С.ДОРЕНКО: 9 часов 6 минут. Вторник, 5 февраля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Она меня смешит просто, поэтому я смеюсь. Дарья Кнорре.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Я не специально.

С.ДОРЕНКО: Смешишь нарочно. С новым годом, во-первых. Я хотел сказать, что настал, наконец, этот год, земляной воды. На самом деле иньская вода в данном случае и свинья, правильно?

Д.КНОРРЕ: Бронислав Виногродский сейчас у нас на связи?

С.ДОРЕНКО: Я пытаюсь ему позвонить. Они вчера с Козей там так лютовали, что я не уверен, что он проснулся. Они лютовали там по-черному, я смотрел в Instagram.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Алле!

С.ДОРЕНКО: Неужели ты проснулся? Привет. Я звоню из эфира.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Да, я с вами!

С.ДОРЕНКО: Скажи, вы вчера с Козей лютовали не по-детски.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: С вами пилорама, кстати говоря.

С.ДОРЕНКО: А?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: С вами пилорама.

С.ДОРЕНКО: С новым годом тебя. Скажи нам два слова, к чему напружиниться и все равно потом все профукать как?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Но ты же у себя написал все в Instagram все правильно, самый лучший вообще прогноз новогодний был, я завидую жутко, как ты написал красиво.

С.ДОРЕНКО: Да? Ха-ха-ха-ха!

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Болото, болото, болото.

С.ДОРЕНКО: Год болота.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Но будем гаснуь по-новому.

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Слав, ты стрелял вчера? Чего ты делал? Вы где отмечали?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Я у себя, на Садовой, как обычно.

С.ДОРЕНКО: На Садовой? Они в нехорошей квартире сидят, ты знаешь?

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Да, да, да, рядышком там.

С.ДОРЕНКО: А мне казалось, что тебя оттуда схарчили. Если чего, я правда, думал, я приехал бы.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Какой ты! Я не знаю. Все нормально, там жгли, все как обычно, в раковину дудели, песни пел, «с одесского чичмана сбежали два уркана», прогноз.

С.ДОРЕНКО: Про маму, «скажи моей маме, сын ее погибнул на войне», правильно, это самая китайская песня.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: «С улыбкою веселой на усте».

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Давай, брат, пока.

Б.ВИНОГРОДСКИЙ: Всем удачи! Счастливо!

Д.КНОРРЕ: Спасибо. До свидания.

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Они вчера отмечали. Они в нехорошей квартире. У него, по-моему, 52-я. Нехорошая пятидесятая квартира.

Д.КНОРРЕ: Там музей.

С.ДОРЕНКО: А у Бронислава Брониславовича 52-я по-моему или 53-я, сейчас не помню. Но они прямо над нехорошей квартирой. Бал у сатаны устраивали.

Д.КНОРРЕ: Спалили адрес Бронислава Виногродского.

С.ДОРЕНКО: Очень удобное место. Приезжайте в нехорошую квартиру на Садовой, и там можно… Я всегда въезжаю прямо внутрь на мотоцикле, развязно абсолютно, все очень удобно, клево и т.д. Но там как бы много сразу подъездов, тынь, тынь, тынь, тынь, вот такие, нашпигованные. Музей, по-моему, в соседнем подъезде. Ну, потом разберемся.

«Как вы с котом ладите?» Ха-ха-ха-ха! Я же Коровьев, как мне не ладить с котом? Александр спрашивает: «Как вы ладите с котом Бегемотом?» Очень просто, я Коровьев, а кот мой друг.

Д.КНОРРЕ: Сидит спокойно себе, примус починяет.

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Год какой будет? Я вам фэншуя напущу, потому что Бронислав Брониславович меня похвалил. Год будет гнили, в смысле хорошем, я сейчас объясню. Ведь этот год иньской земли, иньской воды в небесном стволе. Сейчас внимание, сейчас вам надо верить просто, верить некритично. Потому что будете критиковать, ни хрена не поймете. Тут надо, как сказал блаженный Августин, верь, чтобы понимать, вот уверуй.

Все очень просто. Существует небесный ствол и земной ствол. В небесном стволе, которым руководит, правит иньская земля, это дерьмо собачье, это очень плохо. Иньская земля — это грязь, жижа, жижа из глины.

Д.КНОРРЕ: Я тут гуглю просто параллельно.

С.ДОРЕНКО: Ничего не ищи.

Д.КНОРРЕ: Я не понимаю, что это значит, иньская земля.

С.ДОРЕНКО: Я тебе объясню, что это значит. Это плохой чиновник. Земля управляет водой.

Д.КНОРРЕ: Иньская земля — мастер на все руки, добрая, плодородная почва.

С.ДОРЕНКО: Добрая, плодородная, такая рыхлая, никакая, да. Или размазня, почва такая. Иньская земля правит как небесный ствол в этом году. К воде земля, вообще земля, относится как чиновник, то есть она ее (воду) ограничивает. Понятно?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Совершенно справедливо. То есть она ее контролирует. И эта земля в этом году иньская, то есть это размазня. И если знаки совпадают, инь, инь, то это плохой чиновник, седьмая погибель. То есть земная сущность года — вода, иньская вода, то есть тухлая, болотистая, черная, мутная, плохая вода.

Д.КНОРРЕ: Так у нас в России так каждый год.

С.ДОРЕНКО: Нет, в этом году отдельно, сущность года — иньская вода, то есть черная, мутная, болотистая, стоячая, какая-то такая, с воньцой вода. В этом сущность. А ее чиновник в этом году грязь. Ха-ха-ха-ха! Но вдобавок совпадает инь-инь, это значит, что этот чиновник плохой. Не благой чиновник, а плохой чиновник, мелкий чиновник. Это мелкий человек, который будет упрекать все время. Это седьмая погибель упреков.

Д.КНОРРЕ: Ничего нового, абсолютно привычная ситуация.

С.ДОРЕНКО: Седьмая погибель упреков. То есть чиновник, тот, кто правит жизнью, будет упрекать, в этом фишка.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: А то, что есть, собственно говоря, земля, земная ипостась, земной ствол, это будет гнилая вода, болото.

Д.КНОРРЕ: Таким образом, китайский календарь в этом году совпал с русским календарем.

С.ДОРЕНКО: Ну, как-то так. Нет, с русской жизнью я бы сказал. Я написал в «инсте», а потом распостил везде: «С новым годом. Ничего особо хорошего не будет: иньская земля полужидкая грязной глины будет удерживать от растекания гнилую иньскую воду болота. Восхищенно наблюдаем за этим». А еще поздравляю всех, у кого день рождения в эти дни, написал я в «инсте»: «Сейчас очень много дней рождений — дети неравнодушно отпразднованных майских праздников. Жертвы пьяных зачатий, в хорошем смысле этого слова».

Д.КНОРРЕ: У вас все жертвы пьяных зачатий.

С.ДОРЕНКО: Нет! Нет, мать, нет!

Д.КНОРРЕ: Да. Октябрьские у вас позже.

С.ДОРЕНКО: Я объясняю. Начало декабря — это 8 марта. Жертвы пьяных зачатий. Потом, соответственно, октябрьские — это жертвы пьяных зачатий нового года. Ну, конец сентября, начало… И сейчас идут первомайцы. Первомайцы, привет! Болезные, я вас поздравляю! Хорошо, что живы. У нас же это три волны основные рождений — октябрь, декабрь (это 8 марта) и сейчас (1 мая). Все в несознанке, тут помнят, тут не помнят. Ха-ха-ха-ха!

Д.КНОРРЕ: Не знаю. Сейчас все хипстеры на Бали в новогодние праздники, все где-то там, на Шри-Ланке.

С.ДОРЕНКО: У них дни рождения?

Д.КНОРРЕ: Нет. Вы говорите о том, что люди в несознанке в новогодние праздники, пьяные лежат и радуются жизни дома, поэтому рождаются дети. А сейчас все не так, другой досуг.

С.ДОРЕНКО: Если тебе сейчас было бы 30 лет (а тебе 18, я знаю), если бы тебе было 30 лет, то ты бы отсчитала 30 лет назад, и ты бы поняла, что 30 лет назад был восемьдесят девятый год.

Д.КНОРРЕ: Восемьдесят седьмой, восемьдесят восьмой

С.ДОРЕНКО: Восемьдесят девятый

Д.КНОРРЕ: Уже восемьдесят девятый.

С.ДОРЕНКО: Был восемьдесят девятый год. И ты сейчас прикинь, что такое восемьдесят девятый год. Какое Бали? О чем ты сейчас говоришь?

Д.КНОРРЕ: Я вам говорю…

С.ДОРЕНКО: Никакого Бали не было в восемьдесят девятом году.

Д.КНОРРЕ: Да, в восемьдесят девятом может быть.

С.ДОРЕНКО: Я лично февраль восемьдесят девятого года провел в Испании. Весь месяц. Прямо приехал и уже уехать не мог. Мне так понравилось, честное слово. Я помню, я фотоаппарат «мыльницу» потерял, на Рекене оставил на пласо де Торос. Это февраль восемьдесят девятого именно. Я только что приехал из Латинской Америки, где был в Суринаме, рядом с Венесуэлой, и в Венесуэле. В восемьдесят восьмом. И два месяца я провел тогда в Бразилии, в Венесуэле. Я путешествовал так, как эти голодранцы путешествуют сейчас.

Д.КНОРРЕ: Да, это правда.

С.ДОРЕНКО: Я это делал, когда мне было 28 лет. Я проводил по три месяца в году в Латинской Америке. Сейчас вся эта рванина ринулась повторять мои вот эти все… Но основная масса советских людей в восемьдесят девятом году стояла в позе, уперевшись на локти. Потому что жизнь гнетущая обижала людей. Поэтому когда ты думаешь, что они сидели на Бали, ты ошибаешься. На Бали сидел я. То есть я сидел в Испании в восемьдесят девятом году весь февраль.

А, вру! Чего я сейчас сказал? В восемьдесят девятом году я был в Суринаме, в феврале. А когда же я был в Испании? Летом что ли? Я забыл. В восемьдесят девятом в феврале мы снимали бабочек в Испании, я помню. В Суринаме. Я ездил с американскими баптистами в джунгли. Мы даже не знали, где мы приземлились, это Бразилия или еще Суринам. Мы улетали куда-то на Cessna, хрен пойми. Какие-то племена первобытные и т.д. Вот где я был.

Д.КНОРРЕ: А мы вам не завидуем, нам хорошо в болоте, которое подпирает гнилую воду.

С.ДОРЕНКО: Ну и хорошо. В смысле, глине, которая подпирает.

Д.КНОРРЕ: Глине, да.

С.ДОРЕНКО: Скажи, пожалуйста, что такое «проверочное рабство». Я пытаюсь понять.

Д.КНОРРЕ: «Поверочное».

С.ДОРЕНКО: «Поверочное». Мне интересно ужасно.

Д.КНОРРЕ: Я ни разу не сдавала воду. Я считаю по общедомовому, потому что мне лень сдавать счетчики воды.

С.ДОРЕНКО: Воду. Но там же меньше выходит.

Д.КНОРРЕ: Это какой-то бред. Первый раз я должна пойти сначала, чтобы мне поверили по фотографиям, чтобы утвердили, что у меня поверка есть. Потом я должна один раз сходить в МФЦ, и только потом мне разрешат отправлять по интернету данные счетчика.

С.ДОРЕНКО: Да.

Д.КНОРРЕ: Но это же полный бред.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да. Сегодня главная тема дня, обратите внимание… Если вы посмотрите всевозможные рейтинги новостей, в том числе в «Медиаметриксе» и везде, — это «поверочное рабство». Я пытаюсь понять, что это такое. Я думал, что как бы знаю жизнь, но я не знаю жизнь.

Д.КНОРРЕ: Каждый месяц вы обязаны в конкретные числа, с 10 по 15…

С.ДОРЕНКО: Так я и делаю!

Д.КНОРРЕ: Это есть рабство. Вы раб.

С.ДОРЕНКО: У меня стоят счетчики на воду, но на них нет сертификата.

