С.ДОРЕНКО: 8 часов 38 минут. Четверг, 1 ноября. Здравствуй, великий город! Здравствуйте. Все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Анастасия Оношко, ведущая этой программы.

А.ОНОШКО: И Сергей Доренко. Доброе утро всем.

С.ДОРЕНКО: Расскажи мне, пожалуйста. Я «Комсомолку» эту тоже читал. Можно, я вам почитаю «Комсомольскую правду», товарищи? Поучительная ужасно хрень, вы сейчас расплачетесь. Приготовьте платочки, может быть, полотенца.

А.ОНОШКО: На вас начнут вырастать погоны, пока вы будете слушать, у нас начнет округляться лицо. 

С.ДОРЕНКО: И лампасы прорезаться. Значит, пишет Инга Новицкая, это текст женщины.

А.ОНОШКО: Может, это вымышленное имя, мы не знаем.

С.ДОРЕНКО: В смысле? Я не думаю. Таким текстом может гордиться любая журналистка. Нет, это Инга Новицкая, «Комсомольская правда». «Грандиозный скандал на ровном месте вспыхнул в полиции Башкирии…» На ровном месте, это же Южный Урал, холмы не очень большие. «Сразу три влиятельных начальника обвинены в групповом изнасиловании 23-летнего дознавателя. Девушка, которая менее полугода назад окончила юридический университет и устроилась на работу мечты, сейчас в слезах дает показания местным следователям. А между тем на помощь местным правоохранителям летит целая группа из главка МВД. Такое дело нельзя спускать на тормозах. Вторник, совершенно обычный рабочий день. Два старых и уважаемых офицера полиции — 51-летний Эдуард М. и 50-летний Салават Г., которые нынче стали начальниками разных райотделов, решили наконец встретиться и вспомнить было, потравить байки, обсудить последние новости, да и просто выпить за здоровье. В какой-то момент к ним в компанию также записался инспектор управления по миграции Уфимского района 34-летний Павел Я. Над местом застолья тоже долго думать не стали, выбрали здание управления по вопросам миграции МВД по Уфе. Удобно — здание в самом центре города, магазины рядом, да еще и сотрудницы новенькие, прямо радуют глаз. Вечер был идеальным — достали бутылку, сначала по одной рюмочке, не закусывая. Сразу по второй. Незаметно в течение пары часов они уже изрядно напились. И как это бывает в такой ситуации, захотелось приумножить как часто бывает в такой ситуации, захотелось приумножить веселья и разбавить компанию. В здании к тому моменту уже практически никого не оставалось, однако 23-летний дознаватель Гузель С. до сих пор находилась на работе. Офицеры, естественно, обрадовались и позвали красивую молодую девушку к себе в кабинет. А Гузель выбрала работу в полиции не просто так, ее отец один из самых высокопоставленных и влиятельных силовиков Росгвардии в Уфе. Можно сказать, что пошла по его стопам, с детства находится в этой среде. Об этом обстоятельстве прекрасно знали в самом управлении, она не была рядовой сотрудницей». Понятно, да? То есть она дочка начальника. «Наверное, именно поэтому девушка всегда чувствовала себя в полной безопасности». А была бы сиротка, ее трахали бы непрерывно в коридоре. «И без тени сомнения поднялась к трем взрослым мужчинам». Внимание, здесь есть осуждение. То есть она, ее решение было какое-то сомнительное изначально, да?

А.ОНОШКО: Конечно, это же всегда опасность, мужчины вокруг.

С.ДОРЕНКО: Товарищи, подняться к трем взрослым мужчинам. Вообще, к мужчинам. Мужчины — это же животные. «Однако количество выпитого алкоголя, как выяснилось, перевесило здравый рассудок. Мозги полицейских в тот момент отключились совсем, они принялись сначала грубо приставать к коллеге». Лапать эту Гузель. «А затем и вовсе срывать с нее форму». Попытка сорвать форму это же сразу оскорбление полиции. Помнишь, 6 мая 2012 года кто-то протянул руку? И полицейский написал, что он думал, что этот человек может срывать нашивки, погоны? И следовательно, его надо посадить. Их же сажали за такие вещи. За попытку снимать форму — это же оскорбление полицейского при исполнении. Ага. Ну, хорошо «Дёать отпор крепким мужчинам у хрупкой Гузель не получилось. В групповом изнасиловании принимали участие все трое офицеров». Три начальника. «Все трое подозреваемых – известные и влиятельные в Башкирии полицейские. Хороший товарищ, — говорят об одном из них. — Примерный сотрудник башкирской полиции, справедливый руководитель – вот, что говорят об Эдуарде М. Никто из своих не сомневается, что половой акт или действия были. Но есть версия, что это произошло по обоюдному согласию». Обоюдное, умноженное на три – шестереюдное уже согласие. А потом уже она стала писать заявление. А так-то ей все было хорошо и нравилось. Известно, что выпивал Эдуард М., полковник, не без повода. Один из выпивавших — начальник паспортно-визового сервиса. А второй — начальник Кармаскалинского УВД. А в свое время жертва работала под началом обоих насильников. То есть она с каждым из насильников перед этим поработала.

А.ОНОШКО: Давно мечтала о такой встрече, с момента первого знакомства.

С.ДОРЕНКО: Она — дочь высокопоставленного силовика, генерала ОМОна, Рогвардия теперь. Красавица, отличница, гордость родителей, пишет «Комсомольская правда».

А.ОНОШКО: А такая шалава оказалась, хочется дописать.

С.ДОРЕНКО: Вот только бывшие одногруппники девушки вспоминают, что с ее именем в Уфимском юридическом институте связано несколько скандалов. Два года назад из-за обвинений в домогательствах уволили одного курсанта. Но тогда дело быстро замяли и не стали предавать широкой огласке общественности.

«Она всегда была заносчивая, высокомерная, – рассказывает источник «Комсомольской правды». – Внимание парней тоже любила, но внешность у нее действительно эффектная, так что проблем с общением с противоположным полом никогда не было. Закончила Уфимский юридический институт и стала работать дознавателем в уфимском районном отделе МВД. Все прекрасно знали, чья она дочь, они же не идиоты, чтоб наброситься на нее и изнасиловать. Также интересно, как она вообще оказалась в их кругу. Вряд ли бы руководством стало употреблять алкоголь перед личным составом. Скорее всего, пили вместе, а потом… ну, что ж, проверка покажет». То есть это статья, написанная женщиной в «Комсомольской правде», она показалась феноменальной нам. Написала ее Инга Новицкая, женщина. Из которой постоянно понятно, в каждой строчке понятно, что офицеры были хорошие, и остаются таковыми. Два старых и уважаемых офицера полиции решили наконец встретиться и вспомнить былое, потравить байки, обсудить последние новости. Да и выпить за здоровье. А что тут такого? И вот приходит молодая шалава, понимаешь, садится на стол, расставляет ноги. А они, что? Мужики слабоваты оказались. Если бы они тещу пригласили, чтобы пить вместе, чтоб теща рядом где-то была, может, она бы прогнала ее, сказала: ну-ка, отсюда быстро иди, я тебе скажу, как ты по-русски называешься.

А.ОНОШКО: А что это вы с таким чухонским акцентом?

С.ДОРЕНКО: Ступай прочь, я скажу, как ты по-русски называешься. Это меня пробило чего-то, я не знаю. Мужики сидят: Эдуард, здорово. Нормальные ребята, им по 50… а этот 34 к ним приблудился, молодой парень. Я тебе объясню, почему. Чтоб за бутылкой кто-то сгонял. Два офицера, 50 и 51 год, полковники, серьезные, уважаемые люди. К ним приблудился этот 34-летний. Для чего? Ну-ка, давай, братан, сгоняй еще, деньги есть у тебя или тебе дать? — Да есть. — Ну, давай, что ты стоишь, что ты телепаешься, быстрее.

А.ОНОШКО: И пачку «Парламента». Чтоб длинные были. Или наоборот. Я помню, люди часто уточняли, из студенческой жизни.

С.ДОРЕНКО: Да-да. Здравствуйте. Денис из Самары знает жизнь, как никто.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Моя дочь заканчивала, она тоже в Росгвардии работает, ей 26 лет, она заканчивала этот же институт, уфимский, заочно. Про эту историю, она звонила. У этой девушки уважаемой, как ее зовут, у нее интрижка была, не знаю, с кем из этих трех. И она скандалистка, это чистая подстава была. Там все было договорено.

А.ОНОШКО: Кого она подставила?

С.ДОРЕНКО: Секунду, не надо спорить. Настя сразу пытается спорить. Настя полемистка, а я журналист, новостник. Я пытаюсь у вас выведать, а Настя сразу начинает спорить. Денис, она из этих трех с кем-то была?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Вполне объективно я это говорю.

С.ДОРЕНКО: Может быть, я думаю, ей 23. Поэтому… Я к нему клоню, она поэтому сидела где-то рядом, и ребята ее позвали. Но поскольку это было в миграционном отделе, они пили в миграционном, а она там работает…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Какая разница?

С.ДОРЕНКО: Разница есть. Потому что один только служил там, этот 34-летний.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не буду говорить, с кем она. Но мы догадаемся.

С.ДОРЕНКО: Намекните хотя бы. С одним из старших или с младшим?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не со старшим.

С.ДОРЕНКО: С младшим, с 34-летним. Правильно. То есть он ей сказал: я тут с мужиками, полковники, побудь пока что.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я вам скажу ее подробности. Она узнала о его неподобающем поведении.

С.ДОРЕНКО: Этого 34-летнего?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я так не говорил, но мы догадались. Неподобающе поведение было его в другие дни. А старшие, конечно, попались по глупости. Просто выпили мужики…

С.ДОРЕНКО: Выпили, глаза рогом, как скоты, естественно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но никакого там изнасилования не было.

С.ДОРЕНКО: А можно вопрос? Чисто хочу визуализацию. Она их отводила в какое-то соседнее помещение или прямо тут на столе?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я сомневаюсь, что там все трое в этом участвовали. Это чистая заява, пусть следствие разбирается. Я сомневаюсь, как моя дочь рассказывала.

С.ДОРЕНКО: А как определить?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как медик вам скажу, это определяется…

С.ДОРЕНКО: Биоматериалы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Не будут этим заниматься. Уволят к чертовой матери всех. Но и дело заводить не будут. Потому что всем там ясно, как божий день, что там было. Но уволят всех.

С.ДОРЕНКО: Включая саму жертву?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Сейчас очень строго. У моей дочери тоже бывают часто корпоративы, она у меня незамужняя, ходят они. Но никакие изнасилования, я вам скажу честно, это все сказки для журналистов. Никакие изнасилования там не допускаются, только по обоюдному согласию. Это глупости все. Чтобы два полковника насиловали… ну, что? Сами подумайте.

