С.ДОРЕНКО: 9 часов 5 минут. Пятница, 14 декабря. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Эльвира Хасаншина, ведущая этой программы.

Э.ХАСАНШИНА: И Сергей Доренко. Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Я хотел сказать, что на месте Бутиной, я думаю… представь себе, что ты где-нибудь в Зиндане сидишь в яме. Первые несколько дней у тебя, наверное, мысль — ты выстоишь или нет. А следующие несколько лет у тебя мысль, что никто не приходит. То есть ты бы хотела сдаться, а никто не приходит. Всем, в общем, по фиг, сдашься ты или нет. Это же на самом деле, послушай меня, серьезно. Мы думаем, что существуют люди, которые такие, как самураи. Во всяком случае, как трактует самурайская мораль, они рождены для какого-то предназначения. Их предназначение, в общем, умереть. И их предназначение — умереть в поступке каком-то геройском. И вот он свой поступок выполнил, дальше его жизнь закончилась. А на самом деле… То есть посылают тебя в Америку, Хасаншина, ты уже чувствуешь… Она сделала глаза, как будто ее товарищ майор вызвал на ковер. Зачем ты так? Не надо. Ты иронизируй.

Э.ХАСАНШИНА: Я заранее печалюсь.

С.ДОРЕНКО: Сейчас Хасаншина сделала такие преданные… знаешь, в тебе что-то есть советское. Есть такая кнопочка советская. Не советское, может быть, российское, русское, я не знаю. В тебе есть какая-то кнопочка, которая зовет тебя на подвиг. Я увидел это в твоих глазах. Глаза ее стали строги, и она приготовилась стать любовницей сенатора американского. Подожди, еще задание не поступало.

Э.ХАСАНШИНА: Там было по любви все. Это потом пришла мысль, почему бы не использовать…

С.ДОРЕНКО: Я еще не сформулировал задачу, а ты уже нацелилась на американского сенатор. Такой седой, высокий, спортивный, поджарый такой, бегает.

Э.ХАСАНШИНА: Я вхожу в роль.

С.ДОРЕНКО: Она входит в роль американского сенатора. Спокойно, стоп. Смотри, тебя посылают. Ты выполнила задание и дальше ты должна чисто умереть, потому что ты одноразовый человек, если ты по-самурайски настроена. Фигли тебе, еще какие-то задания? Хватит, все, миссия закончен. Ты пришла в этот мир, чтобы выполнить это задание. И вот Бутина. Она сидит, такая: я выполнила задание сенатора Торшина — сошлась с сенатором, как там его имя, неважно, американским. И через него заронила ему в душу мысль, что Россия — великая страна. Ну, наверное, ему шептала «Россия — великая страна, Russia is great country. Может быть, 25-й кадр какой-то. И он постепенно проникся, пропитался этим ядом. Правдой, в сущности, правдой, которую несла ему молодая русская женщина. Он пропитался правдой. Но его нейтрализуют. Дальше правда не пойдет.

И она поехала. Ты поехала, все сделала. И посадили тебя. И вот ты сидишь и думаешь: все, я выполнила долг перед родиной. Потом ты думаешь: хорошо, может, как-то можно помягче постель? А тебе говорят: да нет. А может, можно организовать какие-то прогулки в тюремном дворе? Тебе говорят: да нет. А вот какие-то крысы бегают. — Да пусть бегают. — А вот на других этажах не бегают. — Ну, другие этажи для других людей. И ты начинаешь думать, что можно, в принципе, сидеть чуть комфортнее. А потом ты начинаешь думать, что хочется сдаться. Обязательно хочется сдаться. Но некому, никто не приходит. По твою душу никто не идет. Ты готова сдаться и, честно говоря, предать сенатора Торшина уже, но никто не приходит. Ты говоришь: а можно я сдамся? Все говорят: ну, Рождество скоро, ну тебя к черту. Давай ближе к весне. Ты говоришь: орлы, вы чего, идиоты? Вам к весне съездить в Мексику купаться куда-нибудь в Акапулько, а я здесь гнию на нарах. Они говорят: нам не к спеху. Ты говоришь: да мне-то к спеху. Я хочу сдаться поскорей. Понимаешь? Вот это проблема. Я себе представляю всю эту бурю чувств, которая борется в душе человека. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро.

С.ДОРЕНКО: Станислав, Хасаншина готова к выполнению задания.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здесь, я думаю, ситуация следующая, гораздо интереснее будет в том, какие условия сделки ей предложили. Предложили ли ей программу защиты свидетелей и что она будет рассказывать дальше.

С.ДОРЕНКО: Ну что значит программу? Вот смотрите, ей 30 лет. То есть что-то уже есть и позади. Тоже обидно терять. Ее сейчас назовут какая-нибудь Джоанна Смит, поселят где-нибудь в Висконсине, прикроют, и она станет американкой с американскими документами. Но ведь в 30 лет уже что-то есть, что терять.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно есть, что терять. Но судя по всему, а мне доводилось видеть интервью с ней еще лет шесть-семь назад, она достаточно активно выступала за легализацию короткоствольного оружия. 

С.ДОРЕНКО: Я помню. Она вместе с Торшиным, они вместе толкали.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Посмотрите, как быстро эвакуировали Торшина отовсюду, на его имя было наложено табу.

С.ДОРЕНКО: Да. Стойте, может быть, мы что-то нарушили? Ужас какой-то!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это раз. Во-вторых, ей предложили: либо, дорогая, ты садишься, как Бут и компания, лет на 15 минимум, либо ты рассказываешь все, мы включаем тебя в программу по защите свидетелей, и ты дальше начинаешь нам еще что-то рассказывать. Я думаю, девушка что-то знает действительно. Ну, не может быть правая рука пятого-шестого человека в государстве, а Торшин занимал пост вице-спикера Совета Федерации, насколько я помню.

С.ДОРЕНКО: Да. Потом зампред Центробанка.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Потом не забывайте, что Торшин был очень доверенный человек, ему было доверено, допустим, расследование Беслана. Просто так людей на такие вещи ни в коем случае не поставили бы. Это человек абсолютно системы был.

С.ДОРЕНКО: Верно. Спасибо. Он, кстати говоря, развеселый человек, Торшин, ты знаешь. Я с ним виделся, он остряк, остроумец, и он такой душа компании. Я когда был на Первом канале, еще в те времена, когда меня звали, и говорили мечтательно, лаяться там по поводу Украины, и он вдруг пришел на эту программу. И он где-то метров с 15 преображается, у него походка другая. Не походка, а проходка, такая делается, как у волка, Волк и Заяц в «Ну, погоди!» — когда Волк идет по палубе парохода. «Только я, только ты, одна в целом свете», там песня такая. Вот так Торшин делает, как будто он Волк из «Ну, погоди!» идущий по палубе парохода. И он такой: «Доренко, дайте сфотографироваться со знаменитостью», начинает ехидничать. Но весело, смешно и действительно легко, и действительно юмористически. Такой он юмористический человек. Начинает хохмить, короче, придуряться и хохмить. Он очень веселый человек, Торшин.

И действительно, раз он занимался Бесланом, то он полностью из спецслужб. Укорененный, доверенный человек спецслужб, доверенный на высшем уровне. И она его сейчас сливает. Сливает по полной программе, потому что американцы не будут спрашивать только явки-пароли. Они будут спрашивать психологический портрет, как говорил, что говорил, какие слова произносил. Там будут сидеть очень умные психологи какие-нибудь, русский язык у которых родной.

Э.ХАСАНШИНА: Просто поначалу была версия, что она будет говорить, что это ее личная инициатива. Просто она продвигала интересы так, как она их видит. Но если она признала этот пункт, то есть сговор с целью навредить США, то это значит, что она сливает…

С.ДОРЕНКО: Это многослойная фигня, ты пойми. Это тема идет, то, что дается прессе, понимаешь, да, и то, что из нее выковыривают сейчас, как семечки из яблока, это совершенно разные вещи.

Э.ХАСАНШИНА: Ей зачитывают пункт, и она говорит «да». Если ты говоришь «да», что бы ты ни имел в виду, трактоваться будет именно так, как это сформулировано в этом пункте. И это очень плохо.

С.ДОРЕНКО: Еще кроме этого способы работы, способы ориентировки, способы мышления, всё будут выпытывать сейчас, потихонечку, аккуратненько.

Э.ХАСАНШИНА: Вы думаете, она много знает?

С.ДОРЕНКО: Неважно, что ты знаешь. Твои глаза видели что-то. Понимаешь, в чем дело. Например, с тобой, вот ты ничего не знаешь. Чуть не сказал «малолетка, дура-дурой». Но ты ничего не знаешь. Но твои глаза, например, что-то видели, что ты не осознаешь. Ты не знаешь, что это важно. Но это важно. Поэтому с ней будут работать, в том числе, еще раз говорю, там много людей с русским родным языком в Америке. Много людей, у которых русских родной, которые уехали в 89-м году, в 90-е годы уехали, в нулевые годы уехали и так далее. Которые будут с ней работать и выпытывать, выпитывать, выцарапывать. И они чего-нибудь выцарапают. Короче, человек с ним работает, и он им даст то, что им надо.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Обратите внимание, когда что-то случается со стрелковым оружием у нас, стрелковая ассоциация начинает трындеть по всем каналам, что оружие надо… А сейчас они язык засунули в одно место.

С.ДОРЕНКО: Да. Барщевский и Торшин всегда.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Она ни одна, понимаете… они вообще никак не проявляются, вот это очень плохо, они какие-то странные. Там же большая организация. Почему так они поступают? Когда человека защитить, у них же каналы наверняка есть какие-то влияния и воздействия. Их вообще не слышно.