Д.КНОРРЕ: А что вы сдаете тогда?

С.ДОРЕНКО: Ничего не сдаю. А плачу, как колхозник.

Д.КНОРРЕ: Вы платите по общедомовому.

С.ДОРЕНКО: Я счетчики поставил, а плачу по общедомовому.

Д.КНОРРЕ: И это выгоднее.

С.ДОРЕНКО: Выгоднее?

Д.КНОРРЕ: Если вы много тратите воды.

С.ДОРЕНКО: Нет.

Д.КНОРРЕ: Вы немного льете. Тогда невыгодно.

С.ДОРЕНКО: Нет, тогда надо каждый день принимать ванну и побольше, побольше, побольше тратить, тогда выгоднее, наверное, как-то, не знаю. А?

Д.КНОРРЕ: У меня примерно так происходит.

С.ДОРЕНКО: Да?

Д.КНОРРЕ: Поэтому, конечно…

С.ДОРЕНКО: Ты как утка, все время в ванной сидишь?

Д.КНОРРЕ: Ну, да.

С.ДОРЕНКО: Она призналась.

Д.КНОРРЕ: Пока помоешь, эти полы, туда-сюда.

С.ДОРЕНКО: Ты моешь полы?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Многократно?

Д.КНОРРЕ: Раз в два-три дня, да, протираю полы.

С.ДОРЕНКО: Хорошо. Давайте поймем. Товарищи, все звонят. Я не понимаю. Что это значит, «теперь не будет поверочного рабства»? А какое другое рабство будет?

Д.КНОРРЕ: Не будет никакого.

С.ДОРЕНКО: Свободы не будет точно, я вам обещаю. Свободы ни хрена не будет. Рабство железно будет. А что это такое, я не знаю. Какое будет рабство?

Д.КНОРРЕ: Будет какое-нибудь другое рабство.

С.ДОРЕНКО: Какое-нибудь другое рабство. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.ДОРЕНКО: Вы поняли эти статьи сегодняшние? Почему не будет «поверочного рабства»? Мы должны вообще ничего не сдавать? Чего мы должны делать теперь?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поясню ситуацию. В общем, на данный момент есть такое положение, счетчики в квартире, воды горячей и холодной, раз, по-моему, то ли в два года, то ли в три года вы обязаны вызывать мастера, и он проверяет, дает вам акт. И если там что-то не то, вы за свой счет обязаны все это заменить. В общем, непонятно, зачем мы должны этим заниматься.

С.ДОРЕНКО: Можно, еще пожалуюсь? Они меняют контору, которая за этим следит, и контора пишет вам письмо, что предыдущая поверка не годится, потому что теперь нужно новую провести.

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Да, было такое со мной, было, было.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. Я буквально три месяца назад, в конце прошлого года, во всех своих трех квартирах бегал целую неделю, получал…

С.ДОРЕНКО: Нас слушает Навальный, осторожно про три квартиры.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Своя, жены, неважно. Просто надо неделю посвятить этому, вызывать, менять и т.д. А если что-то чего-то не сойдется или вы не вызовите, то с вас будут брать не по счетчику, управляющая компания, а по квадратным метрам, в пять раз больше.

С.ДОРЕНКО: Ой.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поэтому вы побежите, вам деваться некуда.

С.ДОРЕНКО: А если вообще нет счетчика, то берут по квадратным метрам или какая-то общедомовая?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да, берут по квадратным метрам.

С.ДОРЕНКО: Это же не теплица, какая разница, сколько там метров?

Д.КНОРРЕ: Неправда, ничего подобного.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как это?

С.ДОРЕНКО: Но если бы это была теплица, можно было бы брать по квадратным метрам. Или это был бы бассейн. Но поскольку я один, я не могу гадить в пять раз больше.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Для этого вам скажут: поставьте счетчик. В советское время так было, брали по количеству прописанных людей и по квадратным метрам квартиры, там все у них связано.

С.ДОРЕНКО: Как метры могут быть связаны?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все потери, которые есть по дому, будут ложиться на вас.

С.ДОРЕНКО: Я понял.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Конечно, выгодно счетчики поставить. Но вопрос в другом — зачем мы должны бегать с этими счетчиками?

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть управляющие компании, пусть занимаются, это правильно, я считаю.

С.ДОРЕНКО: Это гемор, конечно. Мы платим деньги и хватит, правильно? То есть мало того, что с нас берут деньги, еще и унижают.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Правильно сказал же в преамбуле, это все равно что ты на рынок должен ходить со своими весами, что за бред?

С.ДОРЕНКО: Да, да, да. Смысл в чем? То есть мы все равно теперь обязаны сдавать данные, правильно? Но поверка, которая происходила спонтанно, по их прихоти… Существовал сколько-то лет, один раз поверка, которая правильно…

Д.КНОРРЕ: Раз в десять лет холодная, раз в пять лет — горячая.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно. Но они меняли раз в год какую-то компанию, которая тебе писала… Клянусь, я знаю.

Д.КНОРРЕ: Это было давно. Сейчас все не так.

С.ДОРЕНКО: Никак не давно, год назад. Они мне говорят: вы понимаете, что вас проверяла не та компания, а вот это компания? Я говорю: о'кей, что вы хотите? — Мы хотим прийти и проверить, потому что нам надо снова, другая печать, штамп, пломба, вот эта фигня. Я говорю: о'кей, идите, что вы? Они говорят: хорошо, но не тогда, когда вам удобно. Вот когда вас не будет, вы будете в командировке, вот именно в этот окаянный день мы хотим прийти. Я говорю: ребят, тут надо как-то найти общие точки. Но очень трудно. Все равно сдавать надо, я правильно понимаю, сдавать все равно по-прежнему?

Д.КНОРРЕ: А в чем смысл тогда?

С.ДОРЕНКО: Нас напугали. Мы вдвоем с Дашей (по разным адресам, правда) не сдаем ни фига.

Д.КНОРРЕ: Не сдаем.

С.ДОРЕНКО: Потому что мы платим. Почему по квадратным метрам?

Д.КНОРРЕ: Да не по квадратным метрам. Рубль за один метр кубический воды! Сколько у вас прописано, столько и… У меня был такой казус в прошлой квартире, в которой я жила, там никто не был прописан, вообще не было никого прописано, я прописана у родителей, и получилось так, что они мне вообще не насчитали, то есть я не сдавала счетчики.

С.ДОРЕНКО: Я знаю, у меня такое было. Они тебе говорят: да, мы будем брать с одного человека. Я говорю: никто не живет. Они говорят: фигня, мы будем все равно брать за одного человека.

Д.КНОРРЕ: Я когда пришла оплачивать долг, у меня там какой-то накопился, я говорю: «А как же не насчитали? Насчитайте мне как-нибудь». И она мне как-то насчитала честно.

С.ДОРЕНКО: Как если бы там жил один человек.

Д.КНОРРЕ: Наверное, да, скорее всего.

С.ДОРЕНКО: У меня такой был договор. Я говорю: там никого нет, сроду не было. Даже нет тараканов, ничего нет. Они говорят: хорошо, мы тебе насчитаем как если бы там жил один человек. Я говорю: о'кей. Но что делать? Приходится.

Д.КНОРРЕ: Но это точно не связано никак ни с каким метражом.

С.ДОРЕНКО: Метраж не может быть. Метраж, если это теплица, вы же там орошаете. А если это не теплица, какая разница, метраж? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей. Сейчас я вам все объясню, я электрик.

С.ДОРЕНКО: Давайте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Общий принцип, что вода, что электричество, у вас есть прибор учета, который на заводе опломбирован.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Завод говорит, что он хорошо работает. Вы его устанавливаете в свою систему, его пломбирует управляющая компания. Вторая пломба, это значит, что вы его правильно подключили, не отключали, не обводили его.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно верно.

Д.КНОРРЕ: Не скручивали.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если управляющая компания меняется, они говорят: пломба не наша, давайте нашу пломбу.

С.ДОРЕНКО: Да, верно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Они должны делать это бесплатно. Самые большие потери — это тепловые потери. У вас есть батарея, по ней течет горячая вода. Там нужно ставить (на каждый стояк, считайте, сколько у вас стояков в квартире) прибор, который считает и температуру, и расход воды.

С.ДОРЕНКО: Подождите, у нас нет такого счетчика.

Д.КНОРРЕ: А это не общедомовая разве?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Объясняю. Спускаетесь в подвал, там труба (в подвале).

С.ДОРЕНКО: Понял.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вот эти протечки подвальные, распределяются по дому. А дальше выходите из дома, идете по улице, и там под землей труба течет.

С.ДОРЕНКО: Я экономлю адски, у меня из четырех батарей работает полторы.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но тепло вам считают не по теплосчетчику, которого у вас нет.

С.ДОРЕНКО: Нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Обратите внимание…

С.ДОРЕНКО: Я не курю. Эти уроды соседи, в хорошем смысле, я очень люблю соседей, живут при открытых форточках и при всех включенных батареях. Почему? Потому что они курят. А я живу с закрытыми окнами и с полутора батареями из четырех.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все это делится по нормам…

С.ДОРЕНКО: Они курят, я за это плачу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы оплачиваете по количеству своих прописанных.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Что касается приборов учета и откуда вся эта шумиха. Муссируется закон по… системах учета, типа давайте вообще по всей стране заменим все счетчики — и водяные, холодной, горячей и электрические — на новые, умные, которые по интернетам будут отправлять…

С.ДОРЕНКО: С ума посходили. Пусть они еще один мост в Крым построят лучше.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Зачем?

С.ДОРЕНКО: Рядом, рядом, там можно еще рядом построить.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы покупаете счетчик, у него 5-6 лет изготовитель дает гарантию, на счетчик электрический 10-12 лет, на газовый точно также. То есть вы 10 лет не будете ничего покупать, вы его поставили и все.

С.ДОРЕНКО: Можно сказать? Как я их ненавижу. Ну, в хорошем смысле.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но им же тоже кусочек хлебушка хочется.

С.ДОРЕНКО: Хари разъетые, мерзкие.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поэтому людей и раскорячивают, чтобы они шли и покупали новые приборы учета, интеллектуальные, хорошие.

С.ДОРЕНКО: Каждый раз одно и то же. Щипают по копейке. Лучше бы меня где-нибудь остановили в переулке, отняли кошелек, вдруг у меня хорошие деньги там. Ну, что они пристают?

Почему они с кистенем не ходят? Они должны ходить с кистенем в подворотне, нас останавливать, забирать деньги, это будет мене хлопотно, я тебе серьезно говорю. Во-первых, ты не знаешь, в этот день тебя остановят или нет. С кистенем. Государство. Пусть государство с кистенем каких-нибудь хлопцев наймет, титушек, с ружьями, они тебя останавливают, забирают все деньги, все! Но ты не знаешь, в какой день тебя остановят. И ты быстро, раз, и пошла. Отняли у тебя сумочку, и пошла.

Д.КНОРРЕ: И облегчение какое.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно.

Д.КНОРРЕ: И хорошо на душе.

С.ДОРЕНКО: Поставить раком… Ой, простите, я никогда так не говорю. Поставить в позу всю страну, чтобы она чего-то меняла! Вместо этого ограбьте кого-нибудь, я не знаю, с кистенем действительно, мне кажется, это проще.

Д.КНОРРЕ: Все, что я поняла, читая сообщения в Telegram…

С.ДОРЕНКО: Видимость законности при этом.

Д.КНОРРЕ: И слушая нас с вами, я поняла, что мы никто ничего не понимаем в этих счетчиках.

С.ДОРЕНКО: И при этом видимость законности, что меня бесит! Ограбь меня, ограбь, скотина! Подойди с пистолетом, скажи: вытаскивай деньги! Я вытащу ему и все.

А завтра он уже где-то другого грабит, и мне прикольно, я стою, никого нет? А? Где? Никого. Хорошо, я пошел домой, меня не ограбили. Но это видимость законности. Вот этот бульдог, который тебя пережевывает, проедает тебя… Потихонечку жует, жует, жует, глянь — ноги нет. Еще жует, глянь — руки нет.