А.ОНОШКО: Пьяные же.

С.ДОРЕНКО: Как вам сказать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Знаете, полковники пьяные не бывают.

С.ДОРЕНКО: А, то есть они бывают сугубые? Усугубленные.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Сейчас правильно вы сказали. Они бывают усугубленные. Они усугубили, понимаешь, в чем дело. Ты не понимаешь полковники. Полковник, он сидит себе, у него в основании большой живот, на который он опирается, как на постамент такой, и он усугубленный. Если он выпьет сколько-то, бутылочку, допустим, он просто станет более усугубленным. Теперь внимание. У полковника есть давление. Давление есть? Какое у него давление? 150 на 100, рабочее, правильно? 150 на 90, 140 на 90. Как же он тебе будет вытанцовывать на этой девахе? Это тяжеловато. Что ж он, за виагрой погонит 34-летнего? Ну-ка, майор, сбегай быстренько в аптеку. А? Нет. Что нам рассказывает Денис? Он говорит следующее — что она девушка 34-летнего (это версия Дениса), а 34-летний вел себя неразборчиво, он оказался промискуитетчиком, по жизни. И она решила ему отомстить и/или сделав вид что отдается одному из полковников. Его погнали за водкой, допустим, 34-летнего промискуитетчика, а она в этот момент села на коленки к кому-то или еще что-то. А он входит, а она ему: да, ты же с этой шалавою…

А.ОНОШКО: А зачем ей было тогда жаловаться, если месть успешно была завершена?

С.ДОРЕНКО: Ну, дело пошло, раз такая пьянка, я не знаю.

А.ОНОШКО: А жаловаться-то зачем?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю нравы полиции. Кто знает нравы полиции? Ну, скажите, пожалуйста. «Я это написать не могу, а вы выговариваете», — говорит Доктор Джекил. В смысле чего? Так для чего нам вербальный аппарат? Для того чтобы думать. «У меня жена тоже в органах. Все праздники гуляем семьями. В отделах сейчас никто не пьет», — 97-й. Но это же Уфа, 97-й. Вы поймите, это особое место, это черт те где. Вы можете себе представить, где находится Уфа? Я, например, не могу.

А.ОНОШКО: Я была в Уфе.

С.ДОРЕНКО: Как тебя занесло туда?

А.ОНОШКО: Я переводчицей была у винодела, который ездил туда, итальянец, и представлял свое вино местным сомелье.

С.ДОРЕНКО: Богатым людям.

А.ОНОШКО: Да какие богатые люди. Сомелье. И там ничего особенного.

С.ДОРЕНКО: Это была Уфа, вы все-таки сделайте скидку. А если Россия отстает от Европы лет на 50, то Уфа отстает на эти же самые 50 от Москвы.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Андрей. … отработал в органах, в ОМОНе, а последние годы в подразделении Росгвардии. Опыт жизненный подсказывает, что работают девушки многие в органах, и очень большой процент этих девушек не то что всем подряд на корпоративах, но в качестве приближенных к руководству.

С.ДОРЕНКО: Бывают и офицеры-женщины, а бывают какие-то солдатки, типа телефонистки, в армии вот.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Девушка, которая приходит, как-то очень быстро попадает на курсы младших офицеров, непонятно, с чего бы это, и быстренько за три года службы в лейтенанта, старшего лейтенанта превращается. Я думаю, не семи пядей во лбу. Я знаю случаи, у нас работали, когда в охране девушки, они при штабе были, не в экипажах ездили. Очень быстро карьеру делали. И все прекрасно в отделе знали, под чьим она покровительством. А тут, я так предполагаю, наверное, получилась какая-то, как вы говорите, что на коленочках посидела, тот устроил сцену ревности, и может быть, там драка получилась. Она под градусом, наверное, сделала заявление, что ее изнасиловали. Может быть, и до этого чего-то было, со своим партнером. Знаете, водка поссорит — водка помирит. А это, я так понимаю, раздули. Ну, в Уфе у нас есть господин, не будем называть его фамилию, хозяин Росгвардии, который сейчас в конкуренции с МВД. Значит, надо просто в МВД некоторые звезды посшибать. Не раздули бы. Там просто папа командир ОМОНа или кто?

С.ДОРЕНКО: Генерал вдобавок.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, там на месте порешали бы. Кого надо, посадили, кого надо, поснимали. А на общероссийский масштаб, я думаю, такой скандал никто бы просто так поднимать не стал.

С.ДОРЕНКО: Сама виновата. Нет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это я не знаю. Сама – не сама.

С.ДОРЕНКО: Ребята, какие же мы дремучике! Всегда женщина виновата у нас. Скажи, что мы дремучие люди. Мы абсолютно средневековые люди.

 

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. Настенька, я должен сделать некоторые пояснения, которые до известной степени скорректируют твое понимание. Когда ты сказала, что министерство внутренних дел выступило с обещанием вплоть до увольнения, с этими офицерами уфимскими, надо точно понимать, что в МВД работают люди с юридическим образованием. Не только с юридическим образованием, но и с юридическим сознанием. Они говорят о своей компетенции. Это абсолютно принципиальная фигня. Вот смотри. Ты работаешь в МВД. Дело ведет Следственный комитет. Ехать ли этому чуваку в рай, определяет апостол Петр. Ты не можешь говорить, Ирина Волк, когда говорит, что вплоть до увольнения, в этот момент она говорит о собственной компетенции. Она не может говорить, что скажет апостол Петр. Ирина Волк — не апостол Петр. Ирина Волк не может говорить, что скажет Следственный комитет, она не знает. Она же не может лезть в чужое ведомство. Она не знает, что скажет суд. Будет ли суд. Это не ее компетенция. Поэтому юридическое сознание Ирины Волк точно формулирует абсолютно собственную компетенцию министерства. Она от имени министерства говорит. Мы, министерство, вплоть до увольнения. Далее, Следственный комитет — вплоть до посадки. Апостол Петр — вплоть до ада. Но это как бы не ее компетенция.

А.ОНОШКО: Просто надо учитывать, что со стороны звучит это… то есть по-бытовому надо было сказать… их обязательно… если они виновны, они больше работать у нас не будут точно. Но звучало это…

С.ДОРЕНКО: Я тебе объясню. Наше бытовое сознание от столь высокопоставленного человека, как Ирина Волк, пресс-секретарь МВД, ожидало грома и молний. А не учитывало, что мы говорим с юридическим человеком, с юридическим сознанием, который не будет гром и молнии делать. Потому что гром и молнии — это неправильно с точки зрения юридического сознания. Вот и вся недолга, я хочу, чтобы ты это понимала. И мне кажется, что и слушателям не мешало бы это понять. Они говорят каждый о своей компетенции. Это принципиальная дисциплина юридического сознания. Я это понимаю. Хорошо.

Нет, Ирина Волк не высказывает собственного мнения. Совершенно Плюшевый говорит: она высказывает собственное мнение. Она высказывает мнение ведомства.

А.ОНОШКО: Она говорит с обществом, а общество, может быть, не имеет такого юридического сознания. Поэтому, может быть, стоит говорить с обществом, корректируя язык в сторону правильного восприятия?

С.ДОРЕНКО: Чуть эмоциональнее, да. Ну, хорошо. Мы теперь понимаем, я вам теперь разъяснил. Хватит. Теперь, что, меня казнить собираетесь? Я не обладаю юридическим сознанием. Я обладаю эмоциональностью. Но я понимаю, когда люди корректны в рамках своей профессии. Поехали дальше.

 

С.ДОРЕНКО: Тоже поразительная вещь. Генпрокуратуре написали не допускать проведения рэп-концертов. Мы должны сейчас говорить о молодежи, и о взрывнике из Архангельска. И мне кажется, что это гигантская тема, огромная, над которой нам следует подумать всем вместе.

Депутат Законодательного собрания Ленинградской области, а там у вас, надо сказать, что и Петербург, и Ленинградская область отличаются экзотами, блистательными абсолютно, от которых кровь стынет просто. Депутат Заксобрания господин Петров попросил генерального прокурора Юрия Чайку не допускать в России концертов рэперов больше. Пока не нормализуется ситуация в молодежной среде.

А.ОНОШКО: И рейверов я бы предложила туда же.

С.ДОРЕНКО: Прошу вас принять меры прокурорского реагирования в части проведения мероприятий по недопущению проведения псевдомузыкальных собраний и официальных концертов рэперов на территории Российской Федерации до момента нормализации ситуации в молодежной среде, пишет Петров в письме Чайке. Текст обращения находится в распоряжении РИА Новости.

Я абсолютно согласен с этим. Ты же знаешь, песня, которую я все время предлагаю в ответ на эти события, она одна и та же. Я считаю, что наш ответ всегда один. Нет рэперам, нет рейверам, нет баттлам! Вот правильная песня.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: Да, и шансон надо запретить до нормализации соответствующего контингента. Надо запретить вообще всю музыку кроме… нет, только «Под нашими спортивными знаменами». Единственная песня, которая должна остаться разрешенной, это «Под нашими спортивными знаменами». И что-нибудь из Кобзона, я сейчас не помню.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: А что противопоставляется этому? Ты же знаешь, что этому противопоставляется совершенно мерзкая какая-то гадость типа вот этого, например.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: Это же ужасно. Это следует запретить, мне кажется. Ты понимаешь, что это ужасно?

А.ОНОШКО: Да.

С.ДОРЕНКО: Или еще хуже бывает. Я просто хотел сказать, перед чем мы абсолютно бессильны. Мы бессильны перед наступлением мерзости всевозможной.

А.ОНОШКО: А западных рэпером мы тоже запрещаем?

С.ДОРЕНКО: Это еще хуже. Там вообще просто кошмар.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: А ты знаешь, о чем песня, кстати говоря, Candy Shop?  Ты читала прекрасный перевод песни?

А.ОНОШКО: Я могу прям на английском читать перевод. Текст я не видела.

С.ДОРЕНКО: Перевести, что поется в этой песне. Читай народу.

А.ОНОШКО: Посмотри, что я тебе приготовил. Приходи ко мне в магазин, у меня для тебя есть конфеты… я не думаю, что ты голодна… у меня есть турецкие сладости…

С.ДОРЕНКО: Он предлагает ей минет, дорогая. Я тебе просто переведу на русский.

А.ОНОШКО: Минет? Чтобы она ему сделала?

С.ДОРЕНКО: Да. А потом скакала на нем, как всадница. Он предлагает потом поскакать, как всадница. Сначала минет, потом всадница.

А.ОНОШКО: Это надо как можно больше, у нас же падает рождаемость.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: Я буду твоим любовным доктором… Он ее подлечит леденцом. Он даст ей леденец пососать. Вот это можно молодежи?

А.ОНОШКО: Нет.