С.ДОРЕНКО: Смотрите, что произошло. Вместо того чтобы защищать, все попрятались по щелям.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как тараканы. Деньги собирать, ей скидывали, отец ее говорит, денег нет…

С.ДОРЕНКО: Ее списали. Отец правильно говорит, что ее бросили просто.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это говорит о том, что гадкие люди в этой ассоциации.

С.ДОРЕНКО: Они не такие. Не македонская фаланга, нет, их не отличает никакая мужская дружба. Это не македонская фаланга, которую даже ночью сплачивала настоящая мужская дружба. Они не такие. Они сразу разбежались, обратите внимание, моментально. Вообще как будто никого нет.

Здравствуйте. Слушаю вас. Олег?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Девица, конечно, попала в такой переплет. И какие у нас спецслужбы прекрасные. Понимаете? Мы везде хвалимся, а тут такие проколы. Конечно, она кое-что знает, и будут Путина шпынять и унижать через нее. Она же доверенным лицом была, каким-то там деятелем.

С.ДОРЕНКО: Разве она была доверенным лицом? Давайте проверим. Найди, пожалуйста. Никто не банит Олега, я умоляю. Олег, кто вас банит? Хоть раз в жизни? Я вас забанил 50 раз, после чего перестал. Я его забанил 50, но понял, что человек все равно купит сим-карту. Зачем же я буду его банит тысячу раз? Что это за игра такая? Мы взрослые люди.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, во всей этой истории еще ключевой комментарий президента.

С.ДОРЕНКО: «Кто такая?»

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: «Кто такая? Я задал вопрос. Никто ее не знает». Значит, ее все знают.

С.ДОРЕНКО: Какой у вас вывод интересный.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Комментарий президента…

С.ДОРЕНКО: Мы с вами и то знаем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Всю жизнь работали спецслужбы с МИДом. Сотрудниц ЦРУ являлся дипломатом, сотрудник КГБ являлся дипломатом. Они что придуряются?

С.ДОРЕНКО: И газетчики еще. Вот в старые времена газетчик, я хочу вам сказать, это было просто клейма не на что ставить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: В СССР всегда газета была номер один. Кто там застрелился, кого сняли с работы, газета «Известия».

С.ДОРЕНКО: Откуда вы знаете? А я вам серьезно говорю. Я был в Лубанго на границе с Намибией, приехали газетчики советские, в Советском Союзе. Один меня отводит за локоть и говорит: я корреспондент «Известий». Ну как тут обстановка? Я говорю: обстановка изумительная, вот солнце, все. А я даже не понял сначала. И он говорит: мой друг Саша. Я говорю: какой Саша? — С которым вы в шахматы играли. А я там играл с одним посольским в шахматы, и думал, что он гэбушник. И он говорит: мой друг Саша сказал подойти к вам. — Окей. А чего? — Ну, ситуация нормальная? Я говорю: нормальная. Я даже не понял. Потом понял, что он докладную записку писал, встречался с источником. А я был источником, слышь? Приколись. Они были «Известия», конечно, они были гэбушные насквозь, не знаю, как сейчас. Я думаю, сегодня ими брезгуют. Но в старое время будь здоров было. АПН было, Агентство печати «Новости» и «Известия». Еще в АПН делали специальный бар для иностранцев такой, чтобы был любимый ими бар, для иностранцев, с хорошей выпивкой, на Зубовском бульваре. И там микрофоны, все было прям по полной программе.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. А что вы удивляетесь? Вот президент дал команду «Единой России» разработать концепцию, чтобы страна успела запрыгнуть в последний уходящий вагон. Так вот они в этот вагон запрыгнут, а остальных спихнут с подножки, как всех лиц моложе 1959 года.

С.ДОРЕНКО: Да что вы говорите? Без нас нельзя, Юрий Николаевич, потому что мы им будем кофе подавать в постель. Юрий Николаевич, как без вас, объясните? Как они без вас куда-нибудь запрыгнут? Хотя бы на голову должны наступить, прежде чем прыгнут, правильно? А вы такой раз, за ботинок схватитесь.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Александр, Москва. Последние события вызывают ощущение, что у нас какая-то часть разведывательной деятельности отдана на аутсорсинг. Частным компаниям. Смотрите, в США берут финансового директора в Канаде, частная компания. Они берут, несколько дней назад закрывают бывшего канадского консула.

С.ДОРЕНКО: Huawei. А сегодня еще одного чувака посадили.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: О, это их пропорциональный ответ, правда? То есть если они считают, что доказательств недостаточно, или даже достаточно, но нужно принимать ответные действия для паритета, они просто тупо закрывают людей.

С.ДОРЕНКО: Давайте вместе с вами подумаем. Мы бы, допустим, в ответ на задержание, арест Бутиной взяли бы и шарахнули двух человек.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это не сегодня началось. Давайте… у нас господина Бута несколько раз показывали по центральному телевидению, как с ним плохо обходятся. Мы все знаем, что он жил в одной палатке с одним гражданином, очень серьезным...

С.ДОРЕНКО: С Лениным в Разливе! Нет? Давайте разберемся. Извините. Просто вернуться к Буту. Бут у нас не занимал никакой официальной должности и не был в какой-то важной корпорации. Например, если бы он работал у Дерипаски, все-таки госпожа из Huawei, это принципиально важный персонаж в государственном капитализме Китая. А если бы Бут был замом Дерипаски или кого угодно…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас Бут, он участвовал… которая по капитализации после «Нефтегаза» вторая в стране. Это тоже важная составляющая. У нас продавать оружие можно не только через «Рособоронэкспорт», но еще как-то, приносит миллиарды долларов.

С.ДОРЕНКО: Если позволите, я хотел бы все-таки оттенить свою мысль. Есть люди статусные, ну, вот вы где-то работаете, за вами печати, параграфы, корочки, удостоверения, письма. А я никто, например. И мне говорят: Серег, на свой страх пойдешь. Если что, мы от тебя отречешься.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это называется «дети мясников», то есть люди, которые не могут. Возможно, да.

С.ДОРЕНКО: Вот вы, Александр, вы крутой, вы дипломат, вы приедете, за руку с послом, «как обстановочка?» — посол вам докладывает, и так далее. А я Серега. Мне говорят: Серег, прорвешься через Мексику, украдешь вот эту хрень, если тебя где-то заметелят, мы тебя не знаем и в гробу тебя видали. И я пошел. Я знаю, зачем, я знаю, почему. И я товарищ полковник, может быть, даже. Но я никто. Я под видом беженца из ЮАР. Белый беженец из ЮАР. Осел в Мексике, пролез в Штаты, вот и все. Такое же тоже бывает.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Совершенно верно. Это то, с чего я начал. Это фактически передача определенных государственных функций на аутсорсинг. То есть вы говорите людям: я тебе заплачу, а ты делай, что хочешь, нам результат нужен. Но если они попадают в этот момент, так какие к ним претензии? Они, конечно, за то, чтобы просто спасти свою жизнь. Потому что если ее закроют на 20 лет, ее жизнь кончена. Конечно, она начнет давать показания.

С.ДОРЕНКО: Больше того, я бы на ее месте, я серьезно говорю, я вот думаю, психологический портрет личности, первые два дня ты ходишь, играя, сжимая челюсти, и ты красивые. Следующие два дня ты думаешь, что хорошо бы постель помягче. А потом следующие пять лет ты думаешь, что скорей бы пришли, ты готов предать родину. Но никто не приходит.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это не предательство родины. В том формате, в котором мы рассказываем друг другу, у нее же нет договора с родиной, они не давала ей присягу. Какое же предательство родины, если родина тебе сказала… и даже не родина, а вполне конкретный человек сказал.

С.ДОРЕНКО: Давайте в кавычках. Пусть будет «предательство родины» в кавычках так называемых.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Родина-то для нее не возникала ни в один конкретный момент. Это аутсорсинг, точно так же, как мы узбеков нанимаем.

С.ДОРЕНКО: Давайте просто «предать конкретного человека». Так вот, с «предать» тоже существует дедлайн. То есть еще сегодня ты не готов предать, но тебя готовы слушать, а завтра ты готов предать, а это уже никому не нужно. Вот это главная беда, я вам объясняю. В какой-то момент на тебе ставят… Слышишь, ты такая геройская-геройская. А тебя готовы слушать. Хасаншина, ну, расскажи, что там, расскажи.

Э.ХАСАНШИНА: А я такая: нет, я не предательница!

С.ДОРЕНКО: Я не такая! Я из Оренбургской области. Ну, хорошо, они все там трехнутые, неважно. Потом ты уже пришла к мысли, что пора бы и предать. А никто не стучится в дверь. Меня нет. Ты такая говоришь: я бы предала бы… кричишь просто в воздух, а никто не слышит. Я готова предать, если что, все расскажу! А все по фиг уже: да иди ты к черту своим предательством. Ты говоришь: да я столько много знаю? Все говорят: да нет, это все уже устарело. Вот это проблема серьезная. Важно успеть предать. Это очень важная характеристика — успеть предать.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Мне говорят, этот декабрь побьет рекорд предыдущего декабря. Ты помнишь, в предыдущем декабре солнце было 14 часов за месяц, то есть менее получаса в сутки. 14 часов за прошлый декабрь было солнца. А сегодня солнце не будет вообще никогда. Зато будет оно, наверное, может быть, в воскресенье – понедельник. В воскресенье и понедельник будет минус 12, ночью минус 17. А в понедельник минус 14, ночью минус 17. И там два дня, может быть, проглянет солнышко на сколько-то часов, после чего это счастье ваше закончится, и солнца больше не будет. Ну, там сколько-то. До, я вижу, 28-го. Только 26-го я улечу, товарищи. А, давай 26-го прям уже музыку поставим?

Э.ХАСАНШИНА: Давайте.

С.ДОРЕНКО: Ну, у христиан Рождество, то-се.

Э.ХАСАНШИНА: Устроим всем праздничное настроение.