Д.КНОРРЕ: Сергей Карпухин, кажется, понимает, в чем суть: «Если не иметь счетчика, общая недостача (то есть сколько потребили все люди в доме без счетчиков) делится на всех, у кого их нет, пропорционально площади». Нет, я поняла, что это тоже какая-то странная история. «Вы ничего не понимаете в счетчиках». Оззи, а вы понимаете? Напишите, если вы понимаете. Мы не понимаем, честно.

С.ДОРЕНКО: Ребят, я хочу… Где там, вот эта сдохнет, я поеду на ее место. Тетка вот эта, которая в Красноярском крае, в сопках. Пантелеймоновна или как там ее?

Д.КНОРРЕ: Она жива?

С.ДОРЕНКО: Она все еще жива, да, да. Я думаю, что у нее facilities какие-то останутся, ну, курятник, где она живет, я туда поеду. Как ее звать, эту тетку, не знаешь?

Д.КНОРРЕ: Я не помню.

С.ДОРЕНКО: Вот эта тетка из Красноярского края помрет, соответственно, можно… Надо как-то ей послать конфет каких-нибудь или чего-нибудь такое, чтобы она меня в наследники.

Д.КНОРРЕ: Да ей там знаете, сколько конфет присылают. Вы думаете, вы один такой?

С.ДОРЕНКО: О'кей.

Д.КНОРРЕ: Агафья.

С.ДОРЕНКО: Совершенно верно, Агафья. Спасибо. Агафья Лыкова. Сразу после Агафьи Лыковой я занимаю ее facilities и там буду жить. Пошли на фиг со своими счетчиками. Достали! Меня это гнетет. Я сейчас объясню. Деньги есть, о'кей, бабки в доме водятся. Но меня гнетет постоянное пережевывание меня этой сраной машиной. Она мне надоела, просто надоела!

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 9 часов 37 минут. Вторник, 5 февраля. Радио «Говорит Москва»! Передача «Подъем». Право знать! Ведущая Дарья Кнорре.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко.

С.ДОРЕНКО: Радон нашли в детском саду. Ты читала? Прямо сейчас, 5 февраля, в 8:55. Нашли радон в частном детском саду РЖД в городе Белово Кемеровской области.

Д.КНОРРЕ: Я была в Белово, господи!

С.ДОРЕНКО: Что ты говоришь? Ты была в Белове.

Д.КНОРРЕ: В Белове.

С.ДОРЕНКО: Что там, в Белове? В Кемеровской области?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Боже милостивый.

Д.КНОРРЕ: В Салаире. Там рядом Салаир, город.

С.ДОРЕНКО: Зачем ты там была, скажи правду.

Д.КНОРРЕ: Там родственники.

С.ДОРЕНКО: Купалась в мантах, там манты какие-нибудь.

Д.КНОРРЕ: В Салаире родственники моего мужа.

С.ДОРЕНКО: Ах, вот как? И у них стадо маралов?

Д.КНОРРЕ: Маралы, это, по-моему, все-таки на Алтае.

С.ДОРЕНКО: Да?

Д.КНОРРЕ: Хотя там может быть тоже.

С.ДОРЕНКО: Это не одно и то же? Неважно. Кемеровская область и Алтай — это не одно и то же?

Д.КНОРРЕ: Нет. Это рядом, ну, относительно рядом.

С.ДОРЕНКО: В детском саду РЖД в городе Белове Кемеровской области зафиксировали повышенное содержание радиоактивного газа радона. Об этом говорится на сайте Федеральной службы судебных приставов. Работу сада приостановили.

Повышенное содержание радиоактивного газа обнаружили во время плановой проверки Роспотребнадзора. Радон зафиксирован в трех помещениях детского сада — в медицинском кабинете, в спальнях средней и первой младшей групп.

Д.КНОРРЕ: Продукты распада газа могут привести к раку легких, а также развитию лейкозов.

С.ДОРЕНКО: Я тебе скажу, почему. Я открыл периодическую систему Менделеева. Мне кажется, что детей кормили предшественником радона, и они его выпукивали. Я тебе скажу, чем. Детей кормили… Радон 86-й же у нас? Астатом, и полонием, и висмутом. Они выпукивали радон. Потому что это продукт, ну, следующий, по восходящей, правильно? Я химию правильно понимаю? Товарищи, я по химии имел 5 баллов.

Д.КНОРРЕ: Разве не метан выпукивают, нет?

С.ДОРЕНКО: Их кормили полонием (84-й), они выпукивали радон (86-й), через цепочку.

Д.КНОРРЕ: Все понятно.

С.ДОРЕНКО: Кто-нибудь из химиков позвоните мне, пожалуйста, это так работает? Они потом вдыхали радон, собственный радон, который выпукали только что, и получался франций и радий, следующие (87-й, 88-й) актиний, резер-фордий и другие продукты распада. Разве нет? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, здравствуйте. Александр. Я в свое время, как вы знаете, жил на Алтае больше 30 лет. У нас есть там радоновые источники даже. Их применять даже полезно для здоровья. Но в данном случае дело как раз не в продуктах, так сказать распада, а в сырье, из которого делались панели и перекрытия вот этого самого детского сада. Такое и у нас, в частности, на Алтае уже бывало, и тоже приходилось закрывать какие-то учреждения, связанные с детьми. Просто некачественное сырье. Из него наклепали плит, а оно потом начинает выделяться, в процессе эксплуатации. К сожалению вот так.

С.ДОРЕНКО: Спасибо. Мои догадки относительно таблицы Менделеева не годятся, да?

Д.КНОРРЕ: Ваш гений пока еще не признан.

С.ДОРЕНКО: У меня пятерка по химии, товарищи! Если есть полоний и астат, то пукаешь радоном, я думал, так работает. Нет?

Д.КНОРРЕ: Люди будущего придут к этому. Кто-то вспомнит, Доренко же еще говорил.

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Никто не вспомнит. В том-то и дело! Сколько я гуманитарных открытий произвел, никто не вспоминает.

Д.КНОРРЕ: Да ладно.

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Все приходят к тому, что я сказал сколько-то лет назад…

Д.КНОРРЕ: Вы просто столько гениального сказали, что не могут припомнить все.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей Леонидович. Здесь больше не химия, здесь больше ядерная физика. Одно могу сказать, что если радон обнаружили уже службы радиационной безопасности…

С.ДОРЕНКО: Значит его много.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: На самом деле это действительно серьезно. Потому что сколько к нам не приходила служба радиационной безопасности, обнаружить, что у нас на индивидуальных дозиметрах что-то там насчиталось, они никогда не могли. Поэтому если они уже своими приборами начинают чувствовать, действительно там, скорее всего, какая-то проблема.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю. Стремление народа как-то отравиться лечебным образом и найти необычные способы продления жизни абсолютно неостановимо. Я очень хорошо помню, как в детстве бабуля рассказывала мне, что женщины ее возраста, полагаю, это были старухи лет пятидесяти… Мне было может быть 10, не знаю. Но я так думаю, мне кажется. Это были старухи лет пятидесяти, они ходили принимать ванны в теплой воде, которая вытекала из какого-то металлургического предприятия. Я тебе серьезно, сейчас не шучу.

Д.КНОРРЕ: Ха-ха-ха-ха!

С.ДОРЕНКО: Там было металлургическое или горно-обогатительное какое-то предприятие. И в какую-то промоину вытекала вода. Бабуля сказала: мы обязательно должны поехать посмотреть. Мы действительно посмотрели. Вытекала вода из трубы. Тетки прямо в таких некрасивых лифчиках, то есть не в купальниках, а в таких некрасивых лифчиках, залезали в эту помойку, в смысле, залезали под трубу прямо. Там вода была теплая, я потрогал пальцем. И они говорили, эта вода, она лечебная. То есть у людей есть какая-то вера в волшебство.

Д.КНОРРЕ: Что вы говорите? Ученые, которые жили в вашей квартире, лечили содой.

С.ДОРЕНКО: Это подстать уринотерапии. Уринотерапия. Ха-ха-ха-ха!

Д.КНОРРЕ: Сначала уринотерапия, потом источник и залакировать содой.

С.ДОРЕНКО: Я верю в некоторые волшебные свойства отходов производства. Серьезно. Потому что у меня дед прожил под стеной ферросплавного завода, где все время пахло ферросплавным заводом, 93 года. И я всегда задумывался…

Д.КНОРРЕ: Вопреки, мне кажется.

С.ДОРЕНКО: Наоборот, кажется, благодаря. Я всегда задумывался о пользе экологии. Я думал, что если жить под стеной ферросплавного завода и так, чтобы роза ветров была соответствующая, чтобы все время на тебя выхлоп ферросплавного завода шел, то можно 93 года спокойно прожить. Правда. Самородная ртуть, вот мне пишут.

Д.КНОРРЕ: Тут кто-то написал, что все панельные дома фонят. И я теперь задумалась.

С.ДОРЕНКО: Самородную ртуть и киноварь в лечебных целях начали использовать в Китае и Индии уже в 4-3 тыс. до н. э. Известно, что китайцы применяли их для лечения проказы. Древнейшие даосские тексты, это правда, упоминают киноварь в качестве средства для обеспечения долголетия.

Они ели ртуть на самом деле, поэтому умирали. Но считалось, что это не настоящая смерть, переходят в новую ипостась, становятся бессмертны, путешествуют с облаками, да, что-то такое было.

Д.КНОРРЕ: Пишут нам: «Русская моча против скальпеля врача».

С.ДОРЕНКО: Ха-ха-ха-ха! Спасибо.

Д.КНОРРЕ: Какой кошмар.

С.ДОРЕНКО: Радон, так радон. «Основной источник радона — влажность», — говорит Владислав. Владислав, спасибо большое. Вот вы очень правильно сказали. Вы знаете, что средневековые биологи писали в Европе, вот в ихней этой Европе, что если в угол подвала набросать тряпок, то из тряпок порождаются мыши. Это тонкое наблюдение, что из влажности порождается радон, сродни высказываниям средневековых ученых. Вы молодец.

Михалков красавец. Мне нравится Михалков. Он искренний. Потому что очень многие люди лицемерят. А Михалков никогда не лицемерит. Он входит как бы в роль. Он хороший актер, правда же? У него есть авторская программа «Бесогон».

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: И в этой авторской программе режиссер рассуждал о том, что такое интеллектуальная элита, и что она должна делать для признания со стороны… Очевидно, понятно, что эталонная интеллектуальная элита это сам Михалков и есть. И он начал рассказывать сейчас, в девятнадцатом году, но это совершенно его не смущает, о выпуске Comedy Woman тринадцатого года.

Д.КНОРРЕ: Как если бы это было вчера.

С.ДОРЕНКО: Как будто это было вчера. В котором одна из участниц шутит про погибшего в сорок пятом году в немецком концлагере генерала Карбышева.

«Когда эти овцы из Comedy Woman шутят вот так»… Я никогда не знал, что «овцы» — это оскорбительно, мне всегда нравилось это слово. Не знаю. «… Они сами они понимают, что говорят? О ком они говорят? Они на секунду могут себе представить, что это такое – на сорокаградусном морозе стоять обливаемым из шлангов ледяной водой и превратиться в ледяной памятник самому себе?» – возмутился Михалков.

Надо сказать, что Михалков… Как это сказать? Одновременно дезактуализирован. Он дезактуализирован, потому что он рассказывает нам, что было в тринадцатом году.

Д.КНОРРЕ: И актуализирует Comedy Woman.

С.ДОРЕНКО: А что это? Я не в курсе.

Д.КНОРРЕ: Программа на ТНТ. Есть же Comedy Club, вы, наверное, слышали.

С.ДОРЕНКО: Я слышал.

Д.КНОРРЕ: И есть Comedy Woman, где девчонки выступают.

С.ДОРЕНКО: Я слышал, но не видел.

Д.КНОРРЕ: Но Варнаву вы же знаете?

С.ДОРЕНКО: Как?