С.ДОРЕНКО: Это и ведет к керченским… это ведет к анархизму, дорогая. Нет, ну почему? Языковые барьеры… это не просто музыка — это разврат, товарищи. Я призываю вас со всей серьезностью отнестись к этому. Это и ведет нашу молодежь куда неизвестно. Да? А могло бы вести куда-то в правильное место, понимаете, в чем дело. Я возвращаю вас к счастью. Пожалуйста.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: Понимаешь? Вот куда надо вести молодежь — вот сюда.

А.ОНОШКО: Во главе с Чайкой.

С.ДОРЕНКО: Мы можем бесконечно сравнивать. Давайте поговорим об этом. А как быть? А как быть, если всегда чертов Запад делает вот так. Я когда-то слушал Янг Джиззи. Но это было в 90-е. И знаешь, чем хорошо Янг Джиззи — тем, что у него есть non explicit, у него есть неругательные песни, в которых нет мата.

А.ОНОШКО: Так они начинают политоту петь всякую, когда у них нет мата.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: Так что делать, мать? Как спасем молодежь нашу? Не знаю. Кастрировать, расстрелять. Что с ними делать? Сделайтесь сразу старыми. Вы не можете рожать сразу стареньких? Сразу чтобы было 50 лет, две-три хронические болезни, и патриотизьм в душе, в хорошем смысле. Не хочешь? Как этого достичь?

А.ОНОШКО: Оставить в покое.

С.ДОРЕНКО: Давайте поговорим об этом. Мне очень интересно, на самом деле, что же делать с молодежью. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Владислав. Я скажу так, ваше любимое выражение. Не должны деды Пропердыкины решать, что делать молодежи и как ей жить.

С.ДОРЕНКО: А с другой стороны, ведь опыт какой-то важен?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, вы понимаете, вся ситуация напоминает Советский Союз, поздние 80-е годы, с запретом рок-концертов.

С.ДОРЕНКО: Вам тоже? Мне тоже.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот эта циничная ситуация, связанная с возвеличиванием комсомола, праздничным концертом. Вот эти абсолютно тухлые рожи, которые ненавистны всем, которые лживые абсолютно.

С.ДОРЕНКО: Это правда. То, что мы сейчас наблюдаем, как бы это сказать, в меньшем масштабе все-таки, потому что тогда этим занималось Политбюро. Но в меньшем масштабе сейчас наблюдаем восстание, в сущности, консерваторов и стариков. Сейчас миром эстетически не просто правят старики, а правят уже как бы ворчливые старики. Ты замечаешь это?

А.ОНОШКО: Они всегда были такие.

 

МУЗЫКА

 

С.ДОРЕНКО: Ребят, это действительно эпоха, в которой ворчливые старики начали брать верх, мне кажется. Может быть, я ошибаюсь.

А.ОНОШКО: Да как же они верх берут? Они просто смешно выглядят и все.

С.ДОРЕНКО: Они берут верх. Потому что какие-нибудь рокеры, рэперы и так далее, они заседают черт знает, я не знаю, где-то по подвалам или где они заседают? Ну нет?

А.ОНОШКО: Да нет. У них вроде какие-то площадки есть, они себе живут какой-то маргинальной своей жизнью.

С.ДОРЕНКО: Знаешь, у меня есть Андрей Цукерберг, знакомый очень хороший, которой я сейчас позвоню. Мне кажется, либо во Вьетнаме, либо в Китае, либо где-то. Но он, насколько мне известно, Газгольдер, они как-то связаны с Бастой или еще с кем-то. Андрюх, привет.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Сейчас на колени встану, подожди.

С.ДОРЕНКО: Давай я тоже. Мы оба. Мы из уважения говорим на коленях. Скажи мне, ты сейчас уже в России-матушке?

А.ЦУКЕРБЕРГ: Все, приехал, да.

С.ДОРЕНКО: Мы говорим в эфире. Пожалуйста, не ругайся, если что придет тебе в голову, не говори.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Хорошо. Здравствуйте, дорогие слушатели радио «Говорит и показывает Москва».

С.ДОРЕНКО: Все на колени. На колени, суки… в хорошем смысле. Скажи мне, депутаты требуют запретить рэп-культуру в России ввиду неспокойной ситуации в молодежной среде. Ты поскольку очень связан, насколько я понимаю, связан с рэперами, во множестве они бывают у тебя в Газгольдере, скажи мне, что ты думаешь на этот счет?

А.ЦУКЕРБЕРГ: Два мнения у меня. Первое, что все может быть. Потому что в Китае, ты знаешь, запретили рэп как растлевающую культуру и ведущую к наркотикам. Действительно, запретили, у них нет. Я сейчас был в Тайване, молодежь… конечно. И такое может быть. А с другой стороны, есть еще всегда такая…

С.ДОРЕНКО: Можно я встану с колен, потому что мне уже неудобно?

А.ЦУКЕРБЕРГ: Я уже хожу.

С.ДОРЕНКО: Я тоже тогда, окей. Что ж ты меня не предупредил? Я все стоял на коленях. Давай.

А.ЦУКЕРБЕРГ: А вторая фишка, это то, что часто депутаты впрыскивают какую-то белиберду, чтобы отвлечь от чего-то более серьезного. Если ты помнишь, было такое, что мы запрещаем носить какие-то короткие юбки и длинные ботфорты. И теперь точно так же. И ты как аналитик, наверное, замечаешь, что есть такое — фуфло какое-то вкидывают, а что-то серьезное происходит.

С.ДОРЕНКО: Понимаешь, Андрюх, я хочу сказать. Когда ты их подозреваешь в уме, что они нам вкидывают фуфел, чтобы отвлечь от серьезного…

А.ЦУКЕРБЕРГ: А, то есть они действительно вот это запрещают?

С.ДОРЕНКО: Ты похож на Сетона-Томпсона, который приписывает мозг мустангу-иноходцу. У депутатов, о которых ты говоришь, мозга нет вообще. Нет и все. Поэтому когда ты говоришь — они такие хитрые. Они не хитрые, старик.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Как показывает практика, вся белибердятина глупая, которую вкидывают, она ни к чему не приводит.

С.ДОРЕНКО: Подожди. Нет, приходит. Вот когда-то, есть времена, когда это сказать стыдно, потом полустыдно, из-за угла это можно крикнуть, потом это можно крикнуть с трибун, а потом это можно проговорить по телевизору. А потом это говорят все. Это снимает некий флер стыда и позора. Они повторяют это…

А.ЦУКЕРБЕРГ: Это правда.

С.ДОРЕНКО: 20 лет назад это было стыдно сказать.

А.ЦУКЕРБЕРГ: На самом деле, даже не знаю, как на это реагировать. Сегодня Вася приедет с гастролей…

С.ДОРЕНКО: Вася Баста? Привет ему большой, горячий и пожелания.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Если ты знаешь, он очень серьезный аналитик. Если он подходит к какому-то вопросу, он читает всю информацию вообще…

С.ДОРЕНКО: Слушай, замани его в «Подъем», а?

А.ЦУКЕРБЕРГ: У него на три года вперед расписаны гастроли.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. А радио? Где-то вписать радио? Просто по-товарищески спроси. Скажи ему так: Доренко и так достаточно сильный. В общем, придет он или нет, мне от этого не убудет и не прибудет. Но слушатели очень хотели бы Басту услышать. В смысле, рассуждения о жизни, политике. И это бы его раскрыло с другой какой-то стороны. Мы бы его узнали. Это было бы интересно.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Сергей, еще хочу сказать, что здесь вся его команда: Коля, его директор, Митя, его администратор — они твои фанаты. Чтобы ты знал, они слушают тебя каждое утро.

С.ДОРЕНКО: Пьем пуэр, брат, все. Не становись на колени, сейчас уже можно.

А.ЦУКЕРБЕРГ: Супруге огромный привет. И Оношко. 

С.ДОРЕНКО: Супруге, Оношко. Ты заметила, что тебя уже через запятую? Ну, хорошо. Это был Андрей Цукерберг.

А.ОНОШКО: Я помню. Мы его видели, вот этот комплекс на Курской.

С.ДОРЕНКО: Мы видели его на Амре, на Газгольдере. Он там заседает с чайным магазином и чайным таким… там некоторые изысканные люди пьют чай. Например, Баста и многие другие. Вдруг он заманит Басту. Хорошо, почему нет.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Это Стас из Королева вас беспокоит. Вот рецепт спасения нашей молодежи, я думаю, очень прост. Возврат к базовым нравственным ценностям. Это ислам, православие, буддизм и иудаизм.

С.ДОРЕНКО: А «Под нашими спортивными знаменами»?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, под беспартийными.

С.ДОРЕНКО: Спортивными знаменами. Я вам даю песню на сегодня. Стас, пожалуйста, напевайте, пока вам не сделается больно. Когда сделается больно, попробуйте уже I just call to say I love you. Договорились? Старайтесь до боли петь вот это. И все остальные. Эта музыка должна звучать у вас в голове непрерывно все оставшееся время.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Александр, Москва. Два момента хотел бы отметить. Эта история с запретом рэпа удивительно напоминает, все возвращается, напоминает возрождение, когда церковники говорили о том, что искусство должно восхвалят бога и ничем больше не заниматься.

С.ДОРЕНКО: Это дуэченте, мне кажется, где-то.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Товарищи… кстати говоря, этому сообщению никто не придал значения. Когда он написал: «Товарищи, сейчас произойдет взрыв…» и так далее. В речах бунтовщика в Telegram-чате. В открытом притом, чате. Почему? Потому что настолько жесткач, что все подумали, что это троллинг. Причиной взрыва в здании ФСБ в Архангельске стал самоподрыв. Как сообщается на сайте Национального антитеррористического комитета, мужчина, мальчик 17-летний, вошел в здание в 8:52, достал из сумки неустановленный предмет. Спустя некоторое время взорвался у него в руках этот предмет. Этот мальчик получил ранения, не совместимые с жизнью. Мальчик, потому что он несовершеннолетний. 17 ему, говорят. При этом ранения разной степени тяжести получили также три сотрудника управления ФСБ. Один пострадавший получил взрывное ранение с осколочными компонентами. Его оперируют, состояние пострадавшего не уточняется. Главврач учреждения, где оперируют сотрудника ФСБ, не уточняет его состояние.