С.ДОРЕНКО: Ну, подумаем об этом. 14 сегодня декабря. Это очень важная дата в российской истории. Может быть, никто не знает просто. Это когда декабристы встали на Дворцовой. Ты не знала? Восстание декабристов. 14 декабря 1825 года. И потом всякая такая шняга началась. Декабристы разбудили Герцена, как вы помните. Герцен разбудил, кого, не знаю, народовольцев, мне кажется, нет? Народовольцы разбудили большевиков, большевики разбудили Сталина. Все друг друга будили. Наконец, я вас уже бужу теперь. Понимаете, в чем дело? Я прямой наследник декабристов в этом смысле, поскольку я вас бужу. И ты тоже наследница декабристов.

Э.ХАСАНШИНА: Получается, что да.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Мы будем народ. Вставайте! Ну вас на фиг! Четыре повесили или шесть? А ведь хотели четвертовать. Давайте посмотрим восстание декабристов быстренько. Википедия. Попытка государственного переворота, состоявшаяся в Петербурге, столице Российской империи. Законно избранное правительство пытались они расшатать. Ну, понятно. Это были дворяне. Они, знаете, чего воспалились-то, дворяне? Они в то время были очень воспламенены идеей конституции Соединенных Штатов, им нравились Соединенные Штаты и французская революция. Вот эти две вещи, это все у них клубилось в головах. Они не понимали, не догадывались подойти к окну и посмотреть, где они родились. Они думали, что они родились в Америке или во Франции. И в этом была колоссальная, существенная ошибка. Им надо было поцеловать родную землю, понять ее миазмы, которые из нее сочатся, миазмы родной земли вдохнуть, и чтобы аж заколдобиться и все, закончить так восстание сразу, моментально. Правильно? Но нет. Они все это…

Что Милорадович? Милорадович их расстреливал. Разве нет? Михаил Милорадович, граф Милорадович, появившись верхом перед солдатами, построившимся в каре, говорил, что сам охотно желал бы, чтоб Константин был императором. Но что же делать, если он отказался. Уверял их, что сам видел новое отречение, уговаривал поверить ему. Оболенский, выйдя из рядом восставший… это все, мне кажется, сейчас поручик Ржевский появится, серьезно говорю, потому что это все герои анекдотов потом. Выйдя из рядом восставших, убеждал Милорадовича отъехать, но видя, что тот не обращает на него внимания, легко ранил его штыком в бок. А в то же время Каховский выстрелили в генерал-губернатора из пистолета. Раненного Милорадовича унесли в казармы. Чего унесли, если его поцарапали? Не знаю. Где он в тот же день скончался. Ничего себе!

Э.ХАСАНШИНА: Потому что в него выстрелили. Сначала штыком в бочок, а потом еще выстрелили.

С.ДОРЕНКО: Солдат безуспешно пытался привести к повиновению полковник Стюрпер и великий князь Михаил Павлович. Затем восставшими была дважды отбита атака конногвардейцев под предводительством Алексея Орлова. Вот декабрь такой. Потом 10 декабря 2011 года собирается Болотная. Потом 24 декабря 2011 года собирается проспект Сахарова. И так далее. В декабре, поскольку солнца нет, люди звереют и сдуру начинают бузить. Абсолютно сдуру. Стоит вам подойти к окну, понюхать родную землю и понять, что в этой земле никаких мыслей о восстании не должно быть. Здесь только должно быть сотрудничество с властью. Правильно? Власть — единственный европеец, с властью надо сотрудничать. Всё.

Э.ХАСАНШИНА: Пятерым вынесен был приговор смертный.

С.ДОРЕНКО: И приведен в исполнение. Рылеев, Пестель, Каховский, Бестужев-Рюмин, Муравьев-Апостол. Муравьев-Апостол был казнен. 120 человек были сосланы на каторгу. Но не все. Муравьев-Апостол навещает нас время от времени и так далее. Давай позвоним ему. Ты знаешь Муравьева-Апостола?

Э.ХАСАНШИНА: Нет, кажется.

С.ДОРЕНКО: Дорогая моя, это чувак из Бразилии. Я позвоню сейчас, я не шучу.

Э.ХАСАНШИНА: Он родственник?

С.ДОРЕНКО: Конечно, прямой потомок. Сейчас. Прямому потомку и поздравим его с этой датой. Не знаю, может, он, наоборот, не празднует. Может, он горюет, думает, на фига это было делать. Хотя, с другой стороны, знаменитая фамилия. Ты знаешь, что Апостол — это кличка казачья была в древности? Апостолы, они пришли с Сечи. Алло?

— Он на другой линии разговаривает. Я его коллега.

С.ДОРЕНКО: Вы можете передать ему от Сергея Доренко поздравления с 14 декабря в связи с сегодняшней датой. Сегодня было восстание декабристов в 1825 году.

— Понятно. Давайте я дам ему трубку. Одну секундочку.

С.ДОРЕНКО: Спасибо огромное. Кристофер.

— Привет.

С.ДОРЕНКО: Я хочу тебя поздравить. Сегодня большая дата, сегодня 14 декабря — это день восстания декабристов. Твой предок был казнен. Но он восставал за свободу и так далее. Просто так. Извини, я просто звоню тебя поздравить.

— Спасибо. Наоборот, я очень тронут.

С.ДОРЕНКО: Это важная дата. Когда приедешь в Москву...

— Я позвоню и встретимся.

С.ДОРЕНКО: Да. Что-нибудь выпьем по этому поводу. Пока. Счастливо. Это был Муравьев-Апостол. Он бразилец.

Э.ХАСАНШИНА: Я специально посмотрела время, у них сейчас совсем рано.

С.ДОРЕНКО: У них не очень рано. Ну, как тебе сказать..

Э.ХАСАНШИНА: Яндекс говорит, 4:40.

С.ДОРЕНКО: Да нет, он же находится в Цюрихе. Так что все в порядке.

Э.ХАСАНШИНА: Ну, ладно. Думаю, как-то он слишком бодренький.

С.ДОРЕНКО: Он уже на работе. Он в Цюрихе. Или в Женеве. Не знаю, где. Он все время говорит, что из Швейцарии прилетел. Черт его знает. Я как-то сделал неосторожную вещь, несветскую. Я сказал шутку, что французы шутят — внимание, может быть, ты не поймешь эту шутку, потому что в Оренбурге так не шутят. Смотри внимательно на меня: французы шутят, что между Францией и Швейцарией формальной границы нет. Так как же понять, что ты уже в Швейцарии? Когда коровы становятся красивее по обочинам, а женщины некрасивее, значит, ты уже в Швейцарии. Сказал я. Это была прекрасная шутка, на мой взгляд. Когда коровы все красивее, а женщины все страшнее, значит, ты въехал в Швейцарию, говорят французы. На что его жена, которая стояла рядом с Кристофером, сказала мне: я швейцарка. Я почувствовал себя обосранным окончательно. И остаток ужина я за ней ухаживал, пытаясь загладить вину. Потом понял, что это бесполезно, и попытался скрыться с глаз, сидеть на дальнем столе где-то, в дальнем углу, чтобы меня не видели. Я был опозорен. Нет, ни фига, у меня нет ни стыда, ни совести, я хохотал, как конь. Ты думаешь, я устыдился? Я все врал. Конечно, я не устыдился. По фиг абсолютно.

 

С.ДОРЕНКО: Ничего, приедет, мы какой-нибудь капериньос выпьем с ним обязательно, с Муравьевым-Апостолом. Понимаешь, в чем дело? У меня декабристы друзья. Ты видишь, с кем ты работаешь? Хочешь декабристов — на тебе, пожалуйста. Хочешь это — на тебе. Чего хочешь.

Э.ХАСАНШИНА: А солнце можете в декабре?

С.ДОРЕНКО: Нет. Солнце могу, пожалуйста, где сейчас солнце? Оно не здесь.

Э.ХАСАНШИНА: Нет, так не пойдет.

С.ДОРЕНКО: Тебе солнце надо в декабре? Езжай в зону монгольского антициклона. Монгольский антициклон возлежит совершенно спокойно на запад он Монголии ажник до Омска, до Екатеринбурга. Но не нет, до Екатеринбурга уже, может быть, нет. До Омска, Кургана возлежит монгольский антициклон. Температурка минус 40, офигенское постоянно солнце. Постоянно солнце, все румяные, от мороза чуть пьяные. Это сказано про Петербург, но это неправда. На самом деле, правда в том, что это в Сибири. Сибирь, земля моя. Абсолютно незакрытая, кстати говоря, для натовских этих самых… ты знаешь, что сегодня была публикация, в которой говорится, что до Урала Россия вообще ни прикрыта ни от какого нападения, ни американского, ни китайского, никакого. Вообще не прикрыта.

Э.ХАСАНШИНА: Мы не предполагаем, что туда кто-то сунется?

С.ДОРЕНКО: Да на хрен никому не нужно, в том-то и дело. Ну что там, беременные учительницы Нового Уренгоя, кому они нужны? Ну, правда. Поэтому не прикрыта. Сибирь солнечная, красивая, роскошная не прикрыта от вражеского нашествия. Наоборот, его ждет. Нет? Не ждет? Я, может, чего-то ляпнул. Наоборот, не ждет и поэтому не прикрыта. Вот как правильно было бы сказать.

Знаешь, что наше оружие каким-то образом подверглось остракизму.

Э.ХАСАНШИНА: Это как?

С.ДОРЕНКО: Вот нас ругают. Говорят, что дрянь самолеты прилетели. Сейчас этот посол Соединенных Штатов Америки в Боготе сказал, что российские Ту-160… я хотел бы спросить аудиторию, товарищи, давайте защитим русское… Российские Ту-160…

Э.ХАСАНШИНА: Так что с ними?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Музейные экспонаты. Мне так обидно!

Э.ХАСАНШИНА: И мне обидно.

