М.АЛЕКСАНДРОВА: Напомним, что выпуск подготовлен совместно с программой мэра Москвы «Мой район», цель которой — сделать комфортной и благоустроенной жизнь во всех районах нашего огромного города.

Раньше мы всегда говорили, комфортной и благоустроенной для всех горожан, но вспомним о том, что в нашем городе живёт множество животных и часть из них бездомные. И в последнее время внимание к братьям нашим меньшим привлечено на самом высоком уровне.

Так, президент Владимир Путин дал поручение кабинету министров обеспечить возможной задачи выдачи земельных участков социально ориентированным НКО для строительства приютов для животных. Это решение стало возможным после встречи президента с волонтёрами и обращения к нему с такой просьбой Веры Митиной, она президент фонда бездомных животных «Ника».

В Москве процесс уже начинается. Фонд помощи бездомным животным «Ника» уже получил землю для строительства приюта в Зеленограде.

Сегодня мы встречаемся с Верой Митиной. Фонд трижды получал грант мэра Москвы и девять раз от фонда президентских грантов тоже получил награды.

Вера, здравствуйте.

В.МИТИНА: Здравствуйте.

А.СОЛОВЬЁВА: Добрый день, Вера. Я напомню наши координаты. СМС-портал +7-925-8888-948, Telegram для сообщений govoritmskbot. Наш Telegram-канал со всеми последними новостями radiogovoritmsk.

Вера, как вам удалось убедить президента, что необходимо выделять землю для приютов, тем более в Москве, где, в общем-то, земля золотая? Это не секрет.

В.МИТИНА: Если говорить про Москву, то вообще вопросами выделения субъекты занимаются, и тут решение принимало правительство Москвы, за что им большое спасибо. Это решение, условно говоря, было уже принято до моей встречи с президентом. Так как первый наш приют находится на участке, который по разным причинам нельзя никак оформить, то сейчас было принято решение выделить компенсационный участок для того, чтобы мы могли всех наших подопечных перевезти на новое место.

А если говорить про встречу с президентом, так как мы очень много работаем с регионами, постоянно находимся на связи с различными приютами и зоозащитниками из разных точек нашей страны, мы знаем, что это очень актуальная проблема, так как часто земельные участки выделяют просто в местах, которые не приспособлены для ведения никакой деятельности. То есть там нет электричества, нет подъездной дороги, а иногда это даже какие-то болотные местности. Спрашивается, вообще, как там что-то строить и, самое главное, как туда привлекать людей?

А.СОЛОВЬЁВА: Но это в регионах, я так понимаю, зачастую, такие участки?

В.МИТИНА: И в регионах. В Москве нет болотной такой местности, но и в Московской области в том числе. То есть нет просто каких-то утверждённых, скажем так, сценариев выделения этих участков.

А.СОЛОВЬЁВА: И не прогнозируется, что они будут?

В.МИТИНА: Мы надеемся, сейчас, благодаря этим поручениям, там стоит срок июль этого года, мы надеемся, что такие механизмы будут разработаны. Я думаю, что придётся вносить, безусловно, какие-то изменения в законодательство, потому что эти организмы должны быть общими для всех регионов и понятными для некоммерческого сектора, который потом будет, в дальнейшем уже обращаться и пытаться получить эти земли.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Ваш фонд землю для приюта для бездомных животных уже получил. Как давно вы, так скажем, пробивали это решение, продвигали?

В.МИТИНА: Не совсем получил. Земля ещё находится в процессе выделения. То есть она проходит там определённые… Есть решение ГЗК, градостроительного комитета, о том, что этот участок нужно выделить как раз нашему фонду, и сейчас оно идёт своим путём, через много разных бюрократических процессов, чтобы, наконец-то, до нас дойти.

На самом деле мы потратили огромное количество времени, потому что, мне кажется, эта история длилась всё время, которое я руководила фондом. Вот как я пришла в этот приют первый раз в 2011 году и узнала о том, что там проблемы с землёй, так я бесконечно писала письма о том, что приюту и фонду нужен новый земельный участок. То есть он не может находиться в тех условиях, где есть. И вот прошло 14 лет. Да, практически 14 лет.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Ждали этого решения, чтобы была возможность.

В.МИТИНА: Мы не просто его ждали, мы ещё постоянно инициировали. То есть мы получали отказы, сталкивались с какими-то препятствиями. Потому что даже в Москве, условно говоря, это некое исключение. У нас нет какой-то практики, когда частным приютам выделяются земли. То есть у нас есть муниципальные приюты, правильно, и там совершенно другая история. И то некоторые муниципальные приюты, как мы с вами знаем, переносятся сейчас, например, в область. А чтобы выделили прямо в Москве именно частному фонду земельный участок, то есть это можно говорить о том, что это прецедент.

А.СОЛОВЬЁВА: Вера, что это будет за приют, под который вам выделили всё-таки землю? Сколько там будет животных содержаться? И какие это животные, только собаки или кошки и собаки?

В.МИТИНА: Это будет не совсем приют. Это будет такой социальный зооцентр. Для нас очень важно собрать там разные наилучшие, современные практики вообще, которые есть в области обращения с животными. Представить их, чтобы наши коллеги из регионов, не только из регионов, из области, из Москвы могли приехать и почерпнуть для себя что-то интересное.

Нам очень бы хотелось создать такое место, знаете, как некий такой арт-объект, куда люди могли бы приезжать и хотят приехать. Вот они приехали в Москву, у нас, безусловно, есть Кремль, который надо посетить, куча музеев, и чтобы это было тоже такой точкой интересной, куда можно приехать, классно провести время, пофотографироваться и так далее и так далее.

А.СОЛОВЬЁВА: А можно будет взять… вот его?

В.МИТИНА: Конечно. Вот его можно. Его лохматого или её пушистую — обязательно. Можно. Там планируется не больше 250 животных — 150 собак и около 100 кошек — содержать. Безусловно, как во всех наших приютах, это главная цель, чтобы животные уезжали домой. И там тоже можно приехать познакомиться в комфортных, классных условиях, выбрать себе питомца, получить все необходимые консультации от наших специалистов, от кинологов, фелинологов, которые подскажут, как правильно адаптировать животное на новом месте, схватить его, обнять и отправиться в новый дом.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Понять, что это твоё и забрать его с собой.

