• Интервью Захара Прилепина

    15:05 Ноя. 13, 2015

    В гостях

    Захар Прилепин

    Писатель

    Ю. БУДКИН: Это радиостанция «Говорит Москва». Сегодня пятница, 13 ноября. Сейчас 15:07. Меня зовут Юрий Будкин. Добрый день. Наш гость сегодня – писатель Захар Прилепин. Захар, добрый день.

    З. ПРИЛЕПИН: Здравствуйте.

    Ю. БУДКИН: Прямой эфир. Поэтому можно звонить по телефону 7373948. Код города – 495. Можно писать через сайт govoritmoskva.ru сообщения в эфир. Есть возможность писать через Twitter пользователю govorit_msk. Всё объявлено. Давайте вот с чего. Смотрите, Захар. Сейчас довольно много в лентах новостей говорят о возможности введения в России выездных виз. Потому что не очень понятно, насколько люди понимают опасность, которая их ждёт за границей. И якобы сейчас обсуждается история, что человеку, который поедет за границу, будут вызывать специальное учреждение, видимо, Федеральную миграционную службу, задавать вопросы «понимаете ли вы, куда едете?». Как вы относитесь к этому?

    З. ПРИЛЕПИН: Мне не очень нравится. Потому что так много людей будет задействовано в бесперспективной затее. И вообще количество человеко-часов, которое будет потрачено на это действие, можно потратить на другие, более благие, дела. Пускай лучше озеленяют Москву.

    Ю. БУДКИН: Хорошо. Понятно же, что эти люди не будут озеленять Москву. Но, с другой стороны, а каким образом… потому что у них профессия другая – документы составлять. Ведь 80 000 человек, по последним данным, было в Египте на тот момент. Неужели они не понимали, куда они едут? Это опасный регион. Даже если бы не падал самолёт.

    З. ПРИЛЕПИН: Как же опасный регион? Какая статистика опасности у нас в Египте? Туда переездило уже полстраны, 100 млн человек, и ничего ни с кем не случилось. Чем же он опасен?

    Ю. БУДКИН: Тогда депутаты Государственной Думы. Как вы относитесь к тому, что они на этом фоне, на этой волне начинают теперь говорить о том, что надо ещё Тунис как-то запретить, надо ещё Турцию запретить.

    З. ПРИЛЕПИН: Я высказал свою точку зрения по этому поводу. Мне кажется, что это нелепая затея. Во-первых, люди сами ­имеют право заниматься любым экстремальным туризмом, не то что в Тунис или в Турцию. Они могут поехать куда угодно, на Донбасс могут поехать, могут в Сирию поехать. Это личное право каждого человека – распоряжаться своей жизнью, чтобы это не приносило вреда другим.

    Ю. БУДКИН: Смотрите, может быть, никакого вреда другим и не будет. Но ведь как только возникает опасность для жизни, государство должно будет использовать инструменты Министерства по чрезвычайным ситуациям, чтобы людей вывозить. В общем, короче, дорого этот экстремальный туризм обходится другим.

    З. ПРИЛЕПИН: Дорого, да. Для этого эти службы и существуют, которые вывозят или привозят. Они существуют для того, чтобы людей спасать. А люди лезут на горы, ныряют под воду. Давайте Конюхова будем просить, чтобы он не плавал больше, выездную визу… Скажем – это очень опасно, посиди-ка ты дома, Фёдор.

    Ю. БУДКИН: Хорошо, тогда по-другому. Жираф Мариус через сайт govoritmoskva.ru пишет, что многие даже не знали, что в Египте на Синае идут какие-то боевые действия. То есть люди слишком легкомысленные.

    З. ПРИЛЕПИН: У нас есть для этого средства массовой информации, есть медиа, есть туристические агентства, которым можно разослать указитки, где они будут просто оповещать тех людей в обязательном порядке. Как у нас запретили курить в кафе – и все кафе запретили курить. Можно все фирмы обязать, чтобы они людей предупреждали, что туда не ходи, а сюда ходи. Зачем создавать целую службу, мотать людям нервы и тратить их очень драгоценное время. Я сам много езжу по заграницам. Я представляю, сколько я буду тратить время на эти визы. Я же просто ошалею.

    Ю. БУДКИН: Хорошо. То, что сейчас самолёты не летают в Египет, насколько это тогда справедливо?

    З. ПРИЛЕПИН: Это нормально. Не знаю, насколько это рационально. Для успокоения собственной совести нам надо некоторое время не летать Египтом. И соседние страны тоже опасны, тоже надо постелить соломку.

    Ю. БУДКИН: Некоторое время, постелить соломку – это насколько надолго должно быть?

    З. ПРИЛЕПИН: Пока не разберёмся с запрещённой одной организацией.

    Ю. БУДКИН: Вот так даже. Это связано, вы полагаете?

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно.

    Ю. БУДКИН: Но запрещённая организация действует не только в Египте.

    З. ПРИЛЕПИН: Это связано вообще с восприятием. А там риски наиболее велики. Если риски наиболее велики, значит в этом месте надо постелить соломки, там не летать, изменить маршруты или вообще не летать, а добираться другим способом, вплавь.

    Ю. БУДКИН: Я всё-таки повторю. Если это связано с этой одной запрещённой организацией, то тогда ведь правда нужно регион как-то так или иначе закрыть для нас.

    З. ПРИЛЕПИН: Надо иначе летать. Но как закрыть Египет? Египет – отдельная светская страна, где отдыхает огромное количество людей и граждан других стран. Почему только Россия начинает таким образом себя вести?

    Ю. БУДКИН: Великобритания ещё.

    З. ПРИЛЕПИН: В Великобритании тоже выездные визы7

    Ю. БУДКИН: Нет, там речь идёт о полётах самолёта.

    З. ПРИЛЕПИН: Ну, понятно.

    Ю. БУДКИН: Жираф Мариус напоминает, что над зоной антитеррористической операции в Донбассе спокойно продолжали летать пассажирские самолёты, пока страшное не произошло. С вашей точки зрения, насколько уместны аналогии между падением одного самолёта и другого?

    З. ПРИЛЕПИН: Все аналогии уместны. Почему бы об этом не говорить? Просто Донбасс был местом непосредственного ведения боевых действий, а Египет всё-таки нет. Поэтому она такая непрямая.