17-летний местный житель. Уголовное дело о теракте. В Twitter СК РФ опубликовано фото подрывника. Можно, я обращусь к СК РФ? Товарищи, в хорошем смысле, вы на шаг все время опаздываете. В смысле работы со СМИ. Потому что Twitter, конечно, клево, но это для 70-летних дедушек типа Трампа. Twitter сейчас не катит. Надо в Телеге. А вы не в Телеге. И эрго, вы в прошлом веке. Следственный комитет, когда вы не в Телеге, вы в прошлом веке. Сейчас работает три соцсети, всего три: YouTube, Instagram, Телега. Все остальное можете вынести куда-нибудь в кладовку. Не сразу выбрасывать. Ну, сразу выбросить обидно, правильно же? Там можно поставить, знаете, от дедушки остались лыжи, ну не в печку же их совать сразу? Поставить в кладовку на даче. Вот туда Twitter снесите, в кладовку на даче. Уже рядом с помойкой, может, хорошие люди заберут, можно оставить Facebook. А внутрь помойки засунуть «ВКонтакет». Договорились? А «Одноклассников», надеюсь, у вас нет. Это компрометирующее обстоятельство. Если у вас есть «Одноклассники», это вас компрометируете.

Хорошо. Соответственно, вы переходите, СК РФ, набравшись ума от меня, я раздаю, у меня не убывает. Вы переходите в Instagram, YouTube или Телегу. Все. Остальное аккуратно в кладовочку или рядом с помоечкой, чтобы забрали какие-то люди. Кому-то понадобится, заштопают и будут носить. Договорились?

Ребят, он написал, что сейчас он будет взрывать. Прямо в Телеге он написал, в открытом доступе, в открытом чате, который называется «Речи бунтовщика». Текст такой: «Товарищи. Сейчас в здании ФСБ г. Архангельска будет совершен теракт, ответственность за который я беру на себя. Причины для вас вполне ясны… ФСБ фабрикует дела, пытает людей…» Были публикации на этот счет, были голодовки какие-то на этот счет, что ФСБ кого-то пытало. И не кого-то, а в двух разных городах, если не ошибаюсь. По-моему, чуть ли не в Петербурге и Уфе, где-то там на Волге ФСБ якобы пытало леваков. Или заставляло их признания подписывать, всякие такие вещи. Он написал: «Товарищи, сейчас в здании ФСБ будет совершено теракт».

ФСБ хоть как-то отреагировало на это? Нет. Потому что ФСБ ведет «Одноклассники» и снимает проституток солсберецких, вместо того, простите… там ГРУ, неважно, вместо того, чтобы читать Телегу. Ребят, вы дезактуализированные лохи. Вы пока скачете, казаков с нагайками посылаете, дела делаются уже в другом месте. Вы там одни играете в казаков с нагайками. Вы одни остались, скачете и нагайкой себя по ногам хлещете. На палочке скачете, на бумажной лошади, из папье-маше. Скачете и хлещете себя нагайкой по ногам, как дети. А эта хрень уже уехала, никого нет. Ловить некого. И когда вы врубитесь в это, вам станет легче. Можете переезжать уже туда, где все люди — в Телегу.

Радио «Говорит Москва», наш канал в Telegram. А я rasstriga. Давайте говорить об этом. Я хочу спросить об этом молодом человеке, что вы о нем думаете. Зачем он это делал? Что за хрень? Это какой-то шахидизм?

«Взрывал Михаил Ж. Сообщение написал Валерьян Панов». Да что вы говорите, Ильич? Прямо два разных человека. Ага. Он подписывался под никами каждый раз. Достаточно было поставить дворника у здания ФСБ и просто спрашивать, чего идешь. Если бы ФСБ считала Телегу, надо было поставить дворника, Саида, сказать: Саид, ты пока здесь подметай и всех спрашивай «чего идешь». Потому что чувак написал «Я сейчас взорву ФСБ». Ну, пусть дворник проследит. Не надо полк ставить, не надо окружение, не надо спецотряды, ничего не надо. Дворника Саида. Он бы его остановил. Сказал: пацан, куда идешь? — Я на прием, тра-та-та. — ну, подожди пока что, вот здесь около урны постой. Все. «Это все рэп виноват», — говорит Бранко. Ну, да, это все рэп. «Это не шахидизм, — говорит Мишка. — Это глупость». Не знаю. Давайте говорить об этом. Здравствуйте, слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Михаил. Я вынужден констатировать, что эта методология, которую и вы представляете, ее с удовольствием поддерживают корреспонденты, она неверна по сути своей. Потому что аналогии исторические и сегодняшний день связаны тесно прежде всего предчувствием отдельного человека. Дело в том, что не являются одиночки представителями какого-то большого, огромного числа людей, так устроен мир. Но именно эти одиночки с горящими глазами, будь то народовольцы, будь то первомартовцы, все эти рысаковы, гриневицкие и «Черная рука», несмотря на то, что она организовывалась полковниками сербского МВД тех времен. И 64 раны на теле Драги, королевы Сербии и так далее, штыковых. Это все вопрос внутреннего кипения одиночек. Но ведь именно одиночки делают историю. И вы со мной согласитесь. Именно Наполеон, одиночка, перевернул всю историю Европы. Именно террористы, это прежде всего деяния их собственные, несмотря на то, что кто-то их подзуживает. На это надо решиться, так устроен мир, что концентрация несогласия, гипертрофированного несогласия, ощущений, она концентрируется в одном человеке, но его деяние подобно деяниям миллионов, если их так под отдельный контент списать.

С.ДОРЕНКО: Я где-то прочитал сегодня, психолог Михаил Виноградов, но не который политолог и гений, которого мы любим, Михаил Виноградов, а психолог какой-то судебный Михаил Виноградов сказал, что в особых состояниях личности, разбалансированных состояниях личности, в каждый данный момент находится 67 процентов населения Земли, в любой стране. 67 процентов находятся в особом состоянии личности, полудепрессивном и так далее, которого можно вывести из себя. 67 — это очень много.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В широком смысле, да. Но среди них совсем небольшой процент тех, кто готов. Я вчера услышал с омерзением объяснение одного из постоянно выступающих членов Общественного совета — да это псих-одиночка, это шизофрения. Социальная шизофрения это нормальное…

С.ДОРЕНКО: Когда они говорят —шизофрения, ну и что, что шизофрения? Шизофрения — это фактор, черт бы его задрал.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Гитлер сумел, сублимация, которая произошла внутри Адольфа Алоизовича, от художника...

С.ДОРЕНКО: Я хотел бы услышать этого общественника, который бы сказал: ну и что, Гитлер, ерунда, это же шизофрения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так он и сказал примерно. Антон, вы его тоже приглашаете часто, такой, знаете, Лука-утешитель. Который все время говорит: да это одиночка-псих, поэтому надо психиатров отлучать… И перешел к теме о том, что у нас сейчас психиатрия не так работает, раньше они… то есть это ужас. Пусть он вспомнит академиков Лунца и второго еще, которые разработали… в психиатрии. То есть на это идет намек — да это психи.

С.ДОРЕНКО: А вы помните этот прекрасный диагноз советский — вялотекущая шизофрения?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это профессор, академик Снежневский. Так вот, я хотел сказать. Предотвратить сублимацию, обычно это в голове, сознании и личности молодых людей происходит. Люди за 40 мало…

С.ДОРЕНКО: Куда их пустить? Их надо с гранатой под танк куда-то пустить?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ничего сделать с этим нельзя. Но есть некоторые… 1968 год во Франции, это такая массовый прорыв этой сублимации. И это было положительное явление для Европы.

С.ДОРЕНКО: 1968-й вы вспоминаете. Михаил, я старше вас, я помню 1906-й, взрыв на Аптекарском острове, эсеры-максималисты.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Совершенно верно. Вера Засулич. Я помню отлично 1968 год, и это было положительно. Но это было в стране, где есть демократия. Там были сделаны мгновенно выводы. Одно правительство в отставку, другое… Де Голль устарел и так далее, и все пошло нормально. А у нас котел, перегретый котел, и ничего с этим не делается.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Я вспомнил взрыв на Аптекарском острове. Это меня романтизирует. Покушение эсеров-максималистов на премьер-министра Российской империи Петра Столыпина, с августе 1906 года. Во время взрыва пострадали более ста человек. 27 человек погибли на месте, 33 были тяжело ранены, многие впоследствии скончались. Был такой союз социалистов-революционеров максималистов, который образовался в начале 1906 года, и они хотели Столыпина взорвать. В группу московскую в организацию входила, Виноградов, он же Кочетов, Северин, Михайлов, Поддубовский, Емельянова, Маврин, Терентьева, Климова. Женщин много, видишь? Они участвовали в декабрьском восстании в Москве и в экспроприации в Обществе взаимного кредита. Зашли в Общество взаимного кредита и забрали деньги. Это называлось экспроприация. Очень прекрасно. Дальше. Закгейм, Кац, Кишкель, Фарбер, Казак, Дора Казак, женщина. Все они принимали участие в террористической деятельности в Белостоке. Убивали приставов, полковников, полицмейстеров и так далее. Пумпянский, Каган, Забельшанский, Бродская, Иудин, Лятц, Агнесса, это Мария Лятц по кличке Агнесса. Они готовили снаряды и все, боевая техническая группа. Очень интересно. Почитайте, пожалуйста, вас это развлечет. Взрыв на Аптекарском острове, Википедия.

Я задал вопрос у себя в Телеге на rasstriga, очень простой. Послушай: вы находите в керченском стрелке и архангельском взрывнике больше сходства или больше различий? Это к тебе вопрос.

А.ОНОШКО: Я видела, задумалась. Меня политехнический колледж смутил, каждый раз, в обоих случаях. Возраст похожий вроде бы.

С.ДОРЕНКО: Давай зададим этот вопрос в эфире. Я предлагаю вам ответить. Вы находите в керченском стрелке и архангельском взрывнике больше сходства или больше различия? Больше сходства — 134-21-35, больше различия — 134-21-36. Понятно, что различие тоже бросается в глаза. Потому что этот идейный, и все это. Он левак, последователь как раз эсеров-максималистов, вероятно, может быть.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Хочу сказать, что сейчас у этого архангельского взрывателя найдут, что он психически болен был, как и керченскому пытались найти. А это протест молодых. Помните избиение во время демонстраций в Москве и на митингах?    

С.ДОРЕНКО: Протест против чего?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Против чего? Против настоящего режима, против отсутствия прав и свобод на все. Это уже возмущается молодежь, и это уже серьезный факт.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Я вот думаю об этом. Я попробую сформулировать. Я не вижу политического протеста у молодежи вообще. Я вижу некое эстетическое сопротивление. То есть им не нравится эстетика современности в России…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А это и есть протест. Вы этого не видите, это еще пока прячется, пока еще маскируется, потому что люди побаиваются мер карательных.

