процессоры сделаны в Китае, я знаю.

    А.ОНОШКО: Он на Тайване производится.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо. Все, товарищи. Тогда я признаю свою ошибку, пячусь и засовываю свой поганый язык в свою поганую задницу. Я зря это сказал, зря. Напраслину возвел. Он не китайский в том смысле, что из Гуанчжоу, а он китайский в том смысле, что из Тайваня. Поэтому, безусловно, русский. Он сделан где? Imagination Technologies, на Тайване. Выпускается на Тайване на фабрике TSMC про процессу 28NM. Компания представила эти образцы в 2015 году, реализовала, министерство торговли и промышленности РФ... вот куда идут наши денежки на русский компьютер.

    А.ОНОШКО: Может, завоюем Тайвань, он станет русским, и окажется, что Россия производит...

    С.ДОРЕНКО: Ты сейчас сказала вещи... нас могут слушать серьезные люди. Сейчас будет нота, какой-то авианосец появится... Зачем ты говоришь такие вещи «завоюем Тайвань».

    А.ОНОШКО: А я думала, нас генералы слушают, которые сейчас переглянутся...

    С.ДОРЕНКО: Нас слушает МИД, нас слушают посольства, зачем ты говоришь такие вещи? Как тебе не стыдно.? Она работала в МИДе. Я просто показываю вам уровень сотрудников МИДа. Вот так берет и просто спокойно говорит, что завоюем чужую территорию.

    А.ОНОШКО: Да нет, конечно. Мы же мирные люди.

     

    В ДВИЖЕНИИ

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: 9 часов 5 минут. Я думал про чемпионат мира, потому что скоро уже начнется. Он в июне начинается.

    А.ОНОШКО: С 15 июня по 16 июля.

    С.ДОРЕНКО: Соответственно, в мае уже подъедут люди. Соответственно, действительно по десять тысяч долларов в месяц берут квартиры иностранцы. Но в центре они хотят, а не где-нибудь где-то.

    А.ОНОШКО: Рядом с «Лужниками» тоже можно.

    С.ДОРЕНКО: Кстати, да. Ты права. Фрунзенская набережная, ты имеешь в виду? Где ты рядом с «Лужниками», когда ты за Третьим транспортным кольцом?

    А.ОНОШКО: А «Лужники» как будто бы внутри Третьего транспортного. Они тоже за Третьим транспортным кольцом стоят. Через мост, через Воробьевы горы, там буквально пешочком по парку.

    С.ДОРЕНКО: Там по эстакаде.

    А.ОНОШКО: Там не надо ездить, там надо ходить пешком. Ты идешь пешком через метромост, попадаешь на Воробьевы горы, поднимаешься на Косыгина и вуаля.

    С.ДОРЕНКО: Хорошо. Вот новость, она, может быть, выходных. Во время чемпионата мира по футботлу 2018 года в Санкт-Петербурге будет работать дом ЛГБТ-гордости.

    А.ОНОШКО: Это то, что прайд называется? Гей-прайд, нет?

    С.ДОРЕНКО: Прайд это львиная семья. А прауд это гордость, это разные слова. Прайд это львиная семья, и оттуда это переходит на прайды, которыми живут хиппи, и потом переходит к ЛГБТ. А прауд это другое. Так вот, слушай. Будет ЛГБТ-гордость. Это будет такой клуб. Как сообщает издание Gay Star News, благодаря открытию дома любители футбола нетрадиционной сексуальной ориентации смогут найти... чем они нетрадиционные? Думаю, надо менять этот термин. Чем они нетрадиционные? Тыкать в живого человека традиционно. Они тычут в живого человека. Это традиционно. Что тут нетрадиционного? Надо менять слово. Почему нетрационные? Они тычут в живого человека. Этот мужик вчерашний, который «арестантский уклад един», он рассказывает в одном из своих бложиков, как он пробовал мужчину в зоне. И это считается абсолютно нормальным для них. Только в плохом качестве, с их точки зрения, выступают passiv. А activ, наоборот, клевый. То есть любой мужчина, который activ, это хорошо для тюрьмы. Они как бы клевые и они в этот момент не опускаются, а наоборот, возвышаются. Если ты тычешь своей штучкой в живого человека, который твоего пола, в тюрьме, то это считается, что это тебя возвышает. Да-да.

    Надо изменить слово «нетрадиционной». Давайте придумаем, как? Другой сексуальной ориентации, разной... не знаю, почему нетрадиционной?

    Могут найти себе пристанище во время проведения чемпионата мира. Дом будет открыть как для спортсменов, так и для болельщиков. Международная организация, занимающаяся открытием подобных заведений, уже объявила о готовности оказать помощь. Тем не менее, петерубургский дом ЛГБТ-гордости не будет ее официальным филиалом. Он будет таким неофициальным. ЛГБТ-гордость.

    А в Москве?

    А.ОНОШКО: В Москве не откроют. По крайней мере, таких новостей нет.

    С.ДОРЕНКО: А где будут прятаться люди сексуальной ориентации...

    А.ОНОШКО: В Саранске.

    С.ДОРЕНКО: Подожди. Они приедут в Москву...

    А.ОНОШКО: Они же будут перемещаться, я так понимаю.

    С.ДОРЕНКО: Ребята, можно я расскажу? Вы не видели еще больших спортивных состязаний ни разу в жизни. Можно я скажу вам про Москву и про Россию? Последний раз наплыв людей в Москву каких-то, минимальное количество, был в 1985 году на Играх Доброй воли, которые устроил Тед Тернер просто по капризу, вместе с Горбачевым. Никогда до этого... В 1980 году последний раз здесь были люди, но не было западников. Потому что мы оккупировали Афганистан, мы вторглись в Афганистан, соответственно, западников не было. Была «Пепси-кола», была «Фанта», очень много. У меня один товарищ получил язву желудка во время Олимпиады 1980 года. Он говорил, нам было велено разбавлять порошок «Фанты» в такой-то пропорции, а мы-то, у нас ложка была мерная в руке, сколько бросить, и мы себе кидали столько «Фанты», побольше... потом, говорит, один мужик мне сказал: попробуй в эту «Фанту», которую ты пьешь, бросить пятикопеечную монету, была такая медная монета в советское время. Он ее бросил. Наутро она сверкала, как золото. Он говорит: ты видишь, что это чистая кислота? И ты ее пьешь, как идиот, концентрация умножить на пять, умножить на десять. Ты понимаешь, что ты больной на голову? И они правда, очень старались побольше концентрата, потому что у советских собственная гордость, ты знаешь, они все, что увидят буржуйское, сразу и ртом, и жопой хватают. Пакеты Wrangler дают! И все такие, выпучив глаза, окровавленная сетка кровавых сосудов... пакеты Wrangler! Где достал? Ну, там конфискат... дай мне, дай два... Потом до дыр, все это латается, изолетой проклеиваются, чтобы дырки заклеить и прочее. Все, что есть нерусского, вызывает ажиотажный спрос. В Советском Союзе так было. Я не знаю, как сейчас. Сейчас, наверное, наоборот, все только русское хотят.

    Так вот, я к чему клоню. Вот так же будет, но хуже. Почему? Потому что народу еще больше. Проституток всех поймали и вывезли за 101-й километр.

    А.ОНОШКО: Как? Наоборот, я думала, везли сюда.

    С.ДОРЕНКО: Я вчера шел по скверу имени Репина. Угадай, где он находится? На Болотном острове. Я шел по скверу имени живописца, и там стояли три бомжа. Я их знаю просто, давал им 20 рублей однажды. Они стояли трое, выстроившись в ряд, и лаяли на шнауцера. Такой маленький мини-шнауцер был или як-терьер, не знаю, какая-то маленькая собачка такая.

    А.ОНОШКО: Гей-терьер гладкошерстный. Шнауцер бородатый.

    С.ДОРЕНКО: Нет, это был шнауцер такой, гладкошерстный. Ты просто не знаешь всех шнауцеров. В общем, три бомжа с рюкзаками за спиной, в пальто до пят, стояли в ряд и лаяли на собаку. Собака была озадачена. Она так отвечала... а они такие ав-ав-ав, втроем.  

    А.ОНОШКО: Репетировали?

    С.ДОРЕНКО: Не знаю. Может быть, они просто легкие прочищали или кашляли. Но собака думала, что они лают. И я так думал, что они лают.

    А.ОНОШКО: А что делал хозяин?

    С.ДОРЕНКО: Я вот думаю, их же должны за 101-й километр вывезти? Менты-то будут чистить город или нет? Доставить на 101-й километр и все...

    А.ОНОШКО: И начинайте идти в сторону Москвы...

    С.ДОРЕНКО: И дать им пыром по копчику, чтобы они шли в сторону от Москвы.

    А.ОНОШКО: В сторону Киева.

    С.ДОРЕНКО: Киева, Сочи, Ташкент — город хлебный... Понимаешь? Что-то же будет произведено?

    А.ОНОШКО: Собак травят уже.

    С.ДОРЕНКО: Собак травят, бомжей должны выгнать, проституток выгнать...

    А.ОНОШКО: Кошек замуровывают.

    С.ДОРЕНКО: Совершенно верно. То есть должны выгнать все подозрительные социальные элементы, очистить город от социального элемента. Всех на предприятиях в 1980 году, кому ни черта делать, отправляли в отпуск и давали путевки, чтобы они ехали в КавМинВоды для какого-то непринужденного 24-дневного отпуска, а лучше 30-дневного и так далее, по полтора месяца. Всех выгоняли, все предприятия, всех забулдыг, всех вьетнамцев, тогда на АЗЛК работали вьетнамцы. Всех отправляли. Или так и будут эти три бомжа?

    А.ОНОШКО: А вы бы спросили у них.