    Ю. БУДКИН: А вы следите за тем, что в Донбассе происходит сейчас?

    З. ПРИЛЕПИН: Я туда и езжу непрестанно.

    Ю. БУДКИН: С вашей точки зрения, а что там сейчас?

    З. ПРИЛЕПИН: Я не уполномочен эти вещи произносить по массовому медиа. Но я думаю. что, мягко выражаясь, территория Донбасса не принадлежит Украине, и вся эта минская казуистика скрывает под пологом тайны мягкое отторжение Донбасса от Украины. И об этом осведомлены прекрасно и во Франции, и в Германии.

    Ю. БУДКИН: Означает ли это отторжение в свою очередь присоединение к какой-то другой стране?

    З. ПРИЛЕПИН: Нет, не означает. И я думаю, что этого не случится в ближайшей перспективе в документальном виде, как с Крымом. Но это всего лишь печать на бумаге, вот и всё. А то, что будет в действительности – это будет в действительности.

    Ю. БУДКИН: А что будет в действительности?

    З. ПРИЛЕПИН: Ещё раз говорю, это не будет территорией Украины, это будет территорией, на которой циркулирует рубль, в которой дружественный России управленческий аппарат, в которой дружественные России вооружённые силы, народная милиция.

    Ю. БУДКИН: Дружественные или зависимые?

    З. ПРИЛЕПИН: Нет, глубоко дружественные.

    Ю. БУДКИН: Сергей спрашивает: «Захар, для вас важно – на Донбасс или в Донбасс, на Украину или в Украину?». Это политический вопрос.

    З. ПРИЛЕПИН: Я, честно говоря, не заморачиваюсь. Когда я бывал на Украине, в Украине, если меня поправляли, я ради их удовольствия говорил и «в Украине». На самом деле, выступая на Украине, я старался вообще не это произносить. Потому что у меня есть привычка говорить «на», и я говорил «в вашем замечательном государстве» или «в вашей замечательной стране», чтобы не путаться. Я сам говорю «на Украине».

    Ю. БУДКИН: 151-й задаёт почти глобальный вопрос: «Почему нас так все боятся на планете Земля?». Два вопроса. Ещё: «Мы агрессоры или носители мира, с вашей точки зрения?».

    З. ПРИЛЕПИН: Мы нормальное государство, которое отстаивает нормально свои суверенные интересы. Надо понимать, что Россия, скажем, в 48 раз больше Франции, у нас в 48 раз больше конфликтных территорий, больше соседей, больше возможностей, для того чтобы так или иначе иметь потенциальный конфликт. Просто из-за нашей истории и нашей географии у нас накоплено какое-то количество проблем. Мы их сообразно своим возможностям пытаемся разрешать. Мы гораздо менее агрессивны, чем многие другие политические игроки на Земле.

    Ю. БУДКИН: Когда вы говорите, что это как-то связано с территорией, получается, что конфликты страны связаны с её размерами, а не с населением? Ведь население у нас не самое большое.

    З. ПРИЛЕПИН: Население не самое большое. Но границ-то много. Понимаете, границ много. И на каждой границе можно поставить военную базу. Много бывших республик СССР, где меняются правительства, которые тоже имеют свои внутренние военные конфликты. И мы на всё это вынуждены реагировать, мы не Бельгия.

    Ю. БУДКИН: По поводу реакции тут тоже один из наших слушателей спрашивает, сейчас я найду, очень много вопросов. Ещё раз напомню, это Захар Прилепин с нами. Можно по телефону, можно через СМС, можно через сайт, можно через Twitter. Марина пишет через сайт govoritmoskva.ru: «В социальных сетях распространяется информация про возможные взрывы в торговых центрах. Что теперь, в магазины не ходить?». Вы слышали наверняка, что вчера террористическая организация «Исламское государство» распространяла видео по поводу того, что это будет уже на территории России. Как к этому относиться?

    З. ПРИЛЕПИН: Относиться к этому надо с чувством стоицизма. Потому что все военные конфликты, которые Соединённые Штаты организуют по земному шару, а их гораздо больше, чем у России, они 10 раз за последние 20 лет развёртывали войска, а мы – один. И они всерьёз ужесточили ситуацию внутри страны, они ограничили права граждан, у них на каждом углу висят предупреждения обо всех этих вещах. То есть это нормальное состояние страны, которая имеет те или иные интересы. И не надо впадать в панику. Мы переживали и более худшие времена.

    Ю. БУДКИН: Тогда, с другой стороны, прямо скажем, на ближневосточном направлении Россия действует не первой. До этого там были Соединённые Штаты Америки. Но почему мы подозреваем, что сбивать начали наши самолёты?

    З. ПРИЛЕПИН: Потому что мы наиболее успешно стали там действовать. Если эта версия верна. Она, возможно, и не верна.

    Ю. БУДКИН: Да, это версия.

    З. ПРИЛЕПИН: Действия были более чем успешные. И, мало того, там участие и давление России может ещё и усилиться. Потом, у нас 20 млн мусульманского населения, которое так или иначе имеет…

    Ю. БУДКИН: Но мусульманское население есть и в Соединённых Штатах Америки.

    З. ПРИЛЕПИН: Мы близкие соседи. До нас гораздо ближе добраться из регионов, которые подвержены этой инфекции.

    Ю. БУДКИН: Вообще 151-й совсем уж чётко формулирует вопрос: «С вашей точки зрения, Исламское государство – это ребёнок Соединённых Штатов Америки?».

    З. ПРИЛЕПИН: Это слишком банально сформулировано. Но, безусловно, какое-то участие в создании этих уродов Соединённые Штаты… Знаете, есть такая теория управляемого хаоса. Очень многие уверены, что США создаёт этот хаос, потом управляет. На самом деле этот хаос неуправляемый. Она им не управляет. Она создаёт уродов, потом сама с ними ничего не может сделать, не может разобраться. Я ещё раз говорю: их удобное заокеанское и островное положение, конечно, избавляет их от многих проблем.

    Ю. БУДКИН: По поводу возможного хаоса Жираф Мариус возвращает на Донбасс и пишет: «В социальных сетях каждый день пишут о перестрелках, чуть не о возобновлении боевых действий. При этом пресса молчит. Но вы хотя бы знаете, что там на самом деле происходит?».