С.ДОРЕНКО: Я смотрел, они хорошие, красивые. Черт, до чего же они красивые, само совершенство.

«Я беременная учительница Нового Уренгоя», — только что пишет мне беременная учительница Нового Уренгоя. Ну, нет. Не надо так на себя наговаривать.

«Зачем защищать то, что и правда произвели еще при Брежневе?»

Посол США в Колумбии Кевин Уиттакер сравнил прибывшие в Венесуэлу российские военные самолеты с музейными экспонатами. Об этом он заявил в интервью, отмечает РИА Новости. А РИА Новости, в этом смысле пожалели бы родину. Ну зачем вы передаете нам? Они сегодня улетят назад, на родину. Но сегодня еще не наступило, там разница шесть часов с Венесуэлой, мне кажется. Может быть, семь. Не смотри, плевать, на самом деле.

Э.ХАСАНШИНА: Мне кажется, пять.

С.ДОРЕНКО: Ну нет, конечно, не пять. У нас разница шесть часов с Бразилией, я знаю.

Э.ХАСАНШИНА: Четыре часа… но это от этого… с Москвой плюс 7, да.

С.ДОРЕНКО: Я же сказал, 7.

Э.ХАСАНШИНА: У них 2:50 сейчас. Спят.

С.ДОРЕНКО: 2:50 чего? А, простите, я в деньгах стал мерить почему-то, в какой валюте. У меня мозг самопроизвольно переключается на деньги. Так бывает.

«Б-52 — новье». Нет, ну Б-52 тоже старье, правильно же?

«Зато у нас Петров и Боширов молоды и подтянуты», — говорит Рамси Болтон. Другая модель, абсолютно вы правы. Да.

Он говорит, это музейные экспонаты, вообще никакая ни военная провокация, а просто хохма, сказал американец.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, самое главное — это стратегический ракетоносец. Начинка какая в нем — самое главное. И Б-53, и Ту-160 это стратегические бомбардировщики. Начинка, какая в нем ракета. И смотрите, мы патрулируем небо над всей планетой. Мы приземлились рядом с Соединенным Штатами.

С.ДОРЕНКО: Пять часов лета от Нью-Йорка, правда. Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Знаете, где мы приземлились?

С.ДОРЕНКО: Пять часов лета до Нью-Йорка. Каракас — это далеко от Нью-Йорка.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И с другой стороны у нас … то побережье, мы можем летать везде. Америка с нами должна дружить, по большому счету. И желательно нового президента в Америке избрать, чтобы наконец-то все это разрядить.

С.ДОРЕНКО: Еще новее, да? Правду сказал наш слушатель, главное… это просто оно летит, это как бы крепость, а главное, что в ней, какие ракеты. Он правильно сказал. Другое дело, что он думает, что Каракас рядом с Америкой. Здесь я бы его, конечно, разочаровал бы. Это совсем не совсем. Я летал в Каракас. Я летали в Боготу, и в Каракас из Нью-Йорка каждый раз. Там пять часов лета. То есть Каракас от Нью-Йорка, я не говорю про Флориду, нет. Про Флориду неважно, там же аллигаторы, чего там во Флориде? Там аллигаторы, там ничего нет. А вот от Нью-Йорка, например, Каракас расположен, как Ирландия. Ирландия и Каракас от Нью-Йорка примерно на одном расстоянии, чтобы вы знали. Может быть, это вас удручит. От Парижа до Нью-Йорка шесть часов, а до Каракаса — пять. Поэтому вы сейчас просто должна пересмотреть свои взгляды на географию.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Хочу сказать, посол-то неправ. Б-52 это самолет, который будет стоят на вооружении американский сто лет. Он постоянно модернизируется. И Ту-160 постоянно модернизируется. Так что это все совершенно пустое.

С.ДОРЕНКО: Конечно. А что у нас хорошее? Дайте нам оптимизм, дайте нам чувство гордости за страну.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, ракеты в нем хорошие, 2200 километров дальности.

С.ДОРЕНКО: Сказали еще, что «Панцирь» наш в Сирии не работает. У нас там «Панцирь» стоит.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Врут. Полно фотографий после израильских атак, где «Панцирь» все отработал. Вспомните. «Панцирь» подбили. Так ведь никто же не сказал, что он все ракеты выпустил, его просто не успели перезарядить.

С.ДОРЕНКО: Подождите, я вам прочитаю. И тогда вы обрушитесь с настоящей критикой на империалистов. Мне кажется, империалисты получат сейчас поделом.

«Низкая эффективность комплексов «Панцирь-С1», прикрывающих российскую авиабазу Хмеймим в Сирии, объясняется тем, что данные зенитные ракетно-пушечные системы лишены радара, способного выявлять небольшие цели», — говорит военный эксперт Майк Кофман. И так далее. Он, «Панцирь», не был создан для этого. А какие доказательства того, что «Тор» работает лучше? Может быть, «Тор» такой же плохой, как «Панцирь», заявил эксперт. Дайте отпор империалистам.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Самое главное, в чем прелесть «Панциря»? У него очень дешевая стоимость пуска. Очень дешевая. Его ракета стоит, по-моему, в 30 раз дешевле, чем какой-нибудь американский «Патриот».

С.ДОРЕНКО: А беспилотник еще дешевле, а смысл?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Работа именно по беспилотникам, по низким малым целям и так далее. Ровно для этого его и делали. Вы понимаете, ракета «Патриот», пуск, по-моему, 200 тысяч долларов. И когда, помните, была заваруха, иранский беспилотник летал над Израилем, вернулся, они его так и не сбили. Там было шесть или восемь пусков. Они миллион долларов потратили совершенно бессмысленно.

А у «Панциря» другие задачи. И вот это всё — бессильная злоба империализма. Это просто сто процентов. Они брызгают слюной в бессильной злобе.

С.ДОРЕНКО: Никогда им нас не догнать. Никогда.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, может быть, когда-то и догнать. Но мы даже не можем представить, когда. Это невидимый горизонт. Мы настолько впереди…

С.ДОРЕНКО: Товарищи, распрямили плечи, осаночку поправили. Подбородочек вверх.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Абслютно.

С.ДОРЕНКО: Я еще хотел. Спецназ ФСБ получил прекрасное оружие. Одна очередь — и дома нет. Они могут срубить дом одной очередью.

Э.ХАСАНШИНА: Пробивает кирпичную кладку.

С.ДОРЕНКО: Режет кирпич просто. Российские силовики получают самые мощные в мире автоматные комплексы ШАК-12. Сообщил Юрий Амелин. Мы верим Юрию Амелину. Все, что он говорит, святая правда. Это автоматный штурмовой комплекс. Он заказывался ФСБ для того, чтобы резать дома. Калибр — 12,7 мм. Емкость — 10-20 патронов. Патроны разрабатывались специально под этот автомат. Одной очередью ШАК-12 способен разнести в пыль, режет кирпичную кладку. Вторая очередь не оставляет шансов выжить тем, кто за ней скрывался. Кирпич же сядет друг на дружку. Он его разрежет, а дом назад сядет.

Э.ХАСАНШИНА: Не сядет. Там же дырочки.

С.ДОРЕНКО: В воздухе повиснет, что ли? Он что, попадет в те же самые дырочки?

Э.ХАСАНШИНА: Соседние будут держать. Пробьете вы, допустим, один кирпич или два, стенка все равно не схлопнется.

С.ДОРЕНКО: Я просто хочу, чтобы вы распрямили плечи до конца уже. Патрон ПС-12Б, 18 граммов, эффективная дальность 300 метров, режет дома. Есть ПС-12 не Б, а просто с тяжелой свинцовой пулей, 33 грамма, эффективная дальность стрельбы 200 метров. Бесшумная стрельба с глушителем, он режет дома бесшумно. А есть с легкой пулей из алюминиевого сердечника, 7 граммов, на 200 метров, максимально останавливающее действие. Поражает противника и все, находящегося под воздействием наркотиков, которые повышают болевой порог… не знаю, почему. Если у него наркотики, то надо алюминиевую пулю. Я б запутался. Я бы по всем стрелял стальным, я правду говорю. Наркотики – не наркотики, я бы всех врагов расстреливал стальной пулей бронебойной. Ну чего это все время думай, какой стрелять, зачем? Запутаешься. А есть двухпульный патрон, масса каждой пули 17 граммов, на 100 метров. Плотность огня: 20 патронов отстреливаешь, 40 пуль выходит, и режет к чертовой матери здание. И вот это мне больше всего нравится. Давайте разрежем какое-нибудь здание, для примеру. Возьмем здание и разрежем его для примера.  

Э.ХАСАНШИНА: Меня это пугает.

С.ДОРЕНКО: Ну хотя бы пару… Почему? Они же оцепляют все время в Дагестане какое-нибудь здание. И стреляют из бронетранспортеров. Уже это не понадобится. Спокойно из автомата порежут здание вдоль, поперек, потом на Андреевский флаг, потом на крестики-нолики и как хочешь.

Э.ХАСАНШИНА: Окажешься не в том месте не в то время и все.

С.ДОРЕНКО: А ты не оказывайся, дорогая, в этом же смысл. Смысл в том, чтобы ты не оказывалась не в том месте, не в то время и так далее. Все время ты будь по эту сторону автомата. 

Э.ХАСАНШИНА: Ну, забрела. Шла по грибы и случайно оказалась у этого дома.

С.ДОРЕНКО: Забрела? Начинай расстреливать плохих и все. Кричи: «Я расстреляю плохих», тебе дадут автомат, и ты окажешься по правильную сторону от автомата.

 

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: 10 часов 5 минут. 66,40 — это у нас доллар. 75,35 — это у нас евро. И 61,08 — если у меня не зависло, нефть почему-то похожа на вчерашнюю. 1,1348 — главная пара. Не буду здесь зависать. Секундочку. Мне сказали, через четыре часа Сахипзадовна может ставочку запулить на +0,25. Посмотрим. Но если она на плюс 0,25 засандалит, то, может быть, у нас будет 65? Нет? Сахипзадовна, она дело знает.