В.МИТИНА: Да, конечно. Вот именно поэтому мы всегда очень настоятельно консультируем людей, наши специалисты рассказывают. Потому что здесь действительно правильно понимать, а вообще подходит тебе это животное, а это то самое, чего ты ожидаешь. Потому что, как я часто говорю, если вы привыкли проводить выходные, лёжа на диване в обнимку и смотря какой-то сериальчик, то точно хаски заводить, например, не надо.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Или джек-рассела.

В.МИТИНА: Или джек-рассела, вообще активных собак, которые любят полтора часа бегать, бегать, бегать, бегать, потом чуть-чуть передохнуть.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Кого можно тогда завести, если любите кого-то поспокойнее?

В.МИТИНА: Во-первых, есть породы, которые действительно в силу какого-то даже строения не суперактивные. Если говорить про животных в приютах, то мы знаем характер каждого животного. Можно подойти к нам, рассказать о своём графике, сколько свободного реально времени у вас есть, и мы предложим несколько вариантов животных, которые спокойные, которые не суперподвижные, спокойно гуляют, им не нужно такой активности, как, например, часто бывает у собак…

М.АЛЕКСАНДРОВА: Бигль.

В.МИТИНА: Бигль или джек-рассел.

А.СОЛОВЬЁВА: Знаете, какой вопрос возник? Речь же о приютах. Много у вас именно породистых животных?

В.МИТИНА: Попадают. Если говорить про крупных собак, понятное дело, это собаки, с которыми часто люди по каким-то причинам не могут справиться, это алабаи, к сожалению, почему-то их считают агрессивными, хотя собаки супердобрые, но часто им просто ломают психику, сажая на цепь и заставляя кого-то охранять. Хотя собаки были выведены для того, чтобы овец пасти, они не хотят охранять вас, они хотят спокойно идти гулять и пасти своих овечек. Но есть, безусловно, и маленькие. Последний только момент, мне кажется, за последний месяц к нам попал мини йоркширский терьер, потом китайская хохлатая. Сейчас у нас находится шпиц с вывернутой лапкой, ждёт операции. Конечно, мы потом её тоже будем пристраивать.

То есть отказываются от всех животных. И это заблуждение, что бездомные собаки или бездомные кошки — это только животные без породы, какие-то метисы, они крупные и так далее. Там есть действительно все, по разным причинам они попадают в приюты.

А.СОЛОВЬЁВА: Но ведь йоркширский терьер, грубо говоря, он же не выживет просто на улице. То есть ему надо как-то быстро попасть к кому-то в руки — либо в приют, либо к каким-то людям.

В.МИТИНА: Да, безусловно. Конечно, если говорить вообще в целом, не только йоркширский терьер, но и какие-то крупные на самом деле домашние собаки, попадая на улицу, они просто не знают, как там себя вести. Не говоря уже о том, что на улице могут быть другие бездомные животные, которые охраняют свою зону, они будут прогонять, не давать питаться и так далее. Шанс на выживание у них, безусловно, меньше.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Где будет расположен приют?

В.МИТИНА: Вы хотите уже приехать и кого-то взять?

М.АЛЕКСАНДРОВА: Я у вас была несколько лет назад, в вашем приюте, но теперь хочу знать, где будет.

В.МИТИНА: В Зеленограде. Мы сами из Зеленограда, начинали там свою деятельность. Безусловно, у нас очень дружеские отношения с городом, который на протяжении долгого периода помогает нам в разных вопросах. Безусловно, мы рады, что мы никуда не переезжаем далеко и остаёмся в Зеленограде, в месте, где родилась наша прекрасная благотворительная история.

А.СОЛОВЬЁВА: Как этот приют будет считаться? Это крупный будет приют?

В.МИТИНА: Нет. Там небольшой совершенно участок, о котором сейчас идёт речь. Он чуть меньше гектара, поэтому это будет не крупный приют, но он именно будет как зооцентр. То есть такое общественное место.

А.СОЛОВЬЁВА: Это первый такой будет зооцентр вообще в России? Какая-то уникальная история?

В.МИТИНА: Я думаю, такого формата да, уникальная история. Именно который содержит все последние-последние практики, я думаю, да.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А сколько нужно денег на строительство такого приюта? Где вы их находите?

В.МИТИНА: Это такой вопрос, с подвохом, я бы сказала. Денег нужно много, поэтому, если вдруг нас слушают какие-то потенциальные спонсоры, которым не всё равно, то приходите к нам.

Безусловно, то, что мы запланировали, это дорогая история. Потому что там нам нужно показать the best of the best, как говорится. Тут где-то примерно речь идёт о 100 миллионах рублей.

На самом деле, если говорить о строительстве в целом, то есть и о муниципальных приютах, которые строят, то сумма меньше, чем часто закладывается. Но для того чтобы воплотить решения, модульные решения, которые приезжающие к нам коллеги из регионов могут взять, перенять и воплотить у себя, то, безусловно, здесь понадобятся вложения.

Ещё нам хочется проcто сделать такое место, знаете, чтобы там было, условно говоря, котокафе, куда люди могут приезжать с детьми и куда вообще дети могут приезжать. Потому что у нас же все приюты в целом, там нет условий для нахождения семей с детьми. Поэтому нам хочется сделать комфортное место, куда мама с ребёнком может приехать на полдня, не думая, куда пойти в туалет, где покушать и провести время. Скажем так, своих детей вообще к этой проблеме таким образом немного прислонить.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Рассказать, что такое существует, такое есть.

В.МИТИНА: Да, что вообще есть эти бездомные собаки, кошки, что вообще они нестрашные и почему они вообще тут находятся, это тоже такой вопрос важный.

