Е. РОДИНА: Я думаю, у многих наших слушателей уже глаза все в слезах.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Намокли.

Е. РОДИНА: Потому что это счастливое воспоминание. Те, кто попал в Артек. Или, наоборот, горькие воспоминания, потому что не удалось в своё время попасть в Артек. Мы к чему? Потому что у нас Алексей Каспржак, генеральный директор детского центра «Артека» здесь в студии на радиостанции «Говорит Москва». Алексей, здравствуйте.

А. КАСПРЖАК: Доброе утро.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Доброе утро. Спасибо, что пришли, нашли время в воскресенье в 10:07 быть на частоте 94.8.

Е. РОДИНА: Итак, советский символ счастливого детства. Теперь вы им управляете. Тяжело?

А. КАСПРЖАК: Я никогда не думал о нём как о советском символе счастливого детства.

Е. РОДИНА: А вы сами не были?

А. КАСПРЖАК: Нет, я не был в «Артеке». Я сейчас компенсирую активно. Вы знаете, я думаю, что в то время, когда я был в школе, «Артек» уже не был таким популярным и известным. Нужно было чуть-чуть раньше родиться, для того чтобы «Артек» был столь значимым символом.

Е. РОДИНА: Вас, кстати, называют самым молодым руководителем «Артека». Это же правда?

А. КАСПРЖАК: Опять же, наверное, да.

Е. РОДИНА: Хорошо. Вы познакомились с «Артеком» только тогда, когда вас назначили им управлять.

А. КАСПРЖАК: Точно. В июне прошлого года.

Е. РОДИНА: В июне прошлого года. Прошло больше года. В этом году, кстати, 90 лет исполнилось лагерю. И что, какие ощущения вы получили, когда познакомились с ним и уже знакомы с ним больше года? Это уголок детства? Что для вас «Артек» сейчас?
А. КАСПРЖАК: Для меня как тогда, так и сейчас «Артек» был и остаётся вызовом, таким большим и профессиональным вызовом, потому что со столь крупным учреждением, имеющим долгую историю и в существующих реалиях, в которых мы находимся в Крыму, это, наверное, вещь, которая не повторится никогда больше в жизни, я надеюсь. И в этой связи это просто интересный сюжет в жизни. Его нужно попробовать.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: О чём сюжет? Что сейчас в вашем сюжете?

А. КАСПРЖАК: В нашем сюжете много позитива. Это очень красивое место, действительно уникальное место. Я уже много где был на южном берегу Крыма. Я думаю, что оно конкурентоспособно не только российскому Крыму, но и Лазурному берегу, о котором мы всё время немножечко поём. У нас есть в Артеке лагерь «Лазурный». И поэтому когда дети говорят «мы пошли на Лазурку», это очень пересекается со словами людей, которые говорят, что они поехали туда же.

Но на самом деле мы находимся в той же самой климатической зоне, что и Лазурный берег Франции в данном случае. Мы вообще чуть-чуть побольше Монако.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: До Монако, мне кажется, всё равно, может быть, нам далековато, а, может быть, не надо приближаться к Монако. Мы знаем, что сейчас идёт какая-то масштабная модернизация, реконструкция. Что конкретно сейчас делается в «Артеке»?

А. КАСПРЖАК: Во-первых, сейчас в «Артеке» 1500 детей.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Осенняя смена?

А. КАСПРЖАК: Да.

Е. РОДИНА: Это те, кто учится круглогодично.

А. КАСПРЖАК: Да. У нас «Артек» стал обратно круглогодичным. И он теперь не будет прекращать работать никогда, я надеюсь. Хотя никогда не говори «никогда». Но я очень надеюсь, что теперь внимание к этому центру не будет прекращаться или не будет затухать, как оно затухало ранее, кстати, не по нашей вине.

А вопрос второй, там 1500 детей, и, кстати, другие 1500 детей будут встречать в «Артеке» Новый год. Это будет первый раз за последние лет 20, может, 25 в истории «Артека».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Какую программу готовите к Новому году? Уже ведь сейчас нужно готовиться.

А. КАСПРЖАК: Да, конечно. Шьём костюм Деда Мороза.

Е. РОДИНА: Шьёте? Прямо шьёте?

А. КАСПРЖАК: Я шучу.

Е. РОДИНА: А я думаю — может быть, правда.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А дети там, я не знаю, у вас швейный отряд теперь, как маленькие китайцы…

А. КАСПРЖАК: Я в Москву зачем приехал? На примерку.

Е. РОДИНА: А, понятно. То есть вы будете Дедом Морозом?

А. КАСПРЖАК: Я.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А Снегурочка?

А. КАСПРЖАК: Ну кто? Жена. Тут вариантов нет.

Е. РОДИНА: Скажите, вот, я читаю, смотрите, 3,5 млрд рублей для международного детского центра «Артек» в этом году на реконструкцию выделено. До 2020-го ещё вложить порядка 17 млрд рублей, капремонт… В связи с этим вопрос: не потеряет ли «Артек» с этой модернизацией и реконструкцией свою изюминку, каким «Артек» помнят тогда, те, кто там был, такие счастливые воспоминания, уголок детства? Опять же, уже слушатели наши подключаются. И там спрашивают: «В «Артеке» до сих пор по свистку в воду входят и выходят?». То есть воспоминания у Григория яркие, солнечные. И там также не затрёте те воспоминания, то счастье советских времён, модернизации и реконструкции?

А. КАСПРЖАК: Я не очень понимаю, почему мы так ностальгируем по счастью советского времени, потому что у всех своё счастье. Это на самом деле просто счастье возвращения к детству. Это то яркое сумасшедшее воспоминание, которое, наверное, в советское время было просто особенным в силу того, что в «Артеке» было много того, что невозможно было увидеть в повседневной жизни. Мы стараемся в этом смысле соблюдать эту традицию. Приезд в «Артек» и побывать в «Артеке» — это сегодня значить быть у моря. Оказывается, в нашей стране и не только в нашей стране многие дети его просто не видят или не видели. Это значит жить в уважительных условиях по отношению к ним.

Е. РОДИНА: Это что значит?