    С.ДОРЕНКО: Надо было спросить у бомжей, ребята, вы как планируете? Я думаю, что за 20 рублей они бы мне дали интервью.

    А.ОНОШКО: Вот вы смеетесь, а у нас ходит один попрошайка по району, его все уже знают. Он стреляет деньги у жильцов Корстена. Сначала он пытался у местных жителей, но он сам по себе... такой с рыженькой бородкой.  

    С.ДОРЕНКО: Интеллигентный человек?

    А.ОНОШКО: Я к нему очень присматривалась, мне так интересно было остановиться и с ним поговорить.

    С.ДОРЕНКО: По попрошайкам можно судить о районе. Я расскажу тебе о попрошайке, который подошел ко мне на Фрунзенской набережной, дом 50. Я сидел в машине, мне нужно было ждать. И я ждал, он подошел ко мне, у меня щель такая в стекле небольшая, это было в феврале...

    А.ОНОШКО: Поступление свежого воздуха.

    С.ДОРЕНКО: Верно. И он подошел ко мне и через эту щель сказал мне: моя мама, она такая неряха, моя мама, она опустилась, у нее нечего есть. Я только что навестил свою маму, у нее нечего есть. А мужчина лет 45, с такой прической, грива такая полуседых волос, немножко вьющаяся, он такой весь одетый, как бы это сказать, не совсем уже Бриони, последняя модель из Милана, но так одет со вкусом лет семь назад. И моя мама, она так опустилась, у нее вовсе нечего есть. Я только что увидел, у нее пустой холодильник. Я навестил мать, и что же вы думаете? Она едва выживает. А я слушаю, киваю, ага. Он говорит: помогите деньгами. Помогите средствами. А я говорил в этот момент то ли по телефону, то ли еще что-то, на что ему сказал: простите, мне сейчас некогда, потом расскажете, и закрыл окно и продолжил разговаривать. Я поговорил и стал копаться в телефоне. А он стоит метрах в восьми, абсолютно просто как Наполеон на Поклонной горе ожидая принесения ключей от города. Наполеон на Поклонной горе картина. То есть он выставил вперед левую ногу, взял себя за камзол, и так вот ждал. Он ждал, может быть, минут десять, после чего подошел ко мне и сказал: так что? Мне из-за копейки вот так унижаться? Я сказал: простите? — Я стою и жду. Вы сказали подождать. Я стою и жду, моя мама голодна, моя мама, пожилая женщина, голодна. Я стою и жду, каждое мгновение претерпевая унижение, говорит он мне. И что? За копейку вот так вы хотите, чтобы я унижался? Что мне еще для вас сделать, сказал он. Пасть на колени, он говорит. Я говорю: простите, я вас недопонял, чего вы хотите от меня? Денег? Не дам, нет. Он развернулся и сказал: я презираю. И ушел. Честное слово. Это Фрунзенская набережная. Насколько же благородный район, товарищи. У нас здесь поблизости бомжи лают на шнауцера, выстроившись в шеренгу трое. А у них на Фрунзенской я имел целый спектакль, и абсолютно бесплатно.

    А.ОНОШКО: Так вот. У нас он одевается в яркие куртки всегда, какой-то необычный зелено-красный цвет. И он пару раз пытался у меня десять рублей стрельнуть. А я ему кричала издалека «мне б кто помог». Я с детьми все время шла. И поскольку он вызывает у меня огромное любопытство, мне интересно, откуда он такой взялся, я ехала как-то мимо на велосипеде, еще было тепло, и он опять шел, и я ему крикнула: даю 500 рублей за интервью. Я решила, что я с ним поговорю и на местном нашем Facebook сообществе Гагаринского района сорву минуту славы, опубликовав историю.

    С.ДОРЕНКО: Держите ее! Санитары, в студию!

    А.ОНОШКО: А он мне ответил, так меня обидел: я интервью не даю! Вот так, как будто он какая-то звезда.

    С.ДОРЕНКО: Я закрыт для прессы. Низкие люди.

    А.ОНОШКО: А потом я видела, как он болтает с каким-то рабочим, из люка высунувшимся. И мне стало еще обиднее, что за 500 рублей со мной он не хочет разговаривать, а с рабочим из люка он стоит и разговаривает, за бесплатно. И вот этих людей, я считаю, надо оставить.

    С.ДОРЕНКО: Их надо оставить на чемпионат мира и не вывозить на 101-й километр.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я хочу рассказать, что действительно перед чемпионатом творится, по крайней мере, в Самаре. Как моя дочь рассказывает, она ... служит, обходы начинаются. Никого, в принципе, не выгоняют. Но профилактические беседы ведут.

    С.ДОРЕНКО: Политобозрение какое-то, да? Что черные это из Африки, не надо кричать, прыгать.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: К нам первый Уругвай приедет, кстати. Это для Самары будет... не знаю.

    С.ДОРЕНКО: Уругвайцы очень такие напыщенные...

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Самара не готова к уругвайцам.

    С.ДОРЕНКО: Они будут пить эрбамате, и они еще, я видел лично уругвайца, владельца гигантской латифундии потомственной, который говорил, но не делал. Они обычно говорят, они очень позеры. У меня полно друзей-уругвайцев.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я ни разу в жизни не видел уругвайцев.

    С.ДОРЕНКО: Он приехал сюда и сказал: я хочу встать на колени и поцеловать эту землю, увидев клевер. Здесь растет дикий клевер, я хочу встать на колени и поцеловать эту землю. Я сказал: давай, вперед! И он этого не сделал. Уругвайцы такие, трепачи, говорят, но не делают.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как убрать алкашей из Самары, вы представляете?

    С.ДОРЕНКО: Город обезлюдит. Мне кажется, нейтронной бомбой можно было бы?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Но я лично, и моя дочка тоже, она хочет в отпуск уйти в это время...

    С.ДОРЕНКО: Как это умно! Все встретимся под Барселоной, товарищи. Я тоже смываюсь, я на июль уезжаю. С уругвайцами надо дружить, они прекрасные, они пьют эрбамате и едят мясо бесконечно. Ведро мяса, чтобы только размяться, а потом уже садятся есть.

    А.ОНОШКО: Там пальмы... я смотрю фотографии Уругвая, я бы оттуда не уезжала, если бы я там жила.

    С.ДОРЕНКО: Я был в Монтевидео.

    А.ОНОШКО: Понравилось?

    С.ДОРЕНКО: Как сказать.

    А.ОНОШКО: Или впечатления смешаны? Мне кажется, вы были во всех странах за один или за два заезда.

    С.ДОРЕНКО: Нет. Из Буэнос-Айреса, там лететь 20 минут. Ты пересекаешь Буэнос-Айрес, ты пересекаешь Ла Плату, где хорошие ветры, и ты приземляешься в Монтевидео, где видна гора...

    А.ОНОШКО: А что там с пляжным отдыхом?

    С.ДОРЕНКО: Конечно. Пунта-Эста.

    А.ОНОШКО: А страшные кварталы?

    С.ДОРЕНКО: Ничего нет. Оставили в Бразилии и забыли. В Уругвае, я тебе скажу, в Уругавае и Аргентине народ чрезвычайно бедный. Поэтому они вспоминают, что... мне сказали, что лет 15 назад, сказал мне мой аргентинский друг, он сказал, лет 15 назад кто-то в Европе отказался от постановк мяса, как бы даже не Великобритания, может быть, в связи с обострением каким-то, и нам пришлось выкинуть на рынок почти даром мороженое мясо, которое мы собирались отправить англичанам. Потому что сами они мороженое мясо не едят, брезгуют. И нам пришлось выбросить за бесценок мороженое мясо, которое предполагалось отправить в Европу. Должен сказать, что покупателей не нашлось. То есть оно испортилось, и его пришлось подарить Африке потом. Аргентинцы, даже совсем бедные, мороженое мясо не купят. Это даже стыдно. Мороженое мясо, с какой стати? Они едят свежайшее мясо от трехлетних бычков.

    А.ОНОШКО: От зернового откорма, травяного...

    С.ДОРЕНКО: Где же ему зерно дать? Он все время на траве, никаким зерном там даже не пахнет. За ними скачут гаучо на своих маленьких лошадках, которые одновременно их любовницы, про это много анекдотов. Гаучо и его кобылка, есть много анекдотов. Как у нас про Чапаева, так у них про гаучо. 

    А.ОНОШКО: Может быть, их не надо пускать сюда?

    С.ДОРЕНКО: Чапаев не делал такое с кобылками? Начинаются многие анекдоты так: гаучо подставил табуретку... и дальше не буду рассказывать. Так вот, я был в Монтевидео, я был в Буэнос-Айресе, я был в Росарио, Аргентина, я поездил по Аргентине. А там только в Монтевидео. Хорошее место. Вкусно, сытно, много-много мяса. И кожаные вещи стоят 10 копеек. Тебе даже смешно. Кажется, на сдачу можно купить пару курток. Ты покупаешь куртку и на сдачу еще пару курток, говоришь: да заверните уже все. Это ощущение, когда ты видишь прилавок и говоришь: черт его знаешь, синяя, коричневая, фиг поймешь, да заверните все, что тут думать. По 30-50 долларов, смешные цены.

    А.ОНОШКО: В бразильском аэропорту таможенники изъяли центнер героина и килограмма взрывчатки, которые пролежали там полгода.

    С.ДОРЕНКО: Где они его взяли? Русские привезли? Откуда они взяли героин? Героин делается, герыч...

    А.ОНОШКО: В Афганистане, разве нет? Даже я знаю без подсказок.

    С.ДОРЕНКО: Ну? И чего тогда? Как он оказался в Бразилии, объясни мне?

    А.ОНОШКО: На самолете прилетел.

