• Депутат Виталий Милонов в программе «Умные парни» на радио «Говорит Москва» от 02.06.2021

    15:00 Июнь 2, 2021

    В гостях

    Виталий Милонов

    Депутат Госдумы

    Е.ВОЛГИНА: 15 часов 5 минут в столице. Радиостанция «Говорит Москва», 94,8. У микрофона Евгения Волгина. Всем доброго дня! Программа «Умные парни».

    Виталий Милонов к нам пришел, член комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений. Виталий Валентинович, здравствуйте.

    В.МИЛОНОВ: Здравствуйте.

    Е.ВОЛГИНА: Наши координаты: 73-73-948 — телефон, +7 (925) 88-88-948 — SMS, Twitter — @govoritmsk, Telegram — govoritmskbot, YouTube-канал «Говорит Москва», там плашка уже «Умных парней есть», фотография Виталия Милонова, поэтому щелкайте и сразу же в прямой эфир попадете.

    Виталий Валентинович, вы же праймериз выиграли, как я прочитала из прессы. Можно вас поздравить, да?

    В.МИЛОНОВ: Можно.

    Е.ВОЛГИНА: А зачем оно нужно, праймериз?

    В.МИЛОНОВ: Я думаю, что праймериз нужен для того, чтобы не было «позвоночников».

    Е.ВОЛГИНА: То есть?

    В.МИЛОНОВ: Тех, кто попадает в партийные списки благодаря каким-то своим мистическим связям. Я считаю, что победа, если она не дана потом, усилиями (я не буду кровью врагов, конечно, это только в моем случае)… В принципе, если это не завоеванная победа, человек не может быть эффективным депутатом, не может быть эффективным кандидатом.

    А то же как получается? Становится человек кандидатом, по сути дела, как в других партиях, номинируется на должность, на звание кандидата от партии и избирательную кампанию с треском проигрывает. Почему? Потому что он понятия не имеет, что такое агитация, не понимает, что такое избирательная кампания.

    А здесь мы уже смотрим, кто готов, кто действительно понимает, что такое избирательная кампания. Поэтому те, кто пока не готов или уже не готов, или снова не готов, они отсеиваются.

    Е.ВОЛГИНА: Вы говорили про кровь, вам пришлось пустить или что?

    В.МИЛОНОВ: No guts — no glory, no pain no gain. Поэтому, естественно, что… Я же ничем другим не занимаюсь, вот в чем проблема.

    Е.ВОЛГИНА: Кроме чего?

    В.МИЛОНОВ: Я ничем не занимаюсь, кроме депутатской деятельности. Ничего нового в праймериз для меня не было. У меня была точно такая же работа, как и все 4,5 года до этого. В целом я не могу сказать, что я спокойно к ним отношусь (к праймериз) почему? Потому что никогда нельзя недооценивать никого, никого нельзя сбрасывать со счетов, даже человека, который кажется не очень сильным оппонентом.

    Е.ВОЛГИНА: Вдруг у него мистические связи, да?

    В.МИЛОНОВ: Вот у меня взял и ни с того, ни с сего появился космонавт, герой России, в моем округе. Он отличный человек, он отличный космонавт. Но в этом округе я 4,5 года общался с людьми, помогал, работал, поэтому избиратели меня поддержали.

    Это к вопросу о том, что есть у нас в Петербурге один депутат, который не выиграл праймериз, действующий депутат Госдумы, он стал подвергать сомнению, как же так, почему он не победил в праймериз.

    Е.ВОЛГИНА: Но это же естественная история, когда человек не доверяет, если он не выиграл, нет?

    В.МИЛОНОВ: В том-то и дело. Получается, если ты ни фига не делал, а потом проиграл, естественно, ты обвиняешь вокруг всех, кроме себя самого. А способность критически взглянуть на свою собственную работу, она есть не у многих. У меня есть такая способность, еще, безусловно, у Владимира Владимировича, я думаю, есть, Дмитрия Анатольевича.

    Е.ВОЛГИНА: То есть вы себя вот так в одну линию ставите — Путин, Медведев, Милонов?

    В.МИЛОНОВ: Нет, нет, нет, я говорю про эту способность, которая есть у людей, которые готовы критически смотреть на свою работу и быть недовольными своей работой. Потому что самое плохое для человека, который занимается работой в госвласти — это быть удовлетворенным. Я не удовлетворен.

    Е.ВОЛГИНА: Вы не удовлетворены чем? Что не удалось претворить в жизнь что-то задуманное или в целом вы считаете, что российский парламент — это не совсем эффективный уровень?

    В.МИЛОНОВ: Нет, российский парламент, кстати, стал заметно эффективнее в этом созыве. Другое дело, что, естественно, я борюсь, не все мои законодательные инициативы проходят сразу. Иногда предлагаешь и тут же начинается фырканье, почему он это предложил?

    Я первый начал историю с интернетом и подростками. Что мне тогда говорили все эти Пушкины и прочие либералы? Ни в коем случае нельзя. А сейчас это уже обсуждается на серьезном уровне, что детей в социальные сети… Надо как-то регулировать, чтобы они без спроса родителей не могли туда зайти.

    Е.ВОЛГИНА: Но дети без спроса родителей ходили на водокачку, испытывали, как взаимодействие шифера с огнем происходит, это же все было, просто сейчас в интернет все вышло.

    В.МИЛОНОВ: Да, но на водокачке нет маньяков.

    Е.ВОЛГИНА: Да ладно!

    В.МИЛОНОВ: На наших водокачках нормальные мужики и красивые девушки. А в интернете меньшинства, либералы!

    Е.ВОЛГИНА: Ой!

    В.МИЛОНОВ: Кого там только нет. Интернет — опасная вещь. Мы же не отпускаем ребенка на площадь трех вокзалов в двенадцать ночи погулять, хотя там гораздо безопаснее, чем в социальной сети. Но мы же не пускаем, мы же опасаемся за него. А почему мы отпускаем его одного гулять по пространству интернета, где девиантов, деликто ориентированных личностей на порядок больше?  

    Е.ВОЛГИНА: Интересно. Вы говорите, что вот этот ваш законопроект вот начали. То есть вся беда от интернета что ли, начали обсуждать?

    В.МИЛОНОВ: Нет, нет.

    Е.ВОЛГИНА: У детей. Основная опасность для детей, вы говорите, это интернет, да?

    В.МИЛОНОВ: Дети становятся полноценными гражданами в результате наших усилий по воспитанию, потому что ребенок нуждается в помощи взрослых. Эта помощь заключается не только в том, чтобы его накормить и одеть, как некоторые «яжматери» думают, покупая в дорогих, брендовых магазинах шмотки.

    Е.ВОЛГИНА: А что плохого?

    В.МИЛОНОВ: Я еще и воспитать, сделать человека. Я ничего плохого не вижу в красивой одежде.

    Е.ВОЛГИНА: На вас тоже хороший пиджачок, на вас хорошая рубашка.

    В.МИЛОНОВ: Это мой помощник мне дал бесплатно.

    Е.ВОЛГИНА: В смысле? Он за вас покупает что ли?

    В.МИЛОНОВ: Нет, нет, нет, он сам шьет эти пиджаки. Я Амбассадор.

    Е.ВОЛГИНА: Ха-ха-ха-ха-ха!