Д.КНОРРЕ: Катя Варнава.

С.ДОРЕНКО: Нет. Варнава — звали вора, которого помиловал Синедрион. Это другой?

Д.КНОРРЕ: Варнава ее зовут.

С.ДОРЕНКО: Нет, здесь я путаюсь. Я все-таки стараюсь быть вне телевизионной культуры. Михалков назвал участниц… Он просто вспоминает тринадцатый год как сейчас, и начинает нам это приводить, это первое. Второе, он немножко путает историю с Карбышевым, которая уже хорошо известна, что это было массовое убийство. Вы знаете историю с Карбышевым, да?

Д.КНОРРЕ: Что там выгнали несколько человек, в том числе…

С.ДОРЕНКО: 400. Если вы не знаете… Я очень люблю бульвар Генерала Карбышева, там очень много детей, колясок, голубей, детских площадок, вот здесь, в Москве, это около Щуки, недалеко от Щуки. И сам Карбышев герой, безусловно, всех времен и народов.

Но там было массовое убийство, вероятно. И это вспоминают и русские, и нерусские заключенные. Если вы хотите про генерала Карбышева.

Д.КНОРРЕ: Заключенные этого концлагеря Маутхаузен.

С.ДОРЕНКО: Да, Маутхаузен. Которые все-таки выжили. Температура была не минус 40, это просто для Михалкова, а минус 12. Что тоже абсолютно ужасно. Просто Михалкову не надо придумывать, как бы это сказать, то есть не надо дорисовывать.

Д.КНОРРЕ: Зачем усиливать и без того сильную и страшную историю?

С.ДОРЕНКО: Не надо дорисовывать. Еще молнии на него сыпались с неба и т.д. Михалков, не выдумывайте, пожалуйста, ерунды. Это была ужасная история, абсолютно ужасная.

Я просто прочитаю. В ночь на 18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен, в числе около пятисот других заключенных, которые были облиты водой на морозе (температура воздуха около минус 12) и убиты…

Их добивали ударами в череп тоже, поэтому… Никаких ледяных памятников не было, но их обливали… То есть это было зверское убийство. Нацистов. Точно, да.

Вот рассказывает майор канадской армии, который там был, в Маутхаузене, именно в этот момент, но выжил.

«Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды. Это продолжалось долго. Все посинели. Многие падали на пол и тут же умирали: сердце не выдерживало. Потом нам велели надеть только нижнее белье и деревянные колодки на ноги и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня. Мы понимали, что доживаем последние часы. Через пару минут гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замёрзшие или с размозженными черепами…».

То есть они разбивали черепа. «Я видел, как упал и генерал Карбышев», — пишет майор канадской армии Седдон де Сент-Клер.

Вот русский пишет, бывший военнопленный, подполковник Сорокин: «Была выделена группа в 400 человек». Канадец пишет, около 500. Русский пишет, 400 человек. «… Куда попал и генерал-лейтенант Карбышев. Эти 400 человек были раздеты догола и оставлены стоять на улице; слабые здоровьем умерли, и их немедленно отправили в топку лагерного крематория, а остальных дубинками гнали под холодный душ. До 12 часов ночи эта экзекуция повторялась несколько раз. В 12 часов ночи во время очередной такой экзекуции товарищ Карбышев отклонился от напора холодной воды и ударом дубинки по голове был убит. Тело Карбышева сожгли в крематории лагеря», — это пишет Сорокин.

Это мученическая смерть. Это зверское массовое убийство. Это наши герои, которых мы должны уважать последовательно, до конца и т.д. И мы никогда не должны шутить над зверскими убийствами. Никогда не шутить над зверскими убийствами, мне кажется, в этом наша честь и достоинство. Но также мы не должны быть фантазерами типа Никиты Михалкова, и мы не должны выдумывать ахинею.

Никита Михалков, вам как актеру позволительно, конечно, выдумывать ахинею, но, уважаемый… Впрочем, нет, я отзываю это слово. Никита Михалков, не выдумывайте ахинею и не полощите то, что было в тринадцатом году. Просто мы должны понимать, что генерал Карбышев наш герой. Мы должны понимать, что было совершено зверское, античеловеческое преступление, убийство, массовое убийство, грязное. И мы должны никогда на эту тему не шутить. Dixi, я сказал.

Д.КНОРРЕ: Я не видела этого выпуска Comedy Woman, не нашла.

С.ДОРЕНКО: Мы не должны шутить. Но Никита Михалков не должен тоже лажаться так. Никита Михалков своими суперлативами идиотскими и своими выдумками дает козыри тем, кто будет смеяться над нашей историей. Понимаешь, в чем дело? Он дает козыри, сдает козыри. Потому что он начинает выдумывать ахинею. Когда начинает выдумывать ахинею, над ним будут смеяться. Над ним будут смеяться — будут смеяться над нашей историей.

Для того чтобы не смеялись над нашей историей, нужно отобрать микрофон и камеру у Никиты Михалкова. Сделать ему картонную камеру, картонный микрофон, пусть он туда попердывает что-то свое, задушевное, пожалуйста, но ахинею не несет. Потому что когда он смешон (а Никита Михалков смешон), начинают смеяться над нашей историей, перепутывая Никиту Михалкова с нашей историей.

Для того чтобы не дискредитировать великий подвиг советских людей, для того чтобы не дискредитировать великий подвиг русских людей, нужно отобрать микрофон и камеру у Никиты Михалкова. Мне кажется. Может, кто-то из домашних это сделает? Ну, кто-то домашний. Может быть у него есть, я не знаю, нянечка какая-нибудь, нянечка пусть отберет у него микрофон. У него есть нянечка? Нет?

Все звонят. Я думаю, надо поговорить. 73-73-948. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Доброе утро, Дарья. Меня Андрей зовут. Вы знаете, я совершенно согласен с тем, что вы сказали относительно товарища, который свой бесспорный талант, в общем, спустил в унитаз.

С.ДОРЕНКО: Суперлативы не нужны, потому что правда настолько страшная, не надо ничего добавлять.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Совершенно верно.

С.ДОРЕНКО: Ребят, не надо ничего выдумывать. Ребят, правда настолько кощунственно ужасная, преступления нацистов насколько кощунственно, запредельно античеловечны, что никаких суперлативов не надо. Мы как бы обойдемся без этого. Мы должны со скорбью в сердце, но со спокойной скорбью, не визгливой скорбью… Визгливая скорбь Никиты Михалкова позорит нас и позволяет над нами смеяться. Надо просто этому человеку сказать: товарищ Никита Михалков, ваша визгливая скорбь заставляет людей смеяться над нами, в том числе над нашим подвигом, над подвигом советских людей, над подвигом русских людей. Не говорите, не позорьте нас. Помолчите. Если он помолчит, всем станет легче. Ну, правда. 73-73-948. Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, Дарья, здравствуйте. Я думаю, что надо не только забрать микрофон у Михалкова, надо забрать портфель у его учителя Мединского.

С.ДОРЕНКО: Этот тоже заставляет смеяться.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Все это смехотворчество… Когда действительно великий подвиг одевается в лживую одежку этих мифов, а потом мы пожинаем то, что пожинаем.

С.ДОРЕНКО: В том-то и дело. Реальность настолько кощунственная и ужасная, что ничего не надо добавлять. Ничего! Не надо! Не надо балаган устраивать! Не надо шапито этот возить по площадям, не надо позориться.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да.

С.ДОРЕНКО: Разве нет? Здравствуйте. Слушаю вас.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро, Сергей. Сергей. Москва. Знаете, вот в данном случае народ в виде меня всецело поддерживает вас и полностью с вами согласен.

С.ДОРЕНКО: Впервые за долгие недели, Сергей.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да, да, да. Здесь просто нечего добавить. Вот сейчас я слушал вас, вы все очень правильно сказали. Когда был маленький, это все же в учебнике было, Карбышев.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Это же школьный учебник истории. Я сейчас постарался вспомнить, в детстве были какие-то шутки на эту тему, между нами, мальчишками, и прочими. Может быть это ужасно, но это было.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. А чувствовал фальшь. Я тоже слышал эти шутки, но я чувствовал фальшь.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. Но там красивый памятник стоит. Тот рассказ, который в учебнике… Вот Михалков же его полностью привел. Но сейчас же время изменилось.

С.ДОРЕНКО: Уже хватит, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И надо говорить правду. Вы знаете, если мы будем очень четко и правдиво говорить нашу историю, то есть, например, говорить, что Николай II убил 9 января 300 с чем-то человек и т.д. Когда там Поклонская что-то рассказывает. Четко, ясно, спокойно.

С.ДОРЕНКО: Кровавое воскресенье, конечно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И так далее. Я просто к тому, что по факту всей нашей страшной истории, противоречивой и прочее…

С.ДОРЕНКО: Они глумили над русской историей возобновления Семеновского полка, который расстреливал Красную Пресню. Семеновский полк расстреливал Красную Пресню, и сейчас он восстановлен. Он расстреливал Москву. Чуваки расстреливали Москву, чем опозорили свои знамена, опозорили свое имя. Сейчас он восстановлен как славное…

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, не просто Москву расстреливали. А если углубиться в это, они выводили людей как немецкие каратели, просто всех, это написано…

С.ДОРЕНКО: Семеновский полк. Ребят, послушайте в Семеновском полку, это не надругательство над русской историей? То, что Семеновский полк расстреливал Москву, гвардейский… Расстреливал Москву. Понятно, да? Расстреливал москвичей. А сейчас он восстановлен. Для чего? Снова москвичей хотите расстреливать? Чего вы хотите делать-то? Это не надругательство? Никита Михалков, вы не хотите про это немножечко побухтеть? Нет?

В ДВИЖЕНИИ

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 6 минут. Вторник, 5 февраля. Здравствуй, великий город! Здравствуйте, все! Это радио «Говорит Москва»! Говорит Москва! Дарья Кнорре — ведущая этой программы.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко. Здравствуйте.

С.ДОРЕНКО: Очень странная сцена была… А? Я не буду, ладно. Я Даше сказал: Даша, не сутулься. И вы бы видели… В каждой девочке наверняка сидит вот этот 13-летний говнистый подросток. Она сказала: ну, что…

Д.КНОРРЕ: Ну, не надо, не надо!

С.ДОРЕНКО: Я один раз сказал: Даша, не сутулься.

Д.КНОРРЕ: Набило оскомину.

С.ДОРЕНКО: Да? Ха-ха-ха-ха!

Д.КНОРРЕ: Я думала, что я уже никогда не услышу эту фразу, и вот!

С.ДОРЕНКО: В каждом человеке есть подросток. Хочешь огрызаться сразу, правильно?

74,91. 65,54. О, как хорошо! 65,55. Мне нравится этот рубль. Мне нравится сильный рубль, ребята. 62,62. нефть там же, где вчера, только чуть-чуть меньше. И 1,1430 главная пара. Тоже доллар несколько копеек отвоевал. «Доллар стоит, гнется, не ломается, молодцом» — пишет Александр. Это правда, доллар стоит.

Про повадки женщин я хотел высказаться. В Госдуме готовят законопроект о декретном отпуске для мужчин. Это что значит? Что мужчины смогут как бы…

Д.КНОРРЕ: Вот что, скажите.

С.ДОРЕНКО: Я объясню, что надо делать, и что они делают. Совершают ошибку! Обязательный единовременный отпуск для отцов по уходу за новорожденными сроком не менее десяти рабочих дней.

Я вам сейчас рассказываю, что по-настоящему надо делать. Если вы хотите наладить социальный мир в стране, нужно делать следующее: мужчину с первого триместра беременности его подруги-жены отправлять в Новую Зеландию на полтора года. Почему? Первое… Но это любой мужчина, у которого есть подруга, которая хоть раз была беременная и рожала, это правда. Первый триместр она плачет. Плачет и все. Все пропало, ощущение, что ее бросили, ужас.

Д.КНОРРЕ: Конечно, в Новой Зеландии.

С.ДОРЕНКО: «А твоя мама в особенности, скотина» и т.д. Ну, обычно, ну, в принципе, да? Я сейчас говорю про обычную семью.

