В. КАРПОВ: 20 часов 5 минут. В эфире программа «Отбой». У микрофона Владимир Карпов. И я с удовольствием приветствую в нашей студии по-настоящему долгожданного гостя — это Рамазан Абдулатипов, глава Республики Дагестан. Здравствуйте, Рамазан Гаджимурадович.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Добрый вечер.

В. КАРПОВ: Меня предупредили, мне сказали, что вы очень не хотели бы говорить о терроризме, об «Исламском государстве». И я в какой-то степени понимаю почему — потому что эта тема всем уже как минимум набила оскомину. Но от новостей мы никуда не уйдём, более того — от того чувства, которое порождают подобные новости, аналогичные тому, что произошло в Париже, или тому, что произошло над Северным Синаем (мы ещё до конца не знаем даже, что там произошло), поэтому мы неизбежно с этой темы начнём, уж простите.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Согласен.

В. КАРПОВ: У меня есть несколько вопросов, поэтому в режиме блица. Из тех новостей, которые сегодня приходили, например: Совет Федерации предложит ввести санкции против поддерживающих терроризм стран. Какие страны вы бы выделили в этом списке, против которых стоило бы ввести санкции, которые поддерживают, по вашему мнению, терроризм?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы понимаете, это опять будет звучать, что якобы мы занимаемся поиском врагов. Мы не занимаемся поиском врагов, но есть логика тех событий, которые происходят на Ближнем Востоке, на Северном Кавказе, в России когда-то. Прежде всего эта логика объясняется тем, что…

Я хорошо знал Ирак, был знаком с Саддамом Хусейном. Я хорошо знал Сирию и был знаком с Хафезом Асадом и Башаром Асадом. Я плохо знал Ливию, но однажды виделся с Муаммаром Каддафи. Никаких особых иллюзий по поводу того, что они были гениальными руководителями, у меня никогда не было. Но вместе с тем Сирия, например, была наиболее стабильным государством на Ближнем Востоке, и более того — через Сирию или благодаря Сирии решалось очень много проблем ближневосточного урегулирования. В частности, мир в Ливане где-то лет десять-пятнадцать утверждался благодаря действиям Сирии и наличия там вооружённых сил, в самом Бейруте даже. И я там соприкасался со всем этим, потому что я десять лет был председателем Российско-арабского межпарламентского союза.

Логика такова. Вот пришли американцы в Афганистан — и в Афганистане мусульмане начали убивать друг друга. Пришли американцы с союзниками в Ирак, в котором диктатор, но всё равно это было достаточно стабильное государство, — Ирак разделился на суннитов и шиитов. Далее — Ливия (между прочим, было одним из благополучных государств в арабском мире). Сирия — и вдруг там возникает «Исламское государство», террористическая организация. То есть логически получается так, что туда, куда приходят Америка и их союзники, там обязательно организуется война мусульман друг с другом.

В. КАРПОВ: Было бы странно, следуя этой логике, вводить санкции против Соединённых Штатов Америки.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Во-первых, я не ввожу ни против кого санкции, мне не до этого, у меня очень много проблем в самой республике. Но вы меня спросили — я отвечаю. Поэтому эта логика присутствует.

В. КАРПОВ: Но реализовать это будет сложно.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да, конечно.

И второе. Опять-таки — Саудовская Аравия. Я неоднократно бывал в Саудовской Аравии, в том числе ездил туда с посланием президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина в своё время, когда в Чечне были эти события. Почему учёные (якобы мусульманские) в Саудовской Аравии призывают чуть ли не воевать против России, которая наводит порядок в Сирии? То же самое — Катар. Катар я понимаю, потому что я был в Катаре тоже, два раза. Это даже не государство, а это военная база Соединённых Штатов Америки под названием Катар.

Как бы там ни было, вся эта наша трагедия — общая трагедия — из-за того, что мы забываем буквально через неделю о тех, кто был убит (в Москве ли это, или в Париже, или в Стамбуле), и начинаем опять на этом фоне утверждать свои политические интересы. Поэтому, если не будет международного антитеррористического интернационала, ничего не будет. Сегодня они в Париже, завтра они в Лондоне, послезавтра они в Москве.