С.ДОРЕНКО: Меня также пугает цена высказывания. Была недавно, может быть, дней десять назад, может быть, неделю назад, выставка ФСИН, тюремщиков. Пришла девчонка туда, и в знак протеста вспорола вены. Я тогда сказал, и говорил это эфире, что цена высказывания становится, как это сказать… то есть люди чувствуют себя неуслышанными, и в силу того, что люди чувствуют себя непонятыми, они пытаются высказаться. А цена высказывания вот такая. Как бы странно, да? Она могла бы просто войти и сказать что-то. Вот мы с вами вошли бы на эту выставку и сказали: мы против сталинизма. А она считает, что этого недостаточно, что надо еще…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А потому что это никто не будет слушать. А если более резко выступить, то получится опять президентская гвардия, начнет, которых толкают, обижают на митингах. А людей, молодежь, сажают. И все это очень серьезно. 

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Давай вернемся к тому, что я говорил неделю назад. Люди чувствуют себя непонятыми. И люди чувствуют себя неуслышанными. Ты как бы говоришь, а никто не слышит. И вот это ощущение, что ты говоришь, а тебя не слышат, оно становится до известной степени ранящим. А человек, он же ранимый. И он хочет, чтобы его услышали. Я тебе говорю что-то и вижу, что ты меня слышишь. Глаза у тебя умные-умные. 

А.ОНОШКО: Один глаз умный-умный.

С.ДОРЕНКО: А второй?

А.ОНОШКО: Чуть менее умный.

С.ДОРЕНКО: Ты смотришь на меня умным. И я думаю, что ты меня слышишь. И никуда не иду. Например, я тебе говорю и понимаю, что ты не слушаешь. Я тогда по столу хлопну. Так? Так. Теперь дальше. Я хлопаю по столу, а ты не слышишь. Я возьму графин и разобью об пол. Но у меня здесь нет графина.

А.ОНОШКО: Хотите, я вас научу. Дети часто не слышат, приходится применять специальный резкий голос. Наверное, он вам знаком.

С.ДОРЕНКО: Нет.

А.ОНОШКО: Вы не знаете, когда нужно привлечь внимание? Я сказала!!!

С.ДОРЕНКО: Я тебе русским языком говорю! Проблема, если позволишь, я все-таки обрисую, заключается в том, что мы, многие, во всяком случае, чувствуем себя неуслышанными. Михаил Виноградов говорит, что 67 процентов. Причем это такая текучая масса, которая входит – выходит из этих 67 процентов, кто-то долго там остается, находится в постоянной депрессии. 67 процентов населения, не только России, постоянно такие пограничники. Они готовы ломануться за пределы нормальности. И вот я чувствую, что ты меня не слышишь. Я хлопаю по столу — а ты все-таки еще меня не слышишь. Я разбиваю графин об пол и кричу какое-то эксплиситное выражение, которое, с моей точки зрения, доказывает мою горечь. Я кричу: ах, мать-перемать, да? И бью графин. А ты все еще меня не слышишь. Я не знаю, что сделать. Я подхожу к тебе и трясу тебя за плечи. Я говорю: Оношко, услышь меня, услышь, мать, я хочу сказать. Но ты не слышишь. И тогда я делаю что-то экстранормальное, потому что ты все еще меня не слышишь. Вот эта проблема быть услышанным и цена высказывания, понимаешь, она возрастает в последние несколько недель или месяцев, с мой точки зрения. Может, я ошибаюсь. Но я вижу, как, я это понял по этой девочке, которая ходит на выставку ФСИН и вспарывает вены. Потому что она хочет, чтобы ее услышали, но она точно понимает, что никто не услышит. И она говорит: тогда я выскажусь экстранормально. Это будет экстранормальное высказывание. Я против Сталина, говорит она, я осуждаю Сталина. Просто так сказать, никто не слышит тебя. Что? Ага, ну, идите, все. Понимаешь? Тогда цена высказывания должна повышаться. И мы видим с вами, как цена высказывания становится все выше и выше. Это, в сущности, цена высказывания. Ты это понимаешь?

А.ОНОШКО: Я понимаю. Хотя у меня все равно очень много вопросов по этой теме.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Игорь. А помните, уже ФСБ у нас поджигал один товарищ, дверь? Его тоже не услышали. Он решил пойти дальше. Он пошел в Париж, там тоже что-то поджег. Там его услышали. 

С.ДОРЕНКО: В дурку посадили, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В дурке посадил. Этот пошел еще дальше.

С.ДОРЕНКО: Как его? Кто прибивал мошонку?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Французы его услышали.

С.ДОРЕНКО: Подождите. 72 процента находят больше сходства. Голосование. 72 процента находят больше сходства между керченским стрелком и архангельским взрывателем. А 28 — больше различий.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, а вы не находите, такой момент еще. Чтобы содержать эту гвардию шахидов и прочих, куда-то из в лагеря, просто применить этот метод через интернет, через группы и их зомбировать такими группами. И они просто у себя дома начинают работать.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Я думаю, что из зомбирует жизнь. Я здесь, к сожалению, выступлю, как левак. В смысле, такой левак, не радикальный. Я скажу, что это очень бедная семья, в которой нет отца. Это разве не типичная русская семья? Очень бедная семья без отца — это не типичная русская семья? Абсолютно типичная русская семья. Очень бедная семья, в которой нет отца, в которой отец ушел. И у керченского стрелка, и у архангельского взрывателя. Понятно, да? И потребность быть услышанными, и невозможность высказаться, может быть. Я не знаю.

А.ОНОШКО: Керченский все-таки общался с отцом. А этот и не знал никогда отца. Есть какая-то разница.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, это отчаяние какое-то, ведущее к экстранормальности, к ненормальностию. Но я здесь не ставлю никаких диагнозов, потому что я не психолог и не психиатр. В общем, я не имею права ставить диагнозы. Но я вижу здесь экстранормальность. 

 

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. 65,68.

А.ОНОШКО: 65,68.

С.ДОРЕНКО: Почему ты ничего не скажешь на этот счет?

А.ОНОШКО: Я повторила за вами.

С.ДОРЕНКО: Ты сделала такое интеллектуальное лицо, я испугался.

А.ОНОШКО: Долго нельзя держать. Пять стран в мире держат 70 процентов дикой, необузданной природы. Это Австралия, Бразилия, Канада, Россия и Соединенные Штаты. Я думаю, может, нам начать продавать дикость? Это как бы обернулось таким преимуществом. Представляете, все уже замучались друг с другом жить, на головах…

С.ДОРЕНКО: А мы такие подкрадываемся: we’re wild.

А.ОНОШКО: Вертолет в один конец. И так мы протянем дальше. Смотрите, карта настоящих диких мест. Во-первых, пустыня Сахара, значимое место занимает. Канада почти вся северная островная часть…

С.ДОРЕНКО: Тебе плевать на доллар? Можно, я закончу, а ты потом скажешь. Можешь дать момент? Ты в чем считаешь дикость, в людях или насекомых, я не понимаю?

А.ОНОШКО: В квадратных километрах.

С.ДОРЕНКО: Я думал, в людях. Извини. 65,70 уже. 74,58. Я быстро скажу. Дай мне быть умным, а? Я себе ужасно нравлюсь в этот момент. Все остальное время ты занята уничижением меня, ты вытираешь об меня ноги. Всю программу.

А.ОНОШКО: И только одну минуту в программе вы можете посвятить…

С.ДОРЕНКО: Не одну, а три. Вся программа два с половиной часа. Два с половиной часа Оношко вытирает об меня ноги. И только три минуты, когда я парю, как орел. 75,45 нефтьица. И 1,1356 — мы надолго, кажется, в этом диапазоне. Уже третий день, обрати внимание. Ну и что? Я не буду говорить про биток, это переберет время, пока я умный. Продолжай растаптывать меня, Анастасия. Так что насчет wild? Расскажи, где? А что значит, дикая природа? Почему Аргентина не входит? Аргентина вообще не населена. Там сидят два человека в Буэно-Айресе и все. Они собирались перенести столицу в местечко Вьедма. Помнишь, Вьедма? Они хотели развить свою пампу. Там ничего нет, там сидит Эль Гаучо и трахается со своей кобылой. Большей ничего. Эль Гаучо и Суегуа. Это миллионы анекдотов. И все сложные отношения между Эль Гаучо и его кобылой. Но там ничего нет. Они собирались построить столицу во Вьедме. Так тоже очень много дикости. В Чили много дикости, пожалуйста.

А.ОНОШКО: Чили есть, она тут на карте отмечена, какие-то высокогорные районы.

С.ДОРЕНКО: В чем дикость?

А.ОНОШКО: Неосвоенность, видимо, имеется в виду. Что там никого нет, ничего нет. Есть дикая природа.

С.ДОРЕНКО: Там есть индейцы, в Канаде. У меня друг вот этот, в 1997 году, я тебе рассказывал уже, когда я был в Канаде в 1997 году одну неделю. Напрасно все думают, что у меня там вид на жительство. И там он поехал со своим дядькой, отставным полковником каким-то нашим, армейским, на север охотиться. На лосей, может быть, я не знаю точно. Они взяли какую-то избушку там, арендовали или, может, просто так у них лежит, я не знаю. И они говорят, что в какой-то момент их осадили индейцы. И они отстреливались. Но в воздух. Они дали понять, что они вооружены. Индейцы, которые собирались забрать у них, я забыл, что, но, кажется, деньги. А может быть, снегоходы, а может быть, еще что-то. Но индейцы были бухие. А потом приехали извинились уже. Они два дня были бухие, два дня продолжался бой с индейцами, они дежурили, не спали, отбивались по-настоящему. Звонили в полицию. И что же полиция в Канаде? Она их не выручила. Потому что они сказали: с индейцами мы не хотим связываться, они наверняка правы. Индейцы правы. Они на своей земле, они обижены, белые их обидели, поэтому что бы мы ни сделали, они подадут в суд. Ну их на фиг, мы не приедем. А чего вы там вообще делаете, сами дураки. То есть полиция Канады сообщила моему другу примерно то, что сообщает полиция изнасилованным девушкам в России: а чего вы там делали, что вы вообще туда пошли? Они говорят: мы, вообще-то, легально, охота и все такое. Понимаешь, в чем дело? Так что дикость в Канаде, мне кажется, дичее, чем у нас. У нас всюду культура.

А.ОНОШКО: Какая культура?

С.ДОРЕНКО: Культура взаимодействия. У нас все-таки культура взаимодействия, у нас меньше раздражения межэтнического и так далее. Чукча — друг человека, русский — друг человека. Все друзья.

Можно, я расскажу тебе о рынке топлива? Ты не хотела бы? Теперь, когда с дикостью покончено. 

А.ОНОШКО: Да. Я, честно говоря, с этим топливом, у меня вообще полная иллюзия, что значимость, которую придают решению этого вопроса, который неизбежно и всем очевидно, как решится, а решится он увеличением цены довольно резким.