Д.КНОРРЕ: Так.

С.ДОРЕНКО: Второй триместр она проходит так себе, то есть она начинает привыкать. И привыкает сволочиться. И у нее возникает острое ощущение запахов, она начинает чувствовать запахи как животное, как волчица какая-то.

Д.КНОРРЕ: Господи, куда уж еще сильнее?

С.ДОРЕНКО: Намного сильнее.

Д.КНОРРЕ: Боже!

С.ДОРЕНКО: Она чувствует запахи. И поэтому ты все время попадаешь в неловкие ситуации, то у тебя изо рта, то у тебя отсюда, носки, еще что-то. Постоянные придирки, короче, по запаху. Третий триместр она тупеет как курица, полностью, абсолютно, счастливый колобок, но не дум-дум. Войдите. Она не знает, какой день недели.

Д.КНОРРЕ: Но благостно же.

С.ДОРЕНКО: Благостная тупость, да. Ничего в голове, вообще ни бум-бум, какой день недели, не знает, вообще ничего не знает, как зовут, не знает, вообще ничего не знает. Как вас звать? — Что?

Д.КНОРРЕ: Вот это мне нравится.

С.ДОРЕНКО: Потом она рожает. Начинается послеродовая депрессия. До шести месяцев спокойно.

Д.КНОРРЕ: Не всегда.

С.ДОРЕНКО: Не всегда. Там всегда сколько-то, например, от месяца до двенадцати месяцев идет послеродовая депрессия. Предположим средненькую такую, на шесть месяцев. Это послеродовая депрессия, она не может понять, как это мясо из нее вывалилось, почему она лишилась его и т.д. Ей хочется засунуть его назад и т.д. Она в горе.

Девять плюс шесть — получается год и три месяца. Я предлагаю следующее: мужчинам делать отпуск на этот год и три месяца, когда бабы несносны, и отправлять их в Новую Зеландию за счет государства.

Д.КНОРРЕ: Вопросик. А почему нельзя просто женщину отправить в Новую Зеландию на полтора года? Чтобы она там рожала в прекрасных комфортных условиях, наслаждалась видами.

С.ДОРЕНКО: Нет. Пусть она здесь портит кровь.

Д.КНОРРЕ: Мужик пусть работает. Он должен присылать ей в Новую Зеландию денежки, чтобы она могла себя обеспечить комфортную жизнь.

С.ДОРЕНКО: Одним словом, никакого такого отпуска мужчинам постродового на 10 дней не надо. Мужчин надо на год, хорошо, минимум год отправлять куда-то подальше от этих стерв, когда они там постоянно то плачут, то кидаются как зверюки на тебя и т.д. Надо на год отправлять мужчин. Спасть мужчин.

Д.КНОРРЕ: Это наглость, просто наглость.

С.ДОРЕНКО: Почему? В каком смысле?

Д.КНОРРЕ: Женщина переживает, по вашим рассказам, страшные совершенно моменты жизни.

С.ДОРЕНКО: Она так и так переживает.

Д.КНОРРЕ: Надо скрасить пилюлю.

С.ДОРЕНКО: Она живет в американской истории ужасов, женщина.

Д.КНОРРЕ: Да. Надо скрасить…

С.ДОРЕНКО: А мужчину за что туда погружать? У него что, почему? «Мужиков дешевле». Да, мужиков дешевле. За бюджет, конечно, конечно. Мы же должны беречь бюджет.

Д.КНОРРЕ: А первые 10 дней, когда она не знает, что с этим человеком делать, как его мыть, ей страшно взять его на руки, у нее ничего не получается, не может переодеть его, все время боится, что сейчас умрет… Нужен человек рядом!

С.ДОРЕНКО: Кроме этого она вообще не спит первые полгода, баба, и от этого у нее тоже характер портится. Кроме этого у нее еще мастит первые 10 дней обязательно. То есть мерзость эта подряд. У нее 39,5 температура. Она еще вдобавок не спит и орет на тебя. Естественно, мужчину надо спасать. Мужчина ни за что, ни про что терпит все эти страдания. За что? Что он сделал?

Д.КНОРРЕ: Вот он то и сделал.

С.ДОРЕНКО: Он ничего не сделал, ему пофиг абсолютно.

Д.КНОРРЕ: Сделал ребенка.

С.ДОРЕНКО: Он готов продолжать делать.

Д.КНОРРЕ: Нет, это наглость.

С.ДОРЕНКО: Наглость, да?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Мужчин надо спасать, товарищи.

Д.КНОРРЕ: Я читаю сообщения, это, конечно, просто.

С.ДОРЕНКО: Насчет чего?

Д.КНОРРЕ: «Пусть мужики рожают». «А мамы, тещи на что?» Имеется в виду свекровь на самом деле, мама мужа. Или моя мама?

С.ДОРЕНКО: «Лучше отправить нас в Намибию в племя химба», — говорит Рамси Болтон. Племя химба, это которое совсем примитивное, да? В Намибию я бы к зулусам пошел. Не к зулусам, а к готтентотам, товарищи. Проверить, действительно ли таков фартук, как говорят. Госдума ничего не понимает.

Мне нужен ваш совет. Я хочу обсудить одну штуку. Я именно хочу совета.

Новое телевидение наступает. Twitch и YouTube Live показали значительный рост в 2018 году. Это статья в «Коммерсанте» не охватывает все платформы, тем не менее, спасибо огромное «Коммерсанту» за эту прекрасную публикацию. Евгений Федуненко написал.

Согласно данным исследовательской компании Stream Elements, в 2018 году пользователи посмотрели 9,36 млрд часов прямых трансляций на Twitch. На Twitch — это где «Росгеология» матерится.

Д.КНОРРЕ: Все понятно.

С.ДОРЕНКО: «Росгеология» и другие. Знаешь, российское правительство отправляется материться на Twitch, насколько я понимаю. Нет?

Рост к 2017 году составил 25%. YouTube Live показывает более значительный рост — на 104%. Что это значит? А, на 104, то есть более чем вдвое. Но отстает по количеству просмотренных часов — 2,31 млрд часов было просмотрено на YouTube Live.

Как следует из данных Stream Elements… Еще Mixer есть платформа. К которой я, к сожалению, не дошел. Там на 179% выросло. Но на самом деле Mixer, тем не менее, в абсолютных цифрах отстает от Twitch и YouTube Live. Ребят, где делать телевидение?

Д.КНОРРЕ: На YouTube, конечно.

С.ДОРЕНКО: На YouTube?

Д.КНОРРЕ: Естественно.

С.ДОРЕНКО: Топ-100 стримеров на Twitch — это… Ну, там Fortnite, League of Legends, IRL, то есть это игры, где народ собирается. На видеоиграх они, собственно говоря, общаются.

Но, предположим… «У меня YouTube перед сном», — говорит Миха. Ну, расскажите. Расскажите про телевидение. Куда двинется вот эта фигня?

Я в 2001 году (мне приходится время от времени себя цитировать, поскольку я некоторые вещи очень рано сказал, человечество было не готово к моим мыслям), когда меня поперли, наконец, с телевидения, я сказал пророческую фразу, которая была лживая насквозь, я сказал: через три года носители не будут иметь значения, значение будет иметь только контент. А контент — это я, поэтому мне плевать, что меня выгнали с телевидения, сказал я. В 2001 году.

Д.КНОРРЕ: В 2001 году вы сами не верили в то, что говорите. Но на самом деле это сбылось.

С.ДОРЕНКО: Сбылось. Но только это сбылось не через три года, а через 18 лет. Некоторые мои мысли сбываются через 18 лет.

Д.КНОРРЕ: Я говорю, вы опережаете свое время.

С.ДОРЕНКО: Некоторые мои мысли сбываются через 18 лет, да, да, да. Я говорил в 2001 году, что контент будет главнее носителя. Что Первый, не Первый канал, всем будет насрать, ну, потому что люди будут просто смотреть как бы из других источников. И я говорил, что интернет со скоростью, необходимой для видео, 16 гигов, допустим, скорость, гигагерц, будет литься из каждой розетки, говорил я в 2001 году. Из каждой розетки практически бесплатно.

Но этого пока еще нет. Когда цепеллины, вот эти спутники запустят американцы и покроют всю землю интернетом, тогда да, действительно будет из каждой розетки, ну, просто из воздуха всюду интернет.

Я хочу понять, куда эта фигня движется. Поскольку мои прогнозы сбываются только в 3, 6 раз… Более продолжительное время уходит на то, чтобы мои прогнозы сбылись. Вы думаете, куда эта фигня движется, по носителю и контенту? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Хорошего дня вам. У меня интересная ситуация произошла, мы с семьей переехали в сентябре в Подмосковье, так руки не дошли сделать телевидение. Сейчас вся семья — и я, и 74-летняя теща, и дети — все сидят только на YouTube практически круглосуточно.

С.ДОРЕНКО: А вы через какой-нибудь Apple TV, через что?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Есть такой телевизор, я сейчас купил, не знаю, чтобы не…

С.ДОРЕНКО: Не волнуйтесь, пожалуйста, насчет рекламы, мы настолько космически выше этого, что нам плевать на самом деле.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Xiaomi телевизор выпускают, которые просто не поддерживают вот этот формат телевидения. Он либо цифровое телевидение показывает, но для этого нужна либо тарелка, либо какой-то кабель; либо показывает только через интернет телеканалы. Там даже физически нельзя подключить обычную антенну и смотреть телевидение. Вот так пользуемся.

С.ДОРЕНКО: Но я YouTube смотрю через Apple TV.

Д.КНОРРЕ: Smart TV еще есть.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Поразительно то, что 74-летняя теща освоила YouTube, сейчас ее сложно от этого телевизора…

С.ДОРЕНКО: А что она смотрит, котят?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И котят. И что-то из Первого канала, что-то документальное, документалистику какую-то смотрит.

С.ДОРЕНКО: Очень интересно. Куда дело пойдет дальше? Дайте мне прогноз.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я, скорее всего, думаю, что телевидение постепенно будет сворачиваться.

С.ДОРЕНКО: Ну, почему? Они останутся порталом, одним из миллионов порталов и все.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Скорее всего, они тоже будут уходить на YouTube Live каналы и все остальное.

С.ДОРЕНКО: Уже и уходят.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но это уже будет массово, с каждым днем все более…

С.ДОРЕНКО: Да, да, да. Поймите, мы не можем уже согласиться с некоторыми вещами. Есть некоторые вещи, которые ты попробовала и после этого ты не можешь согласиться с другим. Например, я уже много лет говорю о том, что у меня Apple хороший, по-настоящему хороший компьютер, там два терабайта харт, не знаю, 32 оперативка, неважно, всего много, и я хотел сказать, что я не могу тыкать в экран пальцем, и это меня бесит. Меня бесит, что я не могу тыкать в экран пальцем. А почему? Меня подбешивает это. То есть как бы есть вещи, которые если ты уже прошел, то ты уже дальше не можешь назад.

Д.КНОРРЕ: Это правда.

С.ДОРЕНКО: Я помню хорошо восемьдесят какой-то год, сейчас восемьдесят девятый, восемьдесят седьмой, восемьдесят восьмой, когда дочь сказала мне, просматривая телевизор: отмотай назад, пожалуйста. Я говорю: это невозможно сделать. Она говорит: а почему? А что за глупость?

Д.КНОРРЕ: Такая элементарная вещь.

С.ДОРЕНКО: А что за глупость, почему нельзя? А ей было три года.

Д.КНОРРЕ: Сейчас все дети, даже если родители ограничивают их в гаджетах, стараются отвлечь их от всех iPod и телевизоров, у них все равно вот это движение touch, когда ты пытаешься раздвинуть пальцами, увеличить изображение, на шкафу, на серванте, на столе, не знаю, на окне, оно уже как будто бы у них генетически заложено.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да. И вернуться невозможно.

Д.КНОРРЕ: Хорошо. Слава богу.