Мне удалось за два с половиной года — прежде всего благодаря российскому антитеррористическому комитету и правоохранительным органам — стабилизировать ситуацию в Дагестане. Если в 2012 году по итогам у нас было 240 преступлений террористической направленности, то в конце 2014 года — только 12.

В. КАРПОВ: По 2015 году ещё статистики нет?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Полтора года, слава богу Аллаху, мы живём без террористических актов. И это благодаря не только правоохранительным органам, но и тому, что нам удалось мобилизовать людей, общество, республиканские и муниципальные власти на неприятие терроризма.

В. КАРПОВ: Очень хорошо, что вы упомянули про консолидацию. Сегодня много говорили об этом в Турции, где проходит встреча стран «Большой двадцатки». Накануне об этом много говорили в Вене. Вообще об этом очень много говорят. Например, ваш коллега и сосед Рамзан Кадыров обратился к странам арабского мира с предложением, я не знаю, с требованием, с просьбой объединиться наконец уже против общей террористической угрозы. Об этом же говорили сегодня в Турции на саммите стран «Большой двадцатки». Но я искренне понять не могу, насколько это вообще реализуемо.

Вы были в этих арабских странах. Возможно ли с ними объединиться для того, чтобы общими усилиями бороться с терроризмом? Возможно ли объединиться с теми же Соединёнными Штатами, с другими странами для того, чтобы бороться с общим терроризмом? Или, скорее всего, через две недели каждый опять будет за свои интересы?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы знаете, мусульманские страны начали освобождаться от колониальной зависимости после 50-х годов. В основном они были в колониальной зависимости от Запада. Сегодня фактически невозможно найти в мире ни одной мусульманской страны, которая вела бы самостоятельную политику. Саудовская Аравия — фактически управляющий делами Соединённых Штатов Америки. О Катаре я уже сказал. Египет был зависим все эти годы от той помощи, которую оказывали Соединённые Штаты Америки. Сирия была зависима от Советского Союза. И так далее, и так далее. Даже Турция. Вы же помните, когда была агрессия в Ирак, Турция получила определённую сумму за использование своих аэродромов, инфраструктуры для ведения войны против Ирака.

А чем это оборачивается сегодня? Фактически единственной силой, которая более или менее последовательно борется против терроризма, получаются курды Ирака и Сирии. А курды, Курдистан — это огромная проблема для Турции. Поэтому многие проблемы из-за того, что исламские страны и мусульманские уммы постоянно находятся в этом пограничном состоянии. Это очень опасное состояние.

В. КАРПОВ: То есть они несамостоятельные? Получается так.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Прогнозировать что-то и обращаться к ним… Ну, хорошо, что Рамзан Кадыров обратился. Я обращался, я выступал на Межпарламентской ассамблее арабских стран несколько раз. Но я ещё раз говорю: для того чтобы это услышать, надо, чтобы внутри страны были самостоятельными. Пока они очень далеки от самостоятельности.

В. КАРПОВ: Теперь непосредственно о Дагестане. Последний вопрос, который касается безопасности: проблема с эмиссарами того самого «Исламского государства» существует в Дагестане сегодня или нет?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Я думаю, что так называемое террористическое подполье (или как их называют?), какие-то имамы и так далее — это старый бренд после чеченской, после дагестанской воен. Сегодня этот бренд используется, чтобы распространять бред по миру по поводу того, что существует там подполье и прочее. И этим пользуется очень много недовольных людей, в том числе те, которых мы освободили от кормушки, отодвинули от использования власти в своих целях. И эти люди всё это используют.

В Дагестане, например, можно посчитать: максимум 30–40 таких людей, которые якобы в этом подполье числятся. Хотя есть огромное количество людей, тоже находящихся в пограничном состоянии. Укрепление власти после Путина, а теперь наведение в Дагестане элементарного порядка, в том числе в муниципальных образованиях, где были местные беки, ханы и так далее, — почва как бы уходит из-под их ног. Но вместе с тем в самом Дагестане остаётся ещё достаточно большая доля так называемой теневой экономики. И мне ещё не удалось по-настоящему объединить усилия республиканских и федеральных органов власти в борьбе против теневой экономики, потому что люди годами от этого кормятся.