    В.МИЛОНОВ: Амбассадор русских пиджаков. Наших, русских, не этих Dolce & Gabbana.

    Е.ВОЛГИНА: А ткань русская?

    В.МИЛОНОВ: Конечно! Все наше, родное.

    Е.ВОЛГИНА: Откуда вы знаете?

    В.МИЛОНОВ: Пахнет Смоленском. Конечно, детям надо давать нормальное воспитание. Воспитание — это самый большой дефицит. Ценности не преподносятся. Школа ценностями не занимается, воспитанием не занимается, это официально не функция школы. Они что дают? Образовательные услуги?

    Е.ВОЛГИНА: Оказывают образовательные услуги.

    В.МИЛОНОВ: Это ж надо было быть таким косноязычным человеком, чтобы школьную деятельность, вот это подвижничество наших учителей назвать «оказанием образовательных услуг»!

    Е.ВОЛГИНА: А что они должны делать? Мне кажется, как раз родители должны воспитывать.

    В.МИЛОНОВ: Вот это самый главный вопрос, самая главная проблема. Вы, когда учились в школе, у вас в зеленой тетрадочке сзади был текст песни «Чему учат в школе».

    Е.ВОЛГИНА: Нет, у меня была таблица умножения, потому что я 1989 года рождения.

    В.МИЛОНОВ: У всех свои недостатки.

    Е.ВОЛГИНА: Я как раз из 90-х.

    В.МИЛОНОВ: Поэтому вы и задаете такие вопросы.

    Е.ВОЛГИНА: Тем интереснее нам с вами.

    В.МИЛОНОВ: У меня был текст: «Вычитать и умножать, малышей не обижать, с детства родину любить и воспитанными быть учат в школе». Где сейчас в школе учат быть воспитанными? Толерантными к ЛГБТ-ценностям в этой вашей гимназии гомосячей?

    Е.ВОЛГИНА: Какой?

    В.МИЛОНОВ: Из которой выгнали педофила приставучего несколько лет назад в Москве.

    Е.ВОЛГИНА: Пятьдесят какой-то?

    В.МИЛОНОВ: Да, пятьдесят какой-то.

    Е.ВОЛГИНА: Да уж все забыли об этом.

    В.МИЛОНОВ: А я помню. Срока давности нет, сядет.

    Е.ВОЛГИНА: Виталий Валентинович, тексты были, но ровно те самые тексты учили люди, которые приветствовали развал Советского Союза. И малышей потом обижали, и родителей малышей обижали.

    В.МИЛОНОВ: Тем не менее я говорю о том, что… Конечно, развал Советского Союза — это огромная трагедия. И как раз недавно Зюганов опять что-то квакнул нечленораздельное.

    Е.ВОЛГИНА: «Квакнул», то еще что-то… Кстати, вас же учили уважительно в школе к людям обращаться?

    В.МИЛОНОВ: Конечно.

    Е.ВОЛГИНА: А вы все «квакнули», «гомосеки», элгэбэтэшники.

    В.МИЛОНОВ: Секунду. Я говорю о том, что эти люди, находясь у руководства Советского Союза, развалили нашу страну, поэтому я даю свою субъективную оценку их деятельности.

    Кто развалил Советский Союз? Эти молодые комсомольцы, которые бегали за видеомагнитофонами и поддерживали Горбачева. Ну да ладно, это уже прошло, никому не интересно. Я говорю о том, что мы должны вернуть воспитательную функцию в школу.

    5 лет назад я предложил: воссоздадим организацию нормальную, типа пионерской в школе. Меня услышали частично, сделали Союз школьников. Союз школьников не будет работать, потому что дети идут только за сильной идеей, за идеологией.

    Е.ВОЛГИНА: Давайте идею.

    В.МИЛОНОВ: Я предложил Георгиевский, Николаевский союз. Скауты слишком не наше.

    Е.ВОЛГИНА: Слишком иностранное.

    В.МИЛОНОВ: Это очень сложно понять. Необходимо воссоздать в лучшем виде пионерскую организацию, чтобы было состязание, форма, значки, какие-то галстуки.

    Е.ВОЛГИНА: Юнармия у нас есть.

    В.МИЛОНОВ: Юнармия — это военная история, это не для всех. Я не против, я своих детей (мальчиков) отдал в кадетскую школу, потому что я считаю, пускай они там…

    Е.ВОЛГИНА: То есть там воспитают.

    В.МИЛОНОВ: Они должны знать, что они не какие-то депутатские дети, они такие же, как и все остальные, должны бегать, подтягиваться, ходить в форме, никаких Armani джинсов чтобы не было у детей.

    Е.ВОЛГИНА: А просят Armani?

    В.МИЛОНОВ: Мои дети просят, чтобы форма была с иголочки, вот что они просят, и побыстрее дать автомат.

    У нас школа, получается, отстранена от воспитательного процесса, нет тех институтов, которые воспитывают. Раньше пионерия занималась.

    Е.ВОЛГИНА: Знаете, какая мысль у меня, когда говорят, что школа не воспитывает, родителям некогда, они на работе?  Вообще-то воспитывает жизнь. Нет такого, что человек пришел в школу, ему говорят: сейчас я тебя, дорогой товарищ, буду воспитывать.

    В.МИЛОНОВ: А так никто не говорит.

    Е.ВОЛГИНА: Нет такого, потому что он вышел из подъезда — его уже воспитывают. он пришел домой — его продолжают воспитывать. Он пришел в школу, он видит — социализация, коллективизм, буллинг, еще что-то, плюс экскурсии — это все и есть воспитание.

    В.МИЛОНОВ: Если вы говорите про экскурсии, это должно быть все равно элементами единой системы, единого комплекса. Вы пытаетесь говорить о том, что мы должны поддерживать детей в некой стерильной атмосфере. Нет.

    Е.ВОЛГИНА: Нет, ни в коем случае. Более того, не будет никогда этого.

    В.МИЛОНОВ: Я говорю о том, что стерильной атмосфера быть не может. Они выходят на улицу, они видят разные проявления. Точно так же, как коронавирус, мы не можем всех заизолировать друг от друга, мы поэтому занимаемся прививками, то есть мы формируем иммунный ответ у общества.

    Е.ВОЛГИНА: Для этого нужна идеология?

    В.МИЛОНОВ: Да, нужна идея, идея государственности.

    Е.ВОЛГИНА: Какую бы вы сформулировали? Вот вам сказали: Виталий Валентинович Милонов, сформулируйте, пожалуйста, идею для государства российского.

    В.МИЛОНОВ: Россия всегда была, есть и будет сильным державным государством, империей. Россия всегда держалась на консервативных ценностях — семья, Отечество, любовь к родине, семейные ценности, консервативные ценности.

    Е.ВОЛГИНА: Консервативные ценности есть что?

    В.МИЛОНОВ: Я вам только что перечислил.

    Е.ВОЛГИНА: Хорошо, семья. А вот сразу в семье есть тема домашнего насилия.

    В.МИЛОНОВ: Домашнее насилие — это результат либеральной разложенности общества.

    Е.ВОЛГИНА: Само насилие или если говорят об этом?