С.ДОРЕНКО: Почему нельзя отмотать телевидение? Потому что это прямое вещание, нельзя отмотать. Она говорит: очень странно.

Д.КНОРРЕ: Вы сказали про портал. В общем-то, Первый канал, у них есть свое приложение в том же Smart TV. Я думаю, что везде, во всех этих приложениях у них есть свой портал.

С.ДОРЕНКО: Ну, да.

Д.КНОРРЕ: Там все архивы, передачи. Пожалуйста, если вы хотите прямой эфир посмотреть, нажмите Life, через интернет они вещают.

С.ДОРЕНКО: Конечно. Но когда вещает телевидение, это бесит, что ты не можешь остановить, когда тебе надо.

Д.КНОРРЕ: Можно перемотать, кстати, как на YouTube, соответственно.

С.ДОРЕНКО: Ну, да. Но ты должен иметь возможность перематывать, естественно. Мы сейчас смотрели «Богемскую рапсодию» с женой, и я говорю: слушай, схожу за чаем. Но обычно я говорю: продолжай. Для меня не страшно…

Д.КНОРРЕ: В смысле, не ставь на паузу, да?

С.ДОРЕНКО: Я говорю: продолжай смотреть. А тут я попросил, говорю: слушай, для меня это настолько значимый фильм.

Д.КНОРРЕ: Крутой? Вам понравилось?

С.ДОРЕНКО: Очень, очень, очень. Топовый. «Богемская рапсодия», сморите. У меня просто волосы дыбом, я весь в мурашках.

Д.КНОРРЕ: Я сегодня посмотрю.

С.ДОРЕНКО: Меня трясло там постоянно, весь фильм. Купи его.

Д.КНОРРЕ: У меня есть он.

С.ДОРЕНКО: Есть? На Apple TV я купил за 399, не помню, рублей. И говорю: пожалуйста, пожалуйста, останови. Я представил себе, что было бы телевидение. С какой стати я должен уходить за чаем и не имею возможности остановить?

Д.КНОРРЕ: Раньше была реклама для этого.

С.ДОРЕНКО: Это как бы подбешивает на самом деле, такие простые вещи подбешивают.

Д.КНОРРЕ: Пять минут рекламы хватало.

С.ДОРЕНКО: И мы переходим к тому, что телевидение будет, по существу, для людей, как оно и задумано, да, для необразованных и бедных, а более-менее чуть-чуть средние уже будут перематывать, все это делать. Хорошие нарезки из передач (с тех же, телевизионных передач) будут на YouTube и так далее, правильно? То есть мы движемся сюда?

Д.КНОРРЕ: Да, безусловно. И телеканалы, которые это поняли, они уже это делают.

С.ДОРЕНКО: 73-73-948. То есть тогда сообщество куда-нибудь «ВКонтакте» кто-то будет толкать кусочки, правильно? То есть нарезать кусочки, толкать какие-то группы «Вконтактике» и т.д., распихивать. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Доброе утро. Я хотел бы сказать, что вообще зачем телевидение, в смысле старой компании, которая занимается, в среднем нужны. Но, скорее всего, они сфокусируются на очень высоко бюджетных, типа шоу и сериалах.

С.ДОРЕНКО: Да. Которые тоже можно будет распихивать отдельно, не в прямом эфире, а как контент.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. … программы, как Познер и прочее, можно вести на другом носителе, везде.

С.ДОРЕНКО: Скажите, а вот с Twitch, это… Оборвался. С Twitch, я хотел спросить, потому что на Twitch миллиарды часов. Но это чисто игровой контент? Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Привет. Вы чуть-чуть ошибаетесь.

С.ДОРЕНКО: Поправьте меня.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У меня сейчас телевидение, которое от интернета работает, на телевизоре, в котором несколько сотен каналов, которые я могу перематывать и останавливать. На компьютере мне неудобно смотреть.

С.ДОРЕНКО: Ну, конечно! У меня 65 дюймов два телевизора.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Правильно. Почему удобнее смотреть на телевизоре? Потому что одним пультом можно управлять, тут же переключать.

С.ДОРЕНКО: Да это очевидно! Другое дело, что у меня антенна не подключена вообще.

Д.КНОРРЕ: Мы не про носитель, мы про способ подключения.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я и говорю, что у меня же от интернета работает.

С.ДОРЕНКО: Сам дисплей может быть во всю стену, пожалуйста. Я бедный человек, поэтому у меня два телевизора по 65 дюймов. Но если бы я был богатый, я бы купил большой совсем.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Меня, например, интересует эфирное телевидение, когда я могу… вот идет трансляция, я не думаю, чего я смотрю, включаю и смотрю, что показывают. Тут же кончается, начинаются какие-то новости. Тут же кончается, начинается…

С.ДОРЕНКО: Вы хотите, чтобы вас танцевали.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ха-ха-ха-ха! У меня выбор, я говорю, несколько сотен каналов.

С.ДОРЕНКО: Ну, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Когда вы говорите YouTube, это надо конкретно знать, что ты хочешь посмотреть.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Но каждую минуту мы знаем, чего мы хотим посмотреть?

С.ДОРЕНКО: Вы говорите очень важную вещь — вы передоверяете выбор. Вы хотите, чтобы вас вели в вальсе.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: У нас разное, у нас идет трансляция RT, идет BBC, идет чего угодно. Мы смотрим параллельно новости и здесь, и здесь. Я смотрю новости на РБК и на EuroNews, параллельно!

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ведут меня, нет? Кто-то ведет, эти ведут в одну сторону, эти в одну.

С.ДОРЕНКО: Вас подхватить и повести все-таки можно, если вдруг интересно будет, вы подхватитесь, и вас будут вести.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Так я для этого и смотрю его.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю.

Д.КНОРРЕ: Дело в том, что YouTube вам тоже впихивает тот контент, который, как ему кажется, будет…

С.ДОРЕНКО: Это подбешивает. Я вчера искал путешествие на Cafe Racer.

Д.КНОРРЕ: Теперь у вас весь YouTube закатан всеми этими Cafe Racer и т.д.

С.ДОРЕНКО: Нет, нет, они подсовывали мне другое.

Д.КНОРРЕ: Тем более.

С.ДОРЕНКО: Они понимали, что именно long journeys on the cafe racer, я брал «длинные путешествия на Cafe Racer», мне вывалился один германский сюжет (не помню сейчас, сколько минут, 26 минут, не знаю) и один еще чувак, который на «спортах» пересекал Америку. О'кей. Но не на Cafe Racer. Остальное была всякая ахинея, которая мне не годилась никак. И меня это бесило. Притом, что у них миллиарды, триллионы часов лежат, они не могут найти мне поганое путешествие, long trip to the cafe racer. Они не могут, нет этого, вообще не существует. Я не знаю, неужели идиотов нет в мире, которые путешествуют на Cafe Racer? Конечно, есть.

Д.КНОРРЕ: Поэтому это куда более адресное манипулирование вами, конкретно вами. То есть телевизор манипулирует всеми одинаково, потому что у них программа одна на всех. А YouTube-канал подбирает информацию конкретно под вас, которая может быть, как ему кажется, интересна вам. То же самое Instagram.

С.ДОРЕНКО: Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Дмитрий зовут.

С.ДОРЕНКО: Куда будет двигаться ситуация?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы сказали про Twitch. Вы упомянули Twitch. Мне кажется, что Twitch — это как раз вот такое телевидение будущего на самом деле.

С.ДОРЕНКО: Дайте мне понимание.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он не обязательно игровой. У меня совершенно не игровая отрасль, я пробовать в Twitch, ну, по-английски, конечно, кидаешь, и тут же набегают люди вообще ни откуда. Вот у нас такого нет. А у них набегают. Хоп, меня смотрят 10-20 человек.

С.ДОРЕНКО: А вы говорите по-английски в этот момент.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я говорю, да, по-английски, на ломаном, да.

С.ДОРЕНКО: Я понимаю, неважно.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я показываю. Я математик, показываю физику, математику, им интересно, их захватывает. И здесь же фокус и вся вот эта…

С.ДОРЕНКО: Хорошо. А можете подумать о другом человеке? В вас достанет какого-то альтруизма? Подумайте обо мне. Например, я вхожу в Twitch, начинаю говорить, не знаю, по-английски, по-испански. Я им показываю чего?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы можете входить как клиент, как зритель. Вы можете входить как эктор.

С.ДОРЕНКО: Например, эктор.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы входите как зритель, и что вам интересно?

С.ДОРЕНКО: Нет, нет, как эктор.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы входите и говорите, например, я фантазирую, вы политик или по-испански начинаете…

С.ДОРЕНКО: Анализировать ситуацию в Венесуэле, например.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы пишите: я под гитару пою испанские песни.

С.ДОРЕНКО: Не получится. Лучше я буду анализировать ситуацию в Венесуэле.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы пишите: я такой-то, в Венесуэле анализирую ситуацию.

С.ДОРЕНКО: Ко мне подтягивается шайка, человек 15, да?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Да. И вас начинают смотреть. Несколько дней назад было как бы, там какой-то блогер в Twitch, ну, игровой блогер, он заснул. Вы слышали, наверное.

С.ДОРЕНКО: Да, да, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Он заснул, спит, храпит. И вдруг, оказалось его смотрят.

С.ДОРЕНКО: А как монетизировать? Где деньги?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Как раз это монетизируется. Потому что вам сразу начинают кидать донаты.

С.ДОРЕНКО: Ага!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Моментально вам начинают кидать. То есть, если вы что-то такое… Это особенность Twitch, именно Twitch.

С.ДОРЕНКО: Надо идти в Twitch.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Вы начинаете…

С.ДОРЕНКО: Надо идти в Twitch, товарищи. Я все думал идти на Bonga, я собирался идти на Bonga, в Bonga сделать кабинет, но, видимо, Twitch лучше. Нет?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я не знаю про Bonga.

С.ДОРЕНКО: Bonga хорошая.

НОВОСТИ

С.ДОРЕНКО: 10 часов 35 минут. Вторник, 5 февраля. Радио «Говорит Москва». Программа «Подъем». Ведущая Дарья Кнорре.

Д.КНОРРЕ: И Сергей Доренко.

С.ДОРЕНКО: Я хотел сказать про голодные обмороки. Они таки есть. Ой, про Сбер. Вчера звонили моей жене. Мы смотрели как раз True Detective, новая серия вчера была.

Д.КНОРРЕ: Я еще не посмотрела.

С.ДОРЕНКО: Посмотри, вчера была новая серия. Меня все время путает, он то старик, то молодой, там три среза времени.

Д.КНОРРЕ: Это подбешивает, если честно.

С.ДОРЕНКО: Подбешивает.

Д.КНОРРЕ: Там есть, кода он совсем молодой, когда он еще не совсем старый.

С.ДОРЕНКО: Через 10 лет.

Д.КНОРРЕ: Ты путаешься.

С.ДОРЕНКО: А потом совсем старый. И все время подбешивает меня по-настоящему, поэтому я ложусь на правый бочок, смотрю внимательно левым ухом в экран, в какой-то момент засыпаю, не в этом дело.

Вчера звонили из Сбера жене. Говорят:… Она говорит: да, так точно. — Это служба безопасности Сбербанка. Вот здесь, на «службе безопасности» я бы уже в бан отправлял. Я бесстыжий, наглый, развязный. Но у меня жена не такая, она дослушает до конца. Она так, типа, чего надо? А я бы уже давно, был в бане человек и все.

Д.КНОРРЕ: Но она же как новостник.

С.ДОРЕНКО: Новостник, правильно. А я нет. Я говорю: хорошо. Она слушает. — Ваша карточка ра-ра-ра, транзакция… Чего-то несут. Я слышу по акценту, я же это очень в себе оттачиваю, акценты, человек с юга, говорит южанин, точно я понимаю. Он старается говорить как можно четче, но сам он говорит так, как если бы он был из… ну, не совсем Ростов, конечно, до такой низости пасть, нет. Но и не Москва. Понимаешь, да? Южнее, сильно южнее, но и не Воронеж. Вот как-то туда может быть. Ставрополь может быть. Она дослушала его до конца и говорит: у меня нет счета в Сбербанке и нет карточек, вообще ничего нет. Но они знают ее номер, знают имя, отчество, и более-менее понимают, с кем говорят.