А.СОЛОВЬЁВА: В продолжение, собственно, темы сбора средств. «Ника» отмечена правительством Москвы за грамотный краудфандинг, как раз вот это прекрасное слово адаптированное, иначе говоря, за продуманную работу, ещё систему сбора средств на доброе дело. В чём её суть? Как вам удаётся эти деньги собирать?

В.МИТИНА: У нас на самом деле много всего. Мы, кстати говоря, и комитетом общественных связей тоже за это же отмечены. Мы действительно много работаем с людьми. У нас есть разные программы. Безусловно, в первую очередь они настроены на то, чтобы человек с нами оставался долго.

У нас есть прекрасная, например, программа опеки над животными. Это для тех, кто не может по разным причинам взять питомца, дома нет времени, нет условий, нет собственной квартиры и так далее, и так далее.

А.СОЛОВЬЁВА: То есть они приходят к вам.

В.МИТИНА: Они приходят к нам, выбирают себе подопечного, помогают нам в его содержании, но при этом у них открыта ещё куча разных возможностей. То есть, есть опекуны, которые берут собак и едут гулять с ними в парки. Есть опекуны, которые посещают сами, если животным, конечно, нужно какое-то лечение, врачей, то есть отвозят, привозят. Их участие может быть разным по глубине. Есть те, кто покупает классную амуницию, возят на груминг. Но при этом животное продолжает жить в приюте. Это помогает, с одной стороны, собакам адаптироваться, социализироваться, познавать город, а людям — чувствовать себя причастными, не беря животное домой при этом.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Вы, понятно, что можете как-то содержать большее количество животных, потому что есть такая мощная поддержка.

В.МИТИНА: Да, конечно. Либо мы можем содержать большее количество животных. Безусловно, приют всё-таки ограничен определённым количеством мест, но мы можем средства высвободившиеся переправлять на другие программы, более сложные для понимания для населения, например, такие как стерилизация, когда мы стерилизуем домашних животных малообеспеченных людей. Есть у нас, не секрет, в Москве определённые квартиры, где очень много кошечек и собачек, и нужно помочь остановиться им в размножении и так далее. То есть более сложные программы. Соответственно, у нас высвобождаются средства, и мы можем работать реально с источником проблемы.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Вера, как вы вообще начали заниматься бездомными животными и почему решили построить свой приют? Как вы к этому пришли?

В.МИТИНА: Я вообще считают, что всё идёт с детства. Когда я ещё была в животике у мамы, мама на последние деньги от свадьбы пошла, помните, раньше был такой птичий рынок в Москве, они пошли туда, увидели там щенка немецкой овчарки…

А.СОЛОВЬЁВА: На Таганке тогда ещё.

В.МИТИНА: Да. Это был единственный щенок, который лежал и обгладывал рыбу. И они её схватили и понесли, соответственно, домой. Я с этой собакой, условно говоря, прошла путь становления себя от ребёнка, подростка до взрослого человека. То есть собака прожила с нами 14 лет. И, когда она умирала, она умирала от онкологии, то есть болела долгое время, родители носили её до последнего на руках, мне даже не с кем было проговорить эту проблему. Кстати, до сих пор это почему-то какое-то… Я часто разговариваю даже с нашими какими-то друзьями, и все рассказывают, что у многих это стимул начать помогать животным, вот смерть собственного животного.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Такой травмирующий опыт.

В.МИТИНА: Травмирующий опыт, да. Я после этого жутко хотела собаку, жутко, но родители не были готовы. Я тогда не понимала, почему. То есть мне казалось, какие плохие люди, они собаку не хотят, потому что гулять с ней не хотят. А потому что они просто не хотели переживать повторно эти эмоции. Просто я единственный раз помню, когда мой папа плакал, это когда собаку эту уже усыпляли у врача.

А.СОЛОВЬЁВА: То есть всё-таки усыпили, да?

В.МИТИНА: Усыпили, да, потому что она уже ни ходить не могла, ни кушать, они же не могут сказать, мне больно, отстань, человек. То есть они страдают, молчат, а мы пытаемся продлить часто их путь, ещё, ещё немножко со мной побудь.

Я, в общем-то, искала, где себя реализовать, где мне побыть рядом с этими собаками, и потихоньку нашла у нас в Зеленограде частный приют. Он был в совершенно отвратительном состоянии. То есть я приехала туда, мало того, что там все животные там же и появились, то есть они не были стерилизованными. Их кормили не сухим кормом, а какими-то остатками из продуктов, то есть это какие-то творожки с выпавшими сроками. То есть там было ужасно.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Они там выживали просто.

В.МИТИНА: Да, это был не приют. То есть приют, в моём понимании, это где животное может всё равно в заботе провести либо всю свою жизнь, либо какой-то период своей жизни. А это была реально тюрьма.

А.СОЛОВЬЁВА: А это какие годы?

В.МИТИНА: Это 2011 год, когда я первый раз пришла.

А.СОЛОВЬЁВА: Это не так уж…

В.МИТИНА: Но на самом деле у нас и зоосфера начала развиваться очень быстро в последние десять лет, то есть раньше не было такого количество организаций и такого количества приютов, и такого уровня — главное. У нас муниципальные приюты на самом деле, если подумать, в Москве построены совсем недавно все.

Но я, в общем, не смогла пройти мимо этого приюта, возвращаясь к теме, как я начала, у меня просто сердце сжалось, я сказала, теперь я буду сюда приезжать, буду вас кормить, буду за вами следить, буду перестраивать вам вольеры.

А.СОЛОВЬЁВА: Это и был первый приют?

В.МИТИНА: Это тот самый приют, которому всё выделяют компенсационный участок.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А когда вы это увидели, вы начали им заниматься, как-то взяли на себя руководящие какие-то обязанности?

В.МИТИНА: Нет, я просто была там как волонтёр. Там был руководитель, соответственно. Просто в тот момент, когда руководитель уже перестал выплачивать зарплаты, условно, рабочим, которые ухаживали, перестал вообще как-то появляться, покупать хоть какую-то еду этим животным, соответственно, мы изъявили желание создать организацию, попросили передать всех животных нам.