    С.ДОРЕНКО: В Бразилии должен быть кокаин. Мы это в школе учили, на уроках географии в пятом классе. Нам говорили: гашиш индийский, манчжурский, героин — афганский, кокаин — латиноамериканский. Это в пятом классе, у меня сидит просто прописанное в мозге. Теперь наоборот. Как же так может быть?

    А.ОНОШКО: Это как раз описывает схему экономического взаимодействия. Как бы экономикозамещение и так далее.

    С.ДОРЕНКО: На уроках географии нам преподавали, откуда какой наркотик. В советское время это обязательные были уроки.

    Мы вернемся наконец к чемпионату мира? Товарищи, сориентируйте нас, пожалуйста. Мы сегодня не последний раз работаем, поэтому еще вернемся к этой теме. Нас реально интересует, будут ли выставлять бомжей? Будут ли выставлять проституток? Будут ли выставлять рабочий люд? Будут ли выгонять таджиков?

    А.ОНОШКО: А кто убирать все будет?

    С.ДОРЕНКО: Славянок нагонят, в кокошниках. Они будут ходить с веничком специальным сувенирным. Таджики будут выползать в час ночи, быстро убирать и смываться опять. Нас это дико интересует. Запиши, мы вернемся к этой теме еще не раз.

     

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: Не будем докапываться. Хотя Настя продолжает меня третировать, что я сказал, что гомосексуалисты нетрадиционны.

    А.ОНОШКО: Как это? Даже анекдот такой есть, помните? Двое мужчин познакомились, что-то такое, коллеги говорят: как думаешь, между ними что-то будет? И один другому отвечает: против природы же не попрешь.

    С.ДОРЕНКО: Понятно. То есть они делают то же, что и все.

    А.ОНОШКО: Морские свинки, одним словом.

    С.ДОРЕНКО: Я вспомнил Пашу Пеперштейна. Господина Пеперштейна, ему принадлежит блистательная фраза: нет ничего лучше, чем драть живого человека. Она это и делают, дерут живого человека. А что тут плохого? Ну и молодцы. Если мертвого, другое дело было бы. Совсем другое дело. Ну, и хорошо.

    Я про экономику хотел, и про аскорбинку, и про соблюдение антироссийских санкций. Антироссийские санкции, люди их боятся здесь, крупные корпорации, мы это знаем. И это станет уголовным преступлением. Ты знаешь, что Андрей Исаев, один из заметных людей в «Единой России», очень заметный, яркий человек в «Единой России», работает над законопроектом об уголовной ответственности за соблюдение американских санкций на российской территории. То есть, условно говоря, американцы говорят: мы будем наказывать за то, что вы откроете предприятие в Крыму. И наши, пожалуйста, ни одна из корпораций, по-моему, МТС только, но как-то косвенно, раздавая симки других регионов, в Крыму не открываются. Потому что боятся поссориться с американцами. Потому что они котируются на биржах. Потому что они международные корпорации, потому что они привлекают кредиты на Западе, на Востоке, где бы то ни было. Вот за это будут руководители их сидеть в тюрьме. То есть все должны сказать, что мы не соблюдаем американские санкции антироссийские. Ни один из русских банков не заходит в Крым. Сбер не заходит в Крым. Сбера нет в Крыму. Это будет уголовным преступлением.

    А.ОНОШКО: И как же теперь?

    С.ДОРЕНКО: Я не знаю.

    А.ОНОШКО: А на что расчет? Что все зайдут в Крым.

    С.ДОРЕНКО: Все зайдут в Крым, моментально отрекаясь от планеты Земля, таким образом, попадая под санкции. Что произойдет? Кто знает, как это может сработать? Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Максим зовут. Вот сейчас чемпионат мира по футболу, крымские команды не участвуют в чемпионате России. Поэтому вы представляете, как этот закон будет действовать на вот эти крымские команды. Их что, теперь всех в тюрьму надо посадить?

    С.ДОРЕНКО: Согласитесь, что это противоречиво. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Ну, чего, надо тогда сделать и второй закон сразу же. Если депутаты, чиновники и прочие иже с ними, хотят лечиться, отдыхать и так далее, они должны это делать в Крыму и больше нигде, иначе уголовная ответственность. Поехал лечиться за границу, как Тулеев  — сядь на пятерочку.  

    С.ДОРЕНКО: Как вы думаете, как много депутатов продолжают ездить не в Крым?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Просто отдыхать или лечиться, я думаю, что процентов 80.  

    С.ДОРЕНКО: Давайте так скажем. Совсем недавно сто процентов, условно говоря, каких-нибудь силовиков ездили в Доминиканскую Республику. Потом им запретили. Они не могут не оказывать давления на остальных, чтобы остальные тоже не ездили. Ну как они могут улыбаться своим коллегам гражданским, которые машут им рукой в Шереметьеве? Это же некрасиво.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Надо, чтобы тогда была и реальная уголовная ответственность, чтобы народ знал своих героев. Поехал на воды в Баден-Баден и в казино...

    С.ДОРЕНКО: А в Карловы Вары?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: То же самое, тоже пятерочку. Получи.

    С.ДОРЕНКО: Я думаю, что мы сейчас находимся все еще в движении, не похожем на кристаллизацию. Мы еще не кристаллизовались. Мы скорее текучи сегодня, в сегодняшней жизни. Мы все еще как бы не дошли до истинной категоричности. А это то, что предлагает Андрей Исаев. Андрей Исаев говорит: вы на словах поддерживаете, вербально поддерживаете присоединение Крыма, вообще все? Они говорят: да, с восхищением и восторгом. Он говорит: окей, если это так, то вы должны открыть свои предприятия в Крыму, условно говоря, сделать так, чтобы крымские команды участвовали в чемпионате и так далее. Давайте будем последовательны, говорит Андрей Исаев.

    А.ОНОШКО: Это понятная такая, цельная позиция. Но к чему она приведет?

    С.ДОРЕНКО: Ему говорят: да, но мы же должны быть хитрыми. Мы же хотим жить. Мы не готовы к тому, чтобы обрушить все к чертовой матери. И экономику обрушить к чертовой матери мы не готовы. Он был молодой анархист. Да. 58-й говорит: помню его худеньким молодым анархистом, выступающим на митинге солидарсности с Литвой в январе 1990 года. Исаев выступает и так далее. Очень интересно.

    Он говорит: давайте будем последовательны и давайте будем «карте место», слово значит, говорит Исаев. Это простая истина. Но мы говорим ему: Исаев, мы-то жить хотим.

    А.ОНОШКО: Кто победит в этом?

    С.ДОРЕНКО: Разум практичный или разум принципиальный? 7373-94-8. Здравствуйте. Слушаю.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я, честно говоря, испугался немного. Дело в том, что я тоже присоединился к санкциям. Я не даю банкам, в Крым не езжу... не имел дел со списком. И чего же мне теперь, страдать за свою принципиальность и приверженность?  

    С.ДОРЕНКО: Вы понимаете позицию Исаева? Исаев говорит: карте место. Слова говорите? Тогда за слова отвечайте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это мне напоминает: есть семейка, в ней червоточинка — дочка принесла в подоле.

    С.ДОРЕНКО: Старорежимные вгляды какие-то. Ну, ладно, прошу вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И все помалкивают как ни в чем не бывало. И тут появляется такой правдоруб и начинает...

    С.ДОРЕНКО: Обычно нетрезвый пенсионер. Я вам сейчас всю правду скажу. Исаев вам напоминает такого нетрезвого пенсионера, который начинает называть своими именами...

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да-да. Могу на спор. Приструнят.

    С.ДОРЕНКО: Вот это интересно. На спор предлагает наш слушатель. Исаев проведет свой закон? Исаев говорит следующее: давайте будем принципиальными людьми. Мы с восторгом, и вы с восторгом, удовольствием и со счастьем воспринимаете воссоединение с Крымом. Окей. Тогда вы обязаны делать так, как велит вам сердце, а не так, как велит вам карман. Вы должны сделать так, что Крым действительно часть России и все, открыть там филиал Сбербанка и так далее. Никакого эмбарго, никакого отдаления. Делайте. Вы попадете под санкции, вам перестанут давать кредиты, ваши акции уйдут с рынка всей планеты, вы будете стоить 10 копеек. Но неважно. Но у вас останется...

    А.ОНОШКО: И никто этого не заметит, кроме нас.

    С.ДОРЕНКО: Никто этого не заметит, кроме нас. Экономика покажет другие результаты. Но это же не имеет значения, когда мы говорим правду. Ведь правду говорить легко и приятно, говорит Исаев. Его приструнят или он победит в этом вопросе? Исаев победит и введет уголовную ответственность за непризнание фактическое, по действия, за следование санкциям. Исаев сделает это, такую приниципиальность он проведет, как закон и введет уголовную ответственность — 134-21-35. Его приструнят и укротят, скажут: хватит болтать, Исаев. Исаев! Пожалуйста, сядьте. Его приструнят — 134-21-36. Скорее всего, мы будем практичны, мы будем аккуратно говорить одно, а делать другое. И это нормально.

    Я хотел еще поговорить об этом. 7373-94-8. Слушаю.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я думаю, если вдруг представим такой сценарий, когда компании войдут в Крым, тогда будет настоящий крах российской экономики, это первое. И второе...

    С.ДОРЕНКО: Почему? А если экономика перейдет на мобилизационные рельсы, военные? Пожалуйста, можно же жить без денег, по картокам и так далее.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я говорю, мы тогда превратимся в большой Иран с перспективой КНДР.

    С.ДОРЕНКО: Ну, да. Но Иран же жил десятилетиями.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но мы-то не хотим так жить.