А. КАСПРЖАК: Я не говорю о том, что все должны жить в одноместных номерах. Но то, что дети должны жить в качественных комфортных номерах, в которых есть кондиционеры, в которыхесть свои санузлы, туалеты, в которых современная мебель, в которых чисто, аккуратно.

Е. РОДИНА: Но вот это сейчас делается?

А. КАСПРЖАК: Это сейчас всё делается.

Е. РОДИНА: До этого такого комфорта не было?

А. КАСПРЖАК: В прошлом году мы наблюдали достаточно унылую картину, если совсем откровенно. Но при всём при том надо говорить о том, что, конечно, дети туда приезжают не только за морем. И это родители считают, что «Артек» — море и оздоровление. Кстати, до сих пор у нас прибавление веса является характеристикой улучшения состояния здоровья.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А, если ребёнок приехал со щёчками, отдых удался.

А. КАСПРЖАК: На самом деле да. Артековские дети приезжают без щёчек, потому что они очень много заняты. Они очень хорошо едят, они едят 5 раз. У них отличное питание с элементами шведского стола. В целом мы боремся за то, чтобы дети не чувствовали разницу между домом и лагерем. Хотя думаю, что они так часто не едят дома. Мне так кажется…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А на свежем воздухе всё вкуснее. Вы же знаете.

Е. РОДИНА: Да и чужая кухня всегда вкуснее. Нет?

А. КАСПРЖАК: Не знаю. У меня совершенно другие предпочтения. Я люблю есть дома то, что готовит моя жена. Поэтому я не знаю. Но вообще дети туда приезжают за тем, что мы называем «образовательное событие», за тем, что…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: За общением.

А. КАСПРЖАК: Да, дети общаются. Это сегодня стало странной ситуацией — то, что дети вообще потихонечку разучились общаться в современном мире.

Е. РОДИНА: Они общаются посредством соцсетей. У вас там есть wi-fi?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Или вы отнимаете телефоны?

А. КАСПРЖАК: Нет, мы вообще ничего не отнимаем ни в коем случае, потому что мне кажется, что запрет рождает наоборот обратное желание. Через wi-fi можно понять: если ребёнок сидит всё время в телефоне или в социальной сети, то, наверное, мы плохо работаем.

Е. РОДИНА: Это для вас показатель.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Для ребёнка, который ковыряется в телефоне.

А. КАСПРЖАК: Хотя на самом деле бывают и другие ситуации. У нас есть свои социальные сети и у нас есть работа в социальных сетях.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы создали свою социальную сеть на территории лагеря?

А. КАСПРЖАК: Нет. Зачем? Просто есть группы в социальных сетях, которыми мы пользуемся, потому что есть свои внутренние СМИ, дети работают точно так же корреспондентами, журналистами.

Е. РОДИНА: Да у вас там целый городок.

А. КАСПРЖАК: У нас там целая страна, я бы сказал, а, может быть, даже больше…

Е. РОДИНА: Со своими полицейскими даже.

А. КАСПРЖАК: Полицейских-детей пока нету, а вот отдел полиции, слава Богу, у нас…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Мы читали. Улыбчивые полицейские. Они действительно улыбчивые?

А. КАСПРЖАК: Я просто считаю, что человек, который находится в комфортных условиях, у него больше поводов улыбаться, нежели у того, кто загнан в нечеловеческие условия.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы уже упомянули журналистский отряд, где дети создают свою газету.

А. КАСПРЖАК: Они ещё фильмы снимают. То есть они занимаются всеми журналистскими…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Радио у вас там есть?

А. КАСПРЖАК: Мы пытаемся его воссоздать. У нас есть студия, которой много лет. Но мы попытаемся его воссоздать. Это связано на самом деле не с самой студией, а с коммуникациями в «Артеке». Просто в реконструкции следующего года будут коммуникации. А значит, мы сможем связать уже нормальными сетями весь «Артек».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: То есть вы можете построить какую-то студию, также с микрофонами.

А. КАСПРЖАК: Да у нас есть студия с микрофонами.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А, всё есть уже?

А. КАСПРЖАК: Конечно. У нас за этими микрофонами Гагарин сидел, понимаете? В этом смысле первый его официальный визит был в «Артек».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Но это старые микрофоны. Нужны уже новые.

А. КАСПРЖАК: Новые микрофоны мы купили. Но стул и стол и место — оно, понимаете, намоленное.

Е. РОДИНА: Понятно. Пахнет как раз…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Юрием Гагариным.

Е. РОДИНА: Я не знаю. Хорошо. И тогда в эту страну, в чудесную страну как попасть и кто может туда попасть?

А. КАСПРЖАК: Вот это мы опять же вернули из того советского прошлого, о котором вы говорили вначале. Это можно только заслужить, в основном можно только заслужить.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: То есть за деньги к вам не попасть?

А. КАСПРЖАК: Более 95% путёвок в «Артек» — это путёвки в качестве поощрения за успехи в учёбе, за достижения, не только в учёбе — в спорте, в искусстве, в общественной деятельности, во всём том, в чём трудится ребёнок. Понимаете, вообще в нашей существующей системе образования очень мало стимулов, которые показывают, что ты можешь сам заработать. Нам кажется это очень важным. Нам кажется, что вообще должны быть видимые осязаемые вещи, о которых человек может сказать: я это заработал сам, потому что я сделал вот это и вот это. Например, совсем недавно, в прошлую смену у нас был мальчик из Бурятии. Он слепой, но он сочиняет музыку. Его хит, который звучал в Youtube и собрал 2 млн лайков: «Силён не тот, кто бьёт, а тот, кто выдержит удар». Может быть, вы его и слышали. Он набрал 2 млн лайков. За это он приехал в «Артек», потому что это был лучший, наверное, хит. Плюс к этому надо понимать, что этот ребёнок никогда не видел клавиш.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Нот и так далее.

А. КАСПРЖАК: Да. Но он сам сочиняет музыку, сам поёт и сам играет.

Е. РОДИНА: Но при этом путёвок не хватит, чтобы всех поощрить? А значит, придётся выборочно кого-то награждать. Это всего лишь несколько тысяч на всю страну.