Д.КНОРРЕ: Так. И их реакция?

С.ДОРЕНКО: Она просто положила трубку. Там реакцию мы не вычисляли. Не знаю, может быть им понесли ведро корвалола, может быть укол в сердце моментально попытались сделать, чтобы они оправились каким-то образом, не знаю.

Я знаю то, что эта операция продолжается. В смысле, эти обзвоны продолжаются. Эти обзвоны идут уже дней 10? Или больше?

Д.КНОРРЕ: Если не больше. Нашим коллегам тоже звонили.

С.ДОРЕНКО: Может быть недели две обзванивают. Мне звонят из банка. Но мне звонят не из Сбербанка. Полагаю, что так и есть, настоящие служащие.

Д.КНОРРЕ: Почему мне не позвонили?

С.ДОРЕНКО: Я сразу начинаю на них орать: ненавижу, когда мне звонят, понятно?!

Д.КНОРРЕ: Я банковскую службу, на которую нам начисляют (можно это говорить?) зарплату, я просто занесла ее в бан, в черный список.

С.ДОРЕНКО: Очень правильно.

Д.КНОРРЕ: Они больше мне никогда не звонят.

С.ДОРЕНКО: Очень правильно. Я просто думаю, а вдруг будет пожар какой-то или еще что-нибудь, все-таки оставить идиотов. Ненавижу, когда мне звонят! Сбербанк продолжает обзванивать. То есть эти преступники, как если бы Сбербанк, продолжают обзванивать.

Хотя мне кажется, что уже вся страна знает про них все. Но, значит, не вся. Значит, кто-то продолжает ловиться, раз они работают. Иначе бы они перестали работать. Они же выходят за урожаем, потому что урожай есть.

Д.КНОРРЕ: Их не поймали.

С.ДОРЕНКО: Не в том дело. А в том, что это кормит. Если бы это не кормило, то они бы перестали это делать.

Потерявший семью в «Зимней вишне» Игорь Востриков продолжает злить русских людей своими фото из США, из Таиланда и т.д. Как ты к этому относишься?

Д.КНОРРЕ: Я никак не отношусь, честно, никаких эмоций не вызывает. Дай бог счастья человеку жить дальше.

С.ДОРЕНКО: Кемеровчанин Игорь Востриков, все вы его помните, чья жена, дети и сестра погибли при пожаре в торговом центре «Зимняя вишня»…

Д.КНОРРЕ: Почему нам так важно? Обязательно морализаторство…

С.ДОРЕНКО: Я тебе объясню, почему нам важно. Нам важно иметь целостную картину мира. И мы всегда прикидываем, а вот если бы я, а вот если со мной. Больше ничего. Все ровно в этом.

Д.КНОРРЕ: Вы не знаете, как вы себя будете вести. Может быть вы суперскрытный человек, который не показывает свое горе.

С.ДОРЕНКО: Не знаю.

Д.КНОРРЕ: Откуда вы знаете, что он там переживает?

С.ДОРЕНКО: Смысл в чем? Что это интересно, что у человека сгорела жена, дети и сестра, он путешествует. Он был в Таиланде. В Таиланде он публикует очень жизнерадостные фотографии, с обнаженным торсом и т.д. Сейчас он в США. И он все время в «инсте» это постит. Очень много ненависти в его адрес, что он развеселый, довольный, счастливый. Везде кричит от счастья. Видно по фотографиям, что он кричит как бы: а-а-а-а, как клево!

Д.КНОРРЕ: Может он в отчаянии?

С.ДОРЕНКО: Я не знаю.

Д.КНОРРЕ: Может, он ревет потом, не знаю, в подушку в отеле.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Я спрашиваю.

Д.КНОРРЕ: И злит людей.

С.ДОРЕНКО: Почему это нас злит?

Д.КНОРРЕ: Может быть это такое самоуничтожение.

С.ДОРЕНКО: Не знаю.

Д.КНОРРЕ: Человек же нарывается.

С.ДОРЕНКО: Не знаю. 73-73-948. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Сергей, добрый день. Я, честно говоря, вот такие вещи когда слушаю, могу просто вкратце сказать, что бог ему судья.

С.ДОРЕНКО: Да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Получается, что для человека нет ничего святого. Этот человек не может рекомендовать кого-то…

С.ДОРЕНКО: Почему?

Д.КНОРРЕ: Какая вам разница, господи? Почему вы судите? Но вы же начали с того, что бог ему судья. Зачем вы судите? Зачем?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Что может быть для нормального человека дороже своей семьи? Тем более своих детей?

Д.КНОРРЕ: Может быть, это самое дорогое и было в его жизни?

С.ДОРЕНКО: Это и было самое дорогое. Но как бы его уже нет.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Если для человека есть что-то дороже своей семьи, значит этот человек псих, это ненормальный человек.

С.ДОРЕНКО: Нет, нет. Можно, я за вас поспорю с Дашей? Вы объясняете социальное поведение. То, что наш слушатель говорит, он говорит о социальном поведении.

Д.КНОРРЕ: Но не о горе.

С.ДОРЕНКО: Почему? Он радуется.

Д.КНОРРЕ: Вот именно.

С.ДОРЕНКО: Наш слушатель говорит важную вещь.

Д.КНОРРЕ: Давайте разделим тогда горе внутреннее и социальные нормы.

С.ДОРЕНКО: Есть черта. Предположим, что это математическая конструкция. Математическая! Мы с тобой сейчас вдвоем выходим… у нас широкая здесь дверь в студии. Должны пересечь линию, ну, этот как бы косяк дверной, пересечь линию, разделяющую студию и newsroom. Мы точно понимаем, что один из нас, например, (это математическая правда, какая-то такая правда), исчезает в момент пересечения, ну, ты или я.

Д.КНОРРЕ: Ну?

С.ДОРЕНКО: Неважно, мы не знаем просто. Мы должны перешагнуть, но нам, в общем, пофиг, потому что мы цифры. Мы перешагиваем. Я вхожу в newsroom, Даша исчезла, дематериализовалась просто, тебя нет, на молекулы, на электроны, не знаю, Распалась, все, тебя нет.

Я точно понимаю, что никакие мои слезы, ничего, это закон игры, такова игра, ничего не вернут. Ну, Даши нет. Да и хрен с ней. В смысле, мы же знали заранее, что кто-то исчезнет, правильно? Если это математические цифры, то ты права. А чего горевать?

Д.КНОРРЕ: Нет, я не про это говорю. Вы не слышите меня.

С.ДОРЕНКО: Я буду себе портить печень, сердце. Зачем мне горевать?

Д.КНОРРЕ: Вы не слышите меня или специально перевираете.

С.ДОРЕНКО: Специально.

Д.КНОРРЕ: Да, специально. Потому что речь не о том, что он не горюет, он может быть горюет и страшно переживает это все внутри себя. Может, он, не знаю, помереть хочет.

С.ДОРЕНКО: Но он демонстрирует социальное поведение.

Д.КНОРРЕ: Так это другое, что он не демонстрирует. И это не наше собачье дело, демонстрирует он или нет.

С.ДОРЕНКО: А тогда другой вопрос. Я с тобой поссорился перед пересечением черты. Поссорился страшно. И в этот момент я радуюсь, что ты исчезла, я думаю, наконец-то, исчезла окаянная. Господи, помилуй, какая радость, говорю я. Но все равно есть социальное поведение. Потому что меня люди в newsroom спрашивают: а Даша? Я говорю: сгинула нахрен, да и все. Они говорят: ты чего, дурак что ли? Я говорю: слушайте, я хороший вам расскажу анекдот. То есть я не считаюсь с тем… Я не считаюсь с социальными ожиданиями. Мы же социальное животное. Социальное животное заключается в том, что, несмотря на то, что я с тобой поссорился, я должен по крайней мере проявить некую скромность. Чего мне танцевать?

Д.КНОРРЕ: Чего вы там должны?

С.ДОРЕНКО: Ну, должен я для общества.

Д.КНОРРЕ: Да плевать я хотела на эти социальные нормы. Я еще должна тут…

С.ДОРЕНКО: Ты танцуешь на похоронах.

Д.КНОРРЕ: Вот почему я должна…?

С.ДОРЕНКО: Ты должна танцевать на похоронах тогда. Помер, помер. Чего?

Д.КНОРРЕ: Я, может, с каменным лицом буду стоять на похоронах.

С.ДОРЕНКО: То есть из вежливости.

Д.КНОРРЕ: Потому что у меня шок, потому что у меня такая боль, что я не могу вообще об этом говорить.

С.ДОРЕНКО: Из вежливости.

Д.КНОРРЕ: Нет, не из вежливости.

С.ДОРЕНКО: А если тебе пофиг? И еще покойный должен был тебе тысячу долларов и не отдал, скотина, и т.д. Хорошо, 10 тысяч он должен был и не отдал. А тебе придется иди на похороны, потому что, ну…

Д.КНОРРЕ: Хорошо, давайте все отменим. Бирюк пишет: «Даша, на деньги мертвого гуляет». Я так понимаю, что это Востриков. Предположим, что он сволочь, человек гнида. Ну, предположим.

С.ДОРЕНКО: Например.

Д.КНОРРЕ: Я исхожу из того, что вы говорите все. Какая разница? Вот какая мне разница, что человек, Востриков, гнида?

С.ДОРЕНКО: Странно.

Д.КНОРРЕ: Я столько гнид в своей жизни видела вокруг себя живых, которых я в лицо видела.

С.ДОРЕНКО: Да. Все равно для тебя это переживание.

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Даже когда ты сейчас говоришь, ты неравнодушна.

Д.КНОРРЕ: Я неравнодушна по-другому, потому что все так к этому привлечены и внимание сфокусировано на этом несчастном Вострикове… Хотя я считаю, что он, конечно, провоцирует, безусловно. У него, возможно, какие-то свои тайные мотивы есть на это.

С.ДОРЕНКО: Я не знаю. Я знаю, что есть социально ответственное поведение.

Д.КНОРРЕ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Есть! Я прихожу на похороны, мне насрать на этого человека трижды, с глубокой колокольни, плевать. Он вдобавок должен мне денег. Он вдобавок меня предавал и врал и т.д. И я точно понимаю, чего он стоит. Мне выгодно социально появиться на его похоронах…

Д.КНОРРЕ: Это же его проблемы, согласитесь? Но это же проблемы Вострикова.

С.ДОРЕНКО: И я, тем не менее, хохотать там не буду.

Д.КНОРРЕ: Я понимаю.

С.ДОРЕНКО: Я не буду, потому что есть социальное поведение.

Д.КНОРРЕ: Но это проблема Вострикова, его дальнейшей жизни в этом социуме. А мы-то чего? Нам какая разница?

С.ДОРЕНКО: Мы должны социуму.

Д.КНОРРЕ: Чего мы за Вострикова переживаем?

С.ДОРЕНКО: Если я захожу в Колонный зал на инаугурацию, мне, например, хочется пернуть. Я должен социуму, и я потерплю, я не буду пукать. Почему? Я объясню. И в сауне я не буду пукать. А некоторые так делают. Я не буду пукать в сауне почему? Социальная ответственность.

Есть ожидаемое социальное поведение. Если я буду выступать перед институтом благородных девиц где-нибудь, я не буду чесать яйца. Почему? А там чешется. Ну, чешется реально.

Д.КНОРРЕ: Мне плевать с высокой колокольни на социальное поведение. Я, более того, всех ненавижу просто, еще мне не хватало отчитываться за свое поведение, когда у меня случилось то, что люди даже себе представить не могут.