    С.ДОРЕНКО: Как вам сказать? Мы не хотим жить, например, любуюсь на Петра Церетели, который есть уродство и глумление над здравым смыслом. Но дети родились уже при Петре Церетели, их души уже с рождения искорежены этим безобразием, и они уже не видят, что это мерзость.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Но есть книга Айн Рэнд «Атлант расправил плечи» — там подробно описано все, что сегодня происходит в России. Почитайте, очень интересно.

    С.ДОРЕНКО: Я считаю, что сменяемость поколений. Я человек 90-х, потому что я пою 90-е, время свободы, хулигантства какого-то и так далее. А уже родились дети, которые родились в 1990-м. Первые десять лет они не очень помнят. В 1989-м, 1987-м каком-нибудь. Они не помнят. Носили какие-то поганые джинсики с «Лужников», дерьмецо какое-то. Ну, нормально. Они все равно дети. Потом они повзрослели, им стало 15 в 2002, им стало 20 в 2007-м. То есть они уже... чайник у них включился уже в нулевые. А девяностые — рассказы какие-то. Они уже выросли и так далее. Они уже дети компрачикосов какие-то, другие. Как люди, которые выросли при Эйфелевой башне. Я просто вам приведу артефакты. Есть Эйфелева башня, которую когда построили, люди считали, что это глумление над чувствами, глумление над искусством, глумление над прекрасным. Эйфелева башня — олицетворение мерзости. Потом выросли люди при Эйфелевой башне — ходят фотографируются при ней. Понимаешь? Вырастут люди сейчас, выросшие при Петре Церетели. Этот Петр, который на стрелке стоит, это же, извините, цензурно нечего сказать. Это же кощунственно искореженное чувство прекрасного.

    А.ОНОШКО: Колумб с открученной головой, знаете?

    С.ДОРЕНКО: Да я знаю, конечно. И Колумба я видал, и он чудовищный. Но Петр еще хуже. Петр хуже Колумба, я хочу сказать. Еще более громоздкое чудовище из мультфильма. Это чудовище из мультфильма корежит души детей, и они уже при нем воспитываются. Поэтому когда вы говорите: наступит крах... что значит крах? Просто люди, когда они родятся и они будут знать, что денег нет, а есть карточки, они будут счастливы. Как счастливы кубинцы, которым выдают цыпленка. Им выдают цыпленка раз в неделю, условно говоря, выдают рис. Они счастливы, они хохочут. И никто так не хохочет, как кубинки прекрасные. Они хохочут, они счастливы, у них кровь с молоком, у них прекрасная кожа, у них прекрасные песни, тамтамы и всевозможные другие извращения. Правильно? Так и у нас будет. Почему вы думаете, что это ненормально? Новая нормальность — это то, к чему привыкаешь. Поэтому когда вы говорите, что экономика ляжет... она не ляжет, она будет другой. Но счастья и несчастья всегда будет поровну. И всегда будет одинаковы. Счастье и несчастье просто заменятся, и будут немножко другими. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я родился в СССР. И мне на фоне всего этого, конечно, хотелось бы, чтобы наши компании быстрее зашли в Крым. Если уж мы отжали его или вернули, как угодно..

    С.ДОРЕНКО: Воссоединились.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы там хозяева, мы должны там делать все, что угодно. А у нас получается какая-то двойственная ситуация. Мы такие все из себя гордые, но на самом деле мы трусливо сидим и ничего не делаем. Лишь бы с Запада на нас не посмотрели косо.

    С.ДОРЕНКО: Мы пользуемся, понимаете. Если вы прочитаете Библию, вы обнаружите, что два персонажа Библии отдают собственную жену другим мужчинам со словами «скажи им, что ты моя сестра». Два раза. Кроме Иосифа еще есть случай. Это военная хитрость. Библия нас этому учит, что мужчину можно подарить другому мужчине со словами «скажи им, что ты моя сестра, а то они убьют меня».

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Во времена написания Библии, возможно, то было нормально.

    С.ДОРЕНКО: Так сейчас, может, тоже. Мы говорим Крыму: скажи им, что ты наша сестра.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это неправильно.

    С.ДОРЕНКО: Почему неправильно? Так в Библии написано. Мы учимся у священной книги.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это ломает гордость русского человека. Это позорно как-то.

    С.ДОРЕНКО: Гордость гордостью, а свою шкурку жалко. Каждая мышка свою шкурку бережет.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понятно. Но мы должны придерживаться единой линии, которую мы выбрали, и идти в одном направлении.

    С.ДОРЕНКО: Шкурку-то жалко, понимаете, в чем дело? Скажи им, что ты моя сестра. И все. Я остановил голосование. Будет, как Исаев сказал — 20 процентов. Его укоротят и язык ему укоротят, его поправят, скажут: Андрюш, ну, все, хватит хлопотать, молодец. 20 процентов верят, что он победит. Лимузин считает, что Исаев прав. Немногие считают, что Исав прав. Исав прав чем? Я еще раз повторю то, что я сказал в самом начале. Исаев прав тем, что он сказал: давайте будем приниципиальными людьми. Исаев говорит: мы с вами принципальные люди или хитрованы? Если мы хитрованы, то давайте хитрость пропишем где-то в конституциию. Мы хитрованы. Мы говорим одно, делаем другое, и вообще тень на плетень, а сами где-то втихаря и так далее. Если это так. А если вы принципиальные люди, то давайте, пожалуйста, соответствуйте своим же собственным словам. Своим словам, не чужим, братцы, говорит Андрей Исаев. И здесь я не могу не сказать, что Андрей Исаев действитель ведет себя как человек бескомпромиссный и до известной степени русский, соглашусь с Лимузином. Правда же?

    7373-94-8. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я хотел сказать, что нас нет перспективы стать даже Ираном, к сожалению. Мы КНДР станем, если мы введем, наши фирмы. Потому что экономики практически никакой нет. Мы себя обеспечиваем свеклой, по-моему, на сто процентов только. Больше ничем. Углеводороды, которыми мы торгуем, в этом случае мы перестанем ими торговать.

    С.ДОРЕНКО: Почему? Это же... при Брежневе поставки газа велись и широко.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это не те времена. Сейчас, видите, какая активная политика ведется против России. И если зайдут какие-то компании, они автоматически перестанут существовать...

    С.ДОРЕНКО: Вы имеете в виду, что они захлопнут и газ, и все постепенно?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Найдут они альтернативу. Мы не единственная страна с газом. Понятно, что будет дороже. Но они, я думаю, будут платить эти деньги, чтобы осуществить то, что они осуществят, если придут компании в Крым.

    С.ДОРЕНКО: А мы перейдем соответственно на уровень существенно ниже по обеспеченности.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: КНДР.

    С.ДОРЕНКО: Иран у нас не получится, говорит наш слушатель. Мы сразу перейдем в состояние КНДР. 7373-94-8. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Игорь, Москва. Вот вы говорите, Куба смеется бедная. А можно такой вопрос? А Америка такая довольная — она вся в депрессиях и на таблетках.

    С.ДОРЕНКО: Я не знаю.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они антидепрессанты принимают.

    С.ДОРЕНКО: Они и к психотерапевтам ходят, и ничего. А чего плохого?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это не самое главное в жизни, оказывается.

    С.ДОРЕНКО: Когда мне говорили лет 30 назад, что весь Запад на антидепрессантах, я думал, что это плохо. А сейчас не понимаю, чем плохо? Я не пью антидепрессанты.

    А.ОНОШКО: Антидепрессанты помогают людям, у которых есть проблемы.

    С.ДОРЕНКО: Я не понимаю, почему это плохо? Я думаю, что люди — биохимические компьютеры. Кроме того что люди это шланги между ртом и анусом, на который понавешана всякая хрень. Человек — это шланг между ртом и анусом, в свернутом виде, и на него навешаны всякие штучки — сердце, ножки, ручки, головка какая-то. Но кроме этого человек — это биохимический компьютер. Если биохимический комьютер можно избавить от какой-то взвинченности, например, антидепрессантом, а что плохого? Вам хочется дофаминовый резонанс попасть, описанный Пелевиным в S.N.A.F.F., и вы попадаете в дофаминовый резонанс путем дополнения какого-то вторичного захвата серотонина. Я сейчас говорю ахинею, которая ничего не значит. Вы вторичным захватом серотонина наоборот его прекращаете, от чего у вас повышается серотонин, и начинает чего-нибудь дофамин. Я говорю слова просто, которые где-то слышал, находясь в помещении. Я не знаю, что они значат. И вам клево. А плохо-то что здесь? Нет, я не согласен концептуально, извините.

    7373-94-8. Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. С одной стороны, ситуация напоминает когда в коммерческих структурах кто-то у кого-то отжимает землю, и потом эта земля должна некоторое время отстояться, что называется, прежде чем начинать на ней какое-то новое строительство...

    С.ДОРЕНКО: Чтобы попривыкли все.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Попривыкли. Совершенно верно. Проходит какое-то время, люди попривыкли, и потихонечку там начинается какое-то движение.

    С.ДОРЕНКО: Это как с Северным Кипром. Северный Кипр. Народ попривык, и уже нет паники.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И сейчас не вызывает ни у кого... по отношению к Турции, что там что-то происходит. Как бы все идет своим чередом, никто никого не трогает.

    С.ДОРЕНКО: Там же на линии протистояния военные столкновения были. Никто не помнит, что это были черные полковники, которые в Греции пришли к власти, и так далее. Все уже забыли. Попривыкли.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Прошло время. А во-вторых, если придать этому факту такую же медийную освещенность, как с Крымом, и натравить CNN, BBC, еще кого-то, то будет та же самая ситуация, тоже начнутся подобные вещи.   

    С.ДОРЕНКО: Вы мудрец. Надо, чтобы все попривыкли и все будет нормально. А сколько нужно лет? Десяточку?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 5-7.

    С.ДОРЕНКО: Лучше десять, мне кажется.