С.ДОРЕНКО: Ты обратила внимание на ключевую вещь. Спасибо тебе. Это действительно важно, то, что ты сейчас сказала. Ребят, я хотел обратить внимание всех. Дело в том, что повышение топлива — всегдашний процесс в России. И то, что правительство вот уже несколько лет придает вопросу неповышения, фокусирует свое внимание на вопросе неповышения, все время говорит, как оно не повышает. Каждое утро выходит премьер-министр и говорит: сегодня день, когда мы не повышаем цены на топливо. И завтра он выходит и говорит: сегодня такой день, особенный день в русской истории, когда мы не повышаем цены на топливо. Одним словом, внимание всех властей сфокусировано на том, что они не повышают цены на топливо. Тем сильнее будет фрустрация населения в день, когда они повысят. И тем сильнее будет фрустрация, которая может иметь политические последствия. А зачем? Нельзя просто повышать спокойно и все? Спокойно повышайте. Сделайте цену на бензин текучей. Кто-нибудь из Америки позвоните мне. Ребят, там цена на топливо постоянно меняется. Просто ты едешь на заправку, заправляешь бак, не знаю, 40 долларов. И ты говоришь… но там, правда, есть прямая зависимость от нефти. Нефть подорожала — бензин подорожал. Она, правда, меняется и в сторону уменьшения. Нефть подешевела — бензин подешевел. Это как погода: сегодня такая цена, завтра такая.

Здравствуйте. Слушаю вас

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Владислав меня зову. У нас вполне себе динамичная цена на нефть. Она течет, ламинарно течет, но только в одну сторону.

С.ДОРЕНКО: Да. Но в Америке она повышается, понижается, вы никогда не знаете.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас система ниппеля — у нас движение только в одну сторону.

С.ДОРЕНКО: Владимир из Дубая, вы можете позвонить? Вот Владимир из Дубая мне пишет: каждый месяц меняется цена в Дубае. Ребят, это правильно. В Америке тоже. Ты едешь на заправку, ты знаешь цену примерно. Ты знаешь, сколько ты отдашь за полный бак примерно. Бензин может подешеветь. И сильно дешевеет. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Леонид, Москва. Могу сказать про Финляндию, я там в свое время работал. Там цена тоже колеблется, в небольших пределах. Допустим, 1,63 – 1,64 – 1,61. А вот по поводу вашего вопроса насчет фрустрации, есть соображение. Может, кому-то придется ответить? А если будет расти потихоньку, то отвечать не придется. А если бабахнет хором, то могут кому-нибудь…  

С.ДОРЕНКО: Но зачем правительство так фиксирует наше внимание на этом?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я же говорю. Чтобы потом кто-то за это ответил. Кого уже назначили отвечать за это.

С.ДОРЕНКО: Может быть. Я бы не исключал. Правительство поступает, как это сказать… есть вещи, которые не имеют значения. Ну, условно говоря, например, у тебя есть какой-то сорт хлеба. И ты прозаложилась полностью, всем своим авторитетом, всей своей жизнью, всей своей честью, что какого-нибудь, 1 декабря, ты почему-то купишь этот сорт хлеба. И ты такая начинаешь говорить об этом всей семьей. И вот 1 декабря утром мы все оденемся почище, мы все красивые будем. И я принес хлеб по имени ту-ту-ту. И вот подходит 30 ноября, и ты понимаешь, что этого хлеба нет в магазинах. И ты понимаешь, что ты зря все это делала. Зачем ты это делала? На ровном месте, мать, ерундой занималась.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я из Финляндии. Цена на бензин меняется с утра до вечера постоянно, в прямой зависимости от цены на нефть. Но задержка в две недели. Сегодня подорожала…

С.ДОРЕНКО: Сколько сейчас? Вот парень жил в Финляндии, говорит, 1,61 – 1,64.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Этим нас пугали буквально на прошлой неделе. Значит, так. В прошлое воскресенье у нас было 1,46, это была самая низкая цена на 95-й. Я о нем говорю, потому что покупаю постоянно. А перед этим было 1,66, дьявольская прям цена. Но цена меняется буквально вот так. Единственная тенденция, в Турку я живу, у нас одни из самых дешевых цен, свой завод бензиновый, и к нам танкеры приходят из России, отовсюду. Тут такая тема. К воскресенью, к концу воскресенья, цена самая низкая. 1,46 было зафиксировано в 10 вечера. А уже в 11 вечера она меняется. Заправки автоматизированы, работают в дистанционном режиме, мы к этому давно привыкли.

С.ДОРЕНКО: Я как пифагореец хочу вам сказать, что дьявольская цена 1,69. Это квадрат числа 13.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У вас более глубокие познания в этой области. Мне 1,66 сразу намекает на нехорошие вещи.

С.ДОРЕНКО: Тогда должно быть 6 в периоде. 1,69, товарищи. 169 это же, как вы знаете, 13 в квадрате. А 14 в квадрате сколько будет? 196. А 15 в квадрате?

А.ОНОШКО: Я забыла.

С.ДОРЕНКО: 220. А 12 в квадрате сколько будет? 144. Ты не знаешь квадратов.

А.ОНОШКО: Да забыла я. А зачем они мне? До сих пор ни разу не пригодилось.

С.ДОРЕНКО: А вот квадраты чисел до 20 знает любой американец наизусть. Их учат в школе этому. И они когда на нас смотрят, думают: господи, а что у них за школьное образование?

А.ОНОШКО: Да, в чем смысл жизни.

С.ДОРЕНКО: Они не понимают, чему мы учимся. Чему вы учитесь в школе, они говорят. А почему не знаете числа квадратов до 20? А вот американцы знают. Это я просто к тому, что у нас самое лучше образование.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я думаю, этому придается такое большое значение, в принципе, все компании повышение зарплат уже давно прошли, и если сейчас сделать такой плюс пять рублей, что обсуждалось, это к Новому году будет большой скачок цен. И при всей лояльности нашего населения будет социальная напряженность.

С.ДОРЕНКО: Два пути есть. Один из путей — это не придавать значения. Например, говорят: цены повысили. Да и по фиг. Повысили и повысили, какая разница. Вот если так походить, что цены повысят, да и по фиг, это не значимый фактор. Все такие: да ладно, повысят, подумаешь, какая история.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Владимир из Дубая.

С.ДОРЕНКО: Мне вчера написали в Twitter. Twitter у меня где-то на даче в кладовке. «А Владимир из Дубая настоящий?» Нет, это в Инсте мне написали. Я говорю: абсолютно настоящий. Давайте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Может, буду в Москве. Сегодня подешевело с ноября месяца. Было 2,56 дирхама за литр, сейчас 2,45. Тут какая интересная история. Дело в том, что в Дубае нефти нет. Есть такое заблуждение, что Дубай это нефть. В Дубае добывают в год примерно… там хватает меньше, чем на содержание одного министерства в месяц, совсем мало. Эмираты в целом 5 млн тонн, притом что Россия 350. В Дубае нефть цена отличается от цены в Абу-Даби. В Абу-Даби цена на бензин дешевеет, когда нефть на рынке дорожает. Доход государства от продажи нефти… себестоимость добычи, она же не меняется. На рынке цена на нефть выросла, государство заработало больше, на внутреннем рынке цену опустили на бензин.

С.ДОРЕНКО: А в Штатах ровно, как по рынку, так оно и скачет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А Дубай, он добывает меньше, ему не хватает. Там есть национальная компания, которая держит заправки, а есть еще другие. Иногда бывает, на самом деле, проще поехать в Абу-Даби и заправиться там, чем в Дубае.

С.ДОРЕНКО: Вы можете с канистрами поехать в Абу-Даби?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ради бога. Но не принято как-то это. Разница, на самом деле, небольшая. Сейчас Маск откроет тоннель. 14 минут ходу от Дубая до Абу-Даби.

С.ДОРЕНКО: 14 минут по тоннелю, по лупу этому?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Гиперлуп будет. Первый построен будет здесь, Дубай – Абу-Даби.

С.ДОРЕНКО: Обалдеть.

А.ОНОШКО: А для сравнения сразу людям скажите, на машине сколько раньше тратили?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На машине ехать где-то 1 час 40 минут. 130 разрешенная на большей части. Камеры стоят каждый километр.

С.ДОРЕНКО: 100 минут на машине.

А.ОНОШКО: Как до Малоярославца.

С.ДОРЕНКО: Спасибо большое. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Но ведь вы же понимаете, что  бензин это инфляция цен на все. Это просто рост цен.

С.ДОРЕНКО: В какой степени, вот интересно?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: От двух до четырех процентов. Это скорее психологический, синергетический эффект. Реальные, конечно, затраты на транспорт и на все меньше. Но реально это идет такое повышение. И что будут говорить наши замечательные экономисты? Таргетирование инфляции.

С.ДОРЕНКО: Они сейчас получат инфляцию еще за счет роста НДС.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы задаете вопрос, почему этому придается такое значение и такие дискуссии ведутся. Во-первых, хотят показать, что наше начальство за народ и радеет за него. Что, понятно, не соответствует действительности.

С.ДОРЕНКО: Подождите. Когда вы прозакладываетесь на что-то.  Я вам говорю: Сергей, я обещаю, клянусь, что к 1 апреля, условно говоря, ну, к 15 чтобы не было Дня дурака, к 15 апреля я сделаю то-то и то-то. И я начинаю прозакладываться на это всем своим авторитетом. Хожу улыбаюсь, улыбаюсь. 14 апреля я понимаю, что кранты.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, я объясню. Помните, был с начальником МТС проблемы? У него все отбирали. Забыл его фамилию

С.ДОРЕНКО: Евтушенков.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Евтушенков. И когда шел разговор о «Башнефти», которая не самая большая, не самая лучшая компания, высокосернистая нефть, тяжелые условия, низкие залежи. Они же открыли тайну. Они сказали: ребят, у нас себестоимость добычи 6 долларов. Это при полностью поганой нефти и так далее. Поэтому все разговоры, что у нас в Сибири сильно дороже, чем в пустыне, это тоже сказка такая для дебилов.

С.ДОРЕНКО: Пока мы с вами разговаривали, я по приколу посмотрел, в Нью-Джерси в местах, где я любил останавливаться, сколько стоит литр. 48,75. 49 рублей.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: 6 долларов себестоимость добычи нефти. Выход бензина 65 процентов, все НПЗ модернизированы под евро-4, евро-5. Это хорошие бензины. Давайте посчитаем себестоимость. 

С.ДОРЕНКО: А я говорил как-то с нефтяником, и он сказал, что себестоимость примерно 21-23 рубля, уже за литр.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, возможно.

С.ДОРЕНКО: Остальное берет себе родина в налогах. Ну, родине надо самолеты на что-то покупать, эти все вещи, бомбы эти чудесные.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Еще раз говорю, если не бороться с ростом цен на бензин, тем более надо приказать всего пяти людям, пять компаний у нас больших. Собрали их в одном кабинете и сказали. Они покочевряжились и сказали бы: хорошо, пусть будет так.