«Доренко мог бы репостнуть Венедиктова». Почему? Дайте мне ссылку, что там у Венедиктова.

Э.ХАСАНШИНА: Это, наверное, про документ с Бутиной?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. А мне не Бутина кинула и не Венедиктов мне репостнул. Мне кто-то из слушателей кинул. Михаил, ID который заканчивается на 64 в Телеге, бросил ссылку, а не Венедиктов. Так что все в порядке.

Аааа, полная сделка с Бутиной есть и у Венедиктова в Телеге. Он то же самое пульнул. Ну и что теперь? Не надо скандалить. Спокойно. Мне Михаил пульнул в Телегу. Я у Михаила взял ссыль, репостнул в Rasstriga себе в Телегу. А Венедиктов тоже. Ну и ладно, что теперь делать.

Хорошо. Блистательные умы мыслят схоже. Это нормальное. И вот блистательные умы мыслят по поводу конституции. Что поползет она или нет. Что она пластичная, она, как это сказать… во всяком случае, и в словах Путина, и в словах Медведева наблюдатели, пристально наблюдавшие, усмотрели какой-то намек на то, что конституция живая, а не закостеневшая, а значит, что кто-то ее будет править.

Президент Владимир Путин 12 декабря, это аж позавчера, но сегодня это все комментируется, выступил, сказал, что конституция у нас «не содержит пустых деклараций, ее положения действующие, работающие. Это не закостенелая правовая конструкция, а живой, развивающийся организм». Живой развивающийся организм, понимаешь, в чем дело? Как колония моллюсков, как колония кораллов какая-то очень красивая. Наша конституция подобна прекрасной коралловой конструкции или телу прекрасной атлетки какой-нибудь. Но там может быть раковая опухоль какая-нибудь. Но мы ее вовремя раз, чирикнем и все. Ну, а зачем это? Правильно? Ну, как-то так.

А еще встречался с Зорькиным, говорит… Вот я думаю, будет меняться… Нет, мне говорит Алекс Викинг, что живая надутая. Нет, Алекс Викинг, из ваших слов следует, что наша конституция похожа на Мишлен, который надутый такой и полощется по ветру. Нет-нет, безусловно, вы не правы.

Я просто думаю, как может меняться конституция, если она живая. Попробуйте ее еще сильнее оживить и сказать мне, что вы видите в таком живом развитии. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Складывается мнение, что подготовка идет, такое зондирование, мнение людей узнать. Подготовочка, мне кажется, начинается.

С.ДОРЕНКО: К чему?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, внести, например, изменения в выборы, в вопрос выборности президентской, как вариант.

С.ДОРЕНКО: Вариантов же много. Давайте так, выборность может быть дана парламенту, но это неправильно. Я не думаю. Мне кажется, варианты такие по-настоящему. Во-первых, парламентская республика, говорят уже 15 лет. Потом говорят уже несколько лет об усилении Совета Безопасности, придание конституционных полномочий Совету Безопасности, существенных. Собственно, две вещи, которые обсуждаются. Так по-настоящему больше ничего не обсуждается.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Может быть.

С.ДОРЕНКО: Из того, что обсуждалось — это 15 лет подряд обсуждается парламентская республика и года два или три как обсуждается придание особых полномочий Совету Безопасности, Госсовету. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Сергей Алексеевич. Совет Безопасности — полностью согласен, что они с ним чего-то хотят сделать, усилить его, новый статус и так далее. Парламентская республика — я не думаю, это не для России. У нас тут центральная власть сильная.

С.ДОРЕНКО: Очень многие согласны с вами.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Знаете, что еще могут сделать — вице-президента ввести, мне кажется.

С.ДОРЕНКО: Вице. Как Руцкой, да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, что-то наподобие. Потому что Путин, как мне кажется, беспокоится за свое окончание срока. Какого-то человека, кого пора бы уже так показывать, чего-то не видно. Здесь они чего-то мудрят.

С.ДОРЕНКО: Я думаю, что в любом случае, я сейчас скажу вещь, которая для меня в высшей степени очевидна. Я пытаюсь себя поставить на место президента. И если бы я… это выдуманная страна, не Россия, но она похожа на Россию. Я бы думал, что здесь слишком все на живую нитку, здесь слишком отсутствует политическая культура. Здесь вообще никаких признаков общества. Ну, скажем по-другому. Какие-то признаки общества есть, но так, то ли рудиментарные, то ли нарождающиеся какие-то. Нет общества, нет институтов, ничего не работает, все ждут приказаний. Я был бы президентом, я бы понимал, что без приказаний никто вообще ничего не делает. Суды не судят, никто ничего не делает, правительство не правит. Никто не хочет. А почему вы сидите, просто сложив руки? — Указаний не было. Значит, я должен указать. Каждому указать. Дал указание, тогда они работают. Я им говорю: ну судите правосудно. Они говорят: а это как? Ну а кто там в конце побеждает, они меня спрашивают. Ну, вы там сами решите. Они говорят: чего, больной, что ли? Дурак? Ты хочешь нас в западню какую-то и посадить хочешь? Это западня? Ты можешь нормально, честно жить? Скажи, кто победит в суде? Я говорю: я не знаю. Они говорят: обалдеть, рухнула страна, все. Понимаешь? Поскольку я в такой стране, то я бы не очень понимал, как мне, например, отойти и тогда чего? Небо ляжет на землю. Ну, я не знаю, чего, я правду говорю. Я бы испытывал затруднения.

Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, здравствуйте. Полковник. Вот по поводу изменения конституции, я бы в качестве преамбулы написал, что вот, возникла необходимость приведения конституции в соответствии со сложившимся реалиями и так далее. И в частности, написал бы, например, у нас же судьи выборные, по конституции, я бы написал, что судьи назначаются главами регионов, администраций и так далее, и подотчетны перед ними, раз. Второе, право собственности нерушимо и так далее. И до тех пор, пока администрации района, города, государства и так далее не приходит в голову изъять его для каких муниципальных нужд. Это мы берем кунцевский пример.

С.ДОРЕНКО: Мы должны построить примерно 2 века новой эры Китай такой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не помню, честно говоря, вы в этом лучше разбираетесь. Ну и допустим, еще что-то с митингами, с референдумом обязательно. Референдум категорически запрещен. Ну просто, чего мы дергаемся?

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Я думаю, что конституция в этом смысле… Полковник предлагает такую средневековую вещь, которая была бы подчинена просто исполнительной власти. Собственность должна быть подчинена… одним словом, прописать то, что есть де-факто. Де-факто собственность же в России никто не уважает, правильно? Таким образом, можно это прописать просто заранее и все.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. А самое простое предложение — убрать ограничение выборности президента в конституции. И все.

С.ДОРЕНКО: То есть сколько хочешь их?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Так не надо писать, сколько хочешь, просто убрать ограничения.

С.ДОРЕНКО: Это, мне кажется, не понравится Путину. Потому что он юрист… я вам серьезно говорю, я общался с ним когда-то, у него мозг юриста.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но легче же, чем меняться местами.

С.ДОРЕНКО: Но зачем-то же он менялся. Он юрист. Просто чтобы вы понимали Путина… если позволите, я вам расскажу о Путине вещи, которые вы не знаете. Например, вы думаете, что на него наложили главные спецслужбы, что главное для него — это спецслужбы. Я, например, считаю, и я не шучу, что на Путина гораздо большее влияние оказала его работа у Собчака. Корпоративность мышления, корпоративная лояльность — это вещи не из спецслужб. Это 90-е — мы против всех, все против нас. Надо аккуратно, аккуратно, но главное, лояльность и все. Я думаю, что на Путина две вещи… если вы говорите с Путиным, вот ты идешь к Путину, Хасаншина, и я тебя готовлю. Я говорю: это человек двух вещей, и ты должна точно это усвоить. Первое, у него юридическое сознание. Он мыслит, как юрист. Если нет соответствующего параграфа, он будет испытывать затруднения. Где параграф? И ты ему должна сказать: если прочитать 127 прим. внимательно, то получится, что может быть такое вот допущение. И он скажет: давайте вместе прочитаем. Он абсолютно серьезен к юридическим текстам. Я не шучу. Это первое. Второе. Он, конечно, человек корпоративной лояльности из 90-х, а не из спецслужб. Он строит государство-корпорацию на основе своего опыта не из спецслужб. Это очень важно. Это гигантская ошибка всех, кто думает иначе. Поэтому я не думаю, что он вольготно относится к конституции. Путин очень внимателен к текстам. Абсолютно считает их святыми, тексты. Но есть механизмы какие-то, поправки, еще что-то. Но он тоже будет абсолютно внимателен к механизмам. Путин не будет шутить с этим. Я сейчас говорю то, что я знаю просто. Вот поэтому была рокировка с Медведевым. Он же мог просто сделать, как захочешь. Будет, как скажу. Точка. Ни фига, он так не делает. Он очень внимателен.

 

С.ДОРЕНКО: Собственно, проблема описывается тем, что уйти он не может. Не может. Но должен. В этом же проблема ключевая. Но не может. И в этом проблема. Но и не хочет менять… дальше, не хочет никакой парламентской республики. Если бы хотел, давно сделал. Не хочет парламентской республики. То есть хочет сильную президентскую власть, точно понимает, что надо уйти, будет уходить и точно понимает, что это реальная проблема. Вот, собственно, из этих тезисов, это и есть главная проблематика. Надо что-то сделать, нельзя ничего сделать. Шизофреническая ситуация по Грегори Бейтсону. Нельзя сделать, нельзя не сделать, запрещено обсуждать. Вот это очень большая проблема.