    В.МИЛОНОВ: Само насилие есть результат неправильного отношения между супругами. Не супруги, а сожители, по сути дела, со штампом в паспорте. Потому что если ты берешь на себя ответственность, если ты настоящий мужчина, ты никогда в жизни так не сделаешь.

    Е.ВОЛГИНА: Но вы приветствуете эмансипацию женщин или это тревожные…

    В.МИЛОНОВ: Я приветствую, чтобы женщины были прекрасными женщинами, а не мужеподобными существами с несвойственной для себя функцией.

    Е.ВОЛГИНА: Например.

    В.МИЛОНОВ: Я ненавижу всех этих ваших московских феминисток…

    Е.ВОЛГИНА: «Ваших»? Моих что ли?

    В.МИЛОНОВ: Нет, московских феминисток, которые требуют изменить нормы русского языка.

    Е.ВОЛГИНА: А, за феминитивы выступают.

    В.МИЛОНОВ: Да. Больные в общем. Я считаю, что феминизм в его радикальном проявлении должен быть признан неким экстремистским направлением и запрещен, также как все остальные.

    Е.ВОЛГИНА: Феминистки в начале XX века боролись за то, чтобы у женщин было избирательное право, женщина могла обучаться, женщина могла работать.

    В.МИЛОНОВ: Ни пса подобного! Феминистки по заданию табачных компаний пропагандировали курение табака для того, чтобы у табачных компаний повысились сборы. И они, эти волосатые, усатые, непонятные Клары Цеткины, Розы Люксембург с немытыми волосами, они пропагандировали, чтобы женщины начали пить и курить.

    Е.ВОЛГИНА: А до этого женщины не пили и не курили?

    В.МИЛОНОВ: До этого они не курили, это было неприлично.

    Е.ВОЛГИНА: Серьезно?

    В.МИЛОНОВ: Конечно. Женщины не курили. Это известный факт, кстати.

    Е.ВОЛГИНА: А кто тогда выступил действительно за то, чтобы у женщины были избирательные права, права на образование, право на работу, право на то, чтобы в Советском Союзе декреты вводились, отпуск по беременности и родам, кто был за это?

    В.МИЛОНОВ: В Советском Союзе следовали некому общему развитию социальному. И не надо приписывать это Советскому Союзу, потому что все идеологии феминизма в Советском Союзе оказались либо откровенными сволочами, либо никакими феминистками не были. Потому что когда мы говорим об известных женщинах-политиках советского времени, это о ком вы говорите? Кто был апологетом феминизма в советской России?

    Е.ВОЛГИНА: Супруга Ленина — госпожа Крупская.

    В.МИЛОНОВ: Крупская?

    Е.ВОЛГИНА: Да.

    В.МИЛОНОВ: Да ладно!

    Е.ВОЛГИНА: А кто ликбез провел?

    В.МИЛОНОВ: Комичный персонаж совершенно, который, слава богу, был забыт всеми. И помнили только, что была такая некая Крупская. И анекдоты были про старика Крупского.

    Е.ВОЛГИНА: А кто был идеологом всеобщего образования, разве не она?

    В.МИЛОНОВ: Нет. Всеобщее образование, этот тренд был задан еще до столыпинских реформ и во время столыпинских реформ.

    Е.ВОЛГИНА: А реализовал это кто?

    В.МИЛОНОВ: Реализовала это Россия. Давайте еще припишем электрификацию Ленину, которая началась задолго до Ленина и во время правления Ленина она шла гораздо медленнее, чем до Ленина. Точно так же, как и развитие сельского хозяйства, развитие военно-промышленного комплекса при государе-императоре шло семимильными шагами в отличие от советской России.

    Е.ВОЛГИНА: «Дочери Николая II курили, о чем есть документальное подтверждение», — говорит В.В. Но если про современность. Виталий: «Все зло, понятно, от интернета. Но мужику из Екатеринбурга, который устроил стрельбу, было 47 лет. Вряд ли он есть в TikTok, подписан на Навального и в пионерию наверняка ходил».

    В.МИЛОНОВ: Он сумасшедший. Мужик из Екатеринбурга — это обычный пример человека, который окружен вот этими всеми ценностями. 47 лет, значит…

    Е.ВОЛГИНА: Ваш ровесник.

    В.МИЛОНОВ: Мой ровесник, да. Это человек, который взрослел в конце 80-х. Это человек, который становился человеком взрослым в 90-е годы, он был свидетелем всего этого бандитского беспредела. Все-таки я искренне надеюсь, что этот человек не идеологически это сделал, не потому что он сторонник какой-то идеологии, он просто больной человек. Такие люди случаются.

    Другое дело, что в нынешнее время они сходят с ума каким-то жутким образом. Что в Казани, что в других местах, что в Крыму, есть люди, которые считают возможным вот такое жестокое насилие.

    Оно пришло с Запада. У нас не было никогда преступлений в школах. У нас никогда не было таких случаев, по крайней мере мне неизвестны. Это западная тенденция, когда в их американских школах государственных самая частая причина гибели детей — это огнестрельные ранения, так вот это пришло оттуда. И это у нас всяческим образом поощряется.

    Я считаю, надо запретить информацию о подобных преступлениях.

    Е.ВОЛГИНА: И что? Нет информации — нет преступления что ли?

    В.МИЛОНОВ: Люди не должны знать о том, что такое происходит?

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    В.МИЛОНОВ: Потому что надо засекречивать. Эта информация должна быть…

    Е.ВОЛГИНА: Но Чикатило был.

    В.МИЛОНОВ: Так вот в Советском Союзе о Чикатило никто по телевидению не рассказывал.

    Е.ВОЛГИНА: Но Чикатило был сам по себе!

    В.МИЛОНОВ: Да, он был, это были единицы. А теперь, я вам могу сказать, откройте любой аккаунт «ВКонтакте» или в какой-нибудь социальной сети. Если вы будете вести аккаунт от имени симпатичной 16-летней девочки…

    Е.ВОЛГИНА: Зачем? Я симпатичная 32-летняя девушка, я могу от себя вести аккаунт.

    В.МИЛОНОВ: Понимаете, ваше отношение с мужчинами — это взрослая жизнь. А я говорю, что если 16-летняя девочка симпатичная заведет аккаунт, то максимум через неделю уже будут какие-то сомнительные друзья к ней набиваться, вот в чем проблема, общество больное.

    Я предложил в Госдуме, пока не прошло, давайте сделаем полицию нравственности, киберполицию, которая будет использовать легендированных преступников, которая будет создавать фейковые аккаунты и ловить педофилов на фейковые аккаунты.

    Е.ВОЛГИНА: У нас есть такие организации, которые ловили. Даже Тесак был, который то ли умер, то ли убили.

    В.МИЛОНОВ: С Тесаком мутная история, потому что он появился ровно тогда, когда идея появилась у нормальных людей, он ее изгадил, я бы сказал так. Я сам в этой общественной организации был, мы сами ловили, никого не обливали, никого не унижали, сдавали в полицию.

    Но нужна база законодательная, такая, как есть в Соединенных Штатах, в Европе, когда сотрудники полиции в виде легендированных аккаунтов ловят на виртуального живца.

    Е.ВОЛГИНА: Это может в охоту на ведьм превратиться.