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно. В Донецкой области позиционные перестрелки происходят в ежедневном режиме. Есть погибшие. А в Луганской области уже достаточно давно всё гораздо спокойнее и тише. А Донецкая во все перемирия, сколько их уже было, боевые действия там практически никогда не прекращались.

    Ю. БУДКИН: Вообще когда больше говорили о Луганске и Донецке, очень часто использовали понятие «русский мир». Владимир Казаков спрашивает: «Какие, с вашей точки зрения, нации входят в русский мир, а какие не должны туда входить?». Вообще что такое нации в русском мире?

    З. ПРИЛЕПИН: Тут вопрос не в нациях, а нужна заявка от того или иного сообщества людей, государства или интеллигенции о том, что они воспринимают себя частью русского мира. И это не минует нас, если такие процессы будут происходить в тех или иных регионах. А уже другой вопрос – как мы будем на это реагировать и что мы будем с этими людьми делать?

    В контекст русского мира так или иначе, не по украинскому образцу, входят все бывшие республики Советского Союза.

    Ю. БУДКИН: Все бывшие республики?

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно. И прибалтийский пояс, и Казахстан, и Узбекистан. Конечно, там по-прежнему сильно влияние России. И, более того, оно, конечно, будет увеличиваться. И Армения, конечно, и Азербайджан, конечно. Оно будет увеличиваться в той или иной форме – в экономической, в культурной. И это неизбежно. Понимаете, Советский Союз и Российская империя не были случайным образованием. Это не было наспех сшитое лоскутное одеяло. В нём была своя логика. Она нам показалась ложной в 1991 году 19 августа. Но она не ложная. И все эти процессы будут иметь место ещё в течение многих лет и веков.

    Ю. БУДКИН: Всё-таки создаётся впечатление, что так или иначе эти бывшие советские республики пытаются как можно дальше уйти от Российской Федерации.

    З. ПРИЛЕПИН: Кто-то пытается, кто-то не пытается.

    Ю. БУДКИН: Вы говорите, что этот процесс обречён.

    З. ПРИЛЕПИН: Этот процесс разнородный. Но никто не сможет отрезать кусок своей территории и на маленьком плоту переместиться к границам Латинской Америки, чтобы оттуда махать ручкой «до свидания, Россия». Они будут всегда нашими соседями. И давайте прямо скажем радикально: безусловно, большинство этих стран не обладают той долей суверенитета, которой они хотели бы обладать.

    Ю. БУДКИН: На каком основании вы делаете этот вывод?

    З. ПРИЛЕПИН: Сейчас расскажу одну историю. Я летел однажды с одним азербайджанским чиновником в самолёте. И он как-то разговорился со мной, не зная меня, рассекретничался и сказал, что, знаете, если сейчас начнётся большая война в Иране, допустим, и США введут туда войска, то Россия, просто не спросив нас, тут же введёт войска в Азербайджан, дойдёт до границы, будет там стоять и просто не поинтересуется даже нашим мнением. Может, как-то поинтересуется, заключит договор, но в принципе мы понимаем, что это не вопрос реального обсуждения. Если России надо, она это сделает. Вот и всё.

    Я вдруг понял тогда, что вся эта перманентная истерика прибалтийских властей тоже построена на этом. Конечно, они понимают, что при серьёзном разрешении каких-то вопросов их суверенитет будет весить очень мало.

    Ю. БУДКИН: Тогда Жираф Мариус, во-первых, спрашивает о принадлежности к русскому миру: «С вашей точки зрения, критерий языка главный?».

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно же, он не основной. Но мы не можем прекращать влияние российской культуры. Мы должны это влияние увеличивать. Это совершенно нормально. Так все страны себя ведут. Недавние законодательные акты по поводу продвижения русского языка на это, конечно, направлены.

    Ю. БУДКИН: Когда вы сейчас говорите о том, что прибалтийские страны – это по сути русский мир…

    З. ПРИЛЕПИН: Я так не говорил. Я говорил, что они находятся в контексте экономического, культурного, исторического и так далее влияния России.

    Ю. БУДКИН: Хорошо. Когда мы говорим, что они в контексте русского мира, тогда не вызываем ли мы сами у них панику? Они же боятся нашей агрессии, захвата. И 151-й заодно: «Почему тогда эти страны не хотят с нами дружить? Блин, просто злит».

    З. ПРИЛЕПИН: Нет. Это, конечно, какие-то страны не хотят дружить, какие-то страны хотят чувствовать себя королями на евразийском пространстве и даже имеют территориальные и экономические претензии к России. Но это не отменяет сути. Понимаете, Россия является основным субъектом политики на евразийском пространстве прост по факту. Не потому что мы агрессивные. Мы 25 лет не занимались никакой экспансией ни в одной советской республике – ни культурной, ни экономической. Ничего по этому поводу не произошло. Не прекратился этот страх, не прекратились эти наезды, не прекратились эти суды над российскими ветеранами, не прекратились эти марши бывших эсэсовцев. Более того, все эти малосубъектные страны стали вписываться в противоположный блок НАТО на тех или иных основаниях. То есть если мы не участвуем в этой истории, это не означает, что она прекращается. А так как она не прекращается, мы вынуждены в ней участвовать.

    У нас здесь пятая колонна, а у них там наша пятая колонна. Вот количество нашей пятой колонны даже в прибалтийских странах весьма велико. Просто у них там нет такого права голоса. Но если запустить кое-какие процессы в некоторых этих республиках, там может такое начаться, что мало не покажется.

    Ю. БУДКИН: Теперь дальше. Если мы говорим о количественном или качественном продвижении, Хокофого спрашивает: «С вашей точки зрения, почему Харьковская область Луганск и Донецк в своё время не поддержала?».

    З. ПРИЛЕПИН: Она поддержала. Там ходили огромные… Вы знаете, я не обладаю точными цифрами, но там количество людей, которые были брошены в тюрьмы, замучены, которых пытали и которых убили, и в Харьковской области, и в Одесской области, и в Запорозье огромно. Я присутствовал и сам занимался обменом пленных. И там огромное количество русских мужиков 45-60 лет, таких активистов вот этого так называемого сепаратистского движения – это количество было огромное. Мы просто не знаем о том, какой там беспредел творился. Ни один Красный крест, ни одно ОБСЕ туда не поехало смотреть на этот беспредел. Просто Одесса выплеснулась, остальное прошло тихо и незаметно. Потому что зверства, которые творились летом в некоторых областях Украины прошлым летом, они не поддаются никакому описанию. Это повод для отдельного серьёзного суда.