А. КАСПРЖАК: Да. И с этим вопросом, который вы задаёте, с ним связано как раз наше желание как можно быстрее расти в численности. Мы в этом году примем порядка 20000 детей.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Написано — 30, рекордное.

А. КАСПРЖАК: Больше 30. Для России даже 20. Мы будем принимать больше всех детей в стране. Мы примем больше детей, чем в 2013 году принимали, работая круглый год, уже в этом, хотя начали работать в мае. А в целом есть задача выйти на цифру в 40-45, и она обеспечена финансированием в рамках той программы, о которой вы говорили.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: До 2020 года.

А. КАСПРЖАК: До 2020 года. Но уже вице-премьером Ольгой Юрьевной Голодец, которая курирует этот проект, дано поручение по разработке генплана с ориентиром на большую численность детей.

Е. РОДИНА: 95% тех, кто заслуживает эти путёвки каким-то образом, и всё равно остаются 5% детей, которые там находятся за деньги?

А. КАСПРЖАК: Но здесь есть…

Е. РОДИНА: Сколько стоит путёвка и…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Как попасть?

А. КАСПРЖАК: Путёвка стоит 65 000 рублей. В основном…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Это сколько дней?

А. КАСПРЖАК: Это 21 день. Это та же самая стоимость государственной путёвки. Как её купить? Надо следить за сайте. Мы на самом деле пользуемся этой возможностью только в том случае, если у нас есть недобор по путёвкам. То есть это такой демпфер с одной стороны. С другой стороны, мы в прошлом году до недавнего времени не имели возможности на бюджетной основе принять детей из других стран. И в этой связи это инструмент привлечения детей из других стран.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А надо из других стран, если мы своих не можем всех?

А. КАСПРЖАК: Надо, конечно, надо. Почему нет?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Как обмен опытом?

А. КАСПРЖАК: Нет, не обмен опытом. Если мы пытаемся создать ситуацию социализации будущего гражданина нашей страны, он должен понимать, что он будет жить в мире, в котором люди разговаривают на разных языках.

Е. РОДИНА: То есть и лагерь мы делаем международным, для того чтобы наших детей научить общаться с другими детьми из других стран?

А. КАСПРЖАК: Не то что научить общаться. Взаимодействовать. Понимать, как мир устроен. А он не только международный. У нас есть внутренних огромное количество проблем. Система образования продолжает выделять детей по социальному статусу. У нас продолжает система…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: В смысле богатые-бедные?

А. КАСПРЖАК: Конечно.

Е. РОДИНА: Кстати, об этом прямо Юрий пишет, наш слушатель: «Ну да. Есть элитные детки с палатами люкс, а есть, — как он называет, — быдло в казармах». Нашему слушателю Юрию кажется, что что-то похожее в «Артеке» всё равно сохранилось.

А. КАСПРЖАК: Нет. Я могу апеллировать только данными текущего года. Мы специально внутренними силами посмотрели, какое количество детей чиновников, например, региональных попало в «Артек».

Е. РОДИНА: И какое?

А. КАСПРЖАК: Очень мало. Список был всего на трёх страницах из 10000 человек. И это не чиновники, это не дети губернатора или ещё кого-нибудь. Я имею в виду в рамках бюджетной квоты, в рамках бюджетных мест. Это дети разные. А когда попадают, у меня был разговор с девочкой, она из одной нашей кавказской республики, дочка достаточно высокопоставленного чиновника. И на прощальном вечере она ко мне подошла и говорит: «Спасибо вам огромное». Я говорю: «Пожалуйста, приезжайте ещё». Я говорю: «А за что спасибо?». Она говорит: «Вы знаете, ко мне никогда не относились, как ко всем».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Она привыкла, что к ней относятся уже как к дочери чиновника.

А. КАСПРЖАК: Да. «Здесь, — говорит, — никому не интересно, здесь нужно проявить себя».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы однажды сказали, что в «Артеке» вы хотите создать немного другую школу — школу жизни. Вы один пример привели. А что ещё будет заключаться в такой школе жизни?

А. КАСПРЖАК: Есть замечательное фраза: мы учимся не для школы, а для жизни. Поэтому я, её вспоминая, говорил об этом. Мне кажется, что мы имеем все возможности, в том числе в нашей школе артековской, задать себе вопрос, который в целом стоит перед всей образовательной системой России: а неужели предмет и урок являются единой формой предоставления возможности человеку освоить новые образовательные стандарты, в которых на самом деле ничего об уроке и предмете не написано, а написано о компетентностях, о самостоятельности ребёнка, например, которую он приобретает не только через школьный предмет, физику, преподавателем которой я по базовому образованию являюсь, а через то, что он самостоятельно?.. Нам родители говорят: «Вы знаете, у нас сильно изменился ребёнок: он сам умеет застилать кровать».

Е. РОДИНА: А до этого не мог.

А. КАСПРЖАК: До этого не мог. Или он вещи свои грязные относит сам в стиральную машину.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: И шнурует ботинки.

А. КАСПРЖАК: Шнуруют ботинки — всё-таки как-то, наверное, справляются, хотя скоро разучатся. Опять ведь появились кроссовки, которые сами это делают. Но надо просто понимать, что нам кажется… я могу просто привести примеры, это будет понятнее. Примеры следующие. Понимаете, изучая историю, античность, у нас дети это делают в Херсонесе на раскопках, и мне кажется, что когда ребёнок достаёт какой-нибудь один черепок и кисточкой проводит, и разумный интересующийся этим человек рассказывает ему случайным образом про античный мир, даже рассказывает 10-20 мин, может, 30, а может два часа потом всю дорогу обратно из Севастополя в Гурзуф, в «Артек», то это может быть для него более значимым событием образовательным, нежели несколько часов, потраченных в классе, с книжками по этому предмету. Это создаёт дополнительную мотивацию.

Изучение биологии можно проходить… Можно просто выйти в парк «Артека», в котором 5 охраняемых парков, 102 гектара парковой территории, которые много кем высаживались, или сходить, например, на виноградник «Массандры» и собрать виноград.