    В.МИЛОНОВ: Правильно! Потому что если человек готов 14-летнему парню… А это чаще всего гомосексуалисты-педофилы, потому что все гомосексуалисты — они педофилы, это мое глубокое убеждение.

    Е.ВОЛГИНА: А на чем это основано?

    В.МИЛОНОВ: По крайней мере тех, кого я ловил негодяев педофилов, большинство из них были гомосексуалистами.

    Е.ВОЛГИНА: А доказана их вина, у тех людей или нет?

    В.МИЛОНОВ: Если они пишут 14-летнему парню вполне конкретные сексуальные предложения и приходят с тортиком и набором…

    Е.ВОЛГИНА: То есть с поличным их ловили.

    В.МИЛОНОВ: Конечно, ловили. Я могу сказать да, я это лично видел. Неважно. Если у человека есть такое намерение, 14-летнему подростку (неважно, какого пола) назначить время для интимных услуг, это человек недостоин ходить на свободе, этот человек должен сразу помещаться на 10-20 лет в изоляцию.

    И никаких оправданий «да я хотел попробовать», «я думал»! Не должно быть мысли! Появилась такая мысль, если она вышла в какое-то практическое воплощение — все! И тогда эти мысли перестанут возникать.

    Е.ВОЛГИНА: Хорошо, какие-то кибердружины и т.д., это новый бюджет, это новые приписки, это могут быть новые отчеты.

    В.МИЛОНОВ: Да нет, что вы говорите? Я просто говорю о том, что необходимо произвести реформу органов внутренних дел.

    Е.ВОЛГИНА: Очередную. Давайте. 10 лет, как у нас прошло.

    В.МИЛОНОВ: Во-первых, необходимо разделить полицию на полицию федеральную (которая занимается тяжкими преступлениями) и полицию региональную, муниципальную, как это во всем мире действует.

    Е.ВОЛГИНА: Что-то хорошее на Западе есть.

    В.МИЛОНОВ: Конечно. И дело в том, что Москва, пытаясь компенсировать вот этот пробел, создает свои структуры. Именно Москва, пользуясь особым статусом — МАДИ и прочие организации, которые пытаются компенсировать нехватку сотрудников органов внутренних дел в части охраны обычного рутинного правопорядка — незаконная торговля, парковка на газонах, незаконная парковка. То есть мы федеральную полицию разгружаем от этих нагрузок, от этих обязанностей.

    Е.ВОЛГИНА: Да, Виталий Валентинович, я понимаю, о чем вы говорите. Но проблема еще в следующем возникает, что у нас есть реальная полиция, у нас есть реальные преступления, например, как случай чудовищный в Кемерове, когда молодой человек свою бывшую возлюбленную, которая от него пыталась уйти, убивал на протяжении шести часов, и никак не реагировала полиция на это дело. И в итоге получилось, как? Когда будет тело, тогда, в общем-то, и приходите. Оно так сейчас есть. А вы говорите, что есть какая-то кибердружина, еще что-то.

    В.МИЛОНОВ: Во-первых, давайте не путать разные вещи. Я говорю про одну категорию преступлений, вы говорите про другую.

    Е.ВОЛГИНА: Про гомосексуалистов-педофилов вы говорите. А я говорю про других маньяков.

    В.МИЛОНОВ: Я говорю про педофилов, которые не должны ходить на белом свете. Но если вы говорите о попытке нанести увечья человеку, а тем более попытке убить…

    Е.ВОЛГИНА: Убить.

    В.МИЛОНОВ: То разве по закону полиция должна была оставаться безучастной? Нет, по закону она должна была выехать.

    Е.ВОЛГИНА: Да. Но по закону часто бывает, что полиция говорит: ой, это семейный спор, извините.

    В.МИЛОНОВ: Нет, нет, нет, давайте мы не будем подменять недостатки работы и изменение нормативной базы. Я о чем говорю? Если мы сейчас разгрузим полицию и не будем ее нагружать всякой мелочевкой, которую она также должна делать — украденные штаны, торговля ящика с гнилыми помидорами каким-то выходцем из республики.

    Е.ВОЛГИНА: Я понимаю.

    В.МИЛОНОВ: И если они будут сосредоточены только на федеральных преступлениях, то тогда они как раз будут иметь возможность и человеческие ресурсы выехать на каждое такое заявление. Хотя уже сейчас, с точки зрения действующего законодательства, то, что они не выехали и не отреагировали, они грубо нарушили…

    Е.ВОЛГИНА: Там дело о халатности и т.д., там все это есть.

    В.МИЛОНОВ: Поэтому мы иногда часто подменяем недостатки и эти недостатки пытаются возвестись в норму. Это не норма, это плохая работа полиции.

    И министр внутренних дел, и руководство страны говорят, что так полиция работать не должна. И закон менять не надо в части того, что они обязаны ответить на вызов.

    Е.ВОЛГИНА: Да. Но есть люди, наделенные определенными обязанностями, и ответственностью. Помните, сколько было скандалов вокруг, казалось бы, безобидных организаций, как эти движения «Стопхам», которые выходили и клеили наклейки на тех, кто паркуется на газонах и т.д.? Вроде безобидная история, но где-то до рукопашного боя доходило, где-то все-таки действительно статьи, что это порча чужого имущества. Здесь, извините, тоже много таких будет идеологов и дружинников, но по факту они будут с обязанностями, но без ответственности.

    В.МИЛОНОВ: Нет, ни в коем случае! Нет, нет, нет! Это большая разница «Стопхам» и т.д. Это частные лица.

    Репрессивная функция в нашей стране должна принадлежать только и исключительно государству. Только государство может наказывать. Да, оно может быть неправо, оно может быть сурово, но мы воспринимаем наказание от государства как некую функцию государственную.

    Когда наказывает «Стопхам», тут даже если ты неправ тысячу раз, ты не будешь воспринимать этот как справедливое возмездие за твое преступление.

    Е.ВОЛГИНА: Как разборка. Виталий Милонов с нами, член комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений. Это программа «Умные парни». Пока новости идут, подключайтесь к нашему стриму в YouTube, канал «Говорит Москва».

    НОВОСТИ

    Е.ВОЛГИНА: 15:35 в столице. Программа «Умные парни». У микрофона Евгения Волгина. Виталий Милонов с нами, член комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений.

    Русская православная церковь в очередной раз выступила с предложением — принять закон, который защищал бы права человеческого зародыша так же, как и человека.

    По-моему, в Южной Корее, если я не ошибаюсь, возраст ребенка считается чуть ли не со дня зачатия. А нам нужны такие законы? Вроде бы медики уже однозначно высказались, политики тоже однозначно высказались.

    В.МИЛОНОВ: Какие политики? Я не знаю ни одного честного политика, который бы говорил, что аборт — это хорошо.

    Е.ВОЛГИНА: Более того, никто не говорит, что аборт — это хорошо, о чем вы?

    В.МИЛОНОВ: Так значит это плохо.

    Е.ВОЛГИНА: Но никто не говорит о том, что надо наделять правами зародыш, сгусток клеток.

    В.МИЛОНОВ: Нет, мы пытаемся от неудобной темы уйти, маскируя эту тему какими-то не очень ловкими фразами.