    А.ОНОШКО: А прошло четыре года.

    С.ДОРЕНКО: Еще шесть, и все будет хорошо.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Еще как раз три года. А с другой стороны, ситуация напоминает то, что говорил президент про свою юность в питерских дворах. Есть шайка, кодла...

    С.ДОРЕНКО: Басков переулок, напомним.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Бригады таких хулиганов во главе с одним-двумя заводилами. Соответственно, если одному главному дать в челюсть, то остальные уже вряд ли полезут, и будут задумываться. Та же ситуация.

    А.ОНОШКО: А как мы дадим в челюсть?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Тут может быть по-разному. Экономически и политически валит главного...

    А.ОНОШКО: Что же мы медлим?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас идет такое постепенное.

    С.ДОРЕНКО: Пружина собирается. Потом Кадыров арестует Трампа. Знаете, что Кадыров сказал, что он арестует Трампа? И Кадров арестует Трампа, они авианосец — а некуда, ага.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Об этом в Instagram своем, да?

    С.ДОРЕНКО: Нет, его забанили. Он не сможет теперь. Зелимханов сообщит. Трампа он арестовывает, то есть главного сразу. Сажает его в Зиндан, кидает ему сверху куски свинины. Жри свинину, паскуда!

    А.ОНОШКО: Американцы новые выборы себе сделают, и нового выберут.

     

    В ДВИЖЕНИИ

    НОВОСТИ

     

    С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Проект по внедрению телемедицины начался в двух поликлиниках Москвы.

    Дайте мне сказать про доллар. Рубль должен расти. 61,78. Нет, он не растет. Вчера в три часа дня я смотрел, он был 61,63. А сейчас 61,78. 75,40 по евро. 73,71 нефтьица. 1,2206 евро-доллар, доллар сильный в паре. Хорошо. Давай говори про телемедицину.

    А.ОНОШКО: Да. Хорошая вещь.

    С.ДОРЕНКО: Ребята, сейчас, когда одна часть государства... понимаете, у нас две части государства, как две части послания. Президент выступил с посланием 1 марта, напомню. Там было две части. Одна часть говорила о том, что если мы не будем быстро модернизироваться и меняться, то мы просто исчезнем. А вторая говорила о том, что мы сильны, как никогда. Вот это две части послания. И эти две части послания сражаются в эти минуты. Дай мне эту новость.

    А.ОНОШКО: Про С-300?

    С.ДОРЕНКО: Я сказал тебе про телемедицину.

    А.ОНОШКО: Я хотела с ленты...

    С.ДОРЕНКО: Настя, я говорю: дай мне телемедицину, сейчас у тебя на ленте была. Ты мне показывала.

    А.ОНОШКО: Я вам показывала?

    С.ДОРЕНКО: Да. РИА Новости. Открой. Проект по внедрению телемедицины. А я тебе показывал, что оставь эту новость. А потом сказал: включи телемедицину. И Настя охотно, с удовольствием, с пониманием сказала про С-300? Вот две части послания в твой голове, понимаешь? У одного уха первая часть послания, у второго уха вторая часть послания. Вот я чувствую, у тебя борьба какая-то внутри. И побеждает такая, военная часть, вторая часть побеждает.

    У нас сейчас идет разрушение интернета последовательно, вторая часть послания. И телемедицина запускается в двух поликлиниках Москвы. Это интересно. Две московские поликлиники запустили пилотный проект по внедрению телемедицины, сообщается на официальном портале мэра и правительства Москвы. Телемедицинские технологии для общения между врачом и пациентом начали применяться в столичном здравоохранении. Пилотный проект по их внедрению стартовал в двух городских клиниках: детской —133, взрослой — 23, говорится в собщении. А как же вам Роскомнадзор-то подрежет? Вы начнете оперировать там кого-нибудь, а? Согласно собщению, пациенты, нуждающиеся в наблюдении врача, смогут проконсультироваться со специалистом, не выходя из дома. Доктор общается с пациентом, который был у него на приеме, по видеосвязи, с помощью смартфона. Придется на штатив. Если я начну вырезать себе грыжу...

    А.ОНОШКО: Нет, это хронические пациенты.

    С.ДОРЕНКО: Я хочу вырезать грызь. Надорвался в патриотизьме, и хочу грызь вырезать. Я, соответственно, выхожу на связь, беру в руки скальпель, ставлю на штатив смартфон и подключаю его к зарядке, чтобы он посередине не грохнулся. Правильно? И спрашиваю: Николай Александрович, ну что? Он говорит: с богом. И я делаю надрез. Он говорит: что видишь, Серега? Я говорю: сало. Он говорит: режь глубже, сантиметра на три-четыре туда...

    А.ОНОШКО: А комментировать можно будет в режиме онлайн? Подписчиков сколько, сердечки, сердечки...

    С.ДОРЕНКО: Я бы не разбивал экран на два, я бы взял второй смартфон, а может быть, iPad какой-нибудь поставил, чтобы сердечки сыпались. Я режу снова. Говорю: Николай Александрович, по-прежнему сало. Я режу себя, режу, уже пять сантиметров прорезал.

    А.ОНОШКО: Удаляй. Сделаем заодно липосакцию.

    С.ДОРЕНКО: Нет, нельзя. Там потом ямка будет.

    А.ОНОШКО: Зашьете потом. Ушьете кожу, все будет хорош, раз уж вы умеете.

    С.ДОРЕНКО: Не надо, не глумись. Я могу сказать, сейчас девчонка умерла. Слышала эту новость?

    А.ОНОШКО: Которая грудь? Но она от болевого шока...

    С.ДОРЕНКО: Какого болевого? Это новая девчонка. Она не вышла из сна, анестезию маханули ей не ту. Сейчас публикация, сегодня. Ей 32 года, двое детей. Она долго кормила грудью, не жалеючи себя. В результате растянула все это дело, и решила подтянуть чуть-чуть, повыше сделать. И ей анестезиолог делал анестезию, 24 года парню, сейчас неважно. И он, видать, не до конца был опытен. И она не вышла из наркоза. Чего-то хватанул там не то. 32 года, двое детей. Поэтому не шути. Эта пластическая медицина, конечно, тяжелая фигня. Кожу подрежь...

    И посередке Роскомнадзор выключает эту хрень. А я с надрезом в сале. У меня там скальпель... Там же будет защищенных каналов связи. Будет обычный интернет, который ложится постоянно из-за того, что Роскомнадзор...

    А.ОНОШКО: Смешнее намного будет, Сергей. Это только хронические больные, которым нужны регулярные консультации. Что им таскаться каждый раз с каким-нибудь ревматизмом. И он все уже знает, лечение назначено, и вдруг у него что-то там...

    С.ДОРЕНКО: Здравствуйте, слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Сергей меня зовут. Это прям а-ля Кашпировский.

    С.ДОРЕНКО: Ну, да. Скажите, доктор, у меня фарингит? — Да, наверное. Может, трахеит.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет, у вас геморрой.

    С.ДОРЕНКО: Они спорят обычно, трахеит или фарингит.

    А.ОНОШКО: Я же вам говорю, то хронические. У вас было бы хроническое...

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я пошел с ребенком в больницу, ухо посмотрели, чего-то закапали, ушли. Через две недели ребенок говорит: ушко болит, девять лет ребенку. Пошел в поликлинику через знакомых. Отит. Забыли вытащить тампон.

    С.ДОРЕНКО: Но зато если будет по Skype, не будет тампона.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Водичкой залейте, нос просморкайте, и все.

    А.ОНОШКО: Первичные обращения все равно будут очные. Тут же написано.

    С.ДОРЕНКО: Насть, тебе сколько лет? Вот эта фраза «тут же написано», она относится к девочке десяти лет. Ты же не девочка десяти лет. Тут же написано. Насть?

    А.ОНОШКО: Так первичное обращение все равно очное, а не через телемедицину.

    С.ДОРЕНКО: Они пишут чего хочешь. Очное тебе запишут без тебя.

    А.ОНОШКО: Но если так продлевать вектор, может быть. Это сильно упростит. Потом робота нарисуют, который пользуясь ресурсами всего интернета, будет ставить диагноз.

    С.ДОРЕНКО: Я скажу окончательную правду. Насть, никому ты не нужна. Вот когда ты это осознаешь, свою никчемную ненужность полную, и мою, и твою, полную никчемную ненужность...

    А.ОНОШКО: Но государству станет плохо, если у него будут болеть люди.

    С.ДОРЕНКО: Это иллюзия заботы.

    А.ОНОШКО: Если геополитически мыслить...

    С.ДОРЕНКО: Государству не станет хуже.

    А.ОНОШКО: Конечно, станет. Если у него люди будут болеть и плохо обслуживать.

    С.ДОРЕНКО: Тебе построить модель государства, в котором плевать, где кто чем занимается? Я тебе построю. Можно я тебе расскажу про государство вымышленное? Это государство вымышленное за 2,5-3-4 тысячи километров тащит нефть и газ из региона под названием Сибирь. Тащит нефть и газ в другой регион, где люди работают и могут расплачиваться. Эти нефть и газ обслуживают пять миллионов таджиков и киргизов, в Тюмени. Поставки нефти и газа из Сибири. Это вымышленная страна,такой страны нет, я придумал. Из Сибири тащатся нефть и газ, Уренгой – Самара – Ужгород, еще что-то, «Северный поток»... Брест. Это обслуживают пять миллионов среднеазиатов, иммигрантов, которых можно за шкирман и на солнышко, потому что они не граждане, они бесправные люди. Специально заводятся бесправные люди, чтоб бесправным людям мало платить, репрессировать в любой момент, выгонять к чертовой матери, стоит рот ему отрыть. Рот раскрыл — все, пшел отсюда, до свидания, запрет на въезд. Есть одноразовые такие люди послушные, которые обслуживают главную принципиальную вещь — поставку нефти и газа из Сибири. Все остальные могут идти на хрен. Понятно тебе?