В. КАРПОВ: То есть почва как таковая существует?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Вот эта теневая экономика — это главный источник финансирования разного рода оппозиций, вплоть до террористического подполья. Но работа огромная проводится и в ФСБ, и в МВД, и в Следственном комитете, и в прокуратуре, и в самом обществе, потому что в каждом районе работает антитеррористическая комиссия. И теперь мы уже работаем не формально, а мы работаем с людьми. Но вместе с тем это работа, которая требует повседневного внимания: вместе с имамами мечетей и так далее.

В. КАРПОВ: Я понять не могу. Вы описали ситуацию, например, по борьбе с теневой экономикой, с этой почвой для экстремизма. Получается, что как будто бы у вас в республике зачистка идёт. Самая громкая история, которая связана с этим, — это мэр Махачкалы, мы помним. Я правильно понимаю, что это по всей республике у вас?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы знаете, зачистка закончилась, а чистка продолжается.

В. КАРПОВ: Поэтично. То есть проблема ещё на годы, на месяцы?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Недавно один из руководителей Управления внутренней политики администрации сделал такой вывод на совещании: впервые в новейшей истории мы можем сказать, что мы имеем дело с полностью прогнозируемой властью в муниципальных образованиях. Я потратил два с половиной, почти три года, чтобы сменить около 80% очень случайных, не работающих людей, глав районов и городов.

В. КАРПОВ: 80% глав районов и городов в Республике Дагестан фактически «пошли под нож».

Р. АБДУЛАТИПОВ: Нет, ну не под нож…

В. КАРПОВ: Это образное выражение.

Р. АБДУЛАТИПОВ:  Вы понимаете, фактически я столкнулся с ситуацией, когда ни один глава района и города не занимался экономикой, не занимался налогами, а значит — не занимались людьми по-настоящему. Это тоже почва для недовольства людей, ухода людей, отчуждённости людей и так далее.

В. КАРПОВ: Самая благодатная.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Сегодня мы за счёт наведения элементарного порядка, я повторяю, вышли на первые места в Российской Федерации среди субъектов по темпам экономического развития, по темпам промышленного развития. А по темпам сбора налогов мы вышли на четвёртое место в Российской Федерации, потому что у меня в сумке тетрадь, и я ежемесячно прослеживаю, какой глава как работает с налогами, как работает в экономике и так далее.

В. КАРПОВ: Просто в качестве уточнения: эти 80% были заменены и управляемость восстановлена за два с половиной года — то есть с того момента, как вы пришли в республику?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да.

В. КАРПОВ: Хорошо. Теперь уже можно переходить к экономике, тем более что слушатели много вопросов накидали, которые касаются социально-экономического развития. Просто к цифрам. Нашим слушателям напомню, что из себя представляет Республика Дагестан. Это самая южная республика Российской Федерации. Это самая многонациональная республика Российской Федерации. Плюс ко всему это самая крупная республика на Северном Кавказе, там живёт почти 3 миллиона человек.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Не почти три, а три.

В. КАРПОВ: Три уже?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Мы недавно вручили подарки трёхмиллионным жителям. Близнецы, двое сыновей в Гунибском районе — мы им вручали как раз подарки.

В. КАРПОВ: Это произошло на днях, судя по всему?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да.

В. КАРПОВ: И ещё сколько за пределами республики проживает? 700 тысяч? Или это учитывается?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Я думаю, по разным оценкам, более миллиона, наверное.

В. КАРПОВ: Более миллиона, кто ещё за пределами республики. Это проблема для Дагестана или нет? Те, кто уезжают, те, кто не хотят возвращаться, вообще вот эта миграция туда-сюда.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы понимаете, ежегодная миграция составляла где-то… И вообще даже не миграция, а уход из республики составлял около 25 тысяч человек, ежегодный уход. Впервые мы снизили эту цифру на 2,5–3 тысячи человек. Моя задача, которую я ставлю перед собой, — выровнять миграционный поток, равновесие тех, кто приезжает, и тех, кто уезжает. Я думаю, что для этого надо не только сменить руководителей районов и городов, но и подправить экономику, сделать экономическую деятельность привлекательной.