По сути они были бесхозными, на бесхозном участке, таким образом они попали все уже в фонд «Ника». И фонд «Ника» в целом появился изначально с одной целью — помочь конкретным животным, которые жили в этом злосчастном приюте.

А.СОЛОВЬЁВА: То есть вы создали этот фонд «Ника».

В.МИТИНА: Да, да, да. Создали, чтобы иметь возможность решить вот эту проблему с этими животными.

А.СОЛОВЬЁВА: И вы начали собирать, соответственно, деньги.

В.МИТИНА: Да. Помните, раньше ещё была куча всяких форумов. То есть мы рассказывали о приюте на разных форумах, потом сделали социальную группу «ВКонтакте», которая по сегодняшний день живёт и благополучно существует, и там начали рассказывать о том, что в Зеленограде есть такой частный приют, какие там ужасные условия, и искать таких же небезразличных людей, которые могли помочь этим животным.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А есть ли понимание, сколько вообще в Москве животных и какое количество из них бездомные?

В.МИТИНА: К сожалению, какой-то чёткой статистики у нас нет. У нас есть официальные данные, которые нам даёт комитет ветеринарии. Через них проходит около полумиллиона домашних животных в год, то есть животные, которым приходят вакцину поставить или на осмотр и так далее. А есть неофициальная статистика. Понятное дело, что не все ходят в государственные клиники или вообще есть люди, которые в целом не ходят в ветклиники. То есть оценивается, что популяция собак примерно около 1,2 миллиона, а кошки — 3,5 миллиона на Москву домашних.

А.СОЛОВЬЁВА: Это имеется в виду вообще домашние?

В.МИТИНА: Это домашние животные, без бездомных.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Кто с паспортом, если про домашних животных.

В.МИТИНА: Кто живёт дома. Они могут быть без паспорта, без документов, но они живут где-то, при ком-то, есть человек, который, условно говоря, за него отвечает. Хорошо, плохо — это другой вопрос, но в том плане, что это животное, которое не на улице находится.

А.СОЛОВЬЁВА: В Москве вообще до сих пор много животных, которые на улице именно находятся?

В.МИТИНА: Тоже у нас нет какой-то официальной статистики. Есть мои коллеги из Фонда городских животных, которые проводили в 2021 году, если мне не изменяет память, последнее исследование по кошкам и насчитали 70 тысяч кошек в Москве. А по собакам мы можем только предполагать, но я не думаю, что это больше десяти тысяч животных, скорее всего, уже меньше. Всё-таки у нас безвозвратный отлов в Москве, животные изымаются с улицы и помещаются в приюты.

А.СОЛОВЬЁВА: То есть Москва именно вот так работает с бездомными животными.

В.МИТИНА: Да, да, в Москве у нас безвозвратный отлов. У нас была программа ОСВВ, но в 2008 году её отменили и после этого ввели, соответственно, программу безвозвратного отлова. Животные у нас содержатся пожизненно в приютах.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А там есть какие-то этапы, в этой программе: отлов, стерилизация, вакцинация, выпуск…

В.МИТИНА: Там нет выпуска. Там нет последней «в». ОСВ. ОСВ и проживание. То есть, по сути, точно также жители подают заявки на отлов животных, приезжает служба отлова, она ловит этих животных, они помещаются, карантинируются, вакцинируются, стерилизуются, безусловно. То есть нестерилизованных животных не помещают в приют совместно с другими. И потом они просто остаются в приютах муниципальных на пожизненном содержании либо до нахождения нового владельца.

А.СОЛОВЬЁВА: А сколько сейчас вообще в Москве приютов для животных? Есть у вас такая статистика?

В.МИТИНА: У нас 13 муниципальных приютов.

А.СОЛОВЬЁВА: Всего-то.

В.МИТИНА: Но в основном у нас приюты-тысячники, там проживает на сегодняшний день порядка 17 тысяч собак и кошек. Большая часть, понятное дело, собаки.

А.СОЛОВЬЁВА: То есть, это сколько же в одном приюте получается? То есть тысяча животных.

В.МИТИНА: Может быть и больше. У нас есть приюты, в которых около двух тысяч животных, то есть прям такие…

А.СОЛОВЬЁВА: Это же огромные просто приюты.

В.МИТИНА: Да, огромные приюты.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А есть какая-то статистика, сколько этих животных потом находят новых дом?

В.МИТИНА: Если мне не изменяет память, в прошлом году нашли больше трёх тысяч собак и кошек.

А.СОЛОВЬЁВА: Это немного, согласитесь, от общего числа.

В.МИТИНА: Это немного. Это не много, но это отвечает, например, той самой статистике, которая есть и у нас, как у частного приюта. У нас тоже тысяча животных на содержании находится, хотя мы частный приют, собак и кошек. Да, примерно 30% в год плюс-минус должны находить свой дом.

М.АЛЕКСАНДРОВА: 13 часов 35 минут в Москве. С вами программа «Выход в город». Напомним, что выпуск подготовлен совместно с программой мэра Москвы «Мой район», цель которой — сделать комфортной и благоустроенной жизнь во всех районах нашего огромного города. У нас в гостях президент фонда бездомных животных «Ника» Вера Митина.

А.СОЛОВЬЁВА: В предыдущей получасовке мы говорили о том, сколько в Москве приютов, сколько животных там содержится. А достаточно ли вообще вот этого количества приютов? И сколько их надо для такого, прямо скажем, большого города, как Москва?

В.МИТИНА: На самом деле, пока Москва у нас не расширилась, не расширила свои границы, в целом было достаточно. Сейчас у нас появилась новая территория, где сохраняется достаточно большой частный сектор, что уж там говорить, и там есть проблемы с животными. Там как раз больше всего зафиксировано у нас всяких неприятных случаев, связанных, например, с покусами. Потому что самовыгул, который присущ частному сектору, там он тоже есть, что уж говорить. Безусловно, под эти территории необходимо ещё где-то порядка двух приютов точно. Не знаю, планируется ли их строить, таких новостей нет.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А участвуете ли вы в московских программах по регуляции численности животных?