Надо понимать, что 95% детей виноград видят только в магазине, не знают, как он растёт вообще. А тут ты можешь заложить лозу. А тебе в этот момент виноград даже рассказывает, как устроена эта…

Или литературу можно изучать в музее Пушкина, прямо внутри. Он находится в Гурзуфе. Или в музее Чехова.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А живопись — в Феодосию детей отвезти…

А. КАСПРЖАК: Зачем? Можно отойти 300 м от забора «Артека» и зайти в музей Коровина. Это коровинские места.

Е. РОДИНА: Вы знаете, главное — не перегнуть палку. И в этом визуальном обучении, как препарация льва, вы знаете, недавно было, чтобы детям показать всё, как выглядит с изнанки мир…

А. КАСПРЖАК: Я не собираюсь им показывать, как выглядит с изнанки мир. Я собираюсь…

Е. РОДИНА: Но только в рамках школьной программы, я так понимаю?

А. КАСПРЖАК: Конечно. Я собираюсь предметное содержание школьного образования поместить в адекватную, мотивирующую ребёнка к изучению этого предмета среду.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вчера была новость. Депутаты Мосгордумы предлагают вообще тоже окунуть детей в жизнь, и московских школьников, старшеклассников водить в СИЗО, в колонии и суды, чтобы они так изучали право и лучше знали. Психолог нам сказала, что это не очень хорошая идея. Вы как думаете?

А. КАСПРЖАК: Да нет. Идеи разные бывают. В суд, наверное, стоит сходить. Вообще понять, что такое право. Только надо быть на соответствующем процессе.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Но в СИЗО лучше не водить?

А. КАСПРЖАК: Почему?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Тоже можно?

А. КАСПРЖАК: А почему нет? Ещё раз, это зависит от способа. Понимаете, вы смотрите на вывеску в данном случае: «Все дети пойдут в СИЗО. Ужас какой!», или наоборот. Надо понять, как этот процесс устроен. Надо понять, что это тоже часть нашего общества. Кстати, мы не можем справиться с проблемой пока инклюзивного образования. Что так далеко ходить? Мы не можем сделать так, чтобы в одной среде находились дети-сироты и дети из полных семей. У нас это тоже не получается. Мы это не можем решить.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А ещё дети с особенностями.

Е. РОДИНА: Дети-инвалиды.

А. КАСПРЖАК: Дети со специальными потребностями, я поэтому говорю про инклюзив, с этим тоже есть сумасшедшие проблемы. Мы сейчас пытаемся из регионов просто вытряхивать, просим их, чтобы они нам направляли детей с проблемами в здоровье, не потому что они нам нужны для галочки, а потому что нормальная образовательная среда, если мы действительно хотим, чтобы в будущем дети понимали, что они живут вместе, и это часть общества, это точно такие же граждане, то они должны к этому привыкать где-то.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А как ребёнок из Бурятии, о котором вы говорили, слепой мальчик, у вас жил в лагере, прижился?

Е. РОДИНА: Есть, кстати все удобства — пандусы, лифт?

А. КАСПРЖАК: Кое-где есть, безусловно. Там, где у нас проходит реконструкция, это обязательное требование. И там появляются лифты, там появляются специальные туалеты, пандусы. Не всё так просто, потому что у нас очень… Мы в очень гористой местности, у нас очень высокие перепады. Поэтому там всё равно тяжело. У нас даже пара электромобилей есть для перевозки опорников.

Но на самом деле мой принцип очень простой: надо ввязаться в драку, а там будем разбираться.

Е. РОДИНА: Я напомню, что у нас в гостях генеральный директор детского центра «Артек» Алексей Каспржак. Мы продолжим наше общение. И буквально через 3 мин после новостей я приглашаю наших слушателей уже в этом общении поучаствовать. SMS-портал: +79258888948. Можно задавать вопрос и по телефону прямого эфира: 7373948, код 495. Можно писать на электронную почту info@govoritmoskva.ru. Или в Twitter’е отмечайте ключевым словом govorit_msk, мы ваши сообщения и вопросы увидим. Далее информационный выпуск.

 

НОВОСТИ

 

Е. РОДИНА: 10:35. Это радио «Говорит Москва», программа «Подъём». И в гостях у нас сегодня генеральный директор детского центра «Артек» Алексей Каспржак. И мы тут здесь: Екатерина Звягинцева.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: И Екатерина Родина. Здравствуйте ещё раз всем. Вы говорили про журналистский отряд. Мы знаем, что у вас была впервые космическая смена. Этот проект был вместе с «Роскосмосом». Ещё подобные смены будут, и с кем вы ещё сотрудничаете?

А. КАСПРЖАК: Во-первых, она была не первая, а вторая.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Но космическая!

А. КАСПРЖАК: Во-вторых, слушайте, у вас какой-то очень поздний «Подъём». У нас раньше встают.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: У вас во сколько? В шесть?

Е. РОДИНА: С первыми петухами?

А. КАСПРЖАК: Нет. Но обычно в 7:30-8:00 в зависимости от учимся-не учимся.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: У нас в субботу в 8:00, по воскресеньям — в 9:00 «Подъём».

А. КАСПРЖАК: Если мы идём на Аюдаг, а на Аюдаг мы ходим все, Аюдаг — гора рядом с нами, самая-самая…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Я там была.

А. КАСПРЖАК: Вы там были? Хорошо.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Ай-Петри ещё тоже.

А. КАСПРЖАК: Туда надо просто идти рано, особенно если летом, жарко, поэтому туда встают в 4:00-4:30. Вообще дети, возвращаясь… я сейчас расскажу про смену «Роскосмоса», не переживайте.

Е. РОДИНА: Я не переживаю.

А. КАСПРЖАК: Вообще про привес. Дети приезжают домой уставшие, потому что очень насыщенная образовательная программа. Они вечером могут… отбой, конечно, есть, безусловно. Но если на следующий день какое-то представление, то тот отряд, который его готовит, он может задержаться надолго.

Про образовательную программу. Просто мы соавторы образовательной программы. У нас есть своя. Конечно, безусловно, она традиционная, она построена давным-давно, в целом до сих пор актуальная, программа, ориентированная на временный детский коллектив, на формирование временного детского коллектива, но содержание этой программы мы дополняем, дополняем партнёрами. Одним из таких партнёров является «Роскосмос». Кстати, мы уже вторую смену с «Роскосмосом» проводим, просто назвав её в прошлом году «первой космической». Она так первой космической и осталась.

Е. РОДИНА: А что вы делаете конкретно?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Космонавты к вам приезжают?

А. КАСПРЖАК: Приезжают, конечно.

Е. РОДИНА: А на прямую связь с космонавтами тоже выходите?

А. КАСПРЖАК: Да, тоже. А ещё мы моделируем космические корабли, запускаем маленькие модели космических кораблей. А ещё мы прогнозируем погоду, используя спутники…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы-то точнее, чем наши синоптики, оказываетесь или как?

А. КАСПРЖАК: Если верить синоптикам… Вообще обычно прогнозы хорошие. Понимаете, дело в том, что мы находимся в территории, в которой 300 солнечных дней в году. И там угадать с погодой легче по большому счёту. В целом всегда солнечно, всегда тепло. Сейчас там градусов 18. Я позавчера прилетел. Там было 18 градусов. У вас тут холодновато и промозгло.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Да. Хотя наши слушатели заявляют, что сегодня всё-таки хорошая погода ещё.

А. КАСПРЖАК: Нет, в «Артеке» вообще всегда хорошая погода, потому что много детей, дети улыбаются. Погода меняется не только из-за того, сколько градусов, а когда со мной очень часто кто-то идёт по лагерю, со мной здороваются.

Е. РОДИНА: А вас знают, кстати, дети, которые прибыли…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Что вы директор.

А. КАСПРЖАК: За 21 день — да, вы знаете…

Е. РОДИНА: К концу, да, к 20 дню, или нет?

А. КАСПРЖАК: Да по-разному.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вот вы приходите — к вам бросаются, как к дедушке Ленину, на коленки? Как это происходит?

А. КАСПРЖАК: Слушайте, вы только что сказали, что я самый молодой директор «Артеки», поэтому называете «как дедушка Ленин»...

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Нет, я имею в виду, образно говоря…

А. КАСПРЖАК: У меня замечательный случай. Он связан с тем, что я сейчас совмещаю фактически несколько деятельностей: я совмещаю образовательную деятельность, управленческую, как директор лагеря, со строительством. Я захожу с какими-то очередными гостями в корпус к детям. Они говорят: «Здравствуйте». Их никто не заставляет это делать. Вообще я на самом деле так напрягался по поводу этих вещей, а потом понял, что мы настолько разучились здороваться, что мы даже с соседями по квартире не здороваемся, а вообще это было бы делать неплохо, особенно если ты делаешь это с хорошим настроением, с улыбкой, то в этом есть определённый резон. Это улучшает погоду. Может быть, не на улице, но дома.

Так вот, я захожу, и они говорят: «Слушайте, а вы в какой строительной компании работаете?».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Это дети?

А. КАСПРЖАК: Дети. Я говорю: «В смысле?» – «Ну, есть строительная компания "Артек"». Я говорю: «А почему?». Они говорят: «Ну вы всё время ходите в сапогах, в каске». Там стройка ещё продолжалась. Поэтому совмещение было. Партнёры.

Е. РОДИНА: Понятно. Скажите, ещё у нас очень острые поступают сообщения с сайта. Давайте мы к ним перейдём сразу. Во-первых, замечание от Григория из Санкт-Петербурга, что погоду делают отдыхающие.

А. КАСПРЖАК: Дети.

Е. РОДИНА: Да. Если детям радостно, солнечно, то так будет и вокруг. Дальше Георгий спрашивает: «У вас есть педагогическое образование, и карьерист ли вы по натуре?». То есть с детьми вы умеете работать? У вас опыт общения был?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Уже же говорили.

А. КАСПРЖАК: Вы знаете, я не буду отвечать на этот вопрос по той причине, что если сильно интересно, это такой вопрос «А образование-то педагогическое у него вообще есть?».

Е. РОДИНА: Это часто задаваемый вопрос?

А. КАСПРЖАК: Нет, это я просто его транслирую. Мне кажется, что наше педагогическое образование является плюсом возможности работы с детьми, к сожалению. Хотя у меня есть педагогическое образование. Мне кажется, что Черчилль очень чётко сказал о том, что воспитание четырёх детей посложнее, чем управление нацией. У меня достаточно педагогических навыков в силу просто моей семьи.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Мы знаем, что у вас свой отряд. У вас пять.

А. КАСПРЖАК: Да, пять.

Е. РОДИНА: Пять детей. Алексей спрашивает: «Прадед работал в "Артеке" в 1920-е годы. Есть коллективная фотография 1925 года. Собираете ли вы историю лагеря? Можно ли вам прислать каким-то образом?».

А. КАСПРЖАК: Да, у нас музей этим занимается. Очень много присылают фотографий, открыток. Особенно к 90-летию мы просто формировали специальную базу данных по этому поводу. Будем очень признательны за любую информацию про «Артек», потому что не надо забывать историю.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А я всё хочу вернуться: вы сотрудничали с «Роскосмосом». С кем вы ещё будете сотрудничать? Какие, помимо космической…

А. КАСПРЖАК: Мы сотрудничали с «Роскосмосом». Вчера на Кубке Кремля, это тоже наши партнёры, Федерация тенниса России, у нас открыта секция тенниса, они строят у нас корт, федерация парусного спорта, у нас открыта секция парусного спорта. У нас дети за 21 день умудряются научиться кататься на маленьких лодочках «Оптимист», сами управлять ею. У нас есть партнёр «Почта России». Мы построили нашу детскую почту. Дети пишут письмо маме рукой на открытке, на которой стоит…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Покупают марки, приклеивают.

А. КАСПРЖАК: Марка тоже артековская, к 90-летию выпущенная. Дети рисовали, был конкурс гашения марки 16 июня 2015 года в день рождения. У нас очень много партнёров. Та же самая «Массандра», виноград — это тоже наш партнёр.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вина поставляют?

А. КАСПРЖАК: Конечно. Мы добавляем чуть-чуть, чтобы дети спали лучше. Шутка. Те же самые виноградники.

Е. РОДИНА: Сейчас обратимся к нашим слушателям. Ещё раз напомню координаты: 7373948 — телефон прямого эфира. Принимаем ваши звонки, замечания. Напомню, что генеральный директор детского центра «Артек» Алексей Каспржак здесь в студии «Говорит Москва». Ещё знаете, про что спрашивают, Алексей? Спрашивают про территории «Артека». Есть вопросы от разных слушателей про территории, которые якобы Киев отнял, и есть территории, которые были отданы в ФСО госструктурам. Что это за территории, расскажите, и как это произошло, правда ли это — про украинские власти?

А. КАСПРЖАК: Вы знаете, у нас в прошлом году вышел акт на 218 гектар, которые переданы в собственность Российской Федерации. Они находятся в казне. Этот акт на землю первый, наверное, за последние лет 20. Потому что, к сожалению, в начале 1990-х годов, может быть, случайно, а, может быть, специально все документы на землю были утеряны и вообще «Артек» существовал в некотором смысле в воздухе.

Зачем это делалось? Мы видим сейчас последствия того отсутствия документов на землю. И в том смысле, что вокруг «Артека» как-то странно и даже на некоторых его исторических частях появились какие-то частные владения, мы с ними судимся, потому что только праведный суд может выявить, кто прав, кто виноват. Есть огромное количество всяких технологических подключений, которые были бы невозможны, если бы был акт на землю и соблюдалось бы законодательство, которое не позволяет сервитуты отводить в сторону образовательного учреждения, то есть принимать сточные воды, наоборот, снабжать водой население, электричество давать, и так далее, и так далее. Но это длинная история, которую нам придётся переживать долгое время, решая в том числе вопрос предоставления возможности людям, которые живут на территории «Артека» долгое время, прописаны там, переехать в строящийся дом, который мы в настоящий момент начинаем строить, по крайней мере проектируем и закладываем.

Но есть и история, наверное, про ФСО. Имеется в виду «Глициния», мне так кажется. Есть такая территория. Она исторически никогда не принадлежала «Артеку», её просто повесили нам на баланс. Это территория, которая нам принадлежит только на бумаге. И там действительно выставлено ФСО, потому что это будет объект… там тоже объект государственной собственности, который не будет использоваться детьми. Он находится далеко от «Артека».

Е. РОДИНА: Но и не использовался раньше?

А. КАСПРЖАК: И не использовался никогда в жизни раньше. Он находится за Ялтой с другой стороны километрах в 40 от основного участка «Артека». Поэтому, наверное, речь о нём. Потому что у нас-то ФСО нет.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Но вам-то территорий хватает своих? Или вы бы хотели?.. Нет?

А. КАСПРЖАК: Что значит хватает? Привыкаешь.

Е. РОДИНА: Но расширяться-то планируете?

А. КАСПРЖАК: Вы знаете, мне кажется, что нам бы хватило ресурсов и жизни привести в порядок то, что у нас сейчас есть, 218 гектар. Ещё раз говорю — это маленькая страна.

Е. РОДИНА: До 2020 года на что выделяется 17 млрд рублей — мы это поняли. Ну что, тогда адресуем слово нашим слушателям: 7373948 — телефон прямого эфира. Ваши вопросы нашему гостю. Доброе утро.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы как-то сказали, что вы обсуждаете концепцию развития лагеря вместе с детьми. Вообще дети дают дельные советы вам?

А. КАСПРЖАК: Да дети вообще дают очень много разных советов. Важно сделать так, чтобы они поверили в себя. Вы знаете, «Артек» для тех, кто сам смог что-то сделать, приехал и стал уверенным в том, что он может. Понимаете, это очень важно. Важно не только знать и уметь. Важно понимать, что ты можешь завтра сесть. Да, нужно поучиться. Но ты сможешь сесть за микрофон и вести передачу. Важно понимать, что это можно сделать. Потому что у нас веры в себя у людей не сильно хватает.

Е. РОДИНА: Самооценка заниженная у детей?

А. КАСПРЖАК: Они находятся в системе, которая всё-таки на них давит. Давайте понимать, что классическая школа всё-таки давит. То количество времени, которое ребёнок проводит, слушая взрослого, который типа знает больше, чем он, на самом деле сильно больше, чем обратное время.

Е. РОДИНА: Но у вас чем отличается образовательная программа? Ведь тоже рассказывают. И тоже насыщенная программа, вы сами говорите. Тоже давление какое-то на ребёнка оказывают? Если ребёнок хочет…

А. КАСПРЖАК: В тот момент, когда он соучастник события под названием «раскопки», это давление меньше, потому что он всё-таки это делает сам руками. Это раз. Во-вторых, есть другая сторона, а у нас каждый ребёнок представляет свой результат либо в лагере, либо в отряде, либо в «Артеке». И вот эта аудитория, когда он первый раз танцевал, когда он никогда не танцевал. Кстати, есть приятная вещь. Вечером смотришь — дети из Дагестана, например, учат детей из Центральной России танцевать лезгинку. А потом это становится модно.

Е. РОДИНА: А те учат вальс танцевать.

А. КАСПРЖАК: А те учат вальс танцевать, да.

Е. РОДИНА: 7373948. Слово тем, кто нас слушает. Убавьте радио, пожалуйста, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста. Вот такой вопрос. Не хотели бы вы одну из смен в лагере как пример посвятить именно русской традиционной культуре?

Е. РОДИНА: Что это значит? Конкретизируйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Когда дети смогли бы, например, научиться петь, научиться танцевать именно старинные русские традиционные танцы, научили бы играть в фольклорные игры.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Научили бы готовить полбу. Каша такая.

СЛУШАТЕЛЬ: Дело не в этом. Дело в том, чтобы в качестве просвещения, потому что многие из детей, допустим, не знают, как раньше играли их прадедушки, прабабушки.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: В лапту, например.

Е. РОДИНА: Не знают свою историю, русские народные ансамбли. Что-то такое подобное есть?

А. КАСПРЖАК: Во-первых, конечно, есть. Но мне кажется, что тот пример, который я привёл ровно до звонка, когда одни учат народным танцам Центральной России, а другие — Дагестана.

Е. РОДИНА: Вот именно ваш пример как раз и забеспокоил…

А. КАСПРЖАК: А мне кажется, что… Если вы хотите сказать, что мы в процентном соотношении… Давайте так. Дети приезжают исходя из квоты, выделенной на регион. Квота на регион выделяется в процентном отношении от количества детей, живущих в этой территории. В этой связи, конечно же, есть культуры, которые представлены большим количеством детей. К нам приезжают коллективы разные, представляющую разную культуру, и, в том числе, безусловно, русскую культуру. Просто русские народные танцы у нас есть.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Как устроиться вожатым к вам?

А. КАСПРЖАК: Зайти на сайт, кликнуть…

Е. РОДИНА: Я смотрела, там нет вакансии. Сейчас мы много говорим…

А. КАСПРЖАК: Сейчас вакансий нет.

Е. РОДИНА: Если нет вакансий. То есть они могут появляться?

А. КАСПРЖАК: Они появятся. Они точно появятся весной. То есть нужно ориентироваться на весну. И мы ждём разных молодых людей.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Например, я захочу — вы меня возьмёте? У меня есть высшее образование. Я люблю детей ещё.

А. КАСПРЖАК: Вы чем докажете?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы видите, как я общаюсь. Я с разными детьми разного возраста умею общаться. Как-то так сложилось исторически, они почему-то мне доверяют. Потому что я не общаюсь с ними как с детьми, я на равных с ними общаюсь.

А. КАСПРЖАК: Вот. Это очень важная вещь. На самом деле как устроена процедура, как стать работником «Артека»? Несколько вариантов. Любой из этих вариантов заканчивается школой педагогических работников, деятельность которой мы восстановили тоже в этом году. И уже было два набора. Это месяц учёбы до того, как ты выходишь работать, как в «Артеке» говорят, «на отряд». Мне не нравится, но говорят «на отряд». Это такой профессиональный сленг.

Е. РОДИНА: При этом за учёбу нужно платить?

А. КАСПРЖАК: Нет. За учёбу не нужно платить.

Е. РОДИНА: Это бесплатно с обеих сторон?

А. КАСПРЖАК: Бесплатно с обеих сторон.

Е. РОДИНА: А средняя зарплата вожатого — можете нам рассказать?

А. КАСПРЖАК: Да, могу сказать. Когда приехал, было совсем стыдно, было 6000 рублей, и оттуда вычитали за жильё и так далее, и так далее. Сейчас вожатые с высшим образованием в рамках эффективного контракта, который мы ввели, получают порядка 17-20 тысяч рублей, плюс жильё, плюс еда — всё это бесплатно.

Е. РОДИНА: Но это сезонная работа, я так понимаю, — вожатый?

А. КАСПРЖАК: Нет. К нам приезжают вожатые, бывает, и на год, и на полтора, и на два. Это обычно те, кто учится заочно в магистратуре. Мы сейчас начали с разными региональными вузами проводить подобные переговоры относительно организации у нас обучения.

Е. РОДИНА: Но при этом еда бесплатная.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Да, жильё бесплатное.

Е. РОДИНА: Еда, жильё и плюс около 17 тысяч.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: И море и солнце. Прекрасная жизнь.

Е. РОДИНА: И дети вокруг.

А. КАСПРЖАК: Вы знаете, давайте так. Это очень большая ответственность. Это надо понимать. Это очень тяжёлая работа. Реально тяжёлая работа. Но это очень хорошая практика. Мы здесь имеем две вещи. Первое — если ты действительно собираешься работать с детьми, мы, например, ведём переговоры с одним из регионов, который будет… Вообще мы в этом году провели несколько отборов в регионах. Знаете, насколько было удивительно, когда дети (им по 20 лет) с родителями приходят на конкурс вожатых в «Артек».

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: С родителями?

А. КАСПРЖАК: С родителями. Родители переживают больше, чем…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: 20-летние дети?

А. КАСПРЖАК: Родители просто очень переживают за детей в этой части. И у нас реально в нескольких регионах были конкурсы подобного рода. Во-вторых, подождите, регион заинтересован, потому что человек, который отработал вожатым, действительно может профессионально работать педагогом. Он ответственность чувствует… Это то, что ушло из школы, когда важен был каждый и динамика каждого была важна. Когда Марьиванна с одним занималась, потому что он успевает быстрее, чем другие, а с другим — потому что он отстаёт. Это очень важно. И, наверное, третья вещь — мы недавно с одним большим агентством Headhunter аккуратненько попытались узнать у HR’ов, коллег, которые занимаются подбором кадров, вот, если при всех прочих равных у человека в строчке было бы написано, что он работал вожатым «Артека», то у 70% респондентов этому человеку было бы отдано предпочтение. Потому что человек, который управляет детским коллективом в 25 человек, в целом может управлять чем угодно.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Григорий из Санкт-Петербурга пишет: «Да у вас там целое Сколково может получиться».

А. КАСПРЖАК: Я не знаю, как насчёт Сколково.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Ну, Силиконовая долина, может быть.

А. КАСПРЖАК: Научный компонент тяжело поднимается. Но я очень надеюсь, что он также поднимется. Мы имеем несколько соглашений с ведущими российскими вузами, которые тоже будут формировать содержание образовательной деятельности прежде всего, и техническую часть…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вам, мне кажется, нужно с МФТИ как-нибудь сотрудничать.

А. КАСПРЖАК: И с ними в том числе. Но вопрос заключается, ещё раз говорю, в том, что что мы понимаем под Сколково? Если под брендом Сколково сегодня мы понимаем… Всё-таки бренд «Артека» — он подороже и поинтереснее. Я ещё раз к этому возвращаюсь. Ребёнка, который в будущем будет самостоятельно проживать свою жизнь, ориентируясь на собственные возможности и веря в то, что он может изменить свою жизнь в лучшую сторону, что он может изменить жизнь своих близких в лучшую сторону и в целом повлиять на ситуацию вокруг себя, то да, нам по пути.

Е. РОДИНА: 7373948. Слушаем вас, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Это Виктор 26-й, благодарю за эфир, девочки. Я был поваром в пионерлагерях в своё время, объездил всё Подмосковье. И я посоветую нашему уважаемому руководителю, который у вас сейчас на радио, не знаю, как его зовут...