    Ю. БУДКИН: Харьковчанин пишет: «Харьков не трожь, не нужна нам никакая Новороссия». А Ипатий почему-то уверен, что в Новороссии будет полномасштабная война и спрашивает: «Как вы думаете, когда будет – до выборов 2018 года или ещё раньше?».

    З. ПРИЛЕПИН: Да не будет там. Шансы 50 на 50. Никто не заинтересован в полномасштабной войне, и самое главное и самое неприятное для Украины, я ещё раз говорю, что Европа сливает этот конфликт. Только США в нём заинтересованы и определённые радикальные силы на Украине. Украина сама отлично отдаёт себе отчёт, что без посторонней внешней помощи она не способна одержать победу над вооружёнными силами Донецка и Луганска. Не способна. Она будет всякий раз проигрывать новые военные действия.

    Ю. БУДКИН: Тогда ещё одно объяснение по поводу того, что уже было. Людовик XIV, так человек подписывается: «Зачем два раза при взятии в котёл украинских войск Россия выступала за то, чтобы окружённых военных выпустить?».

    З. ПРИЛЕПИН: Это нормально. Надо было их уничтожить? В этом нет никакого смысла даже стратегического. На Украине живёт 40 млн человек. Они всё равно пройдут мобилизацию и наберут новых людей. Зачем людей убивать? Это жестоко.

    Ю. БУДКИН: 7373948. Захар, я попрошу вас надеть наушники. 495-й код. Слушаем вас, здравствуйте.

    СЛУШАТЕЛЬ: Алло, добрый день. Вадим, Подмосковье. Захар, вопрос такой: недавно в Нью-Йорке открыли памятник голодомору бендеровцы. Не стоит ли России тогда открыть памятники геноциду, памятник разгромленным странам или Хиросиме? Вы бываете на всяких публичных мероприятиях. А вы поднимите этот вопрос, если это вам удастся. Спасибо.

    З. ПРИЛЕПИН: Спасибо. Да, действительно, хороший вопрос. Потому что Россия отличается этой замечательной чертой: мы не очень интересуемся язвами других стран. Я как-то ездил в одну европейскую страну. Мне сказали остроумную фразу, что здесь любимые блюда – плохие новости из России. И там всегда на всех полках, где представлена Россия, лежат книги про ГУЛАГ, про голодомор, про Политковскую, про всё. Я не помню, чтобы мы Францию, Германию или США изучали именно с этой точки зрения. У нас лежат книжки Хемингуэй, Томаса Манна, Марка Твена и всё остальное. Нас не интересуют язвы. А там интересуют. Хотя история взаимоотношений США…

    Ю. БУДКИН: А вы давно были в книжном магазине?

    З. ПРИЛЕПИН: Все бывают в книжном магазине.

    Ю. БУДКИН: Там же теперь современных книг много.

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно, есть современные книги. Я имею в виду, что никогда в топе продаж не будет какая-нибудь книга о зверствах США по отношению к тем или иным слоям собственного населения. Мы очень мало про это думаем, мы мало помним масштабы геноцида индейцев, которые там были произведены. Конечно, человек сказал, с одной стороны, остроумную вещь, но, с другой стороны, она вполне рациональна.

    Ю. БУДКИН: Но, с другой стороны, ведь украинцев в Штатах много. Много ли у нас индейцев?

    З. ПРИЛЕПИН: Русская душа всемирна и отзывчива. Мы все с детства болели за индейцев в вестернах. Поэтому, конечно, мы имеем право.

    Ю. БУДКИН: Как вы понимаете историю «Charlie Ebdo»?

    З. ПРИЛЕПИН: Скотство какое-то. Причём, я много раз был во Франции. Оно какое-то не очень характерное даже для французского национального характера. Я не очень понимаю, что это за люди.

    Ю. БУДКИН: Когда говорят, что мы зря так шумно реагируем, по сути дела им дополнительную рекламу, насколько эти люди правы?

    З. ПРИЛЕПИН: Слушайте, все на всех реагируют. Почему бы не реагировать? Это демонстрация совершенно отвратительного отношения к России. Почему нам на это не реагировать? Все на это реагировали во все времена. И в XIX веке наши граждане, русские писатели и поэты реагировали на карикатуры.

    Ю. БУДКИН: Говорят: это малотиражное издание.

    З. ПРИЛЕПИН: Весь мир его обсуждает. Почему малотиражное издание. Все обсуждают его на всей планете. Не только мы.

    Ю. БУДКИН: 7373948 – телефон прямого эфира. Код города 495. Степан спрашивает: «А вы над какой книгой сейчас работаете?».

    З. ПРИЛЕПИН: Я только что закончил книгу «Непохожие поэты». Книга является биографией трёх поэтов сразу: Анатолия Мариенгофа, Владимир Луговского и Бориса Корнилова. И завтра в ЦДЛ в 19:00 я буду её презентовать. Приходите, можно будет сразу её купить.

    Ю. БУДКИН: С одной стороны, работа над этим. С другой стороны – политика. В любом случае, ведь когда вы едете на Донбасс, вы же понимаете, что это политика?

    З. ПРИЛЕПИН: Для меня это не столько политика, сколько такая семейная история. Я вас понимаю, что там моя родня, я еду к своей родне и переживаю о том, чтобы у них всё как можно скорее закончилось.

    Ю. БУДКИН: То есть нет пересечения этих двух миров?

    З. ПРИЛЕПИН: Да нет, есть. Вы знаете, в России все писатели были всегда политизированы. Я ж себя ни с кем не сравниваю. Но я напомню, что в поздние годы, в последние годы жизни Пушкина, Тютчева они даже не публиковали своих стихов, они были абсолютно политизированы. Достоевский начинал день с чтения газет, и Некрасов, и так далее, и тому подобное. Это нормальное состояние русского литератора.

    Ю. БУДКИН: Снова наушники. 7373948. Слушаем вас, здравствуйте. Алло.

    СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Георгий. Захар, хотел бы у вас спросить: не пора ли оформить коалицию России, Ирана и Сирии на более высокий уровень?

    Ю. БУДКИН: Что вы имеете в виду?

    СЛУШАТЕЛЬ: Принять эти государства в состав ОДКБ.

    Ю. БУДКИН: Вот так.

    З. ПРИЛЕПИН: Я думаю, что у нас современная российская дипломатия находится на таком высоком уровне, на каком она очень давно не находилась. Я думаю, что все эти вещи ведомство Лаврова всерьёз осмысляет.

    Ю. БУДКИН: С вашей точки зрения, это секретное оружие, которое как бы случайно показали по телевизору, оно реально существует?

    З. ПРИЛЕПИН: У нас много всякого секретного оружия, конечно. У нас есть в запасе всякие дубинки, кастеты и кортики, которые мы можем продемонстрировать в подворотне.

    Ю. БУДКИН: Писатель Захар Прилепин сегодня в программе «Пиджаки». Сейчас 15:30, на очереди новости, потом реклама, потом мы продолжим.

     

    НОВОСТИ

     

    Ю. БУДКИН: Мы продолжаем. Это программа «Пиджаки». Радиостанция «Говорит Москва». Сегодня пятница, 13 ноября, 15:35. В студии Юрий Будкин. Наш гость – писатель Захар Прилепин. Это прямой эфир. Поэтому вопросы и через сайт, и через Twitter, и через СМС-портал, и прямо по телефону. Вопросов много. Человек подписался Вот: «Вам интересна современная русская поэзия?». И дальше: «Есть ли кто-либо близкий по масштабу, например, Вознесенскому и Евтушенко?».

    З. ПРИЛЕПИН: Я не уверен, дай Бог здоровья Евгению Александровичу Евтушенко, что он является, тем не менее, точкой отсчёта. Олеся Николаева – мощнейший поэт, огромный поэт, замечательный. Станислав Минаков – сильный поэт. Дмитрий Львович Быков не уступает ни Евтушенко, ни Вознесенскому в масштабности.

    Ю. БУДКИН: Владимир Казаков спрашивает: «Что вас как писателя в современной России вдохновляет?».

    З. ПРИЛЕПИН: Меня вдохновляют удивительные люди, вдохновляют ополченцы, которых я вижу, вдохновляют молодые специалисты, вдохновляют студенты, которые собираются жить и работать в России. Меня ещё вдохновляет великое ощущение надежды и собранности, которые демонстрируют множество моих сограждан.

    Ю. БУДКИН: Тогда 731-й пишет, что очень уважительно относится к вам и вашей жизненной позиции. Но дальше пишет, это прямая цитата: «Но не понимаю ваши отношения в прошлом с той самой пятой колонной». Он их вообще либерастами называет.

    З. ПРИЛЕПИН: Да, в какое-то время у меня была надежда, которую я личным опытом хотел апробировать, на себе испытать. Я пообщался достаточно близко со всеми этими персонажами – и с покойным Немцовым, и с Альфредом Кохом, и с многими-многими из них. Мне казалось, так как мы все люди, мы способны о каких-то вещах договориться. И встречались, действительно, за разговором в беседах вдруг выяснялись какие-то вещи, что они во многом согласны. Но как только прозвучал колокол и случился Крым, вдруг этих людей просто снесло с катушек. Там есть люди, которых не снесло, но они не высказывают свою точку зрения никогда: они молчат по этому поводу. Есть несколько очень известных персонажей, с которыми…

    Ю. БУДКИН: То есть у них снесло, но они молчат?

    З. ПРИЛЕПИН: Нет. У них как раз не снесло. Они нормальные. Они как бы либералы и либералы.

    Ю. БУДКИН: Но договориться можно?

    З. ПРИЛЕПИН: Договориться можно. Но они никогда не выскажут свою точку зрения. Они просто тихо дома выпьют за Крым, всё понимают про Сирию. Но они никогда, в отличие от многих-многих, которые высказываются громко, они не высказываются. Поэтому в России либерализм ассоциируется с Виктором Шендеровичем и с этими персонажами, которые куда серьёзнее и глубже.

    Ю. БУДКИН: Виталий 44-й спрашивает вашего мнения. Кстати, слушаете, а вы в «Активном гражданине» голосуете?

    З. ПРИЛЕПИН: А что это такое? Нет.

    Ю. БУДКИН: Тогда ваше мнение по переименованию статуса метро «Войковская».

    З. ПРИЛЕПИН: Это достаточно долгая история, которую надо воспринимать всё-таки в контексте эпох. Я в целом против переименования. Мне кажется, что это дело москвичей, московская история, пускай сами москвичи и выберут. Если переименуют, я не буду копья ломать.

    Ю. БУДКИН: А тогда по-другому. Так как голосуют, что называется, публично, и уже понятно, что большинство голосует против переименования, чем вы это объясняете?

    З. ПРИЛЕПИН: Я думаю, что эти просоветские симпатии имеют место быть. И самое главное, самый важный момент – что люди  в России уже знают, что то, что начинается с лёгкого праведного антисоветизма, вот давайте помянем этих, давайте помянем тех, она в 99 случаев из 100 заканчивается тотальной русофобией. Как на Украине свалили памятник Ленину – вроде имеют на это право. А потом всё это превращается в совершенно другое. То же самое были процессы в Перестройку. Начали с жертв репрессий, а закончилось тем, что Россия – мрачная раба, здесь надо всё перелопатить, поломать и вообще желательно распустить эту страну.

    Ю. БУДКИН: Но если перелопатить и поломать, то почему тысячи Лениных остались? Их же никто не снёс.

    З. ПРИЛЕПИН: Да. Что-то осталось, что-то не осталось. У нас нет 15 республик, у нас потеряно колоссальное количество экономических ресурсов, у нас целые поколения выросли с мозгами набекрень. Поэтому не до всего руки дошли. Это была бы серьёзная гражданская война. Потому что даже в самые мрачные антисоветские годы 1990-е, и тогда миллионы людей сохраняли верность этим идеалам, и им симпатизировали. И ломать Ленина с дракой в каждом городе – на это сил не хватило бы. А так дай им волю – они сломали бы с удовольствием.