С.ДОРЕНКО: К сожалению, мы должны обществу. Кое-чего должны. Я иду куда-нибудь, жену спрашиваю: слушай, можно в трениках или нужно джинсы? Она говорит: это такое место, что нужно джинсы. Джинсы — это у меня самая парадная одежда. Нет, у меня еще есть костюм. Но я его надеваю раз в несколько лет. Она говорит: тут нужно джинсы. То есть в трениках нельзя. Это и есть мой долг перед чертовым обществом. Я не могу в это место пойти в трениках, нет, не могу. Хотя какая разница, если разобраться?

То есть наш долг перед обществом есть, в неком должестовании поведенческом мы обязаны какие-то вещи соблюдать. Должны. Наш слушатель прав. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Максим. Тут два замечания. Первое, что люди, которые выкладывают свои фотографии…, это несчастные люди, потому что они таким образом … полноценных, хотя не очень хорошо…

С.ДОРЕНКО: Ну, например.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Второе. Вы сейчас такие слова в эфире, чесать и т.д., но вы тоже должны обществу, не говорите, наверное, этого. Но вы же говорите.

С.ДОРЕНКО: Я говорю, потому что я в радиопрограмме, где мы по чеснаку все говорим. Но вы поймите такую вещь, что мы да, должны обществу, да. Какие-то вещи мы должны обществу.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Ну, хорошо. А то, что раньше люди, избавляя их от депрессии, уезжали в поездки, это как?

С.ДОРЕНКО: Не знаю. Еще раз, у нас с Дашей расхождения в следующем. Даша считает, что она в этот момент в дзен-сознании каком-то наедине со своими чувствами, в том числе горем.

Д.КНОРРЕ: Некоторые так переживают.

С.ДОРЕНКО: Давайте просто подведем итог. Даша считает, что она наедине со своим чувством, например, горем, и она полностью в дзен-сознании, то есть она не прикидывает, как это выглядит. А я считаю, что надо типа прикидывать, как это выглядит. В каком-то месте воздержаться и не пукать, а в каком-то наоборот.

Вот правду тебе говорю. В каком-то наоборот. Наоборот, может быть при людях. Я шел мимо кафе… Там кафе, громкая музыка. Я такой счастливый, думаю, господи, хорошо, что громкая музыка, хотелось… Там много людей, они курили около кафе. Я думаю, все равно ветер, не заметят.

Все равно мы считаемся с чертовым обществом, понимаешь? Я сел в лифт и уже этого не делал. А на улице, где ветер, я это сделал. Мы считаемся. Мы должны чертовому обществу.

Д.КНОРРЕ: Когда я в стабильной, спокойной обстановке, я живу, у меня ничего страшного не произошло, разумеется, я каждый день считаюсь с обществом, потому что я хочу жить, потому что я хочу развиваться, мне нужен статус, мне нужны деньги и т.д., я хочу быть счастливой. Для этого мне приходиться мириться с чертовым социумом и всем остальным.

С.ДОРЕНКО: Да, да.

Д.КНОРРЕ: Но когда у человека погибла вся семья, у него едет крыша, сносит кукушечку, и он не хочет жить… Ну, я так просто а себя прикидываю. То, в общем, мне плевать на социум.

С.ДОРЕНКО: То есть это может быть улыбка отчаяния.

Д.КНОРРЕ: Да. Я не знаю про Вострикова, вполне возможно, что вы правы, и он всю жизнь… Кто-то написал, что он за счет общества выторговал себе положение. О'кей, это может быть так, но мне плевать на это, если честно. Я не понимаю, зачем осуждать человека.

С.ДОРЕНКО: Еще раз подведу итог, скажу, что твоя точка зрения на самом деле правильная. В такой же степени, как и моя.

Д.КНОРРЕ: Да, возможно.

С.ДОРЕНКО: В такой же степени, как и моя. Давайте, ребят, не перегрызая друг другу глотку, согласимся со следующим: Даша исповедует гораздо более отчаянное состояние чувств, чем я. Я может быть несколько играю в чувства, я актер бродвейского шоу или водевиля какого-то в чувствах. Понимаешь, да?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: А Даша, она наоборот, из оперы, и она испытывает чувства совершенно до какой-то степени отчаяния, мне незнакомой, я таких чувств вообще не знаю, я их имитирую. Поэтому ты права по-вашему, по оперному; а я прав по-нашему, по опереточному.

Д.КНОРРЕ: Ха-ха-ха-ха!

С.ДОРЕНКО: Ты согласилась.

Д.КНОРРЕ: Я согласна.

С.ДОРЕНКО: Очень просто, потому что она северянка, и она испытывает чувства такие, самоубийственные, гибельные.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: А я южанин, и я опереточно все чувствую, готов любую гибельность просто исполнять на счет раз.

Голодные обмороки. Я третий раз уже натыкаюсь на голодные обмороки и потом не хочу об этом говорить. Быстро скажу вам про голодные обмороки. Сейчас какие-то вещи надо быстро сказать. Булочка и чай. Голодные обмороки детей в школе подтвердились.

Вы помните, чувак в Кемеровской области, омбудсмен господин Кислицын сказал, что дети падают в голодные обмороки. Все его зачморили, сказали: пошел вон, придурок. Ну, он типа пьяный или еще что-то, обдолбался, негодяй.

Д.КНОРРЕ: Нет. Если честно, он просто как-то не вошел в тему и был неубедителен. Его стали спрашивать конкретные вещи.

С.ДОРЕНКО: Его стали чморить, за базар, скотина, ответишь и так далее, стали проверять. Он направил письмо, что дети падают в обморок.

Рассвет Топкинского района. Это Кемеровская область. В поселке Барзас города Березовский лишь 89 из 216 детей получают питание. Также в школе Барзаса нет медработника. Скудный рацион предлагаемой пищи. Из питания: гороховое пюре с тушенкой, булка, чай. Другой день: рыбный суп из консервов, кекс, компот. Обвесы. Порция для школьников меньше, чем заявлено.

Ну, крадут, естественно. Часть продуктов открыто грабят. Если она, допустим, себе (буфетчица) таскает, это, наверное, можно; а если она ящиками грузит в какие-то подъезжающие ВАЗ-2105, или 06, это, наверное, плохо, правда же?

Ребята, которых привозят из соседних поселков, у них нет 50 рублей на обед. И действительно есть голодные обмороки.

Д.КНОРРЕ: Ну, да. Они еще смотрят, как другие едят, эти запахи волшебные.

С.ДОРЕНКО: Безумие. Ужасно. Я еще хотел сказать про угонщиков, если позволите, быстро. Проанализированы данные за прошлый год горестные. Угон мотоциклов и снегокатов, снегоходов, квадроциклов увеличивается просто непропорционально. То есть в разы растет. Это очень неприятная новость.

Я все время думаю, ну, хорошо, мотоциклы. Весит, ну, если он нормальный, городской, 200-220, правильно? Ну, 240. 240, 250 — какой-нибудь «гусь-1200», большой «гусь». Но все равно, вчетвером же можно его бросить в кузов «Газели»?

Д.КНОРРЕ: Наверное, да.

С.ДОРЕНКО: Его угонять не надо. В смысле, как их угонять? Угонять не надо — садиться, отпиливать чего-то, заводить — все это никто не делает. Подъезжает «Газель» какая-нибудь, фургон. четыре мужика поднимают, соответственно, 200 кг, заносят и все. Пятый будет только мешать, ну, может за заднее колесо схватить. Надо, чтобы сигнализация не очень орала. Но люди делают часто так, что не хотят, чтобы у них сигнализация постоянно орала, они вообще батарейку вынимают. Закидывают прямо с сигнализацией, со всеми пирогами, и увозят. Потом там уже снимают в мастерской где-то. Но это участилось. Ребят, просто будьте, пожалуйста, внимательны.

Теперь я расскажу, какие машины угоняют почаще. Самые угоняемые машины восемнадцатого года в России, данные страховых компаний, «РЕСО-Гарантия»: Hyundai Solaris, Kia Rio… Ой, про Kia. На Kia Soul приехал папа римский.

Д.КНОРРЕ: Да. Он молодец.

С.ДОРЕНКО: Это что-то. Скажи, это везде публиковалась фотография или только у меня?

Д.КНОРРЕ: Я видела только у вас.

С.ДОРЕНКО: Ребят, посмотрите, пожалуйста, у меня, раз теперь мне можно. У меня в «инсте» и в Twitter, и в «телеге», я везде выложил эту прекрасную фотографию. Как Абу-Даби приехал папа римский. Раз уж мы сказали про Kia. В Абу-Даби приехал папа римский. И он едет, у него 21 всадник. Очень важно, потому что Blackjack. Трое только на серых лошадях, остальные на гнедых. Все равно очень красиво. И папа римский в сопровождении, гигантский кортеж, знамена вывешены какие-то красивые. И едет папа римский на Kia Soul. Это его машина. Он ее сам водит тоже. Но в этот раз он едет как пассажир, сзади.

Д.КНОРРЕ: Ну, конечно, не положено.

С.ДОРЕНКО: И в Ватикане, и в Риме он ездит на Kia Soul, по-моему, насколько я понимаю. Это просто его личная машина. И он приперся на ней в Абу-Даби, где его ведут всадники.

Д.КНОРРЕ: Было бы классно, если бы он на каршеринге каком-нибудь просто поехал.

С.ДОРЕНКО: У него все-таки собственнические какие-то, он аргентинец… Папа аргентинец, и он ездит на Kia Soul. Согласитесь, что это нежно.

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Посмотрите у меня в «инсте» или в «телеге», или в Twitter, который я не люблю. Я Twitter не люблю, но, тем не менее, я туда тоже выложил.

Самые угоняемые машины: Hyundai Solaris, Kia Rio, Toyota Camry, Kia… Ты знаешь, что десятилетиями Camry крадут?

Д.КНОРРЕ: Да.

С.ДОРЕНКО: Почему Toyota не озаботится этой фигней?

Д.КНОРРЕ: А каким образом можно?

С.ДОРЕНКО: Надо сделать так, чтобы ее нелегко было украсть. Но почему ее крадут?

Д.КНОРРЕ: Ее крадут, потому что это самая популярная модель.

С.ДОРЕНКО: Нет. Toyota красть милое дело.

Д.КНОРРЕ: Да?

С.ДОРЕНКО: Конечно! Это в любой школе угонщиков зачет первого семестра, просто украсть Toyota.

Д.КНОРРЕ: Ха-ха-ха-ха! Вступительный экзамен.

С.ДОРЕНКО: Серьезно. Потому что она крадется элементарно. Toyota никогда не была озабочена своей безопасностью, их крадут…

Д.КНОРРЕ: А почему только Camry? Почему тогда Highlander сложно?

С.ДОРЕНКО: Все их прут подряд, пожалуйста. Camry, «крузаки». Toyota просто тьфу украсть, ее просто моментально все крадут. Ну, правда. Я не знаю, почему Toyota этим не озаботится. Здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Лимузин. Мы еще про угоны говорим?

С.ДОРЕНКО: Скажите, почему Toyota десятилетиями не может сделать, чтобы их не угоняли? Десятилетиями! «РЕСО-Гарантия»: в Москве Toyota Camry на первом месте. По России на третьем, в Москве на первом месте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Чего бы ни сделали, все равно будут угонять, она самая популярная.

С.ДОРЕНКО: Да нет, конечно. Я понимаю, что Mini Cooper не гонят на Кавказ, потому что там… Но, согласитесь, что Toyota Camry не потому, что она популярна. Тогда бы BMW 5 гнали, но их не гонят. Toyota RAV 4 по «Ренессанс страхование», по «РЕСО-Гарантия» Toyota Camry на первом месте, вот и все. Потому что ее легко гнать. Легко. Она легко уходит. А Lexus на четвертом месте по «РЕСО-Гарантия». То есть они даже в Lexus не могут. На седьмом месте Toyota Land Cruiser по «РЕСО-Гарантия». Toyota RAV 4.

Ребята, Toyota просто не может сделать ничего, чтобы их не угоняли. На мой взгляд, это просто халатность какая-то, развязная халатность. Поставьте что-нибудь! Додумайтесь! Что вы швейную машинку «Зингер» какую-то делаете, что попроще что ли?

Мы пойдем и проживем его, этот вторник, 5 февраля.