Слушай, скажи мне, чувака, который… нет, можно про жестокости рассказать какие-то? Хотите, я вам устрою пятиминутку жестокости, товарищи? Мне кажется, что вы до какой-то степени соскучились по крови. Мы давно никого не убивали. Сейчас быстренько.

Жительница Нижнего Новгорода разбила голову матери с грудным ребенком из-за парковки. Они сильные женщины, они рассекли друг другу головы.

Э.ХАСАНШИНА: Одна только рассекла.

С.ДОРЕНКО: Ну и что? А вторая?

Э.ХАСАНШИНА: Вторая, обливаясь кровью, пошла в больницу, вместе со своим грудным ребенком.

С.ДОРЕНКО: Симулянтка.

Э.ХАСАНШИНА: Кровь сложно симулировать. Причем она сама не заметила. После того как у нее шапочка вязаная пропиталась кровью…

С.ДОРЕНКО: С головы слетела кожа, а она не заметила. Ну что ты будешь делать! Внимание. Утром 11 декабря жительница Нижнего Новгорода избила щеткой для уборки снега женщину с грудным сыном. А что, титановая какая-то щетка была? С грудным сыном на руках. Из-за ее машины, припаркованной у бордюра возле частной клиники. Нападавшую задержали. Хулиганство, статья 213-я. Моя родная, любимая статья. Я-то по части 3 шел. Пострадавшая сказала, что на парковке она оставила KIA. Ах, это KIA. А та-то приехала, простите, на Prado. Ну, понятно, что она ее отоварила.

Э.ХАСАНШИНА: Что, вы думаете, борьба классов?

С.ДОРЕНКО: Конечно, это классовая борьба, это классовое презрение. Одна из них приехала на Prado и имела, я вот сейчас вижу ее внешность, имела такой нарядец — каблуки 12 сантиметров.

Э.ХАСАНШИНА: Да. И еще она владелица пиццерий. То есть такая бизнес-вумен.

С.ДОРЕНКО: У нее каблуки 12 сантиметров, Prado и хорошая лопатка для снега. Конечно, она отоварила эту на KIA. Нет, это вопрос решенный, ничего страшного. А, у этой тоже был ребенок в машине. Женщины рубились, но у одной был грудной ребенок на руках, а у другой ребенок был в машине. Та, которая рубила из Prado, у нее был ребенок в машине. Ну, хорошо, я считаю, что нормальная ситуация.

Могила исправит. Мать зарезала дочь за распутство. Мы говорили об убийствах чести, пожалуйста. Об убийствах чести в Пакистане и на Кавказе. Нате вам Россию. Красноярск. Знаете, кто там живет? Вы не поверите — чалдоны. Ты знаешь, чалдоны? Там есть кержаки. Правду сейчас говорю. Ты на Будкина смотришь…  а нет, он из Новосибирска, не годится. Кто у нас из Красноярска? Никого. Ладно, я только знаю алюминиевого короля. Не Дерипаска, который с ним враждовал, ну, неважно.

Красноярск. Там живут чалдоны и кержаки. Но чалдоны самые такие коренные, они очень правильные. Вот чалдон звонит. Здравствуйте, вы чалдон?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Нет. Здравствуйте. Два слова можно сказать? Вы все правильно говорите и в YouTube…

С.ДОРЕНКО: Нет, что в YouTube, я сейчас не обсуждаю YouTube. Я говорю, что жительница Красноярска заколола дочь ножом от того, что дочь жила с несколькими мужчинами. Неправильно. А что такого?

Э.ХАСАНШИНА: На мой взгляд, тоже ничего такого. Это выбор человека и тех людей, которые с ним живут.

С.ДОРЕНКО: Нет. Она же не говорила каждому мужчине о другом.

Э.ХАСАНШИНА: Откуда мы знаем?

С.ДОРЕНКО: Мы знаем. Женщина сочла поведение дочери аморальным, схватилась за нож, сказала, что остановит распутство, заколола дочь ножом, потому что она встречалась с несколькими мужчинами. Не с несколькими одновременно, как ты понадеялась, а по очереди. Причем они друг о друге не знали.

Э.ХАСАНШИНА: А что плохого? Они даже не одновременно. Что, каждому новому рассказывать про предыдущего, что ли?

С.ДОРЕНКО: Я серьезно говорю, я знал одну женщину, и я знаю ее сейчас тоже, сейчас реже вижусь, она жила с двумя мужчинами. У нее был один хозяин магазина, господин около 60. Такой очень тихий, не атлет, ничего, такой тихий дядечка, который ее любил искренне абсолютно. Ей было 30. Может быть, 31, 32. Он ее любил, лелеял и все такое. Она жила на первом этаже, у нее была маленькая собачка. Это тоже было удобно. И еще она любила летчика одного, пилота гражданской авиации, которому было, я не знаю, тоже 30. То есть у нее был 30 чувак и 60, два чувака. И оба того-сего, к ней заезжали. Удобно ужасно. И она мне рассказывала со смехом, когда хозяин магазина… а летчик знал про хозяина магазина, а хозяин магазина не знал про летчика. И когда они с первого этажа выпрыгивали, когда он звонил, хозяин магазина. Тогда не было еще мобильных. В смысле, были, но это было дороговато, это была середина 90-х. Они с летчиком выпрыгивали в окно, летчик, петляя, уходил там по Перово, это Перово был район, тудым-сюдым. А она с собачкой, запахнувшись в пальтишко, возвращалась и говорила: родной, ты пришел? А я гуляла с собачкой. Ужасно удобная фигня. И никто ее ножом не резал. Что за безобразие, я не понимаю.

Матери было 48 лет, дочери 25 в этот конкретный момент. Она нагуляла, дочь, двух детей, направо – налево, и ей их надо было как-то содержать. И она встречалась с разными мужчинами. Что тут такого, я не понимаю? Дальше. Девушка умерла от потери крови из-за порезов сонной артерии на шее. То есть мать порола ее в шею.

Э.ХАСАНШИНА: Там очень быстро умирают люди, полторы минуты.

С.ДОРЕНКО: Еще другая. Это Татьяна 48-летняя зарубила дочь Юлю 18 лет за то, что ей не понравилось выпускное платье. Она сказала: Юля, у тебя выпускное платье некрасивое, выглядишь, как проститутка. Дождалась, как дочь заснет, и зарубила ее топором. Это другая история, простите. Мы все время кидаемся… Первая история, где мать зарезала дочь 25-летнюю, это Красноярск.

Э.ХАСАНШИНА: У нас подборка просто какая-то злых женщин.

С.ДОРЕНКО: Я умоляю, о чем ты говоришь? Это русские женщины, которые борются за вопросы чести. Потому что сами свою честь уже давно потеряли, они надеялись сохранить честь дочерей, но не получилось. Значит, 25-летнюю дочь одним ударом ножа в грудную клетку зарубила мать, прорубила прямо четко, ей бы работать на мясокомбинате, прямо четко в сердце. Ее заключили под стражу пока на два месяца. Ей дадут 15 лет, вероятно. А может, и нет.

А другая, это Пермский край, город Чайковский. Которая топором зарубила дочь Юлю. Если бы у меня было семь таких дочерей, говорит вот эта, которая зарубила, я бы зарубила их всех, сказала она на допросе. То есть не имеет значения, сколько дочерей, руби и дело с концом.

На самом деле, вот это соперничество дочерей с матерью. Это гигантская фигня.

Э.ХАСАНШИНА: Мне кажется, это просто отклонение.

С.ДОРЕНКО: Нет, биологическая борьба за ареал. Они начинают бороться за ареал. 48-летняя чувствует, что ее теснят, и хочет убить молодую. Молодая хочет загрызть старую. Это адская тема, между прочим.

 

НОВОСТИ

 

С.ДОРЕНКО: Давай еще какие-нибудь жестокости. Мне кажется, что жестокости нас погрузили в какую-то привычную приятную стезю. Можно, я расскажу? Следственный комитет завершил расследование дела о пытках задержанных, совершенных сотрудниками УМВД по Нижнекамскому району Татарстана. Татарстан вообще очень жестокий, судя по новостной ленте. Дело было возбуждено после самоубийства 22-летнего Ильназа Пиркина. По уголовному делу проходят пять обвиняемых: начальник отделения по борьбе с организованной преступностью Ринат Ахметшин, Гадель Рахимов, Игорь Филинов, Наиль Миндубаев, Михаил Логачев. Вот они проходят. А что они сделали? Они применением насилия, специальных средств и причинением тяжких последствий довели его до самоубийства путем угроз, жестокого обращения и систематического унижения человеческого достоинства группой лиц по предварительному сговору, вот как они поступали. Шестым фигурантом стал стажер на должности оперативника Ильнар Гарипов. Какие вы все-таки! Хасаншина, вы какие-то такие серьезные люди, доводите до конца, я так чувствую.

Э.ХАСАНШИНА: Вообще, надо сказать «мы, люди, вообще такие». Такие, от которых волосы встают дыбом.

С.ДОРЕНКО: Кочевники вы. Нет, татары, кстати, земледельцы. Они какие-то… все началось с того, что Пиркин поспорил со знакомым. Пиркин, кто это? Который погиб. Что сможет совершить кражу из автомобиля. А, боже милостивый! Пиркин поспорил со знакомыми, что может.

Э.ХАСАНШИНА: Вот так люди развлекаются, да?