    Ю. БУДКИН: Хорошо, а памятник Владимиру у Кремля?

    З. ПРИЛЕПИН: Хорошо. А что плохого в памятнике Владимиру?

    Ю. БУДКИН: Не знаю. Виталий 44-й спрашивает: как вы к этому относитесь?

    З. ПРИЛЕПИН: Мне кажется, что Россия должна очень грамотно отжимать у всех претендующих стран и наших бывших соседей и родственников наследство Древней Руси, или, более того, даже империи Чингисхана, отжимать это в свою пользу. Потому что мы наследники Чингисхана, и, безусловно, мы прямые наследники Древней Руси.

    Ю. БУДКИН: В этот момент говорят, что, мол, князь Владимир был недостаточно хорош и у него были, прямо скажем, чёрные периоды в истории.

    З. ПРИЛЕПИН: Да кто был хороший? А в Англии стоит памятник Кромвелю, цареубийце. Вообще в истории мало хороших людей. В основном плохие. Кроме Махатмы Ганди и ещё трёх персонажей, как один человек сказал, и пообщаться не с кем.

    Ю. БУДКИН: А вам-то есть с кем пообщаться?

    З. ПРИЛЕПИН: Я с удовольствием общаюсь со всеми ключевыми персонажами российской истории. А то, что там демон на демоне и тиран на тиране – ну что ж поделаешь, в жизни так обстоит.

    Ю. БУДКИН: Геша спрашивает: «А как вы оцениваете внутреннюю политику Путина, особенно разрыв в доходах?», - так я понимаю Гешу. Это не опасно для России?

    З. ПРИЛЕПИН: Да никто не может это оценивать положительно. Потому что Россия, как ни удивительно для нашей либеральной общественности, остаётся буржуазной страной, которая применяет жёсткие либеральные практики, и до недавнего времени проводила все те реформы, которые проводятся в этих несчастных странах Восточной Европы – в Польше, в Болгарии, и которые там ни к чему хорошему не приводят. Поэтому внешняя политика – одно, а внутренняя политика вызывает у граждан России когнитивный диссонанс, потому что мы не можем чувствовать себя праведниками, великим экспансивным государством и одновременно плодить своих миллиардеров, откачивать доходы за рубеж и жить в такой жесточайшей разнице между богатыми и бедными. Страна вынужденно будет леветь, это неизбежно совершенно, она будет леветь.

    Ю. БУДКИН: Всё-таки Москва становится всё краше, улицы всё пешеходнее, памятники появляются – всё это дорого, и вот Виталий 44-й продолжает своё: «У нас деньги что, в кризис некуда девать?».

    З. ПРИЛЕПИН: Во все времена и при любых цивилизациях большое внимание уделялось усилению и продолжению своей разнообразной культурной политике, потому что страна, как ни странно, иррациональным образом стоит именно на этих основаниях. До тех пор, пока она себя уважает, до тех пор, пока она уважает свою религию, свою историю, своих исторических персонажей, она имеет возможность противостоять любым внешним угрозам. Поэтому на это надо, вопреки всему, изыскивать средства. Это совершенно нормально.

    Ю. БУДКИН: Я просто не знаю. Поэтому, видимо, 373-й в курсе. Он утверждает, что вы перемещаетесь не на УАЗ Патриоте, а на автомобилях иностранного производства.

    З. ПРИЛЕПИН: А что в этом плохого? У меня, может быть, иностранная кофта, я могу иностранной зубной щёткой пользоваться. Что в этом дурного? У меня был и УАЗ Патриот, сейчас другая машина. Я вообще не вижу в этом никаких проблем.

    Ю. БУДКИН: Это не проблема?

    З. ПРИЛЕПИН: Да нет, конечно, не проблема.

    Ю. БУДКИН: Импортозамещение… Это разные вещи.

    З. ПРИЛЕПИН: Да нет, почему это разные вещи? Мы пользуемся тем, чем удобно пользоваться, я плачу за эту машину налоги. Финансовый оборот, связанный с этим, тоже остаётся в России. Это русские деньги, которые я отдал русскому человеку за эту машину.

    Ю. БУДКИН: По поводу налогов вы на стороне дальнобойщиков, когда они тут дороги перекрывают и мешают передвигаться? Они говорят: на нас очередной налог вводят. Мы вынуждены будем вам всё… Короче, «вам всё дороже будем, но мы за вас».

    З. ПРИЛЕПИН: Люди имеют право на социальное негодование, в том числе дальнобойщики.

    Ю. БУДКИН: Реализуя это право, они ведь мешают нам с вами.

    З. ПРИЛЕПИН: Да, мешают. Но у них нет никакой другой возможности обратить наше внимание. Мы тоже в пору молодости, будучи радикальными ребятами, перекрывали улицы и всякие вещи совершали. И я по этому поводу не был на стороне автомобилистов.

    Ю. БУДКИН: Вы говорите «я в молодости совершал эти вещи зря»?

    З. ПРИЛЕПИН: Нет, правильно мы делали.

    Ю. БУДКИН: 7373948 – телефон прямого эфира. Снова я попрошу вас надеть наушники. Слушаем вас, здравствуйте.

    З. ПРИЛЕПИН: Юрий, добрый вечер. Это Фрол.

    Ю. БУДКИН: Прошу.

    СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Захар. Я человек, тоже симпатизирующий левым убеждениям. Я не могу себя назвать прямо настоящим леваком. Но симпатизирую. Поэтому у меня вопрос вот какой. Ведь не секрет, что Россия до сих пор расколота на красных и белых. И не секрет, что белые очень часто взаимодействовали с коричневыми против красных. Мы в истории XX века это видели. Как вы думаете, на каких условиях вообще возможен внутрироссийский политический диалог, с тем чтобы в конце концов когда-то изжить эту проблему? Ведь эта проблема не даёт нам двигаться дальше. Вот этот внутренний раскол. Понимаете, нам нужен белый дом над трубой. Мы должны в конце концов выбрать эту позицию, чтобы все с ней согласились…

    З. ПРИЛЕПИН: В этом смысле у нас всё нормально. Никаких белых, кроме традиции уважать Колчака или артиста Хабенского, который играет Колчака, но никакой особенной белой традиции нет. Никаких белых сейчас по сути. И всё это прекрасно было продемонстрировано на Донбассе и в Крыму, когда и белые, и красные вместе сходились под одними знамёнами. Эти белые ещё и спасали памятники Ленину. А когда уже написало колоссальное количество аристократии, которая уехала на Запад ещё в первую волну эмиграции, написало письмо в поддержку России, в поддержку Крыма, когда Шаховские, Трубецкие и все прочие, и наследники монарших фамилий всё это поддержали, тогда стало понятно, что произошла просто симфония, объединение. Нет в России проблем между белыми и красными, есть проблемы между западниками и почвенниками.