Я не хочу никого критиковать, но вместе с тем не только в Дагестане, наверное, а у нас, мягко говоря, очень мало благоприятных условиях для полноценной и благополучной экономической деятельности. На днях у нас был Дмитрий Анатольевич Медведев, и мы как раз с ним размышляли по этому поводу — о том, как сделать привлекательно вообще для инвестиций, для экономической деятельности и так далее. Когда я пришёл в Дагестан, я сказал: тысячи предпринимателей среднего и малого бизнеса для меня важнее, чем два-три олигарха. Дагестанцы — очень активные люди, очень целеустремлённые люди, и они по характеру очень подходят к рыночной экономике, поэтому надо максимально помогать и создавать предприятия среднего и малого бизнеса. Буквально на днях я встретился с сообществом предпринимателей среднего и малого бизнеса. Мы вместе с ними отрабатываем целый ряд мер для активизации.

И вторая сторона: экономика не может развиваться без денег. Мы очень много говорим об импортозамещении. Я, например, будучи философом, ставлю другой вопрос: импортозамещение может быть успешным, если есть полноценное капиталозамещение. В экономике нужны дешёвые деньги, а у нас такие деньги, после которых… Кредит возьмёшь, а потом бегаешь по всей стране, и за тобой гоняются.

В. КАРПОВ: Рамазан Гаджимурадович, великолепно, что вы об этом заговорили. Я не слышу в наушниках, но я слышу, как на улице наверняка аплодирует вам наша аудитория, потому что они ровно про это каждый раз нам говорят, как только мы касаемся экономики.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Правильно.

В. КАРПОВ: Поэтому нам очень интересно, что вам на подобные претензии ответил Дмитрий Медведев. Нашим слушателям важно услышать ответ. Когда вы ему сказали про то, что малый и средний бизнес при всём при том, что на словах поддерживают, а на деле душат (это касается и налогообложения, здесь и фуры можно вспомнить, которые теперь за каждый километр будут платить), как он отреагировал?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Он отреагировал позитивно.

Первое. Он обратил моё внимание на принятый Государственной Думой закон «О промышленной политике», он обратил моё внимание на Фонд промышленного развития, где заложено очень много рычагов и стимулов для развития в том числе малого и среднего бизнеса.

Второе. Он обратил моё внимание на правильное использование, целевое использование субсидий, которые даются на развитие агропромышленного комплекса. То есть целый ряд мер, который до конца не используются самими работниками, которые работают, не доводят их до предпринимателей. С перечислением этих проблем по заданию Дмитрия Анатольевича сегодня я ему подготовил письма, в том числе по итогам поручений президента.

Я обратился к Владимиру Владимировичу Путину: «Владимир Владимирович, вы знаете, в республиканских структурах я какой-то порядок навожу, но мне совершенно не подвластны федеральные структуры, которые там есть. Допустим, море, рыба, морской порт — всё в федеральной собственности, и они работают на уровне, наверное, 10–15% эффективности».

И президент после моего разговора дал поручение — провести аудит эффективности источников развития и институтов развития, которые подчиняются федеральному центру. Я думаю, что это первая практика и для субъектов, потому что мои коллеги, когда узнали о том, что такое поручение дано, взялись тоже за аудит той собственности, которая на территориях.

В. КАРПОВ: Федеральной.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Допустим, огромное количество земель в федеральной собственности в республике — зачем это надо? Если это надо для оборонных целей и других, то я в течение суток это сделаю, выделю. А так идёт разбазаривание этих средств. Поэтому нам надо подумать об эффективности собственности независимо от того, кому эта собственность принадлежит. Мне всё равно, чья эта собственность. Мне важно, чтобы она работала эффективно, чтобы я получал налоги в бюджет от этой комплексной работы. Эти вопросы я, будучи философом, выявляю в ходе длительных размышлений и столкновений с разными проблемами, которые я поднимаю в республике.