С.ДОРЕНКО: Это у них там в Татарстане. У нас не бывает такого. Пиркин поспорил со знакомыми, что может ограбить автомобиль. Они похитили из чужой машины магнитолу. Потом были изобличены, примирились с потерпевшим. Потерпевший говорит: нормально все. Однако полицейские стали выбивать у Пиркина показания по почти пяти десяткам других краж. Они говорят: Пиркин, раз ты уже Пиркин, то давай, между нами, Пиркиными… Пиркин, давай колись. Надевали ему противогаз на голову, перекрывали доступ кислорода, после чего он обмочился. А они разочаровались в нем. Говорят: зачем же ты описался? Некрасиво. Пиркин, нехорошо! Угрожали воткнуть ему иголку под ногти. Всего лишь угрожали, господи, не втыкали же. С краю чуть-чуть на сантиметрик только. После чего он потерял сознание и обмочился. А это уже было. И угрожали закопать его или убить. Не выдержав издевательств, он подписал все 50 краж, вышел из участка и покончил с жизнью. Не там то есть, а где-то, вышел из участка. Дважды ударил Тимофееву по голове. А, это уже другое. Товарищи, они там все время друг друга избивают. Они избивают, не дают дышать, в область почек и так далее. Товарищи, это следующая история. Я не могу. Я вам обещал одну историю, будет одна. Если читать, там целый альманах неправды, жестокости и чудовищного скотства. Поэтому позвольте мне больше не читать вам ничего о татарской полиции. Там немножко, не до конца хорошо, я бы сказал.

Еще потрясающая статья. Это Катя Винокурова, которая стала государственным общественным деятелем Российской Федерации 21 века. Я думаю, в Википедии уже пора писать. Она сказала, что она ходила в школу, 11-й юридический класс одной из московских школ. «Не опаздываю, успеваю забежать в класс за несколько минут до звонка. Молодые люди юристы». Это 11-й класс. Сколько им лет? 17.  

Э.ХАСАНШИНА: Кому-то 16.

С.ДОРЕНКО: Негодяи, я знаю. Курят, прыщавые, уныло матерятся, так невесело, с невеселыми лицами, чтобы показаться взрослыми. Идиоты. Ненавижу. Ну, в хорошем смысле.

«Молодые люди подкованы. Знают, что такое конституция. Осталось еще обсудить. Право. А смертную казнь надо вернуть? — внезапно обостряет ситуацию один из учителей. Школьники начинают спорить. Кто за возвращение смертной казни? Поднимается много рук. А почему нельзя казнить и так далее?» Выяснила, что нужно школьникам 11-го класса. Чтобы ты понимала, какое наше будущее. Школьники 11-го класса хотят вернуть смертную казнь и трудовые лагеря для перевоспитания преступников. То есть школьники в 11-м классе хотят вернуть ГУЛАГ и расстрелы. Это потрясающе, это удивительно. Или нет? Почему? Я тебе скажу, почему — потому что они слышат это в семье. Это из семьи идет. Я бы хотел это обсудить.

Э.ХАСАНШИНА: Они это не видели, не помнят того, что было, с ними об этом не говорили. Они не знают.

С.ДОРЕНКО: Они тоскуют по ГУЛАГу и расстрелам. Я правду говорю. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Огромный запрос на левый поворот. Поэтому они и взывают к этой левой риторике.

С.ДОРЕНКО: Как же левой?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Большевики у нас кто? Большевики у нас разве были правыми?

С.ДОРЕНКО: Мне кажется, начиная с какого-нибудь 27-го года они были ультраправыми, фактически муссолинивцами и так далее.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, что при Ленине стреляли гораздо сильнее, чем при Сталине. Причем без суда и следствия, в 24 часа.

С.ДОРЕНКО: Согласен. Руководствуясь революционным сознанием. Но этатизм сталинский сродни муссолиниевскому этатизму и безусловно, не левый. Ну какой же он левый?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, высшая мера социальной защиты была прописана именно Лениным, и она была прописана в первой Конституции РСФСР 1918 год.

С.ДОРЕНКО: Вы меня обезоруживаете. Но мне хочется остаться в своих предрассудках, если позволите. Он меня обезоруживает, но мне хочется держаться собственных предрассудков.

Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Дмитрий, Москва. Я 1971 года, и я тоже за это.

С.ДОРЕНКО: Вот видите. А попробуйте обосновать.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я хожу сейчас, смотрю по Москве. А вы видели, сколько бомжей? Они не работают. Ну а почему их в ЛТП не отправить? Чтобы они работали, чтобы они там питались.

С.ДОРЕНКО: Я на самом деле беседовал с Колей из Смоленска, я где-то даже писал у себя в Телеге, и я его уговаривал в Сочи переехать. Говорю: Коля, двигай в Сочи. Он говорит: нет, здесь харч есть. Они здесь почему? Потому что здесь харч.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Маргиналов очень много развели. Смертная казнь, конечно, это крайность. Хотя по СМИ если посмотреть, вот маньяк, которого поймали, бывший мент, сколько он там завалил народу? Ну а что с ним сделать? Давайте его кормить до смерти. А через 25 лет он может выйти. 

С.ДОРЕНКО: Понимаете, в чем дело. Была жесткая социальная организация с жестким отношением, такое инструментальное отношение к нации — Спарта. Но Спарта же проиграла.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Проиграла. Но она жила успешно.

С.ДОРЕНКО: Сколько-то жила, а потом проиграла.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, когда-то проиграет, да. А все общества живут, как-то одно время живут, потом проигрывают все равно. Сейчас взять ту же самую Европу — они хотели объединиться, а сейчас хотят разъединяться.

С.ДОРЕНКО: Кто-то хочет, кто-то нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Понятно, что единого мнения не может быть. Но то, что дети хотят       ЛТП возродить и смертную казнь. Смертная казнь спорный вопрос, а ЛТП — да сто процентов.

С.ДОРЕНКО: Согласен с тем, что есть синусоида в развитии. Вы правы.  

Э.ХАСАНШИНА: Но почему нельзя оставить тому же бомжу право на жизнь таким, как он хочет? Вот он не хочет работать. Он хочет пить на лавочке. Что в этом такого? 

С.ДОРЕНКО: Надо понимать простую вещь. Вы относитесь к государству как к компьютерной игре. Мне кажется, здесь проблема. Ты, например, говоришь: давайте восстановим насилие, а тут, если заступит за черту, будет смерть и так далее. Окей. Это компьютерная игра. А что такое государство? Государство — это страсть. Это страсти. Это не только законы, это законы, помноженные на страсти.

Э.ХАСАНШИНА: А еще это ошибки постоянные.

С.ДОРЕНКО: Не ошибки, а страсти. Ошибки и страсти.

Э.ХАСАНШИНА: Смотрите, был такой маньяк Ткач, на Украине. Мы недавно обсуждали, он умер. 37 человек убил. Вместо него осудили девять человек. Кто-то из них отсидел серьезные сроки, кто-то покончил с собой в СИЗО. Девять искореженных жизней. Кого-то обвинили в том, что он убил свою дочь. И он покончил с собой. Как после этого смертную казнь вводить?

С.ДОРЕНКО: Что такое государство? Я пил водку с одним господином. У него была проблема: его сосед по даче, там шесть соток, поставил кран, где был инвентарь, ну, постоянно лилась вода. А мой знакомый полагал, что эта вода идет ему под фундамент. Неважно, я сейчас не спорю, просто тебе говорю. Я не знаю, шла вода или нет. Там глина, наверное, ничего не шло, неважно. Он говорит: я его посажу. Я спрашиваю: почему? Тот старший научный сотрудник, а этот, с которым я пил, майор милиции. Я ему посажу. То есть это страсти. Дайте возможность. Это не компьютер, ребят, послушайте меня. Я его посажу, потому что у него вода на даче идет мне под фундамент. Раз. Например, смог бы. Второй. Я его посажу, потому что я подкатываю к его жене, а он, да и она… надо его посадить, может, она помягче станет. Будет без мужика с двумя детьми, поподатливее будет. Правильно? Можно будет подкрутиться как-то, подъехать на кривой козе. Второй случай. Третий. Опять имущественные споры. Хочу не просто чтобы он воду не лил мне под дачу, я хочу забрать его участок. Но он упрямится, говорит, надо 10 миллионов. А почему десять? Продай за пять. Нет, пять нет. Хорошо, я у тебя куплю его за два. Я тебя посажу, а у твой жены или вдовы, тебя застрелят на хрен, куплю за два. Потому что она будет бояться, я ей скажу, что я тебя посадил. Я ей скажу: я твоего мужа посадил, и тебя посажу, тварь. За два отдаст. Да подарит! Понимаешь? Вот и все, ребят, вы чего, не понимаете, что такое посадки? Я хочу, чтобы вы это понимали. Посадки — это страсти, которые описываются очень просто, животными терминами, биологическими. Кто кого захотел трахнуть, кто у кого чего захотел отнять. Это все описывается очень простыми вещами, бытовыми. Где-то на общей кухне не поладили, где-то калоши поставил не рядышком, не протер, еще что-то. Все описывается бытовыми страстями. Все друг друга… вы же поймите, как только дать право половине России сажать вас за что ни попадя, это половина России моментально вас посадить. Какие преступления, что вы несете? Какие на фиг преступления? Я с этим майором пил. Я рассказываю вам, это советская жизнь. Фразы его звучали ровно в зависимости от выпитой водки. У него был первый стопарь, здоровый стопарь такой, сто граммов. Первый стопарь он говорил: «Сколько же я евреев посадил». Второй стопарь, вторые сто граммов: «Да я кого хочешь посажу». Далее пропускалось два, третий и четвертый. После чего он говорил: «Да я и тебя, Сережа, посажу». Это после четвертого. Он первый стопарь — сколько я евреев посадил, второй стопарь — кого хочешь посажу, четвертый — Сережа, я и тебя посажу, просто элементарно, ты понял. Я говорю: не знаю, может, еще вмажем по чуть-чуть? Посмотрим. Может, не надо будет менять сажать. А может, и надо, посмотрим давай. И все. Потом оказывалось, что и не надо, в конце. А ведь мог.

Когда вы говорите о наказаниях, поймите, это же произвол. Это произвол силовиков. Где вы живете? Вы живете не в компьютерной игре, идиоты. Вы живете в России. Это не компьютерная игра. Настоящая Россия.