    А.ОНОШКО: Понятно.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо. Молодец, что смекнула. Это вымышленное, я сейчас придумал, такого нет государства. Ты мне говоришь: а я буду болеть, и от этого ущерб государству. Рассказать, куда тебе пройти вместе с твой болезнью? Государству ущерба ноль. Наплевать на тебя просто. Ты луковой шелухой можешь лечиться. Можешь березовыми почками лечиться. Корой дуба. Можешь цедрой апельсиновой. Цедру насуши, и в нос себе вставляй и ходи. И так далее. Это никого не парит, Насть. Это вымышленное государство обслуживается пятью миллионами, хорошо, десятью миллионами, таджиков, которые совершенно спокойно поставляют нефть из Сибири в Европу. Все. Это весь доход. Все остальное никого не парит. И ты никого не паришь. А ты здесь нахлебница. На том основании, что Столыпин переселил твою прабабку с Украины на Дальний Восток, ты на этом основании здесь сидишь нахлебницей и требуешь, чтобы за тобой ухаживали. А с чего ради, интересно? Кому ты нужна здесь?

    7373-94-8. Правильно? Я не знаю.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утрою. Хотел поддержать телемедицину. Объясню ситуацию. У человека, например, давление хроническое. Ему прописали два вида таблеток пить. Пьет-пьет, тут погода, к примеру, меняется. У него давление начинает скакать. Зачем ему идти к врачу, если он может позвонить врачу, если он с ним уже занимался до этого, личный контакт был, есть все данные, что он пьет, он ему просто дает показания давления, может кардиограмму прислать, и по ней он все может сказать.

    С.ДОРЕНКО: Конечно. Я вам по-другому скажу. У соседнего подъезда сидит тетка, и она может посоветовать. Так и не надо врачу звонить. Зачем? Я серьезно говорю. Тетка сидит. Я паркуюсь, у соседнего подъезда сидит тетка, дает советы по любому вопросу. И по давлению даст. А? Она научила меня словам каким-то — тройчатка, пятичатка... знаете такие слова? Потом еще какие-то слова, не все я запоминаю. Но прблема решается просто. Соседка может. Зачем врач вообще нужен? Для чего? Депутаты дают советы: кора дуба, березовые почки, лимончик, марганцовочка, аскорбинка. Депутаты лечат. Товарищи, у нас все врачуют.

    7373-94-8. Здравствуйте. Слушаю вас.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я доктор, я хочу сказать, что вы должны понимать, что никто никому не нужен. Что ваше здоровье в ваших руках. Я вас уверяю, врачу есть чем заняться. Его напрягают настолько, что ему будет совершенно не до этой бабки, у которой очередное повышение давления.

    С.ДОРЕНКО: И больше того, поскольку порог понижен, звонок, она будет знать, куда нажать пальцем, то она будет звонить каждые 20 минут.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Она будет высасывать мозг полчаса в приводить в бешенство врача.

    С.ДОРЕНКО: Помните эту пациентку у Чехова, которая сальца в тряпочке принесла и рассказывала, как у него, кто, внучок женился и так далее. Она будет звонить по любому поводу. Сегодня встала вся я не своя, доктор.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хотел сказать, что элементы телемедицины должны присутствовать, но это немножко не то, о чем вы сейчас говорите.

    С.ДОРЕНКО: Мне кажется, они должны звонить друг другу. Вместо того, чтобы звонить врачу, пусть они звонят бабка бабке и все.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, это самый оптимальный вариант. И чтобы врачи этих профессиональных споров не касались и не встревали.

    С.ДОРЕНКО: Надо сделать так. Надо сделать бабку одну, вот эта была юмористическая пара в Советском Союзе. Я что-то такое помню, а как их звали, не помню. Авдотья Никитична, что ли... короче, какая-то была юмористическая пара, кто-то, может, помнит, в старые времена, две бабки — одна из них интеллигентка, а другая типа колхозница. Я что-то видел, но не помню.

    А.ОНОШКО: Новые русские бабки.

    С.ДОРЕНКО: Нет. Про новых вообще не слыхал ни разу. И назначить каждой бабке другую бабку, которая будет над ней альфой, ведущей в паре. И разбить их на пары, и пусть они друг другу звонят.

    А.ОНОШКО: Так это и так происходит, Сергей.

    С.ДОРЕНКО: Зачем они будут звонить этому несчастному врачу? И вмешивать? Сидит мужчина 28 лет, и сидят две женщины 82. 82 и 28. Они сидят, у них на двоих 164 года, а ему 28. И они ему будут рассказывать, что вот здесь кольнуло и здесь кольнуло, а я вот шла, и пытаюсь уложить волосы сегодня, знаешь, он что-то не лежит, волос. Может, распрямляется, не знаю. Ты чем моешь? И там все чередуется — медицина, хозяйственное мыло чередуется с качеством кефира, с рассказом, как она молодушкой была и так далее. Зачем это врачу? На хрен не нужно. На уровне ЖЭКа разбиваются бабки на пары. Одна, кто пообразованнее, у одной четыре класса образования, а у другой есть еще какое-то училище. Иди сюда, эта старшей назначается. Авдотья Никитична и вторая бабка. Я считаю, что вот как надо делать. Товарищи, вы не понимаете.

     

    С.ДОРЕНКО: Расскажу потрясающую вещь, которую вычитал в иностранной пресса. А, нет, сначала... можно я вернусь к политике? Вето России в ООН собираются обходить. Американцы придумали, как. Мы ветируем, это естественно, мы это делаем десятилетиями, и это очень правильный метод отбора взвешенных решений. Но мы уже видели примеры, когда Россия ветировала какие-то решения ООН, а американцы просто создавали международный блок, который принимал решения в нем, помимо ООН. По Саддаму Хусейну и так далее. А сейчас они хотят все-таки проводить через ООН, но обесценить вето России. И они это сделают через Генассамблею. Западные страны намерены положить конец праву вето Российской Федерации. То есть право вето будет в Совбезе, но никто не будет его созывать. Понимаешь? А они будут работать чисто через Генассамблею, которая будет принимать решение большинством голосов. Американцы обойдут право вето России тем, что будут все чаще и чаще вопросы ставить перед Генассамблеей. Превратят ее, Генассамблею, в рабочий инструмент Совета Безопасности, и решения будут принимать простым большинством. Последнее время Россия 11 раз использовала право вето в Совбезе ООН при решениях относительно Сирии. 11 раз мы применили вето. Американцы говорят: окей, это все клево, а теперь мы пойдем без Совета Безопасности, раз вы там применяете вето. И это будет чудесно через Генассамблею все делаться. Вот так. Так что это редкое явление в международной дипломатии, но оно будет теперь применяться. И видимо, нас теперь вот так объедут на кривой козе. Это интересно, и это мне казалось бы... я не знаю, что придумают наши дипломаты, чтобы как-то... кроме заявлений, конечно, громких и всяких полуматерных высказываний, хотелось бы понять, что наши дипломаты как это смогут, каким образом нейтрализовать эти усилия.

    И еще одна новость интересная. Путин снова поедет на «Мерседесе» на инаугурацию. Не приготовили, не смогли. Об этом пишет сегодня «Московский Комсомолец» в отделе «Политика». Президент России Владимир Путин в день своей инаугурации не прокатится на русском лимузине «Кортеж». Он поедет опять на «Мерседесе».

    А.ОНОШКО: А разве может князь ехать на машине, которая называется «Кортеж»? Это же не подобает, мне кажется. И не может такого быть. Он же не кучер.

    С.ДОРЕНКО: «Кортеж» это весь проект. Можно будет назвать «Князь». Помнишь, «Москвичи» как назывались у Лужкова, когда он делал машину «Москвич»? У него «Владимир Мономах», «Владимир Креститель», «Юрий Долгорукий», князья... ты не могла обратиться к «Москвичу» (машине имеется в виду) иначе как Ваше сиятельство или Ваша светлость. Ваше сиятельство, вы заведетесь сегодня? Ваша светлость, что-то сегодня у вас левое переднее на одной атмосфере подспущено. Понятно?

    Так же и у Путина может быть. «Кортеж» это «Кортеж», а его личная машина будет «Ваше сиятельство». А машина ему будет говорить Ваше превосходительство. Это легко. Даже кукла говорит, возьми куклу за тысячу рублей, которая будет тебе все это говорить.

    Поедет на «Мерседесе», а потом зато пересядет на «Кортеж», потому что уже испытания близки к тому, что пора-пора.

    А.ОНОШКО: В качестве пассажира? В смысле, потом, или прям... как невеста с двумя платьями бывает, когда не можешь определиться с платьем, берешь два: одно на регистрацию, а второе в ресторан, танцевать. У меня есть несколько подруг, они так замуж выходили.

    С.ДОРЕНКО: Нет. Ты забываешь, на второй день другое платье.

    А.ОНОШКО: Не знаю такого.  

    С.ДОРЕНКО: А как же? Свадьба хорошая дня четыре идет. Ну, ладно. Еще смешная новость. Я хочу рассказать новость, чтобы каким-то образом тебя просветить. Оказывается, есть Центральноафриканская республика, в которой 170 русских спецназовцев охраняют президента. Офигенская тема. Ты же не знала об этом.

    А.ОНОШКО: Ничего себе. Надо сына соориентировать.

    С.ДОРЕНКО: Да. Россия развернула отряд из 200 (в каком-то месте я видел 170) спецназовцев, которые защищают президента Центральноафриканской республики. Это потрясающе интересно.

    А.ОНОШКО: Здорово. У них нет выхода к морю... они же там в результате какой-то войны, Судан когда раскалывался, она образовалась.