    Ю. БУДКИН: А что это за проблема?

    З. ПРИЛЕПИН: Проблема радикализировалась до уже некого карикатурного вида. Недавно Артемий Троицкий, музыкальный критик, сказал, что я хочу, чтобы в России всё обвалилось, она распалась на много частей и чтобы этой страны вообще не было в этом виде, потому что это чудовище, а не страна. Он просто это вслух высказывает, как высказывала раньше Новодворская. Но так или иначе серьёзный процент людей, разделяющих эти убеждения, плюс-минус думают так: либо такая Россия, какая им нужна, либо пусть не будет никакой вообще.

    Ю. БУДКИН: Просто если мы говорим о вот этом конфликте, причём, обостряющемся конфликте, ведь нельзя не заметить, что то, что делается в экономике – оно ведь для почвенников.

    З. ПРИЛЕПИН: Нет, не для почвенников. Это большая проблема, потому что экономический блок, ещё раз повторяю, не господином Глазьевым управляется, а совсем другими господами.

    Ю. БУДКИН: А если бы господин Глазьев управлял им, что бы изменилось?

    З. ПРИЛЕПИН: Все те вещи, которые мы с вами обсуждаем, все те вещи, связанные с участием России в разнообразных финансовых манипуляциях, с банковской системой, с нашей зависимостью от доллара, со всем этим блоком вопросов, они бы решались другим, а зачастую противоположным образом, потому что Россия не может существовать в интересах ряда толстых кошельков.

    Ю. БУДКИН: Но так может быть, что в системе власти есть небольшая часть, которая идёт наперекор всей власти?

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно. Так или иначе, в России существуют определённые люди, определённые финансовые силы, по-прежнему контролирующие экономический блок, ряд медийного блока и ряд финансовых структур, экономических структур, которые действуют жестоко в своих интересах. И весь этот наш праздник, вся русская весна – им она совершенно до лампочки. И, более того, это им откровенно не нравится, и они ждут любой возможности, чтобы всю эту историю переиграть в своих интересах.

    Ю. БУДКИН: То есть разделение общества по отношению к празднику русской весны?

    З. ПРИЛЕПИН: Это не разделение общества. Это люди, которые не хотят находиться под санкциями, которые хотят…

    Ю. БУДКИН: Подождите, а вы хотите находиться под санкциями?

    З. ПРИЛЕПИН: Нет, смотрите. Я от этих санкций не беднею. Я без сыра пармезана и без лососины чувствую себя прекрасно. Они просто связывают своё будущее с нахождением в мировых элитных политических или финансовых клубах. А всё происходящее им мешает чувствовать себя безопасно. Они видят, как можно скорее эту ситуацию переломить, им не нравится вся эта история. Они хотят чувствовать, чтобы их деньги были в безопасности. А им наша кремлёвская власть и один человек в Кремле продемонстрировал в какой-то момент, что «Мне пофигу, что с вами случится. Арестуют их у вас – это вообще не мои проблемы». Это тот поступок, который вызвал у меня как у человека серьёзный интерес.

    Ю. БУДКИН: Виталий 44-й задаёт вам вот какой вопрос: «Коррупция во власти – это наперекор власти?».

    З. ПРИЛЕПИН: Да нет, это дурная привычка российская. Но никакого флёра оппозиционности здесь нет, конечно.

    Ю. БУДКИН: «Миллиарды денег и наши мозги утекают за границу, - пишет 912, - с вашей точки зрения, кто виноват и что делать?».

    З. ПРИЛЕПИН: Знаете, миллиарды денег… Безусловно, вся эта система, отстроенная в 1990-е годы, она построена по принципу, что деньги живут там, где им тепло. Они не имеют никакой национальности, не имеют национальных интересов. Вот эту систему надо видоизменять. Что касается мозгов…

    Ю. БУДКИН: Подождите, а у нас к деньгам должно быть тепло?

    З. ПРИЛЕПИН: У нас должно быть тепло. Но даже если им холодно, они должны быть здесь, понимаете? Даже если очень хочется их отвезти их туда, где тепло, ты не должен иметь возможности их туда оттащить. А что касается мозгов, то иногда эта проблема несколько преувеличивается. Потому что не все люди, которые туда уезжают, являются нашими мозгами. Туда уезжают и хаускиперы, и официанты, и чёрт знает кто. Процент из них мозгов, может быть, 1.5, может быть, 2. Мозги отовсюду уезжают куда-нибудь.

    Ю. БУДКИН: 7373948. Слушаем вас, здравствуйте.

    СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. У меня такой вопрос: сейчас объявился новый фюрер, который объявил крестовый поход на Россию. Неужели это можно допустить? Как вы думаете? Господин Саакашвили. Вот это очень страшная ситуация. А мы отбираем ценности у Киева и всё прочее. Это страшная дума, господа.

    З. ПРИЛЕПИН: Я не знаю, какие ценности мы отбираем у Киева. А Саакашвили – просто политический фрик. Он что угодно может объявить.

    Ю. БУДКИН: Когда говорят о повышении его влияния на Украине, на это не стоит обращать внимания?

    З. ПРИЛЕПИН: Нет, на это стоит обращать внимание. У него сверхсильные амбиции, возможно, он втайне себя видит президентом Украины и организатором нового военного нашествия на Россию, но этого не произойдёт с Саакашвили. Одесситы от него достаточно скоро устанут.

    Ю. БУДКИН: Слушаем вас, здравствуйте.