В.МИТИНА: Да, у нас в Москве есть государственная программа, которую, в общем-то, проводит департамент ЖКХ. Но есть и те истории, и те проекты, которые организуются благотворительными организациями. Здесь мы в основном помогаем городу и работаем с теми животными, которые ещё не находятся на улице, это как раз владельческие животные. К нам обращаются, например, люди за льготной стерилизацией или, например, когда собаки, кошки находятся на территории частных предприятий, куда государственный отлов по разным причинам не может зайти. То есть таким же образом тоже к нам обращаются арендаторы либо сами владельцы этих предприятий и просят помочь отрегулировать численность через стерилизацию животного.

А.СОЛОВЬЁВА: Отрегулировать численность — стерилизация.

В.МИТИНА: Стерилизация, да, конечно.

А.СОЛОВЬЁВА: И вот на ушко вот это крепится, чип или что.

В.МИТИНА: В большинстве случаев мы их, конечно, стараемся оставлять, потому что не предусмотрено у нас, что животные возвращаются обратно в среду действительно в городе. Мы их стараемся оставлять, искать им новых владельцев и так далее.

А.СОЛОВЬЁВА: Какая-то была интересная, такая замысловатая формула: сначала ты стерилизуешь животное бездомное, а потом ты его зачем-то возвращаешь, чтобы оно продолжало быть бездомным.

В.МИТИНА: Здесь мы отталкиваемся от того, что у нас, к сожалению, не у всех регионов есть такие возможности бюджетные, как у Москвы, построить свои муниципальные приюты, ещё их содержать. Во многих регионах у нас нет ни приютов собственных, они практически все программы делают на базе частных приютов. Но так как мы знаем, что приблизительно у нас бездомных собак больше трёх миллионов по всей стране, то есть представляете, сколько приютов нужно и сколько денег.

А.СОЛОВЬЁВА: Больше трёх миллионов бездомных собак, 2025 год.

В.МИТИНА: 2025 год. Но у нас 75 миллионов владельческих, и вот, где нужно на самом деле в первую очередь разбираться, регулировать, вводить регистрацию и так далее.

А.СОЛОВЬЁВА: Об этом много говорят в последнее время. И что, предпринимаются какие-то меры?

В.МИТИНА: Сейчас как минимум находится закон в разработке о регистрации, то есть всех животных. Мы будем надеяться, что он будет принят, потому что это действительно то, с чего нужно начинать. Нужно всех посчитать, зарегистрировать и определить, кто за кого отвечает.

Тут я люблю такое сравнение делать с машинами. У машин же есть владельцы, которые несут ответственность за то, что они делают на дороге. По сути собака или кошка — это то же самое наше имущество, и мы должны, безусловно, нести ответственность за то, что это животное делает.

А.СОЛОВЬЁВА: Сейчас в Москве идёт активная ликвидация промышленных зон, мы это видим, старые гаражи сносят, склады. Вот именно там исторически обитали бездомные животные, они любят гнездиться, где как раз какая-то заброшка.

На месте всей этой старки промки так называемой возводятся новые районы по программе «Мой район», идёт благоустройство территории. Как решается судьба животных, которые, получается, лишаются своего дома? Куда-то они разбегаются, как-то их отлавливают, стерилизуют? Что с ними делают?

В.МИТИНА: Если это какие-то открытые ситуации, то, безусловно, их стараются отлавливать и опять же размещать в приюты. Бывает, что стройки, например, какие-то закрытые или их осуществляют, не секрет, что подрядчики, подрядчики не обращаются в службы. У нас, опять же, нет каких-то общих механизмов. Раньше, когда, например, дома сносились по той же самой программе реновации, то в документах желательных, которые представляли подрядчики, было такое письмо от организации о том, что подвалы обследованы. Чтобы, условно говоря, вот этот дом не снесли на голову кошкам, которые часто бывают обитателями подвалов. А сначала кошек нужно было убрать, потом можно было сносить.

Здесь что стоит сказать? Есть, безусловно, ответственные подрядчики, а есть безответственные. Очень много и очень сильно всё зависит от них. То есть, если руководство принимает решение, что я не хочу делать плохо никому, они ищут организации, возможности этих животных убрать с места стройки, разместить их в приюты, стерилизовать и так далее. А если, соответственно, люди не ответственно подходят к этому вопросу, то часто просто это замалчивается, и животные погибают либо уходят куда-то. Опять же, куда они уходят? На соседние территории.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Как вы считаете, может быть, можно как-то обязать застройщиков решать судьбу бездомных животных как раз на этих стройплощадках, когда начинаются какие-то стройки?

В.МИТИНА: Стройки тоже на самом деле большая проблема. Очень часто, когда они только начинаются, туда либо подкидываются, либо даже иногда специально берутся типа такие охранники-звоночки, маленькие щенки, а к концу стройки вместе с выросшими домами мы ещё видим выросшие стаи. У нас на МКАДе есть такая история, когда просто раскрыли забор, и оттуда выбежали восемь уже больших, крупных собак, и там была целая проблема.

Опять же, механизмов каких-то нет. То есть тут нужно проводить и разъяснительные работы на площадках, может быть, и общественную палату приглашать, действующих застройщиков и разговаривать на эту тему. Я, безусловно, считаю, что это их территория ответственности и они должны этот вопрос решать. Должны либо заключать договоры с подрядными организациями, которые будут заниматься отловом, либо обращаться в городские службы.

А.СОЛОВЬЁВА: Какие, может быть, грамотные решения проблемы диких собачьих стай, ведущих себя агрессивно и нападающих на людей? Можно ли говорить о том, что вообще в Москве такие стаи есть, или это уже больше региональная проблема?

В.МИТИНА: На мой взгляд, что это больше региональная уже проблема. Всё-таки Москва действительно следит и оперативно реагирует, даже если такие случаи возникают, и область тоже. Но, конечно, этот риск может быть.

Например, года два назад, по-моему, к нам обращались новые арендаторы промышленных опять же комплексов, то есть опять это частные территории, куда не могут зайти государственные службы. И вот они, представляете, пришли на территорию этого здания, которое они купили, их там встретили 40 собак.