В. КАРПОВ: Всё равно не получается ли какая-то странная штука? То есть как государство у нас действует? «Малый и средний бизнес, вы платите все налоги, — а это довольно внушительные суммы со всеми отчислениями, просто рост сейчас, по кадастру нужно платить, за имущество, земельный налог и всё остальное, — а мы, государство, если вы подадите отдельную заявку, вступите в какую-нибудь отдельную программу, вам что-то компенсируем». На кого это рассчитано?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вообще-то среднему и малому бизнесу по целому ряду параметров мы даём какие-то скидки. Это то, что нам подвластно. Потому что перечень налогов, который я определяю, — это очень узкий круг налогов.

В. КАРПОВ: Конечно. Межбюджетные отношения так и устроены.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Но то, что от нас зависит, мы стараемся делать.

В. КАРПОВ: Я напомню нашим слушателям: с нами сегодня глава Республики Дагестан Рамазан Абдулатипов. Мы сейчас расстанемся на время информационного выпуска, а после него вернёмся, продолжим и уже будем подключать активнее нашу аудиторию.

 

НОВОСТИ

 

В. КАРПОВ: 20 часов 35 минут. В эфире программа «Отбой». И с нами сегодня глава Республики Дагестан Рамазан Абдулатипов. Телефон прямого эфира: 73-73-948. SMS: +7 (925) 8888-948. Наш Twitter: @govoritmsk. И сайт: govoritmoskva.ru.

Sanchikson пишет: «Средняя зарплата в Дагестане составила 17 600 рублей — самая низкая в России». Да? Нет? Как меняется?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Совершенно правильно пишет человек, но я уже говорил о том, что экономика не работала, падение промышленности было, в сельском хозяйстве — около 75%; субсидий и дотаций, которые шли из федерального центра, не хватало для того, чтобы вести самостоятельную политику по заработной плате; собираемость налогов была на низком уровне. Я благодарен Дмитрию Анатольевичу и, конечно, президенту Российской Федерации, что они на следующий год основные показатели по бюджету нам сохранили. Но вместе с тем я считаю, что мы можем существенно увеличить бюджет — и таким образом вести более самостоятельную политику с точки зрения социальных благ для дагестанцев.

В. КАРПОВ: За счёт чего?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Прежде всего за счёт налогов. В прошлом году мы идентифицировали 41 тысячу земельных участков. А когда я спрашиваю одного из глав районов (есть такой Ахвахский район) эти показатели, он говорит: «Рамазан Гаджимурадович, вы знаете, я работаю десять лет, и до вашего приезда я даже такие слова не слышал». Это первое.

Второе. Допустим, налог с капитального строительства. Я рассказываю пример. В Цунтинском районе сгорело село, и я не могу им дать компенсаций. Максимум, что я могу, — на каждое хозяйство выделить 100 тысяч рублей. Для того чтобы выделить компенсации, мне нужны документы, в том числе страховые, что эти дома были, это село было. А по документам этого села нигде нет.

В. КАРПОВ: То есть земельные участки нигде не прописаны и не учитывались, целые сёла не существуют?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Поэтому это всё надо приводить в порядок. Я вместе с федеральными руководителями поменял и Кадастровую палату, и Росреестр — и сейчас более активная работа. И никто у них не спрашивал ничего: «Сколько вы идентифицировали? Сколько поступило в налоговую базу?» А налоговые службы не могут взять налог, если главы администраций это всё не передали в налоговую базу.

В. КАРПОВ: А как? Я просто понять не могу. То есть существует местная администрация, там должны какие-то местные налоги собирать, но собирать не с чего, потому что нигде ничего не учтено?

Р. АБДУЛАТИПОВ: И сейчас ещё предстоит огромная работа в этом плане. Это не только в Дагестане, между прочим. Просто в Дагестане сегодня мы это всё выявляем.

И второе. За 2014–2015 годы мы повысили заработную плату учителей и врачей на 25%. По темпам повышения заработной платы Дагестан на передовых позициях, но по объёмам заработной платы набрать сразу это не удастся.

В. КАРПОВ: То есть всё равно мало. Была совсем нищенская заработная плата — стала больше, но всё равно мало.

Р. АБДУЛАТИПОВ: А сейчас средняя, но всё равно этого мало. Вообще зарплаты много не бывает, но в данном случае нужно эффективно работать.

В. КАРПОВ: Тор пишет: «Складывается впечатление о низкой квалификации и подготовленности властей в республике, очень слабый профессиональный ресурс». Так это или нет? Там есть на кого опираться? Имеются в виду представители местных властей.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Если тот, кто задаёт вопрос (если он из Дагестана и у него высокая квалификация и ресурс), готов половину своей зарплаты отдать, если он приедет… Кадровый состав крайне слабый. Они грамотные в целом люди, потому что дагестанцы всегда учились хорошо, но за 20 лет они разучились работать, другие инстинкты заложились, другие установки. Они же как? Они, как и во многих местах, управляли стихией, текучкой и круглые сутки работали. Но я им говорю: «Ребята, давайте управлять результатом».

Я ввёл в республике проекты управления, я сам написал брошюры, я создал Дагестанский кадровый центр, где обучают чиновников проектному управлению, — и какие-то сдвиги есть. Кроме того, я обнаружил в Дагестане 62 филиала вузов из Москвы и Санкт-Петербурга, которые занимались фактически продажей дипломов. И тысячи людей с дипломами — а работать некому. А что такое человек с диплом, с высшим образованием? У него же претензии другие на работу, на черновую работу он уже не хочет. Он не хочет сантехником работать, техником, ещё где-то работать.

Более того, впервые в Российской Федерации я сейчас ввёл самостоятельно требования — после девятого и одиннадцатого классов всем детям, которые учатся в школах, обязательно дали специальность. Я составляю перечень специальностей, и ребёнок вместе с аттестатом должен получить документ о специальности.

В. КАРПОВ: Столяр, плотник, сантехник, водитель?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Менеджер по организации малого и среднего бизнеса — пожалуйста. Даже для него это пригодится.

В. КАРПОВ: Принимается. Давайте выслушаем телефонный звонок, вам пригодятся наушники. 73-73-948 — телефон прямого эфира. Слушаем вас. Алло, здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня Сергей зовут, я из Москвы. Хотел вам предложить следующий вариант. Согласен с тем, что с Дагестаном сейчас проблемы. В общем-то, я хожу в спортзал, и там у товарища из Дагестана на майке гордо написано: «Там, где даги — там напряги». Понимаете, человек этим гордится. А по поводу вашего правительственного мышления я с вами полностью согласен. Я честно могу сказать: если вы будете организовывать ярмарки вакансий, предложите адекватную работу за нормальную зарплату с хорошими премиями по результату, я перееду в Дагестан из Москвы.

В. КАРПОВ: Сколько?

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Я руководитель среднего звена в Москве. Если мне, то триста минимум. Но я буду давать результат, я буду вкалывать, я буду сдыхать на работе.

В. КАРПОВ: Спасибо, принимается. По двум пунктам. По поводу «дагов и напрягов» — есть такая проблема наверняка?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы знаете, создана целая система ложных стереотипов — это первое. И второе. В 90-е годы произошла героизация бандитов, крутых и так далее, и эта героизация осталась в подсознании, в том числе многих дагестанцев, да и не только дагестанцев. Вы посмотрите наши фильмы из Москвы, из Ленинграда, что показывают. Нормальных русских сегодня уже не показывают — тех, которых мы видели, которые у нас работали учителями, врачами и так далее. Сегодня показывают бандита на бандите. То же самое — дагестанцев. То же самое — чеченцев. Но так нельзя относиться к своей Родине!

В. КАРПОВ: Как их воспитывать?

Р. АБДУЛАТИПОВ: И вторая сторона. У меня были переполнены спортзалы по дракам без правил (по-другому я их не называю), и эти спортивные залы и этих людей держали местные крупные чиновники для того, чтобы подключить их в необходимых случаях как свои боевые отряды. Я почти полностью вычистил Дагестан. Вот ребята, которые вместе со мной, — Магомед Курахмаев, чемпион мира, второй…

В. КАРПОВ: Это которые по коридору здесь ходят?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Они взяли под свою эгиду эти спортзалы, навели полный порядок, отремонтировали всё, и мы эту почву как бы уничтожаем.

И второе. Мы создали очень много. Мы единственный субъект Российской Федерации, в котором на месте старых домов культуры, создали центры традиционной культуры народов России. У меня создан в Доме дружбы народов Центр традиционной культуры в городе Махачкале. У меня создана Лаборатория национального костюма, Лаборатория национальных музыкальных инструментов, Музей истории дружбы народов России.

И следующее. Единственный в нашей стране (а может быть, и в мире) в Дагестане создан Театр поэзии и Дом поэзии. На самом деле у нас Союз писателей один из самых крупных, и у нас очень много поэтов исторически, вообще это страна поэтов, поэтому — Дом поэзии. И мы туда привлекаем ребят, в том числе на постановки. Вот Дербент…

В. КАРПОВ: 2000 лет отмечали недавно.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Мы же не просто концерт дали в Москве, а мы показали историко-культурное представление, показывающее богатство культуры Дагестана, России, наших отношений и так далее. Поэтому мы на это работаем и такие уникальные проекты делаем.

Мы сделали проект под моим руководством как бывшего ректора университета культуры, проект «Мы — российский народ. Дагестан многонациональный». Это уникальный проект. Когда я его показал Владимиру Владимировичу Путину, он сказал, что он такого проекта не видел. И сегодня мы с министром культуры Мединским пытаемся такой проект сделать на уровне государства, «Мы — многонациональный народ Российской Федерации». То есть надо показывать наши богатства, надо приобщать к традиционной культуре наших народов.

В. КАРПОВ:  Вопрос от 869-го: «Господин Абдулатипов, а не стать ли вам вторым Сталиным?» Есть такое желание?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы знаете, я по многим параметрам достаточно высоко оцениваю роль Сталина вообще в нашей истории, в целом ряде направлений, но, если откровенно, при этом я не хотел бы жить при Сталине. Я хотел бы, чтобы при мне люди жили, поэтому Сталиным стать я не хочу.

В. КАРПОВ: Тор продолжает: «Да, я русский из Дагестана». Если вы помните, он обращался к вам. Кстати, подождите, прежде чем мы к Тору перейдём. Про 300 тысяч, за которые человек согласен приехать и вкалывать, как раб на галерах. Если такая перспектива у него будет?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Я думаю, что, во-первых, надо пообщаться. Во-вторых, у него должна быть пара конкретных проектов. И если эти проекты дают отдачу… То есть меня полностью удовлетворяют его требования. В том числе я, например, многим говорю: «Если человек стопроцентно выполнил проект, вы найдите возможность его отблагодарить в конце». Как это бывает на фирмах — бонус дают. Это надо делать.

В. КАРПОВ: Теперь к Тору. «Да, я русский из Дагестана, город Кизляр. Я готов приехать и работать. Республика перспективная. Надо навести порядок и эффективно работать на интерес», — пишет Тор. По сути, это продолжение тех слов, которые вы только что произносили.

Р. АБДУЛАТИПОВ: У нас разработана даже специальная программа по возвращению русских, которые уехали в эти «смутные» годы. Такая программа есть, и мы с удовольствием примем. И тем более Кизляр. У меня там работает старый друг директором завода, Ахматов Ибрагим Магомедович — человек, который сохранил Кизлярский электромеханический завод. И недавно нам вместе с ним пришлось создавать филиал завода в Каспийске из-за того, что рабочую силу в Кизляре мы фактически уже выбрали.

В. КАРПОВ: Не осталось?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Понимаете?

В. КАРПОВ: Понимаю. 401-й интересуется по поводу предложений ввести визовый режим со странами Центральной Азии. Ну, это для обеспечения безопасности, имеется в виду именно это.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Вы знаете, я работал послом России в Таджикистане почти четыре года, и тогда тоже эти требования были. Я считаю, что те меры, которые нами были приняты для того, чтобы отгородиться от постсоветских республик, сработали против России по многим параметрам. Нам не надо сужать историческое пространство русской культуры и русского влияния, а наоборот — надо расширять. А мы всё время хотим закрыться от тех людей, которые уже фактически стали русскими по многим параметрам.