Здравствуйте, Лариса.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Дело даже не в этом. Дело в том, что если парадигма заходит в сознание, человек просто видит мир через эту парадигму. Например, матери не понимают, как можно договориться с дочерьми и просто их убивают. Это крайняя степень, но все равно разделение внутри головы, внутри сознания такое. Либо убей — либо умри. Мне очень жаль, что такой опрос среди детей, потому что это усиление… А зачем договариваться? Это сложно. Надо как-то слушать, принимать чужие ценности.

С.ДОРЕНКО: Понимать их.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да давайте просто убьем их да и все. Муж какой-то ходит тут, раздражает.

С.ДОРЕНКО: Ларис, оцените, пожалуйста, положение. Мне кажется, что люди сейчас здесь, в Москве, по крайней мере, в провинции, может быть, нет, в Москве гораздо ближе к искусству диалогу, к искусству слышать. Вам не кажется?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, что у них возникли такие технические возможности вообще не пересекаться, что это создает иллюзию изящного диалога. Мне кажется, они атомизированы настолько, насколько это возможно и экологично, так скажем. Там, где люди вступают друг с другом… это по миру, не надо отдельно Россию выделять, это же везде. Никто не собирается ни с кем договариваться. Дубинка и всех загнать в угол, потому что я сильнее.

С.ДОРЕНКО: Но есть разные цивилизации. Например, я не знаю, мне кажется, что есть множественная, большая, огромная арабская цивилизация, в которой люди все время, наоборот, договариваются. Но правда, через два часа моментально изменяют и так далее.

Здравствуйте. Откуда вы звоните?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Из Москвы.

С.ДОРЕНКО: А почему у вас такой кривой номер американский?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я живу и здесь, и там. Просто сим-карта американская. Смертную казнь нужно ввести, почему мы должны кормить тех, кто… 

С.ДОРЕНКО: А если ошибка?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, конечно, здесь должен быть институт другой.  

С.ДОРЕНКО: Мы же казнили в 30-е годы, совсем недавно…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Не за одно преступление. Когда их 20, 15 и когда он еще сидит и жрет крабов, и это доказано.

С.ДОРЕНКО: Ну, да. С другой стороны, если я вас аннулировал, то вы же уже не наказаны?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что тут должна быть какие-то другие институты, к которым мы пока еще не готовы.

С.ДОРЕНКО: Подождите. Вы что-то совершили. Я вам стреляю в лоб. Бамс и все. Вы же тогда не наказаны. Вы аннулированы и тогда ушли от наказания.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Тогда надо брать, в тюрьму сажать и мучить. Но это тоже как бы странно. Как мучить? Иголки под ногти совать? Что делать? Убить — увести от наказания. Посадить в тюрьму — а вдруг он там крабов выпишет? Тогда надо мучить. Поймать и мучить, на дыбу и так далее. Но это странно, согласитесь. Это не 21 век.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Согласен.

С.ДОРЕНКО: Это тяжелая ситуация. Мы уже говорили об этом в связи с Цеповязом. Поймать и оставить в тюрьме — он там начнет хорошо себя чувствовать. Вот я, например, хорошо себя чувствую от каких-то простых вещей. Я люблю воду +28, океан. Я себя хорошо чувствую от такой простой милой вещи. Сейчас я поеду на Филиппины, заберусь в воду +28 и буду сидеть. Ну и что? Это же не велика история, мне не бриллианты нужны, а просто вода +28. Мне нужен мотоцикл по сезону. Я возьму, может быть, себе скутер сейчас. Опять будет у меня какая-то фигна радостная. Радости, они простые. А если бы я сидел в тюрьме? У меня тоже были бы радости. Печенье передали. Ну, радость же? Братва, налетай. Песню какую-нибудь выучил, может быть. Гитару передали. Там разрешается. Еще чего-то. У меня все время были бы радости. Тогда человек, который пострадал от меня, он скажет: так у Доренко радости есть. Доренко радуется, я вижу. Он в тюрьме сидит и смеется. Чего он смеется? Ему печенье передали. Довольный, как паровоз, хохочет. У меня надо отнять радость, что ли? Смысл, чтобы у меня отнять радость? Или убить? Тогда отнять наказание. Если убить, меня убили, у меня отняли наказание. У меня больше нет наказания, правильно? 

Э.ХАСАНШИНА: Это зависит от того, насколько вы кровожадный. Я считаю, что это как раз необязательно делать. У человека забрали свободу, и это уже и есть наказание. А смерть надо еще заслужить.

С.ДОРЕНКО: А у тебя не забрали свободу? У тебя сейчас не забрали свободу? Черт, пойми ты, насколько это все относительно. Как ты не понимаешь этого.

Э.ХАСАНШИНА: Пока я могу свободно смотреть на небо…

С.ДОРЕНКО: И что? В зоне ты смотришь свободно на небо.

Э.ХАСАНШИНА: Не через решетку.

С.ДОРЕНКО: Никакой там нет решетки. Когда ты в зоне, ты смотришь спокойно, идешь по плацу, маршируешь в бушлате. Какая тебе разница?

Э.ХАСАНШИНА: Когда я могу выйти из дома, пройти на улицу, поехать в другой город.

С.ДОРЕНКО: Научись делать это внутри себя. У тебя твоя свобода…

Э.ХАСАНШИНА: Так пусть те, у кого есть наказание, пускай учатся делать это внутри себя.

С.ДОРЕНКО: У тебя есть иллюзия выбора. Тебе кажется, что ты имеешь выбор.

Э.ХАСАНШИНА: Да, я хочу, чтобы у меня была хотя бы иллюзия. Если вы у меня заберете даже иллюзию, это будет неприятно.

С.ДОРЕНКО: Послушай внимательно. Ты живешь в 40-30 параметрах. У тебя есть 30-40 параметров, в которых ты живешь якобы свободно. Ты заходишь в магазин и выбираешь между пять продуктами. Это не выбор, Эля. Ты выбираешь чай или кофе, в сущности. Ты никогда не имеешь права попросить морковный сок. Тебя спрашивают: ты будешь чай или кофе? И ты думаешь, что это свобода? Это не свобода. Свобода внутри тебя. Ты можешь сидеть в зоне и путешествовать по странам и городам. Свобода — это иллюзия. Какая свобода? Вот ты сегодня утром вскочила ни свет, ни заря, как дура.   

Э.ХАСАНШИНА: Я как раз не считаю, что нужно отобрать у человека все. Если внутри себя он самодостаточен и полноценен, какой бы он ни был моральный урод, это его дело. Я хочу его изолировать и я хочу, чтобы он не выходил ко мне. И я в подъезде не ждала его с топором за спиной. Вот этого я не хочу. Все остальное — пусть он что угодно делает. Если нашлись такие плохие люди, которые кормят его крабами — окей, это уже их вина.

С.ДОРЕНКО: Послушай меня, философическая женщина. Я пытаюсь обратить тебя к философии.

Э.ХАСАНШИНА: Я, наоборот, не хочу философии в этом вопросе.

С.ДОРЕНКО: Хватит трындеть уже, дай мне сказать хоть слово.

Э.ХАСАНШИНА: Так будьте конкретнее. Будьте практичнее.

С.ДОРЕНКО: Ты встала в пять утра. Это свобода?

Э.ХАСАНШИНА: Если смотреть по философии, то тогда свободы вообще нет.

С.ДОРЕНКО: Ее нет, правильно. Ты встала в пять утра. А почему не в восемь? Ты встала в пять, чтобы бежать на работу. У тебя есть сразу физиологические вещи, например, ты должна надеть куртку, потому что ты не сохранишь 36.6, если ты пойдешь голая или в майке.

Э.ХАСАНШИНА: Я могу не бежать на работу. Уволиться.

С.ДОРЕНКО: Не можешь. Это твой хабитус. Ты обязана идти, потому что чтобы жить, ты обязана идти на чертову работу. Не на эту работу, так на другую.

Э.ХАСАНШИНА: Не обязана. Я могу жить в чуме, в берлоге.

С.ДОРЕНКО: Это другая несвобода. Это опять несвобода. Чум населен насекомыми, которые ползают, их надо травить и прочее. Твоя несвобода описывается следующим образом: ты встала и вынуждена была идти умываться и так далее, одеваться. Твоя несвобода в том, что на улице минус 4 и ты должна одеться, потому что иначе ты замерзнешь к чертовой матери. Дальше ты должна куда-то прыгать, в метро, в машину, нестись на работу. У тебя нет свободы никакой.

Э.ХАСАНШИНА: Я человек, я ограничена рождением.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Поэтому как ты можешь наказать человека тем, что он в зоне? Что ты наказала?

Э.ХАСАНШИНА: Я не хочу, чтобы он находился радом со мной.

С.ДОРЕНКО: Он играет там на гитаре, сидит в художественной самодеятельности, делает там театр какой-то, постановку, делает рукоятку ножа для начальника тюрьмы, пьет прекрасный чай, называемый чифир. Фамилия такая, понимаешь? Делает такой чай себе. Кайфует, рассказывает про телок, еще чего-то про себя. Какие-то ребята получают с интернетом телефоны, они вообще могут зайти в такие сайты, что о-ля-ля. Ему кайфово. Как ты лишила его свободы?

Э.ХАСАНШИНА: Так что теперь его не сажать?

С.ДОРЕНКО: А если бы он ходил на завод ярославский нефтеперегонный, он бы был свободнее? Ни хрена не свободнее. Он всегда несвободен. Он всегда только несвободен. Он несвободен в тюрьме и на ярославском нефтеперегонном заводе. Одинаково несвободен, пойми ты. Если ты его убьешь, тем более. Ты его устранишь, это побег. Убийство — это побег, значит, ты дашь ему сбежать. Тогда надо поймать и мучить. Вот к чему я вас толкаю. Мы пойдем и проживем ее, эту пятницу, 14 декабря.