А.СОЛОВЬЁВА: Это реальный случай?

В.МИТИНА: Да, это реальный случай.

М.АЛЕКСАНДРОВА: И как они были настроены?

В.МИТИНА: Они сначала были в шоке, в ужасе, начали звонить в городские службы. Те сказали, что, извините, территория как бы частная, решайте вопрос сами. И они начали искать благотворительные фонды, организации, которые могли бы им помочь с этими собаками, стерилизовать их, куда-то определить. То есть, опять же, нашлись ответственные люди, которые поняли. Они могли бы, не знаю, вызвать какой-нибудь «чёрный отлов» и просто взять и вывезти куда-то, выкинуть их в другом месте. Но они решили вопрос правильно, тактично, заключали договора, вывозили этих собак постепенно, стерилизовали, договаривались с разными приютами и туда их определяли.

А.СОЛОВЬЁВА: Вы сейчас упомянули «чёрный отлов». Это действительно такое есть? Что это такое?

В.МИТИНА: Это такие же бессовестные подрядчики, которые делают на этом бизнес. То есть они просто приезжают, они не определяют собак в какой-то приют, они не занимаются стерилизацией. Они, условно говоря, избавляют от этой проблемы. То есть либо иногда даже усыпляют, а чаще всего, чтобы не тратить средства на усыпление, они просто берут, перевозят и выкидывают в другом месте. И, условно говоря, на одном месте, да, проблема решается, а на другом месте она образуется, вот и вся их работа.

М.АЛЕКСАНДРОВА: А как быть с бабушками, вы про них уже говорили, которые превращают свои квартиры в такое царство кошачье, реже в собачье, где очень много кошек, собак, животных?

А.СОЛОВЬЁВА: Есть ещё дополнение. Можно ли говорить о том, что это всегда именно бабушки? Кстати, довольно молодые люди бывают относительно.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Или женщина за сорок, есть такой миф, например.

А.СОЛОВЬЁВА: Или даже до.

В.МИТИНА: А иногда и мужчины.

А.СОЛОВЬЁВА: И мужчины, кстати, бывают такие.

В.МИТИНА: Не помните последний случай, прям везде это рассказывали, когда мужчина на собачьей площадке, которая, в общем-то, была открыта для всех, просто оставлял 20 своих собак, которые жили у него в квартире. Прям стая. И держал весь район в ужасе, когда выходил с этой стаей.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Соседи жалуются, да…

В.МИТИНА: И соседи жалуются, да. Здесь у нас есть практика на самом деле судебная только, в данном вопросе. Потому что понятное дело, что это частная территория, туда не так просто проникнуть. Иногда волонтёрам удаётся договориться с такими сборщиками. Потому что чаще всего это люди с какими-то определёнными психологическими уже проблемами. Они иногда занимаются собирательством не только животных, но и разного мусора, в целом у них в квартире антисанитария.

А.СОЛОВЬЁВА: Это же психическое заболевание.

В.МИТИНА: Да, да, да. В некоторых странах оно даже имеет определённое название, эти люди стоят на учёте. У нас, к сожалению, пока что нет, и это вопрос коллег, которые занимаются вопросами здравоохранения. Но, безусловно, эта проблема есть, она достаточно часто встречающаяся. Даже нам на горячую линию фонда где-то таких два обращения в месяц поступает. Слава богу, что это не по 100, не по 150 кошек, но 20, 30, иногда и 40.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Выезжаете по этим адресам?

В.МИТИНА: Опять же, если удаётся договориться с владельцами этих животных. То есть не стоит забывать, что всё-таки это квартира, это частная собственность. Мы не можем туда просто прийти и сказать, давайте мы войдём, у вас всех заберём.

А.СОЛОВЬЁВА: Дверь вот так ногой…

В.МИТИНА: Да, такие: мы пришли, сейчас мы тут вас научим жить. То есть это частная территория, и человек должен сам согласиться эту проблему решать. И вот тут нам всегда в помощь выступают волонтёры либо какие-то жители, например, соседи, которые не равнодушны к этой ситуации и хотят помочь её решить. То есть они разговаривают с человеком, если человек даёт согласие на то, чтобы приехали наши ветеринарные службы, стерилизовали всех этих животных, привили, иногда мы помогаем кормом, то, безусловно, мы выезжаем. Но чаще всего эти люди закрываются и не хотят никого пускать. Опять же, я говорю, это бывает из-за того, что у них в квартире в целом антисанитария, и они не хотят, стесняются этого и не хотят показывать. То есть это проблема, она ещё сопутствует другим проблемам.

Но у нас есть практика на самом деле в Москве по судебным решениям, когда просто суд принимает решение о выселении всех животных, и тогда уже подключаются городские службы, эти животные должны быть изъяты и забраны в приюты.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Вера, а есть, может быть, какая-то градация, сколько кошек может жить, например, в однокомнатной квартире или собак, может быть?

А.СОЛОВЬЁВА: В однокомнатной одна, наверное.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Или можно всё-таки две себе позволить кошки, чтобы им было как-то повеселее? В тесноте, да не в обиде или всё-таки как-то однокомнатная квартира — одна кошка, одна собака.

В.МИТИНА: Я здесь всё-таки за то, чтобы здраво ко всему подходить. Безусловно, квадратные метры — не главный показатель, сколько животных вы можете содержать. Здесь больше речь идёт о том, хватит ли у вас времени для качественной жизни этих животных, сможете ли вы с ними гулять, сможете ли вы поддерживать порядок, сможете ли вы их лечить, кормить, а если они заболеют, оплачивать, что уж там говорить, у нас сейчас ветеринарные услуги в клиниках очень дорогие.

А.СОЛОВЬЁВА: Ещё как подорожало.

В.МИТИНА: Да. Иногда это стоит даже дороже, чем пойти нам полечиться у человеческого врача. Поэтому здесь речь идёт о том, что это животное с вами проведёт от десяти лет, и вы должны обеспечить ему хороший комфорт, безопасность и заботу. И вот сколько у вас есть ресурса на какое количество животных… Здесь ещё речь идёт о том, что у нас есть ответственность перед питомцем и ответственность перед обществом, когда мы с вами говорили про эти самые квартиры. Безусловно, ваше количество животных не должно наносить никакой вред вашим соседям. Вот и всё.

А.СОЛОВЬЁВА: Ну вы же понимаете, что эти люди отдельная тема, они не думают уже о соседях и ни о чём не думают.

В.МИТИНА: Да. У вас может быть в одной комнате и три, и четыре кошки, если у них всё хорошо, вам с ними комфортно, всё чисто, и вы никому не мешаете, то, на мой взгляд, это личное дело каждого человека.

А.СОЛОВЬЁВА: В прошлом году вышла книга «Вместе», которая посвящена формированию pet friendly культуры в городе. В её подготовке участвовал ваш фонд и проект «Питомцы Москвы», который проводится в рамках программы мэра столицы «Мой район». В чём суть Pet-friendly культуры? Что Москве ещё надо сделать, чтобы стать совершенно, совершенно Pet-friendly? Pet-friendly, для тех, кто не очень владеет английским, это такая дружественная для животных среда.

В.МИТИНА: Вот правильно вы сказали два раза «совершенно, совершенно», потому что, что уж говорить, давайте не будем скромничать, Москва — это лучший город для проживания с животными в нашей стране. У нас есть реально всё для того, чтобы занимать главное, первое место. Просто посмотреть, развитая инфраструктура, количество зоомагазинов, я не знаю, ветклиник на все случаи жизни, на разные бюджеты. Боже мой, я в интернете последний раз видела, что появляются детские сады для животных. То есть это для тех…

А.СОЛОВЬЁВА: В Москве уже детские сады?

В.МИТИНА: Да. Это для тех, кто не хочет по каким-то причинам оставлять своего питомца дома, не знаю, много работает. Есть возможность привезти его куда-то, где есть такие же питомцы, и они там будут тусить до вечера.

А.СОЛОВЬЁВА: Хороший бизнес, между прочим.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Оставлять на продлёнку.

В.МИТИНА: Оставить на продлёнку. Но, видимо, это те животные, которые любят травмировать квартиру и наводить там определённый порядок, но даже такие возможности есть. Я уж не говорю про сервис выгула даже, если ты не можешь погулять, ты можешь позвать соседа, который погуляет с твоим животным.

А.СОЛОВЬЁВА: Есть даже целые сервисы уже.

В.МИТИНА: Да, да, да, «Собака-гуляка». То есть действительно, где ты можешь найти человека, который и посидит, и возьмёт к себе на время.

А.СОЛОВЬЁВА: Гостиницы есть для животных.

В.МИТИНА: Зоогостиницы, груминги, парикмахеры — чего только нет.

А.СОЛОВЬЁВА: И зоопсихологи.

В.МИТИНА: Да, зоопсихологи — это последняя тенденция. То есть уже фелинологии, зоопсихологи, кинологи — на все случаи жизни. Что уж говорить, для нас, мне кажется, с вами это вообще уже не какая-то новость, когда мы заходим в какое-то кафе и ресторан и видим там собаку, которая тоже лежит, кушает, ей даже мисочки ставят, а у некоторых даже есть меню отдельное для питомцев.

Мне кажется, инфраструктура создаётся. Понятное дело, что из того, что важно и принимая во внимание то, что у нас где-то у 60% населения есть какие-то животные, что эту инфраструктуру всё-таки нужно не погодя создавать, а её нужно планировать. И вот то, что у нас до сих пор, к сожалению, нет обязательства у застройщиков планировать собачьи площадки, как они планируют школы те же самые и так далее, то есть это действительно проблема. У нас до сих пор появляется высокоэтажная застройка без инфраструктуры какой-либо для выгула животных. Тем самым, к сожалению, мы сталкиваем людей, тех, кто любит животных и хотят жить, и тех, кто не хочет по разным причинам, имеют право, в конечном счёте, не любить, не хотят находиться. То есть этим людям, по сути, негде гулять, и они ходят около подъездов, по каким-то улочкам, соответственно, из-за этого создаётся социальное напряжение. Всё-таки собачья площадка, на мой взгляд, такой же важный элемент, как и любая другая социальная инфраструктура в районе.

А.СОЛОВЬЁВА: Абсолютно с вами согласимся.

М.АЛЕКСАНДРОВА: По поводу площадок. А как вы оцениваете опыт обустройства современных площадок для собак, построенных в рамках программы «Питомцы в Москве»?

В.МИТИНА: Положительно. Это всё-таки новые, современные площадки. И тут важно сказать, представляете, если вспомнить наши старые площадки, то есть вы туда приходите, там стоят какие-то кинологические снаряды…

А.СОЛОВЬЁВА: Они были такие страшные, вот эти деревяшки какие-то.

В.МИТИНА: А главное, что с ними делать? Как с ними взаимодействовать? Если твоя собака совершенно как бы не проходила никогда никакие курсы, а вы не кинолог, то есть вы на это всё смотрите, ну, отпускаете её, потом дальше, скорее всего, вам даже некуда повесить будет свой поводок, положить и так далее, и вот стоите, она там где-то бегает и всё, то сейчас, безусловно, эти новые площадки, их, по-моему, 58 уже создано, они совершенно другие. Там есть и лавочки, чтобы посидеть, и крючочки, и снаряды понятные, то есть куда собака может просто, например, запрыгнуть вертикально и находиться. То есть там не нужна какая-то суперподготовка. И то, как они вообще в целом сделаны, в каких цветах, это, мне кажется, важно. Потому что это становится тоже точкой встречи для людей с общими интересами, которые любят животных, могут прийти пообщаться, посидеть, спрятаться от дождя, потому что есть и навесики, где можно не под дождём стоять и смотреть в небо, как это было раньше. То есть вот такими должны быть площадки — они должны быть местом встречи для соседей, у которых есть общие интересы и любовь к животным или эти животные.

М.АЛЕКСАНДРОВА: И интуитивно понятными для животных.

В.МИТИНА: И понятными для владельцев и для животных.

А.СОЛОВЬЁВА: А вас привлекали к разработке этого проекта вообще, спрашивали ваше мнение?

В.МИТИНА: На момент разработки, безусловно, не спрашивали, всё-таки мы не архитекторы здесь. Но, когда уже это всё создавалось, то спрашивали.

А.СОЛОВЬЁВА: Я знаю, что кинологическое сообщество привлекали, специалистов.

В.МИТИНА: Привлекали, да, кинологов привлекали. Как раз кинологи и высказывались на тему того, что площадка — это всё-таки не место обучения… ну, площадка в современном городе и в современных ЖК — это всё-таки не место для обучения собак, а это место встречи соседей. Вот именно такими площадки и должны быть. Хочется, чтобы их было больше, и каждый крупный ЖК имел возможность, и вообще не нужно было идти 30-40 минут до какой-то площадки действительно. Потому что, к сожалению, у нас нет…

А.СОЛОВЬЁВА: Нормативов вот этих нет.

В.МИТИНА: Да, да. Мы живём в крупном мегаполисе, все заняты, ну нет возможности у людей 40 минут искать в своём районе площадки, она должна быть в шаговой доступности.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Вера, в вашем приюте, который сейчас новый, будет скоро открываться, будут подобные площадки?

В.МИТИНА: У нас уже они есть, у нас и в старом приюте. У нас два приюта, один старый, один новый, а это уже третий как бы.

А.СОЛОВЬЁВА: Это третий, значит, уже?

В.МИТИНА: Вот этот, который появится, на который выделяется, он по сути будет вторым, потому что это же компенсационный участок.

А.СОЛОВЬЁВА: Вот у нас слушатель спрашивает 819-й: «Я знаю, вы находитесь на Фирсановском шоссе».

В.МИТИНА: Нет.

А.СОЛОВЬЁВА: Значит, неправильно написал.

В.МИТИНА: Это муниципальный приют, на Фирсановском шоссе находится муниципальный приют. Наш старый приют находится в посёлке Малино в Зеленограде, а новый приют находится рядом с Зеленоградом, городской округ Химки, Брёхово. Вот в новом приюте есть и площадки для собак, и целая кошачья комната, которую мы называем кошачий рай. Это просто, мне кажется, высшая вообще, высшая миссия попадания для бездомной кошки. Там свободное перемещение, не клетки, огромные вертикальные комплексы, по которым они могут лазить, ходить целый день. Там стоят колёса. Просто люди приходят… Всё это в оранжевом и ярких цветах. В общем, кошечки там реально кайфуют. У них очень много разных игрушек и разных способов взаимодействия. Это как котокафе.

А.СОЛОВЬЁВА: На «Новокузнецкой» есть, «Котеешная» называется.

В.МИТИНА: Да, да, как котокафе, только для бездомных животных, и вот котики там могут свободно перемещаться, играть.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Мне кажется, домашним котам можно туда приезжать на экскурсии и смотреть, какие там у вас потрясающие площадки для таких котов.

В.МИТИНА: Я не буду скромничать, некоторые владельцы, люди, которые хотят взять у нас кошечку, приезжают, смотрят на это всё и говорят: тут стоит подумать вообще, где ей лучше, у вас или у меня будет. Так что там созданы действительно классные условия для кошек и с учётом — главное — их особенностей и вообще их каких-то таких строений, и потребностей, главное.

А.СОЛОВЬЁВА: Ещё слушатель спрашивает 165-й: «Вы помогаете только собакам, кошкам или не отказываете в помощи и другим животным и птицам? Поможете ли вы свиньям, попугаям и другим зверям?» Свиньи, имеется в виду мини-пиги, кстати, сейчас мода на них.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Какие-то экзотические животные.

В.МИТИНА: Я даже видела, тоже была новость, что в какой-то квартире то ли пожар был, то ли что-то, было видео, как они все выходят, мини-пигов семья.

А.СОЛОВЬЁВА: Свинячья семья, да, да.

В.МИТИНА: Но наш фонд занимается на данный момент собаками и кошками. У нас нет экспертизы в птицах или, например, в грызунах. Опять же, наша ветеринарная команда заточена под собак и кошек. Есть мысли, есть перспективы расширить это направление, но опять же, тут в первую очередь нам сначала нужно обзавестись определёнными знаниями, определёнными специалистами, что мы могли потом эту помощь оказывать качественно.

А.СОЛОВЬЁВА: Просто я не слышала, что бы были какие-то бездомные мини-пиги, бегали по Москве.

В.МИТИНА: Всё появится. Когда появляется какой-то определённый вид нового животного, то точно с ним появляются и какие-то проблемы. Поэтому, я думаю, не знаю, может быть, через 20 лет у нас уйдёт проблема бездомных собак…

М.АЛЕКСАНДРОВА: Будут мини-пиги бегать по городу.

В.МИТИНА: Нет, мы надеемся, что такого не будет, но действительно и от мини-пигов отказываются на самом деле, если в социальных сетях, то можно встретить и такие истории.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Вера, а вам нужна какая-то помощь волонтёров? Вот вы рассказывали, что можно материально вам помогать, содержать ваших животных. А если, не знаю, руки чьи-то нужны, время провести с вашими животными, что-то сделать для вашего приюта?

В.МИТИНА: Мы именно для этого всех и зовём к нам. То есть нам важно, не чтобы к нам приезжали люди, не знаю, и убирались, для этого у нас есть сотрудники, которые, условно, этой уборкой занимаются. Для животных важна социализация. Безусловно, в условиях приюта и у сотрудников нет таких временных возможностей, чтобы объять всех. Поэтому мы всегда зовём людей, чтобы они приезжали, общались, гуляли, социализировали — это самое важное. Просто внимание.

М.АЛЕКСАНДРОВА: Друзья, у нас в гостях была Вера Митина, президент фонда бездомных животных «Ника». Вера, большое вам спасибо, было очень интересно.

А.СОЛОВЬЁВА: Спасибо.