В. КАРПОВ: Давайте ещё один звонок примем. 73-73-948. Слушаем вас. Алло, здравствуйте.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Никита, Москва. У меня вопрос к вашему гостю. Некоторое время сохранялась какая-то нестабильная обстановка с соседями, с представителями Чечни и так далее. Как на сегодняшний день вообще происходят у вас взаимоотношения в плане развития ваших регионов и вообще культуры в целом? Не секрет, мы все прекрасно знаем, что есть какая-то такая небольшая размолвочка.

В. КАРПОВ: Напряжённость. Хорошо, принимается. Евкуров, Кадыров, Абдулатипов — напряжённость есть, нет?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Я уезжал из Дагестана позавчера, и никаких напряжённостей не было. И я не думаю, что за эти два дня что-то изменилось. Это первое.

Второе. Я неоднократно ездил в Чечню, и Рамзан Кадыров приезжал в Дагестан. Я неоднократно был у Евкурова Юнус-бека, и он неоднократно приезжал ко мне. Более того, я считаю, что Рамзан Кадыров действительно провёл героическую работу в Чечне по восстановлению Чечни. Я подчёркиваю — героическую работу. И следующий момент: мы были с его отцом друзьями. Какие могут быть напряги со мной у сына моего друга?

В. КАРПОВ: Если мы говорим о Кавказе, то никаких.

Р. АБДУЛАТИПОВ: И он очень уважительно относится ко мне. У нас есть проблема, которая нам досталась в наследство, — это чеченцы-аккинцы в Дагестане. Этой проблеме 70 лет, и 70 лет откладывается решение этой проблемы по разным вариантам. Поэтому здесь нам просто надо по-человечески подходить. И, кстати, когда даже чеченцы-аккинцы ездят в Чечню к Рамзану для того, чтобы пожаловаться, Рамзан Кадыров всегда говорит: «В Дагестане есть руководитель, этой мой старший. Езжайте к нему и решайте с ним».

Хотя эта проблема возникла не между нами — не между чеченцами и дагестанцами, — а эта проблема была навязана нам сталинским режимом, но до сих пор это наследство порой над нами довлеет. И нам в этом случае тоже надо выходить достойно. Мы недавно по указанию президента и благодаря поддержке премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева приняли программу социально-экономического развития Дагестана до 2025 года. Там заложено решение и этой проблемы тоже.

В. КАРПОВ: «Что с туризмом?» — интересуется Григорий из Санкт-Петербурга.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Должен сказать, что после того как мы навели элементарный порядок в Дербенте, отпраздновали юбилей Дербента и когда обратили внимание, что можно ехать в Дербент, что это красивый, древнейший город, в 20 раз увеличился поток туризма в сам Дербент. Мы там создаём условия для того, чтобы люди могли бы приезжать. Сегодня в Дербенте около 1000 гостиничных мест и целый ряд других параметров инфраструктуры для туризма, и мы над этим работаем. Более того, я даже после празднования 2000-летия Дербента создал республиканское учреждение в городе Дербенте по привлечению туристов.

И последнее предложение, которое поддержано Дмитрием Анатольевичем, которое поддерживается Сулейманом Керимовым, — это строительство около Дербента нового туристического курортного города примерно на 100 тысяч человек со своим аэродромом.

В. КАРПОВ: Отдельный город рядом с Дербентом?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Да. Как сказал Дмитрий Анатольевич, я думаю, что многие москвичи, может быть, «Москва — Махачкала» не полетят, но на субботу-воскресенье, если это будут приемлемые цены, могут полететь «Москва — Дербент», отдохнуть два дня в восточном российском городе и вернуться обратно.

В. КАРПОВ: А название ещё не выбрали? Для этого города название существует?

Р. АБДУЛАТИПОВ: Я думаю, что Дербент-Плюс… Или как там?

В. КАРПОВ: 2.0. Это был Рамазан Абдулатипов, глава Республики Дагестан. Спасибо, Рамазан Гаджимурадович.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Спасибо и вам тоже.

В. КАРПОВ: У меня осталось ещё вопросов, наверное, двадцать от слушателей и лично моих ещё вопросов…

Р. АБДУЛАТИПОВ: Всем слушателям огромное спасибо за доброжелательные вопросы!

В. КАРПОВ: Спасибо и вам. Приходите ещё.

Р. АБДУЛАТИПОВ: Спасибо.