С.ДОРЕНКО: Но там же разговор не так ведется. Там разговор ведется с бизнес-сознанием. Им говорят: ребят, вот здесь возьмете прибыль, здесь сделаете… и так далее. Мне пишет Владимир из Дубая вдогонку, который слушает наш разговор, себестоимость добычи нефти именно в Сибири 20 долларов за баррель. А шесть — это, наверное, где-нибудь на Каспии, не знаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это неправда. Шесть — это «Башнефть», это они сделали официальное заявление. Сказали, даже если нефть будет по 12 долларов, мы будем прибыльны и будем хорошо работать. Это когда цены падали. И когда Евтушенкова душили. А там еще легче, богатейшие месторождения.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Есть разные точки зрения. Говорят, что шесть это вообще у арабов. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Когда я слушаю такие рассуждения, как наш предыдущий слушатель, Владимира из Дубая я, конечно, не комментирую, ему виднее. Понимаете, я не верю даже аудиторам из «Прайс вотерхаус» и прочее. Потому что аудиторы вынуждены очень тяжело кусать кормящую тебя руку. Когда со мной заключают договор об аудите, я должна им делать замечания. Но я им не пишу эти замечания принципиально. То есть я им говорю: смотрите, вот левая компания, вот левая компания, я это вижу. Но я никогда не напишу это в официальном заключении. Я кусаю руку. Они тоже кусают. И когда идут рассуждения о себестоимости, я поверю только государственным аудиторам. Вот когда их туда пустят, они скажут себестоимость. Все остальное для меня…

С.ДОРЕНКО: Вот Владимир из Дубая говорит, что в Сибири 20 долларов, а не шесть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я никому не верю. Я поверю только государственному аудиту.

С.ДОРЕНКО: У меня вопрос по-прежнему простой. Зря они так сильно закладывают на цену бензина. Зря. Не надо так весь авторитет на это бросать. Это же стремно. Потом чего-нибудь обрушится и им придется показывать голые задницы. Это неправильно, это плохо. Ну, плохо, ребят. Не надо ни на что прозакладываться. Надо говорить: может быть, а может, и нет. Кажется да, кажется нет.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Мы с Анастасией Оношко тут сидим. Пассажиров сняли с рейса. Я хотел сказать, вот ты думаешь, что такое Азия, но ты же не знаешь, что такое Азия по истине.

А.ОНОШКО: Наверное, да.

С.ДОРЕНКО: А аэропорту Ашхабада регистрация на рейсы, вылетающие во Франкфурт и Париж, была прервана, а часть пассажиров не попала в самолет, который вылетел раньше установленного времени. Просто быстро вылетел и все, за какое-то время до расписания. По словам сотрудницы аэропорта, я читаю об этом на Ленте.ru, регистрацию прервали из-за поездки президента страны Гурбангулы Бердымухаммедова. Примерно через час после начала регистрации рейс закрыли. То есть рейс, открыли регистрацию за два часа. Кто-то успел зарегистрироваться. Через час сказали: все, регистрация остановлена. Люди приперлись в аэропорт, стоят с чемоданами, детьми, все. Им говорят: так, езжайте домой. Почему? Яшули летит.

А.ОНОШКО: Яшули это значит сам?

С.ДОРЕНКО: Сам летит. И поэтому десятки пассажиров, не знаю, может быть, сто, сколько их, они не попали на рейсы. Самолет пошел, быстренько взлетел на час раньше, чем положено, чтобы быстренько освободить воздушное пространство. Скажи, вот ты не понимаешь, что такое Азия. А вот тебе Азия во всей красе. Мы насколько процентов азиатские, как ты оцениваешь? Вот это Азия, я тебе даю пример Азии. Рейс закрыли за час до конца регистрации, самолет пустили пустой, ну, сколько-то там успели зарегиться, они пошли в самолет и улетели раньше на час. Для того чтобы главнокомандующий всего на свете, и Туркменбаши и все на свете, он должен был приехать в аэропорт. Для этого надо было всю эту нечисть выгнать к чертовой матери. Вот насколько процентов мы азиаты? Дай оценку.

А.ОНОШКО: 28.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Максим, Москва. Про Туркмению я бы все-таки не согласился. Это не типичная Азия. Это какая-то квинтэссенция. Я по работе несколько раз недавно был там. И начиная с того, что нельзя верить этой информации, потому что людей могли не пустить только потому, что сейчас есть запрет на выезд за рубеж определенных категорий граждан. Но об этом официально не говорят, поэтому могли придумать такую версию. И заканчивая тем, что действительно, если это была национальная компания, перевозчик, она могла себе такое позволить, потому что могли позвонить и сказать: ребята, убирайтесь. Все, они взяли и улетели.

С.ДОРЕНКО: Притом это два борта, которые пошли один во Франкфурт, другой в Париж. Это два борта, не один.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скорее всего, это был … туркменский. Потому что он у них в статусе министерства авиационного транспорта, прямое подчинение идет. Там все по-другому

С.ДОРЕНКО: Насколько мы Туркмения?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мы вообще ни разу. Все, что там… это тяжело понять, на самом деле. Но нельзя осуждать, понимаете.

С.ДОРЕНКО: Не, о чем вы говорите! Мы с такой любовью, интересом и восторгом следим за всем миром. Чего бы мы осуждали?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: До недавнего времени у них была очень хорошая социалка при очень низких зарплатах. Они бесплатно получали базовые продукты, бензин.

С.ДОРЕНКО: Электричество, соль.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Там не было коммунальной платы вообще. Они платили за воду какую-то фиксированную минимальную цену.

С.ДОРЕНКО: А там же у них залив Кара-Богаз-гол, он же дает соли столько, что можно вообще весь мир солью покрыть. А где вы бываете в Туркмении?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, в Ашхабаде.

С.ДОРЕНКО: А я любил в Туркмении Красноводск, и там Айвазу, где море. И потом еще на север если поехать от Айвазы, там прекрасное место, где снималось «Белое солнце пустыни». Там роскошное место. Там на самом деле павлины ходят по домику смотрителя, это правда. Я сам их трогал рукой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я верю. Но, к сожалению, я по работе, нет возможности самому выбирать. Я бываю в других местах, не менее экзотических и даже, может быть, более интересных. Мы не Азия далеко. 

С.ДОРЕНКО: Есть места, которые можно посетить. Я могу собраться, например, и поехать в Буэнос-Айрес. Я не хочу, далековато и все. Но могу посетить. А вот эти места Небит-даг, Моллакора, вот это соленое озеро, я не могу посетить, потому что Туркмения полностью закрылась.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Она закрылась для свободного перемещения, но в принципе, если есть какие-то контакты с туркменской стороной, через приглашение, которое, кстати, они, если визит согласован на достаточно высоком госуровне, очень быстро получается это приглашение в местной службе миграции. И потом въездная виза получается в аэропорту.

А.ОНОШКО: А какая торговля с Туркменией может быть сейчас?

С.ДОРЕНКО: Кроме того, что мы их газ перекидывали в свое время.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, мне сложно на этот вопрос… Могут быть в первую очередь углеводороды. Но это вопрос сейчас такой сильно политический.

С.ДОРЕНКО: Хотите еще историю про Туркмению? Я выложу, как есть. Я там скармливал верблюдам и коровам газеты. Они едят газеты. Если их кормить газетой, они прям любят. А вот у меня знакомый один, Борис Абрамович, летал туда в качестве замглавы Совета Безопасности, зама Рыбкина. И он говорил, что он пил с предыдущим Туркменбаши чай, а прислуживал им министр иностранных дел. То есть они сидели с Туркменбаши друг напротив друга, а министр иностранных дел скакал вокруг в полуприсяди, наливал чай. А где же он брал этот чай? Он бегал к двери, и туда его приносили какие-то другие сотрудники, но все равно мужчины. То есть женщин вообще там близко нет. Какой-то мужчина приносил поднос с чаем и быстро убегал. Министр иностранных дел подбегал к двери, доставал поднос и бежал-бежал, такой рачком-рачком подбегал, наливал им чаечек, и опять рачком-рачком, спиной бежал к двери, ставил. А тот мужичок уносил и новый тащил. Вот такая фигня.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: А в чем крамола?

С.ДОРЕНКО: Ни в чем. Я думаю, как это красиво можно было кинематографически. Крамолы нет никакой. Я говорю, как это мило. Алладин, помнишь, когда он входит в город? Это Азия настоящая. Но вот наш слушатель говорит, что мы ни разу не Азия. Но мы и Азия, конечно, все-таки что-то есть. 

А.ОНОШКО: Не до такой степени.

С.ДОРЕНКО: Нам нравится это. Я чувствую себя азиатом. Вы азиат? Здравствуйте. Вы были на Айвазе?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Все русские подземные озера, шикарные. Если на карту посмотрите, там от Кызыл-Арта потихонечку по дорожке до Кызыл-Атрека. 

С.ДОРЕНКО: Можно скажу вам свою мечту? Взять хороший, не очень тяжелый, типа 800-го, туристического индура, небольшого, и покататься там по грунтовкам на мотоцикле.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не так сложно. Человек рассказал, что все-таки визу можно добыть. У нас там было только в одном Ашхабаде, на улице Айтбаева, наверное, тысяч 150 русских жило до определенного времени. Когда у нас было двойное гражданство и когда у нас поехали туда верховные люди, и все-таки сдали этих людей. А на остальной территории Туркмении, вы даже не можете представить, сколько людей. Сейчас русское гражданство забрали.

С.ДОРЕНКО: Скажите, мы азиаты или нет, вот что главное?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Потому что у нас никогда раньше времени не вылетят. Мы не будем готовы. А во-вторых, вы можете посмотреть, как иркутский губернатор и многие другие, звонок диспетчеру, УВД, которые держат по два часа, люди сидят в самолетах, ждут, когда приедет губернатор, потому что у него там чего-то случилось. И они наоборот, ждут.

С.ДОРЕНКО: У нас позже вылетят.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. А по поводу Туркмении, я смотрю сейчас эти фотографии…

С.ДОРЕНКО: Эй, он залип. Хорошо, погнали дальше. Раз он залип, мы должны дальше. Подумайте для себя, мы азиаты или европейцы? Все-таки, мне кажется, что мы азиаты в чистом виде. 

А.ОНОШКО: Точно не в чистом.

С.ДОРЕНКО: Я больше скажу. Мы настолько в чистом, что азиаты на нас равняются, чтобы стать азиатами. Азиаты, родившиеся азиатами, они потеряли породу. Они смотрят на русских, чтобы стать азиатами. Я тебе серьезно говорю. Подумай об этом.

А.ОНОШКО: Надо ехать туда.

С.ДОРЕНКО: Я давно не был. Но если бы я договорился… я когда-то договорился с послом Туркмении о том, что я приеду к нему попить чаю. Мной завладела ностальгия. Мы еще на Хорошевке сидели. И я позвонил послу Туркмении: заеду к вам чайку попить, все. И моя идея была попросить посла Туркмении организовать мне поездку. Но мне же не просто поездку, мне нужно поездку, которая была бы в мотоциклетный сезон, но у них там с марта можно. И еще мне надо, чтобы я как-то погрузил мой мотоцикл, и чтобы доставили мой мотоцикл. У них нет таких мотоциклов, как мне нравится. Я бы взял 850-го «гуся» или взял 800 «тайгера» трехцилиндрового, беленького цвета, такого красивого. И я бы на нем захреначил бы по пустыне, просто по грунтовкам, где чабаны идут. Это просто песня. Причем тоталитаризм в этом смысле помогает. Ты знаешь, при тоталитаризме тебе и спокойнее, и душевнее, и цикнуть, на кого хочешь, можешь.

А.ОНОШКО: Как белый господин?

С.ДОРЕНКО: Конечно. Стоять, я тебе сказал. Стоять, я тебя спрашиваю. Молчать, я тебя спрашиваю.

А.ОНОШКО: Вам идет.

С.ДОРЕНКО: Да? Я не понял? У меня получается. Я вчера на одного наорал. Он мне говорит: для того чтобы мы сделали это, мне нужно, чтобы вы привезли песок, хотя бы пару кубов.

А.ОНОШКО: Это все к вопросу о газе?

С.ДОРЕНКО: Неважно, не имеет значения. Я ему говорю: я тебе плачу за работу, понял? А что ты делаешь, пока ты работаешь, меня не интересует. Где ты берешь песок, где ты берешь бумажку жопу вытереть, меня не интересует. Ты меня понял? Работай! И он все сделал. Моментально нашел песок, все нашел. И бумажку, чтоб жопу вытереть, все нашел. Я интеллигентный человек и люблю вопрос ребром поставить. Я деньги плачу настоящие? Настоящие. Работай. Хватит базар. И человек работает.

Мы возвращаемся к Туркмении. Я хочу в тоталитаризм. И ехать по тоталитаризму, приоткрыть стекло на шлеме, и пить ртом этот тоталитаризм. Нестись, разрезая телом тоталитаризм. И чтобы губы, знаешь, когда идешь на хорошей скорости, губы начинают подрагивать от ветра, нижняя губа. Это где-то со 150 чувствуешь, тоталитаризм проникает в твои легкие, напаивает тебя. Ты идешь, бронхи раздуваются от тоталитаризма, так клево. Я тогда поехал к послу. Но испугался. Доехал до Арбата, и почувствовал, что меня там четвертуют, как Джамаля Хашукджи.

А.ОНОШКО: Это на вас аура «Эха Москвы» распространилась.

С.ДОРЕНКО: Ты очень права. Я проехал мимо «Эха Москвы», этот было справа, я понял, и развернулся под бульварами, позвонил послу, сказал, что я не смогу приехать, у меня срочное совещание. И уехал назад восвояси. Потому что я подумал, что я только зайду, мне сразу шнурок на шею, задушат. Потом, как Хашукджи, четвертуют, развеют по миру, никакого мотоцикла, ничего не будет. Нет, дорогая. Я намерен купить следующую модель айфона и следующую модель «Тайгера» 800-го. Поэтому я должен себя очень блюсти.

А.ОНОШКО: Не поедете.

С.ДОРЕНКО: Наоборот, делаем не так. Нам нужна Туркмения? Отлично. Поедем в Кордову.

А.ОНОШКО: Это Испания, что ли? Да ну, это неинтересно. Испания каждый раз одно и то же.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно не права. Ты была в Кордове?

А.ОНОШКО: Нет.

С.ДОРЕНКО: Это бедный испанский город. Если ты спросишь бедных испанцев, которые вытирают пол где-нибудь под Барселоной, откуда они, они скажут: они из Кордовы. Кордова бедная, и это классное место. И там еще полно студентов. Мы не будем говорить, что если много студентов, то много студенток. И все кипит. Если тебе хочется в Туркмению — Кордова, ничего лучше не придумаешь.

 

С.ДОРЕНКО: Сегодня день вегана.

А.ОНОШКО: Ой, знаете, кто-то чего-то написал и этот кто-то вдруг пришел в комментарии и сказал: надо писать не «в Украине», а «на Украине», ну вот этот придрался. А его тут же кто-то спросил «ты случайно не веган». И это собрало наибольшее количество лайков. Потому что за веганами, видите, какая слава таких каких-то людей, которые докапываются, такие неприятные. А почему?

С.ДОРЕНКО: Ты-то сейчас чего за веганов выступила? Ты ела сало сегодня.

А.ОНОШКО: Я против.

С.ДОРЕНКО: Ты против веганов?

А.ОНОШКО: Не то что так, я умеренно. Мне все равно.

С.ДОРЕНКО: Не надо сейчас ля-ля. Я сегодня был веганом. Потому что я исповедовал сегодня с утра, я решил, что я буду VB6. Ей же лет 15, этой диете. Это значит vegan before 6 — веган до шести вечера. В шесть можно съесть мясо. Придумал один хитрый чувак из Нью-Йорка. Я обращаю ваше внимание. У меня яблочки с собой, все я припас. Захожу на кухню — лежит сало. Сало, тонко нарезанное, прямо на хлебе. Я спрашиваю Оношку: чей этот бутер с салом? Говорю я с ненавистью. Она говорит: ваш. Что я сделал в следующее мгновение? Я его сожрал. Вот как с тобой быть веганом, объясни мне? Я хочу быть хорошим, я хочу быть чище и добрее. Но я не могу, дорогая. Потому что ты тянешь меня в омут

А.ОНОШКО: Сала?

С.ДОРЕНКО: В омут сала. Ум ангелов совершеннее ума человеческого. Я съел сало. Да, съел. И пришел еще, хлеба попросил. Потому что сала было слишком много для бутера. Мне пришлось это сало тоненькими такими пластинками разделять и сделать много бутербродов сразу.

В Пскове ученикам начальных классов в обязательном порядке преподают основы православной культуры. Обрати внимание. Дисциплина введена как факультатив. Об этом кто пишет? Znak. Но с пометкой «обязательный факультатив». По словам директора псковской школы №3, по данному факультативу будет зачет. Поэтому нельзя не ходить. Или зачет или неперевод в четвертый класс. Нет, первый-второй класс. Соответственно, в следующий класс не будут переводить, если незачет.

Мужчина увидел в дневнике своего сына расписание предметов. В числе прочих там значилось основы православной культуры. Это какой класс? Второй класс. Мужик пошел, почему же такая обязаловка? Классный руководитель сообщила отцу, что такой план дали в администрации города. Это Псков. Я его путаю с Пермью, потому что они оба на «п».

А.ОНОШКО: Они хорошие. Ну что, вы, на границе с Эстонией, там так приятно, такая природа.

С.ДОРЕНКО: Псков. Самые паскудные гаишники, как вы знаете, живут в Смоленской области. Но на втором месте по говноедству и мерзоте это псковские гаишники. Я вспомнил. Они прячутся за холмами. Там такие холмы красивые, поросшие брусникой, земляникой. Прекрасные такие холмы песчаные, поросшие соснами, а между ними брусника, черника и земляника. Очень красивая природа. И прямо за этими холмами прячутся паскудные гаишники, их. Нет, наши хорошие. Московские гаишники другое дело, очень хорошие. А те омерзительные.

Значит, она сказала: в Пскове нельзя не изучать православие, сказала директор школы. Все, точка. Если вы в Пскове, должны изучать православие в школе. И также это город спустил. Всех родителей учеников в начальной школе на родительском собрании заставляли подписать письменное согласие, что дети будут с первого класса изучать основы православной культуры факультативно. Чувак этот не стал подписывать. Дальше. Мать ученицы псковской школы №20, это другая школа. Внимание, различайте: эта 20, а та была номер 3. Запретила ходить на аналогичный факультатив по православию своей дочери после того, как дочь во время грозы сказала, что бог рассердился на нее из-за того, что она плохо себя вела. То есть девочка, второклассница или первоклассница, маленькая девочка, ее научили в школе, что раз такая гроза, то это бог на нее рассердился, потому что она себя плохо вела. 

А.ОНОШКО: Мама должна была поддержать это, мне кажется.

С.ДОРЕНКО: Научи нас.

А.ОНОШКО: Мне кажется, надо хвататься за это и культивировать. Потому что это же такой… ну, надо говорить: да, да, и когда будет себя плохо вести — ты помнишь, как боженька рассердился? А потом показать ей видео новостей, где землетрясение и затопило Венецию. И сказать: а вот это, помнишь, в прошлую субботу не слушалась? Просили тебя не кричать, а ты… Это же так классно. А почему нет? Это же второй класс.

С.ДОРЕНКО: Это тебя выводит из-под удара, ты считаешь?

А.ОНОШКО: Конечно, ты самоустраняешься, ты только как подсказчик действуешь.

С.ДОРЕНКО: Ты брала iPad без спроса? — Брала. — Вот на Суматре землетрясение, дорогая. Бог рассердился. Не бери iPad без спросу.

А.ОНОШКО: Брала ли ты на ночь iPad, Дездемона? Почему он теплый и липкий, черт бы вас задрал? Всегда можно определить, что дети брали чертов компьютер. Его надо вытирать потом.

С.ДОРЕНКО: То есть ты считаешь, что это полезно, по-матерински?

А.ОНОШКО: Конечно. Надо поддерживать, хватать и говорить, больше, больше. Это второй класс. А потом они верить не будут в это во все. Я вас умоляю! Вы видели второклассников? Сейчас еще можно хоть как-то подействовать.

С.ДОРЕНКО: В управлении образования администрации Пскова говорят, что включили основы православной культуры в первом, втором и третьем классе с учетом особенностей России.

А.ОНОШКО: То есть это надмировое правительство учитывает особенности местности. Прикольно же.

С.ДОРЕНКО: А уже в четвертом классе дети снова могут выбрать православие. В первом, втором и третьем это администрация Пскова включила им православие, а в четвертом они могут добровольно выбрать православие. Первые три года они обязательно изучают православие, а в четвертом добровольно изучают. А потом уже перестают верить в бога и все уже, до 75. С 75 опять начинают верить в бога и уже опять хорошо.

А.ОНОШКО: До первой серьезной проблемы какой-нибудь.

 

В ДВИЖЕНИИ

 

С.ДОРЕНКО: Настя очень меня удивила. Она считает, что дидактично и правильно пугать богом детей. Это прелесть!

Мы пойдем и проживем его, этот четверг, 1 ноября.