Е. РОДИНА: Алексей Каспржак.

СЛУШАТЕЛЬ: Посоветовать, чтобы ребята всё-таки трудотерапией занимались. Грубо говоря, мягко выражаясь, хоть бы почистили для определённого количества людей картошку. Не воспитывать их белоручками. И, как говорится, им скажут: «Дети, сколько будет семью восемь?». Он говорит: «А зачем мне надо, я нажму на кнопку, и зачем мне голову ломать?». Давайте воспитывать их немножечко в таком духе, в таком разрезе.

Когда молодёжь была такая и сейчас — это две больших разницы.

А. КАСПРЖАК: Вы знаете, я поспорю с человеком. Молодёжь уникальная. Приезжайте в «Артек», вы поймёте, что такое дети, которые что-то в жизни уже сделали и могут. Она действительно уникальная. И, кстати, работники «Артека», которые долгое время работали в лагере, видели разные времена, видели, когда лагерь был почти весь коммерческим либо весь социальным и так далее, они говорят, что просто дети сумасшедшие, дети, которые всё время что-то хотят, всё время что-то делают, всё время предлагают какие-то новые решения и вообще создают достаточно большое количество сложностей, потому что с такого рода детьми тяжело, потому что находишься в постоянном напряжении. Но это очень приятное напряжение. Мне кажется, что вообще всем нам, взрослым, стоит забыть фразу относительно молодёжи, что она не такая. В неё просто поверить надо. Ей надо больше давать.

Когда ты видишь, на нашем сайте можно посмотреть, фильмы-короткометражки, которые дети сняли за неделю, когда их увидели взрослые мэтры, которые приехали на кинофестиваль в «Артек», они немножечко удивились, потому что по большому счёту технические и другие возможности отличаются. Просто надо дать возможность.

Е. РОДИНА: Трудотерапия-то есть? Картошку чистите?

А. КАСПРЖАК: Когда в походы ходим, картошку чистим. На самом деле это немножко противоречит. Мы же страна крайностей. И у нас…

Е. РОДИНА: Страна «Артек» или страна Россия?

А. КАСПРЖАК: А в чём разница, по большому счёту? Образование в целом является зеркалом того, что происходит в обществе. Мы страна крайностей. И, к сожалению, сегодня, как бытует такое мнение, я согласен с тем, что действительно ребёнку нужно что-то поделать. Он, может, не картошку чистит, не полы моет, а, например, лепит что-нибудь или куда-то лазит или готовит себе еду в походе, или ещё что-нибудь.

Есть и другая сторона, когда не дай Бог дашь ребёнку в руки швабру — и родители звонят и объясняют, что нельзя, ни в коем случае.

Е. РОДИНА: А были такие случаи, да?

А. КАСПРЖАК: Были. Мы с родителями очень много общаемся. У нас фактически открытые телефоны…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Их возмущает то, что ребёнку дали метлу или швабру?

А. КАСПРЖАК: Да. «Мы послали ребёнка для того, чтобы он отдыхал».

Е. РОДИНА: И что вы отвечаете таким родителям?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: «У нас есть домработница».

А. КАСПРЖАК: Нет, почему? Совершенно не обязательно. Мы говорим, что если вы послали ребёнка, для того чтобы он отдыхал, то вы его послали не в том направлении. Дело в том, что все беды в жизни — от безделья. Если все у нас будут отдыхать, то дети будут болеть их болезнями, а взрослые будут болеть более сложными болезнями. Все должны работать много и по-разному. И вообще самый лучший отдых — это смена рода деятельности. Просто попробовать себя в чём-то. С тем же самым «Роскосмосом». У нас всего в мире чуть больше 500 человек, которые побывали в космосе. У нас было 3 или 4 за последний год. Можно просто подойти и подержать его за руку.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: У нас тоже были здесь космонавты.

А. КАСПРЖАК: И мечта становится ближе, понимаете?

Е. РОДИНА: В прямой эфир наш даже дозванивались космонавты.

А. КАСПРЖАК: Даже в прямой эфир дозванивались?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: У нас с МКС Максим Сураев дозвонился однажды к нам в эфир. Но это немножко уже другая история. А ещё один вопрос наши слушатели задают. Вот, вы говорите про походы, а просто на рыбалку ходите?

А. КАСПРЖАК: Кто?

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вы в «Артеке».

Е. РОДИНА: Конкретно вы, наверное. Я думаю, что вопрос адресован вам.

А. КАСПРЖАК: Мне?

Е. РОДИНА: Да.

А. КАСПРЖАК: Я не рыбак. Я честно вам могу сказать. Хотя пару раз пробовал половить рыбу. Мне как-то не хватает чего-то. Мне нужно сидеть, концентрироваться.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: А детей в «Артеке» водят на рыбалку?

А. КАСПРЖАК: Нет. Детей на такую рыбалку, на рыбалку с крючками и так далее…

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Вот! Можно профессионального рыбака вам ещё в команду.

А. КАСПРЖАК: Нам вообще знаете сколько всего профессионального нужно?

Е. РОДИНА: Главное бы хватило этих денег — 17 млрд. Я всё возвращаюсь. Наши слушатели напоминают. Ну что, наверное, так замечательно на теме космоса мы и завершим.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: На теме рыбалки мы завершаем.

Е. РОДИНА: На теме рыбалки, на теме космоса. Успехов вам всяческих, чтобы дети радовали и чтобы никаких претензий от родителей не было.

А. КАСПРЖАК: Спасибо.

Е. РОДИНА: Именно потому, что всё было идеально с обоих сторон.

А. КАСПРЖАК: Чтобы дети радовались.

Е. РОДИНА: И радовались и дети, и вы.

А. КАСПРЖАК: А мы тогда порадуемся.

Е. РОДИНА: И мы вместе с вами.

А. КАСПРЖАК: Спасибо.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Спасибо.

Е. РОДИНА: Спасибо огромное. Генеральный директор детского центра «Артек» Алексей Каспржак был гостем программы «Подъём» на радио «Говорит Москва». Катерина Звягинцева.

Е. ЗВЯГИНЦЕВА: Екатерина Родина. Услышимся через неделю.

Е. РОДИНА: Всем хорошего дня.