Кабмин потребовал следить за фондами, отправляющими лечиться за границу

С. РЫБКА: Есть ли какая-то реакция со стороны Ольги Юрьевны на эту публикацию? Готова ли она что-то добавить к сказанному прежде по поводу работы российских фондов?

А. ЛЕВЧЕНКО:  Да. Давайте немножко проясним. Тут возникло неправильное понимание по поводу её высказывания. Она имела  в виду не столько контроль за работой фондов, сколько некое их информирование в тех случаях, когда мы собираем деньги на лечение какого-то пациента, ребёнка, взрослого, а возможно эту помощь мы можем оказать здесь в России. Это будет быстрее, чем будем собирать ему деньги. В этих случаях время всегда критично.

С. РЫБКА: А это действительно будет быстрее? Как это проверить чисто технически? Может, иногда, действительно, проще даже на другой континент отправиться, чем рассчитывать на российскую клинику.

А. ЛЕВЧЕНКО:  В принципе, задача минздрава – организовать работу так, чтобы оказывать помощь своевременно. Понятно, что бывают разные случаи, истории. Всё равно есть какие-то технологии, которых у нас нет, хотя многое меняется. Но последние годы есть технологии, которые за рубежом, может быть, лучше. Здесь нужно разбираться с каждым конкретным случаем. Просто у нас часто возникает ситуация, когда мы собираем деньги, пытаемся отправить человека за границу, когда ему здесь могли бы помочь, и помощь была бы быстрее и эффективнее.

С. РЫБКА:  Когда вы говорите о скорости предоставления этих услуг, об эффективности, это действительно кем-то проверяется, кто-то в состоянии это исследовать и измерить? Потому что тот же Буслов, о чём посте мы сегодня говорили, он говорит о том, что в первой очереди квоты на какое-то лечение, в первую очередь попасть просто, а во вторую - уже гораздо большая проблема. Это здорово затягивает сроки, сводит на нет успех прежнего лечения. В такую ситуацию люди тоже могут попасть.

А. ЛЕВЧЕНКО: Могут. Но, безусловно, мы говорим о комплексном лечении. Это должна быть комплексная помощь, в результате которой пациент будет вылечен. Поэтому то, что пишет в своём письме Буслов, эти проблемы существуют. И они решаются, и я надеюсь, что будут решаться. Дело в том, что диагноз Буслова, случай Буслова не единственный. У нас достаточно много более тривиальных историй, когда помощь, которая может быть оказана, она почему-то не оказана. И сам Буслов пишет в письме как раз о таких случаях, когда людей просто обманывают и есть такие истории. Это не касается крупных благотворительных фондов, мы их всех знаем, они все с нами сотрудничают, и с ними совершенно другая история.

С. РЫБКА: Когда вы говорите о сотрудничестве, что это под собой подразумевает? Даёте им какие-то рекомендации, отправляете пациента в эту клинику, а не в ту? Сотрудничество с такими фондами – это что?

А. ЛЕВЧЕНКО:   Прежде всего, помимо того, что в минздраве существует «горячая» линия, на которую фонды могут обращаться по тем или иным случаям, чтобы выяснить, могут ли конкретного пациента вылечить здесь. Помимо этого есть различные площадки, такие, как совет при правительстве по попечительству в социальной сфере, в который входят основные фонды, такие как «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой и другие. Это площадки, на которых с участием органов власти, с участием министерств, под руководством Ольги Юрьевны обсуждаются те или иные проблемы, с которыми сталкиваются фонды, с которыми сталкиваются некоммерческие организации при работе.

С. РЫБКА: Помимо прочего, Буслов в своём письме говорит о том, что существуют бюрократические препоны, не связанные с деятельностью фондов, просто в ситуации, когда нужно получить лечение, нужно вставать на учёт в конкретной клинике, снова сдавать весь набор анализов и проходить все исследования.

А. ЛЕВЧЕНКО:  Это вообще проблема системы здравоохранения – очень большая часть бюрократической работы. Но эта проблема понимается и есть задача существенно снизить работу врачей, сделать так, чтобы врач занимался лечением, а не заполнением каких-то бесконечных бумаг. Для этого будут вводиться информационные технологии: электронные листки нетрудоспособности, электронные карты здоровья. Эти карты можно будет открыть в любой клинике, увидеть всю историю болезни и увидеть все анализы, которые уже сданы.

С. РЫБКА: На какой стадии находится этот проект? Это вводится, разрабатывается, действует?

А. ЛЕВЧЕНКО: Некоторые проекты, такие как электронная очередь, уде введены. Другое дело, что они находятся в стадии отладки. Они ещё не работают так, как нам бы хотелось. Но уже сейчас в Москве вы можете воспользоваться электронной записью к врачу, и во многих других регионах эта система в принципе уже в достаточно рабочем состоянии.

С. РЫБКА: Возвращаясь к разговору о фондах и их взаимодействии с министерствами, может ли российское правительство, минздрав, дать фонду рекомендацию, направить пациента на лечение за границу, или это исключено, не готовы даже представить подобного?

А. ЛЕВЧЕНКО: Нет. Иногда врачи могут сами давать такие рекомендации в тех случаях, когда нет соответствующей методики лечения и соответствующих технологий здесь. Но сегодня таких технологий осталось мало. Большинство способов лечения и технологических вещей, с помощью которых осуществляется это лечение, уже в России есть, так или иначе.

С. РЫБКА: Спасибо за комментарий.

А. ЛЕВЧЕНКО:  Спасибо вам большое.