    Е.ВОЛГИНА: Врачи, которые выступают против идеи запретить аборты, они не потому что, какие-то коновалы, а просто они понимают, что был период, когда аборты были запрещены, женские смертности были…

    В.МИЛОНОВ: Старая телега начинается.

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    В.МИЛОНОВ: Да потому что! Знаете, прабабки повитухи и т.д.

    Е.ВОЛГИНА: Подпольные аборты, конечно.

    В.МИЛОНОВ: История из 30-х годов.

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    В.МИЛОНОВ: Во-первых, никаких бабок нет. Во-вторых, вместо бабок существуют кровопийцы, предприниматели медицинские, которые в дорогих медицинских центрах эти аборты делают. И будут делать это нелегально, вот о чем речь идет.

    Е.ВОЛГИНА: Так не нужны нелегальные аборты.

    В.МИЛОНОВ: Если мы исключим аборты из системы ОМС, поскольку аборт является воровством бюджетных денег… Оплата аборта из средств ОМС является воровством, потому что аборт не является болезнью, а средства ОМС должны использоваться только на лечение болезней. Так вот, аборт — это не болезнь.

    Е.ВОЛГИНА: Но вы видели, как в Польше выступают за…

    В.МИЛОНОВ: Да мне наплевать! В Польше феминистки, лесбиянки, подонки выступают! Мне наплевать на мнение этих людей, абсолютно наплевать!

    Е.ВОЛГИНА: Когда говорит Вероника Игоревна Скворцова…

    В.МИЛОНОВ: Мне наплевать на мнение педофилов и человеконенавистников.

    Е.ВОЛГИНА: Про педофилов уже поговорили.

    В.МИЛОНОВ: Скворцова — чиновник.

    Е.ВОЛГИНА: Но она медик!

    В.МИЛОНОВ: Я могу сказать, она чиновник. Ни один честный медик, глядя в глаза людям, не скажет, что аборт не является убийством. Аборт является убийством — это официальная точка зрения медицины, потому что человеческая жизнь начинается с момента зачатия.

    Е.ВОЛГИНА: Почему были в Советском Союзе все-таки легализованы в какой-то момент аборты?

    В.МИЛОНОВ: Это придумали Крупские!

    Е.ВОЛГИНА: Крупской тогда не было уже.

    В.МИЛОНОВ: И Троцкие придумали.

    Е.ВОЛГИНА: Троцкого убили, Крупская умерла.

    В.МИЛОНОВ: Возмездие Троцкому было тогда, когда были запрещены аборты. Сталин запретил аборты. Страна восстановилась после войны моментально.

    Е.ВОЛГИНА: Во-первых, в Советском Союзе аборт был да, средством контрацепции, это было ненормально, безусловно. Но задача медиков в том, чтобы эта женщина могла потом родить, понимаете, в чем дело?

    В.МИЛОНОВ: Знаете что, для меня вопрос защиты спасения жизни ребенка важнее, чем вопрос снижения рисков для убийцы ребенка. Вы говорите о том, что убивать детей было бы безопасно для убийц, чтобы их здоровье не повредилось.

    Е.ВОЛГИНА: Я говорю не об этом.

    В.МИЛОНОВ: А что важнее, спасти жизнь ребенка или позаботиться, чтобы убийца, убивая своего ребенка, сам не поранился?

    Е.ВОЛГИНА: Нет, дело не в этом.

    В.МИЛОНОВ: Именно про это идет речь.

    Е.ВОЛГИНА: Дело в том, что даже когда происходит что-то, например, в роддоме, что-то пошло не так, все равно приоритет в основном — спасти жизнь матери. Потому что она потом может еще родить, понимаете, в чем дело, как бы это ни звучало.

    В.МИЛОНОВ: А не надо подменять позиции.

    Е.ВОЛГИНА: Какие?

    В.МИЛОНОВ: Когда идет речь о спасении жизни матери или ребенка, вот здесь должен быть всегда выбор за человеком. Потому что есть выбор и другой, о котором мы знаем, когда мать понимает, что она может спасти ребенка ценой своей собственной жизни, она это делает. Это поступок, которого мы не имеем права лишать, как сейчас пытаются отговаривать этих женщин. Но мы же говорим об абортах, которые не связаны с экстренной медицинской ситуацией.

    Е.ВОЛГИНА: А иногда связаны. А если это изнасилование?

    В.МИЛОНОВ: 95% абортов связаны не с медицинскими показателями и не с изнасилованиями. Изнасилования — это меньше 1%, давайте оставим это за скобками.

    Е.ВОЛГИНА: Нет, за скобками не будем, если все равно это есть.

    В.МИЛОНОВ: Мы говорим о том, что миллион абортов в год…

    Е.ВОЛГИНА: Уже меньше.

    В.МИЛОНОВ: Детей миллион. Почему меньше? Потому что Минздрав не удосужился собирать статистику из частных клиник, а частные клиники как раз являются главными исполнителями абортов.

    Е.ВОЛГИНА: Если исключить аборты из системы ОМС, женщина возьмет кредит при отсутствии денег и сделает аборт или пойдет к той самой бабке-повитухе.

    В.МИЛОНОВ: Ну, пускай пострадает. А бабка-повитуха бесплатно сделает аборт что ли?

    Е.ВОЛГИНА: Если вы говорили с женщинами, которые когда-либо делали аборты, если вы действительно с ними говорили, они говорят, что это мой крест навсегда. Она искупает эту вину всю жизнь. Но она потом может родить другого ребеночка.

    В.МИЛОНОВ: Мы не имеем права эту женщину на этот крест толкать. Мы должны сказать ей, предположим: дура ты, переспала с первым встречным, непонятно с какого рынка взятым.

    Е.ВОЛГИНА: Нет, она могла переспать как раз со своим мужем, который ее бросил.

    В.МИЛОНОВ: Бросил? Козел! Вернем!

    Е.ВОЛГИНА: Зачем он ей нужен?

    В.МИЛОНОВ: Вернем. По крайней мере я выступаю за то, чтобы мужики, которые не платят алименты… Я считаю, что система взимания алиментов должна быть полностью государственная.

    Е.ВОЛГИНА: Расскажите.

    В.МИЛОНОВ: Не женщина должна получать алименты, а государство с мужика должно брать алименты.

    Е.ВОЛГИНА: Сколько?

    В.МИЛОНОВ: Не ниже прожиточного минимума.

    Е.ВОЛГИНА: Сейчас 25% есть. Или твердая денежная сумма.

    В.МИЛОНОВ: Не ниже прожиточного минимума на ребенка он должен давать. Если он укрывается, если он отказывается… Есть всякие случаи — человек, предположим, безработный, тогда государство должно дать ему работу.

    Е.ВОЛГИНА: На Porsche.

    В.МИЛОНОВ: Вот если он не платит алименты, значит надо у него отнять водительские права.

    Е.ВОЛГИНА: Он на маму оформил.

    В.МИЛОНОВ: Водительские права отнять! И отнять паспорт, потому что буква «м» у мужика в графе пол лишняя. Нужно лишать его пола, потому что мужик, не платящий алименты, не мужик!

    Е.ВОЛГИНА: Он платит 1,5 тыс. рублей, больше нет.

    В.МИЛОНОВ: Это не мужик, это животное, которое недостойно называться гражданином. И должен быть полностью поражен в гражданских правах — ни избирательного, никакого права не имеет он, в магазине ему нельзя, карточку нельзя давать, в трамвай нельзя пускать.

    Если у тебя случилась трагедия, у тебя нет работы, но у тебя есть ребенок, ты должен иметь право, вот это государство обязано такого человека принять и устроить его на работу.

    Е.ВОЛГИНА: И он будет платить два рубля в месяц.

    В.МИЛОНОВ: Нет, он будет работать и будет платить половину своей зарплаты, если это государственная работа, но не меньше прожиточного минимума.

    Е.ВОЛГИНА: То есть шесть рублей.

    В.МИЛОНОВ: Нет, он должен платить не меньше 12-15 тыс. рублей на ребенка, я считаю так.

    Е.ВОЛГИНА: С вашей точки зрения, почему так сложно принять подобного рода документы, потому что в рядах ваших коллег есть люди, которые два рубля платят или что?

    В.МИЛОНОВ: У меня нет ни одного знакомого, который отказывается платить алименты на ребенка. Семейные случаи бывают разные, мы ни к кому не лезем в личную жизнь. Это только Оксана Пушкина все пытается залезть мужикам в штаны со своими идиотскими…

    Е.ВОЛГИНА: А вы не хотите присвоить женские матки и распоряжаться ими, можно делать аборты или нельзя?

    В.МИЛОНОВ: Женщина может с собой делать все, что хочет. Но ребенок не является частью тела женщины вообще-то, я напоминаю официальную точку зрения.

    Е.ВОЛГИНА: 9 месяцев он…

    В.МИЛОНОВ: Не является частью тела женщины, потому что часть тела женщины не может иметь другой хромосомный набор и тем более пол.

    Е.ВОЛГИНА: Но питается он как?

    В.МИЛОНОВ: И что?

    Е.ВОЛГИНА: От женщины. Пуповина связывает оба тела.

    В.МИЛОНОВ: Хорошо, после рождения ребенок питается от женщины, от ее молока.

    Е.ВОЛГИНА: Да.

    В.МИЛОНОВ: И при этом его убийство уже карается сурово по закону.

    Е.ВОЛГИНА: Да.

    В.МИЛОНОВ: А если он питается через пуповину — не карается.

    Е.ВОЛГИНА: До 12 недель.

    В.МИЛОНОВ: Так вот, я считаю, что, конечно, аборты должны быть полностью запрещены, это нормальная гуманная мера, которая позволит нашей стране…

    Е.ВОЛГИНА: Презервативы запретить?

    В.МИЛОНОВ: Зачем?

    Е.ВОЛГИНА: А почему?

    В.МИЛОНОВ: Потому что презерватив не является абортивным средством контрацепции.

    Е.ВОЛГИНА: Ощущения не те, а потом говорят: «Дорогой, а у меня ребеночек» — «Ну и что, а я пошел», — это вот так происходит, Виталий Валентинович.

    В.МИЛОНОВ: Мужик, который отказывается от своих обязательств, не мужик! Я искренне считаю так.

    Е.ВОЛГИНА: И что? Он будет с этим жить абсолютно спокойно, я вас уверяю.

    В.МИЛОНОВ: Да, он только будет жить без паспорта, без прав и без единой возможности жить человеком. А если он злостный неплательщик, я бы ему еще татуировку на голове сделал, на лбу.

    Е.ВОЛГИНА: Какую?

    В.МИЛОНОВ: Не мужик! Гаденыш! И пол поменять ему официально.

    Е.ВОЛГИНА: Зачем?

    В.МИЛОНОВ: Поменять — «средний пол» сделать ему. Кстати, моя другая инициатива — запретить смену пола в нашей стране, потому что это бездарная антинаучная практика.

    Е.ВОЛГИНА: Статистика есть какая-то, что люди меняют пол?

    В.МИЛОНОВ: У нас есть основание для смены документов — это смена пола. На фоне всего безумия, сейчас идет месяц ЛГБТ-гордости по всему миру, я хочу поддержать движение это ЛГБТ и в России запретить смену пола, и всех трансгендеров, которые считают, что они другого пола, поставить на учет...

    Е.ВОЛГИНА: Вы считали, у нас их много? Я просто не знаю статистики.

    В.МИЛОНОВ: А вот мы и должны посчитать. Всех трансгендеров надо поставить на учет в психбольницу, ПНД, потому что они сумасшедшие.

    Е.ВОЛГИНА: Если они никому ничего плохого не делают?

    В.МИЛОНОВ: Они делают плохое.

    Е.ВОЛГИНА: Кому?

    В.МИЛОНОВ: Потому что мужики надеваются женщинами и ходят по улицам.

    Е.ВОЛГИНА: И что?

    В.МИЛОНОВ: Этого делать нельзя.

    Е.ВОЛГИНА: Тогда женщинам надо брюки запретить, а то они выглядят как мужики.

    В.МИЛОНОВ: Не надо. Не подменяйте понятия.

    Е.ВОЛГИНА: Женщины в брюках вам нравятся?

    В.МИЛОНОВ: Потому что женщина в женских брюках красиво и элегантно выглядит.

    Е.ВОЛГИНА: А женщина в мужской рубашке хорошо выглядит?

    В.МИЛОНОВ: Если она сняла ее со своего мужчины, то да. Но это уже другой вопрос. Я говорю о том, что мужчина, который говорит, что он женщина, или женщина, которая говорит, что мужчина… Как дочурка этого убийцы, актера Ефремова.

    Е.ВОЛГИНА: И что?

    В.МИЛОНОВ: Она же сумасшедшая, идиотка. Ее надо посадить не в тюрьму, ее надо посадить в психбольницу.

    Е.ВОЛГИНА: Во-первых, статус сумасшествия доказывает суд и психиатрическая экспертиза.

    В.МИЛОНОВ: Это моя позиция, что она… Если она считает себя не сумасшедшей…

    Е.ВОЛГИНА: Она вам чего плохого сделала?

    В.МИЛОНОВ: Потому что она со своей гомосячей пропагандой лезет через свои социальные сети ко всем и говорит о том, что она требует себя называть мужчиной, будучи женщиной, что невозможно.

    Е.ВОЛГИНА: Так она же не требует, чтобы вы себя называли женщиной. Какая разница, как она себя ощущает?

    В.МИЛОНОВ: Если она себя ощущает, может ощущать молча, никому об этом не заявляя.

    Е.ВОЛГИНА: А что можно заявлять, давайте тогда так. Я женщина или вы мужчина — это можно?

    В.МИЛОНОВ: Тем не менее, наше официальное законодательство позволяет человеку поменять пол. Я считаю, что это надругательство над волей божьей. И, конечно, люди, которые считают, что они люди иного пола, чем у них есть, это люди, которые нуждаются в помощи нашей.

    Е.ВОЛГИНА: Пластические операции можно делать?

    В.МИЛОНОВ: Пластические операции можно делать, но должно быть обязательно время на раздумье.

    Точно так же, как татуировки. Нельзя татуировки делать сразу. Пришел на татуировку, сделали тебе эскиз, официально на нем расписался, и месяц ходи думай. Чтобы не было таких «пьяных» татуировок. А то наделают по пьянки татуировок, идиотки напьются пива этого говяного…

    Е.ВОЛГИНА: Подождите, вы все про пиво и про идиоток. Кстати, вы феминитивы очень активно используете — идиотка. То есть идиоты не делают, а только идиотки?

    В.МИЛОНОВ: Идиоты тоже и идиотки. Просто если это девушка — идиотка, если мужчина — то идиот.

    Е.ВОЛГИНА: Если им нравится. Они же не заставляют вас набивать.

    В.МИЛОНОВ: Мы должны понимать, что иногда есть эмоциональные решения. Точно так же, как кредиты. Нельзя выдавать кредиты в магазинах ни в коем случае. Все кредиты они должны получать только в банке, чтобы подумали 33 раза. Может и не нужен им этот телевизор в кредит, передумали и купили его потом, не залезая в кабалу. Надо запретить микрофинансовые организации полностью. Кредиты нужно брать только в госбанках частным лицам.

    Е.ВОЛГИНА: А в частных банках можно?

    В.МИЛОНОВ: В частных банках только бизнесу.

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    В.МИЛОНОВ: Потому что частные банки нанимают коллекторов.

    Е.ВОЛГИНА: Далеко не все частные банки нанимают коллекторов.

    В.МИЛОНОВ: Известные вам частные банки нанимают коллекторов.

    Е.ВОЛГИНА: Известные мне как раз не нанимают.

    В.МИЛОНОВ: Кстати, это отдельная история, законодательно нужно запретить коллекторам занимать какую-либо должность после этого. Если человек работал коллектором, он должен быть лишен пенсии.

    Е.ВОЛГИНА: Почему?

    В.МИЛОНОВ: Ну потому что это сволочь! Коллектор — это сволочь официальная.

    Е.ВОЛГИНА: У нас есть юридические определения, у нас есть функционал у коллектора.

    В.МИЛОНОВ: Так вот я предлагаю юридически записать, что коллектор, лицо, которое работало коллектором, лишается права называть себя гражданином.

    Е.ВОЛГИНА: А почему?

    В.МИЛОНОВ: Потому что нужно быть полным подонком и негодяем, чтобы звонить матерям и угрожать им, что мы убьем вашего сына, если он не вернет долг микрофинансовой организации. Есть судебные приставы.

    Е.ВОЛГИНА: Это как раз не коллекторы, это преступники.

    В.МИЛОНОВ: Это коллекторы! Все они сволочи такие.

    Е.ВОЛГИНА: Не все могут так звонить.

    В.МИЛОНОВ: Только государство… А это вопрос, о котором мы в первой части говорили — репрессивная функция только у государства.

    Е.ВОЛГИНА: То есть государство может звонить матери и говорить «мы на тебя опеку натравим, если ты не заплатишь кредит», так что ли?

    В.МИЛОНОВ: Государство должно действовать по правилам. Есть служба судебных приставов, здесь есть как раз процедура. Да, эта репрессивная функция вынужденная, которая людьми воспринимается как справедливая. Эта функция только у государства.

    Частная рожа, которого выгнали ото всюду, которому негде устроиться, кроме как в коллекторское бюро, после того, как произнесло губами слова ненависти в адрес сотен людей, не имеет права этими губами что-то просить у общества. Мы его ненавидим. Только через покаяние, слезное покаяние он может заслужить право называться человеком.

    Е.ВОЛГИНА: Отмаливать грехи в церкви.

    В.МИЛОНОВ: Исправительные работы 10 лет.

    Е.ВОЛГИНА: Так он же ни в чем не виноват.

    В.МИЛОНОВ: Он виноват.

    Е.ВОЛГИНА: В чем?

    В.МИЛОНОВ: Коллектор — это уже по определению виновный человек. Коллектор — это подонок.

    Е.ВОЛГИНА: Назовите это службой взыскания долгов в банке, эти тоже должны?

    В.МИЛОНОВ: Служба взыскания долгов только государственная. Давайте так, если банк звонит и напоминает, что вы ему должны, это другое дело.

    Е.ВОЛГИНА: А если он наяривает постоянно?

    В.МИЛОНОВ: Для этого есть закон, который не позволяет ему наяривать.

    Е.ВОЛГИНА: Так и закон о коллекторах тоже есть, который не позволяет коллекторам тоже наяривать.

    В.МИЛОНОВ: А я хочу всего лишь внести маленькое изменение в закон о коллекторах — признать коллекторов животными, не подпадающими под статью 245 «жестокое обращение с животными». Социально опасные животные, что-то типа вшей, которые признаны… Ядовитыми змеями признать коллекторов.

    Е.ВОЛГИНА: Вши и ядовитые змеи — это разные существа.

    В.МИЛОНОВ: По крайней мере ценность у них примерно одинакова, хотя у ядовитых змей, безусловно, выше, там у них хотя бы яд можно отцедить.

    Е.ВОЛГИНА: Я напомню, когда истребляли воробьев в Китае, потом был серьезный голод, потому что, как оказалось, некому съедать насекомых на полях, которые съели растения.

    В.МИЛОНОВ: Я считаю, что если мы истребим коллекторов… Я предлагаю всех коллекторов, которые не откажутся от своей деятельности в добровольном порядке, столыпинским вагоном вывезти на Украину.

    Е.ВОЛГИНА: А на Украине им чего делать?

    В.МИЛОНОВ: Нам не нужны такие сограждане.

    Е.ВОЛГИНА: Долги собирать?

    В.МИЛОНОВ: Пускай там работают.

    Е.ВОЛГИНА: А вы наделяете себя правом определять, какие граждане Российской Федерации нужны, какие нет?

    В.МИЛОНОВ: Я говорю от имени своих избирателей, которые говорят: остановите беспредел коллекторов, мы боимся. Не дай бог выгнали с работы, нет шанса даже маленькую рассрочку, прощение получить, тут же коллектор звонит.

    А многие коллекторы работают тесно с микрофинансовыми организациями, которые изначально идут на обман людей, пользуясь неграмотностью, недостаточной внимательностью, а иногда просто обманывая людей, занижая реальные проценты, они навязывают финансовые…

    Е.ВОЛГИНА: А вы не возбуждаете ненависть по 282 статье против социальной группы «Коллекторы»?

    В.МИЛОНОВ: Нет, это не социальная группа коллекторов, это социальная группа подонков.

    Я согласен, что я возбуждаю ненависть к коллекторам, потому коллекторы — это нелюди, это моя позиция. Хотите, меня расстреляйте за это. Но коллекторы — это люди, которые… У каждого коллектора, поверьте, на совести несколько инфарктов у ветеранов, у старых матерей, потому что после того, как эта сволочь ему позвонит, матери старой, требуя деньги за ее сына, у нее приступ сердечный случается.

    Е.ВОЛГИНА: А мне знаете, какая мысль пришла в голову? Что если бы коллекторов допустили до взыскания долгов по алиментов, то тогда бы проблем бы с алиментами было сильно меньше.

    В.МИЛОНОВ: Нет. Я считаю, что алименты должно взыскивать государство.

    Е.ВОЛГИНА: Так не получается. Вот вы сколько выступаете с этой идеей.

    В.МИЛОНОВ: Нет, так я считаю, что система контроля должна быть единая. То есть человек не должен напрямую платить женщине, должен платить через специальный сервис, государственный сервис (алименты).

    Е.ВОЛГИНА: Так он все-таки должен платить или государство должно платить, а государство потом с него взыскивает эти деньги?

    В.МИЛОНОВ: Это предлагали так некоторые партии, так сложно сделать. Нет, государство должно контролировать уплату алиментов. То есть он не напрямую платит, а через сервис. Не надо проценты с него брать за это, это несправедливо. Это в цифровом виде.

    Е.ВОЛГИНА: Так он и будет полтора рубля опять платить.

    В.МИЛОНОВ: Государство как раз контролирует, чтобы он не напугал эту женщину. Знаете, сколько случаев я знаю, когда женщины оказались в бесправном положении? Я как раз выступаю в защиту женщин. И их муженьки бывшие запугали их, потому что у них папаньки какие-нибудь юристы недострелянные.

    Е.ВОЛГИНА: А чем напугали?

    В.МИЛОНОВ: Запугали, обманули и заставили подписать соглашение о том, что они согласны получать 5 тысяч на ребенка-инвалида.

    Е.ВОЛГИНА: И зря подписала такое. 25% и нормально. Как минимум.

    В.МИЛОНОВ: Знаете, сколько девчонок действительно запуганными оказались? Их обманули. Где-нибудь в провинции тем более. Папа еще, не дай бог, какой-нибудь влиятельный у этого сынка, у этого бычка-осеменителя. Естественно, государство должно контролировать, чтобы платил не меньше прожиточного минимума. Не дай бог меньше стал платить, все!

    Е.ВОЛГИНА: Тогда для начала нужно как? Отменить практику взыскания алиментов в процентном соотношении, просто указать твердую денежную сумму как минимум 12 тыс. рублей, так что ли?

    В.МИЛОНОВ: Я считаю, что мы действительно должны пересмотреть вопрос, связанный с алиментами, поскольку если женщина воспитывает ребенка, и муж, ее бывший муж или отец ребенка не принимает участия в воспитании ребенка, нет элементов, допустим, совместного воспитания… Ребенок же не обязательно живет у мамы, он может жить у папы.

    Е.ВОЛГИНА: По-разному бывает.

    В.МИЛОНОВ: Я знаю … Instagram-блогерши, злоупотребляющие запрещенными веществами, я бы у них вообще бы детей отнимал реально.

    Е.ВОЛГИНА: А вы прямо знаток по TikTok, по блогерам.

    В.МИЛОНОВ: Да у меня в Петербурге есть такие дамочки. И, конечно же, естественно, в этих случаях надо обязательно проходить тест на запрещенные вещества. То есть нельзя оставлять ребенка у человека, который употребляет запрещенные вещества, это нельзя ни в коем случае.

    И здесь я встаю часто на сторону отцов, которые не могут отнять детей, вернуть детей себе, потому что их матери наркоманки, все равно пользуясь молчаливым правом, что ребенок всегда должен оставаться с матерью, оставляют детей у себя. Хотя ребенок мучается, видя наркозависимую мать вместо нормального отца. То есть здесь надо пересматривать ситуацию, и нельзя по умолчанию это делать.

    Но, я еще раз говорю, что надо защищать девчонок, которых обманывают, давят на них, угрожают им, они идут и от безысходности подписывают… государство их не защищает, и подписывают мировое соглашение.

    Е.ВОЛГИНА: Короче говоря, все эти женщины должны вам звонить?

    В.МИЛОНОВ: Конечно. Я всех защищу. И все, кто хотят сделать аборт, все к нам.

    Е.ВОЛГИНА: Это куда?

    В.МИЛОНОВ: В церковь к нам идите. Мы воспитаем вашего ребенка. Только не убивайте. Родите его, принесите его к нам в церковь, мы его возьмем. Мы возьмем, мы воспитаем. Только не убивайте, не становитесь убийцей.

    Е.ВОЛГИНА: 73-73-948 — телефон прямого эфира. Есть еще одна тема интересная. Небезызвестная компания, которая предложила конкурс на самый необустроенный санузел в школах. Есть такой город Вуктыл, населенный пункт, там директора школы заставили извиниться за участие в конкурсе на худший туалет, потому что это оскорбило чувства родственников человека, именем которых названа эта школа. Как-то очень странно получается.

    В.МИЛОНОВ: Я искренне считаю, что директор… Так не должно быть.

    Е.ВОЛИНА: В смысле, не должно быть желания у директора…

    В.МИЛОНОВ: Не должно быть такого, чтобы наши дети ходили в туалеты, которые попадают в такого рода конкурсы.

    Компания повела себя по-свински ради хайпа. Они мне напоминают Burger King по уровню адского пиара. Кстати, Burger King надо запретить вместе с McDonald’s.  

    Е.ВОЛГИНА: Вы все ходите из года год, все запрещаете, никак не запретят.

    В.МИЛОНОВ: Потому что у них есть покровители, видимо. Но, считаю, что надо запретить.

    Я считаю, что если компания захотела бы пропиариться хорошо, могла бы найти действительно проблемное место, где в силу каких-то причин не обустроено, и сделать сама ремонт, показать: вот мы сделали, мы помогли. Вот это было бы красиво. А искать самый худший туалет, это недостойно.

    Е.ВОЛГИНА: А что недостойно?

    В.МИЛОНОВ: Потому что это некрасиво.

    Е.ВОЛГИНА: Есть Счетная палата, которая посчитала, что у нас какой-то процент в школах детей ходит до ветру как раз на улицу. Это тоже некрасиво с точки зрения Счетной палаты или что? Некрасивость в том, что такие туалеты есть, а не в том, что об этом рассказывают.

    В.МИЛОНОВ: Безусловно. Моя личная точка зрения, что в России не должно быть ни одного туалета, где дети ходят до ветру в известное старинное приспособление для туалета. Не должно быть так, вот реально не должно. Это для нас, вот лично для меня это стыд, срам. Я считаю, что мы должны сесть и подумать, откуда мы возьмем деньги. Я считаю, что нужно взять деньги с водочных олигархов, с табачных магнатов.

    Е.ВОЛГИНА: Чтобы они отремонтировали туалеты.

    В.МИЛОНОВ: Повысить налоги так на них, чтобы у нас хватило денег на ремонт туалетов.

    Е.ВОЛГИНА: То есть через налоги, а не так, чтобы гуманитарная помощь какая-то, нет?

    В.МИЛОНОВ: Гуманитарная помощь — это неправильно. Государство должно опираться не на гуманитарную помощь, а на нормальное функционирование государства, чтобы денег хватало на туалеты.

    Е.ВОЛГИНА: Виталий Милонов был с нами, член комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений. Это была программа «Умные парни».

    Виталий Валентинович, спасибо.

    В.МИЛОНОВ: Очень рад.

    Е.ВОЛГИНА: Приходите к нам еще.

    В.МИЛОНОВ: Конечно. Не зовете обычно.

    Е.ВОЛГИНА: Как? Вы же сейчас в Петербург, а потом из Петербурга в Москву.

    В.МИЛОНОВ: Конечно. Вот так, одна нога в Москве, другая — в Петербурге. На самом деле вместе с Петербургом я депутат от округа, поэтому я там работаю.

    Е.ВОЛГИНА: Когда двумя ногами окажетесь в Москве, снова приходите к нам.

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено