А.АСАФОВ: 19:05 в Москве. Это 20 августа, пятница. Программа «Отбой» на радиостанции «Говорит Москва». У микрофона Александр Асафов. 

Как я вам обещал, у нас гость — Андрей Валерьевич Картаполов, заместитель министра обороны Российской Федерации. Сегодня мы поговорим о насущном, о том, что нас беспокоит достаточно давно, так или иначе эти темы мы все с вами упоминали. Сейчас поговорим с тем, кто точно знает, что там происходит. Здравствуйте, Андрей Валерьевич. 

А.КАРТАПОЛОВ: Добрый вечер. 

А.АСАФОВ: Давно мы вас ждем. Новостная повестка приносит сейчас новость, что в Пакистане смертник подорвался. Это все то же звено в цепи тех самых событий. Много об этом пишут, много говорят, много уже аналитики появляются. Причем от людей, которые в регионе не были, не то, что в Афганистане, близко не подъезжали, в Таджикистане не были. Тем не менее тема очень беспокоит наше общество, поскольку все-таки есть такое обывательское ощущение, что наш контур безопасности пробит, что нам это угрожает, нашей мирной жизни здесь, у нас в России, угрожает. 

Вы поскольку человек, наверное, который как никто другой в этой теме разбирается, расскажите нам. Во-первых, кто виноват в том, что случилось? Потому что говорят, виноваты еще мы, когда мы полезли тогда, давно, в Афганистан. Виноваты британцы, которые еще раньше нас туда полезли. Виноваты американцы, которые 20 лет там просидели, ничего не сделали, создали фиктивную армию из 300 тысяч (по некоторым данным из 150 тысяч), ее бросили, она разбежалась, все оружие попало в руки террористов. А «Талибан» — это террористическая организация, у нас она признана террористической. Кто виноват в сложившейся ситуации? Давайте пойдем что называется от корней, если это вообще возможно сделать сейчас. 

А.КАРТАПОЛОВ: Может быть так вопрос нет необходимости ставить, кто виноват. Во-первых, я бы хотел успокоить наших слушателей — контур безопасности не пробит, и бояться нечего. Хотя ситуация требует пристального внимания, это внимание этой ситуации сейчас оказывается теми, кто по долгу службы или по долгу деятельности должен этим заниматься. 

Что касается истории, да, британцы заходили в Афганистан, ушли оттуда. Мы заходили туда в 1979 году, были там 10 лет. Но сколько мы сделали для Афганистана, наверное, не сделал никто. 

Кстати, Афганистан один из первых признал молодую советскую республику еще в далеком-далеком начале XX века. И мы всегда с Афганистаном жили в достаточно нормальных отношениях. 

А.АСАФОВ: Но сегодня Путин на встрече с Меркель сказал, что мы хорошо знаем эту страну. 

А.КАРТАПОЛОВ: Мы действительно хорошо знаем эту страну, потому что, даже уходя оттуда в 1989-м, мы оставили о себе достаточно хорошую память у местного населения, включая и моджахедов, с которыми мы воевали. 

А.АСАФОВ: Но шурави — это не ругательство, как известно? 

А.КАРТАПОЛОВ: Нет. Что касается американцев, это их обычный подход к всему, что они делают: быстро начинают, вкачивают много денег, потом не знают, что с этим делать дальше, в конце концов тихо-тихо или быстро, или медленно, но уходят оттуда. Это было в Сайгоне. 

А.АСАФОВ: Много, кстати, сравнений по фотографиям — бегство из Сайгона и бегство из Кабула. 

А.КАРТАПОЛОВ: Очень похоже. Но здесь суть-то не поменялась. А суть именно в отношениях американцев к своим так называемым союзникам. Ведь правительство Афганистана, вот это последнее, они называли основным военным союзником своим. Вот! Где союзники? Почему никого не защищают? Почему никому не помогают? 

А.АСАФОВ: Но есть предположение, что пилоты вертолетов из тех самых союзников очень быстро вступили теперь в запрещенную в России террористическую организацию «Талибан» и теперь пролеты над Кабулом делают уже под новыми что называется своими званиями. 

А.КАРТАПОЛОВ: Этого нельзя исключать. Дело в том, что им же надо как-то жить. У них есть только два пути: либо они присягают на верность «Талибану» и выполняют все задачи уже в новом качестве, либо судьба их не очень завидна. 

А.АСАФОВ: Те из нас, кто так или иначе живет в стране подольше, то есть не молод уже, они помнят такие слова, как 13-й пянджский погранотряд; они помнят ситуацию на реке Пяндж; они помнят 201-ю нашу базу, которая там находится и ряд других обстоятельств так или иначе. Вопрос: насколько там сейчас ситуация под контролем, на реке Пяндж, на границе с Туркменией, на границе с Узбекистаном, насколько для этих стран (они являются нашими союзниками и соседями) эта ситуация непростая? 

Потому что Европа уже готовится для наплыва беженцев, например, в Германию из Афганистана, президент Российской Федерации Владимир Путин сегодня сказал: нельзя допустить, чтобы вместе с беженцами в соседние страны проникали террористы. Насколько вообще этот риск есть? 

А.КАРТАПОЛОВ: Риск всегда есть. И мы помним, это было в 90-е годы, когда первый раз «Талибан» пришел к власти. На сегодняшний день государства, которые непосредственно граничат с Афганистаном, бывшие союзные республики, они обладают гораздо большим потенциалом, чем тогда — боеспособные по местным мерам вооруженные силы, организованная пограничная служба. 

И на сегодняшний день даже те, кто предпринимал попытки перехода границы, а это и на территорию Таджикистана были попытки перехода, и на территорию Узбекистана… Даже 22 самолета и 24 вертолета прилетели на территорию Узбекистана, всех их организованно встретили, посадили, разоружили, собрали в одном месте и работают. То есть ситуация там под контролем. 

Мало того, талибы ведь задекларировали, что они не собираются двигаться в северном направлении. Но сегодня не собираются, что будет завтра, мы не знаем, поэтому ситуацию мы отслеживаем, она понятна, и те силы и средства, которые должны быть задействованы, они будут задействованы при необходимости. 

А.АСАФОВ: Кстати, по поводу собираются, не собираются. Не праздный вопрос задал Саша Коц (это журналист «Комсомольской правды»), это военкор, он написал: «Что-то не слышно про запрещенный в России ИГИЛ». Потому что американцы достаточно длительный период туда их свозили из Сирии, спасая от уничтожения из тех котлов. Мы помним, что они их сажали на автобус, сажали на вертолёты, и они их накапливали в Афганистане. 

Сейчас про них ничего неизвестно, не слышно. Есть несколько версий: они ушли на свои базы в Пакистан, опасаясь столкновений с талибами, или наоборот — ушли под бренд талибов, так или иначе поменяли свою принадлежность запрещенного в России ИГИЛ на запрещенный в России «Талибан». Но, тем не менее, это какое-то количество вооруженных людей с боевым опытом, террористов, которые не связаны этнической, пуштунской принадлежностью с талибами и, соответственно, не испытывают вот этих своих ограничений внутренних, так или иначе готовые экспансию, возможно, осуществлять, вот есть опасения. Что с ними? Что слышно по поводу этих вооруженных граждан? Потому что были сводки, я помню и год назад, и два года назад, что их десятки тысяч из Сирии перевезено американцами. 

А.КАРТАПОЛОВ: Такая информация была. Некоторые из них действительно «перекрасились» из ИГИЛа. 

А.АСАФОВ: Бренд сменили, как говорят. 

А.КАРТАПОЛОВ: Да. По сути, это одно и то же, что те террористы, что эти. Действительно многие из них не имеют родственных связей, этнических связей с Афганистаном. Но им и деваться особо некуда. Им куда возвращаться? В Ирак, обратно в Сирию? Там у них одна дорога только — на тот свет. Двигаться куда-то еще, в Пакистан? Кем их там встретят и кем сделают в Пакистане? Поэтому для них самое, наверное, на сегодняшний день предпочтительное направление деятельности — как раз менять обличие, присягать новым руководителям и продолжать заниматься, чем они всегда занимались. 

А.АСАФОВ: Давайте к политическим больше вопросам. Такая есть фактура, что каждый американский президент связан с той или иной военной кампаний, у Клинтон это была Сербия, у Буша-младшего это был Ирак, при Обаме — это Афганистан и ряд других, менее значимых конфликтов. Джо Байден начал с того, что вывел вот это самое наследство Обамы, если его так можно назвать, из Афганистана. Вывел некрасиво, нехорошо, поспешно, бегством, бросили большое количество техники. Бросили людей. Вот эта чудовищная ситуация с людьми на шасси, она имеет широкое обсуждение в интернете и в СМИ. Вопрос: он отсюда-то вышел, а если он эту традицию президентов-демократов выдержит, начнет ли он какую-то новую кампанию? 

А.КАРТАПОЛОВ: С американцами ничего исключать нельзя. Тем более, что за всю нашу историю двух веков только 4 президента, при которых Америка не воевала — это Уоррен Гардинг, был такой, Герберт Гувер, Джеральд Форд и хорошо нам знакомый Трамп, который и объявил о том, что из Афганистана надо выходить. 

И, наверное, у Байдена не так много было маневра, раз это было заявлено. Другой вопрос, что не смогли организованно это все сделать, это вопросы к военному и военно-политическому руководству Соединенных Штатов, почему такие решения были приняты. 

Что касается причин, то, на мой взгляд, здесь во главе угла стоит чистая экономика. Даже наши партнёры — Жозеп Боррель заявил, что один день присутствия группировки в Афганистане обходился Соединенным Штатам в 300 млн долларов. Один день! 20 лет! От 1 до 2 трлн долларов. Но какая бы богатая Америка ни была, они деньги умеют считать.  

А.АСАФОВ: Извините, что я вас перебиваю, есть полуконспирологическое объяснение, что же делали американцы в Афганистане. Во-первых, это наркотрафик. Во-первых, это золотой треугольник все-таки и колоссальное производство опийного мака и всех оттуда производных веществ. Мы знаем, что Дональд Трамп боролся с опийным бумом Соединенных Штатов, это большая беда у них внутренняя. Об этом не очень принято говорить, но это факт, это есть. 

Второй момент: там есть редкоземельные материалы — ниобий и литий самые известные, ближе к границе Пакистана. То, на что сейчас претендует Китай, который, кстати, уже вроде бы как пообещал признать запрещенный в России «Талибан» в качестве новой афганской государственности. И американцы вроде бы нелегально тоже добывали. 

И что вот этот аэропорт в Баграме, который они контролировали, тоже был такой удобной точкой для всех без исключения американских спецслужб для осуществления своих действий вообще по всему региону. То есть они, конечно, тратили деньги, но тем не менее, что называется профит свой у них там был. 

Но когда задается вообще большой вопрос, что же они там делали? Ответ меня такой своей парадоксальностью пугает, что они туда приехали наказать запрещенную в России «Аль-Каиду» за события, у которых, кстати, скоро тоже годовщина … 

А.КАРТАПОЛОВ: Сентябрьская.

А.АСАФОВ: Теракт 9/11. И что они там и остались, потому что надо было до конца отдать вот этот самый долг. Не интернациональный долг, который Советский Союз отдавал, а вот такой достаточно мстительный свой. 

Но у этого, как пишут, что есть весьма прагматические основания — это в том числе, соответственно, работа на всем окружающем пространстве, работа и агентурная, работа и по поставке оружия, и участие в наркотрафике — вот такое есть предположение. Что о нем думаете? 

А.КАРТАПОЛОВ: Ничего нельзя исключать. В то же время американцы достаточно традиционные люди, и они очень любят заниматься геополитикой. Вот один из основоположников учения геополитики говорил о том, что кто контролирует район Афганистана, Средней Азии, тот контролирует мир. 

Вполне возможно, что они попытались залезть туда, чтобы что-то контролировать. Насколько это у них получилось, сейчас мы уже видим, не получилось никак. Почему? Потому что они опять действуют по шаблонам: они покупают верхушку страны и через них начинают насажать свои вот эти так называемые… 

А.АСАФОВ: Демократические ценности. Кстати говоря, читал одного натовского специалиста сегодня, он выпустил статейку небольшую, он написал такую вещь (бывший военный), он написал, что афганская армия провалилась потому, что ее лишили хоть какой-нибудь идеологии. Ее фактически выхолостили, эти люди ходили в армию как на работу, для них это был вид чиновничьей службы, и они вообще не относились к этому как к служению. И, собственно, это ее сгубило, им не за что было воевать, когда пришли враги, которые были хуже вооруженные, их было меньше, но, тем не менее, вот они прошли как нож сквозь масло, есть такой стереотип. Это мнение специалиста с той стороны. 

А.КАРТАПОЛОВ: Но это же говорит о чем? О том, что никогда большинство населения Афганистана все эти 20 лет не поддерживало американцев и их союзников, потому что если бы они поддерживали, так быстро бы талибы ничего бы не добились. 

Что касается их политики, она всегда одинаковая, и здесь трудно что-то ожидать от них нового. Как только они понимали, что их миссия закончена, то ко всем своим бывшим союзникам они просто относятся как к расходному материалу. 

А.АСАФОВ: Они даже в них стреляли, да? 

А.КАРТАПОЛОВ: И стреляли в них.

А.АСАФОВ: Это ушло из повестки очень быстро. 

А.КАРТАПОЛОВ: Понятно. 

А.АСАФОВ: Но был открыт огонь по людям на взлетной полосе. 

А.КАРТАПОЛОВ: Потом стали писать, что это светошумовые гранаты, еще что-то. На самом деле там все было. 

А.АСАФОВ: А вот что по поводу наркотрафика? Насколько эта ситуация становится для нас новой угрозой? Стоит ли нам опасаться усиления наркотрафика? Талибы пообещали наркотиками не заниматься. 

А.КАРТАПОЛОВ: Талибы пообещали и не выращивать опий в таких количествах, хотя как раз торговля опиатами давала им значительную часть их бюджета все это время. 

А.АСАФОВ: Но вообще считается не торговля, а контроль над трафиком, то есть взимание некой мзды. Услуги логистики включены в цепочку производства обычно в стандартном бизнесе. 

А.КАРТАПОЛОВ: Трафик никуда не денется. Он был, есть и будет, потому что очень много людей заинтересовано в этом. Другой вопрос, что нам надо продолжать им заниматься, в том числе и путем ведения разговоров с теми же талибами. Уж если они сказали «а», тогда пусть они говорят тогда и «б». 

Кстати, при действиях нашего советского контингента там особой торговли не было, потому что все это было подконтрольно и всем этим занимались. Вот с приходом американцев как раз это выросло.

Кстати, то, о чем вы говорили, они ведь и в Сирии точно так же делали. На северо-восточных участках они добывают нефть, спокойно ее через Турцию перевозили по бросовым ценам. Там и турецкие партнеры тоже имели долю в этом всем процессе, в мутной воде, в обстановке хаоса легко обтяпывать темные делишки. 

А.АСАФОВ: Еще есть информация о том, что известное такое место — Панджшерское ущелье — фактически естественная крепость, которая талибам и тогда, в принципе, создавала ряд неприятностей, она готова их создать и сейчас, там закрепилась определенная группа людей, которые продолжают афганскую государственность, как они ее видят. 

А.КАРТАПОЛОВ: Ахмад Шах Масуд. 

А.АСАФОВ: Совершенно верно. Которого тоже называли, если мы помним, Панджшерский лев. Насколько они могут… Остатки северного альянса, насколько я понимаю, да? Насколько они могут какие-то проблемы создать талибам? Насколько они смогут удержаться в своей этой естественной твердыни? 

А.КАРТАПОЛОВ: Все будет зависеть от желания талибов. Если по каким-то причинам им будет нужно, чтобы этот очажок существовал, он будет существовать; если нет — то всесторонняя блокада и никуда не денется наследник Панджшерского льва, потому что нет контактов. Без помощи извне и Ахмад Шах Масуд бы долго не продержался даже в этом Панджшерском ущелье. 

 А.АСАФОВ: Но, собственно, это когда-то тоже случилось с причины, отсутствия ГСМ и БК тогда? 

А.КАРТАПОЛОВ: Да, да, да. 

А.АСАФОВ: Как вы видите развитие ситуации по Афганистану дальше? 

А.КАРТАПОЛОВ: Талибам надо легализоваться. Ведь они не могут всю жизнь ходить в террористах. Рано или поздно им надо предъявить самих себя как законное правительство. Чем они сейчас и занимаются. 

А.АСАФОВ: Но сейчас переходное есть с американским гражданином во главе. 

А.КАРТАПОЛОВ: Посмотрим, что из этого выйдет. В любом случае возможно возвращение… Безусловно, там будет построено исламское государство по законам шариата (не построено, восстановлено), но для внешнего мира там будет цивилизованный ислам. А вот что там будет происходить на самом деле, мы очень мало будем знать, потому что... 

А.АСАФОВ: Но информационно Афганистан уже закрылся. 

А.КАРТАПОЛОВ: Он еще больше будет закрываться. И мы будем видеть картинку, которую нам талибы будут пытаться показать, в том числе и через посольство. А дальше надо заниматься, вести разведку, понимать, работать со спецслужбами. 

А.АСАФОВ: Но я не думаю, что у нас много достоверной информации из какого-нибудь Катара. Мы точно так же знаем только внешнюю, на уровне СМИ. А что там внутри происходит, мы осведомлены не очень достоверно, как мне кажется, ну, на уровне обывателей. 

И вопрос, в афганском блоке, наверное, последний. Если брать XX век, если брать XIX век, то такое внимание крупнейших геополитических акторов, да еще в нашей ситуации ядерных держав, оно бы могло привести к мировой войне. И фактически Первая мировая война случилась из-за такого же пересечения интересов на Балканах, если вспомнить, да? Сейчас, смотрите, Пакистан, Индия, Китай, косвенно Россия. Американцы, но они уже ушли. И вот пересечение интересов, оно колоссальное.

А.КАРТАПОЛОВ: Я бы добавил Турцию сюда еще. 

А.АСАФОВ: И Турция, конечно. И Иран я упустил из этого списка. Удастся ли удержать хотя бы условный мир?

А.КАРТАПОЛОВ: Знаете, на мой взгляд, желающих лезть в Афганистан с оружием, с попытками навести там условный порядок и установить какую-то свою власть, сейчас заметно поубавилось. Особенно после вот этого последнего фиаско американцев. Поэтому сейчас будут работать дипломаты, будут работать спецслужбы, и будет идти соперничество за то, кто с талибами быстрее договорится. 

С другой стороны — талибам самим нужен тот, кто с ними начнет разговаривать, чтобы весь мир сказал: да, это, оказывается, не террористы, смотрите, нормальные ребята. 

А.АСАФОВ: Можно торговаться. 

А.КАРТАПОЛОВ: С ними можно разговаривать. Поэтому дипломаты — это искусство возможностей, их реализация. 

А.АСАФОВ: То есть пушки будут молчать, пока говорят дипломаты. 

А.КАРТАПОЛОВ: Пока будут молчать. 

А.АСАФОВ: Но мы видим, что Китай определенные авансы выдал. С Пакистаном тоже, история с Исламабадом достаточно понятная. 

А.КАРТАПОЛОВ: С Пакистаном да.

А.АСАФОВ: Сейчас руководители из Дохи подтянутся и, соответственно, будут уже обсуждать какие-то условия по стабилизации ситуации. 

А.КАРТАПОЛОВ: То есть говорить о том, что американцы совсем-совсем оттуда ушли, де-факто да, а в Пакистане-то их влияние более чем серьезное. 

А.АСАФОВ: И они усилили сейчас группировку. До эвакуации там было 1,5 тыс., потом стало 3, сейчас 6, это еще не конец. Хотя кабульский аэропорт закрыт, эвакуационные борты все равно взлетают, а значит они как-то садятся. Просто опять же, я говорю, информационно эта история закрылась, мы не знаем, что там происходит. Но наверняка вы, ваше ведомство знает, разведка знает. Но вот в новостях уже ничего нет, в новостях та картинка, которая, соответственно, как-то просачивается. 

И много опасений, что ситуация, конечно, развернется в сторону насилия. Хотя уже об этом есть какие-то обрывочные сведения, но опять же насколько картина ужасная внутри, мы пока не знаем. Но поскольку наше посольство, я так понимаю, эвакуироваться не собиралось и не собирается, будет работать… 

А.КАРТАПОЛОВ: Как и китайское. 

А.АСАФОВ: Информация у нас из первых рук будет. Но в целом, как вы думаете, какое время еще нужно ждать каких-то, возможно, опасных новостей из Афганистана? 

А.КАРТАПОЛОВ: Опасных новостей из Афганистана можно ждать всегда, но полагаю, что в течение этого года там будет идти формирование какой-то платформы более или менее стабильной. Затем можно будет понимать, куда же будет Афганистан вот этот двигаться — вправо, влево, вперед, назад, на юг, на север, на запад или на восток. 

А.АСАФОВ: Последим за ситуацией. А с вами мы продолжим после выпуска новостей. 

НОВОСТИ 

А.АСАФОВ: 19:35 в Москве. 20 августа. Пятница. Это программа «Отбой» на радиостанции «Говорит Москва». У микрофона Александр Асафов. 

У нас в гостях Андрей Валерьевич Картаполов, заместитель министра обороны Российской Федерации, начальник Главного военно-политического управления Вооружённых сил Российской Федерации. 

Мы продолжаем разговор. Поговорили про Афганистан так или иначе, много вопросов по Сирии уже. Слушатели наши пишут: как вы вообще в целом оцениваете роль России в Сирии? 

Я понимаю, что вы на этот вопрос отвечали тысячу раз, на этот вопрос вы давали достаточно полноценные, большие ответы, тем не менее это всех волнует. Мы продолжаем там находиться, мы там находились, мы помогли сирийскому народу. Какова наша роль сейчас? 

А.КАРТАПОЛОВ: Если бы не Россия, то Сирии как станы бы уже не было. Если бы не Вооруженные силы Российской Федерации, то там бы сейчас было исламское государство похлеще, чем талибы в Афганистане, ИГИЛ во всех его самых что ни на есть «лучших» проявлениях. 

А.АСАФОВ: Вынужден добавить: запрещенная в России организация. 

А.КАРТАПОЛОВ: Запрещенная. Поэтому мы там решили массу вопросов, если брать чисто политических — мы приобрели союзника, мы получили возможность размещения в Средиземноморье нашей авиационной базы, нашей морской базы, которая позволяет существенно увеличить наши потенциальные возможности по контролю партнеров в этом регионе. Мы дали возможность получить боевой опыт значительному количеству наших командиров и командующих, а по сути от командира батальона и выше все офицеры получили там этот боевой опыт, подавляющее большинство летчиков, аэродром технического состава, инженеры, саперы и многие-многие другие.

Мы проверили там основные образцы вооружения и техники, поняли, что надо подправить, что может быть уже утратило свою актуальность, а что наоборот — обрело вторую молодость, как те же самые самолеты Су-24, Су-25, которые с обновлением прицельных приспособлений получили возможность работать неуправляемым авиационным оружием с точностью, сопоставимой с высокоточным оружием.

А.АСАФОВ: Зачем Сирия была нужна Соединенным Штатам? Я так понимаю, они тоже продолжают там находиться?  

А.КАРТАПОЛОВ: Они продолжают там находиться на границе с Иорданией, они продолжают находиться в северо-восточных районах Сирии (Заефратия). Она нужна была им для того, чтобы лишить нас окончательно возможности закрепиться в Средиземноморье, раз. А ведь Сирия достаточно долгое время, фактически весь послевоенный период, особенно после сирийско-израильской войны являлась нашим если не союзником, то хорошим партнером (уже без кавычек, в этом смысле). Далее, естественно, создать обстановку хаоса, воздействовать в том числе и на своего союзника — Турцию для того, чтобы султан Эрдоган не чувствовал себя уж совсем спокойно. 

А.АСАФОВ: Вольготно. 

А.КАРТАПОЛОВ: Обтяпывать свои делишки, качать ту же самую нефть и решать проблемы. 

А.АСАФОВ: Но в отличие от нас их задачи и политические, и военные, и экономические не были выполнены? 

А.КАРТАПОЛОВ: Не были выполнены. 

А.АСАФОВ: Там есть еще несколько акторов. Хотелось бы упомянуть Турцию. Вот с одной стороны вы говорите, что Эрдоган — союзник Соединенных Штатов. Это действительно так, потому что он входит в НАТО как минимум. Существует две базы присутствия НАТО, американцев фактически в Турции, тем не менее мы видим, что он колоссальное количество проблем американцам создает. Создавал и продолжает создавать и по Сирии. И своим союзникам по НАТО из Евросоюза он там создает эти проблемы. Вот роль Турции в Сирии какова? Что делает в Турции Эрдоган и что намерен делать дальше? 

А.КАРТАПОЛОВ: В Сирии?

А.АСАФОВ: Да, в Сирии. И в Турции тоже. 

А.КАРТАПОЛОВ: Часть своих задач Эрдоган решил, они создали пояс безопасности в основных районах, где проживало курдское население. Для них курды такие же террористы, как запрещенный ИГИЛ для нас. Кроме того, они продолжают удерживать Идлибскую зону, контролировать ее, где находится сейчас большая часть полуумеренных боевиков. Они заняли часть сирийской территории и, видимо, оттуда уже не собираются уходить. 

И плюс профит, который они получали через транзит и продажу незаконно добываемой нефти. Были даже определенные сигналы о том, что семья Эрдогана имеет там какую-то моржу. Но подтвердить или опровергнуть это нельзя. Хотя когда наши летчики работали по поражению огромных просто автомобильных колонн топливозаправщиков, сигналы оттуда шли, что это чувствительно для наших турецких партнеров. 

А.АСАФОВ: Конечно, вся сирийская кампания, как ее называют, она полна событиями, и событиями в том числе трагическими, и событиями с военными победами, с военными успехами. 

Вот мы с вами вспоминали и майора Филиппова перед нашей передачей. Есть одно такое не предсказание, а как бы это сказать, а прогноз с определенной долей вероятности, мне кажется, она не очень большая, тем не менее я хочу вас спросить. Значение роли ОДКБ после афганских событий, которые мы с вами обсудили, очевидно возросло. И будет расти дальше. Хотя, конечно, наши «партнеры» относились к этому слегка прохладно. Как считаете, в будущем может ли Сирия и другие наши союзники, с которыми у нас нет общих границ, войти в ОДКБ? 

А.КАРТАПОЛОВ: А почему бы нет?

А.АСАФОВ: Устав ОДКБ подразумевает такую возможность? Как вы думаете, сами наши партнеры рассматривают такую возможность?

А.КАРТАПОЛОВ: Во-первых, устав не догма, он должен отвечать непосредственно обстановке, сложившейся на тот или иной момент. И если это будет выгодно всем — и Сирии, и России, и другим нашим партнерам по ОДКБ — то я не исключаю такой возможности. 

А.АСАФОВ: Как вы считаете, в Сирии удалось достичь определенной стабильности, невзирая на то, что пересекаются множество интересов акторов? Мы еще все время забываем, что там рядом находится Израиль, который осуществляет волне недружественные действия Сирии и находится с ней в статусе войны с шестьдесят какого-то года по-моему даже, да?

А.КАРТАПОЛОВ: Мы еще не забываем про Иран, который очень много помогал и помогает Сирии. Там находятся вооруженные формирования, с которыми, в общем-то, и пытается воевать Израиль. 

На сегодняшний день, безусловно, обстановка в Сирии практически мирная по сравнению с тем, что там было в четырнадцатом-пятнадцатом году. Конечно, там предстоит много сделать по формированию политической системы в первую очередь, по восстановлению самой страны, потому что она сильно разрушена и очень сильно пострадала. Но процесс этот идет и, я думаю, что он, скорее всего, уже необратим. 

А.АСАФОВ: То есть, в принципе, вот эта модель умиротворения, она применима и в других сложных точках мира при посредничестве России?

А.КАРТАПОЛОВ: Безусловно. 

А.АСАФОВ: Пишут слушатели, достаточно необычный вопрос, учитывая контекст того, что мы обсуждаем, но тем не менее я его задам. У многих вызвало определенное удивление освещение и вообще возведение главного храма министерства обороны Патриаршего собора во имя Воскресения Христова. И на данный момент, как известно, его уже посетили 1,5 млн человек. И вот вопрос. Казалось бы, в нашем сознании армия и религиозность — это разные институты, которые не могут быть совмещены. Армия — это нечто настолько светское, это больше светское, чем наше светская обывательская жизнь. Как вообще сейчас обстоит ситуация с религиозностью в армии? Почему и зачем создан этот храм? Расскажите вообще об этой теме.

А.КАРТАПОЛОВ: Вы знаете, относительно того, что армия — это, конечно, светская организация. Но те, кто бывал на войне или в зоне боевых действий, среди этих людей нет не верующих. 

А.АСАФОВ: Не бывает атеистов в окопах под огнем, как пел один певец. 

А.КАРТАПОЛОВ: Это я вам говорю со знанием дела. Поэтому многие военнослужащие Вооруженных сил Российской Федерации исповедуют нашу традиционную религию, православие, ислам. И, безусловно, мы обязаны учитывать в том числе и их духовные потребности. Для этого создан институт соответствующий — это и политработники, и помощники командиров по работе с верующими военнослужащими. И на сегодняшний день он себя оправдывает. 

Что касается главного храма Вооруженных сил, то это идея нашего министра Сергея Кужугетовича Шойгу, которая заключалась в том, что на Руси всегда была традиция возводить храм в честь знаковых событий. 

А.АСАФОВ: Храм Христа Спасителя. 

А.КАРТАПОЛОВ: Храм Христа Спасителя, например. Храм Покрова на Рву, он же Василия Блаженного. 

А.АСАФОВ: Кронштадтский собор. 

А.КАРТАПОЛОВ: Кронштадтский морской собор и многие другие. Мы победили в Великой Отечественной войне. Да, господствующая идеология в тот период не позволяла создавать и возводить храмы, возводились другие памятники, монументы. Но ведь веру не обманешь, и внутренняя тяга русского человека, она не была реализована. И вот как раз с созданием этого храма, на наш взгляд, все сложилось. То есть построен храм, который олицетворяет память о всех тех, кто принес нам эту победу, который посвящен победе в Великой Отечественной войне. 

Он и называется Воскресение Христово, это значит, что те люди, которые сложили свои головы, они сложили не зря, и память о них останется. Ведь естественным дополнением храма является и музейный исторический комплекс Дорога памяти, где на сегодняшний день собрано фотографий, личных данных более чем 34 млн человек, тех, кто воевал в рядах Красной армии, наших союзников, друзей, в партизанских отрядах. И там каждый может прийти… Я убежден, что любой человек, каждый гражданин нашей страны, придя туда, найдет там своих дедов, прадедов, увидит их глаза и вспомнит то, что они сделали.  

А.АСАФОВ: А что с институтом военных священников у нас? Вообще как это происходит? Потому что мы знаем, что такое замполиты из советских времен. А военный священник для нас это нечто такое, уже совсем забытое, из времен российской империи, что с этим институтом в армии?

А.КАРТАПОЛОВ: Современный замполит совсем не тот замполит, что был в советское время, несколько иные функции и другой инструментарий. И вот как раз в этот инструментарий наравне с психологами, социологами входят и военные священники, они называются помощники командиров частей по работе с верующими, занимаются как раз вопросами отправления религиозных культов. И при этом многие из них способны работать с военнослужащими другого вероисповедания — и с мусульманами, и с буддистами, и многими другими. 

На сегодняшний день ситуация эта находится полностью под контролем. Этот институт оправдывает свое предназначение и, по нашему мнению, будет востребован и далее. 

А.АСАФОВ: Я слышал, кстати говоря, о том, что они проходят такую же военную подготовку, как и все остальные военнослужащие, то есть они могут с парашютом прыгнуть, условно говоря. 

А.КАРТАПОЛОВ: Конечно, могут. Они такие же военнослужащие и обладают всеми теми же правами и навыками. И это, кстати, тоже историческая традиция в нашей русской армии, российской армии.

А.АСАФОВ: Но мы помним все про Пересвета между прочим. 

А.КАРТАПОЛОВ: Да, да, да. Начиная с Пересвета на Куликовском поле и заканчивая многими-многими другими. И на Бородинском поле, и в период Первой мировой войны эти примеры были. 

А.АСАФОВ: Пишут слушатели, видимо, вопрос для многих насущный, хотя нас слушают, в общем, люди зрелого больше, но, видимо, вопрос молодой человек задает: «Стоит ли ждать, что мы полностью перейдем на контрактную армию? Есть ли какие-то прогнозы, сроки?» 

А.КАРТАПОЛОВ: У нас на сегодняшний день уже почти в два раза число военнослужащих по контракту превышает число военнослужащих по призыву. Но мы в любом случае продолжаем наращивать число контрактников, оставим дельту призывного контингента. Это нужно и для того, чтобы иметь подготовленный мобилизационный резерв, это нужно и для того, чтобы молодые люди могли себя проверить и отдать долг родине. 

А.АСАФОВ: Наверное, найти себя в этом. 

А.КАРТАПОЛОВ: Найти себя в том числе. 

А.АСАФОВ: То есть пока еще это останется?

А.КАРТАПОЛОВ: Это останется. 

А.АСАФОВ: Вопрос задам от себя. У нас не очень много времени, к сожалению, останется. Вопрос меня очень интересует. У нас есть одна точка напряжения с нашими уважаемыми «партнерами», как мы с вами окрестили в данном случае, это зона Арктики. И я вижу похожие пока еще информационные потоки, информационные движения вокруг Антарктиды тоже начинают, уже пытаются обсуждать нахождение наших там научных баз. Но, тем не менее вернемся к Арктике. 

Есть несколько прогнозов, прогнозов и наших, прогнозов и американских, что Арктика — это будущая зона военных столкновений. Пусть не в открытых конфликтах, не в документированных конфликтах, не в официальных конфликтах, а то, что часто называется прокси, например, войной. Вот насколько это вероятно? Насколько действительно Арктика станет новой точкой напряжения после Ближнего Востока? И на каком горизонте это может случиться?

А.КАРТАПОЛОВ: Арктика отличается от Ближнего Востока и своей графической конфигурацией, и странами-участниками. То есть там нет таких интересных ближневосточных государств, есть понятные нам Соединенные Штаты, Канада, Норвегия. 

А.АСАФОВ: Финляндия. 

А.КАРТАПОЛОВ: Дания, Финляндия, Исландия. Есть ряд международных соглашений, которые определяют зону ответственности в Арктике. Плюс, мы же все видим климатические изменения. И было много теорий о том, что рано или поздно Арктика растает, это будет открытое море, можно будет там… 

А.АСАФОВ: Но я пока читал такой плач Ярославны о том, что вот России несправедливо повезло, у нее есть Северный морской путь, и в связи с потеплением у него судоходность увеличивается; а еще есть атомный ледоходный флот; и это все несправедливо, и надо бы это пересмотреть в пользу и всех остальных. 

А.КАРТАПОЛОВ: Они не только по поводу Арктики выдают эти плачи Ярославны, он далеко не первый, еще и Маргарет Тэтчер жаловалась на жизнь, что в России очень много всего, а вот у других всего не столь много, и как бы надо бы поделиться. В общем-то и Наполеон, и Гитлер, и многие другие тоже приходили за тем, чтобы поделиться. Не получилось и не получится. 

Мы в Арктике на сегодняшний день опережаем полностью наших партнеров. Мы там уверенно стоим на обоих ногах. У нас созданы и функционируют абсолютно уникальные арктические базы, которые позволяют нам контролировать обстановку. Ведь Арктика — это в том числе самый короткий путь для полетов баллистических ракет и для полетов стратегических бомбардировщиков. И, по сути, она была полностью открыта. Но раз партнеры не хотят жить с нами в мире и согласии, значит мы там готовы…

А.АСАФОВ: К конструктивному сотрудничеству. 

А.КАРТАПОЛОВ: К конструктивному диалогу с помощью тех инструментов, которые нам привычны, которыми мы обладаем. 

А.АСАФОВ: Будет ли увеличиваться напряжение по этому контуру? Будут ли нам пытаться объяснить, вводя туда разных Дональдов Куков и прочие миротворческие контингенты? 

А.КАРТАПОЛОВ: Я думаю, что попытки такие будут. Они будут нас прощупывать. Но после того, как Defender получил по курсу 4 авиабомбы и понял, что шутки плохи, наверное, они теперь уже понимают, что где бы они ни сунулись, они везде получат достойный и конкретный ответ. 

А.АСАФОВ: Много опять же пишут в аналитических докладах институтов вокруг Пентагона по поводу Калининграда, и так, и сяк его обсуждают, что в Балтийске наши базы, которые угрожают безопасности Европы. И так или иначе эта тема из европейской, а точнее американской и европейской повестки не уходит. Вопрос. Вот мы там видим постоянные передислокации батальонов НАТО, постоянные незаконные эти пролеты, что они этим хотят нам сказать? 

А.КАРТАПОЛОВ: Они этим хотят нам сказать, что существует проекция военной угрозы для калининградского анклава, чтобы мы это чувствовали и понимали. Мы это понимаем, поэтому группировка Вооруженных сил Российской Федерации, Балтийский флот самодостаточны и способны там выполнить задачи. 

Мало того, современные средства вооруженной борьбы, которыми этот флот обладает, они существенно увеличивают его возможности как по дальности, так и по поражению… 

А.АСАФОВ: Мы готовы к этим намекам? 

А.КАРТАПОЛОВ: Мы готовы к этим намекам. И ясно дали им это понять. И полагаю, что в ходе учений «Запад-2021» мы еще раз попытаемся партнерам показать, что не нужно этого делать. 

А.АСАФОВ: Беспокоиться по этому вопросу. 

А.КАРТАПОЛОВ: Беспокоить русского медведя. 

А.АСАФОВ: И последний вопрос. У нас остается буквально минута. Мы много и часто вспоминаем Лурдес и Камрань. Будут ли новые базы России за рубежом? 

А.КАРТАПОЛОВ: Если это будет необходимо, то они будут. 

А.АСАФОВ: Спасибо за емкий и многозначительный ответ. Я напомню, дорогие друзья, что у нас в гостях был Андрей Валерьевич Картаполов, заместитель министра обороны Российской Федерации, начальник Главного военно-политического управления Вооружённых сил Российской Федерации. 

Конечно, наш час — это не очень много, обо всем поговорить не удалось, но какие-то основные, животрепещущие, важные, например, для меня, да, мне кажется, и для всех нас, моменты мы обсудили.

Андрей Валерьевич, большое спасибо, что пришли. Я надеюсь, мы еще раз вас увидим в этой студии, еще погорим. И, конечно, последим за развитием ситуации и за нашей безопасностью. Спасибо большое. 

А.КАРТАПОЛОВ: С удовольствием воспользуюсь вашим приглашением. Действительно есть много, о чем поговорить. Спасибо за то, что позвали. Успехов и здоровья. 

А.АСАФОВ: Спасибо. Это была программа «Отбой» на радиостанции «Говорит Москва». Продолжим с вами на следующей неделе. Желаю вам хороших выходных и опять же — здоровья!