    СЛУШАТЕЛЬ: Хотел задать такой вопрос по литературе. Со времён «Саньки» как поменялась Россия, как поменялась российская армия и власть. Ну и ваше отношение к существующей…

    З. ПРИЛЕПИН: Со времён «Саньки» поменялось следующее. Те молодые ребята, которые в финале «Саньки» брали администрацию одного из российских городов, они переместились в Луганск и Донецк, и там в своё время взяли эти администрации. И сейчас большинство персонажей романа «Санька», с которых они были списаны, они там воюют, в этих регионах. А что касается армии, то я, к сожалению, и к своему даже, может, некоторому стыду я не заметил эти незримые пассы, когда российские вооружённые силы были приведены в порядок. Хотя, собственно, во время Второй чеченской кампании я, конечно, видел разительную разницу уже тогда между тем, как велась Первая чеченская и как велась Вторая чеченская кампания. Это была просто небо и земля. Оказывается, с тех пор ещё не теряли времени и очень серьёзно себя взяли в руки.

    Ю. БУДКИН: 218-й называет вас обычным подпевалой Кремля, вроде Энтео и Хирурга. Как вы обычно реагируете на подобного рода?

    З. ПРИЛЕПИН: Вы знаете, это всё очень смешно, потому что когда в 1990-е годы была некая симфония во взаимоотношениях между либеральной интеллигенцией и тогдашним Кремлём, и Ельциным, они не считали себя подпевалами, они считали, что они просто высказывают свою точку зрения, которая совпадает с государственной. Они на телевидении, они везде, они все в сливках и шоколаде не потому, что они холуи власти, а просто потому что они по совести. А если я испытываю сегодня некоторую симпатию к некоторым жестам нашей власти, то значит сразу холуи. Люди только себе позволяют иметь точку зрения, совпадающую или не совпадающую с властной. Остальные либо продаются, либо не продаются. У меня со властью сложные отношения. И на все эти инсинуации я не реагирую никак.

    Ю. БУДКИН: 111-й спрашивает: «Когда наступит золотой век Российской империи?».

    З. ПРИЛЕПИН: Понимаете, я вы знаете, как предлагаю вам думать? Я предлагаю себя чувствовать сразу во всём контексте русской истории одновременно. Вот мы сейчас с вами сидим, у нас одновременно IX, XV и XXIII век. Понимаете, вся история – это и есть наше непосредственное даже не наследство, а то, чем мы непосредственно можем пользоваться. Поэтому у нас золотой век всегда. У нас всегда сложный, трудный и одновременно сияющий русский золотой век. Он не прекращается. Все эти люди – они перемещаются из «Слова о полку Игореве» в «Войну и мир», оттуда в «Тихий Дон», а сегодня в новые тексты. Я эти типы, этих людей, этого русского священника узнаю, он один и тот же. Поэтому у меня золотой век не прекращается.

    Ю. БУДКИН: Подождите, есть такой писатель-фантаст Владимир Липунов. Не знаю, в курсе вы или нет, но он говорит, что нет развития цивилизации. Есть цивилизация. Современник наш – любой человек, который когда-либо жил.

    З. ПРИЛЕПИН: А зачем? В чём проблема? В древнерусской литературе, Лихачёв ещё заметил, не было понятия прогресса.

    Ю. БУДКИН: То есть вы живёте с ханом Батыем…

    З. ПРИЛЕПИН: Не было понятия прогресса. Знаете, какое было понятие? «Быть, как передние князи» - быть, как первые князья. И в этом смысле какой нужен прогресс? Вот мы сидим в радиостанции, у нас тут электронные носители остались. Люди остались такие, какие были, и ценности остались такие, какие были. Не может быть прогресса в деторождении, в чувстве мужества, в чувстве чести, достоинства. Там нет прогресса, не надо его придумывать.

    Ю. БУДКИН: Теперь ещё тут спрашивают по поводу новых русских граждан. Как вы относитесь к тому, что каждый день нам сообщают, что какой-нибудь известный то боксёр, то артист…

    З. ПРИЛЕПИН: Это очень здорово. Потому что это повышает уважение к собственной стране. Потому что нам…

    Ю. БУДКИН: Но они на излёте популярности.

    З. ПРИЛЕПИН: Да ладно, ради Бога. Как только Оливер Стоун, Кустурица, Стивен Сигал, как только высказывается хорошо за Россию, сразу выясняется, что он плохой режиссёр, что он никуда не годный. Если бы тот же самый человек сказал «верните Крым», они бы сказал: какой прекрасный, удивительный этот Кустурица или Оливер Стоун. Не надо всего этого говорить. Россия – привлекательная страна. Прекрасный боксёр Джонс, классик Оливер Стоун, классик Кустурица. То, что они испытывают симпатию к моей страны, наполняет меня чувством гордости.

    Ю. БУДКИН: 7373948. Слушаем вас. Здравствуйте.

    СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. У меня такой вопрос по поводу ДНР и ЛНР. Какое они имеют право отделяться от Украины? Если теоретически разобраться.

    З. ПРИЛЕПИН: Теоретически это свободные граждане. Они осуществляют своё демократическое право. Если большинство населения не желает находиться в составе Украины, они могут предпринять те или иные действия, для того чтобы освободиться от законов и границ той страны, которая их унижает в массовом порядке.

    Ю. БУДКИН: Хугофуго спрашивает: «А как вы относитесь к Горбачёву?».

    З. ПРИЛЕПИН: Пусть живёт. Очень плохо отношусь к Горбачёву. Одна из самых мрачных фигур в российской истории. Даже не мрачных и не зловредных, а просто аномально наивных и приведших страну к чудовищным последствиям. Но другой вопрос, что это, безусловно, не рукотворное дело Горбачёва. Это последствия и позднего советского ханжества, и нашей усталости от нашей собственной истории. Это кровопускание было, конечно, эмоциональным.

    Ю. БУДКИН: И совсем коротко. Когда вы про Луганск и Донецк сказали, что люди так захотели, тут же люди начали писать: если в России так кто-нибудь захочет. Так ведь нельзя?

    З. ПРИЛЕПИН: Конечно, так нельзя. В России нельзя, а в других местах можно. Вы что думаете, у нас нет двойных стандартов? У нас есть двойные стандарты, только это русские двойные стандарты.

    Ю. БУДКИН: Писатель Захар Прилепин был в программе «Пиджаки». Захар, я благодарю вас. Спасибо. 

    Версия для печати

Связь с эфиром


Сообщение отправлено