    С.ДОРЕНКО: Постоянная война, там кошмар настоящий. Наши ребята, за ту же зарплату, охраняют его от кого? От центральных африканцев. 200 спецназовцев.

    А.ОНОШКО: А почему они нам своих лиловых негров не прислали охранять? Было бы здорово.

    С.ДОРЕНКО: Конечно. В ливреях. Лиловый негр вам подает манто... а может быть, в притонах Сан-Франциско лиловый негр вам подавал манто...

     

    С.ДОРЕНКО: Победителя олимпиады по химии нашли мертвым, мальчика 17-летнего, найдено тело. Погиб после проверки ФСБ какой-то. Это депрессия какая-то у него, насколько я понимаю. Записку он оставил, все на свете... Я имею в виду, слово «самоубийство» же нельзя говорить, запрещено? А как надо говорить?

    А.ОНОШКО: Вы сейчас как-то очень ловко сказали. И было понятно...

    С.ДОРЕНКО: 17-летнего мальчика, победителя столичной олимпиады по химии, нашли... ага. Я говорю «найдено тело» — уже понятно, что он неживой. Ну, у него, наверное, была депрессия после проверки ФСБ, он записку оставил. Видишь, как я сказал? Я 4-5 предложениями сказал слово «самоубийство». Нельзя говорить слово «самоубийство».

    А.ОНОШКО: Мне просто интересно, насильственная, например, смерть, это когда ты сам себе насилие делаешь, в результате которого все. Это что?

    С.ДОРЕНКО: Нельзя говорить «самоубийство». А как говорить, непонятно. Надо другое слово говорить. В русском языке много...

    А.ОНОШКО: Ушел из жизни. Это же клише. Меня мама учила в детстве, что безвременно скончался — это когда от внезамной болезни, ушел из жизни — это когда сам себя. И дальше, был какой-то ранжир. Это, может, мифы советских людей, вы как работник прессы, наверное, лучше меня знали эти обороты в советское время.

    С.ДОРЕНКО: Я не знал.

    А.ОНОШКО: Меня учили в детстве так распознавать.

    С.ДОРЕНКО: Эвфемизмы появились позже. Я работал в самое счастливое время, когда мы просто говорили «убили» или «самоубийство». Первый эвфемизм очень интересный, возник в конце уже 90-х и даже уже в начале нулевых — это «ликвидированы боевики».

    А.ОНОШКО: Разве это эвфемизм?

    С.ДОРЕНКО: Конечно. Потому что их убили. Например, за пять лет до этого говорили «убиты пять боевиков». Затем слово «убит» было...

    А.ОНОШКО: Неприлично.

    С.ДОРЕНКО: Неприлично, да, убивать нельзя. Поэтому «ликвидированы пять боевиков». А потом и дальше пошли, потому что «ликвидорованы» грубовато звучит, и говорят...

    А.ОНОШКО: Нейтрализованы.

    С.ДОРЕНКО: Совершенно верно, ты права. А потом было, в связи со славянофильством и лицемерием вместе, славянофильство, замешанное с лицемерием, дало прекрасное слово «обезврежен». «Обезврежены пять боевиков» — на самом деле, просто убиты. Они были вредные, а стали невредные. Невредный боевик это какой боевик? Мертвый. На самом деел, убили. И эти все эвфемизмы появлялись постепенно. Сначала было «убиты пять боевиков», потом «ликвидированы пять боевиков», потом «нейтрализованы пять боевиков», потом «обезврежены пять боевиков». Так же с самоубийством. Надо как-то говорить «шагнул в вечность». Какое-то слово нужно придумать.

    А.ОНОШКО: Мне кажется, «ушел из жизни» вполне себе нормально звучит.

    С.ДОРЕНКО: Ушел и ушел. Хорошо. Неважно. Но нельзя говорить слово «самоубийство». И мы его ни разу не произнесли, как вы заметили. В Московской области нельзя, запрещено. Он погиб. Ах, вот как говорят.

    А.ОНОШКО: Под колесами? Нет.

    С.ДОРЕНКО: Но оставил записку перед погибелью. Произошла погибель. Ну, и хорошо. В смысле, кому хорошо?

    А.ОНОШКО: Всем плохо.

    С.ДОРЕНКО: Очень плохо. А почему плохо? Мы не знаем, почему. Нельзя говорить. И еще «Московский комсомолец» пишет сегодня. Школьница оставила предсмертный дневник в сети.

    А.ОНОШКО: «Предсмертный» можно говорить еще?

    С.ДОРЕНКО: Можно.

    А.ОНОШКО: Ей 14 всего было. Она его долго вела, он такой длительный. И сейчас разбирает психолог в «МК» и говорит: вот, видно  же, она прямо действительно в клиническую депрессию погружалась, еще на фоне гормональной перестройки такое бывает. И там самое такое странное во всей этой статье...

    С.ДОРЕНКО: Папа пьет.

    А.ОНОШКО: Ну, мало ли у кого папа пьет. Не все же из-за этого так... А ей сначала было грустно, а потом стало все неинтересно. Прямо симптомы. И говорит психоло: вовремя не подхватили, не помогли, неправильно, неправильно. Вот она старалась, старалась как-то достучаться до мира, но никто не смог ей помочь. А у меня возник вопрос, на который психолог в статье не дает ответ. А если вы замечаете, вот мама этой девочки тоже заметила, что что-то не то, сидит, музыку слушает, рисует, ну, уроки делает. А что делать? Непонятно. Даже если ты находишь такой дневник, например. Еще живого своего ребенка. И что делать?

    С.ДОРЕНКО: Бить. Не кормить. Привязать за ногу к батарее. Я спрашиваю.

    А.ОНОШКО: Вы прям саударвинист.

    С.ДОРЕНКО: Я спрашиваю. Я следую как раз консервативной мысли. У нас консервативная мысль необычайна сильна. И консервативная мысль требует, чтобы детей...

    А.ОНОШКО: Вы можете просто сказать, что в ваше время такого не было.

    С.ДОРЕНКО: Никогда. В наше время такого не было. Сейчас консервативная мысль работает в России очень сильно. И она требует бить. Может быть, попробовать бить систематически? Пороть по субботам? А бить легко, подзатыльники, не оставляя следов, каждый день? Может быть, так? Но дети должны выживать. Если они будут вдоль стеночки проползать под плинтусом, рядом с мышкой, чтобы папа не выстрелил, а мама не ударила кочергой, то, может быть, у них мысли всякие пагубные отойдут на второй план?

    А.ОНОШКО: А помните, с 90-х был такой описан способ во всех газетах, бить, чтобы не оставалось следов? Берешь апельсины и в мокрое полотенце их кладешь. И по почкам. Говорят, синяков нет. Мне так запомнилось. Я всю жизнь проношу с собой это знание.

    С.ДОРЕНКО: Страна, где отзвучал давно здоровый смех, как писал Северянин, продолжает смеяться над апельсинами, отбивающими почки. Обратите внимание на слова Насти.

    А.ОНОШКО: Я же не придумала это.

    С.ДОРЕНКО: Здесь отзвучал давно здоровый смех. Однако мы его слышим. Послушайте, как она смеется. Она смеется. Эта милая молодая женщина смеется. Над чем?

    А.ОНОШКО: У меня всегда примерно одинаковый уровень счастья.

    С.ДОРЕНКО: Над чем смеется эта дофаминовая наркоманка? Над чем? Она смеется над отбиванием почек мокрым полотенцем, в которое завернуты апельсины. Прекрасно, Настя. А капает при этом кровь и апельсиновый сок, они смешиваются, и кто-нибудь это все слизывает.

    А.ОНОШКО: Сок в конце, когда разрежешь эти апельсины.

    С.ДОРЕНКО: Я пытаюсь эротизировать эту сцену. Умеренно. Ладно, все.

    Огромный черный клубок. Школьницак оставила предсмертный дневник в сети. И еще этот мальчик-химик, победитель олимпиады. Тут написано, что вот так в Москве и Подмосковье с 21 по 23 апреля вот это сделали, что нельзя называть, четверо подростков. За три дня четверо подростков. Но называть нельзя. Поэтому мы ни за что ничего не назовем. Да и нет такой проблемы. Мы счастливо маршируем под нашими советскими знаменами... мы все маршируем от счастья, товарищи. Мы не должны называть эту проблему. Называть проблему запрещено, говорить слово запрещено, проблемы не существует. Все хорошо.

     

    С.ДОРЕНКО: Я все-таки дам эту песню прекрасную. У меня даже лучше получилось.

     

    ЗВУЧИТ ПЕСНЯ

     

    С.ДОРЕНКО: А вы говорите, самоубийство. Что за хрень? Вот истинная правда про жизнь.

    Скажи, классно? Вот как люди жили, мать. Вот как жили в старые времена — счастливые, довольные, улыбчивые, пухленькие. Ты недовольна? Антисоветчица!

    А.ОНОШКО: Я ручкой машу с Мавзолея. Приветствую.

    С.ДОРЕНКО: Посмотри, какие они все полненькие, толстенькие девочки. Здесь написано не по-русски. «Ридный край, ридный Сталин». Это идет украинцы. Украинцы приветствуют ридного Сталина, обнажившись по пояс.

    Красота! Они идут в вышиванках, приветствуя ридного Сталина. Девушки в вышиванках, а мужчины обнажены по пояс. Вдруг время он времени они делают колесо и так далее. Они маршируют с винтовками, голые, в трусах, они идут в трусах с винтовках. Товарищи, это безусловно, макеты. Они могут выстрелить в членом Политбюро, поэтому настоящих винтовок им не дали.

    А.ОНОШКО: Стали рядком, прицелились и бабахнули.

    С.ДОРЕНКО: Вот как люди жили, товарищи! Это все неправда. Я на станции Алмазной маленьким-маленьким мальчиком шел со станции по делам со взрослыми, и там пиво привозили, шахтеры приезжали на станцию с электричками, с автобусами. И у них под ногами вертелись мужички с отрезанной половиной туловища. Половина туловища отрезана, фронтовики были, ветераны. Они скакали на дощечках, к которым прикручены четыре подшипника. Фабричные подшипники были вместо колесиков. У них было четыре подшипника, дощечки и половина туловища. И они выпрашивали у ребят пивка хлебнуть. «Пивка хлебнуть дайте кружечку. Оставь, оставь маленько». И они выпрашивали докурить, и допить пиво. Победители в великой войне.

    А.ОНОШКО: Их выслали из больших городов, чтобы с глаз долой, не попрошайничали.

    С.ДОРЕНКО: На станции Алмазная, под нашими спортивными знаменами, они ползали по полтуловища на дощечках специальных, с подшипниками, и просили: «Ребят, оставьте докурить, ну, чего ты, оставь». Дай дернуть чуть-чуть. Пивка оставь чуть-чуть. Они выпрашивали глоточек пива и окурок, чтобы дернуть чуть-чуть. Победители в великой войне. Под нашими спортивными знаменами! Ненавижу!

     

    С.ДОРЕНКО: Про жизнь человека. Анрей Павленко, ты мне рассказывала.

    А.ОНОШКО: Да, врач. Пишут, что один из лучших хирургов-онкологов.

    С.ДОРЕНКО: Большая история, нередко будем к ней возвращаться.

    А.ОНОШКО: Хирург оперирующий, в марте, то есть только что, узнает, что у него последняя, финальная стадия рака...

    С.ДОРЕНКО: Во-первых, не последняя, а третья. У него рак желудка. Настя, тебе нельзя доверять. Андрей Павленко, один из лучших хирургов-онкологов страны, он режет сам. В марте 2018 года он узнает, что у него рак желудка в третьей стадии, с позитивными перитониальными смывами. В этом случае шанс на выздоровление около пяти процентов. Он знает, что делать, потому что он сам онколог. Но он завел сейчас страницу и будет информировать, как он лечится. Вот так.

    А.ОНОШКО: Первое, когда ты читаешь — оторопь от того, что как же так, человек, который каждый день с этим работает, он у себя никак не смог... то есть ранняя диагностика, профилактика, каждый онколог говорит, что это основная деятельность, предупреждение. Не может человек. Даже будучи в курсе дел, это почувствовать. Не всегда. И бывают такие формы, которые ни анализ крови, ни МРТ, ничего не поможет. Пока оно не разрастется до приличных размеров, под слизистой опухоль. Это первое, что вызывает удивление, что сам онколог и заболел. Второе, что когда человек простой заболевает, сначала долго себя плохо чувствует. А знаете, Сергей, вы телевизор давно смотрели? Там сплошная реклама...

    С.ДОРЕНКО: Я смотрел телевизор в 1998 году.

    А.ОНОШКО: Там сплошная реклама, если у вас болит голова, выпейте то-то, если у вас болит...

    С.ДОРЕНКО: Я смотрел телевизор в 1998 году в октябре. Недолго.

    А.ОНОШКО: А если у вас болит живот, примите то-то. Сейчас постоянно идет реклама, каждые пять минут. Когда у тебя болит живот, не надо принимать лекарства, а надо идти разбираться, почему он у тебя болит. Ну, неважно. Ты как простой человек долго выясняешь сначала, что у тебя не так.

    С.ДОРЕНКО: Я вспомнил, что я видел по телевизору! Пивовар Иван Таранов! Я в 1998 году видел телевизор последний раз. И там было: Пивовар Иван Таранов.

    А.ОНОШКО: И Вилларибо и Виллабаджо не помните? Устраивали праздник, а потом одни...

    С.ДОРЕНКО: Где сковородки мыли?  А ты не помнишь: красивая женщина идет сквозь бутылку и превращается в пантеру? Она идет сквозь бутылку водки и превращается в пантеру.

    А.ОНОШКО: Нет. Вот бы наоборот. И вот простой человек. Потом он слышит этот диагноз. И он в полной опять безвестности. То есть он только что не понимал, что происходит. И тут дальше не понимает, потому что там какие-то... у нас только государство фиктивно лечит, потому что настолько дорогостоящее лечение, что ни одна частная компания, по большому счету, не может ничего хорошо сделать.

    С.ДОРЕНКО: Твои слова не успокаивают.

    А.ОНОШКО: Не успокаивает. А он знает. Поэтому все мы должны... с одной стороны, тут же беспокоиться, потому что как только рядом кто-то умирает или заболевает, ты думаешь сразу, как обезопаситься, а что сделать? Да ничего не сделать. Но надо прочитать, чтобы знать...

    С.ДОРЕНКО: Можно я расскажу, как я понял? Это врач, хирург-онколог, у него третья стади рака с какими-то очень плохими показаниями. Он офигенски точно помрет. И он начинает сейчас рассказывать день за днем, как он будет это проходить, как он проживет эту свою смерть. Я так понимаю. Зайди на этот сайт «Такие дела». Это очень правильный сайт.

    А.ОНОШКО: А фамилия его?

    С.ДОРЕНКО: Андрей Павленко. Здравствуйте, Денис.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я врач-кардиохирург. И я месяца четыре назад узнал, что у меня хроническая недостаточность сердца. Кардиомиопатия.

    С.ДОРЕНКО: Это у всех.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не у всех. По крайней мере, как лечить, могу сказать. Я знаю, мне надо бросить курить. Правильно

    С.ДОРЕНКО: А ему-то что? Он уже на финишной прямой. У него третья стадия с позитивными перитониальными смывами. Все, кранты. Он сейчас будет бороться и описывать для людей, чтобы люди понимали, чего делать на крайняк.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А это надо? Людям просто знать, которые... Я не могу с вами спорить.

    С.ДОРЕНКО: Лягушка должна взбивать молоко.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А пугать людей надо? Надо ли это знать вообще? Людям просто посторонним, пока они не заболеют? Это я свое мнение говорю.

    С.ДОРЕНКО: Ваше мнение, безусловно, интересно, потому что это тоже целое направление мысли. Почему не думать, что это просто кольнуло. Тебя заколдовали, заговор, кто-то нашептал. Не надо лечить рак, зачем? Это просто наколдовали. Надо поехать к колдуньями и расколдоваться.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А лучше узнать это сразу?

    А.ОНОШКО: Есть же статистика, например, по скриннингу рака молочной железы.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скриннинг это все ерунда.

    А.ОНОШКО: Но там статистика по смертности ниже по этим видам рака, чем у нас. У нас такой программы нет. Значит, это работает как-то?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Почему у нас нет скриннинга? У нас есть скриннинг, делают бесплатно во всех поликлиниках.

    А.ОНОШКО: Рак шейки матки и еще колоректальный рак тоже проверяют у нас разве по программе ОМС? Насколько мне известно, люди за свой счет делают.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Понятно, что поджелудочную железу проверять невозможно. Но рак молочной железы, это все делается...

    С.ДОРЕНКО: Я понял ваш подход, саму философему. Это все равно не поможет, тогда зачем кувыркаться. Но рак настолько многообразен, и есть так много видов рака, который лечится, что следовало бы...

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть такой рак яичка, вы не поверите.

    С.ДОРЕНКО: Что вы говорите? Здесь я бы остановился поподробнее. И что же? Его приходится удалять, я думаю.

    Я хочу сказать следующее. Рак очень многообразен, это целый разряд заболеваний, которые развиваются схожие по биохимиии какой-то или физиологии, но это разные заболевания. И часть из них лечится. Часть из них лечится трудно, часть из них лечится легко, часть из них вовсе не лечится. Я не знаю, я сейчас пытаюсь фантазировать. Почему же тогда опускать руки, если часть из них лечится? Здравствуйте.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Хотела бы прокомментировать высказывание вашей ведущей относительно того, что у нас не диагностируют бесплатно рак шейки матки. У нас это делают в поликлиниках бесплатно. Вобще любая женщина может обратиться к гинекологу и сказать, что она хочет сделать диагностику. И ей это сделают абсолютно бесплатно.

    С.ДОРЕНКО: Вы врач?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я врач.

    С.ДОРЕНКО: А не могут огорчить? Например, такую ерунду. Она пришла, ей говорят: ой, Настен, у тебя Хелика поселилась в животе, видать, тебе кранты. Не будут огорчать? Человек может пожить с Хеликой?

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Человек может пожить с Хеликой. Но медицина для того и существует, я как врач считаю, что нет страшных диагнозов, есть страшное незнание. Сейчас существует огромное количество специфических препаратов для разных случаев жизни и разных заболеваний.

    С.ДОРЕНКО: Позвольте такую вещь спросить. Бывало ли когда-либо в вашей практике или практике ваших знакомых, что человек приходит с очевидным диагнозом, а потом куда-то уходит, бродит где-то три года, возвращается — а у него ничего нет. Спрашиваешь, а что ты делал? Да ничего не делал.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Это казуистика. Бывает чаще наоборот. Избегание болезни, когда люди часто не слушают врачей и родстввенников.

    С.ДОРЕНКО: Я был студентом, мне поставили колит. А потом он куда-то делся. Черт его знает, где он.

    РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это преходящие заболевания такие, которые не влияют на продолжительность жизни, как головная боль — заболело и прошло.

    С.ДОРЕНКО: Спасибо вам огромное за то, что вы сказали. Люди услышали. Удачи.

    В ДВИЖЕНИИ

    С.ДОРЕНКО: Мы пойдем и проживем ее, эту среду, 